В ночь с Великой Пятницы на субботу, у меня совершенно неожиданно появилось невероятно глубокое и тяжелое чувство раскаяния. Я провел всю ночь в этом чувстве, и к утру мне было явление Христа, после чего вся моя духовная жизнь изменилась.
Я был среди последних, самых падших людей. Глубоко погряз в мире демонов и удовольствий. И встретил отца Софрония, чье лучистое влияние на всех, которые его знали, коснулось и меня.
Я вдруг оказался соединенным с ненарушенной, 2000-летней христианской традицией. Даже сейчас мне не верится, что все это случилось со мной.
Именно в этот момент я понял, какова истинная цена всего происходящего, как боль резко делит жизнь человека на «до» и «после», как перед лицом страдания человек остается совсем один, и с ним ‒ только Бог.
Я думал, что христиане, которые ходят в церковь, это старые, больные люди, которые боятся смерти и ищут утешения в религии.
В какой-то момент стало очевидно, что противиться истине мы больше не можем, если хотим быть честными – должны идти в храм.
Все религиозные философии мне были очень понятны. Они мне были понятны, потому что я сам хотел создавать свою религиозную философию.
Наступил очень тяжёлый момент в жизни. И вот тут вдруг я понял, что если не крещусь, то умру. На момент крещения мне было 42 года.
В моих богословских поисках мне помогал мой друг поэт Владимир Данчук, уже почивший. А в 1979 году друг за другом умерли мои бабушка, мама и отец, и тогда я осознал, как всё в этом мире зыбко.
Писатель Анатолий Ким — о своём пути к вере, о знаменитом крёстном и о законе любви.
