ИСИХАЗМ СВ. ГРИГОРИЯ ПАЛАМЫ

Основным принципом исихазма было – прежде БЫТЬ, а потом ДЕЛАТЬ. Первое – корень и источник второго; второе немыслимо без первого, первое должно открываться и исполняться вторым. Человек должен встретить живого Бога, и только потом убежденно и верно исповедывать Его святую и неизреченную тайну. В этом сущность исихазма и Св. Григория Паламы. Он и исихасты XIV века, не вносят ничего нового, речь идет лишь об оживлении и (мысленном) углублении того, что уже существовало в Церкви веками, как опытная реальность и образ жития по Богу. То, что могло бы рассматриваться как новое в исихазме XIV, это – БОГОСЛОВСКО-ДОГМАТИЧЕСКАЯ углубленность и обоснование такого опыта Церкви. Святогорский исихазм и и церковный опыт святого предания вообще, приобретают, в лице св. Григория Паламы, своего богослова «теоретика». Главным предметом святогорских споров, имевших далекоидущие последствия, была проблема возможности или невозможности реального Богообщения и способа этого общения. Калабрийский гуманист Варлаам, вместе со своими приверженцами, находившимися под сильным влиянием греческой философии и западной аристотелевски ориентированной схоластики, или отрицали возможность реального Богообщения или придавали ему символически-интеллектуальный характер. Бог, согласно их утверждениям, может быть познаваем только через природу (окружающий мир) и тварные символы, в которых Он открывается человеку. Святой Григорий сразу почувствовал, что здесь речь идет о подспудном вытеснении Бога из исторической действительности, и решительно восстал против такого искажения христианского видения отношений Бога и Его творения. Свою точку зрения он обосновывал библейским парадоксом: Священное Писание утверждает, что, с одной стороны «Бога не видел никто и никогда» и никогда не сможет увидеть, но с другой стороны, свидетельствует, что «блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят». Из этого Святитель соткал свой богословский парадокс, основанный на Боговоплощении и тысячелетнем опыте Церкви: Бог по СУЩНОСТИ недоступен, неизречен и неописуем, но Своими вечными Божественными СИЛАМИ и ЭНЕРГИЯМИ, Он – Жизнь нашей жизни, Мудрость нашей мудрости, Упование нашего упования, Свет нашего света, Сердце нашего сердца; их посредством Он – Творец мира, Промыслитель его и Животворитель. Бог, по опыту исихастов, если можно так выразиться – СОКРОВЕННО-ОТСУТСТВУЮЩЕЕ ПРИСУТСТВИЕ. Как «присутствие», Он – «Царство Божие» в нас, Он – Фаворский Свет – СЛАВА лика Христова, которую узрели Апостолы на горе Фавор, реально присутствующая во всех тех, кто верой и добродетельной жизнью, подготовил для нее место в своем сердце.

Это пребывание в нас Бога и нас в Боге, также как и наше соединение в вечной Божественной славе и преображение в Божественном свете, относится ко всему психофизическому существованию человека. Оно предполагает и требует нашего телесного и духовного подвига. Смысл всего нашего труда в том, чтобы, насколько это возможно человеку, все свое существо собрать в молитвенный призыв (вопль) и совершенное хождение перед лицем Бога живого. То, что явилось наибольшим вызовом для противников Паламы, отравленных платоновски-дуалистическим презрением к телу, и многих их последователей позже, издевавшихся над «смотрением в пупок» ради созерцания Божественного света, – это именно то значение, которое Святой Григорий придавал телу в духовной жизни. Святитель понимал, что после Воскресения Христова, всякое человеческое тело, человеческая кость – святыня и храм Духа Святого. Как и все творение Божие, тело, как и душа, призвано быть храмом Божиим, и чтобы достичь этого, необходимо постом, смирением, чистотой и собиранием своим – развязать душе крылья, освободить ее для Божественной бесконечности.