Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Толкования на Деяния апостолов 14:11
Народ же, увидев, что сделал Павел, возвысил свой голос, говоря по-ликаонски: боги в образе человеческом сошли к нам.
Святые отцы
- Иоанн Златоуст, свт. (†407)
- Беда Достопочтенный, прп. (†735)
- Феофилакт Болгарский, блж. (†1107)
- Николай Варжанский, мч. (†1918)
Прочие
- Д.П. Боголепов, проф. (†1880)
- Михаил (Лузин), еп. (†1887)
- Толковая Библия А.П. Лопухина (†1904)
- епископ Никанор (Каменский) (†1908)
Иоанн Златоуст, свт. (†407)
Ст. 1-15 В Иконии они вошли вместе в Иудейскую синагогу и говорили так, что уверовало великое множество Иудеев и Еллинов. А неверующие Иудеи возбудили и раздражили против братьев сердца язычников. Впрочем они пробыли здесь довольно времени, смело действуя о Господе, Который, во свидетельство слову благодати Своей, творил руками их знамения и чудеса. Между тем народ в городе разделился: и одни были на стороне Иудеев, а другие на стороне Апостолов. Когда же язычники и Иудеи со своими начальниками устремились на них, чтобы посрамить и побить их камнями, они, узнав о сем, удалились в Ликаонские города Листру и Дервию и в окрестности их, и там благовествовали. В Листре некоторый муж, не владевший ногами, сидел, будучи хром от чрева матери своей, и никогда не ходил. Он слушал говорившего Павла, который, взглянув на него и увидев, что он имеет веру для получения исцеления, сказал громким голосом: тебе говорю во имя Господа Иисуса Христа: стань на ноги твои прямо. И он тотчас вскочил и стал ходить. Народ же, увидев, что сделал Павел, возвысил свой голос, говоря по-ликаонски: боги в образе человеческом сошли к нам. И называли Варнаву Зевсом, а Павла Ермием, потому что он начальствовал в слове. Жрец же идола Зевса, находившегося перед их городом, приведя к воротам волов и принеся венки, хотел вместе с народом совершить жертвоприношение. Но Апостолы Варнава и Павел, услышав о сем, разодрали свои одежды и, бросившись в народ, громогласно говорили: мужи! что вы это делаете? И мы - подобные вам человеки, и благовествуем вам, чтобы вы обратились от сих ложных к Богу Живому, Который сотворил небо и землю, и море, и все, что в них
«В Иконии они вошли вместе в Иудейскую синагогу и говорили так, что уверовало великое множество Иудеев и Еллинов» (Деян.14:1). Опять входят в синагоги. Смотри, как они не сделались боязливее, после того, как сказали: «мы обращаемся к язычникам». Уже тем, что здесь было великое множество (уверовавших), лишают их оправдания. «Уверовало» говорит (писатель), «великое множество Иудеев и Еллинов». Вероятно, они проповедовали и эллинам. «А неверующие Иудеи возбудили и раздражили против братьев сердца язычников» (ст. 2). Возбудили вместе и язычников, как будто недовольно было их одних. Почему же (апостолы) не вышли оттуда? Потому что их не изгоняли, а только притесняли. «Впрочем они пробыли здесь довольно времени, смело действуя о Господе, Который, во свидетельство слову благодати Своей, творил руками их знамения и чудеса» (ст. 3). Это придавало им дерзновения, или лучше, их усердие придавало им дерзновения. Потому-то они долгое время нигде не совершали знамений. Самое то, что слушающие веровали, было из числа знамений. Этому содействовало и их дерзновение. «Между тем народ в городе разделился: и одни были на стороне Иудеев, а другие на стороне Апостолов» (ст. 4). Не мало служит к осуждению тех и это самое разделение. Здесь происходило то, что сказал Христос: «не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10:34). «Когда же язычники и Иудеи со своими начальниками устремились на них, чтобы посрамить и побить их камнями, они, узнав о сем, удалились в Ликаонские города Листру и Дервию и в окрестности их, и там благовествовали» (ст. 5-7).
Опять, как бы нарочито желая распространить проповедь, когда она получила успех, тогда и изгоняют их (апостолов). Смотри: везде гонения производят великие блага, и гонители остаются побежденными, а гонимые являются славными. Придя в Листру, (Павел) совершает великое чудо, воздвигает хромого и притом громким голосом; а как, послушай. «В Листре некоторый муж», говорит (писатель), «не владевший ногами, сидел, будучи хром от чрева матери своей, и никогда не ходил. Он слушал говорившего Павла, который, взглянув на него и увидев, что он имеет веру для получения исцеления, сказал громким голосом: тебе говорю во имя Господа Иисуса Христа: стань на ноги твои прямо. И он тотчас вскочил и стал ходить» (ст. 8-10). Для чего громким голосом? Для того, чтобы народ уверовал. И смотри, с каким усердием он внимал словам Павла; это, именно, означается словом: «слушал». Видишь ли его любомудрие? Хромота нисколько не препятствовала его усердию – слушать. «Взглянув на него и увидев, что он имеет веру для получения исцеления». Он уже обратился внутренне; между тем с другими происходило противное. Наперед исцелялись тела их, а потом уже врачевались их души; этот же не так. Мне кажется, что Павел проникал в самую душу его. «Вскочил», говорит, «и стал ходить». Знаком совершенного исцеления было то, что он вскочил. «Народ же, увидев, что сделал Павел, возвысил свой голос, говоря по-ликаонски: боги в образе человеческом сошли к нам. И называли Варнаву Зевсом, а Павла Ермием, потому что он начальствовал в слове. Жрец же идола Зевса, находившегося перед их городом, приведя к воротам волов и принеся венки, хотел вместе с народом совершить жертвоприношение» (ст. 11-13). Но этого доселе нельзя было знать, потому что они говорили на собственном наречии: «боги в образе человеческом сошли к нам». Потому (апостолы) ничего не говорили им; но когда увидели венцы, то бросившись разодрали одежды свои. «Но Апостолы Варнава и Павел, услышав о сем, разодрали свои одежды и, бросившись в народ, громогласно говорили: мужи! что вы это делаете? И мы – подобные вам человеки» (ст. 14, 15). Смотри, как они всегда чуждались славы, и не только не искали ее, но отклоняли и тогда, когда им предлагали ее. Так и Петр говорил: «что дивитесь сему, или что смотрите на нас, как будто бы мы своею силою или благочестием сделали то, что он ходит?» (Деян. 3:12) Также и они говорят. Иосиф говорил о сновидениях: «не от Бога ли истолкования?» (Быт.40:8) Подобным образом и Даниил: «мне тайна сия открыта не потому, чтобы я был мудрее всех живущих» (Дан. 2:30). И Павел всегда тоже говорил, как например: «кто способен к сему?» (2Кор. 2:16); и еще: «не потому, чтобы мы сами способны были помыслить что от себя, как бы от себя, но способность наша от Бога» (2Кор. 3:5).
Беда Достопочтенный, прп. (†735)
Народ же, увидев, что сделал Павел, возвысил свой голос, говоря по-ликаонски: боги в образе человеческом сошли к нам
Глупая ошибка язычников, считающих богами все, что выше их сил.
Феофилакт Болгарский, блж. (†1107)
Ст. 8-12 И некто муж в Листрех немощен ногама седяше, хром от чрева матере своея сый, иже николиже бе ходил. Сей слышаше Павла глаголюща: иже воззрев нань и видев, яко веру имать здрав быти. Рече велиим гласом: (тебе глаголю, во имя Господа Иисуса Христа), встани на ногу твою прав: и абие возскочи и хождаше. Народи же видевше еже сотвори Павел, воздвигоша глас свой ликаонски глаголюще: бози уподоблшеся человеком снидоша к нам. Нарицаху же убо Варнаву, Диа; Павла же, Ермиа: понеже той бяше началник слова
Рече велиим гласом. Для чего велиим гласом? Чтобы уверовал народ. Что же касается слов: иже воззрев нань и видев, яко веру имать здрав быти, - так словами этими, кажется мне, выражается мысль, что Павел проник в душу его; потому что внимать тому, что говорил Павел, было возможно лишь для философской души. И абие возскочи и хождаше. Что хромой вскочил, это - доказательство совершенного исцеления. Народи же видевше еже сотвори Павел… Замечай с одной стороны простодушие язычников, с другой - коварство иудеев. Первые чествовали апостолов как богов, последние преследовали их, как разрушителей порядка. Нарицаху же убо Варнаву, Диа: Павла же, Ермиа. Видишь, как у еллинов было в обычае делать богами людей. Запомни происхождение идолослужения, чтобы дать ответ, когда будут спрашивать: откуда идолослужение? Таким же точно образом еллины из людей делали богами и апостолов. И дьявол, вначале, подобным же образом старался ввести в мир это нечестие, говоря: будете яко бози (Быт. 3:5). И так как тогда ему это не удалось; то с тех пор он домогается этого и доселе, всюду стараясь вводить многобожие.
Николай Варжанский, мч. (†1918)
Сектанты говорят: Нельзя кланяться угодникам, потому что ап. Петр не позволил, чтобы Корнилий ему поклонился: (Деян.10:26).
Православный ответ: Ап. Петр потому не позволил поклониться, что Корнилий, как язычник, принял апостола за Бога, как было с апп. Павлом и Варнавой, когда им даже жертвы хотели приносить (Деян.14:11-15). Но если кланялись Апостолам, как служителям Божиим, тогда они не возражали: Деян.16:29 – Павлу и Силе темничный страж.
Д.П. Боголепов, проф. (†1880)
Но это великое дело Божие, совершенное апостолом Павлом во имя Иисуса Христа, породило печальное недоразумение в жителях города, язычниках, – породило в них мысль, что чудотворцы суть боги, явившиеся в образе человеческом, и они хотели принести жертвы Павлу и Варнаве, так что последним едва удалось убедить неразумных ревнителей в их заблуждении. После того апостолы беспрепятственно некоторое время проповедовали здесь слово Божие.
Михаил (Лузин), еп. (†1887)
8. В Листре некоторый муж, не владевший ногами, сидел, будучи хром от чрева матери своей, и никогда не ходил.
9. Он слушал говорившего Павла, который, взглянув на него и увидев, что он имел веру для получения исцеления,
10. Сказал громким голосом: тебе говорю во имя Господа Иисуса Христа: стань на ноги свои прямо: и он тотчас вскочил, и стал ходить.
11. Народ же, увидев, что сделал Павел, возвысил свой голос, говоря по-Ликаонски: боги в образе человеческом сошли к нам.
12. И называли Варнаву Зевесом, а Павла Эрмием, потому что он начальствовал в слове.
Сидел, будучи хром: см. Деян.3:2 и прим. Вероятно, просил милостыню у проходящих на каком-либо более бойком месте города, где и апостол проповедовал.
– Слушал Павла: и как видно обратил на себя особенное внимание апостола, может быть особой внимательностью к его речи, или своим особенным положением, как не владевший ногами.
– Взглянув на него и пр.: взглянув на хромого, апостол увидел, что он имеет веру для получения исцеления. Вероятно, проповедь Павла и вся его личность возбудили в хромом особое доверие к словам апостола и веру во всемогущую силу Того, о Ком он проповедует, силу сильную исцелить и его – хромого от рождения. Эту веру усмотрел в душе хромого проницательный взор богопросвещенного апостола, и во имя Проповедуемого проповедник даровал хромому исцеление (ср. Деян.3:6–8 и прим.).
Впечатление совершенного Павлом чуда над хромым на народ, собравшийся в множестве тут, было чрезвычайно сильное, и выразилось в поступке единственном в своем роде. Исцеление хромого от рождения показалось народу столь чудным, столь божественным, что навело их на мысль, что люди со столь высоким небесным учением и с такой чудотворной силой, пришедшие к ним, суть не люди, а боги в образе человеческом, что и высказывал народ громогласно по-Ликаонски, на собственном народном наречии. Народ вероятно говорил и по-гречески, так как этот язык был тогда распространеннейшим в греко-римской империи, и Павел здесь проповедовал, вероятно, по-гречески; но пораженные чудом ликаонцы не на греческом, а на своем природном наречии выражали свою мысль, что чудотворцы – боги, а не люди, что очень естественно при сильном возбуждении массы народной. Что это за ликаонское наречие, сказать трудно: одни считают его за наречие, родственное ассирийскому, другие считают его тождественным с каппадокийским наречием, иные – за испорченное греческое наречие. Одно лишь несомненно, что Павел и Варнава не понимали этого наречия, ибо иначе они тотчас предотвратили бы тот поступок народа, который за сим последовал, и, кажется, дееписатель замечает, что народ кричал по-ликаонски именно для того, чтобы указать причину, почему апостолы тотчас не предотвратили последующего поступка, – они не понимали, что кричал народ и что он хотел делать (ср. Злат.).
– Боги в образе человеческом сошли к нам: что боги могут являться и являются людям в образе человеческом, – это было всегдашней и повсюдной народной верой в язычестве (вероятно – остаток древнейшего предания о явлениях праотцам единого истинного Бога). Философы отвергали такие богоявления и смеялись над этой народной верой, но у народа простого эта вера была всегда и везде.
– Называли Варнаву Зевсом (Юпитером), а Павла Эрмием: почему именно этих богов видел народ в Варнаве и Павле, объясняется частью местной фригийской сказкой о явлении именно этих богов в человеческом виде (у Овидия Metamorph. VIII), частью местным языческим культом, так как близ города был храм или идол Зевса, а обязанностью Эрмия, как красноречивого истолкователя богов, было сопровождать Зевса, когда он благоволит с Олимпа сходить к смертным. Почему народ именно Варнаву назвал Зевсом, а Павла Эрмием, это поясняет отчасти сам дееписатель, замечая о Павле, что он начальствовал в слове, а Эрмий считался истолкователем речей богов. Если же, по мнению народа, Павел был Эрмий, то другой его спутник должен был быть, по вышесказанному, сам Зевс. Впрочем, может быть и сам внешний вид и характер апостолов подал народу мысль, что Павел – Эрмий, а Варнава – Зевс: Павел был почти юноша (см. Деян.7:58 и прим.) и живее характером, что, конечно, выражалось и в речах его и в действиях, а Эрмия представляли нежным, живым, благообразным юношей; старший возраст, спокойный и важный характер Варнавы соответствовал более Зевсу («мне кажется, что Варнава имел и вид достопочтенный» – Злат.).
Толковая Библия А.П. Лопухина (†1904)
Народ же, увидев, что сделал Павел, возвысил свой голос, говоря по-ликаонски: боги в образе человеческом сошли к нам
«Говоря по-ликаонски». Что это за ликаонское наречие, сказать трудно: одни считают его за наречие, родственное ассирийскому, другие - за тождественное каппадокийскому, третьи - за испорченное греческое.
епископ Никанор (Каменский) (†1908)
12. И называли Варнаву Зевсом, а Павла Ермием, потому что он начальствовал в слове.
13. Жрец же идола Зевса, находившегося перед их городом, приведя к воротам волов и принеся венки, хотел вместе с народом совершить жертвоприношение.
Народное отношение к чудесному исцелению хромого в Листре было самое восторженное. Они уразумели, что это было божественное действие, и потому, имея понятие о богах, как существах человекоподобных, решили, что совершившие это пред глазами их и суть сами боги, коих знали они: Зевс (Варнава) и Меркурий (Павел), ибо первый был более представителен, а другой был молод (Деян.7:58) и красноречив, что считалось обычными качествами Меркурия. А жрец поспешил даже и с жертвоприношением для мнимых богов. Все это весьма важно для определения характера величайшего воздействия Апостолов на Листрян, а вместе и того, сколь грубо и непосредственно было народное верование в городе Листрах, а равно и в других местах, где также безраздельно царствовало идолопоклонство. Из сего понятно, что рассеяние Евреев по важнейшим городам сослужило великую службу в деле предуготовления язычников к восприятию Евангельской проповеди. Но сердцеведец Бог, там, где не совершилось раньше этого предуготовления, сразу совершал такие знамения и чудеса, которые и одни, сами по себе, могли совершить величайший переворот в душах непредубежденных, только нужно было сделать должное направление естественным влечениям к Богу, как единому Виновнику всех благ и всех совершеннейших даров, какие только бывают в мире сем. Этим и занялись Апостолы, оставшись в Листрах. По поводу идолослужения Листрян, блаженный Феофилакт замечает: «видишь, как у Еллинов было в обычае делать богами людей... Запомни происхождение идолослужения. Таким же точно образом Еллины из людей делали богами и Апостолов. И дьявол в начале подобным же образом старался ввести в мир это нечестие, говоря: будете яко бози ( будьте как боги)(Быт.3:5). И так как тогда ему это не удалось, то с тех пор он домогается этого и доселе, всюду стараясь вводить многобожие». «Языческие народы вообще соединяли совсем другой смысл с чудесами, чем Иудеи; для этих чудеса были теологическим доказательством бытия Божия, а для тех непосредственным откровением, обнаружением Божества. Поэтому нет ничего удивительного, что Листряне приняли Павла и Варнаву за богов. Сам Дееписатель лично был свидетелем, как позднее Апостола Павла на острове Мальте туземцы сочли за бога (Деян.28:6). Рассказ Дееписателя, несомненно, историчен, а не есть воспроизведение по посланию Апостола Павла к Галатам (Гал.4:14-15). Два эпизода, о которых идет речь в послании к Галатам и в Деяниях, совершенно различны. Историческую подкладку для происшествия в Листре нужно искать не в послании к Галатам, а в веровании язычников, что боги сходят с неба, принимают человеческий образ и вращаются среди людей. Жизнь Аполлония Тианского (из Ликаонии) считали за путешествие Бога по земле». Общее же отношение Деяний к посланиям Апостола Павла скорее следовало бы формулировать так: один писатель умалчивает о многом, что известно через другого, один рассказывает подробно, о чем другой только намекает. Кратко: оба священные писатели совершенно независимы друг от друга» (см. у Николина, стр. 37 и 39). «В чудесном действии чужеземца (Павла) Ликаонцы увидели что-то знакомое, что-то соответствующее их смутным понятиям о Боге и Его отношении к человечеству. Таившаяся в них идея Божественного, как остаток чистого библейского предания о Боге, представляла их умственному взору Божество, как нечто высшее внешней природы и человеческих сил, как существо, действия которого направляются ко благу человека. Все это было налицо. Оставалось сказать только: «с нами Бог». Но язычники слишком долго ходили своими путями. Опустившись в помышлениях своих, они изменили славу нетленного Бога в образ, подобный человеку (Рим.1:22-23); они поклоняются твари вместо Творца. Мысль их сходит с пути истины и вступает в область заблуждения. Листряне признают Апостолов, только вестников живого единого Бога, за богов, сошедших к ним в образе человеческом. Но могут ли боги сходить к таким ничтожным людям, как они, Ликаонцы? И это нашло себе разрешение в рассказе о путешествии Зевса и Гермеса по земле. Миф Фригийский повествует, что означенные боги нашли себе приют не в славных чертогах, а в бедной хижине Филимона и Бавкиды. Зевсу был посвящен храм в Листре. Поэтому одного из богов Листряне весьма естественно могли принять за Зевса. Сопровождать же Зевса было обязанностью Гермеса. Он являлся как бы посредником между Зевсом и людьми. Но, как таковой, он обладал отменным красноречием, и был богом добра и отвратителем от зла. Всем этим атрибутам соответствовал именно тот, который своим мощным словом исцелил хромого. Что касается Варнавы, то, вероятно, в наименовании его Зевсом имел значение его внушительный вид» (см. у Артоболевского, стр. 286–290).
Толковый Апостол. Часть I. Объяснение книги Деяний святых Апостолов и Соборных посланий
