1 Виноградник, принесший дикие ягоды. 8 Горе «присоединяющим поле к полю». 11 Горе разгорячающим себя вином. 18 Горе суетным. 20 «Горе тем, которые зло называют добром». 24 Господь призывает дальние народы, чтобы наказать Свой народ.

Воспою Возлюбленному моему песнь Возлюбленного моего о винограднике Его. У Возлюбленного моего был виноградник на вершине утучненной горы,

и Он обнес его оградою, и очистил его от камней, и насадил в нем отборные виноградные лозы, и построил башню посреди его, и выкопал в нем точило, и ожидал, что он принесет добрые грозды, а он принес дикие ягоды.

И ныне, жители Иерусалима и мужи Иуды, рассудите Меня с виноградником Моим.

Что еще надлежало бы сделать для виноградника Моего, чего Я не сделал ему? Почему, когда Я ожидал, что он принесет добрые грозды, он принес дикие ягоды?

Итак Я скажу вам, что сделаю с виноградником Моим: отниму у него ограду, и будет он опустошаем; разрушу стены его, и будет попираем,

и оставлю его в запустении: не будут ни обрезывать, ни вскапывать его, – и зарастет он тернами и волчцами, и повелю облакам не проливать на него дождя.

Виноградник Господа Саваофа есть дом Израилев, и мужи Иуды – любимое насаждение Его. И ждал Он правосудия, но вот – кровопролитие; ждал правды, и вот – вопль.

Горе вам, прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю, так что другим не остается места, как будто вы одни поселены на земле.

В уши мои сказал Господь Саваоф: многочисленные домы эти будут пусты, большие и красивые – без жителей;

десять участков в винограднике дадут один бат, и хомер посеянного зерна едва принесет ефу.

Горе тем, которые с раннего утра ищут сикеры и до позднего вечера разгорячают себя вином;

и цитра и гусли, тимпан и свирель и вино на пиршествах их; а на дела Господа они не взирают и о деяниях рук Его не помышляют.

За то народ мой пойдет в плен непредвиденно, и вельможи его будут голодать, и богачи его будут томиться жаждою.

За то преисподняя расширилась и без меры раскрыла пасть свою: и сойдет туда слава их и богатство их, и шум их и всё, что веселит их.

И преклонится человек, и смирится муж, и глаза гордых поникнут;

а Господь Саваоф превознесется в суде, и Бог Святый явит святость Свою в правде.

И будут пастись овцы по своей воле, и чужие будут питаться оставленными жирными пажитями богатых.

Горе тем, которые влекут на себя беззаконие вервями суетности, и грех – как бы ремнями колесничными;

которые говорят: «пусть Он поспешит и ускорит дело Свое, чтобы мы видели, и пусть приблизится и придет в исполнение совет Святаго Израилева, чтобы мы узнали!»

Горе тем, которые зло называют добром, и добро – злом, тьму почитают светом, и свет – тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое – горьким!

Горе тем, которые мудры в своих глазах и разумны пред самими собою!

Горе тем, которые храбры пить вино и сильны приготовлять крепкий напиток,

которые за подарки оправдывают виновного и правых лишают законного!

За то, как огонь съедает солому, и пламя истребляет сено, так истлеет корень их, и цвет их разнесется, как прах; потому что они отвергли закон Господа Саваофа и презрели слово Святаго Израилева.

За то возгорится гнев Господа на народ Его, и прострет Он руку Свою на него и поразит его, так что содрогнутся горы, и трупы их будут как помет на улицах. И при всем этом гнев Его не отвратится, и рука Его еще будет простерта.

И поднимет знамя народам дальним, и даст знак живущему на краю земли, – и вот, он легко и скоро придет;

не будет у него ни усталого, ни изнемогающего; ни один не задремлет и не заснет, и не снимется пояс с чресл его, и не разорвется ремень у обуви его;

стрелы его заострены, и все луки его натянуты; копыта коней его подобны кремню, и колеса его – как вихрь;

рев его – как рев львицы; он рыкает подобно скимнам, и заревет, и схватит добычу и унесет, и никто не отнимет.

И заревет на него в тот день как бы рев разъяренного моря; и взглянет он на землю, и вот – тьма, горе, и свет померк в облаках.

1 Горе несправедливым правителям. 5 Ассур, жезл гнева Божия, возгордится и будет поражен. 20 Остаток Израиля возложит упование на Господа и обратится. 24 «Не бойся Ассура».

Горе тем, которые постановляют несправедливые законы и пишут жестокие решения,

чтобы устранить бедных от правосудия и похитить права у малосильных из народа Моего, чтобы вдов сделать добычею своею и ограбить сирот.

И что вы будете делать в день посещения, когда придет гибель издалека? К кому прибегнете за помощью? И где оставите богатство ваше?

Без Меня согнутся между узниками и падут между убитыми. При всем этом не отвратится гнев Его, и рука Его еще простерта.

О, Ассур, жезл гнева Моего! и бич в руке его – Мое негодование!

Я пошлю его против народа нечестивого и против народа гнева Моего, дам ему повеление ограбить грабежом и добыть добычу и попирать его, как грязь на улицах.

Но он не так подумает и не так помыслит сердце его; у него будет на сердце – разорить и истребить немало народов.

Ибо он скажет: «не все ли цари князья мои?

Халне не то же ли, что Кархемис? Емаф не то же ли, что Арпад? Самария не то же ли, что Дамаск?

Так как рука моя овладела царствами идольскими, в которых кумиров более, нежели в Иерусалиме и Самарии, –

то не сделаю ли того же с Иерусалимом и изваяниями его, что сделал с Самариею и идолами ее?»

И будет, когда Господь совершит все Свое дело на горе Сионе и в Иерусалиме, скажет: посмотрю на успех надменного сердца царя Ассирийского и на тщеславие высоко поднятых глаз его.

Он говорит: «силою руки моей и моею мудростью я сделал это, потому что я умен: и переставляю пределы народов, и расхищаю сокровища их, и низвергаю с престолов, как исполин;

и рука моя захватила богатство народов, как гнезда; и как забирают оставленные в них яйца, так забрал я всю землю, и никто не пошевелил крылом, и не открыл рта, и не пискнул».

Величается ли секира пред тем, кто рубит ею? Пила гордится ли пред тем, кто двигает ее? Как будто жезл восстает против того, кто поднимает его; как будто палка поднимается на того, кто не дерево!

За то Господь, Господь Саваоф, пошлет чахлость на тучных его, и между знаменитыми его возжжет пламя, как пламя огня.

Свет Израиля будет огнем, и Святый его – пламенем, которое сожжет и пожрет терны его и волчцы его в один день;

и славный лес его и сад его, от души до тела, истребит; и он будет, как чахлый умирающий.

И остаток дерев леса его так будет малочислен, что дитя в состоянии будет сделать опись.

И будет в тот день: остаток Израиля и спасшиеся из дома Иакова не будут более полагаться на того, кто поразил их, но возложат упование на Господа, Святаго Израилева, чистосердечно.

Остаток обратится, остаток Иакова – к Богу сильному.

Ибо, хотя бы народа у тебя, Израиль, было столько, сколько песку морского, только остаток его обратится; истребление определено изобилующею правдою;

ибо определенное истребление совершит Господь, Господь Саваоф, во всей земле.

Посему так говорит Господь, Господь Саваоф: народ Мой, живущий на Сионе! не бойся Ассура. Он поразит тебя жезлом и трость свою поднимет на тебя, как Египет.

Еще немного, очень немного, и пройдет Мое негодование, и ярость Моя обратится на истребление их.

И поднимет Господь Саваоф бич на него, как во время поражения Мадиама у скалы Орива, или как простер на море жезл, и поднимет его, как на Египет.

И будет в тот день: снимется с рамен твоих бремя его, и ярмо его – с шеи твоей; и распадется ярмо от тука.

Он идет на Аиаф, проходит Мигрон, в Михмасе складывает свои запасы.

Проходят теснины; в Геве ночлег их; Рама трясется; Гива Саулова разбежалась.

Вой голосом твоим, дочь Галима; пусть услышит тебя Лаис, бедный Анафоф!

Мадмена разбежалась, жители Гевима спешат уходить.

Еще день простоит он в Нове; грозит рукою своею горе Сиону, холму Иерусалимскому.

Вот, Господь, Господь Саваоф, страшною силою сорвет ветви дерев, и величающиеся ростом будут срублены, высокие – повержены на землю.

И посечет чащу леса железом, и Ливан падет от Всемогущего.

1 Горе грабителям; высок Господь. 10 Господь восстанет; устрашились грешники; праведный будет обитать на высотах. 17 «Глаза твои увидят Царя в красоте Его …» Иерусалим — жилище мирное, непоколебимая скиния.

Горе тебе, опустошитель, который не был опустошаем, и грабитель, которого не грабили! Когда кончишь опустошение, будешь опустошен и ты; когда прекратишь грабительства, разграбят и тебя.

Господи! помилуй нас; на Тебя уповаем мы; будь нашею мышцею с раннего утра и спасением нашим во время тесное.

От грозного гласа Твоего побегут народы; когда восстанешь, рассеются племена,

и будут собирать добычу вашу, как собирает гусеница; бросятся на нее, как бросается саранча.

Высок Господь, живущий в вышних; Он наполнит Сион судом и правдою.

И настанут безопасные времена твои, изобилие спасения, мудрости и ве́дения; страх Господень будет сокровищем твоим.

Вот, сильные их кричат на улицах; послы для мира горько плачут.

Опустели дороги; не стало путешествующих; он нарушил договор, разрушил города, – ни во что ставит людей.

Земля сетует, сохнет; Ливан постыжен, увял; Сарон похож стал на пустыню, и обнажены от листьев своих Васан и Кармил.

Ныне Я восстану, говорит Господь, ныне поднимусь, ныне вознесусь.

Вы беременны сеном, разродитесь соломою; дыхание ваше – огонь, который пожрет вас.

И будут народы, как горящая известь, как срубленный терновник, будут сожжены в огне.

Слушайте, дальние, что сделаю Я; и вы, ближние, познайте могущество Мое.

Устрашились грешники на Сионе; трепет овладел нечестивыми: «кто из нас может жить при огне пожирающем? кто из нас может жить при вечном пламени?» –

Тот, кто ходит в правде и говорит истину; кто презирает корысть от притеснения, удерживает руки свои от взяток, затыкает уши свои, чтобы не слышать о кровопролитии, и закрывает глаза свои, чтобы не видеть зла;

тот будет обитать на высотах; убежище его – неприступные скалы; хлеб будет дан ему; вода у него не иссякнет.

Глаза твои увидят Царя в красоте Его, узрят землю отдаленную;

сердце твое будет только вспоминать об ужасах: «где делавший перепись? где весивший дань? где осматривающий башни?»

Не увидишь более народа свирепого, народа с глухою, невнятною речью, с языком странным, непонятным.

Взгляни на Сион, город праздничных собраний наших; глаза твои увидят Иерусалим, жилище мирное, непоколебимую скинию; столпы ее никогда не исторгнутся, и ни одна вервь ее не порвется.

Там у нас великий Господь будет вместо рек, вместо широких каналов; туда не войдет ни одно весельное судно, и не пройдет большой корабль.

Ибо Господь – судия наш, Господь – законодатель наш, Господь – царь наш; Он спасет нас.

Ослабли веревки твои, не могут удержать мачты и натянуть паруса. Тогда будет большой раздел добычи, так что и хромые пойдут на грабеж.

И ни один из жителей не скажет: «я болен»; народу, живущему там, будут отпущены согрешения.

Церковнославянский (рус)

Языки

Воспою́ ны́нѣ возлю́бленному пѣ́снь возлю́бленнаго моего́ виногра́ду моему́: виногра́дъ бы́сть возлю́бленному въ ро́зѣ, на мѣ́стѣ ту́чнѣ:

и огражде́нiемъ огради́хъ и окопа́хъ, и насади́хъ ло́зу избра́нну, и созда́хъ сто́лпъ посредѣ́ его́, и предточи́лiе ископа́хъ въ не́мъ, и жда́хъ, да сотвори́тъ гро́здiе, и сотвори́ те́рнiе.

И ны́нѣ, живу́щiи во Иерусали́мѣ и человѣ́че Иу́динъ, суди́те между́ мно́ю и виногра́домъ мои́мъ.

Что́ сотворю́ еще́ виногра́ду моему́, и не сотвори́хъ ему́? зане́же жда́хъ, да сотвори́тъ гро́здiе, сотвори́ же те́рнiе.

Ны́нѣ у́бо возвѣщу́ ва́мъ, что́ а́зъ сотворю́ виногра́ду моему́: отиму́ огражде́нiе его́, и бу́детъ въ разграбле́нiе: и разорю́ стѣ́ну его́, и бу́детъ въ попра́нiе.

И оста́влю виногра́дъ мо́й, и ктому́ не обрѣ́жется, ниже́ покопа́ется, и взы́детъ на не́мъ, я́коже на ляди́нѣ, те́рнiе: и облако́мъ заповѣ́мъ, е́же не одожди́ти на него́ дождя́.

Виногра́дъ бо Го́спода Савао́ѳа, до́мъ Изра́илевъ е́сть, и человѣ́къ Иу́динъ но́вый са́дъ возлю́бленный: жда́хъ, да сотвори́тъ су́дъ, сотвори́ же беззако́нiе, и не пра́вду, но во́пль.

Го́ре совокупля́ющымъ до́мъ къ до́му и село́ къ селу́ приближа́ющымъ, да бли́жнему оти́мутъ что́: еда́ вселите́ся еди́ни на земли́?

Услы́шашася бо во ушесѣ́хъ Го́спода Савао́ѳа сiя́: а́ще бо бу́дутъ до́мове мно́зи, въ запустѣ́нiе бу́дутъ вели́цыи и до́брiи, и не бу́дутъ живу́щiи въ ни́хъ:

идѣ́же бо возорю́тъ де́сять супру́гъ воло́въ, сотвори́тъ корча́гъ еди́нъ, и сѣ́яй Артава́съ ше́сть сотвори́тъ мѣ́ры три́.

Го́ре востаю́щымъ зау́тра и Сике́ръ гоня́щымъ, жду́щымъ ве́чера: вино́ бо сожже́тъ я́:

со гу́сльми бо и пѣвни́цами, и тимпа́ны и свирѣ́льми вино́ пiю́тъ, на дѣла́ же Госпо́дня не взира́ютъ и дѣ́лъ руку́ его́ не помышля́ютъ.

У́бо плѣне́ни бы́ша лю́дiе мои́, за е́же не вѣ́дѣти и́мъ Го́спода, и мно́жество бы́сть ме́ртвыхъ гла́да ра́ди и жа́жди водны́я.

И разшири́ а́дъ ду́шу свою́ и разве́рзе уста́ своя́, е́же не преста́ти: и сни́дутъ сла́внiи и вели́цыи и бога́тiи и губи́телiе и́хъ и веселя́йся въ не́мъ:

и смири́тся человѣ́къ, и обезче́стится му́жъ, и о́чи высокогля́дающiи смиря́тся.

И вознесе́тся Госпо́дь Савао́ѳъ въ судѣ́, и Бо́гъ святы́й просла́вится въ пра́вдѣ:

и упасу́тся расхище́ннiи я́ко юнцы́, и пусты́ни плѣне́нныхъ а́гнцы поядя́тъ.

Го́ре привлача́ющымъ грѣхи́ я́ко у́жемъ до́лгимъ, и я́ко и́га ю́нична реме́немъ беззако́нiя своя́,

глаго́лющымъ: ско́ро да прибли́жатся, я́же сотвори́тъ, да ви́димъ, и да прiи́детъ совѣ́тъ свята́го Изра́илева, да разумѣ́емъ.

Го́ре глаго́лющымъ лука́вое до́брое, и до́брое лука́вое, полага́ющымъ тму́ свѣ́тъ, и свѣ́тъ тму́, полага́ющымъ го́рькое сла́дкое, и сла́дкое го́рькое.

Го́ре, и́же му́дри въ себѣ́ сами́хъ и предъ собо́ю разу́мни.

Го́ре крѣ́пкимъ ва́шымъ, вино́ пiю́щымъ, и вельмо́жамъ растворя́ющымъ Сике́ръ,

оправда́ющымъ нечести́ва даро́въ ра́ди, и е́же е́сть пра́ведное пра́веднаго взе́млющымъ от него́.

Сего́ ра́ди я́коже сгори́тъ тро́сть от у́глiя о́гненнаго и сожже́тся от пла́мене разгорѣ́вшагося, ко́рень и́хъ я́ко пе́рсть бу́детъ, и цвѣ́тъ и́хъ я́ко пра́хъ взы́детъ: не восхотѣ́ша бо зако́на Го́спода Савао́ѳа, но сло́во свята́го Изра́илева раздражи́ша.

И возъяри́ся гнѣ́вомъ Госпо́дь Савао́ѳъ на лю́ди своя́, и наложи́ ру́ку свою́ на ни́хъ, и порази́ и́хъ: и раздражи́шася го́ры, и бы́ша тру́пи и́хъ я́ко гно́й посредѣ́ пути́. И во всѣ́хъ си́хъ не отврати́ся я́рость его́, но еще́ рука́ его́ высока́.

Воздви́гнетъ у́бо зна́менiе во язы́цѣхъ су́щихъ дале́че и позви́ждетъ и́мъ от коне́цъ земли́, и се́, ско́ро ле́гцѣ гряду́тъ:

не вза́лчутъ, ни утрудя́тся, ни воздре́млютъ, ни поспя́тъ, ни распоя́шутъ по́ясовъ свои́хъ от чре́слъ свои́хъ, ниже́ расто́ргнутся реме́ни сапого́въ и́хъ:

и́хже стрѣ́лы остры́ су́ть, и лу́цы и́хъ напряже́ни: копы́та ко́ней и́хъ я́ко тве́рдъ ка́мень вмѣни́шася, коле́са колесни́цъ и́хъ я́ко бу́ря.

Яря́тся я́ко льво́ве, и предста́ша я́ко льви́чища: и и́метъ, и возопiе́тъ я́ко звѣ́рь, и изве́ржетъ, и не бу́детъ отъе́млющаго и́хъ.

И возопiе́тъ и́хъ ра́ди въ то́й де́нь, я́ко шу́мъ мо́ря волну́ющася: и воззря́тъ на зе́млю, и се́, тма́ же́стока въ недоумѣ́нiи и́хъ.

Го́ре пи́шущымъ лука́вство: пи́шущiи бо лука́вство пи́шутъ,

укланя́юще су́дъ убо́гихъ, восхища́юще су́дъ ни́щихъ люді́й мои́хъ, я́ко бы́ти и́мъ вдови́цѣ въ расхище́нiе и сиротѣ́ въ разграбле́нiе.

И что́ сотворя́тъ въ де́нь посѣще́нiя? ско́рбь бо ва́мъ отдале́че прiи́детъ. И къ кому́ прибѣ́гнете, да помо́жетъ ва́мъ? И гдѣ́ оста́вите сла́ву ва́шу,

е́же не впа́сти въ плѣне́нiе? И подъ убiе́ными паду́тъ. И во всѣ́хъ си́хъ не отврати́ся гнѣ́въ его́, но еще́ рука́ его́ высока́.

Го́ре Ассири́емъ, же́злъ я́рости моея́ и гнѣ́въ е́сть въ руку́ и́хъ.

Гнѣ́въ мо́й послю́ на язы́къ беззако́ненъ, и свои́хъ люді́й повелю́ сотвори́ти коры́сти и плѣне́нiе, и попра́ти гра́ды и положи́ти я́ въ пра́хъ.

Се́й же не та́ко помы́сли и душе́ю не та́ко возмнѣ́: но отсту́питъ у́мъ его́, и е́же потреби́ти язы́ки не ма́лы.

И а́ще реку́тъ ему́: ты́ ли еси́ еди́нъ кня́зь?

И рече́тъ: не взя́хъ ли страны́, я́же вы́ше Вавило́на и хала́ни, идѣ́же сто́лпъ созда́нъ, и взя́хъ Араві́ю и Дама́скъ и самарі́ю?

Я́коже сiя́ взя́хъ, и вся́ княже́нiя возму́. Возрыда́йте, изва́янная во Иерусали́мѣ и въ самарі́и:

я́коже бо сотвори́хъ самарі́и и рукотворе́ннымъ ея́, та́ко сотворю́ и Иерусали́му и кумíромъ его́.

И бу́детъ, егда́ сконча́етъ Госпо́дь вся́ творя́ въ горѣ́ Сiо́ни и во Иерусали́мѣ, наведе́тъ на у́мъ вели́кiй, на кня́зя Ассирі́йска и на высоту́ сла́вы о́чiю его́.

Рече́ бо: крѣ́постiю руки́ моея́ сотворю́, и прему́дростiю ра́зума [моего́] отиму́ предѣ́лы язы́ковъ, и си́лу и́хъ плѣню́,

и сотрясу́ гра́ды населе́ныя, и вселе́нную всю́ объиму́ руко́ю мое́ю я́ко гнѣздо́, и я́ко оста́вленая я́ица возму́: и нѣ́сть, и́же убѣжи́тъ мене́, или́ проти́ву мнѣ́ рече́тъ, и отве́рзетъ уста́ и глуми́тъ.

Еда́ просла́вится сѣки́ра безъ сѣку́щаго е́ю? или́ вознесе́тся пила́ безъ влеку́щаго ю́? Та́кожде а́ще кто́ во́зметъ же́злъ, или́ дре́во: и не та́ко.

Но по́слетъ Госпо́дь Савао́ѳъ на твою́ че́сть безче́стiе, и на твою́ сла́ву о́гнь горя́ возгори́тся.

И бу́детъ свѣ́тъ Изра́илевъ во о́гнь, и освяти́тъ его́ огне́мъ горя́щимъ, и поя́стъ я́ко сѣ́но вещество́.

Въ то́й де́нь уга́снутъ го́ры и хо́лми и дубра́вы, и поя́стъ от души́ да́же до пло́тей: и бу́детъ бѣжа́й, я́ко бѣжа́й от пла́мене горя́ща:

и оста́вльшiися от ни́хъ бу́дутъ въ число́, и отроча́ ма́лое напи́шетъ я́.

И бу́детъ въ то́й де́нь, не приложи́тся ктому́ оста́нокъ Изра́илевъ, и спасе́ннiи Иа́ковли не бу́дутъ ктому́ упова́юще на оби́дѣвшыя и́хъ, но бу́дутъ упова́юще на Бо́га свята́го Изра́илева и́стиною.

И обрати́тся оста́нокъ Иа́ковль къ Бо́гу крѣ́пкому.

И а́ще бу́дутъ лю́дiе Изра́илевы я́ко песо́къ морскі́й, оста́нокъ и́хъ спасе́тся:

сло́во бо соверша́я и сокраща́я пра́вдою, я́ко сло́во сокраще́но сотвори́тъ Госпо́дь во все́й вселе́ннѣй.

Сего́ ра́ди сiя́ глаго́летъ Госпо́дь Савао́ѳъ: не бо́йтеся, лю́дiе мои́, от Ассирі́анъ, живу́щiи въ Сiо́нѣ, я́ко жезло́мъ порази́тъ тя́: я́зву бо наво́дитъ на тя́, е́же ви́дѣти пу́ть Еги́пта.

Еще́ бо ма́ло, и преста́нетъ гнѣ́въ, я́рость же моя́ на совѣ́тъ и́хъ:

и воздви́гнетъ Бо́гъ си́лъ на ня́ я́зву, я́ко я́зву Мадiа́млю на мѣ́стѣ ско́рби, и я́рость его́ на пу́ть и́же къ мо́рю, на пу́ть и́же во Еги́петъ:

и бу́детъ въ то́й де́нь, отъи́мется и́го его́ от ра́мене твоего́ и стра́хъ его́ от тебе́, и согнiе́тъ и́го от ра́менъ ва́шихъ.

Прiи́детъ бо во гра́дъ Агга́й, и пре́йдетъ въ Магеддо́, и въ Махма́сѣ положи́тъ сосу́ды своя́.

И мине́тъ де́брь, и прiи́детъ во Агга́й: стра́хъ прiи́метъ раму́ гра́дъ Сау́ловъ,

побѣ́гнетъ дще́рь Гали́мля, услы́шится въ лаисѣ́, услы́шится во Анаѳо́ѳѣ.

И ужасе́ся Мадеми́на и живу́щiи во гиви́мѣ.

Утѣша́йте дне́сь е́же на пути́ пребы́ти: утѣша́йте руко́ю го́ру дще́рь Сiо́ню, и хо́лми, и́же во Иерусали́мѣ:

се́, Влады́ка Госпо́дь Савао́ѳъ смяте́тъ сла́вныя со крѣ́постiю, и высо́цiи укори́зною сокруша́тся, и высо́цыи смиря́тся,

и паду́тъ высо́цыи мече́мъ, Лива́нъ же съ высо́кими паде́тся.

Го́ре оби́дящымъ ва́съ! ва́съ никто́же изоби́дитъ, и отверга́яй ва́съ не отве́ржетъ: плѣне́ни бу́дутъ отмета́ющiи [ва́съ] и предадя́тся, и я́ко мо́лiе въ ри́зѣ, та́ко побѣжде́ни бу́дутъ.

Го́споди, поми́луй ны́, на тя́ бо упова́хомъ: бы́сть пле́мя непокаря́ющихся въ па́губу, спасе́нiе же на́ше во вре́мя печа́ли.

Гла́сомъ стра́ха твоего́ ужасо́шася лю́дiе от стра́ха твоего́, и разсѣ́яшася язы́цы.

Ны́нѣ же соберу́тся коры́сти ва́шя ма́лаго и вели́каго: я́коже а́ще кто́ собере́тъ пру́ги, та́ко наруга́ются ва́мъ.

Святъ Бо́гъ живы́й въ вы́шнихъ, напо́лнися Сiо́нъ суда́ и пра́вды.

Въ зако́нѣ предадя́тся, въ сокро́вищихъ спасе́нiе на́ше, та́мо прему́дрость и хи́трость и благоче́стiе ко Го́сподеви: сiя́ су́ть сокро́вища пра́вды.

Се́, ны́нѣ во стра́сѣ ва́шемъ ті́и убоя́тся: и́хже боя́стеся, возопiю́тъ от ва́съ: вѣ́стницы бо по́слани бу́дутъ го́рцѣ пла́чущеся, прося́ще ми́ра.

Опустѣ́ютъ бо си́хъ путiе́: преста́ стра́хъ язы́ковъ, и завѣ́тъ и́же къ ни́мъ взе́млется, и не вмѣните́ и́хъ въ человѣ́ки.

Воспла́кася земля́, посра́мленъ Лива́нъ, бла́то бы́сть Са́ронь: явле́на бу́детъ Галиле́а и херме́ль.

Ны́нѣ воскре́сну, глаго́летъ Госпо́дь, ны́нѣ просла́влюся, ны́нѣ вознесу́ся.

Ны́нѣ у́зрите, ны́нѣ ощутите́, тще́тна бу́детъ крѣ́пость ду́ха ва́шего: о́гнь вы́ поя́стъ.

И бу́дутъ язы́цы пожже́ни, а́ки те́рнiе на ни́вѣ разме́тано и пожже́но.

Услы́шатъ да́льнiи, я́же сотвори́хъ, [глаго́летъ Госпо́дь,] увѣ́дятъ приближа́ющiися крѣ́пость мою́.

Отступи́ша, и́же въ Сiо́нѣ, беззако́нницы, прiи́метъ тре́петъ нечести́выя: кто́ возвѣсти́тъ ва́мъ, я́ко о́гнь гори́тъ? кто́ возвѣсти́тъ ва́мъ мѣ́сто вѣ́чное?

Ходя́й въ пра́вдѣ, глаго́ляй пра́вый пу́ть, ненави́дяй беззако́нiя и непра́вды и ру́цѣ оттряса́яй от даро́въ: отягчава́яй у́шы, да не услы́шитъ суда́ кро́ве: смежа́яй о́чи, да не у́зритъ непра́вды,

се́й всели́тся во высо́цѣ пеще́рѣ ка́мене крѣ́пкаго: хлѣ́бъ ему́ да́стся, и вода́ его́ вѣ́рна.

Царя́ со сла́вою у́зрите, и о́чи ва́ши у́зрятъ зе́млю издале́ча,

душа́ ва́ша поучи́тся стра́ху Госпо́дню: гдѣ́ су́ть книго́чiи? гдѣ́ су́ть совѣщава́ющiи? гдѣ́ е́сть исчита́яй пита́емыя ма́лы и вели́ки лю́ди?

И́мже не совѣща́ше, ниже́ вѣ́дяше глубо́кiй гла́съ иму́щаго, я́ко не слы́шати лю́демъ уничтоже́нымъ, и нѣ́сть слы́шащему смы́сла.

Се́, Сiо́нъ гра́дъ, спасе́нiе на́ше, о́чи твои́ у́зрятъ, Иерусали́ме, гра́де бога́тый, ку́щы не поколе́блются, ниже́ подви́гнутся ко́лiе хра́мины его́ въ вѣ́чное вре́мя, и у́жя его́ не прето́ргнутся.

Я́ко и́мя Госпо́дне вели́ко ва́мъ е́сть, мѣ́сто ва́мъ бу́детъ, рѣ́ки и рове́нницы широ́цы и простра́нни: не по́йдеши по сему́ пути́, ниже́ по́йдетъ кора́бль плову́щь:

Бо́гъ бо мо́й вели́къ е́сть: не мине́тъ мене́ Госпо́дь судiя́ на́шъ, Госпо́дь кня́зь на́шъ, Госпо́дь Ца́рь на́шъ, Госпо́дь то́й на́съ спасе́тъ.

Прерва́шася у́жя твоя́, я́ко не укрѣпи́шася: що́гла твоя́ преклони́ся, не распу́ститъ вѣ́трилъ, не воздви́гнетъ зна́менiя, до́ндеже преда́стся на плѣне́нiе: тѣ́мже мно́зи хромі́и плѣ́нъ сотворя́тъ,

и не реку́тъ: тружда́емся, лю́дiе живу́щiи въ ни́хъ, оста́вися бо и́мъ грѣ́хъ.