Диаконы

...Диаконы должны быть непорочны пред правдою, как служители Бога и Христа, а не человеков, не клеветники, не двуязычны, не сребролюбцы, воздержанны во всем, милосерды, старательны; должны поступать согласно с истиною Господа, Который сделался служителем всех, от Которого, если угодим Ему в нынешнем веке, получим и будущий, так как Он обещал нам, что воскресит нас из мертвых, и что, если будем жить достойно Его и в Него веровать, будем и царствовать с Ним (сщмч. Поликарп Смирнский, 94, 323). Источник.

* * *

Диакон, который по принятии диаконского сана впал в блуд, должен быть извержен из сего сана. Но ему, низведенному в состояние мирянина, да не воспрещается Приобщение... (свт. Василий Великий, 11, 9). Источник.

* * *

...Предложу слово о диаконах: как им нужно вести себя. Диакон должен все делать с соизволения пресвитера и в отношении канона, и в отношении церковных обязанностей, ни в чем не самовластвовать в отношении народа, но все устраивать по повелению пресвитера, не иметь власти отлучать кого-нибудь, ни иное что-нибудь делать. Когда нет пресвитера, диакон имеет власть во всем, как и пресвитер, помимо Божественных Тайн. Если пресвитер намерен отлучиться, – должен призвать другого пресвитера из другого селения, чтобы он возносил молитвы за народ; если есть нужда, и пресвитера не окажется, то должен пресвитер освятить хлеб, и приказать диакону давать народу. Если будет нужда, и окажется некрещеное дитя при смерти, можно крестить диакону; и если дитя умерло, то для него зачтено это в крещение... Если по беспечности родителей <дитя> умрет некрещеным, то горе родителям дитяти! (свт. Иоанн Златоуст, 53, 957–958).

* * *

Рассказывали об авве Феодоре, что будучи в скиту диаконом, он не хотел совершать диаконского служения и скрывался. Старцы просили его не оставлять диаконства. Авва Феодор отвечал: «Я помолюсь Богу, не откроет ли Он». Помолившись, он увидел огненный столп от земли до неба и услышал голос: «Если ты можешь быть таков, как сей столп, – служи». Услышав это, авва Феодор решил никогда не брать на себя служения и отклонил все просьбы братии, говоря: «Если вы меня не оставите, то уйду отсюда». После сего они оставили его (97, 285–286).

* * *

Один из отцев рассказывал: был старец – святой и чистый. Когда он совершал Святую литургию, то видел Ангелов, стоявших по правой и левой сторонам. Усвоив у еретиков чин службы и будучи сам не сведущ в божественных догматах, он, по простоте и незлонамеренно, во время службы говорил не то, что должно, не сознавая своей ошибки. По Промыслу Божию, к нему пришел один диакон, сведущий в догматах. Старцу пришлось при нем совершать Литургию. И сказал ему диакон: «Отче, то, что ты сказал во время священнодействия, не согласно с Православной верой, но заимствовано у еретиков». Старец, при виде Ангелов, предстоящих священнодействию, не обратил никакого внимании на слова брата. Но диакон не переставал утверждать: «Ошибаешься, старче! Не принимает этого Церковь...» При этих укоризнах и обличениях, которым он подвергался от диакона, старец, увидав, по обычаю, Ангелов, спросил их: Источник.

– Вот что говорит мне диакон. Правда ли это?

– Послушайся его: он правильно говорит, – сказали ему Ангелы.

– Почему же вы не сказали мне этого?

– Бог так устроил, чтобы люди были исправляемы людьми же, – отвечали Ангелы. Источник.

С тех пор старец исправился в службе и воздал благодарность Богу и брату (102, 195–196). Источник.

* * *

Когда монахи Нитрийской пустыни пришли к блаженному Иоанну Ликопольскому. он приветствовал их, обращаясь к каждому, с веселым лицом. Монахи попросили его помолиться о них... Помолившись, блаженный спросил, нет ли среди монахов клириков? Когда же те ответили, что нет, он осмотревши всех, увидел, что между ними был клирик, но таился.

С ними действительно был диакон, но об этом никто не знал, кроме его брата, которому он запретил сказывать об этом, почитая себя, по своему смирению, едва достойным и имени христианина, а не только этого сана. Указав на него рукою, блаженный сказал всем: «Вот диакон». Когда же тот, желая утаить свое звание, продолжал отказываться, святой, взяв за руку, облобызал его и вразумляя, сказал: «Чадо! не отметай благодати Божией и не лги, отрицаясь от дара Христова: ложь чужда Христу и христианам, по малому или по важному делу будет она сказана. Если даже для доброй цели говорят ложь, – и это непохвально, ибо ложь, по слову Спасителя, от диавола есть (ср.: Ин. 8, 44)». Обличенный молчал, приняв кроткое обличение старца (101, 132–133).