Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Толкования на Книга пророка Иезекииля 1:26
А над сводом, который над головами их, было подобие престола по виду как бы из камня сапфира; а над подобием престола было как бы подобие человека вверху на нем.
Святые отцы
- Ефрем Сирин, прп. (†373)
- Макарий Великий, Египетский, прп. (†391)
- Иероним Стридонский, блж. (†420)
- Феодорит Кирский, блж. (†457)
- Григорий Великий, Двоеслов, свт. (†604)
Прочие
Ефрем Сирин, прп. (†373)
Ст. 5, 26 Видение их, яко подобие человека. Вид как подобие человека - это уничижение Христово в распятии; вид же человечь сверху на колеснице означает славу Христову.
Макарий Великий, Египетский, прп. (†391)
а из средины его как бы свет пламени из средины огня; и из средины его видно было подобие четырех животных, - и таков был вид их: облик их был, как у человека
Пророк Иезекииль поведал Божественное и славное явление и видение, которое видел, и описал оное, как явление, исполненное неизглаголанных таин. Видел же он на поле херувимскую колесницу, четырех духовных животных. У каждого животного было четыре лица: одно лице львиное, другое лице орлиное, еще лице тельчее и лице человеческое. И у каждого лица были крыла, так что ни у одного невозможно было различить, где — передняя, или задняя сторона. «Плещи их исполнены» были «очес», и перси также полны очей, и не было места, неисполненного очей. При каждом лице было по три колеса, как бы колесо — в колесе, и в колесах был дух. И Пророк видел как бы подобие человека, и подножие у него — как бы сапфирное. Колесница сия (то есть Херувимы и животные) носила на себе восседающего Владыку. Куда ни угодно было Ему шествовать, — животные всюду обращены были лицом. И Пророк видел под Херувимами как бы «руку человечу», которая их поддерживала и носила (Иезек. 1, 5-28).
Истинно и несомненно было то, что видел Пророк в восхищении; но оно указывало на иное, прообразовало нечто таинственное и божественное, тайну подлинно сокровенную от родов; явленную же в последние времена, в пришествие Христово. Пророк созерцал тайну души, имеющей принять Господа своего и соделаться престолом славы Его. Ибо душа, которую Дух, уготовавший ее в седалище и обитель Себе, сподобил приобщиться света Его, и осиял красотою неизреченной славы Своей, делается вся светом, вся лицем, вся оком; нет у нее ни одной части, неисполненной духовных очей света, то есть, нет в ней ничего омраченного; но вся она всецело соделана светом и духом, вся исполнена очей, и не имеет никакой последней или задней стороны, но отовсюду представляется лицем, потому что снизошла на нее и восседит на ней неизреченная красота славы Света-Христа. И как солнце везде себе подобно: — нет у него ни одной последней или недостаточной части, но, состоя из частей одинаковых, все оно всецело блистает светом, и все есть свет, или, как огонь, то есть самый свет огня, весь сам себе подобен, и не имеет в себе ни первого ни последнего, ни большего ни меньшего: так и душа, совершенно осиянная неизреченною красотою славы света от лица Христова и совершенно вступившая в общение с Духом Святым, и сподобившаяся стать жилищем и престолом Божиим, делается вся оком, вся светом, вся лицем, вся славою, вся духом, как уготовал, благоустроил и украсил ее духовною лепотою Христос, Который и носит, и водит, и поддерживает, и подъемлет ее. Ибо сказано, что «рука человеча», была под Херувимами (ст. 8). Сам Христос и носим бывает душею, и водит ее.
Четыре животные, носящие колесницу, представляли собою образ владычественных сил разумной души. Как орел царствует над птицами, лев — над дикими зверями, вол — над кроткими животными, а человек — над всеми тварями: так и в разумной душе есть более царственные силы, то есть, воля, совесть, ум и сила любви. Ими управляется душевная колесница, в них почивает Бог. А по иному способу объяснения, разумеется сие о небесной Церкви Святых. И как там Пророк говорит о животных, что высота их была чрезмерна, что они исполнены очей, и что никому невозможно было объять число очей, или высоту, потому что не дано ведения о сем; как звезды на небе всякому человеку дано видеть и дивиться им, узнать же число их никому невозможно: таким же образом в небесную Церковь Святых войти и наслаждаться в ней дано всем желающим подвизаться, но узнать и объять число Святых, — сие принадлежит единому Богу. Сидящий на колеснице и на престоле всеочитых животных, то есть, в каждой душе, соделавшейся престолом и седалищем Его, ставшей оком и светом, шествует и носится, восседая на ней, и правя браздами духа, и направляя ее, как Сам знает. Как духовные животные шествовали, не куда сами хотели идти, но куда знал и хотел Сидящий на них и Направляющий их, так и душами Сам правит, и водит их, указуя путь Духом Своим. Таким образом, не по своей воле, когда хотят, возносятся души в небеса; но Бог направляет душу, свергнув тело, стремиться мыслию в небеса, и опять, когда угодно Ему, ходит она во плоти и в помыслах, то по Его же воле переходит к пределам земли, и Он показывает ей откровения таин. О подлинно превосходный, благий, единый и истинный Браздодержец! Так, если душа предпрославлена ныне, и вступила в единение с Духом, то и тела сподобятся части в воскресении. <…>
Как на ристалище колесницы несутся, и опередившая задерживает другую, мешает и препятствует ей ехать вперед и предвосхитить победу: так в человеке проносятся душевные и греховные помышления, и если греховному помышлению случится упредить, задерживает оно душу, мешает и препятствует ей приблизиться к Богу и одержать победу над грехом. А где восседает и правит душею сам Господь, там всегда одерживает Он победу, искусно и постоянно правя браздами и путеводствуя колесницу души к небесному и божественному образу мыслей. Не ведет Он брани со грехом, но, как полномочный и полновластный, всегда Сам решает победу. Посему-то Херувимы несутся, не куда сами желают идти, но куда путеводствует Восседающий на них и Правящий ими; куда Ему угодно, туда и шествуют они, и сам Он носит их; ибо сказано: «рука человеча» была под ними. Святые души носятся и путеводствуются Духом Христовым, Который правит, куда Ему угодно. И когда угодно Ему, — носятся в небесных помыслах; а когда угодно, — и в теле. Где угодно Ему, там и служат Ему. Как птице ногами служат крылья; так небесный свет Духа восприемлет крыла достойных души помыслов, путеводствуя и правя, куда Ему известно.
Собрание рукописей типа II. Беседа 1
Иероним Стридонский, блж. (†420)
Ст. 22-26 Над головами животных было подобие свода, как вид изумительного кристалла, простертого сверху над головами их. А под сводом простирались крылья их прямо одно к другому, и у каждого были два крыла, которые покрывали их, у каждого два крыла покрывали тела их. И когда они шли, я слышал шум крыльев их, как бы шум многих вод, как бы глас Всемогущего, сильный шум, как бы шум в воинском стане; а когда они останавливались, опускали крылья свои. И голос был со свода, который над головами их; когда они останавливались, тогда опускали крылья свои. А над сводом, который над головами их, было подобие престола по виду как бы из камня сапфира; а над подобием престола было как бы подобие человека вверху на нем
Где мы перевели: крылья их прямые и как звук или глас Всевышнего Бога, поставили: крылья их простертые и парящие и как глас Всесильного, что по-еврейски называется Saddаi. Ими и в этом, и в других отделах опущено многое, чего я не привожу, так как для этого потребовалось бы много времени. Вместо же того, что мы яснее перевели: одно к другому: каждое двумя крыльями покрывало тело свое и другое подобным образом покрывалось, в еврейском написано: жены к сестре своей, муж двумя крыльями покрывал тело свое и муж подобным образом покрывался, – после жены поставлен муж в том же лице для того, чтобы мы не признавали пола в небесных [существах], так как, по свойству еврейского языка, один и тот же называется и мужем и женою. Было же видимо над четырьмя животными и столькими же колесами подобие тверди, которую мы называем небом, имеющее вид кристалла, который чрезвычайно чист и образуется, как говорят, из сгущении чистой и прозрачной воды вследствие чрезмерного холода, так что даже лед по причине сгущения воды называется на греческом языке κρύσταλλος (кристаллом). Подобало же, чтобы в вышеназванном была чрезвычайная чистота, которая бы все прикрывала, то есть разумные и мудрые силы, и течение четырех времен, и порядок всех вещей, и проповедь Евангелия, которая отчасти уразумевается, и отчасти сокрывается. И слышан был шум парящих крыльев подобный шуму многих вод, которые по Апокалипсису Иоанна (17, 15) означают народов, и постепенно усиливаясь он называется как бы шумом в лагере и как бы гласом всевышнего Бога, что по-еврейски называется saddai, а по Семидесяти глас слова, чтобы все, проповедуемое в мире, мы признавали за глас Сына Божия. Когда же животные стояли, то опускались крылья их. Ибо они не могли переносить голос Бога всемогущего, раздающийся на небе, но стояли и удивлялись и своим безмолвием указывали на могущество Бога, сидевшего на тверди. Эта твердь для бывших внизу имела подобие кристалла, а находившимся вверху казалась подобною камню сапфиру. Это подобие сапфира было престолом того, кто сидел наподобие человека. Отсюда мы заключаем, что и твердь, и кристалл, и сапфир, и человек указываются в явлении, а не в истинном [виде]. А что под человеком должно разуметь Бога Отца, это показывают многие свидетельства. В числе их находится оное в Евангелии: человек некий насади виноград и вдаде и делателем (Мф. 21, 33). И немного спустя: посла рабы, последи же Сына Своего (Мф. 21, 36–37). И еще: человек некий сотвори браки Сыну Своему (Мф. 22, 2). Это не потому, что Сын исключается из царства, о котором Исаия, написал: видех Господа, седяща на престоле высоце и превознесении (Ис. 6, 1), и Иоанн говорит: сия рече Исаии, егда виде славу Сына Божия (Ин. 12, 41), но потому, что в Отце царствует и Сын. Ибо все, принадлежащее Отцу, принадлежит Сыну, иже есть образ Бога невидимого (Кол. 1, 15). Ибо и у Даниила Бог изображается сидящим, и в Нему подводится Сын человеческий, чтобы получит царство (Дан. гл. 7). И в Апокалипсисе Иоанна (гл. 3), то же питается о Сыне. И при избиении первомученика Стефана был видим стоящий одесную Отца (Деян. 7, 55 – 56). О Нем поется в псалме: рече Господь Господеви моему: седи одесную Мене, дóндеже положу враги Твоя подножие ног Твоих (Псал. 109, 1). Но как кристалл указывает на все вполне чистое и светящее на небе, что просвещает наше тело, снабженное очами; так сапфир, то есть престол Божий, и твердь, под которою мы понимаем небо, означает сокровенные и утаенные и непостижимые тайны Бога, который положи тму за кровь Свой (Псал. 17, 12) и бывает видим в облаке и мраке. Поэтому и в Исходе пишется: и под ногами Бога яко дело камене сапфира и яко видение тверди небесные чистотою (Исх. 24, 10). Поэтому и невеста [так] описывает красоту жениха в Песни Песней: чрево его изваяние из слоновой кости на камени сапфирове (Песн. 5, 14). И в Апокалипсисе Иоанна описывается первое основание из ясписа, второе из сапфира (гл. 21). И в наперснике первосвященника, по расположению и порядку отдельных камней, второй ряд имеет карбункул, сапфир и яспис (Исход. гл. 23). Об этих камнях мы отчасти сказали в толкованиях на Исаию.
Феодорит Кирский, блж. (†457)
И сей образ дает разуметь глубину и незримость Божия естества. Ибо сказано: «облако и мрак окрест Его» (Псал.96:2); и тот же Пророк говорит еще: «мрак сделал покровом Своим» (Псал.17:12). А тьма, облако и мрак означают Божию невидимость, потому что беспримесный и неприступный оный свет есть тьма для нас, которые, по немощи естества, не можем пристально смотреть на него. Ибо если кто, пожелав внимательно рассмотреть круг солнца, более надлежащего остановит на нем взор, тот теряет и последнее зрение, и от света пожинает тьму, то чего не потерпит осмелившийся взирать на божественный и неприступный свет?
а над подобием престола было как бы подобие человека вверху на нем. И видел я как бы пылающий металл, как бы вид огня внутри него вокруг; от вида чресл его и выше и от вида чресл его и ниже я видел как бы некий огонь, и сияние было вокруг него. В каком виде бывает радуга на облаках во время дождя, такой вид имело это сияние кругом.
Пророк везде употребляет слово «подобие» и ставит впереди частицу «яко», научая тем нас не останавливаться на сказанном, но знать, что каждое видение бывает приспособляемо к нужде. Так, патриарху Аврааму Владыка всяческих явился, как человек, и не показал ему ничего страшного, как вознамерившийся благие обетования возвестить ему, а чрез него и целой вселенной, потому что в обетовании об Исааке заключалось обетование и о рождении по плоти Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа. Почему с обетованием об Исааке соединено и благословение языческих народов, ибо сказано: «и благословятся, в семени твоем все народы земли» (Быт.22:18). А когда Бог предрекал Аврааму порабощение рода его, тогда явился не в таком исполненном благости виде, но показал и пещь дымящуюся, и «дым как бы из печи и пламя огня прошли между рассеченными животными» (Быт.15:17). Так, восхотев ободрить Иакова, который боялся Исава, явился ему, как человек (Быт.32:24), а Моисею вначале показал нечто ужасное, огонь в купине и купину горящую и несгорающую (Исх.3:2), после же сего беседовал с ним кротко, не показывая ничего такого, что могло бы привести в ужас. И когда восхотел устрашить Израиля и соделать ему известною силу Свою, тогда показывает, что вся гора дымится, гремят громы, звучат трубы, распростирается великий мрак, одним словом, в такой привел их страх, что обратились к Пророку с просьбою, да «не говорит с нами Бог», но сам Пророк да передаст им Божии веления (Исх.20:19).
Такое же различие видений показал и великому Илии: сперва «землетрясение», потом «огонь», потом «большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы», и после сего дыхание «тихого ветра, и там Господь» (3Цар.19:11-12). Ибо вожделенная для Него благость, Ему угодно устроять дела человеческие с долготерпением и милостью; но великое нечестие и беззаконие делают, что употребляет и грозные явления; почему и сказал Илии, что не в них Он, но в хладе тонком, потому что грозные явления бывают не по Его желанию, но они нужны для людей; Его же естеству свойственны благость и человеколюбие.
Посему, когда слышишь о различных видениях Бога, не предполагай, что Божество многолично. Оно бесплотно, совершенно неизобразимо, просто, несложно, неочертанно, невидимо, несозерцаемо, никаким не описуемо пределом, показует же видения в образах, какие бывают потребны. Почему и здесь, хотя Бог показал страшные оные видения, но показует и будущее благодеяние всех человекам, разумею домостроительство воплотившегося Бога и Спасителя нашего. Поэтому Пророк именует и «подобие человека», и два естества, одно илектра, другое огня, одно носящее, а другое носимое. Ибо естество Божие облеклось в естество человеческое; почему Пророк сказует, что сверху видел «как бы пылающий металл, как бы вид огня внутри него вокруг; от вида чресл его и выше и от вида чресл его и ниже я видел как бы некий огонь, и сияние было вокруг него», и под огнем разумеется естество Божие; сказано: «Бог твой, есть огнь поядающий» (Втор.4:24), а под илектром <металлом> естество человеческое. Ибо таков илектр*, имеет как бы смешанный вид, не похож ни на золото, ни на серебро, но есть как бы смесь того и другого.
Таково и тело человеческое: оно не есть ни одна земля, ни вода отдельно взятая, ни огонь, ни воздух, но срастворено из четырех стихий. Лучше же сказать, таково естество человеческое, оно есть не одна разумная душа, не одно смертное тело, но то и другое вместе. Почему Пророк видит «от вида чресл его и выше как бы некий огонь», но и «огонь внутри него вокруг», потому что человечество Бога Слова от обитающего в Нем естества соделалось чистым, светозарным, славным, бессмертным, нетленным. Почему весьма прилично сказал Пророк: «видел я как бы пылающий металл, как бы вид огня внутри него вокруг; от вида чресл его и выше и от вида чресл его и ниже я видел как бы некий огонь»; потому что Божие естество носило на себе естество человеческое. «И сияние было вокруг него. В каком виде бывает радуга на облаках во время дождя, такой вид имело это сияние кругом свет его окрест». И сие означает Божии дары, потому что, исход оттуда на подобие луча, благодетельствуют роду человеческому, означая и принося нисходящий оттуда дождь.
---
*Илектром в древности назывался металл, сплавленный из золота и серебра.
Григорий Великий, Двоеслов, свт. (†604)
А над сводом, который над головами их, было подобие престола по виду как бы из камня сапфира; а над подобием престола было как бы подобие человека вверху на нем
Что означается престолом, если не те силы Ангельские, которые по достоинству высшего места превышают даже самых Ангелов? Так как Ангелы называются вестниками, и часто Ангелы посылаются для возвещения чего-либо людям: то престолы никогда не посылаются на служение вестника, потому что на них в превыспренней высоте почивает Создатель всяческих. Поэтому Апостол Павел, описывая чины небесных воинств, которые он видел во время восхищения до третьего неба, говорит: аще престоли, аще господствия, аще начала, аще власти: всяческая Тем и о Нем создашася (Кол.1:16). Итак о престолах он сказал прежде тех чинов Ангельских, над которыми видел тех превознесенными. Но хорошо престол сравнивается с камнем сапфиром, потому что камень сапфир имеет цвет воздушный. Так силы небесные означаются камнем сапфиром; потому что эти духи, на которых превыше почивает всемогущий Бог, имеют достоинство высшего места на небесах. Нo над престолом подобие человека; потому что слава нашего Искупителя стоит выше даже тех сил, которые превосходят и самых Ангелов. Итак надобно заметить, какой соблюдается порядок. Ибо над животными твердь, над твердию престол, на престолe описывается человек; потому что выше даже святых людей, живущих еще в этом повреждении тела, суть Ангелы, а выше Ангелов верховные их Богу ближайшие Ангельские власти, но превыше даже властей, ближайших к Богу, возвышен Ходатай Бога и человеков, человек Христос Иисус.
Но если, как мы впереди сказали, под именем тверди должно разуметь Ходатая Бога и человеков по принятому Им человечеству, потому что по духу пророчества под значением одного наименования обыкновенно означается многое: то чрез твердь был голос, который с неба прозвучал над крестившимся Господом, говоря: Ты еси Сын Мой возлюбленный, о Тебе благоволих (Лк.3:22). Или, как чрез другого Евангелиста говорится: Сей есть Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих (Мф.3:17). Итак поищем, каким образом животные слышат этот голос и опускают крылья. Пророк Аввакум, предусмотрев его, говорит: Господи, услышах слух Твой, и убояхся; Господи, разумех дела Твоя, и ужасохся (Авв.3:1-2). Что же значат слова Отца о Сыне: о Немже благоволих? Ибо всякий, кто раскаиваясь исправляет сделанное им, тем самым, что раскаивается, показывает, что он не понравился сам себе, потому что поправляет сделанное. А так как всемогущий Отец, для возможной понятности для людей, по-человечески о грешниках сказал: раскаеваюсь, что сотворил человека на земли (Быт.6:6): то Он как бы Сам Себе не нравился в грешниках, которых Он сотворил. Но на едином только Единородном, Господе нашем Иисусе Христе, Он проявил все Свое благоволение; потому что не раскаивался в том, что среди человеков сотворил человеком Того, в Ком не находил решительно никакого греха, как о Нем чрез Псалмопевца говорится: клятся Господь и не раскается: Ты Иерей во веки по чину Милхиседекову (Пс.109:4). Следовательно, в одном только Искупителе нашем Отец умилостивил Себя; потому что в Нем одном не обрел вины, в которой можно было бы укорять Себя как бы чрез раскаяние.
Итак святые животные должны слушать голос над твердию, и благоговеть; потому что, если Он один без греха, то в невинности Его усматривают, сколько сами oни грешат на каждый день, что по необходимости надобно непрестанно оплакивать. Еще должны oни размышлять и о том, что и Самый Виновник жизни нe вышел из этой жизни без болезни страдания. Следовательно и об этом был голос над твердию, потому что высказывалось определение всемогущего Отца о смерти и воскресении Единородного. Но когда бывает голос над твердию, тогда животные стоят, и опускают крылья свои; потому что все святые, взирая на Единородного, замученного в этом миpe, опускают вниз то, если они что-либо думают о своих заслугах. Ибо, если отселе не вышел без страдания Тот, Кто явился сюда без греха; то каких страданий не будут достойны те, которые пришли сюда с грехом? Итак самая твердь, которая над главою животных, т.е. то, что превышает умы святых, имеет над ними голос; потому что Искупитель наш во плоти исполнил то определение, которое по Божеству изрек вместе со Отцем; слыша это определение, праведники страшатся, и оставляют всякое самомнение о своих силах. Ибо, какими бы добродетелями ни отличалась жизнь грешников, чего она достойна, если уже подверглась за нас страданию и Его жизнь, которая не была подвержена никакому греху?
Но вот рождается важный для нас вопрос, когда говорится, что над твердию, яже над главою их, яко видение камене сапфира, подобие престола. Ибо, если твердию предобразуется Господь, а камнем сапфиром и подобием престола изображаются оные Ангельские власти: то каким образом oни должны быть поставлены над твердию, т.е. выше Господа, когда тотчас же присовокупляется: и на подобии престола подобие якоже вид человечь верху? Ибо, если, как сказано, под твердию разумеется Господь, и опять человеком означается Господь же: то каким образом Он может быть и превыше престола, и ниже престола? Но запутанные узлы сего вопроса распутывает Сам Тот, о Ком мы говорим, Который дуновением Святаго Духа открывает то, что закрыто. Ибо воплощенный Единородный (Сын) Отца, чрез то самое, что соделался человеком, был ниже Ангелов, как о Нем написано: умалил еси Его малым чим от Ангел (Пс.8:6) Но по воскресении и вознесении на небо Он поставлен выше всех властей Ангельских, как о Нем там же опять написано: вся покорил еси под нозе Его (ст. 7). И как Он Сам говорит: дадеся Ми всяка власть на небеси, и на земли (Мф.28:18). Итак твердь под престолом, а человек на престоле; потому что Он, рожденный по принятии человеческого естества, ниже Ангелов, а по превознесении выше Ангелов. Хотя по Божеству был Он выше Ангелов и прежде, нежели прославлен чрез воскресение; однако же, как сказано, по человечеству был умален пред Ангелами, и по нему подвергся смерти. Но после того, как воскресением попрал смерть, самое человечество Свое поставил выше властей Архангельских. Итак прежде представляется престол над твердею, а после виден человек на престоле; потому что Искупитель рода человеческого, снисходя, принял человечество ниже Ангелов, а превозносясь возвысил оное над Ангелами. Но мы говорим, что Он соделался ниже Ангелов, потому что от Апостольской проповеди слышали, что Он был даже под законом (Гал.4:4). Следовательно принимаем принятое Им человечество ниже Ангелов за то уничижение, в котором Он благоизволил явится.
Толковая Библия А.П. Лопухина (†1904)
А над сводом, который над головами их, было подобие престола по виду как бы из камня сапфира; а над подобием престола было как бы подобие человека вверху на нем
“Подобие как бы престола по виду как бы из камня сапфира”. Букв.: “Как бы подобие камня сапфира, подобие престола”. Таким образом подлинный текст оставляет неизвестным, был ли сапфирным престол или сапфир был что-то отдельное от престола. LXX склоняются к последней мысли: “яко видение камене сапфира, подобие престола на нем”; “на нем”, избыточествующее против евр. т., определенно говорит, что престол находился на сапфире и что след. сапфирным был не престол, а что-то под ним, - подножие престола или другое что, неизвестно. Но был ли сапфирным престол или другое что, появление здесь этого камня знаменательно. Это камень, который носит имя самого блеска (“сафар” - “блестеть”), считавшийся одним из наиболее красивых камней (Ис LIV:11; Откр ХXI:19), не уступавший в цене золоту (Иов XXVIII:6, 16), камень голубого во всяком случае цвета (если он и не тожествен с нашим сафиром) по Плинию (Hist. nat. 87, 9) он голубой изредка с красным и блестит золотыми точками (едва ли наш ляпись - лазули). К светлой голубизне неба сапфир прибавляет непроницаемость, ради чего и привлекается сюда для сравнения. “Как кристалл указывает на все, вполне чистое и светящееся на небе, так сапфир - на сокровенные, утаенные и недостижимые тайны Бога, “который тьму положи за кров Свой” (блаж. Иероним) “Это подобие указывает на природу таинственную и невидимую” (блаж. Феодорит). - Пророк видит престол, относительно которого не могло быть сомнения, чей он. Возвышаясь на недосягаемой высоте (ср. Ис VI:1), окутанный пламенем и залитый нестерпимым для глаза светом, небесный престол, конечно, едва позволял разглядеть себя, и пророк теперь должен был мысленно дорисовывать то, что он видел. Отсюда “подобие” при столь определенном предмете, как престол, отсюда же молчание о свете и материале престола (если не считать его сапфирным). - Престол предполагает царя. Итак Бог является пророку Иезекиилю, прежде всего, как царь. В виде царя Бог являлся пророку Иезекиилю не первому; но явления Бога в таком виде получили начало незадолго до Иезекииля. Представление Бога на престоле возникло во времена царей: Моисей удостаивается явления Божия в виде горящего огня в купине, Илия в ветре пустыни, Самуил слышит призывающий голос Божий. Явление Бога в виде царя впервые вводит Михей: 3Цар XXII:8, 17-22, за ним следует видение Исаии. На развитие такого представления не могло не оказывать влияния появление и усиление царской власти: не могло быть лучшего образа на земле для Бога, как полновластный царь во всем блеске его величия. Блеск Навуходоносорова двора мог косвенно повлиять на оживление идеи Бога, как Царя, и у пророка Даниила находим еще более сложное, чем у Иезекииля, представление Небесного Царя и Его святого Двора (VII:9-10, 13-14). - “А над подобием (повторение понятия для усиления мысли) престола было как бы подобие человека”, букв.: “подобие, как бы вид человека”. Образ этот едва мог вырисовываться в том море света, которым он был залит. Если и престол неотчетливо виднелся (“подобие”), то к Сидящему на нем почти не было и приложимо понятие видимости. Отсюда это нагромождение ограничительных слов: “подобие”, “как бы”, “вид”. В этом отношении пророк Иезекииль, впрочем, не получил меньше того, что давалось другим боговидцам. “Старейшинам Израилевым с Моисеем показано было только место стояния Бога; Исаия видел серафимов, окружающих престол Божий; Иезекииль видит самих носителей, и носителей непосредственных престола Божия” (Кречмар). Собственно же, “Бога никто же виде нигде же”. (Ин I:18). Если Моисей, Исаия и Даниил говорят, что они видели Господа (напр., сидевшего на престоле), то это их краткое выражение, вероятно, нужно понимать при свете точного и подробного описания Иезекииля: они не видели лица являвшегося Бога (которое не могло быть показано и Моисею: Исх XXXIII:23), видя д. б. только неясные очертания образа Божия.
