Как не воспитать ребенка посредственностью, когда весь мир стремится к усредненности, наши фразы – шаблоны и штампы экранных новостей, а мысли наполовину состоят из цитат? Можно ли привить детям оригинальность мышления, независимость суждений, широту взглядов в эпоху «заштампованности» сознания? И как связаны посредственность и христианское трезвение?
Апофеоз одинаковости
Нет, речь не пойдет о том, чтобы поставить на поток производство гениев.
К слову, в 90-е годы такие попытки делались – с газетных полос не сходили популярные статьи с советами на тему, как вырастить вундеркинда. С тех пор число талантливых людей, очевидно, не увеличилось, что говорит о полном провале «перспективных» авторских методик.
Наша тревога – о другом. О том, о чем писал Александр Пушкин в восьмой главе «Евгения Онегина»:
«…За то ль, что мы неугомонно
Хлопочем, судим обо всем,
Что пылких душ неосторожность
Самолюбивую ничтожность
Иль оскорбляет, иль смешит,
Что ум, любя простор, теснит,
Что слишком часто разговоры
Принять мы рады за дела,
Что глупость ветрена и зла,
Что важным людям важны вздоры
И что посредственность одна
Нам по плечу и не странна?»
Точно сформулированная поэтом проблема не просто остается – приобретает всё большие масштабы.
Повседневная жизнь всё сильнее сглаживает индивидуальное: повсюду одинаковые города с похожей жилой застройкой и торговыми центрами, где проходит одинаковая по внешним проявлениям жизнь, все больше напоминающая бессмертную «Иронию судьбы» с ситуацией одинаковых адресов и похожих квартир.
«Одинаковость» взглядов, суждений, оценок проникла далеко за пределы комнат, глубоко забравшись в сознание и подсознание.
Принимая восприятие мира большинства, наши дети усваивают и все его стереотипы, и ложные понятия, в том числе антихристианские.
Это мир, в котором нет места болезни, старости и смерти, мир, из которого за ненадобностью изгнан Христос. В котором нравственные категории размыты. Поэтому (как внушает молодым людям потребительская психология) самое время попробовать лучшее, испытать запретное и при этом остаться общественно одобряемым и безнаказанным.
Простецы и мудрецы
Набоков считал неопределяемым слово «пошлость», с посредственностью дело обстоит примерно также.
Поэт, переводчик, доктор богословия Ольга Седакова затронула обсуждаемую нами тему в своей лекции «Посредственность как социальная опасность» в 2005 году, и сейчас, 13 лет спустя, её слова не только не устаревают, но и приобретают большую остроту. Так что такое посредственность?
О. Седакова говорит: «Совсем не предлагаю делить людей на каких-то «значительных» и «посредственных», «великих» и «маленьких», «одаренных» и «бездарных» …Это не противопоставление каких-то «обычных» и «необычных», наделенных особыми способностями людей.
С радостью прочла рассуждения Бориса Пастернака: «Под посредственностью обычно понимают людей рядовых и обыкновенных. Между тем обыкновенность есть живое качество, идущее изнутри… Всего обыкновеннее люди гениальные… Необыкновенна только посредственность».
Одна из ее характерных черт, – отмечает Пастернак, – в том, что «она гнушается рядовым делом», – заключает О. Седакова.
Для лучшего понимания с трудом определяемого понятия посредственности мы подобрали несколько цитат великих:
- «Великие личности всегда наталкиваются на яростное противодействие посредственных умов» (Альберт Эйнштейн).
- «Страшную, непрестанную борьбу ведет посредственность с теми, кто её превосходит» (Оноре де Бальзак).
- «Идеал – это сильнейшее средство, которое удваивает силы таланта и убивает посредственность» (Стендаль).
- «Каждым своим неординарным поступком мы наживаем себе врага. Чтобы завоевать популярность, надо быть посредственностью» (Оскар Уайльд).
- «У всех глубоких вещей двойственный облик, только посредственность всегда одинакова» (Эрих М. Ремарк).
- «Человек посредственного ума словно вырублен из одного куска: он постоянно серьезен, не умеет шутить, смеяться, радоваться пустякам» (Жан де Лабрюйер).
- «В наше время, когда повсеместно торжествует посредственность, все значительное, все настоящее должно плыть или в стороне, или против течения» (Сальвадор Дали).
- «Только посредственность всегда в форме» (Уильям Сомерсет Моэм).
Ольга Седакова продолжает свою мысль: «Русское слово «посредственность» можно трактовать по-разному: как «нечто посредине между плохим и хорошим, ни то ни сё».
«Посредственностью», «маленьким человеком», который представляет собой социальную опасность, я называю прежде всего человека паники, панического человека, у которого господствующим отношением к реальности является страх, недоверие и желание построить защитные крепости «от жизни» на каждом месте (схемы, «принципы», «идеи», все готовые, опосредованные формы – это разновидности таких крепостей)
Прямота и простота отношений – вот чего не знает посредственность.
Вот здесь мы и поймем мысль Пастернака о том, что обыкновенный человек – как и гениальный – не может быть «посредственным», как не может быть «посредственной» природа. Никакой «посредственности», допустим, в домашнем коте или в дереве вы никогда не найдете. Не найдете вы ничего «посредственного» в ребенке, любом ребенке дошкольного возраста.
Посредственность – не врожденное свойство человека, это его выбор.
Какую же, собственно говоря, опасность представляет собой человек, который не может открытым образом встретить реальность, не может посмотреть на нее без разнообразных шор, предписаний?
- Во-первых, это человек бесконечно манипулируемый, то есть такой, которого легко принудить к чему угодно, легко употребить на что угодно.
- Во-вторых, этот посредственный человек настаивает на все большей герметизации мира, на замкнутости от всего иного, чем он, поскольку во всем другом, в открытом, непредсказуемом, таинственном есть большой риск.
- И в-третьих, наконец, такая цивилизация останется без гуманитарного творчества…
В одном из посланий Иоанна Павла II я прочла такой ответ на вопрос: «Кто, Вы думаете, виноват в расколе христианских церквей?» И Папа ответил: «Посредственность. Посредственность внутри каждого из расколотых движений».
Странным образом посредственность, которую принимают как массу, не наделена чувством солидарности. Она поневоле порождает расколы. Ей требуется такое упрощение, которого нельзя достигнуть, оставляя разнообразие и сложность, в которой каждый должен ориентироваться по собственному усмотрению. Так и образуются все новые и новые отсеченные – «ошибочные» – части.
Попробуем представить себе цивилизацию, которая достигла полного торжества посредственности: что она с собой несет?.. Она открывает двери фанатизму, потому что фанатизм – это другой способ переживания той же самой неуверенности и страха.
Теперешнее время…говорит, что само различение добра и зла устарело, что все и не добро, и не зло, а что-то такое среднее, смешанное, невнятное, отчасти хорошее, отчасти дурное – как мы все, как весь этот грешный мир», – подытоживает автор лекции.
«Не говорите нам слишком сложного и заумного»
Вот еще один убедительный европейский пример, приведенный Ольгой Седаковой и такой знакомый нам и из реалий современной России:
«Хельсинские студенты подходят к своим профессорам и говорят: «Не завышайте задач. Не требуйте от нас слишком многого. Не говорите нам слишком сложного и заумного. Мы простые люди. Не требуйте от нас невозможного. Все должно быть для простых людей».
К сожалению, теперь такое зачастую услышишь и в русских школах, колледжах и вузах.
Наши чада уверенно идут по пути упрощения, в чем им помогает интернет, «решебники», сборники с «кратким содержанием» произведений и прочие пособия для «улучшения» учебной жизни.
В связи с этим О. Седакова вспоминает советское время: «Вот в этом проекте «простого человека»…мы и в самом деле были впереди планеты всей… Теперь он явно становится главным героем цивилизации. Для него работает могучая индустрия развлечений, его надо защищать от «непростых».
Что отличает этих людей? Потребность в схеме, неспособность выйти за пределы этой схемы, неспособность иметь дело с открытым миром – будь это мир искусства, мир морали, мир чего угодно. Для них все должно быть упорядочено раз и навсегда, решено и закрыто».
«Маленький человек», постоянный герой русской литературы, вызывает у нас острую жалость. Он как бы еле держится на поверхности жизни, так что в него уже нельзя бросать камень, «лежачего не бьют». «Маленького человека» нельзя обижать, в этом пафос русского XIX века.
Господство именно этого характера, «маленького человека», посредственности, а вовсе не какого-то Прометея из мифа пропаганды, и составляло основу того старого тоталитаризма, из которого мы до сих пор и не вышли.
В брежневские времена поэт Иван Жданов как-то заметил: «Вот, в русской литературе жалели маленького человека, а теперь этот маленький человек нами и правит».
Это был именно человек, который угнетает других, потому что сам бесконечно угнетен. Он угнетен, прежде всего, страхом. Это человек запуганный. И чем более устрашающие формы принимает его торжество, тем очевиднее, что вся эта «сила» происходит из того, что он страшно напуган», – делает вывод Ольга Седакова.
«Духовное художество»
Так существуют ли рецепты, помогающие ребенку не стать воплощением посредственности, что одна «…нам по уму и не странна?»
Наверное, пошаговой инструкции нет и не будет.
Но, во-первых, важно прививать желание к чтению Евангелия. Не заставлять, а именно прививать желание, чтобы молодые люди могли внутренне собеседовать со священным текстом. И это лучшая прививка, ведь здесь невозможно идти по пути посредственности – по пути упрощения.
По словам протоиерея Александра Меня, «…Трудное начало Евангелия, которое требует от всех нас некоторых усилий, обозначает всю духовную жизнь. Это слово Божие, а не газета какая-нибудь, которую прочитал и тут же оставил, оно требует от нас сосредоточенности мысли, сердца. И тот, кто преодолеет трудность первых строк, потом пойдет дальше, и ему будет легче». Эти слова напрямую касаются подростков и молодых людей, не давая их умам и воле расслабиться.
Во-вторых – важна церковная жизнь, которая тоже требует от наших чад немалого усилия – и душевного, и физического. Присмотритесь к лицам молодых людей и подростков, которые сами осмысленно решили быть в Церкви, и увидите – их выражения содержательны. Этих внутренне цельных людей никак не назовешь посредственными.
И, в-третьих (но не по значимости, а просто по порядку) – необходимо как можно более раннее знакомство с миром подлинного искусства, далекого от попсовой пошлости и в лучших своих проявлениях всегда нацеленного на раскрытие истины, которую уже не нужно искать – найденной и обретенной в Священном Писании.
Разговор с человеческой душой об этой истине бесконечен – и в музыке, и в литературе, и в изобразительном искусстве. И именно благодаря погружению в этот увлекательный и многогранный мир ребенок может понять, какое разнообразие человеческих индивидуальностей – творческих характеров, проявлений дара и видений – может бесконечно искать и прославлять Бога.
А затем и прийти к пониманию, что всякий человек нуждается в Богообщении и самому испытать такую потребность.
Искусство помогает заглушить голоса века сего и услышать свой внутренний голос – выработать свои взгляды и представления, освободиться от общепринятых взглядов. А значит, научиться отличать зерна от плевел. Правду – от приукрашенной лжи. Приобретение – от искушения.
Научиться осмысленному покаянию, ведь, считая себя таким как все, невозможно увидеть, осмыслить и искренне исповедать свои грехи.
Борьба с посредственным мышлением важна христианину и для обретения важной христианской добродетели – трезвения. Вот что говорят об этом святые отцы Церкви:
***
«Трезвись во время юности своей… чтобы оказаться тебе достойным похвалы при кончине своей» (прп. Ефрем Сирин, 31, 217).
***
«Всегда нужно трезвиться и бодрствовать и никогда не считать себя в безопасности, потому что не назначено время, когда враг и противник нападет на нас» (свт. Иоанн Златоуст, 48, 213).
***
«Трезвение есть духовное художество, которое, если долго и с постоянным усердием проходить его, с Божией помощию совершенно избавляет человека от страстных помыслов, и слов, и худых дел; дарует тому, кто его так проходит, верное познание Бога непостижимого, сколько сие возможно для нас, и сокровенное разрешение сокровенных Божественных тайн…» (прп. Исихий Иерусалимский, 91, 165).
***
«Пребывай во внимании ума и не будешь преутружден искушениями…» (прп. Исихий Иерусалимский, 91, 178).
***
«…Кто не видит и не чувствует душевно добра и зла, которое прибывает в него и выбывает из него, тот еще мёртв и не просвещен лучами умного Солнца Правды» (прп. Симеон Новый Богослов, 77, 65-66).
В интернете популярно определение посредственного человека как того, кто довольствуется малым. На наш взгляд, неудачное, ведь, согласно ему, в эту «общую» категорию можно отправить всех христианских аскетов и подвижников, которые в повседневном довольствовались малым, при этом много преуспевая в духовном.
Но есть другие определения посредственности – именно в духовном контексте.
Святейший Патриарх Кирилл в бытность митрополитом Московским говорил в проповеди: «Итак, кто поклонился Иисусу Христу, кто принял Его? То были люди самые простые и некнижные – пастухи, а также самые ученые и премудрые – волхвы. А кто не принял родившегося Христа и искал Его погибели?
Правитель, готовый на человеческие жертвоприношения своему властолюбию, – царь Ирод. Чему научает нас различение между принявшими и не принявшими Христа? Многому.
В том числе и осознанию факта, что Христос открывается либо в простоте человеческого сердца и в чистоте нравственного чувства, либо в великой мудрости человеческой и в великом познании. В то время как людская посредственность и пошлость не в силах воспринять Христа Спасителя».
Наверное, вот это и есть основная духовная опасность и угроза посредственности – пройти мимо Христа.
Так поможем нашим детям обрести не зашоренный или «розовый» усредненный взгляд на действительность, а более внимательный и пристальный. Тот, в котором со временем получат развитие начатки духовного зрения – верный признак внутреннего взросления.
Будьте уверены – оно пригодится молодым людям на пути спасения души.
Мария Солунь
Комментировать