О миссии ближним и дальним

О миссии ближним и дальним [39:40]

Расшифровка видео

Уверен, что каждый православный христианин ощущал в своём сердце желание поделиться верой. Особенно это желание сильно тогда, когда человек обретает веру, открывает для себя этот мир, эту жизнь. Не то, чтобы просто человек себе придумал, как многие неверующие или атеисты думают, что мы просто себе придумали что-то, и с этими придумками мы себе живём, что как будто есть Бог, а Его якобы нет. Нет. Ты входишь в эту жизнь, и ты ощущаешь как Бог входит в твою жизнь и меняет её, и всё обретает смысл, всё становится совсем другим. И ты чувствуешь отклик, когда ты начинаешь, что-то делать Богу, один шаг, Он тебе навстречу десять шагов делает. Особенно в первое время после обращения человек это переживает, и в это время многие, я думаю, даже все ощущают желание поделиться этим открытием с другими. Прежде всего он начинает делиться со своими близкими, хочет их привести к вере. Если мы говорим о человеке, который только обратился ко Христу, конечно, он ещё не всё знает, не вполне подготовлен к тому, чтобы проповедовать. У него есть внутреннее желание, движение, но даже часто, может быть, и слов не хватает, или он слова подбирает не те. Те из нас, здесь сидящих, кто предпринимал такие попытки, мог убеждаться, что наталкивалис, они далеко не всегда на понимание и на какое-то благоприятное слушание, и это тоже неудивительно.

Но я хотел бы сейчас обратить внимание именно на тот самый момент, когда наше сердце загорелось, в нём загорелось этот пламя веры, и мы хотим, чтобы он загорелся и в сердцах других людей, прежде всего тех, кого мы знаем, тех, кого мы любим, хотим с ним поделиться. И это очень правильное чувство, оно от Господа, это то, что Господь хочет от нас. Потому что Господь как раз это спасение от греха, спасение от вечной смерти Он принёс и предложил для всех людей, не только для нас. И вы знаете, что есть и заповедь Божия «идите, научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа». И здесь тоже мы переходим к тому, что Господь говорил это апостолам, у каждого из апостолов была семья, и у каждого из апостолов были родственники, которые ещё не уверовали в Господа. А Господь им говорит: начните не со своей семьи. Он им говорит: идите, научите все народы. Я думаю, что это неслучайно. И то, что многие, кто пытается проповедовать своим близким, сталкиваются с непониманием, иногда даже с неприятием, не случайно. Потому что многие думают, даже другие люди, которым тема миссии вообще не близка, есть люди, которые говорят: да зачем нам эта миссия, зачем куда-то, что-то, кого-то. Но даже они говорят, что я, допустим, свою мать, или, наоборот, свою дочь, свою жену или своего мужа, или ещё кого-то из близких родственников – вот его бы хотел привести, ему или ей я буду проповедовать. Но обстоятельства на самом деле таковы, что наши близкие являются для нас наиболее сложной аудиторией для проповеди. Почему так? Потому что у нас с ними есть определённая история отношений. И эта история не только помогает, но и мешает, может помешать нам в том, чтобы наших близких привести к Богу. Так что даже нашим близким нередко бывает полезнее услышать кого-то другого, незнакомого человека. Поскольку если мы говорим ему, что нужно пойти в храм покреститься, то в этот момент мы предлагаем ему не просто согласиться со Христом, но и согласиться с нами. А у нас есть уже определённая история отношений, которая может усложнять ему именно согласие с нами по ряду причин. Это не значит, что родственников совсем нельзя тронуть. Можно, и такие случаи тоже бывают, когда и новоначальные тоже помогают задуматься и прийти к вере своим родственникам. Но все случаи, которые я знал на этот счёт, они все касаются не того, что, допустим, мой брат обратился в Церковь, и потом он пришёл ко мне и сказал такие слова, после которых я решил, что тоже хочу стать христианином. Ни разу я такого не слышал ни от кого. Случаи бывали, когда человек видел, что вера изменила близкого к лучшему. Вот это заставляет задуматься. То есть когда сама жизнь, когда само поведение человека нашего близкого меняется, это является свидетельством того, что действительно что-то в его жизни принципиально изменилось. А это не просто какая-то очередная его идея фикс, которых у него, может быть, до этого было немало. И вот это именно изменение жизни – это то, через что мы можем свидетельствовать нашим близким. И наоборот, если этого не происходит, то наши близкие видят нас, какие мы на самом деле. Если мы говорим ему хорошие слова о вере, о том, что тебе нужно пойти в Церковь, и жизнь твоя изменится, а наша жизнь не изменилась, и мы продолжаем по отношению к этому человеку что-то делать, обижающее его. Как один из духовных людей говорил, что когда пришла к старцу одна женщина, у которой её дети были неверующими, и она всё жалела: да как же это так, вот я им говорю, говорю, они не слушают… И он ей объяснил: дело не только в вере. Пока у в целом у тебя отношения нездоровые с детьми, то ты делаешь для них Христа горьким. Ты измени своё отношение к своим детям, тогда и Христос через твои уста будет для них сладким.

Конечно же, как я уже сказал, Господь не ограничивает нашу проповедь какой-то узкой группы лиц. Наоборот, Он ставит задачу очень высокую: идите, научите все народы, идите, проповедуйте Евангелие всей твари, то есть всему творению. И это как последняя заповедь Божия, это то, что двигало людьми на протяжении веков и тысячелетий, и то, благодаря чему наша страна оказалась православной, наши предки приняли православие тоже благодаря тому, что были те кто хотел идти. Когда мы слышим, что князь Владимир принял решение о крещении Руси, и мы видим только одну фигуру. Но на самом деле, чтобы это стало возможно, там ещё до князя Владимира было Фотиево крещение Руси, был храм уже в Киеве, до князя Владимира всё это было, княгиня Ольга была тоже, всё это мы знаем. Но в любом случае за крещением Руси стояло не решение одного князя Владимира, за этим стояли труды очень многих безвестных для нас тружеников, христиан православных, которые приехали – кто-то из Византии, но по большей части из Болгарии, поскольку они имели тот же, примерно похожий язык, как и наши предки. То есть эти люди, которым, допустим, нужно было из Византии, из Болгарии переселиться в незнакомую для них страну, абсолютно незнакомое для них окружение к чужим людям, которые ещё не известно как их воспримут. А они это сделали, и их имена мы даже не знаем. Но это были первые наши священники, которые у нас трудились, первые епископы. Епископов имена мы знаем, а священников, простых тружеников, мирян, которые тоже к этому были причастны, их имена история для нас не сохранила. Но Господь их знает, и благодаря их труду это всё стало возможным. Это всё было заслугой тех самых тружеников, которые отказались от всего того, что они имели у себя на родине и пошли в далёкую для себя страну. Что ими двигало? Ими двигало то же самое желание поделиться этим сокровищем православия. И как говорил преподобный Макарий Алтайский, мы имеем долг, как тот народ который сам стал православным благодаря тому что другой народ его научил, – мы имеем долг научить другие народы, принести им веру. У преподобная Макария есть такой очень красивый образ. Он говорит, что в этом случае Россия становится как врата в Царство Небесное для тех народов, которые сейчас ещё не знают Христа, или не знают православной веры. И честно говоря, вот это понимание России как врат в Царство Небесное – это, на мой взгляд, самая высшая национальная идея, которую я когда-либо встречал. Выше этого ничего представить невозможно. Поэтому и наши миссионеры в Российской империи тоже трудились над распространением веры и в нашей стране, и за её пределами. Я думаю, что все здесь сидящие об этом знают, поэтому я не буду подробно рассказывать о трудах в Китае, в Корее, в Японии, в Америке, на Аляске и в других местах. Но я хочу сказать, что и в наше время это спасительное дело продолжается. Есть сейчас как в нашей стране, так и за её пределами большая жатва и большая нужда в делателях, и те люди, которые отправляются туда, они находит себя именно в святом деле исполнения заповеди Божией.

Любое исполнение заповеди Божией приносит благодать в нашу жизнь. По моему опыту исполнение этой заповеди научения других вере тоже приносит особую благодать Божию и особое воодушевление в жизни православного человека. Даже мне вспоминаются ещё слова святителя Иоанна Златоуста, который также поддерживал миссионерские усилия, миссию, в тогдашнем края Финикии. Сам святитель в это время был в ссылке, его сместили, но у него сохранились связи с его духовными чадами, которые ему писали, он был в переписке с ними. И вот находясь в ссылке в самых весьма скромных таких условиях, он узнал, что в Финикии местные жители-язычники перебили тамошних монахов, которые проповедовали, миссионеров христианских. И он пишет одному своему духовному чаду, который был священником в Константинополе. Он ему пишет, призывая его отправиться в Финикию вместо этих монахов. И очень мне запомнились слова, которые он говорит там, что если ты отправишься туда, то всё то хорошее в своей христианской жизни ты можешь иметь и там – и молитву, и службы, и посты. Но то, что ты можешь получить там, ты не можешь получить, оставшись здесь, у себя в Константинополе. И он его понуждает и призывает даже, не откладывая, как можно скорее отправляться туда. Очень такое яркое письмо.

Я понимаю, что для людей которые не переживали это, разговоры о миссии могут звучать, как что-то, может быть, красивое, но очень далёкое от жизни, по крайней мере, в их жизни. Так оно и есть. Я сам до того, как познакомился с миром миссии, я воспринимал это, как яблони на Марсе, что-то такое, совсем далёкое в моей жизни, от того, что я знаю вокруг себя. Но когда я оказался первый раз по приглашению отца Олега Черепанина, нашего замечательного миссионера в Таиланде, который первый принёс православие в эту страну, и я оказался там, для меня открылись новые горизонты, которых я не подозревал. У меня было очень два таких сильных понимания и переживания. Первое – это особое ощущение присутствия Божия на миссии. То есть Господь особенно помогает миссионеру, и Его присутствие там на миссии особенно сильно ощущается. Я это впервые ощутил там тогда в Таиланде, но впоследствии я это ощущал и в других миссиях, где мне доводилось бывать. И второе – это ощущение и твёрдое понимание, насколько сейчас для нас во многих странах мира для проповеди, для Церкви православной открыты двери. Не во всех, есть страны, где запрещена христианская проповедь, мы это знаем. Но стран, где она разрешена, гораздо больше. И пожалуйста, если ты придёшь и если начнёшь проповедовать, у тебя будет плод. Как много мы можем сделать, и как много мы теряем из-за того, что мы не обращаем на это внимание. Мне это особенно запало в душу, и после этого я уже не мог относиться к этому как к чему-то отвлечённому. Я постарался начать помогать миссионерам. У меня не было сначала идеи и понимания, что я сам буду миссионером, тем не менее, впоследствии со временем это изменилась, и Господь помог мне даже войти более глубоко в это дело практической миссии, в том числе и другим народам.

Хотя я говорю сейчас о других народах, о других странах, это не значит, что мы не занимаемся я не занимаюсь просвещением в России. Я живу преимущественно большую часть года в России, и в России я здесь нахожусь в служении и стараюсь быть полезным для своего народа. И книги мои, и статьи, и лекции, всё, что я могу делать для распространения православия, прежде всего я это делаю в России. Здесь я тоже хотел бы сказать, что я много раз я это слышу, когда начинаю говорить в какой-либо аудитории о миссии, говорят, что у нас, нам бы в России бы кто-то проповедовал, в России кто-то занялся бы. Но в России проповедь православия идёт уже более тысячи лет. И даже несмотря на семьдесят с лишним лет советской власти наработки наших предыдущих поколений православных никуда не делись, они остаются. Они остаются даже в виде литературы. Допустим, если человек приходит в православие в России, он сталкивается с таким объёмом православной литературы, которую он не прочитает за всю свою жизнь. При этом эти книги или тексты написаны на любой вкус, по любой теме, на любом уровне. Если всю жизнь будешь читать, всё равно ты просто даже не сможешь прочитать. Человек, который приходит в православие где-нибудь на Мадагаскаре и в Папуа-Новой Гвинее, ему нечего прочитать, даже одной книги зачастую нет у него, чтобы узнать прочитать о православии. Совсем разная здесь ситуация. И в России тоже есть люди, чьё сердце готово открыто для Бога, и они, сами того не зная, ждут, когда их сердце коснётся слово Евангелия. Но таких людей здесь у нас гораздо меньше. Почему? Потому что большинство живущих в России людей всё-таки знают о том, что есть православная Церковь, знают и слышали о Господе Иисусе Христе, они знают Евангелие, они знают основные пункты учения христианского. Они знают, где найти ответ, если им захочется узнать больше. И если они не знают это, то зачастую именно потому, что они не хотят знать – им это неинтересно, их интересы лежат в другой сфере. Это просто реальность. Значительная часть нашего населения в России уже сделала свой выбор по отношению к Господу Иисусу Христу. Это не то, как было в девяностые годы, когда люди просто не знали ничего о вере, о Церкви, о Боге. Они тогда ничего не знали. А сейчас очень многие, значительная часть знают, и они уже определились. И те, кто определился не в пользу Господа Иисуса Христа, не являются теми, в отношении которых миссионерство – это хорошая идея. Картина такая, что, допустим, человек не хочет, а ты бегаешь за ним и дёргаешь его за рукав: «Послушай меня, я тебе расскажу о вере!» – «Да не надо мне о вере!» – «А вот если интересное расскажу о вере, а если это концерт какой-нибудь будет, а можно фильм посмотреть!..» Ему это всё не нужно. Такая ситуация недостойна Евангелия. Есть люди и даже недостойные слышания слова, об этом Господь тоже говорит, когда Он говорит: не бросайте святыни псам. Или когда, допустим, апостол говорит, что еретика по первому и второму вразумлению отвращайся. Есть люди, которые находятся в таком состоянии, в котором им Священное Писание даже запрещается проповедовать. Почему? Потому что эту проповедь они используют для богохульства, для увеличения своих грехов, а не для обращения ко Христу в этом состоянии, в котором они находятся. Мы не судим этих людей. Мы говорим о том состоянии, в котором они сейчас находятся. А сами эти люди – мы, конечно, не знаем, Господь о них тоже заботится, Господь о них промышляет. И как знать, может быть, в будущем эти люди обратятся к вере и станут христианами в тысячу раз лучше, чем мы. То есть мы не выносим что-то о человеке, что если он сейчас не хочет нас слушать, значит, он уже какой-то плохой. Но сейчас его сердце закрыто. Так вот, если мы видим, что в другом месте есть люди с открытыми сердцами, именно они заслуживают того, чтобы к ним пошли миссионеры и им проповедовали. А не те люди, которые закрывают свои сердца, говорят прямо, что мы не хотим, чтобы мы за ними бегали и говорили: «Ну всё-таки ещё послушай!» И в других странах, я должен честно сказать, не везде есть, скажем так, голод по Богу, желание слышать истину. Люди разные, народы разные, разный темперамент, разное отношение к вопросам, связанным с Богом, с вечностью, с истиной. Но есть народы, есть люди, среди которых фактически сейчас происходит такое духовное движение к православию. И в частности, я думаю, что многие слышали, что есть миссия у нас на Филиппинах. Она началась уже шесть лет назад. Это очень примечательно, не только наша миссия, там есть миссии других поместных Церквей. Все они начались без исключения как ответ на просьбу самих филиппинцев. То есть не такая ситуация, что приехал какой-то миссионер из-за рубежа и всё местным объяснил, но даже сами люди писали и просили: пожалуйста, помогите нам стать православными. В Пакистане началась миссия таким же образом, в Индонезии тоже схожим образом началась. То есть это движение от самих людей, которым приходится в их борьбе очень много преодолевать. Я вам честно скажу: никому бы из миссионеров в голову не пришло бы поехать в Пакистан и там проповедовать. Но в Пакистане есть православие, есть православная Церковь, возникшая благодаря самим пакистанцам, благодаря их движению к вере. И когда ты видишь, как эти люди стремятся к вере, как они много прилагают усилий на этом пути, то как можно сказать, что нет, они недостойны, они недостойны того, чтобы мы на них обратили внимание – разве это будет по-христиански? Поэтому те люди, которые не понимают, зачем нужна миссия, я абсолютно уверен, что если бы каждого такого человека взять и так переместить, и показать ему, чтобы он увидел то, что видел я, он поменяет своё мнение точно так же, как и я. Он увидит, что это дело Божие, которое совершает Господь, это очень важно. Миссия – это дело Божие, спасительное дело Божие, ради которого Господь Иисус Христос пришёл для того, чтобы нас всех спасти, чтобы нас всех привести к Себе в Свою святую Церковь. А миссионеры в самом лучшем случае оказываются орудиями Его Промысла, Его спасительного действия. Это не они действующие лица, это Он действующее лицо. И на миссии есть очень много способов узнать и убедиться в этом.

Надо сказать, что и некоторые наши соотечественники, которые переехали в другие страны, они тоже начинают это переосмыслять и приходят к вере нередко именно там, на чужбине. То есть они прожили значительную часть жизни здесь, и здесь им православие было не нужно, а оказавшись там, вдруг они для себя открывают мир веры и мир православия. Так что миссия в некоторых странах охватывает и таких наших соотечественников.

Если переходить к практическим вопросам, нередко бывает так, что меня спрашивают люди, которые хотели бы оказаться тоже сопричастны делу миссии и спрашивают: а как можно поехать, что для этого нужно, какими знаниями или качествами должен обладать миссионер. Я со своей стороны отвечаю на это, что, во-первых, миссионер должен знать православную веру и должен жить православной жизнью, церковной жизнью. Потому что мы не можем дать другим то, чего не имеем сами. Если мы не имеем твёрдой веры – а всё, что сказал нам Господь в Евангелии, как мы можем научить этой вере других? Поэтому если человек не знает веры православной, или знает, но сомневается в чём-то или знает, но имеет какое-то своё собственное мнение по поводу того или иного догмата, то он не может быть миссионером. Ты сначала подумай, определись. Но если ты не ценишь, не дорожишь верой, не приходишь как ученик, то ты не сможешь стать учителем. Не всегда, но иногда бывает так, что человек, когда он слышит о миссии или то, чтобы стать миссионером, он воспринимает, что я стану учителем других людей. Я приеду, там какие-нибудь туземцы, я их соберу вокруг себя в кружок или в большой целый стадион, и начну им изливать от своей мудрости, чтобы напитать их. Это совсем не так. Ии если человек с таким представлением попадает на миссию, то его ожидает разрыв шаблона. На самом деле правильное понимание – это воспринимать себя как слугу тех людей, к которым тебя Господь послал, ты служишь их спасению. На миссии Господь даёт большой такой заряд духовной радости и утешения. Не всё просто. Почему Господь даёт: потому что люди, которые приходят, им нужно больше трудиться, чем допустим, когда я здесь решил стать православным, когда я, точнее, захотел узнать, научиться. Тогда не было интернета, но были книги в библиотеках, я пошёл в библиотеку, записался, взял книгу, пошёл в ближайший храм, оказался на службе. Это не было тяжело человеку, который приходит. Если бы я родился в Монголии и захотел бы стать православным, мне пришлось бы приложить намного больше усилий для того же самого. Поэтому Господь даёт больше в таких местах и таким людям. Ну и миссионерам тоже, потому что и для них это нелегко, и на миссии много случается скорбей. Очень хорошо это видно по дневникам святого Николая Японского. Если кто-то их читал, то мог заметить, насколько часто доводилось святителю сталкиваться с тем, что прямо разрывало его сердце от печали, от переживаний. С этим тоже связана жизнь миссионера. И Господь –это моё личное мнение, – что поэтому Господь как-то поддерживает особенным образом, потому что без этой поддержки, наверное, человек совсем мог бы впасть в уныние, когда сталкивается с какими-то печальными моментами или какими-то сложностями, которые кажутся непреодолимыми.

Отец Даниил даже как-то сказал такие слова: «Если хочешь увидеть чудо, иди в миссионеры». Но я могу сказать, что да, и в моем случае это тоже так. Но всё-таки не для этого нужно идти в миссионеры, не только ради этого, не столько ради этого, а именно для того, чтобы поделиться тем сокровищем веры, которое Господь нам дал не только для нас, но и для других. И когда мы стараемся делиться этой верой, через это мы стараемся хотя бы немножко сказать спасибо Господу за то, что Он нас спас. Я так это воспринимаю.

Также очень воодушевляет и трогает, когда ты видишь, что насколько действительно в Церкви Господь нас делает братьями и сёстрами. Это не просто слова, когда люди совершенно других народов, с совершенно другими культурами, какими-то условиями жизни, так сказать, бэкграундом разным они приходят. Но если они стремятся действительно искренне прийти к Богу, они возрастают в вере, и ты чувствуешь, что они действительно становятся тебе родными. Именно наша общая любовь ко Христу делает нас родными, так что даже православного африканца или православного азиата православный человек воспринимает как родного, и даже более родного, чем русского человека, который ненавидит Христа. Видеть рождение новых чад Божиих и действительно переживать их как своих братьев и сестёр во Христе – это тоже вещь очень воодушевляющая, это то, что делает счастливым – по крайней мере, это я свидетельствую о себе. Разумеется, поскольку я думаю, что всегда находятся люди, которые как-то перекручивают слова и могут сказать, что ты этих любишь, этих не любишь – это не так. Любой человек, который любит Христа, искренне любит Христа, который член православной Церкви, которому дорого то же самое, что и мне дорого – ну как я могу не воспринимать его как самого близкого родного человека? Конечно, и в России таких людей много, слава Богу. И в любой другой стране такие люди, если мы их находим, мы не чужие для них, а они не чужие для нас. И мне кажется, это замечательно, это прекрасно. Мы видим, как действительно происходит преодоление проклятия Вавилонской башни, когда люди объединились ради греха и Господь их разделил. А в день Пятидесятницы, когда Господь даровал апостолам именно дар языков, говорить на разных языках, Он ознаменовал тем самым, что в Церкви происходит преодоление этого проклятия, преодоление этого разделения, потому что в Церкви мы объединяемся вокруг одного – вокруг Христа. И это, на мой взгляд, удивительно. Особенно если смотреть на то, как много поводов сейчас, или как много вещей сейчас есть в мире, которые разделяют людей. И здесь видеть, как Господь, наоборот, соединяет нас всех и сродняет – это просто прекрасно, я хотел с вами поделиться.

Возвращаясь к теме, связанной с миссией, с миссионерами, кроме того, что кандидату в миссионеры нужно иметь твёрдую веру и церковную жизнь, кроме этого ему очень важно иметь смирение. И это тоже не моё, и не только моё мнение, об этом писал святитель Николай Японский, когда его спрашивали, потому что ему нужны были помощники, и он всё время просил, чтобы ему прислали помощников из семинарий разных. И люди, к которым он обращался, его спрашивали, по чему, по какому признаку мы можем понять, что именно этот человек подойдёт для вас? Он говорил, что первое и главное качество для миссионера — это смирение. И если мы подумаем над этим, то мы поймём, почему: потому что как гордый человек может быть миссионером? Ведь в Писании прямо сказано, что Господь гордым противится, а смиренным даёт благодать. Если человек гордый поедет на миссию, Господь будет ему противиться. А если Господь будет ему противиться, кого он сможет обратить, что он сможет сделать? Разумеется, ничего. Не только миссионеры должны освобождаться от гордости, это касается не только миссионеров. Но почему в случае миссионеров это вопрос стоит особенно остро: потому что, грубо говоря, когда христианин просто живёт своей частной жизнью и страдает от гордости, то от его гордости на его месте, может быть, никто, кроме него страдать не будет. Если же такой человек отправится и станет там как проповедник, как тот, кто возвещает православие, то он этим может отравить всё дело, которому он хочет быть сопричастен. Но и здесь тоже хотел бы что сказать: чтобы не было так, что, может быть ,кто-то думал о том, чтобы поучаствовать в миссии, а тут услышал и сказал: «Нет, я всё-таки ещё имею проблемы с гордостью, значит, это не для меня». Когда мы это слышим, когда мы слышим о том, что Господь чего-то от нас ожидает, чему мы не соответствуем, это не повод для нас быть, знаете, как тот юноша богатый, который подошёл ко Христу, и когда услышал от Него ответ, отошёл от Него. Мы не должны отходить от Него. Если мы слышим о том, что мы чему-то ещё не соответствуем, это должно быть для нас как призыв изменить в себе, исправить в себе всё то, чему мы не соответствуем, и приблизиться к Богу, а не сказать: «Ну раз мы такие, значит, мы ничего не будем делать для Господа». Это неправильный подход, не то, чего ждёт от нас Господь. Так что здесь, я думаю, наверное важно отношение. Как в одной такой истории я слышал много лет назад, когда один человек был неверующий, и он обратился, стал христианином, и ему его неверующие знакомые говорят: «Ну что, ты теперь стал святым?» Он говорит: «Да нет, я не святой, я грешный» – «И раньше, что, тоже было грешным?» – «Я и раньше был грешник». – «Какая разница, зачем тогда ты становился христианином». – «Если ты и раньше был грешником, и сейчас ты грешник, в чём смысл тогда?» И он говорит, что раньше я был грешником, который бегает за грехом, а сейчас я грешник, который убегает от греха. Вот это принципиальное отличие. Понятно, что для нас покаяние – это процесс всей нашей жизни, но главное, чтобы быть честным с собой, действительно ли я в этом процессе, и действительно нет у меня внутреннего лукавства, так что я говорю: «Да, да, я христианин», – но на самом деле моё сердце принадлежит греху, с которым я сознательно не хочу расставаться. Вот это очень важное отличие. Поэтому если человек пусть даже заражён гордыней – а кто сейчас не заражён  гордыней? Это очень сложно, ведь вся наша окружающая культура массовая учит гордыне, и человеку современному быть не заражённым гордыней – это фактически невозможно. Но можно освободиться от этого с Божией помощью. Поэтому я видел примеры того, что отправлялись на миссию хорошие люди, но у них были проблемы с гордостью, и они сталкивались в том числе с какими-то горькими ситуациями, но учились на них и исправлялись. И это хорошо – это путь, для чего Господь нам посылает разные события в нашей жизни. А бывает, к сожалению, и другая ситуация, когда человек не видит проблемы и не хочет признавать. А если разные ситуации из-за его гордыни происходят, он готов обвинить всех остальных, лишь бы не себя. Вот такой человек для миссии не подойдёт, и он станет лишь тем, кто приносит проблемы другим и самому себе.

Здесь ещё тоже это связано с тем, как мы понимаем, что такое смирение. Потому что мне доводилось в прошлом проводить собеседования с миссионерами, которые отправлялись в какую-то или область России на проповедь, или же в какую-то другую страну на проповедь. И когда я с ним встречался, я много-много раз им говорил, что это вот важно – смирение, послушание, что миссионер не может быть гордым. И знаете, все соглашались со мной, никто ни разу не сказал: «Да нет, я поеду и буду гордиться, я поеду и буду делать, что хочу». Но когда они отправлялись на миссию, в реальности они сталкивались с проблемами как раз таки из-за своей гордости. И здесь тоже хотел сказать, что значит смирение в реальности. Некоторые думают: ну, смирение – это когда ты думаешь о себе плохо, вот такой я негодный, такой я плохой. Но это не смирение. Об этом мне запомнились слова, кажется, преподобный Марк Подвижник говорил, что смирение – это не думать о себе низко и не вызываться даже на какие-то унизительные работы, а смирение – когда тебе кто-то что-то сказал, и ты это сделал. Это так тяжело современным людям даётся. Казалось бы, это очень просто, но реально этому приходится учиться людям на миссии хорошим людям, хорошим христианам, искренним, достойным. Им приходится себя переламывать для того, чтобы сделать элементарную вещь, что тебе сказали, и ты просто сделал. Потому что обычно люди убеждены, что они знают лучше. И в этом гордыня: «я знаю лучше».

Ещё один момент. Всегда, когда миссионер отправляется, он не может быть миссионером сам от себя. Само по себе слово «миссия» оно от латинского варианта слова «апостольство», греческого «апостоли» – это посылание. То есть тебя послал кто-то, значит, ты уже не сам от себя, ты не сам себе начальник, ты посланный, ты выполняешь волю пославшего тебя. Это уже повод для смирения. И когда им говоришь о том, что вас направляют и соответственно, у вас есть человек, перед которым вы должны отчитываться, есть ваш начальник, вы с ним обязательно советуйтесь, спрашивайте его, если он рядом, или даже не рядом, всё равно спрашивайте, уточняйте, не нужно какого-то самочиния. И все говорят: да, конечно, всё понятно. А потом оказывается, что человек думает, что советоваться нужно тогда, когда я сомневаюсь о чём-либо, а если в чём-то уверен, что это точно Богу угодно, что дело хорошее, о чём тут советоваться? Но именно в этих случаях человек чаще всего допускает ошибку. Не тогда, когда он сомневается в чём-то, а когда он уверен абсолютно в том, что то, что он делает, это правильно, это хорошо. А оказывается всё наоборот. А почему не спросил, почему не посоветовался?. Человек начинает думать и понимает: а потому что он по гордости был убеждён: ну разве может ко мне прийти плохая мысль в голову? Понимаете, что за всем этим стоит? И об этом тоже преподобный Максим Исповедник говорил, что у мирских людей ум естественно влюблён в свои мысли. Поэтому даже какими бы уродливыми они ни были, они такому человеку кажутся прекрасными и, так сказать, совершенными. В отличие от этого он говорит, что человек духовный поступает противоположным образом. И наоборот, чем более внутренне он уверен, что мысль, которая ему пришла, правильная, тем более он желает другого сделать судьёй своим мыслям. Если человек сомневается и хочет посоветоваться – это уже признак того, что он что-то чувствует, и здесь у него гораздо меньше на самом деле шанса совершить ошибку. Ошибки, как я уже сказал, как правило, люди совершают тогда, когда они совершенно уверены. Поэтому миссия – это хорошая школа, это школа любви к людям, это школа смирения. И если в этой школе ты не хочешь учиться ни тому, ни другому, то в общем-то, ты и не сможешь стать миссионером. А там же люди для себя открывают с чистым сердцем и с большим внутренним стремлением православие. Поэтому я верю, что если мы откликнется на этот призыв Божий и на эти возможности, на эти открытые двери, которые Господь для нас открыл, и они ждут нас, когда мы просто войдём в них, то будущее многих стран изменится. В них появится православие.