Воскресный день в жизни христианина

День седьмой – Господу Богу твоему

Четвертая заповедь закона Божия — Помни день субботний, чтобы святить его (Исх.20:8) полагает для каждого человека важнейшее и богоустановленное основа­ние для отделения одного дня в неделю с целью сугубого прославления Бога, слу­жения Ему. Этот день заповедано помнить для освящения его, что на практике реа­лизуется в делах молитвы, чтения, богомыслия, посещения храма и т. д. Это дает возможность отойти от суеты житейских дел и посвятить часть своего времени Богу. Так человек вступает в живую связь с Бо­гом, получает от Него освящение и благо­словение на житейские дела.

Открыв книгу Бытия, мы читаем первые страницы этой простой и великой книги, в которой зиждется свет, неведомый древне­му миру, свет, освещающий глубокую тьму наших судеб. В библейском повествова­нии, где все имеет свое значение, мы нахо­дим и то, что Бог, совершив к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, почил в день седьмой от всех дел Своих, и бла­гословил Бог седьмой день, и освятил его; ибо в оный почил от всех дел Своих, кото­рые творил и созидал (см. Быт.2:2—3).

И как очевидно, что Бог не нуждался в покое, то что же из этого следует, как не то, что это постановление имело в виду чело­века, т. е., что суббота, как это возвещает Иисус Христос, дана для человека, кото­рый с самых древних времен и праздно­вал ее гораздо ранее, чем в форме закона празднование субботнего покоя было уза­конено на Синае. Вот первоначальная основа установления дня покоя.

Итак, перед нами Божественное поста­новление: суббота для человека, — для че­ловека всех времен и мест. Мы прибавим: для человека до падения его. Если она была необходима для него в состоянии невинно­сти его, то не нуждался ли в ней тем более человек падший; человек, подчиненный плоти, видимому миру, суровой необходи­мости труда, наконец, греху, который по­стоянно изглаживает из его сердца образ Божий и сознание высокого человеческо­го назначения?

В книге Исход (Исх.16:23—30) в первый раз упоминается о субботе, и это упоминание лишь предшествовало еврейскому закону. Сам способ, с каким Моисей напоминает об этом постановлении израильтянам по по­воду сбора манны накануне этого дня, по­казывает, что он отнюдь не дает им новой заповеди, но восстановляет старую, осла­бленную и, быть может, забытую среди тяж­ких работ в Египте. Теперь же в пустыне, на свободе, можно и должно было ее восстано­вить. Почему и самое выражение, в котором предписывается четвертая заповедь: помни день субботний, чтобы святить его, показы­вает, что помнят лишь то, что уже знают, как и берегут лишь то, что имеют. Поэтому, нельзя приписывать синайскому законодательству того постановления, которое оно само пере­носит за 25 веков назад и заимствует из пер­вых преданий человечества. Очевидно, что еще раньше синайскаго закона учреждение и соблюдение дня покоя было известно и применяемо даже за пределами еврейского народа, всюду являясь постановлением все­мирным и вечным. Века его не уничтожили; оно остается таким же необходимым и свя­щенным для нас и в нашей деловой жизни, и в шумной цивилизации, каким было у первых верующих, вносивших с собою под шатер пустыни веру в Бога, первоначальные предания мира и будущность человечества.

Самая строгость его указывает нам, на­сколько Бог считал необходимым это по­становление для религиозного воспитания избранного Им народа. Но, узнав от свя­того апостола Павла, что мы не под зако­ном, а под благодатью (см. Рим.6:15), не будем относиться легкомысленно к этому древнему постановлению. Здесь наиболее достойно замечания то, что учреждение субботы нашло себе место в Десятословии вместо того, чтобы смешаться со множе­ством различных мелких предписаний Мо­исеева закона. Десятословие в краткой, но чудной форме излагает весь нравственный закон, и все требования, заключающиеся в нем, имеют прямое отношение к религи­озной жизни каждого человека, который пожелал бы в какую угодно эпоху слу­жить Господу Богу. Таким образом, видя, что соблюдение дня покоя занимает такое видное место и предписывается в такой настойчивой и точной форме, мы заклю­чаем, что оно зиждется на самых коренных условиях религиозно-нравственной жизни человека и должно иметь значение вечное.

Фарисеи же прибавили свои мелочные предписания к закону; с точностью опре­делили, какие дела должно дозволить в этот день, рассчитали даже число шагов, которое можно было сделать, и решили, что вместо забот о больном, лучше оста­вить его умирать, прославляя Бога своим полным бездействием.

Иисус Христос Своим учением ос­вободил нас от подобного фарисейства. Он разрушил сборники их наставлений и предписаний. Искупленные благодатью, мы не находимся более под игом закона и его обрядовых предписаний. Но, если Ии­сус Христос снял с еврейской субботы ее подзаконный обрядовый и чисто внеш­ний характер, следует ли из этого, что Он осудил самое установление субботы? Нет. Напротив, Он ему возвращает его вечное значение сими достопамятными словами: «суббота для человека». Он лишь возводит нас этим выражением к первоначально­му установлению этого дня. В различных случаях Он указывает нам, в каком духе этот день должен праздноваться. Допу­ская Своих учеников срывать колосья для пропитания, Он тем разрешает крайне не­обходимое дело житейской потребности; исцеляя больных, Он благословляет этим дела милосердия; не запрещает вытаски­вать овец, или осла, или вола, упавших в яму или колодец (см. Мф.12:11; Лк.14:5), показывая, что Он Господин субботы, и что, если дело касается служения Богу, то мы можем быть призваны в этот день к са­мым тяжелым и трудным подвигам.

Новозаветная Церковь наследует дух своего Учителя: она отказывается от внеш­него соблюдения еврейской субботы и по­винуется предписаниям апостола, который ясно говорит тем сердцам, которые по­добная мысль могла устрашить: никто да не осуждает вас за... субботу (Кол.2:16).

И как бы желая показать, что Церковь пользуется дарованной ей духовной сво­бодой, она изменяет день отдыха: день, посвященный Отцу, она смело посвяща­ет Сыну, празднуя память воскресения Иисуса Христа, Которым все обновилось. Сама Церковь еще во времена апостолов освятила первый день недели. Так, в книге Деяний апостольских мы ясно видим этот день установленным для преломления хле­ба (Деян.20:7). Этот обычай немедленно вводится в церквях, основанных святым апостолом Павлом, и это ясно доказыва­ется тем обстоятельством, что, во время своего пребывания в Троаде, святой апо­стол Павел, несмотря на то, что спешил продолжать свой путь, остался дожидаться первого дня недели, когда ученики собра­лись для преломления хлеба, и беседовал с ними до полночи (см. Деян.20:7). Это яв­ляется, хотя косвенным, но, как нам кажет­ся, довольно ясным доказательством того, что этот день установили, т. е. перенесли празднование с субботы на воскресенье, первые христиане. В апостольских посла­ниях мы находим увещания, относящиеся к милосердию, особенно в этот день; на­конец, последняя книга Священного Пи­сания — Апокалипсис, — нам говорит в сво­их первых стихах, что в один из воскресных дней святой апостол и евангелист Иоанн, сосланный на Патмос, имел видение, о ко­тором он рассказывает, называя этот день прямо днем воскресным (см. Откр.1:10).

Вот учение Священного Писания от­носительно дня покоя. День этот, как мы видели, сохранялся во все времена у Богом избранного народа, и если в некоторые пе­риоды он принимал характер формальный, то, тем не менее, из той же еврейской фор­мы он возрождается в Новом Завете, как постановление Божественное, всемирное и вечное.

Воскресши в первый день недели, Спа­ситель, истинный Господин субботы, сое­динил с воскресным днем более важные для христиан воспоминания, нежели те, кото­рые соединялись с ветхозаветной субботой. Суббота напоминала о творении древнего мира, который, вследствие падения чело­века, подпал власти «князя мира сего» и оказался во зле; первый же день недели на­поминает об искуплении от власти греха и диавола, о воссоздании человечества.

Косвенное указание на покой, со­блюдаемый в воскресный день, мы встре­чаем уже у священномученика Игнатия Богоносца в Послании к Магнезийцам. Затем присутствование христиан первен­ствующей церкви в воскресные дни при богослужении и на вечерях любви показы­вает, что они прекращали свои житейские дела по крайней мере в первую половину дня. Но можно догадываться, что христиа­не, из уважения к воскресному дню, заме­нявшему субботу, не работали и весь день. О соблюдении покоя в воскресный день говорится в Постановлениях апостольских (кн. 7. гл. 33; кн. 8, гл. 33). Первое по вре­мени церковное правило, которым узаконяется обычай покоиться в воскресенье, есть 29-е правило Лаодикийского собо­ра, бывшего в конце IV века. «Не подоба­ет, — гласит это правило, христианам иудействовати и в субботу праздновать, но делать им в сей день; а день воскресный преимущественно праздновати, аще могут, яко христианам». Здесь противоположение воскресенья, которое должно праздновать, субботе, в которую должно работать, по­казывает, что празднование воскресенья должно состоять в покое, а слова: «аще мо­гут», дают понять, что необходимые, важ­ные и неотложные дела могут быть испол­няемы и в воскресенье, без нарушения его святости, — что христиане не нуждаются в принудительных и мелочных предписа­ниях, которыми было обременено в позд­нейшее время иудейское празднование субботы, — что они должны действовать по совести и руководствоваться нравственной свободой.

Обычай соблюдать воскресный покой, кроме церковных правил, был утвержден и властью императоров. Святой Констан­тин Великий освободил воинов-христиан от воинских занятий в воскресные дни, чтобы они могли свободнее приходить в церковь к общественному богослужению. Он же запретил производить в воскресные дни торговлю, и это позже было подтверж­дено законом византийского императора Юстиниана. Дозволялось торговать толь­ко необходимыми для жизни предметами. Кроме того, святой Константин Великий и многие последующие императоры запре­тили производить в воскресенье судебные дела, разве когда долг человеколюбия и со­хранение общественного порядка не допу­скали отсрочки.

Церковь запрещала производить в праздники именно житейские дела. А дела богопочтения, благочестия, как-то: по­сещение храма и присутствие при обще­ственном богослужении, домашнюю мо­литву, погребение мертвых, крестные ходы, бескорыстную помощь ближним, особенно несчастным, чтение религиозных книг, объ­яснение Писания и т. п., она не только не воспрещала, но, или прямо и настойчиво узаконяла, или, по крайней мере, одобряла, потому что таковыми делами главным обра­зом и освящается воскресный день.

Церковь всегда признавала воскре­сенье днем духовной радости. Это она выра­зила, прежде всего, в запрещении поститься в воскресенье (см. 64-е апостольское прави­ло; 18-е правило Гангрского собора).

Святой Петр Александрийский, жив­ший во 2-й половине III века и в начале IV века, в своем 15-м правиле, указав причину, почему должно поститься в среду и пятницу, продолжает: «воскресный же день провождаем, яко день радости, ради Воскресшаго в оный». Матвей Властарь все эти правила объясняет так, что неуместно в воскресе­нье предаваться печали и сетованию поста, а должно по преимуществу быть веселым и радостным, ради воскресения Господа и восстания нашей природы от греховного падения.

Взгляд Церкви на воскресенье, как на день радости, выражается ясно и в тех со­борных правилах и отеческих свидетель­ствах, которые воспрещают преклонять в воскресенье колени при молитве (см. 20-е правило I Вселенского собора; 90-е правило VI вселенского собора).

Само собою понятно, что по воззрению Церкви, воскресному дню прилична только духовная, священная, религиозная радость; такая радость не только не нарушает свято­сти этого дня, но даже есть одно из средств освящения его. Согласно такому взгляду на воскресенье, как день духовно-радостный и священный, Церковь, а за нею и граж­данское правительство, запрещали суетные и мирские увеселения и повелевали уп­ражняться в делах религиозных и нравствен­ных (см. 66-е правило VI Вселенского собо­ра, 32-е правило Карфагенского собора).

В воскресные и праздничные дни со­борными правилами запрещаются все во­обще общественные зрелища и присутствование на них, хотя бы сами по себе они не были безнравственны, частью по­тому, что они не согласуются со священ­ною важностью и святостью этих дней, ча­стью потому, что они отвлекают христиан от церковного богослужения.

Но воздержание от удовольствий, до­ставляемых общественными зрелищами, и закрытие этих последних в дни воскрес­ные и в великие праздники было только отрицательной стороной освящения или празднования этих дней; положительная сторона освящения их состояла в соверше­нии дел благочестия и христианской нрав­ственности.

Если бы мы пожелали проследить за че­ствованием воскресного дня в течение всех первых веков христианства, мы показали бы, каким уважением он был всегда окру­жен в Церкви, и могли бы представить не одно доказательство того удивления, кото­рое испытывали язычники, видя первых христиан, прекращавших всякую работу в этот день и посвящавших его всецело Богу. Но и этих данных достаточно для наше­го убеждения в том, что соблюдение вос­кресного дня не есть только роскошь или внешняя привилегия, как думают многие из христиан, но долг, основанный на Божественном законе, и что, произвольно нарушая этот долг, мы не только пренебре­гаем дарованным нам благом, но и прямо нарушаем Божественное постановление.

Как проводить воскресный день христианину

Установив на незыблемых основаниях необходимость праздновать воскресный день, мы теперь скажем о том, как должно его праздновать.

Время праздника — время особенного служения Богу. А как Бог особенно пребы­вает в храме, то в праздничные дни надоб­но посещать храм Божий.

С каким же усердием должны мы ото­зваться на приглашение Царя Небесного, к Которому каждый праздник, каждое вос­кресенье с особенной силой и настойчиво­стью зовет нас святая Церковь в дом Бо­жий, где присутствует Своею благодатью Сам Царь Небесный! «Для тех людей, го­ворит митрополит Московский Филарет, которые по немощи, по нужде, по долгу повиновения во времена священные при­нуждены оставаться в домах, должно ска­зать: по крайней мере, когда услышат они возвышенный голос колокола, возвещаю­щий высокую минуту бескровной жертвы, пусть пошлют в церковь благоговейную мысль, благочестивое желание, пусть освя­тят себя знамением креста, как бы вместе с предстоящими алтарю; ангел храма встре­тит их и вдали причислит к действительно предстоящим и вознесет на алтарь Госпо­день память их».

Возвратясь из храма домой, христианин и здесь должен поддерживать в себе молит­венное настроение.

Если в будние дни, когда человек раз­влекается житейскими заботами и труда­ми, не всегда он может посвятить много времени на молитву, которая так необходи­ма для его души, то в воскресные и празд­ничные дни он должен отдать большую часть своего дня этому благочестивому и спасительному занятию.

Святитель Тихон, епископ Воро­нежский ходил почти каждый день в храм на литургию и вечерню и сам пел на кли­росе. Ночи проводил без сна и ложился на рассвете.

Пророк Давид молился в начале ночи, вставал на молитву в полночь, молился утром, вечером и в полдень.

Поэтому он сказал: седмерицею днем хвалих Тя (Пс.118:164).

Авва Дула, ученик преподобного Вис­сариона, рассказывал: «вошел я к своему старцу в келью и застал его стоящим на молитве; руки его были простерты к небу, и он оставался в этом подвиге четырнад­цать дней».

Молитва, — это благоговейная беседа души человека с Богом. Вполне прилична в праздничные дни и беседа с людьми, но, конечно, не всякая, а только о предметах божественных.

Душа после благочестивых разговоров преисполняется святыми мыслями, чув­ствованиями и желаниями. Ум становится яснее, светлее; в сердце проникает сожале­ние о худо проведенном прошлом — воля так и желала бы творить только одно то, что благоугодно есть пред Богом.

О, если бы каждый из нас любил гово­рить и слушать более о том, что касается Бога и души; тогда вера и добродетель не были бы у нас только на словах, но были бы жизнью и достоянием сердца, всего су­щества нашего.

Одинаково полезно и спасительно, как ведение душеспасительных бесед, так и чтение душеспасительных книг. Святой апостол Павел заповедует своему возлю­бленному ученику, епископу Тимофею, чтение святых и душеполезных книг, как одно из главных средств для преуспеяния в духовной жизни. Внемли чтению (1Тим.4:13), — пишет он ему. И святые отцы, сле­дуя апостолу, заповедуют всем чтение свя­тых книг, как одно из важных средств к ду­ховному совершенствованию.

Особенно полезно читать Священное Писание. «Если мы читаем Священное Пи­сание с верою, — говорит святитель Василий Великий, — то чувствуем, что мы видим и слышим Самого Христа. Что нужды, — жи­вым ли голосом, или через писание кто гово­рит нам? Это все то же. Так и в Священном Писании Бог говорит с нами так же истинно, как мы говорим с Ним через молитву».

Весьма полезно и спасительно для души благотворить в праздничные дни. Святой апостол Павел советовал установить хри­стианам Коринфской церкви постоянный сбор в пользу нуждающихся: поступайте так, как я установил в церквах Галатийских. В первый день недели (т. е. каждое воскресе­нье — Прим. Ред.) каждый из вас пусть от­лагает у себя и собирает, сколько позволит ему состояние (1Кор.16:1—2). Святитель Иоанн Златоуст, внушая эту заповедь кон­стантинопольским христианам, говорит: «устроим в своем доме ковчежец для бед­ных, который пусть находится у того места, где ты становишься на молитву. Пусть каж­дый в день воскресный откладывает дома деньги Господни. Если мы поставим себе правилом в день воскресный откладывать что-нибудь в пользу бедных, то не нару­шим этого правила. Ремесленник, продав что-нибудь из своих произведений, пусть приносит начаток цены Богу и этой частью поделится с Богом. Не большого требую, только прошу отлагать не менее десятой части. То же делайте не только при прода­же, но и при покупке. Эти правила пусть соблюдают все приобретающие праведно».

Древние христиане с любовью чти­ли праздничные дни обильными при­ношениями в церковь, из которых одна часть шла на содержание служащих при церкви и церковные нужды, а другая на вспомоществование бедным. «Приноше­ния эти, — говорит один древний христи­анский писатель, — служат как бы залогом благочестия; потому что идут не на пирше­ства, не на пьянство, не на объядение, но на пропитание и погребение бедных, на отроков и девиц, лишившихся имущества и родителей, на старцев, которые по сла­бости уже не могут выходить из дома и за­ниматься работою, также на потерпевших несчастье и на заточенных за веру в ру-докопни, на острова и темницы».

Многие из людей достаточных в уважение праздников сами раздавали щедрую милостыню неимущей братии, питали алчущих, призирали странных и ходили по больницам, стараясь словами утешения и разными услугами облегчить страдания болящих. Так писатель жития преподоб­ной Марфы, рассказывая о том, как почи­тала она божественные праздники, между прочим, говорит: «милосердна к нищим была неизреченно, алчущие питая, и нагих одевая. Входя же часто в больницы, служаше своими руками больным, умирающим же подаваше от своих трудов погребательная, такожде и крещаемым белыя одежды даяше от своего рукоделия».

Общим обычаем древних христиан было устроять во дни праздничные трапе­зы для сирот, странников и всех бедных. В первые времена христианства такого рода трапезы учреждаемы были при церквях и гробах мучеников; но впоследствии их стали устраивать благотворители только в собственных домах. Щедрость неко­торых христиан простиралась до того, что иногда они, по причине большого стечения нищих, в один праздник устраивали несколько трапез одна за другою. Так, известно, что один христолюбивый брат, по имени Исайя, отличался особенною благотворительностью во дни праздни­ков: создав странноприимницу и больни­цу, он старался упокоить всех приходящих к нему и служил больным со всем усерди­ем: «в субботы же и во дни недельные, по две, по три, и по четыре трапезы представляше нищих ради». Если у тебя из родных или знакомых болен кто, сходи к больному, утешь, чем можешь. Может быть, лежит кто-либо на кладбище из близких твоему сердцу. Сходи на могилу умершего, помолись о нем. Те­перь во многих церквях по праздничным дням устраиваются внебогослужебные со­беседования пастырей с народом. Хорошо и их посетить.

Так должен проводить христианин вос­кресный или праздничный день. Но так ли мы проводим его на самом деле?

Многие из христиан, недовольные сво­им постоянным заработком, уделяют еще и время священного покоя на свои работы, думая через это умножить свое состояние. Но напрасно они так думают. В Прологе помещен такой рассказ.

Жили рядом два ремесленника, которые оба занимались одним ремеслом: были портные. Один из них имел жену, отца, мать и много детей; но он каждодневно ходил в церковь. Однако, несмотря на то, что чрез это немало отнимал у себя времени для работы по ремеслу, он достаточно содержал и прокармливал себя со всем семейством, благодаря благословению Божию, ежедневно испрашиваемому на труд и на дом свой. Другой же слишком много отдавался ремеслу, так что нередко в праздничные дни, которые должны быть посвящены на служение Богу, не был во храме Божием, а сидел за работой, но бога­тым не был и с трудом кормился. Вот он и стал завидовать первому; однажды он не вытерпел и с раздражением спросил соседа: «с чего это и как ты богатеешь? ведь вот я больше тебя тружусь, но беден».

А тот, желая, чтобы сосед почаще вспо­минал о Боге, ответил: «вот я, каждодневно ходя в церковь, нередко нахожу золото по дороге; и так мало-помалу приобретаю. Если хочешь, — станем вместе ходить в церковь, — я буду каждый день звать; но только все, что каждый из нас ни нашел бы, — делить попо­лам». Бедняк поверил, согласился, и стали они вместе каждый день посещать храм Божий, где душа невольно располагается к молитве и где благодать Божия незримо касается сердца человека; скоро привык и другой к такому благочестивому обычаю. Но что же? Бог видимо благословлял его и труд его: он стал поправляться и богатеть. Тогда первый, подавший добрую мысль, признался своему соседу: «я не совсем правду говорил тебе раньше, но от сказанного мною ради Бога и твоего спасения какая польза для души твоей и для твоего имения! Поверь, что я ничего не находил на земле, никакого золота, и не из-за золота посещал храм Божий, но именно потому, что Бог сказал: ищите же прежде Царствия Божия и правды Его, и это все приложится вам (Мф.6:33). Впрочем, если я говорил, будто нахо­дил золото, не погрешал: ведь ты нашел и приобрел». — Так благословение Господне на свято чтущих Господа служит лучшим и надежным споспешником трудам.

Неуважающих святые праздники всегда может постигнуть Божие наказание. Ведь они, имея праздничный день совершенно свободным от работы, ленятся даже сходить в храм Божий, а если и придут, — стоят в цер­кви Божией рассеянно, молятся неусердно, думая о том, как бы им повеселее провести праздничный день. А придя домой, предаются необузданному веселью.

Конечно, нет греха в невинных удо­вольствиях и полном отдыхе от постоянной работы. Преподобный Антоний Великий часто говорил своим ученикам: «как нельзя постоянно и сильно напрягать лук, иначе он лопнет, так нельзя и человеку быть постоян­но в напряжении, но ему необходим и от­дых». Но лучшее веселье для христианина в Боге — поэтому лучшей радостью христиа­нина в день праздника должна быть радость от чтения душеспасительных книг, ведения благочестивых разговоров и совершения богоугодных дел. Впрочем, не только не за­прещается христианину в этот день и какое-либо разумное развлечение, — посещение какого-либо музея или выставки, родных или знакомых и т. п., но даже настоятель­но рекомендуются эти здоровые и полезные развлечения. Но совершенно несогласно со святостью воскресного дня предаваться пьянству, петь бесчинные песни и преда­ваться излишествам всякого рода. Святи­тель Иоанн Златоуст говорит: «праздник не для того, чтобы нам бесчинствовать и умно­жать грехи свои, но чтобы очистить и те, ка­кие есть у нас».

Некогда Господь Бог устами пророка Своего говорил иудеям, проводившим дни праздничные в служении одной чувственно­сти: праздников ваших ненавидит душа Моя (Ис.1:14). Страшно слово это. Убоимся же гнева Божия, будем проводить праздники свято, не предаваясь ни пированиям и пьян­ству, ни сладострастию и распутству, ни ссорам и зависти (Рим.13:13), но будем про­водить праздники в чистоте и праведности.

Заключение

В христианстве самый первый день был днем светлой радости для учеников Хри­стовых. С тех пор день воскресения Госпо­да всегда был днем радости для христиан.

Поэтому и слово «праздник» ассоцииру­ется с духовной радостью. Сюда не отно­сятся многообразные мирские развлече­ния, которые, пусть даже и возвышенные по своей форме, никак не могут освящать святого дня.

Празднование воскресного дня есть не­посредственное служение Богу, состоящее преимущественно в воспоминании о Вос­кресении Христовом. Покой от мирских дел — необходимое условие празднования, а радость — естественный его результат.

Общение с Богом, составляющее сущ­ность празднования, удобнее достигает­ся в обществе людей, ибо Господь сказал: где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф.18:20). Празднование прежде всего должно совершаться в хра­ме — этом месте особенного благодатного присутствия Божьего. Здесь совершается Таинство Евхаристии, здесь поучают сло­ву Божию священнослужители, Самим Богом поставленные пасти стадо Его и получившие для того особенные благо­датные средства. Здесь все верующие еди­ными устами и единым сердцем возносят свои моления, прошения и благодарения Богу. Здесь члены Тела Христова вступают в теснейшее духовное общение со своей главой Христом и между собой. Торжест­венная тишина и благоговение возвышают сердца к Богу. Общение всех верующих, взаимный пример возбуждают и усили­вают благоговение и молитву каждого в отдельности. Совершение в воскресный день святых и духовных дел удовлетворяет самые существенные потребности челове­ческой души. Это и само по себе есть бла­го, и вместе с тем — главнейшее средство достигнуть рая, единения с Богом и вечно­го блаженства.

Православные христиане! Будем стро­го и неуклонно праздновать день воскрес­ный и все прочие праздничные дни, уста­новленные святой Церковью к нашему земному счастью и спасению вечному.