X. Слово, произнесённое в Феодосийском Александро-Невском соборе в день годового поминовения директора московского исправительного приюта малолетних В. В. Рукавишникова, 8 Августа 1876 г.

Христианский взгляд на жизнь человека

При настоящем торжественном Богослужении¹⁸ вы слышали, бритья, глубоко трогательную заупокойную церковную песнь. Со святыми упокой, Христе, душу раба Твоего... А непосредственно за литургией вы услышите целый ряд печальных песней. Несомненно, эти песни омрачат ваши мысли и чувства: одним они напомнят о близких сердцу их, которых уже нет в мире сем, и невольно, быть может, исторгнут у них слезы; а у других, не любящих думать о смерти, они произведут, быть может, досаду и неудовольствие, потому что напомнят им о неприятных предметах. Но почему мы скорбим при мысли о смерти и об умерших, насколько уместны наши скорби при сем, и как смотрит мать наша – церковь на наши сетования об умерших и на самую смерть?... Обратим наше внимание на эти вопросы в настоящие минуты.

У человека являются скорбные чувства при слушании заупокойных церковных песней – он скобит и плачет при воспоминании об умерших своих близких, и при мысли о смерти, большей частью потому, что то и другое напоминает ему о потере для него дорогих лиц и лишении приятных для него предметов – о потере и лишении, или уже совершившихся, или непременно скорбных быть. Основание таких скорбных чувствований лежит в испорченной природе человека: до падения прародители наши не знали скорбей, смерти для человека не существовало. Но с падением прародителей явилась в мир смерть, болезни, скорби и лишения; при этом чувственная природа взяла верх над духовной, зло – над добром. Настоящая жизнь со своими временными, с часто кажущимися, прикрасами овладела человеком. При таком состоянии ему трудно стало бороться с житейскими невзгодами, переносить встречающееся горе и, особенно, расставаться с жизнью, с этим, правда, драгоценным даром Божьим, но часто употребляемым человеком во зло. Напоминают человеку о смерти, а он тяготится этим напоминанием, не желает слышать о смерти и с великой скорбью, а иногда с ожесточением и злобой подчиняется неумолимому року – смерти. Несчастные страдальцы в мире и те, в минуты смерти, выражают желание ещё пожить, хотя столько они в жизни страдали. Так овладевает человеком настоящая жизнь, исполненная заслуженных им скорбей, с её обманчивыми радостями! Умирает ли у кого отец или мать, жена или муж, сын или дочь – скорбь бывает неутешная; потому что в этих случаях отнимается у человека самое дорогое, самое близкое – отнимается, можно сказать, часть его собственного существа. При этих случаях много бывает обстоятельств, увеличивающих тяготу скорби: то отец оставляет осиротевшим целое семейство, то мать умерла, не вскормивши малолетних детей; то девица, едва достигшая цвета лет, взята из среды живых и через то отнято утешение у матери; то юноша, достигший совершеннолетия и подававший блестящие надежды на пользу общества, отнимается у сего последнего и через то рушатся заботы отца о воспитании сына. Все эти обстоятельства сопровождают горькие слезы, укоры на свою судьбу, а иногда даже жалобы на милосердие и правосудие Божии. Но как жалок человек со своими скорбями; как он близорук и ошибочен в своих суждениях; как часто он прогнeвляет Бога своими сетованиями! .. Что же делать? Нужно уметь переносить скорби, неизбежно и естественно нам принадлежащие; руководительницей же в сем деле, как и во многих других, служит общая чадолюбивая матерь наша – церковь.

Святая церковь наша, наполняя обряды погребения и поминовения умерших печальными песнопениями, тем самым показывает, что она не запрещает человеку сетовать об умерших, но внушает, чтобы эти сетования растворялись верой в Бога, верой в Его мудрый промысл, надеждой на Его милосердие и молитвой за умерших. Ап. Павел в своём послании поучает нас: «братья, не хочу видеть вас скорбящими об умерших, как язычники, не имеющие веры в будущую жизнь и не надеющиеся на милосердие Божие» (1Фес.1:4–18). Самое великое горе можно облегчить правильным взглядом на настоящую жизнь и на самую смерть. В самом деле, что такое настоящая жизнь и что такое смерть? Настоящая жизнь есть временное пребывание человека в сем мире и, притом, слишком краткое, сравнительно с вечностью, – есть время краткого приготовления к бесконечной жизни. Здесь мы временны, как гости; да и самые кладбища наши называются погостами, т. е. местами, куда человек отправляется, погостивши здесь. И что же удивительного, если одни гостят здесь менее, о другие – более; один приготовляется в этой жизни к будущей долее, а другой – короче; разность времени в руках Божьих; а как кто приготовился или готовится к будущей жизни – это состоит в воле человека... Что такое смерть? Переход из худшего состояния в лучшее, без уничтожения нашего существа– возвращение в наше отечество. Уже поэтому смерть есть великое благо для человека. Но кроме того, что было бы с человеком, если бы он вечно жил? По свойству его испорченной природы он мог бы все более и более склоняться ко злу, развиваться в нём до бесконечности, а бесконечное развитие зла есть принадлежность деятельности дьявола. И смерть – это благо, посылается Богом людям в разное время: одним – раньше, другим – позже; но непременно в добрую пору: одним – в награждение за эту жизнь, хотя бы то и кратковременную, другим – в предохранение от будущих зол, а третьим – для прекращения зла. При таком христианском взгляде на жизнь и смерть, естественно, у человека верующего может явиться покорность промыслу Божию, вместо безутешного сетования, и при виде гроба глубокого старца или юного младенца, и при мысли о смерти зрелого мужа, или едва оперившегося юноши, при смерти отца или сына, мужа или жены, матери или дочери.

Но от общих рассуждений о наших сетованиях при воспоминании об умерших и о самой смерти обратимся к частному событию, ныне нами воспоминаемому. В заупокойных церковных молитвах ныне вы слышите имя раба Божья Николая, скончавшегося ровно год тому назад, на 29 году своей жизни. И смерть, и жизнь поминаемого ныне раба Божья Николая поучительны для нас и утешительны для его скорбных родителей. Родившись на свет Божий слабым, едва дышавшим ребёнком, он мало подавал надежды на жизнь, но провидение сохранило его для подвига милосердия и любви к бедным, и для воспитания, и исправления юных – падших преступников. Он туго развивался физически, но быстро рос нравственно. С самых юных лет у него обнаружилось милосердие к нищим, покорность родителям и, особенно, беспредельная любовь к матери. Эти свойства сохранились у него до гроба. С наступлением юности телесное здоровье его укрепилось, и вместе с нравственными качествами у него обнаружились прекрасные свойства ума. Достигнув совершеннолетия, он вместе с тем достиг высшего образования и цветущего здоровья. Судя по мирскому, жизнь представлялась ему улыбающейся: будучи прекрасен собой, образован, владея цветущим здоровьем и богатством, он мог составить из себя счастливое семейство и быть украшением общества. Но юноша Николай настолько нравственно созрел, что он отказался от супружеской жизни и посвятил всю свою жизнь на дела милосердия; самоотверженное же служение его на пользу исправительному детскому приюту свело его в могилу. Один учёный иноземец, обозрев московский исправительный детский приют, побеседовав с директором его – двадцатисемилетним юношей, поминаемым ныне рабом Божьим Николаем, отрёкшимся от всех наслаждений жизни, и увидев благие плоды его деятельности, сказал о нём: «умру спокойно, я видел святого.»¹⁹ У этого то полезного и так много обещавшего скромного труженика берётся жизнь на 29 году. Так рано! Какой удар для родителей, скажете вы? Но не место здесь скорби; здесь только можно подивиться путям Промысла Божья и со смирением покориться всеблагой воле Того, в деснице Коего находится жизнь и смерть всего живущего в мире. Так рано умер поминаемый раб Божий Николай; но что же? Не много он жил, но скоро созрел. Зрелый плод во время должен быть снят, иначе, он сам упадёт, загниёт и пропадёт. Кто знает, быть может, дальнейшая жизнь его была бы не развитием нравственных совершенств его, а упадком их – началом, и продолжением зол и бедствий. Теперь же он, как зрелая пшеница, вовремя скошенная, призван в житницу небесную. Пусть будет это утешение – истинно христианским утешением для скорбящих его родителей. А для нас, братья, уроком приготовления собственной нашей смерти, неминуемо имеющей постигнуть рано или поздно каждого из нас. Аминь.