Чем живет многодетная семья? Многим из нас, выросшим в условиях малочадия, трудно представить себе, как родители могут управляться с тремя или четырьмя детьми. А если их шесть? Матушка Анна Ромашко, супруга протоиерея Андрея Ромашко, предлагает нам удивительное путешествие в мир своей семьи. У матушки с батюшкой шесть детей и в самом ближайшем времени ожидается рождение еще одного человечка. И все дети в этой семье учатся на «хорошо» и «отлично», обучаются в музыкальной и художественной школах, занимаются спортом. При этом вся жизнь этой дружной семьи проникнута любовью к Господу и искренней верой.
Господь всегда посреди нас
Фортепиано молчит, все школьные рюкзаки собраны, мы еще раз убедились, что никто из детей не забыл ноты для завтрашних занятий: маленькие музыканты в нашей семье весьма рассеяны. У стены в прихожей встала большая прямоугольная сумка ученицы художественной школы, игрушки распределены по рундукам в детской игровой комнате. Наконец, удается оторвать от парты старшую дочь — «заучку» и отличницу: папа призывает всех на вечерние молитвы. Стоим ровненько, стены не подпираем; младшая — Серафима — тащит стул и встает на него, чтоб не баловаться, не вертеться и видеть лики икон…
— Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков…
Детский хор отвечает «Аминь»!
— Слава Тебе Боже наш, слава Тебе!
Дальше, наша маленькая семейная Церковь благодарит Христа, Его Пречистую Матерь и всех святых — за прошедший день. Поем на три голоса, возможно, не так благозвучно, как хотелось бы – но… И худой певец пред Господом славен! Ценно, что мы рядом, вместе, без потерь, готовы предать в руки Господа наши души на грядущую ночь. Младшие дети всегда бодры и спать не желают, требуют чтения Евангелия, старшие — устали, но и для них это важно. Стоя, все слушают евангельскую главу, папа, быстро отвечает на вопросы, благословляет детей, мажет их лобики святым маслом, все просят друг у друга прощения.
Мы, родители, откровенно, говоря, уже на предпоследнем издыхании. Но если сейчас отвлечься на свои дела – то укладывание затянется еще на полтора часа. Папа встряхивается и отправляется руководить процессом усыпления младших чад. Всё, четверо детей от трех до 12 лет мерно посапывают. Старшие погодки 15 и 14 лет приходят под беременный мамин бочок — потрепаться, за учебными «неразрешимостями» или просто посидеть за единственным в семье компьютером, сугубо в учебных целях (у нас табу на компьютерные игры и отсутствует телевизор). Это детское «взрослое время» с родителями, оно займет еще минут сорок… Иногда, правда, им бывает важнее доделать уроки на завтра или спокойно, когда никто не подгоняет, поплескаться в ванне. Кто-то выбирает чтение книг. Только к полуночи дом стихает.
Сейчас мы с мужем будем потихоньку пить чай. Пока он закипает, я гружу мультиварку кашей – детям на завтрак, думаю о дневном меню. Папа домывает посуду. Загорается настольная лампа или свеча – когда есть силы для праздника, и начинается наше время. Оно обычно очень коротко, внешне совсем не развлекательно и даже, кажется, ничем не интересно… Просто есть минутка более внимательно заглянуть в глаза, оценить степень «побитости» жизнью, передать друг другу как можно больше тепла и попытаться спланировать действия на ближайший день. Планы на послезавтра обычно у нас не приживаются.
Потом папа снова нальет в чашку кипяток с пакетиком зеленого чая, сядет за компьютер – и «отдохнет». Либо — за перепиской с духовными чадами, либо будет в «Корел Дро» рисовать что-нибудь вроде визитки для очередных молодежных встреч приходского клуба, или напишет несколько абзацев методички по молодежной работе, которую он упорно создает, буквально из последних сил, — чтобы не растерять опыт многолетнего «молодежного служения» или подумает над завтрашними евангельскими беседами, проповедью… А если совсем нечего делать, (потому что силы кончились) «отключит мозг» и залезет на сайт «Ганз.ру»: полюбопытствует что нового в мире российских вооружений, посмотрит с наушниками короткометражки с новыми отечественными «танчиками». Потом это обсуждают с сыном и гордятся отечественным оружием.
Я с большим животом на девятом месяце беременности вспомню, полулежа, свои любимые молитвы, всех дорогих и родных тех, кто сегодня нам помог и о ком больше всего болит душа, попытаюсь отогнать тревожные мысли по поводу разных проблем, неизбежных печалей и разновеликих скорбей. Повторю много раз самые трудные и самые важные слова – «Господи, твори Твою святую Волю». Иногда потихоньку поточу слезы… Ну и что в этом такого? На молитве – можно. Еще немного подожду, залезу с телефона в фейсбук, потом мы дочитаем все наши «взрослые» вечерние молитвы. И – спать.
Сон будет коротким, особенно у главы семьи. Лег в два ночи, встал в 6.30 утра – и так четыре-пять раз в неделю. Я с утра еще попечалюсь, что наш папа так мало спит, попрошу Бога, чтобы где-нибудь между службами и требами, разъездами из пригородного храма в город, развозом детей и хозяйственными делами, он бы хоть немного подремал, отдохнул, хоть сидя! Чтобы ему сегодня встретились добрые люди, чтобы нигде не попалась внезапная «встречка» и чтобы наш потрепанный «Таунайс» 91 года не вздумал вспоминать на морозе о своем почтенном возрасте…. И еще немного посплю, убедившись, что все позавтракали и 4 старших школьников не ушли из дома без Божьего и моего (материнского) благословения. Если успеют – прочту с детьми школьного возраста утреннее «детское» правило. Бывает, что нужно идти, ни свет, ни заря, и они молятся потихоньку — по пути на остановку автобусов.
Пока я дремлю, двое позавтракавших и довольных дошколят будут дружно играть. Это время они очень ценят и не шалят – потому что после обеда старшая из младенцев будет заниматься делами учебными. Младшая – всеобщая любимица, после дневного сна будет играть уже сама, либо переходить от одного старшего ребенка к другому, от мамы – к папе. Гулять с младшими детьми у нас посреди мегаполиса, грубо говоря, негде, ездить на свежий воздух выбираемся не часто: хорошо, что папа ходит на лыжах, — по очереди, сначала со старшими, — в лес, потом – в городской сквер, с малышами.
В течение дня, в отсутствии школьников, есть время позаниматься и с младшими детьми, вернее, в основном, с одной дочечкой дошкольницей, самая младшая, Сима будет вертеться тут же и потом выдаст на ура все знания, предназначавшиеся старшей сестре. У Саши дважды в неделю — подготовительное отделение в спецмузшколе и еще несколько раз — уроки по специальности с репетитором и, собственно, с прикрепленным к ней педагогом консерватории. Развозом ее в разные концы города занят в основном папа, но иногда приходится подключать бабушек и дедушек, которые, кстати, еще и полностью оплачивают довольно дорогостоящее дошкольное обучение внучки.
В школе для музыкально одаренных детей учатся еще двое – 14-летний Иван и 9-летняя Маша, вполне бесплатно, даже получают стипендию. Они в основном курсируют по городу вдвоем и без конца ссорятся, потому что являют собой вопиющие противоположности – холерик и интроверт. У них сложная и очень насыщенная жизнь, — в музколледже при НГК им. Глинки преподают, помимо специального фортепиано, еще массу музыкальных предметов, в том числе, можно освоить орган и клавесин. У Вани в этом году есть еще ансамбль и концертмейстерский класс. У Маши четыре класса младшей школы укладываются в трехгодичную программу, а помимо занятий с основным педагогом по специальному фортепиано, имеется и репетитор. О школьной успеваемости вообще никто не говорит. Это необсуждаемое правило – учиться на «хорошо» и «отлично». Дважды в год дети обязательно участвуют в отчетных концертах в БЗК, концертах филармонии и – если есть финансовая и профессиональная возможность, в конкурсах. Оба ребенка – лауреаты международного конкурса.
Помимо музыкантов у нас есть еще две дочери: ученица художественной школы – лауреат областных конкурсов, и старшая — спортсменка разрядница. Обе девочки – 11 и 15 лет учатся в православной гимназии. Они ездят в школу далеко от дома, поэтому нам с мужем приходится видеть наших гимназисток либо рано утром, либо – после шести–семи часов вечера. Эти две сестренки крепко дружат и много времени проводят вместе. В некотором смысле, они – наше родительское «отдохновение», потому что их увлечения и занятия всегда стабильно успешны и почти не занимают нашего времени. Радует 11-летняя Марина, которая в своем невеликом возраcте усердным трудом добилась поступления в лучшую в городе художественную школу и способна успешно контролировать собственный непростой учебный процесс в обоих учебных заведениях, лишь ставя нас в известность о закончившихся красках, листах, угле или иных рисовальных принадлежностях. Стоит ли говорить, что все учащиеся дети передвигаются по городу самостоятельно и это – постоянный источник тревог и родительских молитв.
Старший ребенок в многодетной семье – это в некотором смысле выдающаяся личность. В нашем случае это, слава Богу, дочь – девочки обычно отзывчивей и более приспособлены к домашним делам, взаимовыручке. Лиза отличается повышенной импатией и всем сочувствует. Лет четырех, будучи уже дважды старшей сестрой, она прибегала ко мне на кухню с вопросом: «Мама, чем тебе помочь?» Фактически, мы вместе со старшей дочерью воспитывали младшее поколение детей в семье: папа первые девять лет нашей семейной жизни прослужил в кафедральном соборе, где, как известно, священники практически никогда не имеют выходных, потом был пять лет настоятелем большого прихода с немалым количеством приписных храмов и был занят круглосуточно. Я часто советуюсь со своим первенцем по разным житейским вопросам, — доченька похожа на папу рассудительностью и терпением.
Конечно, наша Лиза очень занята. Сейчас у нее, помимо спорта, дополнительных занятий по иностранному языку и подготовки к ГИА, есть еще и «немного оплачиваемая» работа. Девочка помогает настоятелю нашего прихода — ведет приходскую интернет-страницу, выполняет нехитрые функции секретаря: следит за тем, чтоб обновлялось расписание Богослужений. В будущем по батюшкиному благословению, планирует проводить занятия с детьми в воскресной школе. Лиза одарена и творчески: она артистична и обладает не плохими режиссерскими способностями (которые помогают ей в частности руководить младшими сестрами). Девочка ведет все гимназические концерты, играет в спектаклях, участвует в городских соревнованиях лидерской десятки. В этом году вошла как призер в «золотую книгу лидерства» нашего города. Дома на ней — порядок в платяных шкафах и на антресолях. Без Лизы мы всей семьей тут же окажемся голыми и босыми, потому что не будем элементарно знать, где и что у нас лежит. В выборе будущей профессии Лизавета пока не может определиться: колеблется между медициной и педагогикой. Ей очень нравятся биология и химия, она все учит на совесть и сама по себе внутренне мотивированна на успешную учебу – без всяких внешних усилий. Жаль, что не все дети стремятся ей в этом подражать. Есть среди нашего детского контингента откровенные «студенты прохладной жизни», которых приходится контролировать нам, взрослым.
Иван – единственный пока наш сынок, в качестве хобби занимается технической работой по дому. Ему интересно собрать по чертежам новую мебель, придумать, как втиснуть в тесную гардеробную довольно большую вешалку, почистить трубу. Первое время отец контролировал его, но потом предоставил полную свободу – Ваня умеет качественно пораскинуть мозгами и, где надо, включает мелкую моторику пианиста, например, в сантехнической сфере. Другое увлечение музыкального Вани – это… разнообразное оружие. Папа, за отлично сыгранные экзамены по спецфоно, дарит мальчику то массогабаритный макет модель пистолета Макарова, то «воздушку», то пулеулавливатель, то «патрончики». Пистолет Макарова Иван разбирает и собирает на пятерку по армейскому нормативу, но не может обогнать старшую сестру, которая еще азартнее него и за 23 секунды умудряется осуществить сборку-разборку «Калаша», разумеется, — ради спортивного рекорда, а не в качестве задушевного хобби.
И священническая семья не в силах пересилить мужской милитаризм – причем в обоих поколениях. Да и нужно ли его пересиливать? Все русские люди традиционно воспитаны воинами. Мое христианское мироощущение утешается тем, что самое любимое Ванино дело – это все же алтарное послушание, которое папа долго не разрешал мальчику из боязни, что у ребенка возникнет привычка или пренебрежение к святыне. Только в этом году, когда мы переехали на новое место жительства и стали ходить в небольшой дружный приход, Ваня начал прислуживать в алтаре. Это для него очень серьезно и важно. По воскресеньям он подскакивает рано (вопреки своему будничному обыкновению) — и несется в храм прежде всех нас. Он так усерден, что батюшка посоветовал ему не раздувать кадило как большой адронный коллайдер.
Машенька – это четвертый ребенок в семье, ей почти 10 лет и пять лет своей жизни она занимается музыкой: сначала два года – в подготовительном классе, и далее — в самом музколледже при НГК им. Глинки. Жизнь детей музыкантов круглогодично включает в себя музыкальные занятия. Даже летом мы ездим с дачи в город трижды в неделю на занятия к репетитору, и не меньше двух часов ежедневно каждый из детей занимается за инструментом. Для этой цели в семье есть электронное пианино, оно путешествует с нами, куда бы мы ни поехали. Маша, при этом, любит и побегать, и пошалить. Младшие дети с восторгом ожидают, когда же Машенька закончит уже свои занятия и присоединится к их играм. Однако долгих игр не получается. Маша по собственному почину помогает в музыкальных занятиях Саше, которую старше на два года, – как репетитор. Они с увлечением разбирают новые музыкальные произведения и порой мне слышно, как строгая девятилетняя наставница отчитывает свою заупрямившуюся ученицу. Особенно много времени за инструментом девочки проводят летом – тогда Машенька ежедневно помогает младшей сестренке и сидит рядом с ней, ставя правильно ее ручку и сольфеджируя. Они играют и на четыре руки. Машенька – интроверт, она внешне очень сдержана и спокойна, но на самом деле нуждается в ласке и внимании больше других детей, и унывает, если ее нечасто одаривать лаской. Так, внешне независимый и холодноватый ребенок на самом деле оказывается более ранимым и нежным, чем бойкие и общительные сверстники. Маша хочет стать учителем музыки. Думаю, что с Божьей помощью, у нее это получится.
Мы очень дорожим нашей непростой музыкальной учебой, потому еще, что Господь посылает нам хороших педагогов. Так, занятия музыкой, благодаря общению с консерваторской профессурой, оборачивается не только изучением специальности, но и закалкой характера, силы воли, ответственности. То же самое можно сказать и о спорте – Лизочка участвует в трудных соревнованиях, связанных с риском и взаимовыручкой – это спортивный туризм и альпинизм. Дети идут в так называемых «связках» и учатся страховать друг друга и проявлять выдержку. Но больше всего девочке нравятся лазать по отвесной стене на высотки, там можно ни от кого не зависеть – это твой личный результат. Так, подъем-спуск на одиннадцатиэтажку по веревкам занимает у нее 7 минут!
Хотелось отдельно сказать о дружбе старшего и младшего ребенка – Лизы и Симы. Они так любят друг друга, что даже одно время вместе укладывались спать. Как закончилось наше с Серафимой грудное вскармливание – в возрасте двух с половиной лет ребенка, она тут же перешла в ведение старшей сестры. Это произошло, в частности, потому что сама Лизавета поставила нам ультиматум: «Вы не позволяли мне нянчить младших, потому что я была маленькая… Теперь я уже выросла и могу сама носить ребенка на руках…» Тогда Лизе было почти тринадцать лет. В итоге, Симочка очень рано стала разговаривать, — ведь у нее, помимо мамы и папы, всегда есть восторженная собеседница.
Помощь по дому это общее дело всех, не исключая и младших детей — мытье посуды, уборка игрушек, вынос мусора, и, в порядке, очереди – поддержание чистоты ванной комнаты. Я лично люблю поползать на коленках по полу с тряпкой в руках. Мы недавно переехали в новую квартиру, которую приобрели с помощью городских властей и наших родителей и отремонтировали – опять же с родительской помощью. Теперь у нас есть возможность рассредоточиться по разным комнатам. Стоит ли говорить, что это новая удобная жизнь, практически в центре города – завоевание нашей многодетности: когда-то услышала пословицу, что каждый ребенок рождается в мир с сухариком под мышкой, и, откровенно говоря, не совсем поняла смысл. Теперь мне он ясен – глядя на наше просторное жилье.
Сейчас, во время седьмой беременности, когда возраст уже приблизился к сорока годам, я не очень много могу успевать на домашнем фронте. Большая нагрузка легла на плечи главы семьи. Раньше я водила машину, развозила детей, и, практически сразу после родов, оказывалась включенной в домашний круговорот. Теперь, боюсь, так не получится. Я не могу сидеть на уроках по специальности Вани, Маши и Саши, как это принято в специальных учебных заведениях, а значит, не могу помочь детям при подготовке к экзаменам и концертам: мне приходится больше беречься и больше времени проводить в лежачем состоянии. Я переживала эту ситуацию и беспокоилась о том, как теперь сложится и учеба. Однако, благодаря моему вынужденному домоседству, дети стали более самостоятельны.
Сказать по совести, я очень люблю быть беременной, невзирая на сложный каждый раз токсикоз и пару сопутствующих заболеваний. В состоянии ожидания ребенка мне кажется, что вот, иду я по тенистой весенней улице апрельского Ташкента, — моего родного города, среди цветущих вишен…. И все хорошо, безмятежно и счастливо. Возможно, это связано с тем, что внутри моего существа заключено другое – ангельски чистое, и малыш дарит мне немного своей тишины и радости. Важно в ответ – не омрачить своими страстями, помыслами, поступками эту невинную душу, особенно пока она со мной, в моем теле.
Что касается моей работы вне дома, то последнее, разумеется, пришлось полностью исключить. Я — безработная домохозяйка и вопрос пенсии по старости в нашем случае совершенно не актуален, потому как говорить тут не о чем: это будет самая мизерная, социальная выплата, на которую не выжить. Надеюсь, что я в каком-то виде на старости лет пригожусь детям или что государство вдруг решит начислить многодетным мамочкам трудовой стаж за каждого ребенка – тогда я, возможно, смогу еще чем-то помочь ближним, кроме, надеюсь, пестования внуков. Из наград за материнство у меня есть знак «Материнской доблести», городские и церковные грамоты, памятные медали к юбилеям города Новосибирска. Но, пожалуй, самая дорогая для всей нашей семьи награда, врученная еще при Патриархе Алексии — это «Патриарший знак за жертвенное материнское служение». Он выполнена в форме креста и напоминает нам слова Евангелия о том, что «Иго мое благо и бремя мое добро есть».
Проблемы – они, разумеется, у нас бывают: иногда их вал настолько сокрушающий, что остается только полупридушенно молиться и плакать. Но после каждого страха выясняется, что мы «убояшеся страха идеже не бе страх»… И что Господь – всегда посреди нас, строг и милосерд.
Анна Ромашко для Азбука воспитания
Комментировать