Беседа с психологом Т.Г. Клещуновой на радио «Град Петров».
Умственные способности и способности к общению – это разные стороны психики, и они не всегда совпадают. Лидер в школьном классе – вовсе не обязательно отличник, но он лучше отличника понимает товарищей и умеет быть понятым. У него меньше способностей к математике или химии, но больше способностей к общению. Самый прекрасный писатель или ученый может быть бездарным педагогом (С. Соловейчик. «Резервы детского «Я»).
Журналист: Каждый год в первый раз переступают школьный порог сотни детей. Этот день является очень желанным как для детей, так и для родителей. Ребенок чувствует себя повзрослевшим, более самостоятельным, значит — более уважаемым. Родители ожидают от школы свои радости, связывают с ней какие-то надежды на успехи ребенка. Но есть и волнения. Прежде всего, это волнения о готовности ребенка к школе. Тамара Григорьевна любезно согласилась поговорить о школьных проблемах. Мой первый вопрос: что означает на деле готовность ребенка к школе?
Т.Г. Клещунова: Готовность бывает двух видов: психологическая и физиологическая. Психологическая, в свою очередь, делится на личностную, интеллектуальную и волевую.
Часто мы обращаем внимание именно на интеллектуальную готовность. Порой и учителя придают значение именно этому моменту. Что касается личностной готовности, она предполагает наличие желания ребенка идти в школу, он должен этого хотеть. Это значит, что никто не отравил его желания, никто ему не внушал: «Вот пойдешь в школу, там три шкуры будут с тебя драть», и он страстно не хочет туда идти.
Ребенок должен хотеть учиться. И большинство детей хочет учиться. Но проходят первые дни, месяцы и вдруг обнаруживается, что не все получается так, как хотелось бы. И родители разочарованы, и сам ребенок не хочет идти в школу. В чем же тут дело? Вот об этом и пойдет сегодня разговор.
К сожалению, многие ребятишки свой процесс физического и психологического развития не успевают пройти к семи годам. У них процесс миелинезации нервных волокон, из-за каких-то сбоев во время беременности, во время родов, во время его взращивания до года, в какой-то степени изменился, то есть, он нарушился, имеет какие-то недостатки. Может быть, повторяю, дает о себе знать родовая травма.
Дело в том, что все нервные волокна, когда рождается ребенок, как бы оголены. Постепенно они начинают обволакиваться органическим веществом миелином. Если все идет, как полагается, к семи годам у ребенка все в порядке в интеллектуальном плане, он готов к обучению. Но у многих детей этого не происходит.
Минимальная мозговая дисфункция (ММД), которая может быть не замечена и врачами, и невропатологами, наблюдавшими его до года, даст о себе знать лишь в школе, когда на ребенка ложится очень большая нагрузка. Вдруг мы видим, что он не справляется с заданиями, которые нужно делать, не может слушать учителей, как это делают другие дети, не может сидеть спокойно на уроках.
Крайние варианты проявления ММД: гиперактивные дети и астеничные дети (те, которые на пятнадцатой минуте урока засыпают). Гиперактивные без конца крутятся, могут вставать, выходить из класса, бегать по классу. Ему усидеть очень сложно в течение пятнадцати минут. Это и раньше родители замечали, но в саду это не мешало, да и нагрузки не было. А в школе это проявляется явно.
Ребятишек с минимальной мозговой дисфункцией по статистике в Санкт-Петербурге — до 40%, в Нижнем Новгороде — до 60%, а в таких неблагополучных районах, как Кириши, Череповец – до 80%. Самый крайний вариант этого проявления встречается в 9-12% случаев. Такие дети еще не способны взять на себя ту нагрузку, которая полагается. А родители требуют от них, потому что этого требует учитель. В конечном итоге, нежелание учиться и поведенческие отклонения особо явно дают результат в классе 4-м или 5-м.
Ж.: Вы сказали, что гиперактиность или астению у детей врачи иногда не могут определить.
Т.Г. Клещунова: Как раз гиперактивность они могут определить, так как это – крайний вариант минимальной мозговой дисфункции. Но есть более стертые формы. Поговорим о них.
Ж.: Да, что делать родителям, если они замечают такие проявления у своего ребенка до школы? Как это можно откорректировать?
Т.Г. Клещунова: Во-первых, никаких требований! Не говорить, чтобы он сидел спокойно, смирно. Гиперактивность характеризуется, прежде всего, неконтролируемой двигательной активностью. Мозг его активность не контролирует.
Во-вторых, отмечается импульсивность в поведении, а в дальнейшем, что бывает очень часто, снижается концентрация внимания. Мы к нему в претензии: ты невнимательный, ты рассеянный, а он и не может быть другим; именно это и характерно для синдрома гиперактивности. Чтобы все пришло в норму, нужно время, соответствующее поведение родителей и учителей.
Каким образом поступать здесь родителям? Они замечают некоторые сложности у своих детей и дома, и в саду. И спят эти детки плохо, их тяжело уложить спать, иной раз они засыпают к часу ночи, а утром просыпаются, как жаворонки. Ребенок не высыпается, и его мозг, естественно, утомлен и дает эффект еще большей неконтролируемости в двигательной активности.
Переутомление вызывает само по себе еще и агрессию. Всплески гнева бывают настолько высоки, что родителей это пугает, и они ведут ребенка не просто к невропатологу, а к психиатру.
Первая необходимость – отрегулировать ночной сон. Здесь, первым делом, помогут народные средства. Менее подходят медицинские препараты, снотворные, потому что на этого ребенка любое снотворное может подействовать так, что он может еще более возбудиться.
У Г.Гарбузова разработана целая система, как давать этим деткам отвары; перед сном – ножные ванны в морской воде (6 столовых ложек на 3 литра воды, температура – 42 градуса). Далее, за два часа до сна – никаких игр со сверстниками, никаких азартных игр. Только спокойная обстановка. Если маме надо вечером еще много дел переделать, укладывать ребенка должен кто-то другой, находящийся в спокойном состоянии. Это наше материнское «спи сейчас же!» может его настолько возбудить, что он не заснет до полуночи.
Хорошо, если ему кто-то спокойно сказочку почитает, может, и вздремнет рядом с ним или – мягкую игрушечку ему в постель, дать посмотреть не страшные книжечки. Вот он постепенно и заснет. Более того, у ребенка должен быть свой уголок, где исключаются яркие орнаменты на стенке, подбираются свет и гардины спокойных, не возбуждающих цветов.
Еще до школы ребенок должен быть приучен не заваливать свой стол слишком большим количеством книг, разных пособий и т.д. Если он рисует – ему нужен только альбом и 2-3 карандаша или фломастера. Не надо давать все сразу! Покрасил этими – дать следующие краски. Когда он чем-то занимается, дать ему вначале 10 мин., потом – 15, самое лучшее -20 мин.
К школе его надо постепенно-постепенно приучать к тому, чтобы он сидел и чем-то одним с удовольствием занимался. Я делаю ударение на слове «с удовольствием», потому что только тогда он будет успешно двигаться в познавательном плане. И очень большое значение имеет факт, чтобы ребенок вставал из-за стола как бы «голодным», естественно, в интеллектуальном плане. Ему еще хочется заниматься, но мы видим предвестники переутомления и прекращаем занятие.
Все время надо создавать такие условия, чтобы ему нравилось заниматься. Значит, параллельно не должно быть никаких окриков, ни в коем случае не заставлять. Если ребенок ходит в логопедический сад, ему дома надо делать уроки. Родители должны организовать выполнение заданий таким образом, чтобы ему это нравилось делать, чтобы это имело форму игры.
На первых порах, хорошо бы давать не только моральный, но и материальный стимул: ты, мол, молодец, хорошо посидел, позанимался, справился с делом. К школе надо воспитать такое качество: умение справляться с делами, пусть и неинтересными. Ведь в школе неинтересных дел будет очень много. Для гиперактивных это особенно важно.
Нельзя давать никаких обобщенных поручений, вроде: «Убери в комнате». Только поэтапно: убери тахту, убери на столе и т.д. Надо давать при этом сопровождающие инструкции, что за чем должно следовать. Опять же, все делать в форме игры. Валяются игрушки – говорить: давай вот этого уложим спать, этого еще как-то. Тогда ребенок выполняет работу не потому, что его заставляют, а потому, что он включен в нее с удовольствием.
Когда ребенок пойдет в школу, и палочки в его тетради будут получаться плохо, вот эта установка — у тебя все будет хорошо – очень поможет. Да, у тебя пока не очень получилось, но смотри, как вышла вот эта палочка, а вот этот крючок, а эта штриховка? Это очень даже хорошо! Важно обращать внимание на позитив, даже если нам кажется, что этого нет. Мы должны найти, за что похвалить: а завтра у тебя будет еще лучше. Этот позитивный путь – от большего неуспеха к меньшему неуспеху – должен быть пройден ребенком, в особенности, если он гиперактивен.
Такие дети не ушами слышат, не глазами видят, а, как правило, как бы телом воспринимают всю информацию. Когда от него потребуют: «Сиди спокойно!», он сядет спокойно, но мозг его в это время замирает. То есть, может быть, не стоит очень заострять внимание на том, что он все время двигается, особенно дома. Надо помочь ему работать мозгом с помощью поглаживаний, легкого похлопывания, они любят эти прикосновения.
Это характерно для кинестетиков – детей, воспринимающих информацию телом. Даже если у него ничего не получается, его надо, прежде всего, успокоить. В старшей или подготовительной группе сада мы видим, что у него и мелкая моторика не такая, как у других детей, и все равно его надо похвалить. Как правило, они приходят в школу с заниженной самооценкой. Они же не дураки, они сами видят, что у соседа в саду все получается гораздо лучше, да и воспитательница, даже самая умная, мимикой выдаст, что у него не все здорово выходит. И он приходит в школу с установкой: я хуже всех. И у него действительно получается все хуже всех. Потом, когда процесс миелинезации закончится, у него интеллект будет, что называется «зашкаливать», а он будет все равно думать о себе плохо, и будет плохо учиться.
Поэтому поддерживать его, говорить, что все получиться – вот задача родителей, которую они должны видеть постоянно. И, разумеется, если здесь нужна помощь врача, надо воспользоваться ею. Иногда врачи выписывают таблеточки; не думаю, что хороший врач будет этим злоупотреблять. Ведь у гиперактивных могут быть и такие проблемы: цифры или буквы они могут видеть в перевернутом виде, это одно. А второе – у них очень плохие отношения со сверстниками, которые их выталкивают из своей среды, потому что они не такие, как все: то плачут, то смеются, то могут втащить в какой-нибудь грех, за что можно «получить» и от учительницы, и от других взрослых. Про таких детей часто говорят: «Дурак какой-то». Тут уж таблетки не помогут.
Поэтому один из важных моментов для родителей – научить детей взаимодействовать со сверстниками. Вообще, мы должны держать под своим прицелом три ипостаси: на первом месте – психическое здоровье ребенка. Если ребенок расстроен в эмоциональном плане, учиться он будет хуже, чем он мог бы. Показатель интеллекта в такой ситуации, как говорят специалисты, снижается на восемь единиц.
Подобные вещи могут происходить и при социальном давлении. Что такое социальное давление? Например, мама говорит: «Делай, как полагается! Что ты так плохо сидишь! Что у тебя рука так пишет плохо!» и т.д. Так что, от таких требований ребенок станет писать лучше? Думать лучше? Естественно, нет. Идет разбалансировка, в том числе и нервных процессов. И уж если ребенок в доме бесконечно осуждаем, бесконечно его ругают, то о чем тогда говорить!
Если, например, мама развелась в это время с папой, и неприятностей, связанных с разводом хоть отбавляй, то неужели родители думают, что ребенок будет учиться хорошо? То есть, психическое здоровье детей очень важно для начала учебы в школе. И мы, психологи, прежде всего смотрим, что представляет собой самооценка ребенка, тревожен ли он. Очень многие дети уже приходят в школу тревожными, еще не начав учебу.
Вторая ипостась – отношение со сверстниками. Это настолько важно! Ведь школа – это не просто процесс обучения ребенка, но и процесс научения взаимодействию с другими людьми. И многие ходят-то в школу из-за того, что там можно пообщаться.
Третья ипостась – научить учиться. Здесь тоже три блока. Это — прием информации (он может отказываться принимать информацию, решив, что все равно у него ничего не получится); это — переработка информации (она зависит от развития памяти, внимания и других познавательных способностей ребенка) и это — выдача информации (ребенок может быть стеснительным и пока он собирается отвечать на вопрос, учительница, от нехватки терпения, уже спрашивает другого). Эта ипостась тесно связана с двумя предыдущими и базируется на них, на это мы должны обратить особое внимание.
Ж.: Из Ваших слов о гиперактивных детях я поняла, что родители должны стараться создать для них спокойную обстановку и хорошее настроение. А как влияет на этих детей телевизор или компьютер, занимающие сейчас в домах такое важное место?
Т.Г. Клещунова: Даже на нормальных детишек это все действует все-таки перевозбуждающе. Чем еще чреват телевизор для детей в познавательном плане? Под его воздействием ребенок перестает активно познавать. Он пассивно принимает и принимает эту информацию, и, в конечном итоге, он перестает соображать на том уровне, который ему соответствует. Я бы вообще исключила и компьютер и телевизор для детей. В моей родительской практике я с этим встречалась: старший сын у меня был гиперактивным. Сейчас, кстати, он очень успешный человек, учился он блестяще и закончил сложный институт. Но первый его учебный год проходил под флагом «завтра без матери не приходи».
Когда все пришло в норму, то есть, когда у него закончился процесс миелинезации, он стал учиться, и очень даже неплохо. И я в то время телевизор практически исключала. Правда, это было давно, 40 лет назад; но, тем не менее, мы старались, чтобы телевизор звучал не более 20 минут в день. А иногда случалось, знаете ли, «перегорали пробки». Всякое ведь можно придумать.
Ж.: Как Вы думаете, не лучше ли таких гиперактивных детей отдавать в школу позже?
Т.Г. Клещунова: Вообще за рубежом так и делают. С ними еще год занимаются дома, к этому времени у них процесс миелинезации заканчивается, и когда они приходят в школу, чувство собственного достоинства у них не страдает. Порой они становятся даже лидерами. Но ведь у нас такой возможности нет. Куда его девать, если мать работает? И кто с ним будет заниматься? А с ним необходимо заниматься; ставить ему умственные задачи на том уровне, на каком он их может воспринимать. Здесь, конечно же, нужна работа специалиста.
Другое дело, что и в школе-то таких специалистов нет, и, к сожалению, такие ребятишки попадают в классы компенсирующего обучения, и там задержка психического развития идет очень успешно. Часто учителя не понимают, что развитие таких детей надо вести быстро, в течение первых двух-трех лет, но вести в той плоскости, где они могут соображать. Не просто им «наваливать» всего побольше, а делать это от той точки, где они в состоянии мыслить.
Особенно важно это для детей с астеническим синдромом. Сидит такой птенчик на уроке, пятнадцать минут послушал учительницу – головку на ручки, и уже засыпает. Что вот с этим делать? А тут родителям нужно очень постараться, потому что личность этого ребенка может оказаться больной, если с ним не заниматься именно сейчас так, как это необходимо.
Образно говоря, его надо взять за ручку и вести по шпалам вслед за убегающим паровозом – классом. Постепенно, день изо дня, играя, осваивать, осваивать и осваивать. Перерыва не делать даже на праздники. Играть надо, чтобы ребенка все это не утомило. В играх дети проявляют очень высокий уровень и сообразительности, и интеллектуальных параметров. Когда мы вдохновляем его на эти занятия, постепенно включая и учебные моменты – штриховочку, обводку букв, игру в слова, ребенок постепенно включается в необходимый рабочий настрой.
На первых порах у него будут и «двойки», и всякие неприятности. Ни в коем случае не ругать его за это! Но надо настраивать на борьбу: «Ничего, мы эту контрольную еще будем щелкать, как орешки; я знаю, я в тебе уверена». Не давать ребенку даже повода подумать, что он неспособный, что у него ничего не получится! Но для этого сам родитель должен все это знать и отдавать ребенку то, что ему сейчас так необходимо.
Если у ребенка, например, нефрит; что мы ему скажем – пусть умирает? Нет, конечно; мы всех врачей на коленках оползем, но будем его лечить. А здесь? Здесь личность ребенка больна, ему нужно помочь. Включиться в это – чрезвычайно важно. Я очень рекомендую тем родителям, у которых такие сложности сейчас появляются, почитать книгу Глена Домана «Дошкольное развитие ребенка». Это удивительный человек, врач, работавший в течение сорока лет с умственно отсталыми детьми; многих из них он доводил до уровня одаренности. Он считал: раз есть пораженные участки мозга, то опираться нужно не на них, а на здоровые участки, тогда и эти постепенно выровняются.
Мы всегда должны помнить о резервах мозга, а они чрезвычайно высоки. Например, он взялся за 3-летнего мальчика, который не двигался, не говорил, и врачи считали, что он не сможет вообще стать полноценным человеком; родителям предложили сдать его в спецучреждение, где он жил бы растительной жизнью. За три года Глен Доман вывел этого мальчика на уровень одаренности. Ребенок поступил в специализированную школу, но это была школа для особо одаренных детей.
Сейчас у нас много книг этого автора, а я убедилась в действенности его методик на собственном опыте. У моей внучки тоже были очень большие проблемы: она заговорила только к трем годам, ходила в логопедический сад. А читать ее я учила по книге Домана «Как научить ребенка читать». Она зачитала в 6 лет. Особенность его способа – надо воспринимать слово целиком, а не по слогам. Его мнение, как и мнение многих других специалистов, такое: ребенок должен уметь читать до школы, но не по слогам. Сейчас моей внучке еще нет 9 лет, а она читает просто «запоем»; урывает для чтения любую минутку; если утром у нее есть десять минут до выхода в школу, она сидит и читает, причем книги интересные и довольно серьезные для ее возраста.
Ж.: Хочу с Вами согласиться, что от родителей и от бабушек-дедушек зависит очень многое. Мы не должны ни на кого рассчитывать и перекладывать ответственность. Если мы ждем успехов от детей, мы должны не требовать с них, а, прежде всего, вложить в них все, что от нас требуется.
Т.Г. Клещунова: Не то что вложить, а именно помочь им развиваться. Помочь развивать в ребенке именно ту данность, которая в нем есть. И, конечно, с любовью. Эта зона ближайшего развития, когда взрослый помогает ребенку в чем-то. Эта зона и предполагает, что взрослый должен понимать ту точку отсчета, где ребенок делает что-то с удовольствием. И от этой точки надо вести его, поднимать его.
Ребенок должен заниматься с удовольствием, а это возможно только тогда, когда с удовольствием занимается взрослый человек; когда ребенок встает из-за стола «голодным» — ему хочется еще, а ему говорят — не надо. Должна быть какая- то новизна, и самое главное – не надо проверять потом ребенка, что он запомнил. Давать, давать, давать – потом все станет на свои места. А когда мы его проверяем, он боится ошибиться и молчит в сомнении: сказать — не сказать. Лучше не надо. Пусть сам скажет то, что он знает.
Ж.: Вернемся к вопросам готовности ребенка к школе. Вы говорили, что ребенок должен уметь читать еще до школы. Как Вы считаете, в каком возрасте надо начинать такое обучение?
Т.Г. Клещунова: Глен Доман рекомендует, как можно раньше. Он предлагает для этого использовать специальные карточки, в книге они есть. Вы обратили внимание, что те дети, которые читают с 3-4 лет, в школе, как правило, учатся хорошо. Мы говорим: это одаренный ребенок. А может здесь не просто одаренность, а он стал таковым потому, что научился читать? Очень важно не заставлять его читать. Как много горя мы ему тем самым причиняем, ведь наше принуждение он воспринимает как норму, и в конечном итоге ему школа не доставляет удовольствия. А ведь в школе он проводит полжизни: это и уроки, у кого-то еще и продленка.
Кстати, гиперактивным детям категорически противопоказана продленка. Переутомление при этом обостряется. Вот у меня была такая мама, которая говорила: «Я хоть от него отдохну, когда он на продленке». Можете себе представить, в каком состоянии он приходил домой?
Ж.: Тамара Григорьевна, давайте теперь поговорим о детях, у которых отсутствуют такие ярко-выраженные отклонения. Как Вы считаете, какими навыками дети должны владеть, когда они приходят в школу. На что родителям обратить внимание?
Т.Г. Клещунова: Волевая готовность, о которой часто умалчивается, является первым показателем того, что у ребенка в школе все будет получаться. Надо учить уроки – он сядет и будет учить, у него не вызывает это особой тревоги. Что является показателем этой готовности? Например, в 6 лет ребенок должен уметь накрывать на стол, мыть руки без напоминания, уметь сдерживать желание съесть конфету перед обедом при свободном доступе к сладостям, пусть даже этого никто не видит. Должен уметь здороваться, прощаться, сидеть и заниматься чем-то минут по 25.
Самое главное, вот на что обратите внимание: если ребенок задает вопрос, он ждет на него ответ или просто спросит и тут же забудет о своем вопросе? В этом есть показатель его способности к концентрации при выслушивании ответа.
Ж.: Это может говорить о том, что у ребенка не достаточно развито внимание?
Т.Г. Клещунова: Там не только внимание. Это говорит о разбросанности, импульсивности ребенка. Это тоже предмет для размышлений. Во многих садах сейчас детские психологи вывесили анкету для родителей, которая определяет волевые навыки у ребенка дошкольного возраста, перед тем как идти в школу. Когда учите ребенка читать, не ставьте задачу знания букв и сложения их в слоги. Если он читает слова целиком, ему легче будет их писать.
А самое главное, посмотрите, как чувствует себя ребенок в психическом плане. Если он тревожен, у него низкая самооценка – займитесь этим. Сейчас, к счастью, 4-летнее начальное обучение, что является более щадящим режимом для ребят. Теперь то, что прежде проходили за первый класс, изучают за два года. Но в любом случае надо быть внимательными: те дети, которые имеют высокий интеллектуальный потенциал, не должны заскучать. Иногда случается, что они начинают деградировать.
Если требования в школе ниже возможностей ребенка, занимайтесь им сами. В моей родительской практике было так по отношению к моим детям: они были очень талантливые, одаренные, им давали соответствующие карточки учителя. Но в те годы это было нормой – детям давали карточки с заданиями, соответствующими их уровню. Не было гимназий, особых школ, но на талантливых детей обращали внимание.
Ж.: Но сейчас на это рассчитывать не всегда приходится, поэтому родители сами должны обратить внимание на своего ребенка и заниматься с ним, да?
Т.Г. Клещунова: Да, сейчас ведь много такой литературы, специальных рабочих тетрадей, где все учитывается. Но самое главное – чтобы ребенок хотел учиться, чтобы он был не «приневолен», а «приохочен». Это – основа всех основ.
Ж.: Волевое начало в ребенке предполагает его способность управлять своими эмоциями?
Т.Г. Клещунова: Знаете, не в такой степени, в какой думают родители. Не надо ставку делать на то, что младший школьник должен соображать, понимать. Не может он понимать; ведущую роль исполняет правое полушарие даже у тех, кто потом будет работать в основном левым полушарием. У детей работает чувственная сфера. Если у ребенка есть неудовольствие в работе – там папа ругает, говорит, что ты бездельник или еще что — у него и не появятся эти позитивных моменты в работе, и не будет никаких сигналов изнутри, что это надо сделать, потому что это – интересно.
Ж.: Какие еще навыки нужно развивать в детях. Мы говорили о навыке чтения. А развитие речи играет роль?
Т.Г. Клещунова: Конечно. Если ребенок ходит в сад, там с речью все в порядке. А если ребенок домашний, родителям надо учить этому самим. Пусть читают книги. Есть книга «Как подготовить ребенка к школе». Ее составили многие специалисты, и она дает то, что необходимо знать родителям. В двух словах тут не скажешь, это отдельный разговор.
А еще я очень рекомендую книгу Ясюковой Л.А. «Психологическая профилактика проблем в обучении и развитии школьников». Там, в частности, есть и о психологической готовности ребенка к школе, и о признаках минимальной мозговой дисфункции, и еще много всего интересного. Замечательная книга.
Ж.: И там родители могут найти те критерии, которые позволят определить уровень развития ребенка?
Т.Г. Клещунова: Да, очень много.
Ж.: Вопрос с физиологической точки зрения: многие дети, посещающие садик, спят днем. В школе такой возможности нет. Их надо постепенно отучать от дневного сна?
Т.Г. Клещунова: Это все сложится само собой. Многие из них настолько хорошо окрепли физически за лето, что им уже и не нужен этот дневной сон. Но если ребенок, вернувшись из школы, хочет поспать – пусть поспит. Заставлять же не надо.
Ж.: Значит, это — не проблема. Заканчивая разговор, я хотела бы подвести итог. Успехи обучения в школе во многом зависят от того опыта, который старшие заложили в школьника. Важно не упускать времени и давать ребенку необходимые навыки, представления, нравственные устои, способствующие облегчению его дальнейшей школьной жизни.
Мы должны помнить, что у детей не все и не сразу будет получаться. От больших наших ожиданий могут быть сильные разочарования. Надо быть более терпимыми к детям, а терпение зависит от степени нашей любви к ним. Мы должны черпать силы в любви, без нее терпение дается крайне тяжело. Хочу вспомнить слова блаженного Августина «Кто не ужаснулся бы при мысли о необходимости повторить свое детство. Я предпочел бы лучше умереть».
Нам кажется, что детям все должно легко даваться, но давайте вспомним себя в детском возрасте, в переломные этапы нашей жизни. А ведь начало школы — это переломный этап. Тогда нам легче станет сдерживать себя в своих, как нам кажется, справедливых негодованиях.
Источник: http://www.grad-petrov.ru
Комментировать