Очерки истории методизма

Содержание

Весьма часто методизм называют «второю реформациею» Английской церкви, а основателя методизма не задумываются сравнить с самыми выдающимися преобразователями религиозно-нравственной жизни народов. То же самое хотят выразить и тогда, когда в методизме видят явление, произведшее новую эпоху в жизни упомянутой церкви. Нельзя не согласиться с верностью всех этих отзывов, если хорошо всмотреться в сущность «первой» реформации в Англии; для этой цели достаточно самого беглого очерка, характеризующего дело первых религиозных реформаторов Англии. Генрих VIII, Эдуард VI, Елизавета, как видно, колебались между противоположными течениями своего времени и как будто боялись сделать тот решительный шаг, который сделали реформаторы Германии и Швейцарии. Такое ведение дела было причиною того, что Английская нация много лет находилась в нерешительном состоянии: то она была полукатолическою (при Генрихе VIII), то вступала на путь реформ, приветствуя разных протестантских выходцев из Германии и принимая их, как религиозных вождей и учителей (при Генрихе VIII и его сыне Эдуарде VI), то снова возвращалась к католицизму (при Марии) и т. д. Что же вышло из всего этого? Результатом такой нерешительности была Английская епископальная церковь, или Англиканская церковь. Временем окончательного образования этой церкви нужно признать 1563–1571 годы, в которые произошла окончательная переделка символического произведения Англиканской церкви, или появление в свет XXXIX членов. Но и на этом произведении сказалась нерешительность религиозных руководителей Английского народа: по отзывам лиц, близко знакомых с основными положениями Англиканской церкви, oна представляет собою произведение, не имеющее резких характерных отличий, так что о ней весьма трудно сделать такой или иной отзыв.¹ Вместо того чтобы становиться на сторону того или другого мнения или отзыва, мы считаем не лишним указать несколько пунктов в упомянутом символическом произведении Англиканской церкви, – что даст нам право признать верными до некоторой степени все самые противоположные взгляды на сущность догматики Англиканской церкви. Учение, содержащееся в XXXIX членах этой церкви, есть смесь учений католического, лютеранского и кальвинского. Так в первых пяти членах изложено общее всему христианскому миру учение о Триедином Боге, но в V члене признается исхождение св. Духа от Отца и Сына; в VIII члене признается авторитетность трех древних символов: апостольского, никейского и известного под именем символа св. Афанасия; в XIX члене излагается учение о видимой церкви, в которой есть и добрые, и злые члены (XXVI чл.). Эти пункты учения, а также и многие другие принимают и католики, т. е. они внесены в учение Англиканской церкви из символических книг католичества, но ограничиваются или совершенно отвергаются лютеранами и кальвинистами. Наоборот, учение о Св. Писании, как единственном источнике откровенного учения (VI чл.) и отвержение Св. Предания также необходимого для спасения, заимствовано из немецких (лютеранских и кальвинских) вероисповеданий; учение о первородном грехе (IX чл.) совершенно лютеранское; тоже должно сказать о членах XI–XIV, в которых содержится учение об оправдании человека только верою и взгляд на добрые дела.² Учение о Божественной благодати (чл. XVII) и о предопределении очень близко подходит к кальвинскому учению о том же предмете, хотя значительно смягчается сравнительно с последним прибавкой, сделанной в конце члена;³ к кальвинству склоняется у Англикан и учение о таинстве евхаристии (чл. XXVIII–XXXI). С такою же нерешительностью изложено в членах Англиканской церкви yчeниe об обрядах, о браке священнослужителей и других предметах. Кажется, что приведённого достаточно для того, чтобы согласиться со словами двух историков методизма, которые признают реформацию в Англии неоконченною, не вполне проведенною.⁴ – Эта нерешительность в деле религиозной реформы, кажется, достаточно объясняется тем, что, как толчок реформе, так и её проведение исходило от гражданской власти. Реформация была делом политическим и имела в виду не ниспровержение традиционных верований, а освобождение народа. По этой причине в членах Англиканской церкви прямо и решительно отвергнуто только то, что ставило нацию в затруднительное положение по отношению к Римскому престолу. Собственно же в предметах веры реформаторы Англии не были так радикальны: они уважали народные верования. По этой-то причине борьба протестантства с католичеством в Англии продолжалась значительно долее, чем в других странах. Концом этой борьбы для Англии нужно признать собственно только 1689 год, когда был издан Акт о терпимости, дозволявший свободу вероисповедания всем бывшим тогда протестантским сектам Англии.⁵ Не заходя далеко в своих суждениях об Англиканской церкви, мы однако должны признать, что её неопределённый облик, её колебание между стариною и реформою имеют свою хорошую и свою дурную стороны. Если уважение к преданию, к древнецерковным учреждениям сближает эту церковь с её первообразом – «католической церковью», а потом и «кафолической церковью»; если это уважение носит в себе зародыши сближения с Восточной Православной церковью: то, с другой стороны, стремление освободиться от связи с Римом, стремление к новизне увлекает её к падению. «Система реформации», говорит один из английских мыслителей, «скрывает в себе самой зародыши смерти своей; толчок, увлекавший миллионы от католицизма, не переставал увлекать их в том же направлении: католики делались протестантами, а протестанты обращались в пуритан».⁶ Общий характер реформации сказался, между прочим, в том, что она была протестом против материализации церкви, которая чрез приобретение светских прерогатив власти обратилась в «церковное государство», как это было с Римско-католической церковью. Правда, Римская церковь поглотила государство; но протестантизм впал в новую крайность: он сам допустил материализацию церкви, давая возможность государству поглотить её. «Католичество материализовывало церковь образованием церковного государства, а протестантство материализовывало её чрез образование государственной церкви». Эти слова одного из представителей англиканства вполне приложимы к Англиканской церкви. Если историки реформации причину этого печального явления видят в том, что всякий, пристававший к партии протестантов, стремился достигнуть своих личных целей, то Английский народ в этом отношении не составлял исключения: он передал церковную власть в руки гражданского правительства, потому что имел в виду освободиться от тяжёлых денежных взносов в пользу Римской курии. Эта передача окончательно совершилась в 1688 году с призванием в Англию Вильгельма III. Самый акт передачи власти произошёл по воле высшей аристократии и высшего духовенства. Таким образом, совершилось фактическое объединение церкви и государства: церковь стала союзницей могущества аристократии, орудием её политики. Но это отозвалось большим вредом на самой церкви. Во-первых, её представители (высшее духовенство) объединились с высшим классом Английской нации и потеряли влияние на народные массы; а во-вторых, авторитет церкви значительно ослабел, потому что правительство (парламент) приобрело силу в делах церковных настолько, что считало себя вправе делать изменения в символических книгах церкви. Прежде протестантские порывы были сдерживаемы силою королевской власти; теперь с изданием акта терпимости, сдерживающая сила ослабела. Средние же и низшие классы равнодушно относились к течению дел в указанном направлении, потому что в них ни католичество, ни протестантство не пустили глубоких корней.⁷ В таком положении дел лежит причина слабости Англиканской церкви и зародыши её разложения.⁸ Передав авторитет в делах веры светской власти, она тем самым рисковала сделаться игрушкой в её (светской власти) руках. С указанной точки зрения вполне возможно уяснить себе дальнейшую историю Англиканской церкви и появление методизма.

Раньше мы видели, что англиканская церковь была достаточно протестантской для того, чтобы идти путём новых и новых реформ, а сдерживающей силы ей недоставало. Поэтому, прежде всего ей предстояла опасность со стороны богословствующего разума, т. е. опасность впасть в рационализм; а так как рациональное воззрение не может быть достоянием всех, то весьма естественно, что в недрах её возникло опасное разделение. Чтобы понять это, нам нужно принять во внимание то, что зародыш разделения лежал уже в самом союзе высшего духовенства с аристократией в начале царствования Вильгельма III. С самого начала, как мы видели раньше, духовенство, содействовавшее аристократии теряет влияние на массы народа и таким образом в церкви образовываются, собственно говоря, две отдельных отрасли: церковь высших классов в поземельных округах государства и церковь торговых городов. Первая стоит в тесной связи с государственной властью и признаёт многочисленные законы государства по делам веры; из рядов второй время от времени выступают члены, не признающие актов единоформенности (Conformity-Acts), переходящие сначала в ряды нонконформистов, а потом диссентеров. Рационалистическое движение только ускорило окончательное разделение. Англиканские богословы, хотя признавали повреждение сил человека после грехопадения, однако не отказались разуму человека воздвигнуть такой пьедестал, какого он с указанной точки зрения на силы человека был совершенно не достоин. Хотя на разум невозможно было полагаться, как на повреждённую грехопадением силу, тем не менее, в Англии раньше, чем в других протестантских странах, явились мыслители, которые решались с точки зрения человеческого разума подвергнуть исследованию и даже критике всякого рода истины и все авторитеты. Эти мыслители были деисты. Деисты – явление чисто национальное английское, вполне соответствующее практически земному характеру нации. «Они (деисты) поставили себе задачей выделить из всех положительных религий истины, несомненно, достоверные… построить религию разума, которая основывалась бы не на слепом предании и авторитете… которая могла бы служить критерием для оценки достоинства и недостатков разных положительных верований».⁹ Для этой цели деисты старались произвести критическую оценку всех догматов. Однако они никогда не забывали, что религиозная вера имеет весьма важное значение в практической жизни, как опора нравственности, спокойствия и благосостояния человеческих обществ. Практический английский дух мешал деистам прямо и решительно отвергнуть веру в жизни человека. Чтобы выйти из этого затруднения, чтобы помирить теоретические требования с практическими, деисты ограничили свои требования таким образом. Свободомыслие в деле веры может быть допущено, говорили они, но для устранения злоупотреблений им, допустить его можно только для людей образованных. Таким образом, религия разума, религия свободная от авторитетов может быть уделом только образованных классов; для необразованных же, или, что одно и то же, низших классов должна быть оставлена религия веры, предания и авторитетов.¹⁰ По такому воззрению христианство не исключалось деистами из числа религий, которые они считали возможным подвергнуть критическому рассмотрению; а это в свою очередь низводило христианство на степень естественных религий и содействовало унижению его в глазах английского народа. Чтобы дать понятие об этом унижении, мы считаем нужным изложить общую мысль некоторых деистических сочинений. Первое из сочинений такого рода появилось спустя 7 лет после изгнания Стюартов и 6 – после издания Toleration-Act’a.¹¹ Мы разумеем сочинение Локка Reasonableness of Christianity (Возможность усвоения Христианства разумом) – 1695 г. В этом сочинении Локк стремился доказать, что все истины откровения могут быть приняты и усвоены разумом, что религия христианская есть только возвещение и восстановление чистой естественной религии. По мнению некоторых историков, Локк не хотел бороться с христианством: он высоко ценил сущность и благотворное действие его. Но его сочинения важны в том отношении, что ими положено начало деизма со всеми его крайностями.¹² Признать верным этого взгляда вполне нельзя, потому что низведение откровенных тайн в ряд доступных человеческому пониманию мыслей служило уже к значительному унижению христианства. Около того же времени Чарльз Блаунт, переводчик двух первых книг об Аполлоние Тианском, доказывал, что первоначальная религия есть выдумка жрецов. Так говорил он о языческих религиях; но он ещё не осмеливался делать прямых нападок на христианство, хотя иногда и о христианстве выражался с остротами и ирониею, свойственными времени Реставрации Стюартов (1660–1688). Джон Толанд († 1722) в своём сочинении Christianity not Mysterious¹³ доказывает, что христианство не противоречит нашему разуму, но оно и не выше сил нашего понимания (not mysterious); оно дано нам на пользу, а потому должно быть понятно, как понятны нам: «золото», «камень», «вода» и т. д. Но Толанд не задумался уже подвергнуть сомнению подлинность источников откровения. Ещё большее значение в развитии деистических идей нужно признать за Ант. Коллинсом († 1729). В сочинении этого последнего A Discourse of Free-Thinking (Рассуждение о свободе мысли) свобода мысли противополагается слепой вере и признаётся необходимой для человека. Коллинс старается обосновать свои мысли на основании св. Писания. Так в пророках В. Завета он видит только свободномыслящих людей своего времени, а в словах И. Христа – испытайте Писаний – находит прямое предписание разумно исследовать Божественное откровение. Своими рассуждениями о пророчествах Коллинс пришёл в прямое столкновение с обычными взглядами на христианство своего времени.¹⁴ Каковы бы ни были первоначальные побуждения упомянутых писателей,¹⁵ они имели в конце своём весьма неприглядные результаты, так как ниспровергали божественность основ христианства, низводя христианство на степень естественных религий и приписывая происхождение его тем же причинам, каким приписывалось происхождение естественных религий. Самое полное выражение этого взгляда находится в сочинении Тиндаля: Christianity as old as Creation: or the Gospel а Republication of the Religion of Nature. Здесь Тиндаль проводит взгляд, что естественная религия есть единственно совершенная, и что христианство постольку есть истинная религия, поскольку оно тожественно с натуральной религией.¹⁶ – Все эти взгляды находили сeбе широкое распространение в образованных кружках того времени и даже считались признаком хорошего тона. «Свободное отношение мысли к предметам веры», говорит Лекки, «пользовалось большим уважением в высших кружках, вело к высшим почестям в церкви и государстве и процветало в университетах».¹⁷ Влияние деизма ясно сказывалось даже в тех представителях Англиканской церкви, которые старались бороться с деизмом научным образом. Влияние деизма сказывалось тогда в решении самых существенных вопросов, как вообще христианства, так в частности и христианства Англиканского. Это подтверждают все известные нам писатели,¹⁸ касавшиеся истории тогдашних богословских споров в Англии. Еще важнее и существеннее деизм отразился на практической стороне тогдашней религиозной жизни. Своим принципом о двоякой религии (образованных и необразованных) он порывал последнее звено, которое связывало все слои народа, о чем мы уже имели случай говорить раньше. Для купцов, фабрикантов, подёнщиков и пролетариата религия не утрачивала своего прежнего значения: она служила для них, единственным светочем в их многотрудной жизни. Естественно, что религия у них имела более непосредственный живой характер: здесь разум не успел, да и не мог, произвести своего мертвящего разрушительного действия; здесь, царила вера. Если образованные классы старались усвоить христианство разумом, то необразованные усваивали его верою; первые довели разум до отрицания христианства или, по крайней мере, до унижения его; вторые же довели своё живое субъективное религиозное чувство почти до мистицизма и пришли к совершенно противоположному выводу – к отрицанию значения разума в деле веры. На этой-то почве и родился методизм. Здесь первоначальное англиканское протестантство оставалось во всей его неприкосновенности, здесь к нему относились с интересом, поэтому естественнее всего было обратиться сюда тем, кто считал нужным произвести религиозную реформу. Это было тем естественнее, что здесь же новая реформа могла встретить меньше всего препятствий, потому что, как увидим ниже, о религиозно-нравственном состоянии низших классов, о которых идет речь, духовенство страны заботилось мало. Методизм и был следствием произведённой в этой области реформы. Методисты стремились доделать то, чего не сделали первые реформаторы.¹⁹ С этой точки зрения методизм есть протестантская секта. В чём его отличительные признаки и сущность, это будет видно при изложении самой истории методизма; здесь же достаточно сказать то, что методизм доводит до самых крайних пределов субъективность в деле религии. Но в таком случае методизм можно отожествить с гернгутианством.²⁰ После мы увидим, какое внутреннее сродство соединяет их между собою, однако совсем отожествлять их никак нельзя. Методизм и гернгутианство так относятся между собою, как два однородные растения, взращенные на разных почвах, в разных странах. Пpи всей своей близости к германскому протестантству, методизм есть явление чисто английское, выросшее на почве английской национальности под условием религиозно-нравственной жизни английского народа. Национальность положила на нём такое клеймо, которое даёт ему своеобразный характер и выделяет его из ряда других сект, как особую самостоятельную секту. После мы увидим, что главный контингент методистов состоит из англичан или из их потомков, и что на почве других национальностей методизм идет в своем развитии гораздо медленнее и всегда принимает своеобразный характер. Для уяснения особенностей методизма, как самостоятельной секты, нам необходимо обратиться ко времени появления методизма и посмотреть на религиозно-нравственное состояние Английского народа в это время. Самый беглый взгляд на него покажет, что методизм отвечал на запросы времени и удовлетворял потребностям Английского народа.

Временем появления методизма было начало XVIII века. Раньше мы сказали, в каком отношении государственная церковь стояла к правительству; теперь мы должны сделать некоторую оговорку. Сказанное прежде безусловно верно только в отношении к высшим представителям церкви, к духовенству столицы и больших городов. Но это духовенство играет всегда видную роль в судьбах церкви, а потому не будет лишним с нашей стороны посмотреть на его религиозно-нравственное состояние прежде других классов Английского народа. Большая часть высшего духовенства того времени состояла из еретиков, которые воспитаны были на сочинениях деизма, вели бесконечные споры о различных догматах²¹ и особенно о предопределении. Нравственный уровень тогдашнего высшего духовенства был очень не высок. Это подтверждают все писатели знакомые с историей периода, о котором идёт речь. Общая мысль всех отзывов о высшем духовенстве того времени заключается в том, что оно подражало в своей жизни аристократии. Но нравственный уровень аристократии (особенно столичной) упал очень низко. Дворы Карла II и Иакова II своею безнравственностью заслужили историческую известность. Легкомыслие, разврат, циничность ценились здесь, как признаки хорошего тона.²² Непочитание праздничных дней было всеобщим явлением. Такой же безнравственный двор остался в наследство и Вильгельму III (1688–1702), как говорит Маколей, много употребивший сил и времени на изучение истории этого периода.²³ Он же прямо говорит, что безнравственность царила в городском и особенно столичном духовенстве. Правда, что его суждениям доверять нужно с большой осторожностью, но в этом случае он преувеличивает весьма немного. Тесная связь духовенства и аристократии, общность интересов заставляют думать, что эти два сословия были сходны и по характеру. Это и подтверждают другие писатели, которым доверять можно в большей степени.²⁴ Из вcеx свидетельств о духовенстве того времени можно вывести то заключение, что оно было не многим лучше аристократии. Дисциплина церковная совершенно пала;²⁵ пороки епископального клира часто заслуживали смертной казни.²⁶ Жадность к деньгам была причиной того что многие стремились к приобретению нескольких приходов часто средствами сомнительного в нравственном отношении достоинства или же совершенно безнравственными; беспечность в исполнении пастырских обязанностей была естественным следствием того, что духовные были распорядителями больших и часто нескольких приходов;²⁷ не меньшее зло в этом отношении зависело от сильно укоренившегося обычая advowson и perpetual advowson.²⁸ Не лучше было духовенство тогдашних диссентеров, как принадлежащее к низшим классам и вышедшее из этих классов. Если в епископальном духовенстве, широко было развито неверие, то в диссидентском духовенстве господствовало самое отвратительное суеверие – прямое следствие невежества. В большинстве случаев диссидентское духовенство склонялось к кальвинизму,²⁹ источником которого была пресвитерианская Шотландия; учение, которое проповедало духовенство диссентеров, часто было таково, что в нём нельзя было видеть великих истин Евангелия;³⁰ обязанности свои оно исполняло совсем не по-евангельски. – То, что мы сказали о духовенстве диссентеров, вполне приложимо и к низшему духовенству епископальной церкви, исключая склонности его к кальвинству. По внешнему положению своему оно было вполне зависимо от сельской аристократии (поземельных владельцев).³¹ Религиозное невежество его доходило до незнания самых необходимых частей вероучения (начатков христианского вероучения).³² Зависимость от аристократии в материальном отношении была причиной низкопоклонничества приходских пастырей пред владельцами и их приближёнными, а это, в свою очередь, унижало его в глазах пасомых, возбуждало к нему недоверие. Не малым злом в этом отношении послужили акты единоформенности (Conformity-Acts) религиозного исповедания и обрядов. Так по акту 1662 года множество приходов осталось без пастырей потому только, что пастыри эти были из пуритан.³³ Необходимость заставила заместить приходы поскорее, но поспешность была причиной выбора людей недостойных.³⁴ Но среди разного рода неурядиц в то время было не мало духовенства в сёлах, которое высоко ценило своё положение и пользовалось большим влиянием.³⁵ – Среди образованных людей того времени не мало было очень религиозных людей, каков, например, I. Newton († 1727) и др.

После сказанного о религиозно-нравственном состоянии высших классов и духовенства в конце XVII и начале XVIII в., невозможно даже предположить, что остальная часть английского народа была выше в том же самом отношении. Обыкновенно бывает так, что средние классы стараются подражать высшим во всём. Так было и в данном случае. Представители средних классов – университетская молодёжь шла за другими в умственной и религиозно-нравственной своей жизни. Сохранились описания университетской жизни того времени, и все они говорят одно и тоже, – именно, что студенты не занимались своим делом; неверие господствовало среди них под влиянием сочинений деизма; они занимались политикой, возобновляя в школе борьбу партий тори и виги на подобие парламентской аристократии, и подражали той же аристократии в её безнравственной жизни. Так было в Оксфорде; не лучше дело обстояло в Кембридже и Дублине.³⁶ Все молодые люди такого направления становились то юристами, то политическими деятелями, то священниками; понятно, что они распространяли, таким образом, пороки и неверие по стране. Но университетское образование доставалось на долю весьма немногих счастливцев. Обыкновенно сельское дворянство того времени было вполне необразованным и воспитанным не лучше своей прислуги; представители его были бедны, а потому не могли получать необходимого даже воспитания; занятия его ограничивались изысканием средств к удовлетворению чувственности. Необыкновенная гордость, сознание своего дворянского достоинства довершают облик представителей этого класса нации в конце XVII и начале XVIII века.³⁷

О низшем классе общества того времени нужно сказать то, что он был в полном пренебрежении. Ему не давали даже элементарного образования, потому что не было подходящих народных школ. Народ был вполне невежествен. Согласно принципам деизма масса оставалась с теми зачатками религиозной веры, которые переходили от отцов к детям и кое-как поддерживались проповедью, часто неподходящей к умственному уровню народа. Народ поэтому был вполне суеверен. Отсюда вера в колдовство, стихомантия (гадание по св. книгам) были очень распространёнными явлениями и не только среди мирян, но и среди духовенства. Не имея прочных оснований для нравственности в живой разумной вере, не имея правильного понятия о религии, народ английский был груб.³⁸ Особенной дикостью и грубостью отличались англичане гористых местностей Уэльса, Корнуоэля, а также Шотландские горцы и Ирландские католики.³⁹ Об углекопах Кингсвуда многие выражались, что они дикостью своей не уступают индейцам Америки. – Единственно светлым явлением (разумеется только сравнительно) в нравственном отношении были остатки квакеров или потомки их после переселений в Америку, где они думали осуществить на земле царство Божие, а также остатка пуритан; если чем выделялись они, так это некоторой чистотой нравственной жизни, хотя и в этом отношении оставалось желать многого и никак нельзя было считать их нравственными образцами.⁴⁰ Лучшие люди того времени со страхом смотрели на неутешительное настоящее нации и со страхом ожидали будущего.⁴¹

Если бы мы захотели одним словом выразить сущность церковной истории Английской нации, то, кажется, вернее всего будет сказать, что все усилия правительства и представителей церковной жизни были направлены к тому, чтобы создать церковь по духу Евангелия, – церковь, соответствующую своему назначению, но вместе с тем восстановить церковь первобытного христианства. Но все эти усилия окончились неудачно: в результате получилась церковь, которая испытывала на себе участь всякого несовершенного человеческого творения. Церковь эта не приносила желанных плодов; вокруг неё теснились враждебные ей религиозные общества; сама она дробилась на партии (с 1689 г.) высокоцерковников и низкоцерковников.⁴² После к этим двум партиям присоединилась третья – широкоцерковники.⁴³ Все эти партии боролись за преобладание в народе и ослабляли значение церкви. Возврат к старине по самой сущности протестантизма и по ненависти в народе к католичеству был невозможен: оставалось идти по пути, проложенному первыми протестантами; но в тоже время надо было удовлетворить потребностям народа, которые заявляли себя с новой и новой силой. И эта сторона была выполнена методизмом.⁴⁴ С этой точки зрения в методистском движении мы можем различать два тесно связанные между собой стремления: положительное и отрицательное. Первые методисты начали противодействовать крайнему рационализму в богословии, который умертвил живое религиозное чувство, унизил христианство и тем самым лишил нравственность её незыблемых основ. Итак, методизм начал с отрицания. Но отрицание само по себе бессильно создать что-нибудь положительное и в конечных результатах приводит к разрушению всего. Религиозное чувство первых методистов не могло кончить дела этим. Разрушая прежний порядок вещей, методисты должны были дать опору для нового порядка. Сначала они думали оставаться только в пределах догматики и канонов Англиканской церкви, восстановить её первоначальные формы. Но по самому существу дела это оказалось невозможным, так как первоначальных форм эта церковь не имела. Мы видели, что вся её история представляет переход от одной формы к другой, из которых ни одна не может быть почитаема первоначальной. Естественным следствием такого положения было то, что первые вожди методизма обратились к первоначальному протестантизму и в нём нашли основание для созидания новой религиозно-нравственной жизни.⁴⁵ Но методисты не остановились на этом: они развили принцип первоначального протестантства до крайности; так что методизм вполне может быть назван «религией чисто личного богоугождения без всякого отношения к символу веры и канонам церкви» (ohne Rücksicht auf Glaubensnorm und Kirche), или таким религиозным явлением, «о системе которого речи быть не может». Методизм есть явление, характеризуемое тем, что из него устраняются отдельные наиболее спекулятивные стороны религии и решительно исключаются те, которые кажутся опасными для субъективности сердца.⁴⁶ – В общей истории протестантизма методизм можно ещё признать последней вспышкой протестантского духа, но никак не новой эпохой в его истории.⁴⁷ Дело в том, что в методизме провозглашён принцип, с точки зрения которого возможно объединение не только различных религиозных обществ Английской церкви, но и всех протестантских, потому что он безразлично относится к догматической стороне религии, к церковному устройству религиозных обществ и сводит всё дело религии к личному богоугождению. Такими надеждами питаются некоторые поклонники методизма и некоторые методисты; но насколько сбыточны эти мечтания, можно судить отчасти по кратковременной истории методизма. После мы увидим, что он быстро разросся и распространился по многим странам. Но успехи его не так важны, чтобы на основании их можно было держаться таких оптимистических взглядов; довольно уже одного того, что в Америке, для которой он создан, как выражаются некоторые его историки, он едва едва выдерживает борьбу за существование. Ещё меньше успевает он в странах Европы. Но обо всём этом мы будем говорить после. Заметим только, что в своей судьбе он (методизм) подчиняется общим законам истории протестантских сект.⁴⁸

Методизм в своём стремлении оживить охладевшую церковно-нравственную жизнь Английского народа не был одиночным явлением в своих стремлениях. Мы упомянули уже о том, что лучшие люди скорбели о бедственном положении Англиканской церкви; они в свою очередь стремились к тому, чтобы поднять религиозно-нравственный уровень нации; древнее благочестие, жившее в простом народе и так энергично и своеобразно заявлявшее себя в квакерах, пуританах и индепендентах, в последние годы XVII и первую четверть XVIII вв. сказалось в том, что частными людьми было основано несколько обществ, которые задались целью содействовать религиозному просвещению народа. Особенно замечательно одно из них, основанное в 1696 г. и послужившее началом для позднейшего библейского общества. Это общество распространяло в народе брошюрки религиозно-нравственного содержания, молитвенники (Prayerbooks) и Библию; оно доставляло бедным людям работу, воспитывало их и их детей и делало много другого по требованию евангельских заповедей. Этому обществу обязаны своим существованием многие школы нашего времени. Борьбу против нравственной распущенности взяли на себя «общества реформирования нравов». Они особенно широко распространились в конце XVII века. Они имели характер, в общем сходный с характером упомянутого общества: они устраивали собрания для общей молитвы, для совместного чтения и толкования Св. Писания. С 1695 года эти общества взяли на себя обязанности быть нравственной помощью общества: члены их поделились на группы и стали разыскивать и наказывать преступников. Так они преследовали всякий нравственный проступок и порок (воровство, пьянство, нарушение святости праздничных дней и т. д.). Как общества первого рода, так и общества реформирования нравов имели очень широкий круг деятельности.⁴⁹ В своем первоначальном виде методизм походил на те и другие общества; если только программы их соединить вместе, то получим программу действий первоначальных методистов. Впрочем, нужно сказать, что эта программа несколько шире. В задачу упомянутых обществ не входила борьба с деизмом, или вообще рационализмом. Сознавая, что свободное исследование истин христианства приводит к отрицанию его, методисты восстали против свободного мышления не только в области религии, но и в науке; видя полное невежество народной массы в религиозном отношении, они дали широкое применение народным и особенно воскресным школам, вводя строгое религиозное воспитание в круг учебно-воспитательных предметов; а это в свою очередь ниспровергало принцип деизма о разделении образованных и необразованных в отношении к религии и о различии религии разума и религии предания и авторитетов. В противовес недейственной, хотя и серьёзной, проповеди епископального клира методисты ввели такую проповедь, которая своей жгучестью нравственно убивала и вновь воскрешала грубую массу народа. Для уничтожения беспорядочной жизни, которой отличалась особенно молодёжь того времени, основатели методизма ввели строгий и точный метод частной жизни, стараясь освятить его христианским учением; а безнравственности и распущенности своего времени они противопоставили образцы аскетической нравственности, могшей соперничать с самыми фанатическими проявлениями средневековых католических и даже древних индийских аскетов и доводившей некоторых из методистов до могилы, а для некоторых сократившей жизнь (по свидетельству современников). Отсюда видно, что методизм есть явление чисто религиозное: вызван он религиозными потребностями, направлялся к религиозным целям и осуществлялся при помощи религиозных средств.⁵⁰

Методизм существует с 1729 года. Изучая его историю, нельзя не отметить в ней двух резко разделённых между собой периодов. Первый период характеризуется как период постепенного образования особенностей, – период, в который между основателями методизма и членами Англиканской церкви постепенно возникала вражда, постепенно обострялись отношения. Период этот продолжался до смерти основателя методизма (до 1791 г.) и окончился для методизма тем, что он явился около Англиканской церкви, как самостоятельная церковь, или секта, имевшая все условия для своего самостоятельного существования. Второй период весьма удачно охарактеризован одним историком методизма, как период практической пробы и фактической критики методизма. Действительно, в этот период сказалось, насколько основатель методизма искусно устроил его: весь почти период проходит в борьбе, корень которой лежит в устройстве секты, так что можно прибавить к указанной характеристике периода то, что этот период есть период поправки дела основателя общины методизма. Продолжается этот период почти до наших дней, но для разных ветвей методизма продолжается неодинаково (1872‒1878 гг.). Время после второго периода, как современное нам, истории не подлежит.

Но если всмотреться в жизнь методизма во время первого периода, то необходимо бросается в глаза то, что методизм и тогда уже пережил несколько различных фаз, пока дошёл до окончательного разрыва с церковью государственной. Таким образом, приходится уже в первом периоде отметить три периода меньших, характерно отличающихся один от другого. Первоначально методизм был нечто иное, как кружок молодых людей (большей частью имеющих такое или иное отношение к оксфордским колледжам), которые стремились к тому, чтобы спасать свои души и души своих ближних. Все члены этого кружка были воодушевлены Евангельским учением, имели высокое понятие о своей родной церкви. Из них никому и в голову не приходило, что из их общества разрастётся то, что теперь известно под именем методизма. По такому своему характеру жизнь кружка, кажется, не должна бы даже и входить в историю методизма. Но эта жизнь имеет весьма тесную связь с историей методизма, потому что уже в это время была намечена вся программа последующей деятельности методистов; сложилась она сама собою, естественно, и осталась без перемены на всю жизнь основателей кружка, постепенно дополняясь по мере того как жизнь выясняла потребности вновь основанного общества и его положение в ряду других религиозных обществ. С этой точки зрения жизнь первоначального методистского кружка получает важное значение в истории методизма. Этот период в истории методизма не велик (с 1729 г. до 1736 г.). Во всё это время методизм был чисто национальным явлением Англии без примеси посторонних элементов. Но как такой, методизм не мог вынести борьбы с препятствиями, поставленными ему на пути английским обществом и духовенством в силу сложившегося порядка вещей. Так как методисты были не в силах удовлетворить религиозным потребностям народа (они были скованы формами епископальной церкви), то и кружок их был не в силах устоять против нападок направленных против него со стороны врагов (он не имел прочной организации). Внутреннюю силу и прочную внешнюю организацию общество методистов получило со вне, из протестантской Германии, где к тому времени было восстановлено древнее общество Богемских братьев в виде гернгутианства. От гернгутиан методисты и позаимствовали то, чего им недоставало.⁵¹ Итак второй период истории методизма проходит в связи методизма с гернгутианством; продолжительность этой связи не велика (с 1736 г. до 1740 или 1741 гг.); но её было достаточно, чтобы нарушить в методистах Англиканское равновесие католичества и протестантства в пользу последнего. Однако, не смотря на всё сходство между собой, гернгутианство и методизм не могли навсегда сохранить союза; различие в стремлениях, различие национальное положили конец их связи: англичане разошлись с немцами, методизм отделился от гернгутства и начал своё самостоятельное существование. Собственно только с этого времени начинается жизнь методизма, охарактеризованная нами раньше, как постепенное уклонение от форм Англиканской церковной жизни в теоретическом и практическом отношениях. Эта новая фаза развития методизма (с 1740 по 1791 г.) оканчивается тем, что методизм получает от государственной власти право на самостоятельное существование, формы которого определяются положительным законом ещё в 1784 г. Но так как эти формы не были приложены к жизни методистов до смерти его основателя, то концом периода всего естественнее считать год смерти этого основателя, т. е. 1791 г. К этому же времени выработались все отличительные особенности методизма (его качественная сторона); к этому же времени общества методистов значительно разрослись по многим местам (количественное возрастание). В этот, однако, уже период сказался в методизме сепаративный дух протестантства, потому что уже теперь началось разложение методизма на деноминации; уже теперь возникли в методизме споры по разным религиозным вопросам. Но так как споры эти имели догматический характер, то нанести методизму смертельного удара они не могли, потому что догматическая сторона в методизме отступает на задний план; сущность методизма заключается в решении вопросов религиозно-практического характера; поэтому раздоры и разделение в первый период совершились без особенного ущерба для общего возрастания методизма. Конец третьей фазы развития методизма совпадает с концом 1-го периода его истории.

К началу второго периода методизм явился в своём полном виде и с тех пор в сущности своей остаётся неизменным. Но исторические и территориальные условия были для дальнейшей жизни методизма весьма важны. Благодаря им методизм разделился на две больших ветви ещё в самом начале второго периода. При полном внутреннем сходстве эти две ветви во внешней своей жизни имеют мало соприкосновения, а потому жизнь их удобнее всего рассматривать отдельно. Это различие во внешней жизни той и другой ветви зависит от внешних особенностей жизни тех народов, среди которых действовали методисты и теперь действуют. Хотя англичане и американцы относятся между собой как старшие члены одной семьи к младшим, но они различны вследствие различия условий, при которых они живут. Приспособление методизма к местным условиям и стремление стать в уровень с другими религиозными обществами, и даже выше их, характеризуют второй период методизма. При этом несовершенство устройства англиканской ветви методизма причиняет ей множество внутренних неурядиц и служит причиной её раздробления на множество мелких деноминаций; в тоже время американскую ветвь методизма потрясают неудовольствия, вытекающие из национального различия входящих в состав её членов. Несмотря на всё это, обе ветви методизма имеют много сходного в своей жизни, так что их никак нельзя считать двумя различными сектами: они и до настоящего времени остаются не больше как двумя деноминациями одной секты методистов.

Имея в виду излагать очерки истории методизма, мы будем придерживаться сделанного нами деления на периоды. Прежде чем приступить к изложению «Очерков» считаем нужным сделать замечание, что задача наша не та, чтобы написать «историю» методизма. Для составления истории методизма необходимо было бы иметь под руками не тот отрывочный материал, которым мы располагали. По этой причине весьма естественно произошло то, что на некоторые весьма важные пункты в истории методизма в предлагаемых «очерках» мы не могли дать не только нужного ответа, но даже никакого. Это зависело не от того, что для истории методизма нет материала, или что литература по этому вопросу бедна. Материала много, и литература достаточно богата; только материал этот хранится на далёком западе и разработка его доступна и возможна для западных учёных. В русских же библиотеках (разумею, библиотеки д. академий) есть только труды, представляющие уже обработку этого материала и часто очень тенденциозного характера. Из русских сочинений о методизме нам известно только одно, в котором большая часть при том посвящена изложению учения и внешнего устройства американского методизма в настоящее время.⁵² Кроме этого в русской литературе нет сочинений о методизме; краткие сведения встречаются в курсах церковной истории и отрывочные известия в светских и духовных журналах, касающиеся частных случаев в жизни современного методизма. Таковы, например, сведения сообщаемые о положении методизма в Америке в Русск. Вестнике за 1883, в Православн. Обозрении и др.

Методизм обязан своим происхождением двум родным братьям Джону (John) и Чарльзу (Charles) Весли (Wesley), получившим образование в колледжах Оксфордского университета. За это говорят все сведения, которые можно почерпнуть о методизме у самых разнообразных историков методизма. Однако, не смотря на несомненность факта, братьев Весли не все признают основателями методизма.⁵³ Это происходит или от недостаточного знакомства с историей методизма, или от того, что на основание методизма смотрят с различных точек зрения. По нашему мнению, всё то, чем методизм обязан своему существованию, происходит от братьев Весли; а, следовательно, они вполне могут быть названы основателями методизма, и с них нужно начинать изложение истории методизма. Обыкновенно в таких случаях пишут возможно полную биографию главных деятелей в известном историческом событии. Но так как этот способ в результате приводит к изложению подробностей, часто не имеющих к делу никакого отношения, и так как подробная биография основателей методизма была бы первой половиной истории его, то мы не считаем нужным писать биографии братьев Весли, хотя признаем необходимым отметить некоторые выдающиеся черты в их жизни, имеющие важное значение для истории методизма.⁵⁴

Братья Весли были детьми одного министера епископальной церкви, занимавшего должность приходского священника в местечке Эпуорте (Epworth), по имени Самуила Весли. Самуил Весли родился нонконформистом;⁵⁵ но обстоятельства жизни его показали ему, что от своих единомышленников он не может ожидать ничего хорошего. По этой причине С. Весли перешёл на сторону высокой церкви (High Church); с того времени он становится верным её защитником.⁵⁶ Резкие проповеди его против короля и его приверженцев обратили на С. Весли внимание двора,⁵⁷ и проповеднику пришлось провести много тяжёлых лет; со своим большим семейством он должен был оставаться без прихода. После революции 1688 года он окончательно перешёл на сторону правительства и получил приход в Эпуорте, в Линкольнском округе (Lincolnshire). По странному стечению обстоятельств, этому человеку в жёны попалась девушка, пережившая тоже, что пережил в юности и он. Родилась она в семье нонконформистов; но своими собственными силами дошла до убеждения в несостоятельности нонконформизма и пристала к высокой церкви. Таким образом Весли (муж и жена) сознательно перешли на сторону правительства и той стороны епископальной церкви, которая во всех церковных постановлениях и учреждениях видела священное достояние первоначального христианства, т. е. пристали к High Church.⁵⁸ Семья Весли была очень велика, – что заставило С. Весли войти в неоплатные долги. Неудачи же и недостаток материального обеспечения воспитали в муже и жене такой твёрдый характер, который давал возможность всякому бедствию в жизни, всякому несчастью гордо смотреть в глаза. Если к этому качеству мы присоединим обширные умственные познания, которыми обладали отец и мать семейства Весли, то очень многое в жизни основателей методизма уяснится само собой. Самуил Весли среди своих собратьев был выдающейся личностью, а его жена положительно могла быть названа явлением в то время исключительным. Имея на руках громадное семейство, жена С. Весли (Сусанна) успевала не только дополнить своё религиозное образование, но и стать в уровень с мужем, чтобы помогать ему нести трудное дело пастырского служения,⁵⁹ если дела заставляли его отлучаться из прихода на более или менее продолжительное время. После сказанного о родителях Весли становится понятным: 1) то уважение к Англиканской церкви, которое во всю жизнь не покидало Чарльза Весли, а Джона весьма долго удерживало от разрыва с нею: братья Весли, так сказать, с молоком матери всосали это уважение; 2) те черты твёрдости, настойчивости в достижении целей, и терпения под давлением бедствий, которые с силой обнаружились в братьях Весли в продолжение всей последующей их жизни и деятельности; 3) методическая жизнь и религиозность, перешедшие в наследство от матери, и любовь к науке, а также поэтический дар, доставшийся от отца.⁶⁰ С такими качествами Джон и Чарльз Весли были отданы в школы: один раньше другого на пять лет. Нам нет нужды подробно описывать пребывание Дж. Весли в школе; заметим только, что 5 лет пребывания в ней были для него годами самого тяжёлого испытания: там ему приходилось терпеть и голод, и холод и дурное обращение товарищей,⁶¹ – словом школа лишений, начавшаяся дома, продолжала воспитывать и теперь основателя методизма в том же духе, как дома. В этой школе (в Лондоне) Дж. Весли был 1715–1720 годы. В 1720 он перешёл в один из колледжей оксфордского университета. Раньше нам приходилось говорить, как дурно было поставлено тогда дело в этом университете; поэтому весьма интересно решить вопрос: каким образом будущий основатель методизма спасся от общего дурного направления студенчества тогдашнего времени? Обращаясь к биографиям, мы находим следующие показания: по Southey⁶² жизнь Дж. Весли в университете проходила хорошо, что сказывалось в его тогдашнем остроумии, юморе и живости. Эти качества наиболее пригодны для того, чтобы быть тем, что называют «хорошим товарищем». Отсюда можно было бы заключать к тому, что Дж. Весли не выделялся из ряда других и жил, как все. Однако, вышло не так: тот же Southey говорит: «Когда же пришло время получить посвящение, то Весли высказал глубокую серьёзность». Такие резкие перемены трудно объяснить. Нам кажется, что Дж. Весли никогда не переменялся, потому что условия, при которых сложился его характер, продолжали действовать и в пору пребывания его в Оксфорде. Никогда не прерывавшееся влияние отца и матери делают невозможным представление о том, что Дж. Весли когда-нибудь мог стать «хорошим товарищем» в кружке распущенных студентов. Наоборот, необходимо признать, что он постоянно стоял особняком от товарищей: иначе он не сделал бы успехов в науках⁶³ и не стал бы предметом насмешек товарищей.⁶⁴ Таким образом, ценой дружбы к товарищам Дж. Весли спас себя от увлечений в нехорошую сторону. Его собственные отзывы о студенческой жизни в Оксфорде, о которых нам приходилось упоминать раньше,⁶⁵ говорят за то, что он выделялся из среды студентов и очень заметно. Что же особенно выделяло его? «Религиозная серьёзность», «строгость его религиозных положений» – отвечают на это Stevens и Southey.⁶⁶ Идеалом его личной жизни стала гармония его с Божеством, душевный мир. Но может ли быть достигнута эта гармония, этот мир? и может ли человек получить явную, осязательную уверенность в этом? Стремление собственным опытом достигнуть решения этих и подобных вопросов заставило Дж. Весли удаляться от шумного общества товарищей. Обращаясь за разрешением этих вопросов к богословским сочинениям, он подолгу останавливался на сочинениях Фомы Кемпийского (De Imitatione Christi), I. Taylor’а (Rules of Holy Living and Dying) и Law (Serious Call of Men). Эти сочинения произвели в нём решительный переворот: они отвлекли его от рефлективно-рациональной деятельности, настраивая его мистически на созерцательный тон. Никто не препятствовал такому направлению его мыслей, кроме насмешливых товарищей: со стороны родителей он даже был поощряем идти в таком направлении. Отец и мать постоянно помогали ему в разъяснении его богословских затруднений. Понятно, что ничем не стесняемая внутренняя его жизнь достигла такого напряжения, что он решился посвятить себя Богу вполне. Насмешки товарищей только увеличивали напряжение внутреннего чувства.⁶⁷ В 1725 году он был посвящён в дьякона, а в 1726 году его избрали членом Lincoln-College, где несколько времени спустя его выбрали в лекторы греческого языка.⁶⁸ Студенты-товарищи приписывали возвышение его благоприличному поведению в глазах начальства. В пользу верности такого предположения так же, как и против него, нет в наших руках доказательств. Достоверно известно, что образ жизни Дж. Весли в это время начинал принимать аскетическое направление; но аскетизмом тогдашнему начальству университета едва ли можно было угодить. Вчитываясь в сочинения Фомы, Тайлора и Лау, Дж. Весли вынес убеждение в том, что грех обладает над человеком, что спасение человека только во Христе, что Богу нужно отдаться всем существом своим.⁶⁹ Отсюда его аскетизм: он не хотел снимать с себя волос, чтобы сбережённую таким образом плату цирюльнику употреблять на более нужное, благочестивое дело; строго соблюдал он посты и дошёл до такой неумеренности в этом отношении, что расстроил своё здоровье. Чтобы избежать столкновения различного рода обязанностей, он строго распределил время своих занятий.⁷⁰ В это время настроение его души достигло того пункта, когда люди энтузиастического характера решают покинуть этот мир с его шумом и страстями и удаляются в пустыню. Перемена места между Оксфордом и родным городком, где у родителей он находил нужные советы, умеряла силу его внутреннего напряжения, сообщая ему более правильный ход и тем ещё более закрепляя его. – Почти ту же самую дорогу прошёл в первые годы жизни и Чарльз Весли; он поступил в студенты университета, когда старший брат его был выбран членом Lincoln-College’а. С этого времени внутренняя жизнь обоих братьев проходит совместно; оба они пришли к мысли, что идеалом жизни человека нужно считать уединённый аскетизм. Братья и решились бы на него, если бы не советы матери и некоторых друзей. Мать убеждала Дж. Весли в той мысли, что его ждёт новая жизнь, что ему предстоит великая деятельность; а один из друзей говорил ему прямо: «Библия не знает религии пустынников; ты должен или найти себе сотрудников, или постараться создать их».⁷¹ Эти советы убедили Дж. Весли снова приняться за свои труды в Оксфорде. Там нашёл он и сотрудников. Этими сотрудниками были члены кружка студентов, созданного энергичным Чарльзом Весли. Последний не так сильно увлёкся мистическими воззрениями упомянутых сочинений: он понимал, что назначение человека в том, чтобы действовать во внешнем мире, что святость приобретается трудом. Когда старший брат убеждал его усилить строгость аскетизма, то Чарльз отвечал: «Разом в святого нельзя обратиться».⁷² Поэтому первоначально он ограничивался выполнением того, что предписывали ему приобретённые воспитанием привычки. Порядок в занятиях и внешней жизни был задачей, которую он ревностно стремился выполнять не только сам, но и склонять к тому же своих товарищей. Сближение с некоторыми студентами дало ему возможность составить кружок; составлявшие его лица поставили для себя цель: тщательно выполнять программу университетской жизни, совместно вести классные работы,⁷³ поститься в среду, пятницу и другие назначенные для этого дни, читать и совместно толковать книги Св. Писания, воздерживаться от роскоши и излишних удовольствий, посещать больных и заключённых в тюрьме,⁷⁴ и как можно чаще причащаться Св. Таин; при этом внешняя жизнь членов была похожа на монастырскую.⁷⁵ Программа эта была очень широка; для выполнения её необходимо было самым строгим образом распределить время; образчик этого распределения Чарльз Весли видел в жизни своего старшего брата. Таким образом, выработан был modus vivendi при стеснительных условиях тогдашней университетской жизни. Возвратившись с родины в 1729 году, Дж. Весли нашёл кружок уже в полном его составе; как член корпорации профессоров, Дж. Весли взял кружок под своё покровительство, а как сочувствовавший мыслям членов кружка, он начал руководить их занятиями. Покровительство для кружка было необходимо; достаточно только припомнить, как поставил себя кружок и как он относился к общему строю тогдашней университетской жизни. Среди общей распущенности студентов, студенты – члены кружка – могли казаться выскочками; стремление их выполнять инструкцию при полном падении университетской дисциплины казалось желанием выдвинуться в глазах начальства; их благочестивые упражнения и почти монастырский образ жизни при полной безнравственности казались ханжеством, пустосвятством. Естественно, что другие студенты стали досаждать им и прежде всего насмешками: кружок называли «благочестивым клубом», а членов его «библейскими христианами», «таинственниками» (Sacramentirer – за их частое причащение Св. Таин) и «методистами» (за методическое распределение времени между разного рода занятиями и благочестивыми упражнениями). Последнее название (методисты) осталось за последователями братьев Весли навсегда.⁷⁶ Руководительство кружком Джон Весли мог вести успешнее нежели кто-нибудь другой; он был старшим по возрасту и положению, был посвящён в духовный сан и исполнял должность надзирателя в колледже.

Вот этот кружок и был зерном, из которого разрослась теперешняя секта методистов. В 1729 году кружок состоял только из 4 человек: братьев Весли, Маргона – студента Christ-Church-College, – и Киркмана – студента Merton-College. В следующем году к ним присоединилось несколько учеников Джона Весли и один из учеников Чарльза Весли.⁷⁷ В 1732 году число членов увеличилось через присоединение Ingham’а, Broughton’а и Clayton’а,⁷⁸ с некоторыми из своих учеников, а также известного своими литературными произведениями в своё время J. Hervey.⁷⁹ Года 2–3 спустя к кружку присоединился G. Whitefield. Его значение в истории методизма настолько велико, что присоединение его заслуживает нескольких отдельных замечаний. Сын содержателя трактира в Глосестере (Gloucester) Уайтфилд ещё с малых лет обнаруживал склонность к весёлой жизни; до своего знакомства с методистами он некоторое время вращался в среде странствующих актёров; чтение романов, карточная игра доставляли ему особое удовольствие; за ним нередко водились и такие дела, как воровство, ложь, площадная брань, – словом это была живая натура, получившая трактирное воспитание. Однако, природные качества его не были вполне уничтожены дурным воспитанием: будучи грозой диссидентского духовенства окрестностей своего города, глумясь над богослужением диссентеров, он часто предавался тайной молитве; привязанный к карточной игре и другим удовольствиям, требующим денег, он крал деньги у матери, но уделял из них некоторую часть бедным;⁸⁰ находясь в качестве трактирного слуги, он помышлял о возможности проповедать другим слово Божье, – о посвящении в духовный сан, – что достигалось получением университетского образования. Увлекаясь чтением романов, он часто не мог оторваться от чтения покупаемых им назидательных сочинений и ревностно читал Библию.⁸¹ Таким образом можно видеть, что в нём боролись хорошие качества с дурными. Наконец первые одержали верх над последними; он поступил в университет, но мать его была бедна для того, чтобы содержать его в качестве студента, поэтому он в университете был принят на правах бедного студента,⁸² как famulus, servitor (служка, бурсак). Поступил он в Pembrok College.⁸³ Жизнь его проходила здесь не особенно привлекательно: среди насмешливых товарищей, оскорблявших его весьма часто, он должен был искать утешения в назидательно-созерцательной литературе своего времени. В 1733 году он сблизился с Ч. Весли, который утешал его, сколько мог, и снабжал нужными книгами для чтения.⁸⁴ Сближение это понятно: оба страдали, не имея возможности решить недоумённые вопросы; оба были предметом унизительного отношения к себе товарищей. Для последующей истории весьма важно заметить то, что Уайтфилд уже в это время особенно охотно привязывался к кальвинскому взгляду на предопределение, который он почерпнул из сочинения: «Жизнь Бога в душе человека». (The life of God in the soul of Man). Этот догмат он отстаивал до конца своей жизни.⁸⁵ В Уайтфилде методизм приобрёл замечательного проповедника, способного приводить в содрогание аудиторию в несколько сот и даже тысяч человек. То положение, в котором находился (благодаря своей оригинальности для того времени) кружок методистов, – заставляет предполагать, что он не постоянно увеличивался; около времени перехода в него Уайтфилда (в 1735 г.) кружок состоял из 20–25 человек.⁸⁶ Но не может быть, чтобы насмешки товарищей, подозрительное отношение к кружку университетского начальства⁸⁷ и трудности аскетической жизни проходили для кружка бесследно. Нам кажется, что если светлые идеи, которые члены кружка старались осуществить и увлекали молодых людей с первого раза, то указанные причины скоро охлаждали молодой пыл, и члены отступали в виду трудностей. Так в 1733 году, когда Дж. Весли принуждён был поехать на родину, кружок уменьшился до 5 человек;⁸⁸ такое же сокращение заметно было в 1735 году, когда Дж. Весли предстояло трудное дело – спор с отцом о замещении прихода.⁸⁹ Больной отец Дж. Весли, старший брат его Самуил и другие члены семьи хотели, чтобы место досталось Джону Весли. А этот последний настолько ценил свою деятельность в Оксфорде, что считал преступлением оставить её. Никакие просьбы не могли смягчить его настойчивости; отец умер и место перешло к другому; правда, обвинять его так решительно нельзя, как обвиняет Преосв. Иоанн,⁹⁰ тем не менее нужно согласиться с тем, что поведение его во время переговоров изобличает то, что в нём не было христианской любви, проповедником которой он хотел быть. Он действовал во имя всеобъемлющей любви, но такая любовь для ограниченного человека невозможна. Кто говорит, что любит всех, тот, можно сказать, никого не любит: любовь требует конкретного выражения, а это не может быть в отношении ко всему человечеству, как чему-то абстрактному. Наше уклонение в сторону от рассказа о кружке произошло совершенно невольно, потому что упомянутый факт в жизни Весли служит одним из характерных; в нём сказывается многое, могущее впоследствии уяснить поведение основателя методизма. Болезнь отца и переговоры с ним отвлекали Джона Весли от руководительства кружком, и дела кружка в это время шли плохо. Некоторые думают даже, что кружок к 1735 году совершенно прекратил своё существование – рассеялся.⁹¹ Мы после увидим, что он не рассеялся, а только сократил несколько свою деятельность и потому не удовлетворял уже братьев Весли. Последнее было причиной того, что они решились отправиться искать поля для более широкой деятельности. Случай представился скоро: генерал-губернатор вновь основанной колонии в Америке⁹² пригласил их взять на себя духовно-нравственное устройство колонии. Подобного случая трудно было дождаться в другой раз, поэтому братья Весли согласились на предложение отправиться. Джон Весли имел в виду проповедать в Америке Евангелие индейцам, а Чарльз Весли хотел быть проповедником европейцев-колонистов. Относительно Дж. Весли нужно сказать, что он проповедь индейцам считал делом лёгким. Из его собственных слов видно, что он не вполне был знаком с трудностями миссионерского дела.⁹³ Хотя в дневнике его представляется дело так, что он решился на отъезд из Англии не вследствие каких-нибудь неприятностей,⁹⁴ однако это замечание, взятое само по себе, говорит за то, что неприятности, которые приходилось выносить ему, были одной из главных причин его отъезда в Америку. Вместе с братьями Весли отправилось в Америку ещё двое методистов Джеймс (James) Ингам (Ingham) и Чарльз Деламотт (Charles Delamott). Из одного документа, приведённого у Преосв. Иоанна⁹⁵ видно, как именно эти четыре лица порешили действовать в Нов. свете. Оттуда же видно, что целью поездки было обращение индейцев. Не доверять этому документу невозможно: за его искренность говорит простота его содержания и то, что он составлен не для публики, не на показ, а имел отношение только к тем, кто был заинтересован в его составлении. На корабле, во время путешествия методисты продолжали вести свой прежний образ жизни.⁹⁶ По приезде на место назначения путешественники остановились в устьях реки Саванны, около городка того же имени. Здесь они весьма дружелюбно были встречены индейцами одного племени, – при чём предводитель выразил искреннее желание отдать вновь прибывшим своих детей на учение. Но Дж. Весли не знал языка этого племени настолько, чтобы по-миссионерски объясняться с ними.⁹⁷ Дружелюбие, во всяком случае, ободрило Дж. Весли: он со светлыми мечтами смотрел теперь на своё будущее. Однако надеждам его осуществиться было не суждено. Среди колонистов-европейцев проповедь методистов встречена была сильным нерасположением. Во Фредерике, поселении соседнем с Саванной, проповедей Джона Весли не хотел никто слушать, потому что они были «Сатирой на разного рода людей».⁹⁸ Весли воротился оттуда в Саванну с намерением идти на проповедь к индейцам, а в Фредерику отправились Чарльз Весли с Ингамом. Но вышеупомянутый генерал- губернатор колонии отклонил Дж. Весли от его намерений, потому что таким образом Саванна осталась бы без духовного руководителя; при том же нужно было постоянно опасаться взрыва со стороны индейцев в виду их враждебного отношения к христианам.⁹⁹ Таким образом, план обращения индейцев не удался; следовательно, главная цель методистов не была достигнута. В Саванне дела Джона Весли и его сотрудника Деламотта были удачнее: им открылась возможность основать школу. Но они не ограничивали деятельности своей только школой. Так Джон Весли изучал иностранные языки для того, чтобы иметь возможность отправлять богослужение и проповедать на этих языках для иностранных поселенцев колоний (французов, немцев, испанцев). Для них Весли должен был совершать по нескольку богослужений в один день. Затруднения для него были только средством к обнаружению своих сил и способностей во всей их полноте. Но если бы Дж. Весли обладал энергией в меньшей степени, то ему пришлось бы, может быть, и век свой прожить в колонии. На самом же деле эта ревность к своему делу была причиной таких событий, которые заставили методистов воротиться в Англию. Благодаря этой ревности, отношения колонистов к методистам обострились настолько, что методистов, говоря попросту, выгнали из колонии. Чтобы понять эти затруднения для методистов, нам следует обратить внимание на первоначальный быт и состав колоний. Начало колонии есть обзаведение необходимыми жизненными припасами, без которых невозможно дальнейшее существование, а также приготовление хотя бы самого незатейливого жилища. Это сопряжено с разного рода затруднениями по заготовке необходимого материала, по недостатку рабочих рук, по непривычке к чужому климату. Если теперь обратить внимание на то, что большинство жителей представляют из себя искателей приключений; если эти искатели приключений и наживы постоянно должны опасаться за свою жизнь от враждебно настроенных дикарей; то станет понятным, что первоначальным колонистам невозможно было предаваться такой жизни, какой от них требовали методисты. Методисты же не понимали того, что борьба за существование может извинить колонистам многое, что неизвинительно обществу обеспеченному: методисты требовали, чтобы колонисты правильно выполняли строгую церковную дисциплину, которая, по прекрасному выражению Преосв. Иоанна, была для них бременем тяжким и неудобоносимым.¹⁰⁰ Так, по желанию Дж. Весли, Оглеторп, генерал-губернатор колонии, воспретил ловлю рыбы и охоту за дичью по воскресным и другим праздничным дням.¹⁰¹ Имея в виду восстановить нравственность во всей её чистоте, Джон Весли восставал против излишеств в обыкновенной жизни, против роскоши в одежде особенно женской, постоянно ходил по домам своих пасомых.¹⁰² Против обычаев Англиканской церкви, но согласно древне-церковному преданию, он требовал крещения чрез погружение, а не чрез обливание, и не допускал в восприемники тех, которые не принимали причащения.¹⁰³ Для достойного принятия последнего он хотел ввести древне-церковные епитимии и отлучал от причащения некоторых грешников, публично заявляя об этом. Понятно, что Весли имел идеальное представление о пастырском служении, но он был плохим пастырем, потому что совершенно не знал духа и характера своей паствы. Ему нужно было иметь дело с людьми, которые оставили старый свет не с тем, чтобы предаваться аскетическим подвигам пустынножителей. Каждый, ехавший в колонию, имел в виду деньги, и зажить припеваючи, но не так скоро удавалось это в Новом свете, как рисовало это воображение в старом. Разочарование, в котором находились многие колонисты, повергало их в озлобление. Понятно, что к таким людям пастырю нужно было являться со словом утешения, мира и указания того, что исполнения желаний нужно искать в Боге; но бичевание совести немощных и навязчивые упрёки в неисполнении воли божьей были здесь совершенно не у места. Методисты же именно и являлись с таким бичующим словом; понятно, что должно было выйти в результате. Однажды Дж. Весли отлучил публично от причащения некую мистрис Вильямсон, затронув, таким образом, самолюбие всех её родственников. Это послужило поводом к ведению против Весли гражданского процесса, окончившегося тем, что Дж. Весли должен был бежать из Америки.¹⁰⁴ Ингам ещё раньше уехал из Америки в Англию, по поручению Дж. Весли привезти или прислать оттуда новых методистов на помощь;¹⁰⁵ Чарльз Весли отправился в Англию тоже раньше, чтобы избежать неприятностей, которые возникли между ним и правительством колоний.¹⁰⁶ Когда возвратился, и возвратился ли из Америки Деламотт, этого нам решить не удалось на основании бывших под руками пособий. У Southey¹⁰⁷ приведено одно письмо его к Дж. Весли, но из этого письма нельзя решить вопроса о том, откуда оно писано: оно касается внутренней жизни Дж. Весли, но не говорит о самом Деламотте. Оттуда видно только, что Дж. Весли и Деламотт оставались ещё друзьями. Чарльз Весли возвратился из колонии в 1736 г.; Джон – в 1737. Но если пребывание братьев Весли в Америке было почти бесполезно для количественной стороны дела методистов, то несравненно большее значение имело оно для качественной. Дело в том, что ещё при переезде через Атлантический океан методисты познакомились с несколькими членами восстановленного в Германии общества моравских братьев, известного под именем Гернгутиан. На корабле, на котором ехали братья, было 26 человек из этого общества, которые под предводительством своего епископа Д. Ничмана¹⁰⁸ отправились на поселение в колонию. Во время дороги Джон Весли присматривался к их поведению, и его наблюдения приводили его в крайнее изумление. Гернгутиане спокойно сносили шутки посторонних лиц над собой, во всём высказывали замечательное смирение и положительно не боялись опасностей морского пути. Заинтересованный странными незнакомцами, Дж. Весли старался познакомится с ними; для большего удобства он начал изучать немецкий язык и проводил среди них почти всё своё свободное время:¹⁰⁹ братья (так называли себя гернгутиане во взаимных отношениях) безропотно оказывали другим услуги, не желая брать за них никакого вознаграждения; всегда кроткие, они никогда ни на что не жаловались, не выказывали гордости, гнева и других страстных движений души.¹¹⁰ Дж. Весли, очень много посвящавший времени самообучению, когда начал сравнивать свои качества с качествами знакомых гернгутиан, пришёл к весьма невыгодному для себя заключению. Особенно сильно его возмущало то, что он никак не мог отделаться от проявлений страха перед опасностями морских бурь.¹¹¹ После прибытия на материк Америки Дж. Весли сошёлся с пастором Шпангенбергом,¹¹² гернгутианином, который своими разговорами имел сильное влияние на поворот религиозных воззрений Дж. Весли. Во время этих именно разговоров Весли впервые познакомился с учением о свидетельстве Святого Духа, убеждающем человека непосредственным образом в том, что человек есть чадо Божие, которому прощены все грехи.¹¹³ Из рассказов об устройстве гернгутианских общин сильное впечатление на Джона Весли произвёл рассказ о способе избрания и посвящения гернгутианами своих епископов. Весли до того увлекся гернгутианством, что тогда же хотел присоединиться к нему, но был отклонён от этого некоторыми друзьями.¹¹⁴

Чтобы покончить с первым периодом внешней жизни методизма, нам необходимо добавить несколько слов о том, каким образом существовал кружок методистов после отъезда братьев Весли в Америку. Мы не согласны с тем мнением Лекки, что кружок перед отъездом их рассеялся,¹¹⁵ хотя вполне согласны с тем, что братья покинули кружок потому, что его дела были в непривлекательном виде. Основанием для таких положений мы считаем следующее. Перед отъездом Джон Весли заметил, что уезжает не с целью избежать нужды; это показывает, что нужда заставляла кружок ограничить свою деятельность, а также и то, что братьев Весли упрекали в желании убежать от неприятностей. Но что кружок продолжал существовать, это видно из того, что: 1) руководителем его оставался Дж. Уайтфилд,¹¹⁶ который ревностно продолжал дело своих учителей – братьев Весли. В отсутствие их он несколько раз ездил на родину, где получил посвящение в сан диакона и с большим успехом начал проповедничество своё в Лондоне, Глосестере и Бристоле.¹¹⁷ Этим проповедничеством он в значительной мере подвинул вперёд дела методистов и подготовил почву для будущей деятельности братьев Весли; 2) Джон Весли вёл деятельную переписку с оставшимися в Лондоне методистами; из тона и формы этих писем видно, что Весли писал не одному лицу, а целой корпорации. Нам нет надобности приводить выдержки из этих писем, потому что все они имеют единственную цель – склонить кого-нибудь из оставшихся в Англии методистов к отъезду в Америку на помощь методистам бывшим там.¹¹⁸ Итак кружок существовал, но нужно думать, что деятельность его была не так обширна, как прежде, вследствие уменьшения числа членов. Нам кажется даже, что на некоторое время деятельность кружка прерывалась совершенно, потому что главный его распорядитель и ревностный из его членов Уайтфилд должен был оставлять Оксфорд то вследствие болезни, то для посвящения в сан диакона, но за то тем с большей силой возобновлялась эта деятельность после возвращения Уайтфилда, который силой своего слова умел собирать вокруг себя массы народа. Деятельность кружка поднялась ещё выше, когда из Америки приехали Ингам и Чарльз Весли. Таким образом, к 1737 году кружок существовал почти в том же виде, как и в 1734, 1735 г. Мы раньше сказали, что Ингам был прислан в Англию, чтобы лично подтвердить то, что Весли описывал в своих Американских письмах и побудить некоторых методистов отправиться в Америку; но на все убеждения писем и словесные просьбы Ингама откликнулся только один ревностный Уайтфилд. Когда Уайтфилд собирался ехать на подкрепление методистов в Америку, оттуда ехал уже последний методист – Джон Весли, – если не считать оставшегося, по всей вероятности, там Деламотта; обстоятельства сложились так, что Уайтфилд отправился в Америку днём раньше прибытия в Англию Джона Весли.¹¹⁹ Уайтфилд подвинул вперёд дело методизма в Англии; он же приобрёл ему симпатии и в Америке.

Мы сказали раньше, что «благочестивый клуб», или первоначальный кружок методистов есть зерно, из которого разрослось то, что теперь известно под именем методизма. Всматриваясь в жизнь его, мы должны прийти к тому выводу, что уже в первые годы существования методизма для будущей секты было сделано очень много. Хотя в первый период методисты вовсе не помышляли об отделении от церкви, однако, уже теперь они наметили в общих чертах всю программу деятельности своей на будущее время. Правда, она была намечена неопределённо, но очень полно. Неопределённость же её зависела от того, что основатели методизма не вполне ещё уяснили цели, к которым нужно стремиться и не определили потому средств, которыми придётся воспользоваться при достижении этих целей. Прежде всего нужно припомнить, что для борьбы с существующим религиозно-нравственным порядком того времени методистов было слишком мало: численность кружка никогда не превышала 25-ти человек. Но и в числе этих 25 многие члены были не постоянными методистами: одни присоединялись к кружку, другие отделялись от него. Были даже случаи смерти членов.¹²⁰ Но замечательно то, что все первоначальные методисты были людьми очень образованными по своему времени, кипели жизнью и, – что самое главное, – выросли после эмансипации диссентеров, т. е. когда кончились в Англии религиозные преследования.¹²¹ Последнему обстоятельству, кажется, нужно приписать ту смелость, с которой эти молодые люди (в большинстве коллегианты университета) выступили со своим требованиями: политическая революция (1688 г.) имела своим следствием провозглашения религиозной свободы, а эта свобода фактически обеспечивала безнаказанность во время деятельности в пользу реформации в религии и нравах (революции религиозно-нравственной). Но в период 1729–1736 гг. члены кружка имели не столь широкие задачи. Они стремились только к реформации нравов и почти исключительно ограничивались деятельностью в видах самоусовершенствования. В этом стремлении они доходили даже до некоторой степени эгоизма. Так Джон Весли с самохвальством описывает свою деятельность в Оксфордском кружке и, несмотря на все просьбы больного отца, не хочет покинуть своих друзей, с которыми устраивает своё спасение. «Спасать свою душу, самолично служить к славе Божией» – вот девиз первых методистов.¹²² В нём зародыш того крайнего субъективизма, который отмечает методистов и последующих времён. Принцип субъективизма в его крайних выводах был подмечен ещё отцом Дж. Весли, когда велись переговоры о замещении места. Слова сына: «Чем больше возрастает наша внутренняя святость, тем больше мы можем споспешествовать и другим», – поразили Весли-отца, и он возразил ему: «Я не думаю, чтобы вся эта внешняя строгость жизни и все посты служили истинным признаком внутренней святости человека; свет наш должен светить всем людям: мы не должны скрывать его под складками платья из боязни, что его задует ветер».¹²³ Эти слова очень важны для нас, как проливающие некоторый свет на характер святости, которой славились методисты и которую так хвастливо воспевают методистские писатели. По-видимому члены кружка делали много добра – «дел евангельского милосердия», – но эти дела несколько фальшиво освечиваются, звучат, так сказать, фальшивой ноткой. В самом деле, – методисты старались внести радость туда, где было горе, они посещали больных, заботились о бедных (указывая им работу и собирая для них пожертвования); они посещали, утешали и старались примирить со своей совестью преступников, заключённых по разным тюрьмам, и заботились о воспитании бедных заброшенных детей,¹²⁴ всюду раздавали книги религиозно-нравственного характера; они стремились к проповеди среди язычников;¹²⁵ при всём этом они старались вести строго-нравственную аскетическую жизнь. Но все подвиги методистов, все их действия имеют значение внешних действий, не одухотворённых чистотой и высотой евангельского духа. С самого первого непосредственного взгляда видно, что всё это делалось для того, чтобы выдвинуться из рядов обыкновенных смертных или даже меньше, чтобы подняться в своём собственном мнении; в деятельности методистов проглядывает фарисейство в своём настоящем виде: они стремятся всюду приобрести известность. Самое неприглядное в жизни методистов первого времени есть их система самоиспытания, которая была изобретена Дж. Весли; она служила к тому, чтобы следить за восхождением на нравственную высоту членов кружка; но судя по некоторым данным, она была ничем иным как постоянным превознесением собственных качеств или постоянным восхождением по степеням духовной гордости. Состояла она в припоминании своих душевных движений, чувств, стремлений¹²⁶ и обсуждении их нравственного достоинства, или самолично, или в присутствии других. Нельзя отрицать того, что путь самоиспытания есть первый и необходимый шаг к возвышению нравственного уровня человека, но он вполне плодотворен и безопасен только при полной искренности человека. Самым лучшим результатом его нужно признать то, когда человек приходит к смиренному сознанию собственных нравственных немощей, но он вполне вреден, когда человек по некоторым причинам начинает идеализировать свой образ, обманывая себя относительно достоинства своих внутренних и внешних движений. При правильной даже оценке действительно нравственных действий этот путь ведёт к безнравственному самовосхвалению и самоуслаждению. При оценке же своих дурных действий, чувств, помышлений человек весьма легко, по свойству своей природы, наталкивается на ложный путь и подвергается опасности начать казуистическое самооправдание, или, – что ещё хуже, – если самооправдание невозможно, прийти к новому виду самовосхваления, сравнивая свои добрые действия, чувства и т. д. с дурным, и указывая себе достаточность того, что сделано для достижения нравственных целей. В этом случае доброе дело весьма легко обращается в opus operatum. Понятно, что как первое, так и второе вредно для нравственного облика личности. Это именно отчасти и заметно у Дж. Весли, у Уайтфилда и др. методистов.¹²⁷

Таким образом, в период 1729–1736 гг. определился общий характер методистского движения и его нравственное достоинство. В этот же период определились и некоторые частные черты будущего методистского движения. Так теперь была намечена форма управления будущей сектой, – форма, единственно возможная при протестантском взгляде на значение отдельной личности и при их учении о всеобщем священстве. Это – форма общих собраний по делам общества и для совместного решения частных вопросов. Зачаточное состояние её видно в совещании 4 методистов, ехавших в 1735 году в Америку, о чём сохранился и документ в истории методизма,¹²⁸ который может служить в этом случае прототипом актов методистских конференций. В первый же период определены были в общих чертах формы финансовых дел методизма. Главный контингент доходов составлялся из сбора со всех членов общества. – Самое важное место в кружке принадлежало братьям Весли и Уайтфилду. Причина понятна: Джон Весли до 1735 года был единственным лицом, имевшим священный сан. Перед отъездом в Америку этот сан принял и Чарльз Весли;¹²⁹ о посвящении Уайтфилда в диаконы мы имели случай упоминать.

Раньше мы говорили, что методистское движение имеет две стороны положительную и отрицательную. В деятельности членов «священного клуба» обнаружение этих двух направлений едва заметно. Из программы действий, начертанной методистами, положительная сторона деятельности, т. е. восстановление и дальнейшее развитие чистого протестантизма, едва только проглядывает, – именно в возвышении собственной личности в религиозно-нравственном отношении, в неуклонном стремлении к личному Богоугождению до установления гармоничных отношений между Богом и человеком. Гораздо резче и отчётливее в членах кружка выступает отрицательная сторона деятельности – недовольство существующим положением дел, реакция против религиозно-нравственного охлаждения и даже усыпления английского народа. Эта сторона дела сказывается во всём: в устройстве самого кружка, в деятельности членов на пользу свою и своих ближних, в отказе Весли поступить на место отца, в его выходках против колонистов, в стремлении к воспитанию и поддержке людей отверженных обществом. Эта сторона деятельности методистов была настолько заметной дисгармонией в тогдашней общественной жизни Англии, что вызвала даже реакцию против себя: методистов начали стеснять в их ревностной деятельности. Это весьма естественно: всякая реакция предполагает действие двух противоположных сил. Тоже было и в настоящем случае. Против методистов поднялась та часть Английского общества, которая чувствовала себя хорошо и при существовавшем положении дел. Первым врагом методизма оказалась университетская молодёжь: студенты-методисты встретили первых врагов в студентах-не-методистах. Последние смеялись над первыми называя их позорищами, во всяком случае свидетельствующими о неуважении к тому делу, которое начал Дж. Весли со своими друзьями. Первой причиной такого неуважения, кажется, нужно признать то, что Весли и его сподвижники стремились быть в некотором роде передовыми людьми своего времени, стремились стать выше окружавшей их среды; а известно, что всякие попытки в этом отношении встречают в обыкновенных представителях известной среды нерасположение, неуважение, и, в случае удачного достижения указанных попыток выдвинуться, вызывают даже зависть. Аскетическая жизнь, которую вели первые методисты, была живым упрёком для живой ветреной молодёжи; студенты-не-методисты отлично сознавали разность между собой и членами «священного клуба» и или старались доказать, что подвиги методистов излишни, вредны, или же думали уничтожить сподвижников Дж. Весли презрением. Во всяком случае методизм был диссонансом в университетской жизни своего времени и, как всякий диссонанс, был неприятен для привыкших к обычному течению жизни; методизм был неприятен, как неприятна дисциплина, которую методисты строго выполняли. Первое нападение на методизм со стороны студентов было сделано очень скоро;¹³⁰ после смерти члена кружка Моргана, выходки против методистов усилились: методистов прямо считали виновниками его смерти;¹³¹ кажется после этого и составилось в университете общество, имевшее целью воспрепятствовать распространению методизма.¹³² Как примеры частных неудовольствий против методистов мы должны представить возражения против поведения методистов у Самуилов Весли (отца и старшего сына) во время переговоров о замещении места. Отношение к методистам университетского начальства было неопределённо. Так: оно дозволило студентам совместно заниматься благотворительностью, но подозрительно смотрело на зарождавшееся движение среди молодёжи, не зная, к чему это может повести. Из стен университета вражда к методистам распространилась и среди общества. Распространению сведений о методистах в обществе способствовали, вероятно, они сами и их противники студенты. Прежде всего о методистах стали появляться сведения на страницах периодических изданий: печать обратила внимание на них как на новинку, которую считала долгом представить публике. Как всегда бывает, периодическая печать во взгляде на методистов разделилась на два лагеря. Приводить газетных споров о методистах мы не считаем нужным: с этим достаточно можно познакомиться у преосвящ. Иоанна.¹³³ Через обсуждение вопроса о методизме путём периодической печати методизм обратился в явление общественной жизни. Но общество первоначально не очень дружелюбно относилось к методистам. – Так как в это время методисты по внешности были ревностнейшими сынами родной церкви, то духовенство господствующей церкви не имело поводов к тому, чтобы высказываться о методизме, так или иначе. Если же преосв. Иоанн и упоминает о натянутых отношениях Дж. Весли к Лондонскому епископу Гибсону, то эта натянутость была не следствием того, что Дж. Весли был методистом; её нужно объяснять чем-нибудь другим. – Светская власть имела уже в это раннее для методизма время некоторые поводы наложить на методистов свою руку, приговорив Дж. Весли по суду быть ответственным, согласно законам страны. В приговоре, произнесённом Дж. Весли, мы по справедливости должны видеть начало борьбы с методизмом на основании церковно-гражданских законов Англии. Поводом к началу судебного преследования Дж. Весли было нанесённое им одной даме оскорбление: он публично отказался допустить её до таинства Причащения. В своём настоящем виде это дело касалось церковной юрисдикции. Тем не менее судьи колонии взялись за решение этого дела; но, чтобы придать ему законность, они кроме пунктов, в которых Весли обвинялся на основании католического епископального права, присоединили 10 пунктов, в которых Весли был выставлен нарушителем законов государства и унизившим достоинство и власть особы короля.¹³⁴ Хотя королевская власть имеет право вмешиваться в дела церкви государственной и передавать эту власть тем, кто замещает её; но пункты, выставленные против Весли, касались такой области, которая подлежала непосредственному ведению парламента. Весьма естественно поэтому, что Весли не признал над собой приговора судей колонии, хотя и апеллировать по этому делу не считал нужным: он знал, что суд имеет единственную цель – дать ему отставку от места приходского священника колонии, а этого места он уже не жалел и сам. Из обвинительного акта против Весли видно, что методисты в колонии гораздо свободнее относились к церковной практике Англиканской церкви.¹³⁵ Таким образом, отрицательное отношение методизма сказалось и в этой области религиозной жизни; методисты наметили теперь же характер своих отношений к внешней стороне богопочтения, принятой епископальной церковью и формулированной положительным законодательством страны.

Итак, члены методистского кружка сознавали неудовлетворительность состояния тогдашнего общества Англии. Но как заставить это общество пробудиться из его мертвенного состояния и с чего начать дело? Эти вопросы не были разрешены в периоде 1729–1736 гг. Члены методистского кружка попробовали всё, что было в их силах, но все усилия их разбивались о существующий порядок вещей. Начинавшееся в методизме фанатико-энтузиастическое движение никак не укладывалось в формы епископального вероучения и англиканской церковной жизни. Для примирения старого порядка вещей с новым движением нужно было или раздвинуть эти формы, или же, если это было невозможно, подчиниться требованию реформы; но в таком случае нужно было создать новые формы. В первом случае компромисс оканчивался новой уступкой со стороны англиканской церкви носителям реформы; во втором дело оканчивалось уничтожением епископальной церкви. Но церковь на этот раз осталась устойчивой и под защитой государственной власти охраняла твёрдо своё status quo. Представители церкви рассчитывали своими собственными силами достигнуть улучшений в религиозно-нравственной жизни. По этой причине методистам было необходимо обратиться к другому источнику для заимствования того, чего им недоставало в отечестве. Таким образом, весьма естественно вышло то, что методизм встал в тесную связь с гернгутианами; от них методисты позаимствовали, как формы существования своего, так и самый принцип, на котором основано это самостоятельное существование: гернгутианство воспламенило в методизме едва теплившийся огонёк старинного лютеровского учения об оправдании человека и сплотило членов методизма в самостоятельное общество. Жизнь методизма в связи с гернгутианством и составляет вторую фазу в развитии методизма. Время этой связи очень коротко (1737–1740 гг.), но оно настолько важно в истории методизма, что даже сами методисты считают его временем появления методизма (в 1739 году).

«Методизм и гернгутианство суть два очень сродные, но притом и очень разнородные явления», говорит один из историков церкви новейшего времени;¹³⁶ но находит, что сходны эти два религиозных явления только в своём исходном пункте. Читая отзывы о методизме и гернгутианстве других историков, мы также замечаем, что они силятся уяснить отношения этих религиозных явлений с внешней и внутренней стороны их; но весьма трудно на основании этих отзывов составить себе ясное представление о сходстве и различии гернгутианства и методизма. Обращаясь к истории их отношения между собой, мы замечаем и можем констатировать тот факт, что гернгутианство и методизм стояли в тесной связи между собой около 4 лет; но связь эта кончилась почти враждой; гернгутианство и методизм разошлись, чтобы больше никогда не соединятся. Последнее обстоятельство и служит причиной того, что историки протестантизма затрудняются определить их взаимоотношение и высказывают об этом самые противоречивые суждения. Методизм и гернгутианство сходны между собой в таких пунктах, которые не относятся к числу существенно-характерных их отличий. После мы увидим, что в методизме догматическая сторона не составляет особенно важной стороны секты. Но догматика методизма и есть главный пункт сходства его с гернгутианством, хотя и здесь сказалось национальное различие немецкой сосредоточенности в себе от английского движения вовне. Во всём остальном гернгутианство и методизм глубоко отличаются друг от друга. С этой точки зрения станет вполне ясным то, что: 1) методизм и гернгутианство были весьма недолго в союзе между собой; 2) это не долгое время связи почти всё было проведено в спорах; 3) эта связь не распространялась на всех членов методизма; наконец 4) связь эта порвалась при малейшем поводе к неудовольствию. При изложении истории отношений всё это будет видно само собой. Но если бы методизм и гернгутианство были сходны по той стороне своей, которая составляет главную их характерную сторону, то они не могли бы разойтись так скоро. Люди, близко стоявшие к делу, отзывались о связи методизма и гернгутианства именно в таком духе.¹³⁷ Методизм и гернгутианство столкнулись между собой как движения, имеющие одну причину и направляемые к одной цели, но движения, осуществляемые различными средствами, различными деятелями и при различных условиях жизни. Когда читаешь истории методизма, то невольно бросается в глаза тот факт, что собственно под влиянием гернгутианства стояли только наиболее видные представители методизма;¹³⁸ а из этих последних братья Весли. На них сильно действовали вероучение и устройство внешней жизни гернгутиан; они только сознавали, что методизм весьма удобно может быть применён к жизни посредством этих внешних форм. А так как братья являются главными двигателями методизма XVIII в., то, понятное дело, их личные верования, их симпатии и антипатии не могли не отразиться на их произведении. Значение братьев Весли в деле методизма неоспоримо; неоспоримо и явление гернгутианства на них; поэтому чтобы дать понятие о дальнейшей истории методизма, необходимо дать понятие о внутреннем перевороте, происшедшем в душе братьев Весли по возвращении их в Англию.¹³⁹

Братья Весли вернулись в Англию разбитые разного рода неудачами, потрясённые и истомлённые борьбой с разного рода препятствиями. Собственно говоря, совершенно достаточно сказать о душевной борьбе старшего брата, чтобы дать понятие о том, что происходило и в душе младшего, потому что история последнего может быть названа стереотипным повторением истории первого. Неудачи и страдания, которые пришлось вынести братьям, могли сломить характер слабый; но они не могли подавить внутренней энергии в таком человеке, как Джон Весли. В нём неудачи только временно приостановили его внешнюю деятельность. Но его английский твёрдый постоянный характер, укреплённый воспитанием, не позволил препятствиям окончательно овладеть им. Мы видим, что внутренняя жизнь Джона Весли течёт своим чередом, достигает высшего внутреннего напряжения под действием анализа рассудка и переходит снова во внешнюю деятельность, но рассчитанную уже на вполне верный успех. Судя по рассказам об этом периоде жизни Джона Весли,¹⁴⁰ его занимал вопрос о том, отчего он оказался слабым в прошедшей борьбе с препятствиями. Сравнивая состояние своей души с тем, что он замечал в гернгутианах при приближении разного рода опасностей, Джон Весли приходил к весьма невыгодным для себя выводам:¹⁴¹ он находил, что гернгутиане несравненно мужественнее его встречали разного рода опасности, особенно опасность потерять жизнь, – причём он всегда чувствовал сильный страх. Весли сознавал, что страх этот является следствием недостатка живой веры, которая должна бы принести живые плоды,¹⁴² если бы была вполне двигателем его душевной жизни.¹⁴³ Но вместе с тем Джон Весли сознавал, что он и не неверующий человек, потому что много трудился над своим религиозным воспитанием.¹⁴⁴ Он по всей справедливости мог признать в себе точного исполнителя Англиканского вероисповедания, мог считать всю свою предыдущую жизнь плодом оправдывающей человека веры, но вместе с этим он не мог не чувствовать, что дела его недостаточны для доставления ему душевного мира, что ему недостаёт спокойствия внутреннего, которое должно бы быть необходимым следствием оправдания его. Хотя он проводил строгую, аскетическую жизнь, но не мог с уверенностью сказать, что он есть чадо Божие. Он сознавал, что ему недостаёт веры, доставляющей этот душевный мир, – веры, как несомненной твёрдой уверенности в том, что он получил оправдание, что кровь Иисуса Христа омыла и его личные грехи. К этому сознанию Джон Весли, кажется, ещё раньше был приведён вопросами Шпангенберга, как мы видели. Но собственно только теперь это сознание получило напряжение, результатом которого был внутренний переворот. Джон Весли сознавал и верил, что Господа Иисуса Христа необходимо следует признать Спасителем всех людей; но он не был уверен в том, что это спасение касается и его лично; т. е. Весли имел на спасение человека объективный взгляд, очень отчётливо выраженный в XI члене Англиканского исповедания, но ему недоставало субъективной уверенности в личном спасении человека, и в частности в спасении его самого, что открыто заявляется в протестантской (собственно лютеранской) догматике.¹⁴⁵ Восполнить недостаток живой веры, довести её до несомненной уверенности в личном спасении помогли братьям Весли гернгутиане. Весли (Джон) охотно принимал наставления от представителей гернгутианства, потому что искал именно такой веры, которую замечал в них, но не находил в себе самом. По возвращении в Англию Джон Весли нашёл возможность продолжить своё знакомство с гернгутианами, потому что в Лондоне около этого времени появилась община гернгутиан под руководительством П. Бёлера. Весли познакомился с ним 7 февраля 1738 года.¹⁴⁶ День знакомства Весли считал великим днём в своей жизни,¹⁴⁷ потому что с этого времени Джон Весли начал постепенно ознакомляться с чистым германским протестантизмом, устраняя колеблющиеся между крайностями католичества и протестантства англиканские взгляды на отношение к Богу-Спасителю и Освятителю.¹⁴⁸ При разговорах Джона Весли и П. Бёлера об этих предметах присутствовал и Чарльз Весли. Спокойная созерцательная жизнь под руководством Бёлера подействовала хорошо: Весли отдохнули от путешествия, несколько забыли о постигших их неудачах; а между тем энергическая природа снова влекла их к общественной деятельности. По этой причине уже в конце февраля того же года братья Весли вместе с Бёлером отправились на место своей прежней деятельности, где ещё было несколько членов методистского кружка, оставшегося без руководства по случаю отъезда Уайтфилда в Америку. Мы разумеем Оксфордских методистов, к которым отправились трое упомянутых лиц. В Оксфорде Джон Весли и его спутники снова обратили на себя внимание. Студенты, неблагоприятно относившиеся к методизму, снова выступили против него со своими насмешками. Поводов к этому теперь было гораздо больше: у методистов руководителем оказался немец Бёлер. Впрочем Джон Весли скоро уехал из Оксфорда и возвратился в Лондон, где был приглашаем к проповеданию на кафедрах различных столичных церквей; из Лондона он отправился ещё кое-куда, подвергая строгому испытанию свои душевные движения и своё поведение. Эти поездки для истории методизма не важны, но мы считаем нужным упомянуть о них потому, что во всё время переездов Джона Весли, брат его Чарльз оставался под непосредственным влиянием Бёлера. Во всех своих разговорах с первым, при всяком удобном случае, последний старался доказать, что внезапный, ощутительный сверхъестественный признак прощения грехов человек может получить ещё в настоящей жизни. В подкрепление своих слов он указывал на 4 или 8 примеров такого рода в членах гернгутианских общин. Его убеждения произвели экзальтацию в душе Чарльза Весли, тем более, что в этот период он был довольно сильно болен: телесная слабость гармонировала с его душевными сомнениями и была причиной того, что внутренний переворот произошёл в нём гораздо скорее, чем можно было ожидать.¹⁴⁹ Переворот этот произошёл согласно описанию самого Чарльза Весли 21 мая в день Пятидесятницы. В чём он состоял, мы не берёмся отвечать на этот вопрос. На этот вопрос не отвечают и сами методисты, говоря, что он есть нечто высшее человеческого понимания. Результатом этого переворота было внезапное прекращение всех душевных сомнений, всякой борьбы и наступление полного спокойствия, которое возбуждало в Чарльзе Весли твёрдое непоколебимое упование на Бога и Его Сына Спасителя мира. Три дня спустя тоже самое произошло с Джоном Весли: 24 мая в 9 ч. вечера он «почувствовал, что в спасении своём полагается на И. Христа и только на Него одного». С этого времени Джон Весли и его брат уже могли похвалиться, что владеют тем даром, который раньше был преимуществом гернгутиан. Этот дар есть освобождение от страха смерти: усилия Бёлера увенчались полным успехом.¹⁵⁰ Если бы было нужно, то, кажется, есть возможность определить то психическое состояние, которое наступило для братьев Весли, и которое они со слов гернгутиан называли «несомненной уверенностью в оправдании, в освящении». Это не больше, как внутреннее спокойствие, наступившее после сильного напряжения душевных сил, обусловливаемое тем, что силы эти были утомлены. Такое спокойствие уже само в себе приятно для человека; а если оно сопровождается религиозным чувством, как это было у братьев Весли, то весьма естественно, что ему придают сверхъестественный характер. Это было ничто иное, как внезапный перерыв вследствие утомления религиозного чувства, самообольщёнными энтузиастами, принятый за непосредственное откровение Духа Божия духу человека. Есть основания думать, что действительно в данном случае никакой особенной перемены не произошло; за это говорит следующее место из письма Деламотта к Джону Весли: «Ты теперь лучше, чем в Саванне: ты сознаёшь, что твой прежний путь был фальшив. Но и теперь ты не на прямом пути. Вполне ясно, что тогда ты был слеп; но и теперь ты не можешь считаться вполне видящим. Я просмотрел все твои слова и трактаты и нашёл, что в тебе ещё много тогдашнего духа. Ты уже не считаешь возможным полагаться на свои собственные дела, однако ты ещё считаешь нужным делать их. Твоя вера не настоящая, она не может служить к твоему миру. Приди к тебе смерть, и ты увидишь, что к тебе возвратятся все твои страхи».¹⁵¹ Из этих слов ясно видно, что и после психического переворота, которому симпатизирующие методизму авторы сочиняют целые панегирики¹⁵² со слов самого Джона Весли и его брата, состояние души братьев, основателей методизма, было совсем не таково, как его представляют. Кажется, что человеку, который получил откровение, естественнее всего сидеть дома и отдаться мыслью созерцанию домостроительства Божественного, а не ходить по шумному городу, в каковом положении решительно не возможно самоуглубление. Если бы, наконец, в душе Весли произошло нечто чрезвычайное, то он не поехал бы почти непосредственно вслед за этим в Германию искать познания о высших тайнах религиозной жизни. Собственно говоря, обсуждать вопрос о внутреннем перевороте в душе братьев Весли не наше дело: его следует предоставить психологии, но мы не можем не высказать по поводу его собственных мыслей, когда историки методизма придают ему так много значения.¹⁵³

Около того же времени пережитых братьями потрясений из Америки в Англию прибыл и Уайтфилд. Его дела в Америке пошли гораздо лучше, чем дела братьев Весли и их спутников: он успел приобрести общие симпатии, так что правительство колонии решилось ходатайствовать о посвящении его в сан священника (minister’а) для жителей колонии.¹⁵⁴ Он и явился теперь в Англию, чтобы получить посвящение от одного из английских епископов и заняться сбором пожертвований для постройки сиротского приюта, необходимого для колонии. Таким образом, в начале или в половине 1738 г. составились все необходимые элементы для развития методизма. С этого времени собственно и начинается его история, как история постепенного уклонения от практики епископальной церкви, постепенного видоизменения некоторых пунктов в её символических книгах и постепенного образования тех форм, в которых он существует до настоящего времени.

Хотя братья Весли окончательно не переходили на сторону гернгутианства, однако они считали нужным во всём подчинятся Бёлеру; а последний побуждал их к пропагандированию учения о необходимости для каждого человека получить сознательную уверенность в деле собственного спасения, о необходимости возрождения человека в новую жизнь, которая может быть названа жизнью под непосредственным руководством Духа Божия, состоянием оправдания освящения. Когда же Джон Весли лично от себя возражал ему, что не имеет ещё твёрдой веры для этой проповеди (на основании своего прошедшего), то Бёлер говорил: «Проповедуй веру, насколько ты её имеешь, а потом будешь проповедать потому, что ты её действительно имеешь»,¹⁵⁵ имея в виду то, что вера производится в душе человека Богом. Братья Весли действительно начали проповедать о необходимости перемены религиозно-нравственной жизни. Недостатка в слушателях не было. Нужно заметить, что религиозное движение то под влиянием вышеупомянутых обществ «Реформирования нравов», то под влиянием деятельности Оксфордских методистов стало принимать огромные размеры: проповедь нового (в сущности старого протестантского) учения всюду находила беспрепятственный приём. К кружку методистов начали присоединяться новые члены, и кружок, таким образом, стал центром движения. Ещё весной 1738 года Бёлер посоветовал Джону Весли образовать из новых членов методизма общество по подобию гернгутианских общин, чтобы урегулировать распространение методизма.¹⁵⁶ По совету Бёлера и под его руководством и было основано общество в Лондоне. В основу его положены правила общин гернгутиан как были они выработаны в Германии. Чтобы ближе познакомится с устройством этих обществ и хорошенько изучить теоретическую сторону гернгутианства, Джон Весли отправился самолично в Германию, где в Гернгуте (в верхней Лузации), находилась, так сказать, митрополия гернгутианства. Подробностей путешествия нам нет нужды описывать.¹⁵⁷ Мы должны сказать только, что, по признанию историков методизма, это путешествие имело весьма важное значение для методизма: оно произвело окончательный поворот во взглядах Джона Весли на оправдание и освящение человека. С Джоном Весли путешествовал его друг и помощник Ингам, который, как мы уже говорили, был с ним и в Америке. На этом последнем путешествие в Гернгут сказалось ещё сильнее: он окончательно перешёл на сторону гернгутианства. Но нельзя не упомянуть и о том, что Джон Весли, становясь на сторону гернгутиан в упомянутых догматических вопросах, не удержался на полу-пути: он пристал к самым крайним представителям гернгутианских воззрений, признавая непосредственную последовательность между прощением грехов человеку и свидетельством Духа Божия духу человека об этом прощении. Такая склонность к поспешному выводу и крайностям уже и теперь заставляла гернгутиан подозрительно относиться к Джону Весли; их пугала энергическая возмущённая душа последнего, так что его называли в Германии homo perturbatus. Во время своего кратковременного пребывания в Гернгуте (около 14 дней) Джон Весли успел не поладить с Цинцендорфом, основателем гернгутских общин; но на этот раз дело до разрыва не дошло: Джон Весли вынес высокое понятие о гернгутианстве. По словам Stevens’а, Весли воротился оттуда более или менее укреплённым в своих новых религиозных опытах и наиболее важных догматических взглядах. Высшая духовная жизнь, характеризуемая как господство над догматизмом и церковностью, с этого времени стала специальной жизнью Джона Весли и миссией методистов. От основателя гернгутианства основатель методизма получил понятие относительно ecclesiola in ecclesia и воспользовался подробностями её устройства для методизма.¹⁵⁸

В отсутствие Джона Весли методисты в союзе с гернгутианами продолжали делать довольно быстрые успехи, потому что теперь проповедники методизма с удвоенной ревностью принялись за распространение методистских и гернгутианских идей. По образцу вышеупомянутого лондонского общества были основываемы общества (хотя и маленькие ещё) в других местах по соседству с Лондоном. Средоточным их пунктом и местом молитвенных собраний была назначена большая зала в Феттер-Лен (улица Лондона);¹⁵⁹ в основу жизни было положено 11 правил, выработанных Бёлером по образцу правил гернгутианских, как мы упоминали раньше.¹⁶⁰ Собственно говоря, успехи этого общества начались с приездом из Америки Уайтфилда, который после получения пресвитерского сана начал ходить из прихода в приход, из храма в храм, из города в город с проповедью о необходимости нравственного возрождения; проповеди его имели удивительный успех; если они и не приносили пользы для возрастания методистского общества, за то они подготовляли настроение общества к успехам других методистских проповедников. Как велики были толпы собиравшиеся слушать Уайтфилда и как много ему удавалось собирать денег для сиротского дома в Георгине, об этом свидетельствуют все известные нам историки методизма.¹⁶¹ Можно думать, что бесчисленные толпы слушателей Уайтфилда только сочувствовали делу методистов, но не присоединялись к обществу их вполне, потому что до приезда Джона Весли из Германии кружок методистов увеличился сравнительно весьма мало – до 32 человек только,¹⁶² – в остальных же заметно было колебание, что видно из колебания цифр, выражающих количество слушателей Уайтфилда. Для непосредственного возрастания кружка методистов и увеличения числа действительных членов общества гораздо большее значение имели проповеди других методистских вождей, каковы Джон и Чарльз Весли, Ингам; они не отставали от Уайтфилда;¹⁶³ наэлектризованные гернгутианами они переходили из города в город, из округа в округ, проповедуя в храмах учение об оправдании верой.¹⁶⁴ Целью их проповедания было основание ecclesiae in ecclesia, или создание общины, в которой бы господствовал дух первобытного христианства,¹⁶⁵ но которая стояла бы внутри господствующей церкви. Они неустанно обличали современное духовенство, считая его не понимающим сущности истинного христианства.¹⁶⁶ А так как проповедь методистов имела на своей стороне значительные преимущества пред проповедью тогдашнего епископального духовенства, то и результаты её были совершенно иного характера: во многих местах основывались общества, которые служили продолжением то «благочестивого клуба» Оксфордских Методистов, то «Обществ Реформации Нравов».¹⁶⁷

Успех методистских проповедников сильно начал беспокоить епископальное духовенство, потому что проповедь методистов сопровождалась не всегда привлекательными сценами, которые в церквах допускать было весьма соблазнительно. Во-первых методисты весьма резко высказывались против духовенства епископальной церкви: весьма часто их выражения против духовенства доходили до сильных ругательств; во-вторых, мы заметили уже, что проповеди методистов слушаемы были с охотою, и особенно простым народом; весьма часто храмы не могли вместить слушателей: происходила давка с шумом; наконец проповеди производили на массу поражающее действие: они сопровождались стонами, рыданиями, криком, – все это доходило до гигантских размеров; если, в-третьих, прибавить то, что часто проповеди были неосновательными сатирами на разного рода людей; то мы поймем всю основательность постановления, которое было мало-помалу приложено к проповедникам методизма Оно состояло в том, чтобы проповедники методизма не были допускаемы до проповедания на кафедрах храмов господствующей церкви Англии.¹⁶⁸ Для Уайтфилда, который был в это время в Америке, проповедание еще было дозволено, но после трех проповедей, произнесенных им в разных местах, и ему было запрещено публичное проповедание в храмах. Эта мера теснее сплотила всех поклонников и проповедников методизма.¹⁶⁹ После такого распоряжения они начали переносить проповедь свою в частные дома, в собрания разных религиозных обществ, в тюрьмы и т. д. Запрещение публичного проповедания было приводимо в исполнение уже в конце 1738 г. Рассуждая по этому поводу, Stevens и Jacoby рассказывают о событии, имевшем будто бы место в конце вечери любви, совершавшейся методистами и особенно методистскими вождями в ночь на 1 января 1739 года. Это событие методистские историки сравнивают с днем 50-ницы и называют его «50-ницею методизма».¹⁷⁰ Чтобы показать, насколько это название может быть к нему приложимо, нам достаточно сказать, что это событие было вполне тожественно с неоднократно повторявшимися и теперь изредка повторяющимися сценами возбужденно-экстатических припадков после усиленных болезненных молитвословий, пения и фанатической проповеди. Против тождества пятидесятницы древнехристианской и пятидесятницы методизма говорить уже одно то, что в первый раз отожествление это сделано Уайтфилдом, который, как увидим после, был весьма неумерен в своих сравнениях. Экстаз этого собрания несомненен; во он не был таким скоропреходящим, как другие явления подобного рода; потому что он побудил методистов к систематическому сопротивлению своей церковной власти. С этого времени такие препятствия, как заключения церквей, для методистов не существовали. Церкви были закрыты для них; но они уже и так не были достаточны, чтобы вмещать в себе всех слушателей, собиравшихся к проповеди методистов: число слушателей Уайтфилда не могла вместить ни одна церковь Англии. Уже эта одна причина вызывала у энтузиастов проповедников мысль о необходимости проповедания под открытым небом. Поводом к осуществлению идеи проповедания под открытым небом послужило закрытие церквей для методистов. Но хотя за осуществление идеи говорила история первоначальной христианской проповеди среди разных народов, хотя на стороне её была практика древней и новой Английской церкви;¹⁷¹ однако и такие смелые люди, как Уайтфилд, не решались восстановить этой практики снова; очень долго методисты колебались между каноническими правилами церкви и своим желанием. Выбрать одно – значило принести в жертву другое. Уважение к древнецерковной дисциплине и её основам сдерживало братьев Весли и заставляло их сдерживать и других от проповеди против обычая, непрерывно существовавшего лет 70. Весли в этом отношении держались того взгляда, что грешника следует и необходимо обращать только в храме.¹⁷² Поэтому-то начало проповедания на открытом воздухе положено не братьями Весли, а Уайтфилдом. Историки методизма стараются оправдать его обстоятельствами – мы разумеем симпатизирующих методизму писателей. – Говорят, что его (неразумный, по нашему мнению) шаг вызван необходимостью. Обстоятельства дела, при которых началась проповедь под открытым небом, представляются так. Находясь неподалеку от Бристоля, именно в Кингсвуде, Уайтфилд обратил внимание на то, что каменоломы этого местечка (там были каменноугольные копи) находятся в жалком религиозно-нравственном состоянии. Несколько тысяч этих людей погрязали в самом ужасном религиозном невежестве. Современники Уайтфилда хорошо сознавали это, когда говорили ему: «Если хочешь обращать индийцев, иди в Кингсвуд; там ты найдешь достаточно индийцев». В половине февраля 1739 года Уайтфилд действительно отправился туда, увидел, что их нужно учить многому, но храма для проповеди там не было: о кингсвудцах и религиозно-нравственном их воспитании заботились мало. Поэтому 17 февраля 1739 года Уайтфилд начал проповедать пред ними под открытым небом (пред толпою человек в 200). По рассказам слушателей, а главным образом самого Уайтфилда, результат проповеди был самый блистательный.¹⁷³ На другой день проповедника слушало уже 4000 человек; на третий день количество слушателей возросло до 10 тысяч человек. Ободренный таким необыкновенным успехом, Уайтфилд начал свое триумфальное шествие по стране, и всюду находил массы слушателей.¹⁷⁴ Религиозный энтузиазм их он направлял к благотворительным целям, собирая после каждой проповеди пожертвования для Георгины. Энтузиазм этот был так велик, что присутствовавшие часто отдавали проповеднику свои последние гроши, при чем не обходилось и без комических сцен.¹⁷⁵ Вот факты, приводимые в оправдание проповеди на открытом воздухе.¹⁷⁶ Не смотря на то, что Уайтфилд здесь является служителем на пользу ближних, история церкви не может оправдать его только на этом основании. Правда, кингсвудцы и другие жители Англии были не особенно высоко поставлены в умственном и религиозно-нравственном отношении, но для этой цели возможно было избрать другие средства, не принося в то же время в жертву религиозного мира страны, не возмущаясь против церковных обычаев. Скажут пожалуй, да и говорят историки методизма, что методисты не имели в виду идти против отечественной церкви; они всегда с почтением относились к её древним учреждениям. На это возражение нужно ответить, что даже не дальнозоркий человек мог предвидеть, что выйдет из таких нововведений, как перенесение проповеди под открытое небо. Можно ли было сохранить святость и благотворность проповеди, когда она была вынесена из храма? Факты, непосредственно следовавшие за этим в истории методизма, очень ясно дают отрицательный ответ на этот вопрос. Уайтфилд по сравнительному невежеству и по ревности к делу обращения грешников на путь истины еще заслуживает извинения, но такого извинения никак нельзя сделать в отношении к братьям Весли, его образованным руководителям. Правда, что они испугались на первый раз от выходки Уайтфилда, и Джон Весли поспешил в Кингсвуд, на место совершавшихся странных событий.¹⁷⁷ Но вместо того, чтобы всеми силами воспротивиться деятельности Уайтфилда и в крайнем случае порвать с ним сношения, Джон Весли посмотрел на успешность проповеди и, вероятно, сам захотел блеснуть пред аудиторией нового рода своим довольно высоким ораторским достоинством: уже на другой день по приезде в окрестности Бристоля он проповедал под открытым небом¹⁷⁸ с маленького холма. Если у Southey и Stevens’а верно переданы факты, относящиеся к этому времени, то нужно признать верным и то, что Джон Весли в его время был не совсем в нормальном состоянии духа.¹⁷⁹ Когда Чарльз Весли получил отказ от проповедания в приходских и других храмах, то колебался, как и старший брат его, довольно долгое время. Но, видя успешность проповедей Уайтфилда и брата, решился на такое же проповедание. С этого времени проповедь под открытым небом делается всеобщею – у методистов. О значении её для методизма мы скажем нисколько ниже.¹⁸⁰ Какие формы она имела и как была встречена слушателями – это тоже должно быть предметом отдельных рассуждений. Теперь нам достаточно сказать только о том, что с появлением проповедников методизма на улицах и других местах общественных прогулок и собраний, для них выступает на сцену серьезный вопрос о приобретении популярности для своего дела среди самых низших классов общества. Проповедь на улицах, торговых площадях, на местах общественных гуляний происходила не всегда тихо и благопристойно. С одной стороны в слушателях замечались примеры увлечений, вызывавших стоны, плач и рыдания о грехах, сопровождаемые криками, терзаниями волос на голове и т. п. проявлениями скорби; с другой стороны проповеднику приходилось встречать очень неприветливый прием: ему старались помешать всевозможными средствами. Толпа при этом делилась на два враждебных лагера; происходили ссоры, требовавшие вмешательства полиции и навлекавшие на проповедников много нареканий, часто справедливых, но часто и несправедливых. Очевидно, что от этого дело проповеди много проигрывало. Такие обстоятельства заставляли задумываться руководителей методизма. Чтобы спасти проповедь от уличной профанации, необходимо было куда-нибудь укрыться с нею, но вместе с тем нужно было, чтобы проповедь могла быть доступна возможно большему количеству народа. Соединение этих условий приводило основателей методизма к сознанию необходимости построить свои собственные помещения для проповеди. Им сильно засела в голову мысль о том, чтобы стать новыми апостолами, как часто называют их приверженцы их, историки методизма из методистов; поэтому самолюбие мешало им бросить начатое дело,¹⁸¹ тем более, что дело это принимало обширные размеры. К Лондонской общине присоединялись новые и новые члены; основывались новые общины в Бристоле, в Кингсвуде и др. местах: религиозное возбуждение охватило всю почти южную часть Британского острова.¹⁸² Но вся масса народа, желавшая слушать методистов, была разбросана среди не желавших слушать их. Нужно было сконцентрировать её в определенных пунктах, чтобы, так сказать, иметь возможность настигать её. Прежде всего потребность этого рода была сознана в Бристоле,¹⁸³ и лучшим средством для удовлетворения её представлялось устроение общества и постройка отдельного молитвенного дома, или капеллы. Она и явилась в Бристоле в половине 1739 года. Бристоль таким образом сталь митрополией методизма, хотя по уверениям методистов капелла была выстроена вовсе не с сепаративными намерениями: она была построена, чтобы служить местом для общественных собраний методистов, которые предписывались одним из правил положенных в основу их общин; в храмах этого методисты делать не могли, а частные дома не могли вмещать всего числа членов, принадлежащих общинам; капелла таким образом была построена не с целью оппозиции храмам, с целью пополнения их.¹⁸⁴ Но мы имеем право отвергнуть эти заявления о цели построения капеллы, потому что в это время сепаративный дух уже достаточно ясно высказывался, как у Джона Весли, так и у его наиболее горячих приверженцев;¹⁸⁵ связь с моравскими братьями (гернгутианами) довольно сильно заявляла себя особенно в тех местах, где гернгутиане имели средоточные пункты своей деятельности, т. е. в Лондоне и Оксфорде; сказывалась она в отрицании церковных учреждений господствующей церкви.

Обращаясь к деятельности методистов за 2 последние года, мы с решимостью можем сказать, что гернгутиане положительно не заявляют себя во внешней деятельности, как это можно сказать о методистах. Последние, как мы уже видели, выказали самую энергическую деятельность, первые же стоят около них совершенно незаметно. Гернгутиане действуют невидимо, незаметно, но тем не менее непрерывно. Если какое сравнение удобно для характеристики их деятельности, то это уподобление её деятельности невидимого духа на видимый мир. Нам кажется, что такая деятельность гернгутиан может быть объяснена двумя причинами. С одной стороны они были иноверные чужеземцы, а потому не могли пользоваться симпатиями английского народа; с другой стороны (и это главное) внешняя энергическая деятельность не в характере сосредоточенного в себе немецкого духа; у гернгутиан эта природная сосредоточенность значительно усиливалась их мистическим религиозным взглядом. Совершенную противоположность в обоих указанных отношениях представляли англичане методисты: они действовали в единоверном отечестве и деятельность эта в силу национальных особенностей принимала именно внешний характер. Таким образом если гернгутианин-немец представлял собою силу в статическом (потенциальном) состоянии, то англичанин-методист – силу динамическую, действующую, да и не могущую оставаться без деятельности. Этот общий взгляд на гернгутианство и методизм, как явления немецкое и английское, значительно облегчает решение вопроса о причинах разрыва между методистами и гернгутианами. Раньше мы заметили, что историки протестантства и реформатства весьма различно судят о методизме и гернгутианстве в их взаимоотношении. Понятно, что причина этой неопределенности зависит от того взгляда, от тех или иных симпатий и антипатий того или другого историка. Так нужно сказать об авторах общих историй, которые имеют более широкий кругозор; но в наибольшей степени этот недостаток заметен у историков методизма и гернгутианства, если эти историки связаны с указанными явлениями каким-нибудь личным интересом. С таковыми именно историками методизма нам и приходилось иметь дело. По этой причине мы натолкнулись в вопросе о разделении гернгутианства и методизма на два совершенно противоположные взгляда. На вопрос: кто виноват в разделении методизма от гернгутианства? – один из историков методизма отвечает: методисты и в частности Джон Весли, другие говорят, что виновны в разделении гернгутиане. Представитель первого взгляда (Преосвященный Иоанн) в доказательство своих слов приводить отрывки из писем противного методистам лагеря (из писем лондонских гернгутиан германским гернгутианам) – источник во всяком случае пристрастный. Представители второго взгляда указывают причину отделения методистов от гернгутиан в том, что первые не хотели соглашаться с опасным в нравственном отношении и до крайности развитым взглядом на веру оправдывающую. Этот взгляд поддерживают Southey, Jacoby, Stevens. Вместо того, чтобы исключать одно из противоположных мнений по этому вопросу, мы находим возможность примирить их. В сущности эти взгляды согласны между собою. Преосвященный Иоанн, приводя упомянутые раньше отрывки из писем гернгутиан, кажется, ошибочно на основании их делает упомянутый вывод, потому что там рядом с укорами и некоторыми сильными выражениями против Джона Весли упоминаются какие-то споры об учении,¹⁸⁶ упоминается проповедь против учения гернгутиан и упреки, делаемые Джоном Весли гернгутианам за почивание на учении об оправдывающей вере и за небрежение дел закона. Итак в существе дела и те письма, о которых говорит Преосвященный Иоанн, говорят о том же, о чем говорят и другие историки методизма, т. е. что виновны были и гернгутиане. Но из указаний, как Преосвященного Иоанна, так и раньше упомянутых историков, следует, что здесь вопроса о виновности не должно и решать, а нужно, оставив эту (нравственную) сторону дела, обратить внимание на то: могли ли существовать в союзе методизм и гернгутианство. Если мы придем к выводу, что существование это было невозможно, то вопрос о виновности падает сам собою: он может иметь свою силу только в том случае, если методизм и гернгутианство должны были существовать вместе, но разошлись, благодаря одной стороне. Итак могли ли существовать между собою в связи методисты и гернгутиане? Принимая во внимание то обстоятельство, что неудовольствия между методистами и гернгутианами начинались при самом почти столкновении их между собою, мы должны дать отрицательный ответ на этот вопрос. Методизм и гернгутианство были между собою сродны настолько, чтобы подать друг другу руку, но не настолько, чтобы идти об-руку друг с другом в течение дальнейшей истории. Для этой последней цели недостаточно было избрать один исходный пункт, стремиться к одной и той же цели; для этого нужно было отожествиться, слиться вполне: избирать одни средства и одинаковых деятелей при выполнении целей. В данном случай такого отожествления не было; методизм и гернгутианство можно уподобить двум почкам одного и того же ростка, но почкам, привитым на различных деревьях. Понятно, что плоды одного и того же рода получили разнородные оттенки, различную окраску, живучесть, прочность. В основе обоих рассматриваемых религиозных явлений лежит одно и то же протестантство. Но в первом оно привито к английскому реформатству, во втором – к немецкому лютеранству. Но как трудно уживаются и ладят между собою эти две нации с одной стороны, так же трудно было ужиться и гернгутианам с методистами; как невозможно было помириться Лютеру с Кальвином, так невозможно было ужиться отпрыскам кальвинства и лютеранства в лице методистов и гернгутиан. Тем не менее нужно признать справедливым, что сближение или попытка к нему сделана весьма серьезно. Следствием её было то, что методизм является уже не кальвинством в его неприкосновенном виде, а делает значительную уступку лютеранству, – что, как увидим впоследствии, довольно значительно отразилось на его внутренней жизни – Из сказанного видно, что историку методизма можно отложить в сторону решение вопроса о виновности той или другой стороны в разрыве гернгутианства и методизма; он должен заняться наиболее точным воспроизведением самого факта разделения их между собою, и на основании его судить о вызнавших его причинах. Со времени прибытия в Англию нескольких членов гернгутианской общины в Германии (в конце 1739 года) в гернгутиано-методистских общинах начали сказываться такие опасные практические заблуждения, которых практический английский ум методистов и их религиозное чувство не могли допустить. Эти заблуждения были ничто иное как антиномизм и квиетизм, вытекавшие очень последовательно из учения гернгутиан о вере оправдывающей.¹⁸⁷ Вера, по учению их, есть постоянное сознание собственной святости (сознание прощения грехов), полное присутствие Христа в сердце человека. Степеней веры нет,¹⁸⁸ как нет и самой веры, если в человеке не произошло обновления. По учению Бёлера, вера оправдывающая служит не основанием святости, а её завершением, её конечным пунктом. Она есть совершенство, притом совершенство высшее, которого невозможно достигнуть никакими добрыми делами: ни молитва, ни таинства, ни проповедь, ни нравственные стремления не могут произвести этой веры: она есть дело Божие. Следовательно исполнение нравственного закона излишне (автиномизм); человеку достаточно ожидать спокойно веры, как великого Божественного дара (квиетизм). Таков был логически последовательный вывод гернгутиан; этот вывод практически начали делать некоторые члены методиcто-геpнгyтианских общин.¹⁸⁹ Теперь нам станет ясно, что было причиною возникновения неудовольствий. В то время, как методисты старались указать чистоту и высоту своей веры добрыми делами, проповедью, подвигами,¹⁹⁰ гернгутиане подсмеивались над ними, считая все это безумством,¹⁹¹ а некоторые «святые» гернгутиане впали даже в крайнюю степень развращенности, чтобы показать, что и при этом можно было быть святым. Неистовства гернгутиан возмущали общество англичан; но так как методисты были с гернгутианами в тесной дружбе, то часть обвинений подала и на методистов и, может быть, даже не безосновательно.¹⁹² Поднявшиеся в общинах беспорядки нужно было прекратить, но кто мог взяться за это дело? Произведены беспорядки были новоприбывшими из Германии; понятно, что гернгутские руководители общин симпатизировали землякам; нужно было взяться за это дело методистам, и в частности Джону Весли, как главному распорядителю методизма. Но попытка его «наложить свою руку на гернгутиан» могла показаться властолюбивою выходкою.¹⁹³ О ней донесли в Германию Цинцендорфу, главному руководителю гернгутианства; последний в свою очередь попытался «наложить свою руку на методистов».¹⁹⁴ Это и послужило поводом к разрыву. Но нужно помнить, что это только повод или один из поводов; причины разрыва были совершенно не здесь: они скрывались, повторяем, в различии вероисповедном, национальном и т. д. Поэтому-то Джон Весли, начиная борьбу с вкравшимися соблазнами, прежде всего постарался формулировать свои взгляды на веру, оправдывающую человека. Разность между Джоном Весли и гернгутианами касательно этого пункта высказалась еще во время его поездки в Гернгут. Весли признавал, что вера может быть и без святости в человеке, что есть степени веры, по которым человек возвышается в своей религиозно-нравственной жизни. Весли не мог согласиться с тем, что вера есть завершение святости; в противном случае ему нужно было признать свое состояние до обращения состоянием неверия; а этого он не мог о себе сказать; он веровал и тогда, но степень этой его веры была «не в силах победить мир». А если есть степени веры, то должны быть и степени христианского совершенства, которое состоит в вере деятельной. Собственная жизнь Весли была для него наглядным доказательством его учения. Если бы вера деятельная (нужно думать: любовь к ближнему) не имела никакого значения, то возможно ли было бы отличить нравственное достоинство людей. Сам Джон Весли посвятил «всю свою жизнь на служение ближнему. Ужели же все его подвиги, все труды по проповеданию и воспитанию простого народа не имеют никакого значения? Можно ли предположить, что, оставаясь равнодушным к своему спасению и спокойным созерцателем дел Божиих, человек может рассчитывать на получение спасения?¹⁹⁵ Из сказанного видно, что Джон Весли не принимал фатального значения веры в деле спасения, каковое значение подразумевалось первоначальным лютеранством и окончательно развито в кальвинизме: вере он придавал значение постольку, поскольку она связана с добрыми делами, с выполнением нравственного закона. В этом отношении он рассуждал значительно яснее, чем все другие протестантские богословы, и – что всего утешительнее – он останавливался с некоторою любовию на вопросе о значении добрых дел.¹⁹⁶ Такая постановка дела не могла понравиться гернгутианам: как бы там Джон Весли ни рассуждал, он все-таки был их ученик по вере. По этому на него посыпались доносы в Гернгут, к Цинцендорфу. Разногласие было в письмах, разумеется, преувеличено. Помимо этого, гернгутианам была не по душе ревность методистов, сказывавшаяся в распространении учения и почти насильственном присоединении членов к общинам посредством сильно действовавших на народную массу проповедей: это противоречило горделиво-выжидательному духу гернгутианства. На Джона Весли посыпались упреки и с этой стороны. Так представляется дело по описанию известных нам историков методизма и между прочим по содержанию письма, приведенного у Преосвященного Иоанна. Но кажется нам, что и в этом отношении есть некоторая фальшь у приведенных нами писателей. Раньше мы видели, что Чарльз Весли весьма резко выразился относительно согласия между методистами и гернгутианами. Но когда дело дошло до разрыва, то он очень долгое время боролся между двумя влечениями: к гернгутианству и брату.¹⁹⁷ Ревностный к делу методизма Чарльз Весли однако был не так быстр в перемене своих взглядов, когда дело касалось религии. Эта устойчивость сама по себе уже говорит за то, что он видел у гернгутиан нечто лучшее, чем это казалось его брату. Тем не менее дело окончилось тем, что и Чарльз Весли оставил гернгутиан. Родственное ли чувство, любовь ли к родному учению отечественной церкви, или сознание справедливости брата привлекло его на сторону последнего, – решить трудно: важно то, что он присоединился к брату. Разногласие достигло высшего пункта в 1740 году. Властолюбие Цинцендорфа не было вынесено равнодушно в рядах методистов.¹⁹⁸ Весли был отлучен или сам отделился от гернгутиан и со своими сторонниками основал свою общину.¹⁹⁹ Количество отделившихся с ним членов в точности неизвестно.²⁰⁰ Но нужно думать, что все они вместе представляли несколько отдельных обществ, объединенных под управлением Джона Весли; за это говорит и самое их название – United Societies – соединенные сообщества; местом для молитвенных собраний была сделана большая комната, прежде служившая для литья пушек. Её еще в 1739 году Джон Весли нанял для этой цели. Из членов, потеря которых могла быть горька для Джона Весли, к гернгутианам отошли: один из первых методистов Ингам; о котором мы упоминали несколько раз, и «брат» Gambold, природный англичанин, но, судя по некоторым данным, очень ревностный приверженец гернгутианства.²⁰¹ – Отделение методизма от гернгутианства составляет весьма важное событие в истории первого. С этого времени он вступил на самостоятельный путь развития под влиянием исключительно национально-английских условий жизни. Теперь его уже не стесняло ни аристократическое гернгутианское стремление господствовать исключительно на основании уважения к себе, а не привлекать и не заискивать у новых приверженцев, как это делали методисты, ни упреки родного народа за связь с иноземцами. С этого времени методисты решительно могли посвятить себя делу народной религии, что было необходимо в виду вышеприведенных нами мыслей по этому вопросу, высказанных деистами. В этом отношении нельзя не согласиться с одним из историков реформатства, что методизм в своем поступательном движении представляет нечто революционное.²⁰² Но в этом отделении гернгутианства от методизма заключается и невыгодная сторона для него, т. е. для методизма. Мы сказали раньше, что с отделением от гернгутианства методизм становится чисто национальным явлением английского народа; заметили мы также (правда, вскользь) и то, что преимущественно методизм приобретает последователей среди англичан и их последователей, а также их потомков. Но он не может быть распространяем с одинаковым успехом среди других наций. Гернгутианство же, по отзыву историков, превосходит методизм в этом отношении. Оно не только может охватывать всевозможные расы, но главное в том оно преимуществует, что равномерно распространяется, как среди протестантского, так и среди реформатского народа; методизм же ограничивается преимущественно только последним, т. е., реформатскою церковью.²⁰³ Причины этого для первого периода методизма понятны. Джон Весли до самой своей смерти стремился ограничиться только возбуждением духовной жизни епископальной церкви, а потому и сам не отделялся от неё, т. е., не хотел призвать диссентерами себя и своих приверженцев, и последователям своим завещал то же самое единение с церковью господствующею, так сказать национально-английскою. А это служить не малым препятствием к тому, чтобы другие национальности безбоязненно принимали методизм: в господстве методизма они представляют господство англичан, которое в настоящем столетии сделалось страшилищем.

Раньше мы видели, что методисты порвали связи с гернгутианами (1740 г.). Этим событием начинается самостоятельное существование методизма и его развитие вне всяких иноземных влияний. Ко времени отделения от гернгутианства методизм приобрел все необходимое для распространения своего по разным странам; к этому же времени он владел уже всеми необходимыми элементами для того, чтобы образовать из себя новую христианскую секту, отличную от других сект: методизму оставалось вполне развить эти элементы и обеспечить их самостоятельное существование на последующее время. В период с 1740 по 1791 год такая задача основателями методизма была выполнена довольно удовлетворительно: методизм тогда возрос до значительной величины, распространившись по Англии, Ирландии, Шотландии и соседним с этими странами островам, а также по берегу Северной Америки и островам Вест-Индии; вместе с распространением он получил довольно стройную и прочную организацию, выработал для себя характерные догматические воззрения и приобрел право на существование в ряду религиозных обществ Англии и её колоний, – право, скрепленное особым парламентским актом, известным под именем Deed of Declaration.

До 1740 года методизм почти не распространялся в ширь: в это время члены его и особенно его основатели стремились к тому, чтобы внутри себя сосредоточить силы для своей будущей деятельности. Хотя мы и видим появление их, как проповедников, и раньше этого времени; однако проповедь их была только приготовительною работою к распространению общин методизма: до 1740 года методистских общин собственно было только две; все методисты сосредоточивались в двух пунктах Англии (в Лондоне и Бристоле). Но проповедь основателей методизма и тогда уже выказалась во всей своей силе, со всеми своими характерными особенностями. Хотя она не была достаточною для того, чтобы привлекать новых членов, однако она была вполне достаточною для возбуждения в народных массах желательного для методистов настроения умов. Нужно думать, что даже и те два общества, которые были в Лондоне и Бристоле, не были многочисленны. Дело в том, что прозелитизм методистов в значительной мере стесняли гернгутиане.²⁰⁴ Постройка же капеллы в Бристоле говорит не за многочисленность бристольских методистов, а только за многочисленность желавших слушать проповедь основателей методизма. – Количественное возрастание методизма начинается только с 1740 года, когда никем не стесняемые²⁰⁵ проповедники методизма начали странствовать по государству с целью распространения своих воззрений. – Лондон и Бристоль могут быть названы метрополиями методизма, из которых он разошелся по островам Великобритании. Оба указанные города всегда были переполнены массою простого (рабочего класса) народа, прислуживавшего на корабельных пристанях. Рабочий люд и составлял уличную толпу во время проповедей методистов и был усердным слушателем этих проповедей. Та же самая масса в праздничные дни наполняла места общественных гуляний. С нашей стороны не будет смелым утверждение, что те десятки тысяч народа, которые слушали проповеди Уайтфилда,²⁰⁶ состояли главным образом из этой толпы, жадной до всякого рода зрелищ; что беспорядки, сопровождавшие проповедь методистов, производились этою толпою. А так как этот рабочий люд (по преимуществу поденщики) по временам оставлял Лондон и Бристол то на время, то навсегда, или постоянно расходился по стране; то весьма естественно, что сведения о методистах и методизме расходились по Англии очень быстро, и основатели методизма к изумлению своему находили впоследствии зародыши его в самых отдаленных уголках государства, хотя сами появлялись там только в первый раз. Рабочий люд часто распространял и учение методизма; поэтому основателям методизма оставалось только являться с тем, чтобы упорядочить проповедь, организовать в известной местности общину и неуклонно следить за её внешним ростом и внутренним развитием. Такой порядок дел требовал от Весли и Уайтфилда постоянных разъездов по городам и местечкам Англии; понятно, что они рады были такому случаю и продолжали проповедать, увеличивая больше и больше число сторонников методизма. Первые методистские общины появились на юге Англии, на расстоянии между Лондоном и Бристолем: в Оксфорде и Кингсвуде. В этих местностях основателями общин были братья Весли или Уайтфилд. Об этом единогласно говорят все историки методизма, известные нам.²⁰⁷ Эти общины в собственном смысле были частями одного общества, объединяемого главенством над ним Джона Весли.²⁰⁸ Последний при содействии брата составил правила, определявшие порядок жизни этих общин.²⁰⁹ В год создания этих правил были открыты, как увидим, первые методистские «классы» и сделаны другие важные для последующей истории методизма нововведения. Благодаря первым зародышам организации общин, методизм начали распространять уже и другие методисты помимо основателей. Случай такого распространения представляет появление методизма в Йоркшайре. Один из уроженцев этого округа John Nelson, будучи поденщиком в Лондоне, не раз слышал проповеди основателей методизма, увлекался ими и постарался ближе познакомиться с методистами и устройством их общества. После возвращения на родину он естественно должен был знакомить своими рассказами своих земляков со всеми выдающимися событиями в столице. Понятно, что в этих рассказах не малую роль играло крупное событие для того времени: появление проповедников методизма. Nelson расхваливал их бесконечно. Результатом его рассказов и похвал было то, что родные его и знакомые просили его рассказать им и о новом учении; в ответ на это желание началась проповедь методизма.²¹⁰ Как человек, вынужденный трудом снискивать себе пропитание, он не мог посвящать всего своего времени изложению того, что видел или слышал у методистов и от методистов. По этой причине он только по вечерам приглашал к себе в дом желающих послушать «чистое евангельское учение». Когда слушатели собирались, он, стоя на пороге своего дома, передавал им «истинное Евангелие» и склонил многих к подражанию методистам, С самого почти начала встретил он противодействие со стороны местного духовенства; но как видно из последующей истории подёнщик вошел в свою роль и выдержал её до конца, подкрепляемый время от времени появлявшимся в той местности Уайтфилдом.²¹¹ Слухи о подвигах Джона Нельсона дошли до лондонских методистов и побудили Джона Весли отправиться в Йоркшайр (Yorkshire), чтобы упорядочить деятельность «ревностного поденщика». Явившись туда, Джон Весли основал общину, устроил её по созданным вновь правилам (General Rules). John Nelson был назначен руководителем новорожденной методистской общины; сам Весли возвратился пока на родину.²¹² Этот руководитель Йоркшайрской общины является таким образом одним из первых проповедником из мирян, helper (помощник), по выражению Джона Весли, или lay-preacher, как обыкновенно называются такие проповедники.²¹³ Кажется, еще раньше проповеди в Йоркшайре Джон и Чарльз Весли устроили общину в Newcastle’e и заложили основание для методистской капеллы.²¹⁴ Последнее обстоятельство заставляет думать, что около упомянутого городка группировалась очень большая община методистов. При переезде из Ньюкастля в Лондон Джон Весли заехал в Эпуорт, место своей родины; местный священник воспретил ему проповедать в приходском храме епископальной церкви, поэтому Джон Весли проповедал до 7 раз в ограде кладбища, стоя на надгробном камне, лежащем над могилою его отца. Трудно представить себе, что Джон Весли хотел выразить подобного рода выходкою. С нашей точки зрения этот поступок является профанацией памяти родителя, которая должна быть священною; с точки зрения методистов, а по всей вероятности и самого Джона Весли, проповедание в таком виде должно было служить лучшим памятником для его многоуважаемого всеми отца, как это видно из слов Якоби.²¹⁵ Как бы то ни было, проповедь его имела успех: Джон Весли приобрел нескольких сторонников и основал общину методистов в своем родном городке. Нужно думать, что руководителем методистов в этом городке был зять Джона Весли, приходский священник соседнего с Эпуортом местечка Wroot.²¹⁶ Вторичное посещение Эпуорта было для Джона Весли не так удачно, как первое, потому что его прогнали оттуда.²¹⁷ В известных нам сочинениях по истории методизма отводится немного места для деятельности Чарльза Весли;²¹⁸ однако из этого не следует, что он бездействовал во время основания новых общин методистов. Судя по некоторым намекам, мы должны думать, что он оставался руководителем основанных и организованных общин, когда Джон Весли основывал и организовал их. Как увидим после, Лекки и Якоби прямо признают за ним эти заслуги. Известно также, что он постепенно свыкся с идеею странствующего проповедания и, подобно брату и Уайтфилду, начал сам путешествовать по стране между Лондоном и Бристолем, а в Глостере (Gloucester) он, кажется, первый основал общину методистов.²¹⁹ Из случаев организаторской его деятельности особенно резко стараются отметить его подвиги по устройству общины и проповеданию в Кингсвуде: его деятельности приписывают весьма заметную нравственную перемену в среде углекопов этой местности. Заметное улучшение внешнего образа жизни (поведения) произошло не в Кингсвуде только, но и в других местностях, где были методисты и их общины. Это обстоятельство мало-помалу начало обособлять методистов от членов других религиозных обществ Англии. Основатели методизма нисколько не смущались этим; напротив они увеличивали разделение, организуя из методистов «классы» (classes) и вводя в употребление тикеты (tickets), или контрмарки для входа в методистские собрания. Значение того и другого учреждения будет выяснено после. В настоящем же случае мы говорим о них с целью показать происхождение недовольства на методистов в разных классах общества. Недовольство это выразилось в самой разнообразной форме и сделало основателей методизма предметом гонений у одной части английского народа и предметом симпатий у другой. В то время как отношения первой к методистам более и более обострялись, вторая была неиссякаемым источником, из которого в члены методизма поступали все новые и новые методисты-прозелиты. Подробнее о гонениях мы скажем после, а теперь заметим только, что проповедники методизма, гонимые в одних местах, постоянно переходили в другие. Так в 1742 г. Джон Весли перешел в Cornwall (Корнуэль), где немного раньше его, проповедал методизм Чарльз Весли. Здесь, в C.-lves (на берегу моря) с удовольствием он был принят жителями этой горной страны, хотя они отличались грубостью во всех отношениях.²²⁰ Почва к принятию методизма была подготовлена здесь одним из «Обществ реформирования нравственности», и результат поэтому был самый блестящий: к концу 1743 года здесь было уже много методистских общин, в которых действовали 45 helper’ов Джона Весли; а к концу прошлого столетия, по словам Лекки, один из строгих порицателей методизма должен был признать, что «все копи и подземные города принадлежали методистам». Вообще нужно сказать, что методисты весьма легко приобретали последователей в портовых городах и среди жителей горных окраин Англии, но среди земледельческих классов центральной Англии их влияние оставалось наименее заметным. Об этом свидетельствуют беспристрастнейшие историки методизма.²²¹ Один из них (Southey) ударяет на то, что сами методисты не стремились к приобретению влияния в земледельческой Англии. Но, кажется, так дела представлять нельзя: в интересе проповедников методизма было приобрести членов, как можно больше, и при том во всех классах общества.²²² Причины этого явления нужно искать немного глубже, чего не выпускает из виду и Southey. Нам кажется, что причина эта лежит в различном характере жителей той и другой части государства. Земледельческие классы наиболее устойчивы в своих верованиях, взглядах, привычках и т. д., а потому не так легко, как другие, усвояют новые учения: в земледельческом сословии Англии методизм встретил самое сильное противодействие. Наоборот классы общества, не имеющие причин прикрепляться к одному месту жительства и изменяющие часто (при нарождении новых поколений) роды своих занятий (сюда мы относим торговые массы и пролетариат в широком смысле этого слова), наиболее склонны ко всякого рода новизне. Но этот пролетариат и эти торговые люди скопляются обыкновенно в тех пунктах страны, которые представляют к тому наибольшие удобства (окраины государства, фабричные центры). Сюда-то и стремились методисты. Относительно же горных диких (почти) жителей нужно сказать нечто иное. Здесь (в горных странах) жители были наиболее грубы и не образованны, потому что с самого начала Английской истории об их духовной жизни мало заботились.²²³ В таком именно положении были жители Wales’a, Cornwall’а и Шотландии. Жители этих стран охотно принимали проповедь и поддавались действию внутренней миссии евангелического (методистского в данном случае) движения. Факты быстрого распространения методизма в этих странах вполне оправдывают нашу мысль. Так в Уэльсе (Wales) в начале прошлого столетия было заметно сильное религиозное возбуждение, произведенное спорами Кальвинистов и Арминиан. Результатом его было поднятие и возбуждение интереса к религиозному образованию. Но хотя в начале 30-х годов там было построено несколько школ, хотя народные учители их ходили с одного места на другое и передавали массам народа свои немногочисленные религиозные сведения; однако все это было недостаточно для полного удовлетворения религиозных стремлений народа.²²⁴ Полнее гораздо мог достигнуть этого удовлетворения методизм; и здесь религиозное возбуждение послужило к тому, чтобы приготовить почву для распространения методизма, а также и евангелического движения, выродившегося из методизма и охватившего Англию во второй половине прошлого века. В Уэльсе первым проповедником методизма был некто Howell Harris, который познакомился с методистами в Оксфорде около 1738 года; он после выхода из университета решился посвятить свою жизнь религиозному просвещению своих соотчичей. Деятельность его вполне сходна с деятельностью других проповедников методизма: так же, как и они, он усиленно проповедал, ходя по родной стране; так же, как и они, он подвергался неприятностям со стороны недоброжелателей. Но во всех неприятностях его подкрепляли деятельные сношения с Уайтфилдом, который помогал ему своими советами. Самолично Уайтфилд и Джон Весли не раз посещали Уэльс; но так как они не могли проповедать на языке местных жителей, то проповедь их прямого успеха не имела. На уэльсцев они имели косвенное влияние. Что бы уяснить себе это, мы должны иметь в виду, что с 1741 года они (Весли и Уайтфилд) разошлись по поводу споров о вопросах кальвинского вероучения (вопрос о предопределении). Последнее обстоятельство исключало возможность совместного проповедания в Уэльсе: нужно было дать место действовать какой-нибудь одной стороне; жители больше склонялись на сторону кальвинства, т. е., на сторону Уайтфилда, поэтому в Уэльсе преобладание принадлежало кальвино-методизму. Леди Гонтингдон, деятельная покровительница кальвинского методизма, основала там и коллегию для образования проповедников. С этих пор кальвинский методизм получает перевес в Уэльсе и развивается там до крайне фанатических форм.²²⁵ Особенно это опасное направление было заметно там в половине прошлого столетия, когда появилась кальвинo-методистская деноминация «прыгунов» (Jumpers-Springers), быстро распространившаяся, проникшая в Америку; в Америке она отожествилась с сектою «трясунов» (Shakers).²²⁶ Деноминация, о которой идет речь, существует и до настоящего времени и имеет даже миссионерские пункты в некоторых местах Индии.²²⁷ Мы несколько более, чем нужно, остановились на этом обществе кальвино-методистов, так как не имеем в виду возвращаться в нему более.

Успехи кальвино-методистов, действовавших в Уэльсе, были менее значительны нежели успехи методистов, действовавших в других странах под руководством Джона Весли. Уайтфилд и его сторонники ни были в состоянии дать своим общинам такой организации, какую Весли давал своим общинам, а потому успехи первых были довольно скоротечны: члены покидали общины. Наоборот члены общин Весли всюду чувствовали его организаторский талант и крепко привязывались к его помощникам, которых он оставлял для надзора за общинами. Понятно, что при таком ходе дел слава о нем и его трудах возрастала: ему достаточно было появиться в известном городе или округе Англии, чтобы увлечь за собою толпы народа, из которых основывались и вырастали новые и новые общины. Неудивительно, поэтому, 1) что к 1746 году почти весь британский остров был покрыт сетью методистских округов; 2) что методизм проник в английскую армию, и 3) что были брошены семена его для распространения по Шотландии и Ирландии. – 1744 и 1745 годы были смутным временем для английского народа: это было время войны за Австрийское наследство, в которой принимала участие и Англия. В это то время, когда войска англичан находились на материке, была сделана смелая попытка со стороны Стюартов возвратить себе престол Англии. Карл Эдуард, известный в истории под именем «претендента»,²²⁸ при помощи французских войск и французских денег высадился в Шотландии и довольно удачно провел свои войска в Англию, наводя утрах и ужас даже на народ, в представлении которого имя Стюартов было связано неразрывным образом с «ужасным» папизмом и католичеством.²²⁹ Боязнь утратить выгоды, приобретенные низложением Иакова II и невозможность защищаться по отсутствию военных средств были причиною того, что народ в отчаянии начал искать религиозной помощи, как это обыкновенно бывает в годины народных бедствий. Методисты как нельзя лучше воспользовались возбуждением народа для того, чтобы расширить область своей деятельности и приобрести возможно больше последователей. Правда, после мы увидим, что враги методизма хотели это нашествие обратить во вред методистам; но народное чувство вернее отнеслось к ним: народ подметил, что между методистами и католицизмом нет той связи, которую хотели указать враги методизма, а потому мы можем с уверенностью сказать, что это народное бедствие было скорее полезно, чем вредно для методистов. В период 1744 и 1745 годов мы видим Джона Весли в постоянных разъездах по всем направлениям государства: за это время он основал новые общины в Лидсе, Бирмингеме, Линкольн-шайре, Ланкашайре и Чемайр, посетил по нескольку раз и прежде основанные общины.²³⁰ – Благодаря той же самой войне за Австрийское наследство, методизм получил возможность проникнуть в армию. После мы увидим, что время распространения методизма по стране было вместе с тем временем самой напряженной его борьбы с внешними врагами. Враждебная методизму партия народа и общества придумала для стеснения методистов между прочим такое средство. По одной статье закона, определявшего военный набор в армию, было поставлено, что всякий, не имевший определенных законом занятий, должен идти в военную службу, чтобы иметь возможность снискать тебе пропитание и не быть в тягость другим. Странствующие с одного места на другое проповедники методизма, казалось, вполне могли быть подведены под этот закон, так как с внешней стороны проповедники методизма могли быть приняты за бродяг, которым совершенно нечего делать. Так и было поступлено с некоторыми из них: их забрали на службу. Один из этих проповедников Haime (Хэм) и был первым проповедником методизма в армии, действовавшей на материке Европы. Он собрал около себя довольно значительную общину методистов из солдат. По численности она простиралась до 1000 человек, имела правильную организацию, постоянную проповедь и молитвенные собрания по образцу английских общин, устроенных братьями Весли и их сотрудниками.²³¹ Неприязненные отношения между Францией и Англией не ограничивались одною Европою: они отразились и на их американских колониях. Пред выступлением одной группы колониальных Английских войск против французской колонии, Уайтфилд бывший тогда в Америке, проповедал пред ними свое учение. Таким путем и семена кальвинского методизма были брошены в армию. – Нужно думать, что поход Карла Эдуарда не остался без влияния на распространение методизма среди шотландцев. Его войска состояли из французов и шотландцев, которые по традиции чувствовали себя приверженцами Стюартов;²³² поход его был настолько удачен, что ему приходилось подойти почти к самому Лондону. Несомненно, что войска его на местах существования методистских общин познакомились, как с методистскими воззрениям, так и с их внешнею жизнью. Нам кажется, что есть основание предположить между методистами и приверженцами Карла Эдуарда существование некоторой более интимной связи, чем обыкновенно думают. Мы после увидим, что методистов обвиняли в симпатиях к «претенденту» и усвояли им стремление к распространению папизма в Англии. Правда, что обвинения эти вполне неосновательны, о чем более подробно мы скажем впоследствии. Но возникнуть, без всяких поводов к тому со стороны методистов, такие обвинения не могли. Мы согласны признать, что методисты заискивали в Карле Эдуарде и шотландцах; но цели их вовсе были не те, которых достигал или стремился достигнуть «претендент». Все, чего хотели методисты и в чем они могут быть виновны, в этом неразъясненном вопросе, кажется, может быть сведено к тому, что методисты в армии претендента стремили навербовать новых приверженцев методизма. При легкомыслии претендента весьма могло случиться и то, что он обещал бы методизму свое покровительство, если бы мог рассчитывать с их стороны на содействие при достижении королевского трона.²³³ – Как бы то ни было, методизм в 1746 году уже имел свои вполне организованные общины во всех частях Англии; доказательством этого факта служит постановление о делении общин на округи, сделанное на третьем годичном собрании руководителей методизма, т. е. на конференции методистов 1746 года. Этим делением на округи представители методизма хотели дать правильность странствованиям проповедников методизма по стране; результатом упомянутого постановления было деление Англии на 7 методистских округов.²³⁴

Мы уже упоминали, что около 1745–6 годов методизм начал распространяться и среди шотландцев. Но шотландцы, более склонные к кальвинизму, были поэтому благосклоннее к проповеди Уайтфилда, нежели к проповеди Джона Весли.²³⁵ С этой точки зрения весьма будет понятно то обстоятельство, что пресвитеры Шотландии, стоявшие во главе пресвитерианского движения, еще в 1741 году приглашали Уайтфилда проповедать в капеллах своего союза. Они надеялись воспользоваться его проповедническим талантом для своих целей. Уайтфилд не желавший прикрепляться к одному месту, отказывался сначала; явившись однако после настоятельных просьб, он не оправдал надежд, возлагавшихся на него пресвитерианами; он имел большой успех, как и в Англии, но он не хотел проводить в своих проповедях тенденций пресвитерианства. Между обеими сторонами возникли большие неудовольствия и Уайтфилд из пресвитерианских капелл хотел перенести свою проповедь на открытый воздух. Когда он успел приобрести в Шотландии достаточную известность, тогда ему безопасно можно было это сделать: круг знакомства с шотландскою знатью делал для него безопасными выходки недовольных пресвитеров.²³⁶ Если бы Уайтфилд обладал организаторскими способностями и был склонен к сидячей жизни, или, по крайней мере, способен остаться в Шотландии на все остальное время своей жизни, то он мог бы создать мощное религиозное общество; – и если не затмить славы Джона Весли, то, по крайней мере, помериться с ним своею славою, теперь ему представлялся весьма удобный случай. Но он не обладал в достаточной мере качествами, необходимыми для этого, а потому все приверженцы его с его отъездом рассеялись и кальвинский методизм не утвердился в Шотландии в этот раз. – Арминианский методизм в Шотландии появился в первый раз тоже около 1745 года.²³⁷ Это обстоятельство по всей вероятности и побудило Джона Весли отправиться в Шотландию. На основании слов Lecky, мы должны признать, что Джона Весли принимали там охотно, относились к нему вежливо; но когда дело доходило до проповедания, то горячность шотландцев сказывалось в самой сильной нетерпимости, так что для успокоения их нужно было прибегать к покровительству законов.²³⁸ В результате вышло то, что арминианский методизм не привился на почве Шотландии. Местное духовенство начало ревностно защищать учение о предопределении; простой же народ был сильно привязан к своему духовенству и не видел особой нужды в странствующих проповедниках методизма: их весьма холодно принимали особенно в самом начале их деятельности.²³⁹ Таким образом дело шло безуспешно в течение целых 10 лет: только к 1757 году методистам Джона Весли удалось создать маленькие общины в Эдинбурге, Dundee, Абердине и Glasgow.²⁴⁰ Но сравнительно малые приобретения арминианского методизма были гораздо прочнее, чем приобретения кальвинского методизма: Уайтфилд в количественном отношении сделал большие приобретения; но его приверженцы не имели средоточного пункта, объединяющего начала между собою. Новые поездки его в Шотландию были для него выгодны в том отношении, что больше и больше сближали его с тамошнею аристократией, которая скрепляла в Шотландии разрозненные элементы кальвинского методизма и кое-как обеспечивала его существование.²⁴¹

Если Шотландия в 40-х и 50-х годах прошедшего столетия была полем битвы между двумя отраслями одной и той же религиозной секты в лице методистов, то Ирландия в то же самое время представляла место борьбы католичества с реформатством; представителем последнего также выступили методисты. После распространения по Англии во всех направлениях методисты обратились с проповедью за пределы Британии. Один из помощников Джона Весли переправился в 1747 году чрез канал и начал распространение методизма. В Ирландии в то время большинство народонаселения состояло из католиков;²⁴² религиозно-нравственное состояние жителей было на низкой степени: суеверия, грабежи и убийства, по словам некоторых историков методизма, были там весьма обыкновенным явлением. Таким образом, здесь было обширное поле для деятельности методистов, имевших в виду религиозно-нравственное воспитание народа. Но если раньше епископальная церковь должна была здесь подвергаться значительным стеснениям от фанатизма жителей, то тем более таких притеснений должно было обрушиться на методизм и методистов.²⁴³ После сказанного нами уже нет, кажется, возможности удивляться тому, что упомянутый helper Джона Весли был встречен в Дублине угрозою католического архиепископа.²⁴⁴ Эта предосторожность со стороны архиепископа была тем необходимее, что ирландцы отличались мягкостью характера и восприимчивостью ко всем внешним влияниям на них.²⁴⁵ Однако методисты не смутились угрозою и начали проповедание, довольно притом успешное. Не имея возможности противопоставить нравственного влияния методистскому движению, католическое духовенство возбудило народную массу к насильственному противодействию; во многих городах Ирландии начались сцены самого возмутительного свойства: религиозный фанатизм, руководивший обеими сторонами в этом случае, был причиною разного рода жестокостей.²⁴⁶ Остановить борьбу не могла даже местная администрация, потому что на стороне методизма оказалось все не-католическое население страны, и борьба обратилась в борьбу католичества с реформатством. Но исход борьбы был совершенно иной, нежели прежде, напр. во времена гонения гугенотов во Франции: теперь прошли времена варфоломеевских ночей. Реформатство восторжествовало в лице методизма: но торжествовала не кальвино-методистская его отрасль, а арминианская, т. е. партия Джона Весли.²⁴⁷ Нельзя не упомянуть при этом, что в период борьбы методистам удалось приобрести весьма видного впоследствии проповедника, по имени Th. Walsh’a. Последний родился в католицизме. Как природный ирландец он, сделавшись сторонником методизма, много выигрывал пред проповедниками методизма в том отношении, что мог проповедать пред ирландцами на их чистом родном языке; а, как апостат католицизма, он своею проповедью производил среди ирландцев-католиков много соблазна, увлекая из католических приходов многих членов в методизм. Также опасен был он и для пресвитерианских общин Ирландии.²⁴⁸ Понятно, что те и другие соединились против общего врага; но, по всей вероятности, первоначальный пыл фанатизма ослабел значительно у обеих борющихся сторон, и последующая борьба была не столь жестока, как первая. Джон Весли нашел в Walsh’е деятельного помощника для себя; его он и оставил распоряжаться над основанными в Ирландии методистскими общинами. Деятельность Walsh’а в Ирландии продолжалась во все следующее десятилетие²⁴⁹ и дала блестящие результаты, как в количественном, так и в качественном отношении. Southey, писавший свою Life of Wesley по первоисточникам, уверяет, что методисты из ирландцев отличались особенною честностью, добросердечием и другими душевными качествами.²⁵⁰

После распространения и утверждения методизма в Ирландии, в котором Джон Весли принимал деятельное участие лично, пространственное расширение методизма на некоторое время прекращается. Зависело ли это от того, что охладел первый пыл основателей методизма, или же для этого нужно искать других причин? Нам известен факт, что с этого времени распространение методизма происходит уже без личного участия основателей методизма. Кажется, что причиною этого нельзя признать падение энергии в них. Эта приостановка личной деятельности в распространении методизма есть момент реакции, вследствие которой усиленная энергическая деятельность вовне теперь направилась вовнутрь. После быстрых приобретений, которые были сделаны распространением методизма по Шотландии и Ирландии, Джону Весли было необходимо сосредоточиться в себе для того, чтобы привести всю свою работу в порядок и обеспечить для движения, возбужденного его деятельностью, возможность дальнейшего развития. Энергия основателей методизма не падала, но средоточилась на другой стороне дела. Джон Весли и его брат внешнюю сторону дела предоставили теперь своим помощникам, а сами обратились к устройству того, что делали последние. Таким образом, хотя Джон Весли считал «весь мир своим приходом, а привлечение душ к Господу – своим назначением»,²⁵¹ однако со времени образования общин методизма в Ирландии Джон Весли уже не выезжал за пределы Великобритании, а считал достаточным для себя руководить жизнью повсюду основанных общин, следить за их ростом, предупреждать попытки к возмущению повсюду установленного им порядка и умиротворять недовольных. – Нужно заметить, к этому времени в Англии уже достаточно свыклись с методизмом и его (на первый раз казавшимися) странными особенностями. Попытки противодействия методизму теперь замечаются значительно реже и не отличаются таким напряженным характером, как прежде. Последнее обстоятельство в свою очередь дает методизму возможность свободнее распространяться, хотя с другой стороны это же снимает с методистов ореол людей, гонимых за правду, или, по крайней мере, безвинно. Вступившие в общины методистов теперь начинают одумываться и не редко покидают общины методистов, хотя в общем количество методистов постоянно возрастает.²⁵² Если Джона Весли обстоятельства заставили постоянно оставаться в Англии и на время оставить мысль о распространении методизма за её пределами, то Чарльз Весли, более склонный к сидячей жизни на одном месте,²⁵³ чем к постоянным переездам, прекратил свои разъезды по стране и из странствующего проповедника методизма обратился в оседлого (local preacher). Таким образом с этого времени всем делом внутреннего развития методизма заведовал один Джон Весли, а это требовало от него громадных усилий при рассеянности методизма по всем уголкам Великобритании.

Мы уже упомянули о том, что основание новых общин и распространение методизма в дальнейшей его истории принадлежит помощникам братьев Весли; это распространение падает по преимуществу на Ирландию и отдаленнейшие части Шотландии (нагорная страна). В последней местности проповедники методизма имели значительный успех после того, как начали проповедь на древнескандинавском наречии. В этом отношении особенно прославился методистский проповедник Т. Тэйлор²⁵⁴ – около 1765 года. В Ирландии в это же время методизм проник до юго-западного берега её (Лимерика), где были поселены немцы, бежавшие в Англию из Пфальца от преследований католиков в конце XVII и начале XVIII вв.²⁵⁵ Дав им приют, англичане не позаботились относительно их духовной жизни. Духовных руководителей народа у этих переселенцев не было в достаточном количестве. Понятно, что проповедники методизма работали среди них очень успешно, так что в 1758 году у них была уже основана образцовая во всех отношениях община методистов.²⁵⁶ Если обратить внимание на то, что немцы, о которых идет речь, были протестантами, то успех методистов среди них будет вполне понятным. На распространении методизма среди них необходимо остановить свое внимание, потому что оно служит посредствующим звеном между распространением его в старом и распространением в новом свете. Мы видели раньше, что самые первые методисты сильно стремились к тому, чтобы приобрести последователей в Америке; известно нам уже и то, что их попытка окончилась полною неудачею. После возвращения братьев Весли из Америки, Уайтфилд путешествовал там несколько раз по всей окраине английских колоний. Но проповедь последнего, как и в Англии, имела только подготовительное значение; настоящий же методизм со всеми своими отличительными особенностями явился там только в половине 60 годов прошлого столетия, когда Уайтфилд уже оканчивал свою многотрудную жизнь.²⁵⁷ Арминианский методизм со всеми его характерными чертами был перенесен в Америку одним из пфальцских немцев-методистов ирландской общины, о которой мы только что упомянули. Прежде чем говорить о распространении его по вне-европейским странам вообще, мы считаем нужным сделать несколько общих замечаний о том, как он распространялся; эти замечания дадут нам возможность избежать повторений об этом предмете на будущее время. – Распространение методизма до некоторой степени аналогично с распространением христианства в первое время его существования. Историки христианства, и между прочим наши отечественные, придают большое значение тому обстоятельству, что ко времени пришествия в мир Спасителя почти все известные тогда страны были объединены под властью одного римского народа: этому факту придают провиденциальное значение. Мы вполне согласны с важностью объединения народов под одною властью для первоначального христианства, Со своей стороны для истории методизма считаем нужным отметить тот факт, что он появился среди народа, который при обширности своей колонизации и повсеместных торговых оборотах дал методизму возможность проникнуть в отдаленнейшие уголки земного шара. Методизм распространяли или колонисты при переселении своем в другие страны, или солдаты-матросы во время их путешествий,²⁵⁸ или же наконец купцы во время своих переездов с места на место для торговли. Имея всюду доступ, проповедники методизма всюду чувствовали себя как дома, потому что всюду находили своих земляков: при таком положении дел проповедники других вероисповеданий (не-английских) не могли распространять свою миссию так успешно, как проповедники, принадлежащие английским религиозным обществам. Порядок распространения методизма, или собственно основание новых общин всюду один и тот же, и – в общем – такой. Простой член методизма или проповедник является в какое-нибудь место по своим делам; входя в сношения с жителями местности, он сообщает им новое учение, находит себе сочувствие и учреждает молитвенные собрания для новой общины, делит её на классы и сообщает программу, по которой должны жить члены. Если он намеревается остаться жить в той местности, то сам делается руководителем общины: если же отъезжает оттуда, то в члены-руководители (classleader) выбирается другой. Но как в первом, так и во втором случае делается сообщение Джону Весли, что открыта-де новая община методистов, и что для неё нужно послать или способных к проповеданию лиц, или денег на поддержку и нужды членов или книг, необходимых для религиозно-нравственного воспитания народа. Со времени этого сообщения община поступает в ведение Джона Весли, который распоряжается её судьбою и требует, чтобы посылаемые им туда лица присылали отчет о её внутреннем и внешнем развитии. Впрочем такой ход дела не всегда имел место. Часто проповедники встречают недружелюбный прием: часто против них восстают и жители местности, и местные власти. В этих случаях ревностному проповеднику приходилось довольствоваться только приобретением тайных последователей; а вообще от личной ревности его зависело вести борьбу или отступить, выжидая более благоприятных времен. В большинстве случаев община основывалась, и методизм прикреплялся к местности, хотя часто весьма непрочною связью. Такой порядок дел радовал Джона Весли, хотя одновременно был причиною для него многих беспокойств. Беспокойства возникали из того, что нужно было удовлетворять постоянно возраставшим потребностям общин, а для этого у Джона Весли часто не было средств, как увидим после. – Руководясь примером Джона Весли, основатели новых общин старались подражать ему во всем при устройстве их внешней жизни; таким образом каждая община являлась стереотипным повторением того, что представляли собою методистские общины Англии. Но такой порядок дел не всюду был возможен: часто местные условия заставляли основателей новых общин отступать от «правил» методизма; а это обстоятельство вызывало у Джона Весли новые заботы и новые беспокойства, и, как увидим ниже, после смерти Джона Весли привело методизм к раздроблению на деноминации.

Всё, сказанное нами относительно основания новых общин, повторилось вполне в первоначальной истории американского методизма. Мы заметили раньше, что первоначальные поселенцы колоний были вообще народ энергический: эти люди искали в Новом свете того, в чем им было отказано в Старом.²⁵⁹ Того же самого искали и пфальцские немцы, ехавшие в Америку из Ирландии. С этой точки зрении нам будет понятна быстрота и решимость, с какою они распространяли методизм в Америке. Среди немецких переселенцев был некто Ф. Эмбёри (Ph. Embury) – методист-проповедник. Он еще в 1752 году стал методистом и получил от Джона Весли дозволение быть проповедником своей родной общины (local preacher). Явившись в Нью-Йорк (1760 г.) он открыл домашние собрания с благочестивою целью собеседований; результатом их было основание методистской общины. Дело пошло весьма успешно особенно, когда к нему присоединился отставной интендантский капитан Уэбб (Webb), обращенный в методизм в Бристоле и получивший от Джона Весли право проповедания, если только это можно было назвать правом.²⁶⁰ Успешность их проповеди заставила перенести их свои собрания в одну из береговых корабельных кладовых. В 1768 году²⁶¹ вновь основанная община наняла для капеллы особое здание. Из того, что здание это было в 2 года обращено в собственность общины можно заключить, что и финансовая сторона дела была у методистов этой общины в хорошем положении. Судя даже по пристрастному рассказу Якоби, мы должны догадаться, что Ф. Ембёри не отличался особыми дарованиями и потому не мог справиться с постоянно возраставшею общиною уже по прошествии 4–5 лет от её основания. Webb был сметливее его и понял, что положение американского народонаселения требует того, чтобы число руководителей его было увеличено вызовом новых проповедников из Англии. По этой причине он начал посылать в Англию, к Джону Весли письмо за письмом, в которых весьма красноречиво описывал религиозно-нравственное состояние колонистов Северной Америки и настоятельно упрашивал Джона Весли о присылке к ним на помощь новых проповедников.²⁶² Своими просьбами американские методисты добились того, что английские методисты должны были подать помощь: на первый раз из Англии в Америку было послано 2 проповедника и 50 (по Stevens’у 70) ф. стерл. на покрытие первых долгов по покупке капеллы. Итак Нью-Йорк стал метрополией американского методизма. Следить за распространением методизма по американским колониям равняется почти тому же, что и проследить историю развития самых колоний и обращения их в Соединенные Штаты; но это очень трудное дело.²⁶³ Со своей стороны мы считаем достаточным сказать, что Webb и проповедники, приехавшие из Англии, в непродолжительное время основали общины методистов по всей восточной окраине Северной Америки, где почва для них была подготовлена Уайтфилдом.²⁶⁴ В 1770 году в трактате конференции английских методистов «Америка» была включена в список методистских округов, как 50-й округ. В нем методизм распространяли как добровольно приехавшие туда англичане, так и нарочно высланные туда Джоном Весли с целью проповедания. Последним, как и следовало ожидать, было предоставлено первенство в деле управления вновь основанными общинами; на них же лежала и подготовка проповедников к выступлению на проповедь методизма, – проповедников из природных американских жителей. Но приезжие проповедники, особенно добровольцы не охотно переходили из одной местности в другую, потому что колонии того времени были для них мало известны и не имели таких удобных путей сообщения, как это было в Англии. От такого уклонения от порядка, заведенного в Англии, зависело то, что в самое первое время своего существования американский методизм был окрашен некоторыми особенными отличительными чертами по сравнению с английским методизмом. Приведение всего этого в порядок и окончательное отожествление американского методизма с английским было предпринято уже после 1770 года, когда в Америку был отправлен проповедник Ашбёри; последний предложил ввести в Америке такой же план объезда общин, как это было и в Англии; тот же проповедник окончательно устроил американские методистские общины по образцу английских. После мы увидим, что его распоряжения возбудили в других проповедниках некоторое неудовольствие.²⁶⁵ Количество всех членов методизма в Англии и Америке около этого времени возросло до 29,179 человек.²⁶⁶

Дальнейшая история американского методизма стоит в тесной связи с политическими обстоятельствами, которая переживались тогда англо-американскими колониями и служит верным отражением их.²⁶⁷ В начале 70 годов прошлого столетия жители английских колоний в Америке находились в сильном напряжении. Чтобы понять его, мы должны припомнить, что это было время, когда поднялся вопрос об отношении колоний к метрополии. Англия постепенно довела до того свои требования, что колонии должны были восстать против неё. Несправедливость требований, ничем неизвиняемая,²⁶⁸ должна была убить в колониях всякую промышленность и остановить правильный ход их процветания, если бы колонии согласились на её требования. Колонии восстали; но история показывает, что в этом восстании они были не так виновны, как это казалось английским патриотам тогдашнего и последующего времен. Нам нет надобности входить в подробный разбор причин восстания и описывать самый ход восстания, а потому мы ограничимся только несколькими замечаниями. Население колоний состояло или из бывших ссыльных (в Виргинии, Каролине, Георгии, Пенсильвании, Мериленде), или из искателей религиозной свободы и богатства (Виргиния частью, а также все колонии, известные под именем Новой Англии). Первые по самой причине своего переселения были возбуждены против своего отечества, вторые – свободные колонисты – не могли примирить своего духа искательства и наживы с духом стеснения, исходившим от Англии в ущерб этой наживе. Это был народ, который потом и кровью добывал себе кусок насущного хлеба и обеспечивал свое благосостояние в дикой стране, – народ притом, ничем необязанный своему отечеству, кроме жизни. Понятно, что народ этот тяготился незаконными и притом высокими пошлинами, наложенными на товары и обогащавшими в метрополии только несколько торговых компаний и частных спекулянтов. Третий род переселенцев – искатели религиозной свободы, – не мог сносить стеснений, потому что имел в виду создать новое царство – царство духа и свободы. – Но с представлением о таком царстве совершенно не мирилось притеснение, которое приходилось сносить от заморских чужеземцев, хотя они говорили на одном и том же языке. Таким образом уже в самых первых поколениях колонистов лежало зерно недовольства английским правительством. Но с одной стороны в этих первых поколениях еще живо было представление об отечестве, к которому неизъяснимо влечется дух человека, а с другой стороны стеснения правительства метрополии в первое время были не так велики, как после (во 2 и 3 четверти прошлого века). Таким образом колонисты почти полтора века позволяли английским купцам обогащаться на свой счет. Новые поколения колонистов иначе взглянули на это дело: их уже ничто не привязывало к Англии; Америка была вполне их отечеством; еще менее могли чувствовать свою связь с Англией переселенцы из немцев на английских землях. Известный поступок бостонских жителей с чаем²⁶⁹ был поводом к началу открытой вражды, которая окончилась освобождением колоний из-под власти Англии и образованием государства североамериканских Соединенных Штатов. Вопрос об отношении колоний к Англии был серьезным вопросом для американской церкви вообще и для методистов в частности. Нужно помнить, что духовенство в Америку присылалось большею частью из Англии. Когда же началась война за независимость (1774–1783),²⁷⁰ то мирные сношения колоний с метрополией должны были прекратиться: война эта велась с целью защитить основные жизненные колониальные права, а потому всякий сын колоний должен был стать врагом Англии и наоборот. Отсюда произошла рознь между духовенством и жителями страны, а в частности между методистскими духовными руководителями из англичан и их помощниками из американцев. Английское духовенство в большинстве случаев покинуло страну, оставив свои паствы на произвол судьбы.²⁷¹ Если теперь взять во внимание, что в колониях Америки и прежде всегда ощущался недостаток в религиозно-нравственных руководителях общества,²⁷² то будет понятно, что во время войны этот недостаток ощущался еще живее. Методисты находились в положении совершенно похожем на положение других религиозных обществ. Но их дела значительно ухудшились после того, как постепенно выяснился взгляд руководителей методизма на войну за независимость. Из всех английских методистов в Америке во время войны оставался только Ашбёри, который и взял на себя руководство общин и присмотр за природными американскими проповедниками в этих общинах. Но положение его и его помощников было очень затруднительно; дело в том, что методисты признавали своим главою Джона Весли; последний же был преданным сыном своего отечества и любил его правительство, а потому не одобрял восстания колоний, о чем ясно высказался в письме, присланном с этою целью в Америку; он увещевал колонистов-методистов повиноваться предержащей власти. То же самое сделал и Чарльз Весли. Понятно, что при напряжении страстей, какое с необходимостью обнаруживается в народных движениях, методисты являлись (в глазах революционеров) поборниками прав Англии и противниками свободы. Их начали преследовать; преследования выражались в самой грубой форме и на время войны почти прекратили распространение методизма в С.-Штатах.²⁷³ Число методистов в колониях было в то время уже довольно велико (до 7000 человек), а потому колонисты не могли отнестись к нему безразлично: проповедники методизма должны были прекратить свои разъезды; Ашбёри (главный руководитель) даже должен был скрываться у некоторых друзей. Лет пять спустя после начала войны настроение умов стало изменяться: вероятно, что методисты успели убедиться в безопасности, и их руководители с 1779 года начали действовать гораздо свободнее. Так, в этом году уже Ашбёри осмелился созвать проповедников методизма на общий совет; проповедники признали в нем своего суперинтендента (главного духовного руководителя). С этого времени вполне были устранены внешние препятствия к распространению методизма в Америке, хотя внутренние затруднения касательно устройства организации и управления, а также по поводу отправления богослужения еще существовали.²⁷⁴ К концу 70 годов число методистов в американских общинах простиралось до 12 тысяч человек, которые были рассеяны по всем 13 штатам, отделившимся от Англии: это большое пространство не могло быть предметом надзора одного только суперинтендента; чтобы облегчить себе труд, Ашбёри решил собирать проповедников методизма 2 раза в год и в различных местах. Таким образом бедные проповедники могли освободиться от издержек и трудов по поездке в штаты отдаленные; а суперинтендент мог с удобством сделать то в 2 раза, что прежде приходилось сделать за один раз.

Распространение методизма в американских колониях произошло сравнительно раньше, чем в других странах (в других английских колониях и землях, имевших сношения с Англией). Мы нисколько не должны удивляться этому обстоятельству по той причине, что до отделения Штатов от Англии они представляли собою не больше, как провинцию английского государства. Колонии жили с метрополией одною жизнью: они имели почти одно и тоже народонаселение, управлялись одними законами; власти колоний назначались парламентом и королем; большинство духовенства было из Англии; общность интересов еще более скреплялась единством промышленности и торговли. Естественно, что методизм явился в колониях почти одновременно с появлением в метрополии. Что касается других стран, то интересы их жителей с метрополией были не так тесно и всесторонне связаны, как отношения американцев. В частности, такие места, как находящиеся по соседству с Англией острова Джерзи (Jersey) и Гернзи (Guernsey), но принадлежащие французам и имеющие французское народонаселение, познакомились с методизмом позже, чем американские колонии, не смотря на свои постоянные торговые сношения с Англией и на то, что во время упомянутых военных действий (во время войны за испанское наследство) корабли англичан постоянно крейсировали около этих мест. Только в 1783 году методизм проник на эти острова; первыми проповедниками его были солдаты, приехавшие из Англии; пред отъездом им удалось прослушать несколько проповедей капитана Уэбба (Webb), когда он еще был в Англии. Но необразованные солдаты с трудом могли объясняться на французском языке и не могли быть проповедниками в полном смысле этого слова. На помощь к ним Джон Весли отправил способного человека; с приездом этого последнего методизму на островах дан был правильный ход.²⁷⁵ Что касается до островов расположенных недалеко от американских берегов, то на них методизм распространялся сначала из колоний, а потом из Штатов Северной Америки.²⁷⁶ Торговцы, рыбаки, лоцманы, корабельные мастера и т. п. люди распространяли его во время своих разъездов по Ньюфаундленду, Новой Шотландии и др. островам. Распространение методизма по Вест-Индским островам началось еще раньше, чем в колониях, как думает Southey,²⁷⁷ но это весьма сомнительно: следов его до 80-х годов там не было заметно, а потому другие историки методизма умалчивают об этом. Распространение методизма и развитие его до полных своих форм на островах Вест-Индии относится к 80-м годам прошлого столетия, когда там появились проповедники из Североамериканских Штатов. Еще в 1758 году один из ораторов общественного собрания на острове Антигуа²⁷⁸ был по своим нуждам в Англии, познакомился с методистами и принял их учение. Возвратившись из Англии, он начал проповедать среди негров, работавших на плантациях. Негры по особенным свойствам своей национальности были самым подходящим предметом для проповеди методизма.²⁷⁹ Но благодаря тому, что они, как рабы, не могли распоряжаться своею свободою, успех проповеди методизма среди них зависел от их господ, от расположения последних к методизму. По Southey и Jacoby успех был довольно значителен.²⁸⁰ Смерть упомянутого проповедника не задержала развитие юной общины, потому что после него проповедали две невольницы из негров при содействии одной англичанки.²⁸¹ К проповеданию стремились и многие другие негры. Понятное дело, что проповедь их не могла совершаться с такою непрерывностью и правильностью, как в Англию. Негры не могли переходить с одного места на другое, не могли посвящать проповеди часов, назначенных для работы. Проповедание происходило преимущественно по ночам. Все это вредно отзывалось на общине; она постоянно уменьшалась. Новое возрастание её начинается с прибытием туда корабельных мастеров из методистов, которые в конце 70-х годов присланы были в ту местность по распоряжению правительства. Они собрали вокруг себя остатки методистов и продолжали дело обращения новых прозелитов из негров.²⁸² – На острове Ямайке проповедником методизма быль капитан Уэбб, известный по первоначальной истории методизма в Нью-Йорке.²⁸³ – Но все подобные попытки к распространению методизма по Вест-Индским островам принадлежат к числу отрывочных явлений: систематическая миссия методизма среди негров Вест-Индии относится в тому времени, когда американский методизм вполне отделился от английского методизма. По этой причине естественнее о распространении методизма в Вест-Индии говорить при описании миссий методизма; тогда же мы увидим какой тип методизма привился в этой местности.

Итак в первый период методизма он распространился по всем местам, в которых англичане имели свое местопребывание, или в которых с жителями поддерживались такие или иные сношения. Но мы должны сделать оговорку. Область распространения была все-таки значительно меньше, чем область могущества английской нации. Говоря «распространился», мы хотим сказать только то, что методисты делали попытки к его распространению. Действительное же распространение его было не так успешно и быстро, как это стараются показать историки методизма (особенно методисты). Нужно помнить, что методисты в большинстве случаев были люди необразованные, которые знали только свой родной язык, а потому не могли иметь влияния в странах, с населением, говорящим на других языках, – что ясно сказалось при проповеди на островах Джерзи и Гернзи. С другой стороны, будучи большею частью представителями низших классов английской нации, методисты и не пускались в путь туда, где было трудно завести сношения с жителями-туземцами. Этим мы не хотим сказать того, что в первый период методисты не делали попыток распространять свое учение в таких местах, например, как Капская земля (юг Африки), или еще где-нибудь, куда проникали английский суда. Весьма вероятно, что такого рода попытки всегда были,²⁸⁴ но при отсутствии правильно организованных миссионерских обществ эти попытки были очень редки и пропадали для истории методизма бесследно, потому что не имели нужной поддержки. Из отношения Джона Весли к делу распространении методизма можно видеть, что он никак не ожидал, что поднятое им движение будет иметь даже и такие результаты; поэтому он стремился только к тому, чтобы умерять, сдерживать и упорядочивать ход методизма; его самого страшила неожиданная ревность его помощников – проповедников из непосвященных к проповеди мирян.²⁸⁵ Ревность их сказывалась вопреки всем препятствиям, не смотря ни на какие задержки. Плодом её было то, что из методистского кружка, по числу членов колебавшегося между 5 и 25 человеками, в 60 лет выросло общество методистов в 120 т. человек.²⁸⁶

Говоря о распространении методизма мы уже не раз упоминали о том, что в первый период было две партии методистов: партия Джона Весли и партия Джорджа Уайтфилда, или партия арминиано-методистов и партия кальвино-методистов. В настоящее время мы имеем в виду показать, каким образом методизм, выросший из одного корня, разделился на две ветви, противоположного до крайности характера. Это объясняется легко. Методизм вырастал среди английского народа, а потому должен был отразить в себе все особенности его верований, его взгляды, привычки и вообще нравы. Методизм не стремился к уничтожению догматических разностей в различных вероисповеданиях; естественно поэтому, что в его рядах мы видим людей с самыми различными воззрениями в области догматики. Методисты убеждали людей к тому, чтобы они искали спасении; для этого они предлагали известный метод внешней жизни, который мог быть вне связи с каким бы то ни было теоретическим воззрением. Соглашавшийся принять этот метод и руководиться им в своей жизни был включаем в число членов какой-нибудь методистской общины; при чем не обращалось внимания на его догматические воззрения.²⁸⁷ Отсюда выходило то, что между методистами с самого начала можно было встретить людей из разных религиозных обществ, которыми была так богата Англия. В Англии во все времена её истории после Реформация, кроме заведомо кальвинских общин, каковыми были общины пресвитерианские баптистские, было весьма много тайных и явных кальвинистов, считавшихся членами господствующей церкви, потому что учение епископальной церкви, как мы видели раньше, имеет очень много пунктов близких к кальвинству.²⁸⁸ С тех пор, как окончательно были редактированы XXXIX членов (и даже еще раньше), споры кальвинистов и арминиан в Англии почти не прерывались; особенно сильно они сказались в XVII и XVIII в.в.²⁸⁹ Таким образом противоположность в методизме и разрыв его на кальвинскую партию есть только незначительный эпизод кальвино-арминианской борьбы. – Разность в догматических воззрениях Весли и Уайтфилда объясняется как их воспитанием, так и побочными обстоятельствами их знакомства в первые его дни. Весли еще с первых дней обучения своего усвоил себе арминианский взгляд на предопределение людей ко спасению.²⁹⁰ Этот взгляд сказывался во всей его деятельности: приписывая большое значение свободе человека, он много трудился для самообразования, пережил мучительное состояние внутреннего переворота и вел аскетическую жизнь; во всем этом он видел средства к нравственному самоусовершенствованию, а следовательно и к вечному спасению. Воспитание Уайтфилда равнялось отсутствию всякого воспитания; мы видели, что в нем долго боролись добрые качества с дурными; но не мог он считать себя вполне активным в этой борьбе. Случайно (по его мнению) попал он в университет; случайно сошелся с методистами; под влиянием религиозно-нравственных книг с ним произошел быстрый перелом. Эти случайности с религиозно-нравственной точки зрения были делом Высшего Непостижимого Существа, – и сам Уайтфилд менее всего мог считать себя деятелем в том, что с ним произошло.²⁹¹ Дальнейшая жизнь его удивительно-неожиданна: года через три после знакомства с методистами он сделался диаконом и проповедником, настолько знаменитым, что его сходились слушать толпы народа человек в тысячу и больше. Если прибавить к этому, что в руки Уайтфилда в большинстве случаев попадались сочинения с кальвинским направлением богословия,²⁹² а также и то, что влияние этих сочинений ничто не могло парализовать,²⁹³ что наоборот обстоятельства наталкивали его на кальвинистов,²⁹⁴ то вполне станет ясным, почему он из веселого трактирного болтуна обратился в истого последователя Кальвина, со всем его мрачным пуризмом. – Говоря о кальвинских взглядах и убеждениях Уайтфилда, мы не хотим этим сказать того, что Уайтфилд был причиною раздвоения методистов: догматические несогласия методистов поднялись не по его почину и даже без его ведома. Для этих несогласий личные взгляды Уайтфилда важны в том отношении, что методисты, склонявшиеся на сторону кальвинизма, нашли в Уайтфилде авторитет, на котором можно было опереться с своими взглядами: Уайтфилд не поднимал догматических споров, не желал их и даже не знал о их возникновении в первое время. В доказательство этого мы может привести то, что после начала несогласий в вопросе о предопределении он старался избегать спорных пунктов, а в момент их возникновения он был в Америке. Споры о предопределении в методистских общинах возникли еще во время поездки Джона Весли в Гернгут (1738 г.) и настолько сильно, что требовалось присутствие в общинах самого Джона Весли.²⁹⁵ Энергическая деятельность Джона Весли после приезда оттуда, основание новых общин, несогласия с гернгутианами, вероятно, объединили всех методистов и заставили их забыть о домашних делах; споры были отодвинуты на задний план. Когда же вопрос о разделении с гернгутианами был покончен, то споры эти снова возникли и именно в той области, где им естественнее всего было возникнуть – около кингсвудской общины, – а также в лондонской общине – центре методизма с самыми разнородными элементами.²⁹⁶ В феврале 1741 года учитель бристольско-кингсвудской школы, – методист из мирян-проповедников, – обнаружил свои строго-кальвинские взгляды и начал открыто заявлять свое несогласие с Джоном Весли; последний должен был поспешить из Лондона в Бристоль. Не имея сил устоять против богословски образованного Джона Весли, этот учитель (Cannik) вызвал из Америки Уайтфилда, зная хорошо, что найдет опору в этом проповеднике, слава которого тогда гремела по всей Англии.²⁹⁷ Но, кажется, еще до приезда Уайтфилда, около Сannik’а собралось общество его кальвинствующих единомышленников в количестве 25 человек.²⁹⁸ Уайтфилд до своего приезда написал Джону Весли несколько писем, в которых, убеждая Весли к прекращению споров, просил умалчивать о спорных пунктах, не раздувать вражды. Тем не менее сам Уайтфилд постоянно касается этих пунктов и весьма настойчиво развивает «отвратительную догматику» Кальвина.²⁹⁹ Когда отделившиеся единомышленники Cannik’a увидели для себя поддержку в Уайтфилде, они с большею дерзостью начали нападать на Джона Весли и достигли того, что около половины членов тогдашней общины пристало к ним.³⁰⁰ Джон Весли долго уговаривал их, произнес свое известное слово «Свободная благодать», отпечатал его и пустил в обращение среди общества.³⁰¹ Но ничто не могло сдержать разгорячившихся богословствующих невежд. Наоборот, решительно высказанные и настойчиво проведенные взгляды Весли были резкою гранью, разделившею методистов на две партии. С этого времени методисты делятся на кальвино-методистов и арминиано-методистов, или на партикуляристов и универсалистов; представителем первых стал Джордж Уайтфилд, представителем и руководителем вторых – Джон Весли.³⁰² Собственно только после отделения от Джона Весли, Уайтфилд понял важность единения методистов для себя и своих приверженцев; это сознание заставляло его всеми силами поддерживать дружбу с Джоном Весли.³⁰³ Но так как он лично был только средством к объединению кальвино-методистов, а не зачинщик неудовольствия, то нового соединения произойти уже не могло, потому что проповедники из простых мирян постоянно раздували споры своею горячностью. Это отделение и эти споры не повредили делу методизма вообще, но для кальвино-методистов они были роковыми. Объединяющей связи кальвино-методисты у себя не имели: о них вполне можно было сказать, что у них было «сколько голов, столько умов», вследствие такого разномыслия попытки прочной единой организации кальвино-методизма не удались.³⁰⁴ Правда, Уайтфилд увлекал своими проповедями в общины кальвино-методистов многих членов; но постоянные разъезды по Англии и почти непрерывные переезды из Европы в Америку, при отсутствии организаторского таланта, были причиною того, что он не мог своих последователей сплотить в одно целое. Устроив отдельную от прочих методистов капеллу для богослужения по соседству с главною капеллою арминианских методистов, или Фаундери-капеллою, поручив управление наличною общиною своих приверженцев проповедникам из мирян, он отправился снова путешествовать.³⁰⁵ Его общины совершенно рассеялись бы, если бы одна дама из высшего лондонского общества не взялась за поддержку их. Дама эта – Леди Гёнтингдон (Lady Huntingdon) – играет в истории кальвинского методизма весьма видную роль.³⁰⁶ Она и её две невестки еще в Оксфорде покровительствовали студентам-методистам, а одна из них даже вышла замуж за Ингама.³⁰⁷ При больших денежных средствах и с сильною протекцией в высшем круге, эти кальвино-мыслящие дамы имели возможность поддержать кальвинский методизм во всех отношениях. С этого времени Леди Гёнтингдон стала для кальвино-методистов тем же, чем Джон Весли был для арминиано-методистов: она стала центром, около которого сгруппировались проповедники кальвино-методизма. Они устраивала для их общин капеллы на свой счет; она дарила им деньги для покупки необходимых для этого зданий; она устраивала семинарии для обучения проповедников, лично наблюдала за ходом учебного дела в этих учебных заведениях, посещая классы и присутствуя на экзаменах,³⁰⁸ выбирала и назначала в проповедники учеников, казавшихся ей наиболее пригодными для этой цели. Для непосредственного наблюдения за жизнью общин она сама путешествовала в кругу проповедников по Англии и Шотландии. При помощи её кальвино-методисты привлекли на свою сторону некоторых лиц епископального духовенства, склонявшегося к кальвинству;³⁰⁹ она же ввела в свой дом Уайтфилда и дала ему возможность блеснуть своим красноречием пред представителями высшей лондонской аристократии.³¹⁰ Дом её проповедники кальвино-методизма считали своим домом, а Уайтфилд даже считался священником её домовой церкви (Chaplain). Леди Гёнтингдон прекрасно сознавала, что усиление раздоров кальвино– и арминиано-методистов будет гибельным для первых, а потому старалась примирять руководителей методизма; поэтому в свою домовую церковь³¹¹ приглашала проповедать Джона Весли и его сотрудников.

Благодаря такой заботливости графини Гёнтингдон кальвинский методизм не исчез бесследно для истории; благодаря же красноречию и трудам Уайтфилда он распространялся. Мы видели раньше, что Уайтфилд и леди путешествовали по Уэльсу (Wales), где первый помогал своими советами и своею опытностью в проповеди Howell Harris’y, тамошнему проповеднику, а вторая устраивала общины из вновь обратившихся членов; она тогда же основала семинарию с кальвино-методистским направлением воспитания.³¹² При рассказе о распространении кальвино-методизма в Шотландии, мы упоминали о том, что он имел там значительный перевес над арминиано-методизмом. В Ирландии Уайтфилд был два раза, и если в первый раз имел там некоторый успех, то во второй раз по Stevens’у имел мало успеха, а по Southey едва не лишился жизни.³¹³ Благодаря влиянию графини Гёнтингдон в 50 годах прошлого столетия на сторону кальвино-методистов перешло около 6 лиц кальвинского духовенства и епископальной церкви и диссентеров; эти духовные своею деятельностью много содействовали распространению кaльвинского методизма в разных частях Англии и Шотландии.³¹⁴ Главными распространителями его были Уайтфилд и Howell Harris, а перешедшее на их сторону духовенство только помогало им своим влиянием. Они не составляли правильных методистских собраний, но за то постоянно держали совещания о делах кальвино-методизма, собираясь по временам у графини Гёнтингдон; последняя не злоупотребляла своим могуществом, предоставляя им полную свободу слова и действий. У историков методизма, (особенно методистов) леди эта представлена таким же странствующим по Соединенным Королевствам лицом, как и все поклонники-проповедники методизма.³¹⁵ В противоположность арминиано-методистам кальвино-методистские проповедники ездили по стране целыми обществами, проповедуя, совершая богослужение и т. д. в церквах приходов, которыми заведовали сочувствовавшие кальвино-методизму духовные лица.³¹⁶ – К концу 60 годов дела кальвино-методистов находились в блестящем положении: они имели все необходимое для обеспечения себе дальнейших успехов: финансовая сторона и сочувствие в стране были в достаточной степени приобретены, а, главное, до этого времени они сохраняли, благодаря Уайтфилду и Весли, достаточный внешний мир с арминиано-методистами. В 1770 году этот мир был нарушен, – что и послужило роковым ударом для кальвино-методизма.³¹⁷ Поводом к ссорам послужило, нужно думать, то обстоятельство, что многие арминиано-методисты увлеклись благоприятным положением дел кальвино-методистов и перешли на сторону последних, начавши развивать учение кальвино-методизма до самых крайних антиномистических выводов, – что служило к большему нравственному соблазну других.³¹⁸ Понятно, что Джон Весли не мог предоставить этого движения самому себе: он начал проповедать против всех крайностей кальвинства.³¹⁹ Возникли споры, которых смягчить теперь было уже некому, потому что Уайтфилд во время споров оставался в Америке, где в 1770 г. и умер. Проповеди Джона Весли по этому поводу, сохранившие и в настоящее время силу своей доказательности, сильно подрывали учение кальвино-методистов; его противники были не в силах защищаться и потому обратились к брани и насмешкам. Результатом всего этого было то, что Джон Весли на общем собрании методистов 1770 года пересмотрел кальвинское учение, а также учение об оправдании человека, наложил последнее в несколько иной форме, из-под которой даже непредубежденный читатель мог видеть, что там весьма ясно была высказана мысль – «вера без дел мертва». Это положение противоречило антиномистическому выводу кальвинства. Отношения спорящих сторон еще более обострились, когда в одной из кальвино-методистских семинарий (в Тревекка) графиня Гёнтингдон заметила отступление от кальвино-методистских тенденций. Ректора тамошней семинарии решено было удалить;³²⁰ он, сильно обиженный этим, перешел на сторону Джона Весли. Приобретение его для арминиано-методистов было великим торжеством.³²¹ Споры, начатые на предыдущем собрании (конференции) методистов, должны были разрешиться в собрании следующего 1771 года. Действительно конференция этого года издала в свет протокол, в котором Весли старался, сколько возможно точнее, определить вопрос о значении дел человека в его вечном спасении и тем спасти себя от подозрений в измене протестантству. Но акт, внесенный в протокол, не удовлетворил рьяных кальвино-методистов: споры продолжались с новым напряжением.³²² Во время их кальвино-методисты выказали себя с неприглядной стороны. Для арминиано-методистов эти споры были полезны в том отношении, что во время их было выяснено учение методистов о христианском совершенстве, – учение, составляющее характерный пункт в методизме. Для кальвино-методистов они были роковыми, потому что вполне обнаружили критическую несостоятельность положений кальвинства. С этого времени кальвино-методизм отступает на задний план, уступая место арминиано-методизму.³²³ Последний удар кальвино-методизму был нанесен тогда, когда поднялся вопрос об отношении его к господствующей церкви. Нужно заметить, что леди Гёнтингдон, остававшаяся и по смерти Уайтфилда руководительницею и покровительницею методизма, не хотела допустить того, чтобы её единомышленники считались диссентерами; но она не хотела также и того, чтобы члены её общин подчинялись приходскому духовенству местностей, в которых были эти общины. Поэтому она продолжала строить для них молитвенные дома и назначать в них проповедников по своему вкусу. Такое положение дел продолжаться не могло: оно вносило разделение в приходскую жизнь членов епископальной церкви. Так было до 1779 года; в этом году министр одного прихода (приходской священник) воспретил своим прихожанам покупать сидения³²⁴ в капелле кальвинистов и совершать там таинства. Гёнтингдон пожаловалась на него в суд, но суд отказал ей, опираясь на закон о сходках.³²⁵ Чтобы устранить подобные препятствия леди Гёнтингдон решилась стать со своими сообщниками под покровительство Toleration-Act’a, т. е. объявить и себя и их диссентерами; но многие члены этого вовсе не ожидали: они покинули леди Гёнтингдон, оставшись в недрах епископальной церкви; многие из духовенства, бывшие на её стороне, теперь порвали с нею сношения и отказались говорить поучения в её капеллах, а также пускать её проповедников в храмы своих приходов.³²⁶ Лишившись влияния на духовенство, графиня хотела было плотнее скрепить связь между рассеянными повсюду общинами; но и здесь не все соглашались с её планами. От различия взглядов на внешнее устройство общины произошло разделение кальвино-методистов на несколько мелких кальвино-методистских обществ. Зародыш одной из таких общин мы уже раньше видели, говоря о проповедании Уайтфилда в Уэльсе (Wales).³²⁷ Впоследствии часть кальвино-методистов соединилась с индепендентами, часть обратилась в пресвитерианство и только небольшая часть удержала свою самобытность до настоящего времени.³²⁸ Два из кальвино-методистских обществ настоящего времени обладают еще достаточною энергией для того, чтобы заявлять о себе миссионерскою деятельностью в далеких от Англии странах. Одно из них (Lady Huntingdon Connexion) имеет несколько миссионерских пунктов в Сьерра-Леоне³²⁹ и в некоторых из этих пунктов работают черные проповедники из туземцев.³³⁰ Из Сьерра-Леоне они пытаются проникнуть со своею проповедью в отдаленные страны внутренней Африки.³³¹ Второе кальвино-методистское общество (Welsh Calvinists’ Methodists) направляет свои миссионерские подвиги преимущественно на Ост-Индию. Но относительно их миссионерской деятельности мало известно для посторонних, потому что известия миссии печатаются на уэльсском наречии.³³²

Когда Джон Весли поссорился с гернгутианами, то в общинах методистов происходили очень значительные волнения. Раздоры коснулись самых ревностных сторонников методизма и помощников Джона Весли. Так, даже Чарльз Весли долго колебался, выбирая между Джоном Весли и Петром Бёлером (представителем гернгутианства). Но если Чарльз Весли удержался от разрыва с братом вследствие родственных уз, то подобные узы не сдерживали от разрыва других приверженцев Джона Весли и методизма. Среди них с самого начала был некто Ингам (Ingham) о котором мы говорили уже несколько раз. Этот человек, самый первый из методистов, сотрудник Джона Весли по проповеданию в Америке и спутник его по путешествию в Гернгут, так, близко сошелся с гернгутианами, что, после разрыва с ними Джона Весли, порвал связи с приверженцами Весли и остался на стороне гернгутианства.³³³ Он еще в 1735 году начал высказывать некоторую самостоятельность в богословствовании. Во время поездки Джона Весли в Гернгут, Ingham был радушнее принять там, чем Джон Весли, потому что охотнее последнего склонялся на сторону гернгутианства, – это видно из того, что его не удаляли от совместного участия в евхаристии.³³⁴ По всей вероятности он и тогда уже держался учения гернгутианства, хотя невозможно сказать, вполне ли он усвоил его себе или нет. Связь его с Бёлером однако не была особенно прочна, или вернее Бёлер в Англии не мог удержать гернгутианства на той точке, до которой оно дошло в Германии, потому что, почти непосредственно после отделения Весли от Бёлера и Ingham’a, Ingham отделился от Бёлера и основал свои самостоятельные общины.³³⁵ Общин его было до 60; они были довольно многочисленны и рассеяны преимущественно в Yorkshire’е. Характерным их отличием было то, что они принимали новых членов по жребию, а в воззрениях придерживались антиномизма и квиетизма.³³⁶ У других религиозных обществ они были известны под именем общин Ingham’а, а члены именовались ингамитами. В догматическом отношении их следует отнести к числу антитринитариев, потому что они отрицали Св. Троицу, сливая три Лица во едино.³³⁷ Широкого распространения эта деноминация методистов не достигла; – у историков методизма (методистов особенно) она известна под именем моравского методизма. О ней нам не следовало бы собственно говорить, как о незначительном явлении в истории церкви Англии, но она заслуживает внимании по своему значению для истории методизма вообще; значение это отрицательного характера. Дело в том, что пока в представлении английского народа методисты не разделались на партии, то эксцентрические выходки членов, принадлежащих к общинам Ингама были переносимы на всех методистов. Основанием для такого смешения очень легко могло быть то обстоятельство, что в этих общинах нередко проповедали сторонники методизма из кружков Весли и Уайтфилда.³³⁸ В 50 годах прошедшего столетия к ним (ингамитам) присоединился Cannik, кальвино-методист, первый из начавших споры о предопределении среди методистов. Касательно устройства общин Ингама нам ничего неизвестно, но у Stevens’а есть кое-где намеки на то, что у них были конференции и даже выбирались епископы (по совету Цинцендорфа, главы гернгутиан);³³⁹ но эти сведения несогласны с другими известиями о них, где говорится, что они признавали над собою главенство старейшин, избираемых для совершения таинств.³⁴⁰ В 1760 году в этих общинах произошли по какой-то причине большие неурядицы, которые старалась умиротворить уже известная нам графиня Гёнтингдон;³⁴¹ она убедила Ingham’а оставить общины на произвол судьбы, – что он и сделал; общины его частью рассеялись, частью соединились с пресвитерианскими общинами Шотландии.³⁴²

Уже одного взгляда на быстрое распространение методизма достаточно для того, чтобы признать, что методисты располагали верными средствами для привлечения к себе народных масс. Правда, что причину быстрого распространения методизма можно видеть в том, что методизм был вполне годен для удовлетворения сильно заявлявших себя потребностей английского народа, потребностей, возникших давно, никогда не удовлетворявшихся и достигших своего полного напряжения ко времени появления методизма; таким образом методизм можно считать результатом условий, действовавших долгое время. Но это однако не исключает вопроса о том, как же удовлетворялось то, к чему столько времени стремились и чего так долго не могли удовлетворить, потому что методистское движение и выродившееся из него движение евангелическое воплотились в немногих личностях, который взяли на себя дело преобразования английского народа. За этими личностями должна остаться память истории, как за людьми, верно понявшими нужды народа и сумевшими изыскать средства к удовлетворению этих нужд. Отчасти мы уже знаем, для чего методизм был нужен английскому народу: мы уже видели, что методисты стремились к религиозно-нравственному воспитанию народа, к восстановлению силы и духа религии в их первоначальной чистоте и непосредственности. Удалось ли это, это будет видно после, да это и другой совершенно вопрос; для истории важно то, что средства, направленные к этой цели вызвали в народе сильное движение давшее огромные результаты, изменившее во многих отношениях жизнь английского народа. С этой точки зрении вопрос о средствах, которые были употреблены руководителями методистского движения, получает полное право на разрешение. Причина быстрого распространении методизма кроется в том, что он удовлетворял потребностям времени и места; условия быстроты распространения – в том, что люди, сознавшие необходимость удовлетворить эти потребности могли беспрепятственно выступить со своими реформаторскими планами и употреблять приисканные для этого средства. – Главнейшим средством для распространения методизма служили проповедь; о ней главным образом и должна идти речь, когда мы имеем в виду решать вопрос о средствах для распространения методизма. Говоря без преувеличения, мы должны сказать, что первый кружок методистов составился благодаря силе убеждения Чарльза Весли; собрания первых членов методизма происходили тоже не без влияния проповеднического слова братьев Весли, из кружка методистов слово убеждения (проповедное слово) перенесено было в места заключения, в дома призрения и помещения нищих, больных и т. п. Преобразование религиозно-нравственной жизни колонистов Георгии братья Весли думали произвести не иначе, как чрез проповедание. Когда они сошлись с гернгутерами, то П. Бёлер прямо советовал Весли: «Проповедуй веру настолько, насколько у тебя её есть; после ты будешь проповедать её потому, что она у тебя есть». Бёлер рассчитывал на то, что Весли ограничится проповедью для сообщения догматического учения: он видел в проповеди Весли средство к научению истинам веры, взятым из гернгутианской догматики. Но Весли смотрел на проповедь шире: в ней он видел не только средство к научению, но и средство к побуждению других жить согласно с такими или иными теоретическими воззрениями – догматическими истинами. Вследствие такого разногласия произошло то, что П. Бёлер и гернгутиане сильно опасались за последствия, которые могла принять проповедь Джона Весли и его сторонников.³⁴³ Разногласия из-за проповедания были отчасти причиною разрыва между методистами и гернгутианами. Еще до запрещения методистам проповедания в храмах епископальной церкви их проповедь была настолько отлична от общего типа проповеди епископальной церкви, что вызвала против себя возражения духовенства, окончившиеся изгнанием методистов с церковных кафедр. Вполне проповедь методистов получила свои характерные особенности после того, как ничто уже не связывало её свободы: ни приличие и сдержанность, приписываемые произнесением проповеди в епископальном храме с одной стороны; ни осторожность гернгутиан, бывшая следствием их несмелости, которая зависела от жизни и деятельности в чужой земле с другой. – Чтобы дать понятие о проповеди методистов, нужно иметь под руками большее число средств, чем было их у нас. По этой причине, не претендуя на полноту, мы постараемся сказать о проповеди методистов все, что было возможно узнать для нас с находившимися под руками пособиями. При чтении рассказов о распространении методизма невольно поражаешься цифрами, которыми выражается количество людей, собиравшихся слушать проповеди главных распространителей методизма.³⁴⁴ Невольно является вопрос: что такого особенного было в проповеди методистов, чем бы можно было объяснить её действие на массы? Отчего проповедь господствующих церквей (епископальной в Англии и пресвитерианской в Шотландии), а также проповедь в сектах диссентеров не увлекала на свою сторону стольких последователей? Отвечая на эти вопросы, различные историки методизма сходятся в одном общем мнении, что проповедь тогдашнего английского духовенства не соответствовала своему назначению, а потому не имела и той действенности, которую имела проповедь методистов.³⁴⁵ Действенность проповеди вообще зависит и от самой проповеди, и от внешних условий, которыми она обставлена; в частности, проповедь методистов удовлетворительною была и с той, и с другой стороны. По своим внутренним и внешним достоинствам она соответствовала своей цели гораздо более, чем проповедь господствующего духовенства. По содержанию своему она касалась таких вопросов, которые наиболее интересуют человека, – вопросов жизненно-практических: она не затрагивала теоретических истин религии, а если и касалась их, то в той только мере, в какой это было необходимо для выяснения нравственно-практических задач. Стремление в нравственному возрождению и к перерождению современного общества заставляло проповедников методизма описывать главным образом нравственно-религиозную жизнь человека в её главных моментах. Отсюда ясно, почему вопросы о повреждении человеческой природы, произведенном грехом Адама, об искуплении совершенном Иисусом Христом, об оправдании чрез веру во Христа, о необходимом для этого пробуждении и обращении человека, об освящении и совершенстве его, – одним словом вопросы «об аде и небе, о смерти и суде»³⁴⁶ были почти единственными вопросами, которыми занимались проповедники методисты этого периода (т. е. первого периода). Человек всегда чувствует страх пред смертью и посмертным существованием; это чувство наиболее сильно развито в массах простого народа. Если постоянно и энергично проповедать об этом, настойчиво поддерживать этот страх, настраивая воображение указанием тесной свази между настоящею и будущею жизнью человека, то народную массу можно довести до такого состояния, что она охотно, хотя и с ужасом, будет слушать речь о подобных предметах. Загробная жизнь увлекает собою пытливость человеческого духа, и всякая попытка дать ответ на вопросы о ней принимается и будет приниматься охотно. Методисты отлично понимали это: ни одна проповедь не пропускала вопросов о загробной жизни, – и дело дошло до такой крайности, что годичная конференция методистов (1745 г.) должна была ограничить ревность проповедников в этом отношении. Упомянутые предметы, проповедей до того экзальтировали народную массу, что во время самого проповедания происходили припадки, часто оканчивавшиеся умопомешательством, а общество слушателей должно было расходиться с расстроенным воображением, со стонами и слезами. Упомянутые вопросы эсхатологического характера, по мнению Гагенбаха, были единственным, – что было нужно для простого народа.³⁴⁷ – Как же располагался материал в проповедях методистов? Нужно заметить, что методисты в этом отношении не следовали какому-нибудь строго определенному плану или каким-нибудь методическим приемам. Проповедь обыкновенно произносилась экспромтом, а потому, порядок в изложении предмета проповеди зависел от личного таланта проповедника. В этом отношении проповедники методизма имели пред собою все преимущества сравнительно с проповедниками, которые связаны определенными правилами и прикованы в одному месту, где аудитория посещается одними и теми же слушателями. Вот что Southey говорит, напр., об Уайтфилде: «То, что ему приходилось часто повторять одну и ту же проповедь, и при том в виде свободного трактата, без рукописи, должно считать большим преимуществом, хотя не единственным и не самым значительным; если бы он прочитывал проповеди по рукописи, тогда они в большинстве случаев остались бы неизменными; буквы на бумаге были бы для него руководною нитью, которая не дозволяла бы ему уклоняться с определенного пути, и фантазия его спала бы во время действования губ и глаз».³⁴⁸ Таким образом вместо сухого трактата, написанного по законам логики, вместо проповеди со всеми риторическими приемами, методисты предлагали живую речь, которая свободно текла ничем не сдерживаемая, ничем не управляемая, кроме фантазии. Понятно, что кроме достоинств это имело и свои невыгодные стороны. Первое, что было неудобно при такой постановке дела, это нарушение законов логики. Правда, что нарушение логических законов не могло быть особенно вредно для ораторства методистов, так как в большинстве случаев они обращались со своею речью к необразованной массе; но оно давало врагам методизма (епископальному духовенству и диссентерам) довольно опасное орудие против методистов. Произнося свои поучения, методист-проповедник искал случая подействовать на чувство и волю, а вовсе не на ум слушателей (что требует строго логических суждений о предметах речи). Таким образом сила убеждения была для него гораздо нужнее, чем самые строгие логические выводы и правильные суждения. Сила убеждения в истинности того, что проповедовалось, помогала оратору в большей степени, нежели всевозможные логические приемы; но отсюда выходило то, что на стороне методистов оказалось весьма мало последователей из образованных классов общества.³⁴⁹ Другой недостаток проповеди методистов, произносимой экспромтом, – возможность постоянного повторения. Вследствие его речь проповедника-методиста делалась скучною, утомительною; она и не могла бы производить такого сильного действия, если бы проповеднику приходилось произносить её постоянно пред одними и теми же слушателями. Но методисты имели возможность и умели указанный недостаток обратить в свою пользу: они не избегали повторений в своей речи, напротив намеренно вводили их с тем, чтобы тверже запечатлеть в памяти слушателей те предметы, о которых идет речь в проповеди.³⁵⁰ Надоесть же своими повторениями они и не особенно могли, потому что, переходя с одного места на другое, они имели постоянно новых и новых слушателей; а самая проповедь значительно выигрывали от этого, потому что после произнесения несколько раз она отлично обрабатывалась, запоминалась и очищалась от недостатков; проповеднику оставалось заботиться только о внешних подробностях, а не относительно содержания, которое было вполне готово.³⁵¹ – С внешней стороны проповедь методистов имела все необходимое, чтобы действовать на массы простого народа. Все проповедники методизма (разве за исключением весьма немногих) происходили из простого сословия и потому были близки к простому народу по своим чувствованиям и стремлениям. Звезда первой величины среди проповедников методизма – Уайтфилд, – как мы видели, был сыном трактирщика и воспитался в трактире; другие проповедники из простых членов-мирян (lay-preachers) были то каменщиками, то плотниками, то уличными торговцами, то солдатами, то (самое большее) купцами. Обращаясь с проповедническим словом к простому народу, они, как и следовало ожидать, говорили к нему языком обыденной жизни, языком, который был чужд школьных технических оборотов, непонятных литературных выражений; они заговорили языком улицы, рынка, а не языком книги, или ученого кабинета, университетской аудитории и кафедр, где теснились слушатели высших и средних сословий. Таким образом у методистов проповедь была уличным рассуждением о религиозных предметах; а это имело неотразимое действие на народные массы.³⁵² Но если эта «народность в языке» проповеди методистов у одних проповедников (именно у необразованных) была следствием необходимости, то в речах братьев Весли, получивших университетское образование, она была усвоена, благодаря сознательно выработанному хорошо обдуманному плану. Один из историков методизма приводит слова предисловия к одному из собраний проповедей Джона Весли, подтверждающие наши слова.³⁵³ Таков был между прочим язык проповедей даже одного из представителей епископального духовенства, бывшего на стороне методистов.³⁵⁴ Но мы были бы несправедливы, если бы в этой народности языка методистской проповеди стали видеть только её достоинства. Чтобы оценить по достоинству указанную особенность проповеди методистов, нам необходимо указать на то, что «народность» в данном случае большею частью обращалась в вульгарность: методисты о религиозных предметах говорили языком, совершенно недостойным этих предметов, доходя до крайности. Великое дело провозвещения Слова Божия они обращали в площадно-трактирное болтовство.³⁵⁵ Последнее обстоятельство и было, кажется, главною причиною того, что уже в конце 30 годов прошедшего столетия им воспрещено было проповедать с церковных кафедр. Здесь нам необходимо сделать некоторую оговорку: из главных проповедников методизма только Уайтфилд отличался крайнею вульгарностью языка проповеди. Относительно братьев Весли нужно сказать, что они были гораздо сдержаннее в своих проповедях и почти чужды упомянутого недостатка, если судить по немногим бывшим у нас под руками отрывкам, взятым из их проповедей.³⁵⁶ Для характеристики проповеднического языка Уайтфилда считаем нужным привести 1–2 отрывка из его проповедей. Таких отрывков в нашем распоряжении к сожалению было весьма немного. О самых священных предметах Уайтфилд трактовал с самою неуклюжею фамильярностью. Так, Господа Иисуса Христа он называл часто «ягненком, зажаренным в удовлетворение гнева Божественного»³⁵⁷ относительно себя он говорит то с нелепою напыщенностью, то с самым приниженным смирением, доходящим до самопрезрения. «Я – говорил он – очень близко ощущаю вертоград, куда каждый день отправляюсь чтобы в прохладе прогуливаться с моим Богом и беседовать с Ним». В другой раз он говорил: «Я полон, так сказать, Божественною полнотою; часто я бываю на Голгофе, а часто на горе Фавор», или: «Я в самом деле начал свою небесную жизнь и пасусь с упитанными тельцами». В других же случаях он описывает себя, как «червь», называет себя «мертвою собакою» и «некиим извергом рода человеческого».³⁵⁸ – Такой способ проповедания при полной понятности простому народу был однако совершенно новым и оригинальным в Англии; а потому народ при всяком удобном случае стремился массами слушать чудаков-проповедников, которые стремились небо низвести на землю. Одна часть толпы собиралась вокруг оригинальных кафедр и оригинальных проповедников с искренним желанием послушать назидательного слова, т. е., удовлетворяя своему религиозному чувству; другая же часть являлась из любопытства, из желания послушать тех, о которых все толковали. Были однако и такие (как сознаются даже братья Весли), которые вмели единственною целью насмешки и издевательство над «выскочками"-проповедниками; к последним относились все, чьи интересы страдали от проповеди методистов. Но так как в проповеди методистов помимо указанных недостатков было очень немало достоинств, то окончание проповеди часто было совершенно не таким, как этого ожидали недоброжелатели методистов; но об этом после. Живой английский народный язык давал некоторым талантливым проповедникам методизма средства к тому, что они могли сделать речь свою живою, образною и ясною. Лекки говорит, что в этом отношении Уайтфилд был своего рода неподражаемым образцом.³⁵⁹ Никто из проповедников так, как он, не умел облекать в величественные краски самых обыкновенных предметов; проповедь его соединяла совершенство образа с убедительностью. У него самые отвлеченные предметы делались осязательными, а таинственно-религиозные истины получали конкретность внешних материальных предметов; давно прошедшие события он умел так отчетливо восстановлять пред глазами, как на картине. Говоря о покаянии и обращении грешника в Богу, он представлял себе и излагал пред слушателями этот таинственный акт в виде передачи ангелом Богу молитвы грешника, а медлительность грешника и милосердие Божие с Его долготерпением – в виде печального ангела, ожидающего, пока грешник обратится к Богу и даст возможность ангелу вознести к Богу свою покаянную молитву. Однажды Уайтфилд говорил: «Присутствующий здесь ангел готов уже взлететь на небо, и должно возлететь ему; но не понесет он туда известия о раскаянии бедного грешника, находящегося в этой толпе, и об оставлении им прежних своих заблуждений». Чтобы придать большую силу и выразительность своему слову, он воскликнул: «Стой, Гавриил, стой! прежде чем войдешь в священные врата, возьми с собою весть о том, что раскаявшийся грешник обратился к Богу!» По словам бывшего при этой проповеди Юма, это восклицание имело такое сильное влияние на слушателей, какого не производил ни один проповедник.³⁶⁰ Также живо и образно умел говорить и Джон Весли. Описывая ниспослание благодати человеку при желании обращения к Богу, Джон Весли так живо представляет этот акт, что человеку, кажется, достаточно простереть руки, принять этот великий дар Божий, чтобы никогда не разлучаться с ним. Понятно, что проповедь при произнесении производила более глубокое и сильное впечатление, чем она производит при чтении; однако и при чтении её (даже и по немецкому переводу) заметны остатки её чарующей силы. «Как бедный грешник, у которого нет ничего, чем бы он мог воздать (Богу), у которого нечего принести Ему (в жертву), ты должен ожидать освящения так, как ты существуешь (wie du bist); – ожидай же его в данное время! Ничто да не удерживает тебя от этого (ожидания)! Почему? Потому что Христос готов; Он есть все, чего нужно тебе; Он ждет тебя; Он стоит у дверей (сердца твоего). Отверзи двери, дай войти твоему небесному Гостю и никогда не позволяй Ему оставлять тебя. Вечеряй с Ним и торжествуй праздник вечно продолжающейся любви».³⁶¹ В одной из проповедей Уайтфилда страдания Христовы описаны так живо и ясно, как изображать их мог только современник-очевидец, или же вдохновенный пророк. «Смотрите туда, – восклицал он, простирая свои руки вдаль, – Кто это виден там? О! это Господь наш в смертных муках! Слышите, слышите?! Слышите ли вы??!! «Отче, если возможно, да мимо идет от Мене чаша сия! однако не Моя воля, но Твоя да будет»!» – Такие места, по словам Southey встречаются в его сочинениях весьма часто.³⁶² – Метко подобранные сравнения придавали проповеди методистов необыкновенную живость и действенность. Так один проповедник говорил в своей воодушевленной речи. «Есть два свидетеля, мертвых и в настоящее время покрытых пылью; но они восстанут в день судный и будут говорить, свидетельствуя против вас (т. е., слушателей). Вот здесь эти свидетели, покрытые пылью, погребенные на ваших книжных полках, лежащие без движения; эти свидетели – Ветхий и Новый заветы!» – «Один из слушателей, прибавляет Southey, был весьма сильно поражен этими словами, припомнив, что, его Библия действительно покрыта пылью, и что он даже пальцем начертил на пыли свое имя, как будто свой смертный приговор на челе одного из этих неподкупных свидетелей. Воспоминание об этом не давало ему повоя ни ночью, ни днем».³⁶³ – Особенности методистской проповеди с внутренней и внешней стороны действовали на массы слушателей тем сильнее, что методисты переменили самый способ произношения проповедей. Раньше мы имели случай упомянуть со слов Lecky, что проповеди епископального духовенства походили на бездушные трактаты, произносимые без жестикуляции и повышения голоса; «иного рода произношение производило в народе смех; поэтому английские ораторы стремились к простоте и отсутствию украшений». Наоборот, методистские проповедники считали необходимостью при произношении вводить искусственность, театральность, жестикуляцию; это было и естественно, потому что проповедь произносилась экспромтом. Об Уайтфилде. напр., известно, что он на кафедре кричал, стучал ногами; что каждый мускул его лица был в напряжении, каждый нерв поддавался страстному движению.³⁶⁴ Такое поведение его на кафедре или вообще во время проповедания можно объяснять его актерским талантом, развитым еще в молодые годы.³⁶⁵ При помощи телесных движений Уайтфилд достигал того, что каждый слушатель мог относить слова проповедника к самому себе; в частных случаях это обстоятельство очень много зависело от того, что он имел обыкновение употреблять местоимения второго лица в единственном числе. Такое обыкновение имело важное значение для влияния на слушателей; но часто оно приводило и к смешным результатам.³⁶⁶ Не смотря на все это жестикуляции Уайтфилда почти все известные нам писатели о методизме приписывают весьма важное значение. Он поразительно действовал на слушателей, произнося слова осуждения: «Идите от Мене проклятии во огнь вечный».³⁶⁷ Рассказывают, что он мог превосходно воспроизвести сцену отречение св. апостола Петра и его горьких раскаяний после этого. Относительно других проповедников методизма известно, что они не так, как следует, вели себя во время проповедания слова Божия. Доказательством справедливости наших слов могут быть запрещения со стороны епископального духовенства допускать проповедников методизма в храмы господствующей церкви и увещания Джона Весли, направленные им к возбуждению в проповедниках должного благоговения и серьезности, а также ко внушению им приличного поведения во время проповедания. Из увещаний Джона Весли видно, что его помощники по распространению методизма допускали во время проповедания крик, неуместные шутки и неприличные телодвижения.³⁶⁸ Другие историки методизма рассказывают, что проповедники методизма недостаток природного красноречия старались восполнить модуляциями голоса и жестами, часто весьма странными;³⁶⁹ тривиальные выходки нередко ослабляли действие хорошей речи. Сводя все сказанное, мы должны прийти к тому выводу, что способ произнесения проповедей давал методистам преимущества пред епископальным духовенством. Мы не хотим этим сказать, да и не должны говорить, что методисты в данном отношении были образцами совершенства, мы хотим сказать только то, что массы народа охотнее шли слушать проповедников из епископального и диссидентского духовенства Англии: они стремились туда, где рассчитывали слышать понятную речь о религиозных предметах, хотя бы эта речь сопровождалась иногда и неуместными выходками. Но эти выходки, противные эстетическому вкусу слушателей образованной аудитории, в аудиториях базарных, площадных и полевых служили средством к увеличению числа слушателей, а следовательно и сторонников методизма. – Если содержание методистской проповеди было более доступно простому народу; если внешние качества проповеди (язык и способ произнесения) также увеличивали массы слушателей, то условия, в которые была поставлена проповедь методистов, должны были располагать к ней еще более. Сюда следует отнести то, что 1) проповедь методистов была запрещенною, 2) проповедь происходила при необыкновенной обстановке, которою методисты прекрасно умели пользоваться, 3) эту проповедь можно было слышать всегда и везде: она не имела официального характера. – Когда мы говорим, что обаятельность проповеди методистов зависела в частности от того, что она была запрещенною, то разумеем тот всем известный факт, что запрещенное одною стороною находит себе сочувствие и место применения в противоположной по духу и убеждениям стороне. С этой точки зрения проповедь методистов, запрещаемая духовенством епископальной церкви и её приверженцами, находила себе приверженцев и сочувственный прием во всех тех, кто был противником этой церкви, а если не церкви, то, по крайней мере, её духовенства. Таким образом проповедь методистов вследствие запрещения её нашла себе сочувственный прием и сторонников среди некоторых диссентеров и пресвитериан (члены установленной церкви в Шотландии). Этого мало: проповедь методистов своею оригинальностью возбудила интерес к религиозным делам даже в тех, которые в этим делам раньше относились с пренебрежением или холодным равнодушием. В такого рода людях проповедь методистов возбудила интерес такого рода, какой возбуждает собирающееся несчастие, но грозящее не нам, а совершенно сторонним для нас людям. – Понятно, что те, о правах которых проповедь методистов распространялась, за права которых сильно ратовала, становились на сторону её сами собою – сюда следует отнести массы простого народа. Симпатии к проповедникам методизма должны были увеличиться значительно вследствие того, что проповедникам методизма приходилось понести некоторый род гонений (каковы: запрещение проповедать в англиканских церквах, изгнание после проповеди из некоторых приходов). Поясним сказанное примерами. Что проповедь методистов находила сочувствие у диссентеров, это ясно видно из того, что после запрещения Уайтфилду проповедания на церковных кафедрах епископальных храмов, его пригласили проповедать в капеллах «Соединенного священства» (Presbytery-Associated).³⁷⁰ Известно также, что диссентеры составляли значительный контингент методистских общин, а проповедники из диссентеров составляли в методизме сильную партию, увлекавшую членов методизма к отделению от епископальной церкви, особенно в отношении богослужения.³⁷¹ – К категории лиц, интересовавшихся методистскою проповедью вследствие желания видеть в методистах возникновение новой церковной партии, нужно отнести всех высокопоставленных лиц, которые интересовались методизмом;³⁷² особенно в этом отношении обращает на себя внимание кружок аристократок, собиравшихся в гостиных леди Гёнтингдон. Хотя такого рода обращенными методисты не могли особенно гордиться, однако они были весьма полезны для общин особого рода протекцией; а это было весьма важно для методистов, особенно в первое время. Простой народ, за права которого ратовали методисты, стоял на стороне их; за это говорят все известные нам историки методизма; главная часть общин состояла из простого народа; большинство проповедников-помощников (helpers) – тоже. Примеров приводить не нужно; каждая страница сочинений Southey, Jacoby, Lecky, Stevens’a и др. историков методизма говорит за сочувствие простого народа к методистам. Члены методизма из простого народа были самыми искренними приверженцами методизма. Внимание к проповеди методистов со стороны тех лиц, интересы которых она каким-нибудь образом затрагивала, весьма понятно. После, при описании борьбы, которую пришлось методизму вынести, мы увидим это ясно. – Под необыкновенной обстановкой проповеди методистов мы разумеем как места произнесения проповедей, так и время, в которое они произносились. Все известные нам истории методизма отмечают как нечто выдающееся то, что методисты не стеснялись проповеданием, где угодно. В этом отношении они, по представлению Southey,³⁷³ возобновляли древний миссионерский обычай распространять учение повсюду. Правда, методистов можно в этом отношении сравнивать с миссионерами; но не следует забывать и того, что миссионеры поставлены в необходимость безразлично относиться к месту проповедания: они должны проповедать всюду, где есть слушатели. Насколько такая необходимость могла бы оправдывать методистов, мы отказываемся категорически решать такой вопрос. Слову Божию непротивно проповедание благовременне и безвременне, а потому вопрос о правоте или виновности методистов сводится к вопросу о том, проповедали они чистое учение, согласное со Словом Божиим, или же ложное. Последний вопрос, а следовательно и первый, тесно связанный с ним, должен быть решен отрицательно. Тем не менее мы имеем дело с совершившимся фактом и должны произнести о нем свое суждение. Методисты проповедали всюду и сами сознавались, что такого рода проповедь весьма выгодна в смысле приобретения новых членов. С этим нельзя не согласиться. Известно, что массы народа стремились слушать проповедь на открытом воздухе с жадностью, как будто на какое-нибудь невиданное зрелище. В этом смысле проповеди на открытом воздухе придает большое значение и Southey.³⁷⁴ Он говорит, что эта проповедь дала возможность Джону Весли войти в соприкосновение с такого рода слушателями, которые без этого никогда не услышали бы его голоса. Считать предосудительным проповедание такого рода простой народ не мог; такое проповедание в Англии, по мнению некоторых историков, было в употреблении почти во все времена, когда она стала христианскою страною;³⁷⁵ методисты возобновили только тот обычай, который вышел из у потребления лет около 80. – Проповедание под открытым небом и в частных домах доставляло методистам огромные преимущества пред епископальным духовенством. Оно давало им возможность пользоваться красотами природы и всякого рода внешними обстоятельствами к возбуждению религиозного чувства в толпе, слушающей проповедника; методисты пользовались указанными преимуществами довольно искусно.³⁷⁶ Средством при этом служили не только созидающие, но и разрушительные силы природы, – что особенно практиковалось в девственных местностях Америки. Так, один проповедник сильно экзальтировал своих слушателей тем, что умел воспользоваться во время проповедания наступившею страшною грозою, чтобы изобразить момент второго пришествия Спасителя в мир.³⁷⁷ Как на особенный случай, когда методисты высказали особенное умение пользоваться обстоятельствами, нужно указать на их деятельность во время землетрясения, бывшего в Лондоне и окрестностях в 1750 году.³⁷⁸ Не менее удачно пользовались методисты для своих целей и другими народными бедствиями.³⁷⁹ Умение применяться к обстоятельствам сказалось в том, между прочим, что методисты прекрасно пользовались таким или иным настроением, известным нравственным развитием и общественным положением своих слушателей. Так, к солдатам проповедник методизма обращается с солдатскою речью, рисуя картины, родные чувствам военного человека;³⁸⁰ матросам тот же проповедник говорил на их матросском жаргоне, пестревшем множеством технических названий. В последнем отношении замечателен уже известный нам Уайтфилд;³⁸¹ но еще больше в этом отличались Джон Весли и кальвино-методист Berrige. Во время проповедей обоих упомянутых проповедников особенно часто повторялись известные в методизме и сделавшие методизм особенно известным случаи психофизического потрясения стоявших пред кафедрою слушателей и особенно слушательниц. Причину всех потрясений подобного рода нужно видеть в том, что упомянутые проповедники отлично, мастеровою кистью, умели описывать низость и наготу пороков, зная, какой из них наиболее свойствен толпе, стоявшей пред кафедрою. Безжалостность в обличении и настойчивость в укоризнах производили на слушателей замечательное влияние. В виду этих обличений и укоризн становится понятным в истории методизма весьма многое. Прежде всего становится ясною причина преследований, направленных против проповедников методизма с самого первого времени, как в Англии, так и в Америке. Слова Преосв. Иоанна и Southey, свидетельствующие за то, что в первых проповедях Весли содержание представляло собою ничто иное как сатиры, на разного рода людей, как нельзя более подтверждают нашу мысль.³⁸² Еще яснее это видно из проповеди Джона Весли, произнесенной им в оксфордском университете в последний раз.³⁸³ – Вооружившись такою проповедью методисты не сидели на одном месте, не ожидали, когда у них будет возможность и случай начать свое проповедание. Напротив, они сами стремились к тому, чтобы поискать слушателей, тогда как епископальное духовенство ожидало своих слушателей в приходских храмах. Методист-проповедник не обращал внимания ни на место, ни на время проповедания: он говорил всегда, как только было можно говорить. Бывали случаи, что проповедники произносили поучения по 4 раза в день,³⁸⁴ а иногда даже и более,³⁸⁵ если присоединить к проповедничеству увещания, делаемые проповедниками постоянно. Естественно, что проповедь методистов произносилась во всякое время дня и ночи. Особенно много произносилось проповедей в дни воскресные и праздничные; во время их методисты имели возможность проповедать в местах общественных гуляний и народных сборищ. В таких случаях предметом проповеди служила беспечная праздность толпы, осквернение святости праздничных дней, пьянство и т. п. Примеров проповеди в этом роде весьма много; из них видно, что самые большие толпы народа собирались в Морфилсе.³⁸⁶

Сводя все сказанное о проповеди методистов, мы необходимо должны прийти к тому выводу, что методисты избрали верное средство для своей цели – для пробуждения народа от его нравственно-религиозной спячки. Проповедь их была мощною силою, достаточною для того, чтобы вызвать брожение, дать толчок новому движению. Но эта проповедь не дала бы тех блестящих плодов (в методистском смысле), если бы она была единственным орудием в руках методистов: тогда она разрушила бы старые формы религиозно-нравственной жизни, не создав новых; сила привычки и укоренившегося обычая снова восстановила бы разрушенное, если бы методисты не постарались поддерживать в народе своего влияния благотворительною деятельностью и укреплять проповеданное посредством особого рода религиозных собраний. – Благотворительность методистов получила свое окончательное развитие и полную организацию во второй период методизма, когда он вполне отделился от епископальной церкви, как особое религиозное общество; но основные черты благотворительности, её принципы и формы были намечены еще в первый период его жизни и даже очень рано. Нам известно уже, что забота о бедных и несчастных членах общества входила в программу членов оксфордского кружка методистов; что материальные средства для этой великой цели они старались составить чрез членские взносы; что на эти же взносы они сумели основать две школы, имея в виду недостаток воспитательно-образовательных учреждений в Англии. Распространение методизма по Англии не только не ограничило их деятельности в этом отношении, но дало возможность даже расширить её: увеличение числа членов давало средства к увеличению денежных взносов, из которых методисты могли делать затраты на благотворительность. Что методисты продолжали служить делу благотворительности, производя сборы с членов, за это очень определенно говорит, во-первых, правило общества, основанного в Феттер-Лэйне Бёлером,³⁸⁷ и, во-вторых, распространение этого правила в «Правилах», изданных около 1742 г. Джоном Весли.³⁸⁸ Из некоторых данных мы даже можем видеть, что методисты настолько ревностно относились к сборам пожертвований, что давали повод к упрекам в эксплуатации недальновидных членов общества. Такое обвинение бросали в методистов некоторые члены епископального духовенства. Преосв. Иоанн приводит в своем сочинении письмо одного из духовных лиц к Джону Весли, в котором говорится, что методисты опустошают карманы доверчивых простаков под благовидным предлогом.³⁸⁹ Чтобы правильно судить о степени беспристрастия такого упрека, необходимо иметь в виду следующее. Во-первых, известно, что методисты стремились к преобразованию религиозно-нравственного порядка жизни английского общества. Для этой цели они, как увидим после, составили такого рода правила внешней жизни, что некоторые историки методизма решаются сравнивать правила эти с уставами католических монастырей, а сочинителя этих правил то с Франциском Ассизи (основателем францисканского ордена), то с Игнатием Лойолою (создателем ордена иезуитов).³⁹⁰ Предположим теперь, что обвинение методистов в эксплуатации верно. Спрашивается: что же было привлекательного в методизме, что заставляло бы относиться к нему с уважением народные массы? Чем обусловливается его быстрое распространение в народных массах? Проповедь методистов могла сделать только поворот к методизму; удерживать же, привязывать к нему должна была какая-нибудь другая сила, – внутренняя сила его. Чтобы дать об этой силе правильное понятие, необходимо иметь в виду, что народ о массе своей (не один только простой класс, а целая нация) весьма чуток при оценке новых явлений, особенно если они касаются так или иначе его собственного благосостояния. Здесь, как нельзя больше имеет применение пословица: Vox populi, vox Dei. Это народное чувство в массе своей и особенно на первых порах бессознательно, так что к нему скорее всего идет название «народное чутье», «народный инстинкт». В сознание общества оно входит постепенно чрез отдельных членов общества, которые истолковывают и популяризируют предмет бессознательного в первое время чувствования. Вот это-то народное чутье подсказывало англичанам, что методизм есть нечто такое, чего отвергать ни коим образом не следует, а наоборот следует принять как источник некоторого рода благ. Какие же блага методизм мог доставить английскому народу? Прежде всего методисты удовлетворяли религиозным потребностям нации, которые живо сознавались ею, но на удовлетворение которых мало обращалось внимания со стороны духовенства господствующей церкви.³⁹¹ В начале своего труда мы имели случай упомянуть, что к началу XVIII в. в Англии даже создалось мнение, что необходимо отделить религию высших классов от религии простого народа. В силу такого принципа простой народ был предоставлен самому себе в удовлетворении своих религиозных потребностей. Но методисты практически отвергли этот ложный принцип и начали проповедать необходимость всеобщего возрождения, потому что все одинаково находятся во грехах и должны подвергнуться осуждению. Методисты не делали различия между образованными и необразованными, развитыми и неразвитыми людьми: всем одинаково они проповедали, всех одинаково принимали в свои общества. Итак простой народ снова уравнивался с высшими классами в своих религиозно-нравственных правах и получал возможность удовлетворять своим религиозно-нравственным потребностям. То же самое должно сказать о народном образовании. Забота об этом предмете была одною из первых забот методистов-проповедников. Еще в Оксфорде и Георгине члены «священного клуба» заявили свои намерения поднять народное образование и особенно намерение поднять на высоту бедных заброшенных обществом детей. Они ясно сознавали, какую язву составляют для других проповедников методизма некоторые весьма непривлекательные черты, соблазнительные для проповедников слова Божия,³⁹² то они важны только для нас, как посторонних зрителей, и важны только с нравственной точки зрения, которою следует руководиться при оценке характеров главных руководителей методистского движения. Большинству современников, особенно из простого народа, черты, известные историкам, были неизвестны. Что касается соблазнительной в проповедниках слова Божия тривиальности, эти тривиальность, эта некоторая неотесанность, даже грубость должны были привлекать симпатии народа, а не отталкивать их, потому что они (указанные черты) приближали проповедников к обыкновенной массе. Весли, Уайтфилд и все их помощники являлась пред простым народом с ореолом поборников народных прав, попечителей о бедных и устроителей судьбы несчастных детей. Постоянная проповедь, устроение методистских общин и детских приютов, а также жизнь, проводимая среди многих лишений, жизнь почти аскетические, полная неприятностей, но выносимая без ропота, без колебаний, – все это указывало в методистах простому народу скорее вдохновенных пророков, чем шарлатанов, готовых воспользоваться чужим карманом для своих, эгоистических целей. Вот в чем заключается привлекательная сторона методизма; а относительно строгости «правил», которая, кажется, должна была отталкивать от методизма, или по крайней мере устрашать желающих перейти на сторону его членов, – нужно заметить, что строгость эта была только воображаемою. Из разных наставлений, которые Джон Весли делал своим помощникам проповедникам и простым членам, мы можем видеть, что никакие правила не могли разом достигнуть своих целей: вполне исполнение их требовалось только от «совершенных» членов.³⁹³ С другой стороны, необходимо иметь в виду и то обстоятельство, что для народа, который пережил индепендентство времен республики, было не трудно сжиться с методизмом и его строгими требованиями. Объяснить вступление в строгую по своим требованиям общину весьма легко тем же, чем во времена О. Кромвеля объяснялся и объясняется переход в индепендентство. Человек при этом терял меньше, чем получал: он получал религиозную свободу, а отказаться должен был от некоторых преимуществ внешней жизни (от известного рода роскоши в одежде, столе и т. п.), которые при некоторой тактике можно было удержать за собою. То же самое было и в отношении методистов. Весли требовал строгого выполнения составленных им общих правил, давая вместо этого религиозную свободу: правила можно было обходить, воспользовавшись религиозною свободою. Как же объяснить теперь, что методисты особенно в первое время терпели некоторого рода стеснения и неприятности от простого народа? На это нужно сказать, что простой народ не понимал методистов в первое время их деятельности он видел в них толпу, которая стремится убить в человеке всякое чувство, кроме религиозного, стремится отнять у человека даже доступные ему, дозволенные наслаждения.³⁹⁴ Но ближайшее знакомство с методистами указало в них мучеников за идею. Таким образом преследования, которым, как увидим, подвергались методисты, были полезны методизму не меньше, чем даже покровительство таких лиц, как леди Гёнтингдон.³⁹⁵ Если проповедь методистов была возбудителем религиозного движения; если благотворительность их поддерживала симпатии к этому движению в народных массах; то их религиозные собрания могут быть рассматриваемы не иначе как средство к укреплению и развитию религиозных идей, проводимых в проповеди. Но мы сказали бы слишком мало, если бы только указанным результатом ограничили значение религиозных собраний методистов. Религиозные собрания методистов, устрояемые в каждой вновь открытой общине, по своему особенному характеру не только поддерживали влияние проповеди методистов, развивая и укрепляя в обществе религиозные взгляды, но и служили к усилению симпатий народа к методистам, увлекая массы своею оригинальностью и обращаясь мало-помалу в акты богослужебных действий, вполне отличных от богослужения епископальной церкви. После мы будем снова говорить о богослужении методистов с целью показать его постепенное развитие, насколько дозволяют наши средства. Теперь же мы считаем нужным сказать, что весь цикл методистского богослужения настоящего времени развился из собраний методистов, имевших назначение поднять религиозность новых членов в методистских общинах. Первоначально эти собрания не имели значения богослужебного, а потому совершались свободно, без определённого раз навсегда порядка. В правилах, положенных в основу общества в Феттер-Лэйне, говорилось: «(Члены общины) пусть раз в неделю собираются, чтобы исповедать друг другу своя грехи и молиться друг за друга»; «все классы должны собираться в среду вечером в 8 часов; собрание должно начинаться и оканчиваться пением и молитвою»; «через три воскресных дня канун четвертого должен быть уважаем, как день всеобщей молитвы за других»; «каждый восьмой день (8–10 часов вечера в воскресенье) должен происходить праздник любви (вечера любви, агапа)».³⁹⁶ Как мы видим, в этих правилах не указано порядка собраний, не определен и характер их. По этой причине совершение собраний давало возможность методистам проявить полную свободу своего религиозного творчества, – что в свою очередь сообщало им (собраниям) живой, непринужденный, а потому и увлекательный характер. При этих собраниях участвовали не все члены методизма, а только те, которые были лично знакомы Джону Весли (так было в начале), или те, которым он выдавал особого рода входной билет (Society-Tickets). Понятно, что такого рода таинственность сильно действовала на воображение остальной массы членов, и они стремились получить доступ, усиливав свою ревность в исполнении того, что рекомендовалось проповедниками методизма. Первоначально такого рода собрания происходили в частных домах – помещении сравнительно небольшом; так что комната, избранная для этой цели, в большинстве случаев была битком набита посетителями. Тем не менее всегда оставалось свободное место для проповедника (одного из братьев Весли, Уайтфилда или какого-нибудь выдающегося проповедника). До появления последнего присутствующие пели какой-нибудь духовный гимн из сборника, сделанного Джоном Весли весьма тщательно. Среди этих гимнов много, если не большинство гимнов принадлежало самородным поэтам из методистов.³⁹⁷ При появлении проповедника среди собравшихся пение обыкновенно смолкало; наступала глубокая тишина. Явившийся проповедник брал в руки Библию и начинал изъяснения какого-нибудь места из книг Св. Писания, преимущественно из Нового завета. Все внимание проповедников обращено было на вопрос об отношении Бога к человеку; а из этого отдела догматики преимущественное внимание обращалось на вопрос об Искупителе и Мздовоздаятеле. По окончании объяснения следовало снова пение гимна. Таким образом толкование Св. Писания несколько раз сменялось пением. Последний гимн сопровождался подпиской на добровольный взнос пожертвований; производился сбор этих пожертвований, который заключался благодарственною молитвою к Богу. Собрание расходилось, получив от проповедника благословение Божие. Подобного рода собрания продолжались иногда по 2 и больше часов. «Я», говорит один диссентер, – очевидец одного из таких собраний, – «никогда не видал такой молитвы; ни разу мне не приходилось встречать и столь очевидных признаков благочестивого настроения в присутствующих, как здесь. После каждой молитвы из среды их раздавалось серьезное «аминь», проносившееся по собранию подобно шуму волн... Если может быть, где небесная музыка, то это здесь, и если небо достижимо для земли, то в этом именно собрании многие могли его достигнуть. Да! я не помню, чтобы мое сердце когда-нибудь более возвышалось до восхваления Бога и любви к Нему, чем во время этого собрания, и даже в продолжении нескольких месяцев после его, я ощущал трепетавшее в моей груди чувство подобного рода».³⁹⁸ Отчего же зависело такое сильное действие на умы и чувства слушателей и присутствующих при этом? Причина кроется в том, что методисты заговорили к народу совсем не в том духе и не тем языком, как епископальное духовенство того времени. Общественное богослужение методистов, если так можно назвать их религиозные собрания до отделения от епископальной церкви, производилось с большею выразительностью, чем в «высокой церкви» (High Church) англиканства; пение общины было живое; гимны выбирались по большей части старинные; выбор производил сам Джон Весли; текст многих из этих гимнов Чарльз Весли переложил в стихотворную форму. Как в проповеди, так и в гимнах авторы из методистов старались научить простой народ простой истине, избегая философских положений, блестящей, но трудной для понимания, учености; последнее доходило до того, что они даже не цитировали основных текстов Св. Писания. Они старались избежать в речи и пении трудно понимаемых слов, которые не встречаются в обыденной жизни, технических терминов, встречающихся только в ученых богословских трактатах и непонятных для людей, мало начитанных.³⁹⁹ Если к этому присоединить то, что, как проповедь, так и богослужебные собрания указанного рода происходили при поэтической обстановке естественных красот природы (под открытым небом, в красиво расположенной местности), то нам вполне будет понятно то сильное действие на массы народа, которое заставляло их переходить на сторону методистов с быстротою, изумлявшею не только духовенство господствующей церкви, но и самих руководителей методизма.⁴⁰⁰

История распространения методизма ясно показывает, что наибольший прием методистские проповедники имели среди менее образованных членов английского общества: главный контингент методистов был из простого народа. Один из историков методизма повторяет несколько раз, что в первое время многие из странствующих проповедников были людьми неучеными. Заменяя недостаток красноречия криком и странными жестами, одеваясь в костюм низшего класса, говоря простонародным языком и владея неблаговоспитанными манерами, подобные проповедники имели тем не менее неслыханный успех, потому что все приближало их к низшим классам общества.⁴⁰¹ Из сочинений Southey в Lecky видно, что и наименьший прием и сочувствие методисты встречали в земледельческих графствах Англии, а наиболее благоприятно относились к ним в приморских торговых городах государства и на окраинах его.⁴⁰² Таким образом методизм очень быстро распространился в бристольских каменноугольных копях, в горах Уэльса (Wales) и Cornwall’я, в Ирландии, северной Шотландии, среди солдат всего государства и негров Америки. В Америке, впрочем, методизм распространялся среди всех колонистов. Это показывает, что методизм усвоили классы, большею частью необеспеченные в материальном отношении, которые своей духовной жизни могли и могут посвящать весьма немного остающегося от трудов свободного времени. Духовенство господствующей церкви не могло иметь успеха среди таковых классов, потому что для воспитания массы и поднятия её в умственном и религиозном отношениях требовались настойчивость, а также более тесное сближение с массою. У методистов не было недостатка в первой, не отказывались они и от второго. Методизм, сильно действующий своею громовою проповедью, мгновенно поражал грубое чувство грубых слушателей: для сильно болящего методисты изобрели сильно действующее лекарство – жгучую проповедь со всеми ужасами смерти и ада, неописуемым блаженством вечной жизни и рая. Понятно, что на образованные классы (высшее духовенство и аристократию, зараженные скепсисом) потрясающие грубую толпу средства, как проповедь и экстатическое богослужение, не могли производить влияния. Проповедь странствующих проповедников и методистское богослужение были рассчитаны на религиозное чувство; образованный же класс жил больше рассудком, чем чувством. Методизм ограничивал взгляды и чувство своих приверженцев, ограничивая те удовольствия, которые поднимают жизнь души в её нормальном состоянии, стесняя развитие талантов, которые доставляют жизни украшение, и был разрушителем товарищества.⁴⁰³ Этим, кажется, вполне достаточно объясняется нам: почему вступление высших классов в общины методистов было так незначительно; члены из аристократии и высшего духовенства не так легко отказывались от своих привычек, чтобы усвоить себе правила методистских общин, хотя бы и не в их полном объеме и строгости. Но сказать, что в числе членов методизма совершенно не было людей из высшего круга, никак нельзя. Меньше всего в числе методистов было арендаторов, откупщиков и земельных владельцев,⁴⁰⁴ потому что эти люди отличаются необыкновенною устойчивостью в своих воззрениях.⁴⁰⁵ Тем не менее в рядах методистов были члены, а также и сочувствующие ему люди из самых консервативных аристократов и из самого образованного по своему времени епископального духовенства. К числу образованного епископального духовенства в общинах методистов должно отнести братьев Весли, окончивших курс в Оксфорде, Флетчера, происходившего из швейцарской дворянской фамилии, окончившего курс в одном из германских университетов, и нек. других. Влияние методистов на высший аристократический круг было также значительно, хотя и не так правильно, как на низшие классы. Оно шло главным образом чрез графиню Гёнтингдон, салон которой был центром кальвинского методизма. Из её аристократических знакомых по преимуществу женский кружок склонялся на сторону методистов. Раньше мы уже имели случай заметить, что одна из её родственниц даже вышла замуж за йоркшайрского проповедника Ингама, бывшего одним из самых искренних друзей братьев Весли. Некоторое время к методистам принадлежала одна из очень приближенных дам к королю Георгу II, – что дает возможность объяснить благорасположенность этого короля к методистам.⁴⁰⁶ Из мужчин аристократического круга известен, как серьезный методист, только брат Болингброка.⁴⁰⁷

Способ принятия членов в методистскую общину не был особенно сложным. В правилах, данных Бёлером первому обществу методистов, читаем: «Каждому, желающему вступить в общество, должно предложить следующие вопросы: Какие причины заставляют его желать вступления в общество? Имеет ли он желание быть откровенным пред собратьями по общине без всяких колебаний? Не имеет ли он желания сделать каких-нибудь возражений против правил, положенных в основу общества?» (5 правило). «Если такового члена принимают, как сочлена, то каждый из прежних членов должен высказать свои суждения против принятия его, если имеются какие-нибудь препятствия для этого» (6 правило). «Те, против которых ничего не нашлось препятствующего, разделяются для дальнейшего испытания на классы и в руководство им дается один из прежних опытных членов общины» (7 правило). «Если после годичного испытания против этих новичков не будет высказано никакой жалобы, то они принимаются в число действительных членов общества» (8 правило).⁴⁰⁸ – Из этих правил видно, что всякий без различия пола, возраста, вероисповедания, соглашавшийся вступить в общество и вынести время испытания, принимался в общину. Испытание состояло в наблюдении над нравственною жизнью члена и его внешним поведением. По всей вероятности на основании подобных личных наблюдений и наблюдений посредством своих друзей, Джон Весли пришел к сознанию необходимости разделить своих последователей на два разряда после своего отделения от гернгутиан и Уайтфилда. До этого времени число сторонников методизма было еще незначительно настолько, что заключалось в пределах двух общин лондонской и бристольской. После начала усиленной проповеднической деятельности количество членов быстро увеличилось: общины методистов основаны были и в других городах. Чтобы упорядочить надзор за ними, Весли выделил из общего числа тех членов, которые отличались своею безукоризненною нравственностью, и разграничил их от членов, за которыми были известны какие-нибудь проступки. Последние члены всегда могли слушать проповедь методистов, но не могли участвовать в религиозных собраниях.⁴⁰⁹ Таким образом под верховным надзором Джона Весли находилось несколько обществ (Societies), из которых каждое было поделено на две части, но все они вместе составляли единое общество методистов, а потому назывались «соединенные общества» (United Societies). Еще самое первое (гернгутиано-методистское) общество по второму правилу Бёлера было подразделено на несколько мелких обществ, или классов (classes), по 5–10 человек. Такое деление осталось навсегда и в обществах методистов, после отделения Весли от гернгутиан; а в 1742 году оно было узаконено Джоном Весли чрез особое правило в ряду «Общих правил соединенных обществ» (Common Rules of United Societies).⁴¹⁰ В руководители класса избирался самый достойный и способный из членов класса, который бы мог руководить религиозно-нравственною жизнью своих членов и следить за их внешним поведением.⁴¹¹ Члены же класса должны были сообщать ему о своих душевных состояниях. Если руководитель класса (classleader) находил, что какой-нибудь из членов живет не так, как следует, т. е., не по методистским правилам, то он должен был доносить об этом Джону Весли в присутствии собравшихся членов; впоследствии Джона Весли заменял проповедник, его помощник (helper). Виновного в присутствии всех собравшихся увещевали несколько раз, и, если он изменял свое поведение к лучшему, то его оставляли членом общества, а если оставался неисправимым, то его изгоняли из общества. Снова он мог быть принят в члены, когда приносил твердое покаяние и неуклонно решался исправить свой образ жизни. Чтобы следить постоянно за образом жизни членов своего класса, руководитель должен был раз в неделю побывать в домах этих членов. Целью этих посещений было: узнавать, успевает ли член класса в своей святой жизни, давать по обстоятельствам нужные советы, или «запрещать, умолять, утешать, увещевать и собирать с членов добровольные подаяния для благотворительных целей».⁴¹² После такого посещения руководитель класса должен был давать отчет тому, кто заведовал всеми общинами или только общинами известного округа. Первоначально отчет от них принимал сам Джон Весли. Но в 1742 году уже правило об обязанностях руководителей класса гласило: «Раз в неделю руководитель должен сходиться с проповедниками и управителями финансовых дел общины, чтобы первым сообщить о религиозно-нравственном состоянии общины, а вторым передать собранные за неделю добровольные пожертвования».⁴¹³ Таким образом от руководителя класса требовалось столько трудов, что почти все его время должно было уходить на служение методизму. А так как общины методистов были не в состоянии содержать их на свой счет, то было весьма естественно изменить подобную постановку дела; изменение обязанностей классного руководителя было тем необходимее, что весьма часто в известной семье член методистских общин был только один; посещение этого члена было весьма неприятно другим членам семейства; отсюда для методистов возникали новые неприятности. Чтобы избежать всего такого, было постановлено, что руководитель класса вместо посещения членов своего класса раз в неделю должен собирать их в определенном месте. Таким образом руководитель класса за один раз мог сделать то, что прежде делалось в несколько приемов.⁴¹⁴ Таким-то образом и произошли классные собрания (class-meetings) методистов.⁴¹⁵ Итак зерном всякого методистского общества служит класс, или общество в 5–10 членов. Это, так сказать, методистская семья с отцом во главе в виде руководителя класса. Учреждение классов по словам Джона Весли, с которыми согласны и историки методизма из методистов, было весьма полезно, потому что чрез такое учреждение члены научались познавать друг друга, совместно переносить такие или иные лишения и взаимно облегчать их своею заботливостью.⁴¹⁶ Было ли в самом деле так, это определить не легко, потому что есть некоторые данные, свидетельствующие против нравственного значения классов и классных собраний (classes and classmeetings). Известно, что классный руководитель должен был стараться заглянуть во все стороны жизни своих членов. Но такое заглядывание в чужую душу, при котором самые сокровенный мысли, самые святые чувства становились предметом обсуждения со стороны руководителя и других членов класса, людей часто вполне невежественных, – такое заглядывание, говорим, не могло быть особенно приятно. Понятно, что от руководителя и других членов старалась скрывать то, что открыть считали невозможным.⁴¹⁷ Наиболее вероятным кажется то, что руководителю удавалось узнать только о внешнем поведении членов своего класса; все большее этого должно было вести к нравственной порче членов, к раздорам и неприятностям.⁴¹⁸ – Все классы известной общины кроме своих частных собраний должны были сходиться раз в неделю для общей молитвы и слушания проповеди. Эти собрания и есть то, что мы называли религиозными собраниями методистов; впоследствии собрания эти обратились в богослужебные собрания. К подобным собраниям были допускаемы не все члены методистских общин, а только те, которые имели society-tickets (входной значок общества). Во время союза методистов с гернгутианами такие собрания происходили по средам (4-е правило Бёлера). По всей вероятности и после отделении от гернгутиан они происходили по средам, потому что вводить новый день для этого Джон Весли не имел нужды, а оставить тот же день были весьма серьезные причины: Джону Весли было необходимо удержать своих приверженцев от посещения собраний гернгутиан. Об общем характере собраний и порядке их совершения мы уже говорили, когда толковали о значении таковых собраний для быстрого распространения методизма. – Мы уже несколько раз упоминали о том, что членам, отличавшимся особым благочестием, вход в собрание обеспечивался выдачею особых контрмарок, или значков, бумажных, деревянных, золотых и серебряных. Выдача этих значков повторялась чрез три месяца, при чем каждый член лично являлся к Джону Весли.⁴¹⁹ Каждый значок имел на себе имя члена, которому его выдавали, за подписью Джона Весли. Членам методистских общин значки подобного рода облегчали сношения друг с другом и с членами других общин, потому что члена, имевшего подобный значок, методисты других общин в других городах допускали свободно во все собрания религиозного и распорядительного характера. Наоборот того, кто не имел такого значка, в собрание не допускали. Имевшего билет (society-ticket) во время его путешествий методисты принимали по-дружески и по-братски, содействовали ему в его делах и т. д. Несомненно, что введением таких билетиков Джон Весли хотел восстановить древнехристианский обычай давать членам так называемые представительные грамоты (γράμματα συστατικά).⁴²⁰

Так разделялась и жили общины методистов до 1744 года, когда происходила первая конференция методистов и когда обстоятельства, а также просьбы некоторых членов, заставили Джона Весли точнее определить различие между членами по степеням их нравственного совершенства. Еще в спорах с гернгутианами Джон Весли настаивал на том, что вера имеет свои степени, развиваясь в человеке, и что по этой причине нужно различать менее и более совершенных в вере, или даже и не имеющих веры и благодати совершенно («отпавших от благодати»). По определению членов конференции 1744 года, или собственно по указанию Джона Весли, который тогда был полноправным распорядителем дел методизма, все члены методизма были разделены на 4 разряда. К первому разряду были отнесены те которые только искали еще своего спасения, которые только еще начали сознавать неудовлетворительность своего душевного состояния; они назывались «пробужденными», а общества состоящие из них назывались «соединенные сообщества» (United Societies). Членов этого рода было наибольшее количество, потому что всякий, обращающийся к методизму, был ничто иное, как «пробужденный» из своего прежнего греховного усыпления. Чтобы стать на высшую степень совершенства, нужно было выказать в себе особый фанатизм, обнаружить особую способность к нравственному и телесному самоистязанию, а также прославиться проповедническим даром (умением толковать Св. Писание). «Классы» методистов (общества в 5–10 человек) представляют только частное подразделение «соединенных сообществ» – Второй разряд членов методизма составляли те, которые сознавали себя освященными, получившими прощение грехов по благодати. Они назывались «облагодатствованными»; набирались они из разряда «пробужденных». Но так как для этого было нужно выдаваться из ряда обыкновенных членов, то понятно, что они «облагодатствованные» были не так многочисленны, как «пробужденные». Относительно «облагодатствованных» рассуждали, что они получили не только прощение грехов, но и свидетельство Св. Духа, убеждавшее в прощении грехов. Их общества назывались «союз общин» (Bands Societies). В этих общинах разделение на классы было средством к более точному распределению членов по их внутренним и внешним качествам. Нам кажется достаточным, если мы для различия приведем слова Джона Весли, объясняющие причину разделения общин на «Bands». Некоторым членам общин хотелось иметь более тесный и интимный кружок для взаимной исповеди, нежели общее собрание классов и собрание каждого класса в отдельности, потому что в таковых собраниях было неудобно распространяться по поводу некоторых страстных движений и душевной борьбы. «Удовлетворяя желанию их, говорил Весли, я разделил их на меньшие общества, соединяя женатых с женатыми замужних с замужними, холостых с холостыми и девиц с девицами». Для них же был кажется введен и отдельный праздник любви (некоторое подобие агапы), если судить об этом на основании дальнейших слов Весли, приведенных у Якоби.⁴²¹ В состав третьего разряда были отнесены так называемые «просвещенные». «Просвещение» человека есть высшая степень, до которой по методистскому взгляду доходит совершенство человека. «Просвещенные» – это люди, «ходящие во свете лица Божия», сделавшиеся еще при жизни своей святыми и не подверженные власти греха. Союз просвещенных назывался «избранное общество». Не смотря на то, что методисты признавали степень совершенства, или святости, они отвергают и отвергали учение о невозможности отпасть от благодати: они признавали возможность такого отпадения, о чем ясно говорит их учреждение четвертого разряда, или класса членов «кающихся». Нужно впрочем заметить, что разряды «просвещенных» и «кающихся» особого распространения в методизме не получили;⁴²² последнее не удивительно, если принять во внимание то, что трудно с одной стороны дойти до такой степени духовной гордости, чтобы начать представлять себя святым еще при жизни, хотя человек и обладает слабостью, побуждающею его созерцать в себе всевозможные совершенства.⁴²³ Еще труднее было бы такое самовозвышение в таком наблюдательном обществе, как общество методистов. С другой стороны, трудно и опасно доказывать человеку, что он отпал от благодати, не раздражая при этом его нравственного самолюбия; да это было бы и невыгодно для методизма, потому что покаяние и всякого рода принудительные епитимьи вели к сокращению числа членов методизма.⁴²⁴ Таким образом и после первой конференции у методистов преобладающими осталось два разряда членов «пробужденные» и «облагодатствованные», или «обращенные», а соответственно этому было два рода общин United Societies и Bands–Societies. Такой порядок остался без изменения во всей последующей жизни методизма.

Для управления общинами методизма еще в самое первое время их существования Джон Весли учредил класс проповедников из мирян, или, как их называл Джон Весли, «помощников» (helpers). После отделения Уайтфилда с кальвино-методистами, у арминиано-методистов осталось только двое лиц имевших право руководить членов методизма в их религиозно-нравственной жизни. Это были ординированные братья Весли, которые канонически могли совершать таинства крещения и причащения, учить своих последователей и управлять вновь основанными общинами методистов. Джон Весли, как глава общества, и принялся за устройство управления.⁴²⁵ Есть основание думать, что Джон Весли всеми силами старался привлечь в это время на свою сторону епископальное духовенство, чтобы тем воспрепятствовать отделению своих последователей от господствующей церкви, хотя сам бессознательно отдалялся от этой церкви.⁴²⁶ Но ему удалось привлечь только некоторых членов из духовенства, потому что в нем видели опасного нововводителя, для которого нет ничего священного в обычаях церковной практики.⁴²⁷ Отсутствие посвященных по правилам епископальной церкви лиц сильно обеспокоивало братьев Весли: каждый вновь обращенный член методизма оказывался в самом затруднительном положении; духовенство в некоторых приходских общинах отказывало методистам в таинстве причащения, «проповедало против них, рассказывая всякие несообразности, отказывало брать их на работы и другим не советовало делать того же, – словом направляло против неофитов методизма всевозможные меры, хотя методизм официально не был осужден правительством, а высшею церковною властью не был отделен от господствующей церкви». Результатом таковых стеснений было то, что многие из новообращенных «обратились в мир», т. е. оставили общины методистов.⁴²⁸ Во избежание подобных затруднений нужно было устроить так, чтобы каждая община методистов имела своего проповедника; но проповедников, как мы сказали, осталось только два, да и эти должны были колесить по государству, чтобы приобретать новых последователей. Прямым и естественным выходом из затруднения должно было быть возникновение проповедничества из мирян, непосвященных по каноническим правилам епископальной церкви. В зачаточном виде такое проповедничество было еще и раньше. Еще члены оксфордского священного клуба при благотворительных посещениях проповедали слово Божие в частных домах и местах заключения преступников. Во время союза с гернгутианами Джон Весли познакомился с практикою их общин при выборах религиозно-нравственных руководителей для членов их общин. Когда обстоятельства принудили его, то он обратил внимание на практику протестантизма и реформатства в том же отношении, и по всей вероятности решился последовать их примеру,⁴²⁹ назначая в руководители общин членов-мирян, когда самому приходилось удалиться на некоторое время из известного города или местечка. Так было еще раньше 1742 года. Известный уже нам Канник, отошедший в кальвино-методизм, предстоятельствует в общине, молится и толкует Св. Писание, хотя еще и не проповедует в настоящем смысле этого слова. Это происходило в Кингсвуде. Некто Макефилд оставался проповедником в Лондоне, когда Джону Весли было необходимо на некоторое время покидать столицу. Что иное делал, как не проповедал, Нильсон до того времени, пока к нему не явился на помощь Джон Весли? Эти три человека и должны считаться первыми проповедниками из мирян в общинах методистов арминиан.⁴³⁰ У кальвино-методистов были также свои проповедники миряне, как мы уже раньше видели это. До 1742 года Джон Весли еще нерешительно действует при введении проповедничества из мирян; но в 1742 году их появляется в разных местах до 20 человек, а в 1744 году таких проповедников было уже 40 (из ординированного духовенства 3–4 человека). С этого времени число их возрастает пропорционально возрастанию числа членов методизма.⁴³¹ Обыкновенно это были люди из бедного класса, необразованные, но отличающиеся твердостью веры и ревностью к делу спасения своего и своих ближних.⁴³² Однако это не исключало в них присутствия и земных побуждений, как гордость, честолюбие, властолюбие, весьма естественных в людях поднявшихся из ничтожества на некоторую (сравнительную) высоту.⁴³³ Сначала эти проповедники были только помощниками Джона Весли и его брата, Уайтфилда и его сотрудницы леди Гёнтингдон. После же они стали самостоятельными руководителями общин. Как помощники (helpers) главных деятелей в методизме, они сопровождали их по стране⁴³⁴ или оставались некоторым образом наместниками этих деятелей в отсутствие их. Иногда же их посылали к известной общине и даже к нескольким общинам за один раз. Таким путем возникло странствующее проповедничество. Впрочем нужно заметить, что проповедничество такого рода существовало во все времена церковной истории Англии и только прекратилось лет за 70 до появления методизма;⁴³⁵ методистами оно было восстановлено только в грандиозных размерах. Если же известный проповедник или член, способный к проповедничеству, не хотел странствовать для проповедания, то он мог оставаться в одной какой-нибудь общине, как житель известной местности и быть проповедником такой общины под надзором проповедников странствующих с одного места на другое.⁴³⁶ Отсюда с самого раннего времени в методизме получилось различие проповедников странствующих (itinerant, travelling preachers) и проповедников оседлых, местных (local preachers). Каждый странствующий проповедник был вначале местным проповедником.⁴³⁷ Проповедники в методизме получили высшее значение: все руководители классов были обязаны давать проповеднику отчет в своей деятельности, сообщать им свои недоумения и ставить различные вопросы для разрешения; проповедник (не будем забывать, что Весли, Уайтфилд были ничто иное, как странствующие проповедники) выслушивал отчет, выражал свое мнение по поводу недоуменных вопросов, делал исключение недостойных членов общины, принимал в число членов вновь обращенных, налагал епитимьи на провинившихся. Явившись в известную общину проповедник был главным лицом в ней: он предстоятельствовал в религиозных собраниях, руководил членов в выборе книг для чтения, заведовал выбором для пения религиозно-нравственных гимнов и самым пением гимнов; но самое главное то, что он был проповедником-распорядителем методизма.⁴³⁸ Занятия местных проповедников и обязанности их были таковы же, как и занятия и обязанности проповедников странствующих; но последние пользовались преимуществами чести и авторитетности, как имеющие большую опытность и непосредственно сносящиеся с Джоном Весли: они требовали у местных проповедников отчета в их деятельности.

Материальное обеспечение проповедников у методистов и их положение вообще не особенно были завидны. Местные проповедники имели возможность обзавестись хозяйством и следовательно собственными руками обеспечивать свое собственное содержание. Положение же странствующего проповедника было совершенно несовместимо с заведением недвижимой собственности. Если что для них было возможно, так это торговля; но и её должны были оставить проповедники, потому что Джон Весли запретил им наживу чрез торги; также им было запрещено заниматься издательством и продажею своих собственных трактатов. Издательство само по себе было неудобно: оно требовало больших затрат; а кроме этого Джон Весли строго цензоровал произведения своих помощников. Попытка разносить по стране лекарства и продавать их была также устранена приказом Джона Весли, и только жены проповедников могли заниматься торговлею лекарствами во время разъездов по государству со своими мужьями.⁴³⁹ От общественных сборов проповедники вначале не получали ничего, пользуясь во время странствований гостеприимством членов, пропитанием и добровольными подарками.⁴⁴⁰ Но так как всего этого было недостаточно даже для обеспечения сносного образа жизни, то Джон Весли позаботился о выдаче проповедникам вспомоществования из общих сумм. Наконец в 1756 году им стали выдавать постоянное жалование из основанного в этом году постоянного фонда. Каждому проповеднику выдавалось около 33 ф. стерл. в год (немного больше 200 руб.) и около 12 ф. стерл. на одежду.⁴⁴¹ Кроме того в свободное от проповедания время каждый проповедник мог работать собственноручно на себя, хотя это не советовалось Джоном Весли.⁴⁴² Так как введение проповедничества из мирян было делом очень опасным, то для Джона Весли было необходимо следить за их деятельностью: строгого выбора он не мог производить, когда кто-нибудь из членов просился в проповедники. Методизм возбудил скрывавшуюся до того времени духовную силу, и для Джона Весли было весьма трудно управлять ею.⁴⁴³ Во время своих разъездов от общины к общине он старался сколько возможно только урегулировать эту силу. На конференции 1746 г. он точно определил качества, необходимые для испытания желающих быть проповедниками. Судя по точности, с какою сделано их определение,⁴⁴⁴ мы можем заключать о том, что Весли заботился дать своим последователям таких руководителей, из-за которых господствующая церковь не могла бы сделать ему никаких упреков. Вместе с определением необходимых для проповедника качеств Джон Весли на той же конференции (1746 г.) установил правила об испытании проповедников. Испытание состояло в том, что кандидат на проповедничество должен был в продолжение года (а потом и нескольких лет) быть только кандидатом, или «проповедником на испытании» (preacher on trial). В таком случае он должен был поучаться у Джона Весли или другого испытанного проповедника правилам проповеднической жизни и деятельности, должен был говорить поучения (проповедать) в присутствии их. Если во время его проповедания бывали случаи обращения в методизм новых членов, то испытывал и действительность и их обращения. Если все обстояло благополучно, то проповедник–на–испытании делался действительным странствующим или местным проповедником.⁴⁴⁵ Но так как бывали случаи такого рода, что и после подобных испытаний проповедники оказывались людьми дурными, могущими производить и производившими соблазны своею безнравственною жизнью, то на конференции 1759 года Джон Весли составил план для испытания и контроля над жизнью проповедников.⁴⁴⁶ Последним постановлением, которым обезопашивалось влияние проповедников на общины, было, кажется, постановление конференции 1763 года.⁴⁴⁷ Оно состояло в том, что проповедники должны были менять округ после двухлетнего странствования в нем. Таким постановлением Джон Весли хотел, по всей вероятности, достигнуть того, чтобы общины методистов поддавались обаянию новизны при постоянной перемене проповедников. Но вернее, кажется, то, что Джон Весли боялся оставлять одного проповедника на одном месте очень долго, потому что сближение проповедника с общиною могло повести к нововведениям в учении и практике методистов и послужить причиною опасных для методизма разделений.⁴⁴⁸ Как бы то ни было, с 1763 года проповедники должны были в каждом отдельно округе проводит время только два года. Служба в известном округе и перемена округа происходили по распоряжению самого Джона Весли, а расписание проповедников по округам составлялось на годичных конференциях методистов. Местные проповедники и были исключены из этого правила, но за то они не пользовались и такими правами и преимуществами, как странствующие. – Кроме проповедников и руководителей классов Джон Весли ввел еще один род лиц, заведовавших религиозно-нравственною стороною жизни членов общества. Мы говорим об «увещателях», «убеждателях». У Stevens’а весьма неясно сказано об обязанностях этих лиц и их значении,⁴⁴⁹ а в других историях методизма о них или только упоминается, или же совершенно умалчивается. По всей вероятности их нужно отожествлять с местными проповедниками. Эти лица получали ежегодно письменное позволение убеждать членов методизма (вероятно, к провождению жизни по правилам методизма). Со слов указанного историка методизма видно, что увещатели обыкновенно обращались в местных проповедников, а местные – в странствующих.⁴⁵⁰ Таким образом можно думать, что увещательство было первою степенью странствующего проповедничества из мирян, или первою степенью возвышения обыкновенного члена методизма из ряда обыкновенных членов. – Кальвино-методисты во всем старались подражать Джону Весли, видя, каких успехов достигает его партия; а потому они также ввели у себя разные роды проповедников из мирян и то, что у арминиано-методистов было известно под именем убеждателей, или увещателей.⁴⁵¹ Но увещатели не получили особого видного места в истории методизма. Другие должностные лица в общинах методистов должны были заботиться о финансовой стороне общества, потому мы не будем говорить о них здесь, а отнесем речь о них к речи о материальном положении методизма. – Кроме проповедников мужского пола в общинах методистов, в первый период существования методизма встречаем случаи проповедничества со стороны женщин, – встречаем проповедниц методизма, как это видно из статей преосв. Иоанна.⁴⁵² Нужно думать, что Джон Весли допускал такое проповедничество в виду того, что распространение первоначального христианства происходило не только чрез проповедников, но и чрез проповедниц. Наша мысль подтверждается тем, что Джон Весли допускал женщин проповедать в немногих случаях, хотя и не прочь был уравнять их в этом отношении с мужчинами. Как бы то ни было, но женская проповедь в первый период методизма есть совершившийся факт, который для Джона Весли был источником немалых неприятностей. Для уяснения этого вопроса нужно припомнить, что методисты отводили широкое место благотворительности; участие в делах благотворительности принимали и женщины. Нам уже известно, что в деятельности методистов отводилось немалое место и народному образованию; совершая подвиги благотворительности, методистские женщины бывали вынуждаемы необходимостью произносить назидания, знакомить других с вероисповедными особенностями методизма и читать книги Св. Писания с необходимыми толкованиями таких или иных трудных мест в св. книгах. От таких переговоров о религиозных предметах в виде наставления был уже недалек переход к проповеданию пред собранием методистов, сначала в частном доме, а потом и в устроенном для этой цели здании, т. е. в методистской капелле. Преосвященный Иоанн называет семь женщин (среди них были и девушки), которые проповедали. Но в сочинении Jacoby нет упоминаний о том, чтобы в первый период истории методизма были женщины проповедницы. Трудно сказать, почему он опускает из виду этот факт; но что он сочувствует делу женской проповеди, это видно из того места, где он говорит о проповедничестве женщин в Америке:⁴⁵³ он старается оправдать позволение проповеди женщинам американских протестантских общин на основании Св. Писания. В доказательство своих слов он приводит места из книги Иоиля 2:28, 29, 32 и из первого послания к Коринфянам 11:5. – Дозволение женщинам проповедать в собраниях, как и другие нововведения Джона Весли, встретило со стороны врагов методизма сильное противодействие, как дело совершенно небывалое в истории англиканской церкви. Вероятно по этой причине женское проповедничество и не получило широких размеров. Мы даже не можем сказать, были ли странствующие проповедницы, и вверялась ли какая-нибудь община в заведование местным проповедницам, потому что не имели под руками нужных для определения этого пособий. Судя по всему, в первый период методизма и именно в Англии появление женщин проповедниц было делом совершенно случайным, – результатом сильного религиозного возбуждения, которое особенно энергично сказалось в 60 годах прошедшего столетия. С упадком энергии религиозного духа пало и женское проповедничество, как не имевшее других условий для своего существования.

Высшее учреждение, в ведении которого находятся все дела методизма, из которого проистекают все распоряжения по главным вопросам методизма, есть конференция. Формальным образом конференции получили свое начало с 1744 года, хотя в зачаточном состоянии они существовали и раньше. В первый период методизма конференция была только собранием вождей методизма (сюда относятся основатели методизма, главные проповедники и другие выдающиеся члены методизма) для рассуждения о вопросах, касающихся учения методистов, устройства их общества, религиозно-нравственной жизни членов и для изыскания средств к обеспечению дальнейшего существования методизма. В таком роде конференцией можно назвать и то совещание, которое держали 4 методиста (плывя на корабле в Америку); о том, что участвовавшие в совещании 4 члена методизма придавали своему совещанию важное значение, свидетельствует оставшийся от того времени документ за подписью членов совещания. Документ гласить, что нижеподписавшиеся должны усердно помогать друг другу в деятельности и не предпринимать ничего без совета с другими.⁴⁵⁴ Несомненно, что не один раз и после происходили таковые совещания у одних методистов и у методистов с гернгутианами; но или сами методисты не придавали им особого значения и не оставили относящихся к ним документов, или же таковых формальных совещаний совершенно не происходило, а все дело ограничивалось частными переговорами о положении нового религиозного общества во время религиозных собраний. Последнее гораздо вернее; методизм до 1744 года был столь незначительным явлением и так мало имел членов, что устраивать особых совещаний было не нужно, да и не с кем. Когда методизм распространился уже достаточно; когда в распоряжении Джона Весли было до 40 проповедников из мирян; когда, с другой стороны, начали выступать серьезные враги методизма, и возник вопрос о том, быть или не быть методизму: нужно было определить точнее формы его существования. Правда, Джон Весли пользовался очень большим авторитетом у своих последователей; правда и то, что он обладал значительною силою для того, чтобы единолично распоряжаться делами методизма; однако дух английского народа не мог помириться с таким монархизмом в управлении. В подтверждение своих слов нам достаточно привести тот случай, когда члены лондонской общины восстали против выбора комиссии для постройки бристольской капеллы. Правда, что они поручили вести постройку лично Джону Весли, но верно и то, что одного возражения их было достаточно для того, чтобы Весли уничтожил выбранную им единолично комиссию. Из вышесказанного следует, что конференция есть форма управления, имеющая соборный характер; до представительства от общин методисты в первое время существования методизма не могли дойти, по силе личного авторитета Джона Весли; но Джон Весли не мог ничего лучшего придумать, как учредить такую форму управления, которая отлично была знакома его последователям и мало-помалу позаимствовала все свои особенности от форм государственного управления английской нации. Мы уже имели возможность достаточно убедиться в том, что методизм был религиозною демократией, а потому не мог остановиться на монархической форме управления, при которой главнейшими делами общества наравне с основателями методизма распоряжались не только проповедники миряне, но и простые члены, как это было в первые два-три раза. Впоследствии мы увидим, что конференция из демократического учреждения обратилась в аристократическое и олигархическое, что сделало её очень похожею на парламент Англии. Теперь же посмотрим на то, что такое конференция, как и какие дела велись на ней.

Когда человек весь отдается какому-нибудь делу, стремясь достигнуть такой или иной цели, и видит, что все усилия его приводят совершенно к неожиданным результатам; тогда всего естественнее ему обратиться к рассмотрению своей деятельности, – и нет ничего удивительного, если он обращается к совету других, особенно тех, в интересах которых он хотел бы действовать. То же самое было в данном случае с братьями Весли. В самом начале они поставили себе великую цель: содействовать господствующей церкви в её миссии, оживить, пробудить угасавшую религиозно-нравственную жизнь родного народа. Они энергично взялись за выполнение этой задачи, но их усилия привели совершенно к неожиданным результатам. Вместо пособников родной церкви в них стали видеть врагов; вместо сочувствия они встретили враждебное отношение к себе в тех, кто должен бы был стать их ревностнейшим союзником. Понятное дело, что Весли должны были уяснить причины этого факта. Отсюда сильное стремление привлечь на свою сторону представителей господствующей церкви было одною из главных забот братьев Весли; сочувствующих, как мы видели, оказалось мало; и вот с этими немногими Джон Весли составляет конференцию, нисколько не думая обращать её в противо-каноническое сборище и не помышляя о других конференциях, как высших формах управления обществом методистов. В первой конференции не видели ничего противозаконного и члены епископального клира, принимавшие в ней участие, – иначе они не стали бы в ней участвовать. Но конференция не только не уяснила для братьев Весли затруднительных вопросов, не только не привлекла сочувствия духовенства на их сторону, а, наоборот, еще более обострила отношение методистов к господствующей церкви. Чтобы понять это, необходимо посмотреть, чем занимались члены первой конференции. Присутствующих на совещаниях конференции было 10 человек (6 духовных лиц из сочувствующего методизму духовенства господствующей церкви и 4 проповедника из мирян).⁴⁵⁵ Собрание происходило в Лондоне, в первой капелле методистов; началось оно проповедью Чарльза Весли, торжественным причащением всех присутствующих и общею молитвою.⁴⁵⁶ Следовало ожидать, что члены конференции будут действовать нерешительно, как бы ощупью, потому что конференция была вызвана затруднительным положением методистов; на самом же деле первый вопрос, который был обсуждаем, показал, что члены конференции имели в виду нечто большее, чем совещание и решение недоумений: первым же вопросом и его решением они показали, что имеют в виду из конференции сделать законодательное собрание для общин методизма. Вопрос был формулирован так: «Насколько каждый может согласиться на подчинение общему решению прочих членов». При решении этого вопроса у членов конференции оказался поистине протестантский субъективизм, освобождавший членов методизма от всякого авторитета, кроме авторитета разума в делах религиозной веры и авторитета личной совести в религиозно-нравственной деятельности. «В спекулятивных вопросах богословия, – решили члены конференции – каждый может подчиняться общему решению, поскольку с этим решением согласно его собственное решение, а в практических пунктах – насколько это возможно сделать, не стесняя собственной совести». Как ни обще была выражена эта мысль,⁴⁵⁷ но из неё ясно следовало, что господствующая церковь Англии не может ожидать от методистов повиновения своим древним канонам и признания своих основных воззрений. Когда дошел вопрос до этих пунктов, методисты, не высказываясь вообще относительно своей родной церкви, порешили, что в проповедании нужно касаться преимущественно вопросов о покаянии, вере, оправдании человека, а также о свидетельстве Св. Духа относительно прощения грехов, все другие пункты англиканства были оставлены в стороне, без внимания. Вопрос об отделении от господствующей церкви был решен в отрицательном духе: члены конференции рассудили, что или церковь сама вытолкнет от себя методистов, или же они своею деятельностью охватят всю церковь.⁴⁵⁸ Итак уже на первой конференции сознавалась противоположность между методизмом и господствующею церковью столь сильно, что нужно было решать вопрос об отделении от неё или о единении с нею. После мы увидим, что этот вопрос выступал все настойчивее и окончательно разрешился только в 1784 году или даже позже. – В таком же роде и духе методисты устраивали и другие конференции. Если бы первая их конференция имела характер примирительный, то этим самым была бы устранена возможность других конференций; но члены первой конференции сразу приняли враждебное церкви направление; по этой причине духовенство, вместо сочувствия их делу, вступило с ними в борьбу: методисты были предоставлены самим себе, – и конференции их с этого времени правильно повторяются каждый год для рассуждения о делах методизма. До конца почти первого периода методизма правильный порядок конференции не был определен вождями методизма, потому что до конца этого периода методизм не был признан правительством Англии, как самостоятельное религиозное общество. Неудивительно поэтому, что на различных конференциях мы встречаем то одних мирян-проповедников с братьями Весли во главе, то некоторых лиц из сочувствовавшего методизму епископального клира: состав членов конференции не был точно определен. На всех последующих конференциях мы постоянно видим только братьев Весли. На второй конференции (1745 г.) из всех присутствующих был только один член епископального клира. По всей вероятности оборот, который приняла конференция, не понравился другим союзникам методизма из епископального духовенства. Это-то обстоятельство вероятно и заставило методистов заняться решением вопроса о том, какое церковное устройство наиболее согласно с разумом. Разбирая вопрос исторически, методисты постарались дать на него такой ответ, по которому общины методистов с их тогдашним устройством были действительным воспроизведением первоначальных христианских церквей. Джон Весли видел в себе одного из апостолов, а помощников своих рассматривал, как пресвитеров и диаконов по подобию древней церкви Христовой.⁴⁵⁹ Понятное дело, что таковые рассуждения и выводы менее всего могли приобрести методистам симпатии епископального духовенства, и нисколько неудивительно, что из этого духовенства никто не явился на 3-ю конференцию (1746 г.): на ней присутствовало только девять проповедников методизма из мирян и братья Весли. Мы уже говорили, что для проповедников-мирян конференции и участие на них была выгодны в том отношении, что на них выяснялось значение методизма, а вместе с тем и их собственное значение: участвуя в заседаниях конференции они значительно возвышались над массою простых членов. Вероятно, имея это в виду, Джон Весли и хотел конференцию обратить в собрание, не имеющее официального значения, и дозволил, чтобы при заседаниях были члены общества; в оправдание такого поступка, вероятно, предложен был вопрос о том: «Каким личностям приличнее всего быть на конференции». Наше предположение подтверждается простосердечным изложением этого факта у Якоби.⁴⁶⁰ Сквозь его рассказ прозрачно выступает истинный смысл факта. Не рассчитывая на сочувствие ординированного духовенства, конференция постановила: «Кроме проповедников, находящихся вблизи (разумеется вблизи города, где составляется конференция), на конференцию должно приглашать мудрейших и благочестивейших членов руководителей классов (class-leaders), рассудительных и благочестивых членов из чужих общин, если они находятся в данном случае в том городе».⁴⁶¹ Итак методистам было суждено остаться в одиночестве: господствующая церковь в лице своих представителей отнеслась к ним несочувственно. И если мы в последующей истории конференций видим, что епископальное духовенство изредка появляется в заседаниях конференций арминианского методизма, то это большею частью из простого любопытства, из желания познакомиться с состоянием дел методистов. Так, мы видим 4 духовных лиц на 4-й конференции (1747 года) и 12 – на 21-й (1764 года). Но из первых было только два лица, бывших на предыдущих конференциях; а вторые явились по особому приглашению Джона Весли, заявившего желание воссоединиться с господствующею церковью.⁴⁶² Теми же самыми побуждениями руководились и кальвино-методисты, когда являлись на конференции, устрояемые Джоном Весли: они присматривались к делам арминиано-методистов, видели их успешное ведение и потом копировали у себя то же, что делалось под надзором Джона Весли. Иногда же методисты Весли приглашали кальвино-методистов нарочно, чтобы придать большую торжественность своим заседаниям и похвастаться собственным успехом.⁴⁶³ Заседания конференции происходили в различных городах: то в Лондоне (1744, 1747, 1748, 1750, 1754, 1770 и др. годов), то в Бристоле (1745, 1746, 1752, 1756, 1758, 1758, 1760, 1771 и др. годов), то в Лидсе (1753, 1762, 1766, 1769 и др. годов). Так было в продолжение всего первого периода, также осталось и после, когда для созывания конференции установлены были определенные правила (по акту Deed of Declaration, изданному в 1784 году). Таким перенесением заседаний конференции имелось в виду достигнуть того, чтобы какой-нибудь город со своими методистскими общинами не получил преобладания над другими и не начал стягивать (централизовать) все дела методизма в одном месте. При том характере, которым отличался методизм, – его устойчивость зависела от равновесия всех элементов: малейшее возвышение, самое незначительное преобладание вело к подозрительным выходкам одних общин пред другими и к ссорам проповедников различных округов. Первоначально Джон Весли в объединении всех общин методизма видел средства к тому, чтобы методизм получил определенный облик, резкое отличие и своим единством, сплоченностью, имел возможность противостоять злобе врагов. С этою целью он еще на конференции 1748 г., – вероятно, под давлением членов и проповедников лондонской общины, – порешил централизовать дела методизма, поставив лондонскую общину во главе методистского движения (сделать из неё mother church методизма, или его митрополию). По постановлению конференции 1748 года, все другие общины должны были присылать отчеты о своем состоянии распорядителю (steward) лондонской общины. Но такое объединения не осуществилось и единственною связью всех общин методизма осталась конференция.⁴⁶⁴ Уже одного этого голого факта достаточно, чтобы указать на невозможность иной формы управления для методистских общин, кроме формы основанной на общинном начале. Будь Джон Весли сам распорядителем лондонского общества, он успел бы централизовать дела методизма, но сам он, как известно, не имел определенного местопребывания: у него была квартира в Лондоне, около главной капеллы методистов, но она служила только для помещений во время его частых приездов туда, а не была постоянным местом жительства:⁴⁶⁵ постоянно в ней жила только мать Джона Весли до своей смерти (1742 года). Впоследствии, как увидим, централизация методизма (после смерти Джона Весли) была причиною горячих споров и продолжительной борьбы. Чтобы остановить возможность попыток новой централизации дел методизма члены конференции 1753 г. возбудили вопрос о том, чтобы заседания её были последовательно переносимы то в Бристоль, то в Лидс.⁴⁶⁶ Конференции, происходившие в Лондоне, Бристоле и Лидсе, могли быть достаточными, пока дела касались только британского методизма. С распространением методизма увеличивалось и количество отдельных конференций. Так с 1773 г. начали составляться отдельные конференции у американских методистов; а с 1779 г. эти конференции совершались уже по 2 раза в год в двух различных местах, благодаря особенным (местным) условиям тамошней жизни методистов.⁴⁶⁷ После успешного распространения методизма в Ирландии Джон Весли очень часто посещал эту страну и вместе с тамошними проповедниками составлял конференции. В 1782 году он сам туда не отправился, а послал одного из своих сотрудников по распространению методизма, приказав ему составить конференцию под своим председательством. С этого времени в Ирландии ежегодно совершаются конференции в правильном порядке и под председательством одного из проповедников, присылаемого в Ирландию из членов Британской конференции. Других конференций в период методизма не открывалось. На все подобные частные конференции методистов нужно смотреть, как на отрасли одной только конференции методистов, потому что все они сносились с конференцией английских методистов, происходившею под непосредственным наблюдением Джона Весли: так что английская конференция служила центром жизни методизма и единственною связью всех частных методистских обществ. – Предметом занятий конференции, мы сказали, служили все дела, имеющие какое-нибудь отношение до всех методистских общин. Частнее: обсуждению конференций подлежали все вопросы о вероучении и нравоучении методистов; об устройстве общин методизма и их управлении; об отношении методизма к господствующей церкви и правительственной власти страны, а также и к другим религиозным обществам Англии; о финансовой стороне методизма, – куда относятся вопросы об изобретении средств к удовлетворению материальных потребностей этого религиозного общества и для благотворительных целей. Для более наглядного представления предметов, которые подлежали обсуждению членов конференции, мы постараемся изложить занятия конференций, которые нам известны, в их систематической связи. – На основании некоторых соображений, а также указаний в сочинениях Stevens’а и Jacoby, мы должны прийти к тому заключению, что вопросы о вероучении рассматривались методистами только на первых конференциях (до 1747 года). Преимущественное внимание методистов было обращено на вопросы, касающиеся спасения человека, – частнее: на обнаружение благодатного действия в человеке. Этот пункт был исследован методистами до мельчайших подробностей. Протестантское воззрение, усвоенное методистами вовремя связи с гернгутианами, еще более резко было высказано, уяснено и развито в спорах с ними. Конференциям методистов оставалось формулировать это воззрение, и они это сделали. До связи с гернгутианами методисты не сознавали «великого значения веры в деле оправдания человека, не знали они и сущности веры самой, как заключающей в себе сознание оправдания. К 1746 году вопрос об оправдании человека был вполне выработан методистами. Оправдание человека представлялось ими в трех главных моментах: прощение грехов (оправдание в начале) получается чрез веру, производящую дела в человеке; оно и есть первый момент оправдания; вторым моментом служит святость человека (оправдание продолжающееся); она есть вера, действующая чрез любовь, или проявляющаяся в делах; третий момент оправдания есть награда за веру, или небеса, которые служат конечною точкою оправдания, его целью».⁴⁶⁸ Пробуждение человека, раскаяние его и его освящение еще в настоящей жизни являются с этого времени вполне твердо установленными пунктами в догматике методистов. Они приняли тем более решительную форму, что противники методистов – гернгутиане не признавали степеней веры; в учении же о том, как в человеке возникает сознание того, что он оправдан, методисты вполне были согласны с гернгутианами и на первых конференциях уже постановили, что убеждение в оправдании дается сверхъестественным образом, – действием Св. Духа на дух человека. На конференции 1747 года все частные вопросы об оправдании человека были подтверждены и окончательно опубликованы к сведению всех методистов.⁴⁶⁹ – Вместе с вопросами теоретического характера методисты в заседаниях конференций не мало внимания обращали на вопросы нравственного (практического) характера. Их взгляды на оправдание человека были весьма опасны в нравственном отношении, – что фактически обнаружилось во время связи их с гернгутианством. Тогда, как нам приходилось говорить уже, распространился среди гернгутиано-методистов антиномизм. Принятые против него строгие меры со стороны братьев Весли были причиною отделения методистов от гернгутиан. Однако все предосторожности Джона Весли не могли спасти его общины от заражения антиномическими воззрениями, которые переходили в жизнь, доставляя методистам много врагов. Нисколько неудивительно, что антиномизм находил себе приверженцев среди методистов Весли: причиною всех зол в этом отношении служило учение о свидетельстве Духа Божия духа человека, что человек свят. Сам Весли сознавался, что ему было очень трудно отличить действительное свидетельство Св. Духа в некоторых последователях методизма от свидетельства гордости.⁴⁷⁰ И вот некоторые члены, руководясь таким мнимым откровением, дозволяли себе самые возмутительные бесчинства, – что сказалось в семейной жизни даже самого Джона Весли, как увидим ниже. Для того, чтобы подорвать в самом корне распространение антиномизма, Джон Весли постарался выдвинуть учение о делах человека и значении их в устроении спасения его. В этом отношении Весли зашел так далеко, что глубокомыслящие из кальвино-методистов заподозрили в нем чистоту протестантизма. Особенно резко свои взгляды высказал он в сочинении «Свободная Благодать», написанном против кальвино-методизма. На основании такого рода воззрений Джон Весли предложил на утверждение первой конференции методистов ряд нравственных предписании (правил деятельности), которым должны были подчиняться проповедники методизма.⁴⁷¹ На последующих конференциях эти правила были не один раз подтверждаемы вместе с «общими правилами» методизма.⁴⁷² Против нарушителей правил Весли с помощью конференции ввел строгий суд, которому без различия были подчинены все члены методизма. Так как нравственная сила общества методистов основывалась преимущественно на проповедниках и так как за их деятельностью следить было весьма трудно (при постоянных переездах с одного места на другое), то конференция 1759 года считала необходимостью выработать план об испытании жизни каждого проповедника в отдельности; план был приведен в исполнение.⁴⁷³ – Самыми живыми и интересными конференциями были те, которые касались тесно связанных между собою вопросов относительно устройства внешней жизни методистских общин и соприкосновения дел методизма с делами господствующей церкви, других религиозных обществ и государственной власти. Методисты в данном случае ставили пред собою неразрешимую дилемму. Они в большинстве хотели оставаться в недрах господствующей церкви: доказательством этого служит вся история методизма первого периода и неопределенность положения его среди религиозных обществ Англии даже до последнего времени. Но с другой стороны отсутствие симпатий к ним со стороны господствующего духовенства (иногда даже враждебное отношение) и взаимная симпатия между методистами и диссентерами не допускали сомнений в том, что со стороны методистов нельзя ожидать уступок. Методисты своенравно шли против всех запрещений и угроз со стороны высшей как духовной, так и светской власти, своеобразно организуя «церковь в церкви» и восстановляя элементы господствующей церкви друг против друга. Только опытная рука, твердая, непреклонная воля, какую методисты имели в своем вожде и руководителе, могли спасти дело методизма, вывести его из затруднительной дилеммы. Горячий характер, как Уайтфилд например, мог бы поспешностью своею сильно повредить делу методистов, если бы оно попало исключительно в его руки. Джон Весли был не таков, чтобы повредить себе поспешностью. История вопроса об отношении к господствующей церкви, как он рассматривался на конференциях и отражался в жизни методистских общин, ясно говорит за справедливость наших слов. Мы знаем, что вопрос этот поднимался уже на первой конференции: уже тогда чувствовалась необходимость выйти из затруднительной дилеммы; но прошло целых 40 лет, прежде чем он получил окончательное разрешение, да и то так, что и теперь трудно решить вопрос о том, можно ли методистов считать диссентерами.⁴⁷⁴ Члены первой конференции решили, что от церкви отделяться не следует, но при этом высказались так, что вовсе нельзя было заметить, готовы ли они по требованию церкви оставить свои начинания:⁴⁷⁵ отделяться от церкви не было пока оснований, а вред для методизма мог быть большой, потому что партия церковников была очень велика и с её недовольным настроением методизму грозило опасное разделение. Однако же остроумный взгляд Весли предвидел, что рано или поздно наступит время, когда нужно будет оставить родную церковь (mother-church) для этой цели, а не иной какой, несколько первых конференций среди других вопросов задаются вопросом о происхождении церквей и её истинном значении (стараются определить идеал церкви), а также вопросом о значении существующих церквей (критикуют церковь в том виде, как она осуществляется в различных местах). Понятно, что постепенный вывод из всех рассуждений по данному вопросу делается более и более невыгодным для господствующей церкви и других религиозных обществ Англии. Так, на второй конференции (в 1745 г.) методисты поставили прямой вопрос: «Какое церковное устройство должно считать наиболее согласным с разумом: епископальное, пресвитерианское или индепендентское»? Если бы методисты держались союза с церковью из уважения в ней, то они стали бы иначе смотреть на способ решения этого вопроса. Но они отбросили всю её историю и перешли прямо к первым временам её, чтобы в жизни первых христианских общин отыскать зародыш всех церковных учреждений. Поэтому естественно, что они пришли к самому утешительному для себя выводу, из которого видно, что Джон Весли рассматривал своих проповедников (helpers), как будто они были пресвитерами и диаконами, соответственно якобы воззрению древней вселенской церкви. В самом себе он видел, следовательно, епископа.⁴⁷⁶ Сущность рассуждений конференции может быть представлена в таком виде. Проповедники-апостолы, переходя с одного места на другое, основывали новые и новые христианские общины (церкви). Чтобы вновь основанные общины в отсутствие их не оставались без руководства, они (апостолы) с согласия общин выбирали людей, одаренных божественною благодатью и имеющих необходимые дарования к тому, чтобы бодрствовать над словесным стадом Христовым. С умножением числа верующих избранные на служение Слову (διάκονοι) уже не могли без помощи других удовлетворять всем религиозным нуждам; на помощь им стали избирать других лиц, которые тоже назывались диаконами, но первые по сравнению с последними назывались старшими (πρεσβύτεροι). Первоначальный же основатель общины, бывший её главным блюстителем, надзирателем назывался (ἐπίσκοπος).⁴⁷⁷ Из этих рассуждений мы видим, что высокоцерковные взгляды Джона Весли под давлением обстоятельств и под влиянием тогдашних исследований о первоначальной христианской древности начали значительно колебаться. Приходя к указанному выводу о происхождении церкви, Джон Весли и члены конференции приготовили себе на всякий случай некоторое подобие законного выхода из затруднительных отношений к существующим религиозным обществам. Правда, на второй конференции не было сделано решительных выводов по данному вопросу, но эти выводы были сделаны весьма скоро и весьма определенно. На конференции 1747 года вопрос о том, что такое церковь, был решен в том смысле, что церковью в Новом Завете называется собственно собрание (congregation) верующих, а национальная церковь известного политического общества есть ничто иное, как политическое учреждение.⁴⁷⁸ Отсюда ясно следовало, что Высокая церковь (High-Church) Англии никоим образом не может претендовать на то, чтобы все её учреждения считались божественными по своему происхождение и установлены с политическими целями, а потому повиноваться им можно только в той мере, в какой они согласны со словом Божиим. Таким путем принципиальный взгляд протестантизма восторжествовал у методистов настолько, что получил торжественную огласку, хотя окончательное проведение его в жизнь методистов не могло быть еще сделано, потому что среди них была сильная партия, противившаяся проведению крайних воззрений в жизнь методистских общин. Джон Весли и не спешил со своими радикальными нововведениями: каждое из них производилось уже после того, как все члены, или, по крайней мере, значительное большинство их соглашалось с необходимостью такого или иного нововведения. Когда была сознана необходимость ограничить странствование различных проповедников определенной территорией, то конференция 1746 года разделила все общины методизма на 7 округов. Это очень важное преобразование было очень понятно для методистов: каждый сознавал, что проповедник родом из Уэльса не может проповедать в тех графствах, язык которых ему был мало известен, или: если проповедникам не указать определенного места действий, то они будут скопляться в местностях побогаче, оставляя местности победнее без назиданий. Таким образом в то время, как методисты разделились на две партии, спорившие о том, следует ли общины методистов оставить под надзором приходского духовенства, или ввести проповедников методизма в приходы, Джон Весли устраивал управление в чисто методистском духе. Сознавая, что одному весьма трудно следить за всеми округами разом, Джон Весли поручал надзор за проповедниками каждого округа одному из них, который был постарше и поопытнее других. К 1748 году такого рода порядок стал почти всеобщим. Проповедник, бывший надзирателем округа, получил особое имя, и на него был возложен определенный круг обязанностей. Мы уже говорили, что в 1748 году Джон Весли пытался централизовать дела методизма. В видах централизации проповедник, которому было поручено надзирательство над округом (assistant, позже суперинтендент), должен посещать классные собрания в округе, приготовлять ticket’ы для членов округа, принимать и исключать членов округа. О деятельности своей и жизни общины своего округа он должен был доносить предстоятелю (assistant) лондонского округа. Туда же должно было отсылать добровольные пожертвования членов каждую ¼ года, после конференции в округе.⁴⁷⁹ Мы уже говорили, что централизация не удалась Джону Весли, но надзирательство за округами осталось постоянным учреждением в методизме. При быстром распространении методизма, количество округов возрастало с тою же быстротою. В 1770 году округов было уже 50, и пятидесятым была «Америка». Последний округ скоро распался на несколько новых округов. К концу первого периода округов было уже около 216 и в каждом было 2–3 проповедника. В начале же было так, что округом заведовал только один проповедник; но величина округов заставила присылать к нему на помощь других проповедников; главный из них и становился assistant’ом округа.⁴⁸⁰ Сколько раз в год должен был проповедник объехать свой округ, – это зависело от личного усердия проповедника к своему делу: некоторые из них проводили всю свою жизнь в странствованиях. – Округи методизма были очень велики, потому что деление общин на округи совпадало с политическим делением Англии на графства (Уэльс, Корнуолл, Йоркшайр). В Америке деление на округи совпадало с делением на штаты. – Итак Весли и конференция методистов оставляли членов методистских общин попечению приходского духовенства только в той мере, в какой это требовалось для совершения таинств причащения и крещения. Во всем остальном члены методизма стояли в зависимости от проповедников методизма. Среди прихожан какой-нибудь местности они значительно выделялись из других своих соседей, а это не могло быть приятно для приходских священников, потому что все недовольные господствующей церковью элементы видели в методистах новую враждебную церкви партию и старались или привлечь их на свою сторону, или же сами становились на их сторону: происходил соблазн для остальной части прихода. Приходский священник (minister) должен был принимать против методистов некоторые меры в роде отлучения их от таинства причащения, или в роде проповеди против них. Методисты в таком случае оказывались в большом затруднении: своих проповедников, имеющих право совершать таинства, в большинстве случаев не было; не было также и капелл в каждой общине, а приходское духовенство отказывало им и в том и другом. Из такого затруднения объясняется вся последующая история методизма до конца первого периода. Прежде всего, имея в виду такое затрудните, можно объяснить, почему в период 1748–1770 среди методистов особенно резко выступили на борьбу две партии церковников и антицерковников. Сам Джон Весли колебался между тою и другою,⁴⁸¹ но он не мог остановить споров, постоянно поднимавшихся на конференциях этого времени. Все, что он мог сделать, – это то, что он отдалял понемногу решительный оборот дела. Он сознавал, что под покровительством господствующей церкви можно больше сделать добра для методизма, но он уже покинул ту мысль, что вне церкви нельзя спастись, – ту мысль, которая заставляла его прежде бороться с неканоническими выходками Уайтфилда. С этой точки зрения будет понятно, почему конференция 1752 года поднимала вопрос об отношении методистов к епископальному духовенству, но не пришла к решению этого вопроса:⁴⁸² дело окончилось суждениями о чистоте Евангелического учения. Борьба партий продолжалась, и к 1755 году приняла довольно опасные размеры. Конференции этого года предстояло быть очень бурною: к этому времени был поднят вопрос о значении проповедников мирян и о правах их на совершение таинств. Но Джону Весли и теперь удалось доказать, что отделяться от церкви было неудобно; конференция решала вопрос в отрицательном смысле, прибавив, что так должно продолжаться до тех пор, пока будет возможно единение с господствующею церковью. Усилия братьев Весли (Чарльз Весли был строгим высоцерковником) повели даже к тому, что следующая конференция подтвердила решение предыдущей особым протоколом по данному вопросу. Со слов преосв. Иоанна выходит, что Джон Весли в настоящем случае всеми силами стремился к отделению от родной церкви и противился ей; но мы позволяем себе усомниться в верности его доказательств. Весли не только не стремился к отделению от церкви, но боролся против него, как словесно, так и письменно: в это именно время он написал свое сочинение: «Двенадцать оснований для сохранения единения с церковью»,⁴⁸³ которое появилось в печати уже в 1758 году, а это доказывает, что и после постановлений конференций 1755–56 годов вопрос о подчинении духовенству господствующей церкви продолжал волновать общины. Относительно конференций 1757–1763 годов очень мало известно; протоколов от них не осталось: приходится довольствоваться только отрывочными указаниями в сочинениях Джона Весли. У него встречаются замечания о том, что такая-то и такая-то конференции прошли мирно – «в полной гармонии»,⁴⁸⁴ но в верности такого рода показаний нужно усомниться, и вот по какой причине. В начале 60-х годов среди методистов заметно было особое религиозное возбуждение (один из revivals, которые и теперь проходят, как буря, по протестантским сектам Англии и Америки). В общины вступило много новых членов, поднялся религиозный дух в членах, прежде вступивших; увеличилось количество пожертвований на нужды общества и т. д.⁴⁸⁵ Поднятие религиозного духа требовало соответственного удовлетворения религиозных потребностей, но методисты были поставлены в затруднение, о котором мы уже говорили. Духовенство господствующей церкви могло с большим успехом действовать теперь для присоединения методистов к церковному строю жизни. Проповедники методизма теперь стремились получить посвящение, но их отказывались посвящать.⁴⁸⁶ По этой причине еще около 1755 года пять проповедников оставили методизм, и один отошел к господствующей церкви⁴⁸⁷ (вероятно добившийся ординации Максфилд, один из первых из проповедников-мирян),⁴⁸⁸ а четверо других отошли к индепендентским общинам. Джон Весли был в большом затруднении: время отделиться от церкви еще не приспело, да не было и средств к этому, потому что чрез отделение от церкви количество ординированных проповедников не увеличивалось, а между прочим приобреталось много новых врагов, и среди их даже брат Чарльз.⁴⁸⁹ Поэтому Джон Весли решается на отчаянный поступок. В то время в Лондоне гостил епископ греческий (из Аркадии) Эразм. Джон Весли обратился к нему,⁴⁹⁰ прося посвятить себя в епископы, а некоторых проповедников-мирян в священники. Ничему другому, кроме отчаяния нельзя приписать того, что сделал Джон Весли, потому что при благоразумном и хладнокровном обсуждении дела он мог бы понять, что такою выходкою с его стороны дело нисколько не облегчалось. Поставить греческого епископа между методизмом и господствующею церковью значило сделать открытый вызов духовенству и вооружить против себя окончательно ту партию методистов, которая стремилась остаться в союзе с господствующею церковью, и во главе которой стоял брат Джона Весли Чарльз. Правда, епископ Эразм отказался посвящать кого-нибудь в епископы, потому что по канонам православной церкви для этого нужно было иметь трех епископов; но он не отказался посвятить нескольких проповедников-мирян в пресвитеры. Как нужно было ожидать, так и вышло. Посвящено было пять проповедников, но их, – нужно думать, – не приняли сами методисты, потому что почти все они оставили Джона Весли и методистов.⁴⁹¹ Духовенство же господствующей церкви чрез это приобрело еще один и очень важный пункт для обвинений Весли в стремлении произвести раскол в англиканской церкви. Обвинения были настолько справедливы, что Весли не отрицает своей вины, не отрицает и действительно происшедшего отсюда раскола, но только хочет указать, что его поведение обусловливалось тягостными обстоятельствами, в которые поставило его холодное отношение духовенства к методизму.⁴⁹² Из его дневника видно, что он был готов войти в соглашение с епископальным клиром. Поэтому он разослал приглашение ко многим представителям этого клира, прося их явиться для переговоров на конференцию 1764 года. Конференция происходила бурно: противные партии методистов в присутствии 12 лиц из приходского духовенства епископальной церкви спорили горячо; Чарльз Весли настаивал на том, чтобы общины методистов были предоставлены в распоряжение приходского духовенства тех местностей, где были общины методистов. Но партия антицерковников взяла перевес: Джон Весли и проповедники-миряне решились оставить дела в том виде, в каком они находились до настоящего времени.⁴⁹³ Попытка привлечь на свою сторону духовенство в 1764 году, кажется, была последнею со стороны Джона Весли; не видя сочувствия своему делу, он взялся за организацию общин; поэтому на конференциях следующих годов мы видим разрешение некоторых очень незначительных вопросов, касающихся частностей управления методистскими общинами (об устроении вечерей любви, о распространении книг религиозно-нравственного содержания, о постоянном проповедании слова Божия и т. д.).⁴⁹⁴ Новый фазис развития вопрос об отношении к господствующей церкви получил уже в 70-х годах прошлого столетия, когда к нему присоединился вопрос об отношении к американской церкви. Мы уже имели случай упоминать, что методизм в Америке распространялся очень быстро: быстрее, нежели в Англии. Вновь основанные общины методистов находились в Америке в бо́льшем затруднении, чем в Англии. Война за независимость лишала американцев многих капелл, многих лиц из духовенства, которого было и так мало, потому что англичане не очень были заботливы о религиозных делах колонистов.⁴⁹⁵ С окончанием войны и отделением штатов английские епископы окончательно отказались посылать в Америку ординированное духовенство. Между тем жители штатов требовали себе религиозных руководителей. Все сказанное справедливо и в отношении методистов: они своими требованиями обеспокоивали Джона Весли, потому что они нигде не могли найти сочувствия. Своим поведением методисты более всего напоминали всюду индепендентство, но индепендентское духовенство соглашалось удовлетворять их религиозным потребностям не иначе, как после ренегатства от методизма.⁴⁹⁶ А Джон Весли не мог высылать им проповедников из духовенства, потому что у него самого не было таковых под руками. Но уже сами американцы дали ему намек о возможном выходе из затруднительного положения. При расселении колонистов нередко приходилось оставаться без религиозных руководителей и даже на продолжительное время. В таких случаях глава семейства (мужчина ли то, или женщина) заменял священника: он читал молитвы, поучал, изъяснял Св. Писание. Это считалось следствием необходимости, а потому не было считаемо предосудительным. Неудивительно поэтому, что уже в 1772 году, когда колонии еще были в зависимости от Англии, американцы поднимали вопрос о возможности совершения таинств мирянами и горячо оспаривали это.⁴⁹⁷ Весли отлично знал этот взгляд американцев и потому решился сделать для американских методистов то, чего не хотел делать для них, пока они были в одинаковой с европейскими методистами зависимости от Англии.⁴⁹⁸ На конференции 1784 года он приказал одному из имевших ординацию епископальной церкви священнику Коку (Cocke) явиться к нему в Бристоль за приказаниями относительно американских методистов. Кок раньше был изгнан с прихода и перешел на сторону методистов; здесь он оказался весьма ревностным деятелем; Джон Весли его очень любил. Чтобы понять дальнейшее поведение Джона Весли в отношении Кока и американских методистов, мы должны возвратиться к началу 1784 года и изложить сведения о появлении документа, который в истории методизма играет такую же роль, как в истории Англии Magna Charta Libertatum (1215 года, данная Иоанном Безземельными). Затруднения методистов в значительной мере осложнялись тем, что английское правительство не признавало еще их прав на существование; поэтому они не могли безопасно совершать своих религиозных собраний, рискуя всякий раз подвергнуться преследованиям на основании закона о сходках (Conventicle-Act); чтобы получить право собираться в своих капеллах, методистам необходимо было законным порядком приобрести право иметь свои общественные здания. После этого уже не трудно было добиться права собираться с религиозною целью. Посоветовавшись с юристами по последнему вопросу,⁴⁹⁹ Джон Весли пришел к тому выводу, что все имущественные дела методизма можно совершать на имя конференции, которая могла для методизма служить отличною представительницею. С этою целью он издал документ, которым определялись права и обязанности членов конференции и т. д. Документ был утвержден высшею правительственной инстанцией и под именем Deed of Declaration представлен на утверждение конференции 1784 года. Здесь сущность его не была оспариваема; оспаривали только вопрос о составе конференции.⁵⁰⁰ После того, как правительство согласилось признать законным существование методизма⁵⁰¹ в имущественных вопросах, Джон Весли решился действовать с большею смелостью в приобретении для своих последователей и религиозных прав. Но он еще боялся сделать это для методистов Европы; для методистов же Америки, где с самого начала государство отказывалось вмешиваться в дела религиозные, он решился создать прочные условия существования основанием самостоятельного религиозного общества методистов, которое впоследствии получило имя Episcopal-Methodists-Church (Епископальная методистская церковь). Мы уже сказали, что он приказал Коку явиться после конференции 1784 года в Бристоль за полномочиями. Последний явился к нему. Джон Весли, в присутствии Кока и еще одного министра англиканской церкви, посвятил в пресвитеры двух проповедников (R. Whatcoat и J. Vasey); после этого он посвятил в протопресвитера, или суперинтендента американского методизма самого Кока, дав ему полномочие, как епископу (!), посвятить там Ашбёри тоже в епископы.⁵⁰² Все это делалось в тайне от членов, чтобы дать время улечься волнениям и привести членов общин к постепенному признанию законности или необходимости совершившегося; а чтобы методисты Америки беспрекословно приняли вновь посвященных, Весли снабдил их документом с собственноручною подписью, который гласил:

Бристоль, 20 сентября, 1784 года.

Диктору Коку, Ашбери и братии нашей в Америке.

I. Вследствие чрезвычайных событий многие области Северной Америки отделились от метрополии и стали независимыми штатами. Английское правительство (теперь) имеет над ними также мало власти, как и над штатами Голландии. Гражданская власть выражается у них частью посредством Конгресса, частью же посредством провинциальных собраний. Но ни первый, ни второе не имеют никакого значения в религиозных делах.⁵⁰³ При таком необычном положении дел многие тысячи жителей просят моего совета; чтобы удовлетворить их желание, я составил план.⁵⁰⁴

II. Сообщения Кинга о первоначальных временах христианства уже давно убедили меня в том, что епископы и пресвитеры имели прежде одинаковое достоинство, а следовательно, владели и одинаковыми правами, т. е. и правом посвящения. Уже много лет тому назад (мои последователи) просили меня, чтобы я воспользовался последним правом для посвящения нескольких проповедников; но я для соблюдения мира (с господствующею церковью) до настоящего времени отвергал это, потому что решился остаться в единении со своею родною церковью, пока это возможно.

III. Впрочем Англия и Америка не должны быть считаемы одинаково в этом отношении (в отношении посвящений в различные степени). В Англии есть епископы, которые владеют правом суждения; в Америке же нет и приходского духовенства, так что на расстоянии нескольких сот миль не находят (часто) ни одного для совершения таинств крещения и причащения. Поэтому я оставил свои колебания и считаю себя вполне правым, не вторгаясь в чужие права и не нарушая церковных порядков, выбираю делателей и посылаю их на жатву.

IV. По этой причине я назначил доктора Кока и Ашбёри в суперинтенденты (или епископы) над братьями Америки, а R. Whatcoat’a и J. Vasey⁵⁰⁵ в пресвитеры; последние должны помогать первым при совершении таинств. (Я приготовил и литургию, несколько отличную от литургии Англии, её и советую всем странствующим проповедникам совершать во дни Господа во всех собраниях; советую также и пресвитерам совершать литургию в каждый праздник Господень).⁵⁰⁶

V. Если кто когда-нибудь укажет мне путь, согласный со св. Писанием и ведущий к тому, как пасти и руководить эту находящуюся в дикости паству, то я приму таковой с радостью. Теперь же мне не представляется лучшего выхода, кроме того, который я употребил.

VI. С нашей стороны были попытки предложить английским епископам, чтобы они посвятили некоторых наших проповедников для Америки; я несколько раз обращался к этому средству: а) я просил лондонского епископа посвятить только одного из них, однако не мог побудить его к этому; b) если епископы и согласились посвящать проповедников, то известна их медлительность в этом отношении, а обстоятельства не дозволяли делать отсрочки; с) если бы они посвятили их теперь, то, пожалуй, требовали бы господства над ними; но этим они поставили бы нас в печальные затруднения; d) так как наши американские братья теперь совершенно независимы и от английского правительства, и от церковной власти, то мы не смеем ставить их в затруднительное положение. Они свободны теперь следовать духу св. Писания и обычаям древней церкви во всей своей простоте, и мы считаем за лучшее то обстоятельство, что они теперь свободны, – чем наградил их Бог столь необыкновенным образом.⁵⁰⁷ Джон Весли.

Вместе с этим документом или посланием американским методистам Джон Весли дал доктору Коку нечто в роде «ставленной грамоты» (свидетельство о посвящении) такого содержания:

Всем, до которых дойдет этот письменный документ, Джон Весли, прежний член Lincoln-College’a в Оксфорде, пресвитер церкви Англии (шлет) свое приветствие!

Так как многие из обитателей южной части северо-американских провинций, хотевшие оставаться под моим верховными покровительством и желавшие связать свое учение и церковный порядок с епископальною церковью Англии, чтобы иметь духовенство для совершения таинств крещения и причащения по обрядам этой церкви, – были в большом затруднении, и так как я не мог найти лучшего исхода к снабжению их духовенством; то:

Пусть каждому будет известно, что я, Джон Весли, считаю себя призванным от провидения в настоящее время назначить некоторых лиц для духовного сана в Америку. Поэтому я под покровительством Всемогущего и единственно только для Его славы посвятил чрез возложение рук с молитвою (при чем участвовали и другие лица из духовенства) Т. Кока, доктора прав, в суперинтендента, считая его вполне способными для такой должности. Я рекомендую его, как лицо, имеющее нужные качества для надзора за паствою, – рекомендую всем, кого это касается. Для удостоверения этого я скрепил настоящий документ своею подписью и печатью. Во второй день сентября, в год нашего Господа тысяча семьсот восемьдесят четвертый.⁵⁰⁸ Джон Весли.

Д-р Кок и его спутники отправились в Америку и сделали все так, как им было предписано. Впоследствии мы увидим, что поступок Джона Весли поразил даже американцев, когда к ним явились самозванный епископ и два пресвитера. В Англии на выходку Джона Весли отозвались только те методисты, во главе которых стоял Чарльз Весли. Духовенство же господствующей церкви, кажется, достаточно присмотрелось к выходкам Джона Весли и перестало обращать на него внимание. Только изредка поднимаются ругательные голоса против главы методизма, но и они уже не с такою как прежде энергией ведут полемику. Позднее мы более подробно изложим содержание полемики, а теперь упоминаем о ней потому, что слабостью её объясняются последующие действия Джона Весли для обеспечения безопасности методизма со стороны правительства и господствующей церкви и для снабжения методистов проповедниками чрез собственноручное посвящение. Так в 1785 году он посвятил проповедников Шотландии, – в чем нельзя не видеть нового шага к переходу за пределы канонов господствующей церкви. И здесь Весли действует довольно осторожно: он посвящает лиц для пресвитерианской страны, методисты которой не имели понятия о божественном происхождении степеней священства. Понятно, что мало-помалу методисты уже и в собственной Англии привыкали видеть в Джоне Весли человека, имеющего власть посвящать других в священный сан. На конференции 1787 года основатель методизма решил порвать последнее звено, которое связывало методистов с господствующею церковью: он в присутствии двух пресвитеров епископальной церкви посвятил для методистов собственно уже Англии двух из проповедников мирян со строгим наказом оставаться верными сынами господствующей церкви. Весли, как видно, считал не важным тот шаг, который делал;⁵⁰⁹ посвящая пресвитеров для общин методизма, он хотел оставаться в общении с тою церковью, каноны которой он нарушал так бесцеремонно и с которою расходился даже в некоторых догматических пунктах. С канонической точки зрения англиканства Джона Весли нельзя оправдать никоим образом, как вообще нельзя оправдывать канонических отступлений от практики древней церкви. Римский католицизм был наказан за такие отступления реформацией,⁵¹⁰ протестантизм – распадением на множество мелких сект и т. д.: примеров множество, хотя во многих случаях дело шло под влиянием обстоятельств.⁵¹¹ Но некоторое извинение можно найти для Джона Весли в том, что все попытки его добиться посвящения у англиканских епископов для своего духовенства (т. е., для проповедников мирян) оставались тщетными, как мы успели уже сказать. Нужно впрочем заметить, что, пытаясь остаться в единении с епископальною церковью, Джон Весли искал этого единения не из уважения к её преимуществам, основанным на её божественном происхождении (как полагали и полагают её строгие и ревностные приверженцы). Такое воззрение на господствующую церковь Англии было у Джона Весли только в первую пору его деятельности. Ознакомившись с протестантизмом в его полном виде, Джон Весли не мог уже видеть в этой церкви учреждения Божественного. В дальнейшей деятельности своей Джон Весли шел прямым путем – он оставался строго последовательным. Из его рассуждений на второй конференции (1745 г.) ясно видно, что никакая из существующих в Англии религиозных общин не имеет сходства с первоначальною христианскою церковью; а из постановлений конференции четвертой (1747 г.) видно, что церковь есть просто общество; «но И. Христос не заповедал никакой формы для существования этого общества. Отсюда можно заключить, – как и заключают некоторые историки методизма, – что методисты старались быть в единении с епископальною церковью из своих выгод, что к формам церковной жизни они были вполне равнодушны; что когда эти формы стали стеснительны для методизма, то естественно было создать формы жизни новые, в соответствие чему и тоже естественно было поставить новых лиц для наблюдения за этими формами. Джон Весли, как создатель этих форм церковной жизни, и естественный епископ её, оказался таким образом вполне последовательным, когда стал посвящать новых мирян-проповедников в пресвитеры.⁵¹² Тем не менее (и при таком взгляде на дело) мы должны прийти к тому выводу, что Джон Весли мог бы остаться в единении с церковью, если бы несколько снисходительнее смотрел на духовенство господствующей церкви. Правда, что он искал с ним единения, но это искательство выражалось в таком горделиво-презрительном тоне, что представители духовенства невольно могли чувствовать невозможность сношений с тем, кто постоянно только обличал, обличал, обличал…⁵¹³ При разборе полемики духовенства с методизмом, мы постараемся указать все это. Таким образом история отношений методизма к епископальной церкви остается и теперь неоконченною и неуясненною: методизм стоит между господствующею церковью и диссентерами Англии совершенно особняком, и – кто знает – может быть ему предстоит миссия послужить делу объединения всех религиозных элементов Англии. – После приобретения для методизма прав имущественных (по акту Deed of Declaration) и обеспечения нуждающихся общин проповедниками с посвящением, Джон Весли должен был озаботиться ограждением проповедников от преследований на основании закона о сходках,⁵¹⁴ поставив их под покровительство закона о терпимости.⁵¹⁵ Но те инстанции, по которым должно было пройти предложение Джона Весли, поставили такое условие: или методисты должны согласиться стать в разряд диссентеров, или же, если они не хотят последнего, то порядок дел, бывший до настоящего времени, должен и впредь оставаться неизменным.⁵¹⁶ Вопрос разрешался в конференции методизма. Нужно думать, что она была очень бурною; но, вероятно, партия церковников добилась уступки со стороны Джона Весли: методисты не согласились стать на одну доску с диссентерами и потому должны были находиться постоянно под страхом наказания за противозаконные сборища. Доказательством того, что в этом вопросе Джон Весли уступил партии брата Чарльза, служат два письма их друг к другу, в которых высказывается очень ясно недавний спор их между собою, но спор окончившийся, как нужно думать, по почину Джона Весли. Тень неудовольствия еще ясно заметна, но во имя высших принципов (любви брата к брату) это неудовольствие скрашивается.⁵¹⁷ В заключение мы должны сказать, что все усилия Джона Весли, все споры конференций по поводу вопросов об отношении методизма к государственной и церковной власти остались нерешенными, неясными: положения методизма, как видно, не понимал и сам Джон Весли, потому что после смерти его члены конференции 1791 года получили от него предсмертное завещание: «остаться в единении с церковью».⁵¹⁸ Таким образом и последующим конференциям (второго периода методизма) достался в наследство вопрос: соединиться ли с церковью, или отделиться от неё, став в ряды диссентеров? – Но если конференциям первого периода не удалось разрешить вопроса об отношении к церкви, к сектам Англии и к её правительству; то вопросы, касающиеся материального положения секты (финансовой стороны методизма) разрешены были вполне и в разрешении их методисты оказались настолько опытными, что все финансовые определения конференций первого периода методизма остаются в полной своей силе и до настоящего времени. В основу всех имущественных дел методизма положен добровольный сбор пожертвований со всех членов методистских общин. Таким путем удовлетворялись нужды первоначальных методистов-членов благочестивого клуба в Оксфорде, таким путем были основаны школы методистов, сиротский приют Уайтфилда, школа для воспитания детей методистов в Кингсвуде, – словом все нужды методистов удовлетворялись так, а не иначе. Но, хотя сборы эти с увеличением общин и увеличивались, однако они были неверным средством, на которое всегда и везде можно было полагаться. С увеличением числа членов и потребности общества увеличились значительно; появилось много таких потребностей, которые должно было удовлетворять правильно, а добровольные сборы давали весьма колебавшуюся по своей величине сумму. Финансовый вопрос для методизма значительно осложнился. К последнему затруднению присоединился новый вопрос о распорядителях финансами. Когда общины имели только несколько десятков членов, заботу о всех сторонах жизни методизма мог взять на себя Джон Весли с Чарльзом, братом; когда же общины увеличились и когда появилось много новых общин на большом расстоянии друг от друга, одному-двум лицам методизма стало невозможно следить за всеми сторонами жизни методистов. Вот главные пункты, из которых состоит финансовый вопрос методистов; но мы не скажем самого главного в этом деле, если опустим из виду те юридические затруднения, которые приходилось разрешить методистам, когда поднялся вопрос о приобретении общинами методизма недвижимой собственности. Последний вопрос выступил на сцену раньше всех других и составляет исходный пункт в решении всех финансовых затруднений методизма. В период связи методизма с гернгутианством денежные сборы с членов методизма производили главные руководители методизма, которым это было не трудно делать: переходя с одного места на другое, они делали сборы, они же и расходовали эти собранные суммы на нужды членов общества и на свои собственные нужды. Но при возникновении нужды иметь собственные помещения для своих религиозно-богослужебных собраний у методистов возникло большое затруднение с юридической стороны. Для объяснения его нам нужно иметь в виду, что методисты в то время еще не выяснили своего отношения к государственной власти Англии, т. е., не получили права на существование, как получили его другие религиозные общества Англии (господствующая церковь Англии, или епископальная, господствующая церковь Шотландии, или пресвитерианская, а также разного рода диссентеры). По этой причине постройка здания для общественно-методистских собраний в глазах гражданской власти была делом не общественным, а частным, и, как такая, должна была получить настоящее формальное значение чрез известные документы, но на имя методизма таких документов совершать было нельзя еще. Другими словами: методисты, как определенное церковное общество, не были признаны законами государства, а следовательно, на имя методизма нельзя было приобретать земли для построек; самые постройки должны были считаться собственностью частных лиц и нести частные повинности; предположим, что сборы на постройки производились со всех наличных членов методизма; это делало постройку общественною принадлежностью; но общество, которому она принадлежала, не было признано законом. Такое соединение затруднений было причиною того, что Джон Весли вздумал избрать из членов общества нескольких лиц (11-ть, как это было при построении первой бристольской капеллы методистов); им он поручил сделать закупку земли для постройки, приобретение строительного материала и наблюдение за постройкой. Но юридически такого рода постройка становилась частною собственностью, хотя фактически была собственностью общественною. Распорядители всегда могли присвоить себе такое здание, если бы между ними и общинами возникли какие-нибудь неудовольствия. Опасаясь такого исхода дела, члены общин выразили Весли свое неудовольствие по поводу его строительного плана уже при постройке первого общественного здания методистов – бристольской капеллы – и заставили его вести все дело постройки на свое собственное имя, угрожая в противном случае не давать пожертвований на предполагавшуюся постройку.⁵¹⁹ Весли должен был уступить им, устранив избранных им распорядителей методизма (они назывались trustees). Для истории дальнейшего развития финансового вопроса методизма важны «общие правила» методизма, изданные им и его братом Чарльзом в 1742 году. Из них (прав. II, отд. 2, b.) видно, что распорядители (trustees) денежными делами остались существовать, или вновь были введены после разделения методистов от гернгутиан и отделения Весли от Уайтфилда.⁵²⁰ Излагая обязанности классного руководителя, Джон Весли говорит: «(Они обязаны) раз в неделю сходиться с распорядителями общины, чтобы передать им приношения, собранные в продолжение недели».⁵²¹ Отсюда мы видим, что теперь распорядителям было вручено дело сбора всех пожертвований общины, а не одно только построение капелл и других общественных методистских зданий: после 1746 года в ведение распорядителей передано все дело благотворительности методистов, как это видно из наставлений, которые им дал Джон Весли.⁵²² У преосвящ. Иоанна именно и выражена мысль, что они учреждены немного после отделения от Уайтфилда, и что на обязанности их лежало попечение о бедных.⁵²³ Тем же самым личностям после была поручена забота о внешних делах методистов, т. е., забота по устройству зданий (приобретение прав на это от различных правительственных инстанций и приобретение земли, материала и самых зданий в готовом виде).⁵²⁴ Обязанности распорядителей (stewards, trustees) таким образом состояли в том, чтобы собирать деньги, делать сметы расходов, составлять годичные отчеты и представлять для контролирования предстоятелю проповеднику (assistant preacher) лондонской общины,⁵²⁵ или впоследствии членам конференции.⁵²⁶ Таким образом на будущее время управление денежными делами методизма было обеспечено; нужно было теперь обеспечить правильные доходы на нужды общества. Этот вопрос был постепенно разрешен на конференциях первого периода. Еще раньше, когда денег на постройку бристольской капеллы недостало, то один член общины предложил добровольный взнос общества обратить в постоянный. Было предложено взносить один пфенниг в неделю.⁵²⁷ Такое решение вопроса подало повод к учреждению постоянного взноса и на другие нужды общества: на содержание проповедников, на пенсию для них, на приобретение и издание нужных книг. Так, на конференции 1752 года было постановлено из общей суммы, находившейся на руках распорядителей, выдавать проповедникам ежегодное вспомоществование,⁵²⁸ которое обратилось после в постоянное жалование.⁵²⁹ Для обеспечения проповедников старых, больных, изувеченных и их семейств конференция 1763 г. выработала план о выдаче пенсии им. План этот состоял в том, что каждый проповедник при жизни своей должен быль взносить ежегодно 10 шиллингов; таким образом составился фонд, из процентов которого производился капитал для пенсий.⁵³⁰ Бедственное положение проповедников вынуждало методистов устроить для них даровые квартиры; квартиры эти составлялись также, как и капеллы и другие общественные здания методистов. Но приход сумм для этой цели был всегда гораздо ниже расходов по постройке. Таким образом на общественно-методистских зданиях ежегодно скоплялся порядочный долг; к 1766 году долг этот возрос до 11,383 ф. стерл. Чтобы избежать новых затруднений в этом отношении, конференция 1766 г. постановила не начинать постройки здании, прежде чем не будет собрано две трети суммы необходимых для этого денег,⁵³¹ а при расходовании сумм Джон Весли ввел строгий порядок, что значительно поправило денежные дела методистов и уменьшило долги по постройке зданий уже к 1770 году.⁵³² Конференции 1769 года предстояло решить вопрос о содержании женатых проповедников. Большинство странствующих проповедников поженились и при скудном жаловании, выдаваемом из общих сумм, жили очень бедственно. Чтобы несколько помочь им, нужно было посылать их в те округи, которые побогаче, но этим был бы нарушен порядок распределения проповедников по округам. В этих видах на упомянутой конференции было постановлено: прибавлять каждому женатому проповеднику 10 ф. стерл. в год к обычному жалованию.⁵³³ На конференции 1770 года было решено еще увеличить жалование проповедников, у которых была значительная семья. На содержание каждого дитяти было постановлено давать в год 4 ф. стерл.⁵³⁴ После конференции 1770 года мы уже не видим, чтобы конференции занимались финансовыми вопросами до 1784 года, потому что вопросы первой необходимости были сообразно со средствами решены довольно удовлетворительно; жизнь новых потребностей не выдвигала, а если и выдвигались некоторые нужды, то вовсе не материального характера: тогда шли в методизме горячие кальвино-арминианские споры и споры об отношении дел американских религиозных обществ к английским (так сказать война за независимость методизма от господствующей церкви). Споры последнего рода покончились, как мы видели, изданием акта Deed of Declaration. Этим актом признавалось между прочим право методизма на существование, как самостоятельного религиозного общества, т. е. решалось то затруднение юридического характера, которое возникло при постройке самой первой капеллы методистов (в Бристоле). На основании Deed of Declaration все имущественные дела, все деньги, здания и т. п. были переданы в ведение конференции, все акты должны были совершаться на её имя, и она могла требовать отчета в деятельности управителей (stewards, trustees) на основании действующих законов страны. Таким образом Джон Весли устранил произвол, могший обнаружиться в деятельности распорядителей после его смерти.⁵³⁵ – Вопросы, касавшиеся отношений методизма к другим религиозным обществам, доставляли одну из интересных сторон в занятиях членов конференции, – о чем мы скажем после.

Заседаниям конференций был дан полный вид правительственных заседаний: она имела председателя, секретаря, а вопросы, решаемые известной конференцией, вносились в особые протоколы. Председателем конференции в первый период был всегда один из братьев Весли. Это место принадлежит им по преимуществу, как основателям методизма, и мы ни разу не видим, чтобы когда-нибудь возбуждался вопрос о введении выборного начала в должность председателя; напротив, несколько раз видим повторение того факта, что Джон – если единолично почти решает дела на конференции. Он же, как известно. был председателем конференции ирландской, и когда сам уже не мог ездить туда, то единолично назначал туда председателем д-ра Кока. Нужно думать, что таким же образом братья Весли назначали и секретаря, разумеется, из людей способных к этому делу. Так как от секретаря требовалось, чтобы он отлично вел протоколы заседаний, то было не важно, – кому попадалось в руки это дело. В случае крайне трудных вопросов редакция протоколов производилась самим Джоном Весли, как это было на конференциях 1770 и 1771 года, когда решался вопрос об отношении добрых дел к спасению человека.⁵³⁶ Конференция ирландских методистов избирала секретаря сама собою. Конференции американских методистов происходили под председательством суперинтендента, присылаемого Джоном Весли из Англии, как это видно из истории распространения Американского методизма; секретарем же конференции был выбираем один из способных к делу проповедников. Впрочем нужно заметить, что в это время постоянных и определенных правил относительно конференции еще не было составлено, и все зависело в ней от обстоятельств: и число членов, и выбор председателя с секретарем. Окончательная формация конференций произошла в 1784 году, когда был издан известный уже нам акт Deed of Declaration. Мы уже отчасти знаем содержание этого акта, остальная часть его содержания касается состава и полномочий конференции. По акту Deed of Declaration конференция обращалась в олигархическое учреждение, которое грозило методистам тягостью управления. По этой причине уже на конференции 1784 г. против акта было высказано сильное неудовольствие со стороны 4 проповедников. Правда, неудовольствие было подавлено; но оно показало Джону Весли, что должно произойти после его смерти в общинах методистов. Чтобы понять причину недовольства упомянутых проповедников, нам необходимо было бы изложить содержание акта в той части его, которая касается конференции, но так как нет оснований думать, что он вошел в полную силу раньше смерти Джона Весли, и так как содержание этого акта служит исходною точкою истории английского методизма второго периода, то мы оставляем изложение его содержания до некоторого времени, – до изложения очерков истории следующего периода методизма. Здесь заметим только, что тогда еще от методизма отделилось четверо⁵³⁷ или пятеро⁵³⁸ проповедников: акт Deed of Declaration своим появлением в свет показал, чего можно было достигнуть методистам при их двойственном (колебательном) положении между церковью господствующею и диссентерами. – На основании некоторых соображений мы должны прийти к тому выводу, что первые пять конференций не издавали протоколов своих заседаний и свет, потому что определения этих конференций отличались некоторою неясностью, неопределенностью, отсутствием выработанности: протоколы остались в виде рукописей; но с 1748 года Джон Весли решил начать издание протоколов для всеобщего употребления, которые и издавались в сокращенном виде в продолжении 17 лет (1749–1765 г.г.): публике для чтения представлялись те части заседаний конференции, который содержали или учение, или нравственные предписания, или же правила относительно устройства методистских общин. Однако, и при издании протоколов различных конференций, протоколы сохранились не от всех конференций; так нет протоколов от конференций 1757–1759, а также конференций 1760, 1761 годов. Точной причины этого нам неизвестно, но можно предполагать, что они не были изданы, так как в заседаниях не решалось вопросов, о которых нужно было бы довести до сведения всех членов общества. С 1765 года конференция начала правильную публикацию протоколов в полном их виде. Таким образом собственно с этого только года мы имеем возможность знать в точности о том, что происходило на конференциях. Эти протоколы (Larges Minutes) важны для истории методизма не только как источник сведений о конференциях; они важны (в своей совокупности) еще как каноническая книга методистов, потому что заключают в себе во всей целости учение методистов и всю систему устройства их общин. С этой точки зрения будет понятна та заботливость, с которою Джон Весли относился к ним: он пересматривал их несколько раз и подтверждал на нескольких конференциях; торжественный пересмотр их и их окончательное подтверждение были сделаны на конференции 1780 года.⁵³⁹

После рассмотрения всех усилий Джона Весли произвести религиозную реформацию в английском народе, весьма естественно спросить: произведена ли была эта реформация действительно, и чем она сказалась в отдельных личностях, если действительно была произведена? Другими словами: нам нужно решить вопрос о том, как действовал методизм на народные массы. Решение этого вопроса весьма важно для истории методизма, потому что в этом случае мы получаем возможность оценить действительное значение тех усилий, которые были потрачены основателями методизма и их помощниками. – Все усилия основателей методизма, все их учреждения были направлены к тому, чтобы пробудить дремавшее в народе религиозное чувство, поднять его нравственность и тем спасти начинавшее каменеть в народе христианство.⁵⁴⁰ При решении вопроса о средствах, которыми методизм пользовался, различные историки методизма приходят к различным выводам. Один из них называет действие проповедников методизма на массу «религиозным терроризмом» и так выясняет свою мысль: «Методизм есть поражающая система, которой было свойственно пошатнуть слабый рассудок, огорчить и помрачить чувствительную натуру. Методист-проповедник в проповедях своих всегда действовал на нервы; его любимым положением было то, что спасти человека не может ни полезная, ни безвредная жизнь, ни православие, ни постоянное внимательное отношение к церковным учреждениям. С страстным тоном и жестами, со всякого рода ухватками, могшими придать драматическое действие его словам, распространялся он о несомненности вечной смерти, об ужасах будущего суда, о нескончаемых муках ада, – вообще о погибшем состоянии человечества Это было почти всегда темою его проповеди, и на ней он держался до тех пор, пока доводил своих слушателей до крайней степени сумасшествия и производил нервозную заразительность, которая быстро сообщалась общине. После такого рода проповедей многие падали на землю в судорогах, другие лежали без сознания и слов, третьи страшно дрожали и пронизывали воздух страшным криком по целым часам. Некоторые воображали себе, что они подпали под власть демонов: кричали, рукоплескали и смеялись до истерических припадков.⁵⁴¹ То же самое происходило при проповедях некоторых кальвино-методистских проповедников.⁵⁴² Страдания подобного рода суть самое действительное и самое страшное обнаружение методизма, хоти в историях на них мало обращается внимания. Дневников Джона Весли, по отзывам Лекки,⁵⁴³ нельзя читать без ужаса, потому что описание таких мучений встречается там на каждом шагу. Во всех таких и подобных случаях методисты видели действие Божественного всемогущества,⁵⁴⁴ которое так страшно отражается на теле человека, производя перемены в его духе; или же в этих случаях видели борьбу прежнего греховного человека с новым, возрождающимся под действием методистского учения. Проповедники методизма старались пользоваться этими случаями, объясняя их по-своему и производя потрясающее впечатление на слушателей и зрителей: таким образом число членов методизма значительно возрастало. Джон Весли и его помощники приписывали себе силу распоряжаться такого рода душевными состояниями⁵⁴⁵ или, как выражались тогда: они имели силу помогать «духовному перерождению» человека. Но как отнестись к подобного рода рассказам человеку, совершенно постороннему, не имеющему с методизмом и методистами никакой нравственной связи? Мы, не бывшие очевидцами подобного рода случаев, должны все-таки опереться на суждениях о них людей, более компетентных в этом отношении. Лекки признает все случаи подобного рода следствием религиозного сумасшествия.⁵⁴⁶ Чтобы не показаться пристрастным в своих суждениях, он выбирает из дневника Джона Весли те случаи, в которых люди с признаками упомянутого рода прямо были отправляемы в дома умалишенных и там признаваемы умалишенными, имевшими своею idée fixe какое-нибудь религиозное представление.⁵⁴⁷ Известно, что подверженные религиозным припадкам суть люди, потерянные для общества навсегда: они постоянно нуждаются в постороннем уходе, не могут совершать правильно самых обыкновенных вещей в жизни. У сумасшедших от проповедей методистов идеею сумасшествия обыкновенно было: возрождение (необходимость его), греховность, превосходящая Божественную благодать, которая должна погубить человека на веки. Предметом страха для них были вечные адские мучения, которые с такою яркостью обрисовывались в речах методистских проповедников. Если же больной обращал свой взор в противоположную сторону, т. е. к спасению человека, то в нем проявлялось сумасшествие другого рода, которое у методистов называлось «найти себе утешение в крови Христа». Таким людям казалось, что в них действует благодать Св. Духа; что грехи их прощены; что они получили освящение. Как первое, так и второе состояние человека отзывалось разрушительно на его физической стороне. Первое обессиливало человека страшными телесными мучениями (судорогами, нервными припадками, истечением крови и пены и т. д.). При втором человек убеждался в том, что ему нет нужды бороться с собою и своими страстями, а это вело к крайней лености, слабости и переходило в болезненный квиетизм. Один из историков методизма так говорит об этих странных явлениях: «Чувствительная набожность в них шла об-руку с мистицизмом, раздражала воображение и так могла экзальтировать человека, что он доходил до сумасшествия. В одном отчете врача Cornish о конвульсиях, как эпидемии в графстве Cornwall (Корнуол = Корваллис), есть сведения о том, что один человек 48 лет стал сумасшедшим от проповеди методистов; другой повесился из боязни, как бы не совершить греха против Св. Духа... Доктора Перфект, Пинель и Матеи, опираясь на факты утверждают, что безумие, причиняемое религиозным энтузиазмом, есть самое трудное для излечения. Методистское сумасбродство, стихнувшее в Англии и смолкшее в Галлии, скоро перешло в Америку, где (особенно в Северной Америке) оно распространилось еще более и в более отвратительных формах».⁵⁴⁸ «Несмотря на все это, горячечные припадки такого рода методисты величали религиозным возрождением человека; их сравнивали с сошествием Св. Духа на апостолов, с обращением апостола Павла».⁵⁴⁹ Итак, по представлению Лекки и автора «Histoire des sectes religieuses» все случаи, в которых среди методистов сказывалось потрясением человека, называются религиозным сумасшествием. Можно ли согласиться с этим? Можно ли всех наповал методистов признать сумасшедшими? А это необходимо сделать даже с братьями Весли, которые также пережили мучительную минуту переворота в своей жизни. Мы согласны с тем, что действительно могло быть несколько случаев религиозного сумасшествия от проповеди методистов; такого рода сумасшествие повторялось и повторяется во все время исторической жизни человека и особенно часто бывает в периоды религиозного возбуждения, или периоды особенно сильного напряжения духовной жизни. Но чтобы методисты были поголовно сумасшедшими, этого сказать нельзя. Часто под сумасшествием в обыкновенной жизни называют простое отступление от общепринятых форм жизни. В таком роде методистов нередко называли сумасшедшими, как это можно видеть из рассказа, приведенного одним историком методизма.⁵⁵⁰ Так один человек называет проповедника сумасшедшим за то, что тот собирался проповедать в чистом поле, хотя рассказывавший этого проповедника никогда не видал и после сам сознавался в несправедливости своих суждений. Такие и подобные быстрые суждения о методистах произносились весьма нередко, были занесены в отзывы о методистах, как свидетельства очевидцев, и с легкой руки их повторяются историками методизма. В подкрепление этих нетвердых показаний «очевидцев» приводят факты действительно бывшие и подтвержденные тогдашней психиатрией,⁵⁵¹ хотя рассказы врачей относительно «больных методизмом» никак не могут подтверждать верности рассказов упомянутых «очевидцев». Преосвященный Иоанн, не особенно симпатично смотревший на методистов, не называл их однако ни в одном случае сумасшедшими, хотя он «очень много знал о методистах», потому что пользовался при написании статьи о методизме многотомными трудами англичан. Со своей стороны мы считаем возможным утверждать, что психофизическое расстройство было действительно, но оно не всегда (в большинстве случаев не) переходило в религиозное сумасшествие. Это психофизическое расстройство нужно объяснять разрешением долго сдерживаемой, остававшейся без удовлетворения религиозной потребности. Оно было заметно во всей истории первого периода методизма, но с перерывами; частые случаи его обнаружения получили особое название (revival of religion), и оно повторяется теперь даже, особенно в Америке. Однако не смотря на возрастающий религиозный скепсис и развитие психиатрии, теперь случаи указанного психофизического расстройства не называются сумасшествием. Итак мы согласны признать, что в некоторых случаях проповедь методистов производила религиозное сумасшествие, а вообще при произнесении их замечалось некоторое психофизическое расстройство, но никак уже не сумасшествие. По нашему мнению это только резкий переворот, имевший реальную причину в поражении души проповедью, обнаруживавшийся переломом в здоровье души и тела, как в отдельных личностях, так и в целых обществах (revival of religion). Впрочем мы должны заметить, что во многих случаях методисты по справедливости были обвиняемы в обмане: они часто разыгрывали комедии. В доказательство истинности своих слов мы должны указать на то, что в первое время ни братья Весли, ни Уайтфилд (особенно) не считали припадков следствием сверхъестественного воздействия на человека⁵⁵² и только значительное время спустя, стали в них видеть таковое воздействие. Чтобы оправдать в этом Джона Весли, историки методизма (из методистов) доказывают, что Джон Весли стал считать их делом Божиим после тщательного исследования.⁵⁵³ Но если присмотреться к тем выводам, которые вытекали из его исследования, то нужно сознаться, что в них нет и намека на какую бы то ни было причину: при своем исследовании Джон Весли только констатировал факты.⁵⁵⁴ – Психофизическое потрясение, произведенное проповедью какого-нибудь методиста в известной местности, было первым моментом, моментом зарождения методистской общины в известной местности. Народонаселение этой местности приходило в движение, которое выражалось в двоякой форме: если проповедь действовала настолько сильно, что основывалась непосредственно община, то в жителях местности происходил переворот; они начинали сообразовать жизнь свою с правилами методизма, или: если основание методистской общины почему-нибудь не нравилось большинству населения, проповедников методизма и их последователей начинали преследовать. Гонения сопровождались, как увидим после, не одним физическим преследованием проповедников. Весьма вероятно, что в каждой такой местности, где были попытки к распространению методизма, составлялись партии за методизм и против него; после этого начинались споры, продолжительность и напряженность которых зависела от наличной величины и силы борющихся сторон. Судя на основании некоторых описанных у Лекки фактов и случайных замечаний у Якоби, видно, что на стороне методистов всегда оказывалась масса необразованных, но мягких по характеру, а также нервозных, сентиментальных личностей. Наоборот, лица с большим умственным развитием (местное духовенство, дворяне, представители власти), а также сильные, горячие натуры поддавались методизму не разом. Отсюда можно вывести, что на стороне методистов оказывалась большею частью женская половина населения, тогда как мужская стояла против него; отсюда же можно вывести, на чьей стороне должен был оказаться перевес. Слабосильная партия за методистов побеждала сильную партию против методистов своею слабостью: припадками и другими проявлениями болезненных состояний. Но так как эти болезненные состояния весьма часто были и вылечиваемы методистской проповедью и молитвой, то понятно, что методисты скоро выигрывали в мнении даже своих противников: приобретали некоторое даже уважение. Что действительно проповедь методистов и их произносимая вслух молитва могли вылечивать больных указанного рода, в этом нет оснований сомневаться, потому что это легко может быть объяснено. Факты излечения от психофизического расстройства, указанные в дневниках Весли, в некоторых случаях нужно относить, как нелепые, к числу баснословных вымыслов; но это нужно сказать только об одной и притом весьма незначительной их части. Другую их часть (и притом большую) нужно считать достоверным рассказом о действительных событиях, только под тем условием, что им нужно дать несколько иное объяснение, нежели объяснение сделанное Джоном Весли. Известно, что проповедники методизма силою своего слова приводили слушателей в экстатическое состояние, обнаружения которого описаны раньше. Но если страшные изображения эсхатологии человека-грешника действовали на слушателей так сильно, что повергали их в полнейшее отчаяние, приводя их к сознанию своей беспомощности; то есть много оснований, чтобы предположить, что проповеди об искуплении, о спасении чрез крестную жертву И. Христа, проповеди о любви и божественном милосердии к грешнику, а также яркие изображения рая действовали на слушателей совершенно в обратную сторону и действовали не менее сильно. С этой точки зрения весьма легко уяснить себе быстрый переход от встревоженного, выражавшегося в конвульсиях состояния духа, к состоянию спокойствия, при котором на лице больного видны были признаки только что пережитой боли с одной стороны, и ясное, радостное возбуждение духа от надежды на скорое, очень скорое избавление с другой стороны, – словом легко объяснить переходы от отчаяния к надежде – от болезни к выздоровлению. Самоуверенному же проповеднику методизма такое состояние или переход от болезни к выздоровлению мог казаться непосредственным результатом его молитв, пения гимнов.⁵⁵⁵ Таким путем методисты укреплялись в известной местности: основывалась община методистов (второй момент). Известно, что первоначальные общины методистов жили по правилам, которые Петр Бёлер (гернгутианин) сочивил при основании лондонской общины. Правил было 11, содержание их следующее:

1. Члены общины должны раз в неделю сходиться вместе, чтобы исповедовать друг пред другом грехи свои и молиться друг за друга, чтобы быть здравыми.

2. Составляющие общину члены должны быть разделены на несколько мелких классов или обществ, из которых каждое должно быть не меньше, чем в 5, и не больше, чем в 10 человек.

3. Каждый член по порядку должен изобразить истинное состояние своей души настолько свободно, откровенно и определенно, насколько это возможно для него, а также сообщить, какую борьбу он вынес со времени последнего собрания и как он освободился от неё

4. Все классы в каждую среду вечером должны устроить общее собрание, которое начинается и оканчивается молитвою с пением.

5. Каждого, кто желает быть принят в это общество, должно спросить: «Что за причины, которые заставляюсь тебя стремиться к этому? Хочешь ли ты быть совершенно откровенным без всяких задних мыслей? Не имеешь ли ты возразить чего-нибудь против каких-нибудь частей наших правил?»

6. Если кто предполагается в новые члены общества, то каждый из наличных членов должен высказать свободно и открыто всякое сомнение, заставляющее отказаться от принятия его.

7. Те, против принятия которых не высказано никаких достаточных оснований, распределяются для испытания их на классы (присоединяются к известным классам), а для руководства их должен быть выбран какой-нибудь из прежних членов.

8. Если после двухмесячного испытания против них не высказано никакой жалобы, то их можно принять в члены общества.

9. Каждую четвертую субботу нужно рассматривать, как день всеобщего ходатайства (общей взаимной молитвы).

10. В каждые 8 дней, в воскресенье вечером, от 7 до 10 часов, должен быть празднуем общий праздник любви.

11. Ни одному члену не должно быть дозволено действовать против правил общества в каком-нибудь отношении; если же кто-нибудь после предшествовавшего увещания не прекращает этого, он не может считаться членом общества дальше (См. Jacoby I, 60, 61).

Хотя в только что изложенных правилах черты жизни методистов намечены в самом общем виде, тем не менее и их достаточно было для того, чтобы разделить население местности на две совершенно непохожие одна на другую части: методистскую и не-методистскую (последняя в большинстве случаев была епископальная). Так было всюду, где бы ни начали исполняться указанные правила. Живя до проповеди методистов в мире, народонаселение местности после такой проповеди разбивалось на два враждебные (в большинстве случаев) лагеря, и вот по какой причине: «Дети презирали, говорит Lecky,⁵⁵⁶ своих родителей,⁵⁵⁷ студенты относились небрежно к правилам своих коллежей,⁵⁵⁸ духовенство оставляло без внимания свою церковную дисциплину».⁵⁵⁹ Но такой крутой оборот дело приняло собственно уже после того, как методисты отделились от гернгутиан, т. е. когда английскому обществу, а также и некоторым из духовных лиц епископальной церкви можно было без смущения стать на сторону братьев Весли. В 1742 году Джон Весли составил «общие правила соединенных сообществ» (General Rules of United Societies), которыми все члены методизма должны были руководствоваться в своей частной и общественной жизни. Исполняя в точности эти правила, члены методизма оказывались людьми, которым не было места ни в одном из существовавших тогда в Англии религиозных обществ. Чтобы убедиться в этом необходимо познакомиться с содержанием этих правил, которое мы и предлагаем:

О сущности, цели и общих правилах общества

I. Общество наше есть ничто иное, как союз лиц, которые имеют внешнюю форму святости, но которые стремятся также к достижению того, чтобы стать участниками в высшей силе этой святости, – общество лиц, соединившихся воедино с целью молиться друг с другом и друг за друга, позволять делать себе увещания и бодрствовать друг над другом, для вспомоществования друг другу достигать спасения души.

II. Чтобы теперь же лучше могло обнаружиться, есть ли у различных членов общество серьезное стремление искать спасения души, каждая община сообразно с местом жительство разделяется на так называемые классы. Обыкновенно класс составляется из 12 человек (или приблизительно около того); один из них называется руководителем. Обязанности руководителя следующие:

A) Каждого члена своего класса видеть раз в неделю чтобы: 1. знать, как он идет к своему блаженству, 2. подать совет, увещать, утешать, убеждать сообразно с обстоятельствами 3. принять то, что член добровольно дает на содержание проповедников, церквей и бедных.

B) Раз в неделю сходиться с проповедниками и управителями (Verwalter = stewards, trustees) общин, чтобы: 1. известить проповедников о больных и таких членов, которые проводят беспорядочную жизнь и не хотят слушать увещаний; 2. передать на руки управителям то, что в прошедшую неделю поступило как добровольный взнос (от членов) в их руки.

III. От желающих вступить в общество первым условием является требование: стремиться к избежанию грядущего гнева и спасению от грехов. У кого в сердце действительно есть таковое стремление, у того оно открывается вовне по плодам своим. По этой причине от тех, которые хотят быть членами общества, ожидается, что они не замедлять доказать свое стремление к святости: 1. тем, что не будут делать зла, но будут избегать всякого рода зла, а особенно избегать таких грехов, которые весьма обыкновенны в нашем обществе, – каковы:

Злоупотребление имени Божия.

Нарушение святости дня Господня куплею, продажею или исполнением такого дела, которое следует и можно сделать в будни.

Пьянство, – купля или продажа спиртных напитков или питье их тогда, когда для этого нет особой нужды.

Рабовладельчество, покупка и продажа рабов, или (как это выражено в первоначальной редакции правил) покупка, продажа тел и душ мужей, жен, детей с целью делать их рабами.

Драки, споры, брань с собратьями; мстительность; употребление многословья при торговле. Торговля товарами, за которые не выплачена пошлина (контрабанда);

Ростовщичество и заем за высокие проценты.

Злословие и пустословие, особенно злословие лиц, которые занимают общественные или церковные должности; делание другим того, чего себе не желаешь.

Делание того, что заведомо не служит к славе Божией, (как: украшение себя золотом и драгоценными камнями; удовольствия, которыми нельзя наслаждаться во имя Божие; пение песней и чтение книг, который не служат к познанию и любви Бога; изнеженность и ненужная заботливость о теле; собирание сокровищ на земле; заем денег и товаров с целью никогда не уплатить долга).

2. тем, что они будут делать добро всяким способом, доказывая по возможности свою доброту, оказывая добро всем людям при каждом удобном случае, насколько позволяют силы: а) относительно тела: поскольку Бог наградил их благами, они должны алчущего напитать, жаждущего напоить, нагого одеть, посещать больных и заключенных, чтобы оказать им помощь; b) относительно души: всем, с которыми приходится иметь столкновение, мы должны преподавать учение, а также запрещать им, убеждать их; при этом мы должны отвергнуть то еретическое представление, будто добро нужно делать тогда, когда сердце наше ощущает в себе стремление к этому; особенно же тем, что они будут делать преимущественно тем людям, которые сделались участниками оправдывающей веры или сильно жаждут сделаться серьезными участниками её, предпочитая таковых в работах, покупая у них и помогая друг другу при других домашних обстоятельствах, и это тем необходимее, что «мир и яже в мире» составляет (теперь) единственный предмет их страстной любви. То же самое нужно доказывать всевозможным старанием и опасением, чтобы не было хулимо Евангелие, а также терпеливою жизнью в указанных путях жизни: самоотречением и ежедневным принятием креста, довольством, если приходится нести позор за имя Христово; признанием над собою проклятия и очистительной жертвы за всех людей, если при этом еще они не ожидают для себя ничего, кроме всякого рода наговоров за имя Господне (даже неосновательных), 3) тем, что все они правильно будут употреблять установленные Богом средства благодати, каковы:

Общественное Богослужение.

Проповедание слова Божия, читается ли оно или произносится без книги.

Вечерю Господню (таинство причащения).

Молитву общественную и частную (с семьёй и наедине).

Испытание Писаний.

Посты, или воздержание.

Таковы общие правила вашего общества, которые сам Бог внушил нам и научил содержать нас чрез Свое писанное слово (Библию), служащее для нас единственно достаточным руководителем веры и жизни. Мы уверены, что Бог начертает эти правила в каждом истинно пробужденном сердце. Если же есть некоторые люди, которые недостаточно обращают на них внимания или приучаются действовать против них, то об этом необходимо заявить тем, которые обязаны бодрствовать над этими душами и давать за них отчет; тогда мы укажем таковому его ложный путь, мы помедлим, посмотрим некоторое время. Но если это не послужить к лучшему, то таковой должен от нас уйти. Мы сделали свое!⁵⁶⁰

Как видно из содержания изложенных правил, Джон Весли при составлении их имел в виду определить и подвести под строгие рамки всю общественную и частную жизнь своих последователей. Но он не зашел при таком стремлении так далеко, как зашли талмуд евреев или казуистика католицизма. Все дело его пришло к указанию того, что ему желательно было видеть в членах своих общин, и в чем он видел залог действительного нравственного преуспеяния. Он дает большею частью общие предписания, на основании которых каждый в частности член методизма мог создать свой (индивидуальный) нравственный образ. Но если он, говорим, не дошел до крайности талмуда и казуистики, тем не менее он не мог удержаться от того, чтобы не ввести некоторых излишних предписаний, касающихся частных случаев жизни, когда было вполне достаточно сказать в правилах об общем предписании Евангелия, или указать на него.⁵⁶¹ Правила, составленные Весли, представляют попытку раскрыть некоторые истины Евангелия, но попытку неудачную; неполнота раскрытия, смешение духа евангельского закона с внешним выполнением его, кажется, могут быть достаточною характеристикою произведения братьев Весли. Неудивительно, что произведение это потерпело судьбу всякого рода подобных произведений. Для

(попуск страницы в оригинале – см. стр. 266–267 оригинала)

обществе (методистов), ожидается, что они докажут свое стремление (к святости)«. Далее следует ряд предписаний, которыми определяется уже чисто внешнее поведение членов общества. Сущность всех их можно выразить в таком виде: избегай всего, что не служит к славе Божией, и делай то, что служит к ней. Таким образом от внутреннего акта души (стремления) пришлось отказаться: Весли в уступку необходимости должен был земному осязаемому обществу последователей своих дать внешнюю, осязательную связь. Указанные предписания служат идеальными требованиями от членов методизма. Как же исполнялись подобные требования? Историки методизма, касавшиеся жизни членов методизма в прошедшем столетии, свидетельствуют о том, что методисты отличаются в некоторой степени внешнею святостью, внешним благочестием. Но не все из них признают, что внешняя святость методистов служит действительным отражением внутренней благочестивой настроенности. В этом укоряли уже первоначальных методистов – членов оксфордского «благочестивого клуба».⁵⁶² В дальнейшей истории методизма такие упреки встречаются не один раз. Но трудно сказать, справедливо ли было делать упреки методистам. «Общественное мнение опровергает упреки в пустосвятстве, делаемые методистам», – говорит один из историков методизма.⁵⁶³ Мы со своей стороны отказываемся дать об этом положительный или отрицательный отзыв, потому что действительная святость есть нечто трудно уловимое и осязаемое, и часто стоит вне связи с внешнею являемостью.⁵⁶⁴ Но если судить по внешним проявлениям, то методистам нельзя отказать в том, что они внесли в жизнь много хорошего; что их внешнее поведение похвально и может служить в некоторых отношениях образцовым, за это есть несомненные данные. – Следуя советам и примеру Джона Весли, каждый член методизма должен был вставать рано утром, чтобы к 5 часам утра поспеть в капеллу методистов на общественную молитву; а где не было капеллы, по малому числу членов общины, тогда – в частный дом руководителя. Исполнялись ли в точности советы в этом отношении, трудно сказать; но, судя по одному указанию Весли, можно думать, что довольно часто бывали случаи уклонений от этого. Говоря о том, что проповедник в 5 часов утра должен совершать молитву, произносить проповедь, он прибавляет, что все это должно быть непременно в 5 часов утра, хотя бы собралось только 20 человек слушателей.⁵⁶⁵ Отсюда с достоверностью можно заключать, что бывали случаи, когда к утреннему богослужению из общины методистов являлось только 20 человек. Но что эти случаи были редки, за это говорит между прочим то, что методисты были по преимуществу из простого народа, из рабочих классов, которые не могли употреблять для своего сна очень долгого времени; поэтому весьма вероятно то известие Якоби, по которому богослужение в лондонской общине по утрам посещалось исправно.⁵⁶⁶ Проповедники методизма должны были служить и служили образцами в этом отношении. Так относительно Джона Весли известно, что он в продолжение всей своей жизни вставал очень рано (в 4 часа утра).⁵⁶⁷ Понятно, что проповедники, бывшие под непосредственным руководством Джона Весли тоже приобретали хорошую привычку рано вставать с постели. После утреннего богослужения методисты могли приступать к ежедневным занятиям. Но как характер занятий, так и способ выполнения их должен был, по правилам, свидетельствовать о благочестивом настроении члена методизма. Методисты должны были заниматься тою работою, которая дает средства к жизни без вреда для ближних, т. е. частным путем. Промежутки среди работы, часы отдыха от неё методисты посвящали чтению религиозно-нравственных книг или назидательной беседе. В этом отношении выдающееся место принадлежит членам методизма из средних классов. Между ними не было слышно злоупотребления именем Господним; ругательства, ссоры, драки, пьянство и другие пороки исчезли даже из среды грубых углекопов Кингсвуда и жителей Корнуолла (Cornwall).⁵⁶⁸ Southey говорит по этому поводу: «Среди городского среднего сословия, в котором нравственное и религиозное воспитание было в совершенном небрежении, влияние методизма непосредственно оказывалось благодетельным. Среди тех, которые жили в грубом развращении, закоренели в пороках, он часто производил полную перемену… Весли торжественно ссылался на это нравственное чудо, как на неложное доказательство того, что методизм есть чрезвычайное дело Божие».⁵⁶⁹ Вместо прежнего обычного проведения времени у методистов явилось душеспасительное чтение и благочестивые разговоры. Предметом чтения служили главным образом книги св. Писания и назидательные брошюрки (tracts – трактаты), нарочно издаваемые для этого Джоном Весли и его помощниками и распространяемые ими при разъездах от общины к общине. Также нельзя опустить без внимания и того, что у методистов имели большое значение религиозно-мистические произведения Фомы Кемпийского, И. Тэйлора и др. Круг чтения однако был очень ограничен,⁵⁷⁰ потому что упомянутые брошюрки были направлены против некоторых сильно распространенных тогда в английском народе пороков.⁵⁷¹ – В таком виде проходило время методиста после утреннего богослужения до обеда. Время обеда, а также количество и качество его зависели, разумеется, от такого или иного общественного положения члена методизма и от его состоятельности. Тем не менее Джон Весли старался и здесь ввести больший сравнительно с прежним порядок и изгнать то, что считал излишним. Особенно в этом отношении он обратил внимание на духовных руководителей методизма. Хотя «отечество Джона Весли и его время не позволяли ему определить раз навсегда образ жизни своих помощников (helpers), однако он старался и здесь приблизиться к монастырской строгости, насколько это допускали обстоятельства».⁵⁷² Всем членам общества было воспрещено употребление спиртных напитков. Против этого сильно распространенного среди рабочих классов порока методисты-проповедники восставали всею силою своего красноречия.⁵⁷³ Весли издавал против пьянства брошюрки о вреде и безобразиях пьянства,⁵⁷⁴ а проповедники раздавали их народу. Обед методистов проходил мирно, в семейном кругу, начинался и оканчивался молитвою. Есть советовалось только в таком количестве, какое необходимо для здоровья тела и души.⁵⁷⁵ После обеда методисты могли продолжать те же (вседневные) занятия до вечернего богослужения, которое сопровождалось проповедью. Вечернее богослужение имело важное значение для поднятия нравственности методистов, потому что оно сдерживало в капеллах и молитвенных домах тогда, когда прежде покончивший дневные занятия рабочий люд предавался кутежу и всякого рода буйствам.⁵⁷⁶ День оканчивался общею молитвою в частных семействах или наедине (если член был одинок). Праздничные дни проводились методистами гораздо строже. Прежде всего методисты в эти дни должны были три раза собираться к общественной молитве в молитвенные дома (капеллы); между богослужением время проходило не в занятии какою-нибудь работою (что строго преследовалось руководителями общин методизма), а в благочестивых упражнениях (в чтении св. Писания других религиозно-нравственных книг, в пении религиозных творений, в благочестивых разговорах). Метод[исты не] могли посещать театра, балагана, даже музеев и картинных галерей в праздничные дни; наиболее приличным считалось сидеть дома с Библией в руках; даже музыка не должна была служить предметом занятия в этот день, потому что на музыкальные занятия, как увидим после, методисты смотрели неблагоприятно.

Внешняя обстановка домашней жизни методистов очень достаточно характеризуется словами «простота и чистота». Против всякого излишества, а тем более против роскоши методисты восставали с не меньшею силою, как и против пьянства. Так как проповедникам методизма приходилось иметь дело с массою простого народа (в большинстве случаев), а у такого народа о роскоши не могло быть и речи; – поэтому проповедь методизма касалась излишества. Таким образом методисты изгнали у себя курение табака, перестали носить манжеты,⁵⁷⁷ а также употреблять накладные волосы и парики.⁵⁷⁸ Внешняя чистота, как в доме, так и в одежде, была предметом строгих наставлений Джона Весли. В последнем случае он был совершенно противоположен Уайтфилду, который думал, что нужно одеваться небрежно и грязно, чтобы быть истинным христианином. Наоборот Джон Весли был чисто и опрятно одет и заповедал то же самое своим приверженцами. В конце жизни он даже имел сильное желание усвоить методистам специальную одежду, которая отличала бы их от членов других религиозных обществ Англии.⁵⁷⁹ Итак методистам не было предписано особой одежды, но за то предписывалась возможно бо́льшая чистота.

Личная жизнь человека так тесно примыкает к жизни общественной, что трудно выделить черты той и другой. По этой причине, затрагивая черты жизни членов методистского общества, мы затрудняемся в определении границ, в которых соприкасаются личная жизнь методиста и его общественные отношения. Каждый член методизма еще до вступления своего в члены известной общины был уже членом известной семьи. Своим переходом в члены методизма он должен был изменить свои отношения к родной семье. С этой стороны методизм заявлял себя очень нехорошо. Переходом в члены методизма одного из членов семьи в последнюю вносился семейный раздор, если остальные члены были неблагосклонны к методизму, – и разлад был необходимым следствием перехода в виду прямых предписаний Джона Весли об отношении методистов к не-методистам. Southey говорит по этому поводу следующее: «Методизм порывал связи, которые привязывают человека к отечеству. Он вносил разделение и недовольство в частную жизнь, уничтожал силу семейных привязанностей и разрывал дружеские отношения. Согласно с его требованиями было тем лучше, чем скорее члены общества отказывали в любви тем, которые еще не были «пробуждены», а также чем скорее «овцы отделялись от козлищ"… Весли в одной из своих проповедей требовал, чтобы взросшие дети, как можно скорее, оставляли своих родителей, хотя и советовал иметь в виду то, чтобы родители чрез это не потерпели недостатка в жизненных средствах». Из других мест его сочинений видно, что в основе отношений детей к родителям должен быть поставлен страх пред Господом, а не любовь. С другими родственниками (братьями, сестрами и т. д.) методисты не должны были доходить до интимности, если эти родные мыслили по-светски, т. е., не сочувствовали методизму. «Нужно быть с ними учтивым, вежливым, но держаться от них нужно вдали».⁵⁸⁰ Понятно, что подобного рода предписания не проходили бесследно для жизни семьи: при строгом выполнении их членами, они были источником многих семейных неприятностей. Если же они не выполнялись членами методизма, то вносили раздор в общины методистов, потому что за выполнением всех предписаний Джона Весли строго следили руководители классов. Таким образом требование натянутых отношений к членам семьи вело к раздорам во всех отношениях. Причина, по которой выходило так, была в отсутствии здесь жизненного христианского начала – любви. Примеров в истории методизма очень много, и мы не ошибемся, если скажем, что сам основатель методизма тоже был повинен в том, что внес раздор в свою родную семью. Достаточно припомнить его споры с умирающим отцом и старшим братом еще во время пребывания братьев Весли в Оксфорде.⁵⁸¹ Проповедники методизма отлично сознавали всю неприглядность подобного положения дел, а потому стремились к созданию чисто методистской семьи. В начале своей деятельности братья Весли смотрели на семейную жизнь с чисто аскетической точки зрения. Религиозное напряжение их, их кипучая деятельность, казалось, исключали в их жизни представление об устроении брачной жизни для членов общества: на брачную жизнь они смотрели как на нечто несовместимое с духом истинного христианства. Оба они даже писали трактаты о необходимости безбрачной жизни для методистов.⁵⁸² Но с течением времени избыток религиозного воодушевления утратился, миновал; время смягчило и даже изменило их взгляды; их кипучая деятельность уже не удовлетворяла их: чувствовалась некоторая пустота в жизни. По этой, кажется, причине оба брата искали удовлетворения в брачной жизни. Чарльз Весли женился уже на 41 году своей жизни и обратился из странствующего проповедника в оседлого. Его примеру хотел последовать и брат его Джон Весли. Но так как женитьба их была бы некоторого рода противоречием их прямым убеждениям, то Джон Весли считал необходимостью устроить дело так, что его женитьба произошла вследствие настояний друзей. Так и было устроено. Министр (приходский священник), викарий Перронет, один из единомышленников Джона Весли, принадлежавший к епископальному клиру, настойчиво убеждал Джона Весли вступить в брак. Сам Джон Весли говорит по этому поводу: «Он вполне убедил меня, что мне следовало бы жениться. В продолжение многих лет я оставался при том мнении, что полезнее оставаться холостым, но теперь я думаю, что в брачном состоянии я способен принести больше пользы».⁵⁸³ Понятное дело, что Джон Весли после этого уже не мог требовать, чтобы его проповедники-помощники и простые члены проводили безбрачную жизнь. Действительно брак был дозволен всем без исключения членам методизма. В первое время проповедников из мирян хотели оставить в безбрачном состоянии с целью уменьшить экономические издержки по содержанию проповедников; когда же это сделалось невозможным, то им было разрешено вступление в брак. Но постановлением конференции выбор жены был ограничен кругом только методистских девушек и женщин.⁵⁸⁴ Такою мерою методисты достигали того, что, во-первых, полагали начало методистской семье, в которой не было места раздорам из-за религиозных убеждений, а, во-вторых, содержание жен проповедников значительно облегчалось в том смысле, что родители девушки-невесты, а также и другие родные женщины, вступавшей в брак, помогали проповеднику содержать её на свой счет. Но так как обязанности странствующего проповедника плохо совмещались с неподвижностью семейной жизни,⁵⁸⁵ то основатели методизма поставили и здесь некоторые ограничения. Чтобы «дело Божие» не страдало от того, что жены проповедников стесняли их в странствованиях с одного места на другое, методистский проповедник должен был сделать строгий выбор невесты для себя. Он должен был выбрать жену такого сорта, которая не стеснялась бы в странствованиях своего мужа и не стесняла бы его. Во избежание ошибок, основатель методизма рекомендовал своим проповедникам особую осторожность. С этой точки зрения становится понятною та нерешительность, с которою один из проповедников методизма приступает к выбору себе подруги жизни, как об этом рассказывается у Southey.⁵⁸⁶ Впрочем нужно заметить, что методисты, не смотря на всю свою рассудительность при выборе супруги, часто оказывались в весьма неприятном положении, потому что опускали из виду, что брак есть свободный союз двух лиц, основанный не на одних только теоретических расчетах и соображениях, но и на непосредственном, часто неподдающемся никакому анализу и ничем не сдерживаемом чувстве. Что действительно методисты судили так, с достаточною ясностью можно видеть из письма Уайтфилда к родителям одной девушки, на которой он хотел жениться. «Насколько я знаю свое сердце, я свободен от той глупой страсти, которую величают любовью». Жена ему необходима, по его словам, чтобы быть хозяйкою в постоянно возрастающей семье сиротского дома (в Георгине), т. е. должна быть помощницею ему в том деле, к которому его призывал Господь.⁵⁸⁷ В том же духе он писал и невесте. Такой же ригоризм проглядывал и у других методистов, когда они собирались сделать этот важный жизненный шаг. Так, в наставлениях Джона Весли проповедникам видно, что он не признавал значения любви в брачном союзе, хотя сам женился чисто по любви, когда пришел к возрасту больше, чем зрелому. Самые трактаты его и его брата против брака говорят за то, что методисты считали брак делом неважным. Муж и жена, становясь отцом и матерью, делались основою чисто методистской семьи, которая должна была жить в тесном общении с методистами и подготовить в своих детях новых членов методизма. Чтобы достигнуть этой цели, методисты должны были воспитать детей в направлении, указанном основателем методизма. Главная и отличительная черта этого воспитания состоит в том, что методисты упускали из виду возраст и его значение для будущего развития человека. Методисты судили о детях, как и зрелых людях, и считали возможным и полез

(попуск страницы в оригинале – см. стр. 277(254)‒278(256) оригинала)1)

а чрез это пламя переходит к тем, кто по возрасту более зрел, т. е. от детей к их родителям и родственникам».⁵⁸⁸ – Если методисты расстраивали семейный мир там, где в семье было только несколько членов, склонных к методизму, это нисколько неудивительно: так всегда бывает при религиозном разномыслии членов семьи, если только члены не принадлежат к индифферентным в религии людям. Но мы должны сказать, что и вполне методистская семья не была вполне обеспечена от разрыва, потому что нигде в такой мере, как у методистов, не подвергалась внешним влияниям и притом вполне законно (по «правилам» методизма). Дом методиста был постоянно открыт для приема почетных гостей, в ведении которых находилась жизнь общества.⁵⁸⁹ Сюда относились: 1) сами основатели методизма, 2) их помощники – странствующие проповедники-миряне, 3) руководители классов, к которым принадлежали различные члены семьи. А так как муж, жена и другие члены семьи часто бывали различных степеней совершенства (в методистском смысле), то редкий день недели проходил без того, чтобы кто-нибудь из семьи не был посещен кем-нибудь из руководителей методизма, или сам не отправился в собрание своего класса. Наконец 4) «в дом методиста постоянно являлись распорядители финансовыми делами методизма, которые непрестанно делали сборы пожертвований на нужды общества. Такой порядок вещей нельзя признать естественным. Подвергаясь разнородным влияниям совне, члены семьи утрачивали уважение к естественным связям: единство семьи нарушалось, а вслед за тем весьма часто нарушался и семейный мир. Более «совершенный» член семьи с презрением смотрел на «менее совершенного», и – если этими последними оказывались отец или мать, то дети («более совершенные») теряли к ним любовь и уважение. С этой стороны весьма легко объяснить себе те семейные раздоры, о которых изредка приходится находить сведения в историях методизма, и которые у методистов-историков методизма – затрагиваются только мимоходом и не освещаются нужными подробностями. – Только что упомянутые посещения почетных членов методизма служили к объединению различных семейств в одну методистскую общину. Но самым главным средством к объединению их было общественное религиозное собрание всех методистов местности в одно время. Если и теперь, по выражению одного англичанина, «в капеллах методистов постоянно что-то творится, то в прошлом столетии – во время полного религиозного возбуждения, когда всякий член методизма был воодушевлен полною религиозною ревностью, капеллы методистов и частные дома, назначенные для богослужебных собраний, были постоянно посещаемы членами общины. Кроме часов, раз навсегда назначенных руководителями методистского движения для совершения религиозных собраний, у методистов происходили собрания для тех же целей и по частным (экстренным) поводам. Сюда относятся: приезды знаменитых проповедников, случаи выдающихся обращений новых членов к методизму, также всенощные богослужебные собрания в полнолуние и праздники, или вечери любви, которые постепенно обратились в постоянные периодически повторяющиеся богослужебные собрания. Таким образом у методистов объединение членов основано главным образом на религиозной почве. В противоположность этому все другие способы объединения людей были изгнаны методистами из жизни. Мы разумеем общественные увеселения (театры, балаганы, танцевальные вечера и т. под.). Против них методисты восставали по двум причинам: 1) такие увеселения считались вредными для нравственного совершенствования человека, 2) чрез эти способы к поддержанию общественной жизни методисты должны были поддерживать связи с «мирскими людьми», т. е., с теми, которые не принадлежали к общинам методистов. До какой степени доходил ригоризм методистов в данном случае можно видеть из следующего. Методисты не только воспрещали участие в театральной игре, посещение театральных представлений и устройство их, но даже воспрещали чтение драматических произведений. Для достижения своих целей они старались правительство подвинуть к тому, чтобы оно запретило театр, видя в нем недостойное человека занятие, которое неугодно Богу. Когда однажды при постановке «Макбета» (трагедии Шекспира) к искусственному грому на сцене (1 акт, 1 сцена) присоединился гром действительной грозы, то методисты начали проповедать, что Бог выражает свой гнев по поводу театра. Танцы порицались всюду, где только это было возможно. Уайтфилд выражался, что танцоры каждым своим па (pas = шаг) делают угодное дьяволу; поэтому неудивительно, что где бы ни появлялся Уайтфилд, всюду закрывались танцклассы, прекращались вечеринки и другие даже невинные развлечения. Никакие увеселения, по его взгляду, рассматриваемые сами в себе нельзя считать невинными. Джон Весли, хотя был значительно образованнее Уайтфилда, однако шел еще дальше его в своем ригоризме; если еще возможно было восставать против театра, конских скачек, общественных вечеров и т. д. за их иногда неприличный характер, то никак, кажется, нельзя было к той же категории относить наслаждения классическим искусством высокодуховным созерцанием произведений древности. Джон Весли был человеком образованным и однако сильно восставал против созерцания сокровищ Британского музеума.⁵⁹⁰ Не менее резко восставали методисты против занятия музыкою.⁵⁹¹ Итак в жизни членов методизма есть много хорошего, но много и дурного, что было причиною упреков методистам со стороны различных противников методизма. Насколько такие упреки справедливы, сказать очень трудно, потому что методистов в данном случае оправдывают даже авторы не симпатизирующие методистам. Вот, напр., что говорит по этому поводу автор «Histoire des sectes religieuses»: «Некоторые сочинения рисуют методистов, как людей вдохновенных известною степенью чрезвычайной святости, и однако скрывающих под аскетическим покровом соблазнительные нравы. Общественное мнение оправдывает их от такого рода наговоров; «у них, – говорят одни, – есть свои лицемеры». Но где нет таковых? «Среди их, – прибавляют другие, – есть такие негоцианты, которые обогатились в Индии не совсем честным путем». Все это может быть верным; но оно ничего не доказывает, потому что виновность некоторых членов секты не служит характеристикою всей секты. «Методисты собирают и выдают за чудеса такие факты, которых в действительности не было». Но легковерие одних людей можно ли считать нетерпимым и недозволенным в большей мере, чем неверие других, вследствие которого оспаривают даже те факты, которые переданы нам на память Библией? Что методисты всех, не принадлежащих к их секте, считают людьми плоти, это еще не служит покушением против общественной безопасности. Им приписывают нравственную строгость, но эта строгость есть евангельская. Тем не менее методисты виновны. Виновность их состоит в том, что они не признают в христианстве двух качеств, которые приписывает ему св. Апостол. Качества эти состоять в достоинстве и кротости; они, умеряя строгость, не ослабляют её, но заставляют уважать и даже любить её; они основаны на словах И. Христа: «Иго Мое благо и бремя Мое легко». Правда, из Евангелия нам известно, что Он несколько раз плакал, но нигде не говорится, что Он смеялся. Тем не менее, когда Он приказывал ученикам своим допускать к Себе детей, можно думать, что нежная улыбка разливалась по Его кроткому лицу».⁵⁹² Из этих слов видно, что методисты были справедливы, стараясь поднять высоту нравственного уровня общества, что их требования согласны с духом евангельского закона. Но они доходили до крайних размеров, когда стремились изгнать самые чистые радости, самые невинные наслаждения из жизни человека; они таким образом благое иго Христово делали злым и отягощали Его легкое бремя. От членов требовалась почти аскетическая жизнь, постоянные если не телесные, то душевные самоистязания: избегнуть их было невозможно никоим образом, потому что руководители классов – эти инспекторы духовно-нравственного развития методистов – назойливо врывались во внутреннюю жизнь каждого и старались направить её по мерке, которая была дана им в руководство основателями методизма. – Соображаясь со всем сказанным, мы естественно должны прийти к тому выводу, что методистское движение произвело значительное раздвоение в английском обществе. Факторы этого движения были настолько сильны, что самое движение стало заметно еще в очень раннюю пору. Еще действия членов «священного оксфордского клуба» стали заметны обществу, – и оно начало противодействовать движению, потому что заметило в нем нечто враждебное, нечто направленное против сложившегося порядка всех сторон жизни.

Мы видели, что члены «благочестивого клуба» в Оксфорде уже в самом начале деятельности своей встретили враждебный прием в различных частях английского общества, потому что выступили с целью произвести переворот в религиозно-нравственной жизни; видели мы то, что методисты тогда не выдержали борьбы собственными силами и потому должны были искать себе поддержки в чуждых силах. Союз с гернгутианами был и нужен для методистов, как источник необходимых для реформации средств. Но вступая в связь с гернгутианами методисты давали движению новый характер: чисто церковное движение обратилось в антицерковное, когда к членам оксфордского кружка присоединились гернгутиане. Первоначально Джон Весли хотел восстановить учением дисциплину епископальной церкви во всей их полноте и первобытной христианской строгости. Но оказалось, что этого сделать невозможно, не противореча существующим органам англиканской церковной власти. Но этой причине Джон Весли стал на протестантскую точку зрения и решил: все «правила веры» и установившиеся обычаи считать за ничто, а обосновываться только на Св. Писании.⁵⁹³ Когда дело приняло такой оборот, методисты уже не могли остаться поборниками прав церкви Англии: если во время оксфордской деятельности, – деятельности вполне безобидной – они встретили сопротивление в тех слоях общества, которым их деятельность была неприятна; то теперь, когда они выступили против господствующей церкви, их деятельность должна была встретить вражду со стороны представителей церкви. Итак во время связи методистов с гернгутианами количество врагов методизма увеличилось. Самая борьба с методистами теперь должна была принять совершенно другой характер. Над оксфордскими методистами больше насмехались, чем противодействовали им; печатные статьи тогдашнего времени имеют характер печатной брани.⁵⁹⁴ Над гернгутиано-методистами насмехаться было нецелесообразно, поэтому борьба с ними принимает характер полемики, хотя печатные произведения противников не могут освободиться от свойственного нации сарказма, часто переходящего в простую перебранку. – Немного раньше мы видели, что методистская проповедь имела важное значение: на ней созидалось новое общество в каждой местности, куда ни появлялся проповедник методизма; вследствие её происходил переворот в жизни общества известной местности. Понятно, что при том затрагивалось много частных интересов, – что в свою очередь выдвигало против методизма новых и новых врагов. Таким образом методизму предстояло выдержать сильную борьбу, прежде чем он мог утвердиться получить все шансы к самостоятельному существованию. Борьба, которую предстояло вынести методистам, значительно затруднялась от того, что при самом начале его самостоятельного существования его единство было нарушено, так что методистам кроме борьбы с внешними врагами предстояло вести борьбу между собою. Нам кажется, что методизм погиб бы в борьбе с различными врагами, если бы эти враги действовали дружно, и если бы главный из них (господствующая церковь) не был в свою очередь раздираем на части враждебными элементами.⁵⁹⁵ Приступая к рассказу о борьбе методистов с различными врагами, мы должны заметить, что для истории методизма самое главное значение имела его борьба с представителями господствующей церкви, так как вместе с нею решался самый главный для методистов вопрос быть или не быть методизму. Борьба методизма с другими врагами была для него не так опасна и притом часто она была только частным моментом в его борьбе с господствующим духовенством.

Деятельность оксфордских методистов не только не возбуждала опасений в представителях англиканской церкви, но даже встречала сочувствие,⁵⁹⁶ как нужно думать на основании тех благосклонных отношений к братьям Весли и Уайтфилду, с которыми им давали ординацию, позволяли проповедать на кафедрах самых знаменитых церквей в различных городах и помогали им, когда нужно было выехать из Англии в Америку. Но методисты ожидали не того от духовенства господствующей церкви, им хотелось подвинуть духовенство на такую же лихорадочную деятельность, какую предпринимали сами. Духовенство оказалось не так подвижно; нужно было искать других союзников. Союзники нашлись в гернгутианах, но в таком случае деятельность принимала враждебный церкви характер, и духовенство её из союзника обратилось во врага. Вызов быль сделан со стороны методистов: из кружка благочестивых людей методисты после заключения союза с гернгутианами обратилось в общество, похожее на тайные нонконформистские общества, презираемые представителями господствующей церкви и презиравшие в свою очередь эту церковь. Методисты начали проповедать учение, несогласное в некоторых пунктах с учением господствующей церкви; они стали восставать против церковной практики и церковной дисциплины и с презрением относиться к существовавшим авторитетам. Первый вопрос, по поводу которого методистам приходилось вступить в споры с духовенством господствующей церкви, был вопрос о необходимости возрождения человека. Вопрос этот волновал англиканство очень сильно; методисты, вопреки ортодоксальному англиканскому воззрению, не признавали того, что при крещении человек возрождается в новую жизнь и выступили с проповедью о необходимости возрождения. Мы знаем уже, как была принята их проповедь народом: каждая почти проповедь сопровождалась нарушением благочиния при богослужении: храмы во время проповедания методистов обращались в базарные площади. Духовенство заметило, что опасность может быть очень серьезна, начало стеснять методистов. В ответ на стеснения методисты стали восставать против самых уважаемых членов епископального клира. Так, Уайтфилд о Тиллотсоне, архиепископе кентерберийском, известном проповеднике конца XVII и начала XVIII века, говорил, что он о христианстве знает не лучше, чем о нем знал Магомет. Тот же Уайтфилд книгу «The Whole Duty of Man», бывшую в ряду назидательнейших сочинений времени, считал весьма вредною, говоря, что она тысячи людей отправила в ад.⁵⁹⁷ Наоборот книгу «Life of God in Soul of Man» он ценил на вес золота.⁵⁹⁸ Неудивительно, что после всех таких бесчинств духовенство решило разом положить конец деятельности методистов: сначала методистам было воспрещено проповедать в церквах Лондона и его окрестностей (1739 г.). Эта репрессивная мера была первою попыткою к тому, чтобы сдержать методистов в должных границах. Мало-помалу для методистов были закрыты все англиканские храмы. Очевидно духовенство рассчитывало, что проповедники методизма при своих высокоцерковных взглядах не решатся на отступление от обычая родной церкви: оно упустило из виду, что главными проповедниками тогда были с одной стороны Уайтфилд, который не был из числа высокоцерковников и которому может быть уже не один раз приходилось проповедать вне храма, а с другой стороны Весли, которого высокоцерковные взгляды сильно поколебались во время путешествия в протестантский Гернгут. Таким образом первая попытка приостановить деятельность методистов не удалась. Напротив: по нашему мнению она имела весьма важное значение в распространении методизма. Она одним ударом и (что особенно важно) без церковного суда изгнала методистов из храмов; этого делать не следовало, потому что 1) после изгнания методистов с церковных кафедр духовенству негде было знакомиться с тем, чему учат методисты; 2) изгнанием из храмов проповедников духовенство одним ударом лишало церковь одного из её элементом, правда опасного, но при осторожном обращении могшего принести ей много добра.⁵⁹⁹ Вместо того, чтобы взяться за изучение деятельности методистов, оно отдалило их от себя и, – что всего хуже, направило деятельность их туда, куда её совершенно не следовало направлять. После изгнания с церковных кафедр методизм попал на места народных сборищ: на рынки, кладбища, площади и т. д., и сделался, по прекрасному выражению Баура, религиозным демократизмом.⁶⁰⁰ Против такого врага, как методизм возможна была только единственная борьба – борьба его же оружием. Духовенству господствующей церкви следовало выступить против него тоже с проповедью, но с живою энтузиастическою проповедью, в народном духе, как это было у методистов; но духовенство не обратило на это внимания: оно вступило в полемику с методистами, то издавая отдельные сочинения, то составляя журнальные статьи.⁶⁰¹ Почтенная сама по себе, такая фирма борьбы в данном случае была бесполезна: она предотвращала распространение методизма в образованной читающей публике; но она была недействительна в отношении простого народа, который не читал серьезных трактатов в полемическом духе. По мнению Hunt’а, д-р Waterland первый заметил опасность, имеющую произойти от возникновения новой секты.⁶⁰² Когда появился трактат этого епископа против методистов, – Hunt не указывает: он только в кратком виде излагает содержание трактата. Из его слов видно, что Waterland восстает против учения методистов о необходимости возрождения, и, называя их энтузиастами, осмеивает их мнимую святость, потому что они не могут дать отчета о том, во что они верят. Такой же насмешливый тон замечается в тогдашних журнальных статьях против методистов. Мы не можем сказать, к какому времени относятся эти статьи.⁶⁰³ Но если принять во внимание то обстоятельство, что периодическая печать вообще раньше, чем кто другой, подмечает общественные явления, нужно будет признать, что статьи, приведенные в сочинении Преосв. Иоанна появились в свет вскоре после основания первого гернгутиано-методистского общества, т. е. после первого выступления проповедников нового учения и новой жизни. Гораздо серьезнее отнеслись к методизму выступившие затем члены епископального клира: И. Трапп и епископ Гибсон. Первый был привилегированным проповедником оксфордского университета, второй лондонским епископом. Первый написал против методистов трактат под заглавием: «Глупо, грешно и опасно быть праведным не в меру». Здесь автор проводит ту мысль, что методисты, не имея прав на служение, посягают на совершение его, стремятся учить ученых учителей церкви; они считают себя слишком святыми, а это есть ничто иное, как фанатизм. В заключение автор показывает незаконность проповедания вне храмов епископальной церкви.⁶⁰⁴ На основании того, что автор упоминает о проповеди вне храмов, мы должны признать, что этот трактат появился в 1739 году и по всей вероятности, по поводу начала проповедания под открытым небом. Трактат этот, как нужно думать не произвел никакого действия, потому что в ответ на него методисты отвечали в том же неосновательном роде, даже пародируя заглавие своего противника.⁶⁰⁵ Епископ Гибсон в том же году написал против методистов пастырское послание к своему округу под заглавием: «Пастырское послание епископа лондонского к своем народу (своего диоцеза); главным образом жителям двух больших городов Лондона и Уэстминстера, для предостережения их как от холодности, так и от энтузиазма».⁶⁰⁶ Автор послания делает выдержки из дневника Уайтфилда и на основании их приходит к выводу, что методисты похожи на всех других возмутителей царства Божия, но ближе всех подходят к антиномистам, признавая, что ничего не нужно для спасения человека, кроме того, что сделано И. Христом.⁶⁰⁷ Он упрекает методистов за то, что они расстраивают добрые отношения между пастырями и их паствами. В виду всего этого достопочтенный епископ предостерегает свою паству от увлечения таким богохульством, делая замечание, что самое лучшее, если его пасомые будут прилично держать себя в храмах сообразно с существующим уставом, – чего незаметно среди методистов.⁶⁰⁸ – Запрещением проповедания в церквах и писанием полемических статей духовенство того времени не ограничивалось: нередко оно делало методистам словесные увещания по поводу их отступлений от церковной практики. Таковы увещания упомянутого Гибсона братьям Весли,⁶⁰⁹ увещания епископа бристольского Уайтфилду⁶¹⁰ и публичный разговор Джона Весли с одним остроумным англиканином.⁶¹¹ Бывало и так, что методистов попросту прогоняли из известного города, чтобы устранить всякие волнения, непосредственно следовавшие за проповедью. Так, между прочим, поступил с методистами епископ бристольский;⁶¹² также было поступлено с Уайтфилдом в одном из лондонских приходов.⁶¹³ Но что все эта меры не достигали своих целей, за это весьма ясно говорит распространение методизма в бристольском округе. Хотя его епископ более всех старался стеснять методистов, однако Бристоль с окрестностями ранее других городов увидел капеллу методистов и их религиозные собрания. Письменные нападения на методистов вызвали способных из них к письменным же возражениям. Еще когда методисты оставались в Оксфорде, на страницах периодических изданий появлялись статьи в защиту методизма, в которых заметно стремление дать обществу понятие о методизме в ином несколько духе, чем о нем говорилось в статьях противников. После появления отдельных сочинений против методистов, начали появляться отдельные сочинения и в защиту их. Сюда следует отнести сочинение, написанное в ответ д-ру Траппу, о котором мы уже упоминали; сюда же относится и сочинение Джона Весли, написанное в 1739 году под заглавием «Характер методизма». В нем автор решает вопрос: чем методист отличается от других людей? Отличие, по мнению автора, состоит в том, что методист исполняет все заповеди Божии от малейшей до величайшей. «Методист не собирает себе сокровищ на земле, не украшается одеждою, не говорит зла, не лжет и делает добро».⁶¹⁴ В догматическом же отношении нет отличия методистов от других, хотя они существенно отличаются от турок, жидов, атеистов, папистов, социниан и ариан.⁶¹⁵ Из этих слов видно, что Джон Весли старался стать выше своих противников в литературной борьбе; он ограничивается только указанием свойств методизма, но избегает ругательств, которыми епископальное духовенство сильно компрометировало достоинства своей полемики. Если в чем не могли оправдаться методисты того времени, так это в союзе с гернгутианами: союз этот сильно компрометировал их в свою очередь в глазах английского общества. Других сочинений со стороны методистов в ответ епископальному духовенству мы не знаем.⁶¹⁶ К началу 40-х годов прошлого века епископальная церковь не успела разделаться с методистами, не смотря на то, что методизму приходилось в это время выносить на своих плечах двойного врага: шел спор с гернгутианами. Методизм вышел из этого затруднения как будто даже крепче, потому что с начала 40-х годов и начинается действительное его распространение; распространению его и организации новых общин не помешали и внутренние раздоры среди самих методистов: кальвино-арминианский раздор. Дело в том, что методисты в начале 40-х годов потеряли для общества и периодической печати обаяние новизны: ими перестали интересоваться. Врагами методистов осталось только духовенство, руководившееся представлением опасности для церкви, и простой народ, который в своих отношениях к методизму действовал на основании своих личных симпатий и антипатий. Духовенство увидело теперь, что методизм есть враг более серьезный, чем это казалось с первого раза; что с ним недостаточно бороться шутками, карикатурами и бранью. Поэтому в духовенстве является стремление глубже исследовать методизм, оценить его по достоинству и найти средства борьбы с ним; действительно методизм с 40-х годов заявил себя слишком серьезным противником господствующей церкви, лишив её больше чем 76 тысяч членов в Англии и 40 т. в Америке. Но что же в методизме было нехорошего, чем господствующее духовенство могло бы упрекнуть его? В ответ на этот вопрос мы должны указать на дальнейшие сочинения против методистов. После отделения методистов от гернгутиан появилось сочинение в форме 2 писем к Джону Весли под заглавием: «Замечание о методизме с предостережением духовенства Англии против его распространения».⁶¹⁷ Мы не знаем ни времени появлении этого сочинения, ни имени его автора. На основании некоторых данных можно судить, что сочинение это появилось в 1742–1744 году. По мнению преосв. Иоанна это сочинение есть одно из серьезнейших опровержений методизма; в нем, говорит он, рисуется один из вернейших его портретов, так что некоторые места этого сочинения преосв. Иоанн считает справедливым изобразить золотым письмом. Считаем долгом выписать несколько строк из сочинения достопочтенного автора, чтобы дать понятие об открытой им драгоценности. «Автор писем спокойно и беспристрастно выражает свои замечания, на какие вызывают его действия методистов». Далее следуют самые «замечания»: «Вы виновны в расколе и разделении, вы сеятель и зачинщик разделения… вы приписываете себе великую духовную мудрость и высокие степени всевозможного знания; но немного труда нужно для того, чтобы убедиться в том, к какой мудрости подходит ваш характер и поведение: к плотской или духовной… Вы не усомняетесь обвинять духовенство, будто оно повсюду учит дьявольскому учению… Вы переходите от одного конца страны к другому, жалуясь на ереси ваших собратий (разумеется духовенство епископальной церкви)… посудите сами, господин, как низко и презренно в очах Божиих, когда вы компрометируете пастырей церкви пред их прихожанами таким постыдным образом». Следующие строки «Замечаний» преосвящ. Иоанн считает достойным изобразить золотом. «Существенная опасность от вас в том, что большая часть народа нашего подобно оным афинским мужам любит провожать время в праздности… желая послушать что-нибудь новое. Они отягощаются солидным, полным, систематическим путем проповедничества, какой ведется в их церквах; они находят его скучным, сухим в сравнении с могучим очарованием вашего экстатического красноречия, широколиственными метафорами, вашими красноречивыми рифмосплетениями, вашими увлекательными жестами… Вы жалуетесь на долги, в которые вы вошли по причине постройки домов для школ и часовен. Но кто нуждается в этом, кто просил вас об этом. Ваши листки для подписки суть посягательство на опустошение карманов бедных семейств, потому что отнимают у них то, что им нужно для собственного прокормления» и т. д.⁶¹⁸ По нашему мнению «Замечания» не заслуживают такой похвалы, какою их осыпает преосв. Иоанн. Они отличаются таким же ругательством, как и журнальные статьи и отдельные трактаты предыдущего времени. Нужно согласиться, что методисты были виновны в разделении епископальной церкви, что они не похвально отзывались о её духовенстве; правда и то, что они входили в долги по постройкам школ, богоугодных заведений, капелл и т. д. Но неверно то, что в этих постройках никто не нуждался; неверно то, что методистов никто об этом не просил. В них нуждались, о них просили, хотя и негласно, бедные бесприютные дети, больные нищие; слов утешения, назидания искала масса простого народа, но она ничего не находила кроме серьезного, полного и систематического проповедания. Если же методисты иногда очень резко отзывались о духовенстве, то говоря по правде, они были правы. Автор «Замечаний» не входит в обсуждение побудительных причин в действиях методизма, хотя по мнению преосв. Иоанна он верно усмотрел все пружины методизма. Вероятно он лучшего и не сделал, потому что лучшее, надеемся, выписано у преосвященного. В ответ на эту серьезную критику Джон Весли ограничился одним коротким замечанием, которое приведено там же. Около того же времени появилось сочинение д-ра Стебина: «Предостережение против религиозного обмана»,⁶¹⁹ которое было встречено обществом, как серьезное опровержение методистов, особенно как возражение против распространившегося между ними антиномизма.⁶²⁰ Неизвестно, как отнесся к нему Джон Весли; но его постоянная борьба против антиномизма в методизме заставляет нас предположить, что он скорее с сочувствием, чем с противодействием, встретил указанное сочинение.

Уже из приведенных сочинений методисты могли понять, что им нечего ожидать от духовенства господствующей церкви: они, как видно, не старались вступать в письменную борьбу с духовенством, а в ответ на письменные труды своих противников старались больше и больше расширить свою деятельность. Самым сильным доказательством наших слов служит то, что в период 1740–1744 годов были созданы основные черты организации общин методизма и сочинены General Rules of United-Societies. Но что особенно должно было взволновать представителей епископального клира, – это созвание 1-й методистской конференции (1744 г.). Конференция теснее сблизила вождей методизма, указала определенные цели их деятельности: прежде они ходили по стране, как будто ощупью, не зная, что предпринять; она некоторым образом обособила методизм в отдельное от других религиозных обществ, самостоятельное религиозное общество, хотя на ней вопрос об отделении от церкви встретил решительный отрицательный ответ. Самым собранием своим для такой цели, к достижению которой должно было стремиться духовенство, члены конференции показали свою самостоятельность. Конференция происходила без разрешения высшей церковной власти; но такое собрание, если не прямо, то косвенно становилось на место господствующего духовенства, предвосхищало власть у него, исключая духовенство из подведомой ему области, – что равнялось отрицанию de facto духовенства или отделению от той церкви, представителем которой было это духовенство. Если мы примем во внимание такое значение первой конференции, то легко поймем, почему после первой конференции духовенство гораздо сильнее начало действовать против методистов. Раньше упомянутый епископ Гибсон, в диоцезе которого была сосредоточена главная деятельность методистов и происходила конференция, – как видно – строго следил за их поведением. Результатом его наблюдений было сочинение, которое так и озаглавлено: «Наблюдение за поведением секты, обыкновенно называемой методистами». «Наблюдение» появилось после 1744 года. Почтенный епископ старается, оставив упреки, вступить в борьбу с методистами на основании епископального символического произведения⁶²¹ и правил дисциплины, которыми управлялись члены англиканской церкви. Гибсон упрекает методистов в том, что они придают слишком высокое значение вере в искупительные заслуги Сына Божия. Особенно сильно нападает он на беспорядки, которые производят методисты при богослужениях от того, что стекаются в храмы большими массами.⁶²² Уайтфилд, по словам преосвященного Иоанна, взялся возражать Гибсону, но вместо спокойного и рассудительного тона защиты «вдался в брань и споры, которые было бы неприлично приводить и которые свойственны только необразованному фанатику».⁶²³ Значительно спокойнее отвечал на сочинение Гибсона Джон Весли. Он написал епископу письмо, в котором оправдывал свою деятельность.⁶²⁴ Чтобы раз и навсегда покончить с нападениями на методистов епископального духовенства, Джон Весли написал объяснение, в котором он старался указать значение свое и своих трудов. Это объяснение весьма интересно в том отношении, что из него видны, как цели деятельности методистов, так и положение их общества в то время.⁶²⁵ По своему характеру объяснение заслуживает того, чтобы быть названным «апологией методизма». Из неё было видно, как умеренны были требования методистов в отношении к духовенству, правительству и простому народу. В своих действиях Джон Весли не видит ничего дурного; из слов его видно, что религиозно-нравственное состояние общества было таково, что требовало поспешной и заботливой деятельности от духовенства; по этой причине он взывает к духовенству, просит его содействия, или, по крайней мере, справедливого отношения к себе и своим сотрудникам. Из хода дальнейших событий мы должны прийти к выводу, что воззвание Джона Весли не принесло ему того, чего он ожидал. Мы знаем, что на вторую конференцию методистов из духовенства не явились даже и те, которые были на первой, знаем также, что преследования методистов простым народом после первой конференции были очень часты, и что правительственная власть не обеспечила для них защиты; наоборот, как увидим немного ниже, правительство немного спустя согласилось применить к проповедникам методизма закон о солдатах. По всей вероятности неуступчивость духовенства, неблагосклонное отношение к деятельности проповедников методизма в народе и правительстве и вызвали ту до крайности резкую проповедь Джона Весли, которую он произносил в оксфордском университете в последний раз.⁶²⁶ Необходимо признать, что после тех обвинений, какие он высказал в лицо собранию высшего духовенства, оно уже не могло продолжать с ним своих сношений. Действительно, со времени конференции 1744 года мы не видим, чтобы духовенство принимало в делах методизма какое-нибудь участие. – Годы нашествия на Англию претендента были тягостными для методистов, потому что в это время на них взводили всевозможные справедливые и несправедливые обвинения: их обвивали и в папизме, и в стремлении содействовать Стюартам возвратить утраченный английский трон. Обвинения сопровождались привлечением их к суду, изгнанием из тех мест, где они основывали общины или только проповедали. Нам неизвестно, были ли издаваемы против методистов сочинения с 1744 по 1749 год и писались ли против них статьи в газетах и журналах. Несомненно, что они были,⁶²⁷ но нам известно только сочинение, которое относится к 1749 году. Сочинение это принадлежит Lavington’y, оно озаглавливается: «Сравнение энтузиазма методистов и папистов»;⁶²⁸ автор сочинения, по словам ІІІлегеля, выбирает из дневников основателей методизма фанатические выходки и излагает их то в серьезном, то в шутливом тоне. По словам Lecky, автор проводит в сочинении постыдную параллель между методистскими обществами и безнравственными учреждениями (Riten) язычества.⁶²⁹ Против этого сочинения писали, как Уайтфилд, так и Джон Весли, – что вызвало со стороны автора вторую часть сочинения.⁶³⁰ В 1760 году особенно заметно было оживление в методистских обществах; оно было причиною того, что к методистам присоединилось много новых членов из епископальной церкви. Все это вызвало противодействие среди духовенства господствующей церкви; методистов стали стеснять в отправлении их религиозных обязанностей: им отказывали в таинстве причащения. В ответ на такие стеснения методисты, как мы знаем, старались устроить свое богослужение; но чтобы иметь свое богослужение, методисты должны были приобрести правильно посвященных членов епископального духовенства, или добиться посвящения для своих проповедников. Между тем фанатизм, суеверия и т. под. проявления энтузиазма постоянно стали обнаруживаться в общинах методистов.⁶³¹ Понятно, что духовенство отказывало методистам, когда они просили посвящения. В это время Весли решился обратиться за посвящением нескольких проповедников к греческому епископу, о чем мы уже говорили. Поведение Джона Весли было оскорбительно для достоинства господствующей церкви и её представителей; а поведение его сообщников вредно в нравственном отношении. Естественно, что духовенство снова восстало против бесчинств методистов. Снова начали появляться сочинения против них; против них же устраивались чтения. Так в 1769 году появилось сочинение Warburton’a: «Учение о благодати, или действие Св. Духа, – в защиту от нападений неверия и злоупотреблений фанатизма, в трех отделах, Уильяма, лорда-епископа Глосестерского. Лондон».⁶³² Как видно из заглавия, автор направляет свое сочинение против учения методистов о благодати возрождающей и освящающей человека. Он признает, что Дух Святой еще и теперь действует в возрождении человечества, но отрицает мнение методистов, будто действие Его обнаруживается в частности в каждом человеке. Такое представление методистов, по мнению автора, есть чистый фанатизм: Дух Святый постоянно пребывает в мире только чрез Слово Божие (Св. Писание).⁶³³ По характеру полемики сочинение Warburton’a похоже на сочинения первых противников методизма, т. е. отличается духом нетерпимости и походит на памфлет. Warburton ядовито смеется над учением о возрождении и не стыдится писать, что дьявол при этом возрождении бывает акушером;⁶³⁴ почтенного епископа сильно возмущали те психофизические явления, которыми сопровождалась проповедь методизма: против них направляет он силу своего сарказма. Весли не мог оставить без ответа такого сочинения: он написал епископу большое и отлично отделанное письмо в защиту методизма.⁶³⁵ Около того же времени д-р Даунс (Downs), ректор церкви св. Михаила, открыл против методистов ряд чтений, в которых он упрекает методистов за энтузиазм, за извращение смысла Св. Писания, за поношение господствующей церкви и её пастырей, за непочтение к начальству и попрание всяких правил и авторитетов.⁶³⁶ – Нам неизвестно, были ли после 60 годов попытки писать против методизма, потому что мы не имеем нужного материала для решения этого вопроса.⁶³⁷ Все сочинения против методизма упрекают методистов в стремлении отделиться от церкви: методистов ставят на одну доску с диссентерами. Но методисты противились такого рода наговорам, и они не были неправы в этом отношении. Диссентеры и методисты явно были не одно и то же, и только близорукость духовенства или ненависть его могли быть причиною такого несправедливого смешения. «Бурное возбуждение методистского благоговения было так же мало сродно с господствовавшим среди диссентеров настроением, как и с духом государственной церкви», говорит Lecky.⁶³⁸ Раньше мы видели, что даже кальвино-методисты нелегко согласились на то, чтобы стать в ряды диссентеров; тем менее мог согласиться на это Джон Весли, который постоянно мечтал о приобретении благосклонности господствующего духовенства; у него были друзья среди этого духовенства до самого конца его жизни; а этого не было бы, если бы методисты и диссентеры были одно и то же.⁶³⁹ Наконец известно, что методисты были неблагосклонно принимаемы диссентерами, когда хотели принимать таинства от диссентерских министров.⁶⁴⁰ Неопределенное место, невыясненные отношения методизма к господствующей церкви и диссентерам были удержаны методистами долгое время после Джона Весли и послужили к смягчению для господствующей церкви того вреда, который был принесен расколом методистов.⁶⁴¹ – Также неосновательно было и второе весьма обыкновенное обвинение против методистов – обвинение в том, что они содействуют стремлениям католиков восстановить в Англии папскую власть.⁶⁴² Первые обвинения методистов в тайном союзе с католиками относятся ко времени нашествия на Англию «претендента».⁶⁴³ Когда его дело было проиграно и голова его была оценена, то народ и правительство для предупреждения новых попыток подобного рода старались угадать в английском народе приверженцев папизма и Стюартов. В годину народных бедствий весьма легко распространяются самые нелепые взгляды и предположения. Естественно, что методисты – религиозные революционеры того времени – скоро были отожествлены с политическими революционерами в пользу Стюартов. Для укрепления этой мысли достаточно было кому-нибудь из ненависти пустить в простой народ мысль об этом: народная фантазия дополнила то, что в первый раз было высказано в виде слуха, предположения или в виде даже простого ругательства. Того мнения, что методисты находятся в союзе с «папством» держались очень многие: и в духовенстве, и в правительстве, и среди простого народа. Но справедливо ли было такое мнение? Мы должны сказать, что были некоторые основания для распространения слухов о связи методистов с католичеством. Для англичан все формы католичества были ненавистны, а между прочим у методистов их религиозное, благочестивое чувство принимало для своего обнаружения такие формы, которые близко подходили к католическим. Сюда относятся посты и другие аскетические упражнения первых методистов; сходство в проповеднических приемах основателей методизма и католических миссионерских монахов должно было бросаться в глаза каждому. Если к этому присоединить взрывы фанатизма и суеверные рассказы, встречающиеся в истории методистов первого периода и очень сходные с рассказами о житии святых католической церкви, то легко будет понять, что методисты считались тайными католиками. Обвинение много выигрывало от того, что Джон Весли чистосердечно выражал свое сочувствие Марии Стюарт, признавая её невинною, что он одобрительно и с полною откровенностью признавал достоинства некоторых католических благочестивых сочинений, высказываясь за хорошие стороны римской церкви.⁶⁴⁴ – Из числа духовных лиц, которые держались того мнения, что методисты – тайные католики, следует указать Т. Ньютона (Th. Newton), епископа бристольского.⁶⁴⁵ Он был горячим приверженцем своей родной церкви (англиканской) и противником всего чуждого ей. Нападая на католиков и методистов, он прямо говорил, что табернакулы (Tabernacle = капелла, молитвенный дом) суть школы папизма. В оправдание такого упрека он извращал учение тех и других так, что оно делалось неузнаваемым, рассыпая против тех и других проклятия,⁶⁴⁶ Lavington самым заглавием своего сочинения показал, что считаем тожественными методистов и католиков;⁶⁴⁷ та же самая мысль проводится в сочинении Warburton’a, на основании случайного сходства между дневником Уайтфилда и видениями Игнатия Лойолы. Мысль о тайном приверженстве методистов к папству проводили многие другие члены высшего духовенства. Низшее духовенство, – хотя методисты могли быть известны ему гораздо лучше, – поддерживало взгляды своего начальства: обвинения против методистов раздавались с церковных кафедр, в частных беседах пастырей с прихожанами и сильно содействовали возбуждению народных страстей против методизма, – чем в значительной мере запутывались и без того натянутые отношения методистов к государственной церкви. – Тесная связь католического вопроса в Англии с вопросом о реставрации Стюартов заставляла призадумываться над ним государственных людей того времени. Убеждение что методисты суть тайные католики, озабочивало Р. Вальполя – государственного министра – еще раньше появления в Англии «претендента». Вальполь рассуждал, что «если методисты не тайные католики – хотя несомненно, что они берут с последних пример для своей деятельности, – то папство снова никогда не утвердится в Англии». К распространению взгляда на методистов, как на тайных католиков, в обществе содействовала периодическая печать. В одном иллюстрированном журнале появилась карикатура методистского проповедника, на которой из-под сдвинувшегося парика виднелась голова, обритая так, как бреют католические монахи. Простой народ повторял, разумеется, о методистах все то, что ему удавалось слышать. По этой причине часто выходило то, что проповедь методистов толпа прерывала восклицаниями: «папство»! «папство»! О Весли ходили рассказы, что он родился и воспитался в Риме, и когда в 1744 году католики должны были выехать из Лондона, то Джои Весли должен был отложить свой предполагаемый отъезд, чтобы отклонить от себя подозрения врагов.⁶⁴⁸ Рассказывали, что Джон Весли был в Испании в сообществе «претендента»; что претендент под именем Джона Даунса путешествовал по Англии вместе с Чарльзом Весли; что папа, Франция и Испания постоянно снабжали методистов деньгами для поддержания политической революции.⁶⁴⁹ Всех подобных рассказов было достаточно для того, чтобы послужить причиною для политического процесса против Чарльза Весли, – и ему стоило порядочных усилий, чтобы оправдаться от обвинений. – Мы раньше сказали, что для обвинений методистов в тайном приверженстве к папству были некоторые основания, но основания чисто внешнего характера. Справедливость требует сказать, что главною причиною обвинений была слепая вражда против методизма. Все обвинения методистов в папизме более чем странны: они находятся в открытом противоречии и с учением методистов и с их решительными действиями против католиков. После мы увидим, что в символических книгах методистов Джон Весли поместил такие члены епископальной догматики, которыми решительно отвергаются характерные пункты католического учения; но самый важный из таких догматов, понятно, нужно видеть в чисто протестантском воззрении методистов на условия оправдания человека одною верою в Искупителя;⁶⁵⁰ в виду этого слова Джона Весли в одном из дневников (в 1739 г.) можно считать совершенно искренними: «Я, говорит он, очень жалею, что у католиков есть то же самое представление о Христе Спасителе, как и у нас, и однако по смыслу их учения ни один из них не может рассчитывать на то, чтобы спастись».⁶⁵¹ В своих сочинениях Джон Весли вооружался не только против католического учения, но и против терпимости английского правительства в отношении к ним, и по отзывам знатоков истории Англии методистское движение значительно отсрочило решение вопроса об эмансипации католиков.⁶⁵² Понятно теперь с каким прискорбием Весли (братья) встретили переход в католичество одного из сыновей Чарльза Весли.⁶⁵³ – Итак нужно сказать, что упреки методистов в папизме были несправедливы. Что же было причиною несправедливых обвинений? Раньше всех их начал обвинять в союзе с папством епископ Ньютон. Но, по мнению Шлегеля, епископ Ньютон был недоволен методистами за то, что они увлекали в методизм многих членов его паствы.⁶⁵⁴ Что касается других обвинителей, они действовали против методистов по первому впечатлению, по слухам и, наконец, по желанию хоть чем-нибудь уязвить методистов, против которых у них не было средств для борьбы. Если в чем не могли оправдаться методисты пред обвинениями своих противников, так именно в фанатических выходках, в распространении суеверий и других неприглядных действиях.⁶⁵⁵ Путем проповеди религиозно-нравственных сочинений и примеров методизм уяснял простому народу внутренний смысл христианства. Но параллельно с этим шло и дурное его влияние на нравственную жизнь человека. Сколько первое зависело от способностей славного руководителя и его достойных помощников,⁶⁵⁶ столько же второе исходило от его помощников навербованных из самого необразованного класса общества; они также не знали христианства, как и невежественные члены духовенства, которых они упрекали в незнании.⁶⁵⁷ Методизм, как было замечено раньше, сильно аффектировал дух человека;⁶⁵⁸ по мнению методистов всякое движение чувства есть сверхъестественное действие (или божественное или сатанинское). В речах проповедников, например, методисты видели результат постоянного божественного действия на дух человека (Уайтфилд). В каждом случае жизни методисты рассчитывали получить сверхъестественное указание на то, как следует поступить. С этою целью методисты обыкновенно бросали жребий или гадали по Библии (стихомантия).⁶⁵⁹ Такого рода легковерием, или вернее самоуверенностью отличался и сам Весли, у которого она доходила до крайности, что было замечаемо самыми ревностными из его приверженцев.⁶⁶⁰ Он верил, что может по желанию распоряжаться силами природы для своих религиозных целей.⁶⁶¹ Вообще дневники его наполнены чудесными рассказами о том, что происходило с ним и с его последователями и помощниками.⁶⁶² С таким же легковерием он относился к рассказам о чудесах, видениях, которыми снабжали его легковерные последователи и особенно последовательницы.⁶⁶³ Особенно много верили методисты в деятельность сатаны на человека.⁶⁶⁴ «Если бы методизм распространился раньше отмены законов о преследовании колдовства, то отмена их произошла бы не без долгой и усиленной борьбы», говорит Лекки, потому что Джон Весли ясно выражал свою веру в колдовство, а падение этой веры приписывал религиозному скептицизму и говорил, что предоставлять критике великобританских деистов веру в колдовство значит то же, что предоставлять им в распоряжение достоверность всех священных и не священных событий.⁶⁶⁵ Неудивительно после этого, что Джон Весли верил, что психофизические потрясения, которые замечались в его слушателях, суть действия нечистых духов; он утверждал, что ему приходилось видеть мужчин и женщин подверженных беснованию. Сатана, по его мнению, терзал обращавшихся к методизму. Наоборот, все противники методистов, с которыми происходили какие-нибудь несчастия, по уверению Джона Весли, подвергались им по действию божественного всемогущества в наказание за противодействие посланникам Божиим.⁶⁶⁶ – Джон Весли пользовался у своих последователей большим авторитетом, а потому можно себе легко представить, каким вредом для религиозной жизни сопровождалась такие выдумки его и его последователей. Возьмем, например, гадание по Библии, столь распространенное среди методистов.⁶⁶⁷ Собирается человек на какое-нибудь предприятие, берет Св. Писание, наудачу открывает, наудачу читает, – и, по такому или иному смыслу священного текста, начинает дело. Хорошо, если оно удачно кончится. Если же нет, то кто виноват? По смыслу выходит виновным слово Божие. Но если, например, взятый наудачу текст Св. Писания никоим образом не может быть истолкован в применении в данному случаю, то кто виноват в том случае, если невежественный гадатель станет извращать смысл его; а толковыми толкователями среди методистов были все, за исключением весьма немногих. Но что может быть безнравственнее, как просить ответа в Библии при намерении совершить что-нибудь противозаконное, особенное, если по несчастью текст Библии окажется будто одобряющим будущий поступок. Методизм был врагом деистического неверия, но сам впал в новую крайность: стал распространять суеверия, узаконивая их словом Божиим.⁶⁶⁸ Как вредно такого рода проповедь методистов отзывалась на народной нравственности, это легко подтверждается фактами из истории методизма. Рассказами о мнимых чудесах питалось лихорадочное фантастическое чувство народной массы, переходившее в трепет и даже ужас. Некоторые члены общества лондонских методистов утверждали, что они чувствовали течение крови И. Христа в руках, в затылке и гортани. Многие распространяли слухи о якобы бывших откровениях и видениях. Один проповедник методизма пророчествовал о скором наступлении кончины мира. Во время землетрясения 1750 г. распространители ложных чудес навели такой панический страх на народ, что жители бежали из города.⁶⁶⁹ Вера в возможность непосредственных откровений возбуждала в некоторых самообольщение, переходившее в антиномизм. Противники методизма не без причины указывали на то, что методисты распространяют антиномистические воззрения; сам Джон Весли должен был бороться с этим злом и никогда не мог отрицать того, что это зло не имеет доступ в его общинах.⁶⁷⁰ Ему лично приходилось вести переговоры с одним проповедником, который утверждал, что так как он стоит вне закона, то ему нет необходимости сдерживать своих желаний. Легковерие и суеверие были причиною того, что безнравственность вкралась в семейство самих Весли и была причиною несчастия двух его сестер.⁶⁷¹ Необходимо согласиться, по этому с тем мнением, что методисты оказывали больше пользы там, куда имели меньший доступ, именно: своею лихорадочною деятельностью они возбудили соревнование в приходском духовенстве и если их проповедь не вносила в приход разделения и вражды со всеми их вредными последствиями, то представители епископальной церкви, принявшиеся за свое дело со всем рвением, оживляли уснувшее религиозное чувство, не внося в жизнь паствы вредного направления, какое вносили методисты.⁶⁷² Итак методистскому движению приходилось вывести борьбу с некоторою неподвижностью епископального духовенства; для методизма эта борьба была важна в том отношении, что результатом её была организация вполне самостоятельного религиозного методистского организма, при чем недостатки в тогдашней церковной жизни англиканства дали возможность методистам навербовать к себе множество сторонников. Для англиканства эта борьба важна в том отношении, что чрез неё лучшие представители епископальной церкви сознали, какую опасность представляет то вредное направление в науке, которое было начато Локком и до половины прошлого века господствовало в сочинениях духовенства. Они увидели, что разделять религию ума от религии сердца (т. е. религию образованных от религии необразованных) никак нельзя: такое разделение опасно, потому что ведет к раздроблению церкви, чему блистательным доказательством служил методистский раскол. Естественным выводом из такого рассуждения было решение: обратить внимание на народные массы, прийти к ним на помощь в их религиозно-нравственной жизни. Все это и было сделано представителями евангелического движения;⁶⁷³ к несчастию для англиканской церкви сознание всего этого пришло уже настолько поздно, что выделившийся из неё элемент (методистов) воротить назад было трудно; методисты сделали свое дело: они пробудили от сна епископальную церковь, но не заметили совершившегося пробуждения, чтобы снова стать под её покров и в союзе с нею идти к тому, что до сего времени они старались сделать одни. Вот в чем заключается причина тех неопределенных отношений между методизмом и англиканством. В сущности своей настоящая деятельность методистов и их значение определились еще в конце прошлого века; но традиция заставляет англикан помнить о том оскорблении, которое методисты нанесли её церковным правилам и дисциплине в начале своей деятельности.

Одновременно с литературной борьбой, которую вело против методистов духовенство епископальной церкви, методистам приходилось вести борьбу с обществом, которое не хотело без сопротивления оставить своих традиционных форм религиозно-нравственной жизни. Что всего удивительнее в этой борьбе, – это то, что методистам не мало зла пришлось вынести от простого народа, в интересах которого он начал действовать. Причина такой несообразности (по-видимому) коренится в том, что методизм разом хотел ввести в жизнь такие преобразования, которых принять было нельзя: он хотел произвести быстрый перелом в жизни сложившейся веками, и естественно, если усилия методистов были встречены сопротивлением. Метод жизни, вводимый методистами, был во всяком случае стеснителен. Простому труженику: поденщику, купцу, земледельцу было невозможно выполнять «правила» методистов в их строгости. Возможно ли в самом деле таким людям постоянно быть готовыми посещать богослужения, подготовляться к таинству причащения, оставлять работы в субботу для молитвы, присутствовать на продолжительных собраниях, постоянно поститься, если этим людям дорог всякий час, если для добывания куска хлеба они жертвуют даже временем сна? Методизм (особенно в начале) требовал от человека именно такого рода жизни. Правда, что все это требовалось, как доказательство внутреннего перерождения человека, улучшения внутренней стороны человека. Но на первый раз простому невежественному народу было незаметно, чего хотят методисты: все требования проповедников методизма, казалось, сводились к тому, чтобы вести жизнь подвижника, – что с точки зрения массы равнялось требованию монашеской жизни, которая в глазах народа была возвращением в Англию папизма, тратою драгоценного времени и т. д. и т. д. Мог ли простой человек равнодушно переносить проповедь методистов, если вследствие её его домашняя жизнь приходила в расстройство? Возвращаясь домой, он видит, что у него то не готово кушанье, то не прибраны комнаты; при таком положении дела для него становился невозможным отдых от тяжких работ, и все это потому, что его жена, дети раз, другой, третий прослушали проповедь уличного методистского проповедника. Хорошо еще, если они возвратились домой в здоровом состоянии; а если проповедь произвела в них то сильное психофизическое расстройство, которому подвергались слушатели весьма часто, или: если они оказывались последователями методизма и стремились к тому, чтобы произвести полный переворот в домашней жизни, если из-за проповеди дома возникали споры и религиозное разномыслие, – что тоже бывало очень часто. Понятно, что всякий отец или другой член семьи на его месте постарался бы всячески удалить от себя (от места своего жительства) проповедников методизма, или, если они уже основались там, вредить им при всяком удобном случае, всякими (законными и незаконными) средствами. Итак в трудящемся классе мы имеем уже представителей того враждебного настроения, которое было для методистов источником многих неприятностей. Другая партия противников методизма принадлежит к разряду людей, которым проповедь методистов наносила материальный ущерб. Сюда относятся содержатели трактиров, ресторанов, народных гуляний, продавцы предметов роскоши. Доходы всех таких лиц значительно уменьшались, когда в известной местности появлялись методисты, восставали против распущенности нравов, проповедали воздержность и устраняли излишества. Проповедники такого рода для методистов были гораздо опаснее, потому что своим влиянием они действовали против методизма с двух сторон: 1) они настраивали своим авторитетом народную массу против методистов; 2) они имели влияние на местную власть, которую тоже возбуждали против методизма. В такой же мере, если не больше, было опасно для методистов епископальное духовенство низшего разряда: оно настраивало массу и местных властей своим религиозно-нравственным авторитетом. Что касается местных властей, они не имели прямо враждебных замыслов против методистов: всюду, где они действовали против методистов, их действия имеют отрицательный характер, потому что они старались удалить методистов из подведомой себе области, как causam belli между различными жителями её, возмущенными методистскою проповедью. Итак хотя мотивы для противодействия методистам у разных членов общества были различны, но самое противодействие фактически принимало всюду почти одну и ту же форму: возмущение простого народа против методистов. – Все столкновения с чернью у методистов имеют вид грубого насилия, хотя из множества случаев такого столкновения можно указать и на такие, которые принимали комический характер.⁶⁷⁴ – Преследования, как и многое другое в жизни методистов, началось в Бристоле против Джона Весли, но так как он имел здесь влиятельные связи, то волнение черни скоро было прекращено. Следующая попытка была произведена в Лондоне; но и здесь полиция употребила такие сильные меры, что вновь попытки преследований не повторялись. Следующая попытка борьбы против Весли была сделана в местечке Wednesbury; по наущению одного приходскаго министра, который принял на свой счет проповедь о пьянстве, – тоже произошло в соседних местечках Darlestone и Walsal.⁶⁷⁵ Было бы утомительно и беcцельно описывать подробности всех столкновений методистов с чернью, а потому мы ограничимся указанием только того, в какой форме делались нападения на методистов. Обыкновенно возмутившиеся толпою бросались к домам методистов: били окна, двери, ломали мебель, колотили попадавшихся под руку методистов и методисток, не разбирая возраста. Из дневников Джона Весли видно, что проповедников схватывали, били, насильно вели к местным властям; а его однажды собирались даже бросить в реку; то же было с кротким Чарльзом Весли. Во время проповеди методистов буйствующая толпа осыпала проповедников и слушателей градом кирпичей и камней; в толпу слушателей пускали ракеты. Иногда выходки черни заменялись грубыми, но не так опасными действиями. Так для произведения шума во время проповеди играли в рожки, били в барабаны, стреляли холостыми зарядами, звонили в колокола, заставляли кузнецов бить железо на наковальнях, поливали собрание слушающих водою из шприцов; однажды среди стаи собак была поставлена клетка с живою кошкою, в другой раз посреди собрания слушавших проповедь прогнали быка. Трактирщики, кроме возбуждения народа, отказывались давать ночлег проповедникам методизма; откупщики сделали стачку выгонять со службы тех, кто слушает методистскую проповедь; домовладельцы выгоняли квартирантов-методистов с квартир; господа отказывали слугам, когда последние присоединились к общинам методистов Все преследований, выражавшиеся в таком грубом виде, для методистов была более полезны, чем вредны; они скорее содействовали распространению его, чем препятствовали, потому что возбуждали в народе сострадание к методистам. Но грубые преследования методистов не всюду и не всегда были возможны, потому что расследования бунтов против методистов часто были оканчиваемы не в пользу бунтовщиков. По этой причине враги методизма придумали средство к преследованию более утонченное и бывшее под некоторым прикрытием закона. Во время упомянутой нами войны с Францией и Испанией, а также во время нашествия «претендента» было определено парламентом забирать в сухопутную и морскую службу всякого, кто не имел определенных занятий, и, следовательно, не имел средств к пропитанию. В это-то время на странствующих проповедников методизма было указано, как на людей которые подходят под этот закон. Их начали забирать в матросы и солдаты. Случаев такого захвата методистских проповедников было несколько; мы уже упоминали раньше, что набор в солдаты из проповедников был полезен методизму в том отношении, что давал возможность проповедать методизм в армии. – Правда, что методисты спокойно выносили все преследовании, но не без исключений. Помощники Джона Весли знали, что избираемая ими жизнь есть жизнь, которую придется проводить в бедности, напряжениях и лишениях. Но это их не сдерживало в первую пору религиозного пыла; не удерживали их и опасности, угрожавшие каждому проповеднику методизма. «Есть известная степень энтузиазма, говорит Southey, когда подобные опасности действуют, как раздражающие средства. Но такие средства становятся бессильными, когда возвращается спокойное состояние духа».⁶⁷⁶ Так было и с некоторыми методистами и проповедниками методизма. Многие из них отступали, когда охладевал их душевный жар… Некоторые получали правильную ординацию господствующей церкви и становились для неё полезными служителями; некоторые отходили к диссентерам и пристраивались там, находя для себя почитателей, а некоторые начали свои первоначальные занятия – осели на известных местах, где было побольше методистов и обращались, таким образом, из странствующих проповедников в оседлых. Не смотря на такие утраты, методизм быстро возрастал, как мы уже имели возможность указывать при рассказе о распространении его; по временам он приобретал значительную степень упругости (revival of religion) и выдерживал самую напряженную борьбу. Но в общем ходе его истории в первый период заметно то же обстоятельство, какое упомянутый историк подметил в некоторых частных случаях: методизм мало-помалу утрачивал свое первоначальной напряжение, и к концу первого периода он представлял собою уже не то, что было заметно в первое время. После напряженной борьбы последовало некоторое утомление: исчез первоначальный пыл, утратилась прелесть новизны; методизм постигла участь всех других религиозных движений. Он был реакцией, а потому, когда противодействующая ему сила перестала действовать, перестала давать себя знать и сила реагирующая. С этой точки зрения необходимо прийти к тому выводу, что жизненность методизма зависит от борьбы. Нет возможности вести борьбу, методизм угасает, как гаснет или слабее горит пламя, если воздух неподвижен. Неудивительно поэтому, что наибольшее напряжение методизма замечается в те моменты, когда ему приходится бороться с внешними или внутренними препятствиями. Борьба 40-х годов прошлого столетия окончилась для методистов распространением секты по всей Англии, Шотландии и Ирландии. – Такое же если не большее значение имела для методистов внутренняя борьба: борьба кальвино-методистов с арминиано-методистами.

Раньше мы имели возможность упомянуть, что эта борьба была только незначительным эпизодом борьбы кальвинства с арминианством в Англии; но в отношении методизма она имела большое значение. Если внешняя борьба послужила к упрочению внешнего положения методизма среди религиозных обществ Англии, то внутренняя борьба его (сначала с гернгутианством, а потом с кальвинством) вполне выяснила внутренний смысл методизма, его религиозно-теоретический характер, т. е. ясно определила догматические воззрения основателей методизма. Хотя верно то, что догматика в методизме имеет второстепенное значение, тем не менее история не должна оставлять её без внимания, потому что некоторые пункты её весьма характерны и представляют дальнейшее развитие протестантизма. Поэтому, прежде чем приступать к изложению вероучения методистов, мы постараемся изложить внутреннюю борьбу методистов (с гернгутианством и кальвинством).⁶⁷⁷ – Споры с гернгутианами были очень коротки и велись то в форме личных переговоров, то чрез обмен письмами. Начаты они были Джоном Весли по поводу, как мы уже говорили, появления в лондонской гернгутиано-методистской общине членов гернгутианства из Германии, проводивших антиномистические воззрения в жизнь. Первоначально Джон Весли говорил против них поучения в религиозных собраниях и убеждал членов частным образом; когда это не подействовало, то он отделился от гернгутиан, начав составлять собственные собрания. Для оправдания своего отделения он написал в Гернгут письмо,⁶⁷⁸ в котором он описывает поступки гернгутиан, обвиняя их в небрежении средствами благодати, и неправильном понимании веры оправдывающей, в потворстве нравственным проступкам, в уничтожении значения добрых дел и т. п. Из этих упреков очевидно, что гернгутиане очень верно проводили в жизнь воззрения Лютера, делая из них крайние выводы; а Джон Весли восставал против них, потому что не мог согласиться с тем, что человек в деле своего спасения играет вполне пассивную роль. Очевидно, дело касалось более глубоких причин, чем это казалось с первого взгляда: гернгутиане Германии думали, что Весли был оскорблен каким-нибудь незначительным со стороны лондонских гернгутиан проступком; они не представляли себе, чтобы Джон Весли, высоко ценивший «церковь Божию в Гернгуте», от которой он получил «новую жизнь», глубоко расходился с нею в самом существенном вопросе: об оправдании, его моменте и уверенности в нем. По этой причине граф Циндендорф поручил ІІІпангенбергу, гернгутианскому пресвитеру, переговорить с Джоном Весли и уладить вопрос о причинах раздоров. Но почтенный пресвитер не мог ничего сделать с «упрямым» Джоном Весли, хотя тот же Джон Весли прежде с благоговением выслушивал того же самого Шпангенберга; так было уже в 1741 году. В сентябре того же года Цинцендорф сам явился в Лондон и сделал последнюю попытку к примирению с «братом Весли». Цинцендорф, как видно из их переговора, был настроен против Весли несколькими письмами руководителя лондонских гернгутиан Hutton’а⁶⁷⁹ и потому высокомерно обращается с Джоном Весли, как будто имеющий право требовать от него отчета в его деятельности и взглядах. При разговоре этих двух основателей новых сект вполне выяснилось, что причина разделения методистов от гернгутиан лежала не в «незначительном оскорблении», а в том, что основатель методизма признавал, что гернгутиане погрешают против Евангелия в учении и нарушают нравственный закон своею жизнью. Вместе с этим точно выяснилось, что методисты значительно уклонились от протестантского взгляда на оправдание и освящение человека. Цинцендорф, верный учению Лютера, отрицал внутреннюю праведность человека и последовательно приходил к отрицанию постепенного усовершенствования человека, признавая, что освящение его происходит внезапно. Весли же признавал, что перерождение человека происходить постепенно, а потому между людьми есть различие по степеням их нравственного совершенства, и что «дитя, только что родившееся на свет Божий, отличается в этом отношении от «отца своего во Христе». Другими словами Джон Весли признавал, что праведность человека есть нечто реальное внутренно присущее природе человека, если он возрастает в Божественной любви. Из переговоров с главою гернгутиан Джон Весли вынес убеждение, что не найдет себе помощника для борьбы с антиномизмом, потому что Цинцендорф прямо сказал: «Мы прямо осуждаем и презираем всякое самоотречение. Мы верующие делаем все, что хотим, но не больше. Мы смеемся над смертью. Полной любви не предшествует никакого очищения».⁶⁸⁰ В этом пункте Цинцендорф значительно приблизился к кальвинскому безусловному предопределению. До полного отожествления с учением кальвинистов оставалось ограничить внезапное действие безусловной благодати некоторым количеством людей (именно признать кальвинский партикуляризм). Джон Весли очень хорошо понял своего противника и с 1741 года вопрос о воссоединении с гернгутианами не возобновлялся. Только время от времени арминиано-методисты, при составлении сочинений против кальвинствующих методистов, составляли, как увидим, возражения и против антиномизма, ясно сознавая, что гернгутианство и кальвинизм в своих крайних выводах прямо приходят к антиномизму.⁶⁸¹ Борьба методистов, происходившая из-за разделения на кальвино-методистов и арминиано-методистов, была гораздо продолжительнее, упорнее и доставила руководителям методистского движения гораздо больше огорчений, чем борьба с гернгутианским антиномизмом. Оно и понятно. Гернгутианство было иноземным явлением, с которым разделаться было значительно легче, чем кальвинство, которое весьма резко заявляло себя в англичанах и по временам выступало очень энергично под различными формами в истории английской церкви. Правда, противники (кальвино- и арминиано-методисты) старались сохранить внешние дружеские отношения; но ни та, ни другая сторона не оставались спокойными, потому что кальвино-методисты подозревали, что Весли и его сторонники заражены рационализмом; наоборот, для Весли и его сторонников антиномизм, последовательно вытекавший из кальвинских воззрений был постоянным страшилищем.⁶⁸² Отсюда выходило то, что обе партии методистов строго следили одна за другою и при каждом удобном случае старались указывать друг другу заблуждения. Мы знаем, что споры началась простыми переговорами Джона Весли с членами бристольской общины. Переговоры эти не принесли желанного плода; убеждения Джона Весли не подействовали на членов. Результатом такого положения дел и было знаменитое сочинение Джона Весли «Свободная Благодать». В 1740 году оно было произнесено, как проповедь против кальвинства, а потом издано в свет отдельною брошюрою. Джон Весли видел в кальвинстве опасную для нравственности богословскую систему, а потому в «Свободной Благодати» он возражал кальвинистам с точки зрения на нравственный характер Божества. Чтобы дать понятие о его возражениях против кальвинистов считаем долгом выписать отрывок упомянутого сочинения у ІІреосв. Иоанна. «Благодать, говорит Весли, по учению кальвинистов свободна (т. е., дает свободу действий) только в отношении тех, которых Бог предопределил к жизни; большую часть человечества Бог предопределил к смерти и это не по свободе их. Бог их возненавидел, а поэтому, еще прежде, чем они родились, Он определил, что они должны умереть вечно, и это Он определил вечно: это Его воля. Соответственно с сим они рождаются, чтобы быть погубленными по телу и душе в аду; они и растут под неотвратимым проклятием Божиим без всякой возможности искупления. Что дает им благодать Божия, – то дает не для предотвращения осуждения, а для усиления его… В силу вечного, неизменного, неизбежного определения Божия одна часть человечества должна спастись, а другая погибнуть, так что невозможно, чтобы кто-нибудь из избранных погиб, а из отверженных спасся».⁶⁸³ Таково учение кальвино-методистов. Возражения Джона Весли против этого учения очень сильны, вески и вполне подходят к православному учению, а потому стоит обратить внимание на них: в них Весли очень явственно отступает от протестантских воззрений, ведущих к скрытому кальвинству. С точки зрения Джона Весли кальвинизм 1) делает тщетною всякую проповедь: она не нужна для избранных, бесполезна для отверженных; 2) уничтожает святость, устраняя побуждения следовать нравственному закону, то есть, ослабляет значение наград, угроз и наказаний; угрозы недействительны для избранных, а обещание награды недействительно для отверженных; 3) поселяет и раздувает в человеке ожесточение… и побуждает относиться с холодностью к тем, которых следует считать отверженными; 4) уничтожает утешение, доставляемое религией; 5) уничтожает наше стремление к добрым делам, потому что они не нужны для избранных и бесполезны для отверженных; 6) ниспровергает откровение, делая его излишним; 7) в откровении допускает противоречие самому себе (из откровения делает нечто само себе противоречащее); 8) богохульствует, приписывая Богу злобные против людей действия. В том же сочинении Джон Весли пишет, что он скорее согласится быть турком, деистом или атеистом, чем верующим кальвинистом; что лучше уже отрицать существование Бога, чем превращать Его во всемогущего тирана.⁶⁸⁴ Решительно высказанные взгляды Весли в сочинении Свободная Благодать послужили сигналом к постоянной борьбе двух методистских партий. Правда, что Весли и Уайтфилд после разделения сознали всю опасность его для дела методизма, но все их попытки к воссоединению были тщетны: для воссоединения были нужны уступки с той и другой стороны, но уступок ни одна сторона не делала.⁶⁸⁵ В таком неопределенном положении вопрос находился до первой конференции. В частности споры между отдельными личностями доходили до того, что многие из сторонников Весли склонялись уже к кальвинизму. Поэтому Джон Весли тогда же указал и строго определил пункты уклонения арминиано-методистов в кальвинство:⁶⁸⁶ партии были резко разграничены, – и руководители, т. е. представители той и другой ведут с того времени свои дела самостоятельно. Кальвино-методисты приобрели на свою сторону нескольких аристократов и некоторых кальвино-мыслящих из духовенства. Но искусственно поддерживаемый мир был ничем иным, как только взаимным невмешательством в дела друг друга, а потому не мог долго держаться. В 1755 году появилось сочинение одного из кальвино-методистов (James Hervey). Джемс Херви был еще членом оксфордского «благочестивого клуба» и одним из ревностнейших почитателей Джона Весли. Сочинение его называется «Theron and Aspasio» и по своему содержанию служит резким выражением кальвинских взглядов. Основною идеею сочинения служит представление о вменяемости человеку праведности Христовой. Отсюда происходит «блаженная уверенность» автора в том, что «каковы бы ни были его собственные недостатки, он исполнен Тем Единым, который есть Всесовершенный». Личное уважение Херви в Джону Весли было причиною того, что сочинение еще в рукописи автор отдал Весли для прочтения и поправок. Для Джона Весли взгляды Херви казались опасным самообольщением, потому что давали возможность человеку индифферентно относиться к личной праведности в виду того, что он праведен во Христе (тожественно со взглядами Цинцендорфа и гернгутиан). Итак вместо поправок Джону Весли показалось необходимым написать на сочинение возражения, основною мыслью которых была мысль, что «праведность наша не только возлагается на нас, но и созидается нами». Возражения не были приняты Херви во внимание и сочинение появилось в свет без поправок. Публика отнеслась к нему с большим вниманием.⁶⁸⁷ После этого было необходимо опубликовать и критику на сочинение Херви. Джон Весли таким образом опубликовал свое письмо к Херви по поводу «Theron and Aspasio» Личное уважение Херви к Весли заставило воздержаться его от возражений; однако после смерти Херви осталось много писем, которые были изданы в свет родственниками Херви; в них находится очень много горьких упреков,⁶⁸⁸ направленных против Джона Весли. Содержание писем и их основная мысль та же, что и в сочинении Theron and Aspasio.⁶⁸⁹ Очевидно перевес остался на стороне арминиано-методистов. Неудивительно, что после этого представители кальвино-методизма ведут себя заискивающим образом по отношению к Джону Весли и его сторонникам. Так в 60-х годах Леди Гёнтингдон постоянно стремится к тому, чтобы иметь на своей стороне Джона Весли. В 1766 году, например, Весли, Уайтфилд и Гёнтингдон заключают между собою союз для взаимного вспомоществования друг другу. В 1767 году по совету, планам и указаниям Джона Весли была основана кальвино-методистская семинария в Тревекка. В 1769 году происходил в семинарии первый годичный акт, на котором присутствовали методисты обеих партий, и после которого у Леди Гёнтингдон была совершена общая вечеря любви.⁶⁹⁰ Но близкие отношения между обеими партиями были очень опасны для сторонников Джона Весли, потому что кальвинство в его скрытом виде заключается в символических книгах англиканства.⁶⁹¹ Чтобы устранить возникавшую отсюда опасность для своих последователей Джон Весли снова нарушил мирные отношения партий методизма между собою. Нарушение мира уже не было для Джона Весли так тяжело, как прежде: уважение его к кальвинизму основывалось главным образом на личном уважении к Уайтфилду, но в конце 1770 года последний умер, между тем как арминиано-методисты явно склонялись к кальвинизму, потому что их необразованность не могла оградить их от опасного влияния: нужна была вся острота ума, вся сила образования, чтобы различить в учении правду от лжи, а проповедники армино-методизма не могли похвалиться образованием настолько, чтобы вникнуть в сущность учения кальвинизма, сохраняя при этом строгопротестантское воззрение. Чтобы предупредить дальнейшее распространение кальвинских воззрений в своих общинах, Джон Весли на конференции 1770 года поднял вопрос о кальвинизме, пересмотрел пункты различия и опубликовал по данному вопросу протоколы конференций. Так как протоколы конференции 1770 года служат исходным пунктом дальнейшей борьбы кальвино- и арминиано-методистов, то мы считаем нужным представить здесь возможно точный перевод их текста, касающегося данного вопроса:

«В 1744 году было замечено нами, что мы сильно склонились к кальвинизму и именно: 1) в отношении верности человека. Господь наш Сам научил нас употреблять это выражение, я мы поэтому никогда не должны его стыдиться. На основании такого авторитета мы должны постоянно утверждать, что если человек неверен в неправедном богатстве, то Бог не вверит ему и богатства истинного. – 2) Относительно значения дел для жизни. Это также заповедано Господом нашим весьма выразительно: «заботьтесь не о брашне преходящем, но о брашне пребывающем в жизнь вечную» И действительно каждый верующий трудится для (вечной) жизни своею жизнью, пока удостоится (вечного) прославления. 3) Мы приняли то основное положение, что человек ничего не может сделать для того, чтобы быть оправданным. Ничего не может быть более неверного. Кто имеет стремление обрести благодать у Бога, тот должен уклониться от зла и сотворить благо. Кто приносит покаяние, тот должен сотворить плоды, достойные покаяния.⁶⁹² Но если бы ничего не было нужно для того, чтобы обрести благодать у Бога, почему ему (человеку) следовало бы делать все это?

Поэтому мы еще раз хотим взяться за разъяснение данного вопроса; 1) Кто в настоящее время принят Богом? «Тот, кто в настоящее время верит во Христа живым и покорным сердцем». – 2) Но кто принят из тех, которые никогда не слышали о Христе? «Те, которые боятся Бога и живут по указанию света, присущего им, в правде». – 3) Таковы ли они, как в те, которые чисты сердцем? «Почти, если не совсем таковы». – 4) Не учим ли мы таким образом оправданию чрез дела? «Не учим о том, что праведность есть следствие заслуги чрез наши дела, но (учим), что дела человека суть условие праведности».⁶⁹³ – 5) О чем же мы спорили в последние 30 лет? «Боюсь, что спор был о словах».⁶⁹⁴ – 6) Главный пункт возражений против только что указанных обстоятельных положений вытекает из того обстоятельства, что Бог действительно оправдывает тех,⁶⁹⁵ которые по их собственным словам не боятся Бога и не живут по правде. Есть ли это исключение из всеобщего правила? – Сомнительно вообще, чтобы Бог делал исключения. И кто убедит нас, что такие люди не боятся Бога в не живут по правде? Собственные их слова не могут быть для нас доказательством, ибо мне (это говорит Джон Весли) хорошо известно, что все освободившиеся от грехов смотрят на себя смиренно. – 7) Речь о святом и праведном состоянии не служит ли в тому, чтобы приводить людей в заблуждение, так как она производит (в нас) уверенность в том, что происходит мгновенно? Каждый час, каждое мгновение мы угодны или неугодны Богу по качеству наших действий,⁶⁹⁶ т. е. по нашим душевным движениям, расположениям и действиям».⁶⁹⁷

Текст протоколов конференции 1770 года был составлен и изложен Джоном Весли сколько возможно яснее и короче; из него ясно просвечивала мысль св. апостола Иакова, что вера без дел мертва есть, и ортодоксальному англиканскому духовенству оставалось прийти в восторг от такого поворота во взглядах методистов, как 30 лет раньше приходило оно в ужас от проповеди методистов об оправдании только верою. Но кальвино-методисты пришли в ужас после прочтения трактатов с таким «отвратительным еретическим учением». Графиня Гёнтингдон и особенно её двоюродный брат проповедали о необходимости написать окружное послание ко всем кальвинствующим духовным, как епископальной церкви, так и дессентеров с приглашением явиться на следующую конференцию для противодействия арминиано-методистам. К довершению возбуждения умов после годичного акта семинарии (в Тревекка) студенты оказались не такими строгими кальвинистами, как этого хотелось графине Гёнтингдон. Доктор семинарии был удален оттуда и перешел на сторону арминиано-методистов. Последнее обстоятельство раздуло вражду кальвинистов еще сильнее. Восстановились старинные споры во всей их прежней силе; кальвинисты старались вовлечь в них не только духовенство, но и мирян. Весь спор должен был окончиться на следующей конференции (1771 г.), на которую явились не только кальвино-методисты, но и представители кальвинства господствующей церкви и диссентеров. Самыми горячими противниками оказывались кальвино-методисты и между ними двоюродный брат графини Гёнтингдон Шёрли (Shirley). Джон Весли в дневнике пишет, что дело было улажено и спорившие остались довольны. В протоколе конференции он признается, что недостаточно осмотрительно выразился в протоколах предыдущего года.⁶⁹⁸ Вот что было вписано в протокол конференции 1771 года:

Бристоль 1771 г, 9 авг.

«Так как в протоколах конференции 1770 года пункты вероучения были поняты в том смысле, что они будто проповедуют оправдание чрез дела, то в настоящих протоколах Джон Весли и те, которые были с ним на конференции, заявляют, что этого мнения они не признавали ни в каком случае. Учение об оправдании делами мы презираем, как в высшей степени ужасное и (в нравственном отношении) опасное; а так как упомянутые протоколы были недостаточно осмотрительно составлены, то в настоящем месте мы (пред лицом Божиим!) заявляем, что наша уверенность и убеждение в оправдании облаженствования, как в настоящей жизни, так и по смерти и в день страшного суда, основывается ни на чем ином, как на заслугах нашего Спасителя И. Христа. И хотя никто не может быть истинно верующим христианином, а следовательно и блаженным, если он не творит добрых дел, настолько это позволяют ему время и обстоятельства, – однако с начала до конца дела наши ни в целости, ни по частям не участвуют в приобретении или увеличении нашей праведности».

Далее подпись Весли и членов конференции 1770 года. На это объяснение проповедник кальвино-методистов Shirley, брат графини Гёнтингдон, дал также письменный ответ такого рода:

Господин Шерли, господину Весли (шлет) христианское высокопочитание!

Объяснение, к которому мы пришли на конференции 8 авг. 1771 года, убедило г. Шерли в том, что он не понял содержания протоколов конференции 1770 г. 7 авг. Теперь же он желает засвидетельствовать, что данное в настоящем случае объяснение его удовлетворяет: он согласен с ним и сердечно одобряет его. Господин Весли вполне может располагать своим учением на всякую потребу. 10 авг. 1771 года.

Несмотря на указанные объяснения, вопрос не был покончен, как этого ожидали партии противников. Хотя Джон Весли и выставил заслуги Искупителя единственным условием оправдания, однако он вовсе не хотел отказаться от положений, изложенных в протоколах конференции 1770 года; его взгляды поддерживали все его сторонники. Споры возгорелись с новою силою. Со стороны кальвинистов были выставлены новые противники из духовенства господствующей церкви, склонного к кальвинству: August Toplady, Richard и Rowland Hill’ы и John Berrige. Сам Весли в спорах не принимал уже участия: вся история споров ему была очень тягостна и страшно его утомила. Вместо него борьбу взял на себя бывший ректор Тревеккской семинарии Джон Флетчер, Он был приходским священником, викарием, при одном ректоре прихода. Однако он находил возможность быть странствующим проповедником методизма.⁶⁹⁹ Для борьбы с кальвинством он быль очень подходящим человеком и можно сказать, что с 1770 года он вынес на своих плечах всю борьбу с кальвино-методизмом. Он опубликовал против кальвино-методистов ряд трактатов, из которых особенно выдавались: «Checks to the Antinomianism» и «Christian Perfection».⁷⁰⁰ После выхода в свет протоколов конференций 1770 и 1771 года, кальвино-методисты считали себя в праве упрекать арминиано-методистов в непоследовательности, потому что в первом протоколе дела человека признаны были условием оправдания, а во втором – условием признана только вера в искупительную жертву, принесенную И. Христом. С точки зрения учения о предопределении кальвино-методисты признавали, что многие имеют жизнь, т. е. освящены, прежде, чем успеют совершить какое-нибудь доброе дело; многие и умирают в таком состоянии; а потому нельзя говорить, что условие оправдания может быть усматриваемо в делах человека. Флетчер признавал предваряющую благодать, чрез принятие которой мы творим то, что нужно для нашей вечной жизни. В день судный, по мнению Флетчера, мы оправданы будем или осуждены на основании наших дел. Слова И. Христа: «ищите брашна пребывающего в жизнь вечную» – имеют именно этот смысл, и никто не должен отрицать их значения. Для оправдания же в настоящей жизни мы также можем выполнить некоторые условия. Вера, которой так много приписывают кальвинисты, не может узнаваться иначе, как по внешним действиям. В этом смысле Флетчер оправдывает даже учение римской церкви; только он признает дела, требуемые ею от человека, не истинными делами – не исполнением предписаний нравственного закона, – большею частью только внешними церемониями.⁷⁰¹ Таковы общие положения всех сочинений Флетчера. Его рассуждения были настолько основательны, что сторонникам кальвино-методизма не оставалось ничего, как доказывать то, что кальвинизм есть основное вероучение, лежащее в основе англиканского вероисповедания, – что и было весьма основательно доказано одним из них (Авг. Топледи). Никто из членов господствующей церкви и не стал ему возражать: это доказывало справедливость его слов.⁷⁰² Но и арминиано-методистам не нужно было бороться с ним на этой почве: им не было дела до того, какое учение нужно видеть в догматике англиканства; они стояли за свое арминианское воззрение. Поэтому сторонники кальвино-методизма, которых мы назвали раньше, начали издавать в свет против арминиано-методистов такие сочинения, которые вполне уронили кальвино-методизм во мнении массы. Сочинения их имеют запальчиво-ругательный тон, но интересны для нас, как произведения «святых мужей» секты, имеющей претензию на сообщение специальной святости. «Святые мужи» до того ожесточились, что не находили слова для того, чтобы достойно обругать Весли и его сторонников.⁷⁰³ Топледи, например, написал Весли письмо, в котором обвинял его в непоследовательности, в искажении слова Божия и намекал ему на давно забытую историю его пребывания в Америке. Весли сам не стал отвечать ему, предоставив борьбу с Топледи одному из своих проповедников, ремеслом башмачнику. На все возражения последнего Топледи отвечал злою сатирою,⁷⁰⁴ а против Весли он излил свое негодование в одном трактате,⁷⁰⁵ которого заключение особенно непочтительно оскорбляет Джона Весли. В других своих памфлетах Топледи писал, что сомневается в том, чтобы арминианин когда-нибудь достиг неба; что арминианство отстоит от деизма на один выстрел из лука; о Джоне Весли он отзывается, что он – ненавистник евангельского учения, жалкий кропатель в богословии,⁷⁰⁶ подстрекаемый сатанинским беспутством и греховностью.⁷⁰⁷ – Берридж (Berrige) осмеивал Весли в поэме, написанной старинными виршами, под заглавием: «Змея и лиса, или свидание старого Ника со старым Джоном».⁷⁰⁸ – Для характеристики нападений на Весли третьего противника Rowland Hill’я достаточно привести одну выдержку из них, чтобы видеть, что он не уступал в дерзости своим двум союзникам. Он говорит, что Весли – «лукавый волк, продавец украденных благ, седоголовый враг всякой правдивости, продажный злодей». Приверженцев Весли он называет легионом проповедующих цирюльников, сапожников и т. д.⁷⁰⁹ Таковых противников представляли собою новые защитники кальвино-методизма. Мы уже говорили, что борьба окончилась вовсе не в пользу кальвинистов: из неё явно оказалось, насколько кальвино-методисты несостоятельны и насколько сильнее их арминиано-методисты, на стороне которых теперь стояла вся ортодоксальная часть епископального духовенства. Кальвино-методизм утратил свое могущество и только жалкие остатки его еще влачат существование.

Борьба методизма с представителями епископальной церкви (внешняя борьба) послужила к определению внешних форм жизни методизма, т. е. послужила к созданию внешней организации методизма, как особого религиозного общества; борьба же его с гернгутианством и кальвинством (внутренняя борьба) содействовала выяснению внутреннего содержания методизма, т. е. к точнейшему определению особенностей методизма с догматической стороны. Отсюда следует, что после вопроса о борьбе методизма с внешними и внутренними врагами, естественно спросить: что же представляет собою методизм с теоретико-догматической точки зрения? Прежде чем ответить на этот вопрос, следует решить вопрос о том, следует ли говорить о догматической стороне методизма? Мы уже говорили, что методисты мало обращали внимания на то, какого догматического взгляда держатся желающие вступить в члены методизма; известно также, что методисты весьма ревностно стремились к тому, чтобы правительство и высшие представители епископального духовенства не отнесли их к диссентерам.⁷¹⁰ Из споров же их с разного рода противниками видно, что они значительно разнились и от англикан и от диссентеров, и в историях протестантизма и реформатства методизм рассматривается всегда, как отдельная протестантская секта,⁷¹¹ а это предполагает, что методизм имеет все особенности для того, чтобы считаться отдельною сектою: и отдельную догматику, и самостоятельное церковное устройство, если только внешнюю форму жизни таких религиозных обществ, как методизм, можно назвать церковным устройством. Сами методисты, каков и Jacoby, признают, что при общем согласии методизма во всех пунктах с другими евангелическими вероучениями, он и отличается от них весьма значительно: отличие касается двух пунктов вероучения, весьма существенных.⁷¹² Отсюда следует что вопрос о догматике методизма может и должен быть решаем. Но понятно, что для историка методизма решение его важно несколько с иной стороны, чем для догматиста; тогда как последний может ограничиться изложением догматики методизма так, как она есть, историку методизма нужно показать, почему догматика методизма именно такова, а в крайнем случае даже ограничиться указанием того: как вышло, что вероучение методизма приняло свой настоящий вид, т. е. показать исторический процесс, в результате которого вышло вероучение методистов в его настоящем виде. Мы уже несколько раз имели нужду указывать, что методизм представляет собою дальнейшее развитие протестантизма на почве англиканства, а потому естественнее всего показать, как относится он к первому и второму, чтобы понять его происхождение. Члены веры методистов, по словам самих методистов, представляют сокращение членов веры англиканского исповедания,⁷¹³ окончательно редактированных при королеве Елизавете, в 1571 г. Имея это в виду, мы для уяснения происхождения членов методистов можем ограничиться сравнением тех и других членов и указанием причин (насколько это возможно для нас), – почему в членах методистов сделано такое или иное видоизменение. Таким образом изложение вопроса о вероучении методизма не утеряет исторического характера, но не будет представлять и сухого перечисления пунктов методистской догматики.⁷¹⁴

Члены епископальные, составленные в 1562 году и пересмотренные в 1571 году

(в скобках – Члены методистов)

I. Един есть живый и истинный Бог, вечный, бестелесный, несоставный, бесстрастный, бесконечный по силе, мудрости и благости, Творец и хранитель всего видимого и невидимого. И во единстве сего Божества суть три лица единого существа, силы и вечности.

(I. Сходен с епископальным членом)

II. О Слове, или Сыне Божием

Сын, который есть Слово Отчее, предвечно рожденный от Отца, истинный и вечный Бог, будучи единого существа со Отцом, принял человеческую природу во утробе Матери, святой Девы, так что во едином лице нераздельно соединились две совершенные природы Божеская и человеческая. Отсюда един есть Христос, истинный Бог и истинный человек, который действительно пострадал, был распят, умер и был погребен, чтобы примирить с нами Своего Отца и предать Себя в жертву не только за первородный грех, но и за настоящие грехи людей.

(II. О Слове. Тоже)

III. О сошествии И. Христа во ад

Как Христос умер за нас, как же точно нужно веровать, что Он нисходил во ад.

(У методистов нет)

IV. О воскресении И. Христа

Христос истинно воскрес от мертвых и снова воспринял свою плоть, – принял вместе с тем, что принадлежит к совершенству человеческой природы. Он вознесся на небо и сидит там, пока снова не приидет, чтобы судить всех людей в последний день.

(III. Сходен с епископальным членом)

V. О Св. Духе

Дух Святый, от Отца и Сына исходящий, есть единого существа, величества и славы со Отцом и Сыном и есть истинный и вечный Бог.

(IV. Тоже)

VI. О Священном Писании

Св. Писание содержит в себе все то, что необходимо для спасения, так что ежели чего не читаем в нем или ежели что из него не может быть доказано, – относительно того нельзя требовать ни от одного человека, чтобы то было принимаемо, как член веры, и о том нельзя учить, как о предмете, необходимо потребном для спасения.

Под именем Св. Писания мы разумеем те книги Ветхого и Нового Завета, об авторитете которых никогда не было никакого сомнения в церкви. Имена их: 1, 2, 3, 4, 5 книги Моисея (Бытие, Исход, Левит, Чисел и Второзаконие), книга Иисуса (Навина), Судей, Руфь, 1 и 2 книги Самуила (1 и 2 Царств), 1 и 2 книги царей (3 и 4 Царств), 1 и 2 книги Хроник (1 и 2 Паралипоменон), книга Ездры, Неемии, Эсфирь, Иова, Псалтырь, Притчи Соломона, Екклезиаст, Песнь Песней, четыре великих пророка и 12 малых.

Все книги Нового Завета мы принимаем и считаем каноническими, как они вообще принимаются. (Прочие же книги церковь хотя и читает для образцов жизни и для образования правил, как говорит Иероним, но не употребляет их для доказательства каких-нибудь учений. Таковые книги суть следующие: 3 и 4 книги Ездры, Товита, Юдифь, окончание книги Эсфирь, Премудрости Соломона, Премудрости Иисуса сына Сирахова, книга пророка Варуха, песнь трех отроков и история о Сусанне (из книги пророка Даниила), о Виле, драконе (тоже), молитва Манассии (из 2 книги Паралипоменон), а также 1 и 2 книги Маккавейские.

(V. У методистов есть, кроме того, что очерчено скобками)

VII. О Ветхом Завете

Ветхий Завет не противоречит Новому, потому что, как в Ветхом так и в Новом Завете человеку предлагается Христом, – который есть един ходатай Бога и человеков, будучи сам Богом и человеком, – вечная жизнь. Посему тех, которые утверждают, что праотцы уповали только на преходящие обетования, не следует никоим образом слушать. Хотя закон, данный чрез Моисея от Бога, необязателен для христиан в отношении к церемониям и обрядам, и хотя гражданские предписания его не составляют необходимости для каждого государства; но ни один христианин несвободен от обязанности повиноваться тем предписаниям закона, кои называются нравственными.

(VI. Сходен с епископальным членом)

VIII. О трех символах

Три символа Никейский, Афанасиев и так называемый всеми Апостольский должны быть приемлемы и мы должны веровать им, потому что учение, содержимое ими, мы можем доказать несомненными свидетельствами Св. Писания.

(У методистов нет члена о символах)

IX. О первородном грехе

Первородный грех состоит не в подражании только Адаму, как пустословят пелагиане, но есть недостаток и повреждение природы каждого человека, которое естественно возникает в поколении Адама: вследствие чего человек весьма далеко уклонился от первоначальной праведности и сам по своей собственной воле удобопреклонен ко злу, (так что плоть постоянно похотствует против духа, а потому каждый человек, рождающийся в сей мир, подлежит гневу Божию и осуждению. Это повреждение остается даже и в возрожденных, по каковой причине похоть плоти (по-гречески φρόνιμα σαρκός), – под именем коей одни разумеют мудрование, другие – чувственность, третьи – страсть, четвертые – плотское пожелание, – не покоряется закону Божию. И хотя для верующих и крещенных нет более осуждения, однако же апостол исповедует, что оное пожелание имеет в себе естество греха).

(VII. У методистов есть кроме того, что очерчено скобками)

X. О свободной воле

Состояние человека после грехопадения таково, что он своею собственною силою и добрыми делами не может обратиться и приготовить себя к вере и богопочтению. Посему мы не имеем силы творить добрых дел, благоугодных и благоприятных Богу, ежели не поможет нам благодать Божия во Христе, предваряющая нас, так что мы возбуждаемся к добрым расположениям, и содействующая нам, когда мы стяжем оные добрые расположения.

(VIII. Сходен с епископальным членом)

XI. Об оправдании человека

Мы оправдываемся пред Богом единственно ради заслуг И. Христа верою, а не делами своими, или заслугами. Посему то учение, что мы оправдываемся единственно верою, есть весьма здравое и чрезвычайно исполнено утешения, (как более пространно изложено в гомилии об оправдании).

(IX. У методистов нет упоминания о гомилии)

XII. О добрых делах

Добрые дела, кои суть плоды веры и кои совершаются вследствие оправдания, хотя и не могут заглаждать наших грехов и отвращать от нас строгость суда Божия; однако они благоугодны и благоприятны Богу во Христе и по необходимости возникают от истинной и живой веры, так что из них живая вера может явствовать столь же очевидно, сколь очевидно древо познается по плодам.

(Χ. Сходен с епископальным членом)

XIII. О делах прежде оправдания

Дела, совершаемые прежде благодати Христа и прежде вдохновления Его Духом, неблагоугодны Богу, поскольку они проистекают не от веры во И. Христа и не споспешествуют тому, чтобы человек получил благодать или, – как выражаются схоластики, – заслужил благодать соответственную (de congruo). Даже, напротив, – мы не сомневаемся утверждать, что такие дела, поскольку они соделаны не так, как хочет и заповедует Бог, имеют существо греха.

(Нет члена у методистов)

XIV. О делах сверхдолжных

Свободные дела, которые будто бы совершаются помимо и сверх заповедей Божиих, и кои так и называются сверхдолжными, не могут быть допускаемы без надменности и нечестия: так как сими делами люди дают разуметь, что они не только воздают Богу столько, сколько они обязаны Ему, но даже делают ради Него больше, чем сколько требует от них обязательный долг: «Егда сотворите повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы».

(XI. Сходен с епископальным членом)

XV. Един Христос без греха

Христос во истине нашего естества соделался во всем подобным нам, кроме греха, от коего Он был совершенно чист, как по плоти, так и по духу. Он пришел соделаться непорочным Агнцем, который единожды совершенным принесением Самого Себя в жертву очищает грехи мира и греха в Нем нет (говорит апостол Иоанн). Но все мы прочие, хотя и крещены и возрождены о Христе, в различных вещах много согрешаем и ежели мы скажем, что не имеем греха, – себе прельщаем и истины несть в нас.

(Нет члена у методистов)

XVI. О грехе после крещения

Не всякий смертный грех, произвольно соделанный после крещения, есть грех против Св. Духа и есть неразрешаемый; поэтому не должно отказывать в покаянии тем, которые впадают в грехи после крещения. После того, как мы получили Святого Духа, мы можем уклоняться от благодати, данной нам, и впасть во грехи; и опять по благодати Божией может восстать и исправить свою жизнь. Поэтому те должны быть осуждены, кои говорят, что они могут не согрешать во все продолжение своей жизни, или кои отрицают возможность прощения грехов для раскаивающихся.

(XII. Сходен с епископальным членом)

XVII. О предопределении и избрании

Предопределение к жизни есть вечное изволение Божие, по коему Он прежде создания мира определил в совете Своей воли о нас освободить от проклятия и осуждения тех из человеческого рода, коих он избрал во Христе, и привести их во Христе к вечному спасению, как сосуды уготованные в честь. Посему те, кои одарены столь преславным благодеянием Божиим, – согласно изволению Божию, – призываются Духом Его, действующим во время благоприятное, при помощи благодати Божией; они повинуются призванию, туне удостаиваются оправдания, соделываются Сынами Божиими по всыновлению, соделываются сообразными образу Сына Его Единородного И. Христа, благочестиво упражняются в добрых делах и, наконец, достигают вечного блаженства.

Как для людей благочестивых и тех, кои ощущают в себе действие Духа Христова, умерщвляющего дела плоти и их земные члены и возвышающего их мысли к предметам высоким и небесным, благочестивое размышление о предопределении и нашем избрании о Христе исполнено сладостного, прекрасного и неизреченного утешения от того, что это размышление чрезвычайно утверждает и укрепляет нашу веру в достижение вечного спасения чрез Христа и притом чрезвычайно воспламеняет нашу любовь к Богу: – так для людей праздных, плотских и лишенных Духа Христова постоянно иметь мысль о Божием предопределении составляет весьма пагубную пропасть, – при чем диавол повергает их или в отчаяние, или в беспечность нечистой жизни, не менее пагубной, чем отчаяние.

Посему мы должны принимать обетования Божии так, как они сообщены нам вообще в священных книгах и в действиях своих следовать той воле Божией, которая изъяснена нам в слове Божием.

(Нет члена у методистов)

XVIII. Вечного спасения можно достигнуть только во имя Христово. Те должны быть прокляты, кои осмеливаются утверждать, что каждый человек может спастись в том законе или в той секте, которой принадлежит, лишь бы только он усердно сообразовал свою жизнь с тем законом и со светом природы: тогда как Священное Писание предлагает нам имя И. Христа, как единое, о котором можно спастись.

(Тоже нет у методистов)

XIX. О церкви

Видимая церковь Христова есть собрание верующих людей, в котором проповедуется чистое слово Божие и надлежащим образом совершаются таинства согласно с установлением Христовым во всем, что сюда необходимо принадлежит. (Как погрешили церкви иерусалимская, антиохийская и александрийская, так погрешила и церковь римская, и не только в своей жизни и устроении церковном, но и в предметах веры).

(XIII. У методистов есть кроме того, что очерчено скобками)

XX. Об авторитете церкви

Церковь имеет право установлять обряды и церемонии и имеет авторитет в спорах о вере: впрочем непозволительно для церкви что-либо установлять такое, что противоречит писанному слову Божию; также не может она изъяснять какое-либо место Священного Пинания так, чтобы это место оказалось в противоречии с другим; – хотя церковь и есть свидетельница и хранителница св. книг, однако она не должна и не может ни определять чего-либо вопреки Священному Писанию, ни требовать, чтобы веровали чему-нибудь, как необходимому для спасения, – такому, чего нет в Священном Писании.

(Нет члена у методистов)

XXI. Об авторитете всеобщих соборов

Всеобщие соборы без повеления и воли князей не могут быть собираемы; и когда они собираются, то (поскольку состоят из людей, кои не все руководятся Духом и словом Божиим) – могут и погрешать, иногда же и действительно погрешали, даже в таких предметах, кои относятся к норме благочестия (ad normam pietatis). Посему все, что ими установляется, не может иметь силы и авторитета, ежели не будет доказано, что все такое заимствуется из Священного Писания. Правители и благочестивые судии, не ожидая мнений или собрания соборов вселенских, могут в своих государственных постановлениях делать определения относительно предметов религии согласно со словом Божиим.

(Тоже нет)

XXII. О чистилище

Римское учение об огне чистилищном, об отпущении грехов (об индульгенциях), о поклонении иконам, о почитании их и мощей, о призывании святых, есть худой вымысел, глупо измышленный, и не основывается ни на одном месте Священного Писания: напротив, даже противоречит слову Божию.

(XIV. Сходен с епископальным членом)

XXIII. О служении в церковном собрании

Никому не позволяется принимать на себя дело публичного проповедания или совершения таинств, прежде чем таковой будет законно призван и послан на сие дело. Законно же призванными и посланными мы должны признать тех, которые призваны на сие дело людьми, имеющими власть, публично данную им в собрании на то, чтобы призывать и посылать служителей в вертоград Господень.

(Нет члена у методистов)

XXIV. О том, что в церкви нужно употреблять народный язык

Отправлять общественные молитвы в церкви и совершать таинства, употребляя язык, непонятный народу, решительно противно слову Божию и обычаям первенствующей церкви.

(XV. Сходен с епископальным членом)

XXV. О таинствах

Таинства, уставленные Христом, суть не только залоги, или признаки христианского исповедания, по наипаче они суть некоторые несомненные свидетельства и действительные знаки благодати и Божия благоволения относительно нас, – знаки, посредством коих Бог невидимо действует на нас, и не только оживляет, но и укрепляет и утверждает нашу веру в Него. Христом, нашим Господом, установлено в Евангелии два таинства, т. е. крещение и вечеря Господня (причащение). – Что касается до прочих пяти, обыкновенно называемых таинствами, как то: миропомазание, покаяние, священство, брак, елеосвящение, то они не должны быть признаваемы за таинства евангельские; так как они возникли частью от ошибочного подражания апостолам, частью суть отправления жизни, хотя допускаемые Священным Писанием, но отнюдь не имеющие существа таинств, одинакового с крещением и евхаристией, так как они не имеют никакого видимого знака, или церемонии, кои были бы установлены Христом.

Таинства установлены не за тем, чтобы на них смотрели из любопытства или чтобы их переносили с целью удовлетворять любопытство, но за тем, чтобы их надлежащим образом употреблять. И только в тех, кои достойно приемлют их, они производят спасительное действие; те же, кои приемлют их недостойно, наследуют себе осуждение, как говорит Апостол (1Кор. 2:29).

(XVΙ. Сходен с епископальным членом)

XXVI. Недостоинство служителей не умаляет силы таинств

Хотя в видимой церкви с добрым всегда смешивается и худое, и по временам худые люди достигают власти в служении Слову и совершении таинств; но поскольку они действуют не в свое имя, а во имя Христово, и совершают свое служение по установлению и Его власти, то мы можем пользоваться их служением и слушая слово Божие и приемля таинства. Ни действенность Христова установления не уничтожается их недостоинством, ни благодать даров Божиих не умаляется для тех, кои правильно приемлют таинства, совершенные для них: каковые таинства не перестают быть действенными по силе установлений и обетований Христовых, хотя бы они и были совершены недостойными людьми. Однако же долг дисциплины церковной требует, чтобы о худых делах церковных служителей было производимо расследование, чтобы знающие об их проступках заявляли против них обвинения, и, в случае, если они будут признаны виновными, то были бы низлагаемы.

(Нет члена у методистов)

XXVII. О крещении

Крещение есть не только знак исповедания и признак отличия, коим христианские лица отличаются от других некрещенных: но есть вместе знак возрождения, или нового рождения, (коим как бы некоею печатью приемлющие крещение правильно, запечатлеваются церкви, коим видимо выражаются и запечатлеваются обетования об отпущении грехов и о нашем всыновлении Богу чрез Духа Святого, вера утверждается, благодать укрепляется силою молитвы к Богу).

Крещение младенцев во всяком случае должно быть удержано в церкви, (так как оно совершенно согласно с установлением Христовым).

(XVII. У методистов, кроме того, что очерчено скобками)

XXVIII. О вечери Господней

Вечеря Господня есть не только знак взаимной любви, какую христиане должны иметь между собою, но еще более: она есть таинство нашего искупления смертью Христовою. Посему для тех, кои приемлют его правильно, достойно и с верою, хлеб, который мы приемлем, бывает общением тела Христова, а чаша благословения – общением крови Христовой.

Пресуществление или изменение сущности хлеба и вина в вечери Господней не может быть доказано из Священного Писания; напротив оно ясно противоречит ясным словам писания, извращает сущность таинства и служить поводом ко многим суевериям.

Тело Христово преподается, приемлется и снедается на вечери только небесным и духовным способом; орудием же, посредством которого тело Христово приемлется и снедается на вечери, служит вера.

Таинство вечери Господней, по смыслу установления Господня не должно быть сохраняемо, переносимо и полоняемо.

(XVΙII. Сходен с епископальным членом)

XXIX. О нечестиво приемлющих вечерю Господню

Нечестивые и те, кои не имеют живой веры, хотя чувственным способом, зубами своими, как говорит блажен. Августин, и вкушают таинство тела и крови Христовой, однако ни в каком случае не соделываются причастниками Христа: напротив они вкушают и пьют знаки столь великого предмета только к своему осуждению.

(У методистов нет члена)

XXX. О причащении под двумя видами

Чаша Господня не должна быть отъемлема у мирского народа; так как согласно с установлением и заповедью Христовою обе части таинства должны быть преподаваемы всем христианам безразлично.

(XIX. Сходен с епископальным членом)

XXXI. О едином приношении Христа, совершенном на кресте

Приношение Христово, единожды принесенное, есть совершенное искупление, умилостивление и удовлетворение за все грехи всего мира, как первородный, так и действительные (настоящие), и кроме сего единственного нет никакого иного удовлетворения за грех. Поэтому жертвоприношения мисс, о которых вообще говорят, что священники в них приносят Христа за живых и умерших, чтобы стяжать отпущение вины, или наказания, – суть богохульные басни и пагубное обольщение.

(XX. Тоже)

XXXII. О браке священников

Епископы, священники и диаконы законом Божиим не обязываются ни к обетам одиночной жизни, ни к воздержанию от брака. Поэтому и для них, как и для других людей христианских, позволительно вступать в брак по их собственному рассуждению, как они признают наилучшим для дела служения благочестию.

(XXI. Тоже)

XXXIII. Общения с отлученными от церкви должно уклоняться

Лицо, которое за пагубное отрицание церкви достойно отсечено от единства её и подвергнуто отлучению: – таковое лицо всем множеством верных должно быть признаваемо за язычника и мытаря, доколе оно публично не будет примирено посредством покаяния и снова принято в церковь судией, имеющим на то власть.

(У методистов нет члена)

XXXIV. О преданиях церковных

Не должно признавать необходимым, чтобы предания и церемонии были во всех местах одни, или совершенно сходны. Но потому, что они всюду бывают различны и могут быть изменяемы согласно с различием стран, времен и человеческих обычаев: только бы не было чего установляемо вопреки слову Божию.– Кто по своему личному усмотрению будет произвольно, намеренно и открыто нарушать предания и церемонии церковные, слову Божию не противоречащие, установленные и одобренные всеобщею властью, тот должен быть изобличаем публично, да и прочие страх имут, потому что такой человек восстает против общего порядка церкви, (нарушает авторитет гражданской власти) и бичует совесть немощных братий.

Каждая частная и национальная церковь имеет авторитет установлять, изменять и отменять церемонии, или обряды церкви, установленные только властью человеческою, впрочем так, чтобы все служило к назиданию.

(XXII. У методистов есть, кроме того, что очерчено скобками)

XXXV. О беседах

Вторая книга гомилий, оглавление которых мы присоединяем ниже в этом параграфе, содержит благочестивое и здравое учение, необходимое для настоящих времен, подобно, как и первая книга гомилий, составленная во времена Эдуарда VI. Посему мы признаем справедливым, чтобы эти книги были читаемы в церквах министерами усердно и раздельно, так чтобы беседы были понятными для народа.

Заглавие бесед: 1) о правильном составе церковных уставов; 2) против опасности от идолопоклонства; 3) о возобновлении и хранении церкви в чистоте; 4) о добрых делах: о посте; 5) против распутства; 6) против излишества в одежде; 7) о молитве; 8) о месте и времени молитвы; 9) о том, чтобы общественная молитва и таинства совершались на понятном языке; 10) о надлежащем уважении к слову Божию; 11) о милостыне; 12) о рождестве Христовом; 13) о страдании Христовом; 14) о воскресении Христовом; 15) о достойном принятии тела и крови Христовой; 16) о дарах Св. Духа; 17) на дни, которые народ называет днями прошений; 18) о состоянии брачном; 19) о покаянии; 20) против праздности; 21) против возмущений.

(У методистов нет члена)

XXXVI. О посвящениях

Книга посвящения архиепископов и епископов, рукоположения пресвитеров и диаконов, составленная недавно, во время Эдуарда VI, и утвержденная в то же время властью парламента, содержит все, что необходимо для сего посвящения и рукоположения; ничего она не содержит в себе такого, что было бы в ней суеверно или противно благочестию. Поэтому обо всех, которые рукоположены или посвящены согласно с обрядами, изложенными в той книге, считая со второго года вышеупомянутого короля Эдуарда VI, даже до сего времени, и о тех, кои после будут посвящаемы и рукополагаемы по тем же обрядам, мы определяем, что все таковые и посвящены надлежаще правильно и законно.

(Тоже нет)

XXXVII. О гражданских властях

Её королевское величество⁷¹⁵ имеет преимущественную власть в сем королевстве Англии и в прочих её владениях; её власти подчиняются во всех отношениях главные правительственные места всех состояний сего королевства, будут ли они церковные или гражданские. Власть королевы не подчиняется и не должна быть подчинена никакой гражданской юрисдикции совне.

Когда мы усвояем её королевскому величеству верховную власть (каковыми преимуществами, как мы знаем, возмущается совесть некоторых злонамеренных людей), то тем самым мы не предоставляем гражданскими властям ни проповедания слова Божия, ни совершения таинств, – о каковом предмете так полно свидетельствуют недавно составленные определения при нашей королеве Елизавете. Это есть только то преимущество, которое, как мы знаем, всегда было предоставлено светским владыкам Самим Богом в Священном Писании, именно: что они должны быть правителями всех сословий и состояний, поручаемых их попечению от Самого Бога: будут ли те состояния церковные или гражданские, – и мечом гражданским удерживать необузданных злодеев.

Епископ римский не имеет никакой юрисдикции в сем королевстве Англии.

Законы государства могут наказывать христиан смертью за уголовные и тяжкие преступления.

Христианам позволяется по требованию гражданских властей носить оружие и участвовать в войнах.

(XXIII. У нас не было под руками членов, вышедших из-под пера Джона Весли, а потому мы не знаем, как он отнесся к епископальной редакции настоящего члена. На основании некоторых данных нужно согласиться с тем, что он оставил его (член) и для методистов без перемены. Так: известно, что он отстаивал юрисдикцию короля и парламента во время войны «за независимость»; он отвергал власть римского епископа; он на первой конференции поставил вопрос о ношении оружия (вероятно против квакеров) и конференция решила вопрос утвердительно)

XXXVIII. О собственности

Богатства и имущества христиан в рассуждении права, принадлежности и владения ими не суть общие, как ложно утверждают известные анабаптисты. Впрочем каждый человек по мере своих сил должен свободно творить милостыню бедным из своего имущества, которым он владеет.

(XXIV. Член методистов направлен против всех отрицателей собственности, а не одних анабаптистов)

XXXIX. О клятвах

Как с одной стороны мы признаем, что суетная и безрассудная клятва запрещена христианам Господом нашим Иисусом Христом и его апостолом Иаковом, – так с другой стороны мы полагаем, что христианская религия не запрещает клятвы человеку, когда начальство того потребует в предметах веры и любви, – только бы это было, по учению апостольскому, в правде, суде и истине.

(XXV. Сходен с епископальным членом)

Сличение двух только что приведенных вероисповеданий подтверждает приведенные нами раньше слова Jacoby, что методисты только сократили XXXIX епископальных членов, и нам теперь остается решить вопрос, почему и когда сделано было такое сокращение. Есть основание думать, что сокращение это было произведено не разом: методисты понемногу отсекали члены епископального исповедания, смотря по необходимости, или сознавая стеснительность того или другого члена для деятельности в той или другой области (в теоретической или практической). Необходимо согласиться, что методизм не сделал ничего для теоретического богословия; ограничившись преимущественно областью практическою, он и в догматике обратил преимущественное внимание на те стороны её, которые касаются отношения человека к Богу, и старался выяснить их настолько, чтобы можно было сделать непосредственное применение к жизни. Таким образом мы можем признать то положение, что методизм не обращал внимания на догматические воззрения вновь поступающих в общины членов, только отчасти: догматические воззрения вновь поступающих членов сильно интересовали руководителей методизма, если эти воззрения в каком-нибудь отношении могли быть опасны для хода жизни вновь основываемых общин. Методисты старались устранить из воззрений неофитов все, что шло в разрез с раз принятым методом жизни. Понятно теперь, как мало самостоятельности можно встретить у методистов и в решении тех вопросов, которые касаются практической стороны богословия. При посредстве гернгутианства и англиканства в методизме самым странным и неожиданным образом взаимно переплетаются воззрения лютеран, кальвинистов и арминиан. Трудно решить вопрос о том, какие воззрения получили перевес в методизме, и потому весьма ясным становится то обстоятельство, что методисты за свои теоретические воззрения то приобретали, то теряли симпатии представителей из самых противоположных лагерей. Представители методизма сначала были строгими англиканами, т. е. совмещали в себе самые различные догматические положения, из смеси которых весьма не искусно составлены XXXIX членов англиканства. Но англиканство под ударами деизма пришло к полному разложению и окаменению. Чтобы оживить его, методисты начали искать средств; в конце 30-х годов столетия средство нашлось: это средство состояло в том, что методисты дали в англиканстве перевес протестантству в его первоначальных формах; но исключительное внимание к протестантству вызвало противодействие (реакцию) со стороны другого элемента в англиканстве – реформатства в самых крайних его формах; крайности последнего был противопоставлен арминианизм, который и завершил собою систему вероучения методистов Таков общий ход борьбы догматических воззрений, в результате которой оказался методизм. Здесь кстати заметить, что наиболее всего пострадало вероисповедание англиканское: оно должно было поплатиться и догматическими воззрениями, должно было отказаться и от некоторых канонических пунктов. Частные моменты указанной борьбы мы и постараемся изложить насколько возможно короче, указывая при этом причины опущения того или другого члена из англиканского исповедания.⁷¹⁶

В начале методистского движения (в Оксфорде) члены методизма имели единственную цель – достижение личного спасения и содействие другим в достижении его. Рассуждение об успешном выполнении указанной цели привело основателей кружка методистов к размышлению о состоянии человека после падения и к анализу учения о падении человека и следствиях этого падения, как оно изложено в символических книгах англиканства. Учение о падении и его следствиях, как уже нам известно, изложено в IX члене епископального исповедания и изложено в том же смысле, как оно излагается вообще в протестантских вероисповеданиях. Но методисты не могли допустить, что великое зло, которое проникло в мир вместе с первородным грехом первого человека – извращение природы человека – и подвергло человечество гневу Божию и осуждению, могло быть уничтожено так, как это представляется в указанном члене. «В возрожденных остается повреждение природы» – говорит член, «но для верующих и крещенных нет более осуждения»; а между прочим возрождение человека по смыслу некоторых служебников англиканства происходит именно в крещении.⁷¹⁷ Опыт показывал, что получившие крещение часто живут так, как язычники. Отсюда методисты пришли к выводу, что возрождение происходит в момент начала духовной жизни. По воззрению Джона Весли каждый должен снова возродиться: только личное и лично чувствуемое оправдание и возрождение могут быть признаками избавления человека от осуждения за все грехи.⁷¹⁸ С этой точки зрения становится понятным, почему методисты опустили прибавление к учению о первородном грехе, где описывается бедственное положение человечества вследствие падения. Состояние человека по падении, искупление, возрождение и достижение совершенства, – это средоточные пункты проповеди методистов; но закрепить учение об этом так и в такую форму, в какую оно было закреплено англиканами, основатель методизма не мог, потому что определенная форма члена была бы стеснительною для проповедников методизма, желавших изъяснять то же учение. Откуда же методисты позаимствовали учение о необходимости личного и лично чувствуемого возрождения? В англиканской догматике этого учения не было. Благочестивая мать Джона Весли, отлично знавшая догматику своей родной церкви, настойчиво указывала сыну на то, что о личном возрождении и уверенности в нем никогда не было слышно.⁷¹⁹ Учение об этом предмете было позаимствовано методистами у гернгутиан. Первый разговор Джона Весли с Шпангенбергом касался именно этого предмета и поразил Весли настолько, что тот не знал покоя до того времени, пока не получил уверенности в своем оправдании.⁷²⁰ Во имя этого учения и с проповедью о нем и выступили методисты. Принимая в полном виде протестантский взгляд на искупление человека, методисты усвоили себе также протестантское учение об усвоении плодов искупления человеком. «Мы оправдываемся единственно ради заслуг И. Христа верою, а не делами своими» – говорит XI член вероисповедания 1571 г. (IX у методистов). Самые первые проповеди Джона Весли посвящены уяснению вопроса о вере и значении добрых дел в спасении человека.⁷²¹ Это было необходимо потому, что хотя учение об оправдании только верою входило в символические книги англиканства, но духовенство, современное Джону Весли, не исповедовало этого учения и не проповедало его народу. Оправдание только верою было, по мнению представителей англиканства, можно признать только с точки зрения Кальвина; думали, что вера есть искусственное движение мысли и в этом смысле она была таким же добрым делом, как и всякое действие человека. Но личная жизнь Джона Весли убеждала его в том, что вера, как простое движение мысли, как призвание таких или иных положений, не может спасти человека. Кто только соглашается с истинами веры, но не чувствует расположения к ним, тот не имеет веры спасающей: не было такой веры и у апостолов прежде принесения крестной жертвы. Вера спасающая есть дар Божий, которому в нас лично ничто не предшествует кроме греха и бедствий.⁷²² Итак Джон Весли под влиянием гернгутиан восстановлял значение англиканского члена о вере, возвращал ему чисто протестантский смысл, вопреки взглядам современного англиканского духовенства.⁷²³ Но такой взгляд на веру очень последовательно приводил к кальвинизму в самых крайних его выводах, как замечали Джону Весли лучшие представители англиканства и как после сам Джон Весли убедился в этом. Если вера есть дар Божий, совершенно не обусловливаемый личными заслугами человека, то отчего этот дар не дается всем без разбора? Отсюда логический переход к учению о предопределении одних ко спасению, а других к погибели. Хотя нам не приходилось нигде встречать, чтобы гернгутианство ставилось в связь с кальвинизмом, но нам кажется, что не будет несправедливым сказать, что гернгутиане своим учением о необходимом спасении всякого верующего представляют собою партию, учение которой в практическом отношении опаснее кальвинства. Недаром некоторые упрекают Цинцендорфа в том, что он склонился к признанию антиномистического учения о безусловной свободе евангельской благодати,⁷²⁴ хотя и не проводил своих воззрений в жизнь. Если вера есть дар Божий, мгновенно ниспосылаемый человеку без всяких с его стороны заслуг, то лютеранство, – в каком бы виде оно ни было, – как и кальвинство, обращаются в опасный в практическом отношении антиномизм. Этот переход к антиномизму был сделан вскоре после выступления Лютера с проповедью одним из его приверженцев. Этот же переход был сделан и английскими гернгутианами и заставил Джона Весли порвать с ними сношения; но для того, чтобы разрыв мог быть оправдан, Джону Весли пришлось ввести в свое мировоззрение идею, которая никоим образом не мирилась ни с лютеранством, ни с кальвинством, ни с членами епископального исповедания, хотя идея, о которой идет речь, уже несколько десятков лет стала довольно распространенною в англиканском духовенстве. Идея эта – значение добрых дел человека в его спасении. Джон Весли начал с того, что опустил из епископального исповедания XIII член, трактующей о том, что, прежде приобретения спасающей веры, человек не может творить дел, благоугодных Богу; очевидно, что членом отвергается естественная праведность, коренящаяся во врожденном человеку нравственном законе и заставляющая даже язычников «естеством законное творить». По взгляду Весли она могла быть достаточным основанием для того, чтобы тому или другому человеку был ниспосылаем оный дар Божий, т. е. вера спасающая. Нужно думать, что Джон Весли еще во время связи с гернгутианами начал проводить свой взгляд на значение естественной праведности, т. е. признавать возможность добродетели по побуждениям врожденного человеку нравственного закона. Весли признавал в человеке способность, которая у него называется то сверхъестественными светом, то Сыном Божиим, просвещающим всякого потомка Адама и указывающими ему, что дурно и что хорошо. Эта способность и дает людям предваряющую благодать, – ведет их ко спасению во Христе. Уже гернгутиане указывали Весли на опасность его философствования, и Цинцендорф должен был настойчиво доказывать Джону Весли, что человек не имеет святости в себе, а только во Христе. Но Джон Весли не покидал своего философствования; а позднейшие его сочинения показывают, что он еще дальше развивал его, отожествляя разум язычников, мудрость Соломона, любовь ап. Иоанна, благодать ап. Павла, веру Лютера, добродетель Фенелона и называя все это светом сияния Христова.⁷²⁵ На конференции 1770 года Джон Весли открыто высказал свои мысли и опубликовал их для общин внесением в протоколы вопроса: «Кто в настоящее время принят у Бога из тех, которые никогда не слышали о Христе?» и ответом на предложенный вопрос было: «Тот, кто боится Бога и действует справедливо, согласно указаниям света живущего в нем». Таким ответом выдвигалось положение, явно противоречившее упомянутому положению XIII члена исповедания англиканского. Но понятно, что и XVIII член того же исповедания, отвергающий возможность спасения для не-христиан, также должно было отвергнуть Джону Весли, – что он и сделал. Защитником такого взгляда Весли явился его сторонник Флетчер, который во всей безыскусственной простоте развил мысль Джона Весли⁷²⁶ и старался примирить её с указанными членами. Признание значения за добрыми делами никак не вяжется с взглядом Джона Весли и других методистов на свободу человека, так решительно заявленным в X члене англиканского исповедания (VIII у методистов) этого взгляда держатся все протестантские и реформатские исповедания. В ряду их методисты представляют исключение, которое тем более странно, что методисты становятся в противоречие с самими собою. Тем не менее происхождение противоречия довольно понятно: Джон Весли претендовал на восстановление древнеотеческого учения и первоначального христианства; неудивительно, если он начал симпатизировать взглядам на этот вопрос (на значение добрых), проникшим в англиканское духовенство и богослужебные книги из католической церкви. Мрачные богословские системы протестантизма и реформатства для Джона Весли были столь же неосновательны, как неоснователен (по мнению протестантов и реформатов) светлый взгляд католицизма, допускающий свободу воли в действиях, которая позволяет человеку питать некоторую надежду на спасение, а следовательно стряхнуть с себя тот душевный гнет, постоянную муку от ожиданий будущего осуждения.⁷²⁷ Правда, католическая церковь не проводит с решительностью той мысли, что каждый лично может увериться в своем собственном спасении, как она проводится в старой реформатской догматике; тем не менее она дает более верный критерий для определения нравственного достоинства человека. Этот критерий – деятельность человека. Методисты стараются объединить и данном случае представления реформатов со взглядом католиков. Свидетельство Св. Духа, – говорящего духу человека, что он стал или становится чадом Божиим, – методисты признают наравне с другими евангелическими исповеданиями;⁷²⁸ но методисты отличаются от реформатов в том, что признают непосредственное отношение Св. Духа к духу человека; реформаты же учат, что непосредственного воздействия в данном случае нет: Дух Святой, живущий в человеке, заявляет человеку о его всыновлении Богу посредством плодов духовных: любви, радости, мира и др. Другими словами: методисты свою уверенность в спасении основывают на непосредственном внутреннем чувстве; реформаты, напротив, придают значение рефлексии, потому что не доверяют свидетельству непосредственного чувства.⁷²⁹ Но методисты, при такой самоканонизации человека на основании внутреннего чувства, не отрицают возможности, так сказать, внешней канонизации на основании деятельности человека, – канонизации, производимой другими, как это допускается в католичестве. Но объединяя реформатский и католический взгляды по данному вопросу, методизм идет дальше того и другого,⁷³⁰ как увидим ниже. – Как внутренняя, так и внешняя канонизация предполагают в человеке значительную степень действительного или воображаемого нравственного совершенства, или святости, потому что в противном случае для канонизации нет оснований. Чтобы не показаться безосновательными в произнесении своих нравственных суждений, методисты вновь отступают от принципа первоначального протестантизма и создают учение о христианском совершенстве или святости, которое представляет один из главных отличительных пунктов методизма от других евангелических исповеданий.⁷³¹ Отступление методистов от обще-протестантских воззрений состоит в том, что они признают возможность действительного перерождения человека после оправдания его; с точки зрения протестантов оправдание человека имеет характер отрицательный: освящение человека – акта положительного – при этом не происходит; методисты также отличают оправдание от освящения; но понимая оправдание по-протестантски, т. е. как отрицательный акт, методисты признают и положительное следствие его – освящение человека. Освящение следует за оправданием, но существенно отличается от него. Праведность человека (реальная святость его) есть некоторым образом личное качество: Бог поступает с человеком согласно с тем, каков этот человек есть в действительности.⁷³² Итак святость или христианское совершенство имеют место в жизни некоторых личностей. Но смыслу сочинений Весли, жизнь таковых людей начинается сознанием своей греховности, своей нравственной испорченности и бессилии недопускающего его оставить путь греха, ведущего к вечной смерти. Постепенное напряжение чувства своей беспомощности в человеке может иметь двоякий исход. Если, по мнению основателя методизма, сознание греховности, – иначе покаяние, – проистекающей из неверия в Бога, из чувства независимости от Высочайшего, – бывает бессильно изменить ход душевной жизни в противоположную сторону, то в результате получается отчаяние, которое ведет человека к вечной смерти; но если сознание греховности заставляет человека обратить свой взор к Богу, если покаяние сопровождается верою в Евангелие, то внутренняя жизнь получает в человеке иное направление: здесь становится возможным для человека сделать шаг вперед; предваряющая благодать ниспосылает человеку тот дар, которым начинается новая жизнь. Этот дар – вера, но не вера в общем смысле, как убеждение в невидимом, как видимом, а вера оправдывающая, которая есть убеждение, что искупление, совершенное для примирения с Богом всего человечества, касается и меня лично; что Христос умер и за мои грехи. Только за такою верою следует оправдание, которое происходить мгновенно и, как мы уже говорили, имеет только отрицательное значение (состоит в прощении грехов, в том, что они перестают считаться за человеком). После оправдания человек перестает быть чадом диавола и становится чадом Божиим, от Бога рожденным; таким образом мгновенное оправдание есть вместе и новое рождение человека или возрождение его к новой жизни.⁷³³ Понятно теперь, почему Весли не мог признать той истины, что возрождение греховного человека происходит при его крещении. Возрождение есть результат нравственной жизни, начинающейся сознательным образом, но признать такую жизнь в детях невозможно: многие из них становятся чадами диавола, а потому нуждаются в новом возрождении. Возрождение, таким образом, хотя и понимается как нечто, реально происходящее в человеке, тем не менее оно может утрачивать свою силу; отсюда следует методистское учение о возможности отпасть от благодати, о котором мы будем иметь возможность сказать еще после. – Как с рождением человека в свет начинается его жизнь, так и с новым рождением его (с возрождением) начинается для человека новая жизнь, начинается его постепенное освящение – переход человека от одной степени совершенства к другой. Раньше мы уже указали, что в учении об этом предмете методисты отличаются от других евангелических исповеданий. По словам Schneckenburger’а,⁷³⁴ ортодоксальное реформатство признает учение о евангельском совершенстве, но оно отличает его от совершенства законного. Последнее совершенство в смысле совершенно безгрешного соответствия субъекта с божественною нормою, по учению реформатов, может осуществиться только в будущей жизни; в жизни настоящей остается всегда возможность греховных пожеланий, слов и действий «вследствие присущего природе человека и никогда не искореняемого греха даже у людей, весьма далеко шагнувших в своей религиозной жизни» и достигших высшего евангельского совершенства. Как понимают реформаты это последнее, упомянутый ученый не объясняет. Учение о совершенстве и святости было и у гернгутиан во время их близких отношений к методизму. Но гернгутиане отожествляли оправдание и освящение,⁷³⁵ – что и было поводом к антиномистическим выводам и приложению антиномизма к жизни в лондонской гернгутианской общине. Джон Весли принял от гернгутиан учение об освящении человека, но он не мог допустить моментального переворота от греха к святости. Весли рассуждал, что если оправдание, или возрождение, – что одно и то же, – происходит мгновенно, как появление в свет дитяти; то освящение можно уподобить возрастанию дитяти до возраста совершенного мужа. «Чадо Божие, говорил Весли, постепенно возрастает в меру возраста исполнения Христова».⁷³⁶ В противоположность реформатскому ортодоксальному взгляду методисты признают некоторую степень законного совершенства, состоящего в совершенной безгрешности еще в настоящей жизни.⁷³⁷ Тем не менее методисты очень близко подходили к изложенному раньше ортодоксальному реформатскому взгляду, особенно в первое время методистского движения:⁷³⁸ Весли понимал совершенство, как постоянный союз с Богом, который исполняет сердце смиренною любовью. Такого совершенства может достигнуть всякий верующий. «Но я никогда не понимаю под совершенством силы не иметь никогда недостойных мыслей, или не говорить недостойных слов; такого рода совершенство несоединимо с нашими преступным телом. Такого совершенства мы можем ожидать только после смерти». В этом же смысле он объяснялся с Гибсоном, епископом лондонским. Но дальнейшая жизнь Весли показала, как неустойчив он был в своих взглядах. Во взгляде на совершенство он так же отступил от реформатской точки зрения, как во взгляде на добрые дела он отступил от протестантства. То и другое отступление необходимо признать тесно связанными между собою, потому что понятие о совершенстве, к которому пришел Джон Весли и которое оставил в наследие своим приверженцам, тесно связано с понятием о личной деятельности человека. Раньше мы сказали, что совершенство человека наступает постепенно со времени его возрождения: возрождение есть начало освящения.⁷³⁹ Со времени возрождения человек становится способным умерщвлять духом дела плоти, т. е. остаток ветхого греховного существа человека, понятие о котором Весли заимствовал у гернгутиан (у Шпангенберга). Но гернгутиане были верны первоначальному протестантскому воззрению, признавая, что этот остаток никогда не умирает, а живет на ряду с новым человеком, противоборствуя последнему. Напротив мы, по мнению методистов, все более и более умираем греху, и оживаем для Бога, заботливо избегая зла и ревностно совершая добрые дела. «В таком состоянии мы можем ожидать полного освящения, полного отпущения всех грехов, или идти, по слову Апостола, к совершенству», – говорит Jacoby.⁷⁴⁰ Последнее понятие в данном случае обозначает совершенную любовь, которая исключает грех, исполняет сердце и заправляет всеми способностями души; но любовь есть исполнение закона, который дан падшему человеку. Таким образом совершенство, к которому способен человек, живущий в бренном теле состоит в том, чтобы любить Бога всем сердцем, всею душою и всем помышлением и любить ближнего своего, как самого себя. Человек, имеющий такую любовь, восстановляет в себе образ Божий (богоподобие) и живет и мыслит подобно тому, как жил и мыслил И. Христос. Вот в чем содержится полная христианская святость. Признавая возможным для человека богоуподобление, или высоту такого нравственного состояния, которое было во Христе, методисты, естественно, не могли уже принять в свое исповедание XV члена епископального исповедания, который учит, что все люди, хотя и крещены и возрождены о Христе, много согрешают, и что никого нельзя призвать безгрешным. В доказательство того, что достижение святости возможно еще при здешней нашей жизни, методисты приводят некоторые места Священного Писания, в которых говорится, что И. Христос разрушит дела диавола (1Ин. 3:8), что Он делает свою церковь святою и непорочною (Еф. 5:27), что оправдание закона исполнено в нас воплотившимся Сыном Божиим (Рим. 8:3, 4), что мы должны надеяться на сохранение себя от порока во всей целости нашего существа еще раньше пришествия Господня (I Фес. 5:23); тот же смысл придают Ин. 17:19, 20 и Еф. 3:14–19; кроме этого указывают в доказательство своих положений на те места Священного Писания, в которых говорится о силе искупительных заслуг И. Христа.⁷⁴¹ Не наше дело вступать в экзегетическую полемику по поводу этих мест Священного Писания; со своей стороны мы можем ограничиться указанием на то, что все эти места говорят о такой высоте нравственного идеала, которая недостижима в настоящей жизни и которая, поэтому, рассматривается, как нечто должное быть, но еще несуществующее, неосуществившееся. А те места Священного Писания, в которых говорится о величии заслуг Искупителя, доказывают только то, что мы можем рассчитывать на прощение всякого греха, а не на возможность вполне безгрешного существования, которое предполагает в человеке победу возрожденного существа над всеми слабостями и греховными движениями ветхого человека, или, как утверждают методисты, единство чувства и длительности, как оно было заметно в И. Христе, и исполнение воли Божией на земле, как на небе.⁷⁴² – Окончательная формулировка учения о христианской святости, или христианском совершенстве сделана Джоном Весли в конце 50-х годов прошедшего столетия и имело своим результатом то возбуждение методистских общин, которое известно у методистов под именем религиозного возбуждения, или оживления религии (revival of religion),⁷⁴³ так что в 1763 году выказалось и практическое применение этого учения. Несколько личностей объявили тогда себя достигшими христианской святости, или совершенства. Не хотя Джон Весли, отступая от обще-реформатских представлений о христианском совершенстве, избегал, или старался избежать практических опасностей кальвинства, тем не менее его представление о христианской святости еще в настоящей жизни представляло таких опасностей так же много, как и представление реформатов. Легковерие, суеверия и антиномистические взгляды, как мы уже указывали, так же легко (даже еще легче) развивались среди методистов, как и среди чисто протестантствовавших и реформатствовавших гернгутиан, а еще раньше, между первыми последователями Лютера. Среди последователей Джона Весли достаточно было заявить о себе, как о достигшем нравственного совершенства (христианской святости), чтобы приобрести уважение, результатом которого было то, что на такого святого смотрели как на нечто сверхъестественное, неподчиненное правилам, которым подчиняются другие смертные. Отсюда необыкновенная вялость таковых людей в тех случаях, где необходима вся энергия воли, и снисходительность к ним и их поступкам со стороны других. Такая опасность постоянно встречалась в тех, которые искренно были убеждены в своем освящении. Но были случаи заведомой лжи, которую Джон Весли наблюдал нередко среди своих последователей, о чем нам уже приходилось упоминать. Еще более опасности представляли собою воззрения кальвино-методистов: здесь опасность чистого реформатства была соединена с опасностью, проистекающею из методизма, кальвино-методисты представляли в себе образцы наглости и духовного высокомерия, – и Уайтфилд был одним из первых: он прямо считал себя вдохновенным свыше и заявлял это, как в своих дневниках, так и при переговорах с представителями высшего духовенства.⁷⁴⁴ Духовное высокомерие было причиною того, что часто нравственный приговор о самом себе «святые» понижали все более и более и даже были склонны признавать возможными для себя действительно безнравственные действия.⁷⁴⁵ И нужно заметить, что опасность учения о нравственном совершенстве методистов представляет более трудностей для своего устранение, чем опасность от учения о евангельском совершенстве, проповедуемого реформатами. Первоначальное реформатство подозрительно относилось к непосредственному убеждению человека, основанному исключительно на свидетельстве чувства: суждение о человеческом совершенстве оно основывает на постоянно одинаковом настойчивом напряжении воли в деятельности, на постоянном покаянии и повиновении, в котором человек должен упражняться. Методизм же, как он является в общинах Весли, полагающийся на непосредственное свидетельство чувства, склоняется часто к самоуслаждению (разумеется в отдельных членах его), которое лишает сил и переходит в неподдельный антиномизм. Переход от самоканонизации к тому, чтобы и ошибки свои ставить на степень неизбежных телесных слабостей, весьма нетруден, и Джон Весли отлично сознавал это. Кальвино-методисты шли еще дальше. Они не стыдились признавать, что подобного рода слабости, неизбежно встречающиеся в греховном существе, уже не имеют значения, когда сам человек принят у Бога. «Пусть Богу неугодны мои грехи, но моя личность ему приятна», потому что хотя бы человек согрешил и хуже Манассии, он не может лишиться благодати, потому что Бог постоянно созерцает его во Христе. Для предотвращения подобных опасных воззрений в своих общинах Джон Весли, хорошо чувствовавший их опасность, и придал своему «христианскому совершенству» такие черты, которыми опасность устранялась до некоторой степени, и которые вместе с тем отличают совершенство по чисто методистским воззрениям от совершенства по взглядам реформатов. В этом отношении весьма важно то утверждение, что святость, или совершенство приобретается последовательно и не без борьбы, что идея развития предполагает возможность бесконечных ступеней совершенства, хотя оправданный и возрожденный бесконечно выше других по своей святости и силам. Эта черта имеет весьма важное практическое значение, потому что не позволяет «уже освященному» остановиться в квиэтическом самоуслаждении своею святостью, своим совершенством. Но самое важное, что сделал Весли для удержания своих «святых» в надлежащем смиренном сознании своих слабостей, – это то, что Весли удержал учение англикан о возможности и после возрождения впадать в новые и новые грехи (член XVI епископального исповедания); Джон Весли развил это учение и формулировал его, как учение о возможности отпасть от благодати, утратить свое совершенство. Таким образом необходимость заставила методистов соединить евангелическое учение о совершенстве с англиканским учением о возможности нисходить в своей нравственной жизни: от совершенства, по мнению методистов, человек может перейти на степень возрождающегося – на степень простого верующего. Таким образом, чтобы удержать приобретенную степень святости, человеку нужно быть верным хранителем её, иначе не только утрачивается возможность дальнейшего совершенства, но и того, которым человек уже обладал.⁷⁴⁶ Учение о возможности отпасть от благодати есть последний пункт в учении о совершенстве у методистов. Нужно думать, что оно выработано Джоном Весли около 1770 года, когда ясно обнаружилась вся опасная сторона учения о совершенстве по воззрениям кальвино-методистов.⁷⁴⁷ Из отличительных пунктов в догматике методистов по cравнению с догматиками других евангелических исповеданий учение о возможности потерять благодать представляет весьма важный пункт: оно является прямым противоречием всей реформатской доктрине о предопределении человека или к спасению, или к осуждению, – предопределении, совершаемом безусловно. Мы уже знаем споры по тому поводу, происходившие среди методистов двух различных лагерей. Член епископального исповедания по тому предмету явно склоняется к кальвинству (см. XVII член исповедания 1571 г.),⁷⁴⁸ а потому Джон Весли выбросил его из числа членов, когда составлял исповедание для своих последователей. По смыслу учения о предопределении, как оно изложено у кальвинистов, выходило, что избранный Богом безусловно увлекается ко спасению, а потому для него невозможно уклонение от даруемой ему благодати. Та же самая мысль в скрытом виде подразумевается и представлением протестантов о вере оправдывающей, как ничем не обусловливаемом даре Божием, который туне сообщается человеку. Джон Весли, указавший важность добрых дел для определения нравственного достоинства человека, дал вместе с тем и ясно заметный критерий для определения того, какую степень совершенства приобрел тот или другой из его последователей. Что тот или другой член методизма достиг «святости», это прежде всего должно быть узнано от него самого; его голосу придается решающее значение. Каждый такой человек не должен умалчивать о своем нравственном совершенстве, хотя бы это было и оскорбительно для его смирения: объявить всем о ниспосланном ему благословении Божием он должен для того, чтобы и других побудить к тому же, т. е. к стремлению получить оное благословение.⁷⁴⁹ Но как отличить истину от лжи? По мнению методистов, безошибочно отличить совершенно невозможно; для этого необходим чудесный дар испытывать чужие сердца. Тем не менее можно дойти до некоторой степени несомненности в данном случае, если принять во внимание три следующие признака: 1) если внешнее поведение человека было несколько времени примерным, так что он заслуживает быть признан правоверующим (вера имеет свое обнаружение во внешних действиях – плодах своих); 2) если такой человек точно, ясно, подробно и согласно с Священным Писанием определяет время и обстоятельства происшедшей в нем перемены (т. е., время и обстоятельства своего освящения); 3) если все его следующее затем поведение и слова кажутся святыми и непорочными.⁷⁵⁰ По трем указанным признакам посторонние могут, правда, определять внутренние качества человека; но сколько нужно знания человеческого сердца, чтобы не впасть при этом в ошибочное заключение? Сколько существует ханжей, пустосвятов, которые обманывают людей? И нужно признать за несомненное, что методизм также несвободен от них, не смотря на то, что система взаимного наблюдения над членами в первый период (в прошлом веке) была настолько совершенна, что могла поравняться с системою иезуитизма. – Последний пункт, которым методизм отличается от других евангелических систем, есть учение о безусловном предопределении: методисты отвергают это учение. Основанием для учения о безусловном избрании, или предопределении служит представление о Боге, как существе абсолютном. Бог независим во всех сторонах Своего бытия, а следовательно во всех Своих действиях; причиною последних служит непостижимая абсолютная Его Воля. Единство Божественного существа предполагает в Нем единство всех сил, а следовательно ведения и произволения, а абсолютность произволения предполагает и выполнение с необходимостью всего, что Ему угодно. Отсюда следует, что достаточно было безусловного хотения Божия, чтобы мир существовал так, как он существует, т. е. со всем его злом и несчастьями, – и хотение это исполнилось в действительности. Итак Бог есть Творец зла. Неизменяемость его Существа предполагает, что Бог и в управлении миром также абсолютен, безусловен, как безусловен в его творении; как такой Он без всяких (внешних для Себя) оснований, единственно по произволению Своему определяет ход жизни мира вообще и малейшие подробности каждого творения Своего в частности. Таким образом Он определил от вечности падение человека, его искупление. Но для искупления он избрал только часть людей, а не определил искупить всех. Вот в кратких словах вся доктрина реформатства по данному вопросу. Реформатами она была только доведена до конца: начало ей положено было еще в сочинениях первых протестантов и даже в некоторых воззрениях предшественников реформации.⁷⁵¹ Методисты, как это видно из сочинений Весли, признают абсолютизм Высочайшего Существа в Его проявлениях, во они строго различают проявление Бога в мире, как Творца и как Промыслителя. «Эти два откровения Бога в мире, говорит Jacoby возможно объединить друг с другом, тем не менее они совершенно различны».⁷⁵² В акте творения Бог руководится Своею высочайшею волею. В частности: Ему было благоугодно сотворить ряд духовных существ, одаренных разумом, волею и свободою; Он определил время, место и обстоятельства происхождения каждого индивидуума; каждому по Своему желанию дал Он тело, слабое или сильное, болезненное или здоровое; отсюда следует, что Он разумным существам дает различные степени разума и видоизменяет его сообразно с бесчисленно-разнообразными обстоятельствами. «Трудно сказать, говорит тот же историк методизма, как далеко все это простирается».⁷⁵³ Между рожденным и воспитанным в благочестивой семье и рожденным и взросшим в среде готтентотов огромная разница; но нужно быть уверену в том, что разность не может быть велика настолько, чтобы принуждать одного быть добрым, а другого злым, одного привести к вечному блаженству, а другого – в геенну вечную. «Этого не может быть, потому что в противном случае следовало бы принять, что характер Бога, как Творца, противоречит характеру Его как Промыслителя». Как Промыслитель, Он не управляет и не может управлять миром безусловно по абсолютной Воле Своей (nach Seinem Souveränen Willen), но только по неизменным правилам высочайшей справедливости и милосердия. Мы безусловно можем утверждать, что Бог награждает тех, которые ревностно ищут Его. Но Он не может награждать солнце за его свет, потому что солнце не имеет свободного бытия. Не мог бы Он награждать и человека; если бы последний по необходимости заставил просвещаться свой свет пред человеки. Каждая награда, как и наказание, предполагает свободу в действиях. Отсюда следует что Бог-Промыслитель в наградах и наказаниях действует, как беспристрастный Судия, действующий на основании объективных для Себя действий человека.⁷⁵⁴ Как такой Судия, Бог никогда не накажет человека за то, чего он не может избежать, или за опущение того, чего невозможно было сделать. Итак: как Творец, Бог поступает абсолютно; а как Пpосмыcлитeль – по закону справедливости; различать двоякий характер проявления Бога в отношении в миру необходимо, потому что только в таком случае мы можем воздавать полную справедливость Его высочайшей благости, не оскорбляя Его неподкупной справедливости. – Но отсюда не следует, что методисты отрицают предопределение и избрание Божие относительно участи людей в настоящей и будущей жизни. Обыкновенно говорят, что под избранием Божиим можно разуметь два различные предмета. 1) Под избранием человека разумеется Божественное определение его к выполнению в мире известной роли. Такое назначение абсолютно, безусловно. Так, Кир был избран к возвращению евреям свободы, ап. Павел – к проповеди христианства, вместе с 12 апостолами. Но к прославлению человека такое избрание не имеет отношения, по воззрению методистов. Апостол Иуда Искариотский был избран среди 12, но погиб. 2) Под избранием Божиим разумеется у методистов определение людей ко спасению. Но такое избрание ко спасению также условно, как и избрание к осуждению. Решение участи человека по такому взгляду заключается в словах Спасителя: Иже веру имет, спасен будет; а иже не имет веры, осужден будет. Таким образом Бог судит о людях на основании их веры, и избирает их ко спасению или осуждению на основании того из Своих свойства по которому Он созерцает несущая, яко сущая, т. е. на основании своего всеведения. Бог предвидит такую или иную жизнь человека, но не предопределяет её; Он предопределяет только награду или наказание за эту жизнь смотря по тому, чего она заслуживает. Что такое представление об избрании и предопределении верно, доказательством этого служит все содержание Священного Писания Ветхого и Нового Заветов. Оба они свидетельствуют о бесконечной любви Бога к роду человеческому, которая особеннейшим образом открылась в Искуплении человека. Искупление совершено для всех; пользоваться же плодами его могут только те, которые хотят. Человеку предлагается Богом жизнь или смерть, выбрать то или другое зависит вполне от него.⁷⁵⁵

Вникая в смысл догматических воззрений методистов и соответственно им сделанных методистами изменений в епископальном исповедании, мы должны прийти к тому выводу, что англиканские воззрения методистов лежащие в основе их вероучения, были настолько тверды что заставили методистов отступить от некоторых пунктов учения первоначального протестантизма и реформатства. Таким путем методисты пришли к признанию значения добрых дел в спасении человека. Признание за добрыми делами важного значения в свою очередь легло в основу методистского учения о христианском совершенстве и было причиною того, что методисты признали возможность падения человека («потери благодати» – говорят протестанты и реформаты) и отвергли учение о безусловном предопределении и избрании. Три указанные пункта представляют отличительные пункты методизма от других евангелических (протестантских и реформатских) исповеданий. – Но англиканские воззрения методистов были не настолько сильны, чтобы сдержать методистов от их реформаторских стремлений. Как ни старались методисты смягчить воззрения протестантизма и реформатства, – методизм остается «второй реформацией» в Англии, потому что он до возможно крайних пределов развивает принцип протестантизма в религии, как чисто-субъективном богоугождении. Внутреннюю жизнь верующего методизм ставит на первый план, – и к возбуждению, а также к возможно большему напряжению её сводится вся заботливость руководителей классов (classleader) и кончая самыми видными и знаменитыми проповедниками методизма. С этой точки зрения мы можем уяснить себе дальнейшую судьбу епископального исповедания под реформаторскою рукою Джона Весли. Значение добрых дел в спасении человека заставило, правда, Джона Весли признать важность внешнего обнаружения религиозности человека, т. е. внешнего культа, – но по его представлению религиозные формы епископальной жизни были недостаточны ни для возбуждения в человеке внутренней жизни, ни для возможно большего её напряжения, ни для того чтобы помочь человеку удерживать себя от падений, от утраты благодати. А если так, то по рассуждению основателя методизма нужно было создать новые формы церковной жизни; но для создания таковых необходимо было отвергнуть практику епископальной церкви, пренебречь её дисциплинарною стороною, – словом посягнуть на её каноны, а прежде всего, разумеется, на члены исповедания, которые обеспечивали то и другое. Широкая религиозная терпимость, убеждение, что угождающий Богу во всяком народе «по правде приятен ему», заставили Джона Весли воздержаться от оскорбительного для православной и католической церквей прибавления к XIX члену, – прибавления, говорящего о том, что эти церкви погрешили. Для Джона Весли церковь была только собранием верующих людей, в котором надлежащим образом проповедуется чистое слово Божие. В таком смысле церковью можно назвать всякую христианскую секту, потому что здесь опущены главные признаки истинной церкви: её богоучрежденность во всех сторонах жизни. Церковь по тому понятию, к какому приходили члены методистских конференций, уже не могла пользоваться таким авторитетом, какой принадлежит ей (в лице её богоучрежденной иерархии) на основании главного её свойства, только упомянутого нами. Понятно теперь, почему методисты опустили XX и XXI члены епископального исповедания, трактующие об авторитете церкви и общих соборов, а также XXIII член, осуждающий тех, кто берет на себя служение в церкви, не будучи призван к таковому служению. Первые два члена предавали всех основателей методизма и его главных вождей на суд церкви и собора за отступление от практики англиканской церкви. Вторым из членов (XXI), о которых идет речь, возвышался авторитет англиканского духовенства, а этого методисты не могли допустить, видя, как это духовенство низко стоит по своим качествам. Джон Весли был убежден, что многие из его проповедников гораздо достойнее многих членов клира;⁷⁵⁶ между тем по смыслу XXIII члена проповедники его считались непризванными к служению в церкви и немогшими поэтому ни проповедать, ни совершать таинств, ни управлять церковью. Джону Весли не оставалось ничего другого, как опустить член XXIII. С той же точки зрения можно объяснять уничтожение методистами XXVI члена епископального исповедания, а также и другие видоизменения в членах, трактующих о таинствах. Протестантизм методистов сказался здесь не в том, что они изменили смысл членов: [эт]ого почти незаметно. Поставляя на первый план внутреннюю жизнь человека, методисты поставили таинства в разряд простых символических действий,⁷⁵⁷ и это сделано без видимых изменений в членах. Правда, XXVI член опущен совершенно, но пропуск его не приносит вреда тому понятию о таинствах, какое дано в членах о таинствах, и может быть объяснен только тем, что признавая члены о таинствах, методисты имели о них гораздо низшее понятие, чем вообще англикане. [Е]же Джон Весли – по убеждениям высокоцерковник – отрицал благодатное действие крещения, которое у англикан называлось возрождением и вероятно перешло к ним в наследство от католицизма.⁷⁵⁸ Последователи его из таинств сделали только знаки союза с Богом, а потом дошли до отрицания их совершенно. Хотя англикане приняли учение о таинствах из протестантизма (о крещении) и реформатства (о причащении), однако они высоко ценили их и свое уважение подтвердили окончанием XXV члена, и членами XXVI и XXIX. Методисты уже во время Весли ограничивались только первым, опустив второй и третий (XXVI и XXIX).⁷⁵⁹ – Не могли методисты принять в свое исповедание и того члена, который запрещал англиканам иметь общение с отлученными, т. е. XXXIII члена. Мы знаем, что Джон Весли никак не хотел поставить своих последователей в ряды диссентеров. Тем не менее он фактически был отлучен от церкви чрез запрещение проповедания в епископальных храмах. Тоже самое нужно сказать и о других проповедниках методизма. Если бы Джон Весли признал XXXIII член имеющим силу, то в его общинах могли бы найтись, да и находились ревнители такого рода, которые сочли бы зазорным для себя общение с методистами. Известно, что среди методистов была партия, которая не хотела заходить так далеко, как заходил Джон Весли. К этой партии принадлежал и непонятый англиканами Чарльз Весли, который постоянно составлял оппозицию радикальному Джону Весли. Дальнейшие видоизменения в членах епископального исповедания как нельзя более гармонируют с тем, что было сделано методистами раньше. Методисты не могли принять членов о гомилиях (XXXII) и о посвящениях (XXXVI); введение проповедничества, свободного от всяких форм, было необходимо в виду потребностей тогдашнего общества, поэтому методисты отвергли серьезную, но неподвижную безжизненную проповедь, закрепленную членом о гомилиях; то же должно оказать и о XXXVI члене: признавая проповедничество мирян и не имея возможности добиться для таковых учителей посвящения, Джон Весли удалил из исповедания стеснявший его в этом отношении член. Нужно заметить, что член о гомилиях стоит у англикан на очень зыбкой почве. Относясь к обрядовой стороне, он уничтожается XXXIV членом, в котором сказано, что наказываются нарушения только тех обрядов, которые основаны на слове Божием; но такая или иная форма проповеди словом Божиим не установлена. При отрицании XXXVI члена методисты оставались только последовательны. Они призвали законность служения лиц непризнанных церковью (отрицая член XXIII) следовательно должны были отвергнуть и посвящение, как внешний вид призвания к служению.

Итак «вторая реформация», т. е. методистское движение, по своим результатам сделала значительный шаг вперед в сближении англиканства с протестантизмом и реформатством. Но она не имела столько внутренней энергии, чтобы вполне отрешиться от колебательного состояния, которое составляет одно из отличительных свойств англиканства и которое продолжается до наших дней, заявляя себя в представителях высшего англиканского клира. Поэтому нельзя не согласиться с некоторыми историками методизма, которые говорят, что методизм есть одна из тех многочисленных реакций субъективного благочестия против охладевшей англиканской церковности, которые вытекали из особенностей «первой реформации» Англии.⁷⁶⁰ Непосредственным следствием методистского движения было так называемое евангелическое движение, в котором представители англиканства обратили преимущественное внимание на практическую сторону христианства.⁷⁶¹ Но богословские взгляды методистов с их исключительным субъективизмом не остались без влияния и на чистое (лютеранское) протестантство. Методизм в такой же мере можно назвать дальнейшею фазой развития протестантизма, в какой называют его фазой развития реформатских идей Англии, – и, – что всего поучительнее, – это развитие идет в направлении к сближению с католицизмом, который при всех своих заблуждениях имеет более верный взгляд на оправдание (разумеем учение об условиях оправдания). Таким образом католические тенденции методизма не всегда были фикцией его противников: нужно думать, что те, которые обвиняли методистов в католицизме, не всегда были неправы; они были неправы тогда, когда обвиняли методистов в стремлении отдать английскую церковь во власть римского епископа, но правы были, если проницательным умом верно схватывали то, что методизм, восставая против католичествующей англиканской церкви, сам далее её заходил в усвоении принципов католицизма. – Богословские взгляды Уайтфилда и его невежественных последователей, по отзыву Hunt’а, столь незначительны и вздорны, что не заслуживаюсь должного внимания, а потому мы не будем говорить о них.⁷⁶²

В первый период истории методизма окончательно сформировалось и богослужение методистов, как самостоятельное обнаружение религиозных движений души, не удовлетворявшейся формальною стороною богослужения епископальной церкви. История богослужения методистов по своему ходу так же неожиданна, как и история методистского движения вообще. Как это движение имело исходным пунктом сознание нужды помочь англиканской церкви в её бедственном положении, так к частности и начало истории методистского богослужении нужно искать к стремлении методистов (членов оксфордского клуба) к воспитанию в себе и других любви к богослужению родной церкви. Первоначальные методисты, как известно, были самыми ревностными посетителями богослужения своей церкви, и основатели методизма были самыми ревностными исполнителями своих священнослужительских обязанностей:⁷⁶³ Джон и Чарльз Весли, особенно же Уайтфилд, в начале своей деятельности в членах клира англиканской церкви могли считаться образцами строгости и ревностного исполнения обязанностей. Мы знаем, что первые два дошли до того, что хотели восстановить церковно-богослужебную практику по канонам древней христианской церкви, – чем и возбудили против себя неудовольствие колонистов Георгины.⁷⁶⁴ Но уже в самой ревности их к своему делу лежали опасные задатки – начало отделения от богослужебной практики англиканства. Судьи из колонистов были правы, когда среди обвинительных против Джона Весли пунктов выставили и то, что он изменяет служебник англиканской церкви (Common-prayer-book), выпуская и изменяя гимны и молитвы, освященные древностью, и внося в богослужебную практику гимны и молитвы, составленные им самим и его братом.⁷⁶⁵ Гимны и молитвы, составленные братьями Весли (особенно Чарльзом), как нам уже известно, предназначались к услаждению религиозных сердец членов «священного клуба». Из приведенного же обвинения мы видим, что братья Весли в Америке начинали вводить свои произведения в богослужение. Посягая на состав служебника англиканской церкви, методисты считали себя вполне обязанными ввести в богослужение и новую проповедь, т. е. восстать против книги гомилий, изданной при Эдуарде VI и дополняемой с некоторыми изменениями время от времени. Мы уже знаем, какова была эта проповедь, и какие последствия она имела: основатели методизма увлекли за собою большое количество простого народа. Но как введение новых гимнов и молитв, так и новая проповедь были тесно связаны с богослужением англиканской церкви, и новые общины методистов в этом отношении оставались не только верными дщерями родной церкви, но и превосходили других своею ревностью, потому что в начале деятельности своей основатели методизма поощряли ревность к родной церкви всею силою своего проповеднического слова. Но обстоятельства, как и личные взгляды основателя методизма, скоро изменились: методистам стали воспрещать проповедание в епископальных храмах: методисты со своей стороны выказали стремление к изменению существующего церковного порядка. Джон Весли, прежде думавший, что спасение человека может осуществиться только в церкви, после запрещения проповедания в храмах этой церкви решил ничего не признавать важным в правилах веры и внешних обычаях, если только для этого нет оснований в священном Писании; многие его последователи шли дальше: они отвергали значение церковного священного сана (священство).⁷⁶⁶ Прежде чем сказать о результатах такого направления среди методистов, следует заметить, как отнеслось к первым признакам методистского движения англиканское духовенство. Нельзя думать, чтобы оно с самого первого времени отлучало уклонившихся в методизм членов своих приходов. Во-первых: оно не всегда могло отличить членов методизма от обыкновенных прихожан, а потому смотрело на них, как и на других членов своей паствы; во-вторых: с первого раза проповедники методизма стремились только к поднятию религиозного духа в англиканах; следовательно, первою формою его обнаружения в человеке было проявление благочестия в большей степени, чем прежде: новообращенный методист чаще других ходил в церковь, чаще других приступал к принятию причащения; он же освобождался от дурных привычек, – словом на каждого приходского священника переход его членов в методизм с первого раза должен был производить благоприятное впечатление и вовсе не подавал повода к отлучению неофитов методизма от церковного общения; приходской священник такого члена своего прихода скорее всего мог одобрять и ставить другим в пример, чем порицать и отделять от них. В-третьих: если методисты восставали против приходского духовенства, то – кажется нам – это было не повсеместно. Проповедники методизма восстановляли паству против своих пастырей только в том случае, если пастырь прихода был действительно невежествен и вел дурную жизнь. Иначе и быть не могло: приход не мог бы выслушивать проповеди и нареканий против своего священника, если бы они были несправедливостью в отношении к нему; если этот священник был достоин всякого уважения, то не забросал ли бы приход камнями всякого, кто осмелился бы говорить против него? Думается, что проповедники методизма имели в виду качества приходских министров (minister – священник), когда осмеливались говорить против них; а если приходилось в том или другом месте основывать общину, то проповедники методизма не могли не рекомендовать своим последователям слушаться советов приходского министра, когда последний был достоин уважения; не думаем, чтобы они стремились увлечь своих последователей от господствующей церкви, в данном случае. В-четвертых: есть положительные известия, что некоторые приходские министры сочувственно относились к методизму, видя в нем благодетельный для англиканства дух, могущий оживить церковь от охватившего её усыпления. Принимая во внимание все сказанное, мы можем прийти и тому выводу, что если не все члены методизма и не во всех местах, то, по крайней мере, преобладающее большинство получали таинства от приходских министров и посещали англиканское богослужение. Иначе быть не могло. Известно даже, что сам Джон Весли считал возможным приступать к таинству причащения одновременно с одним из злейших своих противников (Лавингтоном).⁷⁶⁷ Известно также, что в начале те методисты, которые обращались из диссентеров в методистов принимали таинства у своего приходского диссидентского духовенства, которое после стало отлучать таковых членов от причащения, заметив, что основатели методизма относятся к диссентерам враждебно:⁷⁶⁸ диссентеры тогда начали хлопотать о достижении политической полноправности, а потому считали неудобными вступать в сношения с таким непопулярным обществом, как методисты.⁷⁶⁹ Но скоро, даже очень скоро, духовенство господствующей церкви стало видеть в методизме церковный раскол: после этого прежняя терпимость к духовенству, сочувствовавшему методистам, и к самым методистам не могла быть уместною. Уже в начале 1742 года духовенство господствующей церкви стало отлучать методистов от общения. Оно, по выражению Весли, бодрствовало над методистами, как леопард над своею добычею: отлучало их от причащения; не желая сближаться с ними, оно проповедало против них в храмах, говоря о них все худое, проклинало их во имя Господа и т. д.⁷⁷⁰ Что после этого оставалось делать методистам? Нужно было устроить свое собственное богослужение, или же отказаться от мысли о необходимости произвести религиозно-нравственную реформу в английском обществе. Мы уже видели, какие взгляды были у Джона Весли по вопросу о том, как он действует: из объяснения его, представленного членам епископального клира, ясно видно, что он и не думал отказываться от своего дела. Он просил указать ему верный путь для достижения намеченной цели, просил снисхождения к своей деятельности и правильного обсуждения её, но от достижения цели, от самой деятельности своей он не решался отказаться. В первоначальных общинах, основанных после разделения с гернгутианами, ему не трудно было основать самостоятельное богослужение: общин было мало, сам он посещал их постоянно и имел ординацию епископа для совершения богослужения; такую же ординацию имел и его брат, и Уайтфилд. Прототипом богослужения методистов этого времени могут служить религиозные собрания, которые составлялись у методистов каждый почти день. Те часы религиозных упражнений, которые были назначены еще 11-ю правилами Бёлера, составленными для общества в Феттер-Лене, и теперь были часами религиозных собраний; а самые собрания мало-помалу приобретали богослужебный характер. Местом таковых собраний были частные дома и капеллы (часовни), нарочно для этого устроенные; а в некоторых местах проповедникам методизма дозволялось совершать молитву, проповедать и совершать таинства в епископальных храмах, т. е. позволялось участвовать в общественном богослужении с методистскою характерною чертою.⁷⁷¹ Понятно, что вновь формировавшееся методистское богослужение должно было походить на богослужение епископальное, потому что оно было заменою последнего. Отсюда с необходимостью следует заключить, что в первых методистских собраниях совершалось епископальное богослужение с выпуском и заменою тех частей англиканского служебника (Common-prayer-book) и книги гомилий, которые оказывались неприложимыми для народа по мнению вождей методизма. Но и так дело могло продолжаться очень недолго. Общества методистов быстро росли, как внутри, так и вовне; число правильно посвященных методистов-священников становилось все недостаточнее, а духовенство епископальных приходов смотрело на методистов все злобнее и все больше стесняло их в отношении пользования таинствами и общественным богослужением. Правда, что странствующие проповедники методизма, имевшие ординацию англиканских епископов, могли во время своих путешествий удовлетворять религиозным нуждам общества методистов, но не вполне: для этой цели проповеднику нужно было жить в одном месте; но тогда дело распространения методизма должно было остановиться, а этого Джон Весли не хотел. Правда и то, что были несколько духовных лиц из епископального клира, которые сочувствовали методистам и могли постоянно удовлетворять потребностям некоторых общин; но таковых лиц было очень мало, а потому только весьма немногие общины методистов не ощущали потребности в увеличении правильно ординированного методистского духовенства: большинство находилось в большом затруднении, и Джон Весли с этой стороны должен был заискивать у англиканского духовенства. Но это ставило его в несколько зависимое положение и вредило делу распространения методизма. Его приверженцы скорее поняли свое ложное положение и начали подумывать о возможности выхода из него. В то время как Джон Весли и лично, и при помощи конференций старался внушить своим членам методизма мысль о необходимости посещать богослужение родной церкви,⁷⁷² его последователи разделялись на три партии: партию консервативных методистов-высокоцерковников, партию сепаратистов и партию склонявшуюся на сторону диссентеров.⁷⁷³ Чтобы правильно судить о представителях упомянутых партий мы должны помнить, что все они побуждаемы были чисто религиозными причинами: во всех них говорила искавшая себе удовлетворения религиозная потребность, возбужденная новою проповедью – проповедью методистов. Только нужно помнить, что представители различных партий различно решали вопрос об удовлетворении религиозных нужд общества методистов. Методисты-высокоцерковники признавали, что религиозное движение, возбужденное методистами, нужно предоставить руководству тех, кто законным образом был призван стоять во главе религиозной жизни английского народа, т. е. руководству епископального приходского духовенства, особенно там, где это духовенство было богобоязненно; посвящения особенного духовенства для методистских обществ партия методистов-высокоцерковников не признавала необходимостью. Самым главным представителем этой партии был брат Джона Весли Чарльз, на стороне его стояло склонное к методизму приходское епископальное духовенство, которое было весьма недовольно тем, что в методистских обществах на ряду с ним является большое число членов из простых мирян, которые считали себя правоспособными идти во главе религиозной жизни и претендовали на достижение равных прав с духовенством. Сюда относились различные руководители классов (classleaders), увещатели, проповедники из мирян (lay-preachers), управители финансовою стороною методистского движения (stewards, trustees), которые выступили со своими претензиями на власть несколько позднее. Но так как Джон Весли, главный руководитель движения, сознавал, что резкий переход от единения к разделению с господствующею церковью может быть гибелен для методизма, то он не высказывался решительно по вопросу об отделении от церкви. На первой конференции методистов данный вопрос был оставлен без решительного ответа, как уже нам известно. Теперь нам понятно будет, кто был представителем сепаратизма в методистских общинах. Главным образом сюда относились руководители миряне (руководители классов, проповедники и управители капелл из мирян), которые стремились к тому, чтобы выдвинуться каким-нибудь путем над массою обыкновенных членов. Чрез единение методизма с господствующею церковью они постоянно оставались бы в тени около приходского ординированного духовенства. Поэтому они постоянно твердили, что Джон Весли заходит не достаточно далеко в своих реформах: им хотелось, чтобы Джон Весли отделился от господствующей церкви и из методистов образовал самостоятельную церковь. Ко времени образования сепаратистской партии взгляды Джона Весли на родную церковь изменились настолько, что он уже считал возможным спасение и вне её, но он знал, что его реформы могут быть проведены только в единении с нею, а потому стоял на распутье между крайними партиями. Отделение от господствующей церкви вынудило бы его к такому крайнему шагу, который поставил бы его во враждебное отношение к его прежним друзьям из духовенства епископальной церкви, а с другой стороны заставил бы его членов прекратить посещение епископального богослужения. Таким образом вопрос об отделении от церкви англиканской главным образом сводился к учреждению самостоятельного методистского богослужения: в других отношениях методисты уже достаточно были самостоятельны. Самое лучшее, по мнению Весли, было просить о том, чтобы епископы англиканской церкви посвятили некоторых проповедников мирян для совершения служения в общинах методистов: таким путем перемены, которые нужно было сделать в богослужебной практике, возможно было сделать, не смущая совести высокоцерковных методистов, потому что такие перемены подучали церковно-юридическую санкцию чрез посвящение проповедников методизма. Но беда для основателя методизма заключалась в том, что его проповедники были настолько невежественны, насколько может быть невежественным человек, никогда нигде не учившийся, но начитанный. Образцом их может служить Уайтфилд, который самообразованием дошел до проповедника и ординации в члены клира. Чарльз Весли очень метко сравнивал проповедников методизма с библейскою ослицею, которая, не смотра на свое безгласие, была способна силой Божией обличить пророка Валаама. Посвящать таких людей в министры церкви епископы не могли по установившемуся обычаю господствующей церкви. Отсюда возникали постоянные несогласия и споры между ними и Джоном Весли, кончавшиеся письменною и устною перебранкою. Правда методистам оставался выход из такого трудного положения; он состоял в том, что методисты могли стать в положение диссентеров, примкнув к одному из этих религиозных английских обществ. В последнем случае они могли приобретать свое собственное духовенство уже не чрез посвящение епископов англиканской церкви, и совершать богослужение уже по своему собственному усмотрению. Те представители методистов, которые стремились к такому обороту дела, и составляли третью партию. Их взгляды мало разнились от представителей партии сепаратистов, потому что в том случае, когда методисты становились диссентерами, они приобретали полную религиозную самостоятельность, – становились под покровительство законов государства: могли устроять самостоятельное богослужение в тех помещениях, в которых совершались их религиозные собрания. Но если основатель методизма не мог допустить мысли о зависимости от епископального духовенства, то еще менее он мог согласиться на зависимость от какого-нибудь диссидентского общества, хотя бы эта зависимость ограничивалась только выбором служителей церковных: Джон Весли не хотел признать методистов диссентерами даже после того, как получил свою санкцию Deed of Declaration – акт, равняющийся для методистов тому, что известно под именем Magna charta libertatum в истории Англии; хотя после этого он уже не нуждался в посвящении своих проповедников со стороны епископального духовенства, потому что сам посвящал их. Итак Джону Весли приходилось выдержать борьбу с тремя различными направлениями в общинах методистов. Собственно говоря весь вопрос, который ему требовалось разрешить, состоял в том, кто будет совершать таинства для возраставших постоянно методистских общин, или точнее кто будет преподавать им таинство причащения, потому что все другие составные части богослужения могли совершать способные проповедники из мирян. В конце 1742 года так и было: в отсутствии Джона Весли лондонскою общиною методистов заправлял простой проповедник – Максфилд. В 1744 году (на первой конференции) методисты еще не сознавали настоятельной нужды в отделении от господствующей церкви, а потому проповедники-миряне уступили членам епископального клира. На второй конференции вопрос о самостоятельности методизма был решен несколько иначе, потому что здесь было меньше членов из духовенства. Конференция 1745 года уже пришла к тому выводу, что все степени священства отличаются друг от друга только преимуществом старшинства, а не власти; что все эти степени произошли не по особому божественному учреждению, а по выбору христианских обществ; что в основание выбора положено духовное преимущество избранных и способность их к духовному руководительству в обществах христианских. Решением такого рода в принципе намечен был выход из затруднительного положения, предстоявший методистам в том случае, когда епископальная церковь решилась бы отвергнуть методистов, как недостойных из своих членов, лишив их возможности участвовать в таинствах. Епископальная церковь не высказывала однако своего решительного суждения по этому поводу во все продолжение первого периода истории методизма; так что затруднения методистов по данному вопросу не прекращались во все время до смерти основателя методизма. В то время недостаток в духовенстве ощущали не только методисты, но и члены англиканской церкви,⁷⁷⁴ особенно в американских колониях. Методисты же были в положительной невозможности приобрести себе духовенство, и во все продолжение первого периода находились в напряженном состоянии. Они строили себе капеллы; их проповедники стремились получить посвящение;⁷⁷⁵ когда же посвящения достигать не приходилось, то те же самые проповедники поднимали вопрос о совершении таинств лицами непосвященными.⁷⁷⁶ Окончательное разрешение вопроса о самостоятельном духовенстве относится к 1748 г., когда был издан Deed of Declaration и когда Джон Весли совершил первое посвящение проповедников в духовный сан. Но вопрос о самостоятельном богослужении, нужно думать, был покончен методистами гораздо раньше. Это и естественно: посвящение самостоятельного духовенства было необходимо методистам потому, что они уже вполне сознавали невозможность для себя посещать богослужение родной церкви, находя его неудовлетворяющим их религиозных потребностей. Из протоколов конференции, которая происходила в 1773 году в Филадельфии, видно, что уже тогда учение и церковное устройство Веслианских общин было рассматриваемо, как нечто готовое, – что противополагало его учению и церковному устройству других религиозных обществ, и Ашбери, руководитель американских методистов, во имя этого учения и церковного устройства определяет правила дисциплины, которые и внесены в протоколы конференции. Между прочим там сказано, что всякому проповеднику методизма строго воспрещается совершать таинства крещения и причащения; что каждый, наоборот, член общин методизма должен ревностно посещать богослужение и принимать причащение.⁷⁷⁷ Отсюда мы можем заключать, что среди методистов в колониях в Америке уже не мало было и таких, которые решались сами совершать таинства для тех, которые не хотели или не могли посещать богослужения родной церкви. Итак методисты постепенно были подготовлены к тому порядку вещей, который у них оставался почти до настоящего времени и который состоял в том, что они отвергли богослужебную практику англиканской церкви в тех её пунктах, которые служили слабым средством для возбуждения религиозной жизни человека. Постепенное уяснение вероисповедных особенностей методистов имело в результате изменение взглядов на обрядовую сторону богослужения и даже на самые таинства. Если в начале проповедникам воспрещалось совершать таинства, то это делалось по причине представления о них, как о таинственных действиях, имеющих важное значение в жизни человека. Но развитие учения о необходимости возрождения ниспровергло значение крещения, обратив его в простое символическое действие, весь смысл которого методисты стали полагать в том, что чрез него рожденный становится членом церкви; таинственная сторона крещения, признаваемая в англиканском требнике, была методистами отвергнута.⁷⁷⁸ Сообразно с этим был изменен и обряд крещения, т. е. сообразно с таковым взглядом были составлены новые молитвы для обряда. На таинство причащения методисты стали смотреть только как на символ того, что каждый возрожденный находится в единении с Искупителем человека; отсюда необходимо было сделать некоторые перемены в англиканской литургии, которая, хотя имела кальвинский взгляд на таинство евхаристии, тем не менее напоминала собою литургию католической церкви в некоторых её пунктах. Перемены в литургии Джон Весли пытался произвести еще в Америке, но это было поводом к составлению против него одного из обвинительных пунктов. Перемены в Англии нужно было допускать еще с большею осторожностью, потому что если основателей методизма допускали к богослужению в епископальных храмах, то при богослужении были уже не одни методисты. Собственно говоря, все перемены в богослужении, какие Джон Весли считал нужным сделать, безопасно можно было производить в капеллах, построенных методистами для своих религиозных собраний. Но такие перемены мог делать только сам Джон Весли, его брат и сочувствовавшее методизму весьма немногочисленное епископальное духовенство. Таким образом развитие специально методистского богослужения шло очень медленно и только к 1784 году, вероятно не раньше, была составлена особая литургия для совершения в капеллах методистов, потому что раньше не было нужды составлять такой литургии: её некому было совершать. Основывая в упомянутом году епископальную церковь методистов в Америке (Methodists Episcopal Church), Джон Весли счел нужным дать ей для руководства: 1) члены веры, пересмотренные и сокращенные по своему взгляду; 2) общие правила соединенных обществ (General Rules of United Societies); 3) протоколы конференций, заседавших в Англии; 4) литургию, несколько отличную от англиканской литургии;⁷⁷⁹ и (по всей вероятности) в – 5) снабдил посланных туда проповедников служебником для других богослужений.⁷⁸⁰

Немного выше мы сказали, что богослужение методистов было видоизменением их религиозных собраний; собрания же эти совершались то в частных домах, то в нарочно устроенных для этого капеллах, или часовнях. Достоверно мы не знаем, совершали ли методисты когда-нибудь свое богослужение в частных домах. На основании некоторых соображений на этот вопрос нужно дать отрицательный ответ. Дело в том, что когда методисты были немногочисленны (в начале первого периода), они посещали богослужение епископальной церкви, а так было всюду, где только основывалась методистская община. При её увеличении для молитвенных и других собраний тотчас устраивалась капелла; таким образом, когда вопрос об отдельном методистском богослужении был окончен, для этого богослужения у методистов были готовы капеллы во всех местах, где сознавалась нужда иметь обширное помещение для различных методистских собраний и молитвы. Мы уже узнаем, что первая капелла была выстроена в Бристоле; знаем также, какие затруднения сопровождали каждую новую постройку или приобретение здания для молитвенных собраний методистов. В период связи методистов с гернгутианами у них было два молитвенных дома с специальною целью: капелла в Бристоле и здание в Феттер-Лейне (часть Лондона). После отделения от гернгутиан Джон Весли нанял громадный сарай бывший прежде плавильным заводом, где лили орудия. В историях методизма он так и называется Фаундери-капелла (foundery = литейная). Сарай этот после бристольской капеллы стал вторым центром методизма. Здание было удобно только в том отношении, что было очень поместительно и находилось в людной части города, а потому могло привлекать к себе многочисленные толпы народа.⁷⁸¹ На эстетическую же его сторону методисты не обращали внимания.⁷⁸² Позади главной комнаты здания помещалась квартира Джона Весли, в которой он помещался, если бывал в Лондоне, и ход в квартиру был чрез дверь капеллы. Здесь же было возможно хоронить умерших знаменитостей методизма (здесь, напр., похоронена были «мать методизма», мать братьев Весли). На одном из концов капеллы была сделана деревянная надстройка, в которой помещалась школа, на другом – комната с электрическою машиною для помощи нуждающимся в электрическом лечении; тут же пристроена была книжная лавочка для продажи сочинений Джона и Чарльза Весли в прозе и стихах. В верхней же части здании был повешен небольшой колокол для того, чтобы сзывать методистов к утренней проповеди, молитве и другим богослужебным собраниям. Фаундери-капелла была так поместительна, что до 1778 года методисты не нуждались в новой капелле, – когда была построена капелла в City-Road.⁷⁸³ К этому времени лондонское общество методистов увеличилось настолько, что Фаундери-капелла перестала вмещать всех членов его. Вновь выстроенная капелла стала кафедральным храмом методизма. По отзыву Джона Весли она была довольно опрятна, и хотя не элегантна, но обнимала больше пространства, так что могла вместить большее число членов, нежели Фаундери. – После отделения от методизма кальвинствующий его партии, Уайтфилд построил для своих приверженцев капеллу по соседству с Фаундери. Когда Весли строил для себя капеллы, то имел в виду, устроить помещение, удобное для совершения богослужения; назначение капеллы Уайтфилда было гораздо проще: она должна была вмещать как можно больше слушателей и защищать их от дождя и ветра во время его проповедей. С этою целью было построено здание, представлявшее собою кровлю, подпертую дощатыми стенами. Других удобств и приспособлений в ней не было, – и здание получило имя Tabernacle (шалаш, балаган, палатка).⁷⁸⁴ Вообще нужно заметить, что первоначальные постройки методистов для религиозных и других общественных собраний отличались незатейливою простотою. Строились они на скорую руку и в этом отношении напоминают однодневные (обыденные) храмы первых русских христиан. Так, например, после основания общины методистов в Мериленде (Maryland), в Америке была устроена Блок-капелла, представлявшая грубую постройку без окон и дверей в настоящем смысле этого слова (бревна, из которых она была срублена, с одной стороны были прорезаны для входа, а с других сторон были вырезаны отверстия для окон; а самых дверей и окон не было приделано).⁷⁸⁵ С увеличением количества членов в общинах и денежных средств увеличились и сборы на постройки; стали появляться значительные пожертвования специально для устройства мест богослужения; тогда капеллы методистов получили более благообразный вид. Так, миссионеры-методисты, отправленные Джоном Весли в Америку на помощь бывшим там проповедникам методизма, нашли в Филадельфии большую капеллу св. Георгия. Она была построена тамошнею немецко-реформатскою общиною для своих нужд, но община не могла собрать достаточных средств, чтобы оплатить постройку, а потому была вынуждена продать здание. В 1770 году методисты приобрели его для себя. Здание было не окончено, но очень удобно, как предназначенное для богослужебных целей;⁷⁸⁶ оно было построено настолько прочно, что существовало до 1869 года, может быть существует еще и теперь; об этом мы не имеем сведений. Недалеко от Балтимора одним благочестивым методистом была построена первая из американском материке методистская капелла, снабженная всеми приспособлениями для богослужения: в ней был колокол и внутри она щедро была обставлена.⁷⁸⁷ После 1776 года методисты приобрели еще одну капеллу в Лондоне у деистов, которые хотели учредить свое богослужение, основанное на началах разума,⁷⁸⁸ но затея эта держалась не долго: общество упомянутых деистов прекратило свое существование, а капелла была продана методистам. – Самое большое из затруднений, какие приходилось методистам преодолевать при приобретении зданий для общественных нужд и в частности капелл, было приобретение земли под эти здания. Так напр., для вышеупомянутой капеллы в City-road методисты не могли приобрести земли в постоянную собственность, а наняли её на 99 лет и только недавно купили за очень высокую сумму. Это объясняется дороговизною земли в таком маленьком королевстве, как Англия, где народонаселение очень плотно и где весьма часто из-за незначительных клочков земли ведутся длинные процессы. Особенно заметен недостаток земли в больших городах, и этим легко объясняется, почему религиозные общества Англии, не получающие субсидий от правительства, не могут содержать своих храмов, если не получат для них земли во временное владение. Столь же большие хлопоты доставляло основателю методизма и управление общественными методистскими постройками, и в частности капеллами. Мы уже имели случай говорить об этом. По словам Stevens’a это управление законным образом было передано в ведение распорядителей (trustees) еще до 1765 года, в котором конференция уже считала нужным назначить ревизию их деятельности.⁷⁸⁹ Вообще же нужно сказать, что вопрос о церковном имуществе сект в государствах, признающих законным существование многих религиозных обществ, представляет большие трудности для разрешения, когда невозможно познакомиться с делом на месте.

Интересно было бы проследить историю отдельных частей методистского богослужения, но для нас это совершенно невозможно за неимением нужных данных для решения упомянутого вопроса, так что нам лично приходится довольствоваться только некоторыми догадками. Несомненно, что весь круг методистского богослужения получил свое окончательное образование (произошел окончательно) в первый период истории методизма, потому что на американской конференции методистов 1784 года, 24 декабря, при учреждении «Methodists Episcopal Church» сказано было так: «Мы собрались для учреждения методистской епископальной церкви, в которой должно совершать литургию, как она передана нам достопочтенным Джоном Весли. Таинства (разумеются крещение и причащение) должны быть совершаемы суперинтендентом (епископом – bishop, которое смешивают с superintendent), пресвитерами и диаконами с употреблением обрядов, предписанных в молитвеннике господина Весли».⁷⁹⁰ Со слов Southey можно видеть, что в литургии англиканской Джон Весли произвел некоторые сокращения, и что сокращения эти сделаны очень рано в истории методизма;⁷⁹¹ из слов того же историка методизма видно, что проповедников методизма Джон Весли не стеснял в употреблении литургии: они могли совершать литургию и полную, и сокращенную; они никогда только не должны были вводить в богослужение произвольно составленных гимнов, и литургия должна была продолжаться не более, или немного более одного часа.⁷⁹² – Из сравнения старинной англиканской литургии с литургией американских методистов⁷⁹³ мы приходим к несомненному заключению, что в литургии, составленной Джоном Весли, было: чтение св. Писания, пение гимна, наставление священнодействующего лица тем, которые присутствовали при богослужении, молитва освящения св. даров, причащение под обоими видами, благодарственные молитвы, пение «Слава в вышних Богу». Это несомненно потому, что те же самые моменты входят в обе упомянутые литургии, т. е. англиканскую, составленную при Эдуарде VI и методистскую, составленную в 1872 году и утвержденную на конференции американских методистов в этом году. Но каков именно порядок расположения всех поименованных нами частей методистского богослужения, как делался выбор мест св. Писания, какие гимны пелись и как, а также откуда брались молитвы, – о всем этом мы не имеем возможности сказать что-нибудь определенное; мы именно не можем сказать, что отличало литургию методистов от литургии епископальной. Известно, что в методизме с самого начала его истории получили большое значение гимны и молитвы, составленные братьями Весли; судя на основании некоторых историй методизма, мы должны сказать, что многие из них вошли в методистское богослужение. И так различие методистской литургии от епископальной было в выборе гимнов и молитв для чтения и пения, в выборе поучений для народа; но выпущено ли было что-нибудь из англиканской литургии, и что именно, на это мы не можем дать определенного ответа. Так, в числе членов веры, у методистов опущен член о символах веры. Является вопрос: читался ли у методистов символ веры во время литургии, и если читался, то какой именно? В епископальной литургии такое чтение было, но там был и член о символах (см. выше сравнение исповеданий епископального и методистского). Как читались у методистов книги св. Писании: был ли определен постоянный годичный круг чтения, или же выбор чтений был предоставлен воле министра? Определенного ответа на данные вопросы мы не имеем, но можем только сказать, что у методистов священнодействующему дан бо́льший произвол при совершении богослужения, чем у епископалов, у которых определен весь круг богослужения точным уставом.⁷⁹⁴ – Не имея возможности сказать что-нибудь положительное относительно совершения литургии, мы тем менее можем сказать о различии других богослужебных действий и обрядов методизма и англиканства.

Часами богослужения методистов были, как часы общие у методистов и епископалов, так и отдельные, назначенные для религиозных собраний только у методистов. Вообще следует сказать, что методисты посвящали гораздо больше времени на молитву, чем епископалы. Члены оксфордского клуба методистов уже поставили себе за правило, как можно чаще приобщаться св. таин и посещать богослужение; кроме этого они собирались вместе с целью благочестивых упражнений, в которых не мало места отводилось чтению св. Писания и молитве. Когда братья Весли и два других методиста ехали в Америку и жили там, то день их был распределен так, что почти весь проходил в одной непрерывной молитве. Религиозное настроение, сообщенное братьям Весли вследствие знакомства с гернгутианами, перешло и к их почитателям. Когда Бёлер и братья Весли появились в Оксфорде, то первый предложил членам восстановленного «благочестивого клуба» составлять религиозные собрания, из которых впоследствии образовались «классные собрания» методистов, имевшие исключительно религиозную цель. Это было в феврале 1738 года; в мае того же года Бёлером и братьями Весли было основано новое общество методистов в Феттер-Лейне; в правилах, положенных в основу общества, были указаны такие собрания, которые почти прямо имеют богослужебный характер. Таково собрание вечером в среду (в 8 ч. вечера), в котором должны были принимать участие все члены и всех классов общины в Феттер-Лейне: таково же собрание, определенное для совершения праздника любви или агапы, в подражание древним христианам. Собрание это происходило в воскресенье вечером, и на основании слов самого Джона Весли нужно думать, что в нем принимали участие не все вместе члены общины, а поделившись на более тесно сплоченные кружки (Bands): так было впрочем уже несколько позже отделения от гернгутиан; тогда же Джоном Весли было установлено празднование любви только 4 раза в год (каждую четверть года).⁷⁹⁵ – Так как в первое время самостоятельного существования методизма члены его должны были посещать и епископальное богослужение, то Джон Весли постарался устроить так, что религиозные собрания методистов не совпадали с богослужением господствующей церкви. С этою именно целью он словом и примером проповедал необходимость вставать рано утром для посещения утренних религиозных методистских собраний, а так как методисты в большинстве случаев принадлежали к рабочему классу, то, посетив методистскую молитву и методистскую проповедь, они могли уже считать себе исполнившими свой долг, хотя Весли строго запрещал уклоняться от посещений богослужения господствующей церкви. Нам известно, что в лондонской общине методистов молитве и проповеди были посвящены ранние утренние часы (до восхода солнца, а зимою задолго до рассвета). Так было в Лондоне, так, вероятно, было и в других местах. Колокол Фаундери-капеллы сзывал методистов к утреннему богослужению уже в 5 ч. утра; здесь произносилась короткая проповедь, совершались и другие богослужебные действия. Но в таком случае молитва почти всегда должна была происходить при искусственном освещении, потому что зимою в 5 ч. утра совсем темно; а в другие времена года в 5 ч. утра в Англии совершенный почти мрак от густых туманов. По той же причине, как и в утренние часы, у методистов получили свое приложение религиозные собрания и в поздние вечерние часы. Джон Весли учреждением таковых хотел достигнуть, во-первых, того, чтобы его собрания на совпадали с вечерним епископальным богослужением, во-вторых, того, чтобы рабочий народ мог посещать его собрания, ужа покончив работу, а вместе с тем проводил время отдыха не в местах общественных гуляний (не в трактирах и т. п. заведениях), а в доме молитвы и за благочестивыми упражнениями. В капеллах методистов вечером совершалось богослужение, очень похожее на утреннее;⁷⁹⁶ но оно было гораздо продолжительнее, потому что все собравшиеся могли присутствовать, на стесняясь никакою работою. Таким образом произошли так называемые «всенощные бдения» методистов. Происхождение этого методистского богослужения зависело от полной свободы, которая предоставлялась заведовавшему (заправлявшему) богослужением проповеднику. Говоря о распространении методизма, мы имели случай заметить, что кингсвудские угольщики отличались особенною ревностью при исполнения своих обязанностей, которые были налагаемы на них методистами: они охотно слушали проповедников, охотно проводили время в молитве, и вот у них-то очень часто происходило так, что собрания с религиозною целью весьма часто продолжались далеко за-полночь. Когда Джон Весли узнал об этом, хотел было воспретить такие продолжительные собрания, опасаясь, что из-за них может подняться против методистов несколько новых обвинений, тем не менее он не поступил в данном случае категорически: он решился посмотреть лично, чем могут быть такие продолжительные религиозные собрания для методистов. Однажды он уведомил кингсвудцев о том, что в одну из пятниц пред полнолунием сам проведет с ними ночь в молитве. Явился он в назначенное время: проповедал между 8 и 9 часами вечера и продолжил богослужение несколько за-полночь. Когда увидели, что такие собрания происходят чинно и очень много приобретают новых членов для методизма, то Джон Весли согласился разрешить их не только в Кингсвуде, но и в других обществах методистов. Совершались такие богослужебные собрания только раз в месяц в полнолуние для того, чтобы присутствовавшие на собрании могли возвращаться домой при лунном освещении. Таковые собрания были названы ночными бдениями и послужили, говорит Jacoby, к обращению в методизм многих новых членов.⁷⁹⁷ С течением времени, когда религиозное воодушевление методистов охладело, и собрания всенощные потеряли свой первоначальный смысл, получив мало-помалу формальное только значение.⁷⁹⁸ – Празднествами любви или вечерями любви Джон Весли хотел восстановить древнехристианские агапы, которые совершались после таинства причащения. Но так как последние были следствием необходимости, а у методистов наоборот не было такой необходимости, то их празднества любви, так же, как и празднества любви гернгутиан, у которых методисты позаимствовали их, получили тоже только формальное значение, и имели даже можно сказать характер пародии. Как не вытекавшие из необходимости, эти празднества совершалось только четырежды в год и во время их позволялось употреблять только чашку воды и кусов хлеба.⁷⁹⁹ Понятно, что многим членам не был известен смысл такого учреждения, и они совершали его только формально.⁸⁰⁰

Каждое историческое событие всего лучше характеризуется выведением на сцену тех личностей, которые действуют в момент события; методизм в этом отношении не составляет исключения, а потому для окончательной его характеристики необходимо было бы вывести на сцену типических представителей этого весьма важного в религиозно-нравственной жизни англосаксонской нации движения прошлого столетия. К сожалению у нас под руками не было самых необходимых данных, и потому нам придется ограничиться характеристикою только самых главных представителей движения; такая характеристика тем более уместна, что движение к концу столетия вполне оформилось с внутренней стороны; тогда как при жизни главных своих руководителей методизм находился в поступательном движении: он почти безостановочно вырабатывал формы для будущей жизни, и это происходило благодаря тому, что главные его представители не отличались полною выработанностью взглядов и прочностью убеждений. Отсюда следует, что дать понятие о методизме по отдельным его крупным представителям тем необходимее, что методизм прошедшего столетия представлял собою нечто иное, чем методизм настоящего времени. Наконец и сами по себе упомянутые главные представители методизма заслуживают некоторой доли внимания, как вынесшие на своих плечах столь великий в истории англиканского реформатства переворот с одной стороны, и как типические представители нескольких различных рядов членов методизма (разумеем – проповедников методизма главным образом). Ведь в самом деле, все эти Весли, Уайтфилды и т. п. личности не представляют собою одного и того же, хотя из них и их сотрудников составляется партия, руководившая движением больше 60 лет. Из их сотрудников одни более подходят в Джону Весли, другие к Уайтфилду по своему характеру, или, точнее, по характеру своей деятельности. При этом может представиться вопрос такого рода: зачем делать отдельную характеристику представителей движения, если она уже может быть составлена на основании истории самого движения? Вопрос очень основательный; но не нужно забывать, как легко в изложении истории движения опустить из виду такие черты в жизни отдельных представителей движения, которые составляют по-видимому мелочность, однако же служат или следствием движения или же даже причиною его. Исторические движения прежде всего отражают в себе особенности своего времени и своих представителей и в свою очередь сами отражаются прежде всего в жизни частных лиц. Горе и страдания, радость и счастье этих лиц незаметны для историка, а потому часто опускаются в историях; но мы несогласны с такого рода писанием истории: в жизни частных лиц и нужно искать отражения исторических событий и наоборот по этой частной жизни судить о достоинстве исторического события.

По всей справедливости первое место в ряду замечательных методистов должно отдать Джону Весли. Это был человек по внешней фигуре маленький, сухощавый, но сильный, крепко сложенный и сохранивший образцовое здоровье до конца своей жизни. Его серебристые волосы, прекрасно оттенявшие лицо, ясные проницательные глаза, открытый лоб, дружеская улыбка придавали ему возможность всем открыто смотреть в глаза с самым симпатическим выражением. «Мир Божий, говорит Jacoby, и радость о Дусе Святе, никогда не покидали его, охватывали его и, казалось, отражались на его собеседниках… Его походка была благородна, уверенна и непринужденна». Меткий остряк, тонкий наблюдатель, – он распространял вокруг себя веселость; его голос не был силен, но был ясен; его проповеди коротки, но отчетливы, логичны и просты. В проповедях, как и в обыкновенном разговоре, его речь отличалась лаконическою краткостью. «Это был редкий характер без запальчивости; незлобивый, как дитя, он очень часто поддавался обману». Власть, которую он имел над методистскими общинами, была действительна как во время его жизни, так и после смерти, обратившись в авторитетность, связанную с его именем. «Однако он никогда не злоупотреблял ею: он знал, что ответствен за это пред Богом и потому постоянно считал своим священным долгом употреблять свою власть только на дело Божие. Его господство было по истине только отеческим, а потому проповедники не противились ему, считая повиновение его воле счастьем для себя». «Тысячу раз хотел я сложить с себя её (власть), – говорит сам Весли; – но не мог до сего еще времени сделать этого, а потому и до сих пор несу её тяжесть, пока найду Того, который бы Один мог освободить меня от оной тяжести». «Он, – продолжает Jacoby, – не стремился на высоту, считая себя ниже низших». Дальнейшая характеристика Jacoby продолжается в том же духе. В частности из неё видно, что Весли имел многие хорошие стороны, и что некоторые из его добрых качеств перешли и к его произведению (к методизму). Сюда нужно отнести его необыкновенную любовь к заброшенным членам общества, которая обратилась у методистов в создание различных общественно-благотворительных учреждений, или к развитию того, что известно под именем внутренней миссии. Правда, с некоторых точек зрения некоторые из благотворительных учреждений методизма могут быть не только не одобряемы, но даже порицаемы,⁸⁰¹ тем не менее справедливость требует сказать, что в основе всех их лежит чувство любви к страдающему ближнему и с этой точки зрения они вполне заслуживают одобрения. Но все они могут считаться созданием Джона Весли, – что и возвышает его в глазах пишущего историю методизма. Мы в данном случае можем только очертить характер основателя методизма, потому что не имеем средств составить его полную характеристику, удовлетворяющую требованиям истории. В историях методизма, когда говорится о характере Джона Весли, очень много обращается внимания на то, что он вел простой, почти аскетический образ жизни.⁸⁰² Он, говорят историки методизма, вставал каждый день в 4 часа утра и был в деятельности до самого вечера; отдыхом в деятельности служила для него только перемена её видов; она же была и развлечением его. Джон Весли имел обыкновение читать, даже сидя на лошади;⁸⁰³ после больших переездов с одного места на другое, ему достаточно было заснуть, лежа под каким-нибудь деревом, чтобы подкрепиться для новой проповеди или простых собеседований. Сам Весли приписывал крепость своего здоровья, сохранившегося до старости следующим условиям: 1) постоянному труду и переменам мест жительства, 2) тому, что он со дня своего рождения (был ли он на суше, или на море, в здоровом или больном состоянии) никогда не проводил бессонных ночей;⁸⁰⁴ 3) тому, что он поставил себя за правило спать, когда спать хотелось; ибо если он чувствовал утомление, то, не взирая на время дня и ночи ложился, строго соблюдая оное правило. Вычисления досужих историков методизма показывают, что Весли не преувеличивал своей деятельности, потому что действительно в свою жизнь он из ездил до 200,000 миль и произнес больше, чем 40,000 проповедей и поучений, сила и влияние которых были заметны по всем местам, где только не приходилось ему быть.⁸⁰⁵ При всем этом он никогда не переставал вести переписки со своими друзьями. Таковые же сведения о деятельности Джона Весли мы находим и у Lecky, более беспристрастного судьи в вопросе о методизме. Перечислив труды Джона Весли, указав на его внешнюю фигуру, на слог его проповедей и количество их, Lecky переходит к характеристике административной деятельности основателя методизма.⁸⁰⁶ «Его административные способности, – говорит он, – были более замечательны, чем его способность красноречия. Конечно, было очень трудным делом дать твердую организацию массе полуобразованных людей, которые жили в опьянении от религиозного фанатизма, видя в себе людей боговдохновенных, и с другой стороны привязывались к близким антиномизму мнениям. Тем не менее Джон Весли удачно разрешил этот трудный вопрос, соединив в своем лице такт и твердость правителя со сдержанностью мягкого человека.⁸⁰⁷ С каким искусством создал он методистскую организацию, это покажет дальнейшая история методизма. Он, как и все люди с большими организаторскими способностями был достаточно властолюбив. «Но он, – говорит Lecky, – высказывал весьма мало притязаний к тому, чтобы его считали великим мыслителем. Его ум имел слишком мало оригинальности, был мало спекулятивен; а основные его положения были такого характера, что привели его к полному разрыву с высшей интеллигенцией.⁸⁰⁸ Рассматривая природу, как средство для осуществления высших целей жизни человечества, и судя о ней с точки зрения порядка и целесообразности, исходящих от её Творца, Джон Весли удержался от опасных выводов того научного направления, которое было следствием крайней распущенности человеческого разума и называло себя научным исследованием природы. Считая боговдохновенным каждое свое слово,⁸⁰⁹ наравне со словом Библии, Джон Весли равнодушно с недоверием относился к научным выводам по вопросам истории, критики, этики, к которым приходили богословы его времени. Его не озабочивали затруднения, которые были решаемы наукою его времени (если отрицательное до крайности направление можно назвать научным). «Ум его, – говорит тот же историк, – не был способен к сомнению, которое служить главным двигателем науки». Мы, правда не можем согласиться с таким крайним приговором о Весли, потому что он был человеком верующих и отлично сознавал, как вредно отзывается на науке неосновательное сомнение в истинности выводов всякого рода; тем не менее справедливость требует сказать, что вера у Джона Весли легко переходила в легковерие и суеверие, если не так же, то и не менее опасные, чем неверие.⁸¹⁰ Его легковерие и уверенность относительно известных пунктов были неограниченны и были причиною строгих приговоров его о некоторых современниках его, не разделявших его взглядов, или отличавшихся крайним скептицизмом. В Юме он видел бесстыдного порицателя истины и добродетели, а Т. Риду не мог простить того, что он относится к Руссо с большою внимательностью; скептикам Смолетту (Smolett) и Гютри (Guthrie) он не мог извинить того, что они отрицали существование колдовства. «Он был, – неуставным полемиком, плодовитым писателем и еще более плодовитым редактором. Конечно, его сочинения не отличаются оригинальностью мысли и искусством представления, но они отличаются стилистичнocтью, всегда хорошо обдуманы, богаты мыслями и материалом… Его многосторонняя деятельность касается почти всех явлений общественной жизни. Так, он старался следить за многими злоупотреблениями в ней, обращал внимание на подачу голосов в парламенте, говоря о несправедливом распределении их; он вооружался против бумажной волокиты в судебных делах, направляя свои стрелы против многоречивости документов; он обличал шарлатанство и невежество тогдашних врачей и для своих последователей устроил домашнюю и подвижную аптеки,⁸¹¹ раздавая из них лекарства бесплатно тем, кто по бедности не мог приобрести их за деньги; он был сторонником оспопрививания и введении электричества в систему лечения.⁸¹² Частью из санитарных, частью из экономических видов он старался уничтожить среди своих приверженцев употребление чаю; он одним из первых своих современников поднял голос против невольничества, но все его усилия имели мало успеха в деле устранения этого зла; еще будучи студентом он вместе с товарищами (членами «Священного клуба») восставал против неприглядного существования заключенных в тюрьмах и против дурного содержания самых мест заключения. Всею силою своего влияния он стремился к поддержанию старых и распространению новых воскресных школ. Ему стоило не малых усилий бороться против политических страстей, которые, как вообще в англичанах, так и среди методистов, разыгрывались часто в опасные волнения, грозившие потрясением общественной жизни: Весли был строгим охранителем порядка существовавшей государственной и общественной жизни. Поэтому неудивительно, что он часто вмешивался в политические дела и даже весьма энергично: он писал против послаблений католикам, (послаблениям), бывшим переходною ступенью к дарованию им политической равноправности, а во время американской войны за независимость колоний (1774–1783) он, как известно, писал популярные брошюрки против «бунтовщиков», – чем поставил методистов Америки в весьма незавидное положение, как мы раньше имели случай заметить. – После всего сказанного о Весли, является вопрос: чем же он был велик в глазах своих приверженцев, если он не отличался особыми преимуществами, которыми отличаются люди гениальные, или творцы в сферах своей деятельности? Ответ на такой вопрос можно дать только имея в виду то, что Джон Весли, как и его создание – методизм – кроме положительного значения имеет еще значение отрицательное, как реакция религиозно-нравственному направлению, бывшему следствием развития деизма. Как таковая реакция, методизм не должен был непременно представлять собою вполне нового явления, нового творения и основателю методизма не нужно было творческих сил для произведения его. Будь Джон Весли менее легковерен, менее догматичен, будь он более способен к занятиям наукою в её настоящем виде или даже стой он на уровне с современною ему наукою, – он, можно смело утверждать, не произвел бы такого влияния, какое произвел он на самом деле: тогда он стоял бы неизмеримо выше среды, в которой вращался он теперь.

Чтобы быть действительным реформатором и вождем во всех сферах английского народа, для этого нужно было иметь действительно гениальные способности. Но Джона Весли нельзя ставить на одну доску с великими религиозными основателями и реформаторами: ему в его «реформации» принадлежал только почин, самая же «вторая реформация» в Англии выполнена его неутомимыми сотрудниками; тем не менее он велик, но это величие простирается на одну только область религиозной жизни реформаторства – на область практическую, или на создание форм религиозной жизни. В других областях: теоретически-религиозной, научной, а также в области общественной жизни он заслуживает внимания, как представитель партии людей, боровшихся с опасным движением запада, которое окончилось ниспровержением существовавших авторитетов и форм общественной жизни. Так, в противодействие деизму Джон Весли, а за ним и его последователи восстановили авторитет священного Писания, признав его боговдохновенность и указав в древне-отеческом его толковании лучший способ для уяснения его смысла; они воссоздали теорию об управлении мира чрез непосредственный акт постоянного, непрерывного воздействия Высочайшего существа, отвергнув приведенную деистами мысль о том, что Бог остается безучастным созерцателем жизни мира после творения его: Джон Весли и его последователи энергично заявляли, что человек стоит в непосредственном отношении к Богу, который сверхъестественным образом (Духом Своим) свидетельствует духу человека о его достоинствах и недостатках (см. выше). Методисты снова пробудили воодушевление в английском народе, поставили в основу политики богословские вопросы (вопрос о веротерпимости). Но и при всем этом Джон Весли не может быть признан единичным представителем реакции, а его последователи не единственными выполнителями её. Джон Весли и его приверженцы не оригинальны и в этом отношении: известно, что среди бурного потока деизма в Англии был ряд писателей, которые употребляли все усилия к воссозданию отеческого толкования священного Писания и нападали на крайности протестантизма, – в методизме же странным образом соединились эти две черты (т. е. стремление к старине и крайнее развитие протестантства).⁸¹³ Из того стремления к восстановлению авторитетов весьма легко объясняется противодействие Джона Весли и его приверженцев «человеческому знанию» (так назывались у методистов все труды в области науки). Не смотря на всё это, Джона Весли ставят весьма высоко даже такие люди, которые, по крайней мере, на словах заявляют себя крайними сторонниками всяких научных изысканий.⁸¹⁴

Если качественная сторона методизма, т. е. его устройство и характеристические особенности созданы Джоном Весли, то сторона количественная, т. е. распространение методизма в пространстве, зависела от Уайтфилда и других странствующих проповедников.

Джорж Уайтфилд (1714–1771) по своему характеру и значению в истории методизма заслуживает того, чтобы о нем сказать несколько слов. Уайтфилд во многом отличался от Джона Весли, как мы уже имели случай заметить, говоря об отделении от Весли партии кальвино-методистов. Уайтфилд не отличался диалектическим искусством, как последний, и не имел таланта к организации и водворению порядка среди своих последователей, в Уайтфилде не было ничего такого, что заметно в повелительном характере Весли. Но за то трудно представить себе человека, более горячего, чистосердечного, бескорыстного, – словом достойного любви человека. «Он, – говорится у одного из историков методизма, – жил, постоянно имея свой взор обращенным к небу и единственною целью его жизни было спасение своей души и душ своих ближних. Чтобы доказать это, достаточно, кажется, указать на то, что в продолжение своей 34-летней жизни⁸¹⁵ он проповедал 18000 раз, т. е. средним числом 10 раз в неделю, при чем проповедь происходила очень часто на открытом воздухе пред огромною толпою (в несколько тысяч и даже десятков тысяч человек). Проповеднические труды Уайтфилда продолжались до самого последнего времени его жизни, пока его здоровье в конец не было надломлено его трудами. Бывали в его жизни такие времена, когда он произносил в неделю проповедей по 40–60 часов. Во время своей жизни он объездил до 12 раз Шотландию, 3 раза посетил Ирландию, около 13 раз переплывал Атлантический океан. – Стоя во главе одного из величайших религиозных движений, он совершенно был свободен от нетерпимости, которою отличаются представители мелких религиозных обществ; его не огорчали никакие ругательства врагов. «Сохраняя чистое и глубокое смирение, он не дозволял в душу свою проникать ни зависти, ни честолюбию, ни злости. Напр., не смотря на то, что многие из его приверженцев и приверженцев Весли хотели поссорить Джона Весли и Уайтфилда между собою, раздувая искусственным образом начавшуюся между ними рознь, последний старался уладить неудовольствия и сохранить мир с теми, которые были его первыми просветителями (т. е. с братьями Весли, под влиянием которых начался переворот в его умственной и религиозно-нравственной жизни). Впрочем он не мог вполне освободиться от запальчивости, которая проглядывает постоянно в тогдашних религиозных спорах и которою отличаются сочинения даже лучших представителей богословской науки того времени.⁸¹⁶ Уайтфилд всегда с глубоким уважением отзывался о Джоне и Чарльзе Весли. Нежность его характера лучше всего сказывается о его любви к детям, проявившейся особенно сильно в трудах по постройке в Георгине сиротского дома. Наоборот и дети ему платили с своей стороны чистосердечною привязанностью, что доказывает простоту и добросердечие Уайтфилда.⁸¹⁷ Замечательно то, что он с чисто детскою простотою готов был сознаваться в тех ошибках, которые так или иначе ему приходилось делать. – Личные его недостатки зависели скорее от его слабой природы, от раздражительности его нервной системы и его полуобразованности. Богословие его, по мнению Hunt’а, не заслуживает даже и того, чтобы на него обращать внимание;⁸¹⁸ тем не менее его богословские взгляды привели его к ограниченности в суждениях, а раздражительный его характер следует считать причиною того, что он был необдуманно резок в своих приговорах о существующих авторитетах. «Его письма и большинство его сочинений, – говорит Lecky, – невыносимо растянуты и в то же время производят отталкивающее впечатление, потому что написаны Уайтфилдом, когда он был в упоенном напыщенно-экстатическом состоянии».⁸¹⁹ Отсюда слог его сочинений изукрашен фразами и от него перешел к его последователем; но этот слог весьма многим образованным людям того времени казался плоским и нелепым. «Сочинения его переполнены восклицаниями, вопросами и цитатами из св. Писания. Раньше, говоря о проповеди методистов, мы уже имели случай говорить о том, как фамильярно поступал Уайтфилд с текстом и смыслом св. Писания. Теперь мы должны заметить, что его манера толкования св. Писания перешла ко многочисленным его последователям. – В последние дни своей жизни он был в сношениях с высшим кругом по рекомендации графини Гёнтингдон, и «есть факты, говорить Lecky, – доказывающие его унизительное ласкательство к некоторым высокопоставленным дамам и другим сильным мира сего, с которыми ему приходилось вступать в соприкосновение».⁸²⁰ В последнем отношении Джон Весли совершенно противоположен Уайтфилду, потому что открыто выступал как против пороков высшего духовенства, так и против испорченности современных ему аристократических кружков. – Отношения Уайтфилда к господствующей церкви весьма загадочно. Говорят, что он больше склонялся к диссентерам, чем Джон Весли; но это утверждение не имеет оснований ни в деятельности, ни в сочинениях Уайтфилда.⁸²¹ Он был правильно посвящен по обрядам епископальной церкви и «от всего сердца признавал XXXIX членов и англиканскую литургию», но ходили слухи, что он весьма сожалел, что получил посвящение и что не согласился бы посвятиться в другой раз даже за тысячу миров. Слухи эти, по словам Нипt’a, были распускаемы шотландскими пресвитерами, которым было лестно видеть в таком знаменитом ораторе, каким был Уайтфилд своего сторонника; но отношение Уайтфилда к пресвитерианству говорит за то, что Уайтфилд был совершенно равнодушен, как к пресвитерианству, так и епископализму. Отсюда становится ясным, почему он с явным пренебрежением относился к требованиям епископальной церковной дисциплины и почему он резко противодействовал усилиям высшего духовенства приостановить его проповедническую деятельность. Ему был положительно ненавистен контроль духовных властей над его деятельностью, и на все попытки такого рода он отвечал, что руководителем своим он считал Святого Духа, непосредственно действующего в нем.⁸²² В последнем отношении он также противоположен Джону Весли. Этот ставил церковность очень высоко, – что и было причиною его долгих колебаний, когда возник вопрос об отделении от господствующей церкви: лично для Весли вопрос остался неразрешенным. По этой причин Весли, особенно в первое время его деятельности, много занимали вопросы: о древнехристианской практике в крещении, о перекрещивании еретиков, о взаимном отношении между собою различных степеней священства, о сущности и значении раскола в церкви и о могущей возникнуть из него опасности для церкви.⁸²³ Для Уайтфилда вопросы такого рода не имели никакого интереса, как будто вовсе не существовали: его единственною целью было вести людей ко спасению чрез проповедание евангельского учения в его чистом виде, а внешние церковные формы он считал важными только в том отношении, что они могли облегчать ему его многосложную задачу.⁸²⁴ Переходя с одного места на другое, он не придавал никакого значения тому, что ему приходилось проповедать в храмах различных религиозных обществ, приобщаться святых таин вместе с диссентерами и крестить детей по шотландскому обряду (по обрядам пресвитериан). Когда же ему указывали на несообразность его поступков с канонами, то он резко восставал против стеснительных предписаний. Однажды он отвечал и весьма серьезно, что никогда ни в каких пунктах он по уклонялся от высокоцерковного учения.⁸²⁵ В другой раз решительно отказался повиноваться предписанию бристольского епископа,⁸²⁶ и такого рода случаев в его жизни было не мало. Понятно, что епископальный клир не мог терпеть в своей среде такого члена, как Уайтфилд, – и последний был отлучен от церковного общения во всех епископальных приходах: его не допускали к богослужению и воспрещали ему проповедать на церковных кафедрах. Сам Уайтфилд говорил: «когда и самым правильным образом выступил на проповедь и начал приобретать многих диссентеров для господствующей церкви, мне было отказано в доступе в церковь и на том единственном основании, что многие следуют за мною». «Но так как этим многим тоже было отказано в церковном общении, а между тем они жаждали евангельского учения, и я решился дать им «хлеб животный». Когда Уайтфилду указывали на правила церковной дисциплины, которые он нарушил, то он возражал, что многие каноны уже давно обходятся молчанием и со стороны такого или другого епископа было бы жестокостью требовать, чтобы духовенство согласно этим канонам стесняло свою полезную деятельность. «Добро сделано, – говорил он, – многим душам оказано благодеяние, а потому я надеюсь, Ваше Преосвященство, Вы не обратите внимания на то, что оно сделано несообразно с каноническими предписаниями, потому что в худшем случае эта несообразность принесла добро».⁸²⁷ Когда от епископальной церкви отделилось несколько пресвитеров (в 1741 г.) и они пригласили Уайтфилда проповедать; то он согласился, но с непременным условием оставаться верным членом господствующей церкви, говоря наперекор епископальному и пресвитерианскому устройству, что никакая форма церковной жизни не заповедана Богом (т. е. не освящена священным Писанием). На просьбы проповедать исключительно только в капеллах «Соединенного Священства» (Presbytery Associated) он отвечал, что он только случайный проповедник, что он проповедует всем чистое евангелие и о церковном устройстве проповедать не будет. «Так что, – говорил он в ответ, –мои проповедь не будет препятствовать вашим планам. Если бы сам папа ссудил бы мне своей кафедры, то и с неё я с радостью решился бы провозгласить учение об оправдании чрез веру в Иисуса Христа».⁸²⁸ Мы считаем необходимым выписать подобные частности в рассуждениях Уайтфилда потому, что они весьма хорошо характеризуют дух методизма и уясняют его отношение к господствующей церкви. Со временем по стопам Уайтфилда пошло не мало духовных лиц, которые обратились в настоящих диссентеров, не помышляя однако об отделении от господствующей церкви и о ниспровержении её символических и богослужебных книг. Методисты также не считали себя диссентерами. Единственное противодействие с их стороны в отношении к господствующей церкви касалось строгой дисциплины, стеснявшей их в их полезной деятельности, а по связи с вопросами дисциплины оказалось необходимым низвергнуть и некоторые пункты вероучения (см. сравнение исповеданий епископального и методистского). «Если бы, – говорить Lecky, – церкви Рима и Англии допустили некоторое разнообразие и растяжимость в своей организации, чтобы дать простор для деятельности своих энтузиастических членов, то можно было бы смело сказать, что методистское движение никогда не обратилось бы в раскол, или схизму»;⁸²⁹ говоря о римской церкви, Lecky очень прозрачно высказывает предположение о том, что ни «первая», ни «вторая» реформация в Англии были бы невозможны при выставленном им условии.– Для Уайтфилда место странствующего проповедника было самым соответствующим его характеру и талантам.⁸³⁰ В то время как Джон Весли был более способен стать государственным человеком, или юристом, Чарльз Весли более подходил по характеру к спокойной жизни сельского священника; Уайтфилд был склонен к быстрым переменам более всякого другого: его величайшим наслаждением было переходить с одного места на другое, говорить все новому и новому собранию. Он-то преимущественно и раздул ту искру теплившегося в Англии благочестивого духа, бывшего остатком времен революции и Кромвелей, которая обратилась в энергическое пламя сначала методистского, а потом евангелического движения. «В Англии ему еще не находилось равного проповедника по силе своего влияния… Он не имел ни диалектической силы, ни оригинальности мысли, ни блеска речи… и однако оказывал влияние на слушателей не из одного только простого класса: его с удовольствием слушали представители самых утонченных аудиторий Лондона; им восхищались даже такие слушатели, как Юм и Франклин».⁸³¹ Главным достоинством его, как проповедника была способность выразительно произносить речь; при этом он обладал безупречными по своей красоте и соразмерности жестами и мощным голосом. За исключением незначительной косины глаз, его фигура была безупречна и величественна. К этим достоинствам нужно присоединить знание живого народного английского языка, чтобы понять силу влияния Уайтфилда, как проповедника: он, бывало, растрогивал своею проповедью людей, приходивших к нему на проповедь с самыми злобными намерениями,⁸³² и самых холодных мыслителей, которые относились к его проповедничeству критически.⁸³³ «Если по количеству слушателей судить о достоинствах проповедника, то с Уайтфилдом не может сравниться ни один из них», – думал один из английских писателей.⁸³⁴ Как член семьи Уайтфилд не может заслуживать похвал, потому что слишком ригористично смотрел на брачную жизнь, видя в жене только помощницу, необходимую ему для содействия в проповеднических трудах; брака ради брака он не признавал, говоря, что сердце его не знает той страсти, которая в мире известна под именем любви. Брак его был несчастен. Но при таком отношении к брачной жизни Уайтфилд оказался более выдержанным характером, чем Джон Весли: он не изменил своим взглядам во всю свою жизнь. В заключение характеристики Уайтфилда мы считаем нужным привести взгляд на его значение в истории церковной жизни Англии, который существует у методистов. Stevens, напр., признает Уайтфилда спасителем английского нонконформизма, которому грозила опасность подчиниться господствующей церкви.⁸³⁵ Нам кажется, что приписывать спасение нонконформизма только Уайтфилду слишком много: нонконформизм устоял в борьбе вследствие уступчивости господствующей церкви, которая была потрясена в XVIII веке с одной стороны неверием деизма, с другой наступательным движением методистов и евангеликов, которые выступили на помощь ей, но оказались элементом скорее враждебным существовавшему порядку вещей, чем симпатизирующим. Методизм и евангелическое движение можно считать таким образом спасительными средствами нонконформистов Англии, но и то не в прямом смысле, потому что ни первый, ни второе не имели в виду спасать нонконформистов.

В 1788 году методизм лишился своего «барда», а Джон Весли своего брата Чарльза, который был основателем оксфордского «Священного клуба», или кружка методистов. У Джона Весли было много братьев, но ни один из них не мог быть так дорог ему, как Чарльз Весли, который один только согласился разделить с ним труды по основанию и распространению методизма. «Горька была для Джона Весли такая потеря, – говорит Jacoby, – потому что в продолжении всей своей жизни оба они были соединены друг с другом самою тесною дружбою. Вместе начали они свою методистскую деятельность в Оксфорде; вместе терпели они одинаковые преследования и гонения в Георгине; вместе стремились они к спасению чрез веру в Господа и достигли этого в 1738; нужно только заметить, что Чарльз Весли первым достиг его и, нужно иметь в виду, только тремя днями раньше. Оба они объезжали Англию и Ирландию,⁸³⁶ призывая под открытым небом грешников к покаянию и совместно перенося всякого рода оскорбления и опасности, – наконец оба они увековечили евангелическое учение (методизм) в прозе (Джон Весли) и в стихах (Чарльз Весли)». После такого панегирика братьям Jacoby продолжает: «Только в одном пункте расходились братья между собою. Как кажется, Чарльз Весли был того мнения, что епископальное церковное устройство имеет божественное происхождение, а Джон Весли думал, что епископы и пресвитеры равны по своему достоинству, и что те и другие имеют одинаковое право на посвящение других в духовный сан. По мнению Чарльза епископ есть высший Богом предназначенный в тому сан, чтобы продолжить существование церкви Христовой навсегда. Никаких посвящений чрез пресвитеров Чарльз Весли не признавал, а потому конец его жизни был омрачен вышеуказанным фактом посвящения со стороны Джона Весли епископов и пресвитеров для американских методистов. Впрочем следует обратить внимание на то, что вопрос об отношении братьев Весли между собою даже одни и те же историки решают различно. Southey говорит, что мир между ними никогда не нарушался и что, следовательно, потеря усердного сотрудника в лице Чарльза Весли была для Джона Весли тяжела. Последнюю мысль проводит и Jacoby,⁸³⁷ между прочим в сочинениях обоих историков, а также и в сочинениях других авторов, писавших о методизме, есть не мало указаний на то, что братья Чарльз и Джон Весли никогда не могли согласиться между собою по поводу нововведений, допущенных Джоном Весли особенно в конце первого периода методизма.⁸³⁸ Southey, признавая, что Чарльз Весли был самым верным другом Джона Весли, говорит однако, что в последнее время они разошлись во взглядах.⁸³⁹ Отсюда с необходимостью следует, что для Джона Весли потеря брата была не так тяжела, как это выходит из слов Jacoby: брат этот был для Джона Весли живым укором за все отступления от канонов господствующей церкви, и то письмо, которым Jacoby хочет подтвердить свою мысль, подтверждает скорее мысль противоположную, потому что из него видно с ясностью, что несогласие между братьями в последнее время было очень велико; что, если Чарльз Весли и уступил, как будто, брату, то уступка эта была следствием необходимости: она вытекала из сознания того, что ссорою с братом нельзя прийти к тому, что он станет сдержаннее в своих реформаторских стремлениях.⁸⁴⁰ В душе Чарльз Весли оставался таким же высокоцерковником, каким был и прежде, т. е. каким вышел из отеческого дома, из-под влияния своей умной, богословски образованной матери. – Чарльз Весли был человек слабого телосложения; причина этого обстоятельства кроется частью в его природной слабости; но главным образом он был слаб, потому что расстроил свое здоровье непомерными трудами и неблагоразумными аскетическими самоистязаниями. Известно, что в истории методизма, особенно в первое время энтузиастического пыла, самоистязание было в большем ходу: оно сложило в могилу Моргана, одного из первых методистов, ею же было расстроено здоровье Уайтфилда, лишь только он познакомился с методистами. Будучи членом «Священного клуба», Чарльз Весли отличился тоже большою ревностью к перенесению аскетических подвигов: его посты удивляли других. Правда, перемена места жительства, труды и правильная жизнь значительно поправили его здоровье, когда он стал странствующим проповедником; однако окончательно излечиться он не мог. В истории методизма он стоит в тени радом с величественными фигурами Джона Весли, Джона Уайтфилда и других деятелей методистского движения. Это можно объяснить тем, что вся его деятельность состояла в проповедании методизма среди английских жителей. Известно, напр., что он имел большой успех среди кингсвудских каменщиков и углекопов. Но в нововведениях, которые делал Джон Весли, он не принимал участия. Воодушевленный стремлением «спасать души других», он полагал, что этого можно достигнуть проповедью и примером личной жизни. Поэтому пример брата не был для него священным: при всяком нововведении в общинах методизма, шедшем в разрез с практикою епископальной церкви, Чарльз Весли становился в ряды оппозиции брату: он, особенно в начале деятельности методистов, не поддавался тому ложному убеждению, что восстановление форм древнехристианской жизни будет непременно сопровождаться и восстановлением духа её. Но если дело касалось стеснений его личной деятельности в указанном направлении, то он давал энергический отпор при каждом препятствии. «Господин мой, – говорил он одному епископу, – вы сами виновны в том, что мы допускаем мирян в проповеданию слова Божия… Вы молчите, – и камни вопиют. Некоторые из наших проповедников, правда, люди совершенно неученые, но… и безгласная ослица обличила пророка».⁸⁴¹ Есть несколько и других случаев, когда он очень резко объяснялся с высшим духовенством господствующей церкви.⁸⁴² Не смотря на все это, духовенство уважало Чарльза Весли за прямоту его убеждений,⁸⁴³ и хотя он считался раскольником в епископальной церкви, однако нужно думать, что такое убеждение не было всеобщим, а у кого оно и было, – оно зависело от того, что его убеждений не понимали в точности те, с которыми ему приходилось сталкиваться. Время, по словам Southey, изменило во многом его взгляды так же, как и взгляды его брата, так что он с полным правом должен быть отнесен в умеренным методистам.⁸⁴⁴ Прежде мы намекнули, что Чарльз Весли был более склонен к жизни сельского священника, чем к беспокойному странствованию с одного места на другое. Так действительно и было; после того, как он изменил свой взгляд на брак, он женился и из странствующего проповедника обратился в оседлого, или местного (local-preacher), где и провел остаток своих дней. Его проповеди, по словам Jacoby, были сухи, неучёны; но они проистекали из мгновенного живого чувства и настроения души. «Он имел талант, – говорит тот же историк методизма, – самые важные истины (христианства) выражать просто и сильно; его речь часто отличалась такою силою, какая заметна у проповедников первых времен христианства (!); так что часто слушатели, не смотря на все свое желание противодействовать ему, были убеждаемы истинностью его утверждений (положений). Он был отличным мужем и достойным любви отцом семейства». Чарльзу Весли методисты обязаны его неустанными трудами по устройству вновь основываемых общин особенно в Кингсвуде и Корнуолле; «память о нем, – говорит Jacoby, – живет и действует на теперешних методистов чрез его многочисленные религиозно-поэтические произведения, которые он слагал для употребления в религиозных собраниях общин». Эти-то произведения и приобрели ему право называться «бардом методизма».⁸⁴⁵

Нам нет нужды писать характеристики других методистских проповедников, потому что биографии их, встречающиеся у историков методизма, довольно однообразны, а деятельность их не представляет ничего выдающегося. Все они были только помощниками трех главных деятелей методизма, и, как воспитавшиеся под их влиянием, они подходят то к одному, то к другому, то к третьему из указанных вами главных деятелей методизма. Для истории методизма гораздо важнее, кажется нам, представить характеристику некоторых из членов епископального клира господствующей церкви, которые симпатизировали методизму и вследствие этого прямо или косвенно содействовали его распространению. Выведение их на сцену истории тем важнее, что оно покажет нам, как смотрело тогдашнее духовенство на методизм, и все представители епископального клира восставали против него, видя в нем вредный для церкви раскол.

В ряду членов епископального клира, стоявших на стороне методизма, самое главное место принадлежит несомненно Джону Уильяму Флетчеру. По происхождению он был швейцарским немцем и своим отцом был предназначен к духовному сану и послан в Женеву для изучения богословия. Но он не чувствовал себя способным к тому, что имел в виду его отец, и поступил в военную службу сначала в Португалии, потом в Голландии. После этого он получил место домашнего учители в Англии, где познакомился с методистами; с ним произошло то же, что произошло и с братьями Весли, после чего он начал аскетическую жизнь. Молитва и почти непрестанная работа надломили его здоровье. В 1757 году он был посвящен в министра по епископальным обрядам, а в 1760 получил приход в свое распоряжение, на котором и оставался до конца своей жизни. По просьбам графини Гёнтингдон он принял на себя ректорство в кальвино-методистской семинарии в Тревекка и здесь вел дело настолько хорошо; что заслужил расположение как сотрудников-учителей, так и учеников. Однако, не смотря на свое воспитание в городе, где родился кальвинизм, он не был кальвинистом, и графиня Гёнтингдон ошиблась в расчетах, доверив ему управление главным кальвино-методистским духовно-учебным заведением: в 1770 году она заметила свою ошибку, и Флетчер получил отставку. После такого оскорбления он решительно перешел на сторону арминиано-методистов. Мы уже знаем, как много сделал он для последних во время кальвино-методистских споров. Таким образом влияние Флетчера в истории методизма основывается главным образом на его научной полемике с кальвино-методистами и на защите арминиано-методизма от его кальвинствовавших врагов. Впрочем известно, что Флетчер предпринимал и путешествия с целью распространять методизм в сообществе с графиней Гёнтингдон, Джоном Весли и их помощниками.⁸⁴⁶ Кажется, что Southey прав, когда говорит, что Джон Флетчер был способен стать святым какого-нибудь ордена, потому что более кроткого миролюбивого и сосредоточенного в себе человека трудно представить. Кажется, что он был вполне способен отказаться от всякого деятельного участия в делах, которые доставляли ему возможность выдвинуться. Известно, напр., что когда Джон Весли почувствовал свою слабость и хотел избрать себе преемника, то Флетчер уже настолько высоко стоял во мнении методистов, что Весли считал его достойным поставить вместо себя во главе методистского движения. В 1773 году Джон Весли и предложил Флетчеру оставить свое викариатство и сделаться странствующим проповедником. Но Флетчер отлично сознавал, что такое положение ему не по силам; он знал, что принять на себя руководительство методистского движения значит стать в неприязненные отношения к тем, с которыми у него прежде были мир и даже любовь (разумеем многих членов клира господствующей церкви); Флетчер отклонил от себя предложение; впрочем, если бы он и принял его, то и тогда планам Джона Весли не суждено было бы осуществиться: Флетчер умер раньше Джона Весли. Не менее характеристичен и следующий факт. Когда Джон Весли добился от правительства признания прав методизма на самостоятельное существование и издал в свет акт Deed of Declaration, то многие проповедники методизма воспротивились признать значение этого акта по делу устройства конференции методистов, потому что, как увидим после, многие из проповедников по акту лишались права заседать в среде членов конференции. В первый раз акт был представлен методистам на конференции 1784 года; она происходила бурно настолько, что грозила методизму разделением на две части. Не смотря на то, что Флетчер был достойнее многих необразованных проповедников, его миролюбивый характер побудил его даже к некоторому самоунижению: он на коленях просил проповедников и Джона Весли примириться между собою, и по описанию одного проповедника только ему конференция была обязана примирением возмутившихся, хотя главные зачинщики и не уступили в своих требованиях.⁸⁴⁷ Кажется, что для характеристики Флетчера достаточно и двух приведенных фактов: они показывают, что властолюбие и честолюбие не имели над ним силы. Всё свое назначение он полагал в том, чтобы уладить мирным путем несогласия, возникавшие между методистами и господствующею церковью, а также и между отдельными методистскими партиями.

В Флетчере мы имеем возможность видеть одного из членов епископального клира, сочувствовавших методизму. Подобных ему членов среди английского епископального духовенства было несколько, и между ними довольно видное место занимает Гримшау (Grimshaw), который был очень ревностным помощником Джона Весли по распространению и утверждению методизма в Англии. По словам Jacoby, это был «человек апостольской простоты и ревности».⁸⁴⁸ Он обратился в методизм еще в 1742 году и свою ревность выказал своею проповедническою деятельностью: он произносил поучения 15–30 раз в неделю. Не мало времени употреблял он на посещение больных и исполнение других христианских, пастырских обязанностей. Для методизма эта личность замечательна и полезна особенно в том отношении, что могла заменить собою много рабочих рук, потому что Гримшау был крепким и здоровым человеком. «Влияние его проповеднической деятельности, – говорит Jacoby, – было заметно на большом округе, и теперь еще тысячи потомков тех, которые были обращены им к методизму, с благодарностью воспоминают о нём».⁸⁴⁹ Из этих слов видно, что Гримшау был ничто иное, как местный святой методизма в одной из частей Англии (в Йоркшайре). Если бы потребовалось точнее определить положение в методизме лица, о котором идет речь, то мы должны сказать, что он был надзирателем, или «предстоятелем методистского округа в Йоркшайре (Yorkshire)».⁸⁵⁰ Он умер в 1762 г. При жизни своей Гримшау получил прозвище «бешеного священника». В первые три года после своего посвящения он был одним из самых обыкновенных духовных того времени: он без размышлений предавался охоте, вел азартную игру в карты и увлекался рыбною ловлею. Но во время пирушек на него находили моменты, когда он был способен делать и делал много хорошего. В общем про него можно было сказать, что он вполне прилично исполнял свои обязанности. Нравственный переворот его произошел после смерти его жены, с которою окончилось его семейное счастье.⁸⁵¹ Он отказался от удовольствий, стал читать сочинении, подобные тем, которые произвели переворот в душе братьев Весли и Уайтфилда. Однажды при отправлении обязанностей своих по приходу священника, он впал в экстаз, результатом которого было ему guasi-видение Бога-Отца и Бога-Сына, рассуждающих о судьбе Гримшау. Бог-Сын настаивал на искуплении Гримшау, простирал Свои руки и ноги, из которых текла струя искупительной крови, совершенно оживившая больного Гримшау. Видение произвело в Гримшау окончательный переворот: он стал проповедником евангелического учения (методизма). Проповедь его имела большой успех, среди простого народа в приходах Йоркшайра, так как ему отлично был известен народный живой английский язык. Название «бешеный священник», как нельзя лучше, характеризует его отношение к своим духовным детям. Действительно нужно признаться, что он обращался с ними весьма жестоко.⁸⁵² Он бил их своим посохом, выгонял их из шинков и гнал от балаганов, – словом он хотел не ввести их в царство Христово, как добрых овец, а вогнать, как непослушное стадо. Для йоркшайрского методизма он полезен был в том отношении, что устроил в своем приходе методистскую капеллу, куда для проповедания приглашал странствующих методистов-проповедников. Он наблюдал за их поведением, объезжая окрестные методистские общины и особенно несколько местечек своего прихода. Он выбирал маленькие брошюрки методистского происхождения и повсюду раздавал их народу, ревностно борясь с обыкновенными пороками в членах своего и окрестных приходов, т. е. с пьянством, драками, ругательством и т. п. За вторжение в приходы соседних священников он должен был стать в неприятные отношения с некоторыми из них; а за свое жестокое обращение с прихожанами своего и чужих приходов он имел не раз случай познакомиться с гневом народной массы.⁸⁵³ – Из только что приведенных фактов со слов некоторых историков методизма можно видеть, что Гримшау был самым обыкновенным методистом своего времени: таким же методистом, какими были братья Весли, Уайтфилд и другие. Является вопрос, почему он при своей склонности к методизму и ревностном противодействии своим соседям-министрам не был удален с прихода? В ответ на это мы должны сказать, что деятельность его относится к отдаленному от центра округу Англии, куда не все правительственные распоряжения доходили; с другой стороны время его деятельности было временем, когда духовенство господствующей церкви еще не боялось методизма и обращало преимущественное внимание на борьбу с ним путем бумажной полемики: удаление с приходов склонных к методизму приходских священников встречается очень редко и гораздо позже, чем жил Гримшау.

В Гримшау мы видели одного из членов епископального клира, стоивших на стороне веслианской партии методистов; таких же членов господствующей церкви не мало было и на стороне кальвино-методистов. Среди них обращает на себя внимание за свои проповеднические труды Берридж (Berridge), ректор (главный священник-настоятель) в эвертонском приходе (в Bedfordshire). Он был сыном ноттингэмского скотовода, образование свое получил в кембриджском университете, откуда и поступил на место приходского священника. Это был человек эксцентричный до бешенства и сам о себе говоривший, что он родился в дурацком колпаке. Свои письма, проповеди и даже молитвенные воззвания он любил пополнять плоскими ребяческими шутками. «Гимны его сочинения представляют собою плохие стихи (вирши) со странным и часто весьма нелепым содержанием». Тем не менее среди своих современников и особенно среди кальвино-методистов он пользовался почетом, который оказывают только гениальным людям. Для распространения методизма и евангелического движения он во всяком случае сделал много. Его эксцентрическая манера проповедания и резкость манер привлекали к нему весьма многих слушателей, и очень многие из них приходили в то экстатическое состояние, которое в прошлом столетии было почти исключительным достоянием методизма, помогло его быстрому распространению и от него перешло ко многим мелким протестантским обществам настоящего столетия. Нужно думать, что при проповедях Берриджа происходило нечто особенное, потому что графиня Гёнтингдон была обеспокоена его проповедями и поручила нарочно освидетельствовать душевно больных после проповедания эвертонского ректора; посланные ею кальвино-методисты пришли к тому заключению, что оные явления имеют сверхъестественный характер. По словам биографов Берриджа деятельность его изумительна. Он был чем-то в роде странствующего проповедника и объезжал за неделю до 100 английских миль. Все свои доходы обращал на милостыню или на поддержку проповедников-мирян. Так его переезды с прихода в приход (т. е. от одной общины методистов к другой) были вторжением в чужие приходы господствующей церкви, то на него от его соседей-министров постоянно поступали жалобы, и ему постоянно запрещали вторгаться в чужую область. Но на все запрещения подобного рода он смотрел равнодушно, отвечая на них, что приходское духовенство не особенно обременилось бы, если бы местом для игры в кегли избирало чужие приходы; он утверждал, что своим поведением нарушал, пожалуй, порядок церковного управления, но за то он точно выполнил предписание Евангелия о проповедании слова Божия всей твари (28 гл. Еванг. Мф.). – Говоря о спорах с кальвинистами партии веслианских методистов, мы имели случай упомянуть, что Берридж был одним из самых задорных и рьяных противников Джона Весли: но таковым он был не всегда. Сначала он был строгим арминианином; что заставило его перейти на сторону кальвино-методистов и обратило во врага Джона Весли, совершенно неизвестно. Чтобы нераздельно предаться проповедничеству, Берридж не женился во всю свою жизнь; прожил он до 1793 года и умер, кажется, в полном расстройстве ума, который у него во всю жизнь не был почти в нормальном состоянии.⁸⁵⁴

Мы уже не раз говорили о том, что среди господствующего духовенства Англии было не мало сторонников методизма.⁸⁵⁵ Этих сторонников методисты приобретали чрез свое непрерывное влияние на юношество главных английских университетов оксфордского и кембриджского, воспитанники которых пополняли собою ряды духовенства. Хотя в первое время в оксфордском университете методизм был встречен враждебно, тем не менее методисты имели постоянное влияние на тамошнюю университетскую молодежь. В 1740 году один студент для получения диплома вынужден был подписать бумагу, в которой он отрекался от основных воззрений и «практики того общества, которое называется обществом методистов».⁸⁵⁶ В 1757 году некто Ромэн (Romaine) был уволен с университетской профессорской кафедры за произнесение двух речей, в которых говорилось, что в настоящее время следовало бы признавать общие положения протестантизма о значении веры в Искупителя и о несовершенстве человека и его добрых дел. В 1768 году вице-канцлер удалил из колледжа St.-Edmund-Hall шестерых студентов-методистов. Три из них были совершенно необразованными ремесленниками, которые явились в университет, чтобы получить право на посвящение. После ходили слухи о них, что они будто совершенно не подготовлены к тому, чтобы заниматься по программам колледжа, «однако – говорит Lecky, – более чем сомнительно то, что незнание их было единственною причиною удаления их из университета: главною причиною была их несомненная связь с общинами методизма, принципы которого они открыто заявляли». Три другие студента были удалены из университета с выдающимся из ряда вон скандалом, потому что при удалении их не было указано достаточных оснований для доказательства того, что изгнанные студенты были ленивы, неподготовлены или отличались дурным поведением. Правда, они принимали участие в молитвенных собраниях, происходивших в частных домах или сараях; но как только им было указано, что они действуют вопреки инструкции университета, они дали слово не принимать на будущее время участия в таковых собраниях и воздерживались от них. Тем не менее они были удалены из университета, – что очень повредило их будущности.⁸⁵⁷ Исключение их было мотивировано главным образом тем, 1) что они принимали участие в собраниях, которые судебною властью отнесены в разряд незаконных сходок; 2) что они открыто высказывали положения о вере, как единственном условии оправдания; о незначительности добрых дел человека, о необходимости каждому ожидать непосредственного призвания Духа Божии, о неопреодолимости действия Духа Божия на человека, и наконец о невозможности отпасть от благодати. Из всего этого следует заключить, что упомянутые студенты были представителями чистого протестантизма, что они были методистами и принадлежали в партии кальвино-методистов. Однако в своих объяснениях пред начальством они старались тщательно скрывать свои основные воззрения; особенно не хотелось им сознаться в том, что они склонны к антиномистическим воззрениям; чтобы еще полнее доказать мысль, что упомянутые студенты были методистами, достаточно прибавить, что даже безнравственное поведение не могло быть причиною их удаления из университета, потому что удаление произошло тогда, когда университетская дисциплина пала до последней степени, когда сплетни, картежная игра и пьянство были дозволенными для учащихся развлечениями.⁸⁵⁸ – Совершенно иначе относились к методистам в кембриджском университете, хотя здесь было гораздо больше повода к тому, чтобы преследовать развитие методизма среди молодежи. В 1766 году кружок кембриджских студентов оказался зараженным протестантизмом в самом крайнем его виде. Вождем этого кружка был известный уже нам кальвино-методистский противник Джона Весли Рауланд Гиль (Rawland Hill) – молодой человек из хорошей фамилии, замечательный по своим выдающимся способностям; но человек беспокойного и высокомерного характера. Ему было мало того, что его взгляды распространяются среди студентов, что есть возможность делать многие дела евангельского милосердия чрез посещение бедных и заключенных по тюрьмам преступников и облегчение их участи, насколько это возможно для богатого студента; поэтому чтобы удовлетворить потребность своей кипучей природы, он начал проповедать на площадях, улицах и городских предместьях прежде, чем приобрел на это право.⁸⁵⁹ Со времени существования оксфордского «Священного клуба» проповедание студента в местах скопищ простого народа было большою новостью, и Рауланда стекались слушать большие массы. Как и всегда бывает, дело окончилось тем, что чернь стада производить беспорядки, скопляясь слушать студента-проповедника. Волею-неволею университетскому начальству нужно было строго взяться за обсуждение поступков студента, тем более что родители Рауланда были весьма недовольны его поведением и просили начальство обратить внимание на его поведение. Но Рауланд оказался весьма упорным, потому что Уайтфилд и Берридж подстрекали его не обращать внимания на начальство, университетские статуты и желания своих родителей. Все, – таким образом, – заставляло ожидать, что Рауланду придется понести строгое наказание. Однако же университетское начальство поступило с ним очень умеренно. Из внимания ли к его набожности, из желания ли устранить скандал (во внимание к высокому положению его фамилии), дело долго скрывали, чтобы оно разыгралось до пес plus ultra, и порешили его тем, что студент-проповедник остался без наказания. После этого Рауланд привел в возмущение почти весь город, проповедуя учение, несогласное с учением 39 членов (т. е., с раньше изложенным у нас исповеданием 1571 года). Вместе с тем он был так непослушен, а поведение его так несогласно с правилами университета, что 6 епископов один за другим отказывались дать ему посвящение. Наконец он устроил отдельные молитвенные собрания, приобретши для этого молитвенный дом, который не был принадлежностью ни одной из религиозных деноминаций Англии; таким образом Рауланд Гиль нарушил строго выполняемый в Англии закон о сходках, примкнул к евaнгелико-методистскому движению своего времени, и чрез 18 лет имел удовольствие видеть, что Кембридж становится одним из видных центров этого движения.⁸⁶⁰

Из рассказанного до сих пор мы видим, что в методизм отлагалось все, что не находило места для себя в господствующей церкви; а справедливость вынуждает нас признать, что не всегда отложение это было худшим по качеству. В Чарльзе Весли, Флетчере и других некоторых представителях англиканского духовенства, действовавших открыто в пользу методизма, мы видим людей, которые правильно смотрели на современное им религиозно-нравственное положение английского народа и всеми силами стремились к тому, чтобы исправить вред, нанесенный христианству деистами. Будь методистское движение исключительно в руках таковых людей, оно могло бы принести больше пользы, чем вреда для церкви епископальной. Но движением собственно заправляли такие люди, как Весли, Уайтфилд, графиня Гёнтингдон и т. д.; для них движение в пользу религиозной реформы представляло только случай проявить свою самостоятельность в той области, в какой кто из них считал себя наиболее компетентным: Джон Весли стремился организовать новые формы религиозной жизни; Уайтфилд без разбора стремился блеснуть своим красноречием; графине же нужно было дать какое-нибудь приложение своему огромному богатству. Объединение их между собою по известным уже нам причинам оказалось невозможным. Упорство их и настойчивость в отношении некоторых пунктов оттолкнуло от них большинство господствующего духовенства; а меньшинство, бывшее на их стороне, было бессильно для того, чтобы восстановить связь трех указанных деятелей с господствующею церковью. Правда, в деятельности их были и хорошие стороны, – что признавали и некоторые члены епископального клира; из них многие воздерживались от открытой деятельности в пользу методизма, но зато открыто признавались в своих симпатиях к хорошим сторонам методистского движения,⁸⁶¹ понятие о которых кажется нам уже возможно составить на основании того, что изложено нами раньше.

Второй период истории методизма начинается годом смерти основателя методизма (1791); продолжается же он до наших дней. Если первый период методизма мы с полным правом можем назвать периодом его нераздельного существования, когда постепенно складывались и формировались его особенности; если концом первого периода необходимо призвать год, после которого уже в существовании методизма не происходило существенных перемен; то второй период методизма можно охарактеризовать, как период постепенного раздробления методизма на мелкие части, из которых каждая в сущности остается верною первоначальным формам и сохраняет все, полученное от основателя методизма, за исключением внешнего устройства управления. Вопрос о внешнем устройстве управления общинами и служит исходным пунктом истории методизма второго периода; а так как этот вопрос юридически был разрешен Джоном Весли еще в 1784 г. изданием акта Deed of Declaration, то историю второго периода методизма и следовало бы начать с 1784 года; но от этого удерживает нас то обстоятельство, что пока жив был Джон Весли, упомянутый акт, как его собственное создание, не имел никакой силы и не вошел в практику: при жизни Весли все дела шли по прежнему. Но уже в спорах на конференции 1784 г. ясно сказалось, что акт Deed of Declaration должен будет выдержать упорную борьбу с установившимся в прежнее время ходом дел, прежде чем войдет в законную силу. Как ии был неприятен методистским проповедникам Deed of Declaration, какими недостатками он ни отличался, все-таки им установлялось единообразное устройство управления для всех методистских общин, существовавших в области английской короны. Между тем с отделением американских колоний от этой короны образовалось громадное методистское общество, которое ни в каком случае не могло подчиниться юрисдикции английского парламента и до которого поэтому акт Deed of Declaration никаких отношений не мог иметь. Для этого-то методистского общества Джон Весли и основал особую методистскую церковь, определив в общих чертах формы её внешнего управления, но предоставив её вполне самой себе в определении своих юридических отношений к государству. Североамериканские Штаты почти с самого начала своей жизни поставили резкие границы между церковью и государством; вследствие этого все религиозные общества, бывшие в Америке, предоставлены были своим собственным силам в устройстве своей религиозной жизни. Таким образом единообразный ход истории методизма был нарушен двояким образом. С одной стороны, не все руководители методизма после смерти Джона Весли были согласны признать действительную силу акта Deed of Declaration и потому стремились отделиться от главной ветви методизма и образовать особые общества из своих единомышленников. С другой стороны, географические и политические условия поставили резкие границы между двумя большими отраслями методизма в английских и американских владениях и были причиною того, что та и другая ветвь методизма живут самостоятельно, – чему много способствовало их разъединение в формах внешнего управления. Понятно, что разом следить за жизнью всего методизма во второй период его существовании становится уже невозможным: разобщение между собою двух главных отраслей методизма было причиною того, что каждая из них получила свой особенный характерный отпечаток. Учение, законы и другие необходимые условия для своего существования американский методизм получил от самого основателя методизма. Но его исключительное положение поставило ему иные цели и задачи, для достижения и решения которых он должен был в самом себе почерпнуть свою силу и средства. – Иное дело методизм английский. Правда, что учение, законы и внешнее устройство он получил от основателя своего; во его положение в связи, с одной стороны, с господствующею церковью Англии (в Америке такой церкви не было и теперь нет), а с другой его непосредственное отношение к высшему правительственному учреждению, – парламенту, – от которого он получил свою внешнюю санкцию, наложило на его историю особенный отпечаток (в Америке церковь и государство не имеют между собою органической связи, как в Англии). Джон Весли, делая весьма важные преобразования в церковной жизни, нарушая каноны епископального религиозного общества, не думал вовсе о выделении от господствующей церкви Англии, а на своих последователей смотрел, как на верных её чад. В этом отношении он сделал весьма важную ошибку, оставив судьбу методистских общин на произвол членов конференции. Давая демократическое устройство своим общинам, Джон Весли думал, что этим он устранит властолюбивые притязания некоторых проповедников методизма. Но он ошибся в своих расчетах. Его конференция по акту Deed of Declaration вышла с задатками олигархического аристократизма; неудивительно поэтому, что как только он умер, т. е. как только прекратилось его единоличное управление делами методизма, сейчас же конференция встретила недовольных членов, которые вооружились против неё, – и началась в английской ветви методизма борьба за устройство внешних форм управления сектою. При изложении очерков истории второго периода методизма мы увидим, что эта борьба имела свои и дурные и хорошие стороны. Во-первых, она поставила методизм на одну точку с другими протестантскими обществами, в которых господствует дух сепаратизма и стремления к самостоятельности; таким образом борьба обессилила методизм английский, поделив его на дробные религиозные общества; но, во-вторых, борьба эта, как обыкновенно бывает, вызывала к деятельности лучшие силы методизма, давая им обнаружиться со всею их энергией, развивая их в указанном направлении и т. д. История американского методизма имеет особый характер в данный период. Американскому методизму не нужно было вести борьбы внутренней (за устройство внешних форм жизни): ему предстояла миссия завоевать для себя как можно более широкое поле деятельности. Но так как исторические условия были причиною того, что на этом поле приходили в соприкосновение самые разнородные элементы, то и американский методизм не мог удержать своего единства: он также раздробился на мелкие части, который существуют и до настоящего времени. Итак если английский методизм во второй период преимущественно живет внутреннею жизнью, то методизм американский главным образом сосредоточивается на внешней деятельности; но как английскому методизму его внутренняя борьба не мешала распространяться вовне, так и американскому методизму его внешнее распространение не препятствовало вырабатывать более прочные формы для своего внешнего существования. Другими словами: английский методизм при внутренней борьбе успел распространиться по всем обширным владениям английской короны; наоборот американский методизм, распространившись по обширным владениям Соединенных Штатов, успел выработать внешнюю форму церковной жизни, которая по своему характеру наиболее соответствовала духу нации.

Разнообразный характер двух возникших после смерти Джона Весли отраслей методизма препятствует единообразному изложению и истории методизма второго периода. По этой причине в позднейшей литературе по истории методизма очень мало сочинений, обнимающих собою за раз все многоразличные отрасли методизма. Обыкновенно пишут отдельно историю веслианского-английского методизма и историю американского-епископального методизма. Мы более, чем кто другой, не имеем возможности окинуть общим взором две упомянутые обширные ветви методизма, а потому должны сначала остановиться над жизнью методизма европейско-веслианского, а потом рассмотреть жизнь ветви методизма американо-епископального. Единственно, что возможно делать нам для объединения той и другой истории, это уяснять некоторые явления в жизни одной ветви соответствующими явлениями в жизни ветви другой, потому что обе ветви методизма при всем своем отличии имеют много общих сторон жизни, – что и дает возможность проводить между ними некоторую параллель.

Мы уже упомянули, что борьба внутри английских методистских общин не препятствовала им распространяться, т. е. не препятствовала их количественному росту, – что сопровождалось соответственным увеличением материальных средств секты; а это в свою очередь давало возможность английским методистам вынести свою миссионерскую деятельность сначала за пределы Англии, а потом и за пределы Европы: секта основала миссионерские учреждения, деятельность которых разрасталась быстро, параллельно с возрастанием мирового значения английской торговли и английского могущества. Таким образом, имея в виду излагать очерки истории секты методистов английских, необходимо обратить внимание как на внешнюю её жизнь, так и на внутреннюю, – и очерки истории веслианского методизма естественным образом распадаются на две части: историю распространения его вовне и историю его внутренней жизни, которая представляет собою почти непрерывную борьбу разнородных начал (аристократизма и демократизма), направленную к созиданию форм внешней церковно-религиозной жизни.

Говоря о распространении методизма в первый период, мы заметили, что он распространился благодаря могуществу английского народа, который имел доступ во всех странах. Во второй период жизни методизма распространение его идет гораздо быстрее, чем в первый. В первый период все открытые вновь общины методизма были открыты случайно: вопрос о специальной миссии для распространения методизма, хотя очень много занимал Джона Весли еще в самом начале его деятельности, тем не менее не был положительно разрешен, и распространение методизма происходило благодаря ревности методистов, случайно попадавших в ту или другую страну. В конце жизни своей Джону Весли отчасти удалось осуществить мысль о миссии: он послал проповедников с нарочною целью распространить методизм по полуострову Новой Шотландии;⁸⁶² но корабль бурею занесло в Вест-Индию, о чем мы говорили раньше. Также случайно распространялся методизм и в первые годы второго периода, и только изредка мы замечаем, что тот или другой методист разъезжает по разным местностям с целью посетить те или другие общины, при чем проповедью своею расширяет их в объеме и полагает начало новым.⁸⁶³ Всякая новая община методизма представляла собою повторение того, что было сделано раньше. Как и в первый период, все эти стереотипно устроенные общины методизма находились в непосредственном ведении английской конференции: она была, так сказать, митрополией веслианского методизма. Все иностранные методистские общины обращались к ней с просьбою об удовлетворении своих нужд: они просили проповедников, требовали субсидий для построек и содержания капелл, доносили о своих успехах и неудачах. Таким образом у членов конференции накоплялось за год столько дел, ей требовалось разрешить столько вопросов, что сделать все это только во время заседаний конференции без предварительной подготовки в течение года было невозможно. Поэтому члены конференции очень скоро после Джона Весли пришли к мысли о необходимости создать особый миссионерский комитет и ему поручить заведование иностранными (вне-британскими) методистскими общинами. Главным образом вновь созданный комитет занимался испытанием способных к миссионерской деятельности проповедников и распределением нужных для устройства новых миссий сумм. Комитет был составлен из опытных в этом деле проповедников методизма; с созданием его дело миссионерской деятельности получило правильный ход. Два года спустя после смерти Джона Весли английская конференция уже стремилась к тому, чтобы сделать общий сбор на улучшение миссий. В это время, несмотря на внутреннюю борьбу среди методистского мира и на неопределенность отношений методистов к гражданскому правительству, деятельность миссионерского комитета не прерывалась. Главное место в ряду членов комитета принадлежало д-ру Коку, который поэтому считается отцом методистской миссии. Особенная энергия в деятельности миссионерского комитета заметна с 1814 года. В этот год методисты начали стремиться не только к тому, чтобы обеспечить существовавшие методистские миссии, но и к тому, чтобы основать миссионерские общины там, где их еще не было. Первый сбор на миссию, мы уже говорили, был уже сделан Коком в 1793 году.⁸⁶⁴ После его смерти такие сборы стали делась постоянно и на собранные суммы учреждать то там, то в другом месте миссионерские общины. Таким образом миссионерский комитет, основанный после смерти Весли и поставленный на ноги д-ром Коком, обратился в одно из обширнейших миссионерских обществ, которым было положено начало христианства у многих совершенно диких народов. Одновременно с распространением методистского христианства среди диких в самых отдаленных от Европы странах методизм распространялся и среди образованных народов. хотя и не столь успешно, потому что характер методизма, как раньше было замечено, наиболее соответствовал и соответствует духу англо-саксонской нации. Все вновь открытые общины методизма после своего возрастания вступили на столь твердую почву, что получили возможность приобрести большую или меньшую долю самостоятельности. Как среди образованных европейских и американских методистов, так и среди вновь обращенных диких стали появляться способные к проповедничеству члены, а в кассе общин стали скопляться довольно значительные денежные суммы, – что дало возможность новым общинам все менее и менее искать помощи у британской методистской конференции. Новые общины, правда, постоянно сносились с нею, но сношения их касались уже главным образом дел веры и устройства верховной жизни. Вырастая больше и больше, общины поделились на округи и получили позволение совершать свои конференции для составления отчетов о жизни своей и о деятельности своих проповедников. Но полной самостоятельности вне-британские методистские конференции достигали не разом. Они появлялись вследствие необходимости: постоянно и по всем делам сноситься с английскою конференцией часто было невозможно по отдаленности расстояния и вследствие других неудобств. Члены британской конференции и не противились устройству самостоятельных конференций вне Англии, но они оставляли за собою право: 1) утверждать того председателя, которого выбирает себе иностранная конференция из своих проповедников; 2) поддерживать миссии и наблюдать за правильностью их развития, если таковые миссии иностранная конференция имела возможность открывать; а иногда 3) посылать на заседания иностранной конференции своих представителей и даже президентов, как, напр., на конференции ирландской методистской общины; 4) проверять деятельность иностранных конференций и подведомых им проповедников по отчетам, которые каждая иностранная конференция присылала на конференцию британскую.

Первою конференцией, устроенною по образцу конференции английской, нужно считать конференцию ирландскую. Мы говорили уже; что методизм появился в Ирландии в 1747 году. Быстрое возрастание ирландской методистской общины дало возможность быстро образовать из неё отдельный округ и устроить в Ирландии особую методистскую конференцию. В 1762 г. Джон Весли не имел возможности сам отправиться туда для председательствования на конференции и послал вместо себя д-ра Кока (впоследствии епископа американских методистов) с тем, чтобы он из проповедников Ирландии составил конференцию. В то время в Ирландии было 6472 члена с 34 проповедниками. Таким образом было положено начало правильным (ежегодным) ирландским конференциям. С того времени они составляются из чисто ирландских проповедников, но председателя подучают всегда из Англия: обыкновенно конференция в Ирландии происходит скоро после конференции в Англии, и председатель последней ездит в Ирландию для заседаний на конференции тамошней методистской общины. Впрочем (очень редко) председателем ирландской конференции назначается секретарь конференции английской. – Вопрос о совершении таинств для методистов Ирландии и об отношении к господствующей церкви (англиканской), волновавший весь методистский мир непосредственно после смерти Джона Весли, в Ирландии был затронут несколько позднее. Дело в том, что непосредственно после смерти Джона Весли ирландцы волновались по другому поводу. Дух французской революции проник и в Ирландию, издавна отличавшуюся своими католико-французскими тенденциями, и она начала восстание против политически утеснявшей её Англии (1795–1797). Для борьбы с Англией соединились самые противоположные элементы: проповедники революции вступили в союз с католическим духовенством и обоюдными усилиями распалили народные страсти до того, что национальная вражда проникла даже в детскую среду (дети – католики ирландского происхождения не хотели даже по костюму быть похожими на детей английского происхождения в большинстве случаев протестантского вероисповедания). Религиозная вражда значительно усилила вражду политическую. Протестанты были избиваемы в своих храмах; дома их подвергались уничтожению; а имущество дикая чернь ирландского происхождения просто раскрадывала. В частности методисты, которые были в большинстве случаев из англичан, соединяли в себе все причины, по которым их следовало преследовать: они были самыми опасными врагами католичества, увлекая его последователей в общины; они же были самыми верными подданными английского правительства, – за что, как известно, они потерпели уже в войне американских колоний за независимость. Сильнее всех пришлось им потерпеть и теперь: ирландцы их избивали, дома их жгли; проповедники методизма были преследуемы, и если их схватывали, то их сажали по тюрьмам. Но там, где английское правительство было в силах, деятельность методистов и их правительственных органов не прерывалась; они составляли конференции. Конференция 1798 года успела не только исправить вред, нанесенный методизму восстанием ирландцев, но и заботилась даже о том, чтобы распространить методизм среди природных ирландских жителей. Проповедникам методизма удалось до некоторой степени осуществить желание конференции; хотя католическое духовенство настроило против них массу, тем не менее преследования не остановили ревности методистов. Теперь, надеемся, понятно будет, почему методисты Ирландии не были затронуты вопросом об отношении к господствующей церкви. Восстание ирландцев значительно сократило методистскую общину и её имущество; когда дела её несколько поправились, то и в ней был затронут вопрос, волновавший тогда методистов всех общин. Для ирландских методистов таинства совершал то д-р Кок, тогда странствовавший по Ирландии, то один епископальный священник, сторонник методизма. Понятно, что им было все труднее и труднее справиться с обязанностями по совершению таинств: методистам Ирландии часто приходилось оставаться без таинств в самых необходимых случаях. Чтобы избавиться от такой необходимости представлялся один исход: последовать примеру английской методистской общины. Но упомянутый епископальный священник, желая оставаться в союзе с господствующею церковью, воспротивился позволению того, чтобы таинства совершались непосвященными проповедниками, и отделился от общины методистов, о чем мы будем говорить после. Вместе с ним отделилось и несколько других методистов. В 1818 году ирландская методистская община потерпела некоторый (довольно впрочем значительный) урон уже мирным путем: многие из её членов переселились в Америку. С тех пор в продолжение 50 лет (до 1868 года) в жизни ирландской методистской общины не произошло ничего выдающегося: она довольно быстро разрасталась и в 1868 году имела уже 19,591 члена с 124 проповедниками. «К увеличению её много способствовало то обстоятельство, что в настоящем столетии английское правительство стало разобщать интересы господствующей церкви от интересов государственных», – говорит Jacoby;⁸⁶⁵ он хочет сказать своими словами то, что в настоящем столетии методизм мало-помалу начал приобретать большую самостоятельность и даже равноправность с другими религиозными обществами Англии.

Вторая по времени своего происхождения конференция иностранных (вне-английских) методистов есть конференция французских методистов. Раньше мы говорили, что в 1783 году было положено начало распространению методизма среди французов, живших на островах Джерзи и Гернзи (Jersey, Guernsey), которые находятся около Бретани и Нормандии. В 1790 году методизм перешел в соседнюю с островами французскую провинцию. Перенесен он был туда Джоном Энгелем (Angel), который постоянно посещал берега Бретани и Нормандии по торговым делам. В деревеньке Курсёйль (Gonrceull), около Кайэна, или Кана (Caen), находилась маленькая протестантская община и маленький молитвенный дом. Правильно поставленного пастора у этой общины не было; тем не менее по воскресеньям, один старик совершал общественное богослужение. Однажды Angel посетил эту общину; во время богослужения он вошел в молитвенный дом. Богослужение состояло в чтении священного Писания и толкования его. При вечернем богослужении в молитвенном доме, куда явился Angel, оказались только одни женщины, которые и приступили к посетителю с просьбою сказать им что-нибудь назидательное. В ответ на усиленные просьбы Angel начал говорить пред собранием женщин и детей о беседе Спасителя с самарянкою, после перешел к вопросу об «обращении» (возрождении в методистском смысле) и другим подробностям методистского учения. Новизна учения, воодушевление проповедника увлекло протестанток, давно не слыхавших ничего, кроме чтения и протестантского толкования священного Писания: впечатление проповеди Angel’a было настолько сильно, что при его отъезде домой жители местности согласились принять проповедника, которого он обещался им прислать. Проповедники на французскую территорию были присланы с нормандских островов Джерзи и Гернзи. Распространение методизма по указанной местности пошло очень быстро: основаны были места для молитвенных собраний, учреждены классы и назначены определенные часы для проповеди молитвенных и классных собраний. Чрез несколько времени для контроля над действиями проповедников в эту местность явился д-р Кок, и, вероятно, результатом его посещения была присылка сюда проповедника из Англии, посвященного в должность странствующего министра (itinerant-preacher), Уильяма Мэна; его прибытие в Нормандию произвело сильное движение в протестантском населении окрестностей: он нашел себе многих последователей в французских департаментах (де-Кальвадос, де-л-Орне и де-ла-Манш, т. е. по всей Нормандии). Революция во Франции, вредно отозвавшаяся на методистах Ирландии, принесла пользу методистам Нормандии. Многие католические священники или оставили страну, или погибли на эшафоте; поэтому многие католики, оставшись без пастырей, перешли на сторону методизма, «так что – выражаясь словами Jacoby, – мы должны сказать, что в этой местности была произведена религиозная революция». После политической революции, когда утихла народная война во Франции, наступила, как известно, сильная реакция в пользу старого порядка. Сначала директория, а потом империя вставали вместе с восстановлением значения католической церкви во Франции; понятно, что и в «религиозной революции» в Нормандии произошла тоже реакция: многие католики обратившиеся к методизму или сочувствовавшие ему, снова возвратились в лоно своей родной церкви; поддержки из Англии и с нормандских островов французские методисты получать не могли, потому что владычество Наполеона восстановило против Франции Англию, и берега Франции были постоянно в опасности подвергнуться нападениям английских морских сил. Таким образом время войн Наполеона было тяжелым временем для французского методизма: распространение его совершенно прекратилось; однако он не исчез совершенно: время от времени на материк удавалось проникнуть проповедникам из Англии и с нормандских островов, которые поддерживали остаток методистского духа в указанных департаментах Нормандии. Падение Наполеона, как известно, сопровождалось наводнением Франции войсками самых различных национальностей; вместе с войсками двигались торговцы и другие спекулянты, готовые ловить рыбу в мутной воде. Естественно, если и методистские проповедники встречались там же; в результате для методизма оказалось значительное приобретение: он распространился (1817–1820) до французской Швейцарии. Главный элемент, входивший в состав вновь основанных во Франции методистских общин, составляли протестанты, по происхождению французы, а по религиозным убеждениям очень склонные к кальвинству (остатки гугенотов). Среди приставших к методизму протестантов было не мало протестантских пасторов, которые своим авторитетом содействовали распространению и утверждению методизма в указанной местности. В 1820 году во Франции были уже окружные собрания проповедников, или частные конференции, а это предполагает уже существование округов. Чрез 10 лет методисты пользовались уже значительным влиянием, если не перевесом в Монтобане, при тамошней коллегии, особенно на богословском факультете. Еще 10–12 лет спустя, французская реформатская церковь была уже в опасности дойти до серьезного разделения, потому что методисты, пользуясь слабостью её влияния на правительство и тем, что правительство плохо оплачивало труды приходских реформатских пасторов, а также не радело об устроении для реформатов школ и церквей в достаточном количестве, стремились собственными средствами поддержать реформатство, обратив его в методизм. Католическое духовенство, как преобладающее в стране, имело возможность подавить реформатство в армии, в местах заключений и т. п., не допуская туда протестантских и реформатских пасторов, хотя среди солдат и заключенных было не мало протестантов и реформатов. Чтобы спасти протестантизм Франции, нужно было католическому духовенству противопоставить достойного противника; таковым противником мог быть методизм. Один из высокопоставленных протестантов основал общество, целью которого было заботиться об интересах протестантизма (Société des intérêts généraux da Protestantisme Français); но так как подкладкою в деятельности общества был методизм, то оно было опасно и для реформатства не меньше, чем католичество. Заботы об интересах реформатства таким образом нужно было взять на себя самим реформатам; отсюда возникла борьба между методизмом и реформатством Франции.⁸⁶⁶ Нужно думать, что перевес в борьбе остался на стороне методистов, потому что еще десять лет спустя дела методистов подвинулись настолько вперед, что французские методистские общины начали помышлять о самостоятельности в отношении к английской конференции. В 1852 году они и приобрели самостоятельность, получив право от британской конференции устраивать свою собственную конференцию с председателем и членами из французских проповедников, и по собственному выбору. Но самостоятельность французской методистской общины нужно считать не следствием её многочисленности. Дело в том, что в 1868 году методизм между французами насчитывал только 1979 членов с 138 проповедниками (вместе: и странствующие и оседлые). Результат – сравнительно мал; зависит он, нужно думать, от того, что Франция – страна, в которой все английское считается недостойным французов и встречается с недоверием; с другой стороны и отношение французов к протестантизму вообще было причиною, что и крайнее выражение протестантизма – методизм – но мог встретить хорошего приема. Тем не менее французы-методисты скоро приобрели самостоятельность в управлении; это, по всей вероятности, по той же причине недружелюбных национальных отношений. В 1868 году в Париже было уже три методистских капеллы, которыми для своего богослужения пользовались и английские методисты. О дальнейшем существовании методизма во Франции позволяем себе выписать статью из одного современного журнала: «О делах методизма во Франции и французской Швейцарии во время бывшей общей методистской конференции 1880 г. было сообщено следующее: Франция и французская Швейцария разделены на 4 больших округа с проповедниками в Париже, Ниме (Nimes), Але́ (Alais), Эдузе (Aeduz), Лозанне и других местах. В этой местности находятся 162 капеллы, 29 пасторов и их помощников, 16 евангелистов и учителей и 98 проповедников из мирян. Число действительных членов 1782, число коммуникантов (т. е. находящихся в общении, склонных к методизму) – 396… Собрание порешило, чтобы каждый проповедник оставался на одном месте не более 5 лет».⁸⁶⁷ Из приведенных слов отчета конференции 1880 года видно, что число членов методизма значительно уменьшилось, – что, по мнению Гизелера, зависит от возрастающего могущества реформатства во Франции.⁸⁶⁸

Третья самостоятельная конференция находится в Австралии; в её ведении сосредоточены веслиано-методистские общины, находящиеся в австралийских английских колониях: Нового Южного Уэльса (New South Wales), Виктории, Южной и Западной Австралии, Вандименовой Земли и Новой Зеландии.⁸⁶⁹ Методизм занесен сюда некоторыми выселившимися из Англии методистскими фамилиями. Первое собрание методистских классов происходило в Австралии в 1812 году, в марте. В июле их было уже три: два в Sidney (Сидни) и одно в Windsor’e (Уиндзор). Руководство в жизни тамошних методистов взял на себя один образованный преступник (Австралия служит местом ссылки английских преступников). Сидя в тюрьме, он несколько раз слушал проповедание приходивших в тюрьму методистов. Когда его сослали в Австралию, то он был уже убежденным методистом. Он получил от общины Библию, которую дорогою читал и объяснял своим спутникам и товарищам по кандалам. В Австралии он присоединился к упомянутым методистским семействам, – что составило общину в 20 человек, которая попросила поддержки у миссионерского комитета веслианских миссий. Следствием просьбы было то, что в 1815 году в порт Джаксон явился методистский проповедник Самуил Ли (Leigh), который и устроил в Сидни, Уиндзоре и Кяслрей (Castlreagh) капеллы, завел школы и, таким образом, основал австралийский веслиано-методистский округ (в 150 кв. англ. миль). В 1818 году ему выслали другого проповедника на помощь. Таким образом среди 20,000 населения было положено основание методизма; поле деятельности для него было обширно, потому что население колоний было не высоко по своим нравственным качествам: главную часть его составляли ссыльные и искатели приключений и легкой наживы в этой «золотой земле». Проповедникам методизма приходилось терпеть многое: их осмеивали; на них делали нападения дикие австралийцы, если они пытались несколько удалиться от центра колониальной жизни для проповеди. Усилия однако увенчались успехом и они стали подумывать о том, чтобы основать миссию специально для обращения дикарей, начав проповедь с Новой Зеландии. С этою целью Самуил Ли, отправлялся в Англию просить помощи у комитета миссий. Последний дал ему в распоряжение нескольких миссионеров, которые безуспешно трудились до 1836 года. Наконец ему удалось основать несколько пунктов для миссионерской деятельности в Порт-Филиппе (Южная Австралия).⁸⁷⁰ и Перте (Западная Австралия).⁸⁷¹ В 1838 году вновь прибывшие миссионеры основали такие пункты в Гилонге (Geelong) и Счастливой Австралии (Austral Felix). – Таким же путем распространялся методизм по Вандименовой Земле, или Тасмании. Первоначально там было несколько методистов без проповедника. Губернатор острова обещал поддержать миссию на свой счет, если только австралийская миссия методистов согласилась бы его выслать (1827 г.). Таким образом миссия мало-помалу возникла. В 1839 году статистика показывала уже в Тасмании 570 членов методизма и 920 учеников в его школах. – Самым трудным делом для австралийской миссии было распространение методизма в Новой Зеландии. Ко времени приезда туда первых проповедников методизма⁸⁷² между туземными племенами происходила кровопролитная война, и начинать миссионерскую деятельность было очень опасно. Тем не менее в 1834 году многие предводители племен, знаменитые воители и «белоголовые каннибалы» были, по словам Jacoby, у ног Иисуса Христа, жаждущими учения евангельского и исполнения воли Божией. К тому времени появились проповедники из туземцев и было основано несколько школ, а в 1850 году в Новой Зеландии было уже больше 100 капелл, которые посещались более, чем 5000 действительных членов и 10,000 симпатизировавших методизму, посещавших его богослужение и проповедь. – С расширением обработки австралийских полей и разработки золотых россыпей прилив методистов в Австралию увеличился. Британская конференция в 1852 году отправила в Австралию проповедника Роб. Юнга (Young) с поручением ввести в Австралии собрания проповедников для составления отчетов о миссионерской деятельности. Юнг посетил все австралийские миссии; под его председательством⁸⁷³ и состоялась первая веслианская конференция на австралийском материке, в Мельбурне. С этого времени все австралийские методистские общины получили самоуправление в форме ежегодной конференции, которая могла вести дела свои совершенно независимо от конференции английской по отдаленности расстояния их друг от друга. Конференция австралийских миссионеров, происходившая в Мельбурне, сообщала уже английскому миссионерскому обществу методистов, что в Австралии со включением принадлежащих к ней островов всех членов находится 21,168 человек, из которых только 8838 были по происхождению европейцы. К 1868 году австралийская конференция методистов прислала в Англию самые благоприятные сведения во всех отношениях; только на Новой Зеландии распространение методизма между туземцами было несколько приостановлено начавшеюся войною; но миссионерам много дела и между европейцами. По известиям миссионерского общества за 1870 г. в Новой Зеландии было уже 6 миссионерских пунктов (на северном острове); на южном острове только 1 пункт, в котором руководителем миссии состоит проповедник из туземцев.⁸⁷⁴

Четвертая иностранная конференция веслианского методизма – канадская – получила свое начало не от веслианских методистов. Начало методизма в Канаде положено американскими проповедниками. Но так как Канада и после основания Соединенных Штатов оставалась английской колонией, то правительство колонии, удовлетворяя политической вражде к Соединённым Штатам, старалось всячески теснить проповедников методизма, присылаемых из Соединенных Штатов. Однако методизм продолжал распространяться. В 1828 году канадские методисты уже имели свою собственную конференцию. Чтобы избавиться от неприятных столкновений с правительством своим из-за сношений со Штатами, они просили «общую конференцию» епископального методизма дать им самоуправление. После некоторых колебаний им было позволено, и они завязали сношения с веслианскою британскою конференцией, которая назначила им в президенты конференция главного смотрителя миссий (генерал-суперинтендент миссии). Впрочем после мы увидим, что не все канадские методисты были согласны отделяться от епископального методизма; после мы увидим, что в это время в Англии было много недовольных веслианскою формою управления; недовольство это отразилось и в Канаде;⁸⁷⁵ выразилось оно в том, что часть канадских общин осталась в ведении епископальной конференции американского методизма. Об этих общинах будет речь ниже. Общины же, оставшиеся в союзе с веслианским методизмом Англии, очень быстро распространялись и к 1868 году имели 57,321 члена с 395 проповедниками; общины Канады были разделены тогда на 375 округов.

Пятая и последняя из иностранных конференций веслианского методизма обнимает собою британские колонии в северной Америке (Новую Шотландию, Новый Брауншвейг, острова: Принца Эдуарда, Бретонские, Бермудские и Ньюфаундленд). Местности, находящиеся в ведении конференции, самые бедные из всех, в которых методизм когда-либо имел своих членов, и до настоящего времени (по крайней мере до 1868 года) тамошнее методистское общество стояло на степени миссии. Вследствие бедности упомянутых стран и их жителей проповедникам методизма приходилось выносить не мало лишений; они неохотно и ехали туда. Характер распространении методизма здесь такой же, как и в других местностях. В 1791 году там было 900 членов, а в 1834 – около 6000. Самоуправление этих общин получило начало в 1855 году, когда веслианская британская конференция прислала им первого президента; тогда было уже 13,123 члена. По сообщениям конференции 1868 года в её ведении было уже 15,193 члена со 160 проповедниками; общины были поделены на 127 округов.

Из обозрения конференций веслианского методизма мы видим, что они утверждены большею частью или у цивилизованных народов Европы, или же у колонистов (не менее цивилизованных), населяющих владения Англии. Но область распространения веслианского методизма не ограничивается только перечисленными у нас местностями. В настоящем же столетии веслианский методизм начал распространяться и среди третьей цивилизованной нации – среди немцев. Во время наполеоновского деспотизма один виртембергский немец, не желая служить в войсках Наполеона, бежал во враждебную Наполеону Англию; там он столкнулся с методистами, был «обращен» ими и сделался местным проповедником одной методисткой общины. На родину он вернулся почти 20 лет спустя и там среди множества родных и знакомых стал передавать различные события своей жизни и между прочим изложил учение методизма; на многих рассказы его подействовали и они обратились в методистов. Он учредил методистские классы, устроил школу и некоторое время проповедал, переходя с одного места на другое. Так как обязанности местного проповедника звали его снова в Англию, то он снова покинул родину. Но виртембергцы не оставили этого дела так. Они просили веслианскую британскую конференцию возвратить Миллера (имя проповедника, о котором идет речь); конференция согласилась, – и он снова воротился на родину уже в качестве миссионера-проповедника для Германии. У Jacoby приведено письмо от 9 апр. 1833 года, по которому можно судить о деятельности Миллера, как проповедника Германии. Из письма видно, что распространение методизма по Германии происходило так же, как и в других местностях. Так как проверить содержания письма мы не можем (письмо написано самим Мюллером), то дословно выписывать его нет нужды. Миллер в письме перечисляет свои труды так же, как, например, перечисляет Джон Весли свои труды.⁸⁷⁶ В дневнике своем 1835 года, 1 января Миллер пишет: «Общество методистов увеличилось; теперь у нас есть уже 326 членов и 23 проповедника из мирян». С этими помощниками Миллер трудился над распространением методизма по Шварцвальду и Виртембергу. Около того же времени, или немного раньше (1835) веслианские методисты появились со своею проповедью в Женеве (Genf.). Часть из последователей в догматическом учении осталась верною арминианским воззрениям основателя методизма, а часть пристала к реформатской церкви, усвоив взгляды Кальвина; таким образом началось евангельское движение и в реформатской церкви.⁸⁷⁷ – К столетнему юбилею методизма (к 1839 году) Миллер имел возможность сообщить веслианской британской конференции, что в его ведении есть уже около 600 методистов из природных немцев. Тем не менее дело распространения методизма по Германии шло очень туго и только в 1859 году общество веслианских миссий сочло необходимым послать в Германию второго английского миссионера (д-ра Lyth). Последний скоро выучился проповедать по-немецки; но, кажется, главною целью посольства Lyth’a было поставление проповедников мирян в пасторы для методистских общин. С этого времени распространение веслианского методизма по Германии приобрело правильный ход. В 1869 году веслианское миссионерское общество уже давало следующие сведения о составе германских веслиано-методистских общинах: 8 капелл, 133 проповеднических мест, 11 миссионеров и их помощников, 5 увещателей, 34 местных (оседлых) проповедника, 1822 члена, 79 членов, принятых на испытание, 29 школьных учителей, 7 школ и 282 дитяти, посещающих воскресные школы методизма.

Раньше отчасти было уже показано, что параллельно распространению методизма в цивилизованных странах шло распространение его среди диких народов различных стран земного шара. Нам уже известно, как началось распространение методизма среди негров (это было еще в конце прошедшего столетия), которое произошло случайно; систематическое распространение методизма среди язычников начато было веслианскими методистами уже в начале нынешнего столетия, после образования миссионерского комитета. В 1811 году начато основание миссионерских пунктов в Африке, в 1814 – в Азии, а в 1822 году миссионеры-методисты проникли в Полинезию. В настоящее время методисты имеют миссии по берегам реки Гамбии, Сиерра Леоне, среди первобытных обитателей материка Австралии, на островах Зеландии, Дружбы, Фиджи, а также среди дикарей Северной Америки и т. д. – Чтобы не потеряться в большом количестве стран, где миссионеры веслианского методизма имеют места для своей деятельности, мы постараемся изложить перечень миссий веслианского методизма в порядке их появления.

От Весли, основателя методизма, английские методисты унаследовали взгляд на негров, как на людей, которые кроме цвета своей кожи от других людей ничем не отличаются. Отсюда логически следовало, что они имеют такое же, как и все, право на просвещение светом христианства. Так рассуждали методисты;⁸⁷⁸ но не так казалось рабовладельцам Вест-Индии. Это соображение необходимо иметь в виду, чтобы понять роль методистов в вопросе о невольничестве и о распространении методизма между неграми. С этой точки зрения может быть понятною и та борьба, которую методистам приходилось вести с рабовладельцами. – После основания методистской общины в Вест-Индии, она находилась под непосредственным влиянием д-ра Кока, который постоянно ездил туда для наблюдения за ходом дела.⁸⁷⁹ В 1792 году на острове Св. Евстафия⁸⁸⁰ миссионеры методизма должны были вынести жестокое преследование, так что собрания классов в силу запрещения со стороны хозяев должны были происходить тайком. На острове С.-Винцента⁸⁸¹ проповедников методизма просто порассажали по тюрьмам. Чтобы прекратить всякую попытку к проповеданию среди невольников, власти острова Св. Евстафия определили, что богослужение должно совершаться только по уставу господствующей (англиканской) церкви; что всякая проповедь других религиозных обществ должна быть строго преследуема. В виду этого было постановлено: за проповедание в первый раз виновный подвергается денежному штрафу и тюремному заключению, во второй раз – телесному наказанию и изгнанию из страны, а в третий – смертной казни.⁸⁸² Первая попытка распространять методизм на острове С.-Доминго (иначе Гаити)⁸⁸³ кончилась ничем за смертью прибывшего туда миссионера. Но на острове Антигуа, где была основана первая методистская община, миссионерская деятельность методистов была весьма успешна, так что д-р Кок, явившись туда в третий раз, имел возможность составить конференцию из 12 проповедников. Число членов общины простиралось до 6000. К концу прошлого столетия методистские миссии в Вест-Индии были расположены уже по островам Св. Варфоломея,⁸⁸⁴ Провидения⁸⁸⁵ и Бермудским.⁸⁸⁶ Преследования миссионеров, поднимавшиеся время от времени, были сдерживаемы всесильною на перечисленных островах десницею английского правительства, а где власть Англии чувствовалась слабо, там буря преследований разбивались о стоическое терпение проповедников методизма. Их деятельность особенно благодетельно отзывалась на нравственности негров. Страшное пьянство, распутство, бывшие следствием их диких инстинктов, уничтожались: негры становились прилежными и послушными.⁸⁸⁷ Даже во время военных нападений им стало возможно доверять оружие и поручать защиту поселений (тогда была война между Францией и Англией). Английскому правительству такой оборот дела был очень приятен; но колонисты не совсем долюбливали строгих проповедников нравственности, провозвестников христианского равенства между господами и слугами; по всей вероятности не без подкупов со стороны богатых плантаторов обходилось дело, когда власти некоторых местностей соглашались на преследование проповедников методизма. В 1838 году английское правительство уничтожило всюду рабовладельчество в колониях; таким образом распространение методизма с уничтожением последнего препятствия для себя могло быть более успешно, чем прежде. С вест-индских островов методизм перешел в британскую Гвиану⁸⁸⁸ в 1811 году. Во всех владениях Англии в 1814 году было 17,000 методистов; а в 1868 году веслианское миссионерское общество о состоянии методизма в Вест-Индии сообщало следующие известия. На принадлежащих Англии островах Вест-Индии и в некоторых пунктах по берегам Мексиканского залива было 86 миссионеров, 236 капелл, 189 мест для проповедания, 38,444 члена, 12,065 детей к школах, 18,612 детей – посетителей воскресных школ и 113,820 симпатизировавших методизму, посещавших его богослужение и проповедь.

Вторая по времени происхождения и по величине миссия веслианского методизма принадлежит Ост-Индии; она получила начало свое в 1814 году. Проповедать методизм туда отправился было д-р Кок; но он умер дорогою; его спутники-методисты отправились, чтобы докончить предприятие этого «отца методистской миссии». Первым местом их деятельности был остров Цейлон. Здесь проповедникам методизма приходилось всею силою своего проповеднического слова бороться с буддизмом, над которым они и получили перевес в самом непродолжительном времени. Три года спустя (в 1817 г.) веслианские методисты основали миссионерские пункты в Мадрисе, а потом и Негапотуме,⁸⁸⁹ а также в Бомбее (на западном – Мaлaбaрcкoм – берегу Индостана). Среди обращенных в этой местности жителей было не мало индусов, так что в год 100-летнего юбилея веслианского методизма (1839) там было 1200 членов. По последним миссионерским сведениям число обращений в методизм в начале 60-х годов стало значительно меньше, вследствие наплыва в Ост-Индию миссионеров других религиозных обществ, с которыми методистам трудно конкурировать.⁸⁹⁰ В настоящее время веслианские методисты имеют миссии в Калькутте и в 19 местечках Бенгалии,⁸⁹¹ а также в окрестностях городов Пятиречья (Пенджаб).⁸⁹²

Как на образец ревности веслианских миссионеров, следует указать на основание миссии в Китае. Миссия была устроена на средства одного проповедника, который не мог добиться у миссионерского веслианского общества, чтобы его снабдили нужными для проповеди средствами. Итак проповедник методизма с большими, правда, затруднениями отправился в Китай на свой счет и остановился на острове Гонг-Конге⁸⁹³ (1851 г.); для упражнения в китайском языке нужно было порядочное время; чтобы выиграть его, он начал проповедь методизма среди английского гарнизона, которым китайский язык был несколько известен. Спустя несколько времени, он уже имел возможность основать в Кантоне миссионерскую станцию, – в чем ему помогло несколько веслианское миссионерское общество. В 1868 году плодом деятельности упомянутого проповедника-миссионера было то, что в Китае находилось 2 методистских округа: кантовский⁸⁹⁴ с 51 членом и уучанский⁸⁹⁵ с 24 членами. По позднейшим известиям о миссиях методизма, в настоящее время в первом округе находится до 15 миссионерских пунктов, – при чем в самом Кантоне методистская миссия владеет 8 зданиями;⁸⁹⁶ ко второму теперь принадлежит 5 миссионерских станций.⁸⁹⁷ Таким образом мысль китайских миссионеров, высказанная ими в отчете, присланном к 1868 году, – мысль о том, чтобы приготовить к миссионерской деятельности природных китайцев, – начала кажется, осуществляться.

В Америке методисты еще в прошлом столетии думали основать несколько пунктов для миссионерской деятельности. Еще в 1795 году д-р Кок отправил несколько методистов на западный берег Африки с необходимыми принадлежностями для постоянной жизни. Первая миссия, однако, была основана не ими; потому что они жили там не долго, а другими проповедниками в 1811 году. История её происхождения стоит к тесной связи с вопросом об освобождении невольников. Евангелическое движение принесло свои плоды: среди английского народа выступила партия людей, которые стремились доказать весь вред невольничества. На первое время результатом их усилий было то, что несколько негров было избавлено от рабства и выслано на житье в Африку. Посланные основали там отдельное поселение, которое потом обратилось в республику Сиерра Леоне. Между высланными на поселение неграми находилось несколько методистов, которые образовали общину по образцу других веслиано-методистских общин. Когда по их просьбе туда явился первый английский методистский миссионер, то там было уже 110 членов. В 1807 году Англия объявила торговлю неграми преступлением и стала посылать свои военные корабли для крейсирования около берегов Африки с целью ловить невольничьи корабли. Если это удавалось, то все негры, которые были освобождаемы при этом, были отправляемы на поселение к Сиерра-Леоне. Колония таким образом была очень густо населена. Там находилось до 200 национальностей африканского происхождения: в колонии было самое пестрое смешение языков и разнообразие в нравах и обычаях. Но так как негры в естественном состоянии не отличаются хорошею нравственностью, то для образования и воспитания их требовались опытные миссионеры. Методисты в этом деле оказались весьма подходящими к потребностям неразвитых дикарей. Их случайно организованная в этой местности миссия получила правильную организацию с самостоятельным почти церковным устройством.⁸⁹⁸ Хотя климат местности⁸⁹⁹ не особенно здоров для европейцев, тем не менее методисты и миссионеры других религиозных обществ⁹⁰⁰ потрудились много для цивилизации этой страны; можно смело утверждать, что Сиерра-Леоне обязана своим теперешним состоянием миссионерским трудам. В 1868 году методисты имели там 5343 члена. В настоящее время в Сиерра-Леоне и её окрестностях находится более 10 миссионерских пунктов, управление которыми сосредоточено в столице республики Freetown (Фрита́ун).⁹⁰¹ – Немного позже веслианские методисты появились с миссионерскими целями на берегах и при устье реки Гамбии; в настоящее время здесь находится три-четыре миссионерских станции.⁹⁰² – Нездоровый климат был причиною также и того, что миссионерам было трудно устроить миссию в Сенегамбии, к северу от Сиерра-Леоне. С берегов материка миссионерская деятельность была перенесена на соседние острова; а в 1868 году в этой местности было 7 молитвенных домов на 1000 членов методизма. – В Гвинее и на Золотом Берегу главным пунктом методистской миссии служит Cap-Coast (Мыс Береговой).⁹⁰³ Здесь распространение методизма началось в 1835 году.⁹⁰⁴ Капитан одного корабля сообщил веслианскому миссионерскому обществу, что некоторые молодые люди желают иметь у себя Библию. В ответ на такое заявление комитет послал туда миссионера, уполномочив его основать миссию; в следующем году явились новые миссионеры; тоже было и в 1838 году, когда на Золотом Берегу было уже 500 методистов. Один из явившихся в 1838 году был некто Фриман; его трудами положено начало методизма в Акре и других местах; он же проник в землю диких Ашанти (Ashanti) и в столице их Кумасси, а также в Джабине (Jabin или Dwabin), резиденции королевы, основал миссию, которая вследствие отдаленности этих местностей от центров миссионерской деятельности и вследствие дикости жителей очень часто оставалась без миссионеров; впрочем нельзя сказать, чтобы деятельность миссии была безуспешна. Король Абеокуты⁹⁰⁵ сам приглашал проповедников для проповеди жителям своей столицы. К 1868 году на Золотом Берегу было 2407 членов с необходимым числом проповедников и школ для детей. По известиям более поздним на Золотом и Невольничьем Берегах находится до 13 миссионерских станций; кроме того есть 6 пунктов для проповеди внутри страны (со включением станций в земле Ашанти).⁹⁰⁶ В направлении к востоку по тому же берегу методисты имеют три миссионерских пункта, в которых, как нужно полагать, они конкурируют с миссионерским обществом епископальной церкви «Church Missionary Society».⁹⁰⁷ – В Южной Африке⁹⁰⁸ веслианские методисты основали миссию в год поездки д-ра Кока в Ост-Индию. Кок, проезжая мимо Мыса Доброй Надежды,⁹⁰⁹ оставил там проповедника; последний во время своего движения во внутренность страны встретился с толпою готтентотов, которые изъяснялись на ломаном английском языке. Оказалось, что они несколько были знакомы с евангельским учением и направлялись в Капштадт, чтобы пригласить к себе христианского проповедника. Шо (Shaw – имя оставленного Коком проповедника) согласился отправиться вместе с ними. Не смотря на то, что он пользовался покровительством начальника отряда, многие члены племени неприязненно встретили его: его не хотели кормить, так что ему самому приходилось устроить себе хижину и самому обрабатывать отведенный ему клочок земли в поселении племени. Труды его даром не пропали. Известно, что готтентоты из всех жителей Южной Африки отличаются кротостью характера, простодушием и другими качествами, которые совершенно не гармонируют с их внешнею фигурою. Поэтому за три года жизни среди племени Шо успел из среды их выделить общину крещеных туземцев (1817 г.). Когда ему пришли помощь из Англии, то он распространил свою деятельность на племена соседних бушменов.⁹¹⁰ В 1820 году он начал распространять веслианский методизм в земле племен албапи и кафров. Свирепость последних значительно затрудняли распространение методизма. Несмотря на все это в Кафрарии и Земле Наталь, соседней с Кафрариею, существуют миссионерские станции с первых десятилетий настоящего столетия: методисты, принадлежащие к деноминации веслианской ветви проникли первыми в страну этих дикарей.⁹¹¹ Таким образом с 1820 года во всех местностях Капской Земли и её окрестностях находится много миссионерских пунктов; деятельность миссионеров направлена не только к распространению христианства между дикарями, но и к воспитанию колонистов, т. е. к водворению среди них методизма. С приливом в эти местности европейцев увеличилось число методистов и их общин. Миссионерское общество веслианских методистов весьма затрудняется тем обстоятельством, что редкость населения требует множества миссионеров и не дает возможности установить единство: каждый миссионер удален от других вследствие разбросанности поселений на большое пространство. Однако веслианское миссионерское общество очень серьезно взялось здесь за распространение христианства, потому что при помощи тамошних миссий думает проникнуть во внутренность Африки. Конференция веслианского методизма в Англии 1868 года имела следующие сведения о состоянии миссий в Капской Земле и её окрестностях, а также и по берегам Африки прежде рассмотренных нами: миссия имела в своем распоряжении 138 капелл и 493 других проповеднических помещений; состояла она из 70 миссионеров и их помощников, 33 катехетов, 100 наемных учителей, 161 местного проповедника; к ней принадлежало 14,644 члена; её воскресные школы посещались 10,681 дитятей, а школы светские (низшие учебные заведения) имели 6125 учеников. Из рассматривания географических карт миссии можно видеть, что методистам уже порядочно удалось осуществить мысль о своем движении внутрь Африки: у них есть около 62 миссионерских станций в Южной Африке.

Позднейшими по своему происхождению, но весьма важными по своему значению должно считать миссии веслианского методизма по островам южных морей и Великого Океана. Первою попыткою насадить христианство в форме методизма была попытка некоторых проповедников на островах Дружбы (иначе Тонга) в 1796 году.⁹¹² Четыре миссионера в этом году высадились на островах Таити,⁹¹³ а в 1797 г. десять отправились на острова Тонга. Первым под покровительством туземного короля Помаре удалось понемногу обратить нескольких островитян. Но те миссионеры, которые высадились на Тонга, были встречены неприятностью, которую им устроили свои же земляки: там было двое европейцев (англичанин и ирландец), которые наговорили туземцам, что миссионеры – колдуны, желающие завладеть землею. Против новоприбывших началось преследование: часть миссионеров была убита, а другая скиталась около берегов острова на лодке, пока их не спас английский корабль, ставший на якоре по близости. Вторая попытка к распространению христианства на островах Тонга была сделана в 1822 г. Уолтер Лоури (Walter Loury) проповедник Нового Южного Уэльса был назначен миссионерским обществом проповедать христианство на островах Дружбы (Тонга). На островах он был встречен весьма радушно и стал под непосредственное покровительство главы племени. Но слабость его здоровья заставила его вернуться на австралийский материк; тем более ему было приятно возвращение, что жители островов. поразили его своею склонностью к воровству и совершенным равнодушием к христианству. Третья попытка была сделана в 1826 году. На этот раз ревностные труды проповедников-миссионеров увенчались успехом: им удалось устроить миссионерское помещение и обратить ко Христу нескольких жителей (из дикарей племени Хихифо); между обращенными был и пасынок главы племени, хотя последний препятствовал обращению первого всеми силами. Среди дикарей племени Нукуалофа проповедание христианства методистами произошло другим путем. Туда явился один из жителей острова Таити и начал проповедь; но так как жители Тонгу мало понимают язык жителей Таити, дикари племени Нукуалофа стали просить у своих соседей Хихофо других проповедников. Дело окончилось тем, что глава племени уже в 1827 году уничтожил идолов и устроил капеллу для богослужения. В 1828 году миссия в племени Нукуалофа была усилена приездом семейных проповедников; была устроена школа для обучения туземцев письму и чтению на их собственном языке; была устроена и капелла; происходившее в ней методистское богослужение совершалось в присутствии короля племен с 200 туземцев. Пример короля острова действовал сильно и на начальников других островов: они просили об основании миссий в их владениях. В 1830 г. миссионеры во внимание к такой именно просьбе отправили (с дозволения миссионерского веслианского общества в Лондоне) проповедника на острова Габаи, именно на остров Лифука. Там в это время был уже один проповедник из туземцев, обращенный в христианство раньше. Труды проповедников увенчались полным успехом: из 18 островов жители 15-ти стали христианами; идолов король приказал повесить, чтобы доказать, что они бездушные существа; для богослужения построены храмы, приличные насколько это было возможно. Впрочем не так легко было обращение туземцев, как об этом говорится. Жители, – нужно помнить, – были совершенными дикарями, которым нужно было долго растолковывать об одном и том же предмете: их детскому пониманию недоступны были самые простые идеи. Понятно, что справиться с возвышенными идеями христианства им было очень трудно. Последнее обстоятельство требовало немедленного усиления состава миссии, потому что каждому проповеднику приходилось работать очень много: нужно было проповедать, писать переводы книг на туземный язык, посещать больных и постоянно навещать вновь обращенных христиан. Такие непосильные труды скоро сломили здоровье проповедника и приехавшей с ним его жены. Впрочем за год они успели обратить в христианство 150 туземцев и между ними главу племени. Последний был крещен и с того времени известен под именем «короля Георга». Под его покровительством методисты построили большую капеллу и при помощи его распространили христианство на соседнем с Габаи острове Вавау (Wavau).⁹¹⁴ «Король Георг» отправился к начальнику племени, жившего на Вавау, с целью склонить его к принятию христианства. Начальнику племени было предложено достаточное количество подарков. Дальнейшие сведения об этом событии имеют баснословный характер. Глава племени Вавау, – рассказывает Jacoby, – быстро поддался увещаниям и в ближайшее воскресенье решился явиться на молитву с христианами, которые явились с королем Георгом. Так он и сделал; но пред этим он собрал всех своих идолов, поставил их в ряд и, обратясь к ним, сказал: «я собрал вас, чтобы испытать; я наперед скажу вам, что я намерен сделать с вами, чтобы вам не оставалось никакого извинения». Потом остановившись пред первым идолом, он сказал: «Если ты бог, то уходи, потому что я брошу тебя в огонь». Конечно «бог» не послушался. То же было со всеми собранными идолами. Многие подданные короля были согласны принять христианство; но было много и таких, которые с горестью бросали идолов в огонь и жгли свои храмы, повторяя, может быть, искреннее желание, чтобы идолы «выдыбали» из огня. Невероятность этого рассказа заключается в том, что обращение короля, который всегда был суров к проповедникам христианства, произошло очень быстро. Но баснословность его исчезает, если припомнить, что король об истинах христианства имел сведения гораздо раньше и был его преследователем; видел он и плоды принятия христианства: поднятие благосостояния соседних племен; при этом нужно помнить и то, что после принятия христианства он мог рассчитывать на благорасположение могущественного «короля Георга», – что в противном случае было весьма сомнительно. Что касается истребления идолов и храмов, этот факт не представляет собою ничего невероятного. Нужно помнить, что все проповедники христианства, начиная с св. апостолов и кончая миссионерами новейших времен, приступают к проповеди заботою о рассеянии прежних убеждений народа в истинности их религиозных верований (отрицательная сторона дела проповеди); при этом даются наставления о том, как испытать силу старых богов. Когда бывает достигнута эта цель, проповедники внушают новые верования и, если обладают силою свыше, творят чудеса в доказательство истинности проповеди своей (положительная сторона). Таким образом можно принять за несомненное, что король, повесивший своих идолов («король Георг»), посоветовал другому своих идолов сжечь. Как бы то ни было, но все жители, или часть их после уничтожения старого культа, «убедились, что их прежние боги-обманщики и присоединились к молящимся христианам», – говорит Jacoby. После этого на Wavau были отправлены с островов Habai туземные проповедники, которые скоро после своего прибытия имели возможность уже послать миссионерам известие о том, что «царство диавола разрушено» на острове Wavau. Однако извещение их нужно считать преувеличенным: жители Wavau, как видно, не все убедились в ложности своего прежнего культа, потому что дальнейшая история говорит о войне, начавшейся между христианами и не-христианами, в которой против последних были направлены усилия двух королей: «короля Георга» и короля островов Wavau, война окончилась поражением туземцев не-христиан.⁹¹⁵ Факт этой войны показывает, что миссионеры не всегда тратили слова по-пустому там, где было можно употребить власть, – что свойственно английской политике в отношении народов, входящих в такое или иное соприкосновение с англичанами. – Все рассказанные события окончились тем, что уже в 1832 году на островах Habai и Wavau было 1044 члена методизма. В следующем году король Wavau, сжегший идолов своего племени, умер. Последним его завещанием было то, чтобы его преемником по власти был король Лифуки («король Георг»). Впоследствии к этому королевству присоединились и острова Тонга, так что все острова Дружбы образовали одно государство с христианским королем (методистом) во главе. До 1834 года туземцы были только обращенными в христианство, но не были еще «пробужденными» в том смысле, как это понимают методисты; только в 1834 году встречаются «истинно-обращенные», и именно король Георг и его супруга Шарлотта. Их обращение произошло на острове Wavau. С Wavau пробуждение религиозного духа (revival of religion) расходилось от поселения к поселению, с острова на остров, так что скоро полинезийцы островов Тонга (Дружбы) обратились в истинных методистов, или, как говорить Jacoby: «тысячи душ обрели божественный мир и соделались чадами Божиими». Из них жители собственно островов Тонга упорнее других поддавались обращению в методистов, как и христианству они оказали сопротивления более других. За то жители Habai и Wavau сделались настоящими методистами. Известный король Георг обратился в местного проповедника, даровал свободу всем своим рабам, построил в Лифука великолепную (по месту) церковь (капеллу), – в чем ему помогали все главы соседних племен. «Перила алтаря, – говорит Jacoby, – были красиво вырезаны из военных пик, а две булавы, красиво сделанные и раньше бывшие в божеском почете у жителей, подпирали ступеньки, ведшие на кафедру проповедника. – Если на островах Дружбы веслианским методистам приходилось соперничать с католиками, то на островах Самоа предстояло вести более трудную борьбу с миссионерами англиканской церкви, которая на них имеет теперь много миссионерских пунктов.⁹¹⁶ На острова Самоа христианство перенесено жителями Вавау. Еще прежде приезда туда проповедника-миссионера ему была подготовлена почва одним проповедником из туземцев.⁹¹⁷ Когда явился туда миссионер, то король Гого оказал очень слабое сопротивление первому миссионеру в миссионерской деятельности: король очень скоро отпустил жен из своего гарема и сам обратился в странствующего проповедника методизма для своих подданных. Жители этих островов держались полигамии, и не малых усилий стоило проповедникам удержать их от этого. К концу того же года однако было крещено 514 взрослых, 200 детей и устроено 240 христианских браков. Появление католических проповедников на островах Тонга отразилось дурно и на островах Самоа, куда они явились в 1845 году. Но торжество методистов над католичеством на Тонга имело хорошие последствии и на островах Самоа: католики становились на сторону враждебных методизму племен; но после образования христианского государства, с христианским законодательством под верховным главенством методиста «короля Георга», католичество в этих странах потеряло возможность полупить перевес. Конференция веслианского методизма в Англии имела уже следующие сведении о положении методизма на островах Тонга и Самоа: миссия имела: 453 капеллы, 19 миссионеров в их помощников, 14 катехетов, 84 учителя, 7201 ученика в низших школах, 6617 учеников в 747 воскресных школах, 9408 членов⁹¹⁸ и 841 местного проповедника; а в 1867 году было собрано на нужды методистской общины с тамошних членов 2300 ф. стерл. – Славу миссионерства методисты оспаривают у католиков и на островах Фиджи.⁹¹⁹ Чтобы возвысить подвиги методистских миссионеров, Jacoby делает коротенькую характеристику жителей этих островов. «Они хитры, жестоки, вероломны, кровожадны, преданы всякого рода страстям; но отвратительнее всего их каннибализм: они предпочитают всякому другому кушанью человеческое мясо». С такого рода характеристикою согласны показания и других, которые интересовались судьбою миссионерства на островах Полинезии. Постоянно цитируемый нами «Миссионерский Атлас» проводит ту мысль, что нигде нет такой противоположности между роскошною природою страны и отвратительно-испорченным нравом её жителей, как это заметно на островах Фиджи, и что фиджане представляют собою высшую степень нравственного вырождения человечества.⁹²⁰ Миссия на островах Фиджи была основана, благодаря сношениям жителей островов Дружбы с жителями островов Фиджи. В 1830–1834 годах некоторые торговцы с Тонгу отправились с товарами на острова Фиджи и познакомили жителей последних островов с новым учением. Фиджане просили основать у них миссию, которая и была основана в 1885 году на одном из островов группы Лакемба.⁹²¹ Против миссии поднялись жрецы и старейшины племен, – что было причиною больших неприятностей для проповедников и неофитов христианства. Терпение, с которым те и другие переносили всякого рода неприятности, а с другой стороны обманы жрецов и ложность их предсказаний были причиною того, что фиджане отшатнулись от своих прежних религиозных верований; в христианских верованиях они увидели свет истины, в проповедниках и их последователях – героев. В 1838 году туда явились новые миссионеры прямо из Англии. Их трудами утверждено на Лакемба⁹²² христианство. В 1839 году один из проповедников начал распространять христианство на острове Сомо-Сомо.⁹²³ При помощи тонган (жителей о. Тонга), обращены в христианство жители острова Оно.⁹²⁴ Их в 1835 году посетила страшная повальная болезнь; так как все их молитвы пред идолами в языческих храмах были тщетны, то «они обратились в Иегове», – говорит Jacoby. Он не прибавляет, прекратилась ли моровая язва после этого; он говорит, что когда почва для насаждения христианства была подготовлена таким образом, то явившиеся с Тонга туземные христиане стремились поддерживать их религиозное настроение. В 1842 г. в христианство были обращены уже все жители этих островов. С Лакембы христианство перешло на Онеату;⁹²⁵ здесь, как и всюду, скоро нашлось много талантливых проповедников из туземцев, которые стали учителями своих земляков. С Онеаты христианство распространилось по острову Вануамбалаву и другим островам.⁹²⁶ К 1847 году христианство распространилось по островам Фиджи и соседним с ними настолько, что миссионерское веслианское общество считало уже необходимым отпечатать Новый Завет на фиджанском наречии, а веслианская конференция британского методизма имела возможность опубликовать в 1868 году следующие сведения о состоянии методизма на островах Фиджи: в его распоряжении было 453 капеллы и 339 других мест для проповеди; на службе миссии было 58 миссионеров и их помощников; 638 катехетов и 477 местных проповедников; к общинам принадлежало: 22,445 членов, 1161 учитель для первоначальных школ, в которых училось 37,679 детей. Миссия кроме того имела 1001 воскресную школу, которые посещались 35,617 детьми. Там же была методистская семинария. В настоящее время на островах Фиджи находится не менее 1200 методистских общин.⁹²⁷

Наиболее удобным для веслианских методистов оказалось основание миссионерских пунктов среди индейцев Северной Америки. Среди них начало методистской миссии сделано членами канадской методистской общины. Известно, что племена индейцев с приходом в Америку европейцев не без борьбы уступали последним места своих поселений и перекочевок. Когда же борьба оказалась бесполезною, когда индейцы заметили, что рано или поздно нужно будет уступить белым; то они начали двигаться все дальше и дальше в глубь страны под напором новых и новых приливов белого племени. Процесс борьбы и отступления совершался очень медленно: индейцы уступали места только после того, как сознавали, что с европейцами жить на одном месте нет возможности; пока не возникало такого сознания, оба племени (красное и белое) часто и многосторонне соприкасались между собою: дикари вели с колонистами торговлю, обменивая сырые произведения природы на произведения цивилизации – кожи оленей, шкуры пушных зверей и другие предметы добычи на порох, водку, ткани, бусы и т. д. – Во время подобных сношений дикари и колонисты научались распознавать характер друг друга, усваивали язык друг друга, а иногда перенимали обычаи и даже меняли свои религиозные верования,⁹²⁸ – о чем говорят путешественники. Взаимное знакомство дикарей и колонистов значительно облегчало доступ, как вообще христианским, так в частности и методистским миссионерам к индейским племенам. Миссия могла являться к индейцам во всеоружии своем, потому что еще раньше основания её был отпечатан Новый Завет на нескольких индейских наречиях, а среди христиан было не мало таких, которые прекрасно знали язык индейцев. Между первыми методистскими миссионерами прославился некто Уильям Казе. Ему удалось обратить в христианство начальников трех индейских племен, которые и стали его ревностными помощниками. В 1840 году компания торговцев по берегам залива Гёдзон (Hudson) и реки того же имени обратилась с просьбою к канадской конференции методистов, чтобы ей было послало несколько миссионеров для указанной территории. Трудность борьбы с суровым климатом местности не устрашила методистских миссионеров: они отправились и после значительных усилий достигли того, к 1868 году в северной части Северной Америки было три методистских округа в территориях рек: Красной, Саскачевана и Колумбии. В этих округах было 1755 членов из индейцев с 14 переводчиками, 26 миссионерами и их помощниками; в округах было 27 станций для миссии среди индейских поселений. – Кроме перечисленных нами миссионерских пунктов веслианские методисты имеют станции для миссии в Австрии (Вена), в Италии и в Испании. Но в последней деятельность методистских миссионеров встречает энергическое сопротивление со стороны католического духовенства и правительства страны. В 1878 году открыты миссии веслианского методизма в Японии и Мексике. В Японии теперь уже есть несколько членов, для которых устроена капелла. По словам очевидцев миссионеры очень ревностно поднимают уличные споры о христианстве особенно около лавочек, в которых продаются методистские трактаты.⁹²⁹

Бросая общий взгляд на миссии веслианского методизма, мы должны сказать, что в общем они производят сильное впечатление своею грандиозностью, особенно если иметь в виду сравнительно недолгое их существование. В самом деле, веслианский методизм имеет свои миссионерские пункты во всех почти местах, куда ни проникают английские суда; и если таковых станций для миссии незаметно по берегам Средиземного моря, то это не покажется удивительным, если припомнить, что наплыв англичан в страны, прилежащие в упомянутому морю, начался только с открытием Суэцкого канала, и что в тех же странах методистскому миссионерству приходится сталкиваться с религиозными воззрениями иного характера, чем протестантизм (сюда принадлежат нетерпимое католичество и магометанство). Весьма характерно и то обстоятельство, что методизм, устрояя миссии, считает их одинаково нужными, как для стран нецивилизованных, так и для цивилизованных. В отношении первых методистские миссии имеют важное значение, – и по справедливости можно признать их благодетельное значение в поднятии духовно-нравственной жизни диких, потому что методисты, как европейцы, хотя и не высокого умственного и религиозного образования, выше все-таки каких-нибудь дикарей Африки, Полинезии и Сев. Америки. Устрояя миссии, методисты знакомят дикарей упомянутых стран с христианскою цивилизацией, первым началом которой является переход от бродячего, пастушеского или охотничьего быта к возделыванию полей (жизни оседлой). Такой переход быстро возвышает принявших методизм сравнительно с соседними племенами – номадами, потому что плодоносные земли девственных стран береговой части Африки, Австралии, Полинезии с избытком вознаграждают труды земледельца, даже употребляющего для возделывания полей самый первобытные средства. Но методисты не ограничивались тем, что научали методистов[?] земледелию: они всюду заводили элементарные и даже средние школы. Таким образом методисты для истории христианской культуры имеют не малое значение: они увеличивают количество правильно работающих рук и контингент религиозно и умственно образованных сил человечества. История христианства и история культуры должны с признательностью отнестись в трудам методистских миссионеров: ими создано благосостояния Сиерра-Леоне и многих племен Полинезии. Тем не менее справедливость требует сказать, что методизм не может идти дальше поднятия дикарей на первую ступень цивилизации: все его значение ограничивается так сказать только пробуждением культурной жизни;⁹³⁰ ведение же этой культурной жизни по дальнейшим степеням её методизм не способен взять на себя. Дело очень просто. Методизм есть раз навсегда данная форма церковной жизни, – форма, сковывающая человека рамками христианского метода жизни, который методисты хотят применить ко всем без различия. Другими словами: методизм, освобождая человека от рабства невежества ставит его под иго рабства своей дисциплины, где подавляются всякие индивидуальные проявления человека, всякие свободные движения, а, следовательно, исключается возможность прогресса. Методизм ставит каждого из своих членов под непосредственный надзор руководителя известного класса, а каждого руководителя класса – под надзор проповедников округа; этих же последних (смотря по тому, кто они: простые проповедники или проповедники-миссионеры) под надзор конференции или веслианского миссионерского общества. В такой градации надзора над членами все дело сводится к тому, чтобы как можно большее число членов нашло себе «утешение в крови Христа», обрело «мир и радость о Дусе Святе». Меркой для определения такого состояния служит видимое телесное потрясение, после которого наступает спокойное (квиетическое) состояние духа, дающее один ответ на все страхи пред смертью и грядущими наказаниями, – ответ, состоящий в утешении, что все грехи прощены. Большего от членов не требуется ничего. Вопросов об умственном поднятии человека, об улучшении его нравственного состояния методизм не затрагивает: для него это и не нужно. Зачем методисту богословская наука, если он учение и вероисповедные разности считает неважными, если он без разбора приобретает членов среди последователей протестантизма и реформатства?⁹³¹ Неудивительно после этого, что его миссии наполняются членами весьма быстро: методистам не нужно бороться с различными учениями, чтобы очистить место для своих религиозных воззрений. Мы видели, что его догматика представляет собою неожиданное соединение самых противоположных религиозных воззрений; а если так, то достаточно проповедникам методизма заметить, что вследствие их проповеди и религиозных собраний для молитвы в известной местности начали обнаруживаться психофизические пароксизмы, – чтобы они объявили своих слушателей истинно обращенными и образовали новые общины. Приобретением такого рода обращенных и заканчивается вся работа проповедников-миссионеров методизма: ум новообращенных после их перехода в методизм остается вполне неприкосновенным, то же следует сказать и о других силах души. Отчасти в такой постановке дела есть своя хорошая сторона. Делая человека методистом, но оставляя его внутреннюю сторону почти в девственно-неприкосновенном состоянии, методисты подготовляют дикую почву, на которой после можно взрастить какой угодно плод. Другими словами: методисты хорошо делают когда обращают язычников в христианство, но они собственно говоря только подготовляют к истинному христианству и к лучшей цивилизации; но методисты не могут сообщить истинного христианства и руководить движением христианской цивилизации. – С той же точки зрения, – т. е. с точки зрения того, что методисты остаются равнодушными к различным религиозным воззрениям, – можно объяснить, почему методисты остаются настойчивыми проповедниками мнения о необходимости устраивать миссии даже для тех народов, которые уже давно обращены в христиан и владеют христианской цивилизацией. Методисты⁹³² на проповедь среди культурных народов смотрят так же, как и на проповедь среди язычников, т. е. христиан-не-методистов они рассматривают, как язычников. Раньше мы видели, как Уайтфилд отзывался об одном из известнейших английских богословов. Его отзыв не есть отзыв единоличный: проповедники методизма, как в первый так и во второй период, не очень высоко ценят христианские знания богословов других вероисповеданий. Один немец очень справедливо выражает свое негодование по поводу такой бесцеремонности методистов. «Мы должны протестовать – говорит он, – в виду того, что методисты рассматривают нашу страну, как область для своей миссионерской деятельности, подобно Китаю или Полинезии. Действительно, такой взгляд не редок. Revue Boyce в своей миссионерской статистике труды методистов и баптистов в пределах нашей отечественной церкви ставит на одну доску с миссиями среди кафров и индусов… В Англии нравственность не лучше нашей, а в Америке – несравненно хуже; развившийся же среди нас религиозный индифферентизм не уничтожат 2–3 миссионера со стороны англо-американских сект».⁹³³ Итак в христианах других вероисповеданий методизм видит язычников, и относится к ним, как к язычникам. Является вопрос: чего же методизм хочет от них и что он может дать им? Когда Весли основывал первые общины методистов, то он имел в виду поднять и оживить падавшее и умиравшее в Англии христианство, или евангелическое учение. Таким образом по своему объему цель его деятельности была очень не широка: преимущественно он имел в виду Англию. Но когда в Англии первые методисты (до 1735 года) встретили сопротивление,⁹³⁴ то Весли расширил цель своей деятельности до проповеди язычникам Америки. Столкновение с гернгутианством натолкнуло Джона Весли на мысль о необходимости поднять христианский дух во всех даже христианских народах. С этого времени Весли не покидала мысль проповедать о необходимости возрождения всего человечества: все должны быть пробуждены и обращены ко Христу; с этого времени Джон Весли стал рассматривать весь мир, как единый нераздельный «свой приход».⁹³⁵ Последователи Джона Весли отлично усвоили его взгляд на предмет, о котором идет речь и решились осуществить его мысль в самых широких размерах. Таким образом методисты хотят достигнуть того, чтобы все человечество стало искать «утешения в крови Иисуса Христа», чтобы все люди подвергались тем психофизическим припадкам, которые в первый период методизма были в Англии повальною болезнью, и в которых старались усматривать сверхъестественное доказательство того, что грехи человека постепенно отпускаются ему, он достигает «праведности мира и радости о Дусе Святе»; методисты, наконец, хотят видеть, как люди приобретают бесстрашие в виду всех тревожных состояний, несчастий и даже смертного часа. Но может ли методизм сделать все это? Мы видели, что масса простого и среднего классов английской нации, невежественная и полусуеверная, нередко после проповедей доходила до конвульсий (необходимое условие «обращения» в смысле методистов); видели мы и то, что Франклин, Юн и другие образованные по своему времени люди восхищались проповедями Уайтфилда. Франклин даже был растроган до того, что решился опустошить для пожертвования свой кошелек. Но мы видели также и то, что более интеллигентные люди равнодушно отнеслись к методизму, а некоторые встретили его даже презрением. Отсюда мы можем вывести заключение, что методизм только там может иметь свое приложение, где ему не будет противопоставлено серьезного богословского, но имеющего тесную связь с жизнью отпора. Вести борьбу с методизмом нужно не на бумаге только: это не поведет ни к чему, потому что методисты не особенно охотно занимаются чтением научных трактатов. Отпор ему должна дать религиозная школа, которая имеет тесную связь с религиозною жизнью, которая стремится удовлетворять потребностям жизни, а не оставляет их без внимания, имея в виду только те или иные теоретические задачи. Такая школа должна образовать молодое поколение, могущее своими богословскими знаниями отражать удары, которые методизм наносит религиозному чувству человека. Наши слова подтверждаются сравнительными статистическими данными, относящимися к распространению методизма. Страны католические, области, в которых господствует православная церковь, – словом те области, в которых школьное образование тесно связано с религиозным, трудно поддаются методистской пропаганде; между тем как страны протестантские – где или вовсе игнорируется религиозное воспитание, как в Америке, или же где ему отводится мало места, – раньше других были полем успешной деятельности для миссионеров методизма. Таким образом шаткость религиозных воззрений, неустойчивость школьных, т. е. преподаваемых в школах, религиозных верований служат плохим оплотом против методизма. И неудивительно поэтому, что методизм довольно быстро распространяется в Германии, как это увидим несколько после.

Когда Джон Весли сознал, что ему уже недолго остается жить, и вздумал обеспечить спокойное существование общин методизма после своей смерти, он издал в свет акт Deed of Declaration (в 1784 г.), который был утвержден верховною правительственною властью Англии. Но до смерти Джона Весли (1791 г.) акт этот, нужно думать, не вошел в законную силу, потому что был жив верховный распорядитель методизма, который для наличных проповедников секты имел больший авторитет, чем все акты правительства, взятые вместе. Только после смерти основателя методизма содержание акта Deed of Declaration получило свой настоящий смысл. А так как содержание акта служит исходною точкою всей внутренней жизни веслианского методизма, то считаем нужным привести его в извлечении. Распадается оно на 15 определений, которые в сущности сводятся к следующему.

I. Конференция происходит ежегодно то в Лондоне, то в Бристоле, то в Лидсе (I опр.), то в других городах (XII опр.), и должна продолжаться не меньше 5 дней, но не больше 3 недель (V опр.). Конференция решает дела большинством голосов (II опр.); но чтобы её решения были обязательны, большинство это должно быть не менее 40 голосов (IV опр.). Законное число проповедников, т. е. 100 человек («законная сотня»), необходимых членов конференции, пополняет сама конференция выбором новых, на место выбывших старых (III опр.), из числа таких, которые уже больше года пробыли в полном единении с сектою методистов (X опр.). Конференция выбирает также председателя и секретаря на текущий год (VI опр.); оба они должны подписать решения конференции после заключения их в протоколы, чтобы эти определения конференция могли иметь полную силу (XIV опр.). Члены конференции теряют свое право и голос на конференции, если они без разрешения 2 года подряд уклоняются от заседаний, т. е. фактически себя сами лишают членства (VII опред.), или если они по каким-нибудь причинам устранены конференцией (VIII опр.).

II. Конференция принимает проповедников на пробу, выбирает и странствующих проповедников (IX опр.), указывая им места их деятельности (округи для объезда), однако так, чтобы ни один из них не оставался на известном месте больше 3 лет (XI опр.). Она имеет над всеми проповедниками неограниченную власть и может отрешать после хорошего рассуждения (VIII и IX опрр.); она может высылать своих уполномоченных в Ирландию и другие округа. Уполномоченные ею проповедники действуют решительно под её непосредственным авторитетом (XIV опр.).

III. Если число членов конференции понижается от 100 до 40 и остается непополненным в течение трех лет, то её уничтожают и капеллы вместе с правами проповедников попадают в ведение опытных кураторов, или распорядителей (XV опр.).⁹³⁶

Итак по смыслу содержания Deed of Declaration главенство в методизм, принадлежавшее Джону Весли до его смерти, после его смерти переходило в конференции, или в собственном смысле к «законной сотне» проповедников методизма, входивших в состав членов конференции. Насколько такая постановка дела была приятна методистам – это не замедлило сказаться в самый момент выхода Deed of Declaration в свет. Несколько проповедников (5) с несколькими членами методизма из простых членов отделились от общин еще в 1784 году. Но тогда неудовольствие стихло, потому что авторитет Весли был достаточно велик для того, чтобы прекратить неудовольствие. Но так могло быть только до минут смерти основателя методизма. Все чувствовали важность этого момента в истории методизма. «Враги, – говорит Jacoby, – ожидали его с злорадством, а друзья с заботливым чувством ожидания его, как поворотного пункта в жизни методизма».⁹³⁷ Как только слух о смерти Джона Весли дошел до американских методистских общин, д-р Кок, поставленный Джоном Весли в епископа, чувствуя важность своего пребывания в Англии, поспешил туда, чтобы своим присутствием успокоить возбуждение членов. Понять причины возбуждения весьма не трудно, если взять во внимание, что Джон Весли не разрешил вполне вопросов, которые беспокоили методистов с 50 годов прошлого столетия до самой его смерти. Главными из них были вопросы об отношении методистов к господствующей церкви и об отправлении богослужебных действий, сопровождавших таинства (крещение и причащение): для методистов таинств совершать было некому. Пока жил Джон Весли, он посвящал проповедников сам; со смертью его методисты рисковали остаться без лиц, которые могли бы по праву совершать таинства. В это время сказались разнородные элементы, которые входили в состав методизма. В конце жизни Весли к методистам пристало несколько диссентеров; теперь они выступили со своими притязаниями. Они хотели для методистов совершать свое богослужение одновременно с богослужением епископалов, предоставив право совершать таинства проповедникам из мирян-диссентеров. Методисты-высокоцерковники, верные завещанию братьев Весли, не хотели отделяться от господствующей церкви. Указанное затруднение было так сказать характера внешнего; но после смерти Весли возникло немало затруднений чисто внутреннего характера, т. е. проистекающих из недосмотра Джона Весли при создании форм методистской жизни. По акту Deed of Declaration все должностные лица методизма поступали под ответственную отчетность пред конференцией. В частности это распространялось и на кураторов капелл, т. е. на тех лиц, которые обязаны были заботиться о материальной обстановке богослужебных мест методизма (нечто в роде церковных старост или ктиторов нашей церкви). Но эти чиновники (не больше!) были очень высокого мнения о своей деятельности на пользу методизма: они захотели из управителей стать владетелями методистских капелл;⁹³⁸ они хотели выбирать проповедников для каждой капеллы по собственному вкусу и только посылать их к членам конференции на утверждение. – Таким образом непосредственно после смерти Джона Весли методистам предстояло решение двух весьма важных вопросов. Для них возможно было двоякое решение: 1) касательно совершения таинств: или оставаться при «старом плане» Джона Весли, т. е. поддерживать единение с господствующею церковью, или же порвать это единение, дозволив совершение таинств непосвященным проповедникам; 2) в отношении к кураторам: или закрыть капеллы, потому, что оставить их в ведении других лиц было невозможно, или же уступить властолюбивым притязаниям кураторов. Если бы методисты решили оставаться при старом плане Джона Весли, то это повело бы к продолжению того натянутого состояния, в котором они находились и при жизни Весли, т. е. над ними тяготела бы зависимость от господствующей церкви. Второе решение было более прогрессивно; оно отделяло методистов от церкви, т. е. делало их так же свободными, как свободны были диссентеры, – а этого не хотели многие высокоцерковные методисты. С другой стороны делать кураторам капелл уступку значило погубить методизм, – свобода выбора проповедников по воле кураторов грозила из единого методизма сделать множество отдельных методистских сект. – По словам Jacoby, большинство методистов хотело оставаться в мире с господствующею церковью, только при этом многие члены хотели, чтобы в число членов конференции было допущено несколько членов из простых мирян (не-проповедников). Вот те затруднения, которые беспокоили веслианских методистов почти до самых последних дней, и в решении которых заключаются занятия почти всех конференций после смерти Джона Весли до 1878 года. Но указанные вопросы были не единственные в занятиях членов конференции веслианского методизма. Борьба недовольных членов с конференцией, выделение их из главного веслиано-методистского общества поднимали много вопросов о необходимости видоизменить некоторые внешние формы жизни общин, видоизменить устройство самой конференции; а колебание числа членов вследствие возрастания их числа с одной стороны и вследствие уменьшения от разных выделений, а также пропорциональное этому колебание финансов, – дополняли собою число вопросов, которым конференция должна была уделять весьма не мало времени. Если мы обратим внимание, что и внешние враги методизма теперь изредка поднимались против методизма; то, присоединив к числу занятий конференции еще заботы об отражении нападок внешних врагов (преимущественно епископального духовенства), мы получим полный круг вопросов, которым конференция веслианского методизма должна была посвящать свои занятия.

Прежде всех вопросов, которыми конференция должна была заняться, ей пришлось разрешить вопрос об устроении самостоятельного методистского совершения таинств, т. е. вопрос об отношении к господствующей церкви. Конференция 1791 года (первая после смерти Джона Весли) не сочла необходимостью уделять этому вопросу время прежде других вопросов, хотя возмущение из-за него уже было. Кроме «законной сотни» на ней присутствовало больше 300 проповедников, и заседания её прошли не так мирно, как это заявляет Jacoby. Прямо после конференции некоторые из проповедников-мирян присвоили себе право совершать таинства без посвящения в духовный сан. Для поддержания их единомышленники их выпустили в свет множество окружных посланий, в которых возбуждали членов к отделению от общества и к усвоению своих взглядов на таинства. Весьма видную роль в составлении и распространении трактатов подобного рода прославился проповедник методистов в округе Ньюкэстль, известный уже нам Д. Килгам (Killham), бывший распространителем методизма на островах Джерзи и Гернзи.⁹³⁹ Возбуждение методистских кружков было весьма значительно. Поднялись вновь споры о значении акта Deed of Declaration, или, как выражается Jacoby: «Общества уклонились от того единого, что было нужно, т. е. от единения и любви к господствующей церкви, заповеданных в предсмертном письме Джона Весли». Другими словами: то, что было фактически отделено от господствующей церкви, уже невозможно было держать в искусственном единении. При таких обстоятельствах составилась конференция 1792 года, которой предстояло уладить возникшие затруднения. Было постановлено (в заседаниях конференции), что А. Килгам должен быть подвергнут публичному увещанию за распространение возбуждающих общины методистов брошюрок. Из такого постановления видео, что А. Килгама члены конференции сильно боялись. Его проступок был велик настолько, что должен был повести за собою удаление из общин методизма,⁹⁴⁰ чего и требовал секретарь конференции, известный д-р Кок. Но Килгам, по словам Jacoby, «сознавал свою вину и смиренно просил прощения». Нам кажется, у Jacoby факт недостаточно верно освещен. Снисхождение, оказанное ему конференций, было уступкой времени и обстоятельствам: не окажи конференция снисхождения Килгаму, она могла лишиться значительной части своих членов, потому что Килгам был не один: за ним стояла толпа его единомышленников, проповедников-мирян, которым было лестно стать на один уровень с духовенством. Единомышленников было так много, что конференция принялась за разрешение вопроса о том, могут ли проповедники-миряне совершать таинства, – и решение происходит не так, как следовало бы. По II определению акта Deed of Declaration решение должно было произойти на основании большинства голосов, между тем как в данном случае вопрос решают по жребию. Поэтому нельзя доверять словам Jacoby, который говорит: «Все проповедники плакали и величие Божие исполнило зал собрания».⁹⁴¹ Если принять во внимание предшествовавшее конференции возмущение по поводу решаемого вопроса, то нужно предположить, что собрание было настолько шумно, что конференция не могла решить вопроса большинством голосов, а должна была прибегнуть к жребию. Жребий решил, что проповедники-миряне не должны совершать таинств в наступающем конференционном году (год этот считался от одного заседания конференции до другого). «Все были удовлетворены, и любовь с единодушием были восстановлены», говорит Jacoby.⁹⁴² Но едва ли было так. 1) Проповедники были простой неученою толпою, которая, притом, отличалась фанатизмом высоко думающей о себе массы и упорством истых англичан в достижении раз намеченной цели. Среди таковых людей восстановить согласие было не так легко, как это кажется. 2) Сам Jacoby говорит, что «волнующееся море не было успокоено: многие общины требовали, чтобы проповедникам-мирянам было дозволено совершать таинства. Конференция 1793 г. и покончила дело тем, что разрешила проповедникам совершение таинств без предварительного посвящения в духовный сан. Таким образом затруднение методистов, продолжавшееся 50 лет вследствие колебаний братьев Весли, было устранено 3 года спустя после смерти старшего из них: методизм теперь уже не нуждался в епископальном клире англиканской церкви.⁹⁴³ Духовенство господствующего в Англии церковного общества могло сыпать против него свои стрелы, могло отлучать его членов от таинства причащения и считать их еретиками, раскольниками, ставить на одну доску с диссентерами, нисколько не задерживая течения жизни методистских общин.

Еще в самую раннюю пору методистского движении сказалось, как важно было учреждение должности для заведования финансовою стороною общин методизма. Постепенно развивалось это учреждение, и к концу жизни Весли должностные лица, которым были вверены финансы методизма, представляли собою (в совокупности своей) силу, становившуюся весьма опасною для существования самого методизма, так что необходимо было в акте Deed of Declaration, при передаче в их ведение всех общественно-методистских зданий, сделать оговорку, что это делается на том условии, если они будут принимать проповедников, назначенных Джоном Весли, а потом конференцией, т. е. «законною сотнею» проповедников. Распорядители финансами, иначе управители, кураторы (stewards, trustees – попечители) отлично сознавали свое значение, и, как только почувствовали себя вне зависимости от Джона Весли (после его смерти), подняли вопрос о расширении своих прав в делах управления методизмом. Вероятно, что между ними было немало людей богатых (из торгового класса), которые хотели играть большую роль, чем та, которая была отведена им актом Deed of Declaration. Важный вопрос о совершении таинств и возбуждение по поводу его отодвинул несколько их притязания на задний план. Но решение вопроса о таинствах должно было возбудить кураторов еще больше. Вопрос о таинствах вели проповедники миряне, и конференция уступила их требованиям; понятно, – рассчитывали кураторы, – что конференция должна будет уступить, когда заявят свои требования они – люди богатые и держащие в своих руках все денежные дела методизма. Им было весьма неприятно, что какой-нибудь проповедник-мирянин по назначению конференции будет распоряжаться в общине, где и капелла, и помещения проповедников, и школы находятся в зависимости от богатого куратора. Чтобы избавиться от таких неудобств, кураторы различных общин собрались в 1794 году в Бристоле одновременно с собранием конференции и представили членам петицию, в которой изложили свои требования. Конференция отлично сознавала значение кураторов в общинах и значительно поэтому расширила права кураторов. Решение её по этому вопросу имеет такой смысл: «Временные дела должны находиться в ведении избранных для того лиц, а дела духовные (вечные) решать должны проповедники». Проповедники выбирают руководителей классов, принимают в общины и исключают из общин членов; но никогда проповедники не должны делать этою без совещания с братьями руководителями классов и кураторами. Обязанности кураторов были определены вместе с правами их в таком виде: было постановлено, что куратор лишается только тогда, когда виновность его будет доказана в присутствии большинства других кураторов и руководителей классов. Кураторы сами получили право избирать новых кураторов, только под руководственным наблюдением главного проповедника округа (предстоятеля – assistant preacher); им же дано было право присутствовать при расследовании виновности проповедника того округа, в котором они имели надзор за финансами. Тем не менее кураторы не удовольствовались сделанным им увеличением прав и в 1795 году послали на конференцию своих уполномоченных с новыми требованиями. В ответ на них конференция составила Plan of Pacification (план примирения). На этот раз кураторы настаивали на том, чтобы распоряжаться уже и «духовными» делами общин. На основании Plan’a of Pacification можно думать, что конференция 1793 года не всюду разрешила совершение таинств проповедникам мирянам, а потому многие методистские капеллы оставались без богослужения. Кураторы настояли на том, что, – по Plan’у of Pacification, – богослужение должно совершаться всюду, где этого добиваются кураторы и руководители классов. Но так как среди членов общин было много таких, которые, вероятно, посещали еще англиканское (епископальное) богослужение, то конференция для примирения споривших (pacification) определила: таинство должно совершать по образцу англиканскому, и совершать не в одно время (дело идет о литургии) с богослужением англиканским. Совершать их должен проповедник, назначаемый конференцией. Что касается других (кроме литургии) богослужений, они могут быть совершаемы и одновременно с англиканскими. Порядок их должен быть определен служебником господствующей церкви: но служебник можно употреблять и в целом виде, и по частям. Таким образом кураторы не только расширили свои права, но и содействовали к определению вопроса о таинствах более точным образом, чем это сделали проповедники-миряне. Последние только добились себе права совершать таинства. Кураторы обеспечили им более широкое поле для деятельности, открыв доступ в те капеллы, в которых раньше этого таинство не совершалось. Но что особенно важно, это то, что кураторы своею настойчивостью развили протестантский произвол в отношении к богослужебным действиям: по Plan’у of Pacification молитвенник англиканской церкви (Common player book) можно было употреблять и в целом виде и по частям. Этого достаточно для того, чтобы методистские руководители (кураторы, руководители классов и по их влиянию проповедники) сократили молитвенник до minimum’a или совершенно перестали употреблять при богослужении. – Дальнейшее развитие прав кураторов последовало под влиянием движения с целью изменить состав конференции. Закончилось оно определением конференции 1797 года, которое пополняло собою Plan of Pacification. Определение это утвердило права кураторов в отношении денежных дел, но вместе с тем в их распоряжение предоставлено было право принимать в общины и исключать из них простых членов и кураторов. Прежде кураторы с руководителями классов были только советниками проповедников в этом отношении, а теперь главная роль была предоставлена кураторам, а в советники обратились в свою очередь проповедники. Советы о делах округа происходили чрез каждые три месяца и обратились в то, что после стало известно под именем ¼ – годичной конференции, о значении которой мы будем говорить после. От участия кураторов в законных собраниях таких конференций до участия их в конференции, определенной актом Deed of Declaration оставался только один шаг, – так казалось кураторам, но не так было в действительности. Для этого кураторам, как простым мирянам, нужно было добиться равноправности с проповедниками, – что и заняло общины методизма почти до самого последнего времени и было причиною раздробления его на деноминации.

Пред своею смертью Джон Весли на основании некоторых соображений, а также на основании некоторых фактических данных мог предвидеть, что конференции и общинам методизма предстоит много хлопот вследствие того, что некоторые из членов постараются приобрести преобладание над другими. Но устранить возможность таких властолюбивых покушений он уже не мог и только сделал слабую попытку в этом отношении. Когда составлялся акт Deed of Declaration, то проповедников методизма было гораздо больше, чем тех, которых он внес в список членов конференции. Между тем, – за весьма немногими исключениями, – проповедники были равны и по способностям, и по образованию, – все были малообразованны, хотя было не мало даровитых людей между ними. Являлся естественно вопрос: в каком отношении должны стоять друг к другу проповедники, попавшие в члены конференции, и проповедники, не вошедшие в список избранных лиц. Весьма легко могло случиться, – думали последние, – что первые станут злоупотреблять правами своими, основанными на акте Deed of Declaration: будут обходить их в выдаче жалования, назначать в бедные округи и т. п. Жалобы на возможность такого рода несправедливости слышались еще до смерти Весли, и он решил написать завещание, – единственно возможная с его стороны мера, – в котором, опираясь на свой прежний авторитет, он старался убедить проповедников в том, что они совершенно равноправны между собою. Это письменное послание было представлено на конференцию 1791 года и торжественно прочитано в собрании. Весли писал:

Дорогие моя братья!

Некоторые из странствующих проповедников выразили опасение относительно того, что вы (разумеется «законная сотня») или исключите их из числа проповедников, или лишите их других преимуществ, которыми они пользуются. Мне неизвестно другого пути к устранению могущих возникнуть несогласий, кроме вот этих моих последних слов: «Прошу вас во имя божественной любви, не пользуйтесь над братьями применением своих преимуществ, опираясь на смысл акта Deed of Declaration. Оставьте неприкосновенным порядок дел в том виде, в каком он был при моей жизни, если дело коснется странствующих проповедников. (Не изменяйте его), насколько этого позволяют обстоятельства. Особенно прошу вас во имя прошлой вашей привязанности ко мне и настоящей вашей любви к Богу и ближнему, не будьте лицеприятны в выборе проповедников, в выборе детей для состава классов кингсвудской школы, при распределении взноса, или фонда проповедников, или других общественных денег; но делайте все это беспристрастно, как это делал я. Делайте все беспристрастно, и Бог пребудет с вами до конца. Д. Весли.

На членов конференции письмо Джона Весли, по словам Jacoby, произвело сильное впечатление.⁹⁴⁴ Собрание сверх всех ожиданий постановило внести в протокол следующее решение:

«Конференция постановила, что все проповедники, находящиеся с нею в единении, должны пользоваться всеми преимуществами, которыми пользуются и члены конференции («законная сотня» проповедников) согласно с вышеприведенным посланием нашего достопочтенного и усопшего отца о Евангелии». – Таким постановлением обеспечивалась судьба всех странствующих проповедников и их равноправность с проповедниками, заседавшими в собраниях конференции. Решение вопроса о таинствах в пользу странствующих проповедников из мирян еще более подняло их в ряду обыкновенных членов методизма, чему много способствовала, как мы видели, энергическая борьба за свои права чиновников по финансовым делам методизма (кураторов). Теперь проповедникам оставалось только очистить себе свободный доступ в члены конференции, чтобы вполне поравняться с «законною сотнею» проповедников. Но для этой цели необходимо было изменить состав конференции, дать ей новое устройство, – что и было достигнуто, но уже совместными усилиями проповедников-мирян, мирян-кураторов и простых членов из мирян. Мы уже видели, что Plan of Pacification дал широкие права кураторам общин методизма: во многих делах управления они были уравнены по своим правам с проповедниками методизма. Но все кураторы были из простых мирян. Их пример заразительно подействовал на знатных (по богатству или общественному положению) мирян-методистов. Таким образом Plan of Pacification был поводом к новым раздорам в общинах методизма. Нужно думать, что недовольство таковых мирян возбуждали проповедники, обиженные тем, что им не удалось попасть в члены конференции. Таких недовольных еще при жизни Весли было много, и пятеро открыто высказались и оставили методизм; нужно думать, что после смерти его недовольство было заявлено с большею смелостью. Что проповедники руководили массою мирян-методистов, это видно из того, что при отделении членов от методизма всегда во главе их стоит какой-нибудь более или менее видный проповедник, а также из того, что требования мирян с самого первого раза были очень значительны: они домогались принимать участие в заседаниях конференции, – что даже проповедникам было дозволено не всем. Конференция по акту Deed of Declaration была учреждением с характером аристократо-олигархическим, только в основу определения достоинства членов положен их умственно-религиозный уровень (духовный аристократизм). Миряне же методисты стремились обратить конференцию в демократическое учреждение. Если мы припомним, что такое методизм и почему он возник, то мы поймем, что идея демократической формы управления общинами методизма не есть нечто, явившееся ex abrupto. Когда методизм называют религиозною демократиею, то этим хотят выразить именно ту мысль, что первые методисты явились проповедниками всеобщего равенства в религиозном отношении. После этого неудивительно и то, что Джон Весли дал своим общинам соборную форму управления, и что эта форма постоянно видоизменялась до того, что в конце концов вылилась в форму, как, кажется, наиболее приличную для религиозного общества, в Англии получившего свое начало и там же выросшего в секту. Все это мы увидим после, а теперь решим вопрос о том, имели ли методисты миряне какое-нибудь историческое основание для себя ожидать того, что их искательства будут иметь успех? Формы церковной жизни в различных сектах складываются, благодаря влиянию местных условий жизни. Методизм в последнем отношении не представляет собою исключения: формы управления общинами методизма складывались тоже из тех элементов, какие давала религиозно-общественная жизнь англичан. Но местные условия часто заставляют основателей различных обществ оставлять без внимания историю вселенского христианства и действовать вопреки ей. То же было и с Джоном Весли. Он хотел восстановить чистое христианство в его первоначальном виде, опустив из виду всю его многовековую историю. Таким образом вышло то, что он в начале своей деятельности отдал в распоряжение людей, нисколько к тому неуполномоченных, религиозно-нравственное воспитание своих последователей. Вместе с передачей в руки подобных людей проповедания слова Божия он передал в их руки и управление «стадом своих словесных овец», призывая проповедников-мирян к участию в конференциях. Но их было очень мало с одной стороны, с другой и эти немногие не всегда могли являться правоспособными для участия в конференции. Отсюда весьма естественно было предложить на конференции 1745 года вопрос: кому нужно быть в заседаниях конференции. Мы уже знаем, что решение вопроса было в пользу присутствования на конференции способнейших руководителей классов (тоже мирян) и благочестивейших и рассудительнейших членов.⁹⁴⁵ После 1746 года мы не знаем, были ли допускаемы простые члены общин к совещаниям на конференциях. В 1784 году акт Deed of Declaration точно определил состав конференции, исключив не только мирян (простых членов), но и около половины проповедников. Итак если миряне-методисты могли и не находить оснований в древнехристианской истории для своих притязаний, то они имели полнейшие основания в первоначальной истории методизма. Демократический дух жил в методизме и не позволял главному учреждению, стоявшему во главе общин, стать олигархическим проповедническим учреждением: многим членам хотелось, чтобы в конференции участвовали и представители мирского элемента, а потому они были недовольны Plan’ом of Pacification, который, дав некоторые права и преимущества кураторам, обошел вопрос об изменении состава конференции, в частности вопрос о представительстве на конференции простых членов методизма. Ревностным поборником прав простых методистов явился А. Килгам, который уже прославился в борьбе по вопросу о совершении таинств проповедниками, и в котором нужно видеть деятельного проповедника, но недовольного существующим порядком.⁹⁴⁶ На этот раз конференция уже не могла ему простить его поведения. В 1796 году в её заседаниях было постановлено: «Так как А. Килгам поднял много недовольств против Джона Весли и проповедников… то по точном исследовании данного вопроса мы объявляем его недостойным быть членом общества методистов». Килгам был изгнан, но волнение не было ослаблено: миряне подали протест на следующую конференцию (1797 года). В ответ на их заявление конференция, чтобы показать законность своим действий, издала в свет сокращение протоколов разных конференций; здесь же были подтверждены акты Deed of Declaration и Plan of Pacification. Издание это известно под именем «Кодекса законов и правил» (Code of Laws and Rules); подписано оно было 241 проповедником методизма; но три из проповедников подписать не согласились и пристали к Кильгаму. Кажется, что раздор не зашел бы так далеко, если бы конференция в то же время не расширила прав кураторов-мирян. После этого Килгам и те три проповедника, которые отказались подписать «Code of Laws and Rules», отделились от обществ, согласных подчиняться конференции; к ним пристало порядочное число недовольных конференцией простых членов методизма. Таким образом составилось «Новое общество методистов» (The Methodists New Connection), первоначально в 5000 методистов. В основу своего существовании The Methodists New Connection положило учение и принципы методисто-веслианского общества; но расширило права простых членов: миряне и проповедники были уравнены по правам. Как первые, так и вторые участвуют одинаково во всех собраниях, имеющих административный характер; участвуют также и в принятии новых членов в общины, и в исключении членов провинившихся.⁹⁴⁷

Выделением из веслианского методизма The Methodists New Connection положено начало раздроблению его на деноминации, т. е. на общества, которые сходны между собою в основных принципах, но отличаются некоторыми сторонами устройства церковной жизни.⁹⁴⁸ После отделения названного общества миряне успокоились значительно. Вероятно, они увидели, что конференция держится довольно твердо и успешно ведет дела методистов, – чему, действительно, нужно отдать должную справедливость, как увидим после. При таком положении дел требовать реформ значило подрывать доверие к основательности своих требований. Но что миряне не покинули своих планов и в этот счастливый для веслианского методизма промежуток, это видно из следующего. В 1810 году из него выделилась новая деноминация, вот по какой причине. В 1807 году, Лоренцо Дау (Dow), проповедник американских методистов посетил английские общины методистов и рассказал, что в Америке большую пользу в распространении методизма приносят кампмитинги (campmeethings), или молитвенно-богослужебные собрания под открытым небом.⁹⁴⁹ Некоторые из английских проповедников методизма постарались устроить таковые собрания и в Англии. Но членам конференции 1807 года такие собрания показались нововведением в Англии, хотя они были ничем иным, как проповедничеством под открытым небом. Проповедники, не смотря на запрещение, продолжали устраивать кампмитинги и имели значительный успех в распространении методизма таким путем. Их непослушание, по Jacoby, – но кажется, что тут была другая причина, – заставило конференцию 1810 года отлучить проповедников от общин методизма. На стороне их оказалось 16 общин и 28 других проповедников, которые соединились вместе и образовали «Первоначальное методистское общество» (Primitive Methodists Connection). Называя себя «Primitive Connexion», вновь отделившиеся хотели выразить ту мысль, что они остаются верными последователями Весли и стараются удержать методизм в его первоначальном виде.⁹⁵⁰ Primitive Methodists Connexion отличалось и отличается миролюбивым характером; его конференция даже постановила, что всякий член общины, презирающий или отрицающий постановления и практику главной методистской общины (веслианской), должен быть изгоняем из общества.⁹⁵¹ Члены этой методистской деноминации отличаются строгою воздержностью, желая восстановить жизнь первоначальных методистов-членов оксфордского кружка. За свои шумные богослужебные собрания они называются Ranters (крикуны). Но самое важное для истории методизма в этой деноминации есть то, что они ввели у себя конференции с представительством от мирян. Нужно думать, что причиною их отделения от главной ветви методизма были не одни только постановления конференции о кампмитингах, но и революционное движение в видах изменить устройство конференции: без этого нельзя себе уяснить, почему они ввели представительство мирян на конференции. Нам кажется, что здесь может быть двоякое объяснение. Или недовольные миряне воспользовались удобным случаем спора о кампмитингах, чтобы достигнуть равноправности с проповедниками и потому пристали к тем, которые хотели воссоздать методизм в его первоначальном виде. Или же: вопрос о первоначальном методизме вовсе и не беспокоил общины методистов: а единственною причиною отделения было стремление простых членов к большей самостоятельности. Вопрос о кампмитингах и первоначальном методизме был только благовидным предлогом к отделению. Таким образом попытки мирян к достижению равноправности были вполне безуспешны: обе попытки окончились изгнанием недовольных членов из общин методизма. Гораздо успешнее вели дело в достижении равноправности с членами конференции проповедники – не-члены конференции. Для последних, хота и была надежда попасть в число членов конференции, но это было весьма трудно. Если из числа законной сотни выбывал какой-нибудь проповедник, то нового выбирали оставшиеся члены «сотни», между которыми был уже с самого начала непонятный дух вражды в отношении к остальным проповедникам. Между тем принадлежать к правящему классу – выбирать членов в комитеты, председателя и секретаря конференции, заведовать распределением общественно-методистских денег, – все это было очень лестно для проповедников. Наконец и по самому ходу дела «законная сотня» стала анахронизмом. Составление её произошло тогда, когда проповедников было только 290; но прошло 30 лет (1784–1814), и проповедников стало почти в 3 раза больше (840 человек). Между ними было много таких, которые заслужили известность трудами на пользу методизма; многие из них были в праве считать свои заслуги выше, чем заслуги некоторых членов конференции. Имея таким образом право на участие в делах управления, они не могли пользоваться им по прямому смыслу акта Deed of Declaration, пока из «законной сотни» старость или смерть не вырывала членов. Но и при этом выбор падал не всегда на достойнейшего, а на того, который умел выказать себя пред членами «законной сотни». Неоднократные энергические заявления со стороны проповедников и побудили конференцию к изменению двух определений, находившихся в акте Deed of Declaration. Именно конференция 1814 года постановила, что президента и секретаря конференции выбирают не «сто» проповедников – членов конференции, а все проповедники, прослужившие на пользу методизма 14 лет. «Законная сотня» только утверждает такой выбор. Относительно пополнения «законной сотни» тоже было сделано изменение. Прежде в число членов конференции, – за смертью одного или нескольких из них, – выбирали по старшинству службы в проповедниках; а в 1814 году было определено выбирать не по старшинству, а по заслугам. Таким образом стариковский олигархизм «законной сотни» был несколько ограничен: теперь во главе конференции можно было встретить способных молодых проповедников, которые по прежнему порядку могли прослужить всю свою жизнь, не дождавшись очереди попасть в члены конференции. Достигши некоторого увеличения своих прав, проповедники методизма уже в следующем году (1815) сочли возможным стремиться к дальнейшему устроению своего положения в общинах методизма. Под предводительством проповедника О’Бриана в этом году от веслианской ветви методистов отделилось новое общество (деноминация) методистов. Поводом к недовольству вновь отделившихся, говорят, послужило недостаточное обеспечение проповедников в материальном отношении. Но мы не ошибемся, если скажем, что и здесь главною пружиною было стремление проповедников и мирян к достижению равноправности с членами конференции, потому что и «Брианиты» (так называлось новое общество) допустили проповедничество уравнять с мирянами, предоставив последним участвовать в конференции.⁹⁵² Около года спустя, недовольство конференцией обнаружилось и в Ирландии. Говоря о распространении методизма, мы имели случай упомянуть об епископальном министре Adam’е Averill’e, который принимал живое участие в делах методистов. В 1816 году он получил предписание конференции совершать богослужение методистов одновременно с совершением его в церквах епископальных. Из этого предписания мы должны видеть, как много изменились, взгляды методистских проповедников за последние 20 лет. Прежде они не хотели допустить одновременного совершения богослужений методистского и епископального; теперь же это предписывали епископальному министру, стоявшему в связи с методистами. Последний любил методизм, но в той его форме, о какой он был во время Весли. A. Averill хотел точно следовать «старому плану» Джона Весли об отношении методистов к господствующей церкви. Но конференция упорно настаивала на своих требованиях, – и верному поклоннику планов Джона Весла оставалось отделиться от конференции. К нему пристали, нужно думать, все недовольные конференцией проповедники и все миряне-методисты. Доказательством этого служит, что и «Первоначальные веслианские методисты» (Primitive Wesleyan Methodists, – как назвали себя последователи Averill’a) ввели представительство мирян на конференции.⁹⁵³ Описанные нами выделения не особенно задерживали общее течение жизни методизма в Англии, так что о них и упоминать не следовало бы.⁹⁵⁴ Но они важны для истории методизма в том отношении, что отделившиеся члены методизма были представителями демократического элемента в методизме. Все отделившиеся стремились к тому, чтобы уравнять права проповедников и мирян в деле управления общинами: все ввели представительство мирян на конференции. Выделение этих недовольных показывает, что в веслианском методизме идея народного представительства в управления церковными делами жила непрерывно. Хотя после отделения Primitive Wesleyan Methodists лет 15–18 не заметно движения в видах реформы управления церковною жизнью, но нужно думать, что сторонников его было не мало. При первом удобном случае они не замедлили открыто заявить свое недовольство. После мы увидим, что и начале 1812 года среди проповедников происходили жаркие споры по поводу устройства богословской семинарии для молодых методистов; противником оказался некто Варрен. К нему пристало несколько проповедников и мирян, недовольных существующим порядком управления. Но вероятно часть недовольных пристала к общинам О’Бриана, потому что движение мирян утихло до начала 30-х годов. В 1834 году долго скоплявшееся недовольство высказалось вполне. Собственно только с этого года начинается сильная и серьезная борьба по поводу неудовлетворительного устройства конференции. Все недовольные (и проповедники, и миряне) сгруппировались около Варрена, составив «Великую Центральную Ассоциацию», которая поставила себе задачею ниспровержение существовавшего порядка управления методизмом и введение мирян в число членов конференции. За пропаганду своих воззрений Варрен и его сообщники были отлучены окружным собранием проповедников и кураторов; понятно, что они были недовольны таким поворотом дела: они подали жалобу на членов окружного собрания; одновременно с этим была подана жадоба в канцелярию королевского суда на незаконные действия окружного собрания методистов. Последнее обстоятельство возбудило к делу Варрена всеобщее внимание, потому что случай, о котором идет речь, был первым в жизни методистов: им было интересно звать, как светская власть отнесется к интересам методизма, т. е. признает ли она законность акта Deed of Declaration, на основании которого конференция дала право окружному собранию отлучать провинившихся членов. Ко всеобщему удовольствию вице-канцлер королевского суда тоже осудил Варрена. Дело передано было канцлеру; но и там подсудимые успеха не имели.⁹⁵⁵ Конференция после такого одобрительного решения канцлера могла свободно отказать Варрену и его сообщникам в снисхождении. Подсудимые были отлучены. Но отлучение их сопровождалось значительным ущербом для веслианского методизма: к ним пристало 20,000 недовольных методистов, которые и составили новую методистскую деноминацию «Wesleyan Methodists Associations», которая вместо конференций ввела у себя годичные собрания (Annual Assamblies), состоявшие из проповедников и мирян (отношение первых к последним = 500:1). Annual Assambly деноминации, о которой идет речь, решает все дела, касающиеся всей деноминации, – куда относятся: принятие, отрешение и распределение по округам проповедников, а также обращение денежных средств. Но частные дела членов были отданы в ведение ¼-годичного собрания, как и у главной ветви веслианского методизма.⁹⁵⁶ – Чтобы раз навсегда обеспечить общины от внутренних раздоров и подобных случайных выделений членов, конференция главной ветви веслианского методизма в 1835 году издала «The Declaratory Act» (объяснительное постановление), гласивший следующее:

I. Конференция и окружные собрания (¼-годичные) имеют полное право, если считают нужным, назначать исследование о нравственно-христианском и служебном характере каждого проповедника, – даже без предварительной формальной жалобы, – и отрешать неблагонадежных по предписанию Нового Завета, по правилам и обычаям общин.

II. Все проповедники, желающие оставаться в общении (с конференцией), обязаны подчиняться этому дисциплинарному определению. В противном случае они будут отрешены раньше (решения) имеющей быть конференции.

Но чтобы не ожесточить вполне мирян, добивавшихся равноправности с членами конференции, та же самая конференция 1834 года издала три правила, которыми подвигался вперед вопрос о представительстве мирян на конференции:

1. На будущее время все денежные фонды должны находиться в распоряжении комитетов, состоящих из проповедников и мирян.

2. У суперинтендента (главный проповедник округа) не должно отнимать того права, по которому он в затруднительных случаях обращается (по поводу исключения проповедников) к совету других. Он может отрешать члена, 8 дней спустя после его осуждения. Член, недовольный его решением, может обращаться с апелляцией к окружному собранию (проповедников и кураторов), к конференции, или даже к окружной специальной комиссии. Такое апеллирование дозволяется во всех случаях, кроме случаев, открытого противодействия и возмущения.

3. В особенно важных случаях по поручению мирян-чиновников могут быть собираемы экстраординарные собрания из мирян под председательством суперинтендента. Но в таких собраниях решаются дела только по вопросам финансовым, но не по вопросам, касающимся дисциплины или устройства общества.

Такого рода постановлениями конференция в значительной мере (хоти только отчасти) удовлетворяла требованиям мирян и в самом корне пресекала возможность борьбы за устройство конференции, потому что всякий проповедник, недовольный устройством её, мог без всяких заявлений оставлять общины методистов и уходить туда, где считал для себя лучше. Мера, придуманная конференцией, оказалась успешною, потому что до 1844 года открытого недовольства конференцией не высказывалось. Нужно думать, что главною причиною этого был столетний юбилей методизма, приковавший к себе внимание и друзей, и врагов конференции, потому что во время празднования его должна, была обнаружиться в видимых формах жизненная сила методизма. После мы посвятим этому празднованию методистов несколько отдельных строк. Здесь же мы должны сказать, что и пред юбилеем и после его (юбилей праздновался в 1839 году) было весьма много членов, недовольных конференцией. Во главе недовольных стало несколько проповедников, которые, называя себя «меньшинством» (Minority), оказались очень энергическими противниками конференции. Их возбуждение несколько стушевывалось по случаю приближения юбилейного торжества. Когда юбилейное движение поулеглось, влияние проповедников «Minority» на общины стало все более и более заметно. Но не смея действовать открыто, потому что 2 определение Declaratory Act’a грозило им отлучением, «Minority» выпускало подпольные листки – «Fly Sheets» (листки-мухи, или летучие листки), которых особенно много появилось в 1844 году. По содержанию своему они представляли злую критику поведения проповедников, пользовавшихся на конференции особенно сильным влиянием. С особенною силою нападали составители «Fly Sheets» на некоего Jabez Випteng’a. Влияние последнего на дела методизма, по словом Jacoby, равнялось влиянию Джона Весли. Но и по характеру он был такой же, как и Джон Весли. Его консервативные взгляды делали его врагом всяких нововведений по части управления, а потому либеральная молодежь и сделала его предметом самой едкой сатиры в Fly Sheets. Бёнтинга (Bunting) укоряли в честолюбии, лицеприятии и гордости; говорили, что он изменяет целям методизма, потому что он не хочет нести трудной обязанности странствующего проповедника, а укрепился на одном месте со своими приверженцами, живет себе покойно, уютно, пользуется сравнительно с другими лучшим содержанием; он чуждается своего призвания (проповедничества) и обращается в светского человека. Он стремится приобрести господство среди братии, – что противно ясно высказанному требованию Джона Весли. Он с своею компанией учреждает разные выборные комитеты, которые заведуют выборами членов для различных комиссий; таким образом выходит, что постоянно выбирает только себя и свою компанию. Из всех обвинений, которые мы только что изложили, ясно видно, что здесь на сцену снова выступил вопрос о необходимости изменить состав конференции, которая по прежнему находилась в полном распоряжении «законной сотни», хотя к участию в выборах председателя и секретаря были допущены все проповедники, прослужившие больше 14 дет на пользу методизма. Как труден был доступ в законную сотню для проповедников молодых (новых), это можно видеть уже из того, что вышеупомянутый Jabez Bunting заседал в числе членов конференции около 35 лет. Поэтому-то вновь, выдвинувшиеся по службе проповедники и восстали, требуя реформ в управлении методизмом. Они хотели уничтожить все выборные комиссии и ввести выборы чрез общую баллотировку; они требовали перемены членов комитетов; они восставали против централизации дел методизма, очень явно проводимой конференцией в видах большего спокойствия для главных двигателей в деле управления, – словом проповедники хотели произвести полную революцию относительно конференции, совершить полную отмену постановлений акта Deed of Declaration. С точки зрения методистских принципов поведение проповедников того и другого разряда оправдать никак нельзя. Те и другие действовали совершенно не в том духе, какой хотел видеть в методизме основатель методизма. Но Jacoby в данном случае всю вину сваливает на проповедников нового духа и вероятно потому, что результатом их революционных стремлений было сокращение общества методистов в Англии и Шотландии. Действительно в 1847 году число веслианских методистов уменьшилось на 2089 членов. Вместо того, чтобы принять меры против подпольных изданий (Fly Sheets), конференция 1847 года поднесла высокопочтительный адрес таким проповедникам, как Бёнтинг и его сторонники. С прочих же проповедников была взята подписка, чтобы они не принимали участие в распространении Fly Sheets. Многие проповедники, конечно, не согласились дать такой подписки, потому что её требовали принудительным образом, и отказ дать подписку считался свидетельством того, что отказавшийся принадлежит к революционной партии. Охранители существующего порядка и революционеры начали теперь вести открытую борьбу журнальным путем. К 1849 году борьба привяла такой оборот, что конференция этого года решила поступить с издателями Fly Sheets и революционных методистских журналов на основании The Declaratory Act’a: по её определению от общества методистов были отлучены James Everett, Samuel Dunn и William Griffith, которые не могли отрицать своего участия в составлении революционных статей. Но сочувствие общества методистов было на стороне отлученных: их считали мучениками за свободу. Они вновь взялись за составление «летучих листков» (Fly Sheets), требуя перемены в управлении и обвиняя членов конференции в различных злоупотреблениях. Наконец в 1850 году они собрали около себя до 400 членов (преимущественно мирян) и на общей сходке решили, что они вполне согласны с догматическою стороною методизма, но одновременно с таким решением заявили требование конференции: 1) об уничтожении Declaratory Act’a; 2) о воссоединении исключенных с общинами, и 3) о расширении прав простых мирян в заседаниях ¼-годичных конференций и окружных собраниях. Отделяться от главной ветви веслианского методизма они не хотели. Описываемая сходка происходила в марте 1850 года. Конференция, бывшая в августе того же года, должна была без сопротивлений вынести оскорбление, нанесенное ей сходкой. Даже более: конференция не могла ничего поделать, когда новая сходка составилась одновременно с заседаниями членов конференции. Результатом последней было то, что на конференцию было представлено письменное требование за подписью 50,000 методистов, из которых около 7000 были кураторами финансов методизма; подписавшиеся просили изменить устройство конференции. Конференция отвергла требование недовольных, призывала делегатов сходки к порядку. Но восстановить спокойствие, когда возмутилась такая громадная масса членов, было трудно, потому что никакими угрозами смирить её было нельзя. Так, прежде всего недовольные конференцией члены отказывались делать взносы на нужды общества (в частности на содержание проповедников). С ними хотели поступить по правилам методизма. Если член отказывался дать взнос не по бедности, а просто по нежеланию делать его, то такого лишали входного билета в богослужебные собрания (Society-tickets). Таким образом член фактически переставал быть членом общества. Вышло то, что в отчетном году конференция должна была сознаться, что из общин методизма выбыло 50,086 членов. Такой порядок дела заставил призадуматься «законную сотню» – членов конференции: она решила принять новые меры к устранению неурядиц и разделений. Президент конференции 1851 года созвал значительное число влиятельных мирян и решил посоветоваться с ними, как сведущими людьми о том, что следует предпринять, чтобы помочь горю. Собрание с разрешения конференции произошло весною 1852 года и постановило несколько решений, принятых и утвержденных протоколом конференции 1852 года. Но постановления собрания сведущих людей касались преимущественно суда над провинившимися членами; конечно, в данном случае уже самый факт собрания имел важное значение, потому что он показывал бессилие конференции с одной стороны и степень влияния, которого достигли миряне в течение продолжительной борьбы за свои права, с другой. Время 50-х годов вполне можно признать «смутным временем» методизма второго периода; сократились доходы, сократилось число членов, на общинах оставшихся членов оказались большие долги, понизилась нравственность и т. д. В виду таких тяжелых обстоятельств многие члены покинули методизм и перешли к господствующей церкви, или «отошли в мир», как выражается о них Jacoby. Революционеры же решили отделиться и присоединиться к одной из прежде выделившихся деноминаций. Но Primitive Methodists Connexion отказалось принять их по своим миролюбивым взглядам относительно главной ветви веслианского методизма и нежеланию стать в оппозицию к его общинам. Наконец 19,000 революционеров присоединилось к «Wesleyan Methodists Association», составив новую деноминацию методизма «United Methodists Free Church» (Соединенную методистскую свободную церковь).⁹⁵⁷ Jabez Bunting, Newton и другие поборники старого порядка управления, видя такой неудачный исход своих действий на конференциях. и, вероятно, сознавая свое бессилие пред революционным потоком, решили уклониться от дел и подали в отставку (т. е. захотели стать в число покоящихся проповедников). Они отлично сознавали, что, пользуясь пенсией, можно прожить остаток дней своих мирно. Так было по всей вероятности, но не так рисует положение вещей Jacoby. По его словам: «Эти верные рабы Божии чувствовали себя обязанными оставить место молодым проповедникам и перейти в число супернумерариев (заштатных проповедников).⁹⁵⁸ – Для дальнейшей история вопроса о представительстве мирян на конференции у нас под руками не было достаточных данных; а потому мы можем сообщить только отрывочные сведения по этому вопросу. Только в недалеком прошедшем окончилась борьба мирян и проповедников за уравнение своих прав с правами проповедников «законной сотни». Миряне-методисты и проповедники достигли своих целей в 1878 году, т. е. приблизительно 21 год спустя после образования United Methodists Free Church. Была ли борьба отставлена почему-либо на задний план, или же в числе проповедников членов конференции находились такие энергичные представители старого порядка, какими были Bunting и Newton, это неизвестно. Известно нам только то, что борьба за устройство конференции окончилась в 1877 году, и что конференция 1878 года, собравшаяся в Брадфорде, была встречена с особым интересом, потому что в первый раз на этой именно конференции имели право участвовать миряне-методисты. Порядок заседаний конференции с новым устройством был определен еще на конференции 1877 года. По её определению первые четырнадцать дней конференции 1878 года должны быть употреблены на заседания исключительно одних проповедников (400 человек); следующий заседания должны принадлежать конференции смешанной, на которую в 1878 году было назначено 480 человек (240 проповедников и 240 мирян). Депутатов из проповедников должны были выбирать проповедники, а депутатов из мирян – миряне. Возможность для мирянина попасть в число членов конференции, так сказать выборной ценз определялся так: был ли мирянин полным членом общества в продолжение 5 лет и был ли он ко времени выборов куратором (steward, trustee). Вместе с выбором в конференцию каждый избранный должен был заседать в окружном собрании. Первый выбор мирян (выбор 1878 г.) пал преимущественно на тех, которые стояли на видных общественных должностях (члены парламента, или занимающие общественные должности). Права и обязанности конференции были распределены так. Конференция из проповедников ведала: 1) формальное устройство конференции; 2) посвящение проповедников; 3) надзор за их учением и их жизнью; 4) надзор за церковною литературою методистов и отношением методизма в другим религиозным обществам; 5) надзор за богослужением и отправлением других пастырских обязанностей. Ведению конференции смешанной подлежали: 1) построение капелл, 2) внешняя и внутренняя миссии, 3) воспитание, 4) финансовые дела и т. под. Смешанная конференция не должна была вносить в протоколы, а должна была отдавать на рассмотрение окружных собраний, после чего они вносятся в протоколы конференцией следующего года. Таким образом закончилась борьба за устройство управления в главной ветви веслианского методизма, – борьба, дорого стоившая ему и изменившая в существенных чертах определения акта Deed of Declaration.

Но если во второй период значительно было видоизменено устройство управление общинами методизма, то устройство самих общин нисколько почти не изменилось. Мы не замечаем даже и попыток произвести какие бы то ни было перемены. Однако мы не можем обойти молчанием определения конференции 1791 года, которое была направлено не к изменению устройства общин методизма, и к централизации его дел. В первый период методизма общины его были подразделены на округи (Bezirk), которых в конце жизни Весли у методистов было 119. Конференция после смерти Джона Весли решилась объединить такое дробное подразделение. Она соединила прежние округи (по 3–8) в более крупные единицы (District), которые и существуют до настоящего времени. В Англии таких более крупных округов (вместо 65 прежних) было назначено 17, в Ирландии – 3, в Шотландии – 2, в Уэльсе – 1. Заведование округами, как и прежде конференция отдала в руки странствующих проповедников, ограничив срок их службы до 2 лет, вопреки XI определению акта Deed of Declaration. Таким образом конференция могла держать в своих руках управление общинами гораздо крепче, чем это было прежде, потому что централизация управления несвязанность проповедников с известною общиною отдавала в руки конференции как проповедников, так и общины. В тех же видах централизации дел конференция методизма определила постоянное существование окружных комитетов для подготовления к своим заседаниям дел, касающихся известного округа. Но возможна ли была такая централизация? Нам уже известно, что и Джон Весли делал попытки к ней. Но его попытки не удались, и он должен был покинуть мысль о возможности сосредоточить дела методизма в одном пункте. Это обстоятельство и было главным образом причиною того, что он должен был разъезжать по всех общинам, чтобы направлять их жизнь к определенной цели. К концу его жизни общины разрослись широко: вести дело управления так, как вел Весли, было весьма трудно. И вот члены конференции вздумали повторить попытки Весли. Но пока общины методизма были заняты серьезными вопросами о таинствах, о значении кураторов в обществе, а также вопросами о вновь образовавшихся деноминациях методизма, сосредоточение дел методизма могло иметь успех. Когда же вопрос о представительстве мирян на конференции открыл членам методизма, как трудно прорвать центр правления, из которого между тем стали высказываться различные неприглядные стороны, – тогда против сосредоточения дел методизма около конференции высказались значительные голоса: ряд Fly Sheets был направлен против главных вожаков конференции и указана вся неприглядная сторона централизации. Мы уже видели, что попытка старых проповедников была безуспешна, и что молодые проповедники в союзе с влиятельными мирянами успели предупредить властолюбивые замыслы членов конференции: некоторые из последних даже принуждены были подать в отставку.

Борьба с внутренними неурядицами для веслианского методизма была единственною, потому что во второй период существование его с внешней стороны было достаточно обеспечено. Внешние враги его (разумеем преимущественно представителей епископальной церкви) к концу прошлого века принуждены были сознаться, что методизм неуязвим и даже в некотором роде полезен для нации. Есть основания думать, что признание неуязвимости методизма имело в своем основании взгляд на Джона Весли, как на такого деятеля, который в состоянии дать прочность своему творению. Но, – думалось врагам методизма, – умрет Весли, и его дело расстроится; поэтому-то «враги методизма со злорадством ожидали приближения великого момента в истории методизма». Между тем Весли умер, а его дело расстраиваться и не думало. Наоборот, 6–7 лет спустя после его смерти методистское движение приняло такие размеры, что представителям господствующей церкви стало казаться, что англиканство подвергается опасности быть ниспровергнутым. Особенно часто и настойчиво такая мысль могла беспокоить англиканский клир, когда проповедники методизма получили право совершать таинства и когда новые затруднения еще не беспокоили методистов. Светская и духовная печать обратили внимание на это и успели достигнуть того, что парламент провел билль, который при строгом выполнении и при полном обращении его в закон страны мог повести к парализованию действий должностных лиц методизма и особенно местных проповедников (local preachers). Чтобы предотвратить угрожавшую опасность, методистские общины составили комитет «охраны прав» (Committee of Privileges), который подал в парламент множество прошений и отправил множество писем. Билль был отменен: опасность предотвращена. Каково именно было содержание билля, неизвестно; потому что Jacoby не указывает содержания его. Нужно думать, что билль этот представлял некоторое подобие закона о сходках (Conventicle-act’а), потому что методисты еще и тогда не имели формального разрешения совершать свое богослужение; таким образом их собрания всегда могли приниматься за незаконные сборища. За истинность нашего предположения говорит то обстоятельство, что после первой неудачи враги методизма хотели применить к методистам закон о терпимости (Toleration-act), который при всех своих дополнениях не захватывал методистов. Нужно думать, что враги методизма хотели доказать, что он не имеет ничего общего с диссидентством страны, а потому и не должен пользоваться правами, которыми пользуются диссентеры. Но парламент, как видно, уже достаточно ознакомился с сущностью методизма и его нравственною безвредностью, потому что и на этот раз достаточно было методистам войти с предложением в парламент, чтобы отдалить, или даже совершенно предотвратить угрожающую беду. Вообще нужно сказать то, что во второй период методистам уже не нужно было вести борьбы с внешними врагами, как это было в первый период. Методистское движение вошло в общую колею англиканства, возбудило к себе многие симпатии, так как дало толчок известному евангелическому движению. Англиканское духовенство пришло к убеждению, что стеснениями методизм подавить нельзя, и оставило его идти своим путем. Народная масса давно помирилась с методизмом как религиозно-демократическим движением; а правительство даже покровительствовало ему, – что видно 1) из акта Deed of Declaration, 2) из двух приведенных нами случаев, вызвавших учреждение в методизме комитета привилегий, и 3) из того оборота дела, который приняла жадоба Варрена и его сообщников в канцелярии королевского суда.⁹⁵⁹ – Несомненно известно, что епископальное духовенство вело и литературную борьбу с методизмом, но у нас нет данных для определения характера этой борьбы. Мы даже не можем сказать, кто и как отличался в этой борьбе. Что против методизма писались журнальные статьи и отдельные сочинения, за это говорит список таких сочинений до 1843 года в одном из английских каталогов, составленных в Америке.

Мы уже видели, что большая часть второго периода методизма проходит в ведении внутренней борьбы за устройство управления. Из только что изложенного нами видно, что внешняя борьба во второй период не отнимала у методистов сил, необходимых для его внутреннего развития. Интересно теперь решить вопрос о том, как отозвалось то и другое обстоятельство на приращении методизма,⁹⁶⁰ т. е. определить, как изменялась его численность за второй период? Мы уже имели случай заметить, что смерть Джона Весли не оказалась роковою для методистов, как ожидали этого их враги. Наоборот прирост методизма за первые пять–шесть после смерти основатели его был так велик, что обеспокоил даже представителей господствующей церкви: число членов методизма из 76,968 обратилось в 108,261 (т. е., + 27,293); число проповедников из 313 возросло до 400, хотя многие из них умирали или переставали проповедать; каждый год, наконец, средним числом методисты выстраивали по 50 капелл.⁹⁶¹ Такой прирост методизма можно назвать весьма быстрым. Обусловливался он тем, как кажется, что методисты с дозволением проповедникам совершать таинства увлекли на свою сторону массу нонконформистов, которые до того времени смотрели на методизм, как на церковную партию англиканства, и сторонились от общения с ними. Нужно думать, что с обособлением богослужения на сторону методистов перешло не мало и диссентеров, которым было по духу такое неопределенное положение методизма между англиканством и диссентом (Dissent). – С такою же если не с большею быстротою возрастало количество веслианских методистов до отделения от главной ветви «Primitive Methodists Church»; но к ней отделилось сравнительно немного членов,⁹⁶² и выделение, притом, произошло без особенной борьбы, так что общины методизма продолжали возрастать особенно быстро. После упомянутого выделения (1810 г.) до 1815 года число членов увеличилось в 2¼ раза;⁹⁶³ в такой же пропорции увеличилось и количество проповедников. После 1815 года прирост веслианского методизма происходил уже не с такою быстротою, как прежде: начался смутный период борьбы за устройство конференции (или за равноправность проповедников и мирян с членами «законной сотни»). Выделение «брианитов», отделение «Primitive Wesleyan Methodists» (в Ирландии), наконец отделение 20,000 последователей Варрена не могли, правда, поколебать общий прирост числа членов, но они значительно сократили процент прироста с одной стороны, а с другой показали слабую сторону методизма другим членам, которые и отошли к господствующей церкви. Выделение Wesleyan Methodists Association (т. e. 20,000 последователей Варрена) произошло в 1834–5 гг. Следующие 4–5 лет методизм провел спокойно, потому что велись приготовления к празднованию столетнего юбилея. Приготовления к юбилею поглотили все стороны деятельности методистов, потому что от этого празднества ожидали многого. Секта должна была выставить себя в лучшем свете, чтобы привлечь на свою сторону симпатии посторонних и закрепить веру в свое значение у членов, уже существовавших, – а вместе с тем собрать побольше добровольных пожертвований на все более и более возраставшие, но неудовлетворяемые нужды. Таким образом руководители методизма второго периода хотели сделать из юбилейного торжества нечто в роде рекламы для методистов и не-методистов, – и справедливость требует сказать, что до известной степени им это удалось. В отчете юбилейной конференции 1839 года есть сведения, которые показывают, что последние годы существования методизма прошли спокойно: всюду была тишина, везде прогладывало довольство. Нарушить мирное существование общин не удалось ни внутренним, ни внешним врагам. Возрастание числа членов в это время определяется следующими цифрами: в 1838 году – на 4000, а в 1839 – на 16,000. Круглые числа, выставленные у Jacoby, показывают, что они не точны; но близость этого времени к тому, когда Jacoby писал свою «Историю методизма» (к 1868, 1869 годам) говорит за то, что они приблизительно верны, если только Jacoby не имел в виду нарочно увеличить их.⁹⁶⁴ Особо избранный конференцией 1838 года комитет решил назначить празднование на 25 октября 1839 года, а ознаменовать его решено было экстраординарным сбором на нужды общества и торжественным богослужением по всем методистским капеллам. Главное значение празднества состоит в том, что все члены осязательно получили понятие о могуществе секты. Многие из них публично и открыто заявили, за что они жертвуют деньги; из их заявлений постоянно было видно, что многие обязаны методизму во многих отношениях. Торжество методистов было вместе с тем торжеством их над всеми внешними препятствиями, стоявшими на пути. – После времени такого благосостояния тем рельефнее выдается потеря методизма, которую ему пришлось понести, когда миряне и проповедники после юбилея напрягли все свои силы, чтобы достигнуть права участвовать в управлении. Мы уже знаем, как упорна была борьба 1844–1857 годов и как дорого она обошлась методистам. В этот период веслианский методизм потерял около 100,000 членов, не смотря на постоянно совершавшийся прилив новых членов. Соразмерно с уменьшением числа членов понизились и доходы; а смуты отразились весьма непривлекательно на нравственности оставшихся членов. Постройка новых общественных зданий для общин методизма увеличила долги секты до огромной цифры; капеллы почти совсем опустели. Каким образом такие смуты могли отразиться на нравственном благосостоянии общин, это будет понятно, когда мы обратим внимание на то, что печатная перебранка различных партий в методизме служила к открытию за проповедниками таких или иных грешков и проделок, что служило дурным примером для остальных членов общин методизма. Из огромного числа методистов, покинувших главную его ветвь, только весьма немногие перешли к другим методистским деноминациям: о большинстве же неизвестно, куда оно отошло, т. е. неизвестно, к какой секте пристала большая часть отпавших членов. Таким образом вышло, что не смотря на огромный прирост членов в методизме к концу 50-х годов осталось только 260,858 человек. К концу 60-х годов число это снова возросло до 351,350 человек, а конференция 1868 года уже могла известить, что число веслианских методистов равняется 367,306 человекам, которые распределены на 580 округов. Вообще нужно сказать, что процентное отношение прироста в последнее время у методистов гораздо меньше, чем прежде. Так к концу 70-х годов число веслианских методистов в Англии равнялось только 380,870 членам (в 1878 году на 1413 человек меньше 1877 года). Кроме того в Америке находилось около 500,000 членов веслианского методизма, как сообщает составитель статьи «Methodismus» в Real- Encyclopädie für Protest. Theologie und Kirche.⁹⁶⁵

Внутренние раздоры в веслианском методизме окончились полным определением форм управления делами секты, так что после изложения борьбы за равноправность проповедников и мирян с членами конференции мы можем ответить на вопрос об управлении сектою в настоящее время. Для этого нам следует охарактеризовать конференцию веслианского методизма, окружные собрания, ¼-годичные собрания, собрания местных проповедников и собрания руководителей классов.

I. В настоящее время конференция веслианского методизма представляет две (или даже три) конференции:⁹⁶⁶ 1) конференция пастырская, состоящая из одних проповедников, распадается на две собственно конференции: а) конференцию «законной сотни», которая в глазах правительства является обладательницею всех методистских капелл и всего методистского церковного имущества, б) конференцию духовных лиц, которая состоит из всех проповедников, явившихся на заседания и имеющих право голоса; 2) конференция представительная, или смешанная, которая состоит из членов от методистского духовенства и мирян (с 1877 г.), происходит после заседаний конференции пастырской. – Первая конференция называется так потому, что члены её («законная сотня») признаются гражданскою властью в праве распоряжаться делами методизма. Этим самым определяется уже и её значение. Конференция «законной сотни» есть высшая методистская инстанция, издающая и отменяющая законы или каноны методизма. Она есть ничто иное, как ежегодный собор секты методистов. Кроме законодательной власти ей подлежат следующие дела: «утверждение всех постановлений, исходящих от двух других конференций; сношение с правительством по делам секты». «Законная сотня» пополняется из самых знаменитых заслуженных проповедников веслианского методизма, которые, будучи раз выбраны, остаются членами конференции пожизненно. Выбор нового члена происходит после смерти одного из них и производится оставшимися членами законной сотни. – Вторая часть пастырской конференции – все проповедники, явившиеся на заседания и имеющие право голоса, т. е. пробывшие в должности проповедника 4 года. Часть из них имеет право выбирать президента и секретаря на наступающий конференционный год.⁹⁶⁷ Проповедническая конференция в связи с конференцией законной сотни решает все дела, касающиеся духовной жизни секты. Сюда относятся: «выбор и поставление лиц на духовную службу после предварительного испытания; наблюдение за нравственным поведением методистского духовенства и исключение провинившихся лиц, если таковые лица неудобны для общества, и наказание их, если проступки не так велики, чтобы от провинившегося нельзя было ожидать исправления; наблюдение за чистотой методистского учения, преподаваемого проповедниками, а, следовательно, и за появляющеюся из-под пера методистов литературою (цензура); наблюдение и решение вопросов о поведении членов, которые были исключены из общин окружными собраниями, но остались недовольны судом и подали апелляцию в конференцию; сношение с другими религиозными обществами по делам религиозным» и т. д. Президент конференции уполномочен замещать проповедниками все места, которые в течение конференционного года окажутся вакантными за болезнью, старостью или смертью проповедников; он должен председательствовать на всех конференциях и других подведомых конференции собраниях (в разных комитетах); он же должен отправиться в Ирландию для председательства на конференции тамошних методистов. Итак президент избирается в председатели на целый конференционный год. Если же он умирает или заболевает так, что не может где-нибудь председательствовать, то его до следующей конференции замещают президентом предыдущего года. – Смешанная конференция, или представительная, состоит из выбранных для этой цели особых лиц духовных и светских. Первые выборы происходили в 187⁷/₈ конференционном году и выбрано было по 240 тех и других представителей. Духовные были выбраны преимущественно из председателей разных окружных и других собраний; 30 светских представителей от мирян «законною сотнею» было избрано из кассиров церковного методистского фонда; а остальных выбрали различные окружные собрания. Духовные выбирали духовных, а миряне – мирян. Миряне были выбраны по преимуществу из лиц, занимающих общественные должности. По кругу своих прав смешанная конференция веслианского методизма есть учреждение преимущественно символическое. Она заведует всеми денежными делами общества: постройками капелл, для которых она отпускает суммы; она выбирает наблюдателей за работами и принимает готовые работы; она заведует устройством и наблюдает за деятельностью миссионерских комитетов веслианского методизма как для внутренней, так и для внешней миссии, и проверяет отчеты миссий; она наблюдает за воспитательным делом с материальной его стороны, т. е. за постройкой школ, за выбором для них директоров и профессоров, за приходом и расходом сумм, идущих на школьное дело; в ведение той же конференции находится и благотворительная сторона методизма, – выбор чиновников для этой цели, покупка, устройство зданий и отпуск сумм на содержание их с проверкой отчетов по этой части. Наконец смешанная конференции ассигнует и жалование разным лицам, служащим для методизма, начиная с проповедников. – Отчеты смешанной конференции представляются на пастырскую конференцию в следующем году; там они утверждаются и присовокупляются к общему протоколу конференции, который издается ежегодно особою книжкою, иногда в несколько сот страниц, как напр. протоколы 1868 года.

II. Окружные собрания составляются из всех странствующих проповедников округа, участвующих в конференции. Заседания собраний окружных происходит в промежутках между заседаниями конференций 2-х смежных годов. После начала существования смешанной конференции в окружные собрания вошли, как члены, и миряне, заседавшие в конференции. Происходят эти собрания раз в год и подготовляют, главным образом, дела к заседаниям общей конференции: только им подлежат дела, касающиеся одного округа. Так: они испытывают характер жизни проповедников за истекший год, дают отчеты о способности их к своему делу и о внимательности к обязанностям вверенного им участка; они испытывают членов, которые приготовляются к поступлению в методизм, т. е. проходит искус методистской жизни, а также кандидатов на должность проповедников. Окружные же собрания исследуют и обсуждают вопросы о религиозно-нравственном состоянии членов округа и заботятся об изыскании средств к поднятию религиозного духа в общинах. Здесь же подготовляются денежные отчеты по расходованию сумм, идущих на финансы по содержанию окружных общественных зданий. – Кроме одного окружного собрания может быть составлено другое экстренное, если это нужно по мнению бывшего председателя окружного собрания (обыкновенно главный проповедник округа, или суперинтендент). Вторичное окружное собрание составляется обыкновенно по поводу какой-нибудь жалобы на действия проповедников.⁹⁶⁸ Экстренное окружное собрание должно рассмотреть жалобу и сделать надлежащее распоряжение.⁹⁶⁹ О всех своих делах окружное собрание составляет протоколы, которые и представляются на рассмотрение конференции следующего года.

III. Четверть-годичные собрания, или собрания по участкам округов, происходят 4 раза в год, чрез каждые три месяца. В состав таковых собраний входят: 1) все проповедники, находящиеся в полном общении с сектою, и проповедники, находящиеся на испытании (готовящиеся к проповедничеству) в известном участке округа, а также и сверхштатные проповедники, или супернумeрaрии, т. е. те странствующие проповедники, которые по старости, болезни и другим причинам отправились на покой; 2) управители, или попечители общин участка; 3) все классные руководители мужчины;⁹⁷⁰ 4) все местные проповедники участка, уже три года исправляющие свою должность после 12-месячного испытания; наконец в 5) все кураторы капелл известного участка. – ¼ годичные собрания заведуют денежными делами своего участка: они разбирают все прошения о помощи из постоянного фонда общества, прежде чем эти прошения поступают на рассмотрение окружного собрания; они же распоряжаются делением участка на мелкие части и определяют правоспособность проповедника быть принятым на испытание; они даже имеют право откладывать на время применение новых законов и правил, исходящих от конференции до новой конференции, если считают невозможным почему-нибудь применять их. Без разрешения ¼-годичного собрания не может быть сделана никакая постройка, не может быть произведено увеличение капеллы или покупка новой капеллы, со стороны комитета, заведующего постройками. В сентябре те же собрания выбирают кассиров для фонда проповедников.⁹⁷¹

IV. Собрания местных проповедников участка происходят также чрез каждую четверть года. На них исследуется поведение членов методизма и способности проповедников; сюда же являются способные к проповедничеству молодые, чтобы заявить о своем желании проповедать, в качестве местного проповедника; собрание экзаменует таковых кандидатов, принимает их или отказывает им. Специальный круг занятий собрания местных проповедников обнимает то, что касается обязанностей местного проповедника. Судебных прав и полномочий собраниям местных проповедников не дано.

V. Собрания руководителей классов составляются из руководителей классов известной общины. Выбор руководителей классов происходит по единоличному решению суперинтендента округа. Собрания руководителей происходят в городских общинах раз в неделю, а в сельских – раз в 2 недели. Руководители классов сообщают сведения о состоянии членов методизма во вверенных им классах. Их сообщения касаются как физического, так и нравственного состояния, т. е. они доносят о членах, которые по нездоровью своему не могут исправно относиться к своим обязанностям, или которые ведут безнравственную жизнь и упорно отказываются от всяких увещаний. Здесь же руководители вручают попечителям о финансовых делах те суммы добровольных сборов, которые поступают к ним от членов в продолжение недели – двух. Здесь же делаются отзывы о членах, состоящих на испытании, если заметно, что они уже довольно подготовлены к принятию их в полные члены методизма, а также рассматриваются (предварительно) дела о тех членах, которых нужно исключить из общины за их безнравственную жизнь.

Таким образом все методистские собрания представляют собою одну иерархическую лестницу, которая завершается конференцией, так что каждое почти дело (особенно, если оно касается всего методизма) проходит все инстанции и получает свое полное завершение в конференции «законной сотни». Собрание руководителей классов передает свои дела ¼-годичному собранию участка, последнее передает свои дела окружному собранию; окружное же собрание вносит их в конференцию. То дело, которое утверждено собранием «законной сотни» (конференцией), считается уже законным в глазах английского правительства, – и апелляции на решение конференции правительство оставляет без последствий. Теперь нам станет понятно, какую массу дел должна рассматривать ежегодная конференция британского (веслианского) методизма, и почему её трактаты появляются книжками в несколько сот страниц. – Устройство общин методизма, их деление на классы, их соединение в округи остались без изменений; без перемен остался и план деления проповедников между округами. Все изменения, какие были сделаны в этом отношении, состояли, – сколько нам известно, – в том, что конференция сократила время пребывания проповедника в одном месте до 2 лет, вопреки акту Deed of Declaration, который определял службу проповедника в одном месте в три года.⁹⁷² По мнению знатоков истории методизма, в таком устройстве секты является вся её крепость и вся её слабость. С одной стороны, в проповедниках он имеет толпу сильных верою, готовых к делу проповеди людей; они не связаны тягостными хозяйственными заботами, потому что получают от общества необходимое содержание, хотя и не всегда обеспечивающее их; «они постоянно имеют в виду только спасение душ, а не какие-нибудь светские преимущества». Толпа эта постоянно пополняется приливом новых свежих сил. Так пишет автор статьи о методизме в Энциклопедии для протестантской церкви и протестантского богословия;⁹⁷³ но понятно, что такое представление о проповедниках методизма очень идеализировано: автор упомянутой статьи тенденциозен в своих взглядах. Его представления далеко не соответствуют тому, что есть в действительности. С другой стороны, основатель методизма, давая такое устройство общинам, сделал весьма важный промах. Промах его состоит в постоянном передвижении проповедников с одного места на другое. Передвижение их препятствует тому, чтобы между пастырями и пасомыми могли завязаться отношения духовных отцов к духовным детям. Собственно говоря, при такой постановке дела нет ни пастырей, ни пасомых. Дело в том, что ни один проповедник не остается на своем месте больше двух лет: он для общины служит приятным дорогим гостем, но не может приобрести духовно-родственных связей с членами своих общин. Руководителями общин остаются руководители классов и кураторы; но те и другие в духовном отношении редко, редко выдвигаются под массою остальных членов. Все стремления их направлены к тому, чтобы показною стороною величия методизма подействовать на новичков, т. е. усилить прозелитизм методистов. Остальные стороны развития методизма забываются за этою – по мнению методистов – главною целью. Такое положение дел всего лучше заметно в жизни общин, находящихся вдали от центра методистской жизни. Только, чтобы подметить верно настоящую истину в рассказах о жизни таких общин, необходимо присмотреться к ним не на основании официальных сочинений, в которых с одной стороны методизм выставляется, как своевольное уклонение от англиканской церкви без достаточных для того оснований (таковы сочинения членов епископального клира против методизма), с другой стороны методизм представляется, как необходимое для спасения человека религиозное явление, – необходимое в виду неприглядного положения истинного христианства и евангельского учения в христианских обществах (так трактуют сочинения методистов о методизме). В тех и других сочинениях много тенденциозного, много влияния страстей, и личных интересов, а потому по ним весьма трудно дать верную оценку методизма. Для последней необходим такой судья, который одинаково близок или одинаково далек от интересов как методистов, так и епископалов. Но такого судью найти весьма трудно. Мы видели, что методизм направляет свои цели к тому, чтобы дать простому английскому народу чистое христианство, сделаться религией нации. По этой причине самым верным средством для оценки методизма было бы спросить о его достоинствах облагодетельствованную им массу простого народа (если, разумеется, таковая есть) и по её представлениям составить понятие о настоящем положении методизма. Но такого рода исследование возможно только на месте действия методистов: только там можно действительно видеть, что действительно дал народу методизм, и чего лишил он народ, отделив его от господствующей церкви. Человек же совершенно сторонний, – в каком отношении к методизму находимся и мы, – поставлен в необходимость иметь дело с описаниями и рассказами такого рода, которые прошли сквозь субъективное представление (кто бы ни составлял описания и рассказы: историк ли, публицист ли, или беллетристический писатель). Возьмем, например, беллетристические произведения, в которых выводятся типы методистов. Нельзя не заметить, что в них методизм представляется не особенно в выгодном свете. Но так как в таковых произведениях есть и черты методизма противоположного характера, так как с другой стороны в них методизм представляется наряду с господствующею церковью и при том параллельно с нею; то мы считаем не лишним обращаться и к такого рода произведениям, когда считаем нужным разрешать вопрос о современном положении методизма, в его отношении к господствующей церкви. На основании такого рода произведений можно заключать, что английское общество в настоящее время примирилось с методизмом: оно допускает существование его наряду с другими религиозными обществами, покровительствует его капеллам, как зданиям, необходимым для удовлетворения религиозной потребности одной части народа, и терпит методистов в приходах наравне с членами епископальной церкви. Английское общество созналось, что борьба с методизмом, как и всяким другим проявлением фанатизма, не только бесполезна, но даже и вредна, потому что чрез борьбу методизм становится гонимою стороною и приобретает себе симпатии народа, из которого является, как и всегда являлся, главный контингент прозелитов методизма. Созвало эту истину и епископальное духовенство, особенно сельское, которому знакомы все постепенные фазы развития методизма. Сознали это и вожди методизма – проповедники общин. Таким образом борьба официальная прекратилась: господствующая церковь предоставила жизнь методизма её собственному самостоятельному течению. Между тем внутренние силы господствующей церкви и методизма совершенно неравны. В первый период методизма его сила состояла главным образом в фанатической стремительности к преодолению разного рода препятствий. Стремительность его сказывалась тем сильнее, чем больше препятствий приходилось одолевать. Препятствия исчезли; ослабла сила внутреннего жара; страсти поулеглись, – и от методизма осталась его голая действительность. Прилива новых сил совне не было, потому что новых членов методисты вербовали все из той же невежественной массы. Несмотря на все панегирики, которые много говорят о пользе, значении и достоинстве школ методизма и которые сочиняются такими авторами, как Якоби, – школам методизма нельзя придавать великого значения. Школы методистов, особенно высшие и средние, не могут по достоинству своему поравняться со школами епископального духовенства, служащими господствующей церкви. В конце концов такой оборот дела привел к тому, что во втором периоде жизни методизма члены его не могли выставить умственных и религиозно-нравственных единиц в противовес таковым же единицам господствующей церкви. Если прежде методисты были правы, обвиняя духовенство господствующей церкви в невежестве; то теперь, когда умственный и религиозно-нравственный уровень поднялся, когда значительно стушевался прежний застой, а духовенство методистское между прочим не делало со своей стороны новых шагов вперед, – теперь оно должно было оставить свою обличительную роль, – словом роли проповедников методизма и епископального духовенства переменились. Прежде то и другое духовенство было на низкой степени умственного развития; но методистское духовенство, т. е. проповедники его, было выше по своему нравственному достоинству и религиозной ревности; теперь епископальное духовенство в последнем отношении поднялось до одного уровня с методистским духовенством, но выиграло пред ним в том отношении, что стало выше его по образованию. Итак перевес внутренних сил стал на стороне епископальной церкви и её духовенства: для методистов борьба стала неравною. Но ограничивать дело только поднятием уровня духовенства с нашей стороны было бы большою несправедливостью. Повышение умственного и религиозно-нравственного уровня стало заметно и в массах простого народа, который много выиграл вследствие распространения между ним хороших руководителей (духовенства) и учебных заведений. Между тем у методистов недоставало именно хороших руководителей, недоставало также и хороших школ. Естественным следствием такого порядка вещей было уменьшения прилива новых членов в общины методизма, – что заметно в отношении, например, 1877 и 1878 годов; в последнем году число членов уменьшилось почти на 1⅔ тысячи человек. Вообще же нужно сказать, что в последнее время заметны довольно резкие колебания в приросте членов. Так в 1881 году сравнительно с 1880 годом число членов увеличилось на 4278 человек.⁹⁷⁴ Прежде мы упомянули, что значение борьбы для методизма сознали и руководители методизма – проповедники: теперь они стараются всячески изыскивать средства к тому, чтобы стать в положение членов преследуемой церковной секты, потому что сила методизма в борьбе, во внешнем давлении на него со стороны. Но какие поводы возможно придумать для того, чтобы снова поднять англиканство против методистов? Не имея возможности по-прежнему укорять англиканское духовенство в невежестве, проповедники методизма укоряют его в безбожии, потому что епископальное духовенство не так суеверно и не так фанатично, как суеверны и фанатичны проповедники методизма. Не имен возможности подметить действительно безнравственных черт в поведении англиканских пастырей, методистские проповедники ставят им в укор то, что они занимаются невинными развлечениями (в роде ловли рыбы), а также то, что они вступают в близкие сношении с нравственными преступниками, хотя бы эти сношения были самого невинного свойства, хотя бы даже сношения эти были направляемы к поднятию падшего ближнего и его нравственному перерождению. На основании подобного рода обвинений проповедники методизма стремятся уронить епископальное сельское духовенство в глазах сельской аристократии, чтобы от неё добиться подачек в пользу методизма, что иногда и удается им сделать. Но так как истина всегда говорит сама за себя, то методистские руководители общин часто попадают в неловкое положение. Так представляют дело писатели, касающиеся бытовой жизни современных нам религиозных обществ Англии. Понятно, что безусловно доверять такого рода рассказам невозможно. По ним выходит, что англиканское духовенство имеет все достоинства, необходимые для пастырей, а духовенство методистов представляет собою смесь невежества, лжи и бессильной злобы под внешнею личиною пустосвятства. На самом деле не так резко следует проводить границы между теми и другими пастырями (т. е. между епископальным клиром с одной стороны и проповедниками методизма с другой). Правда между проповедниками методизма есть примеры дурных выборов для должности проповедника, но все они не так худы, как это кажется. Проповедники методизма много теряют во мнении посторонних наблюдателей в том отношении, что в их среду вкрадывается не мало хитрых пронырливых личностей, которые обманывают самый строгий надзор методистской администрации и своим поведением клеймят все общество.⁹⁷⁵ Правда и то, что приходское духовенство пред методистским имеет много преимуществ; но среди него встречаются такие представители, которых никак нельзя считать образцовыми. Те же бытовые картины, о которых мы упомянули раньше, говорят нам о существовании среди епископального приходского духовенства таких лиц, которые большую часть своего времени посвящают достижению целей, не имеющих никакого отношения к их пастырским обязанностям. Среди англиканского духовенства есть лица, которых нужно назвать не пастырями, а практическими, холодно-расчетливыми приобретателями; с другой стороны есть такие, которые целью своею поставляют хорошо сваренный кофе, чай, прогулку в покойной карете и т. д. Таковы многие пребендарии, имеющие много приходов, из которых бо́льшей части они никогда не посещают, оставляя их на полное попечение священников-арендаторов. Не думаем, чтобы к подобного рода пастырем общество могло относиться симпатично. Наоборот, в проповедниках методизма заметны такие черты, которые изобличают в них ревность к своему делу; сюда должно отнести: заботливость о бедных, о благосостоянии своей общины, – неуклонное стремление приобретать новых последователей для своей секты, или «похищать души у своих противников» – епископальных приходских министров.⁹⁷⁶ В этом отношении проповедники методизма так настойчивы, что переходят границы умеренности и часто подвергаются опасности иметь дело с судебною властью страны. Понятно, что такие качества в проповедниках методизма мы рассматриваем не с точки зрении их безотносительного достоинства, а с точки зрения их значения для секты методистов. В последнем отношении проповедники методизма являются ревностными исполнителями своего дела, и – только; но мы не хотим вовсе сказать, как ценно их дело без отношения к методизму: значение методизма выяснятся само собою, по мере изложения его истории.

Материальное положение современного методистского духовенства сравнительно с таковым же положением епископального духовенства гораздо хуже. К методистским общинам относится беднейшая часть сельских приходских общин. Поэтому семейные проповедники методизма терпят крайнюю нужду, а семейства их поставлены в необходимость принимать подарки от епископальных членов прихода и даже епископального священника, – что для них очень тяжело при постоянных натянутых отношениях их между собою. Вообще нужно заметить, что материальное положение методизма находится в состоянии, которое заставляет ожидать много лучшего. Правда, если верить некоторым из английских писателей публицистов, придется согласиться с тем, что в 30-х и 40-х годах секта веслианских методистов была самою многочисленною, богатою и могущественною и что всякий желающий получить нужное число избирательных голосов, чтобы стать членом парламента, должен заискивать расположение у веслианских методистов.⁹⁷⁷ Но для оценки настоящего достоинства подобных сообщений мы должны иметь в виду, что они относятся ко времени процветания методизма, ко времени его столетнего юбилея, когда, как мы видели, искусственное религиозное возбуждение придало методизму особое величие, а сборы пожертвований указали, что методисты могут располагать огромными средствами. Но это величие рухнуло, и материальные средства были значительно подорваны волнениями 50-х годов, когда методисты лишились огромного (больше 100,000) числа собратий, а вместе с тем потеряли соответственную цифру денежного дохода. – В то время, как господствующая церковь владеет собственною землею для зданий, методистам приходится выпрашивать земли у поземельных владельцев; а так как поземельная собственность находится в большинстве случаев в руках епископальных прихожан, то методистам приходится и здесь играть незавидную роль возмутителей мира между епископальным духовенством и их прихожанами. Но методизм распространялся и распространяется преимущественно среди городского населения торговых центров. Здесь приобретение земли для зданий еще труднее по недостатку земли, так что методистам приходится входить в неоплатные долги или же довольствоваться такими маленькими клочками, которые вовсе недостаточны для порядочных построек. Таким образом, например, капеллы методистов не могут удовлетворить потребностям общин ни по своему объему, ни по другим удобствам. Постройки производятся обыкновенно на скорую руку. Методисты обыкновенно стремятся к тому, чтобы поскорее обратить их в места религиозных собраний, потому что, пока нет таких собраний, некоторые члены предпочитают посещение епископальных храмов, нежели молитвенные собрания в частных домах. Постройка наскоро оканчивается тем, что здание часто выходит неуклюжим, неотделанным, как внутри, так и снаружи; иногда здание остается совершенно неоконченным по недостатку средств, потому что постройка производится на средства, собранные распорядителями в виде добровольных пожертвований. – Устройство зданий внутри отличается необыкновенною простотою. Посреди его ставится кафедра, с которой проповедник произносит поучения, читает Библию и молитвы. С трех сторон кафедра окружена сидениями, за которые каждый должен платить известную сумму денег, если хочет иметь сидение постоянно в своем распоряжении.

Богослужение в капеллах совершается очень часто и состоит из чтения Священного Писания, проповеди, молитв и общего пения гимнов. Пение это совершается громко, так что бывает слышно на порядочном расстоянии. К богослужению методисты собираются по звону колокола, который висит на капелле. По выражению одного из беллетристических писателей, в капеллах методистов «постоянно что-то творится». По всей вероятности здесь разумеются собрания классов, собрания руководителей классов с проповедниками и старшинами, т. е. кураторами, – что по незнанию жизни общин методизма смешивают с богослужением их, потому что все подобные собрания происходят в капеллах. – Проповедь методистов и во второй период, как и в первый, отличается красноречием, силою и образностью; образы берутся большею частью из Библии. Так один проповедник, произнося проповедь по поводу открытия новой капеллы, указывает на то, что епископальный приходский министр (священник) стремился воспрепятствовать постройке капеллы около своего дома. При этом он не стыдится в глазах епископального министра сравнивать себя с Навуфеем, у которого хотят отнять последний виноградник, а епископального проповедника и его жену с беззаконным Ахавом и Иезавелью. Из такого факта видно, что проповедь методистов отступила от своего первоначального духа и характера. Прежде она служила преимущественно к тому, чтобы наэлектризовать слушателей до сознания своей греховности, произвести религиозное возбуждение (revival of religion) и завербовать новых членов в общины методизма. Теперь проповедь получила характер публицистический, т. е. имеет целью уяснение смысла текущих событий. – Что касается остальных подробностей современного богослужения методистов, о них трудно сказать что-нибудь определенное, не имея под руками служебника методистов. Известно, например, что конференция 1881 года очень долго рассуждала о пересмотре литургии и служебника (Book of the office), потому что видела в последнем некоторые еретичествующие взгляды на таинство крещения. Та же конференция заметила, что употребление молитвенника господствующей церкви неудобно для методистов, потому что общий молитвенник (Common prayer book) содержит в себе выражения, говорящие о совершающемся при крещении возрождении. Но за спорами дело было отложено до конференции 1882 года. Тем не менее конференция приняла вновь пересмотренный устав утреннего богослужения, составленный еще Джоном Весли.⁹⁷⁸ Из этого нужно заключать, что устав богослужения во второй период история методистов оставался в том виде, в каком он был и в первый период.

Вот и все, что мы можем сказать о современных отношениях методизма и епископальной церкви между собою. – Отношение различных деноминаций веслианского методизма между собою и отношение их к господствующей церкви для нас неизвестно. Мы знаем только, что все они отличаются задорным духом и не опускают возможности общими силами повредить господствующей церкви. Так известно, что «примитивные методисты», – деноминация, выделившаяся в 1810 году, – и до сего времени дружелюбно ведут себя в отношении к главной ветви веслианского методизма, посещают её капеллы и даже помогают своими средствами при постройках: в них осталось дружественное расположение, которым они отличались с самого начала.⁹⁷⁹

Вообще методисты в представлении английского общества являются людьми невежественными, неспособными понимать высокий язык богослужения господствующей церкви. В жизни своей они остаются мрачными ригористами, которым недоступны чувства человеческих радостей и горя. На нравственное преступление они смотрят, как на нечто заразительное, так что считают необходимым удалять от общин нравственно-испорченных людей и даже тех, которые были в некотором соприкосновении с ними. Дело представляется так, что родители, родственники и друзья преступника являются в некотором роде оскверненными. Преступление является скверною, которую нужно от себя удалять внешним образом или самому от неё удаляться тоже внешним образом. Правда, что такое отношение ко злу, такой пессимистический взгляд имел не мало влияния на нравственный облик английского народа;⁹⁸⁰ тем не менее нужно признать, что методистский взгляд на зло совершенно неправилен. Он изобличает бессилие человека пред злом, отсутствие в человеке твердых внутренних качеств, который могли бы служить верною охраною против зла, хота бы даже о ним было необходимо соприкасаться: от болезни нужно не бежать, с нею необходимо бороться, – тогда только избавишься от неё. Желание внешним образом удалить от себя зло изобличает в человеке нежелание бороться с ним, или (что еще вероятнее) бессилие для такой борьбы. А если так, то методизм есть такое религиозное общество, которое дает против зла только внешнее орудие, рекомендует средства паллиативные, не давая и не рекомендуя средств действительных. Такой взгляд на него подтверждается и его историей; известно, что методисты всякое преступление против нравственного закона и «общих правил методизма» наказывают чрез внешнее изгнание преступников из общин. Вожди методизма как бы так рассуждают: «Aut sit (methodismus), ut sit, aut non sit», – что очень рельефно обнаружилось в борьбе представителей конференции с партиями, который хотели добиться равноправности всех в деле управления: особенно в борьбе по поводу распространения Fly Sheets.

Главным источником доходов веслианского методизма служат сборы добровольных пожертвований с членов общин. Такие сборы существовали у методистов с самого начала существования методизма; по самому характеру своему такие доходы не могут быть постоянно одинаковыми: они увеличиваются и уменьшаются, смотря по увеличению и уменьшению или ослаблению числа членов, а также по увеличению или ослаблению духа религиозности в членах. Деньги, добровольно жертвуемые членами на разные нужды общества, собирались руководителями классов еженедельно и передавались попечителям или кураторам для присоединения их к общему доходу секты, каковым доходом во второй период методизма заведовал особый избранный конференцией комитет.⁹⁸¹ Кроме постоянных сборов, производимых руководителями классов, у методистов с самого первого времени практиковались сборы по некоторым частным поводам и в виду некоторых особых нужд. И первый период методизма первым из таким экстренных сборов мы можем указать сборы Уайтфилда на содержание сиротского приюта в колонии Георгине. Сюда же должно отнести сборы для постройки или найма капеллы, сборы для поддержания школ и уплаты содержания странствующим проповедникам. Во второй период к числу таких экстренных сборов следует отнести сбор по поводу столетнего юбилея методизма. Мы уже заметили, что подобного рода источник доходов является одним из самых непостоянных и неверных. Эту истину сознали методисты еще в половине прошлого столетия и постарались обеспечить более прочным доходом материальные потребности своей секты: чрез взыскание новых доходных статей, и чрез более правильное употребление наличного капитала, полученного от различных сборов. Новую доходную статью методисты открыли в продаже сочинений, написанных различными представителями методизма, а правильное употребление доходов достигнуто распределением их всех по различным фондам, которые представляли собою основной капитал, остававшийся неприкосновенным: на нужды общества тратились только проценты. Впоследствии для увеличения фондов послужили доходы с различных типографий (выручка от работы), доходы с имуществ, отказанных методизму по духовным завещаниям. Таким образом под именем «фонда» у веслианских методистов разумеется сумма сборов и подписок в общинах для определенных нужд, увеличиваемая постоянными доходами от продажи книг, выручками от типографских работ и процентами с отказанных в пользу методизма капиталов и имуществ. Веслианские методисты имеют несколько различных фондов для различных нужд. – Самый древний из фондов веслианского методизма получил свое начало еще в 1756 году. Называется он «Континджен-фонд». Он возник из добровольных пожертвований членов методизма для уплаты долгов, в которые методисты должны были войти при постройке проповеднических квартир, а также для вспомоществования бедным семейным проповедникам, которые не могут просодержаться с семьей на одно только жалование. Из того же фонда помогали проповедникам, которые отправлялись для распространения методизма в новых местах (для основания новых общин). Польза сборов на «Коитинджент-фонд» был так очевидна для всех методистов, что в 1815 году конференция определила делать ежегодный общественный сбор для «поддержки и распространения евангелия» (т. е., методизма) в пределах Великобритании. К тем суммам, которые ежегодно собираются из пожертвований, присоединяют еще суммы прибыли от книжной торговли. В настоящее время Континджент-фонд назначается главным образом на то, чтобы помогать бедным и маленьким методистским участкам Великобритании и Ирландии, а остаток от него идет на покрытие экстренных нужд: на обстановку проповеднических квартир, на лечение заболевших бедных проповедников. Комитет, в распоряжении которого находится Континджент-фонд, состоит из 32 членов (президент и секретарь конференции, 15 проповедников, избранных конференцией, и 15 мирян, которых выбирают попечители различных общин методизма, т. е. кураторы денежных дел).⁹⁸² В 1868 году Континджент-фонд простирался до 7,422 ф. стерлингов (ок. 47,900 мет. рублей). – Вторым по времени происхождения фондом во второй период методизма был «Детский фонд». Он основан в 1819 году с целью помочь проповедникам, у которых было много детей. Еще при жизни Джона Весли многие участки методизма затруднилась давать необходимое содержание многосемейным проповедникам; с другой стороны и многосемейные проповедники отказывались идти в такие округа, где не рассчитывали прожить обеспеченно. Чтобы устранить неравномерность в данном случае, еще в первый период было практикуемо то,⁹⁸³ что окончательно вошло в обычай по определению окружных собраний с 1819 года. Бедные проповедники не хотели идти служить в бедные округа, наоборот из богатых округов не хотели уходить те проповедники, которые послужили там несколько времени. Чтобы заставить тех и других повиноваться распоряжениям конференции,⁹⁸⁴ окружные собрании определили: разложить содержание проповеднических детей вообще на все общины. С этою целью собиралась по подписке известная сумма денег, распределялась между проповедниками по их потребностям и с этою целью передавалась конференции для передачи её по назначению. Для упрощения дела на практике обыкновенно поступали так. Тот округ, который содержал проповеднических семейств меньше, чем мог содержать, высылал остаток своих средств кассиру «Детского Фонда»; наоборот, те округи, которые не в состоянии были содержать проповеднические семейства, бывшие на их руках, обращались с просьбою о помощи в кассиру детского фонда. Таким образом было достигнуто то, что дети проповедников не обременяли округов, о которых трудились их отцы. «Детский фонд» существовал только до 1839 года. О величине его оборотов за неимением сведений мы ничего сказать не можем. – «Общий фонд капелл» представляет собою третий фонд веслианского методизма. Он учрежден в 1818 году. Мы уже несколько раз говорили, что капеллы методистов устраиваются на деньги собранные по подписке. Пока методисты были в общении с епископальною церковью, им требовалось немного зданий для совершения богослужения: капеллы устроились только в тех местностях, где община вполне могла обеспечить постройку и содержание здания. Так было во весь первый период методизма. Поэтому-то постройка капелл производилась очень редко: мы в истории первого периода указали почти все существовавшие при жизни Джона Весли капеллы. После смерти Джона Весли конференция в 1793 и 1795 годах разрешила совершение богослужения в общинах методистов отдельно от богослужения епископальной церкви. Но не все общины имели свои капеллы. Члены таковых общин уже не могли удовлетворяться богослужением англиканской церкви. В некоторых общинах горю помогли кураторы, устроив, вероятно, капеллы на свой счет; но за такую услугу они требовали самоуправления при выборе проповедников и устроения богослужения. Дать им самоуправление значило ввести в жизнь методизма разлагающий элемент: естественным же выходом из затруднения было устройство капелл на счет общин. Но общины были бедны настолько, что не могли обеспечить хоть сколько-нибудь удовлетворительной постройки, не рискуя впасть в неоплатные долги. Некоторые распорядители финансовою стороною общин стали просить помощи у конференции; в ответ на запросы конференция указывала им округи, в которых возможно было делать сборы для необходимых построек. Но таких средств было совершенно недостаточно для удовлетворения все больше и больше возникавшей потребности. Наконец в 1818 году конференция постановила основать фонд для постройки капелл в бедных общинах. Сбор для фонда был производим по подписке; для увеличения фонда к сбору по подписке прибавили доходы с наследств по завещаниям. Обыкновенно в феврале каждого года проповедники каждой общины приглашали членов к подписке «на устройство капелл». Со своей стороны кураторы общины, в которой нельзя было устроить капеллы без долгов, «весьма вежливо, но серьезно убеждали членов доказать свою готовность в поддержке постройки подпиской по крайней мере гинеи на каждую капеллу и делать еще большие пожертвования, если это позволяют доходы и состояние члена». Особенно сильно и убедительно просили подписываться таких членов, которые мало обращали внимания на нужды соседних общин. Таким образом составлялась сумма, избавлявшая бедные общины от превышающих силы расходов. Однако нельзя представлять себе дела так, что сборов для фонда капелл вполне было достаточно на удовлетворение всех общин: расходы все-таки далеко превышали доходы и конференция должна была ограничить количество необходимых построек. Еще раньше учреждения фонда капелл она учредила постоянный комитет для постройки капелл. Комитет должен был заботиться о том, чтобы каждая постройка капеллы обходилась без долгов. В комитете заседают президент и секретарь конференции, президент конференции прошедшего года, 26 проповедников и 26 мирян. Круг занятий его состоит в рассмотрении планов для предполагаемых построек, в рассмотрении планов местностей, которые отведены под предполагаемое здание, и подписных листов пожертвований на постройку. Таким образом является возможность определить соразмерность постройки с наличными средствами общины. Комитет собирается для работ раз в месяц и принимает заявления о необходимости новых построек, покупок или продажи капелл, соглашается с ними или отвергает их. Если бы какая-нибудь община захотела вести постройку несмотря на несогласие на это комитета, то её лишают права на поддержку из упомянутого фонда: она должна всю тяжесть постройки вынести на своих плечах. Комитет для построек служит для веслианского методизма источником многих хлопот и финансовых затруднений, хотя его обороты довольно значительны. Особенно большие затраты сделал он в «смутное время» 1654–1868 годов: ему пришлось раздать 183,607 фунт. стерлингов и ссудить в заем 301,603 фунт. стерлингов, а сбор его в 1868 году, напр., был очень мал: только 7,471 фунт. стерл. – «Вспомогательно-проповеднический фонд» предназначен для того, чтобы поддерживать существование сверхштатных проповедников, а также вдов и сирот проповедников. Вопрос об учреждении такого фонда был поднят еще на конференции 1763 года, когда оказалось, что многие проповедники трудами довели себя до болезни и стали неспособны продолжать свои странствования. Конференция решила вопрос о помощи такого рода проповедникам приблизительно так же, как и теперь решается вопрос о пенсии чиновникам. Она постановила, что каждый проповедник должен ежегодно вносить 10 шиллингов для сбора на пенсию. Сбор поступает в ведение распорядителя, которого избирают большинством голосов всего наличного числа проповедников. Распорядитель же помогает из собранных средств упомянутым нуждающимся лицам. Таким образом произошел проповеднический фонд. Но он оказался недостаточным. Для его пополнения конференция 1813 года учредила «фонд вспомогательный». Из соединения проповеднического и вспомогательного фондов и составился «вспомогательно-проповеднический фонд». В 1839 году для увеличения его конференция присоединила еще «детский фонд». Пособия (пенсия) были выдаваемы за выслугу лет в должности проповедника. Прослуживший в должности проповедника 39 лет получает из фонда 50 фунт. стерл. (ок. 320 мет. рублей) в год; а вдова его пользуется пенсией в 18 фунт. стерл. (ок. 116 мет. рублей) в год. Проповедник, служивший менее 12 дет, получает 12 фунт. стерл., а жена его – вдова – 10 фунт. стерл. в год. Конференция позаботилась также и о том, чтобы каждый сверхштатный проповедник и его жена получали на домашнюю обстановку; она же определила позаботиться о воспитании и средствах к жизни проповеднических детей-сирот, а также об экстренных вспомоществованиях в случае непредвиденных несчастий, которые происходят с проповедниками, их вдовами и сиротами. Средства для пополнения таких расходов были взяты из «юбилейного фонда»; простирались они тогда (в 1839 году) до 16,264 фунт. стерл. В 1868-году вспомогательно- проповеднический фонд доходил до 15,160 фунт. стерл. – Для пополнения всех экстренных нужд и для увеличения уже существовавших фондов весьма много послужил только что упомянутый нами «юбилейный фонд», составленный по поводу столетнего юбилея методистов в 1839 году. Комитет, которому было поручено составить программу юбилейного торжества, определил: сделать экстраординарный сбор, который должен пойти на открытие богословской методистской семинарии в Лондоне, на устройство миссионерского дома и миссионерского корабля для южных морей, а также на уплату некоторых долгов, тяготивших веслиано-методистские школы: вудхаузскую и кингсвудскую, и некоторые капеллы. На первый случай для таких расходов требовалось 80 тысяч ф. стерл. Сбор удался, как нельзя лучше: пожертвования равнялись 340 тысячам ф. стерл. Таким образом веслианскому методизму удалось покрыть множество долгов, устроить семинарию для проповедников и миссионерский дом, увеличить пенсию сверхштатных проповедников,⁹⁸⁵ а также сделать много других полезных для секты применений. Наиболее важным из них нужно признать устройство двух богословских семинарий в Ричмонде в Дидсбёри, – чем осуществлялась заветная мысль основателя методизма, выраженная им еще на конференции 1744 года, но немогшая осуществиться по неимению средств у методистов. – Как можно видеть из распределения денег, – вторая крупная сумма была употреблена на миссии. Мы знаем, что период, близкий к юбилею, веслианские методисты ознаменовали лихорадочною миссионерскою деятельностью; но миссии требовали больших затрат: для снабжения проповедников необходимыми денежными средствами и вещами, для поддержки их во время болезней, а семейств их после их смерти. Миссионерские семейства скорее других оставались сиротами, потому что труды миссионеров несравненно больше, чем труды других проповедников методизма; миссионерские труды тем скорее сокращали жизнь проповедников, чем нездоровее был климат местности, в которой приходилось трудиться (каковы местности западной Африки), и чем свирепее дикари, которых приходилось просвещать светом евангелия (каковы жители Н. Зеландии и многих островов Полинезии).

Все перечисленные нами фонды методистов существуют для удовлетворения религиозных потребностей общин методизма, а потому предназначены то для распространения методизма, то для содержания богослужебных зданий, то для жалования религиозным руководителям и для вспомоществования их семействам. Но этим (заботою о религиозной жизни членов методизма) не исчерпываются заботы руководителей методизма, а издержки секты не ограничиваются издержками только на религиозные нужды: значительные суммы собираются и затрачиваются методистами на воспитание уже не одних только проповедников и их детей, но и всех членов общества. Пересматривая фонды методистов, мы видели, что значительная часть юбилейного фонда была пожертвована на покрытие долгов по содержанию школ кингсвудской и вудхаузской, а также на открытие богословских семинарий для методизма, а среди фондов 1868 года видим фонд, специально предназначенный «на воспитание». Таким образом, чтобы вполне охарактеризовать издержки и доходы методистов, мы должны обратить внимание на методистские школы. В Англии и других местах методисты веслианской ветви имеют три рода школ: 1) школы для народного образования, которые открыты для всех членов методизма и имеют в виду распространение первоначального образования среди простых членов; 2) школы для подготовки народных учителей в первоначальные школы (учительские семинарии, или институты); 3) школы для подготовки духовного сословия для методизма, или богословские семинарии; к последним мы относим и две школы, специально назначенные для проповеднических детей, – о которых речь будет после.

Народные школы для сообщения первоначальных сведений простым классам у методистов разделяются на два разряда: на школы воскресные и школы ежедневные. Когда говорят о пользе, которая вытекает из методистского движения, то непременно указывают и то, что методисты способствовали распространению народных школ, в которых происходят занятия по воскресным дням, или школ воскресных. Воскресные школы в Англии появились в первый раз в 1784 году, но не у методистов. Джон Весли, услышавший о появлении такого рода школ, ввел их в своих общинах. Чтобы учителя не стеснялись программою, он позволил заниматься в таких школах без предначертанного плана занятий; это обстоятельство повело к быстрому распространению воскресных школ в общинах методизма. Просматривая статистические сведения о методизме разных стран, нельзя не заметить того обстоятельства, что число воскресных школ всегда почти больше числа школ ежедневных, а число учеников, посещающих школы, почти всегда значительно превышает число членов известной местности. Отсюда можно заключать, что воскресные школы методистов пользуются большою популярностью и что их посещают не одни только методисты. Школы эти посещаются как детьми, так и взрослыми и вообще предназначаются для сообщения первоначальных знаний тем людям, которые круглую неделю заняты работою и не имеют времени для того, чтобы заняться самообразованием. Преподавание ведется в форме собеседований. До 1827 года школы воскресные не имели единообразного устройства, – что и сделано по распоряжению конференция 1827 года. По сообщению Jacoby, в 1868 году в воскресных школах сделаны преобразования на основании изданных для этого правил. Но какого рода эти преобразования, нам не удалось узнать. В том же году в распоряжении веслианских методистов было 5420 воскресных школ с 102,718 учителями;⁹⁸⁶ в них было 582,020 учеников и учениц. Десять лет спустя, число школ значительно возросло; а учеников и учениц в воскресных школах веслианского методизма было 2,400,000 (800 т. в Англии, 1,600,000 в Северн. Америке).⁹⁸⁷ – Школы повседневные требуют гораздо больших расходов, больших усилий, а потому у методистов их гораздо меньше, чем воскресных. Так как в повседневных шкодах методисты сообщают первоначальное общее образование, то они посещаются не одними только детьми методистов, а и детьми других вероисповеданий; а так как они содействуют английскому «министерству» народного просвещения, то пользуются от правительства некоторою субсидией: методисты были не в силах содержать их на свои только средства. Существуют такого рода школы у методистов давно. В 1833 году конференция учредила комитет народного образования, которому было поручено изыскивать средства для распространения общего народного образования. В 1868 году число народных школ веслианского методизма было 671 с 111,004 учениками и ученицами. Субсидия правительства на их содержание в 1867 году простиралась до 32,134 ф. стерл. В 1860 году таких школ было 851: их посещало 180,000 учеников, которые «при испытании королевскими школьными инспекторами не уступали ученикам других школ; школы и тогда получали правительственную субсидию».⁹⁸⁸ – Для распространения в народе среднего образования методисты также имеют школы, хотя и немного. Сюда относятся два College’a в ІІІефильде и Фаунтоне. В основе этих школ положены воззрения методистов, хотя они основаны и не конференцией методистов. Первоначально обе названные школы были частными институтами и уже потом перешли в ведение методистов. Существуют они с 40-х годов и дают классическое и коммерческое образование в соединении с необходимым религиозным.

Подготовку учителей для своих народных школ веслианские методисты совершают при помощи особых учительских семинарий, которые называются «веслианскими нормальными институтами». В них поступают те молодые люди, которые 5 лет провели как помощники учителей при народной школе (Pupil Teacher); каждый из них должен сдать соответственный экзамен, а так как народные школы находятся в ведении правительства, то кандидаты на должность народных учителей должны выдержать 2 испытания пред комиссией, назначаемою правительством: один пред поступлением в институт, другой – пред вступлением на должность учителя. Готовящиеся к учительству проходят 2-годичный курс. «Веслианские нормальные институты» есть в Уэст-минстере, Лондоне (мужские) и Саутленде (женский). Программы их очень много места отводят религиозному образованию. – У Jacoby и в других, бывших у нас под руками, пособиях все методистские заведения с целью народного образования очень высоко оцениваются. Чтобы дать о них верное понятие и сделать им надлежащую оценку, следовало бы иметь под руками программы всех перечисленных школ, а также иметь понятие о воспитательной стороне дела: о нравственном уровне учащих и учащихся, об удовлетворительном гигиеническом положении их, – словом нужно было бы решить вопрос: насколько все перечисленные народные школы удовлетворяют потребностям народа? Что школы этого рода удовлетворяют нуждам правительства, видно из того, что правительство дает им субсидии (мы не имеем сведений о ей величине в настоящее время).

Веслиано-методистские школы со специальною целью – подготовлять проповедников к их религиозному служению – появились очень недавно, хоти очень давно поднимался вопрос об устройстве их, потому что потребность в образованных проповедниках ощущалась с самого начала существования методизма. Джон Весли еще на первой конференции методистов (в 1744 г.) поднимал вопрос о необходимости устроить семинарию для проповедников методизма. Но тогда в распоряжении методистов не было ни достаточных материальных средств для такого учреждения, ни способных и достойных учителей. Пришлось отложить дело до удобного времени. Чтобы проповедники, хотя сколько-нибудь, были достойны своего имени, он (Весли) рекомендовал им заниматься постоянно чтением религиозно-нравственных сочинений. Но как бы проповедники усердно ни занимались самообразованием, ничто не могло заменить методистам отсутствующие специально-богословские школы. Проповедники-самоучки оказывались весьма нетвердыми по убеждениям: Уайтфилд уклонился в кальвинизм, Максфилд перешел на сторону господствующей церкви, Бэл стал воображать в себе вдохновенного пророка. Весли отлично сознавал причину таковых явлений, но ничего не мог сделать для осуществления своих заветных мыслей. От Весли живое сознание необходимости богословских школ перешло и к его последователям. Но и конференция, заступившая место Джона Весли, была в таком же беспомощном положении, как и он: она только лет 20 или 25 спустя после его смерти могла серьезно подумать об открытии богословской семинарии. В 1816 году конференция решительно взялась за обсуждение данного вопроса. После отделения Primitive Methodists Connexion успехи веслианского методизма были весьма значительны: общины почти удвоились; пропорционально с этим возросли и материальные средства методистов. С другой стороны между проповедниками стали встречаться личности так высоко образованные, что им можно было поручить преподавание богословских предметов кандидатам на проповедничество. Обсуждение вопроса об учреждения богословской школы с 1823 года было передано особому комитету, который должен был изыскивать для этого все необходимые средства. Но тут совершенно неожиданно возникло серьезное затруднение. Некоторым, и довольно влиятельным проповедникам и членам методизма показалось, что учреждение богословского заведения будет вредно для методизма, что от образования проповедников пострадает чистота и простота проповедничества; так представляет дело Jacoby, Что такой факт мог иметь место в истории методизма, против этого и возражать нисколько не возможно. Здесь повторилось то часто замечаемое в истории человечества явление, которое состоит в упорном стремлении одного поколения сохранить прежний порядок жизни и не допустить движения вперед, замечаемого в поколении следующем: предки не хотят в данном случае быть ниже потомков. С другой стороны нужно сказать, что и другие причины заставляют иногда упорствовать на соблюдении известных норм жизни. Именно – узкий взгляд на жизнь. Люди, которые стремятся к сохранению старых норм жизни, смотрят на себя, как на центр, около которого группируется вся жизнь; они не подозревают, что жизнь и состоит в общем движении вперед. Естественным следствием такого представления является убеждение, что и после них дело должно остаться в том же виде, в каком оно было при них: они не допускают даже возможности иного порядка вещей. Среди методистов такие узкозорные люди встречались сплошь да рядом. Они видели, что методизм и при полной невежественности проповедников, которую Чарльз Весли весьма удачно сравнил с безгласностью ослицы, быстро распространился: они считали дело поконченным. Претендуя охватить весь мир (такие претензии заявляет каждое религиозное общество), методисты хотели дать методизм миру в том его виде, в каком он вышел из рук основателей его. Но в нем было не мало недостатков, и среди их видное место занимал тот, что методизм неблагоприятно относился к науке. Лучшие из методистов сознавали недостаточность образованных руководителей для общин методизма; худшие видели в образовании зло. Естественным следствием таких взглядов были споры. Понятно, что первая партия легко могла бы одержать перевес (она одержала!), если бы к вопросу об образовании не примешались личные недовольства. Среди восставших против открытия богословской семинарии был некто Варрен;⁹⁸⁹ первоначально он был на стороне тех, которые положительно разрешали данный вопрос, но когда его не выбрали в упомянутый комитет по вопросу о богословских школах и наоборот, когда выбрали лиц, неприятных для него, он перешел к отрицательной стороне. Мы знаем уже, что он после стал на сторону добивавшихся равноправности мирян, но и здесь потерпел поражение. Вместе с отделением Варрена от главного общества методистов покончились и споры о богословской семинарии: она была открыта в 1834 году, в Хёкстоне, около Лондона; называлась она «Веслианский институт для богословского образования молодых проповедников». Но одного такого заведения было недостаточно, и юбилейные деньги, собранные в 1839 году, позволяли увеличить количество таких заведений. Конференция составила новый комитет, которому и было поручено озаботиться открытием новых богословских заведений. Комитет распорядился перенести прежнюю семинарию в Ричмонд, тоже недалеко от Лондона, потому что в Хёкстоне она помещалась в наемном доме, для северных же английских общин открыть другую семинарию около Манчестера, в Дидсбёри (Deedsbury). Расходы на них взяты из юбилейного фонда (76, 609 ф. стерл.). Содержание на дальнейшие годы обеспечивалось ежегодным сбором (в 1868 году – 8,520 ф. стерл.). В 1878 году в Англии было уже три богословских института (третий основан в Лидсе); в 1881 году основано еще два института веслианскими методистами в Бирмингаме и для ирландских методистов в Бэльфасте. Такие же почти учреждения есть и у других методистских деноминаций: «United Methodists Free Church» – в Манчестере, «Primitive Methodists Connexion» – Сёндерланде (Sunderland), а «New Connexion» – в Шеффилде (Sheffield). – Богословские семинарии методистов сообщают практическое руководство для будущих проповедников методизма. В их программах стоит требование изучить апологетику методизма, общую и специально-методистскую церковную историю, церковное устройство методизма, элементарные сведения из библейской критики и толкования Св. Писания, гомилетику; к числу необязательных предметов относятся языки греческий, латинский и еврейский (в институте Primit. Meth. Connexion этих языков совсем нет). При преподавании всех предметов имеется в виду главная цель: служение проповедника на поприще пастырской деятельности; к достижению её ведется все дело обучения. – К числу специальных методистских школ мы относим и школы в Кингсвуде и Вудхауз-Грёве; первая существует еще с прошлого периода методизма. Они специально назначены для детей проповедников методизма, т. е. имеют некоторый оттенок сословных заведений. Школа в Кингсвуде открыта еще в 1748 году и предназначена была для первоначального образования детей кингсвудских углекопов. Потом её обратили в школу для проповеднических детей, чтобы облегчить последним воспитание семейств, иногда очень многочисленных. К концу первого периода и в начале второго, как уже нам известно, число проповедников, а следовательно и их семейств, значительно возросло: школа в Кингсвуде стала уже недостаточна для того, чтобы вмещать детей всех проповедников, желающих в ней воспитывать. Поэтому конференция порешила открыть новую школу с тою же целью для проповедников северной части Англии и открыла школу недалеко от Манчестера: в Вудхауз-Грёве. Каждый странствующий проповедник, посылая своего сына в одну из школ, должен вносить в первой год 5 гиней, а в каждый из следующих годов – по 2 гинеи. Те проповедники, дети которых не могут быть приняты в школы, получают по 12 ф. стерлингов в год на их воспитание и некоторую прибавку на воспитание дочерей. – Обе школы, о которых идет речь, находятся в ведении одного из странствующих проповедников, который и отвечает за их благосостояние и внутреннее направление. Эти проповедники получают титул Governor (главный надзиратель). Конференция может ограничивать его власть или сменить совершенно.

После такого беглого очерка школ методизма, невозможно составить себе даже и малого понятия о направлении и характере воспитания и обучения в них. От решения вопроса о достоинстве школ методизма зависит однако весьма многое, потому что воспитательной деятельности методистов приписывают обыкновенно значительную часть добра, которое методизм принес английскому народу. Вследствие этого мы для определения методистского воспитания хотя отчасти считаем нелишним выписать у Jacoby выдержки из одного письма, которое дает нам понятие о жизни воспитанников кингсвудской школы.

«Школа назначена исключительно для детей веслианских проповедников… которые получают там квартиру, стол, платье и содержание. – Дети вступают в школу 9, а выходят из неё 15 лет. – Управление школы состоит из распорядителя дома, директора и 6 или 7 учителей, которым вверено 15–20 мальчиков. Все члены управления живут в доме школы за исключением директора. – Воспитание очень широко и обнимает собою подготовку в английском языке, истории, географии и т. д., в греческом, латинском, французском языках и математике. Некоторые обучаются языкам немецкому и еврейскому. – В школах употребляют лучшие пособия знаменитых авторов. – Испытания учеников сведущею комиссией происходит ежегодно, а отчеты о них посылаются на конференцию, которая их публикует. Занятные часы продолжаются о 7 часов утра до 9, с 9¾ до 12½ потом о 2½ пополудни до 5 часов вечера. В 11 часов между уроками бывает перемена в 15 минут. Вечером час назначается на подготовление уроков к следующему дню. В 8 часов дети идут спать. – В среду и субботу пополудни занятий не бывает. – Каникулы бывают два раза в год: 3 недели при празднике Рождества Христова и 5 недель летом. – Телесные наказания не входят в воспитание, но могут быть практикуемы по приказанию смотрителя дома или директора. В школе господствует большой порядок, и два помощника учителей постоянно наблюдают, чтобы во время часов отдыха не было беспорядков, а происходили приличные игры и подходящие упражнения. – Время завтрака – 8 часов утра, время обеда – 1½ пополудни, время ужина – 6 часов вечера; пред завтраком и после ужина, прежде чем воспитанники уйдут из-за стола, бывает молитва; в ней принимают участие все служащие в заведении. – На общественном богослужении мальчики бывают 2 раза по воскресным дням и 1 раз в другие дни недели. – На поддержание состояния здоровья воспитанников обращается много внимания, и внешняя чистота царит повсюду, во всех отделениях. – В заведении постоянно находится сиделка, чтобы ухаживать за больными. В её ведении находится одежда и мытье белья. Со включением сиделки есть до 12 женских прислужниц и несколько мужчин, которые все имеют свой род занятий. За доброкачественность выполнения своей работы они лично ответственны. Один мужчина служит сапожником, а 2 женщины модистками. – Во время летних каникул все заведение осматривается, производятся нужные поправки в улучшения, а стены, полы и потолки вновь перекрашиваются».

Таково устройство одной из методистских школ. Можно ли по нему судить об устройстве других школ методизма? Нам кажется, что до некоторой степени можно, потому что у методистов все учреждения отличаются стереотипностью. Все школы методистов делятся по цели, которую преследуют, на 2 разряда: на школы общеобразовательные (воскресные, ежедневные школы, колледжи со средним образованием, институты для подготовки учителей и учительниц и наконец школы для детей проповедников), и на школы, имеющие специальное значение (богословские семинарии, или институты). Программы школ поэтому должны быть различны; но дух школы, её цель у методистов одна для всех школ. Чтобы определить этот дух, эту цель, нам достаточно обратить внимание на то, к чему направлялось воспитание детей в кингсвудской школе в самое первое время её существования, т. е. когда она была еще наполняема детьми простых членов методизма, а не служила в некотором смысле сословным учреждением, т. е. не была еще наполняема детьми исключительно проповедников. Гимны и другие лирические произведения методистских авторов, преподаваемые в этой школе, а также проповеди в школах воскресных производили сильное влияние на слабые детские натуры. Жизнь детей проходила по-монастырски.⁹⁹⁰ «Многие, – говорит Лекки, – умирали в экстазе благочестивых упражнений, со многими происходили страшные пароксизмы"… По словам Весли, «дети 6–14 лет уже сильно были охвачены религиозным чувством, и их благочестие имело весьма большое влияние на родителей».⁹⁹¹ Таким образом с полным правом школы методизма можно признать прекрасными рассадниками его. В доказательство такой мысли достаточно привести следующее. В 1881 году из 120,000 учителей и учительниц в воскресных школах методистов было ¾ набрано из членов методизма. Из взрослых учеников и учениц воскресных школ до 70,000 было таких, которые или были полными членами методизма, или были приняты на пробу (на испытание). Что в воскресных школах в большинстве усвояются основные положении методизма, это видно из того, что дети там соединяются в маленькие общества или «союзы надежды» (Bands of Норе). Участвуя в союзах такого рода, дети с раннего возраста привыкают жить по определенному методу. Каков метод воспитания, видно из приведенного выше письма о положении воспитанников кингсвудской школы. Там дети занимаются меньше сравнительно с нашими школами (7¾ часов в сутки). Но все время дня методически распределено по мудрому древнему правилу: «День – для работы, ночь – для сна». Отступлений от раз установленного порядка жизни не полагалось, потому что за учениками был строгий надзор: на 120–130 воспитанников кингсвудской школы было два надзирателя, которые должны были постоянно следить за ними в часы их отдыха. Что же называлось отдыхом? Здесь также было прилагаемо общее правило методизма: жить так, чтобы все служило к славе Божией. Во время отдыхов никаких беспорядков не допускалось, а только подходящие игры и упражнения. Так дело было постановлено в кингсвудской и вудхаузской школах. То же самое было, по всей вероятности, и в воскресных школах, только в меньших размерах. О народных школах очевидно нельзя сказать того же. Народные школы по своим целям удовлетворяли государственной потребности, – вследствие чего пользовались государственною субсидией и были под контролем государства. Последнее обстоятельство заставляет думать, что в народных школах методисты не так широко прилагали свои методы, достигали своих целей и выполняли свои задачи. Вероятно, здесь-то и коренится причина того, что методисты имеют такого рода школ гораздо меньше, чем школ воскресных (в 7 или 8 раз). Дело и том, что народные школы должны подчиняться, как государственные, общим требованиям религиозно-аскетические предписания дидактики и педагогики, а с этими требованиями методистской педагогики не всегда согласны. Рассматривая историю распространения методизма нельзя не заметить, что проповедники первым долгом своим считают заведение школ воскресных, которые в большей мере отвечают потребностям методизма, да и издержек требуют гораздо меньше, и уже потом, когда положение методистов упрочивается в известной местности, они устраивают общеобразовательные школы для народа, в которых занятия происходят ежедневно. Наконец и статистика, приводимая у Jacoby, первым долгом указывает числа, которые относятся к школам воскресным. – Не говоря о чисто богословском образовании, даваемом в институтах для образования проповедников, мы должны сказать, что народные школы высшего порядка (колледжи Шеффилда и Фаунтона и учительские семинарии) давали молодому поколению строго религиозное образование, – о чем с гордостью замечает Jacoby. Таким образом ригоризм, – общее характерное очертание методистской жизни, – проникает и в народную массу чрез его школы. В последнем отношении нельзя не указать сходства методистского воспитания с иезуитским. Долго и энергично сдерживаемые природные наклонности воспитанников (особенно здоровых энергичных холериков) по выходе из школы вырываются с силою наружу, обращая последних в самых отвратительных антиномиcтoв.⁹⁹²

Вопрос о воспитании у методистов, изложенный нами по поводу вопроса об экономических затратах на воспитание, заставил нас несколько уклонится от главной цели настоящего отдела сочинения – от финансовой стороны веслианского методизма, выразившейся в учреждении разнообразных фондов. Все фонды, о которых мы говорили, включая и фонд на воспитание, находятся в ведении отдельных комитетов, состоящих из проповедников и мирян. Комитеты, в распоряжении которых находятся фонды методистов, обязаны собираться за неделю до заседаний конференции и приготовить годичные отчеты. Представленные ей отчеты конференция рассматривает и большею частью одобряет. После этого отчеты о фондах публикуются и таким образом становятся известными всему методистскому миру. – Движением фондов веслианского методизма самым осязательным образом выражается благотворительность методистов. Главным источником фондов служат частные пожертвования. В 1868 году число пожертвований равнялось 230,000 фунт. стерлингов на 550,055 членов общества. Если приблизительно брать взнос, на каждого члена приходится по ½ фунта стерлингов. Такой взнос можно считать довольно высоким, если мы примем во внимание, что к числу методистов относятся представители самого бедного класса. Нужно думать, что многих тяготил такого рода взнос, и слова Jacoby о том, что члены с готовностью платили деньги, можно считать преувеличенными. Он говорит, что давали деньги с охотою, потому что каждый осязательно сознавал нужду в такого рода пожертвованиях; а точная отчетность по получению и израсходованию сумм взноса давала возможность точно поверять действия распорядителей денежными суммами.⁹⁹³ Очень может быть, что точная отчетность и позволяла каждому члену методизма проверять обращение фондов, но этим нисколько не уменьшалась тяжесть самых взносов, и как охотно члены стремились освободиться от них, это видно из того, что делать взносы на постройку капелл и на содержание проповедников члены соглашались только «после долгих, настойчивых, хотя и кратких убеждений». При первой же представившейся возможности не делать взносов, члены не делали их, как это было по поводу борьбы конференции с партией, стоявшею на стороне представительства мирян в делах управления.⁹⁹⁴ – Кроме добровольных взносов благотворительность методистов имеет, как нам уже не один раз приходилось замечать, более прочный источник доходов.⁹⁹⁵ Сюда относятся типографское дело, книжная торговля и пожертвования имуществ по духовным завещаниям в полную собственность методистов. Издание книг и журналов религиозно-нравственного содержания и распродажа их доставляют методистам очень порядочный доход. – Издание книг со специальным содержанием было вынуждено у основателей методизма необходимостью дать невежественным проповедникам полезное чтение и тем заменить недостаточность их образования. Первоначально Джон Весли стал издавать книги, которые имели большое влияние на религиозный переворот в нем самом, в его брате, Уайтфилде и других членах оксфордского «Священного клуба». Затем в свет были выпущены постепенно появлявшиеся сочинения братьев Весли: коротенькие рассуждения по разным религиозным вопросам, наставления по поводу различных пороков, обыкновенных в английском обществе, проповеди и полемические трактаты, а также религиозно-поэтические произведения. С самого почти первого времени все эти сочинения печатались и отдавались на продажу в книжную лавочку, бывшую при первой лондонской капелле методистов (Foundery). Но продажа этим не ограничивалась: странствующие проповедники – помощники основателей методизма были обязаны разносить сочинения братьев Весли во время своих путешествий по общинам методизма.⁹⁹⁶ Главное заведование издательством и продажею книг, как и всеми другими сторонами жизни методизма 1-го периода, принадлежало Джону Весли. Как известно, он сам издавал вполне и переделывал трактаты, даже написанные католическими писателями. Когда поднялись кальвино-методистские споры, то объем методистской литературы увеличился присоединением к её циклу сочинений Флетчера и журнала «Arminian Magazine», бывшего под редакцией Весли. После смерти Весли все книжное дело перешло в ведение конференции, которая поручила вести его особому распорядителю (Books Steward), на котором лежала и вся ответственность за книготорговлю. Устройство учебных заведений с методистским направлением и борьба конференции с тою партией, которая возмущала жизнь методизма изданием «летучих листков» (Fly Sheets), послужили к развитию книготорговля у методистов. Против недовольных существующим порядком вещей конференция издавала и отдельные сочинения и журналы. Таков журнал «The Watchman» (Страж), названный так потому, что был предназначен к охранению существующего положения дел. Из сочинений, которые служили к удовлетворению насущных потребностей каждого проповедника методизма, особенно много комментариев на Св. Писание; последние необходимы для проповедников, которым приходилось посвящать много времени для толкования Св. Писания. Распространение общин методистов по разным странам света вызвало деятельность так называемых «обществ трактатов» (Tracts-Society), который имели целью распространение брошюр религиозно-нравственного содержания по всему свету, и особенно энергично действовали и действуют в Англии с 30-х годов нынешнего столетия.⁹⁹⁷ В настоящее время типографское дело и книжная торговля стоят очень прочно, доставляют методистам множество доходов: оно оправдало ожидания основателя методизма, который в нем видел значительную поддержку для методизма, как в религиозном, так и в материальном отношении. В 1868 году в общинах веслианского методизма было уже довольно много типографий и книжных магазинов с редакциями методистских периодических изданий. Кроме английской веслиано-методистской типографии у веслианских методистов есть типография и редакция журнала в Ирландии (The Irish Evangelist – «Ирландский Евангелист»), в Ост-Индии, на островах Гаваи (в 1831 – ручная типография), во Франции и Новой Зеландии, а также и в других местах.⁹⁹⁸ – Относительно количества доходов с единовременных пожертвований в пользу методистов мы не имеем никаких сведений.

Выделение американского методизма из общей жизни методизма произошло, как уже мы знаем, в 1784 году. Оно представляется, у Jacoby например, делом исключительно Джона Весли, который будто бы сознал невозможность для американских методистов быть в зависимости от методистов английских. В сущности такое представление дела верно: нужно только признать, что Весли был вынужден к основанию особой методистской церкви самими методистами Штатов Северной Америки, а не сам добровольно придумал выход для них из-под тяготивших отношений подчиненности. Нам уже приходилось указывать на то, что в Америке методизм по силе местных особенностей жизни не мог быть выработан в формы, вполне тожественные с формами его в Англии, и что распорядителям американских общин методизма, присылаемым из Англии по распоряжению Джона Весли, приходилось бороться с некоторыми особенностями и отступлениями в жизни общин американского методизма сравнительно с порядками, заведенными в Англии. Американские методисты отражали в себе дух общего недовольства английскою политикою и гораздо настоятельнее и решительнее требовали себе посвящения отдельных лиц для отправления богослужения и раньше, чем в Англии соглашались на то, чтобы отправление таинств было дозволено непосвященным проповедникам. Конференция 1773 года в Филадельфии постановила: запретить проповедникам совершение крещения и причащения под угрозою разрыва с ними общения.⁹⁹⁹ Но свободолюбивые янки¹⁰⁰⁰ не унялись: они, не смотря на силу влияния Ашбёри, порвали связь с конференцией и выбрали трех проповедников для посвящения других в духовный сан.¹⁰⁰¹ Политические события, как мы видели, были причиною того, как дела методистов в 70-х годах пришли в расстройство. После окончания войны за независимость уже не могло быть и речи о подчинении американских религиозных обществ английским. Джон Весли очень скоро сознал это, и вместо того, чтобы стремиться к подчинению американских методистских общин, освободил их от всяких влияний, сделав им то, к чему они были готовы вполне. Он самолично посвятил им епископа, поручив ему основать самостоятельную методистскую церковь. Что на отделение методистов много влияло политическое отделение Штатов от Англии, за это говорит уже одно то обстоятельство, что первое произошло только годом позже второго. – Вновь посвященный Джоном Весли епископ для методистских общин в Америке явился туда в ноябре 1784 года, и прямо по приезде приступил к делу образования самостоятельной церкви методистов. Однако нужно согласиться с тем, что как американские методисты ни были готовы к решительному шагу, т. е. к отделению от господствующей церкви, доктору Коку пришлось около 2 месяцев подготовлять их к образованию самостоятельной церкви.¹⁰⁰² Главным препятствием были английские проповедники, до приезда его распоряжавшиеся в Америке делами методистов. Около них сгруппировалась партия консервативного характера, которая соглашалась лучше оставаться без совершения таинств, чем допускать совершение их несвященным проповедникам. Впрочем кажется, что и та сторона, которая хотела отделения от церкви, и та, которая стремилась остаться в единении с нею, были согласны подождать решения вопроса из Англии.¹⁰⁰³ Но ни та сторона, ни другая, вероятно, не ожидали того, что сделает Джон Весли. Все ожидали, что Весли пришлет им пресвитеров, но не епископа, или суперинтендента, как любят его называть протестантствующие методисты. Прежний суперинтендент Ашбери ожидал, что Весли пришлет ему помощника, но не епископа, от которого ему, суперинтенденту, придется принять посвящение. Вот что писал в своем дневнике Ашбери по этому поводу: «В воскресенье 15 ноября, – говорит Ашбери, – я пришел в капеллу Баррета (в Балтиморе). К великой радости я застал там д-ра Кока и Р. Уаткота… Так как я не имел времени переговорить с ними пред богослужением, то был изумлен, увидев Уаткота принимающим участие в совершении богослужения. Когда же мне рассказали, с каким намерением упомянутые братья пришли в эту страну, то на первый раз ужаснулся. Однако да будет по Божиему изволению! Моим ответом (на то, что рассказали ему) было: если проповедники не изберут меня единогласно (в епископы), то я дальше не хочу отправлять своей должности, как я делал это единственно по уполномочению Джона Весли». Наконец цель приезда в Америку д-ра Кока и проповедников Уаткота и Вази стада известна всем общинам, и было предположено созвать в Балтиморе общую конференцию проповедников.¹⁰⁰⁴ Из немногих выше приведенных слов дневника Ашбери видно, что присланных в Америку не все встретили с «необыкновенною радостью», как передает Jacoby. Наоборот: у многих их появление с указанною целью произвело большое изумление, у некоторых даже ужас, – чем подтверждаются слова преосв. Иоанна по поводу основания самостоятельной церкви методистов. У методистов было две партии: одна либеральная, искавшая возможности какого-нибудь выхода из затруднительного положения; другая консервативная (к ней принадлежал Ашбери – упорный охранитель первоначальных форм методизма). Первая партия удивилась не тому, что решено отделиться от господствующей церкви, а тому, что ординацию взял на себя Джон Весли. Вторая пришла в ужас от такого святотатственного поступка. Принять посвящение от Кока Ашбери соглашался только в том случае, если его единогласно изберут все проповедники: он, вероятно, рассчитывал на то, что партия консерваторов одержит верх и заставит дела идти по старому, а тогда он мог стать главою методистов. Но мало-помалу общины начали свыкаться с мыслью о необходимости поступить так, как предначертал это Весли, потому что ко времени собрания генеральной (общей) конференции проповедников Ашбери вновь пишет: «Я склонен думать, что это дело от Бога… на него решаются и проповедники и общины; но честь, которая ожидает меня при этом, не обольщает меня; я боюсь, что от этого произойдет опасность. Однако душа моя уповает на Бога. О если бы он указал нам путь, по которому следует идти!» Свое согласие на отделение от епископальной церкви и на образование независимого епископaльно-методистского общества могли дать только такие проповедники, которые в общине методистов стремились стать наравне с ординированными проповедниками по своим правам и обязанностям. А таких проповедников было у методистов подавляющее большинство. Имея это в виду, можно наперед решить, какое направление должен был принять исход дела: конференция каждый вопрос решала большинством голосов. Она открыла свои заседания 24 декабря 1784 года в Балтиморе. Кок и Ашбери (кандидат на епископство) предложили собранию рассмотреть вопрос о церкви, прочли письмо Весли и грамоту, данную им Коку, текст которой был приведен нами раньше. Конференция единогласно решила выбрать Ашбери в епископы и постановила иметь у себя епископов пресвитеров и диаконов.¹⁰⁰⁵ Уаткот, один из посвященных Джоном Весли и прибывших вместе с Коком, говорит: «конференция началась в 10 часов утра… мы сошлись учредить церковь (Episcopal-Methodists-Church), в которой должна быть отправляема литургия в том виде, в каком она получена из рук… Весли. Таинства совершаются посвященными епископами, пресвитерами и диаконами… по формам, какие употребляются в молитвеннике упомянутого господина Весли. Лица, ищущие посвящения, предлагаются епископом, избираются конференцией и посвящаются чрез возложение рук епископа и пресвитеров». Потом Уаткот прибавляет, что во второй день заседаний был посвящен Ашбери в диакона. Посвящал его д-р Кук в присутствии Уаткота и Вази. На третий день его посвятили в пресвитера, а на четвертый – в епископа. В следующие дни заседаний были утверждены «Общие правила» и учение методизма, и избраны проповедники для посвящения. Далее происходили самые посвящения. Последнее посвящение происходило накануне нового года. Итак 1-е января 1785 года было первым днем существования епископальною методизма в его настоящем виде. С того времени американский методизм окончательно прерывает свази с веслиано-европейским методизмом: если и остается между ними какая-нибудь связь, то это связь, основанная чисто на традиции и на поддерживаемых искусственно сношениях. Сюда следует отнести общие празднования юбилеев, обмен представителей (с 1820 года) для присутствования на конференциях. Но постоянные сношения англичан и американцев давали возможность и методистам двух различных упомянутых ветвей кое-что заимствовать друг у друга. Так выделение из веслианской ветви «Primitive Methodist Connexion» произошло по влиянию американских методистов; наоборот по влиянию веслианских методистов из епископальных общин выделилась канадская епископально-методистская община. Но об этих частностях после. Епископальный методизм не переживал трудной борьбы за устройство своего управления. Причину этого нужно искать в том обстоятельстве, что Джон Весли не оставил епископальному методизму в наследство тех затруднений, какие остались в наследство методистам веслианским в виде конференции «законной сотни». Американцы, как народ более свободолюбивый, не могли допустить, чтобы в их жизнь входили какие-бы то ни было проявления аристократизма, а потому среди американских методистов не находилось таких ревностных приверженцев раз установленного порядка, какие находились среди членов конференции «законной сотни». Преобразования, как и вообще всякого рода подвижность, были в духе кипучей американской природы, а потому всякое новое постановление скоро входило в жизнь методистских общин, наоборот никакого злоупотребления, – как злоупотребления властью членов «законной сотни» – американские методисты допустить не могли. Английская «законная сотня» некоторым образом имела санкцию своих действий в правительственном акте Deed of Declaration; американская епископальная конференция методистов, – как и все религиозные учреждения страны, – не имела к правительству С.-Штатов никакого отношения. Отсюда, вышло то, что вопрос об изменении устройства конференции проповедников у епископальных методистов и о допущении в состав конференции мирян поднят был сравнительно с веслианскими методистами гораздо позже, не так потряс общины и разрешился гораздо скорее. Гораздо чувствительнее страдал епископальный методизм от того, что с самого первого времени в состав его вошло много различных национальностей, которые, привнося с собою особенности своего характера, сообщили епископальному методизму своеобразный оттенок, – в чем не малую роль играл тот же подвижной дух американских янки. Таким образом характерною чертою второго периода истории американского методизма мы должны признать приспособление к местным условиям жизни поселенце в Америки.

Распространение епископального методизма так же, как и распространение веслианского, происходило и происходит в связи с приобретением могущества и распространением власти С.-Штатов. Различие между тою и другою ветвью методизма состоит лишь в том, что у епископальных методистов полем деятельности была своя собственная территория в виде громадных девственных пустырей Северной Америки, так что епископальный методизм так сказать дома в родной стране имел то, что веслианский методизм должен был искать в странах чужих. Постепенное движение методистов внутрь страны, их столкновения с неграми-невольниками и остатком диких американских племен требовали больших миссионерских усилий, а потому миссии епископального методизма за границею Америки и не так обширны, и не так многочисленны, как миссии веслианского методизма. В то время как у последнего преобладает внешняя миссия, второй более обращает внимания на миссию внутреннюю. Но у епископальных методистов так же, как и у веслианских, есть миссии двоякого рода: миссия среди цивилизованных народов и миссии среди диких. Первые есть в Германии, Швейцарии, Скандинавии, в Штатах Рио-де-Ла-Платы (в Южной Америки), вторые – в Африке, Азии и среди дикарей Америки. До 1819 года распространение епископального методизма было делом случайными: американские методисты не имели правильно организованного миссионерского общества; проповедники-миссионеры содержались на общие средства, которыми располагали общины епископального методизма. Но недостаток специальных средств, специально приготовленных к миссии проповедников, скоро дал себя почувствовать: епископальным методистам пришлось подумать об основании миссий на более прочных началах, так как колебание добровольных взносов было причиною того, что часто миссионеры имели нужду в самых необходимых средствах и должны были бросать свои работы по распространению методизма. В 1819 году было основано первое миссионерское общество епископального методизма. Первые его занятия имели целью распространение методизма, среди черных и цветных поселенцев по американскому континенту, как и следовало ожидать. Уже в 1832 году была основана дорогостоящая, но плодотворная по распространению методизма, миссия в республике Либерии (в Африке). В 1834 году были высланы миссионеры по просьбе индейского племени Flat-head (плоские головы), жившего по реке Орегон. В 1836 году часть миссионеров занялась обращением немецких колонистов, а другая отправлена в Штаты Ла-Платы (в Буэнос-Айрес). После отделения от епископального методизма южных общин (Methodists Episcopal Church South) в 1844 году, забота о распространении христианства в виде методизма среди индейцев и негров пала преимущественно на эту новую деноминацию. Вот тогда главная ветвь епископального методизма могла обратить более серьезное внимание на миссии вне Америки: в 1847 году была основана миссия в Китае, а в 1848 году – в Германии. По законам исторической постепенности нужно предположить, что миссии с увеличением епископального методизма в Америке распространились. Наглядным выражением этого распространения служит сравнительное возрастание миссионерского фонда в 1819–1869 годах:

Взнос 1819–1828 годов = 63,010 долларов

– 1829–1838 = 586,210 долларов

– 1839–1848 = 990,640 долларов

– 1849–1858 = 2,365,070 долларов

– 1859–1868 = 4,515,650 долларов

Оказывается, что суммы, потраченные епископальными методистами, очень велики и могут наводить на мысль о том, что Jacoby, у которого они приведены, преувеличил. Но если взять во внимание, что Jorg, самый сильный из известных нам противников методизма (вообще современного протестантизма) говорит о том, что суммы, затрачиваемые методистами на миссии, огромны, то сомнение становится положительно неуместным.¹⁰⁰⁶ Сравнивая взносы на миссии по десятилетиям, мы видим, что во второе десятилетие существования Епископально-методистского миссионерского общества число взносов увеличилось на 523,220 долларов.¹⁰⁰⁷ Этот период был временем сравнительно спокойной жизни епископального методизма. В самом деле в 1829–1838 гг. число членов ежегодно возрастало, а следовательно возрастали в доходы для распространения миссии. В 3-е десятилетие (1839–1848 гг.) взнос понижается сравнительно со взносом второго десятилетия почти на 119,000 долларов. Понижение его также весьма понятно: в 1844 году из епископального методизма выделилась Южная-епископально-методистская церковь. Таким образом не смотря на поднятие религиозного духа столетним юбилейным празднеством (в 1839 году), взнос на миссию уменьшился, потому что упомянутая деноминация выделила и свои денежные дела из общей кассы методистов, о чем мы будем говорить после. Быстрое спокойное расширение пределов епископального методизма в 1849–1858 годах (4-е десятилетие) сопровождаюсь соответственным повышением фонда на миссионерское дело. В этот период (1849–1858) сумма фонда для миссии больше суммы 1839–1848 годов на 1,374,430 долларов. Но с первого раза представляется странным повышение фонда 1858–1869 годов. Сравнительно с фондом предыдущего десятилетия здесь оказывается больше на 2,150,580 долларов. Правда, что число членов епископального методизма значительно увеличилось за это десятилетие; тем не менее взнос нужно считать довольно значительным, потому что в этот период все жители С. Штатов переживали трудное время междоусобной войны южных Штатов с северными за рабовладельчество. Эта война (1861–1865) по своей продолжительности и ожесточенности стоила Штатам весьма дорого: враги Штатов рассчитывали, что она вполне ослабит государство и повлечет за собой уничтожение политической самостоятельности его; такие надежды высказывались враждебным Штатам английским правительством. Нужно было ожидать, что трудное время войны скажется и в понижении религиозных стремлений различных частных обществ, а следовательно и в понижении деятельности миссионерского епископально-методистского общества. Однако мы видим совершенно обратное явление. Понять такой неожиданный факт, кажется, можно в том случае, когда будут приняты во внимание мотивы войны и отношение к ним методистов. Методисты всегда были самыми ревностными противниками невольничества. Ради уничтожения его епископальный методизм пожертвовал 13-ю округами методизма, дав им возможность выделиться (в 1844 г.) и образовать самостоятельное религиозное общество. Неудивительно поэтому, что, когда началась война за освобождение негров из рабства, методисты напрягли все свои усилия к тому, чтобы содействовать благочестивому делу освобождения негров. Самым осязательным образом напряжение и выразилось в увеличении взносов на миссионерскую деятельность. В подкрепление той же мысли можно привести еще и то соображение, что от исхода начавшейся войны зависело воссоединение южно-епископального методизма с главною ветвью епископального методизма. Эти надежды питали представители последнего общества; хотя до 1868 года они и не осуществились еще, однако число освобожденных и пристававших к главной ветви епископального методизма негров встречались постоянно и повели к значительному увеличению числа членов епископального методизма. – Большую часть миссионерских денег епископальные методисты обращали на внутреннюю миссию, т. е. на поддержку бедных общин методизма, на помощь новым поселенцам в новых землях и на обзаведение вольноотпущенных негров. Все миссионерские фонды находятся с 1819 года в ведении миссионерского общества. Сначала оно было в непосредственном подчинении общей конференции епископального методизма, которая и распоряжалась делами высылки и поддержки проповедников; но с 1836 года, когда дела общества значительно расширились, – о чем можно судить по взносу 2-го десятилетия жизни миссионерского общества, – общество миссий было отдано под управление одного распорядителя, который и заведовал всеми его делами, давая конференции только точный отчет. В 1860 году, – смотр. взнос 5-го десятилетия общества, – нужно думать, конференция признала необходимым выбрать для распорядители нескольких помощников. Миссионерское общество распоряжалось всеми денежными расходами, выбирало проповедников для миссий и удовлетворяло всем их нуждам во время проповедания.

При изложении очерков истории первого периода методизма мы заметили, что следить за его распространением по С. Штатам значит следить за распространением самих С. Штатов, потому что то и другое тесно связаны между собою. Но это дело не легкое, да и не представляет особого интереса. Деятельность проповедников методизма, которым он обязан своим распространением, так однообразна, что сказавши об одном из них, мы уже должны повторяться, когда станем говорить о другом. Распространяли методизм странствующие проповедники и колонисты-методисты всегда на один лад. Явившись в известную местность, они начинали проповедь о методизме, если находили жителей в окрестностях; в противном случае методизм распространялся чрез естественный прирост методистского поселения. Несколько таких поселений объединялись в один округ, если их с удобством мог руководить один проповедник. Как только конференция получала сведения об образовании такого округа, вносила его в список округов и уже посылала проповедников по своему плану. Таким путем ко времени образования самостоятельной церкви епископального методизма методизм уже был распространен по следующим штатам и территориям: Ньюйорку (в конце 60 годов прошлого столетия – около 1768 г.), Мериланду (с того же почти времени), Виргинии (с 1772), Делавару (с того же времени), Пенсильвании и другим прибрежным местностям восточного берега северной Америки. Но недостаток лиц, которые могли бы отправлять богослужение, был значительною задержкою для распределения методизма. С приобретением независимости С. Штаты получили самостоятельность во всех отношениях: все религиозные общества штатов стали независимы от таковых же обществ в Англии, а полное отделение церкви от государства было причиною того, что эти религиозные общества в С. Штатах были предоставлены своим собственным силам и начали между собою борьбу, то увеличиваясь, то уменьшаясь по числу своих членов. Таким образом методизм получил в стране полную равноправность со всеми сектами и приобрел возможность больше чем в Англии возрастать на счет своих соседей. Первая общая (генеральная) конференция епископальных методистов объединила все общины методистов, назначила много духовенства для заведования общинами и таким образом положила прочную основу для дальнейших успехов методизма в Америке. Имея в виду такое положение дел, мы вполне можем поверить словам Jacoby: «Проповедники (после основания Episcopal-Methodists-Church) при новых благоприятных обстоятельствах ревностно начали великое дело призывания душ к покаянию. В стране господствовали свобода и мир, и они с большими, чем прежде, надеждами на успех могли вести свое дело». Вновь посвященные епископы методизма (Кок и Ашбери) начали прямо после конференции объезжать общины и всюду видели успехи. Одно только тяготило их: в южных штатах, стране невольничества, методисты были вовлечены в рабовладельчество не менее других. После мы увидим, что было предпринято общими их усилиями для уничтожения этого зла. Мы уже говорили, что в год смерти Джона Весли было 43,265¹⁰⁰⁸ членов епископального методизма; они были рассеяны по всем частям территории тогдашних штатов и даже проникли в Канаду, остававшуюся во власти Англии. Чрез 2–3 года число членов увеличилось больше чем на 20 тысяч, так что в 1792 году по отчетам 18 окружных конференций методизма значилось 65,980 членов, из которых 13,871 были негры. Такой быстрый успех проповедников нужно приписать тому, что после войны за независимость жители штатов находились в жалком религиозном положении: многие до зрелого возраста оставались не крещенными, не было проповеди в протестантских общинах, так что многие не имели понятия об Иисусе Христе. Между тем религиозная потребность не умерла совсем: она давала себя чувствовать; методисты удовлетворяли ей и были принимаемы охотно, как руководители религиозно-нравственной жизни.¹⁰⁰⁹ После 1792 года методизм распространился по Род-Айланду, Массачузетсу, территории Гёдсоновой реки и Мену; но общее число членов значительно уменьшилось в общинах главной ветви епископального методизма, потому что в это время, как увидим после, произошло отделение от методизма многих членов по поводу возмущения одного виргинского проповедника: число членов к 1796 году значительно уменьшилось, и конференция (генеральная), не смотря на распространение общин методизма по новым местностям, недосчитывалась больше чем 9 тысяч членов. В 1796 году методисты проникли в территорию реки Огайо; колонизована она была в 1788 году, а обращена в штат в 1802 году. Один из проповедников округа Виргинии переселился туда и начал проповедать методизм, хотя встретил большие трудности со стороны полудикарей колонистов. В то же время методисты приобрели себе нескольких членов среди пенсильванских немецких колонистов, о чем после мы будем говорить более подробно. Вообще же нужно сказать, что период 1796–1800 годов был временем особенно сильного религиозного возбуждения. «В это время, – говорит Jacoby, – посещались не только все церкви, но даже во многих домах совершалось богослужение, а где было неудобно делать это, там производили религиозно-богослужебные собрания под открытым небом, по подражанию первым проповедникам методизма, произносившим свои поучении всюду, где представлялся к тому случай. Особенно много содействовали распространению методизма эти собрании на открытом воздухе (campmeeting) по своей новизне, оригинальности и удобствам. В 1799 году в штате Теннесси два брата методисты вздумали совершить таинство причащения: один из братьев был посвящен конференцией в проповедника. К ним присоединился также один из пресвитерианских проповедников. Богослужение началось проповедью в частном доме: капеллы в окрестностях еще не было. Проповедь, по рассказам, сильно подействовала, так что со многими из слушателей произошли те психофизические потрясения, которые столь часто повторились в первые времена методизма. «Одна женщина громко ахала от радости; некоторые начали весьма громко просить Бога о прощении своих грехов». Сами проповедники не выдержали и принуждены были прекратить проповедь. Но так как религиозное настроение охватило всю массу собравшихся, то они порешили продолжить свое собрание вместе. С ними было много таких, которые явились к богослужению из очень далеких местностей на повозках, наполненных необходимыми дорожными запасами. Теснота дома, в котором происходило богослужение, мешала собранию провести время в здании, а между тем ночь была так хороша, что молитву можно было продолжать без препятствий под открытым небом.¹⁰¹⁰ Таким образом произошел первый кампмитинг (собрание под открытым небом, полевое собрание). Весть о нем распространилась по всем общинам Северо-Американских Штатов; а его плодотворность для приобретения новых членов заставила проповедников методизма ввести таковые собрания и в других местах. После мы скажем подробнее с порядке совершения camp-meeting’ов. Кампмитинги, как новинка, увлекали в члены методизма весьма многих, так что конференция 1804 года насчитывала в рядах своих членов 113,134 человека, для которых трудились 400 проповедников. Кампмитинги послужили отличным средством для распространения методизма по рассеянным поселениям тогдашних территорий Иллинойса и Миссури, где он распространялся в промежутке 1806–1816 годов, а значительный успех проповеди методистов дал им возможность приобрести некоторых последователей в последнем штате из католичества, которое было тогда принижено в С. Штатах:¹⁰¹¹ при тогдашнем положении католицизма методисты боролись с ним довольно успешно. Чтобы судить о быстроте распространения методизма после конференции 1804 года, достаточно показать, что в 1807 году число членов дошло до 144,590 человек, в 1811 году – до 184,567, то есть присоединялось по 10,000 человек средним числом в год; в 1812 году число членов методизма равнялось почти 190,000 с 2000 проповедников местных и 700 проповедников странствующих. – Вскоре после конференции 1812 года поднялась война между Англией и Соединенными Штатами. Так как члены епископального методизма были рассеяны по всем областям северной Америки, то во владениях штатов, соприкасавшихся с английскою Канадой, происходили постоянные сношения общин северных штатов с общинами в Канаде: в северных штатах было средоточие дел канадского методизма; оттуда канадцы-методисты получали и духовную и материальную помощь. Когда началась война, она сосредоточилась преимущественно в точках соприкосновения Канады и С. Штатов, – что было причиною невозможности продолжать прежние сношения по делам религиозным: епископально-методистские проповедники должны были прекратить свои поездки в Канаду. Последнее обстоятельство заставило канадских методистов примкнуть к веслиано-методистской конференции; таким образом война была причиною того, что канадские методисты (после мы увидим, что не все) отделились от епископального методизма. Война окончилась в 1815 году; она в общем нисколько не задержала роста методизма, потому что охватывала только немногие общины. К концу 1816 года епископальный методизм насчитывал 211,165 членов с 704 странствующими проповедниками.¹⁰¹² Промежуток 1816–1820 годов был временем разрешения для методистов вопроса о черных методистах. После мы увидим, что методизм распространялся между ними весьма быстро, и что они очень скоро по своему развитию стала на один уровень с методистами белыми и начали стремиться к приобретению самостоятельности или, по крайней мере, равноправности. Но методисты белые не так охотно соглашались поставить их на один уровень с собою в религиозном отношении, как они охотно стремились приобрести для них права политически свободных людей. Негры-методисты такого двоедушия не потерпели и решили отделиться от епископального методизма в самостоятельную методистскую общину. Их отделение значительно уменьшило число членов епископального методизма, и только возрастание методизма в других местностях С. Штатов не дало общей конференции почувствовать урона вследствие отделения черных методистов: в 1820 году общей конференции епископального методизма было подчинено 11 окружных конференций, которые действовали от штата Мена на севере до Миссисипи на юге, в от Атлантического океана на востоке до штата Миссури на западе. Такое блестящее положение дел облегчало урон от выделения методистов-негров и выделения общин Канады, окончательно решенного в 1820 году. Выделение негров было чувствительно только в отношении к числу членов; выделение же канадских общин сказывалось и на материальной стороне общин методизма, потому что среди методистов Канады было много крупных торговцев, которые своими пожертвованиями в пользу методистов значительно увеличивали общий фонд сборов на нужды общества. В общем же, как мы заметили, число членов епископального методизма возросло и все стороны его жизни развивались в 1816–1820 годах весьма успешно. Успехи методизма не прекращались и в следующее четырехлетие (1820–1824 г.). Оно прошло для методистов спокойно; к 11 уже бывшим окружным конференциям теперь было присоединена новая конференция в Кентукки. Кроме того преимущественными местами распространения методизма в последнее четырехлетие были области рек Миссури и Мичигана, а также штат Луизиана. Последний был центром католичества, как населенный преимущественно французами. К концу 1823 года епископальный методизм насчитывал в своих общинах до 312,540 членов с 1226 проповедниками. Такой успех епископального методизма можно считать еще не так большим, каким он мог быть на самом деле: спокойствие общин и успехи в распространении методизма должны были страдать к некоторой мере от того, что в это время и епископальный методизм должен был заняться вопросом о представительстве простых мирян в деле управления. Правда, члены конференции имели еще достаточно силы для того, чтобы отказать мирянам в их требованиях, однако конференция была и в состоянии удержать в своих общинах около 6 тысяч недовольных членов, которые около 1830 года составили особую деноминацию методистов, о которой мы будем иметь случай поговорить после. В конце 1827 года число членов методизма равнялось 381,997; проповедников было 1576. Где и как распространялся методизм в 1828–1840 годы, неизвестно. Мы знаем только, что конец 30-х годов епископальные методисты провели в особом возбуждении, потому что и в Америке был в 1839 году отпразднован общий юбилей столетнего существования методизма. Успех и значение юбилейного торжества были также велики в Америке, так и в Англии: чрез него было поднято как религиозное, так и материальное положение епископального методизма; члены и проповедники уяснили себе смысл многих событий в истории методизма; а юбилейный сбор дал возможность сделать многое для внутренней и внешней миссии и поправить дела многих методистских учреждений. Число членов в год юбилея было 749,216 с 3557 странствующими и 5856 местными проповедниками. Возбуждение после юбилейного торжества не прекратилось; оно продолжалось и в следующее четырехлетие (1840–1844 годы). В общинах особенно в зимнее время почти повсюду совершалось ежедневное богослужение, которое посещали не одни только методисты, но и члены других религиозных обществ, – другими словами: в 1840–1844 годах по Америке прошло одно из тех религиозных возбуждений, о которых мы в кратком виде заметили раньше по поводу религиозного возбуждения 1760 года (revival of religion). Число общин епископального методизма значительно увеличилось в четырехлетие, о котором идет речь. – Дальнейшая история епископального методизма стоит в тесной связи с вопросом об освобождении невольников от рабства. И так как этот вопрос различными методистами решался различно, то, когда окончательное решение стало немыслимым откладывать, епископальный методизм разделился на две большие ветви, которые расходились до крайностей во взглядах на вопрос о существовании рабства. Об их различии в данном отношении мы будем говорить после. Отделение рабовладельческих общин методизма от общей конференции епископального методизма было до некоторой степени вознаграждено успешным его распространением на далеком западе С. Америки: к 1848 году методизм проник до самых берегов Тихого (Великого) океана. Около того времени С. Штаты покончили войну с Мексикой; результатом её было присоединение к владениям штатов Калифорнии и Нов. Мексики. В страны эти еще во время войны потянулись толпы колонистов, среди которых было несколько местных (оседлых) проповедников методизма. Сначала они остановились было в долине Сакраменто и Санта-Клара; но когда окончилась война, они избрали себе постоянное местопребывание в Санта-Круце, где и были устроены первые методистские общины. В 1848 же году из штата Индиана переселилось другое семейство методистов, которое и поселилось в городке Сан-Хозе. Глава семейства (оседлый проповедник) начал проповедь методизма здесь. Когда были открыты в Калифорнии золотые россыпи, число вновь появляющихся методистов в данной местности начало увеличиваться (1847–1849). В 1850 году миссионер Калифорнии (в отношении к методизму) мог уже из членов новой методистской общины составить ¼-годичную конференцию. Одновременно с движением методизма к югу, по полуострову Калифорния, происходило и его движение к северу по берегу Великого океана. Первая окружная конференция из проповедников вновь открытого округа происходила в Салеме (на реке Орегон). Из её отчетов видно, что все общины. методизма были поделены тогда на три округа: Орегон, Калифорния и Нов. Мексика. Число членов в новых округах было равно 1300 человек, а число членов всего вообще епископального методизма к 1852 году достигло до 734,261. Если бы не отделение членов общин из-за несогласий по вопросу о рабстве, число членов епископального методизма в этот год было бы равно почти миллиону. На самом же деле такого числа конференция главной ветви епископального методизма не насчитывала даже во время столетнего юбилея американского методизма, который решено было отпраздновать в конце 60-х годов. Окончательное решение о праздновании юбилея было постановлено конференцией 1864 года, которая выбрала для этой цели особый комитет. Последний (в своем собрании 1865 года) постановил: 1) в первое январское воскресенье 1866 года повсеместно совершить общее богослужение, – что должно было отметить наступающий год, как эпоху епископально-методистской церкви; 2) богослужение также должно быть совершено и в детских школах в октябре того же года; 3) последнее воскресенье октября должно быть почтено особым юбилейным богослужением. Празднование действительно вышло торжественным и произвело сильное впечатление на массы. К 1868 году было собрано значительное количество денег, которые употреблены на увеличение расходов для внутренней и внешней миссии методистов в Америке.¹⁰¹³ Главная ветвь епископального методизма насчитывала тогда в своих общинах 928,320 членов с 6821 странствующими и 8205 местными проповедниками. Торжество конференции 1868 года увеличилось еще больше, когда явились посольства от веслианских и американских методистских деноминаций приветствовать общую конференцию. – Мы не можем сказать, сколько в приведенном числе было членов из белого, черного и красного племен в отдельности; не можем также проследить возрастания методизма других деноминаций;¹⁰¹⁴ по этой причине мы переходим к заграничным (вне-американским) миссиям епископального методизма.

Первая по своей значительности и происхождению миссия падает на Либерию.¹⁰¹⁵ Эта теперь цветущая республика получила свое начало в 20-х годах настоящего столетия; она образована североамериканцами из отпущенных на свободу негров. Североамериканцы, дав свободу неграм, хотели, с одной стороны, освободить свою страну от множества людей, которые не были пристроены, а между тем самою природою были отмечены особым отпечатком, – что мешало окончательному их слиянию с остальною частью народонаселения Америки.¹⁰¹⁶ С другой стороны, североамериканцам (из северных штатов) хотелось показать, что негры стоят не ниже других рас по своим способностям, могут усвоить все отличительные черты цивилизованных народов и жить под самоуправлением. Чтобы доказать свою мысль, они решили колонизовать какую-нибудь часть Африки её сынами, проведшими в рабстве больше 300 лет в числе нескольких генераций.¹⁰¹⁷ Нужно сказать, что рабство не одним вредом отозвалось на неграх. Проведши такой значительный период времена среди общества, стоявшего выше по своему развитию, негры, правда, утратили весьма много из своей естественной простоты, потому что общество колонистов стояло не высоко по своему нравственному уровню. Тем не менее при всех воспринятых дурных качествах они усвоили много такого, что сделало их способными в воспринятию христианской цивилизации. Блистательным доказательством этой истины служат республики Сиерра-Лионе, основанная англичанами, и Либерия, которую образовали североамериканцы. Обе республики населены неграми. О состоянии первой мы сделали несколько замечаний при рассказе относительно миссий веслианского методизма. Вторая нисколько не уступает первой, если не стоит выше её. Среди первых колонистов-негров, высланных в Либерию североамериканцами, уже было несколько методистов. По приезде туда они почувствовали нужду в духовном руководстве для себя и просили миссионерское общество епископального методизма выслать им способного проповедника. Чтобы по достоинству ценить труды проповедников в Либерии, необходимо принять во внимание, что та местность Африки, в которой расположена Либерия, отличается весьма нездоровым климатом по причине болотных береговых испарений: таким образом подвиг миссионерства в этой местности можно назвать полным самопожертвованием. Однако же к чести методистских миссионеров нужно сказать, что они не обращали на это внимания, и один за другим шли туда и умирали. Один из них даже воскликнул, – по поводу частой смерти новоприезжих: «Пусть умрут тысячи миссионеров, прежде чем им думать об оставлении Африки».¹⁰¹⁸ Таким образом не смотря на опасности им удалось поставить прочно миссионерское дело в Либерии: там была основана высшая школа (лицей), учреждена типография; а чтобы избавить белых миссионеров от опасностей, вся миссионерская деятельность передана в ведение черных миссионеров, которые работают теперь для распространения методизма и составляют своею совокупностью нечто в роде конференции со своим собственным епископом. В настоящее время миссия поставила себе разрешение двух задач: утверждение христианства и обращение его в методизм среди жителей Либерии и проповедь соседним языческим племенам; на последнее методисты обратили особенное внимание:¹⁰¹⁹ они теперь особенно усиленно действуют среди племен Golas, Kwias, и среди диких ашанти и Дагоме. Жители местности, о которой идет речь, по последним известиям отличаются хорошими качествами, чему они во многом обязаны европейцам: она разумно пользуются своею свободою, учат (все обязательно) своих детей; строго воздерживаются (вследствие запрещений) от продажи спиртных напитков и употребления их, – что напоминает нам предписания методистских правил и заставляет предположить, что методисты сильно влияли на внешнюю сторону жизни либерийцев.¹⁰²⁰ В 1868 году в Либерии было 2000 черных членов методизма с 14 проповедниками и епископом во главе; в их распоряжении было 2 семинарии, 9 ежедневных школ в 131 воскресная. Этого уже довольно много для такой маленькой местности, какую занимает Либерия (см. географические карты).

Вторая по времени происхождения миссия епископальных методистов относится к южной Америке, которая в отношении к С. Штатам также может считаться заграничною страною, тем более, что миссия была основана в стране, где преобладающим народонаселением было не англосаксонское племя. Миссия была основана в Буэнос-Айресе (при устьях реки Ла-Платы). В 1836 году конференция епископальных методистов отправила туда миссионера для английского поселения, в котором и была устроена капелла методистов и школа для детей. Последователи миссионера образовали английскую методистскую общину, история которой до 1857 года неизвестна. В последнем году один из миссионеров (вновь прибывший) основал целый методистский округ, которого распорядителем был он сам. В 1869 году в Буэнос-Айресе была английская община из 80 членов полных, 40 членов на испытании и школа с 19 учителями и 130 учениками. С 1867 года другой миссионер начал проповедать методизм для испанского народонаселения на испанском языке. К концу 60 годов ему удалось достигнуть того, что школы методизма стали посещаться детьми испанского происхождения (в Бока, по соседству с Буэнос-Айресом). В Розарио также была основана община с капеллою и первоначальною школою. В Эсперанца, где жило поселение швейцарских колонистов, методисты проповедали на немецком и французском языках; на тех же языках обучали детей и в воскресной и народной школах. Здесь были здания, в которых помещались капелла, школы и квартира для проповедников. В Кордове методисты даже стали издавать на испанском языке газету «Estrella Matutina» (Утренняя Звезда), которая, по словам Jacoby, очень много служит к воспитанию бедного, забытого духовенством, народонаселения.¹⁰²¹ По словам Baird’a, методистские миссионеры были в Рио-де-Жанейро, Монтевидео (в 1841 году). «Это было не без влияния, – говорит он, – на распространение истин евангелия в этих не ведающих истины городах, но миссионерское общество вынуждено была отозвать своих миссионеров по трудности обстоятельств. Спустя несколько времени они снова начали свои труды с новою решимостью».¹⁰²² Какие трудные для миссионерского общества обстоятельства разумеет автор, это решить трудно. Вероятно, здесь разумеется смутное время разделения епископального методизма на два враждебные лагеря по поводу невольничьего вопроса, которое повлекло за собою и сокращение миссионерских доходов.¹⁰²³ Понятно, что такие обстоятельства могли быть причиною сокращения операций миссионерского общества и оно отозвало миссионеров из местностей, в которых было нечего терять.

В 1846 году некоторые члены епископального методизма побуждали управление миссионерского общества основать миссию в Китае. Мы не должны удивляться, что это сделано было так поздно: нужно помнить, что Китай был закрыть для протестантских миссионеров до 1842 года. В противном случае американцы не замедлили бы завязать торговые и религиозные сношения с этою нецивилизованною страною.¹⁰²⁴ Упомянутые члены методизма обещались поддерживать эту миссию ежегодным взносом. Комитет миссий поступил согласно с их желанием: в 1847 году в Китай были посланы миссионеры епископального методизма, которые и прибыли в Фучау-Фу.¹⁰²⁵ Но нездоровый климат местности постоянно заставлял миссионеров возвращаться в С. Штаты, так что прошло около 13 лет, прежде чем они успели устроить общину в 100 человек (1860 год.). Статистика этой миссии в 1868 году показывала, что в Китае было 7 миссионеров, 9 странствующих проповедников из природных китайцев, 15 туземных местных проповедников; число членов в общинах было 468 (действительных) + 353 (принятых на испытание). После 1867 года миссия стремилась направить свою деятельность в Kiang-si и Пекин, что и удалось им, как можно судить по новейшим миссионерским сообщениям.¹⁰²⁶

Самою успешною миссией епископальных методистов является их миссия в Ост-Индии. Она существует только с 1856 года. Первоначально миссионеры епископального методизма были встречены преследованиями туземного народонаселения. Но английские колонисты помогли им и материально, и силою власти. Благодаря такой поддержке миссия быстро разрослась в три округа: Барейли,¹⁰²⁷ Лукнау, Морадабад.¹⁰²⁸ Статистические сведения о миссии в 1869 году показывали, что в этой местности было 19 семейных миссионеров кроме одного, 23 туземных проповедника, 435 членов и 71 школа для 2905 мальчиков и 528 девочек. При миссии уже тогда было два сиротских приюта (мужской и женский) и типография, которая печатала книги на туземном наречии. Три упомянутые миссионерские округа и в настоящее время заключают 19 миссионерских станций.¹⁰²⁹

Хотя миссии среди американских краснокожих не требовали учреждения особых миссионерских пунктов, тем не менее и они стоили порядочных усилий¹⁰³⁰ для проповедников методизма. Причина трудностей миссионерства среди индейцев Америки заключается в той враждебной настроенности, с которою красное племя относилось к белым поселенцам Америки. Замечательно то обстоятельство, что начало миссии между краснокожими положил негр-методист. Исцеленный от пьянства методистскою проповедью, или, по выражению методистов, совершенно «возрожденный», этот негр (Джон Стюарт) путешествовал к северу от штата Огайо с Библией и книгою гимнов. Дело, взятое им на себя, было не легкое: он часто подвергался опасности потерять свой скальп, т. е. подвергнуться жестокой операции снятия кожи с головы. Среди одного индейского племени был пленник-негр, еще в детстве похищенный индейцами. Он понимал английский язык настолько, что мог быть для проповедника переводчиком. Путешествии Джона Стюарта начались около 1816 года. В 1819 году было основано, как известно, миссионерское общество, которое и выслало проповеднику-негру на помощь проповедника-белого. Дело проповеди быстро двинулось вперед, так что очень скоро распространять методизм стали природные индейцы. Для некоторых были открыты школы (?) и в методизм стали обращаться целые племена. Но понятно, что миссия среди красного племени не могла иметь широкого приложения, потому что индейцы скорее соглашались уходить в неудобные для кочевок поселения, чем поддаваться цивилизующему влиянию белых, которые с самого начала поведением своим поселили отвращение к христианской цивилизации в этой прекрасной по своим естественным качествам расе. Испанцы и другие искателя приключений и легкой наживы, населявшие понемногу Америку, дали очень нехорошее понятие красным о белом племени, и красные под первым, так оказать, впечатлением скорее решались умереть, чем начать образ жизни белых. Действительно, эта прекрасная раса теперь почти совсем исчезла (на всем громадном пространстве, занимаемом Америкой, осталось аборигенов только около 20 миллионов; значит племен, о которых идет речь, т. е. кочевавших по равнинам северной Америки, есть еще меньше). Уменьшение красного племени заметно и в статистических таблицах методистской миссии. В 1831 году миссия среди индейцев Америки насчитывала 4209 членов; из отчетов 1869 года видно, что их осталось только 2236 (по отчетам южной ветви епископального методизма, на которую главным образом пала миссия среди американцев) и 1000 (по отчетам северной ветви епископального методизма, т. е. главной ветви его).

Кроме миссий среди диких епископальный методизм, как и веслианский, имеет также миссии среди народов цивилизованных. Миссии эти разделяются также на два разряда: 1) на миссии, так сказать, домашние, т. е. действующие среди культурных европейских национальностей, переселившихся в С. Америку; 2) на миссии в тех местностях Европы, в которых живут упомянутые национальности. Первые миссии направлены в тому, чтобы, так сказать, помочь европейским переселенцам в религиозно-нравственном и материальном отношениях в первое время их жизни на новых местах до того времени, пока их благосостояние будет доведено до удовлетворительных размеров. Таким образом епископально-методистское миссионерское общество, устрояя подобного рода миссии, имеет в виду с избытком вознаградить затраченные на них суммы. Таковы именно домашние (североамериканские) миссии среда английских колонистов, среди выселившихся из Скандинавии шведов и норвежцев, и из Германии – немцев. По известиям 1869 года среди указанных народностей действовали 36 миссионеров для 2396 членов методизма. Миссии второго рода гораздо обширнее и стоят методизму гораздо больших затрат, потому что для них методистам приходится бороться с более серьезными врагами (духовенством упомянутых национальностей).

Имея постоянные торговые сношения с Норвегией и Швецией, епископальные методисты естественно пришли к мысли о распространении методизма среди матросов торговых кораблей. Так и было сделано. Несколько обращенных в методизм матросов после возвращения на родину стали в свою очередь распространять методизм среди родных и знакомых. На помощь себе они просили послать нескольких миссионеров. Методизм распространялся преимущественно в приморских городах Швеции, Норвегии и Дании. В столице последнего государства Копенгагене (Kjobenhavn) находится красивейшая на европейском материке методистская капелла. К 1868 году в приморских городах трех стран, о которых идет речь действовало 19 епископально-методистских миссионеров. Членов в тамошних общинах было 835, для которых методисты выстроили 8 капелл. Распространялся методизм чрез собеседования и уроки в воскресных школах (их было 13).

Пересматривая миссии веслианского методизма, мы не замечали, чтобы веслианские методисты делали попытки в борьбе с православною церковью и приобретению прозелитов среди её членов. Епископальные методисты пошли в этом отношении гораздо дальше. В 1857 году они сделали попытку основать миссию в Болгарии. Но до 1868 года «она, – по призванию Jacoby, – имела весьма мало успеха». Сию цель, распространять методизм в Болгарии, один из миссионеров хотел, чтобы побольше сочинений евангелико-методистского характера появилось на болгарском языке. Не мало трудов он потратил на то, чтобы перевести Новый Завет на болгарский язык при помощи американского библейского общества. – Другой миссионер, хорошо знакомый с русским языком, в Тульче стремился проповедать методизм среди русских и немцев. «Он основал русскую епископально-методистскую церковь» – говорит Jacoby. Интересно было бы проследить историю русской епископально-методистской церкви; к сожалению у нас нет под руками никаких данных для этого. Со слов одного болгарина мы знаем, что новым проповедникам евангелического движения в Болгарии не особенно удается: их попытки разбиваются о верность народа и пастырей его церкви, с которою они сжились, как дети с чадолюбивою матерью.

Самою серьезною и многознаменательною миссией веслианских и епископальных методистов следует считать миссию среди немецких протестантов, как в Америке, так и в Европе, даже в самой Германии – средоточном пункте протестантизма. Правда, нужно сказать, что распространение методизма среди немецких поселений в Америке является делом весьма естественным, как увидим несколько ниже. Но очень странно стремиться с миссионерскими целями в Германию, которая с давних пор стояла впереди, когда дело шло о религиозных преобразованиях. Германия первая подняла знамя свободы, на котором было написано: «конец папству», и сама выслала миссионеров протестантизма по всем странам. Между прочим и английская «первая» реформация только благодаря протестантским выходцам из тех стран, в которых протестантизм преследовало католическое правительство, приняла более решительный оборот в сравнении с тем, что было предпринято и сделано Генрихом VIII. То же самое должно сказать о методизме, или «второй» реформации в Англии. Первые методисты, члены оксфордского «Священного клуба», ничего не достигли, пока оставались в границах, положенных символическими книгами их родной церкви. Первенствующее значение германских ученых по сравнению с учеными других стран в исследованиях по религиозным предметам можно считать почти неоспоримым: они своими трудами давали тон другим, – по крайней мере до конца первой четверти настоящего столетия. Однако же, не смотря на все это, методисты решаются учредить и действительно учреждают миссию для Германии или – гораздо шире – для немецкой народности! Чтобы понять такой странный факт, нужно иметь в виду, какую задачу поставил себе методизм. По мнению методистов, христианство не может быть оставлено в том виде, в каком оно существует у различных народов. Все христиане только по внешности могут считаться таковыми: в них христианство утратило свой дух, свою животворную силу. Христианство нужно поднять, – нужно оживить его дух. Так рассуждали основатели методизма; их мысль была поддерживаема их последователями и осталась в наследство методистам второго периода. Таким образом методисты стремятся к проведению христианства в жизнь, к нравственному возрождению христианских народов по идеям христианства. Но нравственность весьма часто не совпадает с образованностью, а потому как бы ни была образована известная нация, ей представители могут служить предметом миссионерской деятельности. Германская народность в данном случае не есть исключение.

Мы уже имели случай намекать на то, что положение колонистов, являвшихся в Америку из различных стран, представлялось очень жалким, когда выступал на сцену вопрос об удовлетворении религиозных потребностей. Они в данном случае были почти всегда предоставлены самим себе, так как страны, высылавшие их, не заботились о том, что будет с переселенцами в чужой стране, и не заботились об обеспечении для переселенцев необходимых средств к удовлетворению религиозно-нравственных потребностей. Неудивительно, что переселенцы очень легко поддавались внешним влияниям, забывали свою родную церковь и переходили к той церкви, представители которой старались удовлетворять их религиозно-нравственным потребностям. То же было и с немцами в Америке. Еще в 70-годах прошлого столетия два немецких пастора (реформатский и лютеранский) познакомились с суперинтендентом методистов Ашбери и под его влиянием решились устроить свои общины по образцу методистских. После этого они начали распространять методизм в среде колонистов из немцев. Дело проповеди пошло очень успешно: возник методизм немецкий. В общинах его соединились два главных религиозных общества (лютеранское и реформатское), почему немецкий методизм, о котором идет речь, и получил название «соединенных о Христе братий». Главным образом немецкий методизм распространялся среди пенсильванских немцев. Сближение их с методистами послужило к тому, что немцы в этой местности стали постепенно обращаться в англичан по языку и другим характерным особенностям. – Вторую фазу в истории немецкого методизма представляет основание «Евангелического общества», члены которого прежде были известны под именем «Людей Альбрехта». Последнее название произошло от имени основателя «Евангелического общества», Якова Альбрехта. Родился он в лютеранской семье в Пенсильвании; но стеснительное положение тамошней лютеранской общины было причиною того, что её члены, по словам Jacoby, «жили без Бога и ненавидели всё то, что могло нарушать их греховный покой». Альбрехт начал искать выхода из такого безотрадного положения и нашел его в проповеди методизма: он был обращен в методисты и начал заботиться о распространении методизма среди земляков. Пенсильванские странствующие проповедники позволили Альбрехту быть «убеждателем» (первая степень, в которой каждый методист мог заявить свои проповеднические таланты). С 1795 года он уже был посвящен в странствующие проповедники и начал ревностно объезжать соседние немецкие поселения с целью распространять методизм. К 1800 году он основал общество, о котором мы начали речь. Общество в начале было очень маленьким: в 1806 г. оно достигло едва 120 членов. В 1807 году была созвана первая конференция его проповедников. Здесь было решено, что Альбрехт создаст учение и церковное устройство для новой секты: его избрали епископом. Но он в следующем году умер, и вторая конференция (1809) решила принять учение и церковное устройство от епископальных методистов. Впрочем нужно заметить, что немцы не могли примириться с понятием об епископах и после смерти Альбрехта не повторили выбора в епископы; вместо этого они ввели у себя «первенствующих пресвитеров». Конференция 1816 года порешила переименовать свое общество из так называемых «братьев Альбрехта» в «Евангелическое общество». В 1839 году снова было введено понятие епископ в круг понятий об управляющем духовенстве: был выбран епископ. Выборы его должны были повторяться при каждой генеральной конференции: хотя можно было выбирать и прежнего епископа, но это не исключало возможности и выбора нового лица. – «Евангелическое общество», так же как и общество «соединенных братьев», не могло устоять против английского влияния, так что уже следующее поколение говорило на английском языке и воспитывалось в английских школах; а общины были поставлены в необходимость пользоваться услугами английских проповедников. От окончательного обращения немцев-методистов в американских янки спасало их то обстоятельство, что немецкий элемент поддерживался постоянным приливом из Европы новых переселенцев-немцев. Особенно много являлось переселенцев в конце 20-х и начале 30-х годов. Их религиозно-нравственное состояние было так неутешительно, что благочестивые методисты считали своею прямою обязанностью начать проповедь среди них. Первым долгом нужно было снабдить немецких колонистов Библией и книгами религиозно-нравственного содержания на немецком языке, а также позаботиться об устройстве для них школы и избрании говорящих на немецком языке проповедников и учителей. Окружная конференция в штате Огайо выбрала (в 1835 году) для этой цели знаменитого в истории немецкого методизма проповедника Вильгельма Наста (W. Nast), которого мы имели уже случай называть, говоря о литературе по истории методизма. Среди чистокровных немцев, только что появившихся в Америке, Насту приходилось терпеть очень много неприятностей («больше даже может быть, чем Джону Весли» – говорит Jacoby). И только законы страны, да сочувствие немцев, уже несколько свыкшихся с англичанами и методизмом, препятствовали противникам методизма употреблять насилие против проповедников методизма. Осенью 1836 года он был уже назначен конференцией Огайо для объезда округа и качестве немецкого миссионера, а в 1837 году должен был посвятить свои труды на пользу немецких колонистов, в значительной степени появившихся в этом году в Цинциннати. Для них же В. Наст должен был перевести на немецкий язык «общие правила» епископального методизма и веслианский катехизис. В 1838 году в методистском журнале Western Christian Advocate появилась статья, в которой проведена была мысль о необходимости создать фонд для обеспечения возможности устроить издание немецкого методистского журнала; мысль нашла сочувствие, и в 1839 году (юбилейный год) Наст сделался редактором немецкого методистского журнала Christlicher Apologet, который много содействовал подготовке немцев к методизму. Труды Наста увенчались успехом, так что уже в 1838 и 1839 годах появились способные к проповеди методизма люди из немцев, – что помогло расширить дело миссии среди немецких переселенцев в Америку. Из Цинциннати немецкий методизм распространился в штате Индиана. Проповедь немецких методистов коснулась и переселенцев из Швейцарии и Эльзаса. – Таким образом к 1840 году было основано множество миссионерских пунктов с целью заботиться о распространении немецкого методизма; а в 1844 году все различные миссии немецкого методизма поделены были на различные конференции (т. е. на несколько округов, управление которых принадлежало известной окружной конференции). В 1850 году округов этих было 11 и в них находилось 5739 членов методизма из природных немцев. Дальнейшие успехи методизма среди немцев были обеспечены вполне: для образования проповедников устроены средние и даже высшие школы; расходы по содержанию миссий и бедных немецко-методистских общин покрывались достаточно большими для этой цели сборами. В 1864 году все округи немецкого методизма были разделены между 4-мя окружными конференциями, которым принадлежало 16 округов в различных частях С. Штатов. Полных членов из немцев было 25,340 и принятых на испытание 4272. Для общин было устроено 514 воскресных школ, в которых воспитывалось 25,980 учеников.¹⁰³¹

Как ни беззаботно относились германские протестантские общины к жизни ненецких переселенцев в Америку, однако переход последних на сторону методизма очень встревожил тех, кто был руководителем протестантских общин, находящихся в Германии. Друзья и знакомые тех, которые покинули Германию и поселились в Америке, упрекали переселенцев в неверности их родной религии. Чтобы с одной стороны оправдать себя, а с другой, чтобы помочь своим землякам «узнать истину», методисты-немцы решили отправить свою миссию в самую Германию, что и было достигнуто в конце 40-х годов нашего века. Около этого времени вся западная Европа находилась в возбужденном состоянии по причине политических переворотов. Результатом их было между прочим то, что было и результатом политического переворота в Англии в конце XVII столетия (в 1688 г.), т. е. крайнее развитие рационализма с необходимым следствием его – равнодушием народа к религии: образованное общество было вовлечено в споры о значении философии Гегеля, при чем с сущностью христианства знакомились не по св. книгам, а по таким произведениям, как сочинения Фейербаха;¹⁰³² первоначальную же историю его изучали по сочинениям, похожим на Штраусово «Das Leben Jesu».¹⁰³³ Нельзя поэтому не признать справедливости слов Jacoby об этом времени, как времени религиозно-нравственного упадка немецкого народа. Он говорит: «хотя в некоторых местах и были некоторые верующие проповедники (т. е. пасторы), в хотя в некоторых протестантских общинах была заметна по истине христианская жизнь; однако в общем около 1848 года среди духовенства господствовало заметное равнодушие (к религии); большинство духовных лиц были рационалистами и проповедали свой рационализм открыто и свободно». Таким образом христианству в Германии грозила та же опасность, какая в начале прошлого века грозила ему в Англии. В Англии реакция против рационализма деистов поднята была самими англичанами; в Германии же против рационализма выступили представители евангелического движения, родившегося на английской почве. Весьма естественно таким образом, что методисты также обратили внимание на религиозно-нравственное положение германского народа и порешили основать миссию для распространения методизма в самой Германии, при чем Германию они рассматривают так же, как и всякую языческую страну, не смотря на протесты, которые время от времени раздаются среди патриотических немцев.¹⁰³⁴ – Не смотря на всю свою смелость в стремлении приобретать прозелитов и устроять миссии, методисты не сразу решились отправить миссионеров в Германию. Первым проповедником епископального методизма в Германии был назначен предстоятель (старший проповедник) одного из немецко-методистских округов в штате Иллинойс, по имени L. S. Jacoby,¹⁰³⁵ который основал свое местопребывание в Бремене. Таким образом Бремен стал центром распространения методизма в Германии. Так как в Германия нельзя было начать проповеди на открытом воздухе, и так как у методистов еще не было капелл, то они на первых порах должны были проповедать или в частных домах, или в наемных залах (обыкновенно в комнатах, употреблявшихся для торговли или устроения общественных увеселений). Миссия в Германии началась около 1850 года; первоначально она была только средством «спасать души»;¹⁰³⁶ методисты не стремились основывать самостоятельного общества; но время изменило их планы. Уже в 1850 году необходимо было основать классы (в методистском смысле), потому что этого требовали те, которые стали на сторону методизма. В том же году Jacoby разослал множество методистских изданий на немецком языке и начал издавать журнал для пропаганды методизма в Германии. Средства для миссии он получил из «Евангелического общества», из Америки. Для проповедничества при помощи школы Jacoby в том же году основал воскресную школу. Первоначально жители с любопытством присматривались к деятельности новых проповедников, собираясь большими толпами смотреть на них и слушать их богослужение. Любопытство окончилось увлечением многих: проповедь подействовала настолько, что содержатели увеселительных заведений, которые раньше были полны посетителями, особенно в часы отдыха от ежедневных занятий, начали чувствовать заметное уменьшение доходов; они решились противодействовать непризнанным исправителям нравственности. Результатом было повторение в Германии, как в Англии, сцен преследования методистских проповедников и их почитателей. Обыкновенно около домов, в которых предполагалось совершение методистского богослужения, собирались подговоренные и подпоенные водкой толпы, которые били окна и двери дома и разгоняли толпу, сочувствовавшую методистам. Подобные беспорядки заставили полицию обратить внимание на проповедников, которые являлись причиною беспорядков. Но, после рассмотрения поведения проповедников высшими представителями власти города Бремена, оказалось, что методисты ничего противозаконного не совершают, и им стали давать защиту из полиции. В некоторых местах проповедникам методизма приходилось выносить неприятности из-за их иностранных паспортов, язык которых (английский) был неизвестен простым полицейским. Мало-помалу все подобные неприятности устранились, и методисты подучили возможность беспрепятственно вести дело проповеди. В этом отношении они весьма много выигрывали своею настойчивостью: они, напр., не стеснялись совершать свои молитвенные собрания, когда по соседству (за стеною или над головами) происходила шумная пирушка или танцевальный вечер; подобная настойчивость сильно действовала на немцев, и они постепенно свыкались с необычным поведением новоприезжих и переходили на их сторону. Из Бремена и его окрестностей миссия была перенесена в Гамбург, Ганновер, Ольденбург, Брауншвейг. Но в Ганновере и Брауншвейге методисты должны были отложить проповедь до более благоприятного времени, потому что она была решительно воспрещена, так что сочувствовавшие методизму должны были уже в 1851 году переселиться в Америку. В том же году методисты основали миссионерские пункты в Франкфурте-на-Майне и Вюртемберге, а также в Саксонии, – что требовало увеличения как наличного числа проповедников, так и средств для содержания их миссии. Чтобы придать всей миссии округленность и некоторую сплоченность, Jacoby в 1852 году решил устроить нечто в роде конференции из всех наличных проповедников методизма; а чрез устроение в Бремене первой методистской капеллы он обратил Бремен в центральный пункт методизма. До разрешения от американской конференции «Евангелического общества» немецкие методисты не имели права созывать конференций в собственном смысле этого слова, потому что конференция была между прочим распорядительным собранием, но немецкие миссионеры не могли устроять таких собраний пока миссия существовала на средства «Евангелического общества» в Америке; немецкие миссионеры могли только составлять собрания для представления отчетов о деятельности своей в различных местах Германии. С 1852 по 1856 годы они и составляли такие годичные отчеты о своих трудах для распространения методизма. Нужно заметить, что методизм с большим успехом распространялся в направлении к юго-западу Германии, чем в северо-востоку. В Саксонии, например, методисты встретили столь же энергическое сопротивление, как и в Брауншвейге, так что и оттуда методисты должны были выселиться в Америку, хотя и не все: остальные же терпели большие стеснения. Наоборот около Рейна миссионеры методисты приобретали все больше и больше последователей и основывали все новые и новые миссионерские пункты. Эпохою в распространении немецкого методизма нужно признать 1856 год, когда «Евангелическое общество» разрешило основать в Германии самостоятельную методистскую конференцию. В этом году суперинтендент немецкой миссии был отозван в Америку, вероятно, для отчетности по делу миссии в Германии. Личные сообщения его подействовали на членов конференции «Евангелического общества» так благоприятно, что она дала Jacoby право созывать самостоятельную «немецкую» конференцию в Германии, а миссионерскому обществу разрешила сделать расход в 4000 долларов на распространение германского методизма. После такого разрешения немецкие миссионеры методизма обращались в самостоятельных распорядителей методизма в Германии, а германские методистские миссии становились до некоторой степени самостоятельным религиозным обществом. Статистические данные, которые можно почерпнуть из трактатов первой методистской конференции в Германии, следующие: В 1856 году общины методизма были: в Бремене (58 членов), в его окрестностях (57 членов), в Броке (13 членов), Бременгафене (24 члена), Гамбурге (5 членов), Саксонии (99 – здесь разумеются мелкие саксонские государства), в Франкфурте-на-М. и Вюртемберге (172 члена). Всматриваясь в таблицу статистики, мы можем заметить, что южные и западные части Германии оказались более восприимчивы в отношении к методизму, нежели северо-восточные, хотя самое большее направление деятельности проповедников сосредоточено около Бремена.¹⁰³⁷ Так в Бремене на школы, в которых было 475 человек, было назначено 58 чиновников, а в округе около Бремена на 155 учащихся – 27 чиновников, тогда как в школах Франкфурта и Вюртемберга на 210 учащихся было только 11 чиновников. В Саксонии на 30 учащихся был 1 чиновник, за то в Гамбурге на 60 учеников – 9 чиновников, и т. п. При этом нельзя не заметить того обстоятельства, что в большинстве случаев число чиновников в школах обратно пропорционально числу действительных членов общества в известной местности. Кажется, что для объяснения этого факта нужно принять во внимание то обстоятельство, что методисты старались действовать на молодое поколение там, где имели мало успеха среди взрослых; наоборот, где проповедь среди взрослых имела больший успех, там они не затрачивали своих и без того незначительных доходов на дорогие школы. По той же причине и различные школы обставляются различно: в Вюртемберге на 210 человек 4 школы; а в бременском округе на те же 4 школы приходилось 155 человек; в первых четырех школах было 11 чиновных лиц, а во вторых в 2½ раза больше. – Успехи методизма в Германии казались достаточно большими на взгляд американских немцев-методистов, так что присутствовавший на конференции германских методистов епископ евангелического общества счел нужным посвятить для германской конференции несколько новых духовных лиц. Обращаясь к статистике, мы действительно видим, что в 1857 году методистов в Германии было уже на 237 человек больше сравнительно с предшествующим годом. Вообще мы должны сказать, что с конца 50 годов методизм все более и более сживается по своим тенденциям с германским протестантизмом. Так напр., собрание евангелических христиан в Германии в 1857 году имело своего представителя и среди немецкого методизма. Последнее обстоятельство было важно в том отношении, что с одной стороны общество евангелических христиан признало в методистах своих союзников, с другой стороны участие методистов в собраниях евангелических христиан сообщало методистам некоторую популярность, ставя его представителей на одну точку с представителями других религиозных обществ Германии. Успехи методистов к 1858 году были настолько велики, что стала чувствоваться потребность в специальном заведении для образования проповедников методизма; для этой цели общины на первый раз собрали 390 талеров, – сумму, которая вполне была достаточна для покрытия расходов по содержанию трех методистских стипендиатов в университете. Но методисты Германии с согласия американского миссионерского общества решили открыть собственное высшее учебное учреждение для образования проповедников, что и было сделано в 1858 году. Конференция этого года разделила все общины германского методизма на четыре округа: бременский, ольденбургский, южно-немецкий и швейцарский. Первый обнимал собою город Бремен с окрестностями, Гамбург и другие пункты к востоку от реки Везера. В ольденбургском округе находились общины методистов В. Г. Ольденбургского; к южно-немецкому округу принадлежали части методистской миссии в Саксонии, в Вюртемберге и Франкфурте-на-М., швейцарский округ обнимал собою миссионерские пункты в Швейцарии. В последней стране методизм начал распространяться с 1856 года. Хотя здесь методистам предстояла упорная борьба с рационализмом за то в этих местах им не нужно было опасаться внешних преследований, так как в Швейцарии царила полная религиозная свобода: в 1859 году в Цюрихе были уже устроены капелла для проповеди и квартиры для постоянных пребываний проповедников. Потребность в специально-методистском учреждении для образования заставило конференцию 1859 года позаботиться о расширении помещении для воспитанников. – Раньше указанное нами обстоятельство, что методизм все более и более успевал на западе и юге Германии, как нельзя более оправдывалось в начале 60-х годов. В 1660 году конференция из Бремена перенесла свои заседания в Цюрих, – что имело весьма важное значение для объединения действия французских методистов с веслианскими и методистов епископальных с теми и другими, потому что на конференцию последних французские методисты прислали своего представителя; представитель немецкого методизма Jacoby, наоборот, посетил конференцию французских методистов 1861 года, в Париже. – Средствами для распространения методизма служили преимущественно школы и сочинения религиозно-нравственного характера. Так к 1859 году методисты раздали 5000 Библий, 11,000 Новых Заветов, и 400,000 брошюрок религиозно-нравственного содержания. Для той же цели издавалось два журнала: «Evangelist» и «Kinder-Freund» (друг детей), которые при любви немцев в чтению расходились довольно порядочно. В том же году у методистов было уже 36 воскресных школ с 2030 учениками, а их «Миссионерское заведение» ежегодно выпускало по нескольку ревностных проповедников методизма. Методистская миссия сосредоточилась преимущественно в окрестностях Рейна, так что Франкфурт-на-М. стал вместо Бремена центром немецкого методизма. В год столетнего юбилея епископального методизма «Евангелическое общество» с немецких проповедников методизма сняло все лежавшие на них ограничения. Германия стала округом епископального методизма, который получил право посылать своих делегатов в Америку для заседания в общей конференции «Евангелического общества». В 1869 году весь немецкий методизм был разделен на 7 округов: бременский, ольденбургский, берлинский (!),¹⁰³⁸ франкфуртский, хайлбронский (Heilbronn),¹⁰³⁹ цюрихский¹⁰⁴⁰ и базельский. Сюда же относится община епископальных методистов, находящаяся в Париже. – Нужно заметить, что распространение германского методизма заслуживает более серьезного труда, чем тот, который мы посвятили ему. Дело в том, что немецкий методизм под знаменем чистого протестантизма с евангелическою нравственностью может сделаться весьма серьезным противником лютеранской церкви: он увлекает на свою сторону многих членов этой церкви, прельщая их своею нравственною стороною, своею строгою дисциплиною, основание которой состоит в нравственном превосходстве одних лиц пред другими. В методизме первенство принадлежит не более образованным личностям, потому что таких, собственно говоря, у методистов нет, – но тем личностям, которые своею проповедью доставляют методизму наибольшее число вновь обращенных членов. Таким образом неутомимый проповедник, способный потрясать массы слушателей глубоко прочувствованною речью с террористическим характером, – речью о страхах загробной жизни, ожидающей грешника, – такой проповедник выдвигается в ряду обыкновенных членов общества, становится сначала руководителем других, а потом и представителем методизма в данном месте. Правда, что, как необразованный или полуобразованный, он не может быть хорошим руководителем; тем не менее в массе необразованной или полуобразованной части общества, которая и в Германии составляет большинство, такие люди силою своего нравственного влияния и проповеднического слова могут производить сильное впечатление и находить себе многих последователей. Таким образом в методизме для протестантизма Германии есть опасный конкурент, если руководители протестантизма вовремя не ознакомятся со слабою стороною методизма, которая, повторяем, вновь состоит в его небрежении к теоретической стороне христианства и в презрении к серьезно-богословскому изучению религиозных вопросов. Немцы до тех пор будут в опасности со стороны методизма, пока не обратят серьезного внимания на религиозно-нравственное воспитание в школах.¹⁰⁴¹

Когда перечисляют результаты методистского движения для определения значения методизма в истории протестантизма, указывают между прочим на то, что методисты много сделали для внешней и внутренней миссии. Как много сделано ими для внешней миссии и какое значение имеют миссии методистов в чужих странах, это мы старались уже определить, перечисляя миссии методистов. Мы уже видели, что внешняя миссия (распространение христианства среди язычников и распространение методизма среди христианских народов) довольно обширна – в количественном отношении, – но как велико её действительное значение, насколько она имеет достоинств по своей качественной стороне, об этом мы еще не говорили: решение этих вопросов и приводит нас к определению значения методизма в деле внутренней миссии. По определению самих протестантов, внутренняя миссия есть вознаграждение того, что теряется при отрицании действительной (реально-видимой) церкви; внутренняя миссия есть то, посредством чего христианская жизнь народа вновь одухотворяется, церковь и жизнь церковной общины вновь перестраивается с самого начала. Таким образом внутренняя миссия имеет преимущество пред церковью, как живой пред мертвым, или свободный пред рабом. Она несомненно есть деятельность скрытой общины (т. е. отдельных верующих) в свободном союзе с церковью. Чрез признание Божеских прав за свободно исправляющими обязанности пастырей людьми государственные церкви обращаются в церкви народные, а раздробленные и рассеянные они становятся единою мировою, универсальною церковью. Таким образом для внутренней миссии, – по замечанию одного писателя по истории протестантизма, – или для спасения бедного народа образовалось (разумеется: среди протестантов) большое общество с притязаниями на всеобщее священство. Но общество это не имеет органической связи с тем обществом, которое Бог основал чрез И. Христа, т. е. с церковью.¹⁰⁴² Таким образом внутренняя миссия становится противоположностью церкви: «Внутренняя миссия, – говорится в одном из умеренных протестантских журналов, – только там может найти полное признание своего значения, где церковь совершенно распалась».¹⁰⁴³ Во внутренней миссии Бог указал одно из средств, чрез которое может вновь развиться церковь в её духе и истине, так рассуждают протестанты, отнявшие значение у церкви видимой. Основною идеею для внутренней миссии служит следующее рассуждение: «Церкви нет; то, что выдает себя за церковь, неспособно к существованию (не имеет жизненной силы) и бесполезно (негодно к употреблению – unbrauchbar); спасение заключается в свободном союзе на основании всеобщего священства, которое заботливо должно охранять себя от компрометирующего смешения с существующими церковными обществами».¹⁰⁴⁴ Отсюда следует, что чрез внутреннюю миссию протестантизм новейшего времени думает восполнить то, что утрачено было им с уничтожением видимой церкви или с унижением её действительного значения. А если так, то не будет несправедливым сказать, что главным образом протестантизм обязан понятием о внутренней миссии методизму и отчасти гернгутианству. В самом начале деятельности своей методисты провозгласили то, что христианство в форме существующих религиозных обществ падает; что церковь (первоначально дело шло об Англиканской церкви) не способна к осуществлению великих идей христианства в их духе и силе, что существующее священство (опять-таки Англиканское) не удовлетворяет своему назначению. Выходя из таких положений, методисты начали стремиться к поднятию и оживлению падавшего в протестантизме христианства, отвергнув стеснительные для себя рамки Англиканской церкви, а вместо преемственной иерархии вводя всеобщее священство (иначе нельзя представлять себе всех этих руководителей классов, местных и странствующих проповедников и разных убеждателей и миссионеров методизма). Но Англиканская церковь была еще способна к тому, чтобы найти в себе средства к поднятию религиозного духа: сначала евангелическое движение (или: возбуждение – the Evangelical revival), потом движение в пользу старины, или стремление к восстановлению древне-кафолического христианства (the Ecclesiastical revival) с древне-отеческим учением и древними формами церковной практики (ритуализм) пробудили английский народ от религиозного усыпления. Методизм со своими протестантскими тенденциями должен был отступить на задний план. Другими словами: Веслианскому методизму не удалось со своей внутренней миссией стать на место господствующей в Англии церкви, – что необходимо для развития внутренней миссии, как мы видели раньше. Американские религиозные общества протестантского духа и характера, – в том числе и методизм, – стоят совершенно в другом положении. Ни в какой стране с большим удобством не могло быть приложимо учение о всеобщем священстве, как в Америке, вследствие особенного положения переселившихся туда европейцев. Расселенные на громадной территории протестантские общины (часто только отдельные семейства) должны были в самих себе искать возможности удовлетворения своих религиозных потребностей. Церкви единой с Богоучрежденной иерархией, которая была бы посредствующим звеном между землею и небом, не было: каждый непосредственно сознавал себя священником и по-своему проводил свою религиозную жизнь. Само собою понятно, что внутренняя миссия в Америке должна была найти самое широкое приложение: здесь-то и имело место образование раньше упомянутого нами «общества для спасения бедного народа с претензиями на всеобщее священство, но вне органической связи с обществом, основанным Богом, т. е. с церковью». Но чтобы каждый член христианского общества мог быть пресвитером Бога Вышнего, для этого каждый должен обладать необходимым запасом религиозных знаний. Сообщение таких знаний, проведение их в народную массу и служит предметом деятельности упомянутого общества, или предметом внутренней миссии; средством к распространению религиозных знаний служит распространение религиозно-нравственных книг, учреждение школ и благотворительных заведений. Во всех этих отношениях методисты Епископальной ветви, а также Веслианские методисты в Америке не отставали от других протестантских обществ.

Из истории методизма первого периода мы видели, что всюду, куда ни проникал он, проповедники по приказанию Джона Весли должны были распространять методистскую литературу, т. е. религиозно-нравственные произведения, на которых были воспитаны первые проповедники методизма, а также и произведения, сочиненные ими с нарочитою целью – дать народу возможность читать полезные книги. Таким образом, проповедники методизма были одними из первых кольпортеров Библейского и Трактарьянского обществ. Когда (во второй период) средства отдельных методистских общин увеличились; всюду, где только было возможно, основаны были магазины для продажи религиозно-нравственных сочинений и склады для даровой раздачи. Но в Англии вся задача распространения религиозно-нравственных книг перешла к господствующей церкви. В Америке же, где такой церкви согласно конституции С. Штатов не было, задача распространять таковые произведения так и осталась в ведении отдельных религиозных обществ. Епископальные методисты получили в наследство от основателя методизма много различных религиозно-нравственных произведений; от него же получили в наследство и мысль о распространении их в народе. При учреждении Епископально-Методистской церкви проповедникам было поставлено в непременную обязанность: стараться о распространении произведений Джона Весли. Впрочем, раньше было определено, что никто не должен ни издавать, ни распространять книжек без согласия на то конференции. Для приобретения или издания необходимых книжек обыкновенно производился сбор с богатых членов общины, который и поступал на покупку книг для членов бедных, – одним словом, по определению конференции 1784 года, «проповедники должны были позаботиться о том, чтобы общины были снабжаемы необходимыми книгами в достаточном количестве». Нужно думать, что все распоряжения подобного рода не были достаточны, потому что уже чрез 5 лет конференция сочла нужным дать более прочные основания распространению книг духовно-нравственного характера: она назначила специального книжного агента, которому и поручила заботы о распространении книг; избрание такого агента было краеугольным камнем для «величайшей в свете, – говорит Jacoby, – книжной торговли» с религиозною целью, принадлежащей епископальному методизму. Первоначальною целью книжного дела было распространение чрез продажу тех книг, которые конференция признает нужным пустить в свет. Прибыль от продажи должна была служить вспомоществованием для внутренней миссии в пределах штатов, для поддержки высших школ, для поддержки и помощи проповедникам и для уплаты накоплявшихся на общинах методизма долгов. Для характеристики того, какими книгами методисты стремились поддерживать падающее среди жителей христианство и как они хотели заменить церковь, достаточно привести несколько сочинений, распространявшихся тогда в общинах. Первое сочинение, изданное в книжном учреждении методистов, было «Подражание Христу» Фомы Кемпийского.¹⁰⁴⁵ Затем следовали книжки гимнов для богослужения и правил церковного порядка (устройства методистских общин), проповедей Джона Весли, биографий разных благочестивых лиц и т. д. Все произведения, которые издавала книжная торговля методистов, имеют практически-созерцательный характер: в область вопросов о теоретической стороне христианства она не заходит, потому что цель её сводится к возбуждению в человеке нравственного чувства, или так сказать вкуса к внутреннему содержанию христианства. Само собою понятно, что такая литература наилучшим образом могла содействовать внутренней миссии методизма, так как она не затрагивала догматических вопросов, которые всегда имеют тесную связь с таким или иным церковным обществом (т. е. с такою или иною церковью): член всякой церкви, или точнее – секты, с протестантским характером мог не смущаясь читать книжки, выпускаемые в свет методистами, и нужно сказать, что они читались охотно, так что общество распространения книг должно было постоянно расширять свою деятельность. В 1797 году для распоряжения им был уже нужен специальный комитет, который и начал свою деятельность только с 600 долларов. Чрез 11 лет капитал комитета увеличился до 45,000 долларов за всеми расходами. В 1836 году общество, перенесшее центр своей деятельности в Нью-Йорк (первоначально деятельность его сосредоточивалась в Филадельфии), пострадало от пожара, при котором погорели магазин, типография и переплетная; убыток простирался до 250,000 долларов. Однако к концу 60-х годов оно снова возросло и в настоящее время служит большою подмогою методистам во всех их нуждах.

На ряду с книжною торговлею методистов в Нью-Йорке образовались общества побочные. Так в 1820 году генеральная конференция разрешила открыть книжные склады в западных штатах для содействия проповедникам и миссионерам методизма, трудящимся на далеком западе. Постепенно и здесь возникли типография и переплетная мастерская. В настоящее время склады книг находятся в Чикаго (Иллинойс), в С.-Луи (Миссури), в Сан-Франциско (Калифорния), и в Питсбурге (Пенсильвании). – Чтобы судить о громадности средств книжного общества методистов, достаточно сказать, что оно в 1867 году располагало капиталом в 1½ миллиона долларов, не смотря на то, что после отделения Episcopal-Methodist-Church-South главная ветвь епископальных методистов должна была выделить для ней значительную часть капитала.¹⁰⁴⁶ – С 1819 года методисты начали издавать для тех же целей (т. е. для внутренней миссии) различные периодические издания. Но потребности епископального методизма заставили расширить программу изданий, так что самый первый журнал «Arminian Magazine» должен был получить некоторый теоретико-догматический характер. Тоже самое необходимо сказать и относительно «Christian Advocate», который начал издаваться в 1836 году: самое его название показывает, что он имел полемический характер. Лучшим и исправнейшим из богословских методистских журналов считается «Quarterly Review», издаваемый чрез три месяца. Кроме названных журналов у методистов есть много журналов со специальною целью: для женского пола (Ladies Repository) для детей Jouth’s Instructor) для воскресных школ (Sunday-School Advocate) и друг.¹⁰⁴⁷

Вторым средством для развития внутренней миссии епископальных методистов служит школа во всех её видах, но главным образом школа воскресная. Епископальные методисты раньше других религиозных обществ Америки обратили внимание на важное значение воскресных школ в деле внутренней миссии; воскресные школы по их почину введены в Америке.¹⁰⁴⁸ Что воскресные школы именно способствуют внутренней миссии, за это говорит то обстоятельство, что для распространения воскресных школ все деноминации протестантизма в 20 годах нашего века объединились в одно общество. В 1785–1790 годах методисты по почину Ашбери основали несколько воскресных школ, но средства общин еще не позволяли методистам поставить воскресную школу на прочные основания. Такие основы воскресным школам были даны со времени основания упомянутого общества (Sunday-School Union) в 1827 году. Немного раньше появились первые оттиски детского листка «Jouth’s Instructor» и множество детских книг. С основанием школьной унии издание книг для воскресных школ и образование самых школ пошло успешно, потому что такие школы отлично подходили к кипучей деятельности американца. Занятый всю неделю какою-нибудь работою, он с удовольствием посвящал воскресный день на чтение книг, которые кроме назидательности имеют и некоторый научный интерес; так, среди детских книжек не мало было посвящено Библейской географии, Библейской естественной истории, Библейским древностям и т. д.¹⁰⁴⁹ Понятно, что каждое религиозное общество Америки, издавая детские книги, не упускало из виду и вероисповедных разностей и отличий в церковном устройстве своей секты; но такая тенденциозность не заходила далеко, и споры о пунктах различия сект и деноминаций не препятствовали развитию внутренней миссии чрез воскресные школы. Чтобы судить о деятельности методистов в распространении воскресных школ, мы можем удовольствоваться тем фактом, что они одни издали детских книг больше половины того числа, которое выражает количество изданий унии, составленной другими вероисповеданиями; дело в том, что методисты, – по отзывам компетентных лиц, – пренебрегают домашним воспитанием детей в религии;¹⁰⁵⁰ таким образом их деятельность для воскресных школ есть, так сказать, общественное восполнение недостаточной воспитательной деятельности частых лиц. В 1856 году у епископальных методистов было уже больше десяти тысяч школ, которые посещались ½ миллионом детей обоего пола, а к 1869 году число и школ, и учеников возросло больше, чем в 1½ раза. – Назначение воскресных школ состоит в том, чтобы дать занятие для тех детей и молодых людей, которые в будничные дни не имеют времени посещать школу и не имеют средств платить в неё деньги. С другой стороны, ими (школами) дается благочестивое праздничное занятие для людей, привыкших к деятельности, но, – по английским и американским обычаям, – не могущим заниматься в воскресный день обычною работою. В воскресных школах или одновременно занимаются дети и молодые люди обоего пола, или же тех и других по полам разделают. Ученики школы делятся на классы по их возрасту, способностям и познаниям. Есть классы детей, которые совершенно не умеют еще читать. Занятия начинаются молитвою; после чего каждый класс (6–8 человек) прочитывает свой урок репетитору; после этого репетитор спрашивает учеников по особой книге («книга вопросов») о том, что дети приготовили за неделю. На таковое занятие идет около часу времени. После урока дети идут в библиотеку школы, где им дают по 1–2 книжки, который они должны прочитать в течение недели, причем детям говорится маленькая речь по поводу их урока, поется гимн и читается молитва после окончания занятий.¹⁰⁵¹ Иногда весь урок проходит в религиозном чтении.¹⁰⁵² Если в школу являются дети, который совершенно не умеют читать, то им дают урок чтения, который часто дается людьми взрослым и занимающими высокое общественное положение, потому что репетиторами классов школы бывают часто люди весьма почтенные.¹⁰⁵³ У методистов учители и учительницы воскресных школ тщательно подготовляются раньше в преподаванию, – для чего есть несколько семинарий. – Для епископального методизма воскресные школы исправляют, так сказать, двойную, службу: они слушать и внутренней миссии и возрастанию числа членов секты, потому что дитя, посещавшее воскресную школу методизма, в редких случаях не становится методистом. – Преподаватели в воскресных школах методизма знакомятся с детьми, и таким образом получают возможность сделать выбор для высших школ секты, которые закрепляют религиозное методистское воспитание и выпускают проповедников и других руководителей секты. К числу таких учреждений нужно отнести высшие школы и богословские семинарии методистов. Еще первая конференция епископальных методистов (1784 года) подняла вопрос о необходимости Богословской школы для методистов;¹⁰⁵⁴ результатом рассуждений было основание после конференции Cokesbury-College’a в Мориленде; учебные занятия начались в 1786 году. Но так как в первое время методисты все свое внимание обратили на организацию общин секты, то школа для проповедников оставалась без присмотра, а методисты довольствовались наличным числом проповедников, которых посвятили вновь явившиеся в Америку проповедники (Кок и его помощники). К концу первой четверти настоящего периода методизма потребность в специальном образовании проповедников была уже настолько велика, что генеральная конференция разрешила учреждать повсюду школы высшего порядка.¹⁰⁵⁵ В ответ на такое постановление в 1825 году была основана школа в Кентукки; а немного спустя подучили начало шкоды в Массачусетсе и Пенсильвании. С этого времени школы методистов основываются постоянно; к улучшению их состояния очень много способствовал капитал, собранный во время празднования 100-летнего юбилея методизма (в 1839 г.). В высших методистских школах воспитываются взрослые обоих полов. В 1856 году высших школ у епископальных методистов было больше 15. Лучшими из них были школы в Коннектикуте, Пенсильвании, Делавэре, Висконсине. – До 1648 года у епископальных методистов не было отдельных богословских семинарий: одна из них была устроена в виде дополнительного учреждения при различных колледжах (высших школах). Только с 1847 года она начала свое самостоятельное существование в Нью-Гомпшайре; но, не смотря на всю её пользу для образования проповедников, её развитие шло очень медленно: в 1868 году в ней было только 32 учащихся. Отсюда уже можно заключать, как неохотно принимаются учреждения, имеющие целью поддержать известную секту, и с каким успехом действуют учреждения, имеющие характер общий, т. е. учреждения, содействующие внутренней миссии. В 1855 на частные средства (пожертвования одной дамы) была учреждена богословская семинария в Иллинойсе, которая имела больший успех, чем вышеупомянутая. Также на частные средства учреждена богословская семинария методистов в Нью-Джерси. Таким образом у методистов к 1867 году получилось и Америке около 25 школ для высшего образования в религиозном отношении, в которых воспитывается около 5000 человек. Для характеристики курса в семинарии считаем не лишним указать, что он состоит из преподавания гомилетики и пастырского Богословия, Экзегетики, системы Богословия (?) и Библейской литературы.¹⁰⁵⁶

Но если внутренняя миссия протестантских религиозных общин встречала себе некоторое противодействие в существовавших и существующих остатках не вполне уничтоженной протестантами церкви, как видимого организма, за то была такая область, где по самому существу дела невозможно было существование церкви. В этой области протестанты и прежде других методисты могли приложить внутреннюю миссию в её полном виде. Эта область – огромное число черных невольников Америки и их детей-цветных. На невольников смотрели, как на живой инструмент, и потому все заботы рабовладельцев ограничивались тем, чтобы как можно больше извлечь выгоды из этого самодвижущегося инструмента. О том, что негр имеет все качества, которыми владеет и белый, многие и представления не имели. Понятно, что, при таком взгляде на черных, не могло быть и речи о том, чтобы дать им подняться из их первобытного невежества: их обучали только ремеслам и земледелию. Попытки распространять между ними христианство, провозгласившее равенство раба и господина о Христе, строго преследовались. Если же где и распространялось между ними христианство, то это делалось тенденциозно в видах извлечения наибольшей выгоды из «этого живого товара». Методисты одни из первых обратили внимание на черных и сделали попытки к обращению их. Понятно, что вопроса о создании между неграми какой-нибудь церкви быть не могло, так как в самом лучшем случай рабовладелец мог допустить обращение своих рабов только к той церкви, к которой принадлежал он сам, здесь то и нашла полное свое применение внутренняя миссия епископального методизма. Заботливость о судьбе негров весьма ясно и определенно высказали еще основатели методизма. Джон Весли (но не Уайтфилд и Леди Гёнтингдон) принадлежал к одним из первых англичан, которые ясно и определенно высказались за освобождение их из рабства.¹⁰⁵⁷ В наследство от основателей методизма заботливость перешла к их последователям, особенно американским проповедникам методизма, появившимся из Англии, на которых по непривычке гораздо сильнее действовали все ужасы рабства, чем на природных американцев, – и, по отзывам людей, близко знакомых с историей вопроса о неграх, «нет христианского общества, которое бы больше сделало добра для несчастных сынов Африки, сравнительно с учениками Весли», – и это следует сказать не только относительно невольников Южных Штатов, но и относительно вольноотпущенных негров в Штатах Северных.¹⁰⁵⁸ Так, уже на конференции 1780 года американские руководители методизма потребовали от всех странствующих проповедников, чтобы они отпустили всех своих невольников, а на конференции 1783 года тоже самое требование было распространено на местных проповедников методизма, которые были рабовладельцами.¹⁰⁵⁹ В следующем году было решено на конференциях отлучать от общины тех членов, которые после увещаний продолжают покупать или продавать рабов.¹⁰⁶⁰ Проповедники евангелического движения в Англии унаследовали от методистов мысль о противодействии торговле неграми,¹⁰⁶¹ а веслианские методисты должны были довольствоваться возможностью помогать им в этом деле и распространять христианство среди негров в колониях Вест-Индии, о чем мы говорили раньше. Епископальному же методизму пришлось принять более живое и деятельное участие в судьбе рабов американских поселений; им приходилось нести на своих плечах двоякую работу: действовать в пользу уничтожения рабства и заняться религиозно-нравственным воспитанием черных и цветных рабов. Исторические обстоятельства дали возможность осуществить последнее раньше первого. – Распространение христианства в форме методизма между рабами началось еще очень рано. Хотя Уайтфилд был сторонником рабства, но он охотно занимался проповедью среди негров и имел значительный успех среди них. Негры-невольники, как совершенно необразованная раса, представляли для проповеди методистов самый подходящий народ. Говоря о действии проповеди методистов на народную массу, мы имели случай сделать несколько замечаний о том, что проповедники сильнее действовали на людей, у которых рефлективная жизнь мало развита, но у которых преобладало чувство и воображение. Негры-рабы были именно такими людьми, у которых была подавлена самостоятельность, преобладала чувствительность: по месту своего происхождения и деятельности они были людьми с сильно развитою фантазией. Итак, почва для распространения методизма была весьма удобная, а парализовать действие проповедников методизма было некому: рабовладельцы позволяли своим рабом все, что не отвлекло их от работы. Таким образом, в часы отдыха (ночью и по праздникам) проповедь методизма беспрепятственно могла совершаться, если не вредила интересам хозяев. Кроме негров-невольников в Штатах (особенно Северных), было много негров вольноотпущенных. Последние, как люди, не культурные, а если и культурные, то совершенно не привыкшие к самостоятельной жизни, вполне были готовы стать под те влияния, которые могли действовать на них. В устройстве своей материальной жизни они подражали европейцам, в обществе которых им приходилось жить, а в духовной своей жизни подчинялись руководству тех, кто только хотел руководить ими. Являлся ли к ним с проповедью католик-иезуит, они становились ревностными приверженцами римской церкви, приходил ли к ним протестант с Евангелием в руках, они охотно слушали его и становились представителями той или другой протестантской секты. И среди вольноотпущенных методисты более, чем кто другой, могли действовать успешно, так что число методистов из негров и цветных составляло значительную часть общего числа методистов, – а со стороны белых методистов, после указанных уже нами случаев, не проходит почти ни одна конференция без определения то одного, то другого мероприятия для облегчения судьбы этих несчастных. Но сила предания и местные условия жизни были так велики, что методистам не удалось справиться с невольничеством даже в своих общинах, потому что законодательство страны допускало существование рабов в Штатах. Необходимо заметить, что со стороны методистов были попытки повлиять на изменение общего законодательства С.-Штатов в вопросе о невольничестве. Первые епископы Американского методизма начали свою деятельность в Америке объездом общин методизма во всех штатах. Оба они (Кок и Ашбери) были европейцы по происхождению, а потому и понятия не имели о том, как живется черным в Южных Штатах. Во время объезда общин Юга они были поражены ужасами невольничества (в начале 1785 г.) и решились подать президенту конгресса просьбу об освобождении невольников; эту меру нужно признать очень решительною в виду того, что вновь родившееся государство должно было уладить множество других вопросов, естественных, необходимых и требовавших немедленного разрешения. Но формально просьба методистов не была принята президентом, потому что справиться с удовлетворением её можно было только постепенно. Вашингтон, бывший тогда президентом, сознавал что мирным путем, чрез обсуждение конгресса решить вопрос об освобождении негров нельзя, потому что невольничество обусловливало своим существованием многие стороны государственной жизни С.-Штатов, и с его уничтожением для нового государства возникало много затруднений, даже может быть опасное разложение, которое даже 80 лет спустя едва не повело к уничтожению союза (разумеем войну между Южными и Северными Штатами 1860–1865 годов). Вероятно, близкое знакомство президента с положением дел и заставило его пообещать только епископам методизма, что он подаст доклад в Конгрессе по интересующему их вопросу.¹⁰⁶² Итак, первая попытка побудить государственную власть к благоприятному разрешению невольничьего вопроса окончилась неудачно; тем не менее история должна с признательностью отметить длительное участие методистов в решении его. Их заслуга тем выше должна быть оцениваема, если припомнить, что методисты стояли в стороне от гуманистического направления конца прошлого столетия. Они решали вопрос не по идеям гуманизма, а исходя из основных положений христианства, объявившего равенство всех о Христе. Невозможность подействовать на законы страны не ослабила энергии методистов: постановления конференций епископального методизма свидетельствуют, что они стремились уничтожить невольничество по крайней мере в общинах методизма. Различные конференции подтверждали общие правила методизма, и которых запрещалось «покупать, продавать и держать рабов, как рабов». На конференции же 1812 года было определено: не посвящать в пресвитеры тех диаконов, которые не хотят отпустить своих рабов на волю.¹⁰⁶³ Положительно известно, что вопрос о невольничестве был вновь решаем конференцией 1824 года.¹⁰⁶⁴ Но и в своих общинах методисты оказались не в силах уничтожить рабство, и не только простые члены, но даже проповедники и епископы методизма имели рабов, – что сказалось в окончательном движении методистов по поводу невольничьего вопроса в 40 годах. – Возбужденное частью методистами, частью евангелическим движением, а частью идеями гуманизма, общество начало серьезно подумывать об уничтожении негровладельчества. В 1817 г. настроение общества получило осязательное выражение в том, что из североамериканцев составилась компания, которая купила на африканском материке место, с целью поселить там вольноотпущенных негров. Из переселенных и составилась Либерия – республиканское государство на западном берегу Африки. Но ревнителям свободы негров было недостаточно того, что некоторые рабовладельцы добровольно отпускали своих рабов на волю: они хотели силою освободить из неволи всех негров. Таким образом составилась партия аболиционистов (Abolitionists). Среди них было очень много методистов, которые требовали, чтобы непременно все члены-рабовладельцы или отпустили своих рабов на волю, или были исключены из общин методизма. Но так как партия аболиционистов была политической партией, а методисты по принципу невмешательства в политические дела всегда были в стороне от политических движений, то конференция 1836 года отказалась употребить решительные меры против методистов-рабовладельцев, предоставив течение дел их обычному порядку. Естественным же порядком вопрос о невольниках не мог быть решен скоро. Дело в том, что многие южные штаты могли совершенно оказаться без рабочих рук; с другой стороны, масса освобожденных из рабства негров оказалась бы тяжелым бременем для государства. Оставить их на произвол судьбы было невозможно; нужно было обеспечить их дальнейшее существование, иначе эта толпа голодных, бесприютных и невежественных людей оказалась бы роковою для течения государственной жизни. По этой то причине как общий конгресс штатов, так и генеральная конференция методистов оставляли решение затруднительного вопроса о рабовладельчестве на волю отдельных личностей. Но если аболиционисты были бессильны, когда приходилось ведаться с властью конгресса Соединенных Штатов, за то они чувствовали себя достаточно сильными для борьбы с властью такого рода, как генеральная конференция епископальных методистов. Решение генеральной конференции подействовало возбуждающим образом на епископальных методистов, принадлежавших к партии аболиционистов. Один из них, видя нерешительность конференции по отношению к данному вопросу, отделился (в 1842 году) от общин методизма и стремился собрать около себя своих единомышленников, которых оказалось около 15000 человек с несколькими проповедниками. Отделившиеся таким образом методисты образовали отдельную деноминацию «Wesleyan Methodists Church». Названием «Wesleyan» они хотели, вероятно, выразить ту мысль, что Весли, основатель методизма, был врагом невольничества. Члены этой деноминации не хотели иметь общения ни с одним религиозным обществом, которое в числе своих членов терпело рабовладельцев. Wesleyan Methodists Church не ввела ни епископов, ни предстоятельствующих пресвитеров, как это было у епископальных методистов. Для председательства на конференциях ежегодно выбирается президент; размещением проповедников по округам занимается особый комитет. В конце 60-х годов, т. е. после уничтожения невольничества, многие из проповедников и руководителей этой деноминации вновь соединились с главною ветвью епископального методизма.¹⁰⁶⁵ – Присматриваясь к истории вопроса о рабовладельчестве в общинах епископального методизма, нельзя не заметить, что среди методистов было три партии: две крайних и одна умеренная, сторону которой держала и Генеральная конференция. Одну из крайних партий мы уже видели в аболиционистах; другую крайнюю партию составляли те методисты, которые были рабовладельцами. Общая конференция методистов не решалась действовать настоятельно; вследствие этого против неё вооружились члены-аболиционисты. Тем не менее она постепенно проводила различные меры против невольничества; но эти меры были не по душе методистам, которые имели рабов. Для конференции стало принципом положение о том, что рабовладелец не должен быть избираем в какой-нибудь чин или на какую-нибудь духовную степень в общинах методизма. Так, епископ рабовладелец не мог быть уважаем в Северных Штатах, где не было рабовладельчества, хотя в Южных Штатах против такого епископа не имели ничего. Таким образом, естественно возникало разделение методистов на 2 лагеря, которые в союзе между собою быть не могли. Случай к разделению скоро представился (в 1844 году). Один странствующий проповедник методизма был отлучен окружною конференцией методистов за то, что после женитьбы не отпустил на волю полученных в приданое рабов. Это было в Балтиморе. Когда в том же городе собралась общая конференция (1844 г.), то отлученный апеллировал к ней; делегаты окружной конференции объяснили причину отлучения, прибавив, что они как в данном случае, так и вообще в вопросе о невольничестве действуют на основании «общих правил» и постановлений генеральных конференций епископального методизма, что они считают рабовладельчество большим злом. Когда члены конференции стали голосовать дело, то на стороне отлученного оказалось только 56 членов, а на стороне отлучивших его членов окружной конференции 117 голосов. Подобный же случай произошел с епископом методизма Андрью (Andre’ю); он тоже чрез женитьбу и наследство получил рабов. Судебное решение по его делу было не в его пользу (110 голосов против 68, стоявших на его стороне членов). Конференция, опираясь на такое большинство, определила: «Так как законы методизма запрещают делать изменения в постановлениях относительно деятельности епископов, и так как Андрью стал (по известным причинам) рабовладельцем, а это обстоятельство общая конференция считает препятствием к выполнению им своих обязанностей (епископа); то от лица членов Генеральной конференции ему объявляется, что он должен оставить свою должность, пока указанное препятствие не будет устранено». Против постановления возразили делегаты 13-ти окружных конференций; они говорили, что они не могут с успехом действовать в рабовладельческих штатах, если останутся в общении с Генеральною конференцией епископального методизма, а потому они просили Генеральную конференцию выработать план, по которому методисты Южных (рабовладельческих) Штатов могли бы мирным путем отделиться от методистов Северных Штатов. В мае 1845 года делегаты тех же 13 окружных конференций собрались в Луизвилле (Кентук.) и порешили окончательно вопрос об отделении от Генеральной конференции. Союз их получил название «Церковь Епископальных методистов Юга».¹⁰⁶⁶ Понятно, что на их сторону перешли и рабовладельцы-епископы методизма (Андрью и Саул). Только что названная деноминация епископального методизма вполне сходна с главною его ветвью по учению и устройству. После своего отделения она потребовала себе от главной ветви епископального методизма соответствующую часть церковного имущества и денежных фондов, которые и были переданы ей после некоторых препирательств, весьма естественных в подобных случаях. Произошедший у методистов разрыв из-за невольничества был разрывом одного из тех звеньев, которые связывали еще между собою северных и южных жителей Соединенных Штатов: те и другие мало-помалу расходились между собою по вопросу о невольничестве, чтобы не в далеком будущем выступить врагами на военном поприще. По поводу разделения методизма Jacoby говорит: «Несчастное разделение методизма несомненно было поводом в восстанию рабовладельческих штатов против правительства С.-Штатов; восстание это, правда, имело своим следствием многолетнюю войну, стоило издержек на много миллионов, – но оно повело в полному уничтожению рабства». Приписывать методизму такое значение было бы слишком много, потому что методизм никогда не имел отношений к политическим вопросам: методисты всегда выступали против насильственных средств, доказательством чего служит указанное уже нами отношение Генеральной конференции к аболиционистам из методистов. Значение методистов и разрыва их на две противоположных партии, кажется, нужно значительно ограничить. Разрыв методистов на две деноминации ускорил подготовлявшийся историческими обстоятельствами разрыв политический и усилил взаимную вражду партий. – После разрыва методистов генеральная конференция продолжала делать новые и новые постановления относительно уничтожения невольничества. В 1860 году в её протоколах говорилось: мы любовно убеждаем всех наших проповедников и братьев быть чистыми от этого великого зла и стремиться к уничтожению его всеми законными и согласными с Св. Писанием средствами, а конференция 1864 года определила: воспретить повсюду как покупку и продажу рабов, так и рабовладельчество. Окружные конференции согласились на это. Таким образом рабовладельчество методистами было уничтожено раньше, чем военные действие дали возможность Конгрессу С. Штатов законным образом уничтожить его в государстве. Междоусобная война за уничтожение невольничества началась в 1860 году: она отличалась всеми ужасами войн между цивилизованными врагами, потому что одна из воюющих сторон была нравственно испорчена рабовладельчеством; но она же была и нравственно бессильна. Южным штатам пришлось пострадать гораздо больше, чем Северным, на стороне которых оказался перевес в данном отношении. Не смотря на то, что Episcopal Methodists Church South соглашалась допустить невольничество, члены её в рабовладельческих штатах, – а особенно проповедники, – не пользовались симпатиями. По словам Jacoby, во время войны их преследовали, и многие из них поплатились жизнью; тоже самое было и с проповедниками главной ветви епископального методизма, которые проповедали уничтожение невольничества в государстве. После войны дела методистов значительно поправились. «Южная церковь» Епископального методизма в 1868 году имела 9 епископов, 2495 странствующих проповедников, 4413 местных, 503,596 белых членов и 32,085 черных и цветных. Кроме того у неё была конференция среди природных американцев (индийцев), число членов которой равнялось 2226; в ней же принадлежало множество метисов (дети европейцев и американск. туземцев). В настоящее время эта деноминация Епископального методизма стремится к распространению своей миссии в Китае, к западу от Шанхая.¹⁰⁶⁷ Надежды, которые питали методисты главной ветви пред окончанием войны из-за невольничества, не осуществились еще до сих пор. Думали, что когда будет уничтожен предлог к разрыву между двумя партиями методистов, обе ветви методизма (Episcopal Methodists Church и Episcopal Methodists Church South) воссоединятся между собою. Но вражда в южных Штатов к епископальному методизму настолько велика, что после войны присоединились к Episcopal Methodists Church только негры (и в большом количестве).

Из представленного очерка отношений епископального методизма к вопросу о рабовладельчестве видно, что методисты достаточно сделали для освобождения негров из рабства. Присматриваясь же к их деятельности для просвещения негров светом Евангелия, по справедливости требуется сказать, что методисты и настоящем случае оказались нисколько не выше других религиозных обществ С. Америки.¹⁰⁶⁸ Расовые предубеждения против чернокожих оставались, не смотря ни на какие достоинства, которыми заявляли себя черные люди после их освобождения из рабства. Среди методистов белых и не-белых таковые предубеждения сначала обратились в неприязнь, а потом перешли во вражду, окончились они разделением методистских общин из негров с методистскими общинами из белых.¹⁰⁶⁹ Итак, методисты, подобно всем другим, не хотели поставить на один уровень с собою черных и цветных членов своих общин, хотя с большою ревностью проповедали им христианство под формами методизма. В 1787 году белые методисты хотели исключить из своих собраний негров, метисов и мулатов. В 1793 году белые методисты направляли все свои усилия к тому, чтобы черные не построили своей капеллы, хотя им и не удалось воспрепятствовать последним в их намерениях. Один англиканский епископ помог черным методистам в их первой попытке к религиозной эмансипации от методистов белых.¹⁰⁷⁰ Удачный исход первой попытки не замедлил вызвать вторую, третью и т. д. Во многих местах стали появляться капеллы черных методистов, устроенные по образцу Вефиля (так названа капелла, устроенная в 1793 году); в них постоянно раздавалось экстатическое Богослужение, произносилась проповедь и происходили сборы пожертвований на дела благотворительности и для прославления тех, кто озаботился уничтожить негроторговлю. Особенною талантливостью отличались речи, которые были опубликованы в Филадельфии и Нью-Йорке министерами черными и цветными.¹⁰⁷¹ Отсюда следует, что уже в конце прошлого столетия многие негры заявили себя людьми вполне даровитыми и способными стать на один уровень с проповедниками белыми; между тем последние никак не могли свыкнуться с мыслью о том, что представители этой угнетенной, забитой нации так быстро пойдут вперед, что успеют перерасти своих учителей. Не смотря на все попытки сгладить расовое недовольство между черными и белыми, нетерпимость последних дошла до того, что негры принуждены были отделиться от главной ветви методистов и основать самостоятельную церковь. Негры в своих общинах имели много черных проповедников, которые даже были посвящены в степени священства (диаконы, пресвитеры и епископы). Тем не менее белые методисты не хотели давать им самоуправление, подчиняя их постоянному надзору странствующих проповедников епископального методизма.¹⁰⁷² Такое отношение к черным методистам и было поводом к разделению. Движение негров началось в Филадельфии, в 1816 году. Тогда передовою личностью среди черных методистов был некто Ричард Аллен. Он главным образом действовал для устроения первой негрской капеллы; он же был избран и посвящен в епископы для черных методистов. В начале 1816 года он отделился от епископально-методистской церкви; к нему присоединилась большая часть негрской общины. После отделения их в Филадельфии было созвано общее собрание черных методистов, которое и решило, что те члены методизма, которые хотят присоединиться к неграм и составить независимую «Африканскую-методистскую церковь», должны отделиться от главной ветви епископального методизма. Таким образом произошло одно из важнейших и обширнейших выделений из епископального методизма. Новая деноминация получила название: «African Methodists Episcopal Church». В общих чертах учение и церковное устройство этой деноминации сходно с епископальным методизмом. Главное отличие состояло в том, что местные проповедники и делегаты из мирян получили право участвовать в заседаниях конференций. Первым епископом был Р. Аллен; первая генеральная конференция их происходила в 1816 году. В 1817 году они опубликовали сочинение под заглавием: The doctrine and discipline of the Episcopal African Methodists Church. Сочинение это служит их молитвенником, катехизисом и требником и обнимает собою все стороны жизни негров-методистов, как самостоятельного религиозного общества. Одною главою книги уничтожается существование невольничества. – Ненависть белых методистов к черным пользовалась всяким поводом для того, чтобы сделать последним неприятность. Так, в 1822 году был, как говорили, открыт заговор в Чарлстауне, в котором участвовали будто одни черные методисты. Некоторые из них были привлечены к суду, но самое тщательное расследование дела не могло доказать виновности привлеченных к делу, так что можно предполагать, что вся эта темная история вымышлена, и негры страдали невинно. Обвинительный протокол по этому делу не может служить, как исторический документ, потому что он составлен белыми и заведомо пристрастно; для точного определения виновности или невинности черных методистов необходимо было бы иметь документ, составленный негром, если бы таковой мог быть опубликован.¹⁰⁷³ Так относились к неграм сами методисты, отличавшиеся ревностью в деле их освобождения от рабства, хотя многие из негров уже пользовались свободою. Понятно, что негры-методисты, еще остававшиеся рабами, находились в полной религиозной зависимости от своих религиозных просветителей (методистов белых); а от своих господ терпели еще больше. Так, в 1823 году в Бриджтауне (на острове Барбадос) веслианские методисты разрушили африканскую капеллу, уничтожили библиотеку богослужебных и других книг; а приведенные в ужас проповедники из негров разбежались. Все бесчинства, о которых идет речь, были произведены рабовладельцами, которым было неприятно, что их живые орудия служат Богу так же, как и цивилизованные люди. Католические писатели¹⁰⁷⁴ обвиняют протестантов в зверском обращении с неграми; но справедливость требует сказать, что и католики были не свободны от жестокостей. Война за уничтожение невольничества скорее говорит против католиков, потому что за рабовладельчество стояли южные штаты, в которых католическое население было очень распространено. Отношение к рабам зависело не от вероисповедания, а от образованности и личных качеств господ. Но как католики, так и протестанты должны сознаться, что между хозяевами-рабовладельцами нередко встречались люди вполне невежественные и с зверскою натурою. Весьма трудно объяснить себе, почему европейцы, и в частности англичане и их потомки американские янки, отличались нетерпимостью в отношении к неграм, хотя энергично стремились к уничтожению рабства. Возьмем методистов. Стремление их к освобождению и «евангелизации» негров нам уже известны. Отчего же они не могли помириться с мыслью о возможности того, что негры когда-нибудь могут начать добиваться эмансипации в религиозно-нравственном отношении? Кажется, что в данном случае имело место ложное представление о духовно-нравственном состоянии африканской народности. Она, как стоявшая позади других в своем развитии, по мнению методистов, должна была и всегда оставаться такою: чтобы негры когда-нибудь поднялись на один уровень с белыми, методисты, этого не допускали; они думали, что если были руководителями духовно-нравственной жизни черных в начале, то останутся такими руководителями и всегда; они не замечали поднятия черных в умственном и нравственном отношениях. А между прочим это поднятие происходило весьма быстро.¹⁰⁷⁵ Белые методисты забывали, что стать методистом в самом настоящем смысле этого слова весьма не трудно. Цензом для этого было не умственное развитие, не глубокие богословские познания, а умение приводить тексты Св. Писания и толковать их в приложении к несложным методистским воззрениям. Если к этому прибавить еще желание жить, строго соображаясь с «правилами» методизма, и некоторая уступчивость требованиям этих правил, то получался методист в полном смысле слова. Негры же, которых умственные способности и понятливость выдержали после эмансипации самую строгую пробу, очень скоро усвоили себе доступные сердцу человека истины Евангелия и познакомились с религиозно-нравственною литературою методизма. К строго-методистскому образу жизни их подготовляла самая школа невольничества: она приучала их вставать рано, ложиться поздно и за всякий малый проступок ожидать плетей от управляющего. В тоже время им воспрещалось употребление спиртных напитков, кормили их плохо и не давали не только роскошной, но (часто) даже самой необходимой одежды. Понятно, что из такой школы должны были выходить прекрасные методисты, потому что невольническая жизнь может быть вполне верно охарактеризована, как школа сокращения потребностей до наименьшей степени. После такой школы не трудно было следовать ригористическим требованиям общих правил методизма. Итак, негры очень скоро поднялись до точки того умственного и религиозно-нравственного состояния, в котором были белые методисты, и даже высшие представители этого религиозного общества; а последние этого не замечали. Другими словами: здесь повторился факт, аналогичный с психическим состоянием учителя, который не замечает умственного развитии своего ученика, когда сам учитель находится на точке неподвижности. Результатом такого ложного положения сторон был разрыв отношений их между собою. Что негры-методисты дошли до одного уровня со своими религиозно-нравственными просветителями, это видно из последующей истории их религиозных обществ. – Методисты, как мы уже говорили, действовали удачно среди негров потому, что не встречали себе противодействия в определенных церковных учреждениях: они вполне прилагали к делу внутреннюю миссию протестантизма. После этого весьма понятным становится быстрый разрыв негритянских методистских общин с епископальным методизмом. Методисты не внушили неграм строгих представлений о каком бы то ни было церковном обществе; они проповедали им «чистое Евангелие» без всякого отношении к видимой церкви. Таким образом и вышло то, что негры не имели понятия о важности видимой церкви и легко порвали связь с тою из них, которая начала просвещать их евангельским учением. Они отделились от неё, как только почувствовали себя в силах начать самостоятельное религиозное существование. Сами белые методисты сознаются, что негры были способны к таковому существованию. «Церковь эта (African Methodists Episcopal Church) имела постоянно дельных и способных руководителей во главе своей, хотя все 8 епископов, которые перебывали у неё до 1868 года (из которых трое уже умерло), были прежде невольниками, за исключением упомянутого основателя её Р. Аллен» – говорит Jacoby. В 1867 году к этой деноминации методизма принадлежало 10 конференций в Соединенных Штатах; делами распоряжалось 5 епископов, 550 странствующих проповедников, 1500 местных проповедников и 200,000 членов, ⅞ которых находилось в южных штатах. Церковное имущество деноминации простиралось до 4 миллионов долларов. В Филадельфии у них есть своя типография, свой еженедельный орган, а в Огио – высшая школа. В 1820 году образовалось новое религиозное общество черных методистов в Нью-Йорке. Для отличия их называют: первое – African Methodists Episcopal Church Bethel (Вефиля), а второе – African Methodists Episcopal Church Zion (Сиона). Различие этих религиозных обществ стоит в связи с первыми капеллами упомянутых деноминаций. В 1867 году «церковь Сиона» имела 6 епископов, 16 конференций, 694 проповедника и 64,800 членов.¹⁰⁷⁶ В последнее время (особенно после войны за уничтожение невольничества) обе африкано-методистские деноминации стремятся к соединению с главною ветвью. Но все их попытки стать на один уровень с представителями других религиозных обществ, и в частности с руководителями методистов белых, встречают со стороны последних серьезные препятствия.¹⁰⁷⁷ Фактически воссоединении негров еще и теперь не произошло.

Итак, после характеристики деятельности методистов для внутренней миссии, мы можем сказать, что они сделали много в отношении её. Правда, основная идея внутренней миссии провозглашена была гораздо раньше: она скрывалась в отрицании видимой церкви и провозглашении всеобщего священства еще первыми реформаторами, но последовательного развития этих положений до конца не сделали ни Лютер, ни его последователи. Окончательный вывод из них сделали гернгутиане и методисты. Но первые окончили дело основанием «церкви» в церкви, а потому и не приложили своих выводов из основоположений протестантизма к жизни. Проведение в жизнь крайних выводов из учения о всеобщем священстве из отрицания видимой церкви сделали методисты, – и им должно приписать действительное осуществление того, что стало известно у протестантов под именем внутренней миссии. Но над методистами же обнаружился и весь вред, бывший следствием внутренней миссии. Методизм не обладал свойствами для того, чтобы стать народно-просветительною силою и охватить своею внутреннею миссиею весь христианский (или, по крайней мере, протестантский) мир; члены его, – представители внутренней миссии, – обратились в одно из религиозных протестантских обществ, т. е. в некоторое подобие церкви, которую они хотели заменить. Таким образом не выдержано было главное условие, необходимое для успешного развития внутренней миссии, т. е. действование помимо всякого церковного общества. Обратившись в таковое общество, методизм подвергся судьбе таковых обществ, не имевших под собою прочных основ: оказалось, что члены его (разумеем первых проповедников методизма и его руководителей вообще) употребляли в дело обоюдоострое оружие – внутреннюю миссию. При помощи её методисты старались уронить значение тех религиозных обществ, на членов которых они хотели действовать. Но, разрушив понятие об авторитете церкви, они ничем не гарантировали существование своего общества, как отдельной церкви. В результате оказалось то, что неофиты методизма (возьмем хоть негров, хоть представителей других религиозных деноминаций методизма) восстали на тех же основаниях против самого методизма, как отдельной церкви. Дело в том, что методисты на практике не довели до крайности принципа субъективизма и его необходимого следствия – всеобщего священства, – хотя довели его в теории, т. е. провозгласив идею внутренней миссии и сделав попытки применить последнюю к жизни, они не довели её осуществления до последних пределов. Многочисленные деноминации методизма, которые вводят у себя представительство мирян, в деле управления делают не иное что, как только вводят всеобщее священство, которое в конце концов вводится и главными ветвями методизма (веслианским и епископальным). Мы еще не касались вопроса внутренней жизни епископального методизма; но нам уже известно, что у веслианских методистов данный вопрос решен положительно; немного ниже мы увидим, что так же положительно решен он и епископальными методистами.

Государственная власть С.-Штатов с самого начала, как известно, стала во внешнее отношение к церковной жизни граждан. Таким образом, все религиозные общества в С.-Штатах получили полную равноправность почти с самого провозглашения независимости и были вполне предоставлены своим собственным силам в их дальнейшем существовании. Отсюда становится понятным, почему Епископальный методизм по сравнению с Веслианским должен был выработать несколько иные формы для управления общинами. В то время, как последний стоял на ряду с господствующею церковью, находясь в некоторой зависимости от неё (по вопросу о таинствах и священнослужителях), Епископальный методизм сразу стал около той же церкви в Америке, как вполне равноправное с нею религиозное обществ, потому что в Америке отношения Епископальных методистов и Англикан не были определены законами страны, как это было в Англии. Правда, Deed of Declaration давал Веслианскому методизму некоторые права; но они не были так широки, чтобы уравнять методизм с господствующею церковью: Веслианский методизм никогда не добился того, чтобы члены его считались выше диссентеров или, по крайней мере, нонконформистов. В Америке после объявления независимости С.-Штатов каждый христианин, без различия его исповедания, признавался полноправным гражданином. По этой то причине основателю методизма возможно было для американских методистов создать более определенные формы церковной жизни. Здесь их ничто не ограничивало: государственная власть относилась безразлично, а господствующего религиозного общества не было. В результате вышло то, что в то время, как конференция Веслианского методизма должна была точнее определить свое положение в отношении к государству и другим церковным обществам, конференция Епископального методизма могла обратить свою деятельность на упрочение своего могущества чрез завоевание большего и большего числа членов. Вопрос об устройстве управления, волновавший до самого последнего времени Веслианскую ветвь методизма и бывший причиною его раздробления, почти не касался Епископального методизма; а коснувшись его, этот вопрос был разрешен легко, без внутреннего напряжения, потому что местные условия жизни указали Епископальным методистам единственно возможный исход при разрешении его. В Англии большое значение имели традиции, а потому, когда в общинах методизма поднимался вопрос о таком или ином преобразовании по управлению, прежде всего возникал вопрос о том, как смотреть на то или другое преобразование с точки зрения на его каноничность: возникал вопрос о том, соответствуют ли то или другое преобразование предписаниям «общих правил» методизма и постановлениям конференций первого периода. Таким образом, консерватизм относительно форм жизни, заметный в английском народе вообще, отражался и на методистах Веслианской ветви. Иначе дело обстояло у Епископальных методистов: неудержимое стремление вперед, перемена одной формы на другую, характеризующие американского жителя (янки) вообще, заметна и у янки-методиста. Первые серьезные нарушения канонов Епископальной церкви сделаны американскими методистами: в Америке раньше, чем в Англии, проповедники миряне стали совершать таинства; там же раньше, чем в Англии, сделаны отступления от «плана» Весли, которым он руководился в управлении общин. Там же почти без колебаний принято и ординированное Джоном Весли духовенство; а если и встречались некоторые возражения, то они прошли без борьбы, потому что исходили от проповедников и членов, явившихся из Англии, где, повторяем, традиция имела большее значение. Самое учреждение того, что известно у Американских методистов под именем «епископств», оказалось возможным только в Америке, а не применимо было в Англии, хотя английские общины методизма нуждались в епископах не меньше, чем общины американских методистов. Надеемся, что с указанной точки зрения будет понятна дальнейшая история Епископального методизма.

Первые епископы Американского методизма (д-р Кок и Ашбери) после заседаний декабрьской конференции 1784 года отправились путешествовать по С.-Штатам для обозрения общин Епископального методизма. В существе дела епископы эти были ничто иное, как странствующие проповедники. Если бы потребовалось точнее охарактеризовать значение «епископ» у американских методистов, то без ошибки его можно было бы уподобить «предстоятельству» у английских методистов, с тою только разницею, что assistant или superintendent Веслианских методистов выбирается конференцией для надзора за деятельностью проповедников известного округа, епископ Епископальных методистов избирается конференцией, но посвящается уже существующими епископами и заведует контролем над общинами всех местностей епископального методизма, председательствуя во всех собраниях по делам. Так было в начале второго периода истории методизма. Следовательно, епископ постоянно должен был разъезжать по тем местностям, где были общины методизма и наблюдать за всеми сторонами их жизни. Но территория, занимаемая С.-Штатами конца прошлого столетия, уже была настолько велика и методисты расселились по ней так редко, что объезд общин для двух наличных епископов в продолжении года был совершенно не возможен, и потому не возможно было составлять отчетов к тому времени, когда происходила конференция. С другой стороны, было совсем немыслимо ежегодно собирать на конференцию всех проповедников методизма по дальности расстояния, неудобству путей сообщения и необходимости больших денежных затрат. Такое неудобство уже раньше заставило методистов совершать в год две конференции в разных местах Штатов; теперь оно грозило повести к раздроблению методизма на части, потому что ни одна из конференций не могла произойти так, чтобы на ней участвовали все проповедники, а потому не могла делать постановлений, обязательных для всех Американских общин методизма. Для избежания таких затруднений епископы (оба из Англии!) пытались было ввести некоторое время синодальное управление, в роде конференции «законной сотни» Веслианского методизма. Но американцы скоро поняли, чем может окончиться такая постановка дела. Синоды, или соборы выборных лиц были только в продолжение двух лет: большинство проповедников воспротивилось им, так как подобное нововведение грозило обратить конференцию в олигархическое учреждение, – что даже в аристократической Англии вызвало борьбу, как мы видели раньше (история с F1у Sheets). Затруднение было устранено 8 лет спустя после основания Епископального методизма (Episcopal Methodists Church) чрез нововведение сравнительно с планом Джона Весли, но такое нововведение, которое вполне соответствовало условиям местной жизни и характеру янки. В 1792 году епископы (Кок и Ашбёри) созвали общую конференцию, в противоположность ежегодно происходившим конференциям в каждом более или менее значительном округе, – каковых конференций в 1792 году уже было 8. Только общая конференция могла быть распорядительным собранием в отношения всего Епископального методизма, а потому и было постановлено созвать вторую¹⁰⁷⁸ общую конференцию в 1796 году.¹⁰⁷⁹ – На конференции 1792 года были вновь пересмотрены и подтверждены «правила» методизма, а вообще относительно перемен в устройстве Епископального методизма было определено: «Необходимо, по крайней мере, ⅔ голосов, чтобы признать силу нового какого-нибудь определения или отменить старое; однако, правило может быть изменено или улучшено простым большинством голосов наличных членов конференции».¹⁰⁸⁰ Другие постановления общей (Генеральной) конференции Епископального методизма касались выбора, посвящения и привлечения к суду епископов, а также вознаграждения проповедников за труды. Все проповедники методизма были уравнены в отношении вознаграждения; а чтобы уравновесить их деятельность, конференция признала необходимым стеснить до некоторой степени свободу членов общин методизма. Она постановила, чтобы члены методизма только с разрешения проповедника перемещались из одного округа в другой. Таким постановлением конференция имела в виду предупредить случаи опустения одних округов методизма и переполнение других, а также перемещение членов в незаселенные еще места, – что всегда было возможно в С. Штатах, где жители передвигались в своих поисках за лучшим местом поселения. – Согласно определению конференции 1792 года, епископы должны были взять на себя обязанность наблюдения над проповедниками и размещение их по отдельным округам. Но, по всей вероятности епископы, или по крайней мере один из них (Ашбери), оказались притязательными в деле размещения проповедников методизма. С другой стороны, такой порядок дела выдвигал епископов над проповедниками, как высшую власть, которая, попавши в руки властолюбивых людей, могла обратиться в тяжелое бремя не только для отдельных личностей, но и для всей конференции. Что касается самых епископов, нужно сказать, что они вовсе не заботилась о том, чтобы приспособиться к привычкам и взглядам местных жителей Штатов. Они забывали строгое различие между англичанином и американцем и хотели пересадить из Англии методизм в том его виде, в каком он оставался при жизни Весли. В частности, относительно Ашбери нужно сказать, что это был человек крутого настойчивого характера и притом властолюбивый; и такому человеку преимущественно приходилось заниматься размещением проповедников методизма по округам. Весьма естественно, если оказались проповедники, которые были недовольны существующим постановлением о распределении их по округам. Первые признаки недовольства были высказаны в Виргинии. Высказал недовольство «очень любимый общинами проповедник», бывший несколько лет старшим проповедником округа. Вероятно, ему приходилось переместиться в другой округ, согласно с назначением епископа; очень может быть, что ему нужно было переселиться в округ бедный, совершенно неизвестный, менее населенный, бросив округ, в котором он был уважаем. Нужно думать, что недовольство постановлением конференции (1792) сказалось непосредственно после его опубликования, потому что Генеральная конференция 1792 г., по словам Якоби, ожидала возмущения и для предупреждения возмущений вообще постановила: «Если какой-нибудь член явно выскажется в своих стремлениях произвести разделение в общинах чрез порицание порядка жизни и учения нашей церкви, то все возмущенные им должны быть увещеваемы старшим проповедником округа, и если они продолжают упорствовать в своих вредных выходках, то должны быть исключены из общества». Настроение членов конференции, так резко сказавшееся в приведенном определении, показывает, что реформаторские стремления недовольных проповедников были еще неуместны: их заявление против постановления конференции 1792 года не было принято конференцией; напротив, последнее её решение подтвердило постановление первое. Таким образом, недовольные проповедники под предводительством O’Kelly (упомянутый предстоятель Виргинского округа) ничем другим не могли заявить своего недовольства, кроме выделения их из епископального методизма, – что они и сделали, основав новую деноминацию методизма под именем «Республиканских методистов» (Republican Methodists). Главным центром их деятельности была Виргиния, где, по словам Jacoby, они причинили много вреда и беспокойств. Деноминация эта широкого распространения не имела, потому что O’Kelly, известный и любимый в Виргинии, не пользовался симпатиями в других округах методизма. По словам одного историка методизма (из методистов), современника событий, о которых идет речь, видно, что уже в начале настоящего столетия трудно было найти двух членов этой деноминации, которые не разногласили бы между собою; а «общее число членов её постоянно сокращается».¹⁰⁸¹ Тем не менее возмущение проповедников в Виргинии было причиною порядочных беспокойств для общин методизма в этой местности, и только настойчивость епископа Ашбери могла справиться с волнениями. Епископ Кок путешествовал в это время по европейским странам, задавшись целью, с одной стороны, умиротворить возникавшее после смерти Весли волнение в общинах Веслианского методизма; с другой стороны, ему хотелось воспользоваться морским и торговым значением Англии и Голландии для успешного распространения методизма в колониях этих держав. Следовательно, вся многосложная задача приведения в порядок жизни общин Епископального методизма в первое время его существования падала на епископа Ашбери: Кок приезжал в Америку только по временам. Между прочим он явился в 1796 году к началу заседаний Генеральной конференции этого года. Успехи Епископального методизма за последние годы вызвали необходимость позаботиться о более точном разграничении управления в общинах методизма. Все общины были подчинены управлению шести окружных (годичных) конференций, чем была ограничена свобода епископов созывать конференции в количестве, желательном для них. Другие рассуждения конференции касались обеспечения средств для содержания проповедников, обремененных большой семьей, а также обеспечения денежных средств от растраты при постройках общественно-методистских зданий. Одним из важных вопросов, занимавших членов конференции, был вопрос о выборе нового епископа. Дело в том, что методизм значительно распространился за последние годы, и одному Ашбери, при постоянных разъездах Кока заграницею, было трудно справиться с массою дел, возложенных на епископа. Но, нужно думать, это было неприятно старым епископам, потому что они пытались отклонить членов конференции от их плана: Кок обещался проводить времени в Америке больше, чем прежде. Но обстоятельства заставили членов конференции уступить только на короткое время, потому что промежуток между конференциями 1796 и 1800 годов показал необходимость приступить к выборам нового епископа безотлагательно. Ашбери был болен и просился на покой, а Кок снова собирался в Европу. Конференция 1800 года хотя и отговаривала его от поездки, но отпустила с условием, что он возвратится к заседаниям следующей Генеральной конференции. Таким образом явилась возможность выбрать нового епископа без сопротивлений, как необходимое лицо для помощи слабому уже Ашбери. Выбран был прибывший вместе с Коком посвященный Джоном Весли в «пресвитера» Гуаткот (Whatcoat), который и был теперь посвящен в епископа Коком и Ашбери, при содействии старейших проповедников (пресвитеров). Раньше описанное недовольство, возникшее между белыми методистами и неграми, показало первым, что движение между последними по поводу устройства самостоятельного богослужения для черных должно быть удовлетворено положительным определением; а потому конференция поручила епископам посвящать черных методистов для служения в тех местах, где черные методисты устроят отдельный молитвенный дом. Конференция 1804 года точнее определила округи и предел действования окружных конференций; вместе с тем было постановлено, что каждый проповедник должен служить в округе не дольше двух лет. Последнее сделано было в тех видах, что по отсутствию на этот счет точных правил проповедники неохотно меняли округа после того, как оканчивался срок их службы в известном месте, оставаясь обыкновенно в округе три года. – Количественный прирост методизма и соответственное ему возрастание числа проповедников побудили членов конференции 1808 года сделать важные преобразования в управлении епископального методизма. При распространении методизма в далеких западных окраинах С. Штатов проповедникам этих местностей становилось очень трудным делом аккуратное появление на заседание Генеральной конференции, которая обыкновенно совершалась в восточных штатах. Таким образом происходило то, что проповедники приморских штатов имели численный перевес над проповедниками штатов внутренних, неравномерность подобного рода могла повести к раздорам и разделению методизма. Для устранения её конференции определила, чтобы проповедники не все являлись для заседаний на конференции, а посылали от себя представителя (одного на 5 проповедников). По смыслу определения конференции 1808 года общая конференция и в таком составе (т. е. из пятой части проповедников) имела полную силу для законодательства по церковным делам епископального методизма. Но такая конференция не должна была изменять членов веры методизма, «общие правила» его, ни должна была отменять сан епископа и определения, касающиеся его деятельности («план объезда» общин); не должна была она касаться также правил, относившихся к судебно-дисциплинарной практике епископального методизма, к распределению денег, вырученных с книжной торговли, а также существовавших в виде «патентованного фонда».¹⁰⁸² Итак, полномочия Генеральной конференции были значительно ограничены, соответственно ограничению числа её членов. Постановления, ограничивавшие права общей конференции, известны под именем «Restrictive Rules» и составляют вместе с членами веры и общими правилами епископального методизма главные основоположения церковной практики его. Следующая конференция была составлена уже не из всех проповедников, а из делегатов от проповедников, а потому не могла уже создавать важных преобразований по делам епископального методизма. Тем не менее ей удалось ограничить власть епископа в выборе старших проповедников для округа, которые были представителями власти епископов в их отсутствие; нужно полагать, что с 1812 года епископы представляют нечто в роде отчета о состоянии церкви методистов за 4 года (от общей конференции до другой общей конференции), и, вероятно, по побуждениям со стороны общей конференции. Другие вопросы, которые занимали конференцию 1812 года, а также конференции 1816–20 годов, не имеют отношения к изменению существенных пунктов в управлении общинами: они касались или вопроса о невольничестве, или вопросов о содержании проповедников, об испытании их и т. под. Крупным событием этого времени нужно считать выделение черных методистов в особую деноминацию и разделение Канадских Епископальных методистов на две части, из которых одна отошла к Веслиaнскому методизму. По поводу последнего разделения методистов Канады были восстановлены дружеские отношения методистов Веслианских и Епископальных, прерванные после смерти Кока, объединявшего своею деятельностью обе ветви методизма. Нужно предполагать, что восстановление сношений американского методизма с английским имело влияние на последующую за тем историю вопроса об управлении Епископально-методистскою церковью, – что успело отразиться уже в первое четырехлетие сношений. Мы разумеем вопрос о представительстве мирян на конференции на ряду с другими членами – проповедниками методизма. К решению этого вопроса члены конференции были побуждены движением среди общин методизма, которое приняло довольно резкие формы и выразилось в том, что конференция получила несколько прошений и предложений со стороны проповедников и мирян о допущении последних к управлению. Прошения оставлены были без последствий – почему в общинах возмущение усилилось и причинило то, что несколько тысяч недовольных членов выделилось и составило новую деноминацию методизма Protestant Methodists Church (Протестантскую методистскую церковь). Движение в пользу представительства мирян началось в частных кружках; следует только удивляться тому, что в республиканской Америке оно началось сравнительно поздно. Не смотря на это, оно приняло более решительный характер, чем в Англии, хотя кружок «Reformers» (представителей этого движения) был мал, но он, как видно, располагал значительными средствами: реформаторы в самом начале основали свой периодический орган, хотя и не решились действовать открыто. Первоначально они стремились ограничить власть Генеральной конференции, а потом начали требовать представительства мирян. Но конференция Епископального методизма по своему устройству более соответствовала народному характеру американцев, чем конференция Веслианского методизма – характеру англичан. По этой причине первая чувствовала под собою более твердую почву, чем последняя: Генеральная конференция попросту отказала «реформаторам» в их просьбе, а наиболее ревностных представителей движения отлучила от общества. Для умиротворения недовольных предпринята была литературная борьба при помощи периодической печати, с каковою целью писались статьи и заметки в защиту существующего порядка вещей. Однако, полным примирением реформаторов дело не окончилось: в 1830 году они и основали только что упомянутую деноминацию «Протестантских методистов». При отделении их было только 5000 с 83 проповедниками. В 1868–1870 годах их было около 100,000 членов с 1600 различных проповедников. Сходная во всем остальном с главною ветвью Епископального методизма, эта деноминация отличается только устройством своих конференций: члены конференции поровну набираются из проповедников и мирян;¹⁰⁸³ они и решают все вопросы, относящиеся к законодательству и финансовой стороне жизни деноминации. – Конференции с 1824–1840 гг. ничего нового не внесли в область управления общинами методизма, если не считать незначительного постановления конференции об изменении «ограничительных правил» (Restrictive Rules), изданных конференцией 1808 г.: по постановлению Генеральной конференции 1832 года, для отмены или замены одного из правил было достаточно только ¾ членов окружных конференций и большинство ⅔ общей (Генеральной) конференции. Потрясение, произведенное вопросом о рабовладельчестве, сказалось в 1840–1844 году настолько сильно, что дальнейшие преобразования в области управления были предприняты методистами только после отделения общин, находившихся в Южных Штатах (в 1844 г.). Из того преобразования, которое было сделано конференцией 1844 года, ясно видно, как методисты смотрели на епископский сан: они видели в нем не Богоучрежденную степень священства, а только временное человеческое служение, которое продолжается только до тех пор, пока человек способен его нести. Выходя из такой точки зрения, конференция сочла возможным ограничить власть епископа. Нельзя не заметить при этом, что поводом к ограничению был один из епископов, выбранных на место отошедших к партии методистов-рабовладельцев. Это показывает, как прогрессивно прививались к методизму среди американцев крайние протестантские взгляды: такие епископы, как Кок, Ашбери и другие, приехавшие из Англии, методисты вряд ли помирились бы с мыслью о возможности унизить епископский сан. Наоборот, один из епископов нового времени сам предложил конференции на обсуждение мысль о том, что епископа должно считать епископом только тогда, когда он беспрепятственно может отправлять свои обязанности. В противном случае (в случаях болезни, несогласия в образе мыслей, стремлений к рабовладельчеству, лености и т. п.) конференция должна и имеет право замещать такового. Конференция 1844 года охотно приняла и утвердила в смысле действующего закона предложение епископа, которому первому же пришлось на себе испытать силу её определения: он по болезни должен был оставить свое епископство (в 1852 г.). – Дальнейшая история вопроса об управлении Епископального методизма разыгралась и приняла решительные результаты в конце 50-х и в продолжение 60-х годов. На Генеральную конференцию 1856 года поступило порядочное количество заявлений о том, что пришло время ввести представительство мирян на конференции на ряду с проповедниками. Как решила дело конференция 1856 года, нам не известно. Вопрос снова был поднять на конференции 1860 года, но после голосования был решен в отрицательном смысле: члены конференции убедились, что можно еще на некоторое время продлить существующий порядок вещей. Впрочем, в ответ на постоянные заявления конференция определила, что согласится допустить такое важное преобразование, если окажется, что этого желают все члены методизма. Конференция 1864 года подтвердила это постановление. Окончательное решение беспокоившего общины вопроса¹⁰⁸⁴ предстояло конференции 1868 года, которая и определила (большинством 231 голоса против 3) допустить перемены в составе конференции и выработала для этого следующий план: 1) первое отделение первой главы второй части наших церковных законов (говорили члены конференции) должно быть изменено так, чтобы на вопросы: «Кто должен присутствовать на конференции?» «Каков её порядок и какие она имеет полномочия?» – ответ был такой: конференция должна состоять из делегатов (представителей) от проповедников и мирян. Первых должно быть по 1 на тридцать членов каждой окружной конференции (выбираются ли они по старшинству, или по достоинству – это зависит от желания членов окружных конференций). Выбирать, однако, должно таких, которые пробыли странствующими проповедниками полных 4 года, а ко времени заседаний конференции были в полном союзе с общинами методизма, т. е. полными членами. Вторых должно быть по 2 от каждой окружной конференции, исключая тех конференций, которые присылают только одного из членов-проповедников: такие высылают только одного делегата из мирян. Делегаты миряне избираются выборною конференцией, состоящею исключительно из мирян и собирающеюся в тех же самых местах, где и окружная конференция, предшествующая Генеральной конференции. Выборная конференция должна состоять из членов методистов каждого округа (по 1-му от участка или станции), которых выбирают ¼-годичные конференции, непосредственно предшествующие окружной конференции, для которой нужны выборы. Предполагается, однако, что ни выборная, ни Генеральная конференции не будут иметь членов, которые моложе 25 лет и меньше 5 лет состоят полными членами методизма. Ответ на вторые 2 вопроса должно изменить так: Когда бы ни собиралась конференция, каждый раз требуется присутствие ⅔ делегатов, чтобы конференция имела право произносить заключения после обсуждения вопросов; делегаты должны относиться один к другому, как члены единого тела. Но они должны подавать голоса отдельно, если таковая подача голосов требуется ⅓-ею частью голосов каждого сословия (т. е. проповедников и мирян). Но для полной силы какого-нибудь определения требуется согласие обоих частей Генеральной конференции. 2) Было решено, чтобы в июне 1869 года в какой-нибудь день (только не воскресный) сделана была в капеллах общая подача голосов по вопросу о том, вводить ли представительство мирян на конференции, или нет. В голосовании было определено участвовать только активным членам, а не тем, которые приняты на испытание. После в протокол было внесено, что в голосовании должны участвовать и женщины. Подача голосов должна производиться под надзором старшего проповедника и двух мирян, выбранных ¼-годичною конференцию. Надзирающие должны были заботиться о том, чтобы голоса были собраны со всевозможною точностью. О результате подачи голосов каждая община должна была известить главного окружного проповедника (предстоятеля); а последний был обязан передать результат председательствующему на окружной конференции епископу, – что вносится в протоколы каждой окружной конференции. При первом заседании окружных конференций после подачи голосов должно, чтобы случившийся там епископ прибавил ко второму из «Restrictive Rules» следующее: конференция должна допускать не больше 1-го представителя на 14–45 членов конференции округа и не больше 2 делегатов-мирян от каждой окружной конференции. 3) Было определено, что в случае, если большинство членов методизма и больше ⅔ членов окружных конференций выскажутся за представительство мирян, то конференция 1872 года требуемым большинством введет такую важную перемену в управлении методизма и допустит в заседания избранных уже делегатов. – Устраивая такую сложную процедуру подачи голосов, Генеральная конференция поступала весьма осмотрительно. Она знала, что ложный шаг в таком важном преобразовании будет гибельным для методизма, чему прекрасным примером было положение «законной сотни» Веслианского методизма во время борьбы с Fly Sheets. Наоборот, всеобщее голосование вопроса вело к верному исходу: оно или раз навсегда прекращало об этом всякие суждения, или же мирным путем решало вопрос в пользу мирян. Чем окончилось затеянное конференцией голосование, мы в подробностях не знаем: известно только, что конференция должна была допустить представителей от мирян в качестве членов конференции 1872 года.¹⁰⁸⁵ Делались ли после этого какие-нибудь преобразования, и какие именно, а также, чем они были вызываемы, нам неизвестно. Известны только частные стороны из жизни Епископального методизма в Америке.

Присматриваясь к формам управления Епископального методизма, нельзя не прийти к тому заключению, что Епископальный и Веслианский методизм не далеко разошлись в данном отношении: они не разошлись настолько, чтобы потерять типические черты своего религиозного общества. Как та, так и эта ветвь методизма остаются только отраслями одного и того же религиозного общества. Они имеют общее вероучение, изложенное в 25 членах, приведенных нами в «Очерках истории методизма» первого периода. Понятно, что те и другие методисты, как представители различных государств, не согласны в отношении содержания XXIII члена вероисповедания, говорящего о государственной власти. Методисты Епископальной ветви до отделения своего от Веслианской, правда, были на стороне английского правительства и потерпели за это; но, когда отделение колоний от Англии совершилось, и методисты почувствовали свою полную религиозную независимость, они постарались изменить и XXIII член своего исповедания, – что было сделано в 1804 году на Генеральной конференции.¹⁰⁸⁶ Разность политических воззрений не мешает методистам той и другой ветви принадлежать к одному и тому же религиозному типу. Церковное устройство той и другой ветви методизма основывается главным образом на «великих протоколах» конференций первого периода методизма, следовательно, тоже одинаково. Извлечение из великих протоколов составляет некоторого рода каноническую книгу, – своего рода «кормчую книгу» методизма. По содержанию этого произведения отчасти можно судить о положении методизма в настоящее время. Мы не намерены излагать содержание этой книжки, потому что оно вкоротке изложено Преосвященным Иоанном (во II выпуске): большего сделать мы не можем, чем сделал он. Тем не менее мы считаем нужным отметить некоторые пункты в церковной практике современного нам Епископального методизма, чтобы показать отличие его от Веслианского в том же отношении.

Высшею инстанцией по делам управления Епископального методизма служит общая, или Генеральная конференция. Она представляет собою учреждение, объединяющее все отрасли церковной жизни Епископального методизма и в этом отношении вполне тожественна с Веслианской Британской конференцией. Сходство их объясняется тем, что первоначально, как мы видели, обе ветви методистов жили одною жизнью и получили из рук патриарха методизма общие учреждения. Но, тожественные по своему общему характеру и объединяющему значению, конференции Британского и Епископального методизма различны по своим частным чертам, которые приобретены ими то вследствие территориальных особенностей жизни методистов англичан и американцев, то вследствие разности государственного строя жизни их, положившего клеймо на характер их религиозных учреждений. Так как Англия представляет собою сравнительно маленькую страну, то всем проповедникам Веслианского методизма была и есть возможность делать такие частые собрания, как собрания Британской Веслианской конференции, так что последняя не раздробилась на столько окружных конференций, как это было в Америке, хотя в зачаточном состоянии и Веслианская конференция дает примеры такого раздробления в нынешнем столетии. Наоборот, обширность пространства, занятого методистами Америки и обособленность общин, находившихся в различных штатах с самостоятельным управлением положили печать и на устройство его правительственных учреждений (конференций). Епископальный методизм так же поделен на округа, как государство С.-Штатов поделено на штаты, хотя деление первого и не всегда совпадало с политическим делением на штаты; и как каждый штат в отдельности есть маленькое государство с самоуправлением, так о каждый округ Епископального методизма представляет маленькое религиозное общество с самостоятельной конференцией. Аналогия эта простирается и дальше в том отношении, что каждая конференция округа имеет полномочие решать все дела, если они не касаются всего Епископального методизма (как и каждый штат имеет право решать все дела, касающиеся жителей своей территории, но не может решать общегосударственных дел). Наоборот, общая конференция Епископального методизма имеет право решать все дела, касающиеся всех округов, – что уподобляет её Конгрессу С.-Штатов. В свою очередь конференция Веслианского методизма имеет много сходных черт с высшим правительственным учреждением Англии (парламентом), распадаясь на две конференции: пастырскую и смешанную. Если бы требовалось найти для конференции Веслианского методизма аналогию в Епископальном методизме, то, кажется, всего естественнее уподобить её окружной (годичной) конференции; а для общей конференции Епископального методизма нет аналогии у методистов Веслианских. – Происхождение Генеральной конференции Епископального методизма аналогично с происхождением конгресса Соединенных Штатов. Разъединение общин методизма вследствие территориальных условий было причиною неудобства для ежегодных съездов проповедников в одно место; а дух американского свободолюбии обеспечивал методистов от захвата всей власти в одни руки (епископов, наприм.). Между тем потребность единения для решения вопросов, касающихся общих нужд методизма, сильно давала себя чувствовать. Неудобство от разбросанности общин было созвано еще в 1779 году, когда начали составлять две различные конференции. Когда С.-Штаты получили самостоятельность от Англии, Епископальный методизм стал независим от Английского методизма (образовал самостоятельную церковь). Но конференции, существовавшие в Америке, остались, а по мере распространения методизма учреждались новые округи и новые конференции (как учреждались новые штаты по мере заселения новых земель). Объединяющую все окружные конференции инстанцию и создали представители Епископального методизма в виде Генеральной конференции, которая первоначально составлялась из всех проповедников Америки с одинаковыми правами (проповедников было очень мало). Последняя черта представляет новый пункт отличия Епископальной общей конференции методизма от Веслианской. По смерти Джона Весли Веслианская конференции была собственно конференцией «законной сотни», которой принадлежала вся власть; Генеральная же конференция решала все дела в присутствия всех проповедников, которые могли явиться в заседания. С 1608 года, как мы видели, Епископальная конференция стала избирательным учреждением; при чем (важный пункт отличия!): 1) члены её избирались всеми проповедниками (а не немногим числом их, как у Веслиан); 2) члены её избирались не пожизненно, а только на одну конференцию (т. е. не так, как члены «законной сотни»); 3) число членов её возрастало пропорционально возрастанию числа проповедников Епископального методизма (а не оставалось неизменным, как число «сто» у Веслианских методистов). Три указанные черты отличия весьма важны в том отношении, что они в самом корне убивали возможность несогласий, волнений и борьбы из-за представительства проповедников на конференции, так как в члены Генеральной конференции мог попасть каждый проповедник, отличавшийся способностями или энергичною деятельностью. Выбор основывался на личных достоинствах, а не на каких-нибудь интригах или симпатиях членов (в роде «законной сотни» у Веслианских методистов). Такой порядок в свою очередь обеспечивал Епископальных методистов от злоупотреблений, которые были нередки у Веслианских методистов и заставили общины методизма искать для мирян-кураторов равноправности с проповедниками. Правда, что последние (кураторы) стремились к равноправности, сознавая свое имущественное или общественное положение, но и без этого условия в Англии были бы споры и волнения за устройство конференции. Имущественное различие методистов имело место и в Америке, но там не было других условий для того, чтобы заставить мирян-методистов добиваться равноправности с проповедниками. Можно положительно утверждать, что устройство Епископальной конференции было причиною того, что вопрос о представительстве мирян на конференции выступил в Америке позже, чем в Англии, и не так терзал общины там, как здесь. Мы уже видели, что в Веслианских общинах он решился почти в продолжение всего второго периода и был причиною крупных выделений из общин (борьба началась в 1795 году, а окончилась, как мы видели, в 1877 году и заставила общины потерять около 200,000 членов). У Епископальных методистов он поднялся только в 1824 году и вызван был не злоупотреблениями конференции, а скорее демократическими стремлениями американцев-методистов, стремившихся ввести народное управление, как это делали выделившиеся из Веслианского методизма деноминации. Правда, что он (вопрос о представительстве мирян) причинил некоторое беспокойство Епископально-методистским общинам, но не произвел значительных разделений. Незначительность отделившихся к деноминации Protestant Methodists Church показывает, что к представительству на конференции относились безразлично. Когда же члены Генеральной конференции увидели, что отказать мирянам уже невозможно, то составили план для перемены состава конференции, результатом которого было её настоящее устройство. Таким образом, Епископальные методисты раньше Веслианских разрешили вопрос о представительстве мирян на конференции и притом почти без борьбы.¹⁰⁸⁷

В противоположность Генеральной конференции, Епископальные методисты имеют несколько конференций частных (годичных или окружных), число которых возрастает вместе с распространением общин методизма. К окружным конференциям принадлежат все проповедники округа, находящиеся в полном общении с методизмом, хотя допускаемы к заседаниям могут быть и проповедники, состоящие на испытании. Председательство на конференции принадлежит одному из епископов, которые ко времени её заседаний находятся в округе проездом; а если такового не случится, то председателем бывает один из пресвитеров или по выбору членов конференции или по назначению епископа. Секретарь и его помощники выбираются по большинству голосов; они должны вести точный журнал занятий в заседаниях конференции, который за подписью председателя отправляется с другими журналами на Генеральную конференцию. Для характеристики занятий конференции мы считаем не лишним привести ряд вопросов, на которые конференция округа (годичная) должна дать точные ответы. Вот эти вопросы: Какие проповедники приняты на испытание? – Какие остаются на испытании? – Какие приняты в полное общение? – Сколько диаконов? – Какие избраны и посвящены в течение минувшего года в пресвитеры? – Какие проповедники сделались оседлыми? – Сколько стало сверхштатных (супернумерариев)? – Какие проповедники удалились на покой? – Кто отлучен от общения в течение минувшего года? – Кто сам прекратил общение с методистами? – Все ли проповедники вели себя безупречно? – Кто умер из проповедников в течение отчетного года? – Как велико число членов округа? – Сколько умерло членов? – Как велико число членов на испытании? – Число местных проповедников? – Число взрослых, крещенных в течение года? – Число крещеных детей? – Число церквей (капелл)? – Их приблизительная стоимость? – Число проповеднических квартир? – Число сборов на содержание проповедников, находящихся на покое? – Число сборов: для миссионерского общества, и обществ библейского и трактатов, а также для «унии воскресных школ»? – Число последних? – Число чиновников и учителей в них? – Число учеников? – Число томов в библиотеках? – Количество денег, необходимых для содержания сверхштатных и находящихся на покое проповедников, для проповеднических вдов и сирот, которые в своем округе не получили положенного содержания? – Число сборов на этот предмет и способ их распределения? – Куда в отчетном году проповедники были командированы? – Где и когда должна собраться следующая окружная конференция? – Кроме того, окружная конференция выбирает проповедников в диаконы и пресвитеры, разбирает судебные дела своего округа и апелляции на ¼-годичную конференцию. А последняя конференция пред заседанием конференции Генеральной (т. е. окружная конференция каждого 4-го года) выбирает делегатов для Генеральной конференции.

Четверть-годичные конференции собирает представитель округа в различных его частях (District) чрез 3 месяца. Членами таких конференций бывают все странствующие и местные проповедники, все увещатели, распорядители финансов и распорядители классов. Председателем бывает «предстаятельствующий пресвитер», как представитель духовной власти округа, а в случае его отсутствия – «имеющий надзор пресвитер», если «предстоятельствующий» не назначит сам наместника для себя.¹⁰⁸⁸ – Кроме перечисленных нами чисто распорядительных собраний (конференций) у Епископальных методистов, есть еще собрания, имеющие религиозно-нравственный характер, хотя не лишенные и распорядительного значения. Таковы именно «классные собрания», совершенно похожие на подобные же собрания Веслианских методистов. У Епископальных методистов они обратились именно в то, чего мы ожидали от таковых собраний, когда говорили о классных собраниях Веслианского методизма. О них мы будем иметь случай поговорить после.

Духовное сословие методизма (если так его можно назвать) вращается около должности проповедника. Этим мы хочем сказать то, что всякое духовное лицо Епископального методизма должно быть проповедником, хотя не всякий проповедник есть духовное лицо, т. е. не всякий получает ординацию. Если какой-нибудь член методизма хочет быть руководителем других, то он непременно должен прославиться в качестве проповедника. Без этого условия простому члену методизма трудно проникнуть в ряды духовного сословия Епископального методизма.¹⁰⁸⁹ Для деятельности в качестве проповедника требуется природное дарование, образованность и высоконравственная жизнь, поэтому то у методистов назначается продолжительное испытание для кандидатов на должность проповедника. Из наличного числа проповедников члены различных конференций выбирают и посвящают достойных во все степени методистского священства: епископы, пресвитеры, старейшины (сюда относятся «"предстоятельствующий старец» и «проповедник-надзиратель») и диаконы. – Епископов выбирает Генеральная конференция, а посвящают или три прежние епископа, или епископ с двумя почетными пресвитерами. Обязанности епископов заключаются в организации новых общин и учреждений и снабжении их всем необходимым для их существования с разрешения Генеральной конференции и на средства, указанные ею, а также и надзор за их духовным и материальным существованием. Для выполнения таких обязанностей они должны объезжать все общины методизма. Если же они без соизволения конференции прекращают свои переезды с места на место, то перестают быть епископами. Таким образом в епископах конференция имеет лиц, которым вверена исполнительная власть. Содержание проповедникам-епископам идет из доходов книжной торговли. Как креатура общей конференции, епископ только пред нею ответствен за свою деятельность, и против её решений не имеет возможности апеллировать, потому что для апелляции нет высшей инстанции. – Пресвитеры (сюда относятся «предстоятели-старцы», «надзиратели-проповедники» и некоторые «оседлые проповедники») выбираются по большинству голосов членами годичной конференции, а посвящаются чрез возложение рук одного из епископов и одного из пресвитеров, – что дает им право крестить, совершать причащение, благословлять браки и вообще совершать всякое Богослужение. Из пресвитеров епископ выбирает для известного округа «предстоятельствующего старца», который для округа является тем же, чем епископ для всего Епископального методизма. В одном округе такой «предстоятель» может быть только 4 года, хотя 6 лет спустя он снова может быть назначен в тот же округ. «Предстоятель» обязан объезжать свой округ и заботиться о духовно-нравственном преуспеянии членов методизма, преимущественно проповедников, принадлежащих округу; с этою цепью он устраивает ¼-годичные конференции, которые помогают ему разузнать все, относящееся к жизни известных частей методистского округа. Отчет о своей деятельности он устно или письменно сообщает епископу, который и судит его в случае упущений, безнравственной жизни или злоупотреблений властью. Содержание он получает на месте своей деятельности из сборов от членов округа. – «Проповедники-надзиратели» являются в собственном смысле тем, что соответствует приходскому священнику с обязанностями благочинного: они заведуют религиозно-нравственною жизнью членов в отдельных частях известного округа. Если местность, порученная их надзору, по пространству своему довольно обширна, то на помощь «надзирателю» дают помощника. Такие проповедники назначаются тоже епископом на два года, а отчет о деятельности представляют ¼-годичной конференции. Деятельность их состоит в наблюдении за тем, чтобы все чиновники методизма и его духовные вожди в данной местности исправляли свои обязанности (надзирателю подчинены «оседлые проповедники», руководители классов, увещатели и финансовые распорядителя общин в известной станции, или части округа), а также в разборе дел и осуждении тех членов, которые замечены в уклонении от «общих правил» методизма. На одном месте такой проповедник надзиратель остается только три года, хоти чрез три промежуточных года снова может попасть на свое место. – Чтобы «оседлый проповедник» мог получить ординацию в пресвитера, он должен пройти три степени. Собственно говоря, оседлый проповедник есть простой член общины Епископального методизма, которому позволено проповедать. Только спустя четыре года после такого разрешении он получает посвящение в диакона. Диаконы выбираются годичной конференцией по представлению ¼-годичной конференции; посвящает их епископ, чрез возложение рук; таким образом им дается право совершать крещение, брак и помогать пресвитеру в совершения таинства причащения. Содержании от общины они не получают, а живут на собственные средства. Отлично прослуживший 4 года в диаконах оседлый проповедник посвящается в пресвитеры. Но так как многие из оседлых проповедников высказывают желание сделаться странствующими проповедниками, то достойные из них еще раньше своего посвящения в пресвитеры получают назначение от епископа в известный округ. Таким образом, как среди оседлых проповедников есть пресвитеры и диаконы, так и странствующие не все пресвитеры: между ними есть и диаконы, и миряне.

При рассмотрении статистических таблиц методизма невольно поражаешься тем фактом, что методисты (в том числе и Епископальные) имеют весьма много духовных руководителей, т. е. проповедников всякого рода.¹⁰⁹⁰ Невольно является вопрос о причинах, которые заставляют членов методизма искать должности проповедника. Должность проповедника методизма с первого взгляда представляется обставленною различного рода трудностями, из которых главною нужно признать скитание с одного места на другое по желанию методистского начальства, – при чем приходится весьма часто променивать лучшую (более доходную) часть округа на худшую. При всех таких условиях и в методизме духовный руководитель должен быть образцом для простых членов, т. е. наиболее строгим исполнителем «правил» и искренно признающим члены веры: таким образом он оказывается стесненным в своей жизни, так что не должен позволят себе даже некоторых из дозволенных человеку радостей и удовольствий. Тем не менее молодые люди стремятся к проповедничеству, – что мало совместимо с духом практического американца, как кажется с первого взгляда. Но всмотревшись ближе в условие жизни американцев, мы должны искать объяснения для интересующего нас факта именно в практическом характере методиста-американца. Жители Северной Америки суть люди подвижного характера, любители сильных ощущений и быстрой смены их друг другом, – словом, люди таких же качеств, какими отличались их предки, первые поселенцы С. Америки. Указанные черты характера проглядывают и в их отношении к религии, – что особенно заметно у англо-протестантских янки. «Североамериканцы носят на себе печать золотого тельца, – говорит о них Jorg, – у них заметно движение вперед, лихорадочная страсть к переменам, стремление двигать всем в виду обольстительной прибыли… проповедать и экспериментировать по желанию. Короче: нет границ их удовлетворению, нет остановки их стремительности. Духовная пустота и отсутствие всего необходимого для её восполнения, кроме материальных вещей, – вот главная внешняя черта характера янки (Jankeethums)… Материальные заботы на этой молодой почве занимают так много места, что янки едва находит время для того, чтобы заняться трансцендентным (выходящим за границы конечного), а поэтому большая часть их не принадлежит ни к одной церкви. Однако же если американцу и приходится изредка оставить для неба свои гешефты, то и в этом случае он по необходимости идет быстро, чтобы достигнуть мгновенного, но видимого и осязаемого успеха. И здесь янки не могут сдержаться под обуздывающим их воспитанием и подчиниться церковной дисциплине, – причиною чего служит сектаторский дух, оказывающий превосходную службу методистскому пробуждению (оживлению – revival). Методизм, как показывает самое название, есть метод для того, чтобы при одном: «Ну же!» заставить человека сознать свою греховность и одним жестом руки дать видимое осязательное сознание облагодатствования, оправдания и блаженства».¹⁰⁹¹ – Итак, с одной стороны, мы видим стремительного во всех отношениях янки, с другой стороны, методизм, который удовлетворяет этой стремительности в религиозном отношении; методизм и янки созданы один для другого. Но такого рода точка зрения может объяснить, пожалуй, только то, чем обусловливается быстрое распространение методизма среди янки, т. е. объяснить причину перехода янки в члены методизма, но никак не причину перехода их в проповедники. Дело в том, что янки склонен к быстрому удовлетворению своих религиозных потребностей, но он также склонен и в быстрой наживе. Если теперь удастся нам решить удовлетворительно вопрос о возможности проповеднику методизма быстро составить себе капитал, то мы можем считать решенным и поставленный нами в начале вопрос о переходе в проповедники методизма большого числа лиц из природных янки: тогда для нас станет понятным, что молодой американец, переходя в проповедники методизма, имеет в виду возможность быстрого перехода от бедности к земному богатству и быстрого приобретения вместе с тем богатства, пребывающего в жизнь вечную, или вечного спасения. Итак, нам нужно решить вопрос о материальном обеспечении методистского проповедника. Понятно, что нам достаточно сказать только о проповедниках «странствующих», которые не могут вести постоянного хозяйства, как не имеющие определенного места жительства. «Оседлые» проповедники, живя на одном и том же месте, имеют возможность вести тот род жизни и хозяйства, который возможен в той или другой местности. – Обеспечение проповедников, как ординированных, так и мирян, производится из сборов с общин округа, в котором служит тот или другой проповедник. Судя по рассказам людей, близко знакомых с положением протестантских проповедников в Америке, можно утверждать, что проповедники, умеющие угодить своим пасомым, пользуются порядочным содержанием.¹⁰⁹² Да и вообще нужно сказать, что проповедники высоко ценятся в Америке, так что имущество их пасомых всегда готово к услугам проповедника. Если же бывает так, что округ или община бедны настолько, что не в состояния обеспечить проповедника, назначенного к ним, то такой проповедник постоянно может рассчитывать на помощь «привилегированного фонда» (Chartered-Fund) Епископального методизма, – фонда, составляемого из частных взносов и доходов от разных спекуляций методизма (книжной торговли и т. под.). Но самое главное то, что проповедник, разъезжая по округам, может делать торговые обороты, – что даже мешает их обязанностям, ибо ведется в таких больших размерах, что в «книге канонов» методизма составители принуждены были сделать выговор проповедникам за их любовь к деньгам и внести несколько наставлений по этому поводу. Род торговых операций, возможных для проповедника, зависит от местности, которую он получает в удел для проповеди. В степных штатах проповеднику возможно заняться перекупкой и продажею лошадей, в южных штатах – постановкой хлопка, шерсти; есть штаты, в которых выгодно скупать партии свиного сала, кож и т. п. и т. п. Некоторые факты говорят за то, что многие молодые люди только для того и занимаются проповедничеством, чтобы удобнее вести свои торговые дела.¹⁰⁹³ В случаях неудачи они обращаются к другому роду занятий, не обращая внимания на нравственную их сторону. Все подобные операции в Америке считаются совместимыми с высоким призванием проповедника и нисколько для него не предосудительны. Наоборот, деловитость проповедника в «духовных и мирских» занятиях приобретает ему симпатии как мужского, так и женского персонала общин и дает ему возможность новым способом устроить свою имущественную карьеру. Способ этот – женитьба на девушке с богатым приданым. Излагая историю невольничьего вопроса у методистов, мы имели случай видеть, что многие проповедники после женитьбы получили в приданое хозяйства с множеством рабов. Такого рода хозяйство всегда могло быть источником дохода, хотя бы проповеднику и приходилось делать постоянные переезды с одного места на другое. Итак, практический молодой человек, не имевший состоянии, всегда мог рассчитывать составить себе денежную карьеру в Епископально-методистской церкви, если он способен быть проповедником. В крайнем случае неудач он видел обеспеченную жизнь под старость и пенсию для семьи после смерти из специальных фондов секты. Если же он не утешался и такою перспективою, то всегда мог по своему желанию бросить разъезды и обратиться в местного проповедника, – причем с ловкостью истого американца он проделывает часто такие вещи, которые не особенно лестно выказывают его нравственный характер.¹⁰⁹⁴ Что касается трудностей переезда с одного места на другое и высоких требований, предъявляемых «правилами» методизма, – то мы должны сказать, что переезды с одного места на другое – по духу предприимчивому американцу, и высокие требования правил методизма в Америке обходятся с ловкостью, свойственною американцам.¹⁰⁹⁵ Понятно, что участь ординированных проповедников еще более обеспечена, потому что им дается жалование из специальных сумм, как это можно видеть из постановлений различных конференций;¹⁰⁹⁶ так что каждому янки весьма выгодно перейти в проповедники методизма. Тоже самое мы должны сказать и вообще о членах методизма: всякий член общины находить себе опору в своих единоверцах (по одному из «правил» методизма). Не удивительно, поэтому, что методизм Епископальный является самою богатою сектою Северной Америки.¹⁰⁹⁷

Когда мы касались общей характеристики методизма, а также когда излагали его вероучение, то должны были прийти к тому выводу, что методизм есть крайнее развитие религиозного субъективизма, бывшего основным положением первых проповедников протестантских воззрений. «Личное Богоугождение вне связи с каким бы то ни было вероучением и внешними формами церковной жизни», – вот девиз методизма. С этой точки зрения мы и должны смотреть на внешние формы, в которых методисты заявляют свое вероисповедание, или свою принадлежность к христианству. Мы не подмечаем такого крайнего развития субъективизма у методистов Веслианской ветви: методизм Английский носит на себе еще и теперь печать своей зависимости от Епископальной (господствующей) церкви, а потому и формы для выражения своих религиозных воззрений и чувств английские методисты очертили не так резко, как методисты американские. Бурный характер американского янки сказался в данном случае во всей своей силе и неприкосновенности. Но спрашивается теперь: если методизм есть религия крайнего субъективизма, только личного Богоугождения, то может ли вообще быть какая-нибудь речь об общественном Богослужении его представителей, предполагающем объективные формы? Несомненно, что может, потому что при крайнем субъективизме, при всем своем стремлении ввести «всеобщее священство», методисты не могли так же, как и другие протестантские секты, вполне провести в жизнь воззрения о церкви невидимой, как единственно возможной и единственно существующей: они сплотились в религиозное общество (видимая церковь) и ввели формы для совместного выражения религиозного настроения членов этого общества. Итак, общественное Богослужение методистов существует, как факт. Но по самому существу методистских религиозных воззрений оно приняло особый отпечаток, свойственный только Богослужению такого религиозного общества, как методизм. Поэтому, чтобы понять значение некоторых форм методистского Богослужения, нам необходимо обратиться снова к рассмотрению некоторых особенностей в религиозных взглядах методистов.¹⁰⁹⁸ – Мы уже имели нужду указывать, что все дело проповедников методизма сводится к тому, чтобы пробудить в человеке сознание его бедственного состояния во грехе и заставить его обратиться во Христу, чтобы только в Нем одном искать своего спасения. При таком взгляде естественно то, что методисты различают два состояния грешника: одно то, в котором его религиозное сознание дремлет, в котором он не чувствует своего нравственного ничтожества, а другое – то, в котором он начинает сознавать, как он низок в очах Божиих по причине своих грехов. Оба состояния резко отделяются одно от другого моментом пробуждения грешника от греховного сна. После пробуждения начиваются нравственные пытки для человека, которые могут иметь двоякий исход: если человек бывает подавлен страшным контрастом между своим нечестием и святостью Творца своего, то в нем возникает отчаяние (худший исход, который принимает настроение человека); а если человек будет глубоко проникнут печалью о своем минувшем падении, не утратит надежды на Бога и его милосердие («станет искать в крови Агнца» – говорят методисты), тогда он называется готовым к покаянию. Вера во Христа, как Спасителя его (лично), заставляет его искать прощения грехов: он мало-помалу возрождается. После этого он носит в себе надежду на вечную жизнь, а Дух Святой дает несомненное убеждение в том, что он принят Богом в качестве одного из чад Его. Такой человек у методистов называется обращенным или чадом Божиим. Итак, методисты строго различают пробуждение человека от его греховного сна и обращение его. Последнее есть момент, в который человек получает несомненное убеждение в том, что Бог перестал гневаться на грешника и простил ему все его грехи. Из ясно выраженных методистами воззрений видно, что как пробуждение, так и обращение человека происходит моментально, чрез сверхъестественный процесс, который не походит ни на один из процессов внутренней жизни человека: результатом его бывает чувство удовлетворенности и радостного движения сердца. Методисты убеждены, что каждый обращенный всеми силами должен стремиться к тому, чтобы спастись (получить освящение), и что достижение спасения возможно даже и в настоящей жизни. Отсюда естественным является стремление методистов к тому, чтобы всякий, присоединившийся к общинам методизма, не успокаивался до тех пор, пока получит убеждение в своем спасении. «Они верят, – говорит Jacoby, что молитва праведного много может: может она (молитва веры) исцелить и душевно больного». Таким образом, общественное Богослужение (как общая «молитва праведных») получает объективный смысл: она направляется к тому, чтобы довести грешника до пробуждения, а пробужденному указать путь к обращению. После обращения человек становится на ту точку, которая делает для него возможным общение с Богом вне всяких объективных форм. Но так как признание такого крайнего субъективизма в религии повело к развитию антимистических воззрений среди первых методистов, то основатель методизма и ввел учение о «возможности отпасть от благодати», а потому и о необходимости заботиться даже о тех членах общества, которые, по-видимому, уже не нуждаются ни в каких заботах по чрезвычайной высоте своего нравственного образа. Соответственно указанной цели выработались у методистов и некоторые особые формы для Богослужения, которых нет у других протестантских религиозных обществ (по крайней мере не было до того времени, пока их не было у методистов).¹⁰⁹⁹ Наоборот, те формы Богослужения, которые методисты получили в наследство от своей родной церкви (Епископальной или Англиканской), они изменили сообразно с намеченною целью своего Богослужения или отменили совершенно. По этой причине в истории методизма не редко приходилось наталкиваться на пересмотр Богослужебных книг (книги молитв и книги гимнов). Свобода, которую выказывают руководители методистов в этом отношении, почти безгранична, – и конференция, которой в этом принадлежит авторитетный голос, нисколько им не препятствует: она сама не редко предпринимала и предпринимает пересмотр чинов Богослужения, – как это было в 1820 году и повторено в 1836 году.¹¹⁰⁰

Особенная цель, которую имели и имеют в виду методисты при учреждении различных Богослужений, была причиною того, что все их Богослужебные действия и обряды получили общественный характер, т. е. характер общей молитвы; что, наоборот, частное Богослужение, личная молитва утратила свое значение, хотя с первого взгляда кажется, что в методизме, – религии чисто личного Богоугождения, – и должна бы получить преобладающее значение молитва личная, а не общественная. – Общественное Богослужение совершается в капеллах методистов в каждый воскресный день, который свято чтится (по крайней мере с внешней стороны) как в Англии, так и в Америке. Явившиеся в капеллу члены обыкновенно произносят тихо молитву и еще до прихода проповедника пропевают гимн, который провозглашается по выбору старейшего члена общины. Появившийся в капеллу проповедник непосредственно после своего прихода всходит на кафедру и проводит некоторое время в тихой молитве, потом указывает членам общины гимн, который они должны за тем пропеть.¹¹⁰¹ В пении участвуют все члены, находящиеся в церкви; пропевают обыкновенно 5 стихов гимна. По отзывам различных свидетелей нельзя ничего сказать определенного о пении методистов: одни говорят, что оно дурно, другие признают его хорошим. После пения гимнов проповедник снова произносит молитву 5–10 минут, оканчиваемую чтением «Отче наш». «Дружное Аминь раздается после проповедника», который за тем читает два отрывка из Св. Писания (Ветхого и Нового завета), стоящие в тесной связи с следующею за ними проповедью.¹¹⁰² О характере проповеди Jacoby говорит, что она «проста, понятна и приспособлена к характеру слушателей». Но по отзывам других писателей о методизме и о других сектах Америки, современная проповедь методистов мало отвечает своему назначению и не так тесно стоит в связи с Св. Писанием, как об этом заявляет Jacoby, Baird¹¹⁰³ и им подобные писатели. Правда, что есть проповедники, которым хорошо известно Св. Писание и протестантские комментарии на него, – проповедники, которые серьезно стремятся выполнять взятые на себя обязанности, давая своим слушателям проповедь «простую», «серьезную», «тесно связанную с религиозными предметами», «практическую», а «не религиозно-теоретическую» или «философскую» и т. д. Но такие проповедники считаются единицами среди десятков тысяч проповедников, которые стремятся только к тому, чтобы приобрести популярность оригинальностью проповедания, которые простоту обращают в вульгарность, трактуют о событиях обыденной жизни с религиозной точки зрения, при чем незнакомство с точным смыслом Св. Писания часто приводит к тому, что о самых священных предметах трактуется превратно. Итак, о заурядных проповедниках методизма должно сказать, что ими вполне усвоена метода проповедания Уайтфилда, о которой мы имели случай говорить раньше. В воскресные дни у методистов бывают два и даже три Богослужебных собрания (утром и вечером непременно, а в некоторых общинах еще и по полудни). Обыкновенно бывает так, что утреннее Богослужение предназначается для «возрастания в благодати» верующих; проповедь же вечерняя имеет раньше указанную нами цель всякого методистского Богослужения, то есть способствует «пробуждению» и «обращению» грешников. – Члены, являющиеся в капеллу, молятся и стоя и приклонивши колена; последнее положение при молитве введено Джоном Весли из Англиканского Богослужения, хотя методисты не придают особого значения такому или другому положению при молитве. Воскресное Богослужение, совершаемое утром, проходит сравнительно спокойно: после проповеди пропевается кое-как гимн и собрание расходится. Таинство причащения, или то, что у нас известно под именем литургии, у методистов совершается редко, – только тогда, когда есть желающие принимать его. Есть свидетельства, что у методистов Америки таинство причащении получило совсем не тот смысл, который оно должно иметь «по установлению Господню». Совершают его только раза 4 в год, как простой знак воспоминания о смерти Спасителя мира.¹¹⁰⁴ Нам нет нужды говорить о нем и его совершении современными Епископальными методистами, потому что порядок его совершения очень подробно изложен у Преосвящ. Иоанна. Гораздо большее значение методисты придают праздникам любви, которые учреждены по подражанию древним агапам. У Епископальных методистов они происходят обыкновенно в тесной связи с четверть-годичною конференцией, хотя могут совершаться и в другое время. Цель «праздников любви» состоит в том, чтобы возбудить членов общины к внутреннему единению между собою. Так как обыкновенно праздники любви совершаются вместе с ¼-годичною конференцией, то всего естественнее рассмотреть их в совокупности. Чрез три месяца в известной части округа (станции или отделении), под председательством «предстоятеля-старца», у Епископальных методистов происходит совещание о положении методизма в округе. Обыкновенно оно происходит в субботу после полудня. Вечером же все, собравшиеся в данное место, представители методизма собираются с членами общины на проповедь, которая вместе с молитвою и пением предназначается к тому, чтобы «готовых к покаянию» членов расположить к покаянию, или способствовать их обращению; а в воскресный день утром все члены общины вместе с членами четверть-годичной конференции собираются к молитве, за которою следует проповедь и литургия, т. е. таинство причащения.¹¹⁰⁵ После полудня в тот же день происходит обыкновенно праздник любви. Совершается он следующим образом. «Предстоятель-старец» или его наместник (из «надзирателей проповедников» руководит Богослужебным собранием. Богослужение состоит в чтении соответствующего места Св. Писания, сопровождаемом пением и молитвою. После чего делается наставление всем присутствующим о братской любви между всеми верующими; а в перерывах речи поются стихи гимнов; во время пения распорядители денежными суммами приносит по куску хлеба и по чашке воды, которые и раздаются всем присутствующим. Во время еды тоже поются стихи гимнов и делается сбор пожертвований в пользу бедных, прочитывается отчет о состоянии методизма в данной местности. Праздник любви совершается только в присутствии тех членов, которые получают тикет (Society-Thickets, или контр-марку) от «надзирателя-проповедника», и совершается при закрытых дверях.¹¹⁰⁶ При всех подобного рода торжествах знаменитости методистского проповедничества имеют полную возможность блеснуть своим проповедническим талантом, – и очень часто бывает так, что начавшееся весьма мирно собрание не может разойтись мирным образом вследствие беспорядка, произведенного проповедником и его сильною проповедью. – Кроме воскресного Богослужения в разных его видах у методистов происходят общественные молитвы в капеллах и в частных домах в другие дни. Они известны под самым общим названием – «молитвенные часы» (Prayer-Hours, Betstunden), потому что продолжаются около часу. Руководителем богослужения бывает или проповедник, или назначенный им член-чиновник. Такое Богослужение состоит обыкновенно в чтении отрывка Св. Писания, после которого делается «кроткое, но сильное увещание» молиться; дальнейшая молитва происходит или совместно, или же каждому из присутствующих предоставляется полная свобода. В перерывах происходит пение гимнов. Такая общественная молитва с полною свободою каждому выражать свое религиозное настроение, по словам Jacoby, была очень плодотворна для методистов в виду приобретения новых членов и укрепления в вере тех из них, которые еще не тверды были в вере во Христа. – Для укрепления связей между членами общины у методистов есть особого рода собрания, которые имеют полу-богослужебный, полу-распорядительный характер, наконец, собрания, имеющие чисто Богослужебный характер, но настолько оригинальные, что заслуживают особенного внимания со стороны каждого, интересующегося историей методизма. К первым собраниям относятся собрание всех «классов» методизма раз в месяц и собрание членов каждого «класса» в отдельности. Раньше мы уже давали возможно верное определение того, что у методистов известно под именем «классов». Теперь считаем нужным прибавить, что это учреждение существует в методизме и в настоящее время и что оно считается настолько важным, что от него ставят в зависимость самое существование методизма. Все классы известной общины собираются вместе раз в месяц под надзором проповедника общины; совершается общая молитва и предоставляется полная возможность каждому желающему высказаться о всем, что он должен был перенести в борьбе с пороком, какие искушения ему предстояли и какими средствами он их преодолел. Раньше мы говорили о значении такого самоописания в нравственном отношении, а потому теперь вновь говорить не будем. Во время таких собраний проповедник делает нужные замечания по поводу того, что ему приходится выслушивать от членов. – То, что происходит в общем собрании «классов» ежемесячно, происходит еженедельно в собрании членов каждого класса в отдельности. Собрание начинается и оканчивается общею молитвою, а проходит в исследовании нравственной жизни каждого члена класса руководителем класса (classleader). Тут же происходит денежный сбор из пожертвований. «Классы» и их собрании представляют оригинальное учреждение методизма и служат естественным следствием системы странствующего проповедничества, которая привела к тому, что общины методизма не имеют у себя таких постоянных духовных руководителей методизма, каких имеют приходы других религиозных обществ (приходы нашей церкви, или католические, протестантские и т. д.). Без такого учреждения члены методизма были бы, как овцы без пастыря, хотя теперешние их пастыри (разумеем руководителей классов) и не могут считаться образцовыми. – Если, таким образом, «классы» служат к сохранению и укреплению членов методизма в вере и правилах жизни, то «молитвенный алтарь» и «полевые собрания» служат главным образом к приобретению новых членов. Оба названные учреждения чисто методистского происхождения: по своему значению в деле распространения методизма они настолько важны, что каждый почти историк методизма считает необходимым остановиться на них, как наиболее выдающихся особенностях методизма и преимущественно американского. «Методисты не могли удовлетвориться обыкновенными, установленными Богом, средствами благодати» и постарались ввести такие Богослужебные собрания, которые, сильно действуя на дух человека, служили к быстрому пополнению его общин и к опустошению общин других религиозных обществ Америки.¹¹⁰⁷ Под именем «молитвенного алтаре», который в насмешку противники методизма называют «покаянною, мучительною лавкою» (anxious bench, bench of penitence), известен один из молитвенных приемов у проповедников методизма, – молиться с членами общины до тех пор, пока кто-нибудь из них не почувствует, «что он получил прощение грехов». Происхождение такого обычая относится к концу прошлого столетия. В одной из Нью-Йоркских общин бывшие в капелле члены так растрогались проповедью и общею молитвою, – но рассказу Jacoby, – что с плачем просили собиравшегося идти домой проповедника остаться еще несколько времени в капелле. Он согласился и провел с ними время в переменной молитве и пении гимнов, пока двое из присутствующих не заявили, что они получили «прощение» грехов. В следующий воскресный день повторилось тоже самое. Когда проповедники заметили, что такого рода молитва много содействует распространению числа «обращенных», то сами стали вызывать грешников к «алтарю», чтобы молиться с ними о прощении их грехов. Таким образом, употребление «молитвенного алтаря» стало всеобщим в методистских общинах Америки. Часто, по Jacoby, такие молитвенные собрания, перемежаясь с проповедью, продолжаются по целым неделям (бывает, что по 4 недели). Из Америки такой способ молитвы с проповедником во главе перешел и в общины Веслианского методизма, хотя главным образом он имеет приложение в Америке.¹¹⁰⁸ Обыкновенно молитвенные собрания такого рода происходят так, что после известного Богослужения проповедники приглашают приблизиться к себе всех желающих продолжить молитву. Последние теснятся к проповеднической кафедре, – и начинается молитва с плачем, вздохами, биением в грудь, при чем предоставляется полная свобода каждому молиться о себе и просить других молиться, пока на наступит радостное чувство освобождения от внутренней тяжести. Особенно часто и продолжительно бывает такое напряжение в членах общин методизма во время так называемых Revival of religion, о которых мы говорили уже и еще раз будем иметь случай упомянуть. – Употребление «молитвенного алтаря» произошло, можно сказать, случайно, хотя задатки его коренились в особенностях методистского характера. Что касается до «полевых собраний» (camp-meetings), то в их происхождении действовало два фактора: религиозные особенности методизма нашли для себя соответствующую форму выражения в условиях первоначальной жизни поселенцев Америки. Начало кампмитингов уже скрывалось в первой проповеди методистов под открытым небом, т. е. в проповеди 1739 года пред Бристольскими углекопами; оттуда проповедь под открытым небом стала распространяться по всей Англии. Но так как эти собрания, по выражению методистов, «сопровождались обильным благословением Божиим», или попросту многочисленными «обращениями к методизму, сопровождаемыми в свою очередь шумом, беспорядками, которые увеличивались от враждебного настроения толпы против методистов; то в европейских странах и в частности в Англии полевая проповедь (зародыш кампмитинга) была убита почти в самом начале. Такая проповедь поспешила укрыться в здания (то в частные дома, то в специально построенные для этой цели капеллы). Вообще нужно сказать, что в Европе веками создан был на общественное Богослужение тот взгляд, что оно, как особый акт отношения человека к Богу, должно быть совершаемо в особом, специально для этой дели устроенном, здании. Иное дело в Америке. Первые поселения колонистов были разбросаны по пустынным местам, около рек, озер, берега которых были покрыты лесом. Мы уже говорили, что им приходилось прежде всего озаботиться приобретением самого необходимого для жизни: постройка зданий для Богослужения с этой точка зрения отлагалась в сторону и по недостатку времени, и по недостатку рабочих рук. Да в таких зданиях в большинстве случаев не было особой нужды. Если еще колонисты являлись большими партиями, то у них бывала потребность поскорее обзавестись нужным для молитвы помещением: к чему их побуждали и духовные руководители, являвшиеся вместе с ними. Но в большинстве случаев таких руководителей и не было. Обыкновенно переселенцы составляли семью или несколько родственных семейств, так что колония жила не обществом в обыкновенном смысле, а обществом в виде семьи или нескольких семей. Таким образом, общественные потребности сводились к семейным потребностям, а, в частности, общественная молитва – к семейной молитве, так как в большинстве случаев не было и священников – представителей общественной молитвы. До построения жилищ местом такой молитвы было или открытое поле, или палатка, заменявшая еще не отстроенный дом. Такое положение дел приучало поселенцев смотреть на общественную молитву, как на нечто прикрепленное к одному месту, освященному особым присутствием Божиим. Куда поселенец мог прикрепить её? Все для него было ново: не было таких мест, где бы Бог открылся ему особым образом. Наоборот, вся окружающая его природа, своим величием и красотами заставляла его чувствовать, если только он был способен в этому, присутствие Бога и Его Всемогущей десницы: величие Божие поселенцу напоминал Сам Бог в Своих делах (творениях). Нужно ли в таком случае было ему заботиться об устройстве особых молитвенных зданий, когда среди роскошной зелени, под величественными деревьями девственного леса, на живописных берегах рек и озер переселенец отлично сознавал Величие Творца? Да и могли ли сравниться с таким живым зеркалом Божественного могущества и благости храмы различных протестантских вероисповеданий, представители которых преимущественно и были первыми поселенцами в Америке; а если переселенцы были католики, то могли ли они, при скудости своих средств, создать что-нибудь такое, что по величественности своей могло бы сравниться с девственною природою Американских территорий: первым поселенцам не было возможности создать обыкновенных помещений, а относительно величественных зданий, понятно, не могло быть и речи. Вот где таким образом коренится причина развития в Америке кампмитингов. Если для их распространения были причины, то, с другой стороны, препятствий к их распространению в Америке не было, как в Европе. В Америке беспорядки, происходившие при богослужебных собраниях, не были причиною волнений и беспокойств для общества, как это было в Европе, а потому не было поводов заботиться об уничтожении кампмитингов, как собраний, происходивших вполне открыто, на виду у всех желавших. – Раньше мы уже имели возможность говорить о том, как происходил первый кампмитинг на реке Красной в 1799 году. Это был кампмитинг уже в настоящем смысле слова. Кампмитинг обыкновенно происходит так. Выбирается какое-нибудь тенистое и пустынное («удаленное от шума волн житейского моря») место, на котором разбиваются шатры и палатки кружком. В средине остается пустое место, с одной стороны которого устраивается большая кафедра с расположенными впереди неё сиденьями, назади кафедры устраивается палатка побольше и покрасивее других, в которой помещается несколько проповедников (бывает даже 10 и 20 лиц). Кроме того, устраивается и еще несколько палаток больших, которые предназначаются к тому, чтобы служить прикрытием для верующих, если погода будет неблагоприятна для совершения Богослужения под открытым небом. Для устранения беспорядков, намеренно производимых, учреждается из числа имеющих участвовать в кампмитинге лиц особый комитет, который и следит за всеми беспорядочными посетителями кампмитинга. Когда таким образом бывает все готово, в один из назначенных дней являются к месту назначения те семейства методистов, которые хотят принимать участие в Богослужебных собраниях кампмитинга; они разбивают свои палатки; к вечеру туда же являются проповедники, с прибытием которых начинается Богослужение, обыкновенно совершается то Богослужение, которое у методистов известно под именем «молитвенный час». Времяпровождение в следующие дни кампмитинга происходит приблизительно так. При восходе солнца трубою дают знак к тому, чтобы вставать, – все присутствующие обязаны встать, если они не были больны. После этого на очаге, каковой находился при каждой палатке, готовится завтрак. После завтрака происходит в каждой палатке молитва («молитвенный час»), которою руководит один из проповедников, участвующий в кампмитинге. В 9 часов дается рогом сигнал к общественному Богослужению. Общественные Богослужения совершаются обыкновенно два раза до полудня и раз пополудни (от 2 до 3 часов). В промежутках время пополняется «молитвенными часами». После ужина начинается вечернее Богослужение. Проповедническое место и весь лагерь освещается фонарями, развешенными по деревьям, и ярко пылающими кострами и факелами. Кафедра бывает окружена большими толпами народа, потому что, кроме постоянных членов, кампмитинг каждый вечер из соседних поселений являются к проповеди новые посетители. Проповедь начинает один из проповедников, но говорит обыкновенно немного, после него выступает другой, который произносит сильное увещание слушателям, приглашая ищущих Господа приступить поближе, чтобы вместе с ними и за них можно было помолиться. Вот в эти то именно часы кампмитинга и приобретают методисты новых прозелитов. В 10 часов вечера обыкновенно дается рожком сигнал расходиться по своим палаткам или уходить из лагеря тем, кто не участвует в кампмитинге. В течение ночи уже никто не должен покидать палатки. Ночью комитет назначает стражу для лагеря, которая обязана в течение всей ночи поддерживать огни для освещения лагеря. В один из вечеров при вечернем богослужении совершается таинство причащения и «вечеря любви» («праздник любви»). Разъезд собравшихся происходит очень торжественно. По законам «полевые собрания» пользуются покровительством гражданской власти, которая воспрещает продавать по близости лагеря спиртные напитки, а на месте собрания бывают мировые судьи и констебли (полицейские чины). Кампмитинги продолжаются 2–3 недели. В С. Америке они получили широкое применение и даже проникли в Канаду, которая сравнительно не так удобна для них по своему климатическому положению. Плодотворность кампмитингов для методизма побудила проповедников к тому, чтобы сделать их постоянными, т. е. постараться о правильном повторении их в известные периоды.¹¹⁰⁹ – Все рассмотренные нами формы общественного Богослужения методистов представляют Богослужения обыкновенные, так сказать, вседневные. Из Богослужений праздничных (годичных) особенного внимания заслуживает всенощное бдение накануне нового года. Начинается оно в 9 часов вечера пением гимна и чтением молитвы; часто совершается таинство причащения, после которого совершается богослужение («молитвенный час» или «собрание классов»). Если присутствуют несколько проповедников, то проповедь бывает 2–3 раза. За 10 минут до 12 часов собрание начинает петь один из приличных времени гимнов, молится (тихо, про себе). Когда ударит 12 часов, то проповедник начинает молиться громко, благодарит Бога за благодеяния прошедшего года и просит благословения на наступающий год для каждого отдельно члена, для всей общины, для всего методизма, для правительства и т. д. После этого поется хвалебный гимн и община расходится; тогда же приветствуют друг друга поздравлениями. – Итак, почти каждое Богослужение методистов при всей своей публичности обладает в значительной степени честным характером: каждое из них предназначается для вспомоществования отдельным грешникам в облегчении их греховной тяжести. При таком направлении молитвы, весьма естественно требовать от кающегося открытого сознания в своих грехах: для уврачевания болезни нужно хорошо знать её отличительные черты. Но открытое сознание очень трудно для человека, и не каждый способен к тому, чтобы высказаться даже пред лицом одного человека. Высказаться пред целою общиною таких лиц, которые были равнодушны к уколам немощной совести кающеюся грешника и неосторожно касались самых нежных тайников души, поэтому, было бы еще труднее. Методисты же именно так относились к чужому пороку. Вот где лежит причина того, что в общинах методистов вошло в обычай совершать «молитвенный час» в домашнем кружку, т. е. общественное Богослужение совершать в том виде, в каком (приблизительно) у нас всенощные, молебны и другие Богослужения совершаются в домах частных лиц. Руководителем Богослужения¹¹¹⁰ является тогда один из чиновных лиц методизма. Таким образом люди, стесняющиеся большой публичности в своих молитвенных упражнениях получают возможность быть при таких упражнениях только в кружке самых близких лиц. – От таких «молитвенных часов», совершаемых в частных домах, следует отличать ежедневную утреннюю и вечернюю молитву, совершаемую в каждом семействе. Обыкновенно глава дома, принадлежащего секте методистов, утром и вечером дня собирает всех членов семьи и прислугу в определенное время, прочитывает им отрывок Св. Писания, заставляет петь некоторые гимны, а потом читает молитву об «обращении» всего рода человеческого, прося благословения Божия для себя, домочадцев и для методистской церкви. Нельзя не согласиться с прекрасною стороною учреждения общей домашней молитвы и её воспитательным значением в религиозно-нравственном воспитании человека; тем не менее и такая молитва не лишена общего всем методистским собраниям присущего характера: содействовать обращению грешника от пути погибели его.

Все поименованные нами богослужения методистов, общи у методистов различных деноминаций (не исключая и европейских). Но особые условия американской жизни отразились и некоторыми особенностями в Американском методистском Богослужении. Американский методизм сравнительно с Английским очень далеко уклонился от Епископальной (Англиканской) церкви. Веслианские методисты еще не вполне могут назваться диссентерами, тогда как Епископальные методисты не могут быть рассматриваемы иначе, как представители самостоятельного религиозного общества. Последние в выражении своих религиозных мыслей и стремлений свободнее, смелее, энергичнее, но менее методичны и спокойны. Так, они в большей мере применяют «новые средства» («кампмитинг» и «молитвенный алтарь») в деле «обращения» и «побуждения», сравнительно с методистами Веслианской ветви. Но они не так строги, как Веслианские методисты, в применении к делу дисциплинарных взысканий. Из предложенного очерка методистских религиозных собраний нельзя не видеть, что методистов, если бы только они строго выполняли все предписании о молитве, можно назвать «народом молящимся», как это делает Jacoby. На самом ли деле методисты не так ревностны в религиозном отношении, чтобы постоянно со всею искренностью присутствовать при всех религиозных собраниях? Есть факты, говорящие за то, что методисты нисколько в религиозном отношении не выше других сект протестантизма в Америке. Описания бытовой жизни в северной Америке говорит за то, что в мужской половине общества царить неверие, и что мужчины из методистов неохотно посещают проповедь своих странствующих проповедников в разных Богослужениях, к которым она привязана. Часто только при настоятельных убеждениях со стороны женской половины мужчины соглашаются послушать проповедь того или другого проповедника или участвовать в том или другом религиозном митинге. Но и в таком случае они ведут себя свободно: зевают, стараются занять место подальше от проповедника и под шумок женских рыданий о грехах ведут деловую беседу, прерывая ее возлияниями из бутылки, припасенной в кармане виски (национальная водка). Такое поведение мужчин доставляет не мало горя женской половине: женщины стараются перенести проповедь из общественной жизни в семейную, чтобы подействовать на своих безбожных мужей. Упадок религиозности заметен у методистов, как и у всех протестантов Америки, потому что религия нисколько не ограждена законами страны.¹¹¹¹ Методисты мужчины идут по тому же пути, как и все другие американцы и «не знают иного Бога, кроме того, который выбивается на монетном дворе», – говорит Jorg;¹¹¹² последнее обстоятельство и было причиною смягчения методистской религиозной дисциплины в Америке,¹¹¹³ – чем в значительной мере поддерживается количество сторонников методизма. Их теперь насчитывают в Америке до 14 миллионов (во всех деноминациях, значительнейшею из которых все-таки остается Episcopal-Methodists Church в северных и западных штатах С.-Америки.¹¹¹⁴