Толкования на Бытие 21:3

21:2-4. Сарра зачала и родила Аврааму сына в старости его во время, о котором говорил ему Бог; и нарек Авраам имя сыну своему, родившемуся у него, которого родила ему Сарра, Исаак; и обрезал Авраам Исаака, сына своего, в восьмой день, как заповедал ему Бог.

Быт. 21:2. Известно, что некоторые из современных экзегетиков видят в Библии отрывки из разных древнейших документов, между которыми главнейшие – книга Родов (или происхождений), Елогистический документ и Иеговистический документ. Так, между прочим, в рассказе обещания о рождении Исаака они видят Елогистический документ в главах XVII и настоящей XXI, а в XVIII главе – документ Иеговистический. Но против этого возражает комм. Англик. Библия, справедливо замечая, что в этой именно XXI главе есть ссылка и на главу XVII, и главу XVIII. На гл. XVII мы видим ссылку в 1 стихе, где Иегова исполняет, что обещал Елогим, а на XVIII главу прямая ссылка во 2 стихе, ибо назначение времени рождения у Сарры сына произнесено в Быт. 18в части, называемой Иеговистической. Наконец, в XXI главе, которую называют документом Елогическим (и которая, однако, как мы видели, в 1 стихе называет Иегову и ссылается на XVIII главу), везде употреблено слово Бог (Елогим), кроме, однако, стиха 33, когда Авраам в Вирсавии призывает двойное имя: Иегова Елогим вечный (Быт. 21:33), давая разуметь, что он призывает Елогима Творца под именем Иеговы завета. Быт. 21:3. Имя, которое нарёк ему Бог, (см. в Быт. 17:19). Исаак значит «смеётся». Быт. 21:4. Авраам обрезал Исаака, как повелено ему, в восьмой день, полагая тем начало религиозному обряду, который потом из века в век передавался поколениям и составлял силу церкви ветхозаветной, потому что обряд этот был воспоминанием завета, т. е. общения Бога с обществом человеческим. Так и в церкви христианской: независимо от духа, дающего жизнь обществу, оно, состоя из членов, облечённых в плоть земную, не может обойтись без видимых знаков, на коих особенно покоится благодать Божия, ибо в них воспоминание завета, т. е. общение Бога с обществом человеческим. Знаки эти суть таинства. Если бы в них не обитала благодать Духа Божия, то они не имели бы значения. С другой стороны, неисполнение завещанных действий и неприобщение к таинствам лишает человека общения, во-первых, с Духом Божиим, во-вторых, с церковью, которая есть община человеческая, но устроенная и освящённая Духом Божиим.