Разговор о детях-мучениках может вызвать у родителей протест. Все мы хотим для детей счастливой и долгой жизни, а не мученического венца. Однако ход времени непредсказуем, и все христиане, включая детей, могут пострадать за веру, за Христа.
Дети-мученики – семя Божие
В православном христианстве почитание детей-мучеников особенно трепетно и прикровенно. Детей-мучеников можно разделить на две группы: осознанно принявших смерть за Христа в подражание Ему («Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, ведён был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих») и не осознававших своего мученичества.
Первыми детьми, неосознанно отдавшими свои жизни за Христа, стали вифлеемские младенцы (от Матф. 2:16-18), убитые по приказу царя Ирода в городе Вифлееме и его окрестностях.
Ирод предполагал, что среди них окажется Мессия. Блаженный Иероним пишет, что в Вифлееме погибло «много тысяч» младенцев (Hieron. In Is.7,15), по церковному преданию, число жертв составило 14 тыс. Погибшие младенцы почитаются как святые мученики, их память совершается 29 декабря (11 января).
Были и среди русских православных детей-мучеников совсем младенцы, как те, вифлеемские. 21 декабря мы чтим память благоверных князей Феодора и Евпраксии и сына их, младенца Иоанна, зарайских мучеников (1237), которые пострадали от монголов в Батыево нашествие.
Встречаются в летописях упоминания и о святом мученике Димитрии, младенце, князе Владимирском, который в 1238 г. был сожжён монголами при штурме Владимира вместе с прочими горожанами в кафедральном соборе, память его вспоминается 3 февраля.
Первым известным отроком-мучеником (первомучеником) на Руси стал сын киевского варяга Феодора Иоанн (983), пострадавший за веру вместе с отцом, память 25 июля по новому стилю.
Феодор продолжительное время служил в Византии, где принял Святое Крещение, затем переехал жить в Киев. Сын Феодора также исповедовал христианство. Они попали к славянским язычникам и те, подстрекаемые жрецами, принесли в жертву кумирам отрока Иоанна, а затем и Феодора, пытавшегося защитить сына.
В «Повести временных лет» Нестор Летописец так описывает этот страшный случай: «И сказали старцы и бояре: «Бросим жребий на отрока и девицу, на кого падёт он, того и зарежем в жертву богам». Был тогда варяг один, а двор его стоял там, где сейчас церковь святой Богородицы, которую построил Владимир.
Пришёл тот варяг из Греческой земли и исповедовал христианскую веру. И был у него сын, прекрасный лицом и душою, на него-то и пал жребий по зависти диавола. Ибо не терпел его диавол, имеющий власть над всеми, а этот был ему как терние в сердце, и пытался сгубить его окаянный и натравил людей.
И посланные к нему, придя, сказали: «На сына-де твоего пал жребий, избрали его себе боги, так принесём же жертву богам». И сказал варяг: «Не боги это, а дерево: нынче есть, а завтра сгниёт; не едят они, не пьют, не говорят, но сделаны руками из дерева.
Бог же один, ему служат греки и поклоняются; сотворил он небо, и землю, и звезды, и луну, и солнце, и человека и предназначил его жить на земле. А эти боги что сделали? Сами они сделаны. Не дам сына своего бесам!»
Посланные ушли и поведали обо всём людям. Те же, взяв оружие, пошли на него и разнесли его двор. Варяг же стоял на сенях с сыном своим. Сказали ему: «Дай сына своего, да принесём его богам». Он же ответил: «Если боги они, то пусть пошлют одного из богов и возьмут моего сына.
А вы-то зачем совершаете им требы?». И кликнули, и подсекли под ними сени, и так их убили. И не ведает никто, где их положили».
Считается, что события, связанные с кончиной Феодора и Иоанна повлияли на решение князя Владимира стать христианином.
Его потрясло мужество, с которым варяг Феодор в одиночку противостоял толпе разъярённых киевлян, такое мужество могло быть явлено лишь при защите правого дела.
На месте мученической кончины варягов святой Владимир воздвиг впоследствии Десятинную церковь Успения Пресвятой Богородицы – первый каменный храм Киева, освящённый 12 мая 996 г. Ныне храм не существует.
Принял ли первомученик Иоанн смерть за Христа осознанно – нам неизвестно, в летописи приведены только слова его отца, свидетельствующие о его убеждённой вере.
А вот святой мученик Георгий Угрин (1015, память 24 июля) сделал это совершенно осознанно («Я предал хребет Мой биющим и ланиты Мои поражающим; лица Моего не закрывал от поруганий и оплевания» (50:6).
Всего несколько слов сказано в житии об этом отроке, слуге святого страстотерпца Бориса, который был убит за попытку защитить своего господина от наёмных убийц, посланных братом князя Святополком Окаянным. Но за ними – настоящий подвиг чистого душой ребёнка.
Родом он был из Венгрии. Вместе со своими братьями, святыми Моисеем и Ефремом, Георгий покинул родину, возможно, из-за того, что в то время там преследовали православных. Придя на Русь, братья поступили на службу к ростовскому князю, святому Борису Владимировичу.
Георгий погиб вместе со святым Борисом в 1015 году на реке Альте, пытаясь защитить господина собственным телом. Убийцы отрезали ему голову, чтобы снять золотую гривну, которую он носил на шее. Брат его, святой Ефрем, нашёл голову брата и взял её с собой. Впоследствии честная глава мученика была погребена вместе с преподобным Ефремом.
Младенцы и отроки – исповедники
Подвиг многих из православных детей-мучеников не смогли бы пройти и повторить некоторые из взрослых людей.
Например, святой мученик Евстафий Крымский (память 10 мая, 1752) – отрок 14-ти лет исповедовал Христа перед турецким судьёй в Кафе (ныне Феодосия) и был за это обезглавлен.
А у кого из нас не побегут мурашки по коже от подвига отнятого у матери трёхлетнего мальчика из числа 72-х святых мучеников, со св. Исидором в Юрьеве Ливонском пострадавших (1472, память 8 января).
Когда немцы-католики топили этих святых мучеников за исповедание Православия в той самой проруби, где 6 января совершалось Великое Водосвятие, этот мальчик закричал, вырвался из рук мучителей, подполз к проруби, где только что утопили его мать, перекрестился и со словами: «И я православный!» бросился в прорубь…
Не все они были русскими, но все православными и отдали свои жизни за Христа. Святой мученик Иоанн Пекинский (1900) был сыном первого православного священника китайского происхождения священномученика Митрофана Цзи Чунь.
Во время «боксёрского» восстания язычники-ихэтуани схватили восьмилетнего Иоанна, издевались над ним, называя его «эрмаоцза» – дьявольское отродье. А он ответил им: «Я – верующий в Христа, а не эрмаоцза!»
Ему сначала отрубили пальцы ног, потом изрубили плечи, а несколько часов спустя отрубили нос и уши, а когда и после этого обнаружили в нём прежнюю твёрдость духа и исповедания веры, убили.
Память его свершается в числе ещё 222-х святых мучеников, пострадавших в те дни в Китае, 11 июня.
Среди них перечислено ещё несколько детей, известных только по имени: Екатерина, Муза, Сира, Фома, Николай, Марк, Елена, Мария, Мария, Нина, Василий, Агафия. Были среди этих 222-ти и те дети, чьи имена остались неизвестными.
Угличский царевич, святой чудотворец
Сегодня мы поминаем отрока-мученика святого благоверного Димитрия, царевича Московского, Угличского страстотерпца (1591), сына царя Иоанна IV Грозного от незаконной жены (шестой или седьмой) Марии Нагой, убитого в Угличе.
Мальчик прожил всего семь лет, однако политический кризис, во многом связанный с его загадочной гибелью, и известный в истории как Смутное время, продолжался как минимум 22 года после его смерти.
Погибший отрок канонизирован в 1606 как благоверный царевич Димитрий Угличский, «угличский и московский и всея Руси чудотворец» (день памяти – 15 мая по старому стилю, в XXI веке – 28 мая по новому стилю) и является одним из самых почитаемых русских святых.
Обстоятельства смерти царевича до сих пор остаются спорными. 15 (25) мая 1591 года царевич играл «в тычку», причём компанию ему составляли маленькие робятки жильцы Петруша Колобов и Важен Тучков – сыновья постельницы и кормилицы, состоявших при особе царицы, а также Иван Красенский и Гриша Козловский.
Царевича опекали мамка Василиса Волохова, кормилица Арина Тучкова и постельница Марья Колобова. Правила игры, не изменившиеся до нынешнего времени, состоят в том, что на земле проводится черта, через которую бросают нож, стараясь, чтобы он воткнулся в землю как можно дальше. Побеждает тот, кто сделал самый дальний бросок.
Если верить показаниям очевидцев, данным во время следствия, в руках у царевича была «свая» – заострённый четырёхгранный гвоздь.
То же подтвердил брат царицы Андрей Нагой. Существует несколько иной вариант, записанный со слов некоего Ромки Иванова «со товарищи» (также говоривших, по всей вероятности, с чужих слов): царевич тешился сваею в кольцо.
Относительно дальнейшего очевидцы в основном единодушны – у Дмитрия начался приступ эпилепсии – говоря языком того времени – «чёрной немочи», и во время судорог он случайно ударил себя «сваей» в горло. В свете современных представлений об эпилепсии это невозможно, поскольку в самом начале эпилептического припадка человек теряет сознание и удержать какие-либо предметы в руках не в состоянии.
Возможно ли, что из-за опасения, как бы царевич не поранился лежащей под ним на земле «сваей», её попытались вытащить из-под царевича и случайно смертельно ранили в шею? Скорее, нет, чем да.
Царица и другой её брат, Михаил, упорно придерживались версии, что Дмитрий был зарезан Осипом Волоховым (сыном мамки царевича), Никитой Качаловым и Данилой Битяговским (сыном дьяка Михаила, присланного надзирать за опальной царской семьёй) – то есть по прямому приказу Москвы.
Возбуждённая толпа, поднявшаяся по набату, растерзала предполагаемых убийц.
Впоследствии колоколу, послужившему набатом, по распоряжению Василия Шуйского был отрезан язык (как человеку), и он вместе с угличанами-мятежниками стал первым ссыльным в только что основанный Пелымский острог.
Только в конце XIX века опальный колокол был возвращён в Углич. В настоящее время он висит в церкви царевича Димитрия «На крови».
Тело царевича было отнесено для отпевания в церковь, рядом с ним «безотступно» находился Андрей Александрович Нагой. 19 (29) мая 1591 года, через 4 дня после смерти царевича, из Москвы прибыла следственная комиссия в составе митрополита Геласия, главы Поместного приказа думного дьяка Елизария Вылузгина, окольничего Андрея Петровича Луп-Клешнина и будущего царя Василия Шуйского.
Выводы московской комиссии на тот момент были однозначны – царевич погиб от несчастного случая.
Был ли царевич Димитрий убит злодеями или погиб по трагической случайности, в данном случае, неважно: он прославлен от Господа нетлением мощей и многочисленными чудесами – исцелениями больных.
Толпы народа осаждали в своё время Архангельский собор. По приказу царя была составлена грамота с описанием чудес Дмитрия Угличского и разослана по городам. Именно даром чудотворения отмечает Господь избранных своих – невинно убиенных.
Невинные жертвы «злобственных ухищрений»
Отдельную группу детей-мучеников составляют так называемые жертвы ритуальных убийств. Почти все они – местночтимые. Самое раннее из известных – убийство святого Гавриила Белостокского (1690, память 20 апреля), шестилетнего отрока.
Он стал жертвой ритуального убийства, совершенного евреем-арендатором и его сообщниками – один из самых «спорных» русских святых, святость которого многократно пытались отрицать, но Господь явно прославил святого мученика чудесами. Да и мощи его и через 30 лет после погребения оставались нетленными.
После пожара в храме, в котором он был погребён, они были перенесены в Слуцкий Троицкий монастырь. Тогда же было установлено празднование святому мученику Гавриилу.
В истории мученичества, кроме отрока Дмитрия Угличского, известен и святой мученик Иоанн Угличский (1663, память 25 июня) – мальчик, убитый работником его отца, углицкого посадского человека Чеполосова.
Ваня был «телом зело прекрасен, наипаче же духом страха Божия процветаше и укрепляшеся». Прожил он только 6 лет.
Однажды он пошёл к учителю грамоты и пропал. Его искали в Волге, на дорогах и в лесах, но нигде не нашли. Он был похищен слугой отца, приказчиком Рудаком, имевшим на его отца «злобственное, в сердце скрытое ухищрение». 16 дней тот держал его в ларе «с острыми колючками», а ночью выпускал и стегал конской плетью, принуждая отречься от родителей и назвать отцом его, но мальчик не соглашался.
Рудак зарезал мальчика ножом, «двадесятью четырьмя ранами убиение нанесе, двадесять же пятою блаженного страдальца сквозь честную главу во ушеса пронзе». Труп убийца попытался скрыть на болоте, но нетленное тело мученика через 8 дней нашли пастухи. Никому не удавалось вынуть из головы убитого нож, но когда после отпевания к телу подошёл Рудак, нож выпал сам собой.
Убийцу схватили, но Ваня, явившись во сне сначала матери, а потом одновременно обоим родителям, просил о помиловании своего мучителя, и того оставили живым.
Однако вскоре «он был живой изъеден червями». Похоронили мальчика 6 (16) июля возле деревянной церкви Рождества Святого Иоанна Предтечи.
Никифор Чеполосов построил в 1689 году в память о сыне каменную церковь Иоанна Предтечи, при строительстве которой и были обретены мощи святого, помещённые сначала в деревянный, а после – в каменный храм.
Ни тело, ни одежда совершенно не пострадали, не сохранилась лишь небольшая часть мизинца, в то время как от останков брата Вани, похороненного там же ранее, ничего не осталось. По благословению митрополита Ионы мощи были освидетельствованы монахами угличского Воскресенского монастыря. Тогда же появились и первые свидетельства об исцелённых.
Прославленные после мученической кончины
Многие из детей-мучеников прославились только после смерти – чудесами и исцелениями. Святая праведная Гликерия Новгородская (ок. 1522) – дочь старосты в Новгороде, благочестивая девственница, скончалась в очень юном возрасте.
Начало её почитания связано с обретением 14 июня 1572 г. на церковном кладбище при храме святых Флора и Лавра на Людогощей улице практически нетленного тела молодой девушки: «обретоша гроб верх земли и обретоша в гробе тело цило, а не все».
Обретение мощей совпало с присутствием в городе царя Иоанна Грозного и нашло своё отражение в Новгородской второй (Архивской) летописи. Мощи открыл новгородский архиепископ Леонид, имя и происхождение девушки определили по надписи на её надгробии.
Пожилая местная жительница сообщила архиепископу о времени смерти Гликерии: «сказывала жена старая Настасия владыке Леониду, что помнила, как девицу ту провожали лет с пятьдесят…». По случаю обретения мощей был устроен крестный ход, их поместили в церкви святых Флора и Лавра.
По свидетельству летописи, сразу начались совершать чудеса: в первый день был исцелён Агафон, сын подьячего Сувора Богдана, и в честь этого в Новгородском кремле весь день звонили в колокола.
11 августа 1572 года у гроба Гликерии был исцелён человек от болезни глаз. Это стало основанием для местной канонизации праведной Гликерии. Днём памяти было выбрано 13 мая – память её тезоименной святой Гликерии Ираклийской.
Примерно такова же история святого праведного Иакова Боровичского (память 23 октября): в 1540 году в селе Боровичах Новгородской епархии были обретены нетленные мощи неизвестного отрока. Его имя было открыто некоторым селянам в сонном видении, и от мощей начались чудеса.
Святые праведные Артемий Веркольский (1545) и сестра его Параскева Пириминская (сер. XVI в, общая память 20 октября) были жителями села Верколы Пинежского уезда Архангельской губернии: прав. Артемий в 12-летнем возрасте погиб от удара молнии во время сельскохозяйственных работ, его сестра также скончалась в юном возрасте. Оба прославлены от Господа нетлением мощей и чудесами.
Ваня и Яша, страстотерпцы
Особняком в православной агиографии стоит история святых праведных Иакова и Иоанна Менюжских (ок. 1566-1569, память 24 июня), родных братьев, скончавшихся в 3-х и 5-летнем возрасте при ужасных обстоятельствах.
Старший мальчик, увидев, как отец убивает барана, в отсутствие родителей затеял игру с младшим и убил его, не ведая, что творит. Когда же он осознал содеянное, видя горе и ужас родителей, то спрятался в печи за дровами. Мать не знала, что её сын там, зажгла огонь и ребёнок погиб.
Издревле эти дети почитались как страстотерпцы: Всеблагой Господь, видящий всех, живущих на земле, зная незлобие и невинность сих младенцев, почтил нетлением нескверные и непорочные тела их, сопричислив к лику своих святых: одного как неповинно убитого, а другого как принявшего за убийство мученическую кончину от огня.
Оплакав детей, родители облекли их в погребальные одежды, положили во гробы и предали их тела земле по христианскому обряду при церкви во имя Святителя и чудотворца Николая, что в Медведском погосте.
Спустя несколько дней после погребения отроков Иоанна и Иакова гробы их явились плавающими на малом озерке, отстоящем в двух поприщах (или верстах) от Менюжского монастыря.
Это случилось так. Окрестные поселяне имели обыкновение охотиться в лесах на птиц и зверей.
Пошли как-то несколько человек в лес и заблудились.
Три дня блуждали и пришли, наконец, к упомянутому озерку и увидели в нём плавающими два гроба.
Убедившись, что это те самые гробы, в которых так недавно были погребены Иоанн и Иаков, охотники начали умолять святых отроков об указании им пути.
И вдруг глазам их представилась небольшая тропинка, по которой они и дошли до жилищ.
Всеблагой Господь сподобил сих святых отроков дара чудотворения, и многие из притекающих к гробам их начали получать исцеления от разных недугов и болезней.
Преподобный Боголеп Черноярский и Астраханский, отрок-схимонах, (1667, память 24 июля) был сыном черноярского воеводы Якова Умакова. С младенчества – великий постник, ежедневно, ещё грудным младенцем, заставлял приносить себя в церковь.
В семилетнем возрасте он получил исцеление от язвы на ноге после пострига в схиму, однако через несколько дней после пострига скончался. Почитается как покровитель Поволжья.
Конечно, детей-мучеников за всю историю Православия на Руси было намного больше, чем я могу сейчас назвать. Некоторых мы знаем по именам и деяниям. Имена и деяния других известны только Богу.
Юные светильники во мраке юдоли земной
Нередко можно и в наше время встретить примеры горячего детского благочестия, продолжительных, горячих, со слезами, молитв, любви к богослужению, усердного стремления подражать подвигам святых отцов.
Это бывает в тех благочестивых семействах, в которых дети воспитываются в страхе Божием, на чтении житий святых, под сенью храма Божия.
И это чувство, эти чистые святые стремления дитяти не скорбь и мрак вносят в его юную душу, но отрадную тишину, ясность и спокойствие.
Дитя черпает в них духовную силу и крепость; в его душе слагаются светлые образы (идеалы) жизни святой, жизни по Евангелию Христову, – образы, которые сродняются с его юным сердцем и становятся для него на всю жизнь заветною святыней, к которой с тёплым чувством обращается потом человек даже в глубокой старости.
И чем сильнее эти святые стремления в детстве, тем больше они освещают впоследствии мрак жизни в нашей юдоли земной. Они примиряют утомлённого невзгодами жизни обитателя земли с его долей и поддерживают, ободряют, утешают в его многотрудном странствовании к Отечеству Небесному.
Именно так были воспитаны святые царственные страстотерпцы, дети последнего Российского Императора Николая II и его супруги Александры: царевич Алексий, царевны Ольга, Татиана, Мария и Анастасия (1918), замученные большевиками, когда им было 14, 23, 21, 19 и 17 лет.
Как воспитывались дети в Царской Семье? В роскоши, изнеженности, безделье? Ничего подобного: атмосфера воспитания будущих самодержцев была далека от тепличной. Маленькие Романовы, как и все русские люди того времени, знали суровость жизни, были закалены перед лицом трудностей и испытаний.
Даже ужасов войны родители не скрывали от детей. Великие княжны, дочери Николая II, вместе с матерью исполняли обязанности хирургических сестёр в военных госпиталях.
Основой, фундаментом, воспитания этих детей была вера в Бога, православная церковность. Из писем царских дочерей мы узнаем многое об их внутренней жизни и видим, что она протекала в постоянном памятовании о Боге и покаянии.
В христианской вере – корни крепкой семейственности последних Романовых.
Именно то, что в центре религиозной жизни семьи Николая Александровича Романова всегда стоял Крест Христов, помогло в 1918 году царственным детям-мученикам не сломаться духовно в страшный час.
Детское мученичество, как видно из примеров, бывает осознанным и неосознанным. В детском и раннем подростковом возрасте особенно выражено стремление к идеалу, героическому, страдальческому, высокому, чистому – тому, что является идеалом мученичества.
Православная Церковь глубоко чтит своих верных сынов и дочерей, потому что «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13), а они отдали свои жизни за веру и Отечество.
Такой подвиг – высший пример осознанного мученичества. И осознанное мученичество должно стать сферой чувствования ребёнка, его размышлений.
Для Господа «дети» – лучшее из наименований человеков. Дети названы пророком Малахией (2, 15) семенем Божиим, из которого восстанет род Божий (Деян. 17, 29). И дети-мученики – то семя, которое, погибая, рождает вечную любовь ко Господу.
Текст выступления на Соборных слушаниях 28 мая 2014 г. в Угличе
Н. Лясковская, писатель, переводчик, член Союза писателей России, член Совета общественной организации «Союз православных женщин»
Комментировать