Слово в день пренесения нерукотворенного образа
Чий образ сей и написание (Матф. 22:20)?
Вопрос очень обыкновенный; но отвечать на него тем, которые подошли к Иисусу Христу с коварным намерением обольстить Его словом, было нелегко. Они видели себя в опасности потерять от неудачного ответа всю выгоду своей злонамеренной хитрости, столь тщательно придуманной целым сонмом иродиан и фарисеев.
Дело состояло в том, что фарисеи вместе с иродианами согласились представить Господа Иисуса пред лицем народа или оскорбителем веры, столь много, повидимому, ими уважаемой, или противником Кесарю, в подданстве коего тогда находилась Иудея, и для того приступили к Нему с хитрым вопросом: должно ли давать дань Кесарю, или нет (Матф. 22:17)? – воображая себе, что если Иисус Христос скажет: «должно», то можно будет обвинить Его в оскорблении веры, которая, по их мнению, освобождала иудеев, как сынов Божиих, от всякой дани чужеземному и притом языческому государю; а если скажет: «не должно», тогда можно будет предать Его в руки римского правосудия, как опасного возмутителя народа.
Но Иисус Христос, проникая их коварство, вместо ответа на вопрос их, потребовал от них монету, которою обыкновенно платилась дань, и, смотря на бывшее на ней изображение Кесаря, спросил их самих: чей это образ и написание (Матф. 22:20)? Они не могли говорить против очевидности и принуждены были отвечать: Кесарев. Тогда Господь Иисус сказал им: воздадите убо кесарева Касарови (Матф. 22:21) Но, сказав сие, Он присовокупил далее: а Божия воздадите Богови. Таким образом, козни вопропавших Его вполне были разрушены: здесь защищены права предержащей власти на дань народа, ей подвластного, а вместе с сим не забыта и вера, обязывавшая воздавать должное Богу.
Но что такое было здесь кесарево? – Монета, имевшая на себе образ и надписание Кесаря. Следовательно, и Божие, по связи и течению мыслей небесного Учителя, должно быть нечто подобное сему, то есть, Божие должно быть то, что имеет на себе образ и надписание Божие. Что же это такое? Это св. иконы, имущие на себе образ и надписание Божие. Воздадите убо Божие Богови достодолжным почтением св. икон Его.
Святая Церковь представляет ныне благоговейному взору вашему, слушатели-христиане, одну из таковых икон, по превосходству именуемую нерукотворенным образом Спасителя. Не забудьте же наставление небесного Учителя, и воздайте в сем образе боголепное почтение Самому изображенному на нем Христу Богу нашему.
Почтение св. икон (или образов) с самых первых времен христианства совершается четверояким образом: 1) поклонением, лобызанием и всевозможным украшением оных; 2) курением пред ними фимиама, 3) возжжением лампад и свечей, и 4) особенно созерцанием и воспоминанием совершенств изобразуемых на них лиц и деятельным им в том подражанием. В первом случае выражается наше высокое уважение и любовь к Богу и святым Его, изображенным на них; во втором – вера наша в благоуханное излияние благодати Божией и в благотворность молитв, приемлемых Богом от лица избранных Его в воню благоухания духовного; в третьем – тот невещественный свет, в коем, по свидетельству тайновидца Иоанна, Сам Бог обитает, и коим облекаются все благоугодившие Ему; а в последнем – посильное стремление наше к восстановлению в нас падшего образа Божия или, что тоже, к обновлению в нас внутреннего человека по образу Создавшего его.
Таково же должно быть и настоящее наше почтение в отношении к нерукотворенному образу Спасителя; но мы, для краткости времени и для облегчения вашего внимания, оставив предыдущие виды сего почтения, займемся только последним и, при помощи Божией, покажем, каким образом каждый из нас, благоговейно взирая на сей образ Спасителя, можем написать внутри себя подобного изображенному на нем Христу Богу внутреннего человека, не разновидными красками, но подражанием различным Его совершенствам и добродетелям, да тако, по Апостолу, мало-по-малу вообразится Христос в нас (Гал. 4:19), и мы вси достигнем в меру возраста исполнения Христова (Еф. 4:13), и внидем в славу Его.
Святый бытописатель повествует, что патриарх Иаков, желая, чтобы пасомые им овцы Лавана, раждали детей пестровидных, всякий раз когда изводил их к источнику, для напоения, предлагал им, по внушению Духа Божия, пред очи жезлы испещренные. Что же случилось? Овцы, по часту смотря на сии жезлы испещренные, зачинали и раждали овчат подобных по виду жезлам сим. С таким же точно намерением и святая Церковь, изводя нас на источники духовных вод – во храмы свои, для напоения животворными струями слова Божия и благодатных даров Духа Святого, в тоже время представляет очам нашим св. иконы, дабы мы, взирая на них, одушевлялись тем же духом веры и благочестия, чистоты и истины, каким одушевлены были лица, изображенные на них, или, иначе сказать, по сим образцам духовного совершенства мы зачинали, раждали и воспитывали своего внутреннего человека.
Итак, всмотритесь пристальнее в предстоящий пред лицем вашим нерукотворенный образ Спасителя, перенеситесь от него мыслию вашею к самому изображенному на нем Христу – Сыну Божию, Иже есть образ Бога невидимого и сияние славы Отчия (2Кор. 4:4; Кол. 1:15), уловите тщательным вниманием благолепные черты Его и постарайтесь непрестанным воспоминанием и непрерывною деятельностию перенесть их в ваш ум и сердце, и отпечатлеть их в вашей жизни и деяниях.
Дух Святый устами царствующего пророка Давида, говоря о лице первообраза нашего – Христа Господа, вообще превозносит красоту Его великими похвалами. Красен, вещает он, добротою паче всех сынов человеческих (Псал. 44:3). Подобную же красоту усматривает он и во всех членах Его, начиная с головы до ног. Так о главе устами возлюбленной невесты Его – Церкви выражается он в Песни песней следующим образом: Глава Его, глава злата (Песн. песн. 5:11). Сию главу, слушатели, вы пристойно изобразите, когда главу всех добродетелей, то есть, православную веру в том самом виде, в каком она преподана нам в слове Божием и ясно изложена в никейско-константинопольском Символе веры, сохраните целою и неповрежденною без всякой примеси человеческих мудрований, и когда чистотою ея возблистаете паче всякого злата, седмижды в горниле искушенного. Глава наша – Христос вознесся на небо и седит одесную Бога и Отца, а потому и мы должны обращать главы наши, а с ними умы и сердца наши горе, дабы мудрствовать небесная, а не земная.
Красоту главы Христовой возлюбленная невеста Его описывает так: власы Его суть широки (Песн. песн. 5:11). Под власами же св. толкователи Писания разумеют мысли. Да будут убо и в наших главах мысли широки, по широте заповеди Господней: заповедь Твоя, Господи, широка (Псал. 118:26), взывает пророк Израиля. Широки, по широте необъятного пространства царствия небесного, в котором, по словам Христовым, обители многи суть у Отца небесного (Иоан. 14:2), и в которое, по Его же словам, мнози приидут от востока и запада, от севера и юга, и возлягут с Авраамом (Матф. 8:11), для вечного субботствования. Широки столько, чтобы в тех пространных вратах и на том широком пути, который вводит в пагубу и по которому весьма много идущих, никак не могли поместиться, а напротив те узкия врата, и тот тесный путь, которые, по свидетельству небесного Учителя, вводят в живот вечный (Матф. 7:14), легко и удобно помещались в нем.
Лице Его таже Божественная невеста восхваляет так: вид Его, яко ливан избран, яко кедрове (Песн. 5:15). Чрез лице в таинственном смысле разумеется совесть души. Ибо, как человеку приятно лице плотское, по красоте его; так и Богу любезна совесть души, по чистоте и доброте ея. Да будет убо и наша совесть, яко Ливан гора, возносящаяся к небу и превышающая все юдолия земные. Да возращает она кедры добродетелей Божественных, да благоухает фимиамом молитв, благоугодных Господеви, и да украшается подобно ливану вещественному велелепием и благообразием древ духовных, возносящих верхи свои под облака, и таким образом вид внутреннего человека нашего да будет яко ливан избранный и яко кедры благоплодные и вечно зеленеющие по образу вечно цветущего лица Христова.
Плотским лицем своим мы привыкли любоваться в зеркале, и, усмотревши на нем какую-либо нечистоту, тотчас смываем ее: таким же образом и на лице души своей – на совесть нашу мы должны, сколько возможно чаще, смотреть сквозь зеркало Христовых добродетелей, и усмотревши на ней какую-либо скверну, немедленно обмывать ее слезами покаяния, да будет она всегда чиста и непорочна, подобно как апостол Павел, со времени обращения своего, ни о чем столько не заботился, как о том, чтобы соблюсти совесть свою неукоризненною пред Богом и пред людьми. О сем аз подвизаюся, говорит он сам о себе, непорочну совесть имети всегда пред Богом же и человеки (Деян. 24:16). Как лице, так и совесть обличают человека в содеянном им согрешении; первое или приливом крови к сердцу или быстрым отливом от оного, то есть, неестественною краскою или бледностию лица, и последняя непрестанным угрызением и безпокойством. Хорошо обличение то и другое, но только в таком случае, когда мы будем внимательны и послушны ему и престаем от злобы обличаемые. Если же кто, по содеянном беззаконии, ни в лице своем не ощущает и не обнаруживает стыда, ни в совести – безпокойства и угрызения, то это явный признак человека ожесточенного во зле, или, по словам святого Григория, «когда стыд не следует за грехом, тогда нельзя сомневаться, что этот человек впал в отчаяние». Такие люди не любят на лице своей совести смотреть – в зеркало Христово.
Очи небесного Жениха своего Христа выхваляет Церковь так: очи Его, яко голубине (Песн. 4:1), то есть, ясны и целомудренны. Под очами же разумеется ум: потому что действие и служение первых, и последнего весьма сходны. Очами телесными мы видим предметы плотские, а умом созерцаем предметы духовные. Почему святый Златоуст говорит: «что око телу, то душе ум». Да будут убо очи наши ясны, прямо обращенные к Богу, подобно Давиду, который говорил о себе: к Тебе возведох очи мои, Живущему на небеси (Пс. 122:1); да не обращаются оне к суетам мирским: ибо как Бог есть свет, просвещающий и освящающий всякого человека, грядущего в мир (Иоан. 1:9), так и суеты мира, будучи порождением князя тьмы, помрачают ум: осуетишася помышлении своими, говорит Апостол, и омрачися неразумное их сердце (Рим. 1:21). Как телесные очи мы тщательно охраняем от приражения или впадения земных вещей, дабы не повредить и не помрачить зрения, так и душевное око, ум, мы должны бдительно соблюдать от всего земного, дабы не помрачить свет души нашей. Сверх того мы должны иметь очи целомудренные, заграждая их от всего скверного, нечестивого и соблазнительного, подобно праведному Иову, который сам о себе свидетельствует, что он завет положил очима своима, да не помыслит на девицу (Иов. 31:1); ибо всяк, по слову Христову, иже воззрит на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем (Матф. 5:28). Сама природа очи плотския покрыла веждями, чтобы не могли ничем повредиться: тем более мы должны покрывать очи ума нашего, чтобы оне не повредились от вторжения страстей и похотей, как-то: гнева и зависти, злобы и ненависти, сластолюбия и честолюбия, своекорыстия и плотоугодия, и тому подобных, весьма много ослепляющих человека.
О ланитах Божественного Жениха своего богомудрая невеста отзывается так: ланиты Его, яко фиалы аромат, прозябающые благовоние (Песн. 5:13), как бы так сказала: «благолепная красота столько украшает ланиты жениха моего, сколько красива и приятна златая чаша, наполненная аромат благоуханных». Да будут таковы же и наши ланиты сердечные, украшенные стыдом благолепным не только о деянии и видении, но и о слышании студном.
О устнах Его говорит она: устне Его – крины, каплющии смирну (Песн. песн. 5:13). Кринами означается чистота словес Христовых, о которых псалмопевец Израиля говорит: словеса Господня, словеса чиста, сребро разжжено, искушено земли, очищено седмерицею (Псал. 11:7). Смирною же, хотя горькою, но благовонною, изображается учение о христианском терпении скорбей и страданий и самой даже смерти, горьких по естеству, но ходатайствующих нам сладости вечной жизни. И наши уста да будут чисты во глаголании, якоже крин в видении: всяко слово гнило да не исходит из уст ваших (Еф. 4:29), научает Апостол. Но, к несчастию, развращение столько усилилось, что срамословия почти не почитают за грех. Народы самые грубые и неверные не оскверняют так уст своих непотребными глаголами, как мы христиане, забывши, что не только за срамные слова, но и за всякое праздное слово должны будем некогда дать строгий ответ Судии вселенные. Глаголю же вам, вещает Судия сей, яко всяко слово праздно, еже аще рекут человецы, воздадят о нем слово в день судный (Матф. 12:36). Ах, братия мои, я боюсь, чтобы и нам не сказано было того же, что сказано некогда Господом фарисеям: Порождения ехиднова, сказал Он им, како можете добро глаголати, зли суще? от избытка бо сердца уста глаголют. Благий человек от благого сокровища износит благая; и лукавый человек от лукавого сокровища износит лукавая (Матф. 12:34). Итак, оставим, братия, сквернословие и обратимся к беседам благим, да будут уста наши источать смирну из кринов языка, разглагольствуя о спасительной смерти Христовой и о страданиях св. мучеников, да заслугами их исходатайствуем себе благовонные сладости небесного царствия.
Гортани Жениха своего блаженная невеста приписывает следующую похвалу: гортан Его сладость (Песнь песн. 5:16), говорит она. Чрез гортань же разумеется внутренняя сладость учения Христова. Коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда устом моим (Пс. 118:103), вещает древний благовестник Христов. Да будет убо и наша гортань столь же сладка чрез слово о сладчайшем Иисусе, Иже есть весь желание и весь сладость; да будет и началом и концем всякого нашего слова и всякой беседы Тот, Который, усладив некогда горькия воды Мерры, не престает напаять нас сладкими струями своего благодатного учения.
Уши суть орудия для принятия гласа приходящего отвне и для рассуждения слышанного. Они даны нам в двойном количестве, дабы одно отверзали мы для глаголющего извет, а другое для оправдывающегося, и не тотчас верили первому; даны наипаче для того, чтобы слушать слово Божие и исполнять оное, ибо блажени слышащии слово Божие, и хранящии е (Лук. 11:28). Даны два уха, а один язык, дабы мы больше и охотнее слушали, нежели говорили. Наиболее же мы должны обращать их к нищим и убогим, сирым и вдовицам, к утесненным и невинно страждущим, вопиющим о помощи к нам. Приклони ухо твое нищему, говорит премудрый сын Сирахов, и отвещай ему в кротости мирно (гл. 4:8). Имеющий такие уши имеет уши Христовы.
Чрево Жениха своего пречистая невеста описывает так: чрево Его – сосуд слоновый на камени сапфирове (Песн. песн. 5:14). Чрез сосуд же слоновый изображает чистоту плоти Его, а чрез камень сапфировый, имущий небесный цвет, дает разуметь, что чистота сия есть небесная, высшая всякой чистоты земной. Сохраним убо и мы чрева наши чистыми от объядения и пиянства, от любодеяния и студодеяния; соблюдем сосуды наши без порока, по увещанию апостола Павла, который говорит: сия есть воля Божия, святость ваша, хранити себе самех от блуда; и ведети коемуждо от вас свой сосуд стяжавати во святыни и чести, а не в страсти похотней, якоже и язы́цы не ведящии Бога (1Сол. 4:5). И в другом месте: яко во дни благообразно да ходим, не козлогласовании и пиянствы, не любодеянии и студодеянии, но облецытеся Господем нашим Иисус Христом, и плоти угодия не творите в похоти (Рим. 13:13:14). Брашна чреву, и чрево брашном: Бог же и сие и сия упразднит; тело же не блужению, но Господеви, и Господь телу (1Кор. 6:13). И Сам Господь к томуже убеждает нас: внемлите себе, да не когда отягчают сердца ваша объядением и пиянством (Лук. 21:34).
Руки Жениха своего смиренномудрая невеста украшает следующими похвалами: руце Его округлены златы, наполнены Фарсиса (Песн. песн. 5:14). Руками означаются дела Христовы, а круглостию их изображается правильное и благочинное совершение оных, златом же – неизреченная любовь Его к нам. Ибо все, что ни делал Он, делал благочинно и законно и по любви Его к нам. Да будут убо и все наши дела основаны на законе и растворены любовию, по наставлению Апостола: вся вам любовию да бывают (1Кор. 16:14). Руки имеют десять перстов, для того, чтобы мы все дела наши располагали по десяти заповедям, да будем сынове Божии по благодати, и чрез то уподобимся Сыну Божию по естеству – Христу Господу.
Наконец, ноги Его изображает она так: лыста Его – столпи мраморни, основани на степенех златых (Песн. песн. 5:15). Мраморными столпами означается крепость, а степенями – златыми ревность хождения с проповеданием слова Божия как Самого Иисуса Христа, так и Его Апостолов, о которых Пророк в восхищении духа своего предрек следующее: коль красны ноги благовествующих мир, благовествующих благая (Исаии 52:7)! Таковы да будут и наши ноги, слушатели-христиане, или по крайней мере, да не идут на совет нечестивых, и на пути грешных не стоят (Псал. 1:1); но да ходят достойно звания, в неже звани быхом (Еф. 4:1), со всяким смиренномудрием и кротостию, и да стоят на правоте веры истинные и любви нелицемерные, совести благия и жития неукоризненного пред Богом же и пред людьми. Стойте же в вере, взывает Апостол, мужайтесь и крепитесь. Вся вам любовию да бывают (1Кор. 16:13:14).
Итак, возлюбленные, если мы все это исполним и будем исполнять в точности с тщанием и усердием до конца нашей жизни, то нет сомнения, что благолепно и благопоспешно напишем в себе внутреннего нашего человека по подобию Христову; изобразим на скрижалях сердечных образ нерукотворенный и духовный и напечатлеем на душевных дсках наших образ Царя небесного, Который в последний день суда и мздовоздаяния, приимет их от нас в небесную свою сокровищницу, как драгоценный кинсон, имущий на себе образ и надписание Его, и воздаст нам вся благая и возблагая Своя в обителях Отца Своего.
С сим намерением, с сим постоянным желанием и ревностию, с сею верою и любовию ко Христу Спасителю, да взираем непрестанно на пречистый образ Его, да лобызаем Божественный зрак Его и покланяемся невидимому Его присутствию, просяще прощения прегрешений наших, освящения внутренней скинии нашей и водворения в сердцах наших. Аминь.