Т

(EBLA TABLETS)

Шестнадцать тысяч глиняных табличек, относящихся к третьему тысячелетию до Р. X., были обнаружены, начиная с 1974 г., в Эбле, расположенной на территории современной Сирии. Биованни Петтинато (Pettinato) датирует их 2580–2450 гг. до Р. X., а Паоло Маттие (Matthiae) склоняется к периоду 2400–2250 гг. до Р. Х. В любом случае они изготовлены на много столетий раньше, чем любые другие письменные памятники.

Ценность табличек для апологетики. Значение табличек из Эблы состоит в том, что они параллельны первым главам Книги Бытие и подтверждают их. Хотя и затушёванные из-за последующего политического давления и отрицаний, сведения, опубликованные в солидных журналах, выявляют несколько возможных линий свидетельства, подтверждающего библейские повествования (см. Ветхий Завет: археология).

Судя по сообщениям, в табличках из Эблы встречаются названия таких городов, как Ур, Содом и Гоморра, а также имена упоминаемых в Библии языческих богов, таких как Ваал (см. Ostling, 76–77).

Сообщается также, что в табличках упомянуты некоторые лица из Книги Бытие, в том числе Адам, Ева и Ной (Dahood, 55–56).

Очень важно открытие древнейшего из известных внебиблейских рассказов о творении. Рассказ из Эблы примерно на 600 лет старше вавилонского варианта. Текст на табличках поразительно близок к тому, что говорится в Книге Бытие, и рассказывает о единственном Существе, создавшем небеса, Луну, звезды и Землю. Сравнение показывает, что в Библии содержится более древний, менее приукрашенный вариант этого рассказа, который описывает факты без позднейших мифологических дополнений. В повествовании на табличках отражены представления о сотворении мира ex nihilo («из ничего»): «Господи неба и земли: земли не было. Ты сотворил её; дневного света не было, Ты сотворил его; утренний свет Ты (ещё] не сотворил» (Ebla Archives, 259).

Открытие библиотеки в Эбле имеет для христианской апологетики важные последствия. Оно опровергает веру критиков в эволюцию монотеизма (см. монотеизм исконный) из предположительно предшествующих ему политеизма и энотеизма. Эта гипотеза об эволюции религии была популярна со времён Чарлза °Дарвина (Darwin; 1809–1882) и Юлиуса Вельхаузена (Wellhausen; 1844–1918). Теперь известно, что единобожье появилось раньше. Кроме того, весомые свидетельства из Эблы подтверждают то мнение, что первые главы Книги Бытие суть история, а не мифология (см. великий потоп; наука и Библия).

Библиография:

S. C. Beld, et al., The Tablets of Ebla: Concordance and Bibliography.

M. Dahood, «Are the Ebla Tablets Relevant to Biblical Research?», BAR, September-October 1980.

H. LaFay, "Ebla», National Geographic, 154.6 (December 1978).

P. Matthiae, Ebla: An Empire Rediscovered.

E. Merrill, «Ebla and Biblical Historical Inerrancy», Bib. Sac., October-December 1983.

R. Ostling, «New Grounding for the Bible?», Time, 21 September 1981.

B. Pettinato, The Archives of Ebla.

(TAUTOLOGY)

Тавтология – это бессодержательное утверждение; высказывание, истинное по определению и не несущее информации о реальном мире. «Все холостяки суть неженатые мужчины» – это пример тавтологии, как и «все треугольники имеют три угла». Ни одно из этих предложений не сообщает нам, что его подлежащее существует. Они означают лишь: «если X существует, то это X». Если во Вселенной существует хоть сколько-нибудь холостяков, то ни один из них не женат. Тавтология не сообщает нам, существуют ли в действительности холостяки. Дэвид Юм называл такого рода высказывания «соотнесением идей». Иммануил °Кант называл их «аналитическими».

Тавтологии и эмпирические утверждения. Тавтологии обычно противопоставлены эмпирическим утверждениям, которые имеют содержание: «дерево под моим окном есть дуб», «машина у меня во дворе окрашена в чёрный цвет». Хотя эмпирические утверждения имеют содержание, они не являются логически необходимыми. То есть они могут оказаться ложными. Тавтологии, с другой стороны, логически необходимы, так как они истинны по определению. Они не сообщают ничего нового, но с необходимостью истинны.

Аналитическое утверждение является просто эксплетивным, так как предикат (сказуемое) лишь поясняет идею, содержащуюся в субъекте (подлежащем). В отличие от эмпирических утверждений, аналитические утверждения не амплиативны. «Этот дом имеет коричневый цвет» – высказывание амплиативное, то есть предикат (сказуемое) дополняет сведения о субъекте (подлежащем). Мы узнаем, в какой цвет покрашен дом, а этого мы не могли бы узнать, просто анализируя понятие «дом».

Хотя все тавтологии абсолютно достоверны, не всё, что абсолютно достоверно, является тавтологией. Утверждение «я существую» достоверно. Я не мог бы отрицать это, если бы в действительности не существовал, чтобы иметь возможность что-то отрицать. Точно так же высказывание о моем существовании «я есть я» не является просто тавтологией, так как в нём утверждается нечто о существовании. Далее, «сущность существует» не является бессодержательным высказыванием, так как указывает на реальное существование (см. метафизика; первичные принципы; реализм).

Хотя тавтологии или утверждения, истинные по определению, сами по себе бессодержательны, они могут быть наполнены содержанием и применяться для доказательства некоторых содержательных истин. Высказывание «если есть следствие, оно должно иметь свою причину» является бессодержательным высказыванием. Но стоит только объединить его с утверждением о реальном мире, таким как «существующий мир есть следствие», и его можно будет использовать для доказательства того, что у мира есть своя Причина (см. Бог; свидетельства существования). Итак, если утверждение является аналитическим (истинным по определению), это ещё не означает, что его нельзя использовать для доказательства неких истин о реальном мире.

(MYSTERY)

Святой Павел писал: «и беспрекословно – великая благочестия тайна: Бог явился во плоти, оправдал Себя в Духе, показал Себя Ангелам, проповедан в народах, принят верою в мире, вознёсся во славе» (1Тим. 3:16). Воплощение есть тайна (см. Христос: божественная сущность). Тайной является и °Троица.

Тайну не следует путать с антиномией или парадоксом, которые подразумевают логические противоречия (см. логика). Тайна существует вне разума, но не вопреки разуму. Здесь нет противоречия, однако полностью постичь тайну мы не можем.

Далее, тайна остаётся недоступной для человеческого разума без помощи свыше (см. вера и разум). Тайна познаётся только благодаря особому Божьему откровению (см. откровение частное, или особое). Поэтому тайна не может быть объектом °естественного богословия, а только объектом богословия откровения.

Ещё одна особенность тайны состоит в том, что мы, хотя и знаем, что оба положения, составляющие тайну, истинны и в конечном счёте соответствуют друг другу, не можем знать, каким образом они совместимы. Например, мы знаем, что Христос есть одновременно Бог и человек, но для нас остаётся тайной, каким образом эти две сущности совмещаются в одной личности.

И наконец, тайна отличается от проблемы. У проблемы есть решение; тайна же есть предмет размышлений. Проблема требует экстенсивного знания, а тайна – интенсивного сосредоточения. Как в случае недостающего слова в кроссворде, проблема может быть решена благодаря дополнительным знаниям; тайна не может. Иначе она бы не была тайной. Тайна подразумевает не ответы, а озарения.

Библиография:

N. L. Geisler and К. Brooks, When Skeptics Ask.

G. Marcel, The Mystery of Being.

Thomas Aquinas, Summa contra Gentiles.

(CREATION AND ORIGINS)

Библейское слово на древнееврейском языке, означающее «творение» (bara), и его древнегреческий аналог (ktisis) обычно употребляются только тогда, когда речь идёт о происхождении или начале существования. Однако, хотя Бог завершил Свой труд творения (Быт. 2:2; Исх. 20:11), Он не прекратил Свой труд в творении (Ин. 5:17). Сегодня теистическая вера в сотворение и продолжающееся провиденциальное поддержание мира зачастую отвергается в качестве ненаучной (см. принцип антропологический; происхождение вселенной; теория большого взрыва). Такое отношение отчасти связано с недопониманием библейского учения о Божьем творении и провидении, а отчасти – с натуралистической тенденциозностью. Примечательно, что большинство основателей современной науки, имевших, безусловно, научное мировоззрение, считали, что научные данные свидетельствуют о существовании Творца.

Это важный вопрос, как для научных поисков истины, так и для христианской веры. Учение о том, что Бог в самом прямом смысле слова сотворил мироздание, имеет жизненно важное значение для христианства (см. творение: различные взгляды; эволюция; эволюция биологическая). Кроме этого значения для теизма в целом, христиане также усматривают в Новом Завете непосредственную связь между фактом сотворения Адама (см. Адам; историческая достоверность) и рядом важнейших христианских концепций.

Божий труд творения. Существует различие между делами Бога при сотворении мироздания и Его делами для провиденциального его поддержания. В большинстве библейских цитат слово «творение», несомненно, обозначает акт создания Вселенной. Там, где может подразумеваться продолжающийся процесс, речь идёт не о сотворении физической Вселенной, а о поддержании жизни животных и человека.

Древнееврейское слово Bara обозначает Божье провидение в мироздании лишь изредка, например, в Пс. 103:30 и в Ам. 4:13. Оно указывает на создание мира или Вселенной в Быт. 1:1, 21, 27; 2:3, 4; 5:1–2; 6:7; Вт. 4:32; Пс. 88:12–13; 148:5; Ис. 40:26; 42:5; 43:1, 7; 45:8, 12; и в Мал. 2:10. Древнегреческое слово Ktisis обозначает творение в Мк. 10:6; 13:19; Рим. 1:20; 1Кор. 11:9; Еф. 3:9; Кол. 1:16; 1Тим. 4:3; и в Отк. 3:14; 4:11; 10:6.

Ветхозаветное слово Bara. Быт. 1:1 (ср. Быт. 1:21, 27). «В начале сотворил Бог небо и землю». Очевидно, что здесь имеется в виду не продолжающееся бытие мироздания, а его начало.

Быт. 2:3. «И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал». Тот факт, что Бог «почил» (прекратил акт творения) и по-прежнему пребывает в покое (Евр. 4:4–5), доказывает, что под творением здесь понимается прошедшее, единичное, неповторимое событие создания Вселенной.

Быт. 2:4. «Вот происхождение неба и земли, при сотворении их, в то время, когда Господь Бог создал землю и небо». Тем самым событие творения отнесено к прошлому.

Быт. 5:1–2. О сотворении Адама и Евы тоже говорится в прошедшем времени: «когда Бог сотворил человека, по подобию Божию создал его, мужчину и женщину сотворил их, и благословил их, и нарёк им имя: человек, в день сотворения их».

Вт. 6:7. Бог обращается к Ною: «истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю; ибо Я раскаялся, что создал их». Хотя здесь, по всей видимости, речь идёт о людях, ещё живых во времена Ноя, их сотворение как рода (Рим. 5:12) является, тем не менее, прошлым, прошедшим событием творения. Разумеется, Бог продолжает поддерживать размножение рода человеческого (Быт. 1:28; 4:1, 25). Однако создание Адама было изначальным событием творения, которое уже не повторялось.

Вт. 4:2. Моисей сказал: «Ибо спроси у времён прежних, бывших прежде тебя, с того дня, в который сотворил Бог человека на земле, и от края неба до края неба: бывало ли что-нибудь такое, как сие великое дело, или слыхано ли подобное сему?»

Иов. 38:4, 7; Пс. 148:5. Об ангелах псалмопевец говорит: «Он повелел, и сотворились». Как следует из слов Иова, когда Бог «полагал основания земли», ангелы уже были. Таким образом, упоминание о сотворении ангелов в этом псалме возвращает нас к самому началу мироздания.

Пс. 88:12–13. К творению относится всё созданное Богом, что теперь принадлежит Ему и славит Его: «Твои небеса и Твоя земля; Вселенную, и что наполняет её, Ты основал. Север и юг Ты сотворил; Фавор и Ермон о имени Твоём радуются».

Ис. 40:26; 42:5; 43:1, 7. Бог создал звёзды, исчислил их и дал им имена, сказано в Ис. 40:26. В Ис. 42:5 упоминается Бог, «сотворивший небеса и [...] землю с произведениями её» (см. также Ис. 45:8, 12). Бог сотворил Иакова и «каждого, кто называется Моим [Бога] именем» (Ис. 43:1, 7).

Мал. 2:10. О сотворении рода человеческого Малахия упоминает в своём вопросе: «Не один ли у всех нас Отец? Не один ли Бог сотворил нас?» Хотя род человеческий продолжал размножаться после Адама, Библия не оставляет сомнений, что сотворён он был в лице Адама (Быт. 1:27; ср. Рим. 5:12). Итак, создание рода человеческого рассматривается как событие изначального творения. О таком событии говорил и Иисус, когда указывал: «Сотворивший в начале мужчину и женщину сотворил их» (Мф. 19:4).

Новозаветное слово Ktisis. Как и в Ветхом Завете, в Новом Завете слово «творение» (ktisis) постоянно употребляется только по отношению к прошлому событию создания мира.

Мк. 10:6. Когда Иисус говорит, что «в начале же создания, Бог мужчину и женщину сотворил их», Он, несомненно, понимает творение как единичный акт прошлого, а не как продолжающийся, текущий сейчас процесс.

Мк. 13:19. «Ибо в те дни будет такая скорбь, какой не было от начала творения, которое сотворил Бог, даже доныне, и не будет». Речь здесь, безусловно, идёт о творении как о начальном моменте, а не продолжающемся процессе.

Рим. 1:20. Как провозглашает Павел, «невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира чрез рассматривание творений видимы». Павел указывает как на изначальное деяние сотворения мира, так и на свидетельство, сохраняющееся со времени этого акта творения.

1Кор. 11:9. Здесь изначальное сотворение (отнюдь не в переносном смысле) Адама и Евы подразумевается под деянием Бога, в котором жена создана «от мужа» и «для мужа».

Еф. 3:9; Кол. 1:16. В Послании к ефесянам, когда речь идёт о «Боге, создавшем всё», творение понимается как завершившееся действие в прошлом. В Послании к колоссянам Павел добавляет, что «всё Им и для Него [Христа] создано».

1Тим. 4:3. В 1 Тимофею говорится, что «Бог сотворил [всю пищу], дабы верные и познавшие истину вкушали с благодарением». Причём, хотя пища и продолжает производиться в настоящем, речь здесь идёт об изначальном сотворении пищи. Это явствует из употребления греческого глагола в аористе – грамматической форме, обозначающей завершившееся действие. Кроме того, оборот «дабы [...] вкушали» указывает на изначальную цель сотворения пищи.

Отк. 3:14. В Книге Откровение под творением понимается прошлое деяние Бога, через которое всё начало быть. Иоанн говорит о первенстве Христа, Который есть «начало создания Божия» (Отк. 3:14; ср. Кол. 1:15, 18). Небесный сонм вокруг Божьего престола воздаёт славу Богу, ибо Он «сотворил всё» (Отк. 4:11). И Ангел клянётся Богом, «Который сотворил небо и всё, что на нём, землю и всё, что на ней, и море и всё, что в нём» (Отк. 10:6; ср. Отк. 14:7).

Продолжение творения Божьего. Но в ряде случаев слова bara и ktisis указывают на продолжающийся провиденциальный труд Бога. Бог не стал безучастен к созданному Им миру. Он продолжает на него воздействовать. Он поддерживает само его существование.

Пс. 103:30. «Пошлёшь дух Твой – созидаются, и Ты обновляешь лице земли». Здесь слово «созидаются» (bara) обозначает не начальное зарождение жизни, а её продолжающееся нарождение. В контексте речь идёт о том, что Бог порождает «траву для скота, и зелень на пользу человека, чтобы произвесть из земли пищу» (Пс. 103:14). Это Он «послал источники в долины: между горами текут [воды]» (Пс. 103:10) и простирает «тьму, и бывает ночь» (Пс. 103:20). Это Бог постоянно даёт пищу всем живым существам (Пс. 103:28). Раз за разом подчёркивается, что Бог провиденциально обеспечивает существование Своего творения.

Ам. 4:13. «Вот Он, Который образует горы и творит ветер и объявляет человеку намерение его, утренний свет обращает в мрак и шествует превыше земли. Господь Бог Саваоф – имя Ему». По всей видимости, здесь слово bara обозначает дела Бога в сотворённом Им мире, а не просто изначальное деяние Бога при сотворении мира. Слово, означающее «делать», которое часто употребляется в качестве синонима «творить» (ср. Быт. 1:26, 27; 2:18 {«сотворить»}), в других текстах описывает продолжающиеся провиденциальные дела Бога (ср. Пс. 103:3,4,10 {"творить», «посылать» и др.}).

Другие описания. Библия многочисленными способами изображает труды Божии. Кроме творения и созидания, Он «делает» и «устраивает» всё происходящее в природе. Он держит всё «словом силы Своей» (Евр. 1:3), «всё Им стоит» (Кол. 1:17), по Его воле всё существует (Отк. 4:11), Он производит самое жизнь (Пс. 103:14). Он неизменно является причиной бытия. Если бы не Бог, не было бы и реальности творения, ни в прошлом, ни в настоящем.

Сравнение творения и провидения. Двоякий труд Бога – творение и провиденциальное сохранение – нередко описывается на одной и той же странице, даже в одном и том же стихе. Рассмотрим эти показательные сопоставления.

Бог создал и всё же продолжает созидать. В Быт. 1:1 сказано, что «сотворил Бог небо и землю», а позже Бог устраивает так, чтобы на земле произрастала зелень (Быт. 1:11). Первое – акт творения, а второе – провиденциальное поддержание жизни. И то, и другое – дела Божии.

Бог почил от дел и все же продолжает труды. В Быт. 2:3 сказано, что после творения Бог «почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал». Тем не менее Иисус указывает на дела, которые Бог «доныне делает» (Ин. 5:17). В первом случае речь идёт о завершении дел творения; во втором – о продолжении провиденциальных дел в творении.

Бог поставил землю на твёрдых основах и все же трудится над её плодородием. В Пс. 103:5 провозглашается, что Бог «поставил землю на твёрдых основах». А через несколько стихов сказано о том, что Бог продолжает делать, «чтобы произвесть из земли пищу» (Пс. 103:14). Первое – созидательный труд, второе – труд возделывания. Это труды Божии.

Бог сотворил мир и продолжает поддерживать его бытие. В Деян. 17:24 сказано: «Бог, сотворивший мир [...]»; а через несколько стихов говорится, что «мы Им живём и движемся и существуем» (Деян. 17:28). Бог – это и причина нашего появления в прошлом, и причина нашего существования в настоящем.

Мир создан Богом и Им стоит. В Кол. 1:16 о Боге говорится, что «Им создано всё», а уже в следующем стихе поясняется, что «всё Им стоит» (Кол. 1:17). Первое – это божественная причина появления, а второе – божественная причина существования.

Всё сотворено Богом, и Его словом всё держится. В Евр. 1:2 о творении Бога Отца сказано: «чрез Которого [Христа] и веки сотворил [Бог]». В Евр. 1:3 Писание учит, что Христос держит «всё словом силы Своей».

Бог сотворил всё, и по Его воле всё существует. В Отк. 4:11 апостол Иоанн сопоставляет Божии дела творения и провиденциального поддержания мира. Он пишет: «Ты сотворил всё, и всё по Твоей воле существует». Всё сущее получило существование от Бога и по-прежнему продолжает получать от Него существование.

Реальность творения включает в себя как появление мироздания, так и его нынешнее существование. Творец необходим не только для того, чтобы создать мир, но и для того, чтобы провиденциально его поддерживать. Картина творения не будет полной, если в неё не войдёт каждое из этих дел Божиих.

Разъяснение дел Божиих. Как мы видели, дела Божии в аспекте существования мира разделяются на две обширные категории: создание Вселенной и её сохранение (провиденциальная забота о ней). В каждой из этих категорий можно выбрать три области для сопоставления: это действующее лицо (Бог), Его деяния и результат Его дел. Сопоставим сначала деяния Бога при сотворении мира с Его делами для сохранения мироздания.

Божии дела создания и сохранения. Из уже приведённых нами цитат явствует, что в Библии описывается необходимость дел Божиих как для акта появления Вселенной, так и для процесса продолжения её существования. Это можно выразить несколькими способами, которые подчёркивают нюансы данного сопоставления:

– Бог создал Вселенную из ничего и удерживает её от исчезновения.

□ Бог выступает как порождающей, так и поддерживающей причиной всего сущего.

□ Бог Своим действием произвёл жизнь и Своим воздействием обеспечивает её воспроизведение.

□ Деянием Божиим установлено мироздание, и теперь Бог деятельно его обустраивает. Слово «провидение» самым непосредственным образом указывает на дела Божии по управлению всем, что существует, и всем, что происходит.

□ Бог занимался созданием Вселенной, и Бог занимается попечением о ней.

□ Действием Бога объясняется появление и функционирование мироздания.

Сказанное можно подытожить в следующей таблице:

Деяние создания

Дела сохранения/ провидения

Сотворение Вселенной

Сохранение Вселенной

Первичный акт

Последующий процесс

Вселенная создана из ничего

Вселенная удерживается от исчезновения

Начало

Продолжение

Порождение жизни

Воспроизводство жизни

Построение мироздания

Обустройство мироздания

Получение сущего

Попечение о сущем

Сделано

Возделывается

Бог как действующее начало: первопричина и вторичные причины. Учитывая, что Бог выступает и в качестве Инициатора, и в качестве Устроителя мироздания, мы сможем понять, почему действие Божье в Его Вселенной с начала и до конца бывает как прямым, так и опосредованным. Хотя Бог является Первопричиной всего сущего. Он иногда действует через вторичные причины. То, что мы обычно называем природными процессами, по сути дела представляет собой опосредованное действие Бога через вторичные (естественные) причины. В этом отношении Бог есть дальнодействующая Причина, тогда как природные силы выступают непосредственной причиной происходящего. Иными словами, речь идёт о том, что Бог – высшая Причина, а природа – косвенная причина большинства наблюдаемых событий. Соотношение между ролью Инициатора и ролью Устроителя мироздания можно выразить так:

Непосредственно в творении Бог есть:

Непосредственно в провидении Бог есть:

Инициатор

Устроитель

Первоисточник

Зиждитель

Творец

Попечитель

Создатель благ

Податель благ

Опосредованно Бог есть:

И действует через:

Первопричина

Вторичные причины

Дальнодействующая причина

Непосредственные причины

Высшая причина

Косвенные причины

Верховный управитель

Промежуточные звенья в цени управления

Результат дел Божиих. Дела Бога совершаются в Его Вселенной двумя способами: это непосредственное действие (сотворение) и опосредованное воздействие (провиденциальное сохранение). Первое есть Его прямая деятельность, а второе – косвенная. Прямые деяния Бога совершаются в одно мгновение; опосредованные предполагают продолжающийся процесс. Кроме того, результат Божиих деяний в творении не связан с минувшим. Это творение ex nihilo («из ничего») (см. творение: различные взгляды) или de nova («полностью новое»). Так, Бог создал Вселенную из ничего, жизнь – из небытия, рациональное – из внерационального. Это точки разрыва, где связующим звеном выступает прямое деяние Бога (см. эволюция биологическая).

Далее, акт Божьего творения повлёк уникальные события появления Вселенной, тогда как её провиденциальное сохранение предполагает повторяемость событий. Здесь речь может идти о таких категориях, как сингулярность и регулярность. Изначальные события творения сегодня ненаблюдаемы, а провиденциальное действие Бога в мироздании можно наблюдать и в настоящее время. Результаты деяний Бога можно сопоставить таким образом:

Результаты Божиих деяний

Результаты прямого действия

Результаты опосредованного воздействия

Непосредственные

Косвенные

Мгновение

Процесс

Отделённость от минувшего

Связь с прошлым

Уникальные события

Повторяющиеся события

Сингулярность

Регулярность

Ненаблюдаемое

Наблюдаемое

Это различие между сингулярностью в прошлом и регулярностью в настоящем, которые суть результат деяний Бога, выступает основой для разделения науки на две категории: наука о происхождении Вселенной и наука о функционировании Вселенной.

Значение для науки. До конца дарвиновского периода в естествознании основатели науки нового времени были креационистами, то есть они верили в сверхъестественное происхождение мироздания и жизни в нем. В число креационистов входят:

Иоганн Кеплер (Kepler; 1571–1630), небесная механика, физическая астрономия

Блез Паскаль (Pascal; 1623–1662), гидростатика

Роберт Бойль (Boyle; 1627–1691), химия, динамика газов

Николаус Стено (так же Стенсен, Стено; Steno; 1638–1686), стратиграфия

Исаак Ньютон (Newton; 25 декабря 1642 [4 января 1643 по новому стилю] – 1727), дифференциальное и интегральное исчисление, динамика

Майкл Фарадей (Faraday, 1791–1867), теория поля

Чарлз Бэббидж (Babbage; 1792–1871, вычислительные машины

Жан Луи Агассис (Agassiz; 1807–1873), гляциология, ихтиология

Джеймс Симпсон (Simpson; 1811–1870), гинекология

Грегор Мендель (Mendel; 1822–1884), генетика

Луи Пастер (Pasteur; 1822–1895), бактериология

Уильям Кельвин (Томсон, Kelvin; 1824–1907), теория энергии, термодинамика

Джозеф Листер (Lister; 1827–1912), антисептическая хирургия

Джеймс Клерк Максвелл (Maxwell; 1831 – 1879), электродинамика, статистическая термодинамика

Уильям Рамзай (Ramsay: 1852 – 1916), химия изотопов

Кроме этих основополагающих представителей естественных наук и математики, существовали их предшественники, которые тоже верили в сверхъестественное творение. К ним относятся Роджер Бэкон (Bacon; 1220–1292), Николай Коперник (Copernicus; 1473–1543) и Галилео Галилей (Galilei; 1564–1642). За немногими исключениями, учёные до 1860 г. были христианами. Одно из высказываний Ньютона характеризует типичные представления учёных на протяжении первых двух с половиной столетий эпохи Просвещения:

Эта, отличающаяся несравненной красотой, система Солнца, планет и комет могла появиться только благодаря мудрости и владычеству разумного и могущественного Существа. И если неподвижные светила представляют собой центры других подобных систем, то они, созданные столь же проникновенной мудростью, все должны находиться во власти Одного [Newton, 369].

Иоганн Кеплер так объяснял своё стремление заниматься наукой:

О, если бы Бог устроил так, чтобы мои чарующие гипотезы (в Mysterium Cosmographicum) сполна принесли среди всех разумных людей тот результат, к которому я стремился, публикуя их, а именно, чтобы вера в сотворение мира укрепилась благодаря этому свидетельству извне, чтобы мысль Творца была распознана в природе, и чтобы Его неисчерпаемая мудрость день ото дня сияла всё ярче [цитируется в Holton, 84].

Кроме того, что основатели науки нового времени были креационистами, сама концепция творения стала важным фактором в развитии естествознания. М. Б. Фостер в статье для престижного английского журнала Mind отмечал в 1934 г., что:

Возникает основополагающий вопрос: каков источник тех внегреческих элементов, которые. будучи введены в философию послереформационными философами, собственно, и обусловили современность современной философии? А также [...] каков источник тех внегреческих элементов в современном естествознании, которые предопределили характерные черты современной науки о природе? Ответ на первый вопрос гласит: христианское откровение, а ответ на второй вопрос: христианская доктрина творения [Foster, 448].

Поворот к натурализму. После того как Чарлз °Дарвии (1809–1882) опубликовал в 1859 г. свой труд «О происхождении видов», ситуация радикально изменилась. Сначала стало господствующим натуралистическое объяснение происхождения видов (см. натурализм). Однако в приписке к последнему параграфу во втором издании своей подобной разорвавшейся бомбе книги Дарвин сделал ту оговорку, что не настаивает на натуралистическом объяснении происхождения первого живого существа (или существ). Он писал: «Есть своё величие в таких, имеющих ряд достоинств, представлениях о зарождении жизни, которую Творец изначально вдохнул в несколько форм или в одну». Хотя Дарвин верил, что жизнь возникла в «тёплых лужах», он не пытался дать полностью натуралистическое объяснение происхождения Вселенной (см. эволюция космическая), несмотря даже на то, что его взгляды естественным образом подталкивали его в этом направлении. В конечном счёте, стали господствующими и такие натуралистические объяснения.

Логические ошибки отрицания сверхъестественного. Натуралистический уклон в науке обусловлен резко отрицательным отношением ко всему сверхъестественному, распространившимся после появления трудов Бенедикта °Спинозы, который доказывал, что чудеса невозможны, и Дэвида °Юма, который настаивал, что чудеса неправдоподобны. В обоих случаях аргументация имела изъяны, как то показано в статье чудеса: аргументы против.

В самом деле, к концу двадцатого века в науке произошло достаточно много событий, чтобы взоры снова обратились на сверхъестественного Творца, особенно в связи с теорий Большого взрыва, антропологическим принципом и достижениями молекулярной биологии.

Наука о происхождении и наука о функционировании. Обусловленное предубеждённостью против всего сверхъестественного, современное отрицание креационистских взглядов в науке вызвано непониманием различия между операционной наукой, то есть наукой о функционировании мироздания, которая имеет дело с наблюдаемой в настоящее время регулярностью, и наукой о его происхождении, которая занимается чисто теоретической реконструкцией ненаблюдаемой сингулярности в прошлом. Первая – эмпирическая наука; вторая ближе к юриспруденции. Ни проблемы макроэволюции, ни проблемы сотворения мира не относятся к ведению науки операционной. И то, и другое требует применения принципов науки о происхождении (см. происхождение вселенной). Творение есть настолько же научный вопрос – вопрос науки о происхождении – как и макроэволюция.

Значение для богословия. В сотворённом мироздании проявляется Божия слава: «Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь» (Пс. 18:2). Псалмопевец восклицает: «Господи, Боже наш! как величественно имя Твоё по всей земле! Слава Твоя простирается превыше небес!» (Пс. 8:2). Эти славословия Господу закладывают основы для теистического поклонения.

То, что создания должны поклоняться своему Творцу, явствует из множества текстов Писания. Иоанн пишет, что на небесах хвала творению будет воздаваться в славословиях Богу. Праведные будут петь: «достоин Ты, Господи, приять славу и честь и силу, ибо Ты сотворил всё, и всё по Твоей воле существует и сотворено» (Отк. 4:11).

Павел подтверждает, что обязанность поклонения распространяется на всё человечество и что нет никого, подлинно не знающего о необходимости поклоняться Творцу: «ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им; ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира чрез рассматривание творений видимы». Однако «они, познавши Бога, не прославили Его, как Бога, к не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце» (Рим. 1:19–21).

Поскольку мироздание есть творение, а не Бог, идолопоклонством было бы поклоняться ему или любой его части. Вселенная не состоит из божественной субстанции; она сотворена Богом из ничего. См. раздел о творении ex nihilo в статье см. творение: различные взгляды. Тяжкий грех – поклоняться и служить «твари вместо Творца» (Рим. 1:25). По этой причине Библия сурово осуждает идолопоклонство. Бог заповедал: «не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли» (Исх. 20:4). Бог настолько же отличен от мира, насколько горшечник отличен от глины (Рим. 9:20–21). Восхищения и поклонения достоин Создатель, а не сделанная Им вещь.

Значение для общества/этики. Творение освящает брак. Иисус выводил нравственную основу брака из факта сотворения Адама и Евы. Отвечая на вопрос: «по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею?» (Мф. 19:3), Иисус сказал: «не читали ли вы, что Сотворивший в начале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19:4–6).

Творение утверждает человеческое достоинство. Моисей сказал, что убивать человека нельзя, «ибо человек создан по образу Божию» (Быт. 9:6). Иаков добавил, что проклинать человека нельзя по той же самой причине: «им [языком] благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворённых по подобию Божию» (Иак. 3:9).

Творение придаёт смысл нравственности. Все нравственные принципы (см. нравственность: абсолютная природа) определяются абсолютным совершенством и неизменно нравственной природой Бога (см. Бог: сущность). Творение самым непосредственным образом указывает на нравственные принципы, обязательные для взаимоотношений между человеческими существами, как собратьями, несущими в себе образ Божий. Например, запрет на убийство другого человека обусловлен тем, что только Бог даёт человеческую жизнь и имеет право отнять её (Быт. 9:6; Иов 1:21). Мы не смеем делать то же самое без разрешения, потому что не мы создали человеческую жизнь, и мы не властны над нею. Наша нравственная обязанность защищать и оберегать человеческую жизнь вытекает из того факта, что она создана Богом.

Творение объединяет человечество. Бог сотворил Адама и Еву (Быт. 1:27) и наказал им растить детей (Быт. 1:28), что они и сделали (Быт. 5:1). Все человеческие существа являются их потомками (1Пар. 1:1; Лк. 3:38). На основе этой доктрины единства человечества в его прародителях Павел объявляет греческим философам, что Бог произвёл все народы от единого предка (Деян. 17:26–29). Малахия вопрошает: «Не один ли у всех нас Отец? Не один ли Бог сотворил нас?» (Мал. 2:10). Одним из следствий этого единства в творении является то, что расизм одновременно нравственно порочен перед Творцом и бессмыслен. Существует только одна раса, род Адамов, который делится на этнические группы. Смешанные браки между этими группами вполне законны. Национальная ненависть есть прямое выступление против Божьего замысла.

Творение предопределяет равенство полов. Доктрина творения противостоит попыткам как мужчин, так и женщин утвердить своё превосходство над другим полом. Несмотря на противоположные обвинения, направленные против консервативных христиан, насилие и унижение в отношениях полов противоречит учению Писания. Бог объявил, что в Его глазах оба пола равны: «и сотворил Бог человека по образу Своему [...] мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1:27). Это равенство в сущности. Иисус повторил эту истину в Мф. 19:4. Точно так же апостол Павел отмечает взаимозависимость мужчин и женщин: «и не муж создан для жены, но жена для мужа [...] Впрочем ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе. Ибо, как жена от мужа, так и муж чрез жену; все же – от Бога» (1Кор. 11:9–12).

Творение узаконило авторитет властей. Как указывает Библия, «нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены» (Рим. 13:1). В упомянутом выше отрывке из Быт. 9:6 наличие образа Божьего в сотворённом человеке признаётся настолько важным, что убийц надлежит карать смертью. Защита человеческой жизни и наказание тех, кто её отнимает, стали функцией властей. По словам апостола Павла, тот, кто имеет власть, «есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим. 13:4).

Творение выступает основой гендерного распределения ролей и авторитета. Вопрос о мужском главенстве или руководстве продолжает оставаться актуальной темой в церквях, члены которых придерживаются библейских взглядов на творение. Но дело отнюдь не в том, чтобы консервативные христиане (мужского и женского пола) были женоненавистниками, как зачастую стремятся представить поборники и поборницы феминизма. Принципу равного достоинства мужчин и женщин, их взаимоуважения в сочетании с исполнением мужчиной руководящих обязанностей учит Книга Бытие, а в Новом Завете он формулируется применительно к Церкви.

Павел непреложно утверждает этот принципе 1Тим. 2:11–14: «Жена да учится в безмолвии, со всякою покорностью; а учить жене не позволяю, ни властвовать над мужем, но быть в безмолвии. Ибо прежде создан Адам, а потом Ева; и не Адам прельщён; но жена, прельстившись, впала в преступление». Относительно распределения авторитета в семье Павел пишет: «Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос, жене глава – муж, а Христу глава – Бог [...] Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа» (1Кор. 11:3, 8–9). Отсюда явствует, что иерархическая последовательность творения выступает одним из оснований для распределения ролей в семье.

На основе этой иерархической последовательности творения и роли Адама, как главы в завете между Богом и родом человеческим, руководящие обязанности в доме и Церкви возлагаются на мужчину. На Адама возлагалась главная ответственность за соблюдение условий завета. Именно через его грех род человеческий стал подвластен смерти (см., например, Рим. 5:12–14).

В нашем кратком изложении этой сложной проблемы необходимо подчеркнуть, что упомянутые обязанности мужчины нельзя считать основанием для отрицания равенства мужчины и женщины в их сущности носителей образа Божьего (см. выше). Божий замысел о разделении гендерных ролей никак не указывает на сравнительное значение или ценность мужчин и женщин в духовном теле Христовом, где «нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал. 3:28).

Творение и грехопадение связаны со спасением. В главе Рим. 5 искупление прямо связывается с фактом сотворения Адама: «Посему, как одним человеком грех вошёл в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нём все согрешили [...] Ибо если преступлением одного смерть царствовала посредством одного, то тем более приемлющие обилие благодати и дар праведности будут царствовать в жизни посредством единого Иисуса Христа» (Рим. 5:12, 17). В этом тексте факт физической смерти, которой подвержены все люди, прямо связывается с фактами существования Адама и его грехопадения. Точно так же, путём прямого сопоставления, факт физической смерти Христа и освобождения от греха связан с этим фактически существовавшим Адамом.

Творение связано с Воскресением. Обращаясь к стиху Быт. 2:7, Павел пишет в 1Кор. 15:45–49:

«первый человек Адам стал душою живущею»; а последний Адам есть дух животворящий. Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное. Первый человек – из земли, перстный; второй человек – Господь с неба. Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные. И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного.

Павел сопоставляет факт существования Адама и факт существования Христа в учении о том, какое значение имело фактически произошедшее воскресение Христа. Поскольку Христос есть «первенец» (1Кор. 15:20) в физическом воскресении верующих, доктрина сотворения Адама связана с доктриной воскресения Христа и верующих.

Творение связано со Вторым пришествием. Апостол Пётр призывает:

Прежде всего знайте, что в последние дни явятся наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям и говорящие: «где обетование пришествия Его? ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, всё остаётся также». Думающие так не знают, что в начале словом Божиим небеса и земля составлены из воды и водою: потому тогдашний мир погиб, быв потоплен водою. А нынешние небеса и земля, содержимые тем же Словом, сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых человеков. Одно то не должно быть сокрыто от вас, возлюбленные, что у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день. Не медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то медлением; но долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию. Придёт же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят. Если так всё это разрушится, то какими должно быть в святой жизни и благочестии вам, ожидающим и желающим пришествия дня Божия, в который воспламенённые небеса разрушатся и разгоревшиеся стихии растают? Впрочем мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда [2Пет. 3:3–13].

Пётр красочно описывает сотворение мира, его конечное разрушение и окончательное спасение верующих. Эти истины взаимосвязаны. То есть упование верующих на окончательное очищение и восстановление творения основано на свидетельстве о сотворении Вселенной.

Заключение. Бог Писания действует как в акте творения, так и в процессе провиденциального сохранения Вселенной. Он – причина её начала и причина продолжения её существования. Горизонтальное (калам) космологическое доказательство свидетельствует о первом типе причинного соотношения Бога с мирозданием (горизонтальная причинная связь). А традиционное космологическое доказательство свидетельствует о вертикальной причинной связи при поддержании Богом существования Вселенной в данный момент. Второй тип причинной связи находится в противоречии с деизмом. Оба типа причинной связи подтверждают концепцию творения ex nihilo. Каждому типу связи соответствует свой род науки: порождающая причинность Бога является объектом науки о происхождении (см. происхождение вселенной), а Его провиденциально поддерживающая причинность является объектом науки о функционировании мироздания.

Наука развивалась бы совсем по-другому, если бы её основатели, начиная с Роджера Бэкона, придерживались атеистического мировоззрения, столь распространённого в научном сообществе конца двадцатого века. Большинство твёрдо верит в подчинённое единому замыслу теистическое творение с познаваемыми, поддающимися выявлению законами, которые установлены Творцом. Последарвиновская предубеждённость против любых сверхъестественных объяснений творения фактически обусловлена непониманием различия между наукой о происхождении и наукой о функционировании.

В самом деле, даже искупление описывается как новое творение (2Кор. 5:17), в котором предполагается связь с «древним». И даже доктрина богодухновенности Писания (см. Библия: свидетельства истинности) вытекает из того факта, что существует Бог, Который может Своим словом создать Вселенную (например, Быт. 1:3, 6). Апостол Павел провозглашает, что «Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божьей в лице Иисуса Христа» (2Кор. 4:6). Как и Его творение, Слово Божье исходит «из уст Божиих» (Мф. 4:4).

Библиография:

I. Asimov, The Beginning of I he End.

Augustine. Literary Commentary on Genesis.

→ On the Soul and Its Origin.

F. Bacon, Novum Organum.

P. Simon de Laplace. The System of the World.

M. B. Foster, «Tile Christian Doctrine of Creation and the Rise of Modern Natural Science», Mind. 1934.

N. L. Geisler and K. Anderson, Origin Science.

H. Gruber, Darwin on Man.

G. Holton, Thematic Origins of Scientific Thought.

P. Kreeft, Between Heaven and Hell.

C. S. Lewis. Miracles.

K. Marx, Marx and Engels on Religion.

I. Newton. «General Scholium» in Mathematical Principles of Natural Philosophy.

Plato, Timaeus.

C. Sagan, Cosmos.

Thomas Aquinas, On the Power of God.

N. Whitehead, Science and the Modern World.

(CREATION. VIEWS OF)

Происхождение Вселенной пытаются объяснить в трёх основных системах взглядов. Теисты (см. теизм) считают, что всё сущее создано ex nihilo, «из ничего». Пантеисты (см. пантеизм) полагают, что материальная Вселенная возникла ex Deo, «из Бога», как некий аспект существования безличностного божественного существа, а не как результат сознательной деятельности существа, которая направлена вовне. Материализм (см. материализм) настаивает на появлении ex materia (из предсуществовавшего вещества).

Материалисты, в том числе атеисты (см. атеизм) и дуалисты (см. дуализм), уверены, что происхождение Вселенной вообще не включало в себя творение, если под «творением» понимать совершаемое неким существом действие. В целях сравнения, однако, мы поместим взгляды материалистов и пантеистов под рубрику «представлений о творении». Материалистическую концепцию происхождения Вселенной можно назвать «творением ex materia», то есть «из материи».

"Творение ex materia». В материалистической (или дуалистической) концепции всего сущего обычно считается, что материя (или физическая энергия) вечна. Материя существовала всегда и, по своей сути, всегда будет существовать. Как это формулируют физики в виде Первого начала термодинамики, «энергия не может ни создаваться, ни уничтожаться».

В учении о «творении из материи» есть два основных течения: одно предполагает существование Бога, а другое – нет.

Бог творил из предсуществующей материи. Многие древние греки (дуалисты) верили в сотворение мира Богом из некоего уже существовавшего, предвечного «кома глины» (см. Plato, 27f.). То есть и Бог, и «вещество» материальной Вселенной (космоса) существовали всегда. «Творение» есть вечный процесс, в ходе которого Бог постоянно придаёт форму веществу Вселенной.

°Платон называл материю «бесформенностью» (chaos). Бог – это её Формирователь (Демиург), «Горшечник». Обращаясь к миру вечных форм (идей). Бог придаёт облик и структуру бесформенной массе материи. Формирователь (Бог) с помощью форм (идей, которые вытекают из формы) создаёт из бесформенного (материи) оформленное (космос). Или, в греческих терминах, Demiurges с помощью eidos (идей) которые вытекают из agathos (благо), превращает chaos в cosmoc. Элементы платоновского дуализма выделить достаточно легко:

Материя вечна. Главная субстанция Вселенной существовала всегда. Не было такого времени, когда бы составляющие физической Вселенной не существовали.

«Творение означает формирование, а не создание». «Творение» не подразумевает появление чего-то из небытия. Оно предполагает лишь формирование. Бог организует материю, которая уже была.

«Творец – это Формирователь, а не Создатель». Итак, «Творец» – это не «Создатель», а «Строитель». Бог – это Зодчий материальной Вселенной, а не Источник всего сущего.

Бог не имеет верховного владычества надо всем сущим. Такой Бог не имеет верховной власти, поскольку нечто вечное существует помимо Бога. Вечная материя диалектически противоположна Богу, и Он не в состоянии ничего с этим поделать. Он может формировать материю в определённых рамках. Точно так же, как существуют ограничения на то, что можно сделать из бумаги (она хороша для воздушных змеев, но не для космических кораблей), сама природа материи оказывается здесь препятствием. Как само существование, так и природа материи обуславливают ограничения для могущества Бога.

Никакого Бога в творении не было. Второе течение обычно называют °атеизмом, хотя многие агностики (см. агностицизм) придерживаются практически тех же самых взглядов. Атеист говорит, что Бога нет; агностик заявляет, что он не знает, есть ли Бог. Но ни один из них не считает необходимым постулировать существование Бога для объяснения мироздания. Материя просто была и будет. Вселенная и есть всё то, что только существует. Даже сознание возникает из материи.

Твёрдый материалист на вопрос «Откуда взялась Вселенная?» отвечает вопросом «А откуда взялся Бог?». В материалистическом мировоззрении этот вопрос бессмыслен, поскольку Вселенная занимает почти всю концептуальную нишу, в норме отводимую для Творца (см. принцип причинности).

В том, что творение вышло из материи, было уверено немало мыслителей, начиная с античных атомистов (см. атомизм). Карл °Маркс (Marx; 1818–1883), философ нового времени, стремился привести материализм к его логическому завершению, социализму (Marx, 298). Столетием позже астроном Карл Саган занимался популяризацией этих представлений в телепередачах и книгах для широких масс. Западный мир услышал кредо Сагана: «Космос – это всё, что только есть, всё, что только было, и всё, что когда-либо будет» (Sagan, 4). Род человеческий – не более чем звёздная пыль, размышляющая о звёздах. Люди создали Бога. Как говорил Маркс, разум не создавал материю; это материя создала разум (Marx, 231).

Исходя из вечного существования материи и движения, атеист объясняет всё остальное через доктрины естественной эволюции (см. эволюция космическая) и естественных законов. Естественная эволюция (см. эволюция биологическая) протекает по формуле материя плюс время плюс случайность. Даже человеческая жизнь, во всей её сложности, может быть объяснена с помощью чисто естественных законов физической Вселенной. Имея достаточно времени, обезьяна за пишущей машинкой напечатает все произведения Шекспира. Необходимости в разумном Творце не возникает.

Тезисы в «творении ex materia». Нетеистическую концепцию происхождения мироздания можно свести к четырём тезисам:

Материя вечна. Как уже отмечалось, центральной посылкой материализма является утверждение, что материя существовала всегда. Или, как сказал один атеист, если уж материя обязательно должна была быть порождена, то она была порождена «из ничего» и «ничем» (Kenny, 147). Материальная Вселенная – это самоподдерживающаяся и самопорождающаяся закрытая система. Согласно рассуждениям Айзека Азимова (Asimov), имела место равная вероятность, что из ничего и получится ничего, или что из ничего получится нечто. К счастью, как раз получилось нечто (Asimov, 148). Итак, материя либо вечна, либо возникла из ничего спонтанно, без причины.

Первоначальные материалисты – атомисты (см. атомизм) – считали материю совокупностью бесчисленных неуничтожимых крупиц реальности, которые назвали атомами. После расщепления реально существующих атомов и появления формулы Альберта Эйнштейна Е = mс² (энергия равна массе, умноженной на квадрат скорости света), материалисты стали говорить о неуничтожимости энергии (Первое начало термодинамики). Энергия не прекращает существовать; она просто принимает новые формы. Даже после смерти все составляющие нашего тела переходят в окружающую среду и используются заново. Так этот процесс и продолжается.

В Творце нет необходимости. Твёрдый материализм требует в качестве исходной посылки атеизма или нонтеизма. Бога нет или, по крайней мере, нет необходимости в Боге. Мир сам себя объясняет. Как сказано во «Втором гуманистическом манифесте» (The Humanist Manifesto II), «в качестве нонтеистов мы начинаем с человека, а не Бога, с природы, а не божества» (Kurtz, 16).

Люди не бессмертны. Ещё один постулат сводится к тому, что не существует бессмертной (см. бессмертие) души или, обобщённо, духовного аспекта человеческого существа. В «Первом гуманистическом манифесте» (The Humanist Manifesto I) отрицается «традиционный дуализм души и тела [...] Современная наука упразднила такие исторические концепции, как «дух в машине» и «отделяемая душа"» (ibid., 8.16–17). Твёрдые материалисты вообще не верят в существование у человека души. Никакой души нет, есть только химические реакции в мозговой ткани. Томас Гоббс (1588–1679) так определял материю:

Мир (я имею в виду не то земное существование, удовольствия которого называются «мирскими», а Вселенную, то есть целокупность всего сущего) вещественен, иными словами, представляет собой вещественное тело; и имеет измерения протяжённости, а именно, длину, ширину и глубину; также, каждая часть тела подобна телу и имеет те же измерения: и, соответственно, каждая часть Вселенной есть тело, а то, что не есть тело, не является частью Вселенной; а учитывая, что Вселенная есть всё то, что не является частью Вселенной, есть ничто и, соответственно, нигде не находится [Hobbes, 269].

Менее твёрдые материалисты признают существование души, но отрицают, что она может существовать независимо от материи. С их точки зрения душа относится к телу так же, как отражение в зеркале – к смотрящему в него. Когда тело умирает, умирает и душа. Когда материя разрушается, разум уничтожается вместе с ней.

Люди – не уникальные живые существа. Среди тех, кто верит в творение из материи, существуют разногласия по поводу природы человека. Большинство признаёт особый статус человека, как венца эволюции. Тем не менее практически все придерживаются общего мнения о том, что человек отличается от низших форм жизни только степенью своего развития, а не своей сущностью. Человек – просто высшая и самая поздняя ступенька на лестнице эволюции животных. У человека умственные способности развиты лучше, чем у приматов. Безусловно, люди по своей сущности не выше остальных представителей фауны, даже если они высшие из животных.

Оценка «творения ex materia». Критику дуализма см. в статье ограниченный теизм. Атеистическое мировоззрение критикуется в статье атеизм. Далее, свидетельство в пользу теизма есть свидетельство против тезиса о вечности Вселенной (см. доказательство космологическое; доказательство космологическое, горизонтальная форма; теизм). Современной наукой обнаружены убедительные доводы против тезиса о вечном существовании материи (космологическая модель °Большого взрыва; также см. эволюция космическая).

«Творение ex deo». В то время как атеисты и дуалисты верят в «творение ex materia», °пантеизм предполагает «творение ех deo», «из Бога». Все пантеисты делятся на две категории: абсолютные и не абсолютные пантеисты.

Абсолютный пантеизм. Абсолютный пантеист заявляет, что существует только разум (или дух). То, что мы называем «материей», есть иллюзия, подобная сновидению или миражу. Она кажется существующей, но на самом деле её нет. Этого взгляда придерживались два классических представителя пантеизма, Парменид на Западе (грек) и Шанкара на Востоке (индус).

Парменид доказывал, что всё есть одно (см. монизм), поскольку признавать существование более чем одной сущности абсурдно (Parmenides, 266–83). Две, или более, сущности должны были бы отличаться друг от друга. Но единственная для них возможность различаться – или через нечто (бытие), или через ничто (небытие). Различаться через ничто нельзя, ибо различаться через ничто (небытие) – это то же самое, что не различаться ничем. И две сущности не могут различаться через бытие, поскольку бытие (существование) – это единственное, что есть у них общего. Это означало бы, что они различаются в том самом аспекте, в котором они одинаковы. Следовательно, двух, или более, сущностей быть не может; есть только одна сущность. Все есть одно, и это одно есть все. Ничего больше в реальности не существует.

В терминологии творения это значит, что Бог существует, а мир – нет. Есть Творец, но нет творения. Или, по крайней мере, мы можем только говорить, что творение существует, считая это творение происходящим от Бога так же, как сновидение происходит от души. Вся Вселенная есть лишь не что иное, как то, что думает Бог. Бог – это полнота всей реальности. А то нереальное, о чём думает Бог и что кажется нам существующим, подобно нулю. Это в буквальном смысле слова ничто.

Шанкара образно описывал соотношение мира и Бога, иллюзии и реальности по аналогии с объектом, который кажется змеёй, но при ближайшем рассмотрении оказывается верёвкой (см. Prabhavananda, 55). Когда мы смотрим на мир, то, что мы видим, не есть реальность (или Брахман). Это просто иллюзия (maya).

Сходным образом, когда человек смотрит на себя самого, то, что кажется ему существующим (тело), есть лишь иллюзорное проявление того, что на самом деле существует (душа). А заглядывая к себе в душу, человек открывает, что глубины его души (атман) на самом деле суть глубины Вселенной (Брахман). Атман (человек) – это Брахман (Бог). Мнение, что мы – не Бог, есть не более чем часть иллюзии или сновидения, от которого мы должны пробудиться. Рано или поздно нам всем предстоит обнаружить, что всё происходит от Бога и всё есть Бог.

Не абсолютный пантеизм. Другие пантеисты придерживаются более гибких и эластичных представлений о реальности. Хотя они верят, что всё сущее едино с Богом, в единстве Бога они признают множественность. Они полагают, что всё есть одно примерно таким же образом, как все радиусы круга сходятся в его центре или как все капельки сливаются в одном необъятном океане. К представителям этого течения относятся неоплатонический философ третьего столетия °Плотин (205–270), философ нового времени Бенедикт °Спиноза (Spinoza; 1632–1677) и современный индийский философ Радхакришнан (Radhakrishnan).

По представлениям не абсолютного пантеизма, в мире есть много существ, но все они происходят из Единой сущности (Бога). Множество в Одном, но Один – не в множестве. То есть все создания суть часть Творца. Они происходят от Него примерно так, как цветок происходит от семени или искры происходят от огня. Создания – это просто многочисленные капельки брызг, взметнувшихся над необъятным океаном, но только для того, чтобы в конце концов упасть назад и слиться с Одним. Все сущности происходят от Бога, являются частью Бога и снова сольются с Богом. В формальном смысле слова для пантеиста творения нет, а есть лишь эманация всех сущностей от Бога. Вселенная не была создана из ничего (ex nihilo) или из чего-то предсуществующего (ex materia). Она состоит из Бога (ex deo).

Основные элементы пантеистических представлений о происхождении Вселенной можно сформулировать так:

Нет абсолютного различия между Творцом и творением. Творец и творение едины. Они могут различаться по ракурсу, как две стороны блюдца, или по соотношению, как причина и следствие. Но Творец и творение отличны не более, чем отражение в пруду отличается от плавающего в нём лебедя. Одно из них – зеркальный образ другого, реального существа. Даже для тех, кто верит, что мир реален, Творец и творение суть просто две стороны одной монеты. Реального различия между ними нет.

Эти отношения между Творцом и творением вечны. Пантеисты верят, что Бог есть причина мира, но настаивают, что Он выступает такой причиной вечно, точно так же, как лучи вечно исходят от вечного солнца. Вселенная так же стара, как Бог. Подобно тому как один камень может в вечном мире вечно лежать на другом, так и мир может вечно зависеть от Бога.

Мир состоит из той же субстанции, что и Бог. Пантеисты считают, что Бог и мир состоят из одного материала. В обоих случаях это божественная субстанция. Творение есть часть Творца. По своей сущности оно едино с Богом. Бог есть вода. Бог есть деревья. Как выразилась Мэрилин Фергюсон, когда молоко льют в кашу. Бога наливают в Бога (Ferguson, 382)! В конечном счёте есть лишь одна субстанция, один материал Вселенной, и это божественная субстанция. Мы все состоим из неё, так что все мы суть Бог.

Человечество есть Бог. Коль скоро всё творение есть эманация Бога, то и человечество тоже. Популярный богослов пантеизма в течении Нью Эйдж, Ширли МакЛейн, уверена, что каждый может с равным успехом сказать «я есмь Бог», «я есмь Христос» или «я есмь Сущий» (MacLaine, 112). В своей религиозной телепередаче («Out on a Limb», January 1987) она обвела рукой океан и воскликнула: «Я – Бог. Я – Бог!» Лорд Майтрейя (Maitreya), которого многие в Нью Эйдж считают своим «Христом», заявил через Бенджамина Крима, своего пресс-агента: «Моя задача в том, чтобы показать человеку, что он может больше не бояться, что весь свет и вся истина пребывают в его сердце, что человек, узнав этот простой факт, станет Богом».

Оценка «творения ex deo". Есть несколько способов оценить концепцию «творения ex deo». Поскольку это составная часть пантеистического мировоззрения, к ней относится вся критика пантеизма. Например, существует реальное различие между финитным и инфинитным, необходимым и возможным бытием, между переменчивым и неизменным. И поскольку я не являюсь необходимым или неизменным существом, я должен оказаться существом лишь возможным. Однако возможное существо – такое, которого может не быть. И действительно, существует оно только потому, что причиной его существования стал Бог, а иначе его бы и не было. Словом, оно существует из ничего (ex nihilo).

Во-вторых, как показывается в горизонтальном (°калам) космологическом доказательстве, Вселенная не вечна. Следовательно, она начала существовать. Но прежде своего существования она была ничем. Вернее сказать, не было ничего (за исключением Бога), а после того, как Он создал мир, появилось нечто (что-то ещё, кроме Бога). Именно это и понимается под «творением ex nihilo». Таким образом, всё, что начинает существовать (как Вселенная), начинает существовать «из ничего», то есть ex nihilo.

Творение ex nihilo. Выражение ex nihilo на латыни означает «из ничего». Это теистическая концепция происхождения мироздания, согласно которой Бог дал существование Вселенной, не пользуясь предсуществовавшим материалом. Теизм утверждает, что только Бог вечен и что Он создал всё сущее, не используя предсушествовавшую материю и не собирая Вселенную из «кусочков» Своей собственной субстанции. Он сотворил её «из ничего» (ex nihilo).

Непротиворечивость «творения ex nihilo». Некоторые критики заявляют, что «творение ex nihilo – концепция бессмысленная. Другие утверждают, что она – не библейская, что это позднейшее философское дополнение к христианскому мышлению. Аргументация о внутренней непоследовательности концепции «творения ex nihilo» выглядит примерно так:

1) Сама фраза «творение из» подразумевает предсуществующий материал.

2) Но концепция «творения ex nihilo» настаивает, что предсуществующего материала не было.

3) Следовательно, «творение ex nihilo» есть терминологическое противоречие.

В ответ теисты отрицают первую посылку, указывая, что оборот «из ничего» – это просто положительная формулировка отрицания «не из чего бы то ни было». То есть Бог не создавал Вселенную из какого бы то ни было предсуществовавшего материала. Афоризм «из ничего только ничто и получится» не следует понимать в абсолютном смысле. Он означает лишь, что нечто не может быть порождено «ничем», а не то, что нечто не может появиться после «ничего». Иными словами, нечто может быть сотворено «из ничего», но не «ничем». Бог породил бытие Вселенной из небытия. Оборот ex nihilo просто указывает на переход из состояния «ничто» в состояние «нечто». Он не предполагает, что ничто – это состояние существования, из которого Бог сформировал нечто. Ничто (отличное от Бога) есть состояние небытия, которое предшествовало началу существования Вселенной. Когда атеисты и пантеисты употребляют предлог ex, они имеют в виду «из», в смысле материальной причины. Но теисты подразумевают под предлогом ex причину порождающую. День получается «из утра», после утра, но не из него в буквальном смысле слова.

Логика «творения ex nihilo". Концепция «творения ex nihilo» имеет двоякую основу: во-первых, немногие логически возможные альтернативы неприемлемы; во-вторых, это логический вывод из космологического доказательства существования Бога типа «первой причины» (см. доказательство космологическое).

Три возможности. Можно показать, что «творение ex materia» и «творение ex deo» несовместимы с теизмом. Следовательно, должна быть верна концепция «творения ex nihilo».

Прежде всего, теистический Бог не может творить ex deo. Поскольку Бог есть неразложимая, неделимая сущность (см. Бог: сущность), Он не может взять «часть» Себя и сделать из неё Вселенную. Неделимость подразумевает невозможность деления на составные части. Следовательно, сотворённый мир никак не может быть частью Бога. Такое предположение было бы пантеизмом, а не теизмом.

Далее, теистический Бог есть Необходимое Существо, то есть как раз такое, Которое не может не быть. Он не может начать или прекратить существование. Творение же – лишь возможная сущность; это сущность, которая есть, но которой могло бы и не быть. Итак, не может быть, чтобы творение было частью Бога, потому что оно лишь возможно, а Он необходим. Словом, Необходимое Существо не имеет в Себе «запасных частей», чтобы сделать из них что бы то ни было. Можно сказать, что существо Бога не имеет долей, которые можно было бы отделить. Если бы их можно было отделять, они бы не были необходимыми. Если же они необходимы, то отделять их нельзя. Таким образом, творение ex deo для теистического Бога невозможно.

Далее, теистический Бог не может творить ex materia. Ибо вера в то, что вне Бога есть что-то вечное – это уже не теизм, а дуализм. Ещё одного инфинитного существа вне Бога быть не может, так как невозможно существование двух финитных существ сразу. Если их двое, они должны различаться, а два инфинитных существа не могут различаться в своей сущности, потому что они имеют одну и ту же сущность. Два равнозначных существа не могут различаться по своей сущности, потому что это и есть тот самый их аспект, в котором они идентичны. Они могли бы различаться, только если бы имели разную сущность (см. проблема единственности и множественности). Итак, двух инфинитных существ быть не может.

А если существуют одно инфинитное и одно финитное существо (или несколько таковых), то финитное существо не может быть вечным Необходимым Существом. Оно не может быть необходимым, потому что ограничено из-за своей потенциальности, а любое существо, имеющее потенциальность не существовать, не может быть необходимым существом. Оно не может быть вечным, поскольку для того, что ограничено в своём существовании, вечность недоступна. Таким образом, оно не могло предсуществовать в вечности (см. Бог: свидетельства существования).

Однако, если Вселенная не вечна, и если Бог не может творить из Своей субстанции, то получается, что Он должен был творить ex nihilo, потому что альтернатив уже не остаётся. Тем самым для теиста творение ex nihilo доказано.

«Доказательство Первой причины». В горизонтальной форме космологического доказательства (см. доказательство космологическое. горизонтальная форма) показывается, что материальная, пространственно-временная Вселенная имела начало. Но коль скоро Вселенная имела начало, то существовала она не всегда. Тем самым опровергается творение ex materia (из предсуществовавшего материала), поскольку такого материала до появления материи не было. Не было ничего, а затем появилась материя, сотворённая Богом, но отнюдь не из какой-то предсуществовавшей субстанции. Иными словами, если все финитные существа начали существовать благодаря Первопричине, существовавшей всегда, значит «до того» не было ничего, кроме вечной Первопричины. Следовательно, все финитные существа начали существовать «из» небытия.

Элементы концепции «творения ex nihilo". Абсолютное различие между Творцом и творением. Христианский теизм предполагает существование фундаментального отличия Творца от Его творения. Приведённое ниже сопоставление подчёркивает эти различия.

Творец

Творение

Несотворенный

Сотворённое

Инфинитный

Финитное

Вечный

Временное

Необходимый в Своём существовании

Лишь возможное

Неизменный

Изменяющееся

Бог и мироздание отличаются радикально. Бог – Создатель, а мироздание – Его произведение. Бог есть причина, а мироздание – следствие. Бог не ограничен, а мироздание ограниченно. Существование Творца самодостаточно, а творение в своём существовании всецело зависит от Него.

Возможно, некоторые примеры помогут ещё яснее представить реальное различие между Творцом и творением. В °пантеизме соотношение между Богом и творением такое же, как между океаном и каплями воды в нём или между огнём и летящими из него искрами. Но в теизме Бог соотносится с мирозданием так же, как художник и его картина или драматург и его пьеса. Хотя художник в каком-то смысле проявляет себя в своём шедевре, он отличен от него. Художник не есть его картина. Он находится выше своего произведения, превосходит его, стоит над ним. Творец Вселенной стал причиной её существования и раскрывает Себя в ней; но Бог не есть Вселенная.

Творение имело начало. Ещё один критически важный момент в теистической концепции «творения из ничего» заключается в том, что Вселенная (всё сущее, кроме Бога) имела начало. Иисус говорил о Своей славе с Отцом «прежде бытия мира» (Ин. 17:5). Время не вечно. Пространственно-временная Вселенная была сотворена. Мир существовал не всегда. И мир не начался во времени. Мир стал началом времени. Не было так, что время существовало прежде творения, а потом, в какой-то момент времени, Бог сотворил мироздание. Напротив, это было не творение во времени, а сотворение самого времени.

И это не значит, что было время, когда не было Вселенной. Ибо до начала времени никакого времени не было. Единственное, что было «прежде» времени, это вечность. То есть Бог существует в вечности; Вселенная же начала существовать. Таким образом, Бог предшествует сотворённой Им пространственно-временной Вселенной онтологически (в реальности), а не хронологически (во времени).

Сказать, что творение имеет начало, – значит указать, что его бытие началось из ничего. Сначала его не существовало, а потом оно уже было. Его не было, а потом оно появилось. Причиной этого начала бытия стал Бог.

Аналогии для «творения ex nihilo». Собственно говоря, хороших образных сравнений для «творения ex nihilo» нет, потому что это уникальное событие, не имеющее аналогов в нашем опыте. На опыте мы встречаемся только с тем, как нечто появляется из чего-то. Тем не менее кое-какие аналогии, пусть не совершенные, но полезные, найти можно. Одна из них – рождение новой идеи, благодаря которой появляется то, чего не было раньше. Она буквально создана нами из ничего, мы, по сути дела, даём ей жизнь, она начинает существовать. Разумеется, идеи, в отличие от физической Вселенной, нематериальны. Зато, подобно Божьему творению ex nihilo, они получают своё существование силой разума своего творца.

Ещё одна иллюстрация для «творения ex nihilo» – это акт свободы выбора, когда свободная воля производит действие, не существовавшее прежде. Поскольку свободный выбор (см. свобода воли) самообусловлен, он не предопределяется предшествующими условиями. Таким образом, по аналогии с «творением ex nihilo», он не зависит от чего-то внешнего; он буквально создаёт действие сам по себе.

Подтверждения концепции «творения ex nihilo". Один из древнейших известных археологам внебиблейских текстов о творении, насчитывающий свыше 4000 лет, ясно указывает на творение ex nihilo: «Господь неба и земли: земли не было, Ты сотворил её; дневного света не было. Ты сотворил его; дневной свет Ты [ещё] не сотворил» (Ebla Archives, 259). Концепция «творения из ничего» встречается вне Библии также во 2 Маккавейской: «посмотри на небо и землю и, видя всё, что на них, познай, что всё сотворил Бог из ничего» (2Мак. 7:28).

Хотя обозначающее «творение» древнееврейское слово bara не всегда подразумевает «творение из ничего» (ср. Пс. 103:30), в определённых контекстах оно, тем не менее, указывает именно на это. В Быт. 1:1 сказано: «В начале сотворил Бог небо и землю». Учитывая контекст, в котором речь идёт об изначальном творении, здесь, по всей видимости, может подразумеваться только творение ex nihilo. Точно так же, когда Бог велел: «да будет свет», и стал свет (Быт. 1:3), произошло сотворение света ex nihilo. То есть свет в буквальном смысле слова и, надо полагать, мгновенно появился в мироздании, в котором его раньше не было.

В Пс. 148:5 сказано: «Да хвалят [ангелы] имя Господа, ибо Он повелел, и сотворились».

Иисус обращается к Богу: «И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» (Ин. 17:5). Этот оборот повторяется в 1Кор. 2:7 и в 2Тим. 1:9. Очевидно, если мир имел начало, то он не существовал всегда. Он в прямом смысле слова перешёл от небытия к бытию. В этом аспекте каждая новозаветная цитата, в которой говорится о «начале» мироздания, подразумевает творение ex nihilo (ср. Мф. 19:4; Мк. 13:19). Стих Рим. 4:17 указывает на творение ex nihilo в очень простых и ясных словах: «пред Богом [...] животворящим мёртвых и называющим несуществующее, как существующее». В Кол. 1:16 апостол Павел добавляет: «ибо Им создано всё, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое». Тем самым опровергается мнение о том, что видимая Вселенная сотворена просто из невидимой материи, поскольку даже невидимая часть творения начала существовать «из ничего».

В Откровении Иоанна выражена та же самая мысль: «ибо Ты сотворил всё, и всё по Твоей воле существует и сотворено» (Отк. 4:11).

В Библии, от Книги Бытие до Откровения, провозглашается доктрина о сотворении Богом всего сущего, отличного от Него, ex nihilo.

Критика концепции творения ex nihilo. Существенно, что из концепции творения ex nihilo иногда делается ряд неверных выводов. По большей части они обусловлены недопониманием этой концепции.

Концепция сотворения ex nihilo не подразумевает существование времени до времени. Иногда возражают, что эта концепция подразумевает, будто бы существовало время до начала времени, так как в ней утверждается, что время имело своё начало, и всё же Бог существовал «прежде» (хронологический термин), чем началось время. В ответ на это возражение теисты подчёркивают, что слово «прежде» употребляется здесь не в качестве хронологического термина, а в качестве указания на онтологическое первенство. Времени до начала времени не существовало, но Бог был. До начала времени было не время, а вечность. Для Вселенной небытие было «прежде» бытия в логическом смысле, а не в хронологическом. Творец был «прежде вековых времён» лишь по приоритету Своей сущности, а не по времени. Бог не творил во времени; Он совершил сотворение времени.

Она не подразумевает, будто бы «ничто породило нечто». Иногда концепцию «творения ex nihilo» критикуют так, как будто бы она утверждает, что «ничто породило нечто». Это явный абсурд – говорить, будто бы небытие может породить бытие (см. принцип причинности). Ведь для того, чтобы творить, необходима причина, которая существует, а несуществующее существовать не может. Следовательно, «ничто» не может создать нечто. Только нечто (или Некто) может стать причиной чего бы то ни было. «Ничто» порождает лишь ничто.

Вопреки тезису о том, что «ничто» порождает нечто, концепция «творения ex nihilo» утверждает, что Некто (Бог) создал из ничего нечто. Это вполне согласуется с фундаментальным принципом причинности, который требует, чтобы всё, что начинает существовать, имело свою причину. «Ничто» не может дать существование чему бы то ни было, но Некто (Бог) может дать существование чему-то, отличному от Него и не существовавшему прежде. Итак, с точки зрения теизма, «творение из ничего» не означает «сотворение ничем».

Она не подразумевает, будто бы «ничто» есть нечто. Когда теист заявляет, что Бог сотворил мир «из ничего», он не имеет в виду, что это «ничто» было каким-то невидимым, нематериальным «чем-то», использованным Богом для создания материальной Вселенной. «Ничто» так и значит – абсолютное «ничто». То есть существовал Бог, и больше ничего. Бог сотворил Вселенную, и только Он стал причиной существования всего остального, что есть кроме Него.

Заключение. Концепция «творения ex nihilo» библейски обоснована и философски последовательна. Это существенная для христианского теизма истина, которая приметным образом отличает его от других мировоззрений, таких как пантеизм (творение ex deo) и атеизм (творение ex materia). Возражения против этой концепции не выдерживают пристального анализа.

Библиография:

Сотворение ex materia

I. Asimov, The Beginning and the End.

N. L. Geisler, Knowing the Truth about Creation.

T. Hobbes, Leviathan.

A. Kenny, Five Ways.

P. Kreeft, Between Heaven and Hell.

P. Kurtz, Humanist Manifestos I and II.

K. Marx, Marx and Engels on Religion, R. Niebuhr, ed.

Plato, Timaeus.

C. Sagan, Cosmos.

Сотворение ex deo

M. Ferguson, The Aquarian Conspiracy.

N. L. Geisler, Christian Apologetics.

→ and W. Watkins, Worlds Apart.

S. MacLaine, Dancing in the Light.

Parmenides, Proem // G. S. Kirk et al., The Presocratic Philosophers.

Plotinus, «The Six Enneads».

Prabhavananda, The Upanishads: Breath of the Eternal.

S. Radhakrishnan, The Hindu View of Life.

B. Spinoza, A Theologico-Political Treatise.

Сотворение ex nihilo

Anselm, Prologium.

Augustine, City of God.

Philo, The Works of Philo.

Thomas Aquinas, Summa Theologica.

(THEISM)

Теизм – это мировоззрение, основанное на вере в то, что инфинитный, личностный Бог сотворил Вселенную и время от времени чудесным образом вмешивается в её дела (см. чудеса). Бог одновременно трансцендентен Вселенной и имманентен ей. Три великих теистических религии – это иудаизм, °ислам и христианство.

°Ограниченный теизм, °деизм и, в некоторой мере, даже западный °панентеизм возникли на основе теистического мировоззрения. Главное отличие теизма от ограниченного теизма сводится к вопросу о том, финитен Бог или инфинитен. Деизм состоит, главным образом, из теистических убеждений, за вычетом концепции сверхъестественного вмешательства в дела мира (см. чудеса). В панентеизме теизм модифицируется так, что появляется финитный Бог, имеющий два «полюса», один из которых – Его потенциальная инфинитность. Иногда это называют также «неоклассическим теизмом».

Разновидности теизма. Один из лучших способов различать теистические системы – указывать, с каких позиций каждая из них подходит к Богу. Существуют рационалистические теисты, такие как Рене °Декарт и Готфрид °Лейбниц, экзистенциалистические теисты, такие как Серен °Кьеркегор, феноменологические теисты, такие как Петер Кестенбаум (Koestenbaum), аналитические теисты, такие как Алвин Плантинга, эмпирические теисты, такие как Томас °Рид, идеалистические теисты, такие как Джордж °Беркли, и прагматические теисты, такие как Чарлз Сандерс Пирс (Pierce). Каждый из них применяет несколько иной философский метод, чтобы прийти к своей вере в Бога.

Теистов можно также различать по их результирующим представлениям о Боге и Его соотношении с миром. Большинство считает, что материальный мир реален, но кое-кто полагает, что он существует только в разуме и в идеях (Беркли). Большинство теистов верит, что Бог неизменен, хотя некоторые (как правило, под влиянием панентеизма) считают, что Бог может изменяться и изменяется. Одни теисты считают вполне возможным, что сотворённая Вселенная вечна (°Фома Аквинский), тогда как другие, находящиеся в большинстве, убеждены, что она должна быть лишь временной (Бонавентура [Bonaventure]). Самое, возможно, важное различие между теистами состоит в том, что, как верят многие, у единого Бога (это монотеизм) есть только одна ипостась, например, так считают в иудаизме и исламе. Другие же, в особенности ортодоксальные христиане, исповедуют тринитарную (триипостасную) форму монотеизма: у Бога есть три центра личности, три ипостаси в одном совершенном монотеистическом единстве.

К числу ведущих апологетов классического теизма относятся °Августин (354–430), °Ансельм (1033–1109) и Фома Аквинский (1224–1274). В новое время Рене °Декарт (1596–1650), Готфрид °Лейбниц (1646–1716) и Уильям °Пэйли (Paley; 1743–1805) стали одними из самых известных сторонников теизма. Вероятно, самым популярным пропагандистом теизма в двадцатом столетии можно назвать °К. С. Льюиса (1898–1963). Поскольку разновидности теизма подробно описываются в статьях об этих его представителях, здесь приводится только общий обзор теистических убеждений.

Основы теистического мировоззрения. У тех, кто придерживается теистического мировоззрения, есть общее для всех ядро убеждений. В той мере, в какой теисты последовательны, их мышления и действия обусловлены этим ядром.

Бог существует вне мира и в мире. В теизме приняты одновременно трансцендентность и имманентность Бога. Бог существует вне мира и независимо от него и всё же управляет всеми частями мира как его поддерживающая Причина. Мир был порождён Богом и сохраняется Им (см. творение и происхождение).

Мир был сотворён ex nihilo («из ничего»). Мир не вечен. Он начал существовать по декрету (указу) Бога. Бытие мира лишь возможно (хотя в нём нет никакой необходимости) и полностью зависимо. Вселенная не была создана из предсуществовавшего материала (ex materia), как в °дуализме или °материализме, и не состоит из субстанции Бога (ex deo), как в °пантеизме. Она была сотворена Богом, но сотворена «из ничего» (ex nihilo; см. творение: различные взгляды).

Чудеса возможны. Хотя Бог действует в Своей Вселенной регулярным и упорядоченным образом, через законы природы, Он тем не менее стоит выше этих законов. Природа – это ещё не «всё, что есть». Существует сфера сверхъестественного (см. натурализм). Сверхъестественное может вторгаться в сферу естественного. Суверенно владычествующего Творца нельзя изолировать от Его творения. Хотя Бог обычно действует через регулярный ход вещей, иногда Он вмешивается напрямую. Такое эпизодическое вторжение сверхъестественного в природу называется «чудом».

В большинстве случаев теисты верят не только в то, что чудеса могут происходить; они верят и в то, что некоторые чудеса действительно происходили (см. чудеса: аргументы против). Иудейские теисты указывают на чудесные события, сопровождавшие Исход, мусульмане – на Божье откровение Мухаммеду, а христианские теисты указывают на рождение и смерть Христа в качестве главных примеров чуда.

Люди созданы по образу Божию. Теисты верят в сотворение человека по образу Божию. Это означает, что человек обладает и свободой (см. свобода воли), и достоинством, которое требует к себе полного уважения. Люди – представители Бога на земле. Человеческая жизнь священна. Человека нужно любить как личность, а не использовать как вещь.

Как создания Божии, люди не могут распоряжаться собственной жизнью. Никто не имеет права ни прекратить свою жизнь, ни отнять жизнь у другого, за исключением случаев, когда лишение жизни прямо санкционировано. Только Бог даёт жизнь, и только Бог может её взять или повелеть, чтобы её отняли.

Род человеческий имел своё начало во времени. Предсуществования души нет, поэтому она не вечна, но создана так, чтобы быть бессмертной (см. бессмертие). Нет и уничтожения души (см. аннигиляционизм), в которое верят атеисты и некоторые теисты. Каждый человек бессмертен, но не по своей сущности, а потому что Бог будет поддерживать наше существование вечно.

Существует нравственный закон. Поскольку теистический Бог есть существо нравственное, а человек создан по образу Божию, мораль теизма такова, что высшая обязанность человека – подчиняться нравственному закону. Этот закон абсолютно обязателен, потому что исходит от Бога (см. нравственность: абсолютная природа). Он выше и главнее любого человеческого закона. Это закон предписывающий, а непросто описательный, как законы природы.

Грядущее воздаяние и возмездие. Жизнь каждого человека, как и вся история, подчинена определённому предназначению, цели. Дела людей в области этики будут вознаграждены или наказаны. Не будет ни реинкарнации, ни посмертного второго шанса. Каждый человек будет вознаграждён или наказан в соответствии с тем, какими были его отношения с Богом на протяжении жизни (см. ад). Всё обусловлено тем, что человек сделал, или же Божьей благодатью. Некоторые современные теисты минимизируют (или отрицают) аспект наказания в участи человека, надеясь, что все смогут спастись (см. универсализм) или, по крайней мере, неспасённые будут просто уничтожены. Но традиционные теисты считают, что тем самым желаемое выдаётся за действительное. Как бы то ни было, все теисты признают, что грядёт день, когда настанет справедливость.

Оценка. Многие противники теизма в буквальном смысле считают, что теизм слишком хорош, чтобы быть правдой. Зигмунд °Фрейд писал: «Мы говорим себе: в самом деле, как было бы замечательно, если бы существовал Бог, Который был бы одновременно Творцом мира и его благодатным Зиждителем, если бы существовали нравственный миропорядок и грядущая жизнь, но при этом весьма странно, что всё это оказывается устроено именно так, как нам самим бы хотелось» (Freud, 57–58).

На самом деле, конечно же, вопрос не в том, насколько нам нравится система взглядов, а в том, верна ли она. Многие противники теизма считают, что неверна (см. Бог: предполагаемые опровержения бытия). Другие ограничиваются просто попытками найти изъяны в доказательствах существования Бога (см. Бог: возражения на доказательства бытия). Ни те, ни другие не могут выдвинуть состоятельную аргументацию, зато имеются веские доказательства того, что теистический Бог существует (см. доказательство космологическое; доказательство нравственное; доказательство телеологическое), что существуют нравственные абсолюты и что существует жизнь после смерти – всё это основные составляющие теистического мировоззрения.

Библиография:

Augustine, On Free Will.

→ On the Nature of the Good.

→ The City of God.

S. Freud, The Future of an Illusion.

N. L. Geisler and W. Watkins, Worlds Apart: A Handbook on World Views, chap. 2.

→ and W. Corduan, Philosophy of Religion.

G. Leibniz, Theodicy.

C. S. Lewis, Mere Christianity.

Thomas Aquinas, Summa Contra Gentiles.

→ On Evil.

см. Доказательство телеологическое

(BIG BANG)

Космология Большого взрыва – это получившая широкое признание теория о происхождении Вселенной (см. эволюция космическая), согласно которой существование материальной Вселенной или Космоса началось со взрыва около 15 миллиардов лет назад. С тех пор Вселенная расширяется и развивается в соответствии с набором начальных условий на момент её возникновения. Будь эти условия хотя бы чуть-чуть другими, и наш мир и жизнь в нём, какой мы её знаем, в том числе жизнь человечества, никогда бы не возникли. Тот факт, что условия, необходимые и благоприятные для появления человеческой жизни, были предопределены с самого момента изначального космического взрыва, называется °"антропологическим принципом».

Свидетельства о Большом взрыве. Британский астроном Стивен Хокинг хорошо сформулировал эту проблему: «Поскольку Вселенная имеет своё начало, постольку мы можем предполагать, что она имеет своего Творца. Но если Вселенная действительно полностью самодостаточна, не имея никаких краёв или границ, тогда она не могла бы иметь ни начала, ни конца; тогда она просто есть» (Hawking, Brief History of Time). Роберт Джастроу одним из первых обратился к этой проблеме в своей книге «Бог и астрономы». Как отмечает этот агностически настроенный астроном, «три линии свидетельства – движение галактик, два начала термодинамики и биография звёзд – указывают на один и тот же вывод: все данные свидетельствуют, что Вселенная имеет своё начало» (Jastrow, 111).

Второе начало термодинамики. Второе начало термодинамики – это закон изменения энтропии. Оно утверждает, что количество полезной энергии в любой замкнутой системе не возрастает. Это нужно понимать в сочетании с Первым началом термодинамики (см. законы термодинамики), законом сохранения энергии, который гласит, что полная энергия, существующая во Вселенной, изменяет свою форму, но не появляется и не исчезает. По мере того как энергия переходит в свои менее полезные формы, Вселенная, как замкнутая система, деградирует; всё превращается в хаос. Джастроу отмечает, что «когда водород выгорает внутри звезды, образуя более тяжёлые элементы, его уже никак нельзя вернуть в первоначальное состояние». Таким образом, «минута за минутой и год за годом, пока водород расходуется внутри звёзд, запасы этого элемента во Вселенной становятся всё меньше» (Jastrow, «А Scientist Caught», 15–16).

Так вот, если общее количество энергии остаётся постоянным, но полезная энергия во Вселенной необратимо расходуется, это значит, что Вселенная началась с ограниченного, конечного запаса энергии. Имеется в виду, что существование Вселенной не могло бы простираться в прошлое до бесконечности. Если Вселенная становится всё более и более хаотической, она не может быть вечной. Иначе к настоящему моменту уже наступил бы полный хаос, а этого пока нет. Поэтому Вселенная должна была в какой-то момент начаться с состояния высокой упорядоченности.

Разбегание галактик. Второй линией свидетельства является факт разбегания (разлёта) галактик. Данные показывают, что Вселенная не существует просто и неизменно, совершая своё равномерное движение из вечности в вечность. Она расширяется. Выглядит это так, как будто все галактики разбегаются из центральной точки своего возникновения; причём в прошлом расширение шло быстрее, чем сейчас. Вглядываясь в дали космоса, мы также вглядываемся в дали прошлого, потому что мы видим космические объекты не такими, какие они сейчас, а такими, какими они были много лет назад, когда испустили дошедший до нас свет. Излучение от звезды, удалённой от нас на 7 миллионов световых лет, показывает, где она находилась и как выглядела 7 миллионов лет назад. Самое скрупулёзное из осуществлённых к настоящему времени исследований выполнил Алан Сэндидж (Sandage) на 200-дюймовом телескопе. «Он собрал информацию о 42 галактиках, проникая в космос на добрые 6 миллиардов световых лет от нас. Его измерения показывают, что Вселенная в прошлом расширялась быстрее, чем в наши дни. Этот результат служит ещё одним подтверждением теории о том, что Вселенная начала существовать, взорвавшись» (Jastrow, God and the Astronomers, 95).

Ещё один астроном, Виктор Дж. Стенджер, употребил похожий оборот, указывая, что «Вселенная взорвалась из ничего» (Stenger, 13). Этот взрыв, так называемый «Большой взрыв», стал точкой отсчёта, с которой началась вся Вселенная. Мысленно возвращая расширяющуюся Вселенную к её исходному состоянию, мы видим, как она становится всё меньше и меньше, пока не исчезнет совсем. Согласно таким расчётам, Вселенная начала существовать в какой-то момент отдалённого прошлого.

Фоновое реликтовое излучение. Третьей линией свидетельства о том, что Вселенная имела начало, служит явление фонового реликтового радиоизлучения, которое словно бы пронизывает всю Вселенную. Сначала это явление приняли за неисправность аппаратуры или наводки и даже за помеху от голубиного помета. Но дальнейшие исследования показали, что «помеха» исходит отовсюду – в самой Вселенной остался еле различимый микроволновый «автограф», след какого-то давнего феномена наподобие исполинского огненного шара. Джастроу приходит к такому выводу: «Никаких иных объяснений, кроме Большого взрыва, для этого исполинского излучающего шара до сих пор не найдено. Последний довод, убедивший уже практически каждого Фому неверующего, состоял в том, что излучение, которое обнаружили Пензиас (Penzias) и Вильсон (Wilson), по своему распределению энергии между колебаниями с различной длиной волн в точности соответствовало предполагаемому излучению при температурах грандиознейшего взрыва. Сторонники стационарной Вселенной отчаянно пытались найти альтернативное объяснение, но так в этом и не преуспели» (Jastrow, «А Scientist Caught», 15). И опять же, эти данные заставляют нас прийти к выводу, что Вселенная имела своё начало.

Открытие больших масс материи. С тех пор как Джастроу писал о трёх линиях свидетельства о начале Вселенной, была обнаружена и четвёртая такая линия. Согласно предсказаниям теории Большого взрыва, должны были существовать значительные количества материи, ассоциированной с изначальным, породившим Вселенную взрывом, однако их никак не удавалось обнаружить. Позднее, пользуясь орбитальным телескопом «Хаббл» (1992), астрономы смогли сообщить, что «вглядываясь в прошлое, в начало времени, орбитальный комплекс обнаружил самую большую и самую древнюю структуру из когда-либо наблюдавшихся – свидетельство того, как происходило формирование Вселенной 15 миллиардов лет назад». Фактически, астрономы обнаружили ту самую массу материи, которую предсказывала космологическая теория Большого взрыва. Как воскликнул один учёный, «это всё равно, что смотреть на Бога!» (Lemonick, 62).

Возражения против теории Большого взрыва. Разумеется, не все учёные, согласные с моделью Большого взрыва, полагают, что Вселенная была сотворена из ничего деянием Бога. Кое-кто из них добросовестно искал альтернативы такому теистическому объяснению.

Теория пульсирующей Вселенной. Некоторые космологи отстаивают ту или иную разновидность теории пульсации, согласно которой Вселенная коллапсирует, а затем снова начинает расширяться, и так до бесконечности. Они предполагают, что существует достаточно материи для гравитационного стягивания, которое сожмёт расширяющуюся Вселенную. Они усматривают в этом проявление пульсационного, циклического характера реальности, в духе представлений индуистской философии, где Вселенная проходит через бесконечные циклы существования.

Однако сторонники модели Большого взрыва отмечают, что данных в поддержку этого взгляда нет. Маловероятно, что общее количество материи достаточно, чтобы расширяющаяся Вселенная смогла коллапсировать хотя бы один раз. И даже если материи хватит на ещё одно расширение, есть основания полагать, что такие циклы не смогут продолжаться вечно. Ведь, согласно твёрдо установленному Второму началу термодинамики, взрывной энергии для каждого последующего расширения будет оставаться меньше, чем было для предыдущего, пока Вселенная в конце концов не утратит возможность заново начинать расширение после коллапса. Пульсации, подобно подскокам прыгающего мячика, рано или поздно прекратятся, доказав, что ничто не вечно. Гипотеза пульсаций основана на ложной предпосылке, будто бы Вселенная на 100 процентов эффективна, что не соответствует действительности. Полезная энергия теряется в каждом из происходящих процессов.

С точки зрения логики и математики свидетельства в пользу Большого взрыва предполагают, что изначально не существовало ни пространства, ни времени, ни материи. Следовательно, даже если Вселенная начала с этого момента какие-либо циклы расширения и сжатия, в исходный момент она возникла из ничего. Таким образом, по-прежнему стоит вопрос о первоначальном Творце.

Плазменная космологическая модель. Ханнес Альфвен (Alfven) предложил плазменную космологическую модель, согласно которой Вселенная наполнена электрически заряженным газом, что косвенно порождает эффект отталкивания галактических суперкластеров друг от друга, приводящего к наблюдаемому расширению Вселенной. Однако это расширение не начинается с единичной исходной точки; происходит что-то вроде частичного Большого взрыва, а затем сжатие примерно до одной трети размера нынешней Вселенной. Далее вмешивается какой-то неизвестный нам эффект, заставляющий Вселенную снова раздуваться, тем самым поддерживая вечное равновесие. Этой умозрительной модели не хватает научных подтверждений. Подобно другим моделям расширения-сжатия, она противоречит Второму началу термодинамики. Не опираясь на какие-либо данные, она предполагает, что Вселенная никогда не деградирует, но неизменно утилизирует прежнюю энергию во всех её формах. Ничто при этом не пропадает.

Сторонники плазменной модели признают, что не знают никаких сил, способных вызвать такое расширение Вселенной. Это просто теоретическая спекуляция, выстроенная на предпосылке о вечности Вселенной. Не может плазменная модель и объяснить присутствие во Вселенной гелия и лёгких изотопов, которые в таких количествах не могли бы быть синтезированы только в ходе термоядерных реакций в звёздах. Объяснить это можно за счёт Большого взрыва. Данная модель также не находит удовлетворительных объяснений для фонового микроволнового излучения, которое прекрасно вписывается в модель Большого взрыва. Согласно плазменной модели, общая масса материи должна быть намного больше. Но обнаружить ничего не удалось.

И наконец, плазменная модель ничего не может сказать о начале Вселенной. Популяризатор плазменной модели Эрик Лернер (Lerner) предложил в качестве «точки старта» для мироздания такое состояние Вселенной, когда она была «наполнена более-менее однородной водородной плазмой, смесью свободных электронов и протонов» (Heeren, 81). На вопрос, чем было порождено существование этой плазмы, он признал, что «мы, в сущности, не знаем, что это были за процессы» (ibid., 81).

Бесконечное время Хокинга. Ещё одной умозрительной альтернативой модели Большого взрыва стала гипотеза Стивена Хокинга о бесконечном времени, согласно которой Вселенная не имела начала. Однако это возрождение взглядов Альберта Эйнштейна подверглось той же самой критике, которая заставила самого Эйнштейна отказаться от подобных предположений (см. доказательство космологическое, горизонтальная форма). Это остроумнейшая теория, рухнувшая под напором тех же самых упрямых фактов, которые требуют вывода о том, что Вселенная всё-таки имела начало. Да и сам Хокинг проводит различие между своим абстрактным математическим временем, не имеющим начала, и тем реальным временем, в котором мы живём и которое имеет своё начало. И даже Хокинг признаёт, что из факта существования такого начала вполне разумно сделать вывод о существовании и Творца.

Хокинг далее признаёт, что из его построений – даже если окажется, что они описывают реальную Вселенную – не может быть сделано никаких заключений относительно существования Бога. Он пишет: «Я не верю, что модель с отсутствием граничных точек может опровергнуть существование Бога; однако она способна изменить наши представления о природе Бога». По словам Хокинга, это просто покажет, что «мы не нуждаемся в том, чтобы кто-то зажёг факел Вселенной» (Heeren, 88). Это, однако, не значит, что Бог останется не у дел, поскольку обеспечение существования Вселенной требует чего-то большего, нежели просто инициация первоначального Большого взрыва.

Учёные не могут предложить теорию, объясняющую, каким образом могла бы существовать бесконечная Вселенная. Как, например, может сочетаться представление о расширяющейся Вселенной с отсутствием каких-либо границ? Алан Гут (Guth), отец модели расширения, пришёл к выводу, что построения Хокинга «наталкиваются на ту проблему, что до сих пор нет полной, законным образом сформулированной теории, в которую их можно было бы включить. То есть речь, фактически, идёт о квантовой гравитации, а мы до сих пор не имеем законченной теории гравитации, в которой могли бы найти себе место эти идеи» (Heeren, 83).

Сам Эйнштейн не смог найти такие объяснения для своих уравнений общей теории относительности, при которых не требовался бы вывод о начале Вселенной и её Зачинателе. Позднее Эйнштейн писал о своём желании «узнать, как Бог создал Вселенную» (ibid., 84). В самом деле, даже Хокинг поднимает вопрос о том, кто же «вдыхает огонь жизни в эти уравнения» и устроил начальный взрыв Вселенной (Hawking, Black Holes, 99).

Спонтанный выброс: без необходимости в причине. Некоторые атеисты утверждают, что никакой необходимости в причине для начала существования Вселенной нет. Они настаивают, что нет никакого противоречия в идее о спонтанном возникновении некоей сущности «из ничего». В качестве контраргументации следует отметить несколько моментов.

Во-первых, такие представления противоречат твёрдо установленному принципу причинности (см. принцип причинности), который утверждает, что все существующее имеет свою причину. Действительно, даже скептик Дэвид Юм исповедовал свою веру в этот освящённый временем принцип, воскликнув: «Никогда я не выдвигал такой абсурдной посылки, будто бы хоть что-то может появиться без причины» (Hume, 1.187).

Во-вторых, это противоречит научному подходу, при котором стремятся подыскать причинные объяснения вещей. Фрэнсис Бэкон, отец современной науки, утверждал, что истинное знание – это «знание через причины» (Bacon, 2.2.121).

В-третьих, непосредственная интуиция отрицает веру в то, что вещи вдруг начинают существовать из ничего, сами по себе. Согласно нашему опыту, реальности такое не свойственно.

В-четвёртых, идея о том, что ничто может произвести нечто, логически несостоятельна, так как «ничто» не в состоянии сделать что бы то ни было – ведь оно даже не существует. Как эта аксиома формулируется на латыни, ex nihilo nihil fit – «из ничего ничто не возникло».

В-пятых, если исследовать «ничто», из которого Вселенная якобы возникла без действия сверхъестественной причины, обнаруживается, что это, в сущности, не совсем «ничто». Айзек Азимов описывает это как некое состояние «существования», в котором имеется «энергия» (Asimov, 148). Это уже далеко не абсолютное «ничто». Даже с физической точки зрения это не настоящее «ничто». Эд Трайон (Tryon), выдвинувший данную идею (в своей статье 1973 г. в журнале Nature), признавал эту проблему ответа на вопрос – как нечто сотворяется из чистого небытия? – поскольку для квантовых эффектов требуется нечто большее, чем «ничто»; для них требуется пространство, то есть такая сущность, которую физики сейчас строго отделяют от понятия «ничто» (см. Heeren, 93). Как отметил Фред Хойл, «физические свойства вакуума [то есть «пустоты», «ничего«] всё равно будут востребованы, и окажется, что это уже есть нечто» (Hoyle, 144). Более того, общая теория относительности показывает, что пространство нашей Вселенной не есть чистое «ничто». Как писал Эйнштейн, «не существует такой вещи, как пустое пространство, то есть пространство без поля. Пространство-время не претендует на существование само по себе, а только в качестве структурного свойства поля» (Heeren, 93). Как указывает космолог Пол Дэвис (Davies), когда физик спрашивает, каким образом материя возникла из ничего, «это подразумевает не только вопрос «каким образом материя возникла из ничего?», но и вопрос «почему уже существовали пространство и время, так что из них смогла возникнуть материя?»». А специалист по космонавтике Джон Мазер (Mather) отмечает: «У нас нет никаких уравнений, описывающих порождение пространства и времени. И сама эта концепция даже звучит на английском языке бессмысленно [...] И я решительно не знаю ни одной работы, которая всерьёз бы это объясняла, если невозможно даже сформулировать саму концепцию» (ibid., 93–94). Джордж Смут (Smoot), ведущий исследователь в программе спутника «СОВЕ», сказал: «Можно представить себе создание Вселенной почти что из ничего – не из ничего, но практически из ничего» (ibid., 94). Итак, то «ничто», из которого, как полагают некоторые учёные, Вселенная могла возникнуть без действия сверхъестественной причины, не есть настоящее «ничто» – на самом деле это «нечто». Оно, по крайней мере, предполагает существование пространства и времени. Но до Большого взрыва не было ни пространства, ни времени, ни материи. Только сверхъестественная причина может «из ничего» создать «нечто».

Первое начало термодинамики. Многие астрономы, считающие, что Вселенная может быть вечной, в том числе Карл Саган (Sagan), в подтверждение своих взглядов ссылаются на Первое начало термодинамики. Зачастую это начало, закон сохранения энергии, формулируют так: «энергия не может ни создаваться, ни уничтожаться». Если бы это было так, отсюда бы следовало, что мироздание (то есть общая сумма всей энергии) вечно.

Однако это неверное понимание Первого начала, которое следовало бы формулировать иным образом: «общее количество энергии во Вселенной остаётся постоянным». Такая формулировка основана на научных наблюдениях того, что происходит, а не на догматических философских утверждениях о том, что может и что не может произойти. В действительности не существует научных свидетельств того, что Вселенная вечна.

Второе начало термодинамики подтверждает, что Первое начало нельзя формулировать так, чтобы порождение энергии оказалось невозможным. Ведь Второе начало показывает, что никакой энергии и не было бы, если бы она не поступала в систему извне. Следовательно, не может существовать система, которая была бы идеальной, действительно полностью замкнутой.

Сказать, что энергия не может быть порождена, – означает строить порочный круг. Ведь это именно то, что требуется доказать. Результат обеспечивается благодаря подгонке исходного определения под заданный ответ – классический пример логической ошибки petitio principii, вывода из недоказанного утверждения.

Вечная бессобытийная Вселенная. Кое-кто полагает, что Большой взрыв стал лишь первым отклонением в существовании мироздания, до этого вечного. То есть Вселенная находилась в вечном покое вплоть до этого первого события. Сингулярный скачок Большого взрыва лишь ознаменовал переход от первичного физического состояния Вселенной. Следовательно, не возникает необходимости в Творце, из ничего создающем нечто.

Теисты отмечают, что ни один из известных законов природы не может иметь отношения к такому внезапному нарушению вечного покоя. Иногда также указывают, что вечно покоящаяся Вселенная физически невозможна, потому что она должна была бы существовать при температуре абсолютного нуля, которая недостижима. Материю в момент начала Вселенной никак нельзя было назвать холодной, так как она собралась в огненный шар с температурами, превышающими миллиарды градусов Кельвина. В скоплении материи, замороженной до абсолютного нуля, такое первичное событие просто не смогло бы произойти.

Предположение о вечном первичном состоянии материи никак не объясняет ту невероятную упорядоченность, которая возникла после момента Большого взрыва. Объяснить её можно только существованием разумного Творца.

Модель стационарного состояния. Хойл выдвинул свою модель стационарного состояния, чтобы избежать вывода о существовании Творца. В ней принято, что во Вселенной постоянно рождаются атомы водорода, чем компенсируется исчерпание полезной энергии. Данная гипотеза имеет ряд фатальных для неё дефектов, не последним из которых является полное отсутствие научных данных о том, чтобы подобное событие хоть когда-нибудь происходило. Никто и никогда не наблюдал такое рождение энергии из ничего.

Модель стационарного состояния противоречит принципу причинности, гласящему, что для каждого события должна существовать адекватная причина. Только Творец мог бы стать адекватной причиной для возникновения водородных атомов из ничего. Для учёных отрицание принципа причинности – слишком высокая цена за эту гипотезу.

Хотя Хойл не отказался от своей модели стационарного состояния, он пришёл к выводу, что невероятная сложность даже простейших форм жизни указывает на существование Творца. Рассчитав, что вероятность возникновения первичной жизни без вмешательства Творца составляет один шанс из 10^{40 000}, Хойл признал Творца жизни (Hoyle, 24, 147, 150).

Реакция на свидетельство. Многогранное свидетельство о происхождении Вселенной в результате Большого взрыва служит достаточно сильной аргументацией в вопросе о начале Вселенной. Никаких жизнеспособных научных альтернатив найдено не было. Но если Вселенная имеет начало, то, как признал Хокинг, научные данные указывают на существование Творца. Отсюда логически следует – то, что имеет начало, имеет и Зачинателя. Ознакомившись с таким весомым свидетельством о происхождении Вселенной, небезынтересно проследить, как некоторые выдающиеся учёные отреагировали на это известие.

Астрофизик Артур Эддингтон (Eddington) ёмко выразил отношение многих представителей естественных наук, когда написал: «С философской точки зрения, представление о начале существующего в Природе порядка для меня неприятно [...] Я предпочёл бы найти какую-нибудь честную увёртку» (Heeren, 81).

Сначала Эйнштейн отказывался признать, что из его собственной общей теории относительности следует вывод о том, что Вселенная имела начало. Чтобы избежать такого вывода, Эйнштейн добавил в свои уравнения специальный «фадж-фактор», осуществив подтасовку, за что потом краснел, когда всё выяснилось. Надо сказать, что Эйнштейн, к его чести, в конце концов признал свою ошибку и пришёл к заключению, что Вселенная была сотворена. Так, он писал о своём желании «узнать, как Бог создал этот мир». Он заявил: «Меня не интересуют те или другие феномены, спектры тех или иных элементов. Я хочу понять Его мысли; остальное суть детали» (цит. в Herbert, 177).

Возникает вопрос, почему же рациональные мыслители таким иррациональным образом реагируют на известие о том, что Вселенная имела своё начало. Джастроу вносит в этот вопрос некоторую ясность.

«В науке существует своего рода религия. Это религия мыслителя, верящего в существование во Вселенной упорядоченности и гармонии [...] Каждое явление должно иметь свою причину: первопричины не существует [...] Эту религиозную веру учёных сильно задело то открытие, что мир начал существовать при таких условиях, в которых известные законы физики не действуют, и в результате проявления таких сил и факторов, о которых мы ничего не сможем узнать. Когда происходит подобное, учёный теряет самообладание» [Jastrow, God and the Astronomers, 113–14; курсив Н. Г.]

Теистические выводы. Рассмотрев свидетельства о том, что Космос имел своё начало, физик Эдмунд Уиттейкер (Whittaker) пришёл к следующему заключению: «проще постулировать творение ex nihilo – когда божественная воля формирует природу из ничего» (цитируется в Jastrow, «A Scientist Caught», 111). Даже Джастроу, убеждённый агностик, сказал: «Существование того, что я, как и любой другой человек, назвал бы действием сверхъестественных сил, является теперь, насколько я знаю, научно доказанным фактом» (Jastrow, God and the Astronomers, 15, 18). Джастроу добавил слова, способные привести в замешательство как скептических астрономов, так и либеральных богословов: «Ныне мы видим, что научные данные свидетельствуют в пользу библейских представлений о происхождении мира. Детали отличаются, но существенные элементы в астрономическом и в библейском описании происхождения мира совпадают: цепочка событий, заканчивающаяся появлением человека, начинается резко и внезапно, в предопределённый момент времени, со вспышки света и всплеска энергии» (Jastrow, «А Scientist Caught», 14). Позднее он отмечает, что «астрономы в настоящее время обнаружили, что сами себя загнали в угол, потому что они доказали, причём собственными научными методами, что мироздание возникло внезапно, в едином акте творения [...] И они выяснили, что всё это стало результатом действия сил, относительно которых они не могут надеяться что-либо узнать» (Jastrow, God and the Astronomers, 15). Итак, как он отмечает, «стремление учёных проникнуть в прошлое приводит их к моменту творения». И «это чрезвычайно странное развитие событий, неожиданное для всех, кроме богословов. Те всегда помнили слова Библии: «В начале сотворил Бог небо и землю"» (Jastrow, «А Scientist Caught», 115).

Джастроу заканчивает свою книгу примечательными словами: «Для учёного, который жил верой в могущество разума, эта история кончается словно ночной кошмар. Он преодолел горные хребты невежества; он приступил к покорению величайшей вершины; взобравшись, наконец, на последний уступ, он встречается с компанией богословов, которые сидят там уже не одно столетие» (Jastrow, God and the Astronomers, 116).

В высказываниях других атеистов видны сходные признаки того, что по своей сути проблема выведения из имеющихся данных теистических следствий является не рациональной, а духовной. Как сказал Джулиан Хаксли, «Лично для меня чувство духовного облегчения, возникающее после отвержения идеи Бога как сверхъестественного существа, чрезвычайно велико» (Huxley, 32). Но если человек рассматривает свидетельство чисто объективно, с какой стати ему испытывать «духовное облегчение» при известии, что Бога нет?

Самый, возможно, знаменитый атеист, Фридрих Ницше, высказался вполне откровенно: «Если кто-то должен доказывать нам существование этого Бога христиан, мы от этого находим ещё меньше способности верить в него» (Nietzsche, 627). Очевидно, проблема для Ницше была не рациональной, а нравственной.

Заключение. Рассматривая невероятную упорядоченность и гармонию Вселенной, трудно прийти к иному выводу, нежели вывод о действии в ней сверхъестественного и сверхразумного Существа. Как иронизирует один учёный, вы можете показать скептическому астроному эту гармонию, но не сможете заставить его признать её. Даже великий агностический философ Иммануил Кант, изложив то, что сам считал исчерпывающей критикой любой попытки доказать существование Бога, написал: «Две вещи наполняют душу всегда новым и всё более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, – это звёздное небо надо мной и моральный закон во мне» (Кант, «Критика практического разума», первая фраза «Заключения»). Современные астрономы снова сталкиваются со свидетельством о том, что Бог есть Творец космоса. Небезынтересно, что именно такое свидетельство апостол Павел считал причиной того, что все они «безответны» (Рим. 1:19–20).

Библиография:

I. Asimov, The Beginning and the End.

F. Bacon, Novum Organum.

W. L. Craig, Theism, Atheism, and Big Bang Cosmology.

→ The Existence of God and the Origin of the Universe.

A. Einstein, Ideals and Opinions – The World as I See It.

N. L. Geisler, Origin Science.

S. Hawking, Black Holes and Baby Universes.

→ A Brief History of Time.

F. Heeren, Show Me God.

N. Herbert, Quantum Reality – Beyond the New Physics.

F. Hoyle, et al., The Intelligent Universe.

D. Hume, The Letters of David Hume.

J. Huxley, Religion without Revelation.

R. Jastrow, «A Scientist Caught between Two Faiths: Interview with Robert Jastrow», CT, 6 August 1982.

→ God and the Astronomers.

I. Kant, Critique of Practical Reason.

M. D. Lemonick, «Echoes of the Big Bang», Time, 4 May 1993.

J. P. Moreland, The Creation Hypothesis.

F. Nietzsche, Antichrist.

C. Sagan, The Edge of Forever.

A. Sandage, «А Scientist Reflects on Religious Belief», Truth, 1985.

V. J. Stenger, «The Face of Chaos», Free Inquiry, Winter 1992–93.

S. Weinberg, Dreams of a Final Theory – The Search for the Fundamental Laws of Nature.

(LOGOS THEORY)

Древнегреческое слово logos происходит от legó («я говорю»). Logos означает «слово, речь, объяснение, принцип, разум». В древнегреческой философии концепция логоса имела различные значения. Гераклит считал, что это рациональный закон, управляющий мирозданием. Анаксагор видел в нём разумное начало мироздания, хотя, как и °Платон, называл его nous («разум»). Для стоиков логос был принципом всякой рациональности в мироздании. Однако незадолго до того, как был написан Новый Завет, иудейский философ °Филон Александрийский (28 до Р. Х. – 45 по Р. Х.) описывал логос как образ Божий, отличный от Бога и служащий посредником между Богом и миром (Edwards, «Logos»). Позже, в третьем столетии, °Плотин трансформировал logos или nous в эманацию низшего уровня, исходящую от Единого (Бога).

Такое понимание логоса на низшем, по сравнению с Богом, уровне побудило некоторых отцов Церкви, в том числе °Оригена, приписывать Христу не совсем полную божественность. Это стало основой для арианской ереси, которой противостоял Афанасий (Александрийский; см. Христос: божественная сущность). Как полагают некоторые учёные, в Евангелии от Иоанна (Ин. 1:1) заимствовано такое греческое понимание логоса, и поэтому оно не учит о полной божественности Христа.

Нет, однако, никаких причин думать, будто бы Иоанн под логосом понимает нечто низшее по сравнению с Богом. Иоанн ясно и твёрдо провозглашает, что «Слово [Logos] было Бог» (Ин. 1:1; см. также Ин. 8:58; 10:30; 20:28). У Иоанна Логос есть личностное существо (Христос), тогда как в греческом мышлении это безличностное рациональное начало. У Иоанна «Слово [Logos]» обозначается личными местоимениями, такими как «Оно» (Ин. 1:2) и «Его» (Ин. 1:14). К древнегреческому логосу это не относится.

Согласно Иоанну, Слово «стало плотью» (Ин. 1:14). Совмещать logos (разум) или nous (рассудок) с плотью для греческого мышления было неприемлемо. Плоть – это зло, как в °гностицизме, или почти зло, как у последователей Платона или Плотина (см. Плотин). Только в иудейско-христианской традиции материя или плоть считается во всех отношениях достойной. Христиане полагали её достаточно благой, чтобы стать вместилищем Бога при воплощении.

Ветхозаветные, а не греческие идеи послужили источником для новозаветной концепции. Иоанн, как и все новозаветные священнописатели (за исключением, может быть, Луки), был евреем. Корни их представлений уходили в иудаизм. Ветхий Завет они цитируют в сотнях случаев. Поэтому для новозаветных священнописателей противоречило бы их иудейскому воспитанию и образу мыслей исходить в своих богословских представлениях из греческих источников.

Новый Завет – книга теистическая (см. теизм), тогда как греческое мышление было политеистическим и пантеистическим (см. пантеизм). Трудно ожидать, что Иоанн для выражения своих концепций обратился бы к подобному мировоззрению. В Ветхом Завете говорится о пришествии Мессии, Который есть Бог (Пс. 109:1; Ис. 9:6; 45:6; Зах. 12:10), Который придёт в человеческой плоти, примет страдание, умрёт и физически воскреснет из мёртвых (ср. Ис. 53). Древнегреческая религия или философия никогда не учили подобной доктрине. Заявления о том, будто бы христиане заимствовали у язычников их идеи или богов, не имеют под собой оснований (см. митраизм; притязания на случаи воскресения в нехристианских религиях).

Библиография:

G. Н. Clark, Selections from Hellenistic Philosophy.

P. Edwards. «Logos» // EP.

W. R. Inge. «Logos» // ERЕ.

J. G. Machen, The Origin of Paul's Religion.

R. Nash, Christianity and the Hellenistic World.

Philo, De Vita Contemplative.

F. E. Walton, Development of the Logos Doctrine in Greek and Hebrew Thought.

(ACCOMMODATION THEORY)

В апологетике под теорией приспособления может подразумеваться любая из двух концепций, одна из которых для евангельских христиан приемлема, а другая вызывает возражения. Речь здесь может идти о приспособлении Богом Своего откровения с учётом нашей финитности (ограниченности, конечности нашего бытия) и в целях лучшего общения с нами, как то осуществляется через Писание или через воплощение Христа (см. Библия: свидетельства истинности; Кальвин, Жан; Христос: божественная сущность). И в том, и в другом случае таковы формы божественного самоограничительного приспособления к общению с финитными существами.

Негативные критики Библии (см. Библия: критика) убеждены, что Иисус приспосабливался к ошибочным взглядам иудеев того времени, считавших Писание богодухновенным и непогрешимым (см. Библия в понимании Иисуса). Ортодоксальные богословы отрицают такой вид приспособления.

Две разновидности приспособления. Узаконенную форму приспособления точнее было бы назвать «адаптацией». Бог в Своей беспредельности, чтобы раскрыть нам Себя, адаптирует Себя для нашего ограниченного понимания. Тем не менее Бог, Который есть Истина, никогда не приспосабливается к человеческим заблуждениям. При сравнении этих двух концепций легко заметить существенные различия:

Адаптация

Приспособление

Адаптация для ограниченно понимающих

Приспособление к ошибкам нашей ограниченности

Ограниченность

Греховность

Частичная истина

Фактические ошибки

Раскрытие истины на человеческом языке

Сокрытие истины на человеческом языке

Снисхождение, оставаясь в истине

Компромисс с истиной

Необходимость антропоморфизма

Необходимость мифов

Раскрывается природа Бога

Раскрываются действия Бога

То, что действительно есть

То, что кажется

Библия учит о том, что Бог трансцендентен. Его пути и мысли лежат далеко за пределами наших путей и мыслей (Ис. 55:9; Рим. 11:33). Человеческие существа бесконечно малы перед бесконечностью Бога. Бог должен «склониться», чтобы говорить с нами. Однако этот божественный акт адаптации, учитывающей нашу финитность, никогда не подразумевает приспособление к нашим заблуждениям. Ведь Бог не может изрекать ложное (Евр. 6:18). Бог прибегает к антропоморфизму (истинному выражению сущности Бога в человеческих терминах), чтобы говорить с нами, но Он не прибегает к мифам. Иногда Он открывает нам лишь часть истины, однако эта частичная истина никогда не становится ложью (1Кор. 13:12). Божье откровение развёртывается постепенно, но никогда не бывает неверным (см. откровение развёртывающееся). Он не всегда говорит нам всё, но всё, что Он говорит нам, – истинно.

Иисус и приспособление. Хорошо известно, что в Новом Завете Иисус высоко ставил Писание (см. Библия в понимании Иисуса). Иисус указывал на его божественную авторитетность (Мф. 4:4, 7, 10), на его вечность (Мф. 5:17–18), богодухновенность (Мф. 22:43), ненарушимость (Ин. 10:35), на его приоритетность как источника (Мф. 15:3,6), непогрешимость (Мф. 22:29; Ин. 17:17), историческую достоверность (Мф. 12:40; 24:37–38), его научную, фактическую правильность (Мф. 19:4–5). Чтобы избежать напрашивающегося вывода о том, что Иисус действительно подтверждал истинность всех этих положений, некоторые критики настаивают, будто бы Он лишь приспосабливался к бытовавшим в те дни среди иудеев верованиям, не делая попыток развенчать несостоятельность этих взглядов. Эти ошибочные взгляды будто бы служили отправной точкой в Его намерении научить нас более важным истинам из области нравственности и богословия.

Приспособление не согласуется с жизнью Иисуса. Всё, что нам известно о жизни Иисуса и Его учении, указывает, что Он никогда не приспосабливался к ложным учениям того времени. Напротив, Иисус, укоряя тех, кто прислушивался к иудейским поучениям, расходящимся с Библией, провозгласил: «зачем и вы преступаете заповедь Божию ради предания вашего? [...] таким образом вы устранили заповедь Божию преданием вашим» (Мф. 15:3, 6).

Иисус исправлял ошибочные представления о Библии. Например, в знаменитой Нагорной проповеди Иисус решительно заявляет: «Вы слышали, что сказано древним: «не убивай; кто же убьёт, подлежит суду». А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду» (Мф. 5:21–22). Такая же или почти такая же конструкция: «Вы слышали, что сказано древним [...] А Я говорю вам [...]» – повторяется и в следующих стихах (см. Мф. 5:23–43).

Иисус укорял известного иудейского учителя Никодима: «Ты – учитель Израилев, и этого ли не знаешь?» (Ин. 3:10). Это отнюдь не приспособление к ошибочным взглядам последнего. Иисус даже упрекает Никодима за непонимание эмпирически доступных (данных нам на опыте) вещей: «если Я сказал вам о земном, и вы не верите, – как поверите, если буду говорить вам о небесном?» (Ин. 3:12). Затрагивая тему одной конкретной ошибки в представлениях о Писании, Иисус резко выговаривает саддукеям: «заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божьей» (Мф. 22:29).

Обличение Иисусом фарисеев вряд ли можно считать приспособлением. «Горе вам, вожди слепые [...] Безумные и слепые! [...] Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры [...] Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие! Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры [...] Змии, порождения ехиднины! как убежите вы от осуждения в геенну?» (Мф. 23:16–33).

Иисус настолько был далёк от приспособления к ложному учению и к ложной религиозной практике в храме, что Он, «сделав бич из верёвок, выгнал из храма всех, также и овец и волов; и деньги у меновщиков рассыпал, а столы их опрокинул; и сказал продающим голубей: возьмите это отсюда, и дома Отца Моего не делайте домом торговли» (Ин. 2:15–16).

Даже враги Иисуса признавали, что Он не идёт на компромиссы. Фарисеи говорили: «Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице» (Мф. 22:16). Ничто в рассказе Евангелий не указывает на то, чтобы Иисус в каком бы то ни было вопросе приспосабливался к общепринятым заблуждениям.

Приспособление не согласуется с характером Иисуса. С чисто человеческой точки зрения Иисус был известен как человек высокой нравственности. Его ближайшие друзья считали его безупречным (1Ин. 3:3; 4:17; 1Пет. 1:19). Народные толпы изумлялись Его учению, «ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи» (Мф. 7:29).

Пилат, допросив Иисуса, объявил: «я не нахожу никакой вины в этом человеке» (Лк. 23:4). Римский сотник, участвовавший в распятии Иисуса, воскликнул: «истинно человек этот был праведник» (Лк. 23:47). Даже неверующие отдают Иисусу должное. Эрнест Ренан (Renan), французский атеист, говорил о Иисусе: «Его совершенный идеализм есть высшее правило безупречной и добродетельной жизни» (Renan, 383). Ренан также писал: «поставим поэтому личность Иисуса на высочайший пьедестал человеческого величия» (ibid., 386) и «Иисус остаётся неисчерпаемым источником нравственного возрождения для человечества» (ibid., 388).

С библейской точки зрения Иисус был Сыном Божиим и в таковом качестве не мог обманывать. Ведь Бог – «неизменный в слове» (Тит. 1:2). В самом деле, «невозможно Богу солгать» (Евр. 6:18). Его слово «есть истина» (Ин. 17:17). «Бог верен, а всякий человек лжив» (Рим. 3:4). Какое бы божественное самоограничение ни потребовалось для общения с человеческими существами, никаких ошибок в нём не будет, поскольку Бог не может ошибаться. Это противоречило бы самой Его природе.

Ответ на одно возражение. Разумеется, Бог адаптирует Себя применительно к человеческой ограниченности, чтобы общаться с нами. В самом деле, Иисус, Который есть Бог, был также человеческим существом. В качестве человеческого существа Он располагал ограниченным знанием. Это подтверждается несколькими местами в Писании. Во-первых, в качестве ребёнка Он «преуспевал в премудрости» (Лк. 2:52). Даже в качестве взрослого Он характеризовался определёнными ограничениями в знании. Согласно Евангелию от Матфея, Иисус не знал, есть ли что-нибудь на смоковнице, пока не подошёл к ней (Мф. 21:19). Иисус сказал, что не знает срока Своего второго пришествия: «о дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные [ни Сын {в синод, эта фраза отсутствует}], а только Отец Мой один» (Мф. 24:36; курсив Н. Г.).

Тем не менее, несмотря на ограниченность человеческого знания у Иисуса, ограниченное понимание отличается от ложного понимания. Из того факта, что в качестве человека Он не знал некоторых вещей, не следует, будто бы Он ошибался в том, что знал. Одно дело – сказать, что Иисус в качестве человека не знал «теорию J-E-P-D» в вопросе об авторстве книг Закона. Но совсем другое дело – сказать, будто бы Иисус ошибался, когда утверждал, что Псалом 109 написан Давидом (Мф. 22:43), что Моисей написал книги Закона (Лк. 24:27; Ин. 7:19, 23) или что Даниил написал книгу пророчеств (Мф. 24:15; см. Библия в понимании Иисуса). Ограниченность Иисуса в вещах, которые Он в качестве человека не знал, не мешает Ему истинно провозглашать то, что Он знал (см. пророчества как подтверждение Библии; Пятикнижие: авторство Моисея).

Тому, что Иисус знал, Он учил с божественной властью. Он сказал Своим ученикам: «дана Мне всякая власть на небе и на земле; итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28:18–20). Иисус учил с уверенностью. В Евангелии от Иоанна Иисус двадцать пять раз сказал: «Истинно, истинно [...]» (Ин. 3:3, 5, 11). В самом деле. Он указал, что Его слова равносильны словам Божиим, провозгласив: «небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мф. 24:35). И более того, Иисус учил только тому, о чём велел Ему учить Отец. Иисус сказал: «[Я] ничего не делаю от Себя, но как научил Меня Отец Мой, так и говорю» (Ин. 8:28). Он добавил: «Я ничего не могу творить Сам от Себя. Как слышу, так и сужу, и суд Мой праведен, ибо не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца» (Ин. 5:30). Поэтому обвинять Иисуса в ошибках – то же самое, что обвинять в ошибках Бога Отца; ведь Иисус говорил только то, что сказал Ему Отец.

Заключение. Не существует таких свидетельств, чтобы Иисус когда-либо приспосабливался к человеческим заблуждениям в чём бы то ни было из тех вещей, которым Он учил. Нет и никаких указаний на то, чтобы Его самоограничение при воплощении привело Его к ошибочности. Он никогда и ничему не учил в тех вопросах, в которых воплощение в качестве человека повлекло за собой ограничения для Него. А то, чему Он учил, Он подтверждал властью Отца, имеющего всю власть на небе и на земле.

Библиография:

«Accommodation», ISBE.

N. L. Geisler, Christian Apologetics, chapter 18.

E. Renan, The Life of Jesus.

J. W. Wenham, Christ and the Bible.

см. Законы термодинамики

(TERTULLIAN)

Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан (ок. 160/170 – 215/220) – это раннехристианский апологет, родившийся в североафриканском городе Карфагене. Он получил юридическое образование, в христианство обратился ок. 190 г. Тертуллиан посвятил себя изучению Писания. Он отклонился от главной линии Церкви и возглавил небольшую общину монтанистов. Его полемика с неверующими современниками весьма показательна как иллюстрация раннехристианских представлений о соотношении веры и рассудка.

В число главных произведений Тертуллиана входят «Апологетика», «О крещении», «Предписание против еретиков», «Против Гермогена», «О плоти Христовой», «Трактат о душе», «Ad Scapulam» и «Против Маркиона». В то время как °Иустина Мученика и °Климента Александрийского ошибочно считают рационалистами, Тертуллиан нередко подвергается напрасным обвинениям в фидеизме.

Предполагаемый °фидеизм Тертуллиана выводят на основе нескольких цитат из его произведений. Он писал: «С нашей верой нам не нужно никаких других убеждений» (Tertullian, The Prescription against Heretics, 7). Он также спрашивал: «Что, в самом деле, общего у Афин с Иерусалимом? Какое согласие может существовать между Академией и Церковью?» (ibid.). Он даже называл философов «эти патриархи всякой ереси» (Tertullian, Against Hermogones, 8). В своём самом известном тексте Тертуллиан доходит до того, чтобы заявить относительно распятия Христа, что «в него во что бы то ни стало надо верить, ибо оно абсурдно». А далее: «И Он [Христос] был погребён, и воскрес, это установленный факт, ибо сие невозможно» (Tertullian, On the Flesh of Christ, 5).

Тертуллиан не был ни иррационалистом, ни фидеистом. Вопреки распространённому мнению, Тертуллиан никогда не говорил: «Credo ad absurdum». Он не употребил здесь латинское слово absurdum, обозначающее логическое противоречие. Напротив, в этом месте он поставил слово ineptum – «глупый, безумный». Как и апостол Павел (в 1Кор. 1:18 и далее), Тертуллиан просто говорит, что благовестие кажется неверующим «безумием» и «юродством», но он никогда не утверждал, что само по себе оно логически противоречиво. Точно так же Воскресение «невозможно» с чисто человеческой точки зрения, но в нём нет ничего невозможного в его божественном или фактическом аспекте.

Роль разума у Тертуллиана. Как юрист и защитник христианской религии, Тертуллиан прекрасно понимал всё значение разума для проповеди и апологетики веры. Он говорил о рациональности, логичности всякого блага (Tertullian, Against Marcion, 1.23). Он написал: «Ничто не может быть объявлено рациональным, если нет в нём порядка, тем более не может сам разум обходиться без порядка, чьим бы этот разум ни был» (ibid.). Даже относительно тайны человеческой свободы воли (см. свобода воли) Тертуллиан утверждает: «И даже здесь её нельзя установить иррациональной» (ibid., 1.25). Он также говорит о применении «правил рассудка» в качестве определяющего принципа при толковании Писания (Tertullian, The Prescription against Heretics, 9). Ещё Тертуллиан указывает, что «все качества Бога должны быть настолько же рациональными, насколько они естественны». Ибо «ничто иное не может быть по праву названо благим, кроме того, что окажется рационально благим; тем более не может само благо оказаться испорченным какой бы то ни было иррациональностью» (Tertullian, Against Marcion, 1.23). Тертуллиан даже высказывался против крещения новообращённого в христианскую веру, если тот «довольствуется тем, что просто уверовал, без полного изучения основ или традиции» (Tertullian, On Baptism, 1).

Иногда Тертуллиан даже даёт благоприятный отзыв о философах, признавая, например: «Разумеется, мы не станем отрицать, что некоторые философы приходили к таким же мыслям по этому поводу, как и мы сами». Это объясняется Божиим откровением «в природе», то есть тем «общим разумением, которым Богу было угодно наделить душу человека» (Tertullian, Treatise on the Soul, 2). Высшая же хвала человеческому разуму предназначена у Тертуллиана для аспекта существования свидетельств о Боге в человеческой душе. «Эти свидетельства души столь же просты, сколь правдивы, столь же обыкновенны, сколь просты, столь же всеобщи, сколь обыкновенны, столь же естественны, сколь всеобщи, и столь же божественны, сколь естественны [...] И если есть у вас вера в Бога и в Природу, имейте веру в душе; так вы поверите в себя» (Tertullian, Treatise on the Soul, 5). Речь здесь не идёт о том, что Тертуллиан отвергает общее откровение во внешнем мире. Фактически, он говорил: «Мы поклонники единого Бога, о существовании и качествах Которого всякого человека учит Природа» (Tertullian. То Scapula, 2).

Заключение. Несмотря на всю свою сосредоточенность на вопросе веры, Тертуллиан, как и Иустин Мученик и Климент Александрийский, считал, что человеческому разуму отведена важная роль в отстаивании истин христианской религии (см. вера и разум). Он верил в °общее откровение, проявляющееся как во внешнем мире, так и во внутреннем мире души, хотя основное внимание уделял второму аспекту.

Библиография:

Tertullian. Against Hermogones.

→ Against Marcion.

→ Apologeticus.

→ On Baptism.

→ On the Flesh of Christ.

→ The Prescription against Heretics.

→ To Scapula.

→ Treatise on the Soul.

(TINDAL, MATTHEW)

Мэтью Тиндал (Тиндейл, Тиндаль; 1655–1733), английский юрист, был одним из самых известных и уважаемых деистов (см. деизм) своего времени. Важнейшим его труд о деизме, книга «Христианство так же старо, как мир; или Евангелие: переиздание религии природы» (Christianity as Old as the Creation: or, the Gospel, a Republicanon of the Religion of Nature, 1730), был издан только тогда, когда автору исполнилось семьдесят четыре года. Книгу, в силу её влияния на умы и благодаря полноте изложения, стали называть «библией деистов», а её автора – «великим апостолом деизма». Этот фундаментальный труд вызвал свыше 150 литературных откликов, в число которых входит классическая критика деизма – «Аналогия религии» (Analogy of Religion, 1872) Джозефа °Батлера.

Существование и сущность Бога. Представления Тиндала о существовании и сущности Бога весьма схожи с воззрениями теистов. Он верил, что Бог – полностью совершенный, беспредельно любящий, вечный, справедливый, милосердный, неизменный, вездесущий, всеведущий, истинный, всеблагой, мудрый, не имеющий составных частей и невидимый (Tindal, 39, 41, 42, 44, 45, 65, 66, 87). Он также считал, что Бог бесстрастен, не подвержен страстям. Он доказывал:

Если мы осмелимся положиться на наш рассудок, он скажет нам, что ревность из-за почестей и власти, любовь к хвале и славе могут встречаться лишь у ограниченных созданий; но с такой же необходимостью исключаются у неограниченного, абсолютно совершенного Существа, как и гнев, мстительность и прочие подобные страсти; которые уподобили бы Божество слабой, женственной, беспомощной стороне нашей природы вместо мужества, благородства и великодушия [ibid., 39].

Точно так же Бога не задевают деяния людей. Ведь «строго говоря, если бы Бога могло сердить, возмущать или огорчать то, как ведём себя мы, жалкие смертные, Он не знал бы и минуты покоя; и должен был бы оказаться гораздо несчастней, чем самые ничтожные из Его созданий». С другой стороны, «если бы Бог находил какое-то утешение или удовлетворение в мыслях и делах Своих созданий. Он никак не мог бы остаться без неисчислимого множества таких созданий, которые сообща старались бы ради достижения этой цели» (ibid.).

Творение и человечество. По убеждению Тиндала, Вселенная была сотворена Богом ex nihilo («из ничего»). Роду человеческому существование тоже было дано прямым творческим актом Бога: «Это Бог, Который породил нас «из ничего», сформировал нас так, как Ему было угодно, вложил в нас такие способности, склонности, стремления и страсти, какие счёл нужным» (ibid., 29, 30, 106).

Что касается вопроса, зачем Бог создал всё сущее, Тиндал утверждал, что это не было связано с нехваткой чего-то у Бога или Его потребностью в чём-то, ведь Он абсолютно совершенен. Напротив, побуждением Бога к творению было исключительно желание блага для Его созданий (ibid., 30).

Отношения Бога с миром. По воззрениям Тиндала, Бог не только сотворил всё сущее, но также постоянно поддерживает и сохраняет существование мироздания. Поэтому всё в своём существовании, в продолжение своего бытия зависит от Бога, тогда как Бог ни от чего не зависит в Своём существовании и в Своей сущности. Действительно, Богу ничего не нужно от Его созданий, ибо Он абсолютно совершенен и самодостаточен в Себе (ibid., 30, 44–46).

Бог также есть космический Управитель мира. Его божественные законы – это законы природы, регулирующие действия Его созданий. Законы эти совершенны, непреложны и вечны, ибо им подчиняются и действия Бога. Соответственно, Бог требует, чтобы «весь рациональный мир руководствовался» в своих действиях именно этими законами. Чтобы обеспечить это, Бог «продолжает каждодневно прививать» Свой закон «в умах всех людей, как христиан, так и всех остальных» (ibid., 59, 114).

Бог установил цель, предназначение всего происходящего – это слава для Бога и благо для людей – но не средства для её достижения:

Это заповедь не только о том, что творящие зло должны быть наказаны, но также о том, что люди, соответственно различным обстоятельствам, в которых находятся, должны выбирать самые подходящие способы для осуществления этого, меняя их по мере надобности; итак, требуется не только то, чтобы людьми, в ряду их обязанностей, вершилась справедливость, но и то, чтобы был избран самый прямой и верный путь к этому; и то же самое можно сказать обо всех других проявлениях названной Сущности [ibid., 115].

Естественный закон раскрывает, к чему люди должны стремиться в своих действиях, но не указывает в точности, как именно достичь этой цели (ibid., 70, 107). И это совершенно правильно. «Если бы Бог вмешался в дальнейшее и предписал бы конкретный способ для осуществления этого, способ, от которого люди никогда и ни при каких обстоятельствах не должны были бы отклоняться, то Он не просто вмешивался бы без необходимости, но и сделал бы предвзятой самое цель, ради которой вмешивался» (ibid., 115). Поэтому Бог не имеет нужды вмешиваться в дела Своего творения, да и не должен. Установленных им естественных законов вполне достаточно для того, чтобы управление миром продолжалось. Чудес не бывает (см. чудеса: аргументы против).

Человеческие существа. Люди – это личностные, персональные и свободные существа; однако не что иное, как разум, «делает нас подобием Самого Бога и выступает тем связующим звеном, которое соединяет небо и землю». С помощью разума мы можем доказать существование Бога, выявить Его атрибуты, раскрыть и выстроить всю естественную религию. Естественную религию Тиндал определяет как «веру в существование Бога, а также понимание и исполнение тех обязанностей, которые вытекают из полученного нами с помощью разума знания о Нём и Его совершенстве, о нас самих и нашем несовершенстве, и о наших отношениях с Ним и нашими собратьями в Его творении» (ibid., 13).

Каждый человек способен воспринять основные заповеди естественной религии: 1) верить в Бога; 2) поклоняться Богу; 3) делать то, что ведёт к личному благу и счастью и способствует общему благу (ibid., 11–18).

Тиндал прекрасно знает, что не все люди принимают естественную религию, раскрытую в природе. Причиной этого, считает он, является «врождённый недостаток» людей – их приверженность суевериям. Из-за этого недостатка возникает большинство проблем рода человеческого (ibid., 165, 169).

Хотя многие люди отпали от естественной религии, Бог устроил природу человеческую так, чтобы человек действовал в согласии с остальным творением. Те, кто ведёт себя иначе, противоречат собственной рациональной сущности, то есть поступают иррационально (ibid., 26).

Происхождение и сущность мирового зла. Тиндал считал, что зло возникло из-за наклонности людей предаваться суевериям и действовать вопреки естественному порядку вещей (см. проблема зла). Он был убеждён, что некоторым людям, вследствие их нечестия, Спаситель необходим. Иисус Христос приходил «учить» таких людей «покаяться в нарушении известных им обязанностей». Как указывает Тиндал, Иисус сказал: «Я пришёл призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мф. 9:13). Есть два типа людей, говорит Тиндал, «здоровые или праведники» и «больные или грешники». Иисус занимался исключительно вторыми, ибо «существует только одно универсальное лекарство для всех больных – покаяние и исправление». Это было раскрыто в природе со времени творения (ibid., 48, 49). Далее, если Бог, Который не взирает на лицо человека, будет судить мир в праведности и примет праведных, то праведным врач не нужен. Они уже живут так, как угодно Богу. Христос приходил для исправления тех, чья нравственность недостаточно высока (ibid., 49).

Сущность этики. «Принцип, из которого вытекают все действия человека, есть стремление к счастью», – писал Тиндал. Этот главный принцип является «единственным врождённым принципом у людей», и поэтому он должен прививаться человеку Богом. Поскольку люди – существа рациональные, их счастье приходит, когда они подчиняют все свои «действия правилам верного разумения». Эти правила самодисциплины основаны на нравственном совершенстве Бога, раскрытом в природе. Когда мы живём согласно «правилам верного разумения, мы всё больше и больше перенимаем себе нравственное совершенство Бога, от которого Его счастье [и наше] неотделимо» (ibid., 23, 24, 30).

«Из этих посылок, – пишет Тиндал, – мы можем сделать тот вывод, что люди, соответственно тому, приобщены ли они или не приобщены к сущности Бога, неизбежно должны быть либо счастливы, либо несчастны». В мудрости Божьей, последствия как добрых, так и злых дел проявляются в виде счастья или несчастья уже в этой жизни. Поэтому «нет добродетели, с которой не было бы неразрывно соединено какое-то благо; и нет порока, который не приносил бы с необходимостью какое-то зло» (ibid., 25).

Тиндал отвергает ту идею, что некая книга или книги могли бы применяться Богом для указания, что правильно и что неправильно. Одна книга не может охватить все случаи жизни. Однако в большинстве случаев нашим обязанностям учит нас исходящий от Природы свет (ibid., 27).

История и предназначение. Об истории Тиндал говорит мало. По его мнению, история показывает, как народ дурачили алчные и нечестные религиозные руководители, которые пользовались предрасположенностью людей к суевериям (ibid., 169).

Тиндал также пытается оспорить историческую достоверность Библии (см. Библия: критика). Он высмеивает многие библейские сюжеты, такие как рассказы о саде Едемском, грехопадении человека, о том, как Иаков боролся с Богом, и о говорящей ослице Валаама. Далее он утверждает, что многие описанные в Библии чудеса имеют параллели в языческой мифологии и поэтому тоже представляют собой мифы (ibid., 170, 192, 229, 340, 349).

В загробную жизнь Тиндал верил. Рациональная, разумная сущность человека сохраняется после смерти и переходит к другой жизни, где нет «чувственных атрибутов, отвлекающих от мыслей». Также грядёт «последний день», когда Бог будет судить каждого человека, не за то, что тот сказал или во что верил, «а за то, чего вы сделали больше других». Суд Божий будет беспристрастным и справедливым, так как «Бог во все времена давал людям достаточно средств, чтобы понять, чего Он хочет от них и что это за средства» (ibid., 1, 25, 26, 51).

Оценка. Отрицание деизмом всего сверхъестественного критикуется в статьях о °деизме, о таких деистах, как Томас °Джефферсон и Томас °Пейн, а также в статьях о конкретных чудесах, о °рождении от Девы и о °воскресении Христа. Также см. чудеса; чудеса: аргументы против. Исторически, два лучших критических возражения Тиндалу даны Батлером (Butler, Analogy of Religion) и Джонатаном °Эдвардсом – в его разнообразных произведениях, посвящённых критике деизма, рационализма и универсализма.

Библиография:

J. Butler, Analogy of Religion.

J. Edwards, The Works of Jonathan Edwards.

N. L. Geisler. Worlds Apart: A Handbook on Worldviews. chap. 6.

H. M. Morals. Deism In Eighteenth Century America.

J. Orr, English Deism: Its Hoots and Its Fruits.

M. Tindal, Christianity as Old as the Creation: or. the Gospel. a Republication of the Religion of Nature.

см. Доказательство трансцендентальное

(TROELTSCH. ERNST)

Эрнст Петер Вильгельм Трельч (Troeltsch; 1865–1923) родился в г. Хаунштеттен и получил образование в Геттингене, Берлине и Эрлангене. Трельч был в Германии министром просвещения перед Первой мировой войной, а также вёл преподавательскую деятельность, преимущественно в Берлине и Гейдельберге, с 1894 г. до самой своей смерти. Он был либеральным богословом, интенсивно занимался социальными и политическими вопросами, а также историей и философией. В его трудах Библия ставилась под сомнение, рассматривалась культурная обусловленность всякой религии, хотя он отнюдь не одобрял этический релятивизм, к которому вели его идеи. Трельч считал христианство религией, наиболее подходящей для западного мира, и стремился обосновать её легитимность социальными явлениями в истории нового времени, а не сверхъестественными явлениями в древней истории. В число его произведений входят «Христианское мышление в истории и приложениях» (1924; англ. перевод 1923) и «Социальное учение христианской Церкви» (1912; англ. перевод 1931).

Трельч установил правило аналогии: единственный способ, которым можно познать прошлое, – познавать его по аналогии с настоящим. К неизвестному прошлому можно приблизиться только через то, что известно. На основе этого принципа кое-кто доказывает, что в библейские чудеса не следует верить, потому что они не соотносятся ни с чем из происходящего сейчас (см. чудеса: аргументы против). Правильный исторический метод, таким образом, исключает чудеса. Энтони °Флю достроил этот «довод критической истории» собственными теоретическими изысками.

Трельч применял для отрицания чудес принцип аналогии, а Флю – принцип критической истории. Оба опираются на одну и ту же основу в виде натурализма (см. натурализм).

Следует отметить, что термин «принцип аналогии» употребляется в двух совершенно разных смыслах. Обсуждение принципа аналогии применительно к разуму и к познанию Бога см. в статье принцип аналогии.

Принцип, аналогии. Рассматриваемый принцип аналогии в формулировке Трельча гласит, что «на основе аналогии с событиями, известными нам, мы стремимся с помощью догадок и сопереживания объяснить и реконструировать прошлое». Без уверенности в единообразии прошлого и настоящего мы не могли бы ничего знать о прошлом. Ведь без аналогии с настоящим мы не способны понять прошлое (Troeltsch, Historicism and Its Problems).

Ссылаясь на этот принцип, кое-кто настаивает, что «никакое количество свидетельств не сможет установить в качестве реальности прошлого то, что нельзя обнаружить в реальности настоящего». Даже если свидетель будет характеризоваться всеми совершенными качествами, его показания не имеют доказательной силы (Becker, «Detachment and the Writing of History», 12–13). Это значит, что мы, если не можем обнаружить в сегодняшнем мире такие чудеса, которые упоминаются в Новом Завете, не имеем оснований считать, что они происходили в прошлом. Философ Ф. Г. Брэдли (1846 – 1924) формулирует эту проблему так:

Мы видим, что история опирается, в конечном счёте, на выводы из нашего опыта, на суждения, основанные на нашем нынешнем положении дел (...) когда нас просят подтвердить реальность событий прошлого, следствий из причин, не имеющих, по общему признанию, аналогий в мире, в котором мы живём и который мы знаем, мы совершенно теряемся, не зная, что нам ответить, за исключением того, что (...) нас просят построить дом без фундамента (...) А как нам приступить к этому, не противореча самим себе? (Bradley, 100).

Широко и всесторонне признано, что такие события, как °рождение от Девы, воскрешение мёртвых и хождение по водам, сегодня не происходят, и из этого, согласно принципу аналогии, следует, что невозможно познать, чтобы такие события происходили в истории. Таким образом, библейские чудеса исторически непознаваемы.

С принципом аналогии Трельча сходен принцип «критической истории» Флю. Идеология критической истории своим существованием отчасти обязана двум принципам, которые сформулировал Дэвид °Юм, пытаясь опровергнуть правдоподобность чудес (Hume, Treatise on Human Nature, 2.3.1; Inquiry Concerning Human Understanding, 8; см. чудеса: аргументы против). Флю комментирует:

1) «Сохранившиеся до наших дней детриты [следы] прошлого вообще нельзя рассматривать в качестве исторического свидетельства, пока мы не примем допущение, что тогда действовали те же самые фундаментальные закономерности, что и сейчас».

2) «Историк должен пользоваться в качестве критерия всеми своими имеющимися сейчас знаниями или предполагаемыми знаниями о том, что возможно и невозможно, что вероятно и невероятно» (Flew, 350).

Только предполагая, что современные законы управляли реальностью и в прошлом, может историк рационально истолковать свидетельство и построить описание того, что произошло в действительности (ibid., 351).

Флю приходит к выводу, что критический историк исключает рассказы о чудесах из рассмотрения. Вслед за Юмом Флю утверждает, что разумные люди считают «абсолютную невозможность, чудесный характер произошедшего» вполне достаточным основанием, чтобы отвергать рассказы о подобных явлениях (ibid., 352). Чудеса возможны в принципе, но на практике историк всегда должен отвергать их. Сама сущность исторического метода требует, чтобы прошлое интерпретировалось в соответствии с (натуралистическими) регулярными закономерностями настоящего. В логической форме эту аргументацию против чудес можно представить так:

1) Критическая история целиком зависит от правильности двух принципов: а) следы прошлого могут считаться свидетельствами для реконструкции истории только при том предположении, что тогда действовали те же самые фундаментальные законы регулярности в природе, что и сейчас; б) критический историк должен пользоваться современным знанием о том, что возможно и вероятно, в качестве критерия для познания прошлого.

2) Вера в чудеса противоречит обоим этим принципам.

3) Следовательно, вера в чудеса противоречит критической истории.

И наоборот, в чудеса может верить только наивный и не мыслящий критически исследователь. Прошлое познаваемо лишь в терминах регулярного хода событий в настоящем. И эти регулярные законы природы в настоящем исключают для нас возможность какого бы то ни было знания о чудесах в прошлом.

Оценка. Прежде всего, следует отметить, что рассмотренная аргументация не претендует на то, чтобы исключить саму возможность чудес (см. Спиноза, Бенедикт). Она просто пытается исключить их познаваемость для методологии, которую Флю называет «критической историей». Далее, эта аргументация (как признавал и сам Флю) по форме следует основной логической структуре отрицания всего сверхъестественного у °Юма, что подвергнуто критическому рассмотрению в статье чудеса: аргументы против. Иными словами, заранее предполагается, что для того, чтобы мыслить подлинно исторически и критически, исследователь должен отрицать всё сверхъестественное. Любой, кто допускает возможность сверхъестественных явлений, автоматически объявляется чересчур наивным (между прочим, это аргументация ad hominem, апеллирующая к чувствам, а не к логике). И всё же, надо полагать, догматичность мышления нельзя так высоко ставить в качестве необходимой предпосылки для правильной оценки свидетельств и реконструкции истории.

Вполне законен тот принцип, что «настоящее служит ключом к прошлому» или «прошлое познаваемо через аналогию с настоящим». Это верно, потому что живущие в настоящем не имеют прямого доступа к прошлому. Нас там не было, и вернуться в прошлое мы не можем. Мы, следовательно, должны полагаться на сравнение следов прошлого с событиями в настоящем. Именно так и действует наука о происхождении (см. происхождение вселенной), обращается ли она к области археологии, биологии или геологии. В геологии принцип аналогии известен под названием «принципа единообразия» или униформизма. Однако два эти принципа следует различать. Дело в том, что униформизм имеет неоправданный уклон к отрицанию всего сверхъестественного. Тогда как в науках о прошлом принцип единообразия (аналогии) вполне законен. Когда археолог находит осколки керамики, ему полезно знать, для чего служит керамика в настоящее время, каким различным функциям соответствуют её различные материалы, формы и покрытия, а также, каким конкретно образом гончар изготавливает своё изделие. Исходя из этого, археолог строит предположения о том, каким могло быть происхождение найденных им черепков.

Законный способ применения принципа «настоящее служит ключом к прошлому» сводится к формулировке «о причинах такого рода, которые, как нам известно, порождают определённого рода следствия в настоящем, можно предположить, что они порождали такого же рода следствия и в прошлом». Однако, вопреки Трельчу и Флю, этот принцип отнюдь не исключает оправданной веры в чудесные события прошлого, даже если подобных чудес в настоящее время не происходит. Это было бы неверным применением данного принципа.

Проблемы аргументации. Ряд трудностей, возникающих при попытке отрицать чудеса, обсуждается в статье чудеса: аргументы против (раздел об аргументации против чудес на основе аналогии). В сокращённом виде ход рассуждений таков:

И Трельч, и Флю привержены историческому униформизму. Они полагают, что все события прошлого единообразно тождественны всем событиям настоящего. Следуя логике униформизма, геология долгое время не придавала значения тому факту, что многие процессы в прошлом были катастрофическими, вызывая изменения более быстрые, чем те, которые можно было бы наблюдать. Согласно доводам униформистов, учёным не следует изучать сингулярные, неповторимые события прошлого, связанные с возникновением Вселенной и появлением жизни на Земле.

В исторической аргументации единообразие смешивается с униформизмом. Ни из чего не следует, что какое-то явление в прошлом не могло быть сингулярностью. Уникальные находки археологов можно изучать по аналогии с другими находками. Они могут не быть единообразно тождественны, может быть, они окажутся вообще ни на что не похожими, но это ещё не повод для запрета их изучать. Программа SETI (Search for Extra Terrestial Intelligence – «Поиск внеземного разума») не является ненаучной из-за той своей предпосылки, что приём уникального сообщения из космоса доказал бы существование в нём разумной жизни (см. Саган, Карл). Основой для суждения о том, что сингулярная, уникальная последовательность радиоволн послана разумными существами, является её организационная сложность, а не получение повторных сообщений. Исторические свидетельства служат достаточно веским основанием для того утверждения, что чудеса Христа действительно были совершены, даже если сейчас ничего подобного не происходит.

Было бы предвзятостью предполагать, что чудес не бывает. Бог может как продолжать, так и перестать действовать в Своём творении таким образом. Трельч и Флю не доказали, что сегодня никаких чудес нет. А если чудеса ещё бывают, то и аналогия для познания прошлого существует.

На практике оказывается, что Флю объявляет чудеса «абсолютно невозможными» и требует заведомо исключать их из рассмотрения. Это логическая ошибка petitio principii, вывод из недоказанного и, по сути, построение порочного круга. С какой стати критически мыслящий историк должен быть настолько предубеждён в отношении исторической реальности чудес, чтобы заведомо отказываться от рассмотрения всех иных свидетельств?

Закрывая вопрос для обсуждения и высмеивая тех, кто не соглашается с их предпосылками, представители униформизма фактически совершают предательство по отношению к основам науки. Недавним примером служит то обстоятельство, сколько времени и сил было потрачено на отрицание свидетельств о начале существования Вселенной во времени, хотя извержение гигантских масс материи во время Большого взрыва сегодня признают без возражений.

Почему об исключительных событиях прошлого необходимо судить только по сравнению с нормальным ходом вещей в современном мире? Исцеление человека, слепого от рождения, было во времена Иисуса настолько же невероятным чудом, как если бы оно произошло сегодня (см. Ин. 9). Единственно законным сравнением для аномальных явлений прошлого будет сравнение их с современными аномальными явлениями, а не с обычным ходом вещей.

Аргументация униформизма доказывает, что многое из того, во что сами его представители верят относительно прошлого, не может быть истиной. Многие признаваемые ими исторические события были исключительными, уникальными.

«Критическая история» не критикует некритическое, необоснованное признание предпосылок и допущений, которые препятствуют вполне законному историческому познанию. Это поиск подтверждений, а не истины.

Заключение. Трельч стремился осуществить синтез религии и социальной культуры, но зачастую не мог точно определить, к чему в итоге приводит такой синтез, поэтому он создал кое в чём полезное, но незавершённое богословие в вопросе христианского поведения в мире. Одной из проблем был его скептицизм либерального богослова, из-за чего остались без ответа вопросы об основаниях христианской веры и о том, как сама эта религия соотносится с реальным миром. Большая часть проблем в его исторической философии связана с его «принципом аналогии», этой догмой униформизма, которая отрицает уникальную реальность жизни и чудес Христа. Кем был Христос и что Он совершил – это даже нельзя рассматривать, коль скоро сейчас не повторяется подобных явлений. Такой °натурализм в истории предполагает, что для всех исторических событий можно найти естественное объяснение. Но эта догма несовместима с рациональным мышлением в целом и с научным мышлением в частности (см. происхождение вселенной).

Библиография:

C. Becker, «Detachment and the Writing of History» // Detachment and the Writing of History, ed. P. L. Snyder.

F. H. Bradley, The Presuppositions of Critical History.

D. K. Erlandson, «A New Look», Religious Studies (December 1977).

A. Flew, «Miracles» // The Encyclopedia of Philosophy, ed. P. Edwards.

N. L. Geisler, Christian Apologetics.

→ Miracles and the Modern Mind.

S. Hawking, A Brief History of Time.

D. Hume. An Enquiry Concerning Human Understanding.

→ Treatise on Human Nature.

R. Jastrow, God and the Astronomers.

C. S. Lewis, Miracles.

E. Troeltsch, Historicism and Its Problems.

→ «Historiography» // Encyclopedia of Religion and Ethics.

R A Vhately, «Historical Doubts Concerning the Existence of Napoleon Bonaparte» // Н. Morley, ed., Famous Pamphlets, 2d ed.

H. P. Yockey, «Self Organization, Origin of Life Scenarios, and Information Theory» // Journal of Theoretical Biology (1981).

(TRINITY)

Троица означает «триединство». Бог не есть простое единство; в Его единстве присутствует множественность. Троица – это одна из величайших тайн (см. тайна) христианской веры. В отличие от антиномий (см. Кант, Иммануил) или парадоксов, связанных с логическими противоречиями (см. логика), доктрина Троицы превышает возможности разума, но не противоречит ему. Она известна нам только из божественного откровения, так что Троица – это предмет не °естественного богословия, а особого Божьего откровения (см. откровение частное, или особое).

Основа доктрины. Хотя самого слова «Троица» в Библии нет, Библия явным образом содержит учение об этом понятии. Логика учения о Троице проста. В Писании ясно изложены две библейские истины, логическим выводом из которых и будет доктрина Троицы:

1) Существует один Бог.

2) Существует три различных ипостаси Бога: Отец, Сын и Святой Дух.

Один Бог. Центральный тезис иудаизма, который называется «Шема», гласит: «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш. Господь един есть» (Вт. 6:4). Когда Иисусу задали вопрос: «Какая первая из всех заповедей?», Он начал ответ с провозглашения «Шма» (Мк. 12:29). Несмотря на твёрдую убеждённость в своём учении о божественности Христа (ср. Кол. 2:9), апостол Павел восклицает: «но у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него» (1Кор. 8:6). С самого начала и до конца Писание говорит об одном Боге, объявляя всех других богов ложными (Исх. 20:3; 1Кор. 8:5–6).

Библия также признаёт множественность ипостасей Бога. Хотя доктрина Троицы не присутствует в Ветхом Завете так явно, как в Новом Завете, в нём тем не менее есть места, где о лицах Троицы говорится по отдельности. Иногда даже описывается общение между лицами Троицы (см. Пс. 109:1).

Отец есть Бог. Во всём Писании указывается, что Бог есть Отец. Иисус наставляет Своих учеников молиться: «Отче наш, сущий на небесах» (Мф. 6:9). Бог – не только «Отец ваш небесный» (Мф. 6:32), но также «Отец духов» (Евр. 12:9). Как Бог, Он принимает поклонение. Иисус сказал женщине из Самарии: «но настанет время, и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе» (Ин. 4:23). Бог не только много раз упоминается в качестве «Отца нашего» (Рим. 1:7), но именуется и просто «Отец» (Ин. 5:45; 6:27). Он также может быть назван «Бог и Отец» (2Кор. 1:3). Павел провозглашает, что «у нас один Бог Отец» (1Кор. 8:6). Кроме того, Бог упоминается в качестве «Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа» (Рим. 15:6). Действительно, об Отце и Сыне, обозначенных именно этими терминами, зачастую говорится в одном и том же стихе (Мф. 11:27; 1Ин. 2:22).

Сын есть Бог. Вопрос о божественности Христа рассматривается ниже, в разделе о критических нападках на доктрину Троицы, а также, более подробно, в статье Христос: божественная сущность. В качестве общих замечаний необходимо высказать следующее:

Иисус провозглашал Себя Богом Яхве. Имя YHWH, иногда переводимое как «Иегова», – это особое имя Бога, раскрытое Моисею согласно Исх. 3:14, где Бог сказал: «Я есмь Сущий». Согласно Ин. 8:58, Иисус указывал: «прежде нежели был Авраам, Я есмь». Это утверждение подразумевает не только существование до Авраама, но и равенство с «Я есмь» из Исх. 3:14. Присутствовавшие Иудеи ясно поняли этот смысл Его слов и схватили каменья, чтобы убить Его за богохульство (см. Мк. 14:62; Ин. 8:58; 10:31–33; 18:5–6). Иисус также сказал, что Он – «Первый и Последний» (Отк. 2:8).

Иисус принял славу Божию. Исаия пишет: «Я Господь [Яхве], это – Моё имя, и не дам славы Моей иному и хвалы Моей истуканам» (Ис. 42:8) и «Так говорит Господь [Яхве] [...]: Я первый и Я последний, и кроме Меня нет Бога» (Ис. 44:6). Точно так же Иисус молится: «И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» (Ин. 17:5). Но ведь Яхве сказал, что не даст славы Своей «иному».

Тогда как Ветхий Завет запрещает поклоняться кому бы то ни было, кроме Бога (Исх. 20:1–4; Вт. 5:6–9), Иисус принимал поклонение (Мф. 8:2; 14:33; 15:25; 20:20; 28:17; Мк. 5:6). Ученики соотносили с Ним обозначения, которые в Ветхом Завете отведены для Бога, такие как «Первый и Последний» (Отк. 1:17; 2:8; 22:13), «Свет истинный» (Ин. 1:9), «камень», «скала» или «твердыня» (1Кор. 10:4; 1Пет. 2:6–8; ср. Пс. 17:3; 94:1), «муж» и «жених» (Еф. 5:28–33; Отк. 21:2), «Пастыреначальник» (1Пет. 5:4), «Пастырь овец великий» (Евр. 13:20). Они говорили об осуществлении Иисусом таких божественных действий, как творение (Ин. 1:3; Кол. 1:15–16), искупление (Ос. 13:14; Пс. 129:7), прощение (Деян. 5:31; Кол. 3:13; ср. Пс. 129:4; Иер. 31:34) и суд (Ин. 5:27). Они называют Иисуса именами Бога. Фома воскликнул: «Господь мой и Бог мой!» (Ин. 20:28). Павел говорит о Иисусе, что «в Нём обитает вся полнота Божества телесно» (Кол. 2:9). В Послании к Титу Иисус упоминается в качестве «великого Бога и Спасителя нашего» (Тит. 2:13), а священнописатель Послания к евреям обращается к Нему: «престол Твой, Боже, в век века» (Евр. 1:8). Как указывает Павел, прежде чем Иисус существовал в качестве человека, Он существовал в качестве Бога (Флп. 2:5–8). В Евр. 1:3 сказано, что в Христе отражены сияние славы Божьей и Его сущность, что Им держится мироздание. Во вступлении к Евангелию от Иоанна также прямо говорится, что «в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1:1).

Иисус и другими способами указывал на Свою единосущность с Богом. Он брал на Себя прерогативы Бога. Он провозгласил, что будет судить всех людей (Мф. 25:31–46; Ин. 5:27–30), а ведь Иоиль приводит такие слова Яхве: «ибо там Я воссяду, чтобы судить все народы отовсюду» (Иоиль 3:12). Иисус сказал расслабленному: «чадо! прощаются тебе грехи твои» (Мк. 2:5). Услышав это, книжники задали совершенно законный вопрос: «Кто может прощать грехи, кроме одного Бога?» (Мк. 2:7). Иисус говорил о Своей власти воскрешать и судить умерших, власти, обладает которою один только Бог (Ин. 5:21, 29). Однако Ветхий Завет ясно учит, что только Бог даёт жизнь и только Бог воскрешает мёртвых (Вт. 32:39; 1Цар. 2:6; Пс. 2:7).

Иисус, указывая, что Его нужно чтить как Бога, говорит: «кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его» (Ин. 5:23). Слушавшие Его иудеи знали, что никто не вправе таким образом делать себя равным Богу, поэтому снова взялись за каменья (Ин. 5:18). На суде синедриона в ответ на вопрос: «Ты ли Христос, Сын Благословенного?» Иисус сказал: «Я, и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных» (Мк. 14:61–62).

Святой Дух есть Бог. В том же самом откровении от Бога, в котором Христос провозглашается Сыном Божиим, указана ещё одна ипостась триединого Бога, именуемая «Дух Божий» или «Святой Дух». Он тоже есть Бог, наравне с Отцом и Сыном, и тоже есть отдельное лицо Троицы.

Святого Духа называют «Богом» (Деян. 5:3–4). Он обладает божественными атрибутами, такими как вездесущность (ср. Пс. 138:7–12) и всеведение (1Кор. 2:10–11). Он соединён с Богом Отцом в творении (Быт. 1:2). Он участвует с другими ипостасями Троицы в делах искупления (Ин. 3:5–6; Рим. 8:9–17, 26–27; Тит. 3:5–7). Он и другие лица Троицы объединяются понятием «во имя» Бога (Мф. 28:18–20). И наконец. Святой Дух упоминается, вместе с Отцом и Сыном. в новозаветных благословениях (например, 2Кор. 13:13).

Святой Дух не только обладает божественной природой, но и является отдельной ипостасью. То, что Он имеет особый личностный аспект, явствует из употребления в Писании относящихся к Нему личных местоимений (Ин. 14:26; 16:13). А во-вторых, Он делает то, что может делать только личностное существо, поскольку Он учит (Ин. 14:26; 1Ин. 2:27), обличает в грехе (Ин. 16:7–8), может быть оскорблён грехом (Еф. 4:30). И наконец, у Святого Духа есть разум (1Кор. 2:10,11), воля (1Кор. 12:11) и чувства (Еф. 4:30).

То, что три ипостаси Троицы имеют отдельные личностные аспекты, явствует из того, что каждая ипостась упоминается по отдельности. Сын молится Отцу (ср. Ин. 3:17). Отец с небес говорит о Сыне во время Его крещения (Мф. 3:15–17). Действительно, при этом присутствовал и Святой Дух, что указывает на одновременность в сосуществовании всех трёх ипостасей. Далее, тот факт, что употребляются различные имена (Отец, Сын и Святой Дух), свидетельствует, что речь не идёт об одном лице. Кроме того, каждая ипостась имеет особую сферу деятельности, что помогает нам в отождествлении лиц Троицы. Например, Отцу принадлежит замысел о спасении (Ин. 3:16; Еф. 1:4); Сын совершает дело спасения при распятии (Ин. 17:4; 19:30; Евр. 1:1–2) и при воскресении (Рим. 4:25; 1Кор. 15:1–6), а Святой Дух несёт спасение в жизнь верующих (Ин. 3:5; Еф. 4:30; Тит. 3:5–7). Сын покоряется Отцу (1Кор. 11:3; 15:28), а Святой Дух прославляет Сына (Ин. 16:14).

Философская апологетика Троицы. Учение о Троице не может быть обосновано в рамках человеческого разумения – оно известно нам только потому, что раскрыто в особом откровении (в Библии). Тем не менее одно только то, что эта доктрина выходит за пределы постижимого для разума, ещё не означает, что она противоречит разуму (см. тайна). Она отнюдь не иррациональна и не противоречива, как полагают многие критики.

Логика доктрины Троицы. Философский принцип непротиворечивости указывает нам, что никакое положение не может быть истинным и ложным в одно и то же время и в одном и том же смысле. Это фундаментальный принцип всякого рационального мышления. И доктрина Троицы его не нарушает. Это можно показать, сформулировав сначала, чем Троица не является. Догмат Троицы не является верой в то, что Бог есть три личности и Бог есть только одна личность – в одно и то же время и в одном и том же смысле. Это было бы противоречием. Наоборот, речь идёт о вере в три лица единой Сущности. Это может быть тайной, но это не противоречие. То есть это может выходить за пределы способности разума постичь это до конца, но это не идёт вразрез со способностью разума мыслить последовательно.

Далее, догмат Троицы не есть вера в то, что существуют три природы в одной природе или три сущности в одной сущности. Это было бы противоречивым утверждением. Христиане же утверждают, что существуют три ипостаси единой сущности. Противоречия здесь нет, потому что проводится различие между ипостасью и сущностью. Или, обращаясь к терминологии принципа непротиворечивости, хотя Бог оказывается единственным и множественным в одно и то же время, Он не будет единственным и множественным в одном и том же смысле. Он является единственным в смысле Своей сущности и множественным в смысле Своих ипостасей. Таким образом, никакого нарушения принципа непротиворечивости в доктрине Троицы нет.

Структура Троицы. Под словами о том, что Бог имеет одну сущность и три ипостаси, подразумевается, что это одно «Что» и три «Кто». Все три «Кто» (ипостаси) объединяются в одном и том же «Что» (сущности). Итак, Бог – это единство сущности при множественности ипостасей. Все ипостаси различны, однако природа у них общая.

Бог един в Своей субстанции. Единство имеет место в Его сущности (что есть Бог), а множественность – в Его ипостасях (как Он соотносится с Собой внутри Себя). Эта множественность отношений является одновременно внутренней и внешней. Внутри Троицы существуют определённые отношения между всеми ипостасями. Здесь есть некоторая аналогия с человеческими взаимоотношениями. Обозначение Библией Яхве как Отца, а Иисуса – как Сына говорит нам нечто о том, как Сын соотносится с Отцом. Кроме того, Отец посылает Святого Духа как Своего представителя, и Дух свидетельствует о Сыне (Ин. 14:26). Эти описания помогают нам понять разделение сфер деятельности внутри триединства Бога. Каждая ипостась полностью божественна, имеет особую сферу деятельности и взаимоотношения с остальными ипостасями. Важно, однако, помнить, что у всех трёх ипостасей общая сущность, так что они сливаются в единое Существо.

Некоторые иллюстрации для Троицы. Ни одно из сравнений для Троицы не является совершенным, но некоторые всё же лучше других. В первую очередь следует полностью отказаться от нескольких неудачных иллюстраций. Троица не подобна цепи из трёх звеньев. Ведь это три обособленные, разделяемые части. Но Бог не только не разделён, но и неделим. Не похож Бог и на актёра, играющего в пьесе три разные роли. Ибо Бог одновременно един в трёх лицах, а не выступает в трёх ипостасях, как в трёх ролях, поочерёдно. Не стоит сравнивать Бога и с тремя состояниями воды – твёрдым, жидким и газообразным. Ведь вода обычно не находится во всех трёх этих состояниях сразу, а Бог всегда имеет три ипостаси одновременно. Кстати, в отличие от других неудачных сравнений, данное не подразумевает «тритеизм», трёхБожье. Однако оно связано с другой ересью, которая называется «модализм».

Самые неправильные иллюстрации для Троицы зачастую вызывают то обвинение, будто бы триипостасный теизм есть, по сути дела, трёхБожье, так как в них фигурируют разделяемые составные части. Более полезные сравнения подчёркивают единство Бога, при этом поясняя Его одновременную множественность. Таким критериям удовлетворяет несколько иллюстраций.

Математическая иллюстрация. Один из аспектов проблемы можно описать в математической терминологии. Критики настаивают, что с точки зрения математики невозможно поверить в существование внутри Троицы Отца, Сына и Святого Духа, не являющихся тремя разными богами. Разве можно отрицать, что 1 + 1 + 1 = 3? Безусловно, в результате получится 3, но при сложении, а христиане настаивают, что триединство Бога имеет больше сходства с примером на умножение: 1×1×1 = 1. Бог – это триединство, а не тройственность. Его единая сущность имеет несколько центров личности. Таким образом, с точки зрения математики понять доктрину Троицы не труднее, чем вычислить, чему равна единица в кубе (в третьей степени).

Геометрическая иллюстрация. Самая, возможно, распространённая иллюстрация для Троицы – это треугольник. Один треугольник содержит три угла, которые неотделимы друг от друга и существуют одновременно. В такой трактовке это хорошая иллюстрация для Троицы. Разумеется, треугольник финитен, а Бог инфинитен, поэтому такая иллюстрация будет несовершенной.

Ещё один аспект доктрины Троицы состоит в том, что Христос есть одна ипостась (изображаемая в виде одного из углов треугольника), и всё же Он имеет две природы – божественную природу и человеческую. Иногда это обстоятельство показывают графически, символически изображая божественную природу Христа одним из углов треугольника и используя ещё одну геометрическую фигуру, например круг, для отображения Его человеческой природы. В точке личности Иисуса Христа круг соединяется с треугольником, Его человеческая природа соприкасается с божественной, хотя и не сливается с нею. Человеческая природа и божественная существуют в Сыне рядом, не смешиваясь. Две Его природы объединяются в одной ипостаси. Иными словами, Христос – это два «Что» и одно «Кто», тогда как Бог – это три «Кто» и одно «Что».

Нравственная иллюстрация. °Августин предложил иллюстрацию того, как Бог одновременно есть три и одно. В Библии нам сказано, что «Бог есть любовь» (1Ин. 4:16). Любовь означает существование любящего, любимого и духа любви между любящим и любимым. Отца можно сравнить с Любящим, Сына – с Любимым, а Святой Дух – это Дух любви. Но любви не может быть без соединения этих трёх в одно. Такая иллюстрация хороша тем, что охватывает личностный аспект, ведь речь в ней идёт о любви, а это отношения, возможные только между личностными существами.

Антропологическая иллюстрация. Поскольку человек создан по образу Божию (Быт. 1:27), разумно предположить, что в сущности людей есть какой-то отблеск Троицы. Одна из иллюстраций, которая, впрочем, порождает больше проблем, чем решает, состоит в том, что человеческое существо изображается как «трихотомия», «трёхчленение» тела, души и духа. Правильна ли такая «трихотомия» или неправильна, данную иллюстрацию нельзя назвать полезной. Душа и тело не образуют неделимого единства. Они могут разделяться (и разделяются) в момент смерти (ср. 2Кор. 5:8; Флп. 1:23; Отк. 6:9). Сущность и ипостаси Троицы разделены быть не могут.

Лучшая иллюстрация, основанная на природе человека, указывает на соотношение между человеческим разумом, его идеями и выражением этих идей словами. Очевидно, здесь имеет место единство всех трёх, но нет их тождественности. В такой трактовке это будет иллюстрацией для Троицы.

Исламская иллюстрация множественности Бога. При разговоре с мусульманами лучшей иллюстрацией множественности служит соотношение между Кораном и Богом, по представлениям ислама. Юсуф К. Ибиш (Ibish) в своей статье, озаглавленной «Мусульмане живут по Корану» (цитируется по С. Waddy, The Muslim Mind), пишет об этом так: Коран «есть выражение Божественной Воли. Если хотите сравнить его с чем-нибудь в христианстве, вы должны сравнить его с Самим Христом. Христос был выражением Божественного среди людей, откровением Божественной Воли. Именно это и представляет собой Коран».

Ортодоксальные мусульмане верят, что Коран – вечный и несотворенный. Он не тождественен Богу, а является выражением мысли Бога, столь же нетленным, как и Сам Бог. Бесспорно, здесь имеет место множественность внутри единства, это нечто отличное от Бога, но тем не менее единое с Богом по свойствам своей сущности.

Возражения против доктрины Троицы. Вера в Троицу – это самое средоточие ортодоксального христианства. Но многие критики – в особенности иудейские и мусульманские – заявляют, будто бы она непоследовательна и противоречива. Ортодоксальные христиане настаивают, что учение о единстве сущности Бога при тройственности Его ипостасей может быть сложным, но оно не противоречиво.

Центральным вопросом выступает концепция божественной природы Христа (см. Христос: божественная сущность), неотделимая от доктрины Троицы. Тот, кто признаёт учение Библии о божественности Христа, признаёт и множественность ипостасей Бога в Троице. И наоборот, тот, кто принимает доктрину Троицы, в комплекте с ней принимает и тезис о божественности Христа. Разумеется, строгие монотеисты (см. ислам), такие как мусульмане и ортодоксальные иудеи, отрицают и божественность Христа, и Троицу как несовместимые с абсолютной единственностью Бога.

Непонимание со стороны мусульман. В мышлении мусульман есть препоны, не дающие им признать триединство Бога. Некоторые из них связаны с философией, другие – с толкованием Библии. Для исламских учёных зачастую характерны произвол и избирательность при толковании библейских текстов в соответствии со своими собственными целями (см. Библия в понимании мусульман). Причём даже такие тексты, которые они признают «аутентичными», они искажают и неверно толкуют, чтобы подтвердить свою точку зрения (см. Новый Завет: историческая достоверность).

Христос как «Единородный Сын». Пожалуй, ни одна христианская концепция не встречает такого активного неприятия со стороны мусульман, как учение о том, что Иисус – «Единородный Сын» Бога. Оно мгновенно вызывает у них шок, потому что мусульмане понимают эти слова вульгарно антропоморфным образом. Для евангелических христиан не менее оскорбительно было бы услышать то, что слышится в данной фразе мусульманам. Разъяснять это недоразумение необходимо.

В Библии сказано, что Христос – единственный рождённый Сын Бога (the only begotten {«Единородный»}, Ин. 1:18; ср. Ин. 3:16). Однако исламские учёные нередко усматривают здесь указание на деторождение в буквальном, плотском смысле. Такой способ «порождения детей» предполагает физический, сексуальный акт совокупления. Это, считают мусульмане, было бы абсурдно; и христиане с ними согласны. Бог есть Дух без тела. Как утверждает исламский учёный Анис Шоррош, «Он [Бог] не рождает детей, потому что деторождение есть животное действие. Оно связано с низшими актами животного секса. Мы не можем приписывать такие акты Богу» (Shorrosh, 254). Но ведь только в очень немногих сектах, в частности у «святых последних дней» (мормонов), есть доктрины, соответствующие такому способу «деторождения».

Далее, в исламском понимании «порождать» означает «творить». «Бог не может творить другого Бога [...] Он не может сотворить другого Несотворённого» (ibid., 259). И опять же, христиане с этим полностью согласны. Приведённые цитаты показывают, до какой степени неверно понимается исламскими учёными библейская концепция богосыновства Христа. Ведь ни один ортодоксальный христианин не приравнивает глагол, переведённый в Библии короля Иакова как begat, к глаголам «создать» или «сотворить». Этому учила арианская ересь, с которой упорно боролись всякий раз, когда она возникала на протяжении истории Церкви. Её главные приверженцы сегодня принадлежат ещё к одной секте, к «свидетелям Иеговы». Не приходится удивляться, если Абду Л-Ахад Давуд (Dawud) делает вывод о том, что «с мусульманской точки зрения христианская догма относительно вечного рождения, порождения Сына есть богохульство» (205).

Новые, более корректные английские переводы точнее передают на английском языке то, что изначально было написано по-гречески. Слово «Единородный» указывает не на какой бы то ни было физический способ деторождения, а на особые взаимоотношения между Отцом и Сыном. Подразумевая такие уникальные отношения, оно может быть переведено, как в «Новом международном переводе», «один-единственный» Сын (New International Version, «one and only»). Оно не означает сотворения Сына Отцом и какого бы то ни было другого способа порождения. Точно так же, как между земными отцом и сыном существуют особые родственные отношения, вечный Отец и вечный Сын уникальным образом сотрудничают в тесном и согласном взаимодействии. Речь идёт не о физическом порождении, а о вечном происхождении от Отца. Как у мусульман Слово Божье (Коран) не тождественно Богу, но вечно происходит от Него, так и у христиан Христос, Слово Божье (Коран, сура 4:169/171), вечно происходит от него (см. Коран: предполагаемое божественное происхождение). Такие слова, как «рождение» и «происхождение» употребляются по отношению к Христу в смысле родства и взаимоотношений, а отнюдь не в физическом, плотском смысле.

Некоторые исламские учёные ошибочно отождествляют богосыновство Иисуса с Его °рождением от Девы. Майкл Назир-Али отмечает, что «в понимании мусульман происхождение Сына зачастую сводится к Его рождению от Девы Марии» (Nazir-Ali, 29). Как указывает Шоррош, многие мусульмане считают, что христиане превратили Марию в богиню, Иисуса – в её сына, а Бога Отца – в её мужа (114). При таком плотском понимании духовных реальностей не приходится удивляться, что мусульмане отвергают христианскую концепцию вечного Отца и Сына.

Непонимание Троицы в исламе обусловлено непониманием самого Мухаммеда, который написал: ««О Иса, сын Марйам! Разве ты сказал людям: примите меня и мою мать двумя богами кроме Аллаха?»» (Коран, сура 5:116). За сотни лет до Мухаммеда христиане осуждали такое вульгарное толкование богосыновства Иисуса. Христианский писатель Лактанций (240–320) около 306 г. писал: «Всякий, кто услышит, как говорят «Сын Божий», не должен в своём воображении доходить до такого нечестия, чтобы представлять себе, будто бы Бог порождал потомство в брачном соитии с какой-либо женщиной – подобным занимаются только животные, наделённые телом и обречённые на смерть». Более того, «поскольку Бог единственен, с кем Он мог бы соединяться? – или же [sic], поскольку могущество Его столь велико, что в Его власти достигать всего желаемого, Он, безусловно, ничуть не нуждается в чьём-либо соучастии для целей созидания» (Pfander, 164).

Искажение Ин. 1:1. Если отрицание вечного богосыновства Христа основано на серьёзном недопонимании христианских представлений о Иисусе как Сыне Божьем, то зачастую трактуют искажённо и другой текст, провозглашающий божественность Христа: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1:1). Не имея текстуальных подтверждений хотя бы в одной из более чем 5300 рукописей на древнегреческом языке, мусульмане переводят последнюю фразу как «и Слово было Бога [в смысле «Божье"]«. Давуд, без каких бы то ни было оснований, заявляет, будто бы «греческая форма родительного падежа Theou, то есть «Бога», подверглась искажению до формы Theos; это означает «Бог», и это обозначение в именительном падеже!» (Dawud, 16–17).

Такой перевод – не только чистый произвол, но он ещё и противоречит смыслу всего остального текста Евангелия от Иоанна, в котором много раз указывается, что Христос есть Бог (ср. Ин. 8:58; 10:30; 12:41; 20:28).

Искажённое исповедание Фомы. Когда Иисус призвал Фому стать верующим, осмотрев Его воскрешённое физическое тело (см. воскресение Христа: свидетельства), Фома исповедал божественность Иисуса, воскликнув: «Господь мой и Бог мой!» (Ин. 8:28). Многие исламские авторы умаляют смысл этой декларации, сводя её к эмоциональному восклицанию типа «Боже мой!». Дидат (Deedat) пишет: «Что-что? Он назвал Иисуса своим Господом и своим Богом? Нет. Это просто одно из восклицаний, которые издают люди [...] Это характерное выражение» (Shorrosh, 278).

Альтернативное прочтение Дидата не выдерживает критики. Во-первых, очевидна связь со смысловым содержанием этого исповедания Фомы «Господь мой и Бог мой!», когда Иисус благословляет Фому за то, что тот действительно «увидел» и «поверил» (Ин. 20:29). Исповедание Фомой божественности Христа происходит в контексте чудесного явления воскресшего Христа, не говоря уже о том, что это была кульминация служения Иисуса после воскресения, когда в Его учениках укрепилась вера в Христа, основанная на сотворённых Им чудесных знамениях (ср. Ин. 2:11; 12:37). Исповедание Фомой божественности Христа полностью соответствует объявленной цели Евангелия от Иоанна – «дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Ин. 20:31). И даже если не учитывать всё это, Фома был набожным иудеем, который чтил имя Божье. Он просто не стал бы поминать имя Бога в таком неблагочестивом восклицании.

Несомненно, в голосе Фомы прозвучала нотка изумления, когда он провозглашал божественность Христа, но сводить его слова к чисто эмоциональному восклицанию – означает утверждать, будто бы Иисус благословил Фому за нарушение запрета произносить имя Бога напрасно.

Сын Давида и Господь Давида. Согласно Мф. 22:43, Иисус, вспоминая слова Пс. 109, сказал: «как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом [Мессией] ?». По мнению Давуда, «Своим указанием на то, что «Господь», «Адон» не может быть сыном Давида, Иисус отказывает в этом титуле и Себе» (89).

Однако внимательное изучение контекста показывает, что Иисус говорил как раз обратное. Иисус поставил в тупик Своих скептически настроенных иудейских оппонентов, указав им на дилемму, которая превращала все их прилежные расчёты относительно пришествия Мессии в пустую фикцию. Разве может Давид называть Мессию своим «Господом» (как в Пс. 109:1), если в Писании сказано также, что Мессия будет сыном Давидовым (как во 2Цар. 7:12 и далее)? Единственно возможный ответ состоит в том, что Мессия будет одновременно и человеком (сыном или потомком Давида), и Богом (Господом Давида). Иисус провозглашает Себя и Богом, и человеком. Для исламского мышления понимание того, как Иисус может совмещать в одном лице человеческую и божественную природу, не должно было бы составлять большей трудности, нежели понимание собственной концепции ислама о том, что человеческое существо совмещает в себе дух и плоть, сохраняющийся и преходящи# элементы человеческой личности (Коран, сура 89:27–30/27–30; ср. Коран, сура 3:182/185). Даже по собственным убеждениям мусульман, всё, чего бы Всемогущий Бог, Создатель и Управитель всего сущего, ни пожелал в Своей беспредельной мудрости, Он в силах осуществить, ибо «Он – властвующий» (Коран, сура 6:61/61).

Благ один только Бог. Многие исламские учёные заявляют, будто бы Иисус отрицал Свою божественную природу, когда, упрекая богатого юношу из начальствующих, сказал: «что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог» (Мк. 10:18). Анализ этого высказывания с учётом его контекста выявляет, что Иисус отнюдь не отрицал Своей божественности. Напротив, Он призывал юношу задуматься о значении легкомысленно упомянутого им титула. Иисус отнюдь не сказал: «Я не Бог, и зря ты Меня так называешь» или «Я не благ». Действительно, и Библия, и Коран учат, что Иисус был безгрешен (ср. Ин. 8:46; Евр. 4:15). В данном же случае Иисус побуждает юношу понять, какой истинный смысл несёт в себе его обращение к Иисусу «Учитель благий». По сути дела, Иисус как бы спрашивает: «Осознаёшь ли ты, что в действительности говоришь, когда называешь Меня «Учитель благий»? Благ один только Бог. Понимаешь ли ты, что назвал Меня Богом?» Тот факт, что богатый юноша отказался от предложенного ему Иисусом пути, свидетельствует, что на самом деле он не считал Иисуса своим Учителем. Но Иисус нигде не отрицает, что для этого юноши из начальствующих Он – Учитель и Бог. Ведь в других случаях Иисус прямо провозглашает Себя Господом и Учителем для всех людей (Мф. 7:21–27; 28:18; Ин. 12:40).

Великий Отец. Утверждение Иисуса «Отец Мой более Меня» (Ин. 14:28) мусульмане тоже понимают неверно. Отрывая его от реального контекста, его толкуют так, что Отец больше по Своей сущности, хотя Иисус подразумевает лишь, что Отец больше по Своим делам. Это явствует из того факта, что в том же самом Евангелии (от Иоанна) Иисус говорит о Себе «Я есмь», то есть называет Себя ветхозаветным Богом Яхве (Исх. 3:14). Он также провозглашает Себя равным Богу (Ин. 10:30, 33). Кроме того, во многих случаях Он принимает поклонение (Ин. 9:38; ср. Мф. 2:11; 8:2; 9:18; 14:33; 15:25; 28:9,17; Лк. 24:52). Он также сказал: «Кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его» (Ин. 5:23).

Далее, когда Иисус сказал, что Отец «более» Его, контекстом было пророчество «иду к Отцу» (Ин. 14:28). Всего лишь через несколько глав Иисус, обращаясь к Отцу, говорит: «Я [...] совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить» (Ин. 17:4). Но это чисто функциональное отличие Его роли, Его дел в качестве Сына Божьего не должно, как выявляется уже в следующем стихе, повлиять на тот факт, что Иисус равен Отцу по Своей природе и по Своей славе. Ибо Иисус говорит: «И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» (Ин. 17:5).

Ошибочно понятые философские концепции. Исламские учёные выдвигают также философские возражения против доктрины Троицы. Этот вопрос тоже необходимо прояснить, чтобы могло стать понятным библейское учение о множественности ипостасей в единстве Бога.

Утверждение тезиса о единственности Бога является основополагающим для ислама. По словам одного исламского учёного, «по сути дела, °ислам, подобно другим религиям до него – в их изначальной чистоте и ясности, – есть не что иное, как провозглашение Единственности Бога, и его проповедь сводится к призыву свидетельствовать об этом» (Mahud, 20). Другой автор добавляет: «Единственность Аллаха – вот отличительный признак ислама. Это самая чистая форма единобожия, то есть поклонения Аллаху, Который не родил и не был рождён и не имеет в Своей божественности сотоварищей. Ислам учит этому самым недвусмысленным образом» (Ajijola, 55).

Именно вследствие такой непреклонности в провозглашении абсолютной единственности Бога величайшим из всех грехов в исламе является грех shirk, придание Богу сотоварищей. Коран сурово предостерегает: «Поистине, Аллах не прощает [тот грех], чтобы Ему придавали сотоварищей, но прощает то, что меньше этого, кому Он пожелает. А кто придаёт Аллаху сотоварищей, тот заблудился далёким заблуждением [от праведного пути]» (Коран, сура 4:116/116). И всё же это неверное понимание единственности Бога.

Троица и ереси. Существуют две основные ереси, которым следует противопоставлять доктрину Троицы: это модализм и «тритеизм» (трёхБожье). В ереси моделизма, который называется также савеллианством, отрицается, что Троица имеет три различные, вечные ипостаси. Модализм гласит, что так называемые «ипостаси» Троицы суть разные моды или модальности субстанции Бога, а не отдельные лица. По аналогии с водой, имеющей три состояния (жидкое, твёрдое и газообразное), Троица объявляется лишь тремя различными модальностями одной и той же сущности. В отличие от модалистов, тринитарии (триипостасники) убеждены, что в единой сущности Бога есть три разные ипостаси (а не просто модальности).

И в исламе, и в христианстве провозглашается, что в Своей сущности Бог един. Спорным оказывается вопрос о том, возможна ли множественность ипостасей в этом единстве сущности. Неадекватность мусульманских представлений о Боге отчасти обусловлена неверным пониманием христианского монотеизма (см. теизм). Многие мусульмане ошибочно воспринимают христианское учение о Боге как тритеизм, а не монотеизм. Противоположное заблуждение, тритеизм, сводится к вере в то, что существует три разных бога. Немногие, если таковые вообще найдутся, христианские богословы или философы придерживались подобных взглядов, однако их часто приписывают тринитариям. В отличие от тритеистов, триипостасные теисты не утверждают, будто бы у Бога есть три разных сущности; они исповедуют три разных ипостаси Бога в единой сущности.

Библия провозглашает категорически: «Господь, Бог наш. Господь един есть» (Вт. 6:4). И Иисус (Мк. 12:29), и Его апостолы повторяли эту истину в Новом Завете (1Кор. 8:4, 6). И в раннехристианских символах веры говорится о том, что Христос един с Богом в Своей «субстанции» или «сущности». Символ Афанасиев гласит: «Мы поклоняемся единому Богу в Троице, и Троице – в Единстве; не смешиваем ипостаси, как и не разделяем субстанцию (сущность)». Итак, христианство – это разновидность монотеизма, вера в одного и только одного Бога.

Троица и сложность. Многие мусульмане сетуют на то, что христианская доктрина Троицы слишком сложна для понимания. Они, однако, забывают, что истина не всегда оказывается простой. Заимствуя доходчивое разъяснение этого обстоятельства у °К. С. Льюиса: «Если бы христианство было нашей выдумкой, мы, безусловно, сумели бы придумать что-нибудь попроще. Но это не так. Мы не в состоянии соперничать простотой результата с людьми, которые сами выстраивают себе религию. Да где уж нам! Мы имеем дело с фактами. Конечно, любой может добиться простоты, когда нет фактов, которые бы ему мешали» (Lewis, 145).

Факт, с которым сталкиваются христиане и который заставляет их формулировать столь сложные истины, состоит, разумеется, в том, что Иисус из Назарета провозгласил и засвидетельствовал, что Он – Бог (см. Христос: божественная сущность). Это ставит их перед необходимостью постулировать существование множественности в единстве, то есть доктрину Троицы, ибо Иисус не был тождественен Тому, к Кому Он обращался как к Отцу. Поэтому христиане верят, а мусульмане отрицают, что у этого единого Бога есть три ипостаси. Начиная с этого момента проблема становится философской.

Неоплатоническая концепция единства. В подоплёке неспособности мусульман понять доктрину Троицы лежит неоплатоническая концепция единства. Во втором столетии по Р. X. философ °Плотин, оказавший сильное влияние на средневековое мышление, рассматривал Бога (Высшее Существо) как Единое, как абсолютное единство, в котором нет никакой множественности. Это Единое до такой абсолютной степени просто, что не может даже познать само себя, поскольку самопознание предполагает отличие познающего от познаваемого. И вплоть до его эманации, находящейся уровнем ниже, Нуса, то есть Разума, Единое не может размышлять о самом себе и таким образом познавать себя. Согласно Плотину, само по себе Единое находится вне знания, вне сознания и даже вне бытия. Оно столь нераздельно просто, что не имеет в себе ни разума, ни мыслей, ни личности, ни сознания. Это отсутствие всего, даже бытия. Поэтому оно никак не может быть познано, разве что через его следствия, которые, впрочем, ничуть с ним не схожи (Plotinus, 1.6; 3.8–9; 5.1,8; 6.8,18).

Легко заметить существенное сходство между представлениями о Боге у Плотина и в исламе. Нетрудно догадаться и о проблемах, возникающих при такой позиции. В ней сохраняется строгое единство Бога ценой реального существования Его личностных качеств. Цепляясь за твердокаменное единство, жертвуют возможностью личностных взаимоотношений. Мы остаёмся с пустой и бесплодной концепцией божества. Сводя Бога к строгому единству, мы и получаем бесплодное единство. По глубокому замечанию Джозефа Ратсингера,

Ни с чем не соотнесённое и не соотносимое, абсолютное единство не может быть личностным. Нет такого понятия, как личность в категорически единственном числе. Это явствует уже из самих слов, лёгших в основу понятия личности; греческое слово prosopon буквально означает «взгляд на» (приставка pros – «на»). Сюда входит понятие соотнесённости, как составная часть самости [...] В этом смысле преодоление единственности подразумевается самим понятием личности [Ratsinger, 128–29].

Ошибочные отождествления, связанные с доктриной. Отождествление единства с единственностью. Мусульманский Бог характеризуется единством и единственностью. Но это не одно и то же. Возможно единство без единственности. Ведь внутри единства может существовать множественность. И действительно, Троица как раз и представляет собой множественность ипостасей в единстве общей сущности. Человеческие аналогии помогут это проиллюстрировать, хотя и поверхностно. Мой разум, мои мысли и мои слова характеризуются единством, но не единственностью, так как отличаются друг от друга. Сходным образом, Христос может быть проявлением той же сущности, что и Отец, имея иную, нежели у Отца, ипостась.

С этой точки зрения мусульманский монотеизм жертвует множественностью в попытке избежать дуализма. Избегая той крайности, чтобы придавать Богу каких бы то ни было сотоварищей, ислам впадает в другую крайность, отрицая в Боге любую личностную множественность. Однако, как отмечает Джозеф Ратсингер, «вера в Троицу, признающая множественность в единстве Бога, – это единственный способ избежать в конечном счёте дуализма, как средство развернуть множественность в дополнение к единству; только через эту веру позитивная легализация множественности получает определённую основу. Бог стоит выше единственности и множественности. Он разрывает обе эти категории» (Ratsinger, 128).

Смешение ипостаси («кто») и сущности («что»). То, что Христос «разрывает категории», объясняет, почему христианам и нехристианам наравне так трудно понять, что у Христа две природы. Одно из лучших объяснений христианской веры, хотя оно и не слишком преуспело в разъяснении, встречается в относящемся к шестнадцатому столетию реформатском символе веры – в Бельгийском исповедании, глава 19:

Мы верим, что через это слияние [человеческой и божественной природы] личность Сына нерасторжимо соединена и связана с человеческой природой; так что нет ни двух Сыновей Бога, ни двух ипостасей, но есть две природы, соединившиеся в одной ипостаси; и всё-таки каждая природа сохраняет свои особые качества. Таким образом, подобно тому как божественная природа всегда остаётся несотворенной, не имеющей ни начала дней, ни конца жизни, наполняющей небо и землю, так и человеческая природа не теряет своих качеств, но остаётся тварной, имеющей начало дней, будучи природой финитной и сохраняющей все качества реального тела [...] Но эти две природы так прочно соединены в одной ипостаси, что не были разделены даже Его смертью [...] Почему мы и исповедуем, что Он есть подлинно Бог и подлинно человек: подлинно Бог Своею властью победить смерть; и подлинно человек, чтобы Он мог умереть за нас соответственно уязвимости Своей плоти.

Ортодоксальные христиане не считают, что Иисус Христос состоял, словно какой-нибудь молочный коктейль, из однородной смеси двух компонентов. Не думают христиане и то, что у Иисуса было раздвоение личности, когда Его божественная и человеческая природа оказались бы столь разделены, что им пришлось бы посылать друг другу телеграммы. Эти и другие ошибочные представления замутняли христианское богословие на протяжении его долгой истории. Популярная современная теория, в которой упускается из виду всё содержание главы Флп. 2 и та причина, по которой Богу надлежало усвоить человеческую природу, гласит, что Иисус опустошил Себя от всех божественных атрибутов силы и власти, сохранив только нравственное совершенство.

Но разве это мыслимо? Ортодоксальный взгляд состоит в том, что Бог Сын не лишился ничего из Своей божественности, а, напротив, прибавил к ней человеческую природу. Он принял ограничения Своих возможностей. Как человек, Иисус должен был расти и учиться. Он испытал нужду и печали, и существовали вещи, которые не были открыты человеческой природе Иисуса, например сроки Его возвращения (Мф. 24:36).

Один богослов, Чарлз Ходж (Hodge), задумался, не провёл ли Бог явную аналогию с идеей о двух природах в устройстве Иерусалимского храма Израиля. Внутренний двор, где совершалось ежедневное служение поклонения и жертвоприношений, назывался «двор Израиля» или «святое». Но внутри этого пространства было ещё одно помещение, символизирующее присутствие Бога Израиля среди Своего народа. В это центральное святилище, во Святое-святых, входил только первосвященник, и только один раз в году. Две части святилища разделяла завеса, так что эта комната была закрыта. Но символически она укрепляла священников в их ежедневном храмовом служении. Эти две части не сливались друг с другом, но были едины и неразделимы.

Ортодоксальные представления о природе Христа состоят в том, что одна ипостась является одновременно Богом и человеком. Две природы тесно взаимодействуют, но не смешиваются. У Христа две объединённые природы. Таким образом, когда Иисус умер на кресте за наши грехи. Он умер как Богочеловек. Не будет преувеличением сказать, отмечал Жан °Кальвин, что в тот момент, когда Иисус был распят на кресте, только Его могуществом в качестве Бога-Творца удерживалась сама та гора, на которой высился крест. Если бы Иисус не был и Богом, и человеком, Он не мог бы примирить Бога и человечество. Но в Библии сказано ясно: «един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус» (1Тим. 2:5).

Поскольку Христос – это одно «Кто» (одна ипостась), имеющее два «Что» (две природы), какой бы относительно Него ни задавался вопрос, он должен быть разделён на два вопроса, каждый соответствующий своей природе. Например, испытывал ли Он усталость? Как Бог – нет; как человек – да. Чувствовал ли Христос голод? В Своей божественной сущности – нет; в Своей человеческой сущности – да. Умер ли Христос? В Своей человеческой сущности Он умер; Его божественная сущность живёт вечно. Он умер как Богочеловек, но Его Божественность не умерла.

Когда та же самая логика применяется в отношении других задаваемых мусульманами богословских вопросов, она даёт такого же рода ответы. Знал ли Иисус всё? В качестве Бога знал, потому что Бог всеведущ. Но в качестве человека Иисус не знал времени Своего второго пришествия (Мф. 24:36), а в детском возрасте «преуспевал в премудрости» (Лк. 2:52).

Мог ли Иисус грешить? Ответ тот же самый: как Бог – нет; как человек – да (но не грешил). Бог не может грешить. Например, в Библии сказано: «невозможно Богу солгать» (Евр. 6:18; ср. Тит. 1:2). Однако Иисус был «подобно нам, искушён во всём, кроме греха» (Евр. 4:15). Хотя Он никогда не грешил (ср. 2Кор. 5:21; 1Пет. 1:19; 1Ин. 3:3), Он подвергался реальным искушениям, и для Него было возможно согрешить. Иначе Его искушение оказалось бы фарсом. Иисус обладал властью делать свободный выбор, и это означает, что Он, когда избрал не грешить, сделал по-настоящему важный выбор. Он мог бы поступить иначе.

Разделяя каждый вопрос о Христе на два вопроса и соотнося их с первой и второй природой Христа, мы получаем ключ к решению множества богословских проблем, которые иначе были бы окутаны туманом неопределённости. И благодаря этому мы можем избежать логических противоречий, в которых обвиняют христиан мусульмане и другие неверующие.

Заключение. Доктрина Троицы – одна из величайших тайн христианской веры. То есть она выходит за пределы постижимого разумом, хотя и не противоречит разуму (см. вера и разум). Она постижима не через разум (см. откровение общее), а только через частное откровение (см. откровение частное, или особое). Бог имеет одну сущность, но три ипостаси. Это множественность внутри единства. Бог – это триединство, а не жёсткая единственность.

Благодаря пониманию этих концепций многие барьеры, отделяющие даже таких радикальных монотеистов, как правоверные иудеи и мусульмане, сразу рушатся.

Библиография:

A. Ajijola, The Essence of Faith In Islam.

Augustine, On the Trinity.

S. Balic, «The Image of Jesus in Contemporary Islamic Theology» // A. Shimmel and A. Falaturi, eds., We Believe In One God.

C. Beisner, God In Three Persons.

A. Dawud, Muhammad In the Bible.

J. N. D. Kelly, Early Christian Doctrines.

C. S. Lewis, Mere Christianity.

M. Nazir-Ali, Frontiers in Muslim-Christian Encounter.

C. G. Pfander, The Mizanu'l Haqq (The Balance of Truth).

Plotinus, The Enneads.

G. L. Prestige, God in Patristic Thought.

J. Ratsinger, Introduction to Christianity, J. R. Fester, trans.

A. Shorrosh, Islam Revealed.

Thomas Aquinas, On the Trinity.

(TRUEBLOOD, ELTON)

Элтон Трублад (1900–1994) – американский богослов-квакер и философ. После служения священником в Стэнфордском университете он стал профессором философии в колледже Эрлхама. Из этого колледжа он вышел в отставку в 1966 г., с тем чтобы стать освобождённым профессором.

Трублад опубликовал тридцать семь книг, в том числе «Сущность духовной религии» (The Essence of Spiritual Religion, 1937), «Затруднения современного человека» (The Predicament of Modern Man, 1944), «Сообщество преданных» (The Company of the Committed, 1961), «Братство поджигателей» (The Incendiary Fellowship, 1967), «Пока длится день. Автобиография» (While It Is Day: An Autobiography, 1974). Особый интерес для апологетов представляет его «Философия религии» (Philosophy of Religion, 1957).

Хотя Трублад оставался верен своим квакерским убеждениям относительно «внутреннего света», пацифизма и прав человека, он приблизился к главному руслу евангелизма. Его рассуждения в «Философии религии» выходят за рамки традиционного °мистицизма квакеров.

Как утверждает Трублад, «откровение должно поверяться разумом по той простой причине, что существуют ложные притязания о якобы полученном откровении» (Trueblood, Philosophy of Religion, 32). Хотя он признаёт необходимость авторитета, он настаивает, что это должен быть разумно обоснованный авторитет, чтобы ему вполне можно было довериться (ibid., 67). Он убеждён, что существует убедительнейшее свидетельство для подтверждения истинности христианства в качестве такого авторитета. Вместе с Джозефом °Батлером он полагает, что «вероятностные доказательства, при добавлении их к аргументации, в итоге не только складываются со свидетельствами, но и умножаются с ними» (ibid., 74).

Свидетельство о Боге. Свою апологетику существования Бога Трублад строит на классических источниках свидетельства.

Космологическое доказательство. Обращаясь ко Второму началу термодинамики (см. законы термодинамики), Трублад утверждает: «Если у Вселенной кончается завод, как у часов [...] часы должны были быть заведены [...] Мир, если его ожидает конец времени, должен был иметь своё начало во времени». Подводя итоги: имеющееся свидетельство предполагает, что «мир не объясняет сам себя [...] Природа указывает на что-то вне природы для объяснения природы» (ibid., 104). См. также статью теория большого взрыва.

Нравственное доказательство. Одна из лучших формулировок °нравственного доказательства существования Бога дана Трубладом. Согласно его рассуждениям, должен существовать объективный нравственный закон (см. нравственность: абсолютная природа). Иначе не было бы такого полного согласия в вопросах этики. Без общего нравственного закона каждый был бы прав, что бы он ни совершил, и не могло бы возникать никаких разногласий по поводу этических норм. Никакой этический вопрос нельзя было бы даже обсуждать, так как само понятие этики оказалось бы бессмысленным. Противоречащие друг другу взгляды были бы одинаково правильными, так как противоположности могли бы оказаться одновременно истинными. Этот нравственный закон, который действительно существует, должен существовать вне отдельных людей и вне человечества в целом, так как им измеряется нравственное совершенствование каждого человека и всего рода человеческого.

Этот нравственный закон должен исходить от нравственного Законодателя, потому что закон не имеет смысла, если не исходит от разума, который и придаёт ему смысл. Неверность лишена смысла, если верность не есть обязанность по отношению к какой-либо личности, однако люди умирают ради верности тому, что нравственно правильно. Истина бессмысленна вне контекста общения разума с разумом, однако люди умирают за истину. Поэтому постижение нравственного закона и обязанности по отношению к нему имеют смысл, только если за ним стоит Разум или Личность.

Следовательно, нравственный личностный Разум, существующий вне человечества, стоит за этим нравственным законом. Иначе Вселенная была бы иррациональной. Коль скоро мы не считаем, что Вселенная иррациональна, должны существовать объективный нравственный закон и объективный нравственный Законодатель.

Религиозное доказательство. Трублад также даёт хорошую сводку доказательств на основе религиозного духовного опыта (см. апологетика духовного опыта). Как он указывает, кроме того, что множество людей заявляет о своём опыте приобщения к Богу, даже если один-единственный человек прав относительно своего религиозного духовного опыта, то должен существовать Бог. С учётом этого остаются две альтернативы: «Или Бог есть, или все, кто говорил о приобщении к Нему, заблуждались» (ibid., 146). Но поскольку среди тех, кто испытал приобщение к Богу, встречаются самые выдающиеся и критически настроенные мыслители в истории человечества, представляется маловероятным, чтобы все они ошибались. Более вероятно, что Бог существует. Разумеется, всегда возможно, что заблуждались абсолютно все (см. Фейербах. Людвиг; Фрейд, Зигмунд), но это ещё не предполагает достаточных оснований считать, что именно так и было. Фактически, имеются достаточные основания считать, что Бог существует (см. Бог: свидетельства существования).

Библиография:

E. Trueblood, Philosophy of Religion.

(SHROUD OF TURIN)

Описание. Туринская плащаница представляет собой льняное полотнище размерами 434 см на 109 см (Biblical Archaeology Review [1986]: 26), хранящееся в итальянском городе Турине. На ткани имеются два смыкающихся в районе головы изображения человека со стороны передней и задней части тела.

О существовании плащаницы известно с 1354 г., но многие считают, что она гораздо старше. В 1978 г. плащаница стала предметом интенсивных научных исследований. Не было обнаружено никаких признаков красок или красящих веществ, использованием которых могло бы объясняться появление изображения. Изображение соответствует трёхмерным проекциям и находится только на поверхности ткани.

Однако в 1988 г. три лаборатории независимо произвели радиоуглеродную датировку нитей ткани. Во всех случаях полученные даты относились к позднему Средневековью. В защиту плащаницы приводились те возражения, что образцы были слишком малыми и брались из загрязнённой её части, где остались следы средневекового пожара в церкви.

Подлинность. Вопрос подлинности плащаницы горячо дебатируется. Сторонники подчёркивают её уникальность. Противники указывают на отсутствие исторических свидетельств и отрицательный результат научных методов датировки.

Доводы «за». Те, кто считает плащаницу подлинной (см. Habermas), доказывают, что: 1) мы не знаем ни одного естественного объяснения для появления на плащанице этого уникального изображения; 2) также нет других объяснений для найденной на ткани пыльцы, встречающейся только в Палестине; 3) рисунок переплетения соответствует тканям первого столетия; 4) монета, закрывающая веко, вполне вероятно, была отчеканена при Понтии Пилате ок. 29–32 гг. по Р. X.; 5) следы соответствуют способу распятия и обряду погребения в первом столетии; 6) отсутствие композиционных признаков на ткани свидетельствует, что тело исчезло мгновенно; 7) по некоторым сообщениям, в 1982 г. «секретная» датировка нитей указывала на период первого или второго века по Р. X.

Доводы «против». Те, кто оспаривает её подлинность (см. Mueller), отмечают, что ни один из приведённых выше доводов не является решающим. Дело в том, что: 1) имеется ряд вполне возможных естественных объяснений появления на ткани изображения, а могут существовать и неизвестные естественные объяснения; 2) пыльца могла налипнуть, пока плащаница в период Средневековья находилась в Святой Земле, или же могла быть как-то занесена оттуда; 3) рисунок переплетения не обязательно соответствует именно первому столетию, а может быть, это позднейшая реконструкция ткани или даже ткань первого столетия, но со средневековым изображением на ней; 4) предполагаемый отпечаток монеты не настолько отчётлив, чтобы быть бесспорным, а если плащаница – подделка, то вместо реального отпечатка монеты есть лишь искусственно нанесённое изображение; 5) подробности об особенностях распятия и погребения в первом столетии могли быть кому-то известны и в конце Средневековья; 6) отсутствие композиционных признаков тоже могло быть предусмотрено компетентным художником при фальсификации; 7) упомянутая «секретная» датировка не имеет подтверждений и противоречит средневековой дате, полученной в 1982 г. в результате трёх независимых научных датировок.

Далее, оппоненты утверждают, что: 1) отсутствие каких бы то ни было сведений о ранней истории плащаницы ставит её подлинность под сомнение; 2) в Библии сказано о нескольких кусках ткани, а не одном-единственном (Ин. 19:40); 3) независимые радиоуглеродные датировки единообразно указывают на конец Средневековья, а не на первое столетие (Time, 81). Как признают даже защитники плащаницы, «возможно всё же, что плащаница представляет собой подделку» (Habermas, «Turin, Shroud of», 1116). Римская католическая церковь никогда официально не объявляла её подлинной. В самом деле, «вскоре после древнейшей известной демонстрации плащаницы в 1354 г. епископ Французский назвал её подделкой» (Time, 81). А когда научная датировка дала отрицательные результаты, папа Иоанн Павел распорядился: «Опубликуйте это» (ibid.).

Значение для апологетики. Что касается значения плащаницы для апологетики, фактически вопрос её подлинности не так уж важен. Все существенные свидетельства в защиту христианства в действительности никак не зависят от плащаницы. Если она подлинная, это отнюдь не даёт нам новые существенные свидетельства о смерти и воскресении Христа, не полученные нами ранее из других источников. А если она не окажется подлинной, мы рискуем обратиться к ложному доводу в защиту истинной посылки и тем самым подорвать доверие к христианской апологетике.

Существенное значение. Никакого существенного значения плащаница для апологетики не имеет. Свидетельств в пользу христианства и без неё более чем достаточно. Чудеса Иисуса подтверждают, что Он – Сын Божий. Слов Иисуса и сверхъестественных пророчеств достаточно для того, чтобы засвидетельствовать: Библия есть Слово Божье. Необходимости в каких-то других свидетельствах нет. Для христианства вопрос подлинности Туринской плащаницы не может быть критическим ни в каком аспекте.

Теоретическое значение. В теории плащаница может иметь некоторое фактографическое значение для апологетики. В случае её подлинности она, надо полагать, окажется подтверждением для факта смерти и для факта воскресения Христа. Для первого из них – безусловно, а для второго – возможно, так как Воскресение станет вполне вероятным объяснением появившегося на плащанице изображения.

Тактическое значение. Учитывая споры вокруг плащаницы и ту возможность, что она поддельная, её тактическое значение для использования в апологетике следует расценивать как сугубо отрицательное. Поскольку для христианской апологетики никакой необходимости в плащанице нет, а сомнений много, тактически благоразумней не обращаться к ней в качестве свидетельства об истинности христианства.

Библиография:

G. Habermas, Verdict on the Shroud.

M. E. Mueller, «The Shroud of Turin: A Critical Appraisal» // Skeptical Inquirer, Spring, 1982.

D. Sox, Is the Turin Shroud a Forgery?

K. F. Weaver, «The Mystery of the Shroud» // National Geographic, June 1980.

R. A. Wild, «The Shroud: Probably the Work of a 14th Century Artist or Forger» // Biblical Archaeology Review, March-April 1984. Time, October 24,1998.