Текст: Анастасия Коренькова
Фото: Евгений Горин, Андрей Сафонов, Николай Медин, Виктория Светличная, Юлия Дьячкова
На Святой Земле. Самария. Вифания
Самария
Наше знакомство с Самарией оказалось непродолжительным, но произвело на всех неизгладимое впечатление. И это не преувеличение. Сейчас я в каком-то смысле даже благодарна случившемуся там событию за то, что оно «отрезвило» мои представления о Святой Земле и не дало впасть в иллюзии относительно ее повседневной жизни. Жизни противоречивой и сопряженной с конфликтами. Ну а тогда было, прямо скажем, не по себе.
Итак, Самария. Еще одна историческая область Святой Земли, располагающаяся как раз между Иудеей и Галилеей. В Евангелии она упоминается не раз, ведь Христос обязательно проходил через эти места по пути, например, из Капернаума в Иерусалим. Название города, куда мы устремились, Наблус, наверняка ничего не скажет читателю. А вот «Сихарь» – другое дело: в Евангелии упоминается как место, где был колодец Иакова и где Христос повстречал самарянку Фотинию. Как мы помним, Спаситель попросил у нее воды, а вместо этого напоил ее Сам – водой живой.
Поездка в Наблус изначально не была запланирована в программе. Больше всех этот экспромт порадовал нашу спутницу Светлану-Фотинию. Первый раз на Святой Земле и сразу – такая возможность! Конечно, в приподнятом настроении мы отправились в Самарию, тем более, что из Иерусалима это не так далеко.
Сам Наблус, который располагается на территории Палестинской автономии, не вызвал каких-либо эмоций: крупный арабский город, к каким мы быстро привыкли за эту поездку. Мечети, торговые центры, многоэтажки, помойки…
Смутило только то, что греческий собор святой Фотинии, куда мы держали свой путь, охранял человек с автоматом. Но к виду оружия на Святой Земле, в общем, тоже быстро привыкаешь.
Храм, конечно, поразил своей красотой: большой, просторный, современный, весь облицован светлым камнем, изящные кованые паникадила…
Среди святынь собора – частица мощей Иоанна Крестителя и туфелька святителя Спиридона Тримифунтского (из облачения, которое ему периодически меняют). Ну и, конечно, мощи архимандрита Филумена, строившего этот храм и убитого в 1975 году. Монаха зарубили топором прямо во время службы – те, кто возражал против строительства христианского храма в этом городе. Пять лет назад отца-настоятеля канонизировали как преподобномученика.
Читаем Евангелие...
Поклоняемся мощам преподобномученика Филумена
Собор достроил нынешний настоятель, батюшка Иустин. И, возможно, не сбрасывая со счетов историю своего предшественника, а также то, что прихожан здесь почти нет (и хоронить его будет особо некому), священник преклонного возраста заранее соорудил себе могилу на территории собора. И даже разместил свое изображение рядом. Место будущего упокоения встретилось нам по дороге в храм, и отец Роман попросил не пугаться, когда мы увидим изображенного на камне – живого и невредимого.
Могила, которую соорудил себе отец Иустин
И точно: нас встретил улыбающийся батюшка Иустин, охотно сфотографировался с нашей Фотинией и другими паломниками, а потом проводил в крипту, где сохранился тот самый колодец Иаковлев.
Отец Иустин и наша Фотиния
Следующие полчаса пролетели как одна минута: мы фотографировали колодец, замеряли его глубину и, конечно, пили, пили эту воду, которую, естественно, разливала всем Светочка…
Колодец Иакова
Напившись, мои спутники «оккупировали» свечную лавку, где сидел и расписывал иконы сам отец Иустин. А рядом стоял мужчина-араб, чуть ли не единственный прихожанин этого храма.
Мы не замечаем, а отцы уже обсуждают начинающиеся беспорядки
Шум, разговоры… Никто даже не отреагировал на призыв отца Романа: «Так, давайте собираться, пока тут революция не началась».
«Опять наш отец диакон шутит», – подумали мы и… продолжали заниматься своими делами.
Но кое-как отец Роман все же нас собрал и повел к выходу. Уже в притворе начал ощущаться запах жженой резины. Появилось чувство тревоги , усугубляемое какими-то уж очень громкими призывами муэдзина. Ну а когда мы вышли во двор собора, то увидели черный дым – горели покрышки. Провожая нас, уже несколько растерянных, улыбающаяся монахиня, помощница отца Иустина, вынесла корзину с какими-то восточными сладостями. Но было уже как-то не до угощений.
«Быстрее, – поторапливал нас отец Роман. – Они уже перегораживают дорогу».
И действительно, в нескольких метрах от нас подростки выкидывали на проезжую часть строительный мусор из контейнера. Они что-то кричали нам, жестикулировали, а один швырнул камень в наш автобус. К счастью, попал не в стекло. Проверив, все ли на месте, мы поспешно отъехали. Если хотите – бежали.
Ну, вот так примерно все и происходило
Полиции рядом не было. Ее мы встретили через пару километров: вооруженные силовики развернули наш транспорт, показав направление, как лучше выехать из города.
Попутно выяснилось: пока мы были в храме, наш водитель Джихад «отбивал атаку» протестующих. Не в буквальном, к счастью, смысле: соплеменники милостиво дали ему 5 минут на то, чтобы уехал – иначе грозились сжечь автобус. Мол, не обессудь, брат.
Честно говоря, сначала мы не поняли: была ли эта агрессия направлена против конкретно нас, христиан, либо мы просто «попали в нужное время в нужное место». Судя по всему, ближе к истине второе.
«Да они тут периодически такое устраивают, – пытался нас успокоить отец Роман. – Протестуют против всего и вся».
Предложение выпить чаю в кафе у сына Ясира Арафата на выезде из Наблуса энтузиазма не вызвало. «Едем домой, в Иерусалим!» – взмолились пилигримы
И снова КПП. Облегченно вздыхаем: мы в Израиле
Мы благополучно уехали. Но с тяжелым, конечно, сердцем. Думали о том, как там отец Иустин и его помощники? Ведь мы знали, что ранее были попытки поджечь храм, сорвать флаги. Через пару дней наш отец диакон созвонился с собором святой Фотинии и выяснил, что все в порядке. О чем и сообщил нам.
«Мы почувствовали сегодня, что находимся на передовой», – сказал, когда мы вернулись в Иерусалим, за ужином, один из участников нашей группы.
«А представляете, что переживают христиане Сирии, для которых такие и еще более страшные события – повседневность?» – добавил кто-то.
В общем, полученное в Наблусе впечатление мы переживали до самого конца поездки. И во многом оно определило выводы, которые мы сделали по итогам поездки на Святую Землю. Но об этом – чуть позже.
Вифания
Наш путь в Иерусалим, как и путь Христа, лежал через Вифанию. Это селение находится на восточном склоне Елеонской горы, и до восточного Иерусалима, казалось бы, рукой подать. Но высокая стена отделила Иерусалим от Вифании, и она оказалась на территории Палестины. Чтобы попасть отсюда в Вечный город, нужно миновать КПП и дать крюк в 15 км.
Мы заехали в Вифанию, вновь погрузившись в атмосферу арабского мира, ради того, чтобы посмотреть на тот камень, где заплаканная Марфа встретила Христа и сообщила Ему, что умер друг Его Лазарь.
«Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой», – сокрушалась Марфа.
И Иисус, хоть и зная, что воскресит Лазаря, тоже прослезился, глядя на скорбящих сестер.
Над камнем встречи сооружена часовня
Сохранилась и часть древней дороги, по которой, вполне возможно, шел навстречу Своей крестной смерти Спаситель.
Промыслом Божиим и камень, и дорога оказались на территории православной общины Воскресения Христова – подворья русского монастыря Марии Магдалины в Гефсимании.
Уже более 70 лет здесь работает интернат, а ныне еще и школа. Христианская школа для мусульман! Потому что процент учеников-христиан незначительный.
В школе закончились занятия. Девочки расходятся по домам
А руководит хозяйством монахиня Марфа (Валль), директор, главный вдохновитель и, по меткому определению одной из наших паломниц, «самозаряжающаяся батарейка» этой школы.
Инокиня Марфа
Она-то, Марфа Вифанская наших дней, и встретила нас во дворе школы. И следующие два часа мы провели в плену ее обаяния, слушая, затаив дыхание, историю школы и самой монахини.
«Посмотрите на меня! Я – черная ворона своей семьи», – рассмеялась сестра Марфа, проводя рукой по своей всей черной, вплоть до носков, одежде. Родные-атеисты отвернулись от нее, когда она, немка, приняла Православие, а потом еще и ушла в монастырь. Ее семьей стали девчонки, многим из которых она дала «путевку в жизнь».
Будущая монахиня родилась в Караганде, в семье поволжских немцев. Но русского языка толком не запомнила, потому что в детстве вместе с семьей вернулась на историческую родину. Родители Маргариты Валль поселились в деревенском доме недалеко от Штутгарта. Шла обычная жизнь обычной немецкой семьи. К вере относились довольно равнодушно, наверное, живя повседневными земными заботами. Когда в семье появилась русская женщина – брат Маргариты женился на россиянке, – новая родня ее не слишком привечала. И лишь школьница Маргарита ходила к ней в гости, нянчилась с детьми, не особо понимая язык своей невестки. Когда, та, например, рассказывала о своей вере.
«Когда мне было 16 лет, моя невестка взяла меня с собой в церковь на пасхальную службу, – вспоминает монахиня. – Недалеко от дома был маленький православный храм. Я стояла, ничего не понимала: ни слов, ни смысла происходящего, но сердцем почувствовала, что происходит что-то очень важное в моей жизни».
Преодолев смущение, Маргарита подошла к священнику, познакомилась и вскоре приняла решение креститься. Но об этом узнал отец. Произошел страшный скандал. Чуть ли не до того, что девчонку заперли дома. И дух ее оказался сломлен. В храм она так и не поехала. Крещение состоялось лишь спустя пять лет. Девушке был 21 год. Еще через пять лет, закончив университет, она приняла постриг с именем Марфа. Хотела поселиться в любимой Греции, но архиепископ Берлинский и Германский Марк благословил ее отправиться в русскоговорящий монастырь, да еще куда – в Гефсиманию, на Святую Землю. Как признается сегодня инокиня, об Израиле она вообще никогда не думала, не мечтая даже о паломнической поездке сюда. Уезжая для «очистки совести», думала, что на пару месяцев, не больше. А прошло уже больше 10 лет. И все эти годы сестра Марфа несет послушание здесь, в Вифании. С родной семьей, увы, не общается. Родители не смогли принять выбор дочери и предпочли жить так, как будто ее у них нет.
Зато сама Марфа теперь… многодетная мать. Ведь одна и вправду как мать отдает все
свое время, силы и любовь окружающим ее детям, а иногда и спасает их от собственных родителей.
По ее словам, до 70-х годов в общине существовал только интернат, где воспитывались дети православных арабов, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации. Потом, в связи с массовым исходом христианского населения в другие страны, встал вопрос о самом существовании заведения. И было принято решение о создании частной общеобразовательной христианской школы, в которую принимают и мусульманок. С одной стороны, это вдохнуло новую жизнь в учебное заведение: христианская школа очень ценится среди местного населения высоким уровнем образования. Любой арабский папа соберет последние гроши, лишь бы дать хорошие знания ребенку. Но, с другой стороны, зоркие отцы строго следят за тем, чтобы не было никакой «религиозной пропаганды». Периодически происходят скандалы, раздаются угрозы. Учителя, осознавая, что ходят буквально по лезвию ножа, ведут себя очень осторожно. Но дети есть дети. В стенах школы известен случай, когда две подружки-христианки как-то вечером окрестили и приложили ко всем иконам своих двух лучших подружек-мусульманок. По словам сестры Марфы, весь следующий месяц она провела в молитвах и поклонах, чтобы отцы девочек не узнали о тайном крещении. Ведь школьниц могла ждать суровая кара, вплоть до смерти.
«Идут в наступление» не только родители, но и палестинская система образования. У школы то регулярно пытаются отобрать лицензию, то заставляют работать на Рождество, то заставляют увеличить число часов изучения Корана.
«Что касается Корана, то нам пришлось пойти на неожиданный ход, – смеясь, рассказала инокиня Марфа. – Мы отправили своих детей на межрегиональную олимпиаду по изучению Корана, где они заняли первое место. Мы указали на это чиновникам: мол, наши дети и так хорошо знают священную книгу ислама, поэтому существующего количества времени вполне достаточно».
Наши спутницы-петербургские школьницы знакомятся с ученицами вифанской школы
По словам монахини, помимо мелких бытовых «разборок» с родителями, а также палестинским Минобразования, в особенности в годы интифады (вооруженной борьбы палестинских арабов против Израиля), школа оказывалась меж двух огней внутренних арабо-израильских конфликтов. Периодически школу посещали представители ХАМАСа с недвусмысленными угрозами в адрес детей.
Однако Марфа и ее помощницы не теряют оптимизма и верят в светлое будущее. В крайнем случае, в силу поклонов.
«Может, кто-то думает, что они помогают больше, чем просто вера», – опять шутит монахиня, которая, между прочим, теперь прекрасно говорит на русском и учит нашему языку своих учениц.
Несколько лет назад настоящим открытием дня нее стала Россия. Побыв в нашей стране, сестра Марфа решила, что и дети должны обязательно увидеть ее. А вскоре представился удобный случай: в Израиле сменился посол РФ, и дипломат, знакомясь с монахиней, спросил, чем может помочь. Она попросила … свозить подопечных в Москву. По линии МИД было выделено несколько бесплатных виз, чиновники договорились о скидках с авиаперевозчиком, и группа палестинских детей с учителями отправились в далекую Россию. Потом были поездки в Екатеринбург, в Санкт-Петербург… И так получилось, что для некоторых детей Россия стала новым домом.
«У нас учились трое детей из одной семьи, две девочки и мальчик, – рассказала сестра Марфа. – Это была христианская семья, но в какой-то момент глава семьи по меркантильным соображениям принял ислам. С тех пор ситуация резко изменилась. Одну из девочек папа решил отдать второй или третьей женой 50-летнему мусульманину».
Узнав об этом, монахини схватились за голову. Было принято девчонок спасать. Так сестры оказались в России. Одна поступила в медицинский колледж в Екатеринбурге, вторая учится в Москве. Старшая, Марлен, уже вышла замуж за своего сокурсника и родила ребенка. На свадьбе вместо матери рядом с ней была … директор школы, которая в силу многих причин была девушке роднее и ближе все эти годы. Родившуюся девочку назвали мирским именем монахини – Маргарита. Теперь сестра Марфа считает себя «бабушкой».
Сестра Марфа рассказывает историю сватовства своей воспитанницы Марлен в далекой России. Видео сняли участники второй группы из нашего собора, приехавшие на Святую Землю сразу после нас и тоже побывавшие в гостях в Вифании
Пообщавшись с инокиней, мы, конечно, побывали в часовне над камнем встречи Христа с евангельской Марфой, а также зашли в домой храм школы. Написали записочки.
Папа одной из девочек заплатил за учебу ребенка ... российскими 5-рублевыми и 10-рублевыми монетами. Получилось несколько килограммов меди! Монахини попросили: поменяйте! Ведь в Израиле куда их? Для удобства пятаки «нафасовали» в пакеты по тысяче, по пятьсот рублей. Мы с радостью взяли себе по такому «кулечку»
«Ваш приезд для нас очень важен, – сказала сестра Марфа. – И дело даже не в том, что вы пожертвовали на храм. Ваш визит не остался не замеченным мусульманским окружением школы. И для наших соседей это своего рода сигнал: раз сюда приезжают из России, значит, место значимо. Кроме того, местные жители не могут исключить, что в автобусе – какие-то высокопоставленные лица, с которыми лучше не ссориться».
Вот такая незамысловатая «дипломатия» арабской Вифании.
Мы бы с радостью пробыли в гостях у монахини Марфы и еще два часа, но впереди был Иерусалим. Мы простились с гостеприимным директором школы и очень надеемся, что впереди – новые встречи, может быть, уже на петербургской земле.
***
Почему я объединила эти два, казалось бы, разных события, впечатления в один текст? Потому что они – хорошая иллюстрация мысли о том, почему нам так важно ехать на Святую Землю. Я в данном случае имею в виду не личный духовный опыт, а нашу христианскую позицию. Позволю себе привести слова диакона Романа Гультяева, которые он произнес в последний вечер нашей паломнической программы. Его слова очень хорошо запомнились – наверное, потому, что я с ними согласна.
«Российское присутствие очень важно на Святой Земле – она, по сути, сегодня никому не нужна. В том числе западному миру, который живет своей жизнью и не стремится поддерживать и защищать свои святыни, – считает отец Роман. – А ведь Святая Земля переживает не лучший свой период: христиан здесь становится все меньше, они окружены подчас довольно агрессивной средой инакомыслящих. Отражением европейского отношения к христианским святыням может послужить хотя бы пример с Кувуклией в Храме Гроба Господня: она не принадлежит ни одной из конфессий. Там попеременно совершают службы то православные, то католики, то армяне. И представители этих конфессий не могут договориться по поводу ремонта Кувуклии: несколько десятков лет она находится в аварийном состоянии, но никто не смеет ее тронуть, потому что сразу начинаются распри. Скандалы продолжаются – святыня разрушается. Вот таким образом сегодня сосуществуют христиане на Святой Земле».
И именно поэтому, по мнению отца диакона, Россия могла бы (и должна) играть более активную роль в жизни Святой Земли. В частности, совершенно очевидна потребность в высококлассных гидах-священнослужителях Русской Духовной Миссии, которые должны работать с паломниками. Ведь это, по сути, тоже – миссионерство. Увы, сегодня с приезжающими (особенно теми, кто покупает однодневные туры из Египта или с Кипра) работают порой абсолютные дилетанты из турфирм, не имеющие никакого представления о Православии. Это не может не тревожить.
«Своих прихожан как таковых здесь практически нет, – продолжил свою мысль отец Роман. – По сути, прихожанами местных храмов являются как раз паломники. Ваше присутствие – хоть какая-то гарантия, что христианские святыни здесь вообще не перестанут существовать. Поэтому Святая Земля очень благодарна паломникам, то есть, вам».
Может быть, эти слова звучат полемично, но они сказаны человеком неравнодушным. А равнодушие – наверное, самое страшное, что может быть с христианином. Да и не только с христианином.
Это наши святыни. Ради них предпринимали опасные морские путешествия наши предки до революции. Ради них ехала в Иерусалим знакомая мне семья во время арабо-израильской резни в начале 2000-х, когда Храм Гроба Господня стоял абсолютно пустой и осиротевший. Святая Земля нужна нам. Но и мы нужны ей.
P.S. Сегодня свои именины у Светлан, небесной покровительницей которых является самарянка Фотиния. Как говорится, пользуясь случаем, поздравляю всех именинниц!
См. также:
На Святой Земле. Галилея (часть 2)
На Святой Земле. Галилея (часть 1)
На Святой Земле. По следам Иоанна Крестителя
На Святой Земле. Иордан. Гора искушений
На Святой Земле. Вифлеем
На Святой Земле. Назарет
Фото: Евгений Горин, Андрей Сафонов, Николай Медин, Виктория Светличная, Юлия Дьячкова
На Святой Земле. Самария. Вифания
Самария
Наше знакомство с Самарией оказалось непродолжительным, но произвело на всех неизгладимое впечатление. И это не преувеличение. Сейчас я в каком-то смысле даже благодарна случившемуся там событию за то, что оно «отрезвило» мои представления о Святой Земле и не дало впасть в иллюзии относительно ее повседневной жизни. Жизни противоречивой и сопряженной с конфликтами. Ну а тогда было, прямо скажем, не по себе.
Итак, Самария. Еще одна историческая область Святой Земли, располагающаяся как раз между Иудеей и Галилеей. В Евангелии она упоминается не раз, ведь Христос обязательно проходил через эти места по пути, например, из Капернаума в Иерусалим. Название города, куда мы устремились, Наблус, наверняка ничего не скажет читателю. А вот «Сихарь» – другое дело: в Евангелии упоминается как место, где был колодец Иакова и где Христос повстречал самарянку Фотинию. Как мы помним, Спаситель попросил у нее воды, а вместо этого напоил ее Сам – водой живой.
Поездка в Наблус изначально не была запланирована в программе. Больше всех этот экспромт порадовал нашу спутницу Светлану-Фотинию. Первый раз на Святой Земле и сразу – такая возможность! Конечно, в приподнятом настроении мы отправились в Самарию, тем более, что из Иерусалима это не так далеко.
Сам Наблус, который располагается на территории Палестинской автономии, не вызвал каких-либо эмоций: крупный арабский город, к каким мы быстро привыкли за эту поездку. Мечети, торговые центры, многоэтажки, помойки…
Смутило только то, что греческий собор святой Фотинии, куда мы держали свой путь, охранял человек с автоматом. Но к виду оружия на Святой Земле, в общем, тоже быстро привыкаешь.
Храм, конечно, поразил своей красотой: большой, просторный, современный, весь облицован светлым камнем, изящные кованые паникадила…
Среди святынь собора – частица мощей Иоанна Крестителя и туфелька святителя Спиридона Тримифунтского (из облачения, которое ему периодически меняют). Ну и, конечно, мощи архимандрита Филумена, строившего этот храм и убитого в 1975 году. Монаха зарубили топором прямо во время службы – те, кто возражал против строительства христианского храма в этом городе. Пять лет назад отца-настоятеля канонизировали как преподобномученика.
Читаем Евангелие...
Поклоняемся мощам преподобномученика Филумена
Собор достроил нынешний настоятель, батюшка Иустин. И, возможно, не сбрасывая со счетов историю своего предшественника, а также то, что прихожан здесь почти нет (и хоронить его будет особо некому), священник преклонного возраста заранее соорудил себе могилу на территории собора. И даже разместил свое изображение рядом. Место будущего упокоения встретилось нам по дороге в храм, и отец Роман попросил не пугаться, когда мы увидим изображенного на камне – живого и невредимого.
Могила, которую соорудил себе отец Иустин
И точно: нас встретил улыбающийся батюшка Иустин, охотно сфотографировался с нашей Фотинией и другими паломниками, а потом проводил в крипту, где сохранился тот самый колодец Иаковлев.
Отец Иустин и наша Фотиния
Следующие полчаса пролетели как одна минута: мы фотографировали колодец, замеряли его глубину и, конечно, пили, пили эту воду, которую, естественно, разливала всем Светочка…
Колодец Иакова
Напившись, мои спутники «оккупировали» свечную лавку, где сидел и расписывал иконы сам отец Иустин. А рядом стоял мужчина-араб, чуть ли не единственный прихожанин этого храма.
Мы не замечаем, а отцы уже обсуждают начинающиеся беспорядки
Шум, разговоры… Никто даже не отреагировал на призыв отца Романа: «Так, давайте собираться, пока тут революция не началась».
«Опять наш отец диакон шутит», – подумали мы и… продолжали заниматься своими делами.
Но кое-как отец Роман все же нас собрал и повел к выходу. Уже в притворе начал ощущаться запах жженой резины. Появилось чувство тревоги , усугубляемое какими-то уж очень громкими призывами муэдзина. Ну а когда мы вышли во двор собора, то увидели черный дым – горели покрышки. Провожая нас, уже несколько растерянных, улыбающаяся монахиня, помощница отца Иустина, вынесла корзину с какими-то восточными сладостями. Но было уже как-то не до угощений.
«Быстрее, – поторапливал нас отец Роман. – Они уже перегораживают дорогу».
И действительно, в нескольких метрах от нас подростки выкидывали на проезжую часть строительный мусор из контейнера. Они что-то кричали нам, жестикулировали, а один швырнул камень в наш автобус. К счастью, попал не в стекло. Проверив, все ли на месте, мы поспешно отъехали. Если хотите – бежали.
Ну, вот так примерно все и происходило
Полиции рядом не было. Ее мы встретили через пару километров: вооруженные силовики развернули наш транспорт, показав направление, как лучше выехать из города.
Попутно выяснилось: пока мы были в храме, наш водитель Джихад «отбивал атаку» протестующих. Не в буквальном, к счастью, смысле: соплеменники милостиво дали ему 5 минут на то, чтобы уехал – иначе грозились сжечь автобус. Мол, не обессудь, брат.
Честно говоря, сначала мы не поняли: была ли эта агрессия направлена против конкретно нас, христиан, либо мы просто «попали в нужное время в нужное место». Судя по всему, ближе к истине второе.
«Да они тут периодически такое устраивают, – пытался нас успокоить отец Роман. – Протестуют против всего и вся».
Предложение выпить чаю в кафе у сына Ясира Арафата на выезде из Наблуса энтузиазма не вызвало. «Едем домой, в Иерусалим!» – взмолились пилигримы
И снова КПП. Облегченно вздыхаем: мы в Израиле
Мы благополучно уехали. Но с тяжелым, конечно, сердцем. Думали о том, как там отец Иустин и его помощники? Ведь мы знали, что ранее были попытки поджечь храм, сорвать флаги. Через пару дней наш отец диакон созвонился с собором святой Фотинии и выяснил, что все в порядке. О чем и сообщил нам.
«Мы почувствовали сегодня, что находимся на передовой», – сказал, когда мы вернулись в Иерусалим, за ужином, один из участников нашей группы.
«А представляете, что переживают христиане Сирии, для которых такие и еще более страшные события – повседневность?» – добавил кто-то.
В общем, полученное в Наблусе впечатление мы переживали до самого конца поездки. И во многом оно определило выводы, которые мы сделали по итогам поездки на Святую Землю. Но об этом – чуть позже.
Вифания
Наш путь в Иерусалим, как и путь Христа, лежал через Вифанию. Это селение находится на восточном склоне Елеонской горы, и до восточного Иерусалима, казалось бы, рукой подать. Но высокая стена отделила Иерусалим от Вифании, и она оказалась на территории Палестины. Чтобы попасть отсюда в Вечный город, нужно миновать КПП и дать крюк в 15 км.
Мы заехали в Вифанию, вновь погрузившись в атмосферу арабского мира, ради того, чтобы посмотреть на тот камень, где заплаканная Марфа встретила Христа и сообщила Ему, что умер друг Его Лазарь.
«Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой», – сокрушалась Марфа.
И Иисус, хоть и зная, что воскресит Лазаря, тоже прослезился, глядя на скорбящих сестер.
Над камнем встречи сооружена часовня
Сохранилась и часть древней дороги, по которой, вполне возможно, шел навстречу Своей крестной смерти Спаситель.
Промыслом Божиим и камень, и дорога оказались на территории православной общины Воскресения Христова – подворья русского монастыря Марии Магдалины в Гефсимании.
Уже более 70 лет здесь работает интернат, а ныне еще и школа. Христианская школа для мусульман! Потому что процент учеников-христиан незначительный.
В школе закончились занятия. Девочки расходятся по домам
А руководит хозяйством монахиня Марфа (Валль), директор, главный вдохновитель и, по меткому определению одной из наших паломниц, «самозаряжающаяся батарейка» этой школы.
Инокиня Марфа
Она-то, Марфа Вифанская наших дней, и встретила нас во дворе школы. И следующие два часа мы провели в плену ее обаяния, слушая, затаив дыхание, историю школы и самой монахини.
«Посмотрите на меня! Я – черная ворона своей семьи», – рассмеялась сестра Марфа, проводя рукой по своей всей черной, вплоть до носков, одежде. Родные-атеисты отвернулись от нее, когда она, немка, приняла Православие, а потом еще и ушла в монастырь. Ее семьей стали девчонки, многим из которых она дала «путевку в жизнь».
Будущая монахиня родилась в Караганде, в семье поволжских немцев. Но русского языка толком не запомнила, потому что в детстве вместе с семьей вернулась на историческую родину. Родители Маргариты Валль поселились в деревенском доме недалеко от Штутгарта. Шла обычная жизнь обычной немецкой семьи. К вере относились довольно равнодушно, наверное, живя повседневными земными заботами. Когда в семье появилась русская женщина – брат Маргариты женился на россиянке, – новая родня ее не слишком привечала. И лишь школьница Маргарита ходила к ней в гости, нянчилась с детьми, не особо понимая язык своей невестки. Когда, та, например, рассказывала о своей вере.
«Когда мне было 16 лет, моя невестка взяла меня с собой в церковь на пасхальную службу, – вспоминает монахиня. – Недалеко от дома был маленький православный храм. Я стояла, ничего не понимала: ни слов, ни смысла происходящего, но сердцем почувствовала, что происходит что-то очень важное в моей жизни».
Преодолев смущение, Маргарита подошла к священнику, познакомилась и вскоре приняла решение креститься. Но об этом узнал отец. Произошел страшный скандал. Чуть ли не до того, что девчонку заперли дома. И дух ее оказался сломлен. В храм она так и не поехала. Крещение состоялось лишь спустя пять лет. Девушке был 21 год. Еще через пять лет, закончив университет, она приняла постриг с именем Марфа. Хотела поселиться в любимой Греции, но архиепископ Берлинский и Германский Марк благословил ее отправиться в русскоговорящий монастырь, да еще куда – в Гефсиманию, на Святую Землю. Как признается сегодня инокиня, об Израиле она вообще никогда не думала, не мечтая даже о паломнической поездке сюда. Уезжая для «очистки совести», думала, что на пару месяцев, не больше. А прошло уже больше 10 лет. И все эти годы сестра Марфа несет послушание здесь, в Вифании. С родной семьей, увы, не общается. Родители не смогли принять выбор дочери и предпочли жить так, как будто ее у них нет.
Зато сама Марфа теперь… многодетная мать. Ведь одна и вправду как мать отдает все
свое время, силы и любовь окружающим ее детям, а иногда и спасает их от собственных родителей.
По ее словам, до 70-х годов в общине существовал только интернат, где воспитывались дети православных арабов, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации. Потом, в связи с массовым исходом христианского населения в другие страны, встал вопрос о самом существовании заведения. И было принято решение о создании частной общеобразовательной христианской школы, в которую принимают и мусульманок. С одной стороны, это вдохнуло новую жизнь в учебное заведение: христианская школа очень ценится среди местного населения высоким уровнем образования. Любой арабский папа соберет последние гроши, лишь бы дать хорошие знания ребенку. Но, с другой стороны, зоркие отцы строго следят за тем, чтобы не было никакой «религиозной пропаганды». Периодически происходят скандалы, раздаются угрозы. Учителя, осознавая, что ходят буквально по лезвию ножа, ведут себя очень осторожно. Но дети есть дети. В стенах школы известен случай, когда две подружки-христианки как-то вечером окрестили и приложили ко всем иконам своих двух лучших подружек-мусульманок. По словам сестры Марфы, весь следующий месяц она провела в молитвах и поклонах, чтобы отцы девочек не узнали о тайном крещении. Ведь школьниц могла ждать суровая кара, вплоть до смерти.
«Идут в наступление» не только родители, но и палестинская система образования. У школы то регулярно пытаются отобрать лицензию, то заставляют работать на Рождество, то заставляют увеличить число часов изучения Корана.
«Что касается Корана, то нам пришлось пойти на неожиданный ход, – смеясь, рассказала инокиня Марфа. – Мы отправили своих детей на межрегиональную олимпиаду по изучению Корана, где они заняли первое место. Мы указали на это чиновникам: мол, наши дети и так хорошо знают священную книгу ислама, поэтому существующего количества времени вполне достаточно».
Наши спутницы-петербургские школьницы знакомятся с ученицами вифанской школы
По словам монахини, помимо мелких бытовых «разборок» с родителями, а также палестинским Минобразования, в особенности в годы интифады (вооруженной борьбы палестинских арабов против Израиля), школа оказывалась меж двух огней внутренних арабо-израильских конфликтов. Периодически школу посещали представители ХАМАСа с недвусмысленными угрозами в адрес детей.
Однако Марфа и ее помощницы не теряют оптимизма и верят в светлое будущее. В крайнем случае, в силу поклонов.
«Может, кто-то думает, что они помогают больше, чем просто вера», – опять шутит монахиня, которая, между прочим, теперь прекрасно говорит на русском и учит нашему языку своих учениц.
Несколько лет назад настоящим открытием дня нее стала Россия. Побыв в нашей стране, сестра Марфа решила, что и дети должны обязательно увидеть ее. А вскоре представился удобный случай: в Израиле сменился посол РФ, и дипломат, знакомясь с монахиней, спросил, чем может помочь. Она попросила … свозить подопечных в Москву. По линии МИД было выделено несколько бесплатных виз, чиновники договорились о скидках с авиаперевозчиком, и группа палестинских детей с учителями отправились в далекую Россию. Потом были поездки в Екатеринбург, в Санкт-Петербург… И так получилось, что для некоторых детей Россия стала новым домом.
«У нас учились трое детей из одной семьи, две девочки и мальчик, – рассказала сестра Марфа. – Это была христианская семья, но в какой-то момент глава семьи по меркантильным соображениям принял ислам. С тех пор ситуация резко изменилась. Одну из девочек папа решил отдать второй или третьей женой 50-летнему мусульманину».
Узнав об этом, монахини схватились за голову. Было принято девчонок спасать. Так сестры оказались в России. Одна поступила в медицинский колледж в Екатеринбурге, вторая учится в Москве. Старшая, Марлен, уже вышла замуж за своего сокурсника и родила ребенка. На свадьбе вместо матери рядом с ней была … директор школы, которая в силу многих причин была девушке роднее и ближе все эти годы. Родившуюся девочку назвали мирским именем монахини – Маргарита. Теперь сестра Марфа считает себя «бабушкой».
Пообщавшись с инокиней, мы, конечно, побывали в часовне над камнем встречи Христа с евангельской Марфой, а также зашли в домой храм школы. Написали записочки.
Папа одной из девочек заплатил за учебу ребенка ... российскими 5-рублевыми и 10-рублевыми монетами. Получилось несколько килограммов меди! Монахини попросили: поменяйте! Ведь в Израиле куда их? Для удобства пятаки «нафасовали» в пакеты по тысяче, по пятьсот рублей. Мы с радостью взяли себе по такому «кулечку»
«Ваш приезд для нас очень важен, – сказала сестра Марфа. – И дело даже не в том, что вы пожертвовали на храм. Ваш визит не остался не замеченным мусульманским окружением школы. И для наших соседей это своего рода сигнал: раз сюда приезжают из России, значит, место значимо. Кроме того, местные жители не могут исключить, что в автобусе – какие-то высокопоставленные лица, с которыми лучше не ссориться».
Вот такая незамысловатая «дипломатия» арабской Вифании.
Мы бы с радостью пробыли в гостях у монахини Марфы и еще два часа, но впереди был Иерусалим. Мы простились с гостеприимным директором школы и очень надеемся, что впереди – новые встречи, может быть, уже на петербургской земле.
***
Почему я объединила эти два, казалось бы, разных события, впечатления в один текст? Потому что они – хорошая иллюстрация мысли о том, почему нам так важно ехать на Святую Землю. Я в данном случае имею в виду не личный духовный опыт, а нашу христианскую позицию. Позволю себе привести слова диакона Романа Гультяева, которые он произнес в последний вечер нашей паломнической программы. Его слова очень хорошо запомнились – наверное, потому, что я с ними согласна.
«Российское присутствие очень важно на Святой Земле – она, по сути, сегодня никому не нужна. В том числе западному миру, который живет своей жизнью и не стремится поддерживать и защищать свои святыни, – считает отец Роман. – А ведь Святая Земля переживает не лучший свой период: христиан здесь становится все меньше, они окружены подчас довольно агрессивной средой инакомыслящих. Отражением европейского отношения к христианским святыням может послужить хотя бы пример с Кувуклией в Храме Гроба Господня: она не принадлежит ни одной из конфессий. Там попеременно совершают службы то православные, то католики, то армяне. И представители этих конфессий не могут договориться по поводу ремонта Кувуклии: несколько десятков лет она находится в аварийном состоянии, но никто не смеет ее тронуть, потому что сразу начинаются распри. Скандалы продолжаются – святыня разрушается. Вот таким образом сегодня сосуществуют христиане на Святой Земле».
И именно поэтому, по мнению отца диакона, Россия могла бы (и должна) играть более активную роль в жизни Святой Земли. В частности, совершенно очевидна потребность в высококлассных гидах-священнослужителях Русской Духовной Миссии, которые должны работать с паломниками. Ведь это, по сути, тоже – миссионерство. Увы, сегодня с приезжающими (особенно теми, кто покупает однодневные туры из Египта или с Кипра) работают порой абсолютные дилетанты из турфирм, не имеющие никакого представления о Православии. Это не может не тревожить.
«Своих прихожан как таковых здесь практически нет, – продолжил свою мысль отец Роман. – По сути, прихожанами местных храмов являются как раз паломники. Ваше присутствие – хоть какая-то гарантия, что христианские святыни здесь вообще не перестанут существовать. Поэтому Святая Земля очень благодарна паломникам, то есть, вам».
Может быть, эти слова звучат полемично, но они сказаны человеком неравнодушным. А равнодушие – наверное, самое страшное, что может быть с христианином. Да и не только с христианином.
Это наши святыни. Ради них предпринимали опасные морские путешествия наши предки до революции. Ради них ехала в Иерусалим знакомая мне семья во время арабо-израильской резни в начале 2000-х, когда Храм Гроба Господня стоял абсолютно пустой и осиротевший. Святая Земля нужна нам. Но и мы нужны ей.
P.S. Сегодня свои именины у Светлан, небесной покровительницей которых является самарянка Фотиния. Как говорится, пользуясь случаем, поздравляю всех именинниц!
См. также:
На Святой Земле. Галилея (часть 2)
На Святой Земле. Галилея (часть 1)
На Святой Земле. По следам Иоанна Крестителя
На Святой Земле. Иордан. Гора искушений
На Святой Земле. Вифлеем
На Святой Земле. Назарет
- Перейти к следующей записи На Святой Земле. Иерусалим
- Перейти к предыдущей записи На Святой Земле. Галилея (часть 2)
