Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Толкования на Деяния апостолов 26:2
о всѣ́хъ, о ни́хже оклевета́емь е́смь от Иуде́й, царю́ Агри́ппо, непщу́ю себе́ блаже́нна бы́ти, я́ко предъ тобо́ю отвѣща́ти дне́сь и́мамъ,
Святые отцы
Прочие
- Михаил (Лузин), еп. (†1887)
- Толковая Библия А.П. Лопухина (†1904)
- епископ Никанор (Каменский) (†1908)
Беда Достопочтенный, прп. (†735)
царь Агриппа! почитаю себя счастливым, что сегодня могу защищаться перед тобою во всем, в чем обвиняют меня Иудеи
Другая рукопись так передала этот стих: Почитаю себя счастливым, что сегодня могу защищаться перед тобою. Святой Иероним так излагает его в одном месте: «Во всем том, в чем я обвинен иудеями, о, царь Агриппа, почитаю себя счастливым, что сегодня должен защищаться пред тобою, который особенно хорошо знаешь все обычаи и спорные мнения иудеев». Ведь он читал пророка Исайю: Блажен, кто говорит в уши слушающего (Сир. 25:9), и узнал, что слова моления действуют настолько, насколько позволяет мудрость судьи.
Феофилакт Болгарский, блж. (†1107)
Ст. 1-8 Агриппа же к Павлу рече: повелевается ти о себе самому глаголати; тогда Павел простер руку отвещаваше: О всех, о нихже оклеветаемь есмь от иудей, царю Агриппо, непщую себе блаженна быти, яко пред тобою отвещати днесь имам: Паче же ведца тя суща сведый всех иудейских обычаев и взысканий. Темже молюся ти, долготерпеливно послушати мене. Житие убо мое еже от юности, исперва бывшее во языце моем во Иерусалиме, ведят вси иудее, Ведяще мя исперва, аще хотят свидетелствовати, яко по известней ереси нашея веры жих фарисей: И ныне о уповании обетования бывшаго от Бога ко отцем нашым, стою судимь: В неже обанадесяте колена наша безпрестани день и нощь служаще надеются доити: о немже уповании оклеветаемь есмь, царю Агриппо, от иудей, Что? неверно ли судится вами, яко Бог мертвыя возставляет
Непщую себе блаженна быти, яко пред тобою отвещати днесь имам. Говорил так Павел не с лестию (да не будет!), но желая доставить пользу царю. И тот, кого только что трактовали находящимся под судом, частию подействовал на судию и пленил его; потому что Агриппа, в присутствии всех, говорил: вмале мя препираеши христианина быти (ст. 28). Паче же ведца тя суща сведый всех иудейских обычаев и взысканий. Сам сознавая это, Павел должен был бы бояться того, что его судит человек, знающий все; но не отклонять такого судии, который подробно знает все бывшее, значит иметь чистую совесть. Ведят вси иудеи, ведяще мя исперва. Это значит: иудеи знают истину, но не хотят засвидетельствовать ее, а самовольно лгут и погрешают против меня. По известней ереси нашея веры жих фарисей. Замечательно, что и фарисеи были еретики, хотя Писания они исследовали и понимали лучше, чем все другие иудейские секты. Понимали лучше, но не истинно; потому что истинного разумения писаний они не имели. Итак прилежание может обследовать и обсудить дело с тонкостию; однако же понять вполне его сущность не может, напротив бывает, что человека обманывает его же ум.
Михаил (Лузин), еп. (†1887)
1. Агриппа сказал Павлу: позволяется тебе говорить за себя. Тогда Павел, простерши руку, стал говорить в свое защищение:
2. Царь Агриппа! почитаю себя счастливым, что сегодня могу защищаться пред тобою во всем, в чем обвиняют меня Иудеи,
3. Тем более, что ты знаешь все обычаи и спорные мнения Иудеев. Посему прошу тебя выслушать меня великодушно.
1. Агриппа, как царь и почетный гость прокуратора, первенствует в собрании, а потому и открывает и оканчивает собрание. Но, как воспитанный при дворе римском, он, открывая собрание разрешением Павлу вести защитительную речь, не говорит – позволяю, но – позволяется, имея в виду не оскорбить и главного правителя области.
– Павел, простерши руку: не как знак к молчанию (как Деян.12:17 и Деян.13:16), но ради торжественности минуты и торжественности речи. Апостол принимает положение оратора, простирая руку, на которой к большему эффекту висела цепь! Всяким положением и случаем пользуется премудрый апостол для славы имени Христова.
– Стал говорить: сказанная перед таким именитым обществом речь апостола имеет особенные отличительные свойства, соответственные обстоятельствам и положению оратора. Она так же, как и речь сказанная с лестницы крепости Антониевой перед иудеями (гл. 22), речь защитительная, но тон ее другой: это царственное, победное слово апостола. Она направлена не только к личной самозащите апостола, сколько к защите всего дела, к которому он призван и которое совершает, к защите всего христианства, как единственно истинной, царственной религии между другими религиями; оттого тон ее от начала до конца радостный, восторженный, победный, с сильными возвышенными порывами духа и особенной торжественностью в выражении. Это – последняя пространная речь, произнесенная великим апостолом на священной почве Палестины, последнее торжественное его здесь свидетельство о Христе, и этому последнему свидетельству суждено было быть произнесенным перед именитыми представителями иудейства и язычества, которые со временем должны составить единое стадо под главенством Единого Пастыря.
Апостол начинает свою речь обращением к царю с таким же достоинством, как и при обращении к Феликсу (Деян.24:10). Он выражает свою радость (считаю себя счастливым), что имеет случай защищать себя, во-первых, перед царем (почему не раз и обращается к Агриппе, именуя его так: ст. 7, 19, 26–27) и во-вторых – перед таким царем (тем более), который знает все обычаи и спорные мнения Иудеев и, следовательно, лучше, чем другие (например, прокураторы Иудеи), может судить о невинности его в тех преступлениях, по которым иудеи считают его достойным смерти. И Павел, без сомнения, совершенно искренно говорил и мог говорить, что он счастливым себя почитает предложить свое дело лицу более способному судить о нем беспристрастно, особенно в присутствии таких именитых слушателей, ибо такие случаи могут представляться не часто и особенным образом могут служить к славе имени Христова и к оправданию христианства в глазах мира. «Павел с дерзновением начинает говорить, и называет себя счастливым не из ласкательства, но потому, что говорит пред человеком, которому все известно. А что именно поэтому, послушай, что он говорит далее» (Злат.).
Толковая Библия А.П. Лопухина (†1904)
Агриппа сказал Павлу: позволяется тебе говорить за себя. Тогда Павел, простерши руку, стал говорить в свою защиту
Как царь и почетный гость прокуратора Агриппа первенствует в собрании, открывая и закрывая заседание. Знаменательно при этом, что, открывая собрание разрешением Павлу вести защитительную речь, Агриппа, воспитанный при дворе римском, обнаруживает такую деликатность по отношению к прокуратору, выражаясь безлично при обращении к Павлу: «позволяется (а не: позволяю) тебе говорить…»
Простерши руку. Ораторский прием для усиления торжественности минуты и произносимой речи, в данном случае имевший особую силу и значение. Простертая рука, на которой висела цепь, - какой сильный символ несвязуемости внутренней духовной свободы и правды дела! Слово Божие не вяжется!
Речь Павла по существу не представляет ничего нового, чего он не говорил прежде. Особенность ее в том, что она является победоносною торжественною защитою не столько самого Павла, сколько всего христианства, как истинно Богооткровенной религии.
Исходным пунктом речи служит мысль о тесной связи Ветхого Завета с Новым.
Выходя из этой мысли, Павел объявляет, что его вина состоит разве только в том, что он верил в исполнение обетования, непреложность которого признавали и сами иудеи, хотя и не считали его исполнившимся.
Ст. 1-3 Агриппа сказал Павлу: позволяется тебе говорить за себя. Тогда Павел, простерши руку, стал говорить в свою защиту: царь Агриппа! почитаю себя счастливым, что сегодня могу защищаться перед тобою во всем, в чем обвиняют меня Иудеи, тем более, что ты знаешь все обычаи и спорные мнения Иудеев. Посему прошу тебя выслушать меня великодушно.
Почитаю себя счастливым. Павел, без сомнения, совершенно искренно говорил и мог говорить так. Он выражает вполне естественно свою радость, что имеет случай защищать себя, во-первых, пред царем, и, во-вторых, пред таким царем, которому лучше других известны все обычаи и спорные мнения Иудеев и который, следовательно, лучше, чем другие (например, прокураторы Иудеи), мог судить о невинности его и высшей правде его дела. Такие случаи - излагать это правое дело, имеющее всеобщее значение, пред такими именитыми слушателями - представлялись нечасто, зато особенным образом служили к славе имени Христова и к оправданию христианства в глазах целого мира. Вот почему вполне естественно, что «Павел с дерзновением начинает говорить и называет себя счастливым не из ласкательства, но потому, что говорит пред человеком, которому все известно» (Злат. ).
епископ Никанор (Каменский) (†1908)
2. царь Агриппа! почитаю себя счастливым, что сегодня могу защищаться перед тобою во всем, в чем обвиняют меня Иудеи,
3. тем более, что ты знаешь все обычаи и спорные мнения Иудеев. Посему прошу тебя выслушать меня великодушно.
Речь Апостола Павла перед царем Агриппой в Кесарии исполнена достоинства. Видимо, Апостол был рад сказать слово защиты, а вместе и слово вечной правды перед таким блестящим обществом, которое собралось тогда в судебной палате проконсула.
В этом смысле можно понимать счастие Павла защищаться в присутствии Агриппы, который, конечно, не мог существенно изменить ход дела Павла, но своим мнением мог влиять широко на все общественное мнение. «Павел начинает говорить с дерзновением, и называет себя счастливым не из ласкательства, но потому что говорит перед человеком, которому все известно» (Златоуст). «Сознавая это, Павел должен был бы бояться того, что его судит человек, знающий все; но не отклонять такого судии, который подробно знает все бывшее, значит иметь совесть чистую» (Феофилакт). «И Павел, без сомнения, совершенно искренно говорил, что он счастливым себя почитает предложить свое дело лицу более способному судить о нем беспристрастно, особенно в присутствии таких именитых слушателей. Речь эта имеет особенные отличительные свойства, соответственные обстоятельствам и положению оратора. Она так же, как и говоренная с лестницы Антониевой крепости пред Иудеями (гл. Деян.20), защитительная, но тон ее другой: это царственное, победное слово Апостола. Она направлена не столько к личной самозащите, сколько к защите всего дела христианства, как единственно истинной, царственной религии между другими религиями; оттого тон ее от начала до конца радостный, восторженный; с сильными возвышенными порывами духа и особенно с торжественностью в выражении» (преосвящ. Михаил).
Толковый Апостол. Часть I. Объяснение книги Деяний святых Апостолов и Соборных посланий
