Толкование на книгу Бытия

Божественному Писанию обычно соразмерять уроки с силами обучаемых, и совершенным предлагать совершенное, а несовершенным – первоначальное и сообразное с мерою их сил. Поскольку египтяне обоготворяли видимую тварь, и израильтяне, прожив с ними долгое время, стали причастны сего же нечестия; то писатель, по необходимости, предлагает им учение о твари, и ясно учит, что тварь имеет начало бытия, и что Творец ее есть Бог всяческих. Но не преминул научить и Богословию. Ибо сказать, что приведены в бытие небо, земля и другие части твари, и показать, что Создатель сего есть Бог всяческих, значило изложить достаточное для того времени Богословие. Писатель открыл начало тварей, но не мог найти начала Творцу. А таким образом, признав Бога вечным, наименовал Его Творцом вселенной, и Творцом благим, весьма премудро с естествословием сочетал и Богословие. О вечности же Божией обучаемые сему знали еще прежде. Ибо божественному Моисею, когда послан он Богом всяческих в Египет, повелено было сказать единоплеменникам: «Сый посла мя к вам» (Исх. 3,14). А словом: «Сый» выражается вечность. Любознательным же известно, что сказано сие прежде написанного в книге Бытия; ибо учение сие преподал Моисей жившим еще в Египте, книгу же написал в пустыне.

В израильтянах, которым преподавался Закон, не было твердости и постоянства. Вскоре после многих и несказанных чудес, провозгласили они Богом – изображение тельца. Чего же не сделали бы они, если бы приобрели ведение о природах невидимых? Посему Бог всяческих до Авраама, достигшего совершенства, ни с кем из древних не беседовал через ангела. И божественный Моисей упомянул в первый раз об ангеле в истории Агари, чему была весьма основательная причина. Ибо Агарь, по словам божественного апостола, прообразовала собой Ветхий Завет. «Агарь бо, – говорит он, – Сина гора есть во Аравии, прилагается же нынешнему Иерусалиму» (Гал.4,25). Итак, поскольку Закон дан через ангелов, как сказано: «вчинен Ангелы рукою Ходатая» (Гал.3,19); и еще: «аще глаголанное ангелы слово бысть известно» (Евр.2,2); то весьма прилично было Богу всяческих через ангела напомнить Агари о рабстве и предсказать о сыне, которого она родит. А что ангелы, архангелы и другие бесплотные существа, все, кроме Святой Троицы, имеют тварную [сотворенную] природу, сему ясно учит нас Божественное Писание. Ибо и им пророк Давид повелевает песнословить Бога. «Хвалите Его, – говорит, – вси ангелы Его, хвалите Его вся силы Его» (Пс.148,2); присовокупляет же и причину, уча: «яко Той рече, и быша: Той повеле, и создашася» (Пс.148,5); и еще в другом псалме: «творяй ангелы Своя духи, и слуги Своя пламень огненный» (Пс.103,4). И блаженные три отрока, слагая в печи божественную песнь, по произнесении ими сего прекрасного и крайне приличного начала: «благословите вся дела Господня Господа» (Дан.3,57), вскоре присовокупили: «благословите ангели Господни Господа..., благословите вся силы Господни Господа» (Дан.3,58, 61). Но излишним почитаю говорить о сем много, потому что все Божественное Писание исполнено сего учения.

Подобные вопросы признаю лишними. Ибо какая будет польза узнавшему время создания ангелов? Знаю же, что и божественный апостол предписывает чудному Тимофею, завещать «некиим не инако учити, ниже внимати баснем и родословием бесконечным» (1Тим.1,3–4). Скажу впрочем, что признаю соответственным цели божественного Писания. Научены мы, что одно Божие естество неограниченно, потому что несозданно, безначально и вечно: существа же, получившие начало бытия, как очевидно, имеют бытие ограниченное. Посему, хотя естество Ангельское именуем бесплотным, однако же существо ангелов признаем ограниченным. Ибо как вообразить умом, по словам божественного Даниила, «тысячи тысяч... и тмы тем» (Дан.7.10), не представляя каждого ангела в особом ограничении? Но думаю, никто не будет и спорить, что ангелы имеют ограниченную сущность. Ибо Владыка Христос сказал, что каждый, человек поручен попечению единого ангела. «Блюдите, – говорит, – да не презрите единаго малых сих... , верующих в Меня: яко ангели их... выну видят лице Отца Моего небеснаго» (Мф.18.10). Божественное Писание также свидетельствует, что и над каждым народом поставлен ангел; потому что Ангел, беседовавший с пророком Даниилом, наименовал и князя персского, и князя еллинского, и Михаила, князя иудейского. И великий Моисей говорит в песни: «егда разделяше Вышний языки, яко разсея сыны Адамовы, постави пределы языком по числу ангел Божиих» (Втор. 32.8). Поэтому, если одному ангелу поручено начальствовать над сими, а другому над теми, каждый же человек проводит жизнь под смотрением, одного ангела; то, очевидно, ангелы имеют ограниченную сущность. А если справедливо это (как и действительно справедливо); то имеют они нужду в месте; потому что одно Божество, как неограниченное, не заключается в месте. Но если ангелы ограничены местом; то как им существовать прежде неба и земли? Ибо, пока нет содержащего, может ли быть содержимое?

Но предполагающие это не знают, что это мнение делает ангелов и безначальными и вечными. Ибо, если Бог всяческих имел нужду в песнословящих, и всегда были сии песнословящие, то ангелы совечны Богу всяческих. А если не всегда они были, но, когда восхотел, создал их Бог; то был век, в который Бог всяческих не имел песнословящих. Следовательно Владыка Бог не имел нужды в песнословящих; потому что естество Его ни в чем не имеет нужды; по единой же благости даровал Он бытие и ангелам, и архангелам, и всей твари. Да и какое служение было бы у ангелов до бытия твари, когда не было тех, кто имел бы нужду в их помощи? Ибо, что служат они Богу всяческих в попечении о людях, свидетель сему божественный апостол, который взывает: «не вси ли суть служебнии дуси в служение посылаемии за хотящих наследовати спасение» (Евр.1.14)? Посему явствует, что мы имеем нужду в их помощи; а Бог хотя ни в чем не имеет ни малейшей нужды, но, как бездна благости, восхотел вовсе никогда несуществовавшим сообщить бытие. Усиливающиеся утверждать, что ангелы существовали прежде неба и земли, как сильное и неодолимое возражение, выставляют нам изреченное Богом всяческих Иову: когда сотворил Я «звезды, восхвалиша Мя... вси анигели Мои» (Иов.38.7). Не примечают же они, что Бог всяческих сотворил звезды в четвертый день вместе с солнцем и луной. А вероятно, что ангелы созданы в одно время с небом и землей, чтобы, видя, как свет созидается из ничего, и твердь огустевает среди воды, и влажная сущность отделяется от земли, и земля, по слову Божию, украшается всякого рода произрастаниями, и все прочее, по Божией воле, приходит в бытие, – из видимого ими познали, что и сами они имеют тварную природу, получив бытие от Бога. Ибо и божественный апостол к миру присовокупляет ангелов, говоря: «позор быхом миру и ангелом и человеком» (1Кор.4.9). Говорю же сие не утвердительно; ибо смелым признаю утверждать решительно, о чем не говорит в точных словах божественное Писание. Напротив того, высказал я, что почел сообразным, с благочестивым образом мыслей. Впрочем необходимо знать, что все существа, кроме Святой Троицы, имеют тварную природу. А если сие будет признано; то не повредит учению благочестия, если сказать, что сонмы ангелов получили бытие, прежде неба и земли. «Словопретися же ни на куюже потребу, на разорение слышащих», в точных словах запрещает божественный апостол (2Тим.2.14).

Земля же бе невидима и неустроена, и тма верху бездны, и Дух Божий ношашеся верху воды. (Быт.1.2).

Этот вопрос очень пуст и несмыслен. Сказавший, «в начале сотвори Бог небо и землю» (Быт.1.1), не сказал, что земля вечна, но говорит, что после неба, или вместе с небом, получила она бытие. При том же писатель сказал не в отрешенном смысле: «земли же бе», но присовокупил и следующее: «земля же бе невидима и неустроена» (Быт.1.2), т.е. приведена в бытие Богом всяческих, но еще была «невидима", потому что покрывала ее вода, и «неустроена», потому что не была еще украшена растениями, цветущими лугами, рощами и жатвами.

Впрочем, сказав: «земля же бе невидима и не устроена, и тма верху бездны» , показал, что с землей создано и естество вод. И узаконивая о субботе, Бог всяческих сказал: «шесть дней делай..., в день же седмый суббота (покой) Господу Богу твоему... Зане в шести днех сотвори Господь Бог небо и землю, море и вся яже в них» (Исх.20.9–11). А из сего явствует, что всякое в них существо, видимое или невидимое, чувственное или мысленное, все кроме сущности Божией имеет тварную природу. Да и божественнейший Давид, сказав: «блажен, ему же Бог Иаковль помощник его, упование его на Господа Бога своего, сотворшаго небо и землю», присовокупил: «море и вся яже в них» (Пс.145.5–6).

Земля же бе невидима и неустроена, и тма верху бездны, и Дух Божий ношашеся верху воды. (Быт.1.2).

Рассуждаем, что если было что прежде этого чувственного мира; то, очевидно, было сие во свете; потому что чины ангельские и все небесные воинства жили не во тьме, но во свете и во всяком духовном веселии. И сего не будет оспаривать никто из допускающих в числе обетованных благ и тот пренебесный свет, о котором говорит Соломон: «свет праведных всегда» (Притч.13.9). И апостол сказал: «благодаряще... Отца, призвавшаго нас в причастие наследия святых во свете» (Кол.1.12). Итак, поскольку небо, по Божию повелению, вдруг распростерлось над всем объемлемым собственной его окружностью, небесный же свод имеет плотность, достаточную к тому, чтобы отделить внешнее от внутреннего; то сей небесный свод, по необходимости, пресекши внешние лучи, образовал объемлемое им несветлое место. Ибо для произведения тени должны стекаться три вещи: свет, тело и неосвещенное место. А потому эта мировая тьма была произведена небесным сводом.

Тьма и свет противоположны друг другу. Свет и тьма противоположны друг другу, но и необходимы людям. Свет помогает людям в работах и трудолюбии, показывает видимые предметы, и возбуждает песнословить их Творца. А тьма упокоевает и обновляет людей, полагает конец утомлению, какое производит работа, и людей собирает в дома, а зверям дает свободу искать себе пищу. Сему ясно научает нас божественный Давид; ибо говорит: «положил еси, тму, и бысть нощь: в ней же пройдут вси зверие дубрании: скимни рыкающии восхитити и взыскати от Бога пищу себе. Возсия солнце и собрашася, и в ложах своих лягут. Изыдет человек на дело свое и на делание свое до вечера» (Пс.103.20–23). И сказав это, дивится он величию творческих дел, и продолжает: «яко возвеличишася дела Твоя, Господи: вся премудростию сотворил еси» (Пс.103.24.). Таким образом, в точности узнали мы, что тьма необходима. А что она не какая-либо сущность, но нечто случайное, нетрудно это узнать; потому что она есть тень, отбрасываемая небом и землей, и поэтому исчезает при появлении света. Свет же есть сущность, и он самостоятелен; зашедши снова появляется, удалившись снова возвращается. Как тело наше есть некая сущность, а производимая им тень – нечто случайное, а не сущность: так небо и земля, эти величайшие из тел, суть различные сущности, производимая же ими тень, пока нет света, называется тьмой. Но пришедший свет уничтожает тьму. Это можно доказать и иначе. Дом, в котором нет окон, исполнен тьмы, но, по внесении светильника, освещается; между тем как тьма не переходит в другое место; потому что не имела самостоятельности, и была чем-то безсущным; совершенно же рассеивается присутствием света, потому что она есть тень, произведенная потолком, полом и стенами, а потом рассеянная лучами света. Это видим повторяющимся каждый день. По удалении света, тень неба и земли производит тьму, а с появлением света, тьма рассеивается. Поэтому тьма не есть, как несозданная сущность, так и какое-либо созданное существо; напротив того, она есть необходимое явление, производимое вещами сотворенными и проповедующее Божию премудрость. Пророк и в ней усматривает, за что песнословить Бога всяческих; ибо говорит: «сотворивый, свет и устроивый тму». ¹ Весьма прилично употребил то и другое речение, сказав: о свете – «сотворивый», а о тьме – «устроивый»: потому что тьма есть нечто случайное, составляющееся и рассеевающееся. И три блаженные отрока, всю тварь призвав к песнопению, со днем сочетали ночь, и присовокупили к свету тьму. Их преемством и время измеряется, и устрояется человеческая жизнь.

По мнению некоторых – Всесвятой Дух, оживотворявший водное естество и предызображавший благодать крещения. Но более справедливым почитаю мнение, что писатель здесь духом именует воздух. Ибо сказав, что Бог сотворил небо и землю, и под именем бездны упомянул о водах, по необходимости упомянул и о воздухе, простирающемся от поверхности воды до неба, потому что свойство воздуха носиться над телами, которые внизу. Весьма же прилично сказал писатель: «ношашеся", а не покрывал, потому что словом «ношашеся» выражается удобоподвижная сущность воздуха. А если кто не согласен на такую мысль, потому что написано: «Дух Божий ношашеся верху воды» (Быт.1.2); то да слышит, что блаженный Давид говорит о Боге всяческих: «дхнет дух Его и потекут воды» (Пс.147.7). Но если и не скажу, то само собою явно, что Духом Божиим Давид назвал ветр, потому что, как скоро подует Евр или южный ветер, замерзшая вода обыкновенно тает.

И сказал Бог: да будет свет. И стал свет.

И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. [И стало так.] (Быт.1.3, 6).

Не другому кому повелевает созидать, но призывает несуществующее. Здесь повеление есть самое хотение. Ибо сказано: «вся елика восхоте Бог, сотвори» (Пс.113.11). Если же изрек Он и слово какое, то, очевидно, не ради бездушных стихий, но ради невидимых сил, да знают они, что по Его повелению, и не сущее приходит в бытие.

И виде Бог свет, яко добро, и разлучи Бог между светом и между тмою.

И нарече Бог твердь небо. И виде Бог, яко добро. И бысть вечер, и бысть утро, день вторый. (Быт.1.4, 8).

Чтобы убедить неблагодарных, не хулить того, что Божий приговор именует добрым.

Поскольку Божественное Писание учит, что «в начале сотвори Бог небо и землю», потом говорит, что, по создании света, во второй день сотворена твердь, то вопрос сей показывает великое неразумие спрашивающих. И по времени и по способу сотворения должно было уразуметь различие небес: одно создано прежде света, другое – после света; одно – из ничего, другое из вод. Ибо сказано: «да будет твердь посреде воды, и да будет разлучающи посреде воды и воды» (Быт.1.6). Потом, сказав, что слово стало делом (ибо это обозначается словами: «и бысть тако» ) писатель учит, как оно стало. Ибо говорит: «и сотвори Бог твердь: и разлучи Бог между водою, яже бе под твердию, и между водою, яже над твердию. И нарече Бог твердь небо» (Быт.1.7–8). Первое небо не названо твердью, но с самого начала наименовано небом. А сие получило наименование от самой вещи. Поскольку составилось из текучей сущности вод, и жидкое вещество стало непроницаемым и твердым, то наименовано твердью. А потом, поскольку оно вверху, и заменяет для нас первое небо, то наименовано небом. Водное же естество Бог всяческих разделил на две части: и одну часть поместил над твердью, а другую оставил внизу, чтобы воды, которые вверху, своей влажностью и холодностью препятствовали огню светил причинять вред тверди, а воды, оставшиеся внизу, своими испарениями питали воздух, согреваемый и иссушаемый огнем, который вверху. Посему, кто не допускает второго неба, тот идет не правым путем; а кто покушается насчитывать много небес, тот следует басням, пренебрегая учением Божественного Духа. Божественное же Писание именует небеса во множественном числе, говоря: «небеса небес» (Пс.148.4), потому что на еврейском языке ни небо, ни вода не именуются в единственном числе. Много подобного сему можно найдем и в языке греческом. Так города афинского никто не называет в единственном числе, называют же Афинами во множественном числе. И города Дельф никто не называет Дельфом, называют же во множественном – Дельфами. Итак, не потому что небес много, но сохраняя свойство еврейского языка, Божественное Писание выразилось о небе во множественном числе. В другом же псалме, яснее научая нас этому, и отступая от свойства языка, сказало так: «небо небесе Господеви» (Пс.113.24). Из сего ясно, что, как это небо служит для нас кровом, а земля помостом, так видимое небо имеет кровом своим небо горнее.

И рече Бог: да соберется вода, яже под небесем, в собрание едино, и да явится суша. И бысть тако. И собрася вода, яже под небесем, в собрания своя, и явися суша. (Быт.1.9).

Собрание вод одно, потому что моря соединены между собой – одни внизу какими-либо подземными протоками, другие – на самой поверхности. Писатель же наименовал также и собрания, во множественном числе, потому что иное море Индийское, а иное – Понтийское, иное – Тирренское, иной залив Пропонтида, иной – Геллеспонт, иной также – Егейский, иной – Ионийский. Вне их также находится великое море, которое иные называют Атлантическим, а иные – океаном. Поэтому писатель, поскольку моря соединены, наименовал их «единым собранием», а поскольку берутся отдельно, назвал «собраниями».

Много родов бессловесных животных, называемых то зверями, то скотами, то пресмыкающимися, то птицами. Всем им уготовал Бог пищу, а их сотворил на пользу людям, почему и говорится, что они питаются ради нас. Ибо сказано: «прозябаяй траву скотом, и злак на службу человеком» (Пс.103.14). Поэтому неполезное одному полезно другому, и ненужное людям пригодно для сотворенных ради человека. Сверх сего Господь, провидя, что людей, подвергшихся за грех смертному приговору, постигнут болезни, повелел земли произращать травы, не только годные в пищу, но и врачующие от недугов. И это с большей точностью можно узнать от упражняющихся во врачебном искусстве, а именно, что по видимому вредное исцеляет в болезнях, потому что в смешении с другими травами делается предохранительным средством, и доставляет здравие.

Владыка Бог творит из не сущего и созидает из сущего: первое небо создал из не сущего, а второе сотворил из вод. Так привел в бытие и землю не существовавшую, a ей повелел произращать роды деревьев и семян. Посему создал свет, как восхотел. Но как твердью разделил водное естество, часть поместил над твердью, а часть оставил под твердью: так, по Своей воле, разделив и тот свет, устроил великие и малые светила.

И рече Бог: да будут светила на тверди небесней, освещати землю и разлучати между днем и между нощию: и да будут в знамения и во времена, и во дни и в лета (Быт.1.14).

Солнце своим восхождением и захождением производит дни, совершая же течение южной и северной сторонами, описывает годовой круг. Оно же делает повороты, которые Божественное Писание наименовало временами. Ибо, от равноденствия переходя на север, производит весну, потом, начиная возвращаться оттуда к сему же пределу, совершает летний поворот, а когда от равноденствия переходит на юг, тогда бывает осень, возвращением же с юга производит зиму. А по течению луны узнаем число месяцев, ибо луна совершает свое течение в тридцать дней без шести часов; посему такое число дней называем месяцем, потому что и луну называют месяцем. Речение же «в знамения» мы понимаем не в одном смысле с людьми неразумными. Ибо ни Пифагор, ни Сократ, ни Платон, ни Стоики не принимали суесловия о стечении звезд во дни рождения. Если же воспитанные в баснословии гнушались нечестием этой басни; кто из верующих Божественным словесам потерпит это учение, не только злочестивое, но и крайне несмысленное? Итак, Божественное Писание называет знамениями то, с помощью чего познается время, когда сеять, сажать, рубить деревья, годные для постройки кораблей и домов. Отсюда и занимающиеся мореходством научаются, когда надо давать ладье ход, и когда причаливать ее к берегу, когда собирать и когда распускать ветрила; потому что опыт научил их замечать восхождение и захождение звезд. Нередко и мы, увидев комету, или косматую или с длинным хвостом, предузнаем или нашествие неприятелей, или нападение саранчи, или мор скотов и людей. И сие-то писатель наименовал знамениями, а не гадания, исполненные всякого неразумия и нечестия.

Животные имеют глаза, и не вынесли бы преизбытка света, свет же, разделенный на малые и большие светила, издает сияние соразмерное зрению животных, а природа растений лишена чувства.

И благослови я Бог, глаголя: раститеся и множитеся, и наполните воды, яже в морях, и птицы да умножатся на земли. (Быт.1.22).

Бог, восхотев, немедленно наполнил всю землю лугами, нивами и всякого рода травами и деревьями, а бессловесных животных произвел по паре; почему не без причины и дал им благословение, чтобы, по данному им плодородию, одни наполняли моря, озера реки, другие – воздух, иные же – землю.

Для детей бывают нужны устрашения, и бичи, и жезлы: одними приводишь их в боязнь, другими наказываем, то же и другое делаем, обучая их ко всякому благочинию. И поскольку Владыка Бог предвидел, что будут уклоняться в леность, то предуготовил зверей, как бы некие бичи и страшилища, чтобы, приводя нас ими в боязнь, привлечь к Себе и довести до необходимости призывать Его себе на помощь. Но как совершеннолетние ни во что ставят страшилища и бичи: так питомцы добродетели не боятся нападения зверей, потому что Адаму до греха предстояли звери, признавая свое рабство, а также и за Ноем, когда входил в ковчег, подобно овцам, следовали и лев, и барс, и самые злые пресмыкающиеся. И Даниилу предстояли львы, алкая пищи, но не смея приблизиться, потому что видели в нем боговидные черты Божия образа. Так ехидна, вонзив зубы в руку апостолу, и не нашедши в нем греховного расслабления и изнеможения, тотчас отпала и бросилась в горящий костер, как бы сама себя наказывая, что прикоснулась к телу, на которое не надлежало ей нападать. А мы боимся зверей, потому что наша жизнь недобродетельна. Поэтому Бог, пекущийся о нерадивых, уделил зверям места пустынные, и для снискания пищи назначил им время ночи: ибо «в ней, – сказано, – пройдут вси зверие дубравнии» (Пс.103.20). А пресмыкающимся Бог дал расселины в земле, чтобы скрываясь в них, не делали вреда человеческому роду. Но, чтобы, пребывая совершенно невредимыми, не стали мы презирать их, как всего менее способных вредить нам, Бог, премудро управляющий нашими делами, попускает иногда, что из многих тысяч двое или трое бывают уязвлены скорпионами, или угрызены змеями, чтобы и мы, убоявшись потерпеть что-нибудь подобное, призвали на помощь сотворшего Бога, и молили Его охранять нас всесильным Своим Промыслом. Кроме сего и в других отношениях не бесполезны для нас звери, потому что врачи приготовляют из них многие предохранительные лекарства. Посему никто да не укоряет Творца за зверей, принимая только во внимание, что звери сами в себе, но пусть разыщет, какая от них польза. И в теле человеческом много красоты, стройности, взаимной соответственности частей, но есть также мокрота, слюна и отделяющийся зловонный помет. Впрочем никто из здравомыслящих не унижает за это живого существа, потому что без сего и жить ему невозможно, сим увлажняемое, растет оно в силах. Ему нужны и слизь, и кровь, и обе желчи; но как ими поддерживается оно, так ими же и разрушается; потому что избыток, или недостаток, чего-либо из сказанного разрушает живое существо. Так опять, если кто отрежет кто один сустав от пальцев, то найдет его совершенно бесполезным, но сустав сей, пока он не отрезан, доставляет весьма великую пользу телу. Посему и нам надлежит поступать таким образом: каждую часть твари рассматривать не в отдельности, какова она сама в себе, доискиваться же, полезна ли она для целой вселенной. Огонь попаляет, и [бывает] не только разрушителен для наших тел, но сжигает дома, и корабли, и нивы, однако же составляет одну из четырех стихий, которыми все приводится в устройство, и смертному естеству невозможно прожить без огня. И вода также затопляет землю, разрушает дома, губит многих мореходов, даже причиняет вред тем, которые пьют ее безвременно и неумеренно; но никто, если не вовсе он безрассуден, не назовет воду губительной; потому что она орошает землю, питает и растения, и бессловесных животных, и человеческий род. Посему таким же образом будем рассматривать и всякую другую тварь, не допытываясь того, вредна, или полезна она, взятая сама в себе, но доставляет ли какую пользу в общем составе. Ибо и звери боятся человека по причине данной ему в начале власти над ними, но иногда презирают его, как преступившего Божественный Закон, потому что и лукавые рабы, имеют обычаи презрительно обходиться с теми, которым господа велели управлять ими, как скоро видят, что своими проступками они лишили себя возможности действовать свободно.

И рече Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию, и да обладает рыбами морскими, и птицами небесными, (и зверьми) и скотами, и всею землею, и всеми гады пресмыкающимися по земли. (Быт.1.26).

Некоторые из богомерзких еретиков утверждали, будто бы Бог изрек сие ангелам и злым демонам; сии умоповрежденные не понимали сказанного: «по образу Нашему». Ибо у Бога и у ангелов не одна сущность и не один и тот же образ: естество Божие вечно, ангелы же имеют Творцом и Создателем Бога, от Него получив бытие, а демоны и в лукавство совратились произвольно. Поэтому признак крайнего неразумия – предполагать, что один образ имеют и злые демоны и Море благости. Иудеи впали в другое безумие: они утверждают, что Бог всяческих Сам Себе изрек: «сотворим человека», в подражание тем, кому вверяется высшая власть. Ибо градоправители и военачальники имеют обычай говорить во множественном числе: мы повелеваем, пишем, постановляем и тому подобное. Но не разумели сии малосмысленные, что Бог всяческих во многих местах говорит о Себе в единственном числе, например: «время всякаго человека прииде пред Мя» (Быт.6.13); и: «помыслих..., яко сотворих человека» (Быт.6.6); и: «потреблю человека» (Быт.6.7); и: «да не будут тебе бози инии разве Мене» (Исх.20.3); и: «се Аз творю новая, яже ныне возсияют» (Ис.43.19); также: «отверзу на горах источники и на холмах реки» (Ис.41.18). Да и во всем вообще Божественном Писании можно видеть, что Бог всяческих говорит в единственном числе, редко же ведет речь в числе множественном, доказывая тем число Лиц Троицы. Так при смешении языков не сказал в единственном числе: «сниду и смешаю языки», но: «приидите, и сошедше смесим... язык их» (Быт.11.7). Посему и здесь, поскольку созидал разумное живое существо, которое после многих родов имел обновить таинством Святого Крещения, совершаемым через призывание Святой Троицы; то, намереваясь создать сие естество которое могло бы принимать оное таинство, прикровенно изобразил и тождество сущности и число Лиц. Ибо, сказав: «рече Бог", дал разуметь общение Божественного естества, а присовокупив: «сотворим", дал видеть число Лиц. Так и далее, слово «образ» употребив в единственном числе (ибо не сказал «по образам», но «по образу»), показал тождество естества; сказав же «Нашему", изобразил число Ипостасей. Бог всяческих, все в не совершившееся провидя как уже совершившееся, созерцал будущее воплощение и вочеловечение Единородного, зная, что Он от Девы воспримет человеческое естество, так сочетает и соединить оное с Собою, что будет единое лице Бога и человека, и единое поклонение будет Ему приносимо всей тварию, – весьма справедливо и самое основание рода удостоил величайшей чести. И создание предварив сперва советом, чтобы предозначить разумную природу созидаемого, а потом дав разуметь число Лиц, чтобы тому, кто будет на земле возносить песнопения, постигнуть прикровенный смысл Богословия, и как бы творя собственными Своими руками, показал особенную любовь к сей твари. О сем взывает и доблий Иов, говоря Богу: «руце Твои сотвористе мя и создасте мя» (Иов. 10.8.). Теми же словами выразился и божественный Давид (Пс.118.73). Это ясно знает и сподобляемый святого крещения, а именно, что Создавший спас, и Спасший создал. Сверх сего и Сам Создатель устами Иеремии и Исаии говорит, что мы «брение", а Он Творец наш (Ис.64.8; Иер.18.6). Впрочем, не утверждаем, что Божество имеет руки, и что нужны Ему совет или предварительное размышление, чтобы, согласно с Платоновым баснословием, устроить тварь по задуманной идее. Напротив того, все это дает разуметь только особенную Божию заботу о сей живой твари.

Иные невидимость души называли образом Божиим, но говорили несправедливо. Если невидимость души есть образ Божий, то Божиим образом в большей мере назывались бы ангелы, архангелы и все бесплотные и святые природы, как совершенно свободные от тел, чисто невидимые. Иные же по великой простоте утверждают, что тело человеческое сотворено по образу Божию, ибо слышат Божие слово, которое говорит: «отверзи... очи Твои, и виждь: приклони... ухо Твое, и услыши» (4Цар.19.16); и: «обоня Господь воню благоухания» (Быт.8.21); и: «уста... Господня, глаголаша сия» (Ис.1.20); и: «в руце Его... концы земли» (Пс.94.4) и подобное сему. Но эти крайне малосмысленные не поняли, что Владыка Бог, говоря с людьми через людей, слова Свои соразмеряет с немощью слушающих. И поскольку мы видим посредством очей, то Его зрительную силу Писание именует, очами; а также и силу слышания называет ушами, потому что мы слышим посредством этих частей тела; и повеление называет устами. Но им нужно было слышать в Писании не только эти выражения, но и те, которые открывают нам, неописуемость Божию. Ибо сказано: «камо пойду от Духа Твоего? И от лица Твоего камо бежу? Аще взыду на небо, Ты тамо еси: аще спиду во ад, тамо еси» и так далее (Пс.138.7–8). И самарянке Господь сказал: «Дух есть Бог: и иже кланяется Ему, духом и истиною достоит кланятися» (Ин.4.24). Если же «Дух есть Бог»; то прост, несложен, неописуем образом.

Но излишнее дело продолжать об этом речь, потому что неразумие этих людей явно. Поэтому слова: «сотворим, человека по oбразу Нашему и по подобию» некоторые учители понимали так: Бог всяческих, сотворив чувственную и разумную тварь, напоследок создал человека, поставив его как некий Свой образ среди неодушевленных и одушевленных, чувственных и разумных тварей, чтобы неодушевленные и одушевленные твари, как некую дань, приносили Ему пользу, а природы разумные попечительностью о человеке доказывали приверженность к Сотворшему. Это сказал и божественный апостол: «не вси ли суть служебнии дуси, в служение посылаемии за хотящих наследовати спасение» (Евр.1.14)? И Господь говорит в Евангелии: «блюдите, да не презрите единаго от малых сих: глаголю бо вам: яко ангели их на небесех ежедневно видят лице Отца Моего небеснаго» (Мф.18.10). Иные же говорили, что человек сотворен по образу Божию в означение его обладания, представляя на это как самое ясное доказательство, слова, присовокупляемые Творцом: «и да обладает рыбами морскими, и птицами небесными, и скотами, и всею землею, и всеми гады, пресмыкающимися по земли» (Быт.1.26). Бог, как Сам имеет владычество над всем, так и человеку дал власть над бессловесными животными.

Но можно найти и другие черты, показывающие подобие первообразу. Ибо и человек, по подобию Бога Творца, строит дома, стены, города, пристани, корабли, верфи, колесницы и весьма многое другое, как например изображения неба, солнца, луны и звезд, изваяния людей и подобия бессловесных животных. Но бесконечна разность в созидании. Бог всяческих созидает и из сущего и из несущего, притом без труда и без продолжения времени, только восхочет, и производит уже, что Ему угодно; а человеку для уготовления производимого нужно вещество, нужны орудия, и совет, и размышление, и время, и труд и другие искусства. Строитель дома имеет нужду в кузнеце, кузнец в рудокопе и обжигателе углей, всем им нужны дровосеки, и дровосекам лесоводы и земледельцы; а таким образом каждое искусство заимствует нужное для себя у других искусств. Но и так созидая, человек уподобляется несколько Творцу, как образ Первообразу. Ибо и всякий образ имеет сходство с первообразом, но, имея вид его частей, не имеет деятельности, потому что лишен души, которой приводится в движение тело. Так опять человек и царствует, и производит суд, подобно Богу всяческих. Но когда Бог судит, не имеет нужды ни в обвинителях, ни в свидетелях. Так осудил он Каина, как самовидец преступления. Человек же, когда судит, имеет нужду в свидетелях и обвинителях, потому что не знает, как что сделалось. Таким образом человек наименован и Богом, потому что назван образом Божиим. Ибо сказано: «муж... не должен есть покрывати главу, образ и слава Божия сый» (1Кор.11.7). Но опять Бог всяческих имеет Божеское естество, а не одно наименование; человек же, как образ, имеет только имя, лишен же самой вещи.

Так и неограниченность в подлинном и собственном смысле принадлежит Богу всяческих; несколько же уподобляется Ему и в этом человеческий ум, потому что в одно мгновение обтекает и восток, и запад, и север, и юг, и небесное и преисподнее, но не сущностью, а только одним умопредставлением. А Бог и в сущности, и в премудрости, и в силе неограничен. Иной же найдет в человеческой душе и другое еще более точное подобие, потому что имеет она в себе и разумную и жизненную силу. Ум рождает слово, с словом же исходит дух, не рождаемый, подобно слову, но всегда сопровождающий слово, исходящий вместе с рождаемым словом. Впрочем, в человеке это бывает только как в образе, а потому и слово и дух не самодеятельны. Во Святой же Троице разумеем три Ипостаси, и неслитно соединенные, и самостоятельные. Ибо прежде веков рожден от Отца Бог Слово, и Он неразделен с Родившим. От Бога и Отца исходит и Святой Дух, и Он умопредставляется в собственной Своей Ипостаси. Ибо сказано: «вся... действует един и тойжде Дух, разделяя властью коемуждо, якоже хощет» (1Кор.12.11). Но об этом не нужно продолжать слово, потому что в Божественном Писании можно найти этому тысячи доказательств.

Каждому из прочих дней усвоено созидание чего-либо особенного. Поскольку же до седьмого дня Бог создал всю тварь, то ему вместо созидания дал благословение, чтобы сей один день, из всех прочих, не остался не награжденным. Сказано же: «освяти его» вместо: отделил. Ибо во многих местах можно найти, что так понимается это слово в Божественном Писании. О мидянах сказано: «освящены суть, и Аз веду их» (Ис.13.3), т.е. на это отделены. Притом же, писав сие иудеям, по необходимости выразился Моисей: «и освяти его», чтобы большую честь воздавали субботе. Ибо, и постановляя закон, сказал: «в шести днех сотвори Господь Бог твой небо и землю» (Исх.20.11), «почи же в день седмый от всех дел Своих, яже сотвори» (Быт.2.2), «и освяти его» .

Источник же исхождаше из земли и напаяше все лице земли (Быт.2.6).

Писатель кратко повторяет сказанное о творении, и учит, что Бог из ничего произвел стихии, отделил их одну от другой, каждую из них привел в такое устройство, какое Ему было угодно; и земля, когда не возделывал ее человек, и облака не проливали на нее дождей, как скоро восхотел Создатель, стала произращать, орошаемая парами и влагами, оставшимися в ней по отделении вод. Так перевел и Акила: «биющий источник выходил из земли, и напаял все лице земной суши».

Такая мысль исполнена крайнего нечестия и хулы. Ибо Божественное Писание словом: «вдуну» (Быт.2.7) показывает легкость в создании; сверх того дает разуметь и природу души, а именно, что она есть дух тварный, невидимый, разумный, свободный от телесной дебелости. Надлежит же заметить еще, что, если понимать обыкновенное вдыхание, то нужно в начале представить себе легкие, мышцы, их сжимающие и стягивающие, соединенную с легкими боевую жилу, гортань и уста. А если Божество бестелесно, то и вдыхание надлежит понимать боголепно.

Во-первых, Владыка Бог не осуждает по предведению; потому, и предвидя преступление Адама, сообщил ему блага. Притом Ему было угодно, чтобы Адам познал Божии дары, и вследствие этого, когда утратил их, возненавидел грех, лишивший его стольких благ. А сверх того праведный подвигоположник признал должным подвижникам добродетели предложить победные награды. Поэтому и о Царствии сказал: «приидите благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира» (Мф.25.34).

Поскольку Божественное Писание говорит: «прозябе Бог еще от земля всякое древо красное в видение и доброе в снедь» (Быт.2.9), то очень смело, оставив учение Духа, следовать своим собственным умозаключениям.

И прозябе Бог еще от земли всякое древо красное в видение и доброе в снедь: и древо жизни посреде рая, и древо еже ведети разуметелное добраго и лукаваго. (Быт.2.9).

Божественное Писание говорит, что и эти деревья произрасли из земли, а потому имеют не иную какую природу, отличную от природы других растений. Как дерево креста есть собственно древо, и именуется спасительным ради спасения приобретаемого от веры в силу его: так и эти деревья произрасли из земли, но, по Божию определению, одно из них наименовано древом жизни, а другое названо древом «разуметельным доброго и лукаваго»; потому что при последнем древе произошло ощущение греха, и его касался предложенный Адаму подвиг, древо же жизни предлагалось как бы в награду соблюдшему заповедь. Так и патриархи давали наименования местам и кладезям; иной кладезь назвали кладезем «видения» (Быт.16.14), не потому, что даровал он силу прозрения, но потому что при нем явился Господь всяческих; другой – кладезем «пространства» (Быт.26.22), потому что жители Герары, часто препиравшиеся за другие кладези, не беспокоили устраивавших этот кладезь. Так был кладезь клятвенный, потому, что при нем давались клятвы. Так, и Луза наименована Вефилем, т.е. домом Божиим, потому что на этом месте явился Иакову Творец всяческих. И холм назван свидетелем, не потому что холм был одушевлен, но потому что на этом месте заключены взаимные условия. Так и крещение именуется водой живой, не потому что вода крещения имеет иную природу, но потому что через эту воду Божественная благодать дарует вечную жизнь. Так и древо жизни названо по Божию о нем определению, и древо познания наименовано так ради происшедшего при нем ощущения греха. Ибо не изведавшие дотоле опытно греха и потом вкусившие запрещенного плода, как преступившие заповедь, почувствовали уязвление совести.

Возможно ли, чтобы отличенные разумом и сотворенные по образу Божию не могли различать добра и зла? И Бог – бездна правды – как дал бы им закон, не имевшим в своем естестве такого ведения, и не знавшим, что сохранить заповедь – благо, а преступить ее – гибельно? Поэтому, конечно, [они] имели ведение, но опытом изведали впоследствии.

И отверзошася очи обема, и разумеша, яко нази беша: и сшиста листвие смоковное, и сотвориста себе препоясания. (Быт.3.7).

Малые дети, когда снята с них одежда, обыкновенно, не краснеют, но вскоре, когда тело возрастет и разум начнет уже обнаруживать свойственное ему, обнажение для юношей делается нестерпимым, они краснеют и закрываются, и если кто отнимет одежду, руками закрывают срамные части. Но у многих привычка отъемлет сей стыд. Пловцы, когда плывут нагие, и моющиеся, когда видят друг друга нагими, не имеют уже сего стыда, но, если кто не в бане обнажится, то крайне сего стыдится. Так Адам и Ева вскоре по сотворении, как младенцы новорожденные и чуждые греха, не имея на себе покровов, не стыдились. Но по вкушении греха некоторые части тела закрыли листьями.

Можно видеть, что и другие реки выходят в одном месте, потом какими-либо углублениями скрываются в землю, и снова вытекают на верх. Тоже произошло и с этими реками. Ибо исходят из рая, как говорит Божественное Писание, a потом, проходя какими-то подземными протоками, в Армянских горах получают иные начала. Не напрасно же Бог всяческих устроил сие, но чтобы пресечь излишнее человеческое любопытство. Ибо, если бы их течение было явно, то иные покусились бы идя по их берегам, отыскивать место рая; но не достигли бы желаемого, утомляемые дальностью пути, и истощаемые в силах недостатком необходимых потребностей, углубляясь то в места непроходимые, то в пустыни, а иногда впадая в руки варваров и жестоких людей. Поэтому милосердый Бог, промышляя об этом, течение этих рек соделал неизвестным.

Творец природы благоволил оба пола привести в единомыслие, для сего Адама создал из земли, а жену произвел от Адама, чтобы и тождество естества показать, и вложить в них некую естественную приверженность друг к другу. Если, когда и таким образом сотворены, мужья ссорятся с женами и жены с мужьями, то чего не сделали бы, если бы Бог жену создал из чего-либо иного? А посему премудро и разделил и снова сочетал; потому что брак во едино совокупляет оба пола. Ибо сказано: «будете два в плоть едину» (Быт.2.24). И что сие справедливо, свидетельствует последствие: ибо в брачном сожитии от обоих произрастает один плод, одним посеваемый, другою питаемый, довершаемый же Зиждителем природы.

Многие именования произносятся о предметах различных. Ибо и идолов назвали «богами язык» (2Пар.32.17). Это же собственно сказано о демоне, действовавшем в змие. Но неразумные невежественно называли мудрыми и изучавших баснословие. Так и Божественное Писание говорит: «буяя мира избра Бог, да премудрыя посрамит» (1Кор.1.27); и еще: «где премудр?» (1Кор.1.20). И через пророка сказал Бог: «мудри суть, еже творити злая» (Иер.4.22). Поэтому и здесь Моисей назвал змия мудрым, как самого хитрого. Так перевел и Акила: «змий же был самый хитрый из всех зверей полевых, каких сотворил Господь Бог».

Он был орудием врага истины. Это дал разуметь Господь в Святом Евангелии, ибо, сказав иудеям: «вы отца вашего диавола есте», присовокупил: «он человекоубийца бе искони» (Ин.8.44). Поэтому диавол через змия разговаривал с Евой. Поскольку прародители от Бога всяческих приняли владычество над всеми бессловесными, то через одного из подчиненных Еве диавол расставлял сеть, делая через это обман более обольстительным. А что самого, действовавшего посредством змия, Божественное Писание называет змием, этому свидетель пророк Исаия, которой возвещает: «в той день наведет Бог меч свой, святый, великий и крепкий на драконта змия бежаща..., сущаго в мори» (Ис.27.1). И Господь сказал священным ученикам: «се дах вам власть наступати на змию и на cкорпию и на всю силу вражию» (Лк.10.19).

И отверзошася очи обема, и разумеша, яко нази беша: и сшиста листвие смоковное, и сотвориста себе препоясания. (Быт.3.7).

Что Адам и Ева и до вкушения имели не смеженные очи, это явно для желающих быть внимательными. Ибо как «жена виде яко древо добро в снедь, и яко угодно очима видети, и красно есть, еже разумети» (Быт.3.6), если не отверстые имела очи? Поэтому Божественное Писание наименовало так ощущение, последовавшее за грехом, ибо после греха тотчас уязвлена была совесть.

Бог произнес собственно проклятие действовавшему в змие, потому что и он называется змием, хотя от Бога всяческих приял не змеиную природу, ибо сотворен вместе с бесплотными силами и создан добрым. А поскольку добровольно уклонился в лукавство, то лишен чести, какую приял в начале, и низвержен на землю. Впрочем, само животное понесло на себе проклятие для пользы человеков. Ибо видя змия, влекущегося и пресмыкающегося по земле, вспоминаем, древнюю клятву, и познаем, сколько зол причиняет грех, не только делающим его, но и споспешествующим греху. И хотя сам змий никакого вреда не терпит от сего (так ходить ему стало естественно, потому что от природы уже имеет такой род движения, а что естественно, то не представляется тяжелым), однако же человек получает от сего великую пользу.

Это может иной сказать и о человеке. Ибо предвидел Бог, что и он преступит заповедь. Впрочем, диаволу нетрудно было произвести обольщение и посредством другого зверя.

Бог создал все естество бесплотных, соделав его разумным и бессмертным; существу же разумному свойственна свобода. И одни из этих существ сохранили благопризнательность к Творцу, а другие уклонились в лукавство. Тоже можно видеть и в людях; одни – любители добродетели, а другие – делатели порока. Поэтому, если кто жалуется, что созданы злые, то и подвижников добродетели лишает победных наград. Ибо, если бы пожелание добродетели не зависело от произвольного избрания, но по природе было бы неизменно, то не было бы достопобедных подвижников благочестия. Поскольку же от произволения зависит избрание доброго и противного тому, то справедливо одни получают победные венцы, а другие несут наказание за произвольные грехи.

Решившимся пребывать в благочестии прежде всего нужно убедиться, что все совершаемое, или повелеваемое Богом всяческих и свято, и праведно, и благо, и человеколюбиво. Ибо, если исповедуем, что Богу свойственно все сие, то таковыми же надлежит почитать Его распоряжения и повеления. Притом нужно знать, что всякий закон, преимущественно же божественный закон, хотя бы предписывал что и малое, имеет равную силу с законом, повелевающим, или запрещающим делать великое. Например, закон повелевает обрезаться; преступающий его не делает никакого вреда ближнему, однако же Законоположник говорит: всякий «не обрезанный... мужеский пол, иже не обрежет ся... в день осмый, погубится» (Быт.17.14); и какое наказание определил убийцам и прелюбодеям, такое же назначил и сему. Но мерзкие еретики, явно восстающие против ветхозаветного Писания, вероятно будут порицать и этот закон. Поэтому представлю доказательства из евангельского законоположения.

В этих законах находим, что похотливо воззревший на жену обвиняется в прелюбодеянии (Мф.5.8), и всуе гневающийся повинен суду; а кто называет брата «рака» подлежит обвинению, и кто называет «уроде", достоин геенны (Мф.5.22), и клянущийся, хотя бы клялся в истине, принадлежит к диавольскому обществу (Мф.5.37). Итак, почему же евангельского Законодателя называют благим, а ветхозаветного немилосердным? Потому что, по их мнению, одни законы строже других. Но только этим хулителям свойственно отваживаться на такой приговор. Мы же знаем, что те и другие законы даны единым Богом; разность же произведена качеством тех, кому даны законы. Ибо, как мудрый наставник, несовершенным предписал Бог несовершенное, а совершенным – совершенное. Сверх же того нужно принять во внимание и то, что на первых, преступающих законы, налагаются наказания без помилования, чтобы другие, видя казнь, не отваживались на [подобные] преступления. Так было и с законом о субботе. Ибо того, кто осмелился в субботу собирать дрова, и первый преступил закон о субботе, весь народ побил камнями. И сделано это по Божию повелению, чтобы, став сами совершителями наказания, ужасались беззакония, как навлекающего собою казнь.

Впоследствии же времени, когда многие стали нарушать закон о субботе, Законодатель долготерпеливо переносил преступление. Так Каина, первого убийцу подверг Бог нещадным наказаниям, чтобы устрашить живших при нем и после него, и чтобы они не отваживались на подобное. Впоследствии же много было человекоубийц, и не вдруг налагал на них Бог наказание. Поэтому и Адама, который первый принял закон, и закон самый легкий (потому что Бог дал ему обилие всяких плодов, запретил же вкушать только одного), нужно было, для пользы человеческого рода, наказать за преступление. А если Бог за малое вкушение подверг смертной казни, потому что, как сказал мерзкий Маркион, неукротим Он во гневе, то почему же не предал конечной погибели всех людей, когда совратились они в нечестие и беззаконие, но дал Своего Сына, и Его крестом и страданиями даровал спасение? И говорю это тем, которые полагают, будто бы Бог всяческих соделал это по какому-то гневу, и не познают тайны домостроительства. Ибо изучившим божественное, как думаю, известно, что Бог всяческих ничего не привык творить в противность однажды принятому намерению, потому что этот недостаток свойствен имеющим изменяемую природу, которым нравится то одно, то другое, и которые совершенно не знают будущего.

Бог же всяческих имеет естество неизменяемое, и что еще не совершилось, Он уже знает то, как уже совершившееся. Так например, провидя об Адаме и предузнав, что, преступив заповедь, соделается он смертным, такой устроил природу его, и по телесному составу образовал мужеский и женский пол. Такое же телесное устройство свойственно смертным, и для продолжения рода имеющим нужду в деторождении. Ибо бессмертная природа не имеет нужды в женском поле. Поэтому Творец вдруг привел в бытие все число бесплотных, а смертных живых существ создал в каждом роде по два – мужа и жену, и дал им благословение на размножение. Ибо сказал: «раститеся и множитеся» (Быт.1.22). Так и человека создал мужа и жену, и дал им тоже благословение: «раститеся и множитеся, и наполните землю, и господствуйте ею» (Быт.1.28). Поэтому Бог всяческих, предвидя все, не только создал их такими, но дал им закон о пище. Ибо сказал: «се дах вам всякую траву семенную, сеющую семя, еже есть верху земли: и всякое древо, еже имать в себе плод семене семеннаго, вам будет в снедь: и всем зверем земным, и всем птицам небесным, и всякому гаду пресмыкающемуся по земли, иже имать в себе душу живота, и всяку траву зеленую дах вам в снедь» (Быт.1.29–30). Бог всяческих изрек это Адаму прежде заповеди. Пища же эта прилична смертным, ибо бессмертная природа не имеет нужды в питании. Научая этому, Господь сказал: по воскресении «ни женится, ни посягают, но яко Ангели... на небеси суть» (Мф.22.30).

Поэтому наказание не по гневу, но есть домостроительство высочайшей премудрости. Чтобы род человеческий возненавидел грех, как ставший причиной смерти, Всепремудрый по преступлении заповеди произносит смертный приговор, внушая тем ненависть ко греху, предуготовляя же человеческому роду спасительное врачевство, которое вочеловечением Единородного соделало бы возможным Воскресение из мертвых и бессмертие. Что же жестокого в этом определении: «земля еси и в землю отыдеши» (Быт.3.19)? Из земли создал Я тебя, говорит Бог, и воззвал в гораздо лучшую природу. Поскольку ты не восхотел сохранить Мою заповедь, то возвратись в первоначальную природу. В какой же мере кажется тебе маловажным грех? Бог дал человеку свободу пользоваться всеми растениями, запретил же вкушение одного, а он, оставив все прочие, восхитил этот первый и единственный плод. За это и осудил его Владыка Бог. Ибо говорит: «кто возвести тебе, яко наг еси, аще не бы от древа, егоже заповедах тебе сего единаго не ясти, от него ял еси» (Быт.3.11)? Тоже выразил и диавол в сказанном Еве: «что яко рече Бог: да не ясте от всякаго древа райского» (Быт.3.1)? А если бы знал, что они уже ели, то не подумал бы, что они получили заповедь не вкушать плодов всякого древа. Поэтому преступление не маловажно, потому что прежде всего взялись за тот плод, которого одного им было повелено не вкушать.

От древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него: а в оньже аще день снесте от него, смертию умрете. (Быт.2.17).

Это обвинение противоположно прежнему, ибо недавно называя Бога жестоким, теперь обвиняете Его за человеколюбие. Надлежало бы паче песнословить, а не винить благость Божию. Богу обычно большим угрожать и посылать наказания меньшие угроз. И это можно нередко находить в Божественном Писании. Впрочем здесь смертью Он назвал смертное определение. Ибо так перевел и Симмах: «с того дня, в который вкусишь от древа, будешь смертен»; потому что человек по произнесении Божия приговора, каждый день, так сказать, ожидал себе, смерти. Подобно сему уверовавшие во Владыку Христа, и умерщвляемые пребывают живы, ожидая воскресения Небесного Царствия, «упованием бо спасохомся» (Рим.8.24).

И сотвори Господь Бог Адаму и жене его ризы кожаны, и облече их. (Быт.3.21).

Любители иносказаний кожами называют смертную плоть. Иные же утверждали, что эти ризы были приготовлены из древесной коры. А я не допускаю ни того ни другого; потому что одно толкование принужденно, а другое слишком баснословно. Если Божественное Писание говорит, что тело создано еще прежде души, то не баснословно ли утверждать, будто бы по преступлении заповеди прародители приняли смертную плоть? Входить же в изыскания, откуда взяты, Богом кожи, и поэтому выдумывать новый род одежд, кажется мне излишним. Поэтому нужно довольствоваться написанным, знать, что Зиждителю всяческих ничто не трудно, и удивляться беспредельной Его благости, потому что Он печется и о преступивших заповедь, и не оставил нагими возымевших нужду в одежде.

И рече Бог: се, Адам бысть яко един от нас, еже разумети доброе и лукавое: и ныне да не когда прострет руку свою и возмет от древа жизни и снест, и жив будет во век. (Быт.3.22).

Поскольку диавол говорил: «будете яко бози, ведяще доброе и лукавое» (Быт.3.5), преступившему же заповедь изречено смертное определение, то Бог всяческих изрек это в укоризну, показывая лживость диавольского общения. Приобщаться же плода с древа жизни возбранил человеку не для того, чтобы отказать ему в бессмертной жизни, но чтобы остановить течение греха. Поэтому смерть есть врачевство, а не наказание, потому что останавливает стремление греха. «Умерый бо, – как сказано, – свободися от греха» (Рим.6.7). Но повелено человеку жить «прямо paя» (Быт.3.24), чтобы, приводя на память беспечальную жизнь, ненавидел он грех, который привел к многотрудной жизни.

На Каина же и на жертвы его не внят. И опечалися Каин зело, и испаде лице его. (Быт.4.5).

Его печалило, не свое прегрешение, но успешное дело брата. Это дал разуметь и Акила. Выразился же он так: «и весьма досадно было Каину, и испало лице его. И сказал Господь Каину: на что ты досадуешь»?

И рече ему Господь Бог: не тако: всяк убивый Каина седмижды отмстится. И положи Господь Бог знамение на Каине, еже не убити его всякому обретающему его. (Быт.4.15).

Само Божие определение было знамением, воспрещающим умертвить его, и сам, трясение членов делало его заметным и явным.

И позна Каин жену свою, и заченши роди Еноха. (Быт.4.17).

Очевидно сестру; тогда это не служило к обвинению, потому что не запрещал сего никакой закон. Сверх того и невозможно было иначе умножаться роду. Богу же угодно было от одного мужа, и от одной жены произвести все племена людей (Деян.17.26), чтобы, во-первых, как происшедшие от одной четы, знали они тождество естества, а притом, как процветшие от одного корня, жили в согласии. Ибо, если и при таких устроениях Бога всяческих отваживаются люди на тысячи убийств, то на что не отважились бы они, если бы почитали себя происшедшими от разных родоначальников? Посему-то Бог создал из земли одного мужа, а от него сотворил одну жену, и от них уже наполнил человеческим родом целую вселенную. По этой же причине попустил Он вначале сочетание брака с сестрой, когда же род размножился, воспретил такой брак как беззаконный. А потому вместе с Ноем и его сыновьями спас в ковчеге и жен их, чтобы их сыновья вступили в супружество с двоюродными сестрами.

Рече же Ламех своим женам: Ада и Селла, услышите глас мой, жены Ламеховы, внушите моя словеса: яко мужа убих в язву мне и юношу в струп мне (Быт.4.23).

Не двоих, как предполагали некоторые, и не Каина, как баснословили иные, но одного, и притом юношу. Ибо говорит: «мужа убих в язву мне, и юношу в струп мне» (Быт.4.23), то есть убил мужа, находящегося в юношеском возрасте. Впрочем, избежал он наказания признанием в грехе, и сам над собой произнесши суд, остановил тем суд Божий.

И угоди Енох Богу, и не обреташеся, зане преложи его Бог. (Быт.5.24).

Не нужно доискиваться того, о чем умолчано, надлежит же довольствоваться написанным. Но думаю, что Бог всяческих сделал это в ободрение подвижникам добродетели. Поскольку Авель, первый сделавшись плодом правды, преждевременно посечен и с корнем исторгнут, надежда же воскресения не ободряла еще людей, то Бог всяческих преложил благоугодившего Еноха, и отлучил от жития смертных, чтобы каждый из вознамерившихся жить благочестно, как одаренный разумом, рассуждал, что Почтивший Еноха, как правдивый и всем управляющий правдиво, не оставит без награды и Авеля. Посему-то одному попустил быть умерщвленным, а другого преложил, чтобы возвещением об Енохе провозвестить будущее воскресение. Ибо кто в этой жизни не получил воздаяний за добродетель, тот, очевидно, приимет их в другой жизни.

Богу было угодно соделать слабым основание смерти. Ибо, если бы первый умер Адам, то смерть имела бы опору, первым мертвецом приняв согрешившего. Но поскольку первым приняла она умерщвленного неправедно, то ненадежное имеет [она] основание.

Видевше же сынове Божии дщери человечи, яко добры суть, пояша себе жены от всех, яже избраша. (Быт.6.2)

Некоторые несмысленные и крайне oтупевшие люди предполагали, что это ангелы, думая, может быть, найти оправдание своему собственному непотребству, если обвинить в подобном сему ангелов. Но надлежало им выслушать, что говорит Бог всяческих: «не имать Дух Мой пребывати в человецех сих во век, зане суть плоть: будут же дние их лет сто двадесять» (Быт.6.3), и уразуметь из сего, что естество бесплотных не имеет ни плоти, ни жизни, ограниченной определенным временем, потому что сотворены они бессмертными. Тот же смысл имеет следующее за сим. Ибо сказано: «видев Господь Бог, яко умножишася злобы человеков на земли: и всяк помышляет в сердце своем прилежно на злая по вся дни. И помысли Бог, яко сотвори человека на земли... И рече Бог: потреблю человека, егоже сотворих, от лица земли, от человека даже до скота, и от гад даже до птиц небесных: зане размыслих, яко сотворих я» (Быт.6.5–8). И Ною также сказал: «время всякого человека прииде пред Мя, яко исполнися земля неправды от них: и се Аз погублю их и землю» (Быт.6.13). Все же сие показывает, что сыны Божии были люди, возлюбившие беззаконную жизнь. А если бы ангелы смесились с дочерьми человеческими, то люди потерпели бы неправду от ангелов в том, что они насильственно растлили дочерей человеческих, потерпели бы также неправду и от сотворшего их Бога, неся наказание за похотствовавших ангелов. Но сказать это, думаю, не отважится и сам отец лжи. Ибо Божественное Писание многими указаниями дает видеть, что согрешили люди, и что суд Божий произнесен на людей. Причиною же неведения многих [явилось] поверхностное чтение Божественного Писания. Писатель, сказав, что от Адама родился Сиф, а от Сифа Енос, присовокупил: «сей упова призывати имя Господа Бога» (Быт.4.26). Акила же перевел это так: «тогда начали именоваться именем Господа». Это дает разуметь, что Енос за благочестие первый получил божественное именование, и сродники именовали его богом, почему родившиеся от него получили наименование сынов Божиих, как и мы по имени Владыки Христа называемся христианами. Если же кто не принимает сего разумения, потому что так перевел Акила, то пусть выслушает, что говорит Бог через пророка Давида: «Аз рех: бози есте и сынове Вышняго вcи» (Пс.81.6); и еще: «Бог ста в сонме богов, посреде же боги разсудит» (Пс.81.1); называет же так князей, как видно из следующих слов: «доколе судите неправду и лица грешников приемлете? Судите сиру и убогу, смиренна и нища оправдайте» и проч. (Пс.81,2–3). И еще: «Бог богов Господь глагола, и призва землю» (Пс.49.1), очевидно же глагола Бог о сподобившихся такого наименования по благодати. Так, и законодатель говорит: «Богов да не злословиши, и князем людей твоих да не речеши зла» (Исх.22.28). Так и потомки Сифовы, как благочестивые, именовались сынам Божиими, потому что род Сифа был отделен, и не смешивался с происходившими от Каина, по причине клятвы, наложенной на него Богом всяческих. Но по прошествии многого времени (потому что потоп навел Бог по истечении более, нежели двух тысяч лет), увидев благообразных дочерей из потомства Каина, и обольстившись, вероятно, изобретенными у них музыкальными орудиями (потому что происшедший от Каина Иувал «показал певницу и гусли» (Быт.4.21)), смесились с ними и растлили свое собственное благородство, и подверглись тому же, что было с Израильтянами, которые, смесившись с дочерями мадианитян, приобщились их нечестию и понесли наказание от Бога. О последних и божественный Давид сказал: «и смесишася во языцех, и навыкоша делом их: и поработаша истукинным их» (Пс.105.35–36.). Так и те, которые вели свой род от Сифа, хотя в древности, как рачители добродетели, именовались сынами Божиими, но, уловленные красотою беззаконных жен, смешали разделенные прежде поколения, и в плод наследия приняли конечную погибель. Впрочем, нужно заметить и то, что божественное слово обвиняет их не просто в грехе, но в беззаконии, какому предавались с рачительностью и тщанием. Это выражается словами: «всяк помышляет в сердце своем прилежно на злая по вся дни» (Быт.6.5). Ибо огорчаемые приражением греха, но преодолеваемые пороками по расслаблению, впоследствии скорбят и воздыхают, а потому отчасти имеют некоторое малое извинение. Совершенно же уклонившиеся в непотребство и пороки, и соделавшие рассудок рабом страстей, так что сами вымышляют новые виды пороков, и делают это не раз или два, но во все продолжение жизни, достойны ли какого прощения? Какое наказание не будет малым для людей, которые таким образом сами себя предали на погибель?

Исполини же бяху на земли во дни оны: и потом, егда вхождаху сынове Божии к дщерем человеческим, и раждаху себе: тии бяху исполини, иже от века, человецы именитии. (Быт.6.4).

Иные разумеют, под исполинами проживших многие годы, а иные – людей богоненавистных и богопротивных. Так понимающие это не утверждают, чтобы исполины превосходили других людей огромностью тела. Но когда слышу, что Божественное Писание говорит об Енаке, а именно, что он произошел от исполинов (Числ.13.34), и об Оге, что одр его был железный, девяти локтей в долготу и четырех локтей в широту (Втор.3.11), и что он «остася от Рафаинов» ; когда слышу, как рассказывают соглядатаи: «бехом предо ними, яко прузи» (Числ.13.34), и Бог подтверждает эти слова и говорит: «Я предал тебе Аморрея..., егоже бе высота, якоже... Кедрова, и крепок бяше, якоже дуб» (Амос.2.9); когда слышу о Голиафе, что «высота его шесть лакот и пядь» (1Цар.17.4); думаю, что исполины были некие великорослые люди. И Бог это премудро устроил, давая знать, что не по немощи Создатель уделил такую меру людям (для Него легко было создать их и большей меры), но, искореняя кичливость и воспрещая высокомерие, не дал людям огромных тел. Ибо, если и в малых телах превозносятся не только друг перед другом, но и перед самим Творцом, то чего не сделали бы, получив тела большей меры?

Чтобы при долговременной жизни более размножаться; для этого же вступали в супружество со многими женами. Так и после потопа до патриархов люди были долговечны; когда же наполнили вселенную, число лет уже умалено.

Восхотел истребить род Каина, а с ним было смешано поколение благочестивых, почему и оно участвовало в понесении наказания. Восхотев же положить некое начало новой жизни, соблюл Бог Ноя и сыновей его с женами, потому что Ной был благочестив и праведен, произошел от племени благочестивых, и ненавидел беззаконное смешение. Не в каком-то гневе и не в раскаянии, как утверждают некоторые, сделал это Бог, потому что человеческие это страсти, а Божие естество свободно от страстей. Сверх того, раскаяние и свойственно тем, которые по испытании узнают свойство вещей. Ибо, не зная будущего, обдумывают дело, а потом, познав опытом, что обдумали неправильно, раскаиваются. А Бог и то, что будет после многих родов, видит, как уже совершившееся; посему управляет всем, как предвидящий и предведущий. В чем же Ему раскаиваться, когда всем распоряжается по Своему собственному предведению? Поэтому в Боге раскаяние есть перемена распоряжения. «Раскаяхся, – говорит, – яко помазах Саула на царство» (1Цар.15.11), то есть рассудил Саула низложить, поставить же другого. Так и здесь сказанное: «помысли..., яко сотворих человека» (Быт.6.6–7), значит: рассудил истребить человеческий род. Но, как человеколюбивый, Бог соблюл естеству семя – Ноя. Поскольку же и роды бессловесных были созданы для человеческой потребности, то вместе с людьми истребил и бессловесных, кроме спасшихся с Ноем в ковчеге. Ибо Владыка Бог повелел, чтобы из каждого рода почитаемых нечистыми было спасено по паре, а из чистых – по семи. Поскольку положил дозволить людям вкушение мяса, и поскольку питомцы благочестия должны были приносить Ему жертвы, то чистых животных повелел сохранить в большем числе, именно: три пары для размножения рода, а одно еще сверх того на жертву. Ибо Ной тотчас по прекращении наказания принес Богу, как сказано, благодарственную жертву «от всех скотов чистых и от всех птиц чистых» (Быт.8.20). Из этого видно, что из каждого рода чистых животных Бог повелел ввести в ковчег по семи для того именно, чтобы Ною, из каждого рода по одному животному принеся на жертву, не расторгнуть пар.

Явно, что траву и семена. Ибо Бог сказал Ною: «ты же возми себе от всех брашен, иже имате ясти, и собереши их к себе, и будут тебе и оным брашно» (Быт.6.21). Это же узаконил есть и людям. Ибо сказано: «се дах вам всякую траву семенную сеющую семя, еже есть верху земли всея: и всякое древо, еже имать в себе плод семене семеннаго, вам будет в снедь: и всем зверем земным, и всем птицам небесным, и всякому гаду, пресмыкающемуся по земли, иже имать в себе душу живота, и всяку траву зеленую в снедь» (Быт.1.29–30). А из этого явствует, что и люди и животные воздерживались от ядения мяса, пищею же служили им плоды, произрастающие от земли. Вместо слов: «сеющее семя», Акила перевел: приносящее семя.

И помяну Бог Ноя, и вся звери, и вся скоты, и вся птицы, и вся гады пресмыкающияся, елика беху с ним в ковчезе: и наведе Бог дух на землю, и преста вода. (Быт.8.1).

Божественное Писание беседует с людьми приспосабливаясь к ним; и как могут они понимать, такой вид речи и дает. Поэтому, как раскаяние в Боге есть перемена в распоряжении; сказано: «раскаяхся, яко помазах Саула ни царство» (1Цар.15.11), когда следовало сказать: рассудил вместо одного поставить другого; так нужно понимать и здесь; сказано: «размыслих, яко сотворих человека» (Быт.6.7), когда следовало сказать: рассудил наслать на них конечную гибель. Посему и это: «помяну Бог Ноя», указывает не на предшествовавшее забвение, но изображает неизреченное Божие человеколюбие, а именно, что из любви к Ною повелел, чтобы, как можно скорее, было поглощено то необъятное и безмерное количество вод. Изображая же несказанную Божию благость, Моисей присовокупил: «и вся скоты и вся птицы и вся гады пресмыкаюияся, елика беху с ним в ковчезе» (Быт.8.1). Ради нас сподобил и их промышления. Ибо об этом взывает и великий Давид: «прозябаяй траву скотом, и злак на службу человеком» (Пс.103.14); и еще: «человеки и скоты спасеши Господи» (Пс.35.7). Ибо ради нас печется и о том, что наше.

И обоня Господь воню благоухания. И рече Господь Бог размыслив: не приложу ктому прокляти землю за дела человеческая, зане прилежит помышление человеку прилежно на злая от юности его: не приложу убо ктому поразити всякую плоть живущую, якоже сотворих (Быт.8.21).

Бог одобряет благопризнательность Ноя, усладившись не дымом (ибо ничего нет зловоннее сжигаемых костей), но похвалив расположение принесшего. У Бога нет телесных членов, а следовательно нельзя приписать Ему ноздрей; для обоняния же необходимы ноздри. Итак, вознаграждает Ноя благословением, и поскольку был он семенем рода, корнем естества, вторым Адамом, то дает ему то благословение, какое дано и новосозданному Адаму: «раститеся и множитеся, и наполните землю, и обладайте ею. И страх и трепет ваш будет на всех зверех земных..., на всех птицах небесных, и на всех движущихся по земли, и на всех рыбах морских: в руце ваша вдах я» (Быт.9.1–2). И слово стало делом; все животные, и плавающие, и земные, и летающие по воздуху, боятся самой человеческой тени. Потом Бог дал Ною закон о ядении мяса, повелев употреблять мясо так же, как и овощи.

Яснее это показал в законе, ибо говорит, что в человеке душа, то в бессловесных кровь (Лев.17.11). Поэтому, вкушая мясо без крови, вкушаешь их некоторым образом как овощи, потому что овощ неодушевлен; а если вкушаешь с кровью, то снедаешь душу. Поэтому конечно и здесь сказал: «точию мяса в крови души да не снесте. Крови бо вашей, душ ваших изыщу, от руки всякаго зверя изыщу ея: и от руки человека брата его изыщу» души его (Быт.9.4–5). А этим предуказывает на воскресение, не то разумея, что зверей соберет на суд и подвергнет наказанию за снедение человеков, но что пожранные зверями тела соберет и воскресит. Ибо «в руце Его вcи концы земли» (Пс.94.4), и не трудно Ему отовсюду собрать наше тело. Но здесь выразил это загадочно, через Иезекииля же яснее проповедал воскресение (Иез.37.1–14).

Когда только создал человека, Бог даровал ему земные плоды, повелев питаться семенами и древесными плодами; после же потопа ущедряет его большими средствами к наслаждению, повелев закалывать в жертву и есть животных летающих по воздуху, плавающих в водах и земноводных, одну напасть отражая другой и меньшим врачуя большее. Ибо предвидя, что впадшие в крайнее безумие будут все обоготворять, Бог, чтобы прекратить нечестие, дозволяет употреблять животных в пищу, потому что дело крайнего неразумия покланяться тому, что употребляется в пищу. Для этого-то одних животных называет нечистыми, а других чистыми, чтобы, гнушаясь одними, как нечистыми, не обоготворяли их, а других, употребляя в пищу, не поклонялись им.

Произошло это от неопытности, а не от невоздержания. Ной, первый из людей, выжал сок из виноградного плода и не знал не только в какой мере, но и как употреблять это питие, не зная, что прежде нужно растворить, а затем уже пить, подвергся усыплению. Не было же ничего необыкновенного в том, что он обнажился; потому что и ныне обнажаются иные сонные, когда сон отнимет чувство. Присоединившееся же ко сну опьянение еще более делает извинительным обнажение.

Творец самому естеству постановил необходимые законы; так, осудил Каина, потому что сама природа научала его, сколько беззаконно убийство. Поэтому Каин, употребив в помощь обман, и уведя брата от родителей, убивает его; и когда вопрошает Бог: «где... Авель, брат твой» (Быт.4.9)? – отрекается. Очевидно же, что зная, сколько худо им сделанное, отрекся от того, на что он отважился. А когда обличен праведным Судией, тогда признался, что согрешил непростительно. Ибо говорит: «вящшая вина моя, еже оставитися ми» (Быт.4.13). Да и Адам, ощутив Божие пришествие, покусился скрыться, как знавший, что татьба [воровство] – худое дело. Так и Хам подвергся обвинению в отцеубийстве, как нарушивший естественный закон. Ибо, что само естество научало почитать родителей, свидетельствуют об этом Хамовы братья, которые, узнав от него, что случилось с отцом, с большим уважением «идоша вспять зряще» (Быт.9.23), и покрыли отца, чтобы нимало не видеть наготы его; почему весьма справедливо приобрели себе благословение отца.

И рече: проклят (буди) Ханаан отрок: раб будет братиям своим. (Быт.9.25).

По прекращении потопа все вообще сделались причастниками Божественного благословения; поэтому Ной почел дерзостью произнести проклятие на соделавшегося причастником Божественного благословения. По этой-то причине наложил проклятие на сына его. В наказании же видна справедливость. Поскольку Хам, будучи сыном, согрешил против отца, то и наказание приемлет в проклятии своего сына. Сверх сего нужно принять во внимание и то, что, если бы подвергся проклятию сам Хам, то наказание распространилось бы на весь его род. Но Бог перенес наказание на младшего сына. Должно же знать еще, что слова праведного суть предсказание, а не проклятие. Поскольку израильтяне, ведшие род от Сима, должны были принять во владение Палестину, в древности же населяли ее произшедшие от Ханаана, то сему предсказанию Ной дает вид проклятия, предрекая будущее и устрашая последующие роды, чтобы не согрешали против родителей. И этому ясно научает нас благословение, данное Симу; ибо сказано: «благословен Господь Бог Симов: и будет Ханаан... раб ему» (Быт.9.26). Не обоим – Симу и Иафету подчинил Ханаана, но одному Симу. И Иафету предрек многочисленность потомства, а Симу благочестие, ибо предсказал, что Бог «вселится в селениих Симовых» (Быт.9.27). Обитал же Бог в патриархах, происшедших от Сима, и в пророках, происшедших от патриархов, и сперва в Скинии, а впоследствии в Иерусалиме. Определенным же концом это пророчество имело таинство домостроительства, когда сам Бог-Слово, Единородный Сын Бога и Отца – воплотился и вочеловечился, и Своим храмом нарек от семени Давидова и Авраамова воспринятую плоть: ибо от Сима вели род и Давид и Авраам. А рабство Ханаана приняло конец в Гаваонитянах (Нав.9.3–27).

И рече человек ближнему своему: приидите, сотворим плинфы и испечем их огнем. И бысть им плинфа в камень, и брение вместо мела. (Быт.11.3).

Не знающие, вероятно, источников, какие в Ассирии, думали, что вавилонский столп был построен из асбеста. Но от бывших там я в точности узнал, что в Ассирии есть источники, извергающие асфальт вместе с водою, и что употребляющие его в зданиях, на нем кладут обожженные плинфы. Так, говорят, построен был и столп. Самовидцы употребили усилие отбить некоторую часть и достоверно узнать, что асфальт положен под каждым рядом обожженных плинф. При том говорят, что в Ассирии недостаток в камнях, и поэтому вместо камней употребляются плинфы. Без камней же откуда возьмется асбест?

Это показывают имена. Ибо Адам, Каин, Авель, Ной – имена свойственные сирскому языку. Красную землю у сириян в обычае называть: адамфа. Поэтому Адам переводится: земной или перстный. А Каин значит: стяжание; Это сказал и Адам, воспевая Бога: «стяжах человека Богом» (Быт. 4.1). Авель же значит: плач; потому что он первый был причиной плача родителям. Ной значит: упокоение.

Думаю, что это – язык священный. Ибо как в еллинских храмах были особенные некие начертания букв, называвшиеся священными: так Бог всяческих через Моисея дал этот язык, не природный, но изучаемый. Все прочие говорят на языке того народа, в котором родились: и родившиеся в Италии употребляют язык итальянский, у Еллинов – еллинский, в Персии – персидский, в Египте – египетский, а не найдешь, чтобы дети еврейские в самом начале употребляли язык еврейский, напротив того говорят они на языке того места, где родились, потом, пришедши в отрочество, обучаются начертаниям писмен, и посредством писмен изучают Божественное Писание, писанное на еврейском языке. Думаю же, что то же самое дает разуметь и блаженный Давид в восемнадцатом псалме: «языка, егоже не ведяше, услыша» (Пс.80.6). Напротив того, иные говорят, что еврейский язык так назван от Евера, потому что он один сохранил первоначальный язык, и от него получили наименование евреи. Но я думаю, что евреи получили свое наименование от того, что патриарх Авраам из халдейской земли вступил в Палестину, перешедши реку Евфрат: потому что словом «Евра» на сирском языке, называется пришелец. А если бы Евреи получили себе имя от Евера, то не им одним надлежало бы так именоваться, потому что многие народы ведут род от Евера, и если не упоминать о всех других, то от него измаильтяне, от него происшедшие от Хеттуры, и идумеи, и амаликитяне, и моавитяне, и аммонитяне и населяющие Карры; ибо последние ведут свой род от Нахора и Лавана. Но ни один из этих народов не употребляет еврейского языка. Евреем назывался и сам Авраам, и свидетель этому Божественное Писание; ибо сказано, что по пленении Лота некто пришедши «возвести Аврааму пришельцу» (Быт. 14.13), а в еврейском, как нашел я, поставлено здесь слово: Еври, из Еври же на греческом образовано слово: ebraoj «еврей». Ибо и в том месте, где египтянка сказала об Иосифе: «введе нам отрока Евреина наругатися нам» (Быт.39.14), в еврейском поставлено: Еври. Но спорить об этом дело излишнее, потому что не вредит учению о благочестии, примем ли то, или другое.

Для чего же и «мучи... казньми великими и страшными Фараона и весь дом его» (Быт.12.17), если не восхотел воспрепятствовать беззаконному союзу? И сам Фараон в оправдание, представляет неведение, укоряет Авраама, что супругу назвал сестрой, и уверяет, что взял Сарру с намерением не обидеть ее, но иметь женой. Ибо говорит: «что сие, сотворил еси мне..., яко жена твоя есть? Вскую рекл еси, яко сестра ми есть? и поях ю себе в жену. И ныне се жена твоя пред тобою: поемь отъиди» (Быт.12.18–19). И не сказал только, но и сделал, и приложил о нем всякое попечение, ибо сказано: «заповеда Фараон мужем о Аврааме, проводити его, и жену его, и вся елика быша его» (Быт.12.20). Таким образом явствует, что Правитель всяческих связал Фараона болезнью, как только была похищена Сарра, болезнь же угасила вожделение; и ловец, имея добычу в сетях, не насладился своим ловом, потому что воспрепятствовала болезнь.

Авимелех же не прикоснуся ей и рече: Господи, язык неведущий и праведен погубиши ли? (Быт.20.4).

Тогда Сарре надлежало родить Исаака. По этому, чтобы о семени Авраамовом не было подозрения, Божественное Писание сказало там ясно, что Авимелех «не прикоснуся ея». Но из того и другого места можно видеть, как природа научила самых варваров, что прелюбодеяние есть худое и достойное наказания дело. Это выразил и Фараон, укорив Авраама, и Авимелех, сказал Богу всяческих: «Господи, язык неведущий и праведен yбиеши ли? Не сам ли ми рече: сестра ми есть? И сия ми рече: брат ми есть? чистым сердцем и в правде рук сотворих сие» (Быт.20.4–5). Писатель приводит и Божий ответ. Ибо говорит: «рече же Авимелеху Бог во сне: и Аз познах, яко чистым сердцем сотворил ecи сие, и пощадех тя, прикоснуться ей, да не согрешшиши ко Мне: сего ради не пoпуcтих ти коснутися ея. Ныне же отдаждь жену мужу, яко пророк есть, и помолится о тебе , и спасешься ты и весь дом твой: аще же не отдаси, веждь, яко умреши ты» (Быт.20.6–7). Научает же сим нас божественное слово, что Бог любителям правды не попускает согрешить по неведению. Поэтому явно, что воспрепятствовал согрешить и Фараону, как по закону брака взявшему себе Авраамову сестру. Поскольку же Авимелех, как вероятно, был лучше Фараона; то Фараона удержал Бог от беззакония вразумлением, а Авимелеху не дал Сам прощения за обиду и преступление, но ожидал, когда попросит ему оное обиженный, и сподобил его Своего кроткого явления, и в снисходительных словах показал, на какое он отваживался беззаконие. «Рече же Авимелех Аврааму: что умыслив сотворил еси сие? Рече же Авраам: рекох бо: негли несть благочестия на месте сем, и убиют мя жены ради моея. Ибо истинно сестра ми есть по отцу, а не по матери» (Быт.20.10–12). Она действительно мне сестра; потому что дочь отца моего, впрочем, не дочь матери моей.

Когда божественный Павел говорит: «без отца, без матере, без притча рода» (Евр.7.3.), кому знать истину? Вероятно же, что Мелхиседек происходил от племен, населявших Палестину; потому что у них был царем и священником. Священником же был Бога всяческих, ибо сказано: «бяше... священник Бога вышняго» (Быт.14.18). Поэтому и патриарх Авраам приносит ему в дар десятину военной добычи, а как праведник и друг Божий принимает от него благословение. Ибо Мелхиседек имел на себе образ Владычнего священства; почему, конечно, за дар Аврааму дал хлеб и вино, как привыкший, может быть, и приносить сие в дар Богу всяческих, потому что и в этом, надлежало ему показать в себе образ.

И рече: Владыко Господи, по чесому уразумею, яко наследити ю имам? (Быт.15.8).

Слова: «по чесому уразумею» сказаны не неверующим, но желающим познать способ наследования. Поскольку видел многие тысячи, населяющие Палестину, то хотел познать, каким способом приимет в обладание сию землю, по закону ли войны, или без войны, останутся ли обитатели живы, или будут истреблены, или изгнаны. Поэтому-то Бог всяческих изрек: «ведый увеси, яко преселно будет семя твое в земли не своей, и поработят я, и озлобят я, и смирять я лет четыреста. Языку же, емуже поработают, сужду Аз: по сих же изыдут семо со имением многим. Ты же отыдеши ко отцем твоим в мире, препитан в старости добрей. B четвертом же роде возвратятся семо: не бо исполнишася греси Аммореов до ныне» (Быт.15.13–16). Из Божественного ответа можно узнать и силу вопроса. Поскольку Авраам сказал: «почесому уразумею, яко наследити ю имам», то дано ему знать, сколько времени его потомки будут переселенцами, и как будут бедствовать, какого сподобятся промышления; потому что понесут наказание пожелавшие нападать на них, а они воспользуются достоянием враждующих; сам же Авраам, не изведав на опыте ничего подобного, окончит жизнь в мире. Господь открыл ему и причину замедления, чтобы не заключил кто, будто бы Владыка Бог, по множеству обитателей на этой земле, не может ее отдать во владение сынам Авраамовым. Сказал же так: «не бо исполнишася греси Аммореов до ныне», то есть не сделано еще ими достойного конечной гибели, а налагать наказание прежде греха, по предведению не должно. Но что в это время были они благочестивы, это показывают Мелхиседек, Авимелех и жители Хеврона, оказавшие патриарху много услуг, и стоит замечания восклицание их: «царь от Бога ты еси в нас: во избранных гробех наших погреби мертвеца твоего» (Быт.23.6).

Рече же к нему: возми мне юницу трилетну и козу трилетну и овна трилетна, и горлицу и голубя. (Быт.15.9).

Это были тайные предуказания на то, что сбудется с его родом. Так, по совершении жертв, Бог сказал: «ведый увеси, яко преселно будет семя твое в земли не своей», и присовокупил: «в четвертом... роде возвратятся семо». Посему повелел заклать трех четвероногих чистых, и каждое трех лет, в обозначение трех родов, которые будут в переселении. Горлица же указывала на иной род, как бы отлетевший и удалившийся из Египта, впрочем поселившийся в пустыне; потому что сия птица пустыннолюбива. А голубь означал еще иной род, который занял обетованную землю; потому что животное это кротко и любит жить в домах. Посему-то птиц не разделил, как знаменующих освобождение от рабства, а четвероногих разделил, как означающих злострадание в Египте. Птицы, слетевшиеся на рассеченные жертвы, которых Патриарх отгонял от них, назнаменовали убийственное намерение Египтян, которое Владыка Бог соделал неисполнимым, верно храня обетования, данные Аврааму. Ибо как в прообразовании Авраам отгонял плотоядных птиц, так Египтян мучила честь Авраама. Явление же дымящейся печи и огненных свечей, когда солнце было на западе, как означало, что жертвы приняты, так предзнаменовало явление Бога всяческих при конце предсказанного времени; потому что во огне явился Бог Моисею законодателю, а потом и целому народу. Сверх этого научал сим Господь, что приносить сих животных узаконит впоследствии. Иные же говорят, что, желая показать твердость обетования, Бог поступил по обычаю, соблюдавшемуся при заключении договоров. Ибо, как говорят, имели обычай рассекать жертвы пополам, и над ними давать клятвы. Я же представил здесь то и другое, чтобы читающие избрали кажущееся им более справедливым.

Рече же Сара ко Авраму: се, заключи мя Господь, еже не раждати: вниди убо к рабе моей, да чада сотворю от нея. Послуша же Аврам гласа Сарина. (Быт.16.2).

Каждый поступок судится по цели, для какой что делается. Так будем смотреть и на поступок с Агарью. И если увидим, что Патриарх, поработился вожделению, то назовем cиe делом достойным порицания. А если супруга открыла немощь своего естества, подтвердила, что Творец создал ее утробу неплодной, и изъявила желание иметь детей, а потому просила Авраама войти к Агари, чтобы Сарра могла себе присвоить рожденного ею младенца; то погрешил ли сколько-нибудь Авраам, когда ни природа, ни какой-либо писанный закон не воспрещали многоженства, супруга же была бесплодна, и настоятельно требовала, чтобы муж взял себе рабу в жены, не в угождение сладострастию, но чтобы ему по естеству, а ей по присвоению, назваться родителями? А что божественный сей муж был чужд гнусного сластолюбия, о сем свидетельствует не это одно, но и последующее. Ибо, когда Агарь, зачав во чреве, обратила это в повод к высокомерию, и дерзко повела себя пред госпожой, Сарра же огорчилась, и стала неправо жаловаться на Патриарха; тогда он, весьма спокойно приняв ее горячность, отдал ей рабу для наказания, не дождавшись рождения от нее носимого во чреве младенца. Ибо говорит: «се раба твоя в руку твоею: твори ей, якоже ти есть угодно» (Быт.16.6).

И рече Бог ко Аврааму: ты же завет Мой соблюдеши, ты и семя твое по тебе в роды их.

И сей завет, егоже соблюдеши между Мною и вами, и между семенем твоим по тебе в роды их: обрежется от вас всяк мужеск пол,

и обрежете плоть крайнюю вашу, и будет в знамение завета между Мною и вами. (Быт.17.9–11).

Предсказав его потомкам пресельничество, промышляет некое охранение благочестию, чтобы, смешавшись с нечестивыми людьми, не растлили они [своего] благородства, но, взирая на знамение, сохранили неизгладимое памятование о Давшем это знамение. Ибо, сорок лет проведши в пустыне, отлученные от других народов, живя сами по себе, почитали обрезание излишним; а когда уже вступили в землю обетованную, тогда Бог всяческих снова повелел Иисусу Навину всех обрезать, и потом уже передать им в обладание землю; потому что готовились сблизиться с иноплеменными народами, и поэтому необходимо была потребна печать, отличающая их от инородных племен. Если же иудеи высоко думают об обрезании; то пусть узнают, что обрезан был не один Патриарх, но и полураб Измаил, рабы домочадцы и купленные, идумеи и происшедшие от Хеттуры. От израильтян же и египтяне научились обрезываться. Поэтому не обрезание делает праведными; потому что все поименованные, обвиняются божественным Писанием как злочестивые. Следовательно и Авраама не обрезание оправдало, но вера соделала праведным. Добродетель доставила ему славу, обрезание же дано в знамение веры.

И взя масло, и млеко, и телца, егоже приготова: и предложи им, и ядоша: сам же стояше пред ними под древом. (Быт.18.8).

И то же Писание говорит, что Авраам «виде... мужи» (Быт.18.2). Посему, если брать Писание голословно, то «ядоша мужи», а не Ангелы; а если вникнем в смысл, то [они] представлялись только ядущими. Как сами они и Владыка их, имея бесплотное естество, казались имеющими тела (потому что через это стали видимы); так представлялись ядущими, не в уста и чрево внося пищу (потому что и тел не имели), но истребляя ее, как им было угодно. Ибо крайнего неразумия дело – любопытствовать, как совершилось неизреченное.

И у людей в обычае извинять согрешивших по неведению. Посему и Лота несправедливо стал бы кто обвинять за кровосмешение, потому что не знал он, что было им сделано. Упоение же его заслуживает укоризну, но несколько и извинительно, потому что, будучи весьма поражен и встревожен, как лишившийся вдруг всего, что у него было, сверх всего же прочего и самой супруги, позволил дочерям подносить ему вино сверх потребности, не зная замышляемого ими, предполагая же себе в этом утешение и отраду. А дочери вовсе не подлежат обвинению. Ибо, увидев, что четыре города и все селения пожжены огненным дождем, жители же Сигора поглощены землею (это обозначает самое имя, потому что Сигор толкуется поглощение), заключили, что совершенно погиб весь человеческий род, и видя окружающее их запустение, предусматривая и немощь старости, вознамерились и роду приобрести семя, и себе некое утешение. Сим-то водясь рассуждением, а не похоти угождая, употребили они в содействие вино, излишним употреблением которого похитили у родителя сознание, и соделали, что отец дал им семя.

Предвидел нечестие рода; потому что Моавитяне служили Хамосу, а Аммонитяне Мелхолу. Посему, чтобы Израильтяне не заняли у них нечестия, как у народов родственных, не воспрепятствовал беззаконному союзу, желая соделать их ненавистными и мерзкими для иудеев. Сие-то выразил Бог всяческих через законодателя Моисея, повелевая: «да не войдет Аммонинин и Моавитянин в храм Господень даже до десятого рода... и даже до века» (Втор 23.3).

Воста же Авраам заутра и взя хлебы и мех воды, и даде Агари: и возложи на плещи ея отроча и отпусти ю. (Быт.21.14).

И это вполне доказывает добродетель Авраама. Ибо, когда сказала Сарра: «изжени рабу сию, и сына ея» (Быт.21.10), не послушался он; но как скоро повелел Бог, слово сие сопроводил делом, при всей своей любви к Измаилу. И хотя Сам Бог, когда обещал чадородие Сарры, сказал: «Измаил, сей да живет пред тобою» (Быт.17.18); однако же Авраам, и сильно любя отрока, исполнил то, что повелел Владыка. Но столько веровал он в божественные обетования, что, не дав ни рабов, ни рабынь, ни золота, ни серебра, отпустил из дома отрока с одною матерью, с малым числом хлебов и с мехом воды. Ибо знал, что обетование Повелевшего не лживо. Обетовал же ему Бог сотворить его в «язык велий» (Быт.17.20), как сподобившагося произойдти от Авраама, что и действительно исполнил. Ибо, как скоро вскричал отрок, желая пития, посланный Богом Ангел указал кладязь годной для пития воды. О том же, что по обетованию дал обильное чадородие, свидетельствует видимое; потому что, от пределов Египта до Вавилона, вся пустыня наполнена сим родом. Авраам же по благочестию и местам давал имена. Ибо, насадив ниву у кладязя клятвеннаго, нарек имя месту тому: «Бог вечный» (Быт. 21, 33).

И бысть по глаголех сих, Бог искушаше Авраама и рече ему: Аврааме, Аврааме. И рече: се аз. (Быт.22.1).

Не для того, чтобы Самому узнать, чего не знал, но чтобы научить незнающих, сколько справедливо возлюбил Патриарха. Посему-то три дня и три ночи (Быт.22.3) божественную любовь его подвергал испытанию. Ибо Патриарх, влекомый и побеждаемый естеством и верою, предоставил победу вере; а Бог, показав его благочестие, удержал от жертвы; потому что Воспрещающий и бессловесной жертвы, как потерпел бы такое жертвоприношение? Не переставал он обвинять за сие иудеев, и через Пророка Давида взывает: «пожроша сыны своя и дщери своя бесовом. И пролияша кровь неповинную, кровь сынов своих и дщерей, яже пожроша истуканным ханаанским» (Пс.105,37–38); И через Иезекииля говорит: «и взяла еси сыны твоя, и дщери твоя, яже родила еси, и принесла их рачителям твоим»; а потом, показав чрезмерность несообразности, присовокупляет: «паче всякого блуда твоего» (Иез.16.20, 22). Поэтому Обвиняющий отваживающихся на сие согласился ли бы принять единородного сына, приносимого отцом? Но сие было тенью за нас совершенного домостроительства; потому что за вселенную принес Отец возлюбленного Сына. Исаак был образом Божества, а овен – образом человечества; и самое время равночисленно: и здесь и там три дня и три ночи.

И рече Авраам рабу своему старейшему дому своего, обладающему всеми его: положи руку твою под стегно мое (Быт.24.2).

Старейшего из служителей посылал Авраам по случаю брака, зная, что род ханаанский проклят, собственное же родство его сподобилось благословения. Итак, поскольку в семени своем приял благословение и обетование благ, то повелел рабу положить руку там, где имел и знамение веры, потому что, поверив Божественным обетованиям, приял он печать обрезания. Велел же положить там руку, чтобы раб, памятуя и Божественное обетование и обрезание, благородство своего господина не унизил иноплеменным браком. Нужно же знать, что рука положена была «под стегно», а клятва совершена во имя Бога всяческих. Ибо сказал Авраам: «заклинаю тя Господом Богом небеси и... земли, да не поймеши сыну моему Исааку жены от дщерей хананейских; с ними же аз живу в них» (Быт.24.3), и так далее. Но весьма премудр и вопрос раба. Ибо, уважая клятву, просит сделать ему явными правила о браке, и говорит: «если избираемая в невесту девица не восхочет идти сюда, а потребует, чтобы жених к ней пришел; повелишь, ли сыну идти к народу сему» (Быт.24.5)? Патриарх Авраам знал, что в Хананею привело его Божественное призвание, о браке же не дано ему Божественного закона, но сам он, как воспитанный в благочестии, пожелал, чтобы жена сыну была обручена из своего родства; а потому запрещает делать то, что воспрещено Божественным законом, но прочее предоставляет Божественному попечению. Сим обнадеженный раб отправился в путь. Молитву же приносил он не в виде гадания, как предполагали некоторые из людей малосмысленных. Напротив того, поскольку в избрании невесты содейственником избрал он Бога, то просил показать ему какие-либо признаки, по которым желал узнать, угоден ли Богу выбор невесты. Признаком же служили: не телесная красота, не знатность рода, не иное что из почитаемого достославным, но странолюбие, обходительность и тихость нрава. Ибо говорит: «будет девица, ей же аз реку: преклони водонос твой, да пию, и речет ми: пий ты, и велблюды твои напою, дóндеже напиются: сию уготовал еси рабу твоему Исааку: и по сему увем, яко сотворил еси милость с господином моим Авраамом» (Быт.24.14). Поскольку сими преимуществами особенно был украшен Патриарх, то рабу желательно было, чтобы и невеста сходствовала нравом с Авраамом, и чтобы противный нрав не произвел какой ссоры и противоречия. А что было это не гадание, но выражало веру и благочестие, о сем свидетельствует во-первых усердие молитвы, а затем выжидание рабом воли Божией. Ибо сему научает божественное Писание. «Человек же выразумеваше ю, и помолчеваше, да уразумеет, аще благоустрои Бог путь ему, или ни» (Быт.24.21). Пока девица черпала воду и приносила верблюдам, он продолжал смотреть, удовлетворит ли она потребности всех по прошению. А когда верблюды напились, немедленно предложил дары, означающие ее избрание в невесту. Узнав же ее род и родство с господином, как сказано: «благословив человек, приклонися Господу. И рече: благословен Господь Бог господина моего Авраама, Иже не остави правды Своей и милости Своей от господина моего: и мене привел путем Господь в дом брата господина моего» (Быт.24.27). Да и вся беседа раба возвещает о благочестии его духа; и после беседы выказывает он тоже расположение духа. Когда же родители девицы согласились на брак; он, как сказано, немедленно «поклонися до земли Господу» (Быт. 24.52). И после сего остался при той же мысли. Ибо говорит: «не держите мя, Господь бо благоустрои путь мой» (Быт.24.56).

Ибо Сарра бесплодна, и Ревекка также, а потом и Рахиль, и Лия. Сказано: «видев... Господь..., яко неплодима бяше Лия, отверзе ложесна ея» (Быт.29.31). Бог, восхотев произвести израильский род, показывает, что многочадие приобретается не по естественному порядку, но по щедротам и благодати. Предметом же такой Божией попечительности род сей был потому, что от него имел произойти по плоти Единородный Божий Сын, Владыка Христос.

Играста же младенца в ней, и рече: аще тако ми хощет быти, почто ми сие? И иде вопрошати Господа. (Быт.25.22).

Иные говорят, что ходила она к Мелхиседеку, как к священнику Бога Вышнего, мужу отличавшемуся благочестием и весьма знаменитому. Но поскольку Патриархи имели обычай в местах, где жили, воздвигать жертвенники Богу, то, вероятно, Ревекка ходила к одному из сих жертвенников, помолиться Богу всяческих и узнать, что будет.

Явися же ему Господь и рече: не ходи во Египет, вселися же в земли, в нейже ти реку (Быт.26.2).

Владыка Бог по всем дает видеть собственную Свою премудрость и попечительность. Ибо и Патриарху Аврааму дозволил идти в Египет, не потому что затруднялся пропитать его в Палестине, но чтобы Египтянам показать благочестие сего мужа, и побудить их к соревнованию добродетели Патриарха. Исааку же повелел оставаться в Палестине, и снабдил его обилием всего необходимого, показывая тем, что мог и отцу доставить все то, чем так щедро оделил сына. Ибо, при скудости и недостатке необходимых вещей, когда земля соделалась бесплодною, Исаак, посеяв, собрал обильный плод (Быт.26.12).

И сотвори ми снеди, якоже люблю аз: и принеси ми, да ям, яко да благословит тя душа моя, прежде даже не умру (Быт.27.4).

По естественному закону; потому что Исав был первородный; а первородные получали первую и сугубую часть. Увеличивала же отцову любовь и услужливость сына, «яко ловитва его бяше брашно ему» (Быт. 25.28). А услужливость в состоянии смягчать не только нежно любящего отца, но даже и самых жестоких. Можем найти, что и божественный Апостол многими благословениями вознаградил услуживших ему.

Рече же ему мати: на мне клятва твоя, чадо: точию послушай гласа моего, и шед принеси ми. (Быт.27.13).

Предварительно узнала она от Бога всяческих, что «больший поработает меньшему» (Быт.25.23). Поверив же сему предречению, приводила она в действие все средства, чтобы Иакову получить отцово благословение.

Чтобы явственным соделалось Божие попечение об Иакове; а сие открывается в том, что Исаак усиливался благословить Исава, Божия же благость, против воли Исаака, привлекла благословение на Иакова. Это уразумел и сам Исаак. Ибо, употребив все средства, когда послал Исава на ловитву, а Иакова, принесшего пищу, много раз спрашивал: точно ли он первородный Исав? и не только спрашивал, но и осязал его руками, потом, по возвращении Исава, приведенный в ужас случившимся, не огорчился, как обманутый сыном, но познал Божие намерение, и подтвердил данное им благословение.

И рече Иаков отцу: аз Исав первенецъ твой, сотворих, якоже рекл ми еси: востав сяди и яждь от лова моего, яко да благословит мя душа твоя. (Быт.27.19).

Он купил себе право первородства, поэтому сказал истину, назвав себя первенцем.

От Иакова имел произойти по плоти Владыка Христос, чаяние языков, Спаситель и Владыка целой вселенной. Предвидя сие, Патриарх говорит: «се воня сына моего, яко воня нивы исполнены, юже благослови Господь» (Быт.27.27). А что божественное Писание нивою нередко называет мир, сему свидетель Господь. Ибо в Священном Евангелии толкуя притчу, говорит: «село есть мир, а сеявый доброе семя есть Сын человеческий» (Мф.13.37–38). Посему усматривай в Иакове спасение целой вселенной. Потому-то Исаак обещает ему «росы небесной и... тука земли», а сие, по представляющемуся с первого взгляда смыслу Писания, изображает благодать свыше и обилие земных благ, сообразно же с толкованием, данным ниве, дает разуметь во Владыке Христе под росою Божество, а под туком земли от нас воспринятое человечество. Ибо и блаженный Давид, предвещая сие, сказал: «снидет яко дождь на руно, и яко капля каплющая на землю» (Пс.71.6). Как роса сходит невидимо, соединяясь же внизу, делается явною; так Бог Слово, будучи невидим, посредством плоти стал видим на земле, «и с человеки поживе» (Вар.3.38), и по слову божественного Апостола, «явися во плоти» (1Тим.1.15). А «пшеница и вино» суть прообраз божественных таин. С сим понятием согласно и последующее: «и да поработают Тебе язы́цы» (Быт.27.29). Ибо божественный Давид говорит: «вси язы́цы поработают Ему» (Пс.71.11). «И да поклонятся... князи» (Быт.27.29). Ибо сказано: «царие Фарсистии и острови дары принесут, царие Аравиистии и Сава давы приведут: и поклонятся Ему вси царие земстии» (Пс.71.10–11). Благословение сие подтвердил Исаак, когда послал Иакова в Месопотамию. Ибо говорит: «будеши в собрания языков. И да даст тебе Господь благословение Авраама отца твоего» (Быт.28.3–4). А какое это благословение, нетрудно узнать желающему. Ибо Бог всяческих изрек Аврааму: «благословятся о семени твоем вси язы́цы земнии» (Быт.22.18).

В сих мнимых бедствиях явственнее открывается Божия попечительность. Живущие в благополучии не так знают, сколькими благами они наслаждаются. Иаков для того бежит и идет один, чтобы, возвратившись с великим имением, и самому узнать, каково промышление Бога всяческих, и других научить сему. Свою попечительность об Иакове Бог немедленно обнаружил явлением. Ибо показал ему лествицу, достигающую до самого неба, и святых Ангелов восходящих и нисходящих [по ней]. Сам же, стоя вверху, ободрял его и отражал от него боязнь. И Ангелы открывали свое божественное служение. Ибо о них сказал божественный Павел: «не вси ли суть служебнии дуси, в служение посылаеми за хотящих наследовати спасение» (Евр.1.14)? И одного чего-либо из этого достаточно было, вложить смелость в Патриарха. Ибо все сие научало его, что Богом всяческих ничто не оставлено без особенного о том попечения, напротив того, Сам Он всем управляет, употребляя служителями святых Ангелов. Дал же Иакову и благословение, какое дано было и отцу и деду о плодородии семени и о Владыке вселенной. Ибо говорит: «благословятся о семени твоем вся колена земная» (Быт.28.14). Потом обещает ему Свое попечение в предстоящем деле. Ибо говорит: «се Аз... с тобою, сохраняяй тя на всяком пути, аможе аще пойдеши, и возвращу тя в землю сию: яко не имам тебе оставити, дóндеже сотворити Ми вся, елика глаголах тебе» (Быт.28.15).

Что имел у себя, тем и воздал великодаровитому Господу; ибо, поставив камень, который клал себе под голову, возлил на него елей. Сие можно находить и ныне: многие женщины, вверившие свое дело Господу, имеют обычай в божественных храмах возливать елей на преграду, отделяющую святилище, и на раки святых мучеников. А сие изображает благородство души. Человеколюбивый же Господь принимает и малое, одобряя намерение, с которым совершается сие.

Нужно вникать в намерение каждого дела. Так рассуждая, найдем, что Патриарх Иаков, обручившись с одной Рахилью, против воли вступил в союз с Лией. Почему, вскоре узнав обман, и огорчился и жаловался на тестя. Валлу же взял в жену не по сластолюбию, но в утешение супруги. Ибо, когда Рахиль печалилась о бесчадии, и неразумно говорила: «даждь ми чада, аще же ни, умру аз» (Быт.30.1); Патриарх благочестно укорил ее, и указал на Творца природы, вразумив, что не брак производит детей, но дает их Бог, установитель брака. Ибо сказал ей: «еда вместо Бога аз есмь, Иже лиши тя плода утробнаго» (Быт.30.2)? Но вместе, утешая ее, согласился на просьбу; просила же она взять в жену ее рабу, чтобы своим детищем наименовать рожденное рабою. Тоже было и в рассуждении Зелфы; потому что Лия, также перестав рождать, упрашивала его дать ей плод от этой нивы. А сие нимало не дает видеть в Патриархе сластолюбия, показывает же кротость Иакова, и то, как старался он угождать женам. Сверх сего нужно принять во внимание, что никакой закон не возбранял тогда многоженства, и весьма счастливыми почитали соделавшихся отцами многих чад. И что сие истинно, свидетельствуют Божественные обетования. Ибо Аврааму Бог всяческих изрек: «воззри на небо, и изочти звезды, аще возможеши исчести я... , и присовокупил: тако будет семя твое» (Быт.15.5). И еще: «соделаю семя твое..., яко песок вскрай моря, иже не изочтется от множества» (Быт.22:17, 32:12). Но Бог не дал бы сего обетования, если бы не признавал, что многочадие есть великое благо.

Дочери неблагочестивого мужа, именовавшего богами истуканов, были [и сами] несовершенны. Посему-то законоположник Бог запрещает подобный брак, и говорит: «сестру жены твоея да не поимеши в наложницу» (Лев.18.18).

И рече Лия: благо мне случися. И нарече имя ему Гад. (Быт.30.11).

Собственно Писанию принадлежат словеса Духа, Божественные повеления, изречения людей благочестивых; прочее же передает оно исторически. Поэтому надо обращать внимание не только на слова, но и на лице говорящего. Слова: «благо мне случися» (Быт.30.11), изречены не Иаковом, но его женой Лией, воспитанной, как сказано, не в благочестии, и мало наставленной в божественном. Так и отец ее сказал: «усмотрех бо» по полету птиц (Быт.30.27); а Божественный закон запрещает гадать по полету птиц. Посему таковых слов никто да не признает собственно божественным Писанием; потому что писатель, как излагающий историю, вносит и сказанное неблагочестивыми. Так божественнейший Моисей внес и хульное Фараона слово: «не вем Господа, и Израиля не отпущу» (Исх.5.2). Но слово сие не Божественного Духа, а злочестивого царя. Так слышим еще, говорит Сеннахирим: да не обольщает тебя Бог твой, на которого уповаешь, говоря о нем, что спасет Господь Иерусалим от руки моей (4Цар. 18.32 и пр.). Но мы научаемся из сего, не хулить, а осуждать хулу.

Мало бо бе елико твоего у мене и возрасте во множество: и благослови тя Господь пришествием моим (Быт.30.30).

Смысл изречения ясен; «ногою» назвал пришествие, как бы говоря: «по причине моего прибытия и моего попечения насладился ты богоданными благами; потому что Бог, призирая на мое благочестие, сподобил всякого благословения и порученное мне тобою».

Взя же Иаков себе жезл стиракинов зеленый, и орехов, и яворовый: и острога я Иаков пестрением белым, сострогая кору: являшеся же на жезлах белое, еже острога, пестро. (Быт.30.37).

Как взял жен, желая чадородия, надежду же рождать полагал не в браке, но в установителе брака – Боге; так и жезлы острогал, не на них полагаясь, но ожидая Божественной помощи. Посему сподобился Божественного явления, и слышал глас: «воззри очима твоими, и виждь козлы и овны восходящия на овцы и козы, белыя и пестрыя, и пепеловидныя пестрыя: видех бо, елика тебе Лаван творит. Аз есм Бог явившийся тебе на месте Божии, идеже помазал Ми еси тамо столп, и обетовал Ми еси тамо обет» (Быт.31.12–13). Поскольку темный и пестрый скот был вручен сынам Лавановым, и стада их находились в расстоянии трех дней пути; то Защитник обидимых показывает Иакову поемлющихся пестрых овнов и козлов, чтобы он опытом познал, каким промышлением пользуются возложившие свое упование на Бога всяческих. Нужно же заметить, что, явившегося назвав выше Ангелом, теперь показывает, что Он и Бог, потому что Сам говорит: «Аз есмь Бог явившийся тебе» на пути. Видел же он Ангелов, восходящих и нисходящих по лествице, а Господа утверждавшегося вверху ее. Его-то наименовал здесь и Ангелом и Богом, – Богом по естеству, Ангелом же, да знаем, что явившийся не Отец, но единородный Сын. Ибо чьим Ангелом будет Отец? Сын же – и Бог, и великого совета Ангел; потому что возвестил нам тайны Отца. ³ Ибо говорит: «яже слышах от Отца Моего, сказах вам» (Ин. 15.15). Так и того, кто призвал Авраама, наименовал и Ангелом и Богом.

Лаван же отиде острищи овцы своя: украде же Рахиль идолы отца своего. (Быт.31.19).

Иные говорят, что Рахиль украла их по расположению к ним. А я предполагаю противное, именно же, что похитила их с намерением и отца освободить от суеверия; потому что о ее благочестии дает знать и божественное Писание. Сказано: «помяну... Бог Рахиль, и услыша ю Бог, и отверзе утробу ея» (Быт. 30.22). Ибо, услышав от Иакова: «еда вместо Бога аз есмь, Иже лиши тя плода чревнаго» (Быт. 30.2)? – усерднейшую она принесла молитву Богу, и получила просимое. Да и родив, обнаружила свое благочестие. Сказано: «рече Рахиль: отъя Бог укоризну мою. И нарече имя ему – Иосиф, глаголющи: да придаст ми Бог сына другаго» (Быт.30.23.24). Посему, имея такую приверженность к Богу, могла ли служить она тем, которые не суть боги? Думаю же, представлено в этом и другое; потому что Иаков носил на себе образ Бога всяческих. И Бог имел два народа, – старшего, у которого было покрывало на сердце, и младшего, украшенного красотою веры. И Иаков имел две жены, Лию имевшую «очи болезненны», и Рахиль, «добрую видом, и красную взором зело» (Быт.29.17); и старшая была многочадна, а младшая бесплодна. Ибо и Церковь из язычников древле была бесплодна, а после того стала многочадна. Сказано: «возвеселися неплоды нераждающая, возгласи и возопий нечревоболевшая, яко многа чада пустыя паче, нежели имущия мужа» (Ис.54.1). Итак, поскольку Церковь, уверовав в Спасителя Бога, с корнем исторгнула заблуждения предков, то Рахиль, будучи образом Церкви, украла отцовских идолов, чтобы и этим показать в себе тень истины.

Бог Авраамль и Бог Нахоров да судит между нама. И кляся Иаков страхом отца своего Исаака (Быт.31.53).

Страхом Исааковым назвал благочестие, то есть страх Божий; потому что Божий страх носил Исаак в [своей] душе.

Виде же, яко не может противу ему: и прикоснуся широте стегна его: и отерпе широта стегна Иаковля, егда боряшеся с ним. (Быт.32.25).

Влагает смелость в Иакова, который боялся брата. Посему-то и победу уступает ему, едва не говоря: «Меня одолел, и боишься человека?» Но чтобы Иаков не стал о себе высоко думать, возмечтав, будто бы одолел Бога, прикосновением к стегну Ангел показал, что добровольно уступает победу; потому что прикосновением произвел онемение. Иаков, познав силу Явившегося, просит благословения. А Он и просимое дает, и изменяет имя. Ибо говорит: «не прозовется ктому имя твое Иаков, но Израиль будет имя твое: понеже укрепился еси с Богом, и с человеки силен будеши» (Быт.32.28). При этом показал и причину победы. Ибо говорит: «не бойся человека, когда я уступил тебе над Собою победу». Но и по пробуждении Иакова стегно его оставалось отерплым, и он продолжал хромать, чтобы не почел он видение мечтою, но в точности познал истину сновидения. Посему, и вопросив, как имя Боровшемуся, не только не достиг просимого, но еще слышит упрек, как преступивший меру естества. Ему сказано: «вскую... вопрошаеши... имене Моего! еже чудно есть» (Быт.32.29). Но здесь нужно заметить, что одного и того же назвал и человеком, и Богом. Ибо сказал: «укрепился еси с Богом, и с человеки силен будеши» . «И прозва имя месту тому: Вид Божий: видех бо Бога лицем к лицу, и спасеся душа моя» (Быт.32.30). И еще: «возсия же ему солнце, егда прейде Вид Божий» (Быт.32.31). Из всего этого познаем, что и здесь явился Иакову единородный Сын Божий и Бог.

И сии сынове Севегони: Аие и Ана: сей есть Ана, иже обрете Иаминь в пустыни, егда пасяше подъяремники Севегона, отца своего. (Быт.36.24).

Сирский переводчик говорит, что нашел он источник, потому что источник на сирском языке называется: «айна».

От Исава. Это показывает его история; ибо сказано: «человек... бяше во стране Авситидийстей», (Иов.1.1). То же объявил и блаженный Моисей. Ибо, описывая преемство царствовавших из рода Исавова, сказал так: «умре же Валак, и царь бысть по нем Иовав сын Зарин от Восорры» (Быт.36.33). Сие сходно с историей Иова.

Иосиф был любим отцом, и как поздно родившийся, и как сын Рахили, и как отличающийся добродетелью. Посему братья, видя его предпочитаемым, уязвлялись завистью, и сперва покушались худо расположить к нему отца, много раз прибегая к злословию, не достигнув же своего намерения, предприняли погубить, а затем совещавшись продали. Сон о снопах предзнаменует поклонение за пшеницу, потому что, пришедши в Египет для покупки пшеницы, братья, по предречению, поклонились Иосифу.

Род Авраамов сделался весьма знаменитым, по своему благочестию. Зная сие, Фамарь ревностно желала иметь детей от сего рода. Поскольку же свекор не брал ее в жену своему младшему сыну, чтобы и он не умер подобно братьям, то была принуждена восхитить себе средство к деторождению, когда воспрещено ей было получить сие явно. Сверх того обличает она свекра в том, что, сам не соблюдая целомудрия, принуждал ее к целомудренной жизни. Это и обнаружил он судом своим. Ибо узнав, что Фамарь носит во чреве, приговорил ее к смерти. Дознав же, от кого носит во чреве, признал ее невинною, а осудил самого себя. Ибо сказал: «оправдася Фамарь паче мене, яко не дах ея Силому сыну моему» (Быт.38.26). А что Фамарь задумала это для чадородия, а не по сластолюбию, сие видно из последующего; потому что ни с Иудою, ни с другим кем не имела более общения, удовольствовалась же тем, что наименована матерью происшедших от Иудина семени.

Двух народов: Фарес – иудеев, а Зара – уверовавших из язычников. Ибо и прежде закона было много питомцев благочестия, живших по вере, или по закону. Посему-то Зара «произнесе руку» (Быт.38.28), указуя на житие прежде закона; потому что и до закона было много благочестивых и добродетельных. А червленая вервь была указанием ветхозаветных жертв. Ибо жертвами умилостивляли Бога ветхозаветные [праведники]: и Авель, и Енох, и Илия, и Мелхиседек, и Авраам, и Исаак и Иаков. Потом, когда «вовлече руку... Зара, изыде... Фарес» (Быт.38.29); потому что закон разделяет живших до закона и по законе. Посему и блаженный Павел говорит: «закон же привниде» (Рим.5.20), научая сим, что и до закона оправдывались по вере, а по законе воссияла благодать. Да и Господь произошел, по плоти от Фареса. Ибо сказано: «ихже отцы, и от нихже Христос по плоти, сый над всеми Бог» (Рим.9.6), и в послании к Евреям: «яве бо, яко от... Иуды возсия Господь наш Иисус Христос» (Евр.7.14). Сему учил и блаженный Матфей, написав родословие. И блаженный Моисей поместил сие повествование, научая иудеев, что славный род Давидов произошел от иноплеменных жен, чтобы они не превозносились перед уверовавшими из язычников, как будто бы сохранившие свое благородство беспримесным.

И бяше Господь со Иосифом: и бяше муж благополучен, и бысть в дому господина своего египтянина. (Быт.39.2)

Прочти поставленное вначале речение, и найдешь решение. Ибо, сказав: «бяше Господь со Иосифом..., присовокупил: «и бяше муж благополучен, и продолжает: и бысть в дому господина... Египтянина. Ведяше же господин его, яко Господь бе с ним, и елика творит, Господь благоустрояет» (Быт.39.2–3). Итак Иосиф во всем был благоуспешен, потому что был с ним Господь. Он благоустроял делаемое Иосифом. Сие же сказал Моисей, повествуя и о заключении Иосифа в темницу: «вся бо быша в руках Иосифовых, занеже Господь бяше с ним; и елика той, творяше, Господь благопоспешаше в руку его» (Быт.39.23).

Иосиф же приведен бысть во Египет. И купи его Пентефрий евнух фараонов архимагир, муж египтянин, от рук исмаилтян, иже приведоша его тамо. (Быт.39.1).

Хотя «евнух» и «скопец» по большей части названия тождезначущии, впрочем нет ничего невероятного и евнуху иметь жену в доме, которая бы заботилась о домашних делах.

По предречению, какое было Аврааму, надлежало Иакову с детьми и с потомством переселиться в Египет. Но если бы знал он об Иосифе, то, без сомнения, послав выкуп, возвратил бы его. Посему-то Бог оставлял Иакова сетующим, чтобы и домостроительство исполнить, и жизнь его впоследствии соделать более приятною. Да и сам Иосиф объясняет братьям Божие домостроительство; «на жизнь бо, – говорит, – посла мя Бог пред вами..., препитати народ велий» (Быт.45:5, 7). Это замечает и Давид: «и призва глад на землю: всяко утвержение хлебное сотры. Посла пред ними человека, в раба продан бысть Иосиф», и т.д. (Пс.104,16–17). А если бы Патриарх узнал о рабстве сына, то, без сомнения, выкупил бы его; выкупленный же не был бы ввергнут в темницу. А если бы сего не было; то не истолковал бы снов царским служителям; не истолковав же, не сделался бы известным Фараону, а не став известным, не объяснил бы предреченного царю в сновидениях. И если бы не сделал этого; то не были бы вверены ему бразды Египта. А не приняв в свое управление Египта, не ввел бы во Египет Патриарха с его родом. Посему конец делает явной цель Божия домостроительства.

Они действовали по зависти и ненависти; но Бог, Который премудр, употребил их злобу в достижение противоположного. Ибо, чем покусились воспрепятствовать исполнению снов, через то самое Бог привел их в исполнение.

Помня поступок братьев с ним самим, и не видя Вениамина, думал, что и с ним поступили так же. А когда увидел брата живым, тогда простил их, и оказал им всякую попечительность.

И нарече фараон имя Иосифу Псонфомфаних: и даде ему Асенефу, дщерь Петефриа жреца илиопольскаго, ему в жену. (Быт.41.45).

Иосифа, как объяснившего сны Фараону, назвал он истолкователем таин.

Отвратився же от них, проплакася Иосиф: и паки прииде к ним и рече им. И поя Симеона от них, и связа его пред ними. (Быт.42.24).

Ему было известно намерение Рувима, и [он] хорошо знал, сколько говорил Рувим за него братьям, и какое старание прилагал, о спасении его. Поскольку же Симеон не содействовал Рувиму, то весьма справедливо велел заключить его; впрочем, по отшествии братьев, удостаивал его всякой услужливости. Когда же происходило сие, совесть не оставляла братьев в покое, но напоминала об учиненном беззаконии с братом. Ибо сказано: «и рече кийждо ко брату своему: ей, во гресех бо есмы брата ради нашего, яко презрехом скорбение души его, егда моляшеся нам, и не послушахом его: и сего ради прииде на ны скорбение сие» (Быт.42.21). Да и Рувим в то же время обличает их; ибо сказано: «рече им: не рех ли вам, глаголя: не преобидите детища; и не послушасте мене: и се кровь его взыскуется» (Быт.42.22). Из сего можно ясно видеть неумолимый суд совести, потому что напоминает о беззаконии, совершенном за двадцать два года.

Он же рече: не пойдет сын мой с вами, яко брат его умре, и той един оста: и случится ему зло на пути, в оньже аще пойдете, и сведете старость мою с печалию во ад. (Быт.42.38).

[Он] был подозрителен ему по беззаконному сожитию и поруганию ложа (Быт.35.22), не знал же Иаков, сколько старания прилагал он об Иосифе.

Вскую украдосте чашу мою сребряну? не сия ли есть, из неяже пиет господин мой? он же и волхвованием волхвует в ней: злая совершисте, яже сотвористе. (Быт.44.5).

Желая усилить обвинение в мнимой покраже, называют чашу орудием гадания. Тоже сказал и сам Иосиф: «не ведаете ли, яко волхвованием волхвует человек подобный мне»⁵ ? Сказал же это, не в самом деле употребляя гадания и волхвования, но применяя слова к настоящему обстоятельству. Достойна же удивления точность в словах его. Даже и притворно перед братьями не согласился приписать себе волшебство, приписывает же кому-то другому, облеченному тою же властью; ибо не сказал: «я волхвую», но: «волхвованием волхвует человек, подобный мне».

И чашу мою сребряную вложите во вретище меншаго, и цену пшеницы его. Бысть же по словеси Иосифову, якоже рече. (Быт.44.2)

Хотел испытать расположение братьев, и достоверно узнать, будут ли стоять за оклеветанного Вениамина. Посему-то и скрыл чашу в его вретище. Когда же увидел, что не только защищают его, но и крепко стоят за него; сложил с себя начальническое лицо, и показал им лицо брата. И поскольку были они в ужасе, и едва не пожелали, чтобы разверзлась под ними земля; то сам ободряет их, говоря: «ныне убо не скорбите, ниже жестоко вам да явится, яко продасте мя семо: на жизнь бо посла мя Бог пред вами» (Быт.45.5). Да и отпуская их, весьма ласково дал им совет. Ибо говорит: «не гневайтеся на пути» (Быт.45.24), вместо того, чтобы сказать: «не делайте подобного тому, как поступили со мною».

Быт.47.18–23

При недостатке и дороговизне пшеницы не в состоянии были Египтяне и скот кормить и засеивать землю. Поэтому, взяв это на время голода, впоследствии возвратил, узаконив вносить пятую часть прибытка (Быт.47.24), чтобы в случаях недостатка иметь им в запасе средства к поддержанию жизни. Одну только жреческую землю оставил изъятою от податей царю (каковой чести не имеют и священники истинного Бога). Столько-то чествования воздавалось тем, которые вовсе не боги!

Но да почию со отцы моими: и изнесеши мя из Египта, и погребеши мя во гробе их. Он же рече: аз сотворю по словеси твоему. (Быт.47.30).

Не о гробе заботясь, но утешая род свой и научая, что всех их Владыка Бог переселит из Египта, и даст им обетованную землю. Яснее же выразил эту мысль Иосиф; потому что, умирая, сказал так: «аз умираю: посещением же посетит вас Бог, и изведет вас от земли сея в землю, о ней же клятся Бог отцем нашим, Аврааму, Исааку и Иакову. И закля Иосиф сыны Израилевы, глаголя: в посещении, ими же посетит вас Бог, совознесите и кости моя отсюду с вами» (Быт.50.24–25). А посему явно, что и Иосиф и Иаков, предрекая возвращение, давали заповедь о погребении.

Рече же: кленися мне. И клятся ему. И поклонися Израиль на конец жезла его. (Быт.47.31).

Будучи стар и в болезненном состоянии, Иаков лежал в постели, узнав же о пришествии сына, встал и сидел, но взяв жезл, опирался на него, правою рукою обхватив конец жезла, и на руку положив лице свое. Обрадованный же лицезрением Иосифа и обещанием о погребении поклонился, приникая главою к жезлу. И этим во-первых исполнил Иосифов сон, в котором Иосиф видел, что солнце, луна и одиннадцать звезд поклоняются ему; а сверх того предрекает Иаков колену Ефремову царственную власть, а десяти коленам подчинение. Ибо сие изрек и божественный Апостол: «верою Иаков... коегождо сына Иосифова благослови: и поклонися на верх жезла его» (Евр.11.21). Дал же ему и сугубый жребий. Ибо говорит: «Ефрем и Манассия аки Рувим и Симеон будут Мне» (Быт.48.5). Но пророчески Ефрема предпочел Манассии. Ибо, когда Иосиф отдал преимущество Манассии как первородному, и в таком порядке поставил обоих сынов, Патриарх, «переменив руце» (Быт.48.14), возложил правую руку на младшего, а левую на старшего. Потом, когда Иосиф думал, что Иаков сделал это по незнанию, причиною же тому предположил слабость зрения, и сказал: «не тако отче» (Быт.48.18), потому что этот старший; тогда было сказано ему: «вем чадо, вем: и сей будет в люди, и сей вознесется: но брат его менший болий его будет» (Быт.48.19). Нужно же заметить, что первородным везде предпочитаются следующие за ними. Ибо и Каину предпочтен Авель, и Иафету – Сим, который был вторым и назван братом «Иафефа старейшаго» (Быт.10.21), Измаилу Исаак, Исаву Иаков, Рувиму Иуда и Иосиф, Ефрему Манассия. Сие можно найти и между жившими после сего. Ибо Аарону предпоставлен Моисей, и Давид был младший из седми братьев. Патриарх Иаков предречением показал, почему просил о месте погребения. Ибо сказал: «се аз умираю: и будет Бог с вами, и возвратит вас от земли сея на землю отец ваших» (Быт.48.21).

Последние слова Патриарха – не проклятия и не благословения, но предсказания; он говорит: «соберитеся, да возвещу вам, что срящет вас в последния дни» (Быт.49.1). Упомянул же и поступки некоторых не потому, чтобы дети несли на себе наказание за отеческие грехи; напротив того словам своим дает вид клятвы и благословения к общей пользе будущих читателей. Рувима он укоряет за упорство, дерзость и поругание отеческого ложа, а посему предсказывает, что потомки его будут малочисленны. Ибо сие обозначает словами: «яко вода... не воскипиши» (Быт.49.4), то есть, не размножишься, не будешь многочаден. Негодует на Симеона и Левию, сетуя о неправедной гибели Сихемлян, и не хочет иметь никакого общения в сем беззаконии. Но проклинает не их самих, а лукавые их страсти, гнев, ярость. И гнев назвал похотью; потому что от нее ведет свое начало гнев, и гневающийся жаждет отмстить врагу. Да и сие наказание было только предречение. Ибо говорит: «разделю их во Иакове и разсею их во Езраили» (Быт.49.7). Но колено Левиино рассеяно по причине высокой чести, чтобы в каждом колене жили Левиты и жрецы, и все приобретали от них пользу. Они не получили особенного жребия, но в каждом колене уделено им несколько городов, и в предградиях даны земли на определенное число локтей. И колено Симеоново не имело отдельного жребия, но по предсказанию Патриарха было рассеяно между другими коленами.

Много же похвал произносит Иаков Иуде. «Иудо, тебе похвалят братия твоя: руце твои на плещу враг твоих: поклонятся тебе сынове отца твоего. Скимен лвов Иуда: от леторасли сыне мой возшел еси: возлег уснул... яко лев, и яко скимен: кто возбудит его» (Быт.49.8–9.)? Впрочем ничто из этого не может быть прилагаемо к Иуде, прилагается же к происшедшему от него колену; потому что оно было царственное; первый царствовал Давид, а потом потомки Давидовы. И из всех прочих колен было оно самое могущественное. Когда Царь Давид повелел перечислить народ, в колене Иудовом нашел четыреста тысяч, а девятьсот тысяч в прочих коленах. И при перечислении в пустыне, Иудово колено оказалось многочисленнейшим других колен. Но в точности сие предречение получило исполнение на Владыке Христе, Который, по словам Патриарха Иакова, произошел «от леторасли», и, по словам Пророка Исаии, исшел «жезл из корене Иессеова, и цвет от корене его взыде» (Ис.11.1). Ему приличествуют и слова: «возлег уснул еси яко лев, и яко скимен лвов»; потому что, как лев и спящий страшен, так Владычняя смерть соделалась страшною и смерти и диаволу. Назвал же его Патриарх и львом и скимном львиным, как Царя и Сына Царева, как Бога и Сына Божия; потому что по человечеству произошел от Давида, а как Бог прежде веков рожден от Отца. И слова: «кто возбудит Его?» показывают неизреченное Его могущество. Ибо Сам Себя воскресил, по собственному Своему предречению: «разорите церковь сию, и тремя денми воздвигну ю» (Ин.2.19). Патриарх предсказывает и время Его пришествия. «Не оскудеет князь от Иуды, и вождь от чресл его, дóндеже приидет, Ему же отложено: и Той чаяние языков» (Быт.49.10). Это самый ясный признак Господня пришествия. У иудеев оскудели не только цари, но и архиереи и Пророки, в доказательство исполнения сего предсказания. Когда надлежало родиться нашему Спасителю, возобладали иудеями иноплеменные цари, а сим указан вечный Царь – «чаяние языков», по обетованию, данному Богом всяческих Патриархам. Ибо и Аврааму, и Исааку, и Иакову обетовал Бог всяческих в семени их благословить все земные народы. Сие и здесь выразил Патриарх Иаков, благословляя Иуду. Ибо говорит: «не оскудеет князь от Иуды, и вождь от чресл его, дóндеже приидет, Ему же отложено, и Той чаяние языков».

Потом указывает на составленный из язычников и иудеев народ. «Привязуяй к лозе жребя свое, и к винничию жредца осляте своего» (Быт.49.11). Что виноградной лозой именовался Израиль, научают сему все Пророки. Давид говорит: «виноград из Египта пренесл еси» и проч. (Пс.79.9); и Исаия: «виноград бысть Возлюбленному в розе на месте тучне» (Ис.5.1). И через Иеремию сказал Бог всяческих: «Аз же насадих тя виноград плодоносен, весь истинен» (Иер.2.21); и через Законодателя: «от виноградов бо Содомских виноград их» (Втор.32.32). И Господь в Священном Евангелии говорит: «человек некий насади виноград, и вдаде его делателем, и отыде» (Лк.20.9). А жеребцом Иаков именует народ из язычников, как еще не укрощенный и не имевший укротителя. Ибо сие и Господь дал разуметь Апостолам, повелев идти «в прямную весь» и отрешить привязанную ослицу и ее жребя, «на неже, как сказано, никтоже... от человек вседе» (Лк.19.30); потому что ни Патриарх, ни законодатель, ни Пророк не позаботились о спасении язычников; божественные же Апостолы, получив повеление научить все народы и крестить во имя Отца, и Сына и Святого Духа, отрешили ослицу, то есть, человеческое естество, связанное пленицами греха; отрешили также и жребя – происшедший от нее народ, и возложив на него свои одежды, то есть, благодать, какую сами приняли («елицы бо во Христа крестишася, во Христа облекошася» (Гал.3.27)), соделали послушным неукротимого жеребца, так что воссел на него Владыка, и привязали его к виноградной лозе, то есть к себе самим. Ибо Апостолы были из иудеев, и не только они одни, но и семьдесят учеников и те три тысячи, которых вдруг уловил в свою мрежу первый из Апостолов, и те пять тысяч, и те многия тысячи, о которых треблаженный Иаков поведал божественнейшему Павлу. Посему уверовавшие вступили в единение не с только Апостолами, но и с апостольскими учениками. И сие-то провидя, Патриарх сказал: «Привязуяй к лозе жребя свое, и к винничию жребца осляте своего» . Потом предсказывает он и страдание. «Исперет вином одежду свою, и кровию гроздия одеяние свое. Радостотворны очи Его от вина, и белы зубы Его паче млека» (Быт.49.11–12.). Тело Его именует одеждою, а кровь – вином, как и таинственное вино Владыка назвал кровью. Но послушаем Евангелиста Иоанна, который извещает, что, когда воин пронзил ребро Его, «изыде кровь и вода» (Ин.19.34). Сии потоки были источены телом; посему-то Патриарх говорит: «исперет вином одежду свою» . Потом показывает веселие, какое произойдет от страдания. «Радостотворны очи Его от вина«; потому что спасительное страдание – веселие для вселенной. А что Моисей разумел под сим страдание, свидетель тому Сам Господь, Который говорит: «Отче..., аще возможно..., да мимо идет от Мене чаша сия» (Мф.26.39). Так и сынам Зеведеевым сказал: «можете ли пити чашу, юже Аз имам пити» (Мф.20.22)? Посему радостотворность очей означает веселие по страдании; поточу что по страдании и воскресении ученики посланы в целую вселенную возвестить верующим спасение. Ясность же и чистоту учения Патриарх уподобил самым белым зубам. Ибо говорит: «и белы зубы его паче млека». Столь многое предрек Патриарх, благословляя Иуду.

Завулону же предрек поселение при море; и Иссахару – земледелие, и Дану, по словам некоторых, то, что происходило при Сампсоне, потому что из этого колена происходил он, но сопричислен и к судиям. Посему сказано: «Дан судити имать люди своя, яко и едино племя во Израили» (Быт.49.16). Иные же говорят, что Иаков предсказывает совершившееся с городом Лаиссою, который называется ныне Папеадою. Ибо несколько человек из сего колена, внезапно устремившись, и произведя нападение на упомянутый город, взяли его силою, поселились в нем и дали ему свое имя, «нарекоша... бо имя ему Дан» (Суд.18.29). А я думаю, что Божий Дух, предрекший через Патриарха о нашем Спасителе, в сем предречении говорит и об антихристе. Весьма же приличествует ему написанное. Сказано: «Дан судити имать люди своя, яко и едино племя во Израили» ; то есть, как Спаситель и Господь наш, произшедший из колена Иудина, спасет вселенную; так губительный змий изыдет из колена Данова. Ибо сие говорит и Патриарх: «и да будет Дан змий на пути, седяй на распутии, угрызая пяту конску: и падет конник вспять, спасения ждый Господня» (Быт.49.17–18). Поскольку антихрист, употребляя всякого рода обольщения, покусится улавливать в погибель вводимых им в обман; то Патриарх уподобляет его какому-то змию, гнездящемуся в норе при каком-то пути, и наносящему вред мимоидущим. Конем же, думаю, называет он тело, а конником – душу. И падение вспять, то есть лежание навзничь, изображает смерть; потому что таков вид умерших. Под словом же: «пята» дал разуметь обольщение. Поскольку одних обольщает, а другим причиняет весьма тяжкие мучения; то конем обозначил тело, по угрызении и повреждении которого бывает смерть, приносящая плоды надежды ожидающим; плодом же таковой надежды есть спасение. Патриарх предсказывает и Гаду козни, какие потерпит он от разбойнических нашествий. Сие выражает словами: «искушение искусит его» (Быт.49.19). Предвещает же и будущую его победу; ибо говорит: «и он... искусил того при ногах» (Быт.49.19). А также и Асиру предрекает хлебородную страну, а Неффалиму приращение в числе потомства. Ибо сие выразил словами: «стебль распускающаяся, издаяй во отрасли доброту» (Быт.49.21). Потом, показав зависть и всякого рода козни против Иосифа, песнословит Божию попечительность, по которой преодолел он враждовавших. Ибо говорит: «и сотрошася с крепостию луки их: и разслабеша жилы мышцей рук их, рукою сильнаго Иакова: оттуду укрепися Израиль от Бога Отца твоего. И поможе тебе Бог мой: и благослови тя благословением небесным свыше, и благословением земли имущия вси: благословения ради сосцев и ложесн, благословения отца твоего и матере твоея: предоле паче благословения гор пребывающих, и вожделения холмов вечных: будут на главе Иосифове, и на версе братий, ими же обладаше» (Быт.49.24–26). Все же это обратил Патриарх в славу Бога своего, Который и ему самому даровал превосходство перед враждовавшим братом, а сына его соделал непреоборимым от злоумышления многих братьев. Сподобился же ты сей попечительности, говорит он, в награду за услужливость твою родившим. Сие-то и выражает, словами: «благословения ради сосцев и ложесн, благословения отца твоего и матере твоея» ; потому что стал усердным попечителем об отце, в его старости. Оказанные же ему одному услуги называет общими услугами отцу и матери, потому что и матерь насладилась бы тою же попечительностью, если бы ранее не оставила жизни. Потом обещает ему знаменитость, так что соделается он для всех славным. Ибо говорит: «предоле паче благословения гор пребывающих, и вожделения холмов вечных: будут на главе Иосифове, и на версе братий, ими же обладаше». Поскольку холмы и горы видимы издали; то обещает ему, что, подобно им, соделается у всех известным и весьма знаменитым. А Вениамина назвал «волком хищником» (Быт.49.27), по причине того, чему подверглось его колено. Посему присовокупил: «рано яст..., и на вечер дает пищу»; потому что, одержав победу на первой и на второй битве, впоследствии все потомки Вениаминовы совершенно погибли, за исключением весьма малого числа, над которыми сжалились победившие, и хотя не решались дать им жен по причине клятвы, однако же придумали для них иной брак. Надобно же знать, что некоторые это пророчество относили к божественному Павлу; почту что, подобно волку, «озлобляше церковь в домы входя» (Деян. 8.3), а впоследствии преподал духовную пищу вселенной. Когда Иаков изрек сие, и упомянул о собственной кончине, тогда, заметил писатель, «возложив... нозе... на одр умре: и приложися к людем своим» (Быт.49.33). А сими словами подавал мысль о надежде воскресения. Ибо если бы люди совершенно погибали, а не переходили в другую жизнь: то не сказал бы: «приложися к людем своим». Сие же Бог всяческих изрек и Аврааму, «ты же отыдеши ко отцем твоим в мире, препитан в старости добрей» (Быт.15.15). И Господь отсюда извлек обличение неверию саддукеев, сказав: «о воскресении же мертвых несте ли чли...: Аз есмь Бог Авраамов, и Бог Исааков, и Бог Иаковль; несть Бог, Бог мертвых, но Бог живых» (Мф.22.31–32).