Глава пятнадцатая. Участие в Соборе 1917–18 гг. Арест Владыки петлюровцами
Как епархиальный Архиерей, Архиепископ Феофан был членом Поместного Собора Всероссийской Православной Церкви 1917–1918 годов. То время было тяжелое, голодное.
Вот что рассказал послушник Владыки Феофана о том далеком времени.
– Мы прибыли с Архиепископом Феофаном из Полтавы в Москву. Но нас здесь никто не встретил, и мы не знали, что нам делать. Отправились на подворье одного монастыря. Но сразу почувствовали, что мы нежеланные гости. Питания почти никакого не было. Давали по тарелке жидких щей. Владыка страдал желудком и этих щей не мог есть. Пришлось уйти оттуда. Вскоре нашли студента, который предоставил нам свою комнату на несколько дней... Я написал в Полтаву, прося срочно выслать продуктов. В Полтаве всего было вдоволь. Вскоре прибыл архимандрит из архиерейского дома и привез много еды. Наконец нам отвели помещение в Кремле. Там жили другие архиереи, голодные, как и все. Владыка их кормил. А затем жизнь немного наладилась. На заседаниях Собора я не был, не слушал речей, только мог наблюдать извне... Помню, как напали на Митрополита Макария, святой жизни был иерарх. Он покинул заседание, но улыбаясь...
Иногда Архиепископ делился своими впечатлениями об этом Соборе. Однако, живой свидетель этих рассказов, за давностью лет, мало что запомнил. Впрочем, вспоминается один случай о встрече с группой духовенства обновленческого толка и некоторыми либерально настроенными профессорами духовных академий. И вот эти либералы-модернисты, видимо, решили «уловить», как говорит Писание, Архиепископа «в словах» (Лк. 11, 54; 20, 20), или об этом же говорит Св. Апостол: «Были и лжепророки в народе, как и у вас будут лжеучители, . . которые будут уловлять вас льстивыми словами» (2Пет. 2, 1–3). Они начали как бы с «похвалы», о которой сказано Псалмопевцем: «уста их мягче масла, а в сердце их вражда; слова их нежнее елея, но они суть обнаженные мечи» (Пс. 54, 22).
– Мы уважаем, мы чтим вас, ваше Высокопреосвященство, – говорили они.
– Мы знаем вашу принципиальность, вашу стойкость, вашу церковную мудрость. Вы сами видите, как волны времени быстро несутся, меняя все, меняя и нас... Была монархия, был самодержец Царь, а теперь ничего этого нет. И нам, с учетом этих перемен, приходится невольно уступать. И, как выражается великий учитель Церкви, св. Иоанн Златоуст, иногда, дабы успешнее ввести корабль Церкви в пристань, кораблю приходится уступить волнам. Вот и в данный момент, Церкви необходимо немного уступить...
– Весь вопрос, в чем уступить, – отвечал Архиепископ.
– Быть с большинством! В противном случае, ведь с кем вы останетесь?! Надо уступить, этого требует церковная мудрость. А если нет, то вы обрекаете себя на полное одиночество.
– Большинство может меня запугать, – говорит св. Василий Великий, – но не сможет меня убедить... Продолжая мысль великого Святителя, скажем, что и одиночество не страшно, а страшно отступление, отступление от Истины. И нам, православным, нет иного пути, как оставаться с Истиной. А это значит то, что неизменно оставаться с Господом Иисусом Христом. На Нем, как на основании, стоит вся Церковь: «Основания бо инаго никтоже может положити паче лежащаго, еже есть Иисус Христос» (1Кор. 3, 11). И поэтому нельзя нам быть, как выражается Апостол, «младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения» (Еф. 4, 14). Нам надо крепко держаться того, что мы получили от Духоносных Отцев Церкви. Об этом сказано в кондаке в неделю Святых Отцев Первого Вселенского Собора: «Апостол проповедание и Отец догматы, Церкви едину веру запечатлеша, яже и ризу носящи истины, исткану от еже свыше богословия... » «Риза» – это одежда Церкви, учение, полученное от Святых Отцев древности. Святые Отцы восприняли ее от проповеди Апостолов. А Святые Апостолы приняли ее от Самого Источника верховной Истины, от Господа Иисуса Христа. Вот почему мы воспринимаем как нерушимый закон 1-е правило Шестого Вселенского Собора: «Хранити неприкосновенну нововведениям и изменениям веру, преданную нам от самовидцев и служителей Слова, Богоизбранных Апостолов... Ибо мы сообразно с тем, что определено прежде, совершенно решили, ниже прибавляти что либо, ниже убавляти, и не могли никоим образом». А что касается вопроса, с кем мы останемся, если не присоединимся к тем, кто готов совершить революцию и в Церкви, то это совершенно ясно. Мы останемся неподвижными с теми, кто две тысячи лет созидал собою великое тело «Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви» во вселенной, хотя и на земле, но Церкви Небесной. К этой неземной Церкви и мы, в некотором смысле, вошли немалым ликом угодников Божиих во главе с Просветителем Древней Руси, Св. Равноапостольным князем Владимиром и бесчисленными сонмами явленных и неявленных угодников, начиная с Киево-Печерских, с преподобными Антонием и Феодосием и с прочими святыми по землям и краям Отечества нашего, с Преподобными Сергием Радонежским и дивным Серафимом Саровским, со святителями и мучениками российскими, под покровом Царицы Небесной, Заступницы нашей... И таких «уступок», о которых вы думаете, нам делать не приходится!
Оппоненты поняли, что Архиепископа Феофана переубедить невозможно и прекратили разговор с ним.
После Собора, вернувшись в Полтаву, Архиепископ Феофан пережил большие неприятности при столкновении с украинскими самостийниками, петлюровцами. Захватив власть в Киеве в свои руки, Петлюра и его сторонники потребовали от Полтавского Архиерея отслужить торжественную панихиду по бывшем гетмане Украины Иване Мазепе, любимце Царя Петра, но в Полтавском бою предательски изменившем Царю и перешедшем на сторону врагов – шведов и за это преданном Российской Православной Церковью анафеме. На требование петлюровцев Архиепископ ответил:
– Я не могу своею властью, не имею никакого права это сделать, хотя бы уже потому, что бывший гетман Иван Мазепа предан Церковью анафеме за свое предательство. И я, Архиепископ Полтавский, этой анафемы отменить не могу. Ей уже более двухсот лет. И эта анафема наложена Высшим Управлением Церкви Российской того времени.
– Так это же сделали москали в Синоде!
– Нет! Вы глубоко ошибаетесь. Тогда Синода еще не было, но не было и Патриарха. А Церковь управлялась Местоблюстителем Патриаршего Престола. А этим Местоблюстителем как раз был Митрополит Стефан Яворский, уроженец западной Украины. Да и вообще Царь Петр приближал к себе как раз украинцев, как более ученых. Таковы Митрополит Феодосий Яновский, Митрополит Феофан Прокопович и другие...
За этот мужественный отказ совершить противозаконное и антиканоническое действие самостийники заключили Архиепископа Феофана в тюрьму, откуда он вышел, когда самостийные власти сбежали из Полтавы при наступлении добровольческой армии.