Толкования на Апостола Павла послание к галатам 4:25

Ст. 21-31 Скажите мне вы, желающие быть под законом: разве вы не слушаете закона? Ибо написано: Авраам имел двух сынов, одного от рабы, а другого от свободной. Но который от рабы, тот рожден по плоти; а который от свободной, тот по обетованию. В этом есть иносказание. Это два завета: один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь, ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве; а вышний Иерусалим свободен: он - матерь всем нам. Ибо написано: возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, не мучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа. Мы, братия, дети обетования по Исааку. Но, как тогда рожденный по плоти гнал рожденного по духу, так и ныне. Что же говорит Писание? Изгони рабу и сына ее, ибо сын рабы не будет наследником вместе с сыном свободной. Итак, братия, мы дети не рабы, но свободной

Неужели в самом Аврааме не усматриваете, что двух сынов имел. Который от рабыни был, по плоти рожден; ибо он не был по обетованию, как Исаак, сын свободной (Быт. 16, 17, 21 гл.). Но это были образы двух заветов. Один - с народом Иудейским, по закону в рабстве рождающий по подобию той Агари; ибо Агарь есть гора Синай в Аравии. Она служит подобием сего Иерусалима, поелику он в порабощении находится и вместе с чадами своими рабствует Римлянам. Вышний же Иерусалим свободен (есть), как Сара, и выше всех властей и начальств. Он есть мать наша, Церковь святая, которую мы исповедуем. Не мы изобрели это учение, ибо Исаия предсказал о ней: возвеселись бесплодная нерождающая потому, что много явилось детей Церкви неплодной, более чем у Израиля, имеющаго мужа (Ис. 54:1). Вы же, братья, по Исааку обетования чада есте. Но как Измаил обижал (гнал) Исаака (Быт. 21:9), так и мы теперь терпим преследования от них. И как сказал ему (Аврааму): изгони рабыню (служанку) и сына ея, да не наследует сын рабыни (служанки) с сыном свободной (Быт. 21:10), - так отделились и они, чтобы не быть им наследниками вместе с вами. Итак мы не оказываемся рабами благодаря той свободе, которую получили чрез Христа.

Ст. 24-30 В этом есть иносказание. Это два завета: один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь, ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве; а вышний Иерусалим свободен: он - матерь всем нам. Ибо написано: возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, не мучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа. Мы, братия, дети обетования по Исааку. Но, как тогда рожденный по плоти гнал рожденного по духу, так и ныне. Что же говорит Писание? Изгони рабу и сына ее, ибо сын рабы не будет наследником вместе с сыном свободной

«В этом есть иносказание». (Апостол) против обыкновения назвал иносказанием образ. Слова его имеют следующий смысл: эта история изображает не только то, что представляется в ней с первого взгляда, но выражает также и нечто другое, а потому и названа иносказанием. Что же она изображала? Не иное что, как настоящие события. «Это, – говорит, – два завета: один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь». Кто эти – «сия»? Матери упомянутых сыновей – Сарра и Агарь. Что означают два завета? Два закона. Но так как в истории это были имена жен (Авраамовых), то (апостол), держась общего значения этих названий, и из самых имен выводит великое следствие. «Ибо Агарь, – говорит он, – означает гору Синай в Аравии» (Гал. 4:25). Агарью называлась раба, а гора Синай на языке той страны и означает это (рабу).

Таким образом, все рождавшиеся в ветхом завете по необходимости были рабы. В самом деле, та гора, на которой дан был ветхий завет, будучи одноименна с рабою, обнимает и самый Иерусалим, что показывают дальнейшие слова – «соответствует нынешнему Иерусалиму». Это значит – сродна ему и близко указывает на него.

«…Потому что он с детьми своими в рабстве». Что же из этого следует? То, что не только Агарь была рабою и рождала рабов, но и самый завет, образом которого была раба. Иерусалим и по местоположению лежит не далеко от той горы, имя который означает рабу, а на этой горе и дан был закон. Но что прообразовала Сарра? «А вышний Иерусалим свободен» (Гал. 4:26). Поэтому и рождающиеся в нем не рабы. Образом нижнего Иерусалима была Агарь, и очевидно – от горы, носившей это название; а образом вышнего – Церковь. Впрочем, (апостол) не довольствуется одними образами, но в подтверждение слов своих приводит свидетельство Исаии. Действительно, сказав, что вышний Иерусалим есть наша матерь и назвав этим именем Церковь, он указывает на пророка, который говорит то же самое, что сказал и он. «Возвеселись, – говорит, – неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, не мучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа» (Гал. 4:27). Кто же эта неплодная, и кто эта оставленная прежде? Не очевидно ли, то это Церковь из язычников, лишенная прежде познания о Боге? А кто имеющая мужа? Не ясно ли, что иудейская синагога? И все-таки неплодная превзошла ее многочадием. Первая обнимала собою только один народ, а чада Церкви наполнили Грецию и варварские страны, землю, море и всю вселенную. Видишь ли, как Сарра самым делом, а пророк словом предвозвестили нам будущее? Но смотри – Исаия сначала назвал неплодною, а потом показал, что эта неплодная сделалась потом многочадною. Это прообразовательно случилось и с Саррой, так как и она, будучи сначала неплодною, сделалась потом матерью многочисленного потомства. Однако Павлу и этого недостаточно, но он тщательно исследует еще и то, каким образом неплодная стала материю, чтобы и отсюда показать близость образа к рассматриваемой истине. Вот почему он и прибавляет: «Мы, братия, дети обетования по Исааку» (Гал. 4:28). Ведь и Церковь не только была неплодна, как Сарра, и не только, подобно последней, оказалась многочадною потом, но и стала рождать одинаковым с нею образом. В самом деле, как Сарра сделалась материю не по природе, но по обетованию Божию (Тот, Кто сказал: «В это же время приду, и будет у Сарры сын» (Быт. 18:10), сам, войдя в утробу, образовал младенца), – точно также и в деле нашего возрождения природа не имеет никакого значения; но божественные слова, произносимые священником, – они известны верующим, – и только они, воссозидают и возрождают крещаемого в купели водной, как бы в материнской утробе. Итак, если мы дети неплодной, то вместе и свободные. «Но что это за свобода, – скажет кто-нибудь, – если иудеи повсюду господствуют и наказывают бичами верующих, а считающие себя свободными подвергаются преследованию?» Действительно, так было в то время, когда верные были повсюду гонимы. «Но это обстоятельство не должно смущать вас, – говорит (апостол), – так как и оно было предначертано в том же образе: ведь и Исаак, будучи свободным, был гоним рабом Измаилом». Вот почему он и говорит далее: «Но, как тогда рожденный по плоти гнал [рожденного] по духу, так и ныне. Что же говорит Писание? Изгони сына рабы, ибо сын рабы не будет наследником вместе с сыном свободной» (Гал. 4:29, 30). Что же? Неужели в том и состоит все утешение, чтобы свободные узнали, что они будут терпеть гонение от рабов? «Нет, – говорит (апостол), – я не останавливаюсь на этом; но послушай и дальнейшее, – и тогда получишь достаточное утешение, чтобы не малодушествовать в гонениях». Что же такое далее? Изгони сына рабы, так как он не будет наследником вместе с сыном свободной. Видишь ли возмездие за кратковременную тиранию и неуместное высокомерие? Отрок лишается отцовского наследия и делается изгнанником и скитальцем вместе с материю. А ты заметь мудрость сказанного. Он не сказал, что изгоняется только потому, что гнал, но – чтобы не был наследником. Он понес наказание не за временное преследование (это и неважно, и нисколько не относится к делу); но потому, что (Бог) не допустил его быть участником в том, что приготовлено было сыну, показывая этим, что и независимо от преследования это было предопределено ему свыше, и причиною своею имело не гонения, но Божие определение. И не сказал он: «Не будет наследником сын Авраама», но – «сын рабы», давая ему название от низкого рода. Но Сарра была неплодною: такова же была и Церковь языческая. Видишь ли, как во всем содержится прообразование? Как та, не рождая во все ранние годы, становится материю в глубокой старости, так и Церковь языческая стала рождать, когда пришло исполнение (времен). Это самое предвозвестили и пророки, говоря: «Возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, не мучавшаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа» (Ис. 54:1), – называя этим именем Церковь. Действительно, последняя прежде не знала Бога, но когда познала, то превзошла многочадием синагогу.

ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве

Агарь, что значит παροικία, т.е. обитание, или странствование, или замедление, рождает Измаила, который только слушает заповеди Бога, но не исполняет их, - человека дикого, кровожадного и носящегося по пустыне. Он враг всем братьям своим, рожденным от свободной… И неудивительно, что Ветхий Завет, который от горы Синай, находящейся в Аравии и соседствующей с тем местом, что теперь есть Иерусалим, - установлен и написан. [Но] он не вечен, так как и поселение отличается от вечного владения, и имя горы Синай значит испытание, а слово Аравия означает закат. Но, наоборот, высший Иерусалим - который свободен и есть матерь святых - показывает, что этот Иерусалим настоящего времени находится внизу и погружен в низменное и самое глубокое место.

ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве

Павел явно показывает, что здесь обеих [женщин - Агарь и Сарру,] надо воспринимать аллегорически. Ведь кто-то захочет увидеть и в сыновьях Хеттуры некий образ грядущего, полагая, будто запись о том, что такие люди делали определенные вещи, сделана не просто так, а по наущению Духа Святого; и выяснится, возможно, что такая аллегория означает ереси и схизмы. А сыновья свободной, т.е. Церкви, рождены по плоти, а не духовно по обетованию.

В этом есть иносказание

То есть история сия не только повествует об этом, но указывает и на нечто другое. Поэтому и называется аллегорией. То было образом настоящего.

Это два завета: один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь, ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве.

Это. Какие же? Две жены эти представляют аллегорически Новый и Ветхий Заветы. Каким образом? Агарь - Ветхий Завет. Ибо закон и дан был с горы Синая. А Синай находится в Аравии, и на арабском языке называется «Агарь». Соответствует же Иерусалиму, то есть находится в соседстве, соприкасается, или уподобляется дольнему Иерусалиму; сравнивается с ним, переносится на оный, так как есть сходство между обоими. Как Агарь была рабой и рождала в рабство, так и закон, данный с горы Синайской, которая называется Агарь и уподобляется Иерусалиму - рождает в рабство тех, которые держатся его. Ибо в законе много несвободного и рабского, потому что и добродетель обосновывалась на тленной награде, на земных, говорю, благах, и удаление от зла внушалось ~ наказаниями и страхом.

Яже суть иносказаема: сия бо еста два завета: един убо от горы Синайския, в работу раждаяй, иже есть Агарь

Указав на событие, теперь толкует, что оно значит, чему научает. Яже суть иносказаема. Так говорит не в таком значении: это иносказание, а в таком: в этом есть и иносказание, или: это можно понимать и иносказательно, или тут есть и сокровенный смысл «Божественный Апостол сказал: иносказаема,- то есть может быть разумеемо и иначе. Ибо не отвергает исторического смысла, но объясняет, что прообразовано историею» (блаженный Феодорит). «Сими словами он хотел сказать, что история сия изображает не только то, что представляется в ней с первого раза, но выражает также и другое нечто; почему и назвал ее иносказанием» (святой Златоуст).

Таинственный смысл не обязателен, ибо не всяким может быть прозреваем. Святой Апостол зрит его; а другие не зрели, а только теперь с его слов будут зреть. Потому им доказывать нельзя. Апостол и не доказывает здесь, а только проясняет доказанное уже. Доказал он свою истину прежде; теперь только рельефнее представляет преимущества держащихся ее, указанием отображения ее в самых первых событиях, пролагавших путь к подзаконности. Такого рода оборот речи то же, что сравнение, которое не доказывает, но тем большую силу убеждения придает доказанной истине, чем разительнее отражение в нем сей истины.

Сия бо еста два завета. Прежде в: яже суть иносказаема - стоит: ατινα, - неопределенно или вообще, сие, это, это событие. А здесь стоит: αυται,- то есть жены. На них переносит внимание, потому что имеет в виду выяснить, что рождает закон и что Евангелие, какой плод от того и другого. «Кто это - сия (αυται)? Матери упомянутых сынов - Сарра и Агарь. Что они означают? Два завета, два закона. И поелику в истории это были имена жен Авраамовых, то Апостол, держась общего значения сих названий, из имен выводит важное и великое следствие» (святой Златоуст). «Авраам имел двух жен и соделался отцом двух сыновей; но один из них произошел от рабы, другой же - от свободной. И сие согласно с тем, что совершается с нами. Ибо как там один отец, но две матери и два сына; так и здесь един Бог, но два завета и два народа» (блаженный Феодорит).

Сначала выясняется значение Агари, чтобы после мрачной картины подзаконного рабства, именуемого Агарью, взор ума тем охотнее и радостнее упокоился на картине духовной свободы Евангелия, изображаемой Саррою, и тем неотвязнее прильнул к ней вниманием и привлек туда же и сердце расположением.

Агарь изображает подзаконность. Наглядная черта сходства их - рабство Агарь-раба родила раба; закон, данный на Синае, тоже рождает рабов; то есть тех, на которых он возложен был и которые следуют ему, он вяжет так, как рабов, не смеющих и шага сделать без воли господина, и притом под смертным страхом за нарушение чего бы то ни было. Выразительно слово: в работу раждаяй. Подзаконность выработывает личности с духом рабства, которым они бывают до того проникнуты, что им и на мысль не приходит свобода. Иного чего закон и породить не может, пока кто вседушно ему предан, поколику он таков.

Сходство ярко отражается; так что его можно бы оставить и без дальнейших сближений. Но святой Апостол идет далее и показывает, что сравнение такое не произвольно, а что мысль об Агари необходимо наводит на Синайское законодательство. Для этого он пользуется именем, как зовется Синай в Аравии, то есть между агарянами, и топографическим соотношением между Синаем и Иерусалимом - средоточием подзаконной жизни и всех заправляющих ею сил.

Как имя Агарь наводит неотвязно на мысль о законе? Тем наводит, что «Синай на языке арабов называется Агарь» (Экумений, блаженный Феофилакт). Агарь бо Сина гора есть во Аравии. Синай, в Аравии, между жителями Аравии, потомками Агари, носит имя Агарь. Потому, вспомнив об Агари, припоминаешь Синай, а Синай припомнивши, вспоминаешь и Синайское законодательство. Святой Златоуст эту связь имен и сочетание представлений объясняет так: «Агарью называлась раба; а гора Синай на языке той страны означает рабу же». Вульгата и другие читают не: Агарь бо Сина гора,- а, без Агарь,- Сина бо гора есть во Аравии. Мысль та, что гора Синай находится в Аравии, где живут агаряне, потомки Агари Почему при мысли о Синае подумаешь и об Аравии, от нее перейдешь к жителям ее, агарянам, а от них и к Агари; как и обратно, тем же путем от Агари, мысль за мыслию дойдешь и до Синая и Синайского законодательства. Как бы ни объяснять, ту мысль держать надо, что, по Апостолу, соотношение Агари с Синаем есть промыслительное и что, следовательно, указывая отображение характера Синайского закона в свойствах Агари, он действует сообразно с намерениями Божиими.

Как Синай топографически указывает на Иерусалим, средоточие подзаконности. Прилагается же нынешнему Иерусалиму. - Прилагается,- αυστοιχει: «гора же та соответствует сему земному Иерусалиму» (блаженный Феодорит). «Сродна ему и близко указывает на оный» (святой Златоуст). Можно и так стоит против (визави).

На какие-нибудь полдня пути от горы Синай начинается ровная степь и тянется до самых гор Иудейских, на которых тотчас и Иерусалим,- так что если б подняться вверх над этой степью, то, взглянув на юг, остановишься взором на Синае, а обратившись на север, встретишься с Иерусалимом. В промежутке ничто не остановит внимания Синай будто провожает к Иерусалиму, а Иерусалим к Синаю В этом отношении не чуждо истины и другое слово Златоуста: «Иерусалим и по местоположению не на дальнее отстоит расстояние от сей горы, имя которой означает рабу». Действительное же расстояние их двенадцать дней пути. Вот как Синай соответствует Иерусалиму! Так Бог устроил, что и Синайское законодательство седалище себе нашло в Иерусалиме и в нем царствует Всем этим и надобно, говорит как бы Апостол, вразумляться. Все это указания нам перста Божия.

Работает же с чады своими. Кто это работает или рабствует, находится в состоянии подъяремном? Можно разуметь и Агарь с потомством, и закон с подзаконными, и Иерусалим с своими жителями и жителями всей Иудеи, для коей Иерусалим - митрополия или гражданская мать. В подлиннике не ясно, к чему исключительно отнести сии слова; но как впереди стоит Иерусалим и последует речь об Иерусалиме же, хотя противоположном нынешнему, но по поводу его, то ближе относить их к Иерусалиму. Рабство Иерусалима разумеется здесь не гражданское, не то, что он в ту пору был под властию римлян,- а религиозно-нравственное рабство закону, которого гнет ощутительнее всего был в Иерусалиме, полном таких ревнителей закона, каковы фарисеи и из них зилоты Апостол сам не раз испытывал тяготу сию; а потом и пострадал по причине нехотения рабствовать подобно им.

Ст. 25-26 ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве; а вышний Иерусалим свободен: он - матерь всем нам

Прежде чем сказать о «другом» завете, Ап. считает нужным разъяснить первую часть сравнения. Но здесь нам предстоит выбор между двумя чтениями. По одному, которого держится русский и славянский текст, начало стиха читается так: «ибо Агарь означает гору Синай в Аравии». По другому выражение «То Agar» - «Агарь» выкидывается и остается только фраза: «ибо Синай гора лежит именно в Аравии». Первое чтение не может быть принято потому, что за него мало древних святоотеческих свидетельств: только отцы антиохийской школы имеют такое чтение, на западе же и в Египте такое чтение появляется в сравнительно позднее время (не ранее второй половины третьего века), тогда как первое чтение имеется у Оригена, в древнейших египетских рукописях, в латинских и готских переводах, затем в кодексах Синайском, Ефремовом (Парижском), у Епифания, Амвросия и др. Наконец, первое чтение собственно и непонятно, Агарь - женщина и, след., выражение To Agar - может быть передано только так: «слово Агарь». Отсюда получается такая мысль: среди арабов (в Аравии) словом Агарь обозначается гора Синай. Но это толкование совершенно не имеет под собой никаких оснований. Правда, есть в арабском языке слово «хаджар» - скала, но его по еврейски нужно бы написать хагар, а не гагар (Агарь). Сам Павел едва ли мог ошибиться в этом случае и слово хаджар счесть созвучным слову Агар. Поэтому лучше читать здесь так: «гора Синай лежит в Аравии». Говорит об этом Апостол для того, чтобы охарактеризовать место, где был дан закон. А это было нужно ему для того, чтобы показать, что место это вовсе не то, какое имелось в виду, как место успокоения в обетовании, данном Аврааму. Читатели сами, без сомнения, уже знали, что обетование, данное Аврааму, говорило о наследовании земли Ханаанской и, конечно, понимали, что дарование закона не в Палестине, а в аравийской пустыне вовсе не приносило с собою исполнения обетования, данного Аврааму. Нечего, следовательно, стремиться к исполнению закона, который дан при такой обстановке, которая вовсе не напоминала того, что содержалось в обетовании, данном Аврааму. Нужно, следовательно, искать другого завета, в котором бы это обетование пришло в осуществление, а таким заветом является новый, Христов, Завет, о котором Ап. говорит дальше. - Соответствует нынешнему Иерусалиму. Συνστοιχεῖ - т. е. стоит в одном ряду (движется в одном направлении) с нынешним Иерусалимом, т. е. с центром иудейского законничества, который составляет противоположность будущему Иерусалиму, который сойдет с неба на землю и в котором будут обитать святые христиане (ср.: Откр. 20:9; 21:2-22, 7; Фил. 3:20). Этот небесный Иерусалим и сейчас существует на небе и туда устремляются за Христом все умирающие, искупленные Им, святые. Но в то же время к этому небесному городу, к этому небесному жительству принадлежат и те обитатели земли, которые имеют высокое христианское настроение. На них с неба устремляются силы, их возрождающие и подкрепляющие. В этом смысле он и назван у Апостола «матерью всем нам». Между тем земной, иудейский, Иерусалим стоит на одинаковой ступени несовершенства с горою законодательства: он также с детьми своими - Иудеями - находится в рабстве, от которого не освободят их Моисеев закон или завет (Гал. 3:21). - Он матерь всем нам. Итак, вышний Иерусалим также рождает детей, как и земной, и эти дети - все христиане.

Толковая Библия.

См. также Толкование на Гал. 4:21