Толкования на Псалтирь 140:4

Не уклони сердце мое в словеса лукавствия. То есть, не попусти, чтобы ум мой, единожды хорошо уготованный, уклонился в противное, и возымел я беззаконные мысли.

Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех с человеки делающими беззаконие: и не сочтуся со избранными их

Другой (Симмах): «не отврати сердца моего в слова лукавые помышлять мысли беззаконные» (μὴ παρατρέψης… έννοειν εννοίας παρανόμους). Почему пророк изменил по­рядок речи, и сказал сначала об устах, а потом перешел к сердцу? Он сделал это не напрасно и не случайно. Как имеющие надзор за узниками, замышляющими бегство, постав­ляют первым делом держать крепко двери темницы, и об этом все заботятся, и когда это сделано, то остальное сделать легко, так точно поступает здесь и Псалмопевец и в своей молитве как бы так говорит: пусть будут заключены двери, и порочные помыслы скоро будут укрощены. Поэтому он как останавливает извне входящие помыслы в самом начале, так истребляет и злой корень их: «не уклони, говорит, сердце мое к словам лукавым», говорит не потому, будто Бог укло­няет, – да не будет, – но в таком смысле: не попусти укло­ниться, не попусти обратиться к порочным помыслам.

Действительно, там – в сердце – источник добродетели и порока. А какие бывают «слова лукавые»? Многие и различ­ные. Таковы словеса тех, которые строят козни, хулят Бога, отвращаются от добродетели, гоняются за пороком, с охотою слушают о развращенных учениях и греховной жизни, слова, происходящие от великого нечестия. Но как есть слова и по­мыслы «лукавые», так есть и слова «жизни». Поэтому ученики и говорили Христу: «Господи! к кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни» (Ин.6:68). Словами жизни называются такие, которые достав­ляют жизнь, называются словами спасения те, которые достав­ляют спасение. Потому и говорит один Премудрый: «не удерживай слова, когда оно может помочь» (Сир.4:27). А «слова лукавые» делают лукавыми и тех, которые произносят их.

Как воздух бывает вредным и заразительным, так и слова. Что производит воздух в теле, то же и слова в душе, которая принимает их. Поэтому пророк, продолжая речь, молится и говорит: не попусти уклоняться туда. Видишь ли, как он указывает на свободное произволение души, на то, что природа сама в себе не заключает порока, но принимает его, увлекаясь беспечностью? «Измышления извинения во грехах». Это в особенности служит путем к погибели, когда или сама согре­шающая душа, отвергнув страх, вымышляет предлоги к беспечности, или когда другой, желая у кого-нибудь, совершив­шего прелюбодеяние, исторгнуть чувство сокрушения, говорит: «разве ты виноват? – Виновата похоть». Грешить – зло; но еще тягчайшее зло – отпираться по совершении греха. Это в особенности и есть оружие диавола. Так было и с перво­зданными людьми. Тогда как Адаму следовало признаться в грехе, он слагает вину на жену, а она потом на диавола. Тогда как следовало бы говорит: «совершающими беззаконие», иные не только не признаются, но еще составляют оправдание. Диавол, зная, что исповедание греха есть избавление от греха, склоняет душу к бесстыдному упорству. «С людьми, совершающими беззаконие». Присовокупляя это, про­рок показывает, что таким людям особенно свойственно искать предлогов и бесстыдствовать. Вот почему Давид часто представляет добродетелью – избегать таких обществ, и даже этим начинает саму книгу: «блажен муж, который не ходил на собрание нечестивых, и на пути грешных не стоял, и в обществе губителей не сидел» (Пс.1:1). Поэтому самому ты видишь его всегда исповедующим грехи свои.

«И да не соединюсь с избранниками их». Другой (Симмах): «и не буду вку­шать с ними сладостей их» (μηδὲ συμφάγοιμι τὰ ήδέα). Третий (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): «не буду участвовать в удовольствиях их» (μὴ συναυλισθω εν ταις τερπνότησιν). Здесь он согласно с апостолом выра­жает, что должно избегать удовольствий и пиршеств людей, где особенно возрастает грех, где бывает много бесстыдства.

Немаловажный признак добродетели, немаловажное средство к исправлению – избегать таких пиршеств и об­ществ, не поддерживать дружбы с ними, не ослаблять кре­пости души и не терять силы любомудрия раболепством чреву. Многие, уважая такую дружбу, потонули в пучине пьянства, впали в прелюбодеяние, воспламенили в себе огонь сладо­страстия, бегая по пиршествам и зрелищам, исполненным великого нечестия. А Псалмопевец свидетельствует о себе, что он удалялся от подобных обществ, что не участвовал и в трапезе их.

«Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех». Умоляет о хранении не только языка, но и самых движений мысли, чтобы не нашлось в них инаго какого помысла, противнаго божественным законам. Вместо сего: «непщевати вины о гресех», Симмах сказал: противузаконныя мысли. И по переводу Седмидесяти разуметь сие должно так: блаженный Давид мог разсуждать: Саул мне враг и неприятель, желает убить меня; поэтому, нет несправедливости умертвить такого человека, потому что и закон повелевает: «возлюбиши искренняго твоего и возненавидиши врага твоего» (Мф.5:43). Но, провидя евангельский образ жизни, возжелал он жить по оному, и молится, чтобы не встречать никакого повода ко греху.

«С человеки делающими беззаконие: и не сочтуся со избранными их». Так поступают, говорит Пророк, делатели беззакония; а у меня да не будет никакого общения с ними, если они и на верху благополучия. Ибо «избранными», называет здесь людей лукавых и благоденствующих.

Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех с человеки делающими беззаконие: и не сочтуся со избранными их

Покорите ум Ваш Христу. Когда ум покорится Христу, то не будем оправдывать ни себя, ни сердца. Когда оправдания оскудеют у сердца, – оно приходит в состояние смирения и умиления. «Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс. 50:19); а оправдания – ужасная греховная смерть.

Молился так святый Давид и так научает нас молиться:

«Не уклони сердце в словеса лукавствия, непшевати вины о гресех» (Пс. 140:4). «Непщевати вины о гресех» – значит приводить извинения, оправдываться в своих согрешениях. Мысли и слова, в которых изображается это оправдание, названы «словеса лукавствия». Лукаво старается грешник обмануть себя и людей! лукаво старается он представиться праведником пред собою и пред людьми! Оправдаться пред людьми, скрыть пред ними грех свой заставляет иногда самая необходимость, польза ближняго, котораго мог бы соблазнить грех наш. Оправдываться пред собою, обольщать, заглушать свою совесть, – всегда беззаконно, всегда бедственно; усвоившияся «словеса лукавствия» соделывают человека ожесточенным фарисеем, способным на всякое преступление. Оправдание в согрешениях, не нуждающееся в вымыслах и многословии, оправдание, всегда принимаемое Богом – покаяние.

От лица покаяния бежит всякий грех; никакой грех не может устоять пред всемогущим покаянием. Покаяние – евангельскоя добродетель, дар Божий безценный, купленный для нас ценою крови Сына Божия, – этою ценою, выкупающей всякое наше согрешение.

Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины (составлять извинения) о гресех.

Не попусти, продолжает, Господи, чтобы наклонялось и падало сердце мое в произношение посредством уст лукавых слов и в неприличные воспоминания и помыслы чрез размышление; это, по словам Златоуста, легко совершится тогда, когда и при внешних устах поставлена стража. При том не попусти сердцу моему склониться не только к тем лукавым словам, но и к составлению извинений во грехах его, потому что первозданные по учинении грехa извинялись; Адам, указывая на Еву, что она обманула его, а Ева в свою очередь— на змия, что он посмеялся над нею. Подобным же образом и убийца прибегает к извинению в учинении убийства порывом гнева своего, и любодей оправдывается страстью похоти своей, хищник выставляет нужды и бедность свою, а другой грешник указывает на другую причину, хотя не это побудительные причины грехy, а нерадение и невнимательность их. И это видим из примера заботливых и внимательных, которые не делают подобных грехов. Ибо диавол зная, как говорит Златоуст, что исповедь и открытие грехa умилостивляет Бога, а запирательство и утаение грехa побуждает Бога ко гневу, нечистый сей дух склоняет грешников к извинению себя и сказыванию, что не они согрешили, а другое нечто вне их было причиною грехов.

Златословесного: Не то, говорит, что Бог уклоняет сердце, совсем не то, но это значит то же, что не попусти склониться, не попусти обратиться к помыслам злым; ибо здесь в сердце источник зла и добра. А слова лукавства суть те, который делают других злыми: что производят в телах заразительные дыхания воздуха, то они в душе. Это преимущественно ведет к погибели, когда согрешающая душа удаляется от страха и вымышляет какие либо извинения, изобретая слова, извиняющие страсти: зло— грех, но еще худшим он делается чрез запирательство после греха. Итак, когда ты согрешил, скажи, что согрешил и нет ничего выше такового извинения; чрез сие ты умилостивляешь Бога и себя делаешь более непреклонным к падению в те же грехи. Прилично изъясняет сие и Феодорит: Блаженный Давид мог помыслить в себе так, что Саул есть враг и неприятель и желающий смерти мне; посему не будет несправедливости, если умертвить его; так как и закон говорит: возлюбишь ближнего твоего и возненавидишь врага твоего. Но предвидя жизнь евангельскую, он хотел жить ею; почему и просит о том, чтобы ему не изобретать никакого извинения во грехе.

С человеки, делающими беззаконие.

Сии слова находятся в зависимости от предыдущих: не попусти, говорит, Господи, сердцу моему составлять извинения вмеcтe с беззаконными, или грешными людьми; ибо они, по учинении греха, извиняют себя в нем различными причинами.

И не сочтуся со избранными их.

Когда, говорит, Ты, Господи, поможешь мне и я не уподоблюсь беззаконным в извинении грехов, то я никак не стану обращаться и соединяться не только с ничтожными из беззаконных, но и с значительнейшими из них.

Другой истолкователь говорит: И да не вкушу сладостей их; другой: Не буду находиться во дворах их при увеселениях их, что изъясняя Златоуст говорит: Здесь говорит апостольское слово, что должно убегать и наслаждений и пиршеств с теми, у коих водворяются греховные действия. Феодорит: Это пусть делают делатели беззакония, а у меня да не будет никакого сообщения с ними, хотя бы они крайне были благополучны; ибо здесь избранными из злых называет живущих в благоденствии.

Ст. 3-5 Положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устнах моих. Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех с человеки делающими беззаконие: и не сочтуся со избранными их. Накажет мя праведник милостию и обличит мя, елей же грешнаго да не намастит главы моея: яко еще и молитва моя во благоволениих их

Сохрани меня от дурных слов и лукавых мыслей; пусть меня обличает праведник, но я всегда против злодейств

«Положи Господи охрану устам моим и огради двери уст» - не дай мне преступить Твои заповеди словом, дай мне силы к достойному пользованию даром речи, направляя его к служению Тебе. Сохрани меня, сбереги от уклонения в сторону лукавых, соблазнительных и преступных по греховности речей, сохрани мой путь прямым, не допусти «уклониться… к словам лукавым для извинения дел греховных» - измышлять, прибегать к извинениям, изворачиваться в отыскивании искусственных оправданий, как то делают люди нечестивые; да не буду считаться в числе избранных их, их соучастником. Пусть всякий мой поступок будет обличаем праведником; это обличение благодетельно и полезно, как елей на голове. Фактическим подтверждением служит обличение Давида пророком Нафаном, вызвавшее в нем глубокое покаяние и послужившее к его нравственному возрождению и примирению с Богом. - «Мольбы мои - против злодейств их» - я не только не желаю быть соучастником злых, но молю Тебя прекратить, остановить злодеяния их.

Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех с человеки делающими беззаконие: и не сочтуся со избранными их

С евр. переводят: «не приклони сердце мое на дело недоброе, на замыслы – затеи преступных, с людьми, творящими беззаконие и да не вкушу я от сластей их», т.е. не допусти меня обольститься видом внешнего счастья грешников, подражать им... Непщевати вины – измышлять извинения, выдумывать мнимые основания для извинения во гресех, ставши грешником. Со избранными нужно принимать в среднем роде и смысл будет: я не хочу принимать никакого участия в том, что они считают для себя избранным, в их греховных утехах, в их, на преступлении основанном, счастьи и т. д.

Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех с человеки делающими беззаконие: и не сочтуся со избранными их.

Часто мы слышим от детей своих, когда они сделают какую-нибудь шалость или провинность, – оправдания и уклончивые увертки, вроде тех: «Нет, это не я, это вот он, или она», или еще: «Это вот он велел мне, – пойди, говорит, и скажи», или: «Сделай вот этак и возьми это», и проч. Да и одни ли дети так поступают? Нередко такого рода словеса лукавствия мы слышим и от взрослых людей. Лукавая наклонность сердца нашего к самооправданию, к извинению себя во грехах есть одно из пагубных последствий грехопадения наших прародителей.

Когда Господь Бог спросил первого грешника: «Кто возвести тебе, яко наг еси, аще не бы от древа, егоже заповедах тебе сего единаго не ясти, от него ял еси?» Он не обвинил себя, как бы следовало, не сказал, что согрешил, преступив заповедь, которую принял из уст Самого Господа, но сказал: «Жена, юже дал еси со мною, та ми даде от древа, и ядох». Равным образом и жена на вопрос Господа: «Что сие сотворила еси?» – отвечала не раскаянием и молитвою о прощении, а сложением вины своей на змия: «змий прельсти мя, и ядох» (Быт. 3:11–13). Следствием сего было то, что грех, не извергнутый тотчас из сердца искренним покаянием и чистосердечным исповеданием, не очищенный слезами искреннего раскаяния, остался в душе грешника и породил в ней злую наклонность не только к новым грехопадениям, но и к самооправданию во грехах (непщевати вины, о гресех), и эта злая наклонность сделалась прирожденною всем потомкам Адамовым, стала наследственною их болезнию душевною.

Как искушенный опытом жизни и еще более, как пророк, Давид знал, что «от сердца исходят помышления злая, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, татьбы, лжесвидетельства, хулы: сия суть сквернящая человека» (Мф. 15:19–20), и потому понятна молитва его о том, чтобы Господь не попустил уклониться сердцу его «к словам лукавым, для извинения дел греховных, вместе с людьми, делающими беззаконие», как это выражено по переводу с еврейского, то есть пророк молится, чтобы Господь не попустил уподобиться ему в сем случае врагам его, которые делают всякое беззаконие и тут же выдумывают разные отговорки для извинения или оправдания себя.

Последняя прибавка к стиху: и не сочтуся со избранными их, – по переводу с еврейского читается: «и да не вкушу я от сластей их», а толкуется св. отцами так: и да не будет у меня общения с избранными из них, т.е. с более богатыми и сильными. «Избранными, – говорит блж. Феодорит, – пророк называет здесь людей лукавых и благоденствующих» [6, с. 660]. «Таким людям, – говорит св. Иоанн Златоуст, – особенно свойственно искать предлогов и бесстыдствовать. Здесь пророк выражает, что должно избегать удовольствий и пиршеств людей, где особенно возрастает грех, и где бывает много бесстыдства».