Слово в день святые Пасхи
Христос воскресе!
В день радости прилично беседовать о радости, но будем беседовать о ней кратко: потому что радость не любит медленности, не терпит утомления. Поспешная сама в себе – по своей природе, она и все окружающее ее и соприкасающееся к ней заставляет также спешить. Быстр поток в минуты весеннего разлива: потому что богат и изобилен водами, со всех сторон в него стекшимися; быстро течет и радость: потому что полна душа радующаяся приятными ощущениями, от известного предмета в нее собравшимися.
Но радость от радости, и при одинаковости предмета, – по различию свойств радующихся, бывает различна и иногда на столько же, на сколько разнится тень от света, сумрак от полдня, заря от солнца. Радость же о воскресшем Господе так огромна, вещественна и многообъемлюща, что, объемля собою все на земле, не ограничивается землею, а нисходит ниже – даже до бездн адовых и восходит выше и выше – даже до неба и неба небес: ибо ныне, по уверению тайноводственного Дамаскина, вся исполнишася света, небо же и земля и преисподняяûКанон. Пасх., п. 3, тр. 7.. Потому-то Церковь и приглашает: небеса убо достойно да веселятся, земля же да радуется, да празднует же мир, видимый же весь, и невидимый: Христос бо воста, веселие вечноеûТам же, п. 1, тр. 2.. Таким образом о воскресении Господа радуется и должен радоваться весь мир не только видимый, но и невидимый, не только горний, но и дольний, не только земля, но и небо, не только человеки, но и ангелы, и между человеками не только праведники, но и грешники. Среди такого безчисленного множества радующихся, как не быть разности в степенях и видах радости?
Радуется мир видимый, видя свое благодатное преобразование; радуется мир невидимый, встречая новых, столь давно ожидаемых, обитателей своих. Радуется мир горний, торжествуя новую победу над своим и Божиим сопротивником; радуется мир дольний, освобождаясь от уз адовых. Радуется земля, избавляясь от древнего проклятия, и приемля паки утраченное некогда благословение Божие; радуется небо, вступая снова в союз с землею, прерванный грехом первого Адама, и восстановленный смертию и воскресением второго Адама. Радуются человеки, празднуя свое искупление и избавление от власти темные, от клятвы законные, рабства греховного, от владычества смерти и тления; радуются Ангелы, созерцая и воспевая славу в вышних Богу Искупителю, и на земли мир, в человеках благоволение, Воскресшим Крестоносцем исходатайствованные и ниспосланные. Радуются праведники, не слухом только и верою приемля призывание, но и самым делом переходя в свободу чад Божиих, в наследие царствия небесного, и предвкушая блага вечные; радуются и грешники, утешаясь отрадною надеждою на милость Божию, теперь заслугами Христовыми упроченную, – на помощь свыше, в дарах Духа Освятителя обещанную, и – на свое оправдание верою в правду Иисуса Христа Праведника.
К кому же бы нам, братия, приютиться с своею радостию? А к кому-нибудь приютиться надобно: ибо таково свойство радости, что чем больше разделяющих ее, чем дружнее и единодушнее участвуют в ней, тем она тверже, сильнее, торжественнее, изобильнее. К кому же хотите приобщиться? К горним ли силам, или к дольним? к земным, или небесным? к Ангелам, или человекам? к праведникам, или грешникам? – Изберем то, что ближе к нам и сроднее с нами. Что же ближе и общее всем и каждому из нас? – Кажется, грех и грешники: ибо и по сознанию собственной совести нашей, и по свидетельству тайнозрителя Иоанна, все мы аще речем, яко греха не имамы, себе прельщаем, и истины несть в нас (1Иоан. 1:8). Итак, присоединимся к многочисленнейшему сонму радующихся воскресению Христову грешников.
Но, чтобы радость наша была прочнее и незыблемее в самом своем основании, поищем для сего основания твердого грунта в самом евангельском повествовании о воскресении Спасителя.
Сведущие в строительной части говорят, что для доставления зданию наибольшей прочности и долговечности, всего надежнее устроить фундамент здания на природном каменистом грунте. Хорошо бы и нам найти такой грунт. Ищу. И вот в числе двенадцати избранных камней Израиля, на основании которых, сущу краеугольну Самому Иисусу Христу (Еф. 2:20), в судьбах Промысла предопределено – восставить скинию Давидову падшую, или создать новый Иерусалим, по виду – земный, а по духу обитателей – небесный, иже есть Церковь верующих, встречаю один камень совершенно растрескавшийся и уже отброшенный в сторону: такого камня и нам не нужно. Иду далее и нахожу другой, который хотя также не без изъяну и даже с тремя, довольно глубокими язвинами, но, по всему приметно, весьма крепкой породы; язвины же те каким-то чудным раствором так хорошо залиты и сплавлены с прочими его частями, что один только опытный глаз едва может приметить и различить их. О камне этом повествуется, что когда еще в первый раз он найден был верховным Архитектоном, тотчас же признан был способным к постройке, и для того отличен был особенным именем. Прежнее его имя было Симон, но Архитектон назвал его Кифою или Петром, чтó значит камень, т. е., назвал его камнем по преимуществу (Лук. 6:14). Чего же лучше? Возмем его для нашей постройки: он верно будет годен и для ней, как избранный и одобренный таким Строителем, которого все планы и предначертания, все здания и даже каждая отдельная часть в зданиях носят на себе печать неподражаемого совершенства.
Но оставим иносказание и скажем без притчи, что апостол Петр есть тот камень, на котором мы можем прочно и незыблемо основать и утвердить здание нашей радости о воскресении Христовом. Ибо и он был грешник, как и мы, и он подвергся искушению тяжкому, как и мы нередко подвергаемся; но не смотря на то, он удостоился участия в радости о воскресшем Господе чрез Его к нему явление, и не только общего наравне с прочими участия, но и некоторого в том предпочтения, и в какую пору? Тогда как он еще горькими слезами оплакивал свое троекратное отречение от своего возлюбленного Господа и Учителя.
Чтобы яснее видеть это, припомним все, что говорится в Евангелии о явлении Христа воскресшего Петру, и тогда уверимся, как много и нежно пекся о нем Господь, и как радость Петрова в явлении Его должна быть полна и совершенна.
Прежде всего Ангел, восседая на камени гробном, в ризах блестящих, и благовествуя мироносицам о воскресении Христовом, велел возвестить о сем и Апостолам, а в числе их не пропустил упомянуть и Петра: рцыте, говорит он им, учеником Его и Петрови, яко воста Господь от мертвых (Марк. 16:7; Матф. 28:7). Это была великая отрада для согрешившего и почитавшего себя недостойным лика Апостольского. Но воскресший Христос еще большее оказал милосердие Петру, нежели Ангел: ибо Ангел сказал прежде об Апостолах, а потом уже упомянул и Петра; но Спаситель явился Петру прежде, нежели прочим Апостолам, как свидетельствуют о сем сами Апостолы, которые, не видев еще Христа, рассказывали Клеопе и спутнику его, возвратившимся из Эммауса, яко воста Господь, и явися Симону (Лук. 24:33), – и в частности апостол Павел, который, исчисляя порядок явлений Христовых говорит, что Он явился Кифе, т. е. Петру, таже единонадесяти (1Кор. 15:5). Следовательно, сначала явился Петру, а потом уже и единонадесяти.
Евангелист Матфей, описывая явление Христово мироносицам, упоминает, как они взялись за ноги Его, и поклонились Ему (Матф. 28:3). Описал также Поанн горькия слезы и трепетную радость Магдалины во время явления ей Христова; – слезы, когда, не открывая ей Себя, Он сказал ей только: жено! – радость же, когда, открывши Себя дружественным языком, воззвал к ней: Марие! Но обстоятельств и образа явления Христова Петру, хотя ни один Евангелист не описывает, – кто однако же усомнится, чтобы воскресший Господь не явил и Петру столь же милостивое лице, как и мироносицам? Не с такою ли же поспешностию и горячностию бросился и он к ногам Христовым, как и мироносицы?
Находясь же при море Тивериадском, явил Господь к Петру еще большее милосердие Свое: открыв пред собором Апостолов особенную твердость любви и привязанности к Себе Петра, Он восстановил его в прежнем чине апостольского служения, и снова возвел в пастырское звание, из которого ниспал было ученик сей, трижды отрекшийся от своего Божественного Учителя. Симоне Ионин, говорил ему Христос, любиши ли Мя паче сих? Паси агнцы Моя, паси овцы Моя (Иоан. 21, 15–17). Правда, здесь Он только еще вопрошал его о любви, но вопрошал не как неведущий, но как всеведущий; посему и вопрос всеведущего был верным подтверждением истины. Правда также то, что это троекратное вопрошение о любви было тонким и вместе самым чувствительным для Петра укором за троекратное его отречение, или, так сказать, эпитимиею ему; но сия эпитимия и должна была произвести в нем троекратное или совершенное очищение. Итак апостол Петр, по милосердию Воскресшего, из грешника вдруг сделался любимцем Христовым, из отверженца снова Апостолом и пастырем стада Его, и притом одним из первоверховных.
Из сего одного примера апостола Петра совершенно ясно видно, как Бог милостиво поступает с грешниками кающимися; с какою скоростию спешит во сретение обращающимся к Нему, и какою богатою рукою награждает их покаяние! Не здесь ли наилучшим образом объяснилась притча Христова, в коей пастырь, имевший сто овец, – усмотрев одну из них заблудшую, оставляете девяносто девять незаблудших, и идет искать одну погибшую? Не здесь ли также объяснилась и другая притча о блудном сыне, в коей чадолюбивый отец, увидев возвращающегося сына, еще издалека, поспешил изыти к нему во сретение, и, пав на выю его, облобызал его? Не в сем ли также заключается причина, что Бог не просто, но клянясь жизнию своею, уверяет нас, что Он не хощет смерти грешника, но еже обратитися и живу быти ему (Иез. 33:11)?
Итак, возвеселимся и возрадуемся, братия-грешники, в день воскресения Христова: ибо и нам под именем Петра благовестил Ангел востание Христово; и нам готов явиться воскресший Христос с благодатным прощением грехов наших, и причислить нас в число избранных Своих. Только, согрешая с Петром, с Петром же должны мы и покаяться, горько оплакивая согрешения наша. Поверьте дознавшим на опыте, что, после довольного плача и рыдания, нечаянно приходит в сердце плачущего радость и несомненная уверенность, – что плачущий в числе уже помилованных, в сонме праведников, в лике апостолов; а сия радость, что иное есть, как не явление Воскресшего и рекшего мироносицам: радуйтеся?
Мы сами по себе не можем и не смеем называть Бога Отцем, а себя – сынами Его; для сего, по учению апостола Павла, потребен Дух Святый: не приясте бо, говорит он, духа работы паки в боязнь, но приясте Духа сыноположения, о Нем же вопием: Авва, Отче! Самый Дух спослушествует духови нашему, яко чада Божия есмы; еще: сице и Дух способствует в немощех наших: о чесом бо помолимся, якоже подобает, не вемы, но Сам Дух ходатайствует о нас воздыхании неизглаголанными (Рим. 8:15:16).
Но сей Дух чей, если не Христов? Чьими устами вдыхается Он, если не устами воскресшего Христа? Евангелист повествует об Нем, что Он по воскресении Своем, явившись к Апостолам, дунул, и сказал: приимите Дух Свят (Иоан. 20:22). Дхнет же и на нас и исполнит сердца наши радостию до явления своего не благодатию только, но и лицем к лицу, явления непрестающего во веки веков. Аминь.