Толкования на Деяния апостолов 17:30

Ст. 16-31 В ожидании их в Афинах Павел возмутился духом при виде этого города, полного идолов. Итак он рассуждал в синагоге с Иудеями и с чтущими Бога, и ежедневно на площади со встречающимися. Некоторые из эпикурейских и стоических философов стали спорить с ним; и одни говорили: «что хочет сказать этот суеслов?», а другие: «кажется, он проповедует о чужих божествах », потому что он благовествовал им Иисуса и воскресение. И, взяв его, привели в ареопаг и говорили: можем ли мы знать, что это за новое учение, проповедуемое тобою? Ибо что-то странное ты влагаешь в уши наши. Посему хотим знать, что это такое? Афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что - нибудь новое. И, став Павел среди ареопага, сказал: Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны. Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано «неведомому Богу ». Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам. Бог, сотворивший мир и все, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет и не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду, Сам дая всему жизнь и дыхание и все. От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас: ибо мы Им живем и движемся и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: «мы Его и род». Итак мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого. Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться, ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную, посредством предопределенного Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых

Смотри, как он терпел от иудеев гораздо более искушений, нежели от эллинов. В Афинах даже он не по­терпел ничего такого, но все кончилось смехом, и еще убе­дил (некоторых); от иудеев же много пострадал: так сильно они были вооружены против него! Потому и говорит (писа­тель): «в ожидании их в Афинах Павел возмутился духом при виде этого города, полного идолов». Справедливо он огорчался, потому что нигде нельзя было видеть столько идолов. «Итак он рассуждал в синагоге с Иудеями и с чтущими Бога, и ежедневно на площади со встречающимися». Смотри, как он опять беседует с иудеями, и чрез это заграждает уста тем, которые утвер­ждают, будто он оставил их, обратившись к язычникам. Удивительно, что философы горделиво не посмеялись ему тот­час же, как он стал говорить, и не отвергли его учения, сказав: оно далеко от философии. Это потому, что он не имеет надменности; или, с другой стороны, потому, что они не пони­мали и не разумели ничего из сказанного. В самом деле, могли ли (уразуметь его) те, из которых одни почитали Бога существом телесным, другие удовольствие считали блажен­ством? «Некоторые из эпикурейских и стоических философов стали спорить с ним; и одни говорили: «что хочет сказать этот суеслов?», а другие: «кажется, он проповедует о чужих божествах», потому что он благовествовал им Иисуса и воскресение» (ст. 18). Они думали, что воскресение (ανάςασις) есть какое-нибудь божество, так как имели обычай почитать и женщин. «И, взяв его, привели в ареопаг и говорили: можем ли мы знать, что это за новое учение, проповедуемое тобою? Ибо что-то странное ты влагаешь в уши наши. Посему хотим знать, что это такое?» (ст. 19, 20). Повели его в арео­паг не для того, чтобы научиться, но чтобы наказать его, так как там судились уголовные преступления. Смотри, как они, под видом желания научиться, во всем обнаруживают свою страсть к новостям. Город их был город пустословов. «Афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое. И, став Павел среди ареопага, сказал: Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны. Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано «неведомому Богу». Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам» (ст. 21-23). Как бы по­хваляя их, он, по-видимому, не говорит им ничего неприят­ного. «Вижу я», говорит, «что вы как бы особенно набожны». «На котором написано: неведомому Богу». Что это значит? Афиняне, принимавшие в разные времена разных богов и даже ино­земных, например, богиню Минерву, Пана и других из дру­гих стран, боясь, чтобы не нашелся еще какой-нибудь бог, не­ведомый им, но почитаемый в другом каком-нибудь месте, для большей безопасности поставили жертвенник и ему; и так как этот бог был неизвестен, то и написали: неведомому Богу. Этот-то Бог, говорит Павел, и есть Иисус Христос, или лучше, Бог всех. «Сего-то, Которого вы, не зная, чтите», говорит, «я проповедую вам». Смотри, как он доказывает, что они и прежде принимали Его. Ничего странного, говорит, ничего но­вого я не предлагаю. Они твердили ему: «можем ли мы знать, что это за новое учение, проповедуемое тобою? Ибо что-то странное ты влагаешь в уши наши». Потому он немедленно уничтожает их предубеждение и говорит: «Бог, сотворивший мир и всё, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли» (ст. 24). Потом, чтобы они не думали, что Он есть один из многих (богов), в исправление этого присовокуп­ляет: «не в рукотворенных храмах живет и не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду» (ст. 25). Видишь ли, как он мало-помалу научает любомудрию? Как посмеивается языческому заблуждению? «Сам дая всему жизнь и дыхание и всё. От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли» (ст. 26). Это свойственно Богу. Но, заметь, это может быть сказано и о Сыне. «Он, будучи Господом», говорит, «неба и земли», – неба и земли, которые они считали богами. Объясняет им сотворение мира и людей. «Назначив предопределенные времена и пределы их обитанию, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас: ибо мы Им живем и движемся и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: мы Его и род» (ст. 27, 28). Это сказал поэт Арат. Смотри, как он заимствует доказательства и из того, что ими са­мими сделано и сказано. «Итак мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого» (ст. 29). Но поэтому-то, скажут, и должны? Отнюдь нет; ни мы, ни наши души не (со­вершенно) подобны (Богу). Почему же он не стал прямо нау­чать любомудрию и не сказал: Бог безтелесен по существу, невидим, неизобразим? Потому, что излишне было бы гово­рить это людям, которые еще не знали, что Бог один. По­тому, не говоря об этом, он останавливается на более близком предмете и говорит: «итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться, ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную, посредством предопределенного Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых» (ст. 30, 31). Смотри: тронув их душу словами: «назначил день», и устрашив, он потом благовременно присовокупляет: «воскресив Его из мертвых». Но обратимся к вышесказанному. «В ожидании их в Афинах Павел возмутился», говорит (писатель), «духом». Не гнев или негодование означает здесь раздражение, но горячность души и ревность, как и в другом месте, где говорится: «произошло огорчение» между ними (Деян. 15:39).

Смотри, как это устрояется, тогда как он невольно остался здесь, ожидая своих спутников. Что значит: «возмутился»? Иначе сказать: возревновал; этот дар далек от гнева и негодования. Он не мог снести и скорбел духом. «Итак он рассуждал», говорит (писатель), «в синагоге с Иудеями и с чтущими Бога». Смотри: он опять беседует с иудеями. «Чтущими Бога», же называются здесь прозелиты, иудеи со времени пришествия Христова рассеялись повсюду, как потому, что с того времени закон потерял силу, так и для того, чтобы научать людей благочестию. Но сами они не получали никакой пользы, а только уверялись в своих бедствиях. «Некоторые из эпикурейских и стоических философов стали спорить с ним». Афиняне тогда уже не управ­лялись своими законами, как подвластные римлянам. А отче­го философы стали состязаться с ним? Они видели, что дру­гие беседуют с ним и что этот человек пользуется славою. И смотри, как обидно они тотчас же (выражаются), – «душевный человек не принимает того, что от Духа Божия» (1Кор. 2:14): «кажется», говорят, «он проповедует о чужих божествах». Демонами они называли своих богов; а города их были наполнены идо­лами. «И, взяв его, привели в ареопаг и говорили». Для чего повели его в ареопаг? Чтобы устрашить его, так как там судились уголовные преступления. «Можем ли мы знать, что это за новое учение, проповедуемое тобою? Ибо что-то странное ты влагаешь в уши наши. Посему хотим знать, что это такое? Афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое». Здесь указывается на то, что хотя они постоянно проводили время в том, чтобы говорить или слушать, но и для них казалось странным это (учение Павла), которого они еще не слыхали. «И, став Павел среди ареопага, сказал: Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны. Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник». Не сказал прямо: идолов, но для предисловия к речи сказал: «вижу я, что вы как бы особенно набожны», по причине упомянутого жертвенника. «Бог», говорит, «сотворивший мир и всё, что в нем». Произнес одно слово, которым ниспроверг все учения фило­софов. Эпикурейцы утверждали, что все произошло само собою и составилось из атомов; стоики, – что все телесно и (состави­лось) из огнеобразного вещества; а он говорит, что «мир и всё, что в нем» – дело Божие. Видишь ли, какая краткость и в крат­кости какая ясность? И смотри, что им казалось странным. То, что Бог сотворил мир. Что теперь всякий знает, того не зна­ли афиняне и мудрейшие из афинян. Если же Он сотворил, то очевидно, что Он есть Господь. Заметь, какое, по словам его, отличительное свойство Божества: творчество, которое принадлежит и Сыну. И пророки везде говорят, что творить свой­ственно Богу, – не так, как эти (еретики), которые признают творцом иное существо, а не Господа, предполагая несозданное вещество. Здесь он высказал и подтвердил свою мысль, но некоторым образом ниспроверг учение и этих (еретиков). «Не в рукотворенных», говорит, «храмах живет». (Бог) обитает и в храмах, но не в таких, а в душе человеческой. Смотри, как он ниспровергает чувственное служение (Богу). Как? Разве Бог не обитал в храме Иерусалимском? Нет, но толь­ко действовал. Разве Он не принимал служения от рук человеческих у иудеев? Не от рук, но от души, и этого требовал не потому, чтобы имел в том нужду. «Ужели Я», го­ворит Он, «ем мясо волов и пью кровь козлов?» (Пс. 49:13). Затем, сказав: «и не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду», – не довольно ведь того, что Он ни в чем не нуждается, как сказано, хотя и это есть божеское свойство, но надлежит быть еще и другому, – он присовокупляет: «Сам дая всему жизнь и дыхание и всё». Указывает два отличительных свойства Божества: ни в чем не нуждаться и всем подавать все. Сравни с этим то, что говорили о Боге Платон или Эпикур, и все в сравнении с этим окажется пустословием. «Дая», говорит, «всему жизнь и дыхание». Вот и по отношению к душе, утверждает он, Бог есть творец ее, а не родитель. Посмотри еще, как он опровергает учение о веществе. «От одной крови», говорит, «Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли». Это гораздо лучше их (учения) и ниспровер­гает и атомы и (несозданное) вещество. Здесь он показывает, что и душа человеческая неделима, и что быть Творцом не то значит, что они говорят. А словами, что Бог «не требует служения рук человеческих», выражает то, что Он прини­мает служение душой и умом. «Он», говорит, «будучи Господом неба и земли», – следовательно не частные боги. «Бог, сотворивший мир и всё, что в нем». Сказав наперед, как произошло небо, он потом изъяснил, что Бог живет не в рукотворенных (хра­мах) и как бы так сказал: если Он – Бог, то очевидно сотворил все; если же не сотворил, то Он и не Бог. Боги, говорит, которые не сотворили неба и земли, должны быть отверг­нуты. Таким образом, он преподал учение гораздо выше философов (хотя и не сказал еще о важнейшем, так как еще не пришло время, а он говорил с ними, как с детьми) – учение о творении, господстве (Бога), о том, что Он не нуж­дается ни в чем.

Сказав, что (Бог) «от одной крови Он произвел весь род человеческий», он указал причину всех благ. Что может сравниться с этим величием? Удивительно – сотворить от од­ного столь многих; но еще удивительнее – обладать всеми. «Сам дая всему», говорит, «жизнь и дыхание». Что значит: «назначив предопределенные времена и пределы их обитанию, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли»? Никому, говорит, не нужно было хо­дить и искать Бога; или, если не так, то: определил искать Бога, но определил не навсегда, а на «предопределенные времена». Этими словами он выражает, что и теперь искавшие не нашли Его, хотя Он был так явен для ищущих, как бы находящийся пред нами осязаемый предмет. Не таково это небо, чтобы в одном месте оно было, а в другом – нет, чтобы в одно время было, а в другое – нет; но во всякое время и на всяком месте можно найти его. Так устроил (Бог), что ищущим Его не препятствует ни место, ни время. Это самое и им много послужило бы во благо, если бы они захотели, т.е. что это небо находится везде, существует во всякое время. Потому он и сказал: «хотя Он и недалеко от каждого из нас», но находя­щегося близ всех. Это значит, что Бог не только дал нам жизнь и дыхание и все, но, что важнее всего, открыл путь к познанию Его, даровал то, чрез что мы можем найти и достиг­нуть Его. Но мы не захотели искать Его, хотя Он близ нас. «Недалеко», говорит, «от каждого из нас». Так, близок ко всем, говорит, находящимся повсюду во вселенной. Что мо­жет быть больше этого? Смотри, как он ниспровергает част­ных (богов). Что я говорю: «недалеко»? Он так близок, что без Него невозможно и жить. «Ибо мы Им живем и движемся и существуем». Как бы указывает на вещественный пример в таком роде: как невозможно не знать воздуха, который разлит по­всюду и находится недалеко от каждого из нас, или лучше, находится и в нас самих, так точно – и Творца всего. Смотри, как (Павел) приписывает Ему все – и промышление и сохра­нение, бытие, действие и продолжение (всего). Не сказал: чрез Него, но, что означает большую близость: «Им». Ничего подоб­ного не сказал тот поэт, который выразился: «мы Его и род». Тот сказал о Юпитере, а он относит это к Творцу, разумея не то самое существо, которое тот (разумел), – да не будет! – но применяя к Нему то, что собственно сказано о дру­гом; равно как и жертвенник он приписал Ему, а не тому, которого они почитали. Говорилось и делалось нечто, относящееся к Нему, но эллины не знали, что это относится к Нему, а от­носили к другому. Скажи мне, о ком, собственно, можно было сказать: «неведомому Богу» – о Творце, или о демоне? Очевидно, что о Творце, хотя они не знали Его, а того знали. Как те слова, что все сотворил (Бог), надобно относить собственно к Богу, а не к Юпитеру, какому-то человеку порочному, нечестивцу и чародею, так точно и слова: «мы Его и род», Павел сказал не в одинаковом (с поэтом), но в другом смысле. «Итак мы», говорит, «будучи родом Божиим», т.е., родственные и ближайшие, или, так сказать, приближенные и соседственные. А чтобы они опять не сказали: «что-то странное ты влагаешь в уши наши» (ничто ведь так мало не соответствует людям, как это), – он ссылается на поэта. И не сказал: вы, нечестивые и пренечестивые, не должны ду­мать, что Божество подобно золоту или серебру; но смиренно го­ворит: «не должны думать» это, но гораздо выше этого. Что же выше этого? Бог. Но и этого (не сказал), – потому что это имя означает (положительную) деятельность, – а говорит пока отрицательно: Божество не подобно этому; кто может сказать это? Смотри, как он доводит до понятия о бестелесном. Когда ум представляет тело, то вместе с тем представляет и про­странство. «Итак мы, будучи родом Божиим, не должны думать», говорит, «что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого». Но кто-нибудь мог сказать: мы и не думаем этого; для чего же он говорит это? Он обращал речь свою ко многим; и хорошо сказал так. Если мы по душе не подобны этим (вещам), то тем более Бог. Таким образом, он отклоняет их от этой мысли. И не только Божество не подобно искусственному изображению, но не подобно и другому какому-либо «вымыслу человеческому», так как (все) изобретается или искусством или умом. Потому он и сказал: если Бог есть то, что изобретается искусством чело­веческим или умом, то и в камне было бы существо Божие. Если же мы живем Им, то как не находим Его? Вдвойне он осуждает их, и за то, что они не нашли Его, и за то, что изобрели тех (богов). Ум сам по себе никогда не бывает достоверным. Когда он тронул их душу, показав, что они безответны, то, смотри, что присовокупляет: «оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться». Как? Разве никто из них не будет наказан? Никто из тех, которые желают покаяться. Об этих он говорит; не о скончавшихся, а о тех, которым проповедует. (Бог) не требует, говорит, отчета от вас. Не сказал: Он оставил без внимания, или попустил, но: вы находи­лись в неведении. Презирал, т.е. не подвергает наказа­нию достойных наказания. Вы находились в неведении; не го­ворит: вы делали зло добровольно, так как это видно из вышесказанного. «Повсюду покаяться»: этими словами указывает на всю вселенную.

Смотри, как он отклоняет их от мысли о частных (богах). «Ибо Он назначил», говорит, «день, в который будет праведно судить вселенную». Смотри: опять указывает на вселенную, разумея здесь людей. «Посредством предопределенного Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых». Смотри, как он, упомянув о воскресении, опять указал на страдание (Христово). А что этот суд праведен, видно из воскресения, так как одно другим подтверждается; и что все это он сказал справедливо, видно из того же, что (Христос) воскрес. Так и всем (апостолы) проповедовали веру (во Христа), удостоверяя, что Он воскрес; впрочем, это известно.

…Здесь он предлагает учение и о воскресении всех; иначе вселенная не может быть судима. Слова: воскресив Его из мертвых, – относятся к телу Христа; оно было мертво, оно подвергалось смерти.

Ст. 30-34 Лета убо неведения презирая Бог, ныне повелевает человеком всем всюду покаятися: Зане уставил есть день, в оньже хощет судити вселенней в правде, о муже, егоже предъустави, веру подая всем, воскресив его от мертвых. Слышавше же воскресение мертвых, овии убо ругахуся, овии же реша: да слышим тя паки о сем. И тако Павел изыде от среды их. Нецыи же мужие прилепившеся ему, вероваша: в нихже бе и Дионисий ареопагитский, и жена именем Дамарь, и друзии с ними

Лета убо неведения. Не об умерших говорит, но о тех, кому проповедал; потому не сказал: «пропустил лета», но презирая, то есть, обозревая. Не говорит также: «вы добровольно совершили злодеяние», но: «вы не знали». Итак он объявляет это слушателям, не требуя наказания их, как людей, достойных наказания, но призывая их к покаянию. Зане уставил есть день, в оньже хощет судити вселенней. Непременно, говорит, будет судить за все дела и помышления - чрез мужа, которого определил быть Судиею живых и мертвых. Это - вочеловечивыйся Господь. Выслушав великую и высокую истину, они не сказали Павлу ни слова, но воскресение осмеивали: душевен бо, говорится, человек не приемлет, яже Духа Божия (1Кор. 2:14). И тако Павел изыде от среды их. Как? Одних убедив, а другими быв осмеян. Нецыи же вероваша: в нихже бе и Дионисий ареопагитский. Судилище находилось на Марсовом холму вне города. Ареопагиты разбирали все обиды и все преступления. Поэтому Павла, как проповедника чужих богов, влекут в собрание Ареопага; но один из тогдашних членов Ареопага, божественный Дионисий, по праву судии подал голос за истину и, раскланявшись с неразумным торжественным собранием ареопагитов, удостоился просвещения светом истины. Хотя Греция и была в то время под владычеством римлян, но Афинам и Лакедемону они предоставили автономию. Поэтому должности судей в Афинах и занимали ареопагиты. Учение о спасении сообщается Дионисию чрез Павла; а руководится он, как ученик учителем, великим Иерофеем.

Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться

Нужно ли больше средств к уверению людей, что Господь Иисус Христос есть Бог? Если Бог повелевает каяться – как не каяться: значит, что покаяние для нас нужно, действительно нужно, потому что Господь уставил день, в который будет праведно судить вселенную, когда грешники нераскаянные будут осуждены по правде, без милости и когда праведники получат вечное блаженство.

Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться

Времена неведения, т. е. истины Божией, оставляя, т. е. без вменения, при соблюдении предлагаемого далее условия - Бог ныне повелевает… всем повсюду покаяться. Ныне - с этого времени, имеющего значение поворотного пункта в истории.

Повелевает - как полновластный Господь всего человечества.

Всем повсюду - этим обозначается всеобщность назначения христианства для всего рода человеческого, независимо от того, еллин кто или иудей, варвар или свободный.

Покаяться - сознать свои заблуждения и отвергнуть их.