Первые фотографии...
Часть 3
Сегодня мы с вами заканчиваем листать замечательную книгу: «История фотографии с 1839 года до наших дней». Из тысячи фотографий, приведенных в ней, я отобрал некоторые. Те, которые, как мне кажется, знаменуют какие-то вехи фотоискусства, являются выразительными, а то и уникальными образцами того или иного жанра, направления фотографического стиля.
Прошлый очерк мы закончили на том, что я рассказал, как во второй половине 19-го века стало модно создавать фотографические постановки. Конечно, любимыми фотомоделями стали дети. Посмотрите на эту замечательную девочку...
Оскар Густав Рейландер. Девочка на ящике. 1860.
А это фоторабота Льюиса Кэррола, автора популярной сказки «Алиса в Стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье».
Кэррол любил фотографировать маленьких девочек и считается самым преуспевшим в этом деле фотографом. Для одной из своих фотомоделей, Алисы Лиддел, Кэррол сочинил сказку, которую и преподнес ей, отпечатанную, украшенную картинками, переплетенную.
Льюис Кэррол. Александра Китчин (или, как ее ласково называли, Кси). Ок. 1875.
А это – фоторабота другого мастера тех лет, Джулии Маргарет Кэмерон. В те годы художники часто пренебрежительно отзывались о фотографах. Они, дескать, фиксируют только внешнюю оболочку людей и вещей. А мы, говорили художники, проникаем в самую суть, улавливаем и переносим на холст душу людей и вещей.
Кэмерон пыталась защитить фотографию от такой критики. Она писала: «Я стремлюсь облагородить фотографию, закрепить за ней характер и применение, типичное для высокого искусства».
Фото, которое вы видите, по замыслу автора, должно иллюстрировать один из Евангельских рассказов. Однажды Мария с Иосифом возвращались из паломничества в Иерусалим. На одном из привалов (дети и взрослые шли отдельно, со своей группой) Мария обнаружила, что Сын пропал. Они бросились в Иерусалим и с большим трудом нашли Иисуса сидящим в Храме и наставляющим мудрецов. Мария воскликнула: «Чадо! Что Ты сделал с нами? Вот, отец Твой и Я с великой скорбью искали Тебя». Иисус ответил: «Зачем было вам искать Меня? Или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему?» (Лк. 2, 48-49).
Джулия Маргерет Кэмерон. «Вот, Отец Твой и Я с великой скорбью искали Тебя». 1865.
Эта фотография – тоже Джулии Маргерет Кэмерон.
Поль и Вирджиния. 1864.
Ну как настоящему фотографу не похвастаться аппаратурой!
Кэтрин Уорд. Камеры Фокса Тальбота. 1890-е годы. Напомню, что Фокс Тальбот – это один из пионеров фотографии. Он снимал в 1840-е годы. То есть, перед нами – практически первые фотоаппараты.
Шло время. Выдержка позволяла снимать динамичные сюжеты, камеры стали более компактными, и их можно было носить с собою. На конец 1890-х приходится расцвет фотографий, на которых запечатлены уличные сценки.
Альфред Стиглиц. Конечная станция. 1893.
Фотография на стыке фотоискусства и живописи, 1898 год. Фотограф попытался представить нам последние минуты жизни Христа. Этот проект называется «Семь последних слов». Здесь приведены последние слова Христа, произнесенные на Кресте.
«Отче, прости им, ибо не ведают, что творят»
«Сегодня ты пребудешь со Мной в Раю...»
«Жено, се сын Твой...»
«Господи, Господи, зачем Ты Меня оставил?..»
«Жажду!»
«В руки Твои предаю Дух Мой»
«Совершилось!»
Этот фотограф, мама троих детей, прославилась, кроме всего прочего, замечательными фотографиями детей, занятых своими привычными делами.
Гертруда Кэзебир. Леденцы. 1910.
Но художники, особенно импрессионисты, все равно подтрунивали над фотографами. Тогда те стали искать фотографический язык, который помог бы отойти от прямого воспроизведения действительности и попытаться уловить душу, состояние, эмоции людей и событий. Вот один из образцов такого творчества:
Элвин Лэнгдон Кобурн. Здание Флет Айрон. Вечер. 1912.
Химическая промышленность также не стояла на месте, и качество пленки (как, с другой стороны, и качество светосильных фотообъективов) настолько выросло, что можно было устанавливать совсем короткие выдержки (до 1/100–1/300 секунды). 1910-е – 1920-е годы – бум скоростной съемки, передающей динамику движения.
Этот и два следующих снимка принадлежат Уильяму М. Ван дер Вейде. Он публиковался в модных журналах и своим творчеством старался разрушить принятые стереотипы статичной съемки. Его фотографии не молчат, в них слышатся плеск воды, крики болельщиков, рычание собаки... Этот фотограф снимал все и вся: от крушения поезда и смертной казни до спортивных состязаний и детских праздников, однако всегда старался передать экспрессию, энергетику события.
Уильям М. Ван дер Вейде. Мэтью Макинтайр, бейсболист. 1904.
Уильям М. Ван дер Вейде. Дрессировка собаки. 1900.
Между прочим, в 1920-е – 1930-е годы уже появились цветные слайдовые фотопленки. Процесс обработки этот был крайне труден, но некоторые фотографы экспериментировали с цветом.
Между прочим, Чарлз Золлер был большим популяризатором цветной фотографии. Он ездил по американским городам и читал лекции для фотографов, сопровождая показом собственных цветных снимков. Благодаря его лекциям все больше фотографов экспериментировали с цветными пленками.
В коллекции музея Дж. Истмена хранится больше 4000 цветных работ Золлера.
Чарлз Золлер. Ребенок и няня. 1920.
Следующие несколько работ принадлежат Эварду Уэстону. Этот легендарный фотограф оказал большое влияние на фотоискусство. Резкие, правдивые, не приукрашивающие действительность изображения, которые тем не менее несут в себе больше, чем просто изображение предмета. Свое фотографическое кредо мастер выразил в словах: «Снять камень так, чтобы он выглядел, как камень, но в то же время был больше, чем просто камень…»
На фотографиях Уэстона имеют душу и оживают даже те предметы, которые по определению к этому не предназначены.
Это, наверное, самая известная фотография. На этот снимок можно смотреть часами, и он никогда не надоест, столько в нем красоты, грации, покоя. Моделью выступила подруга фотографа, которая вскоре стала его женой. «Однажды, – рассказывала героиня этого снимка, – Эдвард решил меня сфотографировать в дверном проеме, в котором, как он заметил, красиво падал свет. Расстелили старое армейское одеяло, и я начала принимать позы. Но что-то Эдварду не нравилось, и он не хотел делать снимок. Когда я случайно наклонила голову, Эдвард вдруг закричал: "Замри!" И сделал этот снимок».
Эдвард Уэстон. Обнаженная. 1936.
Для тех, кто подумывает, не стать ли отличным фотографом и хватит ли средств прокормить семью, хочу сообщить, что другая фотография Эдварда Уэстона, напечатанная и подписанная мастером (она называется Нагота), была продана на аукционе Sotheby's в апреле 2008 года за $1 609 000.
Помните, мы говорили, что Эдвард Уэстон пытался увидеть жизнь даже в самых «неживых»предметах. Вот известная его работа: Перец № 30.
Кстати, про современную Уэстону живопись мастер отзывался так: «Современная живопись — это когда покупаешь картину, чтобы закрыть дыру в стене, и приходишь к выводу, что дыра выглядит лучше».
Не спешите морщиться. Разве унитаз не напоминает какое-то таинственное животное? Или морскую раковину? Даже у унитаза есть своя красота, как сказал бы Уэстон, «своя душа».
Эдвард Уэстон. Отхожее место. 1925.
Конечно, 1920-е – 1930-е годы – время новаторства, авангардизма.
Ральф Стайнер работал фотографом и выполнял заказы для многих журналов. Однажды, в одном издании, его попросили сделать снимок для отдела кулинарии. «Это простой снимок, это должно выглядеть примерно так», – сказал ему редактор и поставил перед фотографом тарелку с грубо накрошенной ветчиной, на которую небрежно были взгромождены два яйца.
«Нет! Это должно выглядеть иначе, совсем иначе!» – сказал фотограф. Он выбежал в магазин через дорогу, купил шесть дюжин яиц, ветчину и оформил все таким образом. Эта фотография стала символом нового подхода к оформлению товаров и блюд и к их фотографическому изображению.
Ральф Стайнер. Яйца с ветчиной. 1929.
Вся середина 20-го века для фотографов прошла под знаком того, как чудесное можно разглядеть в привычном. И все время фотография испытывала своего рода комплекс, оттого что слишком легко могла уйти от художественности и превратиться в механическое фиксирование реальности.
Настоящие же фотографы это хорошо понимали, поэтому старались, чтобы снимок был не простой фиксацией события или явления, а выражал и то, что обычно трудно выразить словами, но что есть у нас в душе.
Альберт Ренгер-Пашц. Своды данцигской Мариенкирхи. 1930.
Альберт Ренгер-Пашц. Эхеверия. 1922.
Другой крупный фотограф Америки, Герберт Байер. «Точно так же, как типографское дело преобразует человеческую речь в то, что можно прочитать, фотография переводит реальность в читаемый образ...» – писал Байер.
В своих предельно простых фотографиях Байер достигает скульптурного монументализма.
Казалось бы, нет ничего проще. Обычные ноги в самом банальном песке. Но отчего-то вдруг взволнованно останавливаешься и как-то заново для себя открываешь, что оно прекрасно, это самое обычное мгновение жизни... Что оно уйдет и никогда не повторится. И что вся наша жизнь состоит из таких мгновений.
Г. Байер. Ноги в песке. 1928.
Пока одни фотографы подмечали удивительное в деталях окружающего нас, как бы заново открывая мир и помогая открыть его всем остальным, другие фотографы осваивали иное направление фотографического творчества. В 1930-е годы по ночному Парижу, по улочкам, кабакам и варьете ходил человек с большим фотоаппаратом. Это был венгр Дьюла Халас, взявший себе псевдоним Брасай. Он запечатлевал жизнь ночного Парижа. Нет, не огни дорогих ресторанов, а злачные места простого народа.
Брасай. Уличная шлюха. 1932.
В этой же стилистике, только более драматичной и многоплановой, выполнены работы мексиканца Мануэля Альвареса-Браво, получившего известность в 1940-е годы. Вот типичная его фотография, которая называется коротко: «Порог».
Эта фотография показывает нам ступни женщины, которая остановилась, раздумывая или пританцовывая, возле лужи у порога. Что это? Неосторожно пролитая вода, или, может быть моча, или кровь?.. Такое многозначительное восприятие наделяет снимок зловещим значением. «Невидимое всегда присутствует в произведении искусства... Если невидимое в нем нельзя увидеть, тогда произведения искусства не существует». Так пояснял свой фотографический почерк Мануэль Альварес-Браво – самый известный латиноамериканский фотограф за всю историю фотографии.
Немного отойдем от серьезного. Конечно, фотография всегда была не только искусством или философской головоломкой, но и прикладным видом творчества. Естественно, что востребованней всего фотография стала в области рекламы. И тут происходила потрясающая вещь: талантливый фотограф своей работой слагал «оду», «поэму» какому-то потребительскому товару. Товар приобретал статусные черты. Этот товар покупали не в силу его потребительских характеристик, а в силу того, что обладание этим товаром поднимало человека в его собственных глазах и в глазах окружающих.
Все эти явные и скрытые механизмы воздействия рекламы на потребителя давно известны и активно эксплуатируются. Всегда с интересом смотрю на рекламу и пытаюсь разгадать: какие психологические механизмы подключены в этом случае? Надо сказать, что в большинстве случаев современная реклама – это, конечно, примитивная дубина, которой оглушают человека, навязчиво напоминая, что именно этот товар он должен купить. Но встречаются и замечательные образцы рекламного искусства.
Впрочем, говорить о современной рекламе не будем. Давайте посмотрим на действительно выдающиеся образцы рекламы, ставшие классикой. Вот так работали мастера-фотографы в рекламной сфере.
Эдвард Дж. Стейхен. Реклама роялей Steinway. 1936.
Николас Мюрей. Обложка для журнала о домоводстве. 1939.
Этот фотограф кроме простой, лобовой рекламы, воспевающей американский образ жизни (как на предыдущем снимке), использует и другие приемы, заставляющие человека думать, размышлять и делать кое-какие выводы.
Подумайте над этой фотографией. Что может она рекламировать? О чем она сообщает?
Обратите внимание на прутья решетки, на тюремную койку...
О чем же говорит этот снимок?
Это снимок из модного дамского журнала. Наверное, он говорит о том, что женщине (тем более так прекрасно и модно одетой) не место в тюремной камере, а место, скажем, в роскошном кадиллаке или на яхте. И что читательница журнала не должна брать в голову всякую ерунду, вроде той, что ее даже бы и арестовали. Получай радость от жизни, отдыхай, разложи, наконец, пасьянс. Все плохое быстро пройдет, как летний дождь, и ты опять будешь счастливой и беззаботной.
Николас Мюрей. 1950.
Но самым популярным рекламным фотографом стал Виктор Кеплер. Его творческая биография продолжалась почти полвека, начиная с середины 1920-х годов. Когда производители товара ломали голову над тем, как продвинуть свой товар на рынке, они вспоминали о фирменном слогане фотографа: «Это можно сделать – зовите Кеплера!»
Вот, например, реклама кофе NESCAFE (не узнаете это слово?) от 1946 года. Рекламирует кофе популярная в те годы актриса Марта Скотт.
Мы начинаем присматриваться к эмоциям, отразившимся на лице «звезды экрана». От скептического отношения она переходит к радостному удивлению, а потом испытывает настоящую радость. Как после этого каждому рядовому американцу не соблазниться испытать на себе «эффект» удивительного кофе?
Виктор Кеплер. Женщина в автомобиле. 1951.
Виктор Кеплер. Домохозяйка на кухне. 1940.
В этих снимках все вопиет об американской мечте – жить легко и с удовольствием, когда самая большая жизненная проблема – это какой предпочесть товар из множества других.
Впрочем, мы слишком увлеклись и перешли к середине 20-го века. Вернемся чуть назад.
У кого есть дети или внуки, гоняющие на современных самокатах, можете позвать их к монитору и показать старинные самокаты:
Льюис Уикс Хайн. Игра на улице в Нью-Йорке. 1910.
Социальная фотография. После Второй мировой войны становится популярной социальная тема, тема различия мировых культур и менталитетов.
Маргарет Берк-Уайт. Хадиджа Фируза Уд-дин, заместитель министра образования, скрывает лицо и руки в присутствии мужчин. 1947.
Я бы не приводил эту фотографию, но уж сильно резанул диссонанс между тем, что мы видим на фотографии, и тем, что в эти годы происходило в России:
Уокер Эванс. Придорожный магазин вблизи Бирмингема, штат Алабама. 1936.
Фотография, которая становится страшней оттого, что вдруг, после тщательного, казалось бы, рассматривания матери и двух малышей, обнаруживаешь и третьего. Эта фотография громче всякой пафосной речи возвещает о том, что есть рядом с нами и те, к кому мы должны проявить сострадание, облегчить их боль, нужду. Отвернувшиеся мальчики, да и сама мать, прячущая глаза от объектива, говорят своими позами о том, что и им самим стыдно, что они находятся в такой ситуации, но что без нашей помощи им не справиться.
Доротея Ланг. Мать семьи мигрантов. Калифорния. 1936.
На грустном заканчивать не хочется. Давайте напоследок посмотрим на эту добрую, но и ироничную фотографию:
Эдвард Фарбер. Подъем флага. 1941.
Листаю и листаю книгу «История фотографии[». Еще много замечательных работ, о многом можно поговорить... Впрочем, пора и закругляться, ведь у нас не фотосайт
О фотографии второй половины 20-го века и о фотографии нынешней можно почитать на других сайтах, и эту тему я освещать не буду. Достаточно того, что мы познакомились с основными именами и тенденциями эпохи зарождения фотоискусства.
Напоследок, как символ фотографии второй половины 20-го века, – эта пуля, пронзающая яблоко. Современная техника в состоянии фиксировать даже такие вещи; мы вступили в эпоху, когда все творческие возможности ты имеешь в коробочке, которую можно повесить на плечо. От тебя требуется самое малое, но и самое важное: учиться видеть, чувствовать, любить Божий мир, в котором мы живем.
Гарольд Э. Эджертон. Пуля, пронзающая яблоко. 1964.
Часть 3
Сегодня мы с вами заканчиваем листать замечательную книгу: «История фотографии с 1839 года до наших дней». Из тысячи фотографий, приведенных в ней, я отобрал некоторые. Те, которые, как мне кажется, знаменуют какие-то вехи фотоискусства, являются выразительными, а то и уникальными образцами того или иного жанра, направления фотографического стиля.
Прошлый очерк мы закончили на том, что я рассказал, как во второй половине 19-го века стало модно создавать фотографические постановки. Конечно, любимыми фотомоделями стали дети. Посмотрите на эту замечательную девочку...
Оскар Густав Рейландер. Девочка на ящике. 1860.
А это фоторабота Льюиса Кэррола, автора популярной сказки «Алиса в Стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье».
Кэррол любил фотографировать маленьких девочек и считается самым преуспевшим в этом деле фотографом. Для одной из своих фотомоделей, Алисы Лиддел, Кэррол сочинил сказку, которую и преподнес ей, отпечатанную, украшенную картинками, переплетенную.
Льюис Кэррол. Александра Китчин (или, как ее ласково называли, Кси). Ок. 1875.
А это – фоторабота другого мастера тех лет, Джулии Маргарет Кэмерон. В те годы художники часто пренебрежительно отзывались о фотографах. Они, дескать, фиксируют только внешнюю оболочку людей и вещей. А мы, говорили художники, проникаем в самую суть, улавливаем и переносим на холст душу людей и вещей.
Кэмерон пыталась защитить фотографию от такой критики. Она писала: «Я стремлюсь облагородить фотографию, закрепить за ней характер и применение, типичное для высокого искусства».
Фото, которое вы видите, по замыслу автора, должно иллюстрировать один из Евангельских рассказов. Однажды Мария с Иосифом возвращались из паломничества в Иерусалим. На одном из привалов (дети и взрослые шли отдельно, со своей группой) Мария обнаружила, что Сын пропал. Они бросились в Иерусалим и с большим трудом нашли Иисуса сидящим в Храме и наставляющим мудрецов. Мария воскликнула: «Чадо! Что Ты сделал с нами? Вот, отец Твой и Я с великой скорбью искали Тебя». Иисус ответил: «Зачем было вам искать Меня? Или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему?» (Лк. 2, 48-49).
Джулия Маргерет Кэмерон. «Вот, Отец Твой и Я с великой скорбью искали Тебя». 1865.
Эта фотография – тоже Джулии Маргерет Кэмерон.
Поль и Вирджиния. 1864.
Ну как настоящему фотографу не похвастаться аппаратурой!
Кэтрин Уорд. Камеры Фокса Тальбота. 1890-е годы. Напомню, что Фокс Тальбот – это один из пионеров фотографии. Он снимал в 1840-е годы. То есть, перед нами – практически первые фотоаппараты.
Шло время. Выдержка позволяла снимать динамичные сюжеты, камеры стали более компактными, и их можно было носить с собою. На конец 1890-х приходится расцвет фотографий, на которых запечатлены уличные сценки.
Альфред Стиглиц. Конечная станция. 1893.
Фотография на стыке фотоискусства и живописи, 1898 год. Фотограф попытался представить нам последние минуты жизни Христа. Этот проект называется «Семь последних слов». Здесь приведены последние слова Христа, произнесенные на Кресте.
«Отче, прости им, ибо не ведают, что творят»
«Сегодня ты пребудешь со Мной в Раю...»
«Жено, се сын Твой...»
«Господи, Господи, зачем Ты Меня оставил?..»
«Жажду!»
«В руки Твои предаю Дух Мой»
«Совершилось!»
Этот фотограф, мама троих детей, прославилась, кроме всего прочего, замечательными фотографиями детей, занятых своими привычными делами.
Гертруда Кэзебир. Леденцы. 1910.
Но художники, особенно импрессионисты, все равно подтрунивали над фотографами. Тогда те стали искать фотографический язык, который помог бы отойти от прямого воспроизведения действительности и попытаться уловить душу, состояние, эмоции людей и событий. Вот один из образцов такого творчества:
Элвин Лэнгдон Кобурн. Здание Флет Айрон. Вечер. 1912.
Химическая промышленность также не стояла на месте, и качество пленки (как, с другой стороны, и качество светосильных фотообъективов) настолько выросло, что можно было устанавливать совсем короткие выдержки (до 1/100–1/300 секунды). 1910-е – 1920-е годы – бум скоростной съемки, передающей динамику движения.
Этот и два следующих снимка принадлежат Уильяму М. Ван дер Вейде. Он публиковался в модных журналах и своим творчеством старался разрушить принятые стереотипы статичной съемки. Его фотографии не молчат, в них слышатся плеск воды, крики болельщиков, рычание собаки... Этот фотограф снимал все и вся: от крушения поезда и смертной казни до спортивных состязаний и детских праздников, однако всегда старался передать экспрессию, энергетику события.
Уильям М. Ван дер Вейде. Мэтью Макинтайр, бейсболист. 1904.
Уильям М. Ван дер Вейде. Дрессировка собаки. 1900.
Между прочим, в 1920-е – 1930-е годы уже появились цветные слайдовые фотопленки. Процесс обработки этот был крайне труден, но некоторые фотографы экспериментировали с цветом.
Между прочим, Чарлз Золлер был большим популяризатором цветной фотографии. Он ездил по американским городам и читал лекции для фотографов, сопровождая показом собственных цветных снимков. Благодаря его лекциям все больше фотографов экспериментировали с цветными пленками.
В коллекции музея Дж. Истмена хранится больше 4000 цветных работ Золлера.
Чарлз Золлер. Ребенок и няня. 1920.
Следующие несколько работ принадлежат Эварду Уэстону. Этот легендарный фотограф оказал большое влияние на фотоискусство. Резкие, правдивые, не приукрашивающие действительность изображения, которые тем не менее несут в себе больше, чем просто изображение предмета. Свое фотографическое кредо мастер выразил в словах: «Снять камень так, чтобы он выглядел, как камень, но в то же время был больше, чем просто камень…»
На фотографиях Уэстона имеют душу и оживают даже те предметы, которые по определению к этому не предназначены.
Это, наверное, самая известная фотография. На этот снимок можно смотреть часами, и он никогда не надоест, столько в нем красоты, грации, покоя. Моделью выступила подруга фотографа, которая вскоре стала его женой. «Однажды, – рассказывала героиня этого снимка, – Эдвард решил меня сфотографировать в дверном проеме, в котором, как он заметил, красиво падал свет. Расстелили старое армейское одеяло, и я начала принимать позы. Но что-то Эдварду не нравилось, и он не хотел делать снимок. Когда я случайно наклонила голову, Эдвард вдруг закричал: "Замри!" И сделал этот снимок».
Эдвард Уэстон. Обнаженная. 1936.
Для тех, кто подумывает, не стать ли отличным фотографом и хватит ли средств прокормить семью
, хочу сообщить, что другая фотография Эдварда Уэстона, напечатанная и подписанная мастером (она называется Нагота), была продана на аукционе Sotheby's в апреле 2008 года за $1 609 000.Помните, мы говорили, что Эдвард Уэстон пытался увидеть жизнь даже в самых «неживых»предметах. Вот известная его работа: Перец № 30.
Кстати, про современную Уэстону живопись мастер отзывался так: «Современная живопись — это когда покупаешь картину, чтобы закрыть дыру в стене, и приходишь к выводу, что дыра выглядит лучше».
Не спешите морщиться. Разве унитаз не напоминает какое-то таинственное животное? Или морскую раковину? Даже у унитаза есть своя красота, как сказал бы Уэстон, «своя душа».
Эдвард Уэстон. Отхожее место. 1925.
Конечно, 1920-е – 1930-е годы – время новаторства, авангардизма.
Ральф Стайнер работал фотографом и выполнял заказы для многих журналов. Однажды, в одном издании, его попросили сделать снимок для отдела кулинарии. «Это простой снимок, это должно выглядеть примерно так», – сказал ему редактор и поставил перед фотографом тарелку с грубо накрошенной ветчиной, на которую небрежно были взгромождены два яйца.
«Нет! Это должно выглядеть иначе, совсем иначе!» – сказал фотограф. Он выбежал в магазин через дорогу, купил шесть дюжин яиц, ветчину и оформил все таким образом. Эта фотография стала символом нового подхода к оформлению товаров и блюд и к их фотографическому изображению.
Ральф Стайнер. Яйца с ветчиной. 1929.
Вся середина 20-го века для фотографов прошла под знаком того, как чудесное можно разглядеть в привычном. И все время фотография испытывала своего рода комплекс, оттого что слишком легко могла уйти от художественности и превратиться в механическое фиксирование реальности.
Настоящие же фотографы это хорошо понимали, поэтому старались, чтобы снимок был не простой фиксацией события или явления, а выражал и то, что обычно трудно выразить словами, но что есть у нас в душе.
Альберт Ренгер-Пашц. Своды данцигской Мариенкирхи. 1930.
Альберт Ренгер-Пашц. Эхеверия. 1922.
Другой крупный фотограф Америки, Герберт Байер. «Точно так же, как типографское дело преобразует человеческую речь в то, что можно прочитать, фотография переводит реальность в читаемый образ...» – писал Байер.
В своих предельно простых фотографиях Байер достигает скульптурного монументализма.
Казалось бы, нет ничего проще. Обычные ноги в самом банальном песке. Но отчего-то вдруг взволнованно останавливаешься и как-то заново для себя открываешь, что оно прекрасно, это самое обычное мгновение жизни... Что оно уйдет и никогда не повторится. И что вся наша жизнь состоит из таких мгновений.
Г. Байер. Ноги в песке. 1928.
Пока одни фотографы подмечали удивительное в деталях окружающего нас, как бы заново открывая мир и помогая открыть его всем остальным, другие фотографы осваивали иное направление фотографического творчества. В 1930-е годы по ночному Парижу, по улочкам, кабакам и варьете ходил человек с большим фотоаппаратом. Это был венгр Дьюла Халас, взявший себе псевдоним Брасай. Он запечатлевал жизнь ночного Парижа. Нет, не огни дорогих ресторанов, а злачные места простого народа.
Брасай. Уличная шлюха. 1932.
В этой же стилистике, только более драматичной и многоплановой, выполнены работы мексиканца Мануэля Альвареса-Браво, получившего известность в 1940-е годы. Вот типичная его фотография, которая называется коротко: «Порог».
Эта фотография показывает нам ступни женщины, которая остановилась, раздумывая или пританцовывая, возле лужи у порога. Что это? Неосторожно пролитая вода, или, может быть моча, или кровь?.. Такое многозначительное восприятие наделяет снимок зловещим значением. «Невидимое всегда присутствует в произведении искусства... Если невидимое в нем нельзя увидеть, тогда произведения искусства не существует». Так пояснял свой фотографический почерк Мануэль Альварес-Браво – самый известный латиноамериканский фотограф за всю историю фотографии.
Немного отойдем от серьезного. Конечно, фотография всегда была не только искусством или философской головоломкой, но и прикладным видом творчества. Естественно, что востребованней всего фотография стала в области рекламы. И тут происходила потрясающая вещь: талантливый фотограф своей работой слагал «оду», «поэму» какому-то потребительскому товару. Товар приобретал статусные черты. Этот товар покупали не в силу его потребительских характеристик, а в силу того, что обладание этим товаром поднимало человека в его собственных глазах и в глазах окружающих.
Все эти явные и скрытые механизмы воздействия рекламы на потребителя давно известны и активно эксплуатируются. Всегда с интересом смотрю на рекламу и пытаюсь разгадать: какие психологические механизмы подключены в этом случае? Надо сказать, что в большинстве случаев современная реклама – это, конечно, примитивная дубина, которой оглушают человека, навязчиво напоминая, что именно этот товар он должен купить. Но встречаются и замечательные образцы рекламного искусства.
Впрочем, говорить о современной рекламе не будем. Давайте посмотрим на действительно выдающиеся образцы рекламы, ставшие классикой. Вот так работали мастера-фотографы в рекламной сфере.
Эдвард Дж. Стейхен. Реклама роялей Steinway. 1936.
Николас Мюрей. Обложка для журнала о домоводстве. 1939.
Этот фотограф кроме простой, лобовой рекламы, воспевающей американский образ жизни (как на предыдущем снимке), использует и другие приемы, заставляющие человека думать, размышлять и делать кое-какие выводы.
Подумайте над этой фотографией. Что может она рекламировать? О чем она сообщает?
Обратите внимание на прутья решетки, на тюремную койку...
О чем же говорит этот снимок?
Это снимок из модного дамского журнала. Наверное, он говорит о том, что женщине (тем более так прекрасно и модно одетой
) не место в тюремной камере, а место, скажем, в роскошном кадиллаке или на яхте. И что читательница журнала не должна брать в голову всякую ерунду, вроде той, что ее даже бы и арестовали. Получай радость от жизни, отдыхай, разложи, наконец, пасьянс. Все плохое быстро пройдет, как летний дождь, и ты опять будешь счастливой и беззаботной.Николас Мюрей. 1950.
Но самым популярным рекламным фотографом стал Виктор Кеплер. Его творческая биография продолжалась почти полвека, начиная с середины 1920-х годов. Когда производители товара ломали голову над тем, как продвинуть свой товар на рынке, они вспоминали о фирменном слогане фотографа: «Это можно сделать – зовите Кеплера!»
Вот, например, реклама кофе NESCAFE (не узнаете это слово?
) от 1946 года. Рекламирует кофе популярная в те годы актриса Марта Скотт.Мы начинаем присматриваться к эмоциям, отразившимся на лице «звезды экрана». От скептического отношения она переходит к радостному удивлению, а потом испытывает настоящую радость. Как после этого каждому рядовому американцу не соблазниться испытать на себе «эффект» удивительного кофе?
Виктор Кеплер. Женщина в автомобиле. 1951.
Виктор Кеплер. Домохозяйка на кухне. 1940.
В этих снимках все вопиет об американской мечте – жить легко и с удовольствием, когда самая большая жизненная проблема – это какой предпочесть товар из множества других.
Впрочем, мы слишком увлеклись и перешли к середине 20-го века. Вернемся чуть назад.
У кого есть дети или внуки, гоняющие на современных самокатах, можете позвать их к монитору и показать старинные самокаты:
Льюис Уикс Хайн. Игра на улице в Нью-Йорке. 1910.
Социальная фотография. После Второй мировой войны становится популярной социальная тема, тема различия мировых культур и менталитетов.
Маргарет Берк-Уайт. Хадиджа Фируза Уд-дин, заместитель министра образования, скрывает лицо и руки в присутствии мужчин. 1947.
Я бы не приводил эту фотографию, но уж сильно резанул диссонанс между тем, что мы видим на фотографии, и тем, что в эти годы происходило в России:
Уокер Эванс. Придорожный магазин вблизи Бирмингема, штат Алабама. 1936.
Фотография, которая становится страшней оттого, что вдруг, после тщательного, казалось бы, рассматривания матери и двух малышей, обнаруживаешь и третьего. Эта фотография громче всякой пафосной речи возвещает о том, что есть рядом с нами и те, к кому мы должны проявить сострадание, облегчить их боль, нужду. Отвернувшиеся мальчики, да и сама мать, прячущая глаза от объектива, говорят своими позами о том, что и им самим стыдно, что они находятся в такой ситуации, но что без нашей помощи им не справиться.
Доротея Ланг. Мать семьи мигрантов. Калифорния. 1936.
На грустном заканчивать не хочется. Давайте напоследок посмотрим на эту добрую, но и ироничную фотографию:
Эдвард Фарбер. Подъем флага. 1941.
Листаю и листаю книгу «История фотографии[». Еще много замечательных работ, о многом можно поговорить... Впрочем, пора и закругляться, ведь у нас не фотосайт
О фотографии второй половины 20-го века и о фотографии нынешней можно почитать на других сайтах, и эту тему я освещать не буду. Достаточно того, что мы познакомились с основными именами и тенденциями эпохи зарождения фотоискусства.
Напоследок, как символ фотографии второй половины 20-го века, – эта пуля, пронзающая яблоко. Современная техника в состоянии фиксировать даже такие вещи; мы вступили в эпоху, когда все творческие возможности ты имеешь в коробочке, которую можно повесить на плечо. От тебя требуется самое малое, но и самое важное: учиться видеть, чувствовать, любить Божий мир, в котором мы живем.
Гарольд Э. Эджертон. Пуля, пронзающая яблоко. 1964.
- Перейти к предыдущей записи Первые фотографии: 2
