Схимонах Иулиан (Троянский)

Мирское имя – Иван Михайлович Троянский. Мещанин из города Елабуги Вятской губернии. Имя матери – Екатерина. Родился в 1859 году. Прибыл на Афон и поступил в Свято-Пантелеимонов монастырь в 1882 году, пострижен в рясофор с именем Иоанн 5 апреля 1884 года, в мантию с именем Иувиан 8 апреля 1886 года, в схиму – 18 марта 1909 года. Послушание проходил в канцелярии. Преставился 3 октября 1912 года.

Оставил рукописный дневник (РПМА, слав. 836), где изложено учение о Иисусовой молитве. Нам не удалось доказать, что он является автором этой рукописи, так как нет прямого указания на это и также в рукописи не указаны первоисточники. В любом случае оставленная им рукопись очень полезна и поучительна интересующимся Иисусовой молитвой, поэтому мы и включили эту рукопись в настоящий сборник.

Молитва как стремление и возношение нашего духа к Богу и беседа с Богом есть необходимая естественная потребность нашего духа. Богоподобному духу нашему также свойственно стремиться к небу, к источнику своего бытия и первообразу своему – Богу, как телом вещественного мира тяготеть к земле – средоточию своему. И это восхождение к Богу в сердце нашем положил Сам Творец. Это течение жизни нашей в жизнь вечную провела и направила Его рука благословляющая. И здесь-то лежат основания и начатки молитвы как возношения духа нашего к Богу. Здесь-то основания, почему молитва к Тому, кто вдунул в нас дыхание жизни, также сродна и необходима для жизни нашего духа, как необходимо вдыхание воздуха для жизни телесного состава. А потому непререкаемая истина: кто не имеет молитвы, тот бездыханен по духу. Живет и здоров духом по сходству с жизнью и здоровьем тела тот, кто чувствует позыв на пищу Тела и Крови Христовой, имеет этот голод и жажду святую, чувствует желание к движению на дела благие, да в них ходит, и кто имеет дыхание молитвы, и дыхание легкое и свободное. Напротив, у кого нет этого движения – на дела благие – и этой алчбы и жажды, у кого и само дыхание молитвы трудное и тяжелое, тот нездоров, болен духовно. А у кого вовсе нет и самого даже дыхания молитвенного, кто живет без молитвы, тот мертв духом – бездыханен. Так необходима для нас, так естественна молитва! Но она и в другом отношении необходима для нас, необходима нравственно, как высочайшая обязанность и святейший долг наш. И этот долг, это требование, как семя, заложено даже в 1-й заповеди: возлюбишь Господа Бога и проч. Здесь в любви уже заключено стремление и возвышение нашего духа к Богу, иначе и быть не может. Любить Бога и не возноситься, не стремиться к Нему духом – невозможно. Где любовь, там и стремление. Где нет стремления, нет и любви. В этой главной начальной заповеди Господней заключается не только заповедь о молитве, но и заповедь о непрестанной молитве, возвещенная потом через Апостола, который говорит о необходимости непрестанно молиться. Ибо заповедь повелевает нам непрестанно молиться и не просто любить Бога, а любить всей крепостью своей и всем помышлением своим, т. е. любить всегда и от всей силы души – значит и стремиться к Нему любящим духом, всегда и везде. Как непрестанны дыхание и любовь!

Молитесь! Требует от нас долг любви к Богу. Сын, любящий отца и мать, желает как можно чаще видеть их, подобно этому и любящий Бога жаждет молитвенного свидания с Ним, желает предстать, явиться лицу Его и засвидетельствовать через то свою любовь к Нему, зависимость от Него и свою покорность Ему. Кроме того, даже неразумные твари славят Бога им свойственным образом. Можно ли человеку, который носит на себе образ Бога своего, который одарен умом, способным познавать величия, и сердцем, исполненным стремления к Нему, – можно ли такому человеку не возносить молитв, похвал и славословия Богу? Если он не делает этого, то будет ниже самых неразумных тварей и станет разрушителем священнейшего долга своего.

Кроме того, сколько у нас нужд и недостатков, для удовлетворения которых нам нужно прибегать к Богу с молитвой и прошениями! Без Бога и Его помощи сам человек весь нужда и недостаток! Как всеведущий и всещедрый, Господь и без прошений знает наши потребности и нужды, и готов исполнять их во благо наше. Но как премудрый и правосудный, дающий Свои дары милостиво, Он по многим причинам положил, чтобы мы через прошение принимали от Него дар и помощь.

Просите и дастся вам! Молитва есть ключ от сокровищницы всех благ небесных, от самого всемогущества Божия. Усердная молитва отвратит бедствия, со дна моря поднимает! Нет скорбей, которых бы не уврачевала молитва. Никакими скорбями не будет подавлен тот, кто усердно и часто возносит молитву к Господу, молитва, как веревка, прикрепляет дух его к небу. Даже самая мрачная скорбь рассеется вскоре, когда человек молитвенно предстанет лицу Божию и стоит во свете Его. Молитва сама по себе есть уже величайшее благо. Она возвышает, просветляет и освещает дух наш, благоустраивает все наше существо и жизнь, при ней и печали наши не будут мрачны и радости возмущены. Молитва вводит нас в общение с Богом, являющимся источником всякого блага, благоустроения и совершенства, которое не может не сообщаться в некоторой мере и нам, всему нашему существу.

Молитва вводит нас в общение с Богом. Молитвой мы приближаемся к Богу, а Он приближается к нам Своей любовью и благодатью, вступает в общение с нами как любовь и первообраз, благоволящий к Своему образу.

В нас Он есть Бог приближающийся, а не Бог далекий, и желает с нашей стороны только соответствия Его обращению к нам. Одно уже то, что молитва есть собеседование с Богом – Царем неба и земли, Владыкой вселенной, – является честью для молящегося! Это – ангельская честь, ангельское занятие! Поэтому без противоречия истинно можно сказать, что лучше человеку не видеть солнца, нежели не молиться истинному и ведомому Богу. Солнце освещает вещи мира этого вещественного, его свет видят животные и насекомые, а молитва приводит нас к солнцу духовному – Богу и озаряет Его светом. Этот свет доступен только Ангелам и человекам, а потому молитва драгоценнее видения солнечного света.

Опытно подтверждают эту истину те подвижники, которые именуются затворниками, лишающими себя в пещерах своих видения солнечного, чтобы удобнее насыщаться светом молитвы. Без благодати Божией не может быть в нас никакого добра. Без молитвы не придет к нам благодать Божия, тем более не может пребывать в нас и сохраняться Бог молитвы. Не приучив себя к ней здесь, не воспитав дух ее в себе и не навыкнув к ней, человеку нельзя вступить на Небо и обитать на нем. Он не может попасть туда, как вовсе не готовый и не способный к небесной жизни, потому что существо небесной жизни – молитва.

И в Церкви Христовой, торжествующей – в Царстве славы – не прекратится молитва. Прекратится молитва просительная, перестанут звучать моления «Господи, помилуй! Подай, Господи!» Но молитва благодарения и славословия: «Аллилуиа! Слава Тебе, Боже!» – там еще более возрастет и восторжествует! И потому, кто еще не имеет и начатков молитвы – не вступит туда, где полнота и торжество ее, не войдет в святилище, не вступив в преддверие.

Можно молиться в храме и дома. Молитва храмовая – молитва, установленная Богом. Потому не участвовать в ней – значит быть нарушителем воли Божией. Молитва церковная, богослужебная свята. Она, так сказать, веет и дышит с неба, и дух ее мы должны вдыхать в себя. Церковь молится и говорит святым языком святых отец. Храм и сам по себе святое место, место особенное, место присутствия Божия, где очи, уши и сердце Господни милостиво обращены к нашей молитве. Потому молитва в храме особенно сильна и приятна Богу. Уже потому, что здесь не один, а многие едиными устами и единым сердцем молятся Ему в чувстве единодушия, это столь угодно Богу.

Нужно молиться и дома, чтобы ни один день не проходил без молитвы. Молитва сама по себе, как беседа с Богом, особенно покаянная, любит уединение. Это тайна сердца – высокая, глубокая, святая. А тайна любит уединение. Нужно молиться сердцем. Бог есть Бог сердца, а не уст.

Молитву сердца Бог слышит и без молитвы уст. Ее-то, кстати, Он особенно слышит. Да и устную молитву приемлет по мере того, сколько выражается в ней молитва сердца. А молитву, в которой устами говорят, а сердце далеко отстоит, не слышит. Молитва, которую не слышит сам молящийся, небрежная и нерадивая молитва, оскорбляет величие Божие.

Нужно открыть ухо и уста сердца, чтобы привлечь этот дух молитвы. Дух молитвы не столько наше произведение, сколько дар, нисходящий свыше, и нужно молиться о самой молитве, просить духа ее, и Дающий молитву молящемуся даст нам и дух ее.

Трудна молитва! Да, это, к прискорбию, правда. Молитва, которая сама по себе, по существу своему должна быть легче дыхания, должна составлять жизнь нашу, часто в действительности бывает трудной для нашего поврежденного состояния. Так что к молитве, этому Ангельскому занятию, в котором находят блаженство свое Херувимы и Серафимы, нужно нередко принуждать себя. Но для иных она служит тяжким наказанием. Однако по благодати Божией мы имеем множество средств сделать ее легкой.

Принуждай себя чаще творить молитву – и будешь потом молиться легкой молитвой. Молитва легкая есть следствие или плод, предшествующий долговременной, самопринуждаемой трудной молитве. После навыка к ней будешь иметь чувство обученности в деле молитвы. При таком чувстве, направленном к Богу, молитва, как струя или поток, по проложенному пути будет легко и удобно, как бы сама собою, течь к небу, в жизнь вечную. Сам Сын Божий молился некогда до кровавого пота, пребывая в подвиге молитвы.

Нет времени для молитвы? Здесь вовсе почти нет правды. Неужели Господь, давший заповедь всем непрестанно молиться, дал заповедь неисполнимую. Давид, царь Израилев, семь раз в день хвалил Бога. Хвала была во устах его. Он в полуночи восставал на молитву.

Нет времени – значит нет расположения к молитве, недостает большей частью охоты к ней. Если нам дороги жизнь нашего духа и вечные блаженства, не будем оставлять молитвы, но как можно чаще и более будем посвящать ей времени, согласно с евангельской заповедью. Молитва, ни один даже вздох ее, не останется за Господом Богом без внимания и не оставит нас и здесь, и при нашем переходе в вечность.

Мы называем и почитаем подвигом молитву, которая, собственно, должна быть нашим отдохновением, покоем, снисхождением, радостью! Когда мы сидим за столом и вкушаем пищу – это не называем подвигом, а молитва – это пища души, это дыхание духа – есть для нас подвиг. Но пусть она подвиг, тем не менее она совершенно необходима в деле спасения, весь успех в этом деле зависит от молитвы, и без молитвы нет спасения души. Без нее духовная жизнь наша и алчет, и жаждет, и умирает, как рыба без воды. И как быть иначе? Духовная жизнь наша питается и поддерживается единственно Духом Святым, а само в себе начало этой жизни мы не имеем, как не имеем начала и телесной жизни, но через пищу заимствуем ее извне. Как же привлекается жизнь духовная от Духа Святого? Так же, как и телесная от пищи: протягиваем руки, открываем уста – молитвой.

Глубочайшее основание и высочайшая цель молитвы есть стремление твари, созданной по образу Божию, к Своему Творцу, стремление человека к Богу, к общению с Ним, к приятию Его, та неудержимая пламенная и ненасытная жажда причастия Божия, которая томит сердце праведника в течение всей земной его жизни. Все Христианское Богопочитание совмещается в имени Иисус Христос. Он – Спаситель – совершитель всех молитв, возносимых от земли на небо. Всякая молитва, не во имя Его делаемая, суетна и тщетна. Молитва есть жертва, и чем совершеннее первая, тем самоотверженнее последняя.

Что может доставить нам мир без Иисуса? Быть без Иисуса Христа есть ад нестерпимый, быть с Иисусом Христом есть рай сладостный.

Кто нашел Иисуса Христа, тот нашел сокровище великое, или, лучше сказать, высшее всех сокровищ. А кто потерял Иисуса Христа, тот потерял безмерно много, потерял более целого мира.

Великая наука – уметь беседовать с Иисусом Христом, и великое благоразумие – удерживать Его с собой.

Будь смирен и миролюбив, и Иисус Христос будет с тобой.

Если ты будешь во всех вещах искать Иисуса Христа, то, верно, найдешь Его.

Верующий человек есть человек избранный. Избранный человек есть человек Божий. Божий человек есть тот, кто достоин Бога, а достоин Бога тот, кто все делает по воле Божией.

По тому, как человек разумеет Священное Писание, можно видеть, что он сам есть и чем стал. Его разумение соответствует той степени, на которой он стоит. Если он ведет еще жизнь естественную, то и в Писании находит только вещи естественные. Когда же он сам восходит выше, то и Слова Писания делаются для него возвышеннее. Вообще, чем он стоит выше, тем возвышенней открывает таинства в словах Бога.

Помни, что человек – великое, дорогое существо у Бога. Но это великое творение, по падении в грех, превратилось в немощное создание, подверженное тысячам слабостей. Люби его, почитай его, но и вместе переноси его немощи, слабости, страсти, поступки. «Возлюбиши искреннего Твоего – грешный грешного – яко сам себе». Немощи немощного носи – и так исполнишь закон Христов. Велики эти слова, размысли о них глубже. Они то же самое означают, что слова молитвы Господней: «Мы оставляем должникам нашим».

Монах должен хранить пост, не рабствовать страстям и всегда хранить глубокое молчание.

Люби более того, кто смеется над тобой, нежели того, кто хвалит тебя. Этот, по Писанию, ничем не разнится от проклинающего (Притч.27:14).

Ничто так не изглаживает добродетели, как говорливость, шутка и празднословие, и напротив, ничто так не обновляет обветшавшую душу и ничто столько не приближает ее к Богу, как страх Божий, добрая внимательность, непрестанное занятие Словом Божиим, вооружение себя молитвой и попечением о благах бдения.

Те, которые особенно прилежат к молитве, подвержены страшным жестоким искушениям.

Сокровищницы царские наполняются золотом, а ум истинных монахов –видением.

Не садись за стол с возмущенным какой-либо страстью духом, чтобы враг не обратил тебе во вред пищу и питие, в болезнь, а не во здравие, ибо враг через все ищет повредить человеку. Садись всегда за трапезу с миром, благодаря Господа, и пища с питием будут тебе во благо и во здравие: потому что благословение Божие почиет и на пище, и на тебе самом.

Когда во время устной молитвы диавол будет подтачивать слова дождем тончайших мыслей, говори: «Владычество Спасителя во всяком слове и звуке: Не познал ecи, яко Отец во Мне и Аз в Отце» (Ин.14:9), не знаешь разве, что во время молитвы «Отец, Сын и Дух Святый во мне и я в Них»!

Но главнее всего любовь нелицемерная к Богу и человекам. Любовь охватывает и связывает все добродетели в единой любви. Единой любовью весь закон совершается и жизнь исполняется. Это именно та любовь, когда человек готов душу свою отдать за друзей своих, и чего же сам не хочет, другу того не творит. Ради любви Сын Божий вочеловечился. Пребывающий в любви – в Боге пребывает, и где любовь, там и Бог.

Возлюбленный друг и брат!

Сколько ни намеревался я отвечать на приятное письмо твое, но доселе не мог того сделать, и, может быть, не должен был.

Часто, при моем промедлении, я вспоминал о тебе с любовью, и эта медленность дала мне больше случаев предавать тебя Господу и молиться, чтобы Он Сам помазанием Своего Духа и сказал, и даровал тебе то, о чем я могу сказать тебе весьма мало и с большими недостатками.

Ты просил меня писать к тебе о внутренней молитве, таком предмете, о котором уже многие св. души, по Божию просвещению и собственному опыту, написали так много прекрасного.

Ты хочешь знать о спасительном упражнении в молитве не для того только, чтобы знать, но, чтобы вместе со мной заняться ей и дорогое твое время, исторгнутое из рук суетности, посвятить Богу, Которому принадлежит все твое время, и ты сам. О, если бы многие были одной с тобой мысли, не погружались в суетность и не теряли себя и драгоценного своего времени в призраках этой краткой жизни! Тот, Который Своей кровью искупил души Себе в собственность, да умилосердится над нами и нас да сохранит верными до смерти, чтобы никто не похитил венца нашего.

Ты спрашиваешь: в чем, собственно, состоит внутренняя молитва и как душа может заниматься ей? При помощи Божией я намерен в этом письме вкратце предложить истинное Евангельское основание и сущность этой молитвы и таким образом указать открытую дверь для входа во внутреннюю молитвенную клеть.

Внутренняя молитва есть приближение души к Богу, во имени Иисуса Христа, и пребывание пред лицом Его.

Чтобы хорошо узнать и испытать это приближение, для этого крайне необходимо благодатное и опытное, глубокое ощущение того, как близок к нам Бог по Своему вездесущию и как Он особенно во имени Сына Своего Иисуса Христа приблизился к нам Своим человеколюбием. Это приближение к нам Бога есть основание и действующая причина нашего к Нему приближения.

Бог непостижимым для нас образом существенно присущ нам. Он наполняет небо и землю. В Нем живем, движемся и существуем. Никакая тварь не сокрыта от Него. Он близок к самым тайным мыслям, наклонностям, желаниям и намерениям нашим. Все самое внутреннейшее в нас открыто и обнаружено пред Его очами. Но Бог как Дух преимущественно близок к нашему духу и к тому, что в нас есть самое внутреннейшее. Дух наш не принадлежит этому миру и его суетностям, он сотворен единственно для Бога, а потому и способен быть в сообщении с Богом. Он может и должен быть храмом и святою обителью вечного Божества. Созерцать и любить Святейшего, Им наслаждаться и в Нем покоиться – вот его истинное занятие! Он на то создан, и он к тому имеет способность. Бог, яко Дух, близок к нашему духу, и в нем, собственно, надо Его искать и находить.

Но это достойное любви и поклонения Существо не только присуще нам, как Бог, но и как наш Бог в Христе Иисусе, как Эммануил (с нами Бог), как наш Искупитель, Спаситель и друг, Который о нас печется и помнит о нас. Который влечет нас к Себе. Который хочет в нас жить и вечно пребывает с нами, несмотря на все недостоинство и бедность нашу, если мы только откроем Ему сердце наше. Это важная первая и основная Евангельская истина, которую надобно глубоко впечатлеть в себя и никогда не выпускать из виду, потому что в ней заключается все основание нашего искупления и спасения. Я объясню это в кратких словах.

Падший в Адаме человек по своему внутреннему человеку находится во тьме и аде, который он носит с собой в жизни и найдет по смерти, если умирает не во Христе. Бог и Царство любви Его уже давно удалено от него и крепко затворено. Бог умилосердился над ним в блаженной вечности Своей и явил человеколюбие Свое в вочеловечении, страдании и смерти Сына Своего. Когда Спаситель наш Иисус Христос пролил за нас кровь Свою, тогда любовь Божия открылась и рекою излилась на человечество, так что теперь Бог во имени Сына Своего Иисуса Христа, Господа нашего, чрезвычайно близок к сердцу нашему. После Его смерти не только разодралась завеса, отделявшая человека от Бога, но открылся ему в духе свободный путь к мирной, блаженной вечности. Божия благость, милость, любовь и общение открыты самым нечестивым грешникам, если только они обратятся ко Господу. Этот друг человеков даже предваряет их, стоит у дверей сердца и всяким образом стучится, ждет и ничего больше не желает, как только того, чтобы обратился грешник и жил. Всюду слышен глас: «Покайтесь, ибо Царство Небесное приблизилось!» В этом-то приближении к Богу во имени Иисуса Христа состоит внутренняя истинная молитва. Но я говорю здесь, собственно, не о первом приближении к Богу кающегося грешника, когда он обыкновенным образом обращается к Богу и предается Ему с твердым намерением впредь жить для Того Единого, Который умер за него и воскрес.

Но истинно влекомые Богом и Богу преданные сердца не могут останавливаться на том, что они вообще предались Богу при первой перемене. И хотя они должны первое это обращение, если оно искренно, содержать всегда в памяти как великое милосердие Божие, но не могут на нем остановиться и со временем находят в себе глубоко сокрытую наклонность, которая полнее и совершеннее от всего отвлекает их и призывает к Богу. От них требуется нечто благородное, основательное и полное. Сердце их говорит им именем Бога, что Он хочет, чтобы они предались Ему чисто и всецело. Одни ощущают это сильно и ясно, другие – слабо и темно, смотря по тому, рассеян ли дух их или спокоен. Блаженна та душа, которая узнает в себе это внутреннее знание Божие и покоряется ему по-детски и беспрекословно.

Эта сокровенная наклонность происходит в нас от того, что Бог во имени Иисуса Христа тесно соединен с нами. Этот близкий к нам Бог любви Своею любовью касается нашего духа, как магнит железа, и влечет его к Себе. От того дух наш приходит в такое движение и колебания, что уже ни на чем, кроме Бога, не может остановиться. И потому если душа сосредоточена, если она самоотвержением отдаляет все то, что может остановить дух в его стремлении, и если следует этой наклонности, совершенно предаваясь в руки Божии, то наклонность эта делается как бы тяжестью, которая влечет дух к Богу, как бы рекой, которая течет в океан, как бы камнем, который падает сверху вниз на землю, к своему центру. Это значит молиться внутренне, то есть оставаться при этой наклонности и с нею, отрекшись от всего, приближаться к Богу во Христе и Ему предаваться.

Тогда дух наш есть храм, где слава Божия пребывает во святилище. Имя Иисусово – жертвенник. Жертва наша – сердце, наша воля и наше все. Любовь Божия, которая внутренним прикосновением возжигает в нас наклонность любви, есть вечный огонь, коего пламя есть истина и чистота. Сколько в нас нечистот мира, испорченности и собственности, сколько влажности в дровах и жертве, которую пламя мало-помалу иссушает. Пламя это есть то, что я сперва назвал внутренней наклонностью. Оно обнаруживается у начинающих душ и у тех, которые по темным и горестным путям покаяния идут с глубокими воздыханиями. Если душа покорна, то оно обнаруживается в кротости. Пока много влажности, до тех пор огонь горит сильно и дает много дыма, но потом он станет гореть яснее и тише и, наконец, делается кротким и благотворным пламенем Божиим.

Я выражаю мысли свои, кажется, несколько нарядно и с украшением, но, напротив, это есть существенное выражение, и притом, простое и близкое, которое иным людям покажется темно и непонятно, разве только потому, что они слишком мудрят и так далеко уходят от самих себя. Если бы я мог довольно оплакать слепоту людей, которые свои обманчивые призраки и свои тощие отвлеченные существа считают за нечто существенное, а существенные духовные существа почитают мечтой и заблуждением! Но давно сказано, что душевный человек не приемлет того, что от Духа Божия. Я оканчиваю письмо мое прекрасными словами Псалмопевца о внутренней молитве: «Блажен, кого Ты избрал и приблизил к Себе, чтобы он жил во дворех Твоих! Мы насыщаемся благами дома Твоего, святостию Храма Твоего» (Пс.64:5).

Вы просили меня несколько строк написать к Вам, но так как я ни Вас, ни внутреннего состояния души вашей не знаю, то и откладывал письмо до сих пор. Между тем, временами не забывал я о Вас в слабых молитвах моих и благодарил Бога, и теперь еще благодарю, что Он по Своему милосердию начал просвещать глаза Ваши так, что они уже стали видеть Вашу греховность, ничтожность мира и достоинство вещей вечных. Он Вам дал искреннее расположение и желание избавиться от грехов и благоугождать Богу. Если Вы находите в сердце своем такое расположение, то поставьте себе в обязанность благодарить за это Бога, ибо и малейшее начало благодати Божией важнее всего того, что мир дать может.

Первый шаг на пути благочестия есть покаяние, или обращение от вечной погибели к вечному спасению. Рассуждайте об этом чаще пред Богом. Что мало уважают, то легко теряется. И чего бы не дали мир и сатана, если бы они опять переменили Ваши мысли? Бог да сохранит от этого Вас и меня и всех Своих! Поэтому-то я не переставал и не перестаю молиться о Вас Богу, ибо я знаю, что враг не преминет употребить всех средств, для того чтобы отклонить Вас от истины или опутать своими сетями и опять возвратить Вас в состояние беспечности и сонливости. Ах! Как много людей я знал, которые имели доброе начало, а спустя некоторое время опять предались миру и разуму и потеряли мужество. Другие, хотя не совсем возвращались назад, но останавливались на первоначальных действиях благодати, не восходя к полному возрождению и тесному соединению с Богом. А если кто шел вперед, то обретал действие чрезвычайно великой благодати Божией. Если ему показана истинная стезя, то он имеет множество преткновений, распутий на пути к благочестию. Я это говорю не с тем, чтобы отнять у кого-то мужество, но, чтобы побудить к непрестанной молитве, бдительной осторожности и к большей ревности.

Вы спросите у меня: какой же путь почитаю я вернейшим? Я отвечаю: вообще тот, который указывает нам Иисус Христос в Евангелии, т. е. если кто хочет идти за Мной: 1) отвергнись себя и 2) возьми крест свой и 3) следуй за Мною (Мф.16:24). Вот только три слова: отвергнись, возьми, следуй! Ежели к каждому из них присоединить еще всегдашнюю молитву, то, наверное, можно сказать, что в сих трех словах заключается все истинное Христианство. Иисус Христос, изрекший их Сам, да изъяснит Вам их и да приложит к Вам в свое время, смотря по нужде Вашего состояния.

Впрочем, чтобы дать Вам некоторое руководство, представьте, что Спаситель этого дня и всякий день говорит Вам: «Отвергнись себя, где ты себя не находишь!» Находишь ли себя к чему-либо приверженным или надеющимся на какую-либо тварь, а не на Бога; находишь ли себя самодовольным, самолюбивым в вещах естественных или даже в духовных и Божественных – отвергнись себя. Не живи по своему чувству, по своей воле и похоти, но поступай вопреки им в этом, в речах, в делах и пр. не вредя, впрочем, здоровью.

Непрестанно молись о благодати премудрости и силе и возьми крест свой. Сам не выбирай, а только возьми. Мир презирает или ненавидит тебя, смеется над тобой, злословит, обижает и гонит тебя; диавол мучит тебя искушениями, сомнениями, злыми внушениями и мыслями; Бог и Его промысл попускает тебе болезни, огорчения, бесчисленные неприятности, духовные затмения и другие испытания, но ты сам, когда видишь расстроенность своего здоровья, повреждения плоти, слабость и непостоянство в делах, возьми на себя этот Крест, т. е. будь готов к тому, чтобы иметь много неприятных дней в этом мире.

Возьми и неси крест свой мужественно. Притом непрестанно молись о мужестве, силе и терпении и следуй за Христом. Предай Ему себя с полной доверенностью. Всю волю твою отдай в Его волю. Будь как дитя, которое не может и не умеет само ходить. Закрой глаза разуму и держись за Него верой. Наблюдай движения Духа Его внутри тебя. Что Он тебе укажет, о чем напомнит и куда поведет, иди за Ним просто и безопасно. Он и Сам шел этим путем креста и самоотвержения. Он тебя поведет прямо. Он лучше всех знает, что тебе полезно, только ходи непрестанно в очах Его, и как Он прежде шел пред тобой и теперь идет внутренне и внешне, ходи за Ним. При этом молись непрестанно о вере, простоте и верности.

Так, друг мой, молитва необходимо нужна при всех делах благочестия. Частью потому, что мы сами в себе бедные и немощные твари, которые только то и имеем, что ежеминутно испрашиваем у Милосердного. Также и потому, что пища, особенно твердая, нам скоро наскучивает и делается неприятною, ежели не получит небесного хлеба.

Учение Иисуса Христа о Кресте и самоотвержении для поврежденного естества есть грубая пища, так что с какой бы алчностью мы ни приняли ее сначала, она в продолжение времени сделается для нас черствой и горькой, если не будешь услаждаем непрестанной молитвой. Но в этом случае под именем молитвы я разумею не одно только прошение и желание души получить от Бога то или другое благо, но всякое занятие духа Богом и Божиим Промыслом и вообще то, что в Священном Писании называется хождением пред Богом и в Его присутствии. Я желал бы от всего сердца, чтобы Вы почитали молитву единственным и постоянным упражнением в здешней приготовительной жизни!

Но что бы Вы лучше поняли мою мысль, я изъясню ее проще и в немногих словах. Что я здесь разумею под именем молитвы, которую так любил Иисус Христос, наш Предтеча и все истинные Его последователи? Вообще молитвой я называю дружественное общение с Богом, когда мы почитаем, признаем Бога вездесущим, особенно же пребывающим в нас. С благоговением представляем Его себе таковым часто и, где только возможно, молимся Ему во унижении духа, прославляем Его, предаем себя Ему в собственность и беседуем с Ним как с другом сердца о том, чему учит вера, любовь.

Чтобы несколько лучше успеть в этой молитве, для этого, по моему понятию, не довольно того, чтоб входить в себя только тогда, когда приметишь, что при внешних занятиях и делах ты далеко отошел от Бога. Но я советовал бы Вам назначить для того известное постоянное время, полчаса или четверть часа каждого дня, в которые, оставив внешние занятия, вы могли бы в уединении предстать пред Богом. И делать это нужно не с тем только, чтобы предложить Ему Ваши нужды, но с тем наипаче, чтобы собрать рассеянное сердце и мысли, созерцать Бога, Его вездесущие совершенства, обнаружить пред Ним свою душу и со всевозможной тишиной ожидать, какое Ему будет угодно произвести внутри вас действие или впечатление. Все это надо делать в простоте и смирении, кротко и более сердцем, нежели головой, чтобы это было более делом Духа Божия, чем вашего собственного духа. Сначала для природы нашей это покажется скучным и тяжелым, но в продолжение времени сделается легким и, наконец, окажется даже стихией и жизнью для души. Затем эти движения души будут ей утешением во всех трудах, страданиях и горестях мира, при жизни еще тела восхитят ее на небо и доставят ей мир, превосходящий всякое понятие, и радость, которой никто у нее не отнимет.

Бог любви да даст Вам, мне и другим познать это на опыте! Аминь.

Что может быть обыкновеннее этого правила, которое так часто произносится без всякого размышления. И что может быть священнее и возвышеннее, как это правило благочестия?

На языке христианина оно имеет двоякое значение: во-первых, обыкновенное – молись и трудись, во-вторых, – молись, непрестанно трудясь, трудись, непрестанно молясь.

Наше тело имеет нужду в двояком питании: в воздухе и пище.

Так и душа наша. Ее питание и поддержание жизни есть молитва. Поэтому и молитва есть двоякая: внутренняя, непрестанная, непрерывная, и наружная, обыкновенно так называемая, молитва. Первая есть необходимое непрерывное вдыхание воздуха для здравия души, вторая есть время от времени повторяемое ядение и питие.

Священное Писание подразумевает именно ту внутреннюю, непрерывную молитву, когда советует нам во всякое время непрестанно молиться и просить, Духом, все делать во имя Иисуса, славить Господа в сердцах наших, ходить пред Богом, перед лицом Господа. Давид помышлял о своем Господе, когда засыпал, и говорил о Нем, когда пробуждался. Это пребывание пред Богом есть самое приличное и правильное определение для внутренней, непрерывной молитвы, которая есть более состояние молитвы, чем исполнение молитвы, более непрестанное направление и устроение души, чем оканчиваемое и снова начинаемое моление. И это-то состояние молитвы есть истинная стихия, настоящая жизнь души. Вне этой стихии душа, по-видимому, жить не может, но она живет не иначе как окоченевшая, она лежит, по выражению Писания, в смерти.

С каждым облагодатствованным, который однажды достиг блаженного общения со своим Спасителем и со делался небесным существом, бывает также, как и с нежным младенцем, которому тогда только хорошо, когда он находится на глазах своей матери. Среди игр своих он непременно посматривает на мать. Он плачет, кричит, когда мать выходит. Она возвращается и утешает младенца. Младенец удовлетворен и продолжает играть. Так и облагодатствованный христианин. Среди земных занятий своих он неослабно взирает духом на Иисуса и все, что ни делает, делает пред Его очами. Так он трудится, непрестанно молясь, и молится, непрестанно трудясь. Так всякий труд его есть дело, соделанное во Господе. Всякое занятие его есть труд и венец наслаждения, напряжение и вместе отдохновение.

Однако и наружное питание и питие в определенные времена дня нужно для здоровья. Никакой христиан не должен оставлять наружной молитвы, в которой весь внешний и внутренний человек, оставив все земное, занимается Богом. Господь наш везде служит нам образцом. Он жил в непрестанном обращении с Отцом, Который никогда не оставлял Его одного. Но, несмотря на это, Христос часто ходил на гору молиться.

После дождя вновь сияет солнце. Как в царстве природы, так и в Царстве благодати. Как там, так и здесь попеременно бывают дождь и сухость, тучи и солнечное сияние. То и другое бывает для того, чтобы плод созрел. Туман и дождь как там, так и здесь есть благодеяние и благословение. Как в то время, когда он есть благодатный дождь от Господа, так и в то время, когда он есть наказание, которое хотя сперва кажется тяжким, но после производит мирный плод праведности.

В жизни облагодатствованного могут случиться дни, в которые душа не видит и не ощущает солнца, в которые она с воплем жалуется: «Ты закрылось облаком, чтобы молитва не проникала, чтобы не видеть мне!» Она может впасть в уныние и даже в сомнение: являлось ли ей действительно когда-либо солнце? То, что она почитала солнцем, не было ли иным? Может быть, это был пустой метеор или обманчивый блудящий огонь?

Блаженна ты, душа, которая не видишь, но в терпении ожидаешь Господа! Ибо великое есть дело, когда оставленный бывает терпелив и молча ожидает надежды, надежды, которая не посрамляет. Ты печалишься, что облако скрывает от тебя солнце, которое является светильником ночам твоим и светом стезям твоим. Блаженны плачущие, ибо они утешатся. И к тебе взывает голос Любви: «Я оставил тебя на минуту, но Я помилую тебя вечной милостью». Скоро, скоро ты будешь говорить с радостью: «Благодарю Тебя, что Ты смирил меня, и паки утешил!» Так после кратковременного дождя настает вечное сияние солнца. Тот не может получить милости от Бога, кто Его оставляет и служит удовольствиям.

Душе, изошедшей из тела, нагло, с угрозами и укоризнами, предстает враг, жестокий и страшный обвинитель в грехах. Но можно видеть, как тогда Боголюбивая и верующая душа, хотя бы прежде часто уязвляема была грехами, не ужасается его нападений и угроз, но еще более укрепляется в Господе, воскрыляется радостью, ободряется путеводящими ее Святыми Силами, ограждается светом веры и с великим дерзновением отвечает лукавому диаволу: «Что тебе и нам, изгнанник небесный, раб лукавый! Ты не имеешь власти над нами. Над нами и над всеми имеет власть Христос, Сын Божий. Ему мы согрешили, Ему и ответ дадим. Залогом Его к нам милосердия и спасения своего мы имеем драгоценный Крест Его. А ты, губитель, беги далее от нас. Нет никакого общения между тобой и рабами Христовыми». Тогда как душа дерзновенно так говорит, диавол обращается в бегство, с воплем и стоном, не могучи противостоять имени Христову.

И еще: «Я уповаю на милость Божию, на заслуги Христовы, Он мой Судия, а не вы, окаянные, что вам за дело до меня? Ему согрешил, Ему и каюсь, а вы не имеете во мне никакого места, лукавые бесы, отойдите от меня к вашему сатане».

В одном месте Писание говорит нам, что Отец даст блага просящим у Него, а в другом, что Он даст Духа Святого требующим. Из сих слов видим, что не только отпущение грехов, но и небесные дарования получают те, которые усердно просят Бога, укрепляясь тою мыслью, что Господь обещает такие блага не праведникам, а грешникам. Ибо когда бы говорил Он: «Будучи злы, имеете даяния благия давать детям вашим: кольми паче Отец небесный даст Духа Святаго просящим у Него» (Лк.11:13). И так проси неотступно и не сомневайся, хотя бы ты был беден в добродетельной жизни, совершенно бессилен и недостоин, и получишь великие блага.

Закон говорит: «Аще же глаголаше ему и той не заключит его (бодливого вола), да отдаст» (Исх.21:35). Иногда в беседе бывает тщеславный помысел, желает говорить безвременно, но Ангельские помышления говорят тебе, что ты должен заключить пустословный и безвременный помысел. И так если ты не заключишь его благим молчанием, но допустишь ему выйти вон, быв напыщен гордостью, то отдашь благодать и предан будешь правосудием или великому греху, или тяжким каким-нибудь болезням телесным, или чувствительным огорчениям от братии, или наказанию в будущей жизни. Ибо в каждом праздном, тщеславном слове мы должны будем дать ответ за безрассудность языка. Почему надобно нам бдительно блюсти язык свой.

Не позволяй свободно обходиться с тобой служителям пьянства и рабам бесчинной трапезы и тем, которые хотят говорить с тобой без стыда, хотя бы они по внешнему виду были седые, хотя бы много времени провели в монашестве, чтобы, по Писанию, «гнилость не покрыла тебя» (Иов.21:26) и ты не был причислен к нечистым и необрезанным³¹ по сердцу.

Блажен, кто здесь ненасытно ест и пьет молитвы и псалмы день и ночь и укрепляет себя достославным чтением Писания. Такое вкушение доставит душе его неумаляемую радость в будущем веке.

Как соединение огня с железом делает его неприкосновенным, так частые молитвы делают ум сильнейшим в брани со врагом. Поэтому-то злые духи всеми силами стараются поселить в нас леность к молитве, зная, что она для них пагубна, а для ума есть лучшая защита.

Как Господь хочет спасать человека через человека, так сатана спешит погубить человека через человека. Поэтому не надобно иметь сообщения с человеком гордым, развратным и не обуздывающим своего языка, чтобы вместе с ним не подпасть наказанию. Ибо и близкий к праведнику едва получает спасение. А кто обращается с лукавствующим, не остерегаясь его, как язвы и проказы, тот несомненно потерпит кораблекрушение.

«Иго благо и бремя мое легко есть» (Мф.11:30). Понятие ига не должно устрашать нас. Мы не одни должны носить тяжесть его, но вместе с нами будет носить его Бог. Он будет носить его более, чем мы, потому что иначе иго это не могло бы быть и легким и потому что оно есть Божие, а не наше. Кто хочет возложить на себя иго это, для того Иисус Христос делает его приятным и легким. Он услаждает и облегчает его внутренними свойствами ига правдой и истиной. Он облегчает нам трудные подвиги добродетелей. Дает нам чувствовать горечь ложных удовольствий. Укрепляет нас против самих себя. Уменьшает в нас силу первородного греха. Делает нас мужественными, несмотря на нашу слабость. И так предадимся Ему совершенно. Возложим на себя иго Его. Будем терпеть, но терпеть с охотой и с душевным спокойствием. Мы будем сражаться против греха, но Сам Бог будет содействовать нам. Мы получим победу, и Сам Бог увенчает нас. Мы будем плакать, но наши слезы будут для нас приятны, потому что каждая слеза будет умножать любовь Божию к нам. Нам тогда уже не будет позволено предаваться буйным страстям нашим. Но мы, пожертвовав Богу этой свободой, получим от Него другую, неизвестную для мира и гораздо более драгоценную, нежели власть и могущество царей. Чего мы страшимся, вступая в союз с Богом?! Погрузимся в глубину Его милосердия? Чем более будем любить Его, тем для нас будет приятнее исполнять повеления Его? Наша любовь к Нему и Его к нам будет утешать нас в горестях, услаждать кресты наши, удалять нас от всего опасного для души нашей, предохранять от заразы порочного мира, показывать нам бесконечное милосердие Божие к нам посреди бедствий, которые мы терпеть будем. Наконец, в самой смерти Он будет открывать нам славу и вечное блаженство.

Итак, должны ли мы страшиться соединения с Богом? Должны ли почитать несчастием сложить с себя тяжкое иго мира и возложить на себя легкое бремя Иисуса Христа? Не должны ли, напротив, почитать блаженством освобождение себя от собственного своего самолюбия, от гордости, от буйства страстей, от владычества лукавого мира этого?

Ты ищешь Христа. Иисуса Христа ты ищешь. Нетрудно твое искание. Одной вещи хочет Он от тебя, и если ты ее подаришь Ему, то Он готов обручить Себе тебя и обнять тебя. Вещь эта нетрудная, которую Он требует от тебя, не нужно здесь пота и труда. Он требует сердца твоего. «Даждь ми, сыне, твое сердце». Но сердца не телесного, так как Бог ни земля, ни перст, Он требует сердца души твоей. То есть ума твоего, ибо Бог есть дух. «Сыне, даждь ми сердце твое» (Притч.23:26). Если ты посвятишь Ему дух твой, Он придет тотчас и соединится с душой твоей.