Затем, обратившись к народу, в открытых Царских вратах, продолжает: «Свет Христов просвещает всех!»
В этот момент, по благочестивой традиции, все присутствующие в храме поклоняются до земли.
Не раз приходилось слышать от прихожан вопрос: что означает этот обычай?
Говоря об этом обычае, я не просто так чуть выше упомянул, что это древний обряд. Он даже более древний, чем многим кажется. По мнению специалистов по истории богослужения (историков-литургистов), этот обычай идет из самых первых веков христианства.
Но расскажу по порядку.
Около 380-х годов знатная римская христианка Эгерия (или Этерия) посетила Православный Восток. Там она молилась на всех святых местах, приведенных в порядок матерью св. императора Константина св. царицей Еленою. О своем путешествии она оставила уникальные записи.
И вот, рассказывая о ритуалах, совершавшихся на Гробе Господнем, она свидетельствует, что во время богослужения на Гробе оттуда (то есть, из Гроба – гробовой пещеры) выносили горящий светильник. Этот светильник символизировал собою Самого Воскресшего Христа, покидающего Гроб и выходящего к людям.
Этот обряд на Востоке сохранялся и в последующие столетия. В VI веке прообразом Гроба, в котором был погребен Спаситель, становится престол храма. Об этом, например, читаем у св. Иоанна Постника († 595), в книге о толковании храма и его принадлежностей. Там говорится: «Трапеза [так в древности назывался престол] напоминает гроб Господа».
В 1300-е годы этот обряд во время Литургии Преждеосвященных Даров совершался так: Из алтаря выходил диакон со свечей и кадилом. Он проходил на амвон и говорил: «Премудрость! Свет Христов просвещает всех! Вонмем!» Кадил народ, входил снова в алтарь и говорил священнику: «Благослови, владыко, свет». Иерей читал молитву: «Благословен Ты, Светящий и Освящающий…».
В это же время практиковался и несколько другой обряд со свечой. Он совершался в крупнейших храмах, соборах и представлял собой исключительно эффектное зрелище.
Вот как совершался этот чин в храме Св. Софии в Константинополе. Богослужение начиналось при абсолютном мраке в храме, практически в полной темноте. Когда наступало время внесения в храм светильника, старший диакон (архидиакон) с кадилом в руке и с ним – второй диакон, а за ними и еще 12 диаконов, выходили из алтаря и шли в притвор. Здесь они брали приготовленные для них зажженные светильники и возвращались в храм. Храм понемногу озарялся огнями.
Архидиакон перед амвоном возглашал: «Свет Христов просвещает всех!» и с прочими диаконами, держащими свои светильники, поднимался на амвон. В это время в алтаре клирик, которого Устав называет «начальником светов», подходил к патриарху, также держа в руках светильник, и говорил: «Благослови, владыко». Патриарх давал возглас: «Яко Ты еси освящение наше, Христе Боже, всегда, ныне и во веки…» «Начальник светов» зажигал все лампады в алтаре; то же самое делали по всему храму иподиаконы и пономари.
Весь храм наполнялся светом…
Патриарх преподавал благословение диаконам, стоящим на амвоне со светильниками, и, после того, как архидиакон возглашал: «Премудрость, прости!», они входили в алтарь.
Сегодня этот обряд совершается иначе, но тоже торжественно и чинно.
Как уже говорилось выше, при отверстых Царских вратах диакон возглашает: «Повелите!».
Священник, стоя перед престолом со свечой и кадилом в руках, возглашает: «Премудрость, прости!»
Затем, обратившись к народу, в открытых Царских вратах возглашает: «Свет Христов просвещает всех». И осеняет молящихся свечой и кадилом.
