ПОСЛАНИЕ К РИМЛЯНАМ

Раскрывая высказанную кратко в ст. 16–17 мысль об оправдании верой во Христа, ап. Павел изображает далее причину, вызывающую необходимость явления в мир этой оправдывающей благодати от веры. Этой причиной была всеобщая греховность дохристианского мира. Вначале Апостол указывает на греховность языческого мира (Рим.1:18–32), а затем на греховность народа Израильского (2 гл.), чтобы тем самым с очевидностью показать недостаточность в деле спасения человека как естественного откровения и естественной нравственности, так и обрядового Моисеевого закона.

Прежде чем говорить о виновности язычников перед Богом, ап. Павел доказывает, что они могли иметь и имели определенное понятие о Нем на основании естественного откровения, данного всему роду человеческому. Оно заключается в том, что каждый человек может на основании собственных познавательных способностей путем наблюдения и рационалистического учения причинности, целесообразности мира, его разумности и красоты заключать о существовании верховной Причины, верховного Разума, личностного и благого по отношению к человеку, т. е. Бога. Из этого естественного откровения язычники и должны были знать о Боге как Премудрости, Всемогущей Силе и верховном благе. Поэтому они не должны были ниспасть до такого неразумия, чтобы начать почитать за Бога животных (птиц, четвероногих, пресмыкающихся). Почему же все-таки произошло такое падение язычников? Апостол отвечает: «...они, познав Бога, не прославили Его как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце; называя себя мудрыми, обезумели» (Рим.1:21–23). Язычники не сделали никаких нравственных выводов из естественного богопознания, но занялись пустым умствованием о природе богов, создали множество нелепых мифов и культов. Они должны были воздать должное Богу в той мере, в какой они познали Его, и им дано было бы большое откровение. Но так как они в своих сердцах вместо Бога поставили идола из своих похотей и страстей, то и Бог «предал» их ходить «путями своими». Бог «предал их», т. е. попустил им, предоставил изведать все пределы их собственной свободы, без которой невозможно раскрыть все возможности человека как образа Божия. Избрав противоестественный образ жизни вне Божьего закона, язычники полностью извратили нормы человеческой морали и закона Божия. Но в этом беззаконии получили и должное возмездие: языческое общество до того развратилось, что скоро стало нежизнеспособным.

Если оказались виновными в своей греховности перед Богом язычники, имевшие лишь естественное откровение, то тем более виновными оказываются иудеи, которые имели всю полноту ветхозаветного откровения о Боге. Ап. Павел показывает, что хотя иудеи и хвалятся законом и Писанием, превозносятся этим перед язычниками, осуждают всех, но сами тоже подлежат смертному осуждению от Бога, потому что сами делают то же, хотя и не сознают своей греховности и виновности перед Ним. И если они до сих пор остаются не наказаны, то подлежат в день суда еще большему осуждению, чем язычники. Иудеи присвоили себе принадлежащее одному Богу право судить другие народы, и в этом их великий грех.

Ап. Павел поэтому говорит о всеобщности суда и наказания: «Те, которые не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут, а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся, потому что не слушатели закона праведны перед Богом, но исполнители закона оправданы будут» (Рим.2:12–13). Язычники осудятся по закону, данному от рождения: способности познавать добро и зло, т. е. по закону совести, а иудеи осудятся как бы по двойному закону: закону внутреннему, от природы, и закону писанному, данному от Бога через Моисея.

Естественный нравственный закон, или закон совести, с которым человек рождается в мир – всеобщий судья рода человеческого (Рим.2:14–15). Сверх этого закона иудеи имели закон Моисеев – это их преимущество (Рим.2:10, 17–20), ибо он путеводил к истине, но лишь при исполнении его. А без исполнения закона он лишь больше осудит иудеев (Рим.2:9). Истинный тот иудей, кто исполняет закон, притом исполняет не по букве, а по духу, т. е. делает закон из долга своей внутренней потребностью (Рим.2:23–29).

Обличив гордость и превозношение иудеев перед язычниками, ап. Павел не скрывает действительного преимущества иудеев: им вверено слово Божие, и они раньше других получили благовествование: (Рим.3:1–2). И неверность иудеев не упраздняет верности Божиих обетований – народ иудейский остается народом великим и избранником Божиим, ибо у них и «усыновление, и заветы, и законоположение, и служение, и обетования» (Рим.9:4). Этот народ должен был быть руководителем в религиозной жизни для всего человечества. С этой точки зрения и обрезание, как условие вступления в иудейство, тоже имело значение и давало преимущество. А то, что они, иудеи, теперь отвергнуты, не означает, что Бог не верен в Своих обетованиях, – это произошло по причине неверности самих иудеев, – через непризнание явившегося Мессии. Преимущества иудеев возвышают только славу Божию, но не выражает их нравственного достоинства.

В 3, 5–8 Апостол опровергает такой, приписываемый ему, софизм: если неправда людей открыла большую правду Божию, то зачем Бог наказывает за неправду? Если неверность иудеев вызвала приход в мир Мессии и обилие благодати, то зачем их осуждать? Апостол без доказательства прямо определяет, что на таких хитроумных софистов уже готов праведный суд Божий. Только лукавый ум мог так извратить слова Апостола, что получается, будто Бог или несправедлив, или жесток. Но нравственное чувство человека восстает против таких силлогизмов и изворотов ума, чем и показывает их ложность, хотя формально-логически они могут быть и верны.

В 3, 9–19 Апостол вновь возвращается к вопросу о преимуществах иудеев и говорит, что в нравственном отношении они не имеют никакого преимущества перед язычниками, поэтому не имеют права гордиться перед ними. Иудеи не исполнили закона, поэтому не имеют никакого права на оправдание перед Богом. Таким образом, «весь мир становится виновен перед Богом» (Рим.3:19) – «как Иудеи, так и Еллины, все под грехом» (Рим.3:9).

Выше ап. Павел показал, что оправдание человека перед Богом совершается только верой в Иисуса Христа. Теперь Апостол излагает плоды оправдания, т. е. какие сокровища приносит оправдание.

Первый плод, приносимый оправданием, есть примирение человека с Богом, уничтожение бывшей вражды между ними. Оправдание, истребившее грех, уничтожило преграду, отделявшую человека от Бога, и тем самым открыло для человека вновь доступ к источнику благодати. «Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа, через Которого получили доступ к той благодати, в которой стоим» (Рим.5:1–2). Иметь «мир с Богом» – это значит не возвращаться больше ко греху, потому что это значило бы снова враждовать с Богом.

Оправданные получили доступ к благодати, «в которой стоят» (Рим.5:2), т. е. благодати богопознания, благодати таинств (еп. Феофан. Толк. посл. св. ап. Павла к Римлянам, Сергиев Посад, сокр. изд., 1913, стр. 124). Но особый предмет упования и похвалы оправданных – это блага будущего века: «Хвалимся надеждой славы Божией, и не сим только, но хвалимся и скорбями» (Рим.5:2–3), которые тоже ведут к славе Божией в будущей жизни. Апостол подчеркивает, что скорби и в настоящее время похвальны, ибо от них происходит терпение и опытность, которые, в свою очередь, приводят к надежде будущих благ (Рим.5:3–4). Надежда же наша основана на жертвенной любви Бога к нам: «Бог Свою любовь доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками» (Рим.5:8); умер «в определенное время» (исторически известное), умер «за нечестивых» (т. е. за всех нас, см. 5, 6). Таким образом, нет теперь никакого извинения не заботящемуся о своем спасении, ибо через веру ми примирились с Богом и Христос воскрес для оправдания нашего.

Ап. Павел рассматривает все человечество до Христа как единое целое, в котором отразились свойства его родоначальника Адама. Согрешил первый человек этого длинного ряда потомков, поэтому и потомки несут на себе как прародительский грех, так и наказание за него – смерть (Рим.5:12). «Как одним человеком грех вошел в мир и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим.5:12). Все соучаствовали в грехе Адама, как вид соучаствует в роде.

«Грех не вменяется, когда нет закона» (Рим.5:13) – здесь речь идет о таком грехе, за который по определению Божию следовала смерть. Такого греха до дарования закона не было, однако «смерть царствовала от Адама до Моисея и над несогрешившими подобно преступлению Адама» (Рим.5:14). «Смерть царствовала» – потому что Адам вызвал к бытию закон смерти. Потомки Адама рождались под смертным осуждением, потому что его грех был грехом всей человеческой природы (существует несколько теорий, объясняющих вменение Адамова греха его потомкам. По Оригену, Адам, как в зародыше, в семени содержал все человечество, все были в нем одном. Современная генетическая теория подтверждает правильность такого воззрения. Со стороны юридический возможность передачи греха от Адама потомкам объясняется тем, что Адам был представителем человечества, в лице которого Бог заключил свой первый Завет со всем человечеством. Таким образом, надо признать онтологическую реальность влияния первородного греха как на физическую, так и на нравственную природу человека).

Но Христом, Новым Адамом, начинается новый род человечества. Сочетание с Ним происходит в принятии Его благодати в таинстве крещения и особенно в принятии Его обоженного человечества в таинстве причащения. Верующие принимают во Христе источник жизни обессмертил, т. е. божественную благодать, которая, в противоположность греху, «преизбыточествует для многих» (Рим.5:15). Если у греха, вызванного Адамом, было достаточно зловредности, чтобы навлечь смерть на всех его потомков, то у благодати Христовой тем более должно быть силы оправдать христиан, ибо она низведена Самим Богом. Во Христе даруется «избыток» или «обилие благодати» (Рим.5:17), достаточной не только, чтобы истребить грех, уврачевать болезнь, но гораздо больше – чтобы восстановить падшее, освятить, усыновить Богу, возвратить прежнюю красоту, честь и славу образа Божия. «Ибо как непослушанием одного человека сделались многие грешники, так и послушанием одного сделаются праведными многие» (Рим.5:19).

Когда же пришел закон Моисеев, «тогда умножились преступления» (Рим.5:20), впрочем, не по причине закона, а по причине склонной ко греху плоти нашей. Злые пожелания ожили, будучи обличены законом. Закон, как лекарство, выгнал наружу скрытую болезнь с тем, чтобы потом ее уничтожить. Умножение греха ускорило явление обилия благодати Божией, которая оказалась способной возвести человечество к жизни вечной (Рим.5:20–21).

(Рим.6:3–11 читается при совершении таинства крещения и на литургии в Великую Субботу)

Величайший плод оправдания верой во Христа есть мертвость христианина греху. Наша смерть для греха совершается в крещении, когда, погружаясь в воду крещения, мы погружаемся в смерть Христову, в очистительную силу Его Крови, а восставая из воды, совоскресаем с Ним. Как погружая грязную ткань в хлорную воду, мы вынимаем ее чистой, так, погружаясь в смерть Христову в крещении, восстаем, очистившись от греха действием благодати Духа Святого. «Неужели не знаете, – спрашивает Апостол, – что все мы, крестившиеся в Иисуса Христа, в смерть Его крестились? Мы умерли для греха: как же нам жить в нем?» (Рим.6:2–3). Верующий христианин живет в обновленной плоти, поэтому обязан и жить новой жизнью во Христе. Крестившись в «смерть Христову», он похоронил свое греховное тело и совоскрес Христу в теле духовном. Но осуществление этого совоскресения происходит в течении всей жизни христианина в процессе духовной брани с грехом. Крещение в смерть Христову (Рим.6:3) есть сораспятие и соумирание Христу, т. е. не только нравственное, юридически-нормальное принятие Его искупительного подвига, но реальное со-страдание со Христом на Кресте. «Сораспятие» наше Христу совершается на нашем жизненном кресте, который мы несем, следуя за Христом (жизненный крест христианина, по еп. Игнатию Брянчанинову, бывает разных видов: а) это вся совокупность скорбей, поношений, которыми мир осыпает последователя Христова (1Пет.2:19, 21); б) невидимый внутренний крест при вступлении христианина на путь духовной жизни, это борьба с собственными страстями, духами злобы (Еф.6:12); в) это промыслительные скорби и бедствия в очищение наших грехов (тип благоразумного разбойника); г) это добровольные и усердные подвиги для обуздания плоти (1Кор.9:27). В крещении распинается «ветхий наш человек», т. е. наша склонность ко греху, лукавое расположение духа; упраздняется «тело греховное» (Рим.6:6), наступает «смерть греху» и «освобождение от греха» (Рим.6:7). А чтобы уверить нас в возможности такой свободы от греха, Апостол указывает на Христа, Который «воскреснув из мертвых, уже не умирает» (Рим.6:9). В крещении мы восприняли и эту силу жизни Христа – силу благодати воскресения, с которой и должны побеждать грех.

Чтобы освободиться от греха, Апостол дает такие советы христианам: надо почитать себя «мертвыми для греха, живыми же для Бога» (Рим.6:11); не допускать царствовать греху и греховным помышлениям в нас, как раньше они царствовали (Рим.6:12); не предавать членов своих в орудия греху (Рим.6:13); наоборот, христианин должен подчинить всего себя Богу, все члены предоставить в «орудия праведности» (Рим.6:13), т. е. на творение добрых дел.

Христианин, освободившись от рабства греху и став под благодатью, добровольно предоставляет себя в «послушание праведности» (Рим.6:16), становится «рабом праведности» (Рим.6:18). Но рабство праведности есть истинная свобода, потому что принимается любовью, к тому же это «рабство» уже несет не позор и смерть, но «святость и жизнь вечную» (Рим.6:22).

Во Христе человек освобождается как от власти греха, так и от власти закона. Мысль о свободе от власти закона Моисеева Апостол иллюстрирует сравнением с замужней женщиной, которая связана законом долга перед мужем, пока он жив. Если муж умер, она освобождается от обязанностей по отношению к нему и принимает на себя обязанности перед новым мужем. Так и христианин, оправдавшись верой во Христа, становится свободным как от греха, так и от закона, которым грех обличается, и водится велением благодати. Все это и достигается при условии покаяния; смерти первому мужу – закону и обручении новому мужу – Христу в крещении (Рим.7:2–4).

Но чтобы никто не подумал, что ап. Павел, провозглашая свободу от закона, разрушает Божие установление, домостроительство спасения, Апостол специально останавливается на роли ветхозаветного закона. Он говорит о той положительной роли закона, которую он имел, а именно: законом познается грех, степень виновности перед Богом. «Я не иначе узнал грех, как посредством закона» (Рим.7:7). Закон, как зеркало, отражает наши грехи, открывает Божие требование и дан для нашей пользы. Но закон, обнаруживая живущий в плоти нашей грех, не дает силы его победить. Зло происходит от греха, делающего закон своей почвой. Грех берет повод от закона (Рим.7:8), так как закон обнаруживает греховные пожелания. На законе испытывается наша свобода, которая, будучи несовершенной через приражение греху, старается уклониться от требований закона.

Закон дан был «для жизни» (Рим.7:10), «закон свят и заповедь свята» (Рим.7:12), «закон духовен» (Рим.7:14). Но так как человек «плотян», не только склонен ко греху, но «продан греху» (Рим.7:14), то, при наличии закона, грех еще больше усилился, «ожил» (Рим.7:9). Закон, являясь по существу благодеянием, фактически послужил к большему осуждение. Но вина этому не закон, а человек, вернее, живущий в нем грех, делающий человека «плотским». Плотяность – это не только явная греховность или греховная чувственность, но и в более широком смысле сюда относятся и все безблагодатные влечения души. Человек «продан греху» (Рим.7:14) в том смысле, что он, будучи свободным, настолько послушно выполняет греховные пожелания души и тела, будто он продан в рабство этим пожеланиям. Даже ненавидя эти пожелания и гнушаясь ими, человек по своей немощи не может противостать им, подчиняется их влечению, как бы отуманен ими и исполняет их (Рим.7:15). Однако в любом грехе человек остается ответственен, ибо сознает, что грех есть зло, недолжное и запрещенное.

Ответственность человека перед Богом, по ап. Павлу, объясняется тем, что дух его всегда слышит голос Божий (Рим.2:15). Это закон его сердца, закон совести, через который Бог обращается к нам. Закон совести есть семя божественной жизни в нас, которое Апостол называет «внутренним законом», «законом ума» (Рим.7:23); он то и «находит удовольствие в законе Божием» (Рим.7:22). Но во плоти (следует различать плоть – sarx и тело – swma. Swma – плоть, душевно-телесный состав человека. Это одушевленное тело, живущее особой от Бога жизнью, Sarx – тело людей и животных; тело мертвое – труп: Swma близко к eidoz (форме), т. е. это некий организующий принцип бытия, или жизни организма, раскрывающий Божественный замысел, идею его), т. е. в душевно-телесном организме живет пожелание греха, которое и склоняет нестойкую к добру волю и пленяет ее. И хотя в самом действии греха исчезает его сладость и прелесть, но всякий раз, когда он подступает к человеку, он прельщает и порабощает ум или дух наш. Видя такое жалкое положение падшего человека, Апостол восклицает: «Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим.7:24). Это вопль не только Апостола языков, но и всего человечества, которое в лице лучших своих представителей, великих святых и подвижников духа осознавало бедственное свое положение, возлагая надежду избавления только на Иисуса Христа (Рим.7:25)

Эта глава подводит итог предыдущим рассуждениям о плодах оправдания. Оправдавшись верой, христианин примирился с Богом, в крещении получил доступ к благодати Божией, умер для греха и ветхозаветного закона и теперь должен жить «не по плоти, но по духу» (Рим.8:1–2). Закон жизни «по плоти» Апостол называет жизнью по «закону греха и смерти» (Рим.8:2), потому что дела плоти были только грех, а грех вел к смерти.

Так как в Ветхом Завете закон был «ослаблен плотью, был бессилен» оправдать, то благость Божия избрала новый путь оправдания – через пришествие Сына Божия «в подобии плоти греховной» (на основании этого текста еретики (докеты, а позднее манихеи) отрицали истинность воплощения Христа. Но, по замечанию Тертуллиана, здесь «подобие» относится ко «греху», а не к сущности тела. Христос казался только имеющим греховные немощи: нарушал закон Моисеев, общался с грешниками, ел неумытыми руками; но не казался Он имеющим реальную плоть, ибо испытывал голод, и боль, и страдания, и самую смерть) (Рим.8:3). В Самом Себе Христос вознес эту общечеловеческую, но безгрешную Свою плоть «в жертву за грех и осудил грех во плоти» (Рим.8:3). «И что всего удивительнее, – говорит св. Иоанн Златоуст, – не пораженная плоть, но поразивший ее грех подвергается обсуждению и погиб». Оправдание, к которому звал закон, осуществилось, таким образом, во Христе Иисусе, но по благодати усвояется всем верующим во Христа, «живущим не по плоти, но по Духу» (Рим.8:4).

Ап. Павел рисует два рода жизни: по плоти и по духу (Рим.8:5–17). Плоть, вследствие первородного греха, подвержена закону греха и смерти, а дух, вследствие оправдания во Христе, имеет в себе сверхприродную жизнь по благодати и тем самым – зачаток жизни вечной (Рим.8:11). Живущие «по плоти» – это те, которые покоряется низшим, душевно-телесным влечениям, противоречащим высшим велениям духа и закона Божия. Поэтому такая жизнь есть «вражда против Бога» (Рим.8:7), непокорность Его требованиям. Живущие же «по духу» имеют в себе Духа Божия, Которого получили в благодати крещения. От этого все естество проникается Духом Божиим, перерождается, и человек начинает жить «по Духу».

«Если кто Духа Христова (католические богословы видят в этом выражении доказательство исхождения Духа Святого и от Сына Божия. Но здесь речь идет не о предвечном бытии Духа, а о Его временном даровании христианам; выражение «Дух Христов» означает, что Дух дастся ради заслуг Христовых. Некоторые богословы даже понимают эти слова не в смысле ипостасного бытия Духа, а в смысле характера жизни по Христу) не имеет, то тот и не Его» (Рим.8:9), тот не Христов, не христианин. Дух Святый как печать Христова отмечает христианина. В таинстве Миропомазания и запечатлевается христианин благодатью Духа, делающей его чадом Христовым и членом Церкви. Откуда же можно узнать, имеем ли мы Духа Божия? Апостол отвечает: «Если Христос в вас, то тело мертво для греха, но дух жив для праведности» (Рим.8:10). Если грех теряет силу над нами и мы живем «для праведности» (Рим.8:10), если Духом «умерщвляем дела плотские» (Рим.8:13), значит, мы Христовы и Дух Божий живет в нас (Рим.8:9). Этот дух оживит и наши смертные тела (Рим.8:11), подобно тому, как Он воскресил из мертвых Иисуса Христа.

Получив залог Духа Божия в крещении, христианин должен и руководствоваться, водиться этим Духом, чтобы получить Богосыновство: «Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии» (Рим.8:14). Так и в естественной жизни сын утверждается в правах отцовского наследства только по достижении зрелого возраста и при условии, что безупречной жизнью и исполнением воли Отца окажется достойным этих прав (по словам свт. Иоанна Златоуста (см. у еп. Феофана, Толк. посл. св. ап. Павла к Рим.206), Дух Божий должен быть господином в нашей жизни, как кормчий над кораблем или возница над парой коней, иначе право усыновления Богу будет утрачено. А вот несколько образов водительства Божия, приводимых современным богословом митрополитом Сурожским Антонием: 1) когда мать учит ребенка писать, то буквы тогда только хороши будут, когда ребенок не пытается помогать матери или писать сам. Если же он начинает помогать, то вместо букв получаются каракули; 2) если у хирурга перчатки тонкие, мягкие, тогда его рука может чудо совершить – сложнейшую операцию. Если же надеть грубую, толстую перчатку, то ничего нельзя сделать. От гибкости, податливости зависит свобода движения; 3) на корабле должны быть паруса из тонкого полотна, чтобы они воспринимали движение ветра. Если заменить их, например, шерстью, парусный корабль не будет двигаться. Во всех этих примерах изображается условие водительства Духа – наша покорность Ему).

О действительности такого усыновления свидетельствует собственное сознание верующего, который не может иначе относиться к Богу, как к Отцу, почему мы и «взываем к Богу: Авва, Отче!» (Рим.8:15), т. е. «Отче наш». Только в Новом Завете благодать Божия дает дерзновение обращаться и приступать к Богу как к Отцу.

Далее Апостол указывает и на объективное свидетельство нашего усыновления Богу, – это свидетельство Самого Духа, которое мы слышим в своем сердце: «Сей Самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы – дети Божии» (Рим.8:16). В славянском тексте употреблено более точное выражение «спослушествует», т. е. сосвидетельствует Дух Божий духу нашему. Значит, если наш дух свидетельствует, что Бог есть наш Отец, то и Дух Божий свидетельствуете что «мы – дети Божии».

Следствием такого нашего сыновства Богу является и наследствование Ему: «А если дети, то и наследники, наследники Божии, сонаследники же Христу» (Рим.8:17). Как блудный сын, раскаявшийся и возвратившийся к отцу, вновь принят как сын и получает право на наследство, так и мы. Притом Апостол уточняет, что мы не неполные наследники, какими могут быть даже и незаконные дети или рабы, но «сонаследники Христу», т. е. получаем полноту славы, какую имеет Сам Сын Божий. Это возможно, ибо мы привиты ко Христу в крещении; как ветвь к виноградной лозе, и если мы с Ним пребудем в жизни, то с Ним будем и по смерти.

Но верующие, видя себя в страданиях и уничижении, могли сомневаться, что они наследники Божии. Апостол утешал их и говорит, что мы не просто страждем, но состраждем со Христом и за Христа, и это есть путь к сопрославлению с Ним: «если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться» (Рим.8:17). Воодушевляя христиан, Апостол удостоверяет, что все страдания, каковы бы они ни были, ничто в сравнении с той славой, которая откроется в нас в будущем, когда мы спрославимся со Христом (Рим.8:18). Нынешний мир не может вместить славы Божией, и чтобы она открылась в полноте, сам мир должен обновиться, очиститься и преобразиться. Страдание и есть путь к очищению для будущего прославления.

Слава усыновления чад Божиих столь велика, что ее с надеждой ожидает вся природа: «Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих» (Рим.8:19). Лишенная разумного сознания, в глубокой тоске и бессловесном томлении ожидает она снятия с нее проклятия, навлеченного грехопадением человека, и возвращения в бессмертную славу Богозданного мира. Когда же будет восстановлена человеческая природа через воскресение, тогда и созданное для него получит славу и бессмертие; Апостол отмечает, что и сам человек трагически переживает извращение образа Божия в себе самом: «имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего. Ибо мы спасены в надежде» (Рим.8:23–24). И мы тоскуем о будущем спасении, потому что сейчас еще не всем владеем, что принадлежит спасенным. Если же мы в Боге живем и в Боге умираем, то получим совершенное спасение с Ним.

Начаток Духа, который в нас, «подкрепляет нас в немощах наших, ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными» (Рим.6:26). Когда мы молимся Богу, то должны всецело полагаться только на Бога; тогда Сам Дух Святый, Который в нас, ходатайствует за нас перед Богом (Рим.8:26). Мы сознаем эту молитву в себе, но она не от нас, а от Духа. Наши молитвы, содержащиеся в Молитвослове, тем и ценны, что они как раз и есть молитвы Духа, духоносные и духодвижные. Молитвы Духа названы «неизреченными» в том смысле, что сердце чувствует Дух глубже и полнее, чем может то выразить наш бедный язык. Не стоит, однако, этим смущаться, – «Испытующий же сердца знает, какая мысль у Духа» (Рим.8:27), – Бог, присутствующий в сердце и слышащий молитву Духа, не нуждается в ясности слов.

Далее Апостол излагает другое основание нашего упования будущей славы, – это предвечное определение о спасении и жертвенной любви Бога к человеку (Рим.8:28–39). Предвечный совет, или замысел Божий о мире, предузнавший пути как всего человечества, так и каждого человека, предопределил и дело спасения. «Ибо кого он предузнал, тем и предопределил быть подобным образу Сына Своего... А кого Он предопределил, тех и призвал; а кого призвал, тех и оправдал; а кого оправдал, тех и прославил» (Рим.8:29–30) (предузнать – по слав. предуведети, т. е. узнать наперед, заранее, как бы провидеть, от греч. Prognwrizw – раньше узнавать. Предопределить – по слав. предуставити, по греч. Prooraw – заранее назначить). Спасение или погибель души предузнаны Богом и в согласии с этим предузнанном определены от века, но осуществляются с участием нашей свободы. Сущность предопределения хорошо передает притча Спасителя о званных на пир (Мф.22:2–14), а также избрание Богом в наследие Себе Исаака вместо первенца Исава (Быт.25:23–34).

Никто из верующих не должен сомневаться в том, что он призван ко спасению, потому что Сам Бог доказал это тем, что «Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует и всего?» (Рим.8:32). Кто осознает и прочувствует величие любви Божией к человеку, тот не может не возгореться ответной любовью к Богу, которую никакие силы земли и неба поколебать не могут: «ни скорбь, или теснота, или гонение, или нагота, или опасность, или меч... не могут отлучить нас от любви Божией» (Рим.8:35–39).

В предыдущих главах ап. Павел показал, что оправдание возможно только через веру во Христа (Рим.1:17–3, 31), показал и благотворные плоды оправдания от веры (5–8 гл.). Однако перед лицом Апостола оставались неуверовавшие иудеи, хвалившиеся обетованиями Божиими об их избрании. Надо было ответить на вопросы (вопросы могут быть поставлены и в таком порядке: а) для чего Бог избрал иудеев «Своим народом», если они в большинстве не оправдали избрания? б) для чего нужно было все ветхозаветное домостроительство: закон, пророки, прообразы, служение, если эти средства не оправдали иудеев? в) исполнились ли и как исполнились Божии обетования иудеям? г) чем закончились заботы Божии о спасении избранного народи? д) как могло случиться, что избранный народ отвергнут, а язычники заняли его место?):

1. Не нарушилось ли Божие обетование от того, что есть и неверующие иудеи (9 гл.);

2. В чем причина неверия и отвержения некоторых иудеев (10 гл.);

3. Дать удостоверения в благости Божией к верным Ему (11 гл.).

Эти вопросы заставляют Апостола бросить еще раз глубокий взгляд на зависимость оправдания от предопределения Божия и от веры человека; на совершенное изменение свойств избранного народа, послужившее причиной его отвержения; на мировое значение этого отвержения; и, наконец, пророчески изобразить будущую судьбу Израиля.

Прежде чем обличать иудеев в их неверии, ап. Павел свидетельствует о своей искренней любви к ним, своим братьям по плоти, – любви, доходящей до того, что он готов пожертвовать собственным спасением ради спасения Израиля: «Я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти» (Рим.9:3). Св. И. Златоуст говорит, что слова эти походят на загадку. Действительно, мог ли ап. Павел сказать, что его братья дороже ему, чем Христос? Выше, в гл. 8, 35–39. Апостол клялся в том, что никакая сила в мире тварном не может отлучить его от Христа, а здесь что? Но соответственно величию желания велика и жертва. Подобную жертву готов был нести пророк Моисей, когда умолял Бога вычеркнуть его из книги жизни, если Он не помилует иудеев за их грехи (Исх.32:31–32). Израилю даны великие обетования, и «от них Христос по плоти» (Рим.9:4–5), поэтому слава Израиля есть одновременно и прославление Бога; о ней-то и ревнует Апостол, подражая в этом боговидцу Моисею.

Но значительная часть иудеев не приняла Христа, и данные им обетования не послужили им на пользу. Нарушилось ли этим само обетование об избрании Израиля? Нет, не нарушилось, Обетования Божии сбылись на тех, которые приняли верой Христа; они-то и есть истинный Израиль, истинное семя Авраамово, им и дано обетование. «Ибо не все Израильтяне, которые от Израиля; и не все дети Авраама, которые от семени его... то есть не плотские дети суть дети Божии, но дети обетования признаются за семя» (Рим.9:6–8).

До пришествия в мир Христа не видно было, кто, собственно, принадлежит к семени Авраама. Но с пришествием Христа принадлежность эта ярко обнаружилась: уверовавшие в Него вступили в наследие обетования, а неуверовавшие изверглись из него. Следовательно, чада обетования это те, которые рождаются действием Божиим, Духом Божиим, а не те, чье сыновство есть следствие каких-либо прав, заслуг или преимуществ Израиля. Рождение Исаака, сына обетования, произвела не утроба Саррина, но «слово обетования» (Рим.9:9). Так и христиане рождаются в купели крещения Духом Божиим, т. е. по обетованию. Пример избрания Иакова и отвержения Исава из наследников обетования еще разительнее показывает независимость обетования от плотского рождения, – оно совершается Богом, и даже прежде самого рождения (Рим.9:10–13).

Нельзя, однако, видеть у ап. Павла учение о безусловном предопределении, как это делают кальвинисты. Определение об избрании к оправданию, помилованию отдельного человека или целого народа совершается согласно с правдой Божией и Его благостию и совершается по предведению Божию. «Кого миловать, помилую; кого жалеть, пожалею» (Рим.9:15), т. е. кто достоин помилования, того и милует; кто достоин щедрот, того ущедрит. Но так как Бог наперед знает путь жизни человека или народа, то и решение о них Он выносит наперед, прежде самих дел, хотя и в согласии с ними. Само же помилование зависит не от заслуг человека, но единственно от милующего Бога:

«Итак, помилование зависит не от желающего, не от подвизающегося, но от Бога милующего... Кого хочет, милует; а кого хочет, ожесточает» (Рим.9:16–18).

Эту мысль Апостол иллюстрирует рядом примеров.

Исаак намеревался благословить Исава, но Бог определил избрать (по предведению) Иакова. Сбылось, конечно, определение Божие, а не человеческое, Бог предвидел действие Ревекки, которая хитростью превосходит благословение Исаака. Иаков был достойнее Исава, и Бог присудил благословение по справедливости ему, а не Исаву. Также и избрание Израиля, хотя и согласно с его достоинством, но не зависит от него, а есть дело Божией милости. Все виновны пред Богом и достойны смерти, однако Бог кого-то милует, а кого-то нет. Евреев, а не язычников Бог помиловал, избрав их Своим народом, хотя и они недостойны этого избрания. Но их избрание оправдано Божественным предведением (этими примерами Апостол утверждает мысль, что у человека не может быть таких и стольких заслуг, в силу которых Бог «должен» был бы помиловать его. Если же Он и милует кого-то, то отнюдь не по заслугам а по милости). Дерзостно было бы требовать у Бога отчета о Его действиях, почему Он на одних народах являет Свой гнев и правосудие, а на других – милосердие. Промышление Божие превышает наше разумение, и ап. Павел спешит остановить неразумное любопытство: «А ты кто, человек, что споришь с Богом?» (Рим.9:20). Человек по отношению к Богу уподобляется Апостолом глине, из которой горшечник делает различные сосуды (Рим.9:21). Как ни безответна глина в руках горшечника, но и здесь нет абсолютного предопределения, ибо не от произвола горшечника, а от качества сосуда зависит то, что один сосуд оказывается в почетном, а другой в низком употреблении. Этим примером Апостол научает благоразумной покорности воле Божией и Его распоряжениям. Сами же распоряжения согласны как с Божией правдой и премудростью, так и с достоинством людей (свт. Иоанн Златоуст по этому поводу говорит, что это сказано с целью убедить слушателя покориться воле Божией и не требовать от Него отчета, почему Бог одинаково достойных смерти не всех наказывает, но некоторых награждает. Он действует не без намерения и не как попало, хотя мы и не постигаем тайн премудрости Его действий. Нельзя сомневаться, что в помиловании одних не была нарушена правда и в отвержении других не было недостатка в милости), Бог с «великим долготерпением щадил сосуды гнева» – непокорных иудеев и, наоборот, «явил богатство славы Своей над сосудами милосердия» (Рим.9:23), т. е. над обратившимися ко Христу иудеями и язычниками. Все эти выражения о предопределении можно выразить так: Бог милует, кого следует миловать, и ожесточает того, кто сам ожесточается.

В таком же смысле приводит Апостол и пророчества Осии о призвании ко спасению язычников (Рим.9:25–26): язычники, не будучи народом Божиим, не возлюбленные по обетованию, стали Божиим народом, возлюбленным после того, как по свободному произволению приняли благовестие Христа, а иудеи, отвергнув Его, «оязычились», утратили свое избрание.

Из многочисленного Израиля спасется только «остаток», только уверовавшие во Христа: «Хотя бы сыны Израилевы были числом, как песок морской, только остаток спасется» (Рим.9:21, по Ис.10:22).

Таким образом, Израиль, искавший спасения от «закона праведности», т. е. на путях внешнего выполнения закона, не обрел спасения; язычники же, не искавшие, обрели его, уверовав во Христа. Христос стал камнем преткновения для одних (иудеев) и спасением для других (язычников). Его и нужно было принять верой, о чем пророчествовал Исаия: «полагаю в Сионе камень преткновения и камень соблазна, но всякий, верующий в Него, не постыдится» (Рим.9:33, по Ис.8:14; 28, 16).

В 10 главе Апостол подробно разбирает, в чем была вина Израиля, приведшая его к отпадению от обетования спасения. Он признает, что иудеи имели ревность, но не по разуму (Рим.10:2), т. е. имели достаточно религиозного рвения, но не понимали, что нужно искать оправдания от Бога, а не уповать на собственную праведность. Они не поняли, что предсказанный пророками Мессия явится единственным путем спасения – через Его смерть на кресте, где будет удовлетворена правда и исполнен закон.

«Ибо, не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией. Потому что конец закона – Христос» (Рим.10:3–4).

«Конец закона – Христос», потому что закон вел к необходимости признания Христа. Кто искал праведности от закона, мог бы получить ее, если бы исполнил весь закон. Но никто не мог этого сделать, потому что силу исполнить закон дает Христос в благодати Своей верующим в Него. Приняв Христа верой, человек делается оправданным во всей широте и глубине закона. Свт. И. Златоуст по этому поводу говорит: «Итак, не бойся, что, приступив к вере, ты оставил закон. Ты тогда приступаешь закон, когда для закона не веруешь во Христа. Когда же веруешь в Него, тогда исполняешь и закон» (цит. по еп. Феофану, Толк. посл. св. ап. Павла к Рим.282).

Апостол, перефразируя Втор.30:12, говорит о неизвинительности непринятия оправдания от веры: не нужно ни на небо восходить за заповедью – она уже оттуда принесена Христом; не нужно и Христа низводить – Он уже пришел (Рим.10:6–8). Нет нужды и в бездну нисходить, чтобы Христа из мертвых возвести, – Он уже, подобно Ионе, в третий день восстал оттуда. Имея эти удостоверения, надо принять Христа, а с Ним и весь Новый Завет. Однако для спасения недостаточно одного сознания своего оправдания верой во Христа. Спасение есть усвоение искупительного подвига Христа, Его жертвенной любви. Но любовь может удовлетвориться любовью, поэтому ап. Павел и говорит о необходимости для спасения деятельной, живой веры, в которой выражается любовь к Богу: «Ибо если устами твоими будешь исповедовать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься, потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению» (Рим.10:9–10).

Вера и исповедание веры неразделимы и одинаково необходимы для спасения. Вера сердечная, внутренняя дает оправдание, но если она настоящая, она не может не проявиться в жизни, не исповедоваться устами и делами. Жизнь по вере требует самоотвержения, она связана с лишениями и, если требуется, то с мученичеством, а спасение во Христе и есть сораспятие Христу, т. е. всегда мученичество. Исповедание веры усвояет плоды искупления самому исповеднику и служит делу проповеди для других людей (не случайно Церковь таких мучеников за Христа именует исповедниками).

Чтобы совсем отнять у иудеев возможность оправдываться в своем неверии неслышанием проповеди, отсутствием проповедников веры или тем, что они не поняли проповеди. Апостол снова свидетельством из Писания доказывает их безответность. Есть и проповедники веры, о которых сказано: «как прекрасны ноги благовествующих мир, благовествующих благое» (Ис.52:7) (эти слова относились к вестникам освобождения евреев из вавилонского плена и были прообразом радостной вести спасения Христова); есть и их проповедь: «по всей земле прошел голос их, и до пределов вселенной слова их» (Пс.18:5); и понимали сии сущность этой проповеди, раз ее смогли понять «несмысленные» язычники (Вт. 32, 21), раз нашли Христа «неискавшие» и не «вопрошавшие» (Ис.65:1).

Из сказанного выше в 10 главе иудеи могли заключить, что Апостол допускает полное отвержение Израиля или что Бог «ошибся» в избрании его Своим народом. Желая утешить братьев, родных ему по плоти, ап. Павел предлагает ряд утешительных мыслей о благости домостроительства Божия. Он говорит, что если и не все приняли обетование веры, то и не все отвергнуты и Бог не ошибся в избрании Израиля «Своим народом». «Не отверг народа Своего, который Он наперед знал» (Рим.11:2). Предвидел Бог, что будут верные Его слову, дал им обетование и избрал их «народом Божиим».

Для наглядного примера Апостол указал на самого себя: если его, Павла, израильтянина, из колена Вениаминова, всем известного ранее как гонители Церкви, Бог не отверг, но призвал к вере, то и из прочих потомков Авраама Бог спасет достойных того. Несмотря на видимое отвержение большинства, Бог спасает остаток верных. Как во время пророка Илии не все «преклонили колена пред Ваалом» (Рим.11:4), «так и в нынешнее время, по избранию благодати, сохранился остаток» (Рим.11:5).

«Избрание благодатью» совершается через благовестие и дар благодати, т. е. с учетом свободы воли человека и при содействии благодати. Благодать избирает тех, которые способны принять ее, они и есть избранники, «остаток» спасаемых. Израиль в целом, как народ, «чего искал – не получил; избранные же получили, а прочие ожесточились» (Рим.11:7). Этим последним Бог, по словам пророка Исаии, «дал дух усыпления» (Рим.11:8), т. е. попустил им быть в усыплении. Их и ожидает участь врагов, преследовавших Давида (Рим.11:9); точнее же это – участь иудеев, распявших Христа.

Однако отпадение Израиля не было случайным, но входило в план Божественного промышления о спасении всего мира: «Неужели они преткнулись, чтобы совсем пасть? Никак. Но от их падения спасение язычникам, чтобы возбудить в них ревность» (Рим.11:11).

Чрез падение Израиля Евангелие стало доступно язычникам. Вера язычников должна была вызвать в Израиле желание и самому принять сокровище своего откровения. Евреи «преткнулись не затем, чтобы пасть, но чтобы чрез преткновение восстать и исправиться» (Экумений) (цит. по еп. Феофану, Толк. посл. св. ап. Павла к Рим.стр. 308).

Желая вызвать ревность к принятию веры, ап. Павел указывает на промыслительное действие Бога, Который даже оскудение и преткновение иудеев сделал «богатством миру»,– тем более благ будет, если они обратятся (Рим.11:12). Апостол ищет великих плодов веры, которые он связывает с обращением Израиля: «Ибо если отвержение их – примирение мира, то что будет принятие, как не жизнь из мертвых?» (Рим.11:15).

Если все иудеи захотят обратиться ко Христу, то останется только открыться Царству Христову и воскресению мертвых. Апостол так ревнует об обращении Израиля еще и потому, что он есть «начаток», «корень», из которого произрастает спасение миру. Этот корень свят, несмотря на то, что некоторые ветви и обломились (этот «начаток» – Авраам, отец верующих, и все, ходящие верою по стопам его, а также первые ученики Христовы и уверовавшие иудеи. Иначе Апостол называет его «остатком Израиля», детьми обетования). Израиль изображается как благородное масличное дерево, к которому Бог, взамен отломившихся ветвей, прививает побеги дикой маслины, т. е. уверовавших язычников (Рим.11:17–24) (садоводы поступают иначе: к дикому стеблю прививают хорошую ветвь, и она, питаясь его соками, приносит хорошие плоды. Но действию благодати прямо противоположно действию земных сил и способов человеческих. Мы, дикая маслина, спасаемся только прививаясь ко Христу, а не наоборот). Это дает право Апостолу приоткрыть завесу будущего, тайну судьбы Израиля и промыслительное значение его отпадения: «ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников» (Рим.11:25). «Отчасти» можно понимать двояко: или «не навсегда», или же «не все». И то и другое понимание истинно. О том, что «не все» ожесточились, ап. Павел сказал выше, приведя пример сохранения остатка верных при Илии и себя самого. А о том, что «не всегда», Апостол уточняет здесь: «до времени, пока войдет полное число язычников» (Рим.11:25), т. е. пока не обратятся к вере все, предузнанные Богом. Тогда придет великий пророк Илия и возвестит им учение веры (Мф.17:11). И тогда «весь Израиль» спасется, как написано: «придет от Сиона Избавитель, и отвратит нечестие от Иакова» (Рим.11:26). Как понимать выражение «весь Израиль?» Еп. Феофан говорит, что здесь надо понимать его в духовном смысле, т. е. это большинство верующих вообще, будут ли они из евреев или из язычников, так как только верующие есть в подлинном смысле Израиль (см. 9, 6–9) (Израиль в подлинном смысле слова, как народ Божий, включает в себя верных как из израильтян по плоти, так и из язычников. Этот духовный Израиль, конечно, спасется, но в него войдет только некоторый «спасенный остаток» от Израиля плотского).

Иудеи, поскольку противятся благовестию, стали «враги, ради нас» (Рим.11:28), т. е. язычников, чтобы они пришли к вере и спаслись. Но и иудеев не отвергает Бог совсем, а ждет их обращения, называет их «возлюбленными Божиими ради отцов», т. е. ради избрания их народом Божиим. Итак, «всех заключил Бог в непослушание, чтобы всех помиловать» (Рим.11:32).

Непостижимость Божественного Промысла о спасении всего мира вызывает у Апостола восторг и славословие: «О бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его... Ибо все из Него, Им и к Нему. Ему слава во веки. Аминь» (Рим.11:33, 36).