Толкования на Евангелие от Луки 22:4

Ст. 1-6 Приближался праздник опресноков, называемый Пасхою, и искали первосвященники и книжники, как бы погубить Его, потому что боялись народа. Вошел же сатана в Иуду, прозванного Искариотом, одного из числа двенадцати, и он пошел, и говорил с первосвященниками и начальниками, как Его предать им. Они обрадовались и согласились дать ему денег; и он обещал, и искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе

Книжники искали убить Его (Иисуса). Поскольку же наступало время пасхи, и они, поэтому видели для себя опасность от собирающегося народа, особенно на праздник, то они изыскивали, наконец, способ, как бы убить Его, не подвергаясь никакой опасности, - Вошел же сатана в Иуду, «одного из числа двенадцати», то есть одного из приближенных и искренних учеников. Никто не надейся на самого себя, но будь внимателен к своей жизни, потому что имеешь страшного врага. Некоторые же слова: «одного из числа двенадцати» понимали так: дополняющего только собой число апостолов, но не истинного апостола и ученика. Ибо что за истинный ученик тот, кто воровал опускаемое в ящик? (Ин. 12, 6). Таким образом Иуда принял вошедшего в него сатану и согласился предать Иисуса ищущим Его. Ибо это означает слово «обещал», то есть окончательно заключил условие и договор. И искал удобного времени, когда бы застать Его (Иисуса) без народа, то есть наедине, и предать им. «Начальниками» называет здесь начальников над зданиями храма, или надзирателей за благочинием. Ибо римляне приставили некоторых надсмотрщиков за народом, чтобы он не возмущался, ибо был мятежен. Этих-то называет начальниками (по церковно-славянски - воеводами). А быть может, воеводами названы те, кои, принадлежа к составу священническому, имели военные должности. Ибо, страдая любовью к первенству, они вмешивались и в такие должности. Поэтому и назвал их воеводами храма, быть может, с тем, чтоб чувствительнее задеть их.

Ст. 1-13 Приближался праздник опресноков, называемый Пасхою, и искали первосвященники и книжники, как бы погубить Его, потому что боялись народа. Вошел же сатана в Иуду, прозванного Искариотом, одного из числа двенадцати, и он пошел, и говорил с первосвященниками и начальниками, как Его предать им. Они обрадовались и согласились дать ему денег; и он обещал, и искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе. Настал же день опресноков, в который надлежало заколать пасхального агнца, и послал Иисус Петра и Иоанна, сказав: пойдите, приготовьте нам есть пасху. Они же сказали Ему: где велишь нам приготовить? Он сказал им: вот, при входе вашем в город, встретится с вами человек, несущий кувшин воды; последуйте за ним в дом, в который войдет он, и скажите хозяину дома: Учитель говорит тебе: где комната, в которой бы Мне есть пасху с учениками Моими? И он покажет вам горницу большую устланную; там приготовьте. Они пошли, и нашли, как сказал им, и приготовили пасху

О путешествии Иуды к первосвященникам и книжникам евангелист Лука говорит согласно с Марком, опуская только историю помазания (Мк.14:1–16; ср. Мф.26:1–16).

«Праздник опресноков, называемый Пасхою» (стих 1). Евангелист Лука отожествляет оба названия, потому что в самом деле опресноки полагалось вкушать уже в день Пасхи.

«Боялись народа» (стих 2; см. Лк.19:48, 21:38).

«Вошел же сатана в Иуду» (стих 3). Трудно сказать, что здесь подразумевает евангелист: действительное ли вхождение сатаны или же только влияние его на душу Иуды. За первое предположение говорит то обстоятельство, что словом «входить» (εἰσέρχεσθαι) у Луки обозначается вхождение бесов в телá (Лк.8:30, 32 и сл.; Лк.11:26), а за второе – то соображение, что Иуда ничем не показал того, что он одержим сатаной (ср. Ин.13:27).

«С начальниками» (стих 4; στρατηγοῖς), т. е. с начальником левитской храмовой стражи и подчиненными ему стражами-левитами (начальником, или стратегом, назывался, собственно, только глава этих стражей; см. Деян.4:1, 5:26).

«День опресноков» (стих 7). Здесь евангелист называет днем опресноков один день Пасхи. Раньше же (стих 1) он подразумевал приближение всего праздничного времени, почему и употребил там выражение «праздник опресноков», означающее все восемь праздничных дней с 14 по 21 нисана.

«И послал Иисус…» (стих 8 и сл.). Согласно Евангелию от Луки, Господь Сам посылает учеников приготовить пасху, тогда как по Матфею и Марку ученики предложили Ему вопрос, где приготовить пасху. Различие несущественное.

Ст. 4-5 и шед глагола архиереом и воеводам, како Его предаст им. И возрадовашася и совещаша ему сребреники дати

Архиереом (первосвященникам), так как они были первыми чинами высшего еврейского судилища – Синедриона (см. Лк.22:2). У еванг. Матфея говорится так: что вы дадите мне? Я вам предам Его (Мф. 26:15), сказал Иуда первосвященникам.

Чем объясняется предательство Господа Иудою? Толкователи Евангелия объясняют это так: Иуда пришел к Господу с земными видами, – с надеждою на открытие Им славного земного царства. Зараженный страстию к деньгам, он рассчитывал, с открытием сего царства и занятия в нем высокого места, удовлетворить своей страсти. Но когда увидел, что Господь не ищет земного царства, а, напротив, говорит о кресте и страданиях, то решил оставить Его. Но и тут корыстолюбивый Иуда возъимел намерение приобрести деньги. Он знал, что первосвященники и книжники ненавидят Господа и хотят погубить Его, и вот решил предать им своего Учителя, и за это получить деньги.

«Столь великое зло – сребролюбие! восклицает при сем св. Златоуст. Оно сделало апостола Христова Иуду и святотатцем, и предателем. Слушайте, и берегитесь страсти сребролюбия. Эта страсть самая ужасная из всех страстей. Отселе убийства, отселе войны и драки, отселе всякое зло. Она сильнее демона приводит в неистовство души, которыми овладевает, заставляет забыть ближнего и законы природы, отнимает даже ум.»

Вот как один из духовных писателей изображает душевное состояние Иуды, когда он задумал предать Господа: «Ослепленный страстию сребролюбия, он намеренно с ожесточением гнал от себя прочь всякую мысль, которая могла бы остановить его на погибельном пути. Если Иисус есть истинный Мессия, то разве Он не может спасти Себя чудом? А если нет, если Он не Мессия, то не Сам ли Он не раз говорил, что Ему должно умереть? Значит, это неизбежно, почему же мне не извлечь из сего какой-либо пользы? Почти четыре года я провел среди этих бедных галилеян, около сего странного Учителя Бессребренника, и все это время потеряно мною напрасно: нет никакой надежды на исполнение моей заветной мечты»... (Тр. Лист).

Возрадовашася (обрадовались враги Господа), – потому что, хотя уже и решили умертвить Его, но не знали, как это сделать, чтобы не произвесть народного возмущения (Лк. 22:2). «Нельзя себе представить ту истинно-адскую радость, какою исполнились сердца врагов Господа при появлении среди них предателя! говорит один из толкователей Евангелия. Теперь при посредстве Иуды предателя они вполне могли надеяться погубить Его.»

И совещаша (согласились) ему сребренники дати (дать денег). По сказанию евангелиста Матфея, тридцать сребренников (Мф.26:15). Сребренник, иначе сикль, – еврейская монета, на наши деньги, по одним, около 1 р. 50 коп. (30 сребр. 45 р.), а по другим, 86 к. (25 р. 80 к.); это была цена, которую Моисей повелел взыскать за раба, когда он будет убит кем-либо ненамеренно (Исх. 21:32) Так враги Господа вместе с Иудою оценили жизнь Его! С другой стороны, замечает Иннокентий, архиеписк. Херсонский, предателю стыдно было с упорством настаивать на большей плате, так как он хотел дать измене своей в глазах первосвященников вид законного, совершенного из любви к отечеству, поступка. Можно думать, что первосвященники назначили такую цену Господа, чтобы показать презрение к Нему, и в рассчетах на жадность и сребролюбие Иуды. Несколько экземпляров монеты еврейского сребренника или сикля сохранилось до нашего времени, и встречается в некоторых хранилищах древностей. (Мурет.)

Об Иуде прибавил св. Лука, что в него вошел сатана (Лк. 22:3). Истинно покорными рабами сатаны сделались как Иуда, так и первосвященники, замыслившие погубить Христа! И действительно только сатана мог так возбудить их против Господа. – Является вопрос: мог ли диавол возбуждать Иуду и прочих врагов Господа, когда смертию Его должно было быть разрушено царство диавола? Не значит ли это искать ему своей погибели? На это так отвечает Иннокентий Херсонский: «должно помнить, что тайна искупления рода человеческого смертию Сына Божия была неведома для духа тьмы, и премудрость Божия соделала то, что диавол в сем случае сам устроил себе гибель. Ему хотелось только положить конец нестерпимому для него действию проповеди и чудес Иисуса Христа; но в сем случае вышло совершенно противное: смертию Сына Божия навсегда ниспровергнута его держава греха и смерти».