Толкования на Евангелие от Иоанна 7:16

Ст. 14-17 Абие же в преполовение праздника взыде Иисус во церковь и учаше. И дивляхуся Иудее, глаголюще: како Сей книги весть не учився; Отвеща (убо) им Иисус и рече: Мое учение несть Мое, но Пославшаго Мя: аще кто хощет волю Его творити, разумеет о учении, кое от Бога есть, или Аз от Себе глаголю

Абие же в преполовение праздника взыде Иисус, и учаше (ст. 14). Чрез промедление Он сделал их внимательнее. Те, которые искали Его в первые дни праздника и говорили: где есть Он? – теперь, увидев Его неожиданно перед собою, смотри, как поспешили к Нему и старались внимать Его словам, – и те, которые называли Его добрым, и те, которые не считали таким; одни, чтобы получить пользу и подивиться, другие, чтобы схватить Его и задержать. Говорили же они: льстит народы, вследствие Его учения о догматах, так как не понимали того, что Он говорил; а – благ есть, вследствие Его чудес. Итак, Он предстал пред ними, после того как утишил их ярость, чтобы они внимательно могли выслушать Его слова, когда гнев не заграждал уже их слуха. Чему Он учил, евангелист того не сказал; говорит только, что Он учил дивно, что пленил их и произвел в них перемену: такова была сила Его слов! Те, которые говорили: льстит народы, теперь, переменившись в своих мыслях, дивились Ему и потому говорили: како Сей книги весть не учився? (ст. 15). Видишь ли, как евангелист показывает, что и здесь их удивление было полно злобы? Не сказал, что они дивились учению или что принимали слова Его; но просто: дивились, то есть приходили в изумление и в недоумении говорили: откуда Сему сия? (Мк. 6, 2). Между тем это недоумение должно было привести к сознанию, что в Нем не было ничего человеческого. Но так как этого они не хотели исповедать, но ограничивались только удивлением, то послушай, что говорит Сам Христос: Мое учение несть Мое (ст. 16). Опять отвечает на их тайную мысль, обращая их к Отцу и желая тем заградить им уста. Аще кто хощет волю Его творити, разумеет о учении, кое от Бога есть, или Аз от Себе глаголю (ст. 17). Эти слова значат вот что: отриньте от себя злобу, гнев, зависть и ненависть, которую напрасно питаете против Меня, и ничто не помешает вам познать, что Мои слова – поистине слова Божии. Теперь эти страсти омрачают вас и искажают в вас правильное и светлое суждение. А если исторгнете их из себя, то уже не будете подвергаться этому. Но Христос так не сказал, потому что этим слишком уязвил бы их; а все это прикровенно выразил в словах: кто творит волю Его, разумеет о учении, кое от Бога есть, или Аз от Себе глаголю, то есть или Я возвещаю что-либо чуждое, и новое, и противное, потому что выражение: от Себе всегда употребляется в следующем значении: Я не говорю ничего, не угодного Богу, но чего хочет Отец, того – и Я. Если кто волю Его творит, разумеет о учении. Что значит: если кто волю Его творит? Значит: если кто любит жизнь добродетельную и хочет быть внимательным к пророчествам, чтобы видеть, сообразно ли с ними Я говорю или нет, тот уразумеет силу Моих слов.

Как же (Его учение есть) Его и не Его? Он не сказал: это учение не Мое, но, сказав прежде: Мое и таким образом усвоив его Себе, потом уже присовокупил: несть Мое. Как же одно и то же может быть и Его, и не Его? Его, потому что Он говорил не как наученный; не Его, потому что оно было учение Отца. А как же Он говорит: все Отчее – Мое, и все Мое – Отчее (17, 10)? Если оно потому не Твое, что оно Отчее, то те слова (все Отчее – Мое) будут ложны, так как по этому самому оно должно быть Твое. Но слова: несть Мое весьма ясно показывают, что Его учение и учение Отца – одно и то же. Он как бы так говорил: (Мое учение) ничуть не отлично (от учения Отца), как учение другого (лица). Хотя во Мне ипостась и другая, но Я и говорю, и делаю так, что нельзя подумать, будто Я говорю и делаю что-либо отличное от Отца: Я говорю и делаю то же самое, что и Отец.

Иисус, отвечая им, сказал: Мое учение - не Мое, но Пославшего Меня

«Отвеща Иисус и рече им: Мое учение несть Мое, но Пославшаго Мя». Вполне истинным находим мы изречение одного из мудрецов, что «Дух Господа наполняет вселенную… и ухо слышания (слышащее) слышит все» (Прем. 1:7, 10). А к тем, кои совсем неразумно, вернее же – нечестиво, думают, что какое-либо слово их может укрыться от Божественного ума, божественный Псалмопевец говорит в одном месте: «уразумейте же неразумные в народе и безумцы когда-либо поймите (вот что): Насадивший ухо, ужели не слышит?» (Пс. 93:8–9). Разве вообще возможно допускать, чтобы не слыхал безусловно все Тот, Кто насадил в Своих творениях и самое чувство слуха? Поэтому и отсюда также усматривай, что Господь есть Бог по природе, ибо Он не не ведает того, что в народе говорилось иудеями тайно и шепотом. Но Он, как подобает Богу, восприемлет это Своим слухом, хотя по страху пред начальниками ничего не говорят о Нем во всеуслышание. Поскольку же раз обнаружили удивление некоторые из сошедшихся в храме и, вероятно, про себя рассуждали или же и друг с другом говорили тихо: «Как Сей Писание знает, не учившись» (ст. 15), то опять с очевидною необходимостию показывает Себя равным Богу и Отцу, Который ничему, конечно, не учился, но знание обо всем имеет по природе и без научения, потому что Он превосходит всякий ум и возвышается над всяким разумением тварей.

Но можно было и другими основаниями доказать это и удостоверить слушателей в том, что то, что есть у Родителя, это же является присущим и Ему, по причине природного тожества. Это Он делал и в другом случае, когда от тожества всемогущества и одинаковой действенности во всем Он справедливо восходил к равному достоинству, «ибо что Отец творит, – говорил, – сие и Сын подобно же творит», и опять: «Ибо как Отец воскрешает мертвых и животворит, так и Сын, кого хочет, животворит» (Ин. 5:19, 21).

Но в настоящем случае было вполне благовременно и прилично то, из чего надлежало извлечь наибольшее доказательство. Ведь речь о разумении и знании без научения была тогда у размышлявших об этом. Поэтому Ему надлежало доказать, что это именно есть у Него, как, без сомнения, и у Отца. Какой же (употребляет Он) способ доказательства? Тот, что Он имеет равную с Тем премудрость, хотя в собственном и точном смысле Сам Он есть Премудрость и от Бога Отца (рожден), Которому будучи подобен во всем, говорит, и учит одинаково с Ним, никоим образом не отлично от Него. При этом или потому, что учение всецело уподобляется учению Отца, Он называет Свое учение учением Отца, – или же потому, что Он есть Премудрость Отца, посредством Которой Тот все изрекает и узаконяет, называет Свое учение и Его учением. Кроме того, благоустрояет здесь и нечто другое, весьма полезное для спасения наставляемых. Так как по причине земной плоти они видели в Нем человека и учение Его не принимали как учение от Бога, то Он благополезно усвояет учение Богу и Отцу, высказывая истинную действительность и в то же время посредством страха казаться богоборцами побуждая продолжавших противиться вышним определениям принимать Его слова.

Но должно знать, что, называя опять Себя посланным, Он не указывает на свое низшее достоинство сравнительно с Отцом. Посольство это не следует представлять раболепным, хотя Он со всею справедливостию мог бы сказать о Себе и то, что Он облечен был в образ раба (Флп. 2:7). Послан Он был так, как слово – из ума, как отблеск лучей – из солнца. Это суть обнаружения того, в чем они существуют, чрез проявление (сущности) во внешней видимости, причем они природно и нераздельно пребывают в том, от чего происходят. В самом деле, если слово исходит из ума и блеск из солнца, то на этом основании отнюдь, конечно, не следует думать, что производящие предметы (ум, солнце) существуют без того, что из них исходит (слово, блеск), но, напротив, мы находим их существующими – как те в этих, так и эти в тех. Ведь ум никогда не может быть бессловесным, как и слово – не имеющим выраженного в нем ума. Подобно этому должно понимать и другое (сравнение – солнца и его сияние).

Ст. 14-16 Но в половине уже праздника вошел Иисус в храм и учил. И дивились Иудеи, говоря: как Он знает Писания, не учившись? Иисус, отвечая им, сказал: Мое учение не Мое, но Пославшего Меня

Почему Он пришел в половине праздника? Для того чтобы ослабить их гнев и чтобы они с большим прилежанием и вниманием слушали речи Его, когда праздник не заграждал их слуха. Ибо в начале праздника им естественно было развлечься праздничною обстановкою. Когда Он явился внезапно, то все вообще слушали Его, и те, кои называли Его добрым, и те, кои называли Его обольстителем; одни, чтобы получить какую-нибудь пользу и подивиться; другие, чтобы привязаться к Нему и схватить Его как обманщика. Чему Он учил, евангелист того не сказал, но что Он преподавал нечто чудесное, чем и занял их, сие евангелист показал словами, что дивились, как Он знает Писания не учившись. Однако же, хотя дивились, злобное намерение их не изменилось. Ибо они не учению дивились, не речь принимали, но дивились, как Он знает Писания, то есть недоумевали, изумлялись, что обыкновенно бывает с завидующими. Например, у кого-нибудь есть бедный сосед. Потом, случится, что он неоднократно пройдет в дорогой одежде. Завистливый сосед, увидев его, говорит: как он, будучи весьма беден, оделся так богато? Откуда у него такая одежда? Говорит так не потому, что удивляется делу, но потому что его снедает зависть. И он к очернению соседа употребляет такие слова: без сомнения, говорит, он украл эту одежду. Так и иудеи. Как, говорят, знает Писания? - без сомнения, силою веельзевула. Хотя им лучше следовало заключить из сего, что в Нем не было ничего человеческого; но так как они не хотели признать сего, то Он Сам отвечает им и научает, что учение Его от Отца и Бога. Моего, говорит, нет ничего. Сам от Себя, вопреки Богу, Я ничего не говорю, но что принадлежит Отцу, о том Я и говорю.

Отвеща (убо) им Иисус и рече: Мое учение несть Мое, но Пославшаго Мя

Мое учение – сказано согласно с истиной, а несть Мое – сказано согласно с премудрыми планами Домостроительства, чтобы воздать честь Отцу и Богу, и чтобы показать смирение и этим сделать самое учение более удобоприемлемым. Если же это сказано согласно с планами Домостроительства, то значит здесь не может быть лжи, потому что все то, что принадлежит Сыну, принадлежит и Отцу, подобно тому как все то, что принадлежит Отцу, конечно, принадлежит и Сыну; все у Них общее, как у равных. Или же по другому более глубокому пониманию: учение, которое кажется для вас Моим, не есть Мое в собственном смысле, так как Я не имею Своего особенного учения, но учение Отца, так как Я научился ему у Отца, потому что у Нас природа и воля тождественны и потому что Я – Слово Его; хотя Я – другая Ипостась, но Я так говорю и делаю, что вы считаете Нас за одно.

Иисус, отвечая им, сказал: Мое учение – не Мое, но Пославшего Меня

В ответ на злое замечание иудеев относительно неизвестности происхождения учения Христова Христос утверждает здесь, во-первых, что Его учение действительно есть учение Его, учение не заимствованное у какого-либо раввина (на это указывает выражение ἡ ἐμὴ διδαχή, гораздо сильнее выражающее мысль о принадлежности Христу учения, чем другое, параллельное ἡ διδαχή μου). Во-вторых, Он говорит, что Сам-то Он получил Свое учение от «Пославшего» Его, т. е. от Бога.