Послание к филиппийцам

Филиппы, первый город в Македонии, на границе с Фракией, при реке Стримоне, в древности был известен своими золотоносными рудниками и назывался Кринидами. Филипп македонский, отец Александра Великого, расширил и укрепил его за 358 лет до Рождества Христова, переименовав в Филиппы. По своему положению вблизи Эгейского моря этот город сделался значительным городом Македонии. Великий Император Август возвысил Филиппы на степень римской колонии и дал им италийское право (jus italicus).

Апостол Павел во время своего Второго апостольского путешествия, проповедуя в Троаде, по особенному откровению был призван проповедовать в Македонии (Деян.16:9→) и, переправившись через Эгейское море, впервые огласил Европу христианским учением в Филиппах. Павла сопровождали Сила (Деян.15:40; 16:19), Тимофей (Деян.16:1) и Лука (Деян.16:10).

Проповедь свою апостол Павел начал между иудеями в молитвенном доме, находившемся за городом при реке, и в числе первых верующих приобрел для Церкви одну богатую женщину, по имени Лидия, которая сейчас по крещении приняла проповедников в свой дом и доставляла им всё необходимое. В несколько дней слово Божие было проповедано многим в Филиппах; но исцеление Павлом одной бесноватой служанки, доставлявшей своими прорицаниями большой доход своим господам, возбудило против апостолов негодование жителей, преимущественно римлян.

Павел и Сила были схвачены, представлены воеводам, наказаны палками и заключены в темницу. Однако темничный страж, устрашённый чудом землетрясения (что послужило поводом его обращения ко Христу), в ту же ночь облегчил узы заключённых, а на утро и воеводы, узнавшие, что Павел был римским гражданином, с честью освободили узников из темницы, но просили удалиться в другое место (Деян.16:12–40). Павел отправился в Фессалонику, а в Филиппах его дело, по всей вероятности, продолжал Лука.

В другие свои посещения апостол Павел укрепил веру филиппийцев и успел так расположить их к себе, что они постоянно заботились о доставлении ему всего необходимого и посылали ему подаяние и в Фессалонику (Флп.4:16), и в Коринф (2Кор.11:8,9), и даже в Рим, когда апостол находился там в узах (Флп.4:18).

Опечаленные тяжёлым положением апостола в римской темнице, всегда расположенные к нему, филиппийцы отправили к нему в Рим с богатым подаянием и для слуг апостолу своего верного служителя и возлюбленного Павлом сотрудника, Епафродита (Флп.4:18). Тронутый таким вниманием, апостол считал долгом благодарить филиппийцев за их усердие и внимание к нему. К тому же, Епафродит сам заболел в Риме и по выздоровлении пожелал скорее возвратиться на родину, чему и Павел не препятствовал, и, отпуская от себя Епафродита, вручил ему благодарственное письмо для филиппийцев, в котором, кроме благодарности, успокаивает их на счёт своего положения, утверждает в вере и предохраняет от несогласия и от лжеучителей.

По характеру своему это Послание отличается особенной нежностью и теплотой чувства, что и понятно само собой по тем прекрасным отношениям, в которых находился апостол к филиппийцам. Но и кроме того, филиппийцы, по замечанию святого Иоанна Златоустого, преуспевали во всякой добродетели. И потому в Послании нельзя встретить ни одного замечания, ни одного упрёка в недобром поведении, ни даже жалобы апостола на своё тяжёлое положение.

Место и время написания определяется узами апостола и пребыванием при нём Тимофея (Флп.1:1). Узы эти, без сомнения, римские. Говоря о них, апостол хвалится, что те сделались известными всей претории (Флп.1:13) и дали силы христианам смелее проповедовать своё учение. В самом дворце Кесарей уже находились уверовавшие во Христа; но Павел, имевший случай свидетельствовать о своей невинности перед римским судом, ещё не знал, какая участь ожидает его (Флп.1:23). И потому время написания Послания падает на период двухлетнего пребывания апостола в Риме (Деян.21:27–26:32), когда и Евангелие уже достаточно было распространено в столице мировой Империи, и участь апостола ещё не была решена, то есть на конец 63-го или начало 64-го года.

Апостол не развивает в Послании одной какой-нибудь догматической или нравственной истины; но представляет ряд увещаний, похвал, благодарных воспоминаний. В начале Послания он извещает филиппийцев о своём положении и об успехах благовествования Христова (Флп.1:1–26); потом увещевает к единодушию и смирению примером Иисуса Христа (Флп.1:27–2:18); намеревался послать им Тимофея и возвратить Епафродита (Флп.2:19–30); предостерегает от лжеучения иудействующих и показывает, что оправдание достигается верой (Флп.3:1–31); наконец, именно просит сохранять то, чеему научились от него, снова благодарит за их заботы о нём и завершает Послание благопожеланиями и приветствиями (Флп.4:1–23).

Благодарность апостола филиппийцам и извещение их о своём положении (Флп.1:1–26).

После приветствия от своего имени и от Тимофея к филиппийским христианам с епископами и диаконами (Флп.1:1–2) апостол благодарит Господа за их усердие к благовествованию, представляя таким образом и их участниками своей проповеди (Флп.1:3–7), и молится, чтобы они более и более усовершались в любви и познании (Флп.1:8–11). Затем, сообщая филиппийцам о том, как через его появление перед судом Евангелие сделалось известным даже в претории кесарей, и многие стали проповедовать оное – кто по ревности, а кто и по зависти и любопрению. Апостол радуется такому положению дел и высказывает уверенность, что всё, что ни случилось бы с ним, есть лишь к славе Евангелия (Флп.1:12–20). И он в этом случае предпочёл бы смерть, чтобы быть со Христом, но так как он знает, что его жизнь полезнее для их усовершенствования, то он уверен, что останется с ними (Флп.1:21–26).

Стих 1. Павел и Тимофей, раби Иисус Христовы. Рядом с собой апостол поставляет и Тимофея, потому что и он первоначально трудился в основании Церкви филиппийской и пользовался очень большой любовью их. Замечательно, что Павел не называет здесь себя апостолом, как в других Посланиях, потому, – как утверждает Феофилакт, – что в Филиппах никто не сомневался в его апостольстве, и название раба Христова обнимало все достоинства и все роды служения служителя Христова.

[С епископы и диаконы. Все толкователи согласны в том, что здесь под епископами разумеются пресвитеры, так как в первенствующей Церкви не строго различались эти названия (Сравните: Деян.20:17–28; Тит.1:5:7), а часто принимались в их первоначальном значении: епископ – блюститель (Деян.20:28), пресвитер – старец (1Пет.5:1; 2 и 3Ин.1:1), диакон – служитель (2Тим.4:5), и приписывались лицам не по иерархическому их положению, а по обстоятельствам дела. Причину же, почему только в одном этом Послании апостол посылает приветствие епископам и диаконам, Златоустый видит в том, что в Филиппах клир писал, благотворил и посылал к нему Епафродита].

Стих 5. О общении вашем в благовествование. Златоустый, Феофилакт и другие признают общение филиппийцев в благовествовании в том, что они помогали апостолу в его нуждах, посылали ему мужей для служения, участвовали в его скорбях. Короче, здесь общение = милостыня (Рим.15:26).

Стих 6. Даже до дне Иисус Христова, то есть до Второго Пришествия Христова. В мысли своей апостол обнимает не только современных себе филиппийцев, но и потомков их (Златоустый). В приложении же к тем, кому он пишет, день Христов есть конец их жизни, за которой последует для них общение со Христом.

[Стих 7. За еже имети ми в сердце вас – διὰ τὸ ε̉'χειν μὲ ε̉ν τη καρδία υμάς. Обоюдное выражение, которое по свойству греческого языка можно переводить: потому что я имею вас в сердце, как передают все переводы; и потому что вы имеете меня в сердце, как позволительно предположить на основании благодарности апостола за усердие филиппийцев. Последнему предположению противополагают выражение ε̉ν τη καρδία, вместо которого стояло бы ε̉ν ταϊς καρδ᾿ιαις, и потому удерживают первый перевод, хотя καρδία можно понимать и как собирательное (Ин.14:27 и другие).

Во узах моих и во ответе и извещении благовестия. Воспоминание о любви и расположенности филиппийцев сохранял апостол не только в темнице, но и во время защиты своей перед судом и при распространении проповеди.

Внешним побуждением к такому непрестанному воспоминанию о филиппийцах могло быть значительное облегчение уз апостола, зависевшее от подарков, которые сделаны были Епафродитом темничным стражам, и ускорение суда над апостолом по той же причине (Деян.24:26); а возможность раздавать щедрую милостыню и благотворить нуждающимся, при помощи посланного теми же филиппийцами, способствовала распространению Евангелия].

[Стих 9. В разуме и во всяком чувствии. Различают знание и чувство как теоретическую и практическую способность познания. Первую можно назвать познанием, вторую – благоразумием (Сравните Притч.1:2–4)].

Стих 11. Исполнени плодов правды Иисус Христом. Плодами правды называет добрые дела, как следствия оправдания, дарованного Иисусом Христом. Таким образом, благодать не только насаждает в нас древо спасения и возращает его, но сама приносит и плоды, которые между тем вменяются в заслугу человеку.

[Стих 13. Во всем судищи – ε̉ν ο᾿λω τω πραιτωρίω. Обыкновенно преторием считают дворец кесаря, так как сам апостол говорит, что простёр свою проповедь до дома Кесарева (Флп.4:22). Но строго говоря, название praetorium не может быть приписано дворцу Императоров; а назывался так дворец или судебная палата преторов, то есть главных областных или городских начальников и судей; а также и преторская команда, отряд телохранителей при преторах (praetoriani milites) и само место их жительства, составлявшее в Риме особый квартал (castra praetoriana). Думают, что апостол Павел по приезде в Рим был поручен под надзор начальника преторианцев и имел стражей из этого отряда, через что проповедь о Христе очень легко могла стать известной всему отряду. Нельзя не согласиться с таким объяснением; но все древние толкователи относят слово преторий к палатам Нерона].

Стих 15. Нецыи по зависти и ревности, друзии же за благоволение Христа проповедают. И в Риме не оставила апостола злоба иудействующих, преследовавшая его всюду, где он появлялся. Так как Павел находился под стражей и мог проповедовать только приходившим к нему, то успехи Евангелия могли быть не очень обширными. Усердие учеников помогало в сем случае апостолу; они обходили площади и улицы обширного города, распространяя Евангелие и заменяя апостола, на котором лежала обязанность проповедовать всем. В то же время и ненависть иудействующих, пользуясь нерасположением Кесаря и патрициев к новому учению, чтобы возбудить их еще более против христиан и в особенности против Павла, начала открыто проповедовать о Христе среди Рима. От этого увеличивалось раздражение против христиан и угрожало опасностью Павлу, как главному виновнику проповеди. Апостол не даёт права предположить, что сама проповедь лжеучителей была искажена в содержании, но только открывает тайную цель этой проповеди. Если бы проповедь лжеучителей была противна истине, апостол не преминул бы присоединить и это к обличению их. Но он ещё радуется, что хоть с нечистой целью слово Божие распространяется.

Стих 18. Аще виною (лицемерием), аще истиною, Христос проповедаем есть. Было бы противно чистоте Евангелия смешивать истину его с ложью ересей и заблуждений; и если человеческие мнения и учреждения не свободны от недостатков и в своём развитии часто идут путём ошибок, то это не имеет приложения к христианству в чистом его виде. И потому, по замечанию отцов, в этом месте апостол говорит только о лицемерии и недоброй цели означенных проповедников, а не о том, что их проповедь заключала ереси.

Стих 20. Возвеличится Христос в теле моем, аще животом, аще ли смертию. По Феодориту, обстоятельства, сопровождавшие апостола, должны были послужить только к прославлению Христа. Он как бы говорит: избегну ли я опасности, все удивятся исхитившему меня из столь многих сетей; а если буду предан смерти, всех изумит сила проповеди, заставляющая проповедников презирать смерть.

Стих 21. Мне бо еже жити, Христос: и еже умрети приобретение. Для апостола в жизни не было другой цели, другого высшего блага, как Христос, и потому он смело мог сказать, что уже не ктому аз живу, но живет во мне Христос (Гал.2:20), и когда угрожала ему смерть, то она не отнимала у него ничего, а напротив составляла для него приобретение, потому что давала возможность разрешиться от уз плоти и от земной суеты, и быть со Христом.

Стих 23. Желание имый разрешитися и со Христом быти. Это было естественное желание того, кто давно уже отрешился от своей воли и от всех земных удовольствий, и кто давно был проникнут жизнью Христовой. Тем не менее, польза других, польза самого того дела, которое лежало на ответственности апостола, заставляют его желать продолжения своей жизни во плоти.

А еже пребывати во плоти, – говорит он, – нужднейше (есть) вас ради (Флп.1:24). Далеко, поэтому, от мысли апостола то воззрение, что настоящая жизнь есть ссылка духа в темницу плоти за какие-то преждеземные преступления и что, поэтому, нужно стараться об освобождении себя из этой темницы, хотя бы даже насильственным способом.

[Стих 26. Моим пришествием паки к вам. Апостол был несколько раз в Филиппах, и предполагаемый им приход туда будет не первым. И в ожидаемый приход, как в предшествующие, апостол надеется ещё более ободрить филиппийцев и вызвать их на большие подвиги, за которыми последует и большая слава].

Увещания к единодушию и смирению (Флп.1:27–2:18)

Как ни полезен был для филиппийцев будущий приход апостола к ним, он не мог иметь только временного, мимоходного влияния на их нравственное усовершенствование и успехи в вере. И потому апостол указывает им в них самих залог будущего преуспеяния: это – единодушие в вере и смиренномудрие.

Первое, то есть единодушие, даст им силу перенести все страдания за Христа, как он сам переносит их (Флп.1:27–30), потому апостол и просит их из любви к нему быть единодушными (Флп.2:1–2).

Второе, как естественное следствие первого, побудит их уступать друг другу и заботиться о других, а не о себе, и находить себе образец в примере Самого Иисуса Христа, Который, будучи равен Богу, уничижил Себя до степени раба и, приняв образ человека, в этом состоянии смирил Себя до того, что умер на кресте, как последний преступник, за что и Бог превознёс Его выше всего, что пользуется какой-нибудь славой на земле и на Небе (Флп.2:3–11). Поэтому апостол просит их не в его только присутствии быть послушными к нему, но всегда быть такими, чтобы явиться истинными чадами Божиими и не посрамить самого Павла. Тогда и сами страдания его будут для него отрадными, а вместе не опечалят и их (Флп.2:12–18).

Стих 28. Не клеблющеся ни о едином от сопротивных. Внушается мужество, с которым христиане должны встречать все страдания и опасности за веру. Одно это мужество даст им уверенность в победе, а для врагов спасения послужет предзнаменованием поражения.

И сие от Бога. Не только вера во Христа, но и страдания за Него есть дары Божии, которые не всякому даются.

Глава 2:3. Смиренномудрием друг друга честию больша себе творяще. Большая часть споров и неудовольствий между близкими людьми происходит от того, что один думает о себе очень много и не признаёт преимуществ другого. Нужно много смирения, чтобы в своём сознании поставить кого-нибудь выше себя. Между тем такое смиренномудрие составляет одно из необходимых условий взаимной христианской любви. Апостол настаивает на нём.

Стихи 5–11. Сие да мудрствуется в вас, еже и во Христе Иисусе. Высокий пример смиренномудрия святой Павел указывает филиппийцам в Иисусе Христе. Чтобы понять значение этого примера, нужно обратить внимание на действительное достоинство Иисуса Христа, как изображает Его апостол, и на противоположное состояние, которое Он добровольно принял на Себя для спасения людей.

И прежде всего Иисус Христос, во образе Божии сый (ε̉ν μορφή Θεοΰ), не восхищением непщева быти равен Богу (τὸ είναι ι̉'δα Θεώ). Будучи Богом и по существу и по вечным свойствам, Он вовсе не считал похищением называться Богом и не видел в этом оскорбления Божественной чести, как обвиняли Его в этом иудеи (Ин.5:18; 10:33; Мф.26:65); но называл Себя равным Богу – конечно, в том же смысле, в каком апостол называет Его в другом месте сиянием славы и образом Ипостаси Отчей (Евр.1:3).

В таком смысле и мы называем сына образом отца не по внешнему только сходству в чертах лица, а по внутреннему единству свойств и способностей у отца и сына.

[В этом отчасти подтверждается и значение слова μορφὴ, которое указывает на внутреннее и полное сходство между предметами, а не внешнее или случайное, заключающееся, например, в положении, действиях и так далее]. Так человек, созданный по образу и по подобию Божию (και̉ εικόνα και καθ᾿ όμοίωσιν), хотя и называется образом (ει̉κὼν) Бога на земле по своему положению, как царь земли, и по господским отношениям к другим земным тварям, но не имеет свойств и сущности Божества. Если бы и Христос был образом Божиим только в таком смысле, как человек, то Он не мог бы называться равным Богу, как не считается равным Богу и человек. Затем, Этот Сын Божий, не изменяясь в своём существе, в Своих действиях и свойствах, вочеловечивается, становится Сыном человеческим. Понятно, что этот человек – Бог, и есть высший из людей, совершеннейшее существо, с Которым не может сравниться никто, потому что Бог мог соединиться только с таким человеком, который обладал всеми совершенствами, свойственными Его природе. Но вот Этот совершеннейший из людей, достойный всякой славы и превозношения, унижает себя до того, что принимает рабский вид, состояние раба: Себе умалил (истощил – ε̉κένωσε), зрак раба приим (μορφὴν δούλου). Такое уничижение, или лучше истощение (1Кор.15:10), как несвойственное Божеству, по его неизменяемости, относится к человеческому естеству Иисуса Христа; то есть Иисус Христос уничижил Своё человеческое Достоинство до того, что явился в образе раба [Не в принятии только плоти человеческой было уничижение Иисуса Христа, потому что тогда оно относилось бы к Божеству и оставалось бы вечным, так как Сын Божий навечно соединился с человечеством; но именно в уничиженном состоянии самого человечества, потому что по совершении спасения это рабское состояние заменилось превозношением].

Апостол объясняет уничижение Иисуса Христа тем, что Он, став человеком, сделавшись во всём подобным нам, несмотря на Свои высокие достоинства и на совершенство Своей человеческой природы, до того смирил Себя, явился столь покорным, что допустил казнить Себя самым позорным видом смерти как величайшего преступника: в подобии (ε̉ν όμοιώματι) человечестем быв, и образом обретеся яко человек (σχήματι ευρεθείς ως ανθρωπος), смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестные. Здесь-то и мы видим, что вид Его умалён паче всех сынов человеческих, что Он по человечеству дошёл до такого уничижения, далее которого уже нельзя указать ни одного состояния. И это в человеке, Который при других обстоятельствах и условиях мог бы явиться славнейшим из людей, у Которого не было недостатка даже во внешних преимуществах, потому что Он был потомком славнейшего царского рода, не говоря уже о Его внутренних качествах и ещё более о Его соединении с Божеством.

[Здесь заметим, что принятый Иисусом Христом зрак раба означает столь же действительное рабство, как и образ Божий означает действительное достоинство. (У апостола в обоих случаях μορφὴ). А отсюда прямо выходит, что и подобие человеческое (ο᾿μοίωμα) и образ человека (σχήμα) означает такое же действительное человечество Иисуса Христа, как и наше, потому что Богу не свойствен ни зрак раба, ни уподобление твари.

Правда, апостол не доказывает в этом месте того, что Сын Божий действительно воплотился и стал человеком, как не доказывает и Его Божественности, но он касается того и другого].

Уничижение Иисуса Христа, глубочайшее смирение Его не остаётся без награды. Бог превознесе Его и дарова Ему имя, еже паче всякаго имене. В Его человеческом достоинстве, с Его человеческими свойствами, Бог поставил Его превыше всех и всего, посадив в Его лице нашу немощную плоть на Престоле Славы Своея, одесную Себя. И как уничижение Иисуса Христа было по-человечеству, так и превознесение Его было в том же человеческом естестве. Его человечеству Он даровал такие свойства и силы, которые соделали Его высшим всех тварей, и через это доставили Ему имя, и честь, и славу, лучшие всех имён небесных и земных. И перед этим именем, перед Его властью и силой преклоняется всё существующее на Небе, на земле и даже в преисподней: о имени Иисусове всяко колено поклонится небесных (то есть бесплотных духов), земных (то есть людей) и преисподних (душ умерших). Ему должны были поклониться все роды существ – небесных и земных. И даже ад не мог отказать Ему в этой славе, не мог воспротивиться Его силе, отдав Ему всех праведников, от века хранимых в его твердынях. Тем более должны признать эту славу Иисуса Христа люди, чью плоть Он принял на Себя.

И действительно, всяк язык исповеда и исповесть, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца, что совершённое Им спасение служит к наибольшей славе Бога Отца.

[Итак, разбираемое место можно представить в таком виде: вы должны заботиться, говорит апостол Павел филиппийцам, чтобы и у вас высказывалось такое же смирение, какое мы видим в Иисусе Христе; потому что Он, как образ Божий, как Сам Бог, соединившись с совершенным человеком, хотя и мог явить Себя на земле – как равный Богу, что вовсе не было бы похищением Божеской чести, или, как совершеннейший из людей, мог бы явиться окружённый величайшей славой земной; но Он сокрыл эти человеческие преимущества, унизил их, приняв на Себя человеческое естество и действительно став подобным нам человеком, смирил Себя до того, что был распят и умер на Кресте. За такое смирение и Бог воскресил и превознёс Его по-человечеству, дав Ему славу, какой не имеет ни одно сотворённое существо. Вот почему все прославляют Его как Господа, а вместе с Ним прославляют и Бога Отца].

Стих 13. Бог есть действуяй в вас и еже хотети и еже деяти. Апостол говорит здесь, что благодать Божия совершает спасение человека не без участия самого человека, который не должен лишь противиться действию всеблагой воли Божией.

Стих 14. Вся творите без роптания и размышления. Ропот, или в сильнейшей степени – гнев и сомнение суть признаки слабой воли и малой веры, с которыми невозможен успех и в обыкновенных делах, а тем более в деле спасения.

[Стих 15. Посреде рода строптива и развращена. Так называл евреев уже Моисей (Втор.32:5), и апостол, без сомнения, имел в виду это сходство современного Моисею Израиля со своими современниками].

[Стих 17. Аще и жрен бываю о жертве и службе веры вашея. Апостол приносится в жертву за то самое, что составляет предмет веры, служения и жертв для филиппийцев. Поэтому он желал бы, чтобы они не роптали в страданиях (Флп.2:14), а напротив радовались, чтобы не потерять своей награды, и на его страдания смотрели бы с такой же радостью, как на жертвоприношение, угодное Богу].

Извещение об учениках (Флп.2:19–30).

Увещевая филиппийцев с радостью принимать известия о его страданиях, апостол обещает послать к ним Тимофея, чтобы он, узнав об их обстоятельствах, утешил его добрыми вестями. Других столь расположенных к ним лиц, как Тимофей, он не имеет при себе, и потому пошлёт его, как скоро разъяснится положение апостола (Флп.2:19–24), а до того времени он посылает присланного ими Епафродита, который был сильно болен и теперь желает воротиться на родину, чтобы успокоить филиппийцев относительно себя (Флп.2:25–28). Апостол надеется, что они с радостью и уважением встретят человека, который подвергался большой опасности ради того только, чтобы заменить их услуги у апостола (Флп.2:29–30).

[Стих 20. Ни единого имам равнодушна, иже приснее о вас попечется. При апостоле в то время почти не было учеников, сотрудников его проповеди. Упоминаемые в конце Послания братия и святые из дому Кесаря, во всей вероятности, были просто христианами, принимавшими участие в апостоле; большая часть из них могла быть новообращёнными из заключённых с апостолом в темницу].

[Стих 21. Вси бо своих си ищут. С прискорбием апостол открывает филиппийцам, что окружающие его по большей части своекорыстны и не показывают такого расположения к делу Божию, какое он видит в Тимофее].

[Стих 23. Повнегда увем, яже о мне. Ясное указание на то, что судебное дело Павла подходило к концу, потому что он сопровождает его уверенностью, что скоро и сам придёт к ним. Это могло быть к концу двухлетнего пребывания апостола в Риме].

[Стих 25. Епафродита, брата и споспешника и своинника моего, вашего же посланника, α̉πόστολον. Из даваемых апостолом Епафродиту названий заключают (Феодорит и другие), что он был епископом в Филиппах, и отчасти утверждаются в этом данным ему именем апостола. Но святой Иоанн Златоустый почитает его только учителем. Название же апостола соответствует русскому – посланника].

Стих 30. За дело Христово даже до смерти приближися. Некоторые считают причиной тяжкой болезни Епафродита само посольство его в Рим от филиппийцев, соединённое с трудностями пути и, может быть, с опасностью преследования от евреев и язычников.

Хотя отправление Епафродита в Рим могло казаться делом личным, частным, как имевшее целью доставить апостолу посланное ему филиппийцами вспомоществование; но апостол мог и это дело считать Христовым, как совершаемое во имя Христа и по Его заповеди и притом дававшее апостолу возможность с большей свободой совершать дело своей проповеди.

Да исполнет ваше лишение, службы яже ко мне. Филиппийцы очень сожалели, что лишены возможности лично служить апостолу, и потому послали от себя Епафродита к нему. Указывая на служение Епафродита, Павел тем самым хвалит и филиппийцев.

Предостережение от лжеучителей (1–21)

Уже готовясь окончить своё Послание, апостол обращает внимание и на те опасности, которые угрожали филиппийскому обществу со стороны иудействующих лжеучителей. Если они ещё не вторглись в Церковь филиппийскую, то благодаря только особенной привязанности филиппийцев к апостолу, против которого главным образом и были направлены действия лжеучителей. Предвидя между прочим, что они не оставят своих попыток и против этой Церкви, апостол распределяет сущность их заблуждения и истинное учение об оправдании верой, под которое подкапывались лжеучителя.

Здесь мы слышим опять строгий голос апостола как обличителя, который остерегает своё стадо от псов обрезания и доказывает, что обрезанием должны называться хвалящиеся Иисусом Христом, а не плотью (Флп.3:1–3). Так, он мог бы хвалиться плотью, потому что он по рождению еврей, по учению фарисей, доходивший в своей ревности до того, что гнал Церковь Божию, но ради Христа отказавшийся от всех этих преимуществ, как не имееющих никакого значения, чтобы приобрести оправдание, которое даётся в силу заслуг Иисуса Христа, и через оправдание достигнуть и воскресения (Флп.3:4–11).

Апостол ещё не достиг этой цели, но стремится к ней и советует и другим поступать так, подражая ему и удаляясь от тех, которые поставляют свою цель в объядении и разврате, потому что христиане предназначены для жизни на Небесах, и само тело их должно преобразиться в славное и нетленное (Флп.3:12–21).

[Глава 3:1. Таяжде писати вам, мне убо неленостно, вам же твердо. Святой Поликарп Смирнский в своём Послании к филиппийцам (глава 3-я) даёт повод предполагать, что он знал несколько Посланий апостола Павла к филиппийцам. На основании такого указания, обыкновенно полагают, что выражение: таяжде писати, τὰ αυ̉τά γράφειν нужно понимать в значении указания самого апостола Павла на несколько своих Посланий к филиппийцам. Но как свидетельство святого Поликарпа очень неопределённо, так и выражение апостола Павла справедливее относить к устному учению, чем к предшествующим Посланиям. Апостол как бы так говорит: мне не тяжело говорить и писать вам одно и то же несколько раз, потому что это служит для вашего утверждения.

Твердо – α̉σφαλές. Сирский перевод: чтобы вы были осторожнее].

Стих 2. Блюдитеся от псов. Евреи называли язычников псами (Мф.15:26). Апостол обращает это название против них самих, потому что они, отвергая духовное обрезание, были сами язычниками в отношении Царства Божия (Блюдитеся от сечения, κατατομὴν, то же, что и περιτομήν – обрезания). Апостол неоднократно указывает на внутреннее или духовное обрезание, которое даётся в возрождении и делает излишним обрезание плотское (Рим.2:29).

Стих 3. Мы бо есмы обрезание, иже духом Богу служем. На основании преждесказанного, апостол мог уже прямо назвать обрезанными только христиан, всех тех, которые служат Богу духом.

Стих 4. Аще кто ин мнит надеятися во плоти, аз паче. Чтобы лучше показать ничтожество преимуществ, указываемых иудействующими и обличить их, апостол выставляет их в своём лице. Он был иудеем, не прозелитом, происходил из колена Вениаминова, которое осталось верным дому Давидову и, стало быть, обетованию, соединённому с этим домом; наконец, он был фарисеем, а фарисеи считали себя лучшими в народе Израильском. При всём том апостол отказывается от этих лучших преимуществ и ищет других – в вере в Иисуса Христа.

Стих 8. Превосходящее разумение (γνῶσις) Христа Иисуса. Все преимущества, даваемые человеку рождением, или приобретаемые собственными его усилиями, апостол считает ничтожными (тщетой) и поставляет их ниже познания Христа.

Под познанием же разумеется такое состояние человека, когда он, отрешившись от всего земного и плотского, без всякого самолюбия и самомнения, возвышается умом и сердцем к созерцанию духовных предметов, преимущественно же свойств и действий Божиих, открывающихся в делах творения, Промышления и Искупления человека, когда старается уразуметь многоразличную премудрость Божию и проникает в тайны Божественного домостроительства, и когда, возвышая и расширяя свои познания о Боге и о Христе, Спасителе человеков, он начинает лучше понимать и самого себя и предметы мира внешнего и вместе употребляет усилия не только к познанию, но и усвоению совершённого Иисусом Христом Искупления: познать Его, как и сам он познан был от Христа (1Кор.13:12). [Употреблённое здесь апостолом слово γνῶσις подавало в древности многим еретикам, а в новейшее время многим критикам, привязывать к нему целые теории и навязывать их апостолу. Первые пользовались этим словом для прикрытия своих религиозных заблуждений, а последние для оправдания своих философских вымыслов. Церковь давно разоблачила и осудила еретиков, а беспристрастное исследование обличает новейших толкователей и указывает, что между гносисом еретиков и учением апостола Павла нет ничего общего, кроме имени].

Стих 10. Еже разумети Его и силу воскресения Его, του γνῶναι. Святые Златоустый и Феодорит тесно соединяют этот стих с предыдущим и утверждают, что только верой приобретается познание о Боге, узнаётся сила Воскресения, и эта вера составляет правду. От веры же зависит и общение в страданиях, которое ведёт христианина к воскресению во Христе.

Стих 11. Аще како достигну в воскресение мертвых. Участие в страданиях Иисуса Христа достигается верой и подражанием, когда христианин верит, что только Христовы страдания спасли его от проклятия и смерти, и когда самоотверженно отрекается от своей воли, распинает свою плоть со страстьми и похотьми (Гал.5:24) и безропотно переносит все страдания и даже смерть за Христа. Тогда он умирает во Христе; тогда же он и воскресает вместе с Ним или в Нём. Апостол говорит не о том воскресении, которое будет общее для всех, а именно о воскресении во Христе, так как через него достигается будущее блаженство (Рим.6:5).

Стих 12. Гоню же аще и постигну. И великий подвижник истины, каким был апостол Павел, не мог с полной уверенностью сказать, что он достиг совершенства, достиг той степени святости, которая делала бы его наследником будущего блаженства. Он должен был гнать, то есть, неослабно и безостановочно стремиться вперёд, подобно состязающимся на ристалище, чтобы достигнуть высшей цели.

О немже и постижен бых от Христа Иисуса. Свою жизнь до обращения апостол сравнивает с тем, как будто он уходил от Христа, но был настигнут и пойман в сеть Христову; теперь и он должен гнать вослед Христа, чтобы получить обещанную награду.

Стих 13. Задняя забывая, в передняя же простираяся. Основиться, оглянуться назад, окинуть одним взглядом своё прошлое, подвести итог своей деятельности поставляется почти непременным правилом всякого благоразумного человека, условием всякого важного действия. Но при этом всегда забывается то опасное действие подобного обзора, что несомненные успехи в достижении заданной цели, ведут к гордости и самомнению. Особенно же это замечается в деле умственного и нравственного развития, а, стало быть, и в деле достижения спасения.

Понимая очень хорошо эту опасность, апостол, неуклонно и безостановочно стремившийся к почести высшего звания, старался забывать задняя, то есть свои успехи, и простираться в передняя, то есть к преодолению тех трудностей, которые предлежали ему. Мы видели, с какой неохотой, с каким самоосуждением принимался он за исчисление своих подвигов (2Кор.11).

Стих 15. Елицы убо совершенни, сие да мудрствуим. Совершенство здесь разумеется апостольское, в противоположность младенческому состоянию веры (1Кор.3:1). Этим-то совершенным в вере и прилично задняя забывать, а в предняя простираться; тогда как младенцев лучше поощрять указанием сделанного ими и возбуждением к большим и большим подвигам.

Аще ино что мыслите, и сие Бог вам открыет. Этими словами апостол предостерегает, чтобы филиппийцы не мыслили иначе, или лучше, требует, чтобы только те думали иначе, которым открыл Господь, чего, конечно, не мог бы сказать ни один противоречащий апостолу.

Стих 16. То же да мудрствуем и тем же правилом жительствуем. Христианские истины не есть только плоды размышления, но и жизни, а потому и должны быть не только предметами рассуждения, но и правилами жизни.

Стихи 18–19. Плачя глаголю, враги креста Христова. Призывая филиппийцев к подражанию себе, и побуждая их следовать только таким учителям, которые сходны были с апостолом, Павел со скорбью указывает на появлявшихся между христианами лжеучителей, которые, проповедуя крест Христов, своей жизнью изобличали в себе врагов этого Креста. По изображению апостола Павла и других апостолов (2Пет.2:12–14; Иуд.1:10–12), эти лица предавались крайнему разврату и чревоугодию. Посему апостол и говорит, что у них бог чрево и слава их в студе: они даже величаются своими постыдными делами. О несении креста, о распятии на нём своей плоти не могло быть и помину у этих проповедников креста.

Стих 20. Наше житие на небесех есть. Противополагая поведению лжеучителей истинно христианское поведение, апостол доказывает, что они не правы уже потому, что цель христианина на Небе, что он живёт для Неба и готовится к Небесной жизни. Было бы большой ошибкой приготовляться к какому-нибудь новому состоянию или роду деятельности способами, совершенно противоположными тем, какие требуются тем состоянием. Ко всякому состоянию приготовляются постепенно совершением таких именно дел, какие приличны тому состоянию. Из поведения же лжеучителей можно увидеть, что они и о Царстве Божием думают такие же непотребства, какие сами совершают здесь. Но думать так крайне нечестиво.

Стих 21. Преобразить тело смирения нашего. Развивая свою обличительную мысль, апостол говорит, что не только разврат и чревоугодие не свойственны будущей Небесной жизни, но даже и обычная жизнь тела с его потребностями не сообразна с ней. Посему как тело, так и условия его существования, всё, что составляет принадлежность и отличительный характер жизни человека на земле, должно измениться коренным образом. Иисус Христос указал нам пример такого изменения в Своём теле по Воскресении.

В других местах апостол называет будущее наше тело духовным, нетленным, небесным, славным (1Кор.15:44,53). Здесь он называет его сообразным славному телу Христа. В приведённых словах лежит глубокое основание и вместе и объяснение того, почему мы умираем и после того, как смерть уничтожена победоносным воскресением Иисуса Христа.

Заключительные увещания и благопожелания (Флп.4:1–23).

В конце Послания апостол увещевает филиппийцев стоять в предписанных правилах благочестия, особенно же призывает к этому некоторых известных в Филиппах лиц (Флп.4:1–3). Возбуждая затем в них радость о Господе, апостол просит быть кроткими, не заботиться ни о чём, но всё испрашивать молитвой у Бога и для пребывания в мире с Богом соблюдать всё, чему они научились у него (Флп.4:4–9).

Наконец, высказывает свою радость по тому поводу, что они заботятся о нём, хотя он ради Господа переносит все недостатки, и ещё раз благодарит за присланную ему филиппийцами милостыню, как в прежние разы, так и теперь – с Епафродитом, а вместе воссылает благодарность и Богу (Флп.4:10–20). К Посланию присоединены приветствия от находившихся с апостолом братий, особенно же из дома Кесарева, и обычное благожелание Павла (Флп.4:21–23).

[Стих 2. Еводию молю и Синтихию молю. Много высказано догадок о значении и даже о поле этих лиц; но дальнейшая просьба апостола споспешествовать им (αύταΐς), яже (αι᾿ τινες) во благовествовании сподвизашася со мной, кажется, не оставляет никакого сомнения, что это были женщины, сотрудницы апостола Павла, вроде той, о которой упоминает Евангелист Лука, говоря о первой проповеди апостола в Филиппах (Деян.16:14–15). Некоторые считают их диакониссами].

[Стих 3. Супружниче присный, σύζυγε. Греческий текст даёт понятие о супружеской чете, почему эти слова и относятся некоторыми к именам предыдущего стиха. Другие же принимают их за указание новых лиц, но в таком случае нужно допустить, что под таким определённым названием в Филиппах была известна какая-нибудь чета. Вероятнее то мнение, что здесь апостол обращается к епископу Церкви филиппийской и просто называет его своим сотрудником, союзником в деле проповеди.

С Климентом. Этого Климента предание римской Церкви почитает третьим преемником римского престола по святом Петре.

Их же имена в книгах животнех. Вместо перечисления имён и трудов различных лиц, апостол выражается общим образом, что Бог не забудет всех их при даровании вечной жизни. А для большей уверенности в этом представляет Бога записывающим в особую книгу имена всех трудившихся в благочестии].

Стих 5. Господь близ. Возбуждение к радости апостол сопровождает напоминанием о близости Его. Для страдальцев за Христа эта близость была признаком скорого окончания их страданий.

Стих 11. Аз навыкох, в них же есмь, доволен быти. Довольство своим состоянием и наличными средствами к жизни признаётся правилом высокой мудрости и лучшим средством для того, чтобы быть счастливым. Как истинный мудрец, апостол лучше многих сознавал важность этого правила и осуществлял его в жизни.

[Стих 22. Целуют вы святии вси. Это все римские христиане, посещавшие Павла в темнице и знавшие о том, что он пишет Послание к филиппийцам.

Иже от Кесарева дому. Трудно допустить, чтобы в числе последователей Христовых был кто-нибудь из членов семейства самого Нерона. Это были разве какие-нибудь придворные или слуги. Предание полагает в числе слушателей Павла философа Сенеку, воспитателя Нерона, и поэта Лукана, племянника философа Сенеки. Есть, впрочем, мнение, что Кесарь здесь собственное имя какого-нибудь христианина, и в числе 70-ти апостолов находится один с таким именем].