К вопросу об истории библиографии

Слово «библиография» древнегреческого происхождения и буквально означает «книгописание» («библион» – книга, «графо» – пишу»). В Древней Греции библиографами называли людей, которые переписывали книги. Библиограф был весьма уважаемым человеком, т. к. искусством «писания» книг, требовавшим высокого уровня грамотности и каллиграфических способностей, в те времена владели немногие. И лишь в ХVII в. понятие «библиография» стали употреблять для обозначения списка книг, т. е. «книгоописания».

Специалисты в области библиографоведения определяют четыре основных периода в истории библиографии. Первый, как уже было сказано выше, возникает в Древней Греции и определяется V в. до н.э. Второй период (XVII-XVIII вв,) связан с возникновением библиографии как обобщающей науки о книге и книжном деле (информационная деятельность) и как особого литературного жанра. Третий период (к. XIX – н. XХ в.) возникновение библиографии как особой науки книговедческого (информационного) цикла. Четвёртый – современный – связан с осознанием библиографии как особой области книжного (информационного) дела со своей специфической дисциплиной – библиографоведением.

Именно в античном мире появился такой определяющий признак при описании рукописных книг, как имя автора. Однако между античной и средневековой практикой книгоописания не было преемственности. Одной из самых ранних описей средневековой монастырской библиотеки¹ является запись, сделанная на заднем форзаце² рукописной книги «О Троице» блаженного Августина (VIII в.). Она содержит 36 коротких заглавий, к немногим из которых добавлены имена авторов, в расположении которых нет никакого упорядочения.

Одним из древнейших отечественных списков книг³ считается «Богословьца от словес» – перечень канонических и апокрифических книг, помещённый в «Изборнике Святослава», составленный в Х в. и переписанный в 1073 г. для черниговского князя Святослава Ярославича. Подобные списки книг, как замечают специалисты⁴, были распространены на Руси в течение последующих семи веков. К сожалению, почти все списки домонгольского периода погибли в огне пожаров, сопровождавших татаро-монгольское нашествие. Об их содержании и методике описания можно судить лишь по косвенным свидетельствам, сохранившимся в летописных источниках.

Книжное собирательство было весьма распространено на Руси. Рукописная книга ценилась столь же высоко, как некая редкость, завезённая заморскими купцами на Русь. Кроме того, в ней заключались слова Божественного Писания, потому при нашествии врагов, пожаре и прочих бедствиях из дома выносились в первую очередь иконы и книги. Частные собрания книг были не столь распространены, как, к примеру, монастырские. И всё же по числу книг великокняжеские или позднее царские книжные собрания не уступали монастырским. Сохранились описи XIV–XV вв. русских монастырских библиотек. Если подходить к рассматриваемому вопросу с современных позиций, то такие описи представляли собой, с одной стороны, как бы каталог библиотеки, а с другой – библиографический список литературы. Как пример, можно привести опись книг, составленную в 1494 г. при сдаче имущества архимандритом Слуцкого Троицкого монастыря Иосифом. Здесь нет какой-либо библиографической техники, короткие записи дают мало сведений о книгах. И всё же в некоторых монастырях предпринимаются попытки систематизации и упорядочения описаний книг. Нередко они повторяют порядок расположения книг на полках монастырских библиотек. Выдающимся для своего времени библиографическим трудом является инвентарная опись книг Кирилло-Белозерского монастыря. В первой её части содержится перечень рукописных книг, во второй – аналитическое описание статей из двух с половиной десятков рукописных сборников. В описание первой части включены сведения о формате книг, иногда и времени их написания, указывается материал, из которого изготовлена книга, а в конволютах⁵ отмечается заглавие первого произведения. Аналитическая роспись включает заглавие каждой статьи, начальные слова каждой главы, указание на число листов. Заглавия статей пишутся каждый раз с новой строки и выписываются киноварью, начальные слова главы также идут с новой строки, но написаны чернилами. На полях киноварью обозначены порядковые номера статей.

Стоглавый собор 1551 г. вынес решение, в котором было сказано, что для учёта «казны монастырские ведают и отписывают по всем монастырям Царя и Великого князя дворецкие и диаки».⁶ Таким образом, этим людям вменялось в обязанность составлять и книжные описи в монастырских библиотеках, что положительно сказалось на упорядочении техники книгоописания, тем более, что книжные собрания выросли, в них появилось много печатных книг. Так, опись книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1573 г. отражает 1150 рукописных и печатных книг. Наибольшего развития техника описания книг в русских монастырях достигла в первом сводном каталоге ХVII в. «Описи книг степенных монастырей». Опись представляет выборочный перечень 2672 богослужебных книг из сорока крупнейших русских монастырей. Записи расположены по монастырям, а внутри монастыря – по месту нахождения книги (в ризнице, в книгохранилище и т. д.) Описания книг в значительной степени единообразны, что говорит об установлении некоторого единства в библиографической технике того времени. Особое внимание уделяется внешнему виду книги, её переплёту. В описании указывается заглавие книги, её размер, материал, из которого она сделана, качество переплёта, количество строк или глав, в сборниках – первые слова или заглавие первого произведения. Есть примечания, говорящие о состоянии книги, имени её дарителя.

Монастырские описи книжных собраний ХV–XVII вв. показывают, что в их состав входили не только богослужебные, но и книги светского содержания: летописи, хронографы, «хождения», философские и военные трактаты, такие классические труды, как «История Иудейской войны» Иосифа Флавия и т. п. Учёный монах той эпохи – человек всесторонне образованный, ведь монастыри в средние века играли роль не только духовных (религиозных) центров, но и центров образования, своего рода академий наук и университетов. Великие князья и Государи Московские ездили в монастыри как для молитвы, так и для получения советов государственного характера – ведь здесь находились высокодуховные и высокообразованные лица, можно сказать – цвет нации.

В 1665 г. появился выдающийся библиографический труд «Оглавление книг, кто их сложил», который приписывается хранителю московского печатного двора Сильвестру Медведеву (1641–1691). В него было включено около 1800 названий русских книг религиозного и светского содержания, оригинальных и переводных, печатных и рукописных. Библиографические описания «Оглавления» содержат довольно подробные сведения об авторе или переводчике, а также обстоятельствах перевода; для печатных книг указываются издатель, год, место издания, иногда типография, число листов или страниц. При росписи сборников приводятся начальные слова всех включённых в них произведений. Таким образом «Оглавление» становится родоначальником библиографической росписи документов с раскрытием их содержания. Кроме того, здесь впервые в практике русской библиографии сделана попытка употребления авторского заголовка. Она не везде выдержана в «Оглавлении», но зато в нём был также впервые использован метод многоаспектного отражения произведений. Этот метод был реализован следующими способами: с помощью подробных перекрёстных ссылок в основном тексте работы и путём кратких добавочных описаний в алфавитном указателе имён и предметов, который компенсировал отсутствие алфавита в основном тексте.

Подлинное развитие библиография как направление книжной деятельности получает в ХVIII веке. В большой степени это было связано с преобразовательными реформами Петра I. В 1708 г. был введён гражданский шрифт, что в какой-то мере положительно сказалось на книгопечатании и книгораспространении. Реформирование же было обусловлено развитием светской науки (создание Академии наук), появлением журналистики, потребностями просветительской деятельности. С 1708 по 1725 гг. гражданским шрифтом было напечатано около 300 книг – число весьма внушительное для того времени. Распространению книг способствовали новые источники библиографической информации, начавшие своё развитие именно в годы петровских реформ. Первая информация о книгах появилась в приложении к газете «Ведомости» в 1710 г. под названием «Реестр книгам гражданским, которые по указу царского величества напечатаны новоизобретенною амстердамскою азбукою по первое иуня нынешнего 1710 году». «Реестр» стал первым опытом книгоиздательской библиографии и первым списком книг гражданской печати.

Создание в 1725 г. российской Академии наук также оказало влияние на развитие библиографической деятельности. В 1727 г. при Академии создаётся типография, в 1728 г. открывается Книжная лавка Академии и почти сразу же в «Санктпетербургских ведомостях» стали публиковаться объявления о продающихся книгах. А с 1735 г. Академия наук приступает к выпуску отдельных «росписей» книг, издаваемых ею. В 1742 г. Академия наук издаёт первый систематический печатный каталог книг под названием «Камерный каталог», который включал более 15 тыс. названий русских и иностранных книг. Недостатком данного каталога было описание русских книг на латинском языке. Правда, к 1747 г. вышла самостоятельная часть каталога русских книг, включавшая около 400 печатных и 300 рукописных названий источников, описанных на языке оригинала.

Новому читателю нужна была не только информация о книгах, но и их критическая оценка. Поэтому в русских журналах появляется своеобразный симбиоз библиографической и литературно-критической информации, наиболее отчётливо он выразился в жанре рецензии. С 1763 г. в первом общедоступном журнале «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие» начали регулярно публиковаться списки новых книг, сопровождавшиеся рецензиями. Рецензированию книг много внимания уделял и «Санктпетербургский вестник», выходивший под редакцией Г.Л. Брайко. «Московский журнал» известного историка, писателя и публициста Н.М. Карамзина делал «критические рассматривания русских книг», которые весьма высоко оценивались современниками.

Помимо рецензий на книги в журналах второй половины ХVIII в. появлялись и отдельные аннотированные списки книг, объединённых общей тематикой или назначением.

В 70-е годы ХVIII в. предпринимается попытка создания специальных библиографических периодических изданий. Издателем первого подобного издания был инспектор гимназии при Академии наук, учёный-экономист и библиограф Людвиг Бакмейстер. Издавая журнал «Russische Bibliothek zur Kentniss des gegenwartigen Zustandes der Literatur in Russland» (“Русская библиотека для познания современного состояния литературы в России”), он преследовал цель ознакомления зарубежных читателей и книготорговцев с русской литературой. Выпуск журнала был приурочен к международным книжным ярмаркам. С 1772 по 1789 г., было издано 11 томов (или выпусков) журнала, в которых подробно были расписаны 1123 названия русских книг, журналов, нот, карт и т. п. Современники отмечали, что это была обстоятельная летопись русской литературы и учёной жизни. Однако продолжить издание Л. Бакмейстеру не пришлось из-за нехватки материальных средств. «Санктпетербургские учёные ведомости» (1777) Н.И. Новикова были рассчитаны на русского читателя и предполагали отражать отечественную печатную продукцию. После выхода 22-х номеров издание также прекратило своё существование.

В этот же период времени в России предпринимаются попытки создания биобиблиографических пособий. В 1768 г. в одном из лейпцигских журналов публикуется составленное неизвестным русским путешественником «Известие о некоторых русских писателях с кратким сообщением о русском театре». Оно включало сведения о сорока двух писателях послепетровской эпохи. За границей «Известие» имело большой успех и дважды переиздавалось на французском языке. В противопоставление неполному, «а инде не весьма справедливому лейпцигскому «Известию...», Н.И. Новиков предпринимает попытку создания «Опыта исторического словаря о российских писателях» с начала образованности до 70-х годов ХVIII в. «Опыт» был издан в 1772 г. и включал более 300 имён деятелей науки и литературы. Новиков включил в словарь сведения не только о прославленных учёных и писателях, но и о молодых, начинающих и малоизвестных авторах, произведения которых даже не были опубликованы. Для нас этот «Опыт» ценен тем, что в нём приведены обстоятельные очерки жизни и деятельности М.В. Ломоносова, А.П. Сумарокова, Ф.Г. Волкова, В.Н. Татищева, С.П. Крашенинникова и других деятелей русской культуры. Здесь же опубликованы биографии механика-самоучки И.П. Кулибина, рабочего-наборщика И. Рудакова и других людей, что выдвинулись не «знатностью породы», а «сами собою, своими качествами, своими трудами».⁷ Словарь интересен также и тем, что в нём помещены отрывки из сочинений современных Новикову отечественных авторов. И хотя словарь Н.И. Новикова не является биобиблиографическим пособием в современном понимании, тем не менее именно он дал толчок развитию биобиблиографии в России.

ХVIII век дал начало и такому направлению библиографической деятельности, как создание репертуара отечественной печатной продукции. «Можно утверждать, что библиографическое мировоззрение начинается с выдвижения масштабной идеи библиографического репертуара печатной продукции. Звучала она в проектах и опытах как «генеральный систематический каталог» (1775), «библиотека российская» (1785), «российская библиография» (1813) и т.д.».⁸ К решению этой задачи первыми приступили Н.Н. Бантыш-Каменский (историк, археолог, библиофил) и епископ Дамаскин (Семёнов-Руднев). Бантыш-Каменский долгие годы собирал сведения о русской печатной продукции. Его труд представлял собой картотеку копий титульных листов книг, вышедших в свет с конца ХVII по начало XIX в. В 1776 г. он опубликовал часть своих материалов в книге И.Ф. Бургия «Elementa oratoria». Список содержал 900 названий книг, расположенных в систематическом порядке. «Библиотека российская, или Сведения о всех книгах в России с начала типографий на свет вышедших» епископа Дамаскина включала русские книги с ХVI в. по 1785 г. Материал в ней был расположен в хронологическом порядке, описания отличались исключительной тщательностью.⁹ Этот труд остался неопубликованным. Однако А.А. Гречихин считает, что «Библиотека российская» епископа Дамаскина не потеряла своей культурно-исторической и методической значимости и на этом основании может быть напечатана в наше время.

Еще одному виду библиографической деятельности мы обязаны ХVIII в. – это зарождению отраслевой библиографии. Так, например, в рецензию на книгу «Известия византийских историков, объясняющие российскую историю древних времён...» Н.И. Новиков включил обзор важнейших работ по русской истории («Санктпетербургские учёные ведомости», 1777, № 7). Сюда вошли труды М.В. Ломоносова, В.Н. Татищева, Г.Ф. Миллера, А.Л. Шлецера и др. В журнале того же Новикова «Экономический магазин» с 1780 г. помещались списки новой экономической литературы, иногда сопровождавшиеся краткими аннотациями. В дальнейшем публикацию библиографических материалов по экономике осуществляло Вольное экономическое общество на страницах своих «Трудов».

В это же время появляется и некоторое теоретическое осмысление библиографической деятельности, в том числе и книгоописания. Элементы теории библиографии можно найти в трудах М.В. Ломоносова, Н.И. Новикова и некоторых других российских интеллектуалов ХVIII в.¹⁰Дальнейшее развитие теоретические вопросы библиографической деятельности получают уже в ХIХ в., но об этом мы поговорим в следующем обзоре по истории библиографии в России.

Начало ХIХ в. – это период правления Государя Императора Александра I. Он характеризуется проведением целого ряда реформ в области просвещения. В 1802 г. было образовано Министерство народного просвещения, в 1804 г. открываются Казанский и Харьковский университеты, Петербургский педагогический институт, а также ряд лицеев, школ и училищ. Утверждается первый цензурный устав, разрешается ввоз иностранных книг. Всё это создаёт благоприятные условия для развития печати и библиографии. Один из первых отечественных теоретиков в области библиографии В.Г. Анастасевич в своей статье «О библиографии» (1811) подчёркивал культурно-историческую, образовательную и просветительскую роль библиографии – «науки знать книги по их содержанию», «путеводительницы и наставницы в выборе книг», «нити Ариадны в литературном лабиринте». По его мнению, к библиографии должны относиться сведения «обо всём, что только принадлежит к умопроизведениям».¹¹

Итак, в первой четверти ХIХ века получают дальнейшее развитие те виды и жанры библиографической продукции, которые появились ранее (критико-библиографическая информация, библиографические периодические издания, пособия отраслевой библиографии). Издаётся первый ретроспективный указатель русских книг, выходят в свет каталоги платных библиотек, начинает развиваться текущая библиография, продолжаются опыты подготовки биобиблиографических материалов.

В 1810–11 гг. в Петербурге издаётся «Систематическое обозрение литературы в России в течение пятилетия, с 1801 по 1806 год». Составителями «Обозрения» были известные в то время учёные – А.К. Шторх и Ф.П. Аделунг. Помимо того, что материал в «Обозрении» располагался в систематическом порядке, оно было также снабжено вспомогательными указателями, выкладками и таблицами, касавшимися состава печатной продукции и авторов книг. Всё это помогало наводить всевозможные справки. Данный труд положил начало русской книжной статистике. Он был задуман как продолжающееся издание, регистрирующее и анализирующее литературу за каждое пятилетие. Однако продолжения не последовало.

Значительным явлением в русской библиографии ХIХ в. было составление печатного каталога библиотеки известного книгопродавца В.А. Плавильщикова. Фонды его библиотеки к 1820 г. составляли более 7000 названий русских книг ХVIII и первой половины XIX в., переводов мировой классики и, естественно, как дань своему времени, французских просветителей. Для составления такого каталога Плавильщиков пригласил известного библиографа В.Г. Анастасевича. Главным достоинством «Росписи российским книгам для чтения из библиотеки В. Плавильщикова...» было систематическое расположение материала, делавшее его удобным справочным изданием. Материал располагался по трём большим разделам с последующими более дробными делениями – «Математико-физические науки», «Богословские, нравственные и политические науки», «Словесность». В 1821–1826 гг. выпускались ежегодные прибавления к «Росписи» Плавильщикова.

После смерти Плавильщикова книжная торговля и библиотека перешли к его приказчику А.Ф. Смирдину, который сумел расширить и усовершенствовать предприятие своего патрона. Его книжная лавка стала своеобразным салоном для интеллектуалов, который посещали виднейшие писатели и учёные России. Значительно пополнился фонд библиотеки. И не только новыми изданиями, но и ценными приобретениями за прошлые годы. К 1828 г. фонды библиотеки достигли 20000 названий. Именно в это время и издаётся «Роспись российским книгам для чтения из библиотеки Александра Смирдина», каталог, не утративший своего справочного значения и в наши дни. В «Росписи» были раскрыты многие анонимы и псевдонимы, она снабжена вспомогательными указателями имён и заглавий, описания источников в ней более точные, чем в «Росписи» Плавильщикова. Эта «Роспись» библиотеки Смирдина получила высокую оценку своих современников. К ней в 1829, 1832, 1847 гг. выпускались дополнительные «Прибавления».

Многими библиографами ХIХ века вновь ставится задача создания репертуара русской книги. Доминирующее положение здесь занимает биобиблиография. Творчески развивает эту проблему митрополит Киевский и Галицкий Евгений (Болховитинов). Ещё будучи учителем и библиотекарем Воронежской духовной семинарии, будущий митрополит задумывает и частично осуществляет составление «Всеобщей хронологии знаменитых мужей, прославившихся искусствами, науками, изобретениями и сочинениями во всём свете от начала мира до наших времён». В 1802 г. первая часть первого тома была подготовлена к печати и разрешена цензурой, но осталась неизданной. Однако работа продолжалась. И в 1805–06 гг. в журнале графа Д.И. Хвостова «Друг просвещения» митрополит Евгений начинает печатать «Новый опыт исторического словаря о российских писателях, природных и чужестранных, умерших и живых». Словарь включал около 300 имён и оборвался на букве «К». В течение нескольких лет митрополит Евгений (Болховитинов) исправлял и дополнял свой словарь, но попытка издать его через «Общество истории и древностей российских» оказалась неудачной. Тогда владыка Евгений выделил из словаря только духовных писателей и на средства графа Н.П. Румянцева, под наблюдением В.Г. Анастасевича издал в двух частях «Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина Греко-Российской Церкви» (1818). Однако и здесь его преследовала неудача. Словарь был настолько обезображен многочисленными опечатками, что и автор, и издатель сняли с титула свои имена. Второе издание, исправленное и умноженное, было выпущено в 1827 г. К нему прилагались вспомогательные алфавитный и хронологический указатели. По оценке Н.В. Здобнова, «на этот раз словарь отвечал самым строгим научным требованиям того времени».¹²

Злополучной оказалась судьба второй части словаря, касающаяся светских писателей. Сначала этот материал печатался в журнале Н.И. Греча «Сын отечества» (1821–22), затем в «Опыте краткой истории русской литературы» (1822) того же Греча, но вскоре публикация оборвалась. В 1826 г. граф Хвостов попытался возобновить публикацию словаря светских писателей, но его замыслам не пришлось осуществиться. Сам владыка Евгений за год до своей смерти передал рукопись археологу И.М. Снегирёву, который в переработанном виде издал 1-й том труда митрополита Евгения (Болховитинова). Однако не встретив сочувствия к своим попечениям со стороны публики, передал рукопись известному историку и издателю журнала «Мoсквитянин» М.П. Погодину, который в 1845 г., через восемь лет после смерти митрополита Евгения (Болховитинова), наконец, издал 2-томный «Словарь светских писателей».

Кроме митрополита Евгения (Болховитинова), над биобиблиографией светских русских писателей параллельно трудились В.Г. Анастасевич, Д.Н. Бантыш-Каменский (сын Н.Н. Бантыш-Каменского). И всё же словарь митрополита Евгения благодаря обилию фактического материала не имеет себе равных.

Ещё из биобиблиографических материалов хотелось бы назвать следующие: «Обзор русской духовной литературы» харьковского архиепископа Филарета (Гумилевского), охватывающий документы с IХ в. до 1883 г.; «Биобиблиографический словарь русских писательниц» (1889) князя Н.Н. Голицына, собравшего и обобщившего материалы о так называемой «дамской литературе».

Говоря о репертуаре русской книги, нельзя не упомянуть о двухтомнике П.П. Пекарского «Наука и литература в России при Петре Великом» (1862). Этот труд можно с полным основанием назвать научным исследованием в области книговедения и библиографии. Особый интерес представляет, опубликованное во 2-м томе, «Описание славяно-русских книг и типографий 1698–1725 годов». В него включены книги, напечатанные не только гражданским шрифтом, но и церковно-славянским, а также изданные в Амстердаме на латинском языке. Материал в двухтомнике расположен в хронологическом порядке по времени издания источника, имеются именной и предметный вспомогательные указатели. В аннотациях к книгам раскрывается не только их содержание, но нередко и история текста публикации, связь с другими книгами, история издания самой книги, дальнейшая её судьба. В приложении даётся история русских типографий.

Задачу создания полного репертуара русской книги взял на себя выдающийся библиограф В.С. Сопиков. Ему, самоучке, мещанину по происхождению, удалось воплотить в жизнь стремления учёных предшественников и создать труд, равного которому по масштабам русская библиография не знала.

В то время в России отсутствовало какое-либо книгохранилище, где была собрана хотя бы большая часть отечественных изданий. Ни фонды недавно созданной Публичной библиотеки, ни библиотека Академии наук, ни крупные частные собрания не давали возможности составить список всех русских книг. Сопикову приходилось пользоваться книготорговыми росписями (зачастую неполными и неточными), рукописными библиографическими работами, рецензиями в журналах и множеством других источников. В библиографической работе он использовал свой опыт книгопродавца и издателя. Так же, как и многие современные ему книгопродавцы, он издавал росписи своей книжной лавки и каталог библиотеки при ней. Этот опыт помог ему в работе над репертуаром русской книги. Сопиков сблизился со многими литераторами, учёными, в том числе В.Г. Анастасевичем, К.Ф. Калайдовичем, митрополитом Евгением (Болховитиновым), оказавшими ему большую помощь.

Итак, «Опыт российской библиографии» в пяти томах (1813–1821) включал более 13 тыс. описаний книг и журналов, изданных на русском и церковнославянском языках с начала книгопечатания до 1813 г. (частично и до 1818 г.). Первый том посвящён книгам церковной печати, второй–пятый – книгам гражданской печати. Весь материал Сопиков расположил в алфавите заглавий – либо по первому слову, либо по первому существительному в именительном падеже. Однако произведения наиболее значительных писателей он сгруппировал под фамилиями авторов, выделив некоторые литературные жанры (трагедии, оды, комедии и т. д.). Были выделены и периодические издания. Сопиков предполагал снабдить «Опыт...» систематическим и именным вспомогательными указателями, но успел составить их только к первому тому. Пятый том «Опыта...» вышел уже после смерти В.С. Сопикова.

В «Преуведомлении» к «Опыту...» Сопиков дал краткий очерк книгопечатания и изложил свои взгляды на роль и значение библиографии как общественного явления. Он считал, что библиография из «всех словесных произведений ума составляет, так сказать, всемирную библиотеку, открытую для каждого». Библиография имеет благодетельное влияние на книжную торговлю, ибо благодаря ей она «нечувствительно освобождается от невежества и низкого корыстолюбия, коими нередко справедливо бывает упрекаема».¹³ Кроме того, «библиография (книгоописание), или основательное познание о книгах, составляет существенную часть истории народного просвещения», она «показывает состояние и постепенное развитие наук вообще». Сопиков ставит перед библиографией воспитательные, педагогические задачи, т. к. она «образует вкус читателей к хорошим сочинениям» и способствует формированию нравственных и эстетических идеалов.¹⁴

«Опыт российской словесности» считается классическим трудом в библиографии, а её автор – основоположником русской библиографии.

Во второй четверти ХIХ в. достигает значительных успехов и обогащается новыми жанрами библиографическая информация на страницах периодических изданий. Наряду с критико-библиографической информацией журналы публикуют текущие регистрационные списки литературы, обзоры газет и журналов, труды по отраслевой библиографии. Значительная часть текущей печатной продукции отражалась в «Московском телеграфе» Н.А. Полевого. Редакция стремилась давать «полное понятие о ходе, духе, направлении русской литературы».¹⁵

По мнению современных библиографоведов, вершиной журнальной библиографии первой половины ХIХ в. стал отдел «Современная библиографическая хроника» в «Отечественных записках». В нём ежегодно регестрировалось до 500 названий новых книг, едва ли не всё, что поступало на российский книжный рынок. А.А. Краевский, редактор журнала, считал необходимым публиковать отзывы о книгах «тотчас по их выходе» и снабжать рецензиями решительно всё, вне зависимости от достоинства произведения. Он сумел придать библиографическому отделу журнала размах, равного которому не было ни у одного русского журнала.

Библиографическая информация проникает и на страницы официальных изданий. Особенно широко она была представлена в «Журнале Министерства народного просвещения». В 1834–55 гг. в нём регулярно публикуются «Обозрения русских газет и журналов», отражавшие наиболее значимые статьи из периодических изданий, положив, таким образом, начало библиографированию статейных материалов в России. Книжная продукция отражалась в отделе «Новые книги, вышедшие в России». Довольно долгое время в журнале помещались годовые обзоры литературы, сопровождавшиеся статистическими выкладками, а также информация о зарубежных изданиях. В приложении к журналу в 1837–55 гг. выходил «Указатель вновь выходящих книг», прошедших цензуру в Министерстве народного просвещения и некоторых других цензурных инстанций. Таким образом, «Указатель...» стал первым опытом официальной государственной библиографии. Cередина ХIХ века дала новый импульс развитию науки, культуры, росту грамотности населения, что явно стимулировало книгопечатание. С 1850 по 1867 гг. число книг, издаваемых в России, увеличилось почти в два раза. Возрастает число книг по естественным наукам, социально-экономическим вопросам, расширяется круг изданий для народа, выходят научно-популярные книги. Именно этот период стал исключительно продуктивным для развития рекомендательной библиографии.

В мае 1860 г. журнал «Русский педагогический вестник» (ред. А.И. Григорович) открывает «особый отдел для рассмотрения книг, годных для народного образования»¹⁶, в виде «Библиографического указателя». В данном указателе были помещены сведения о 62 книгах с аннотациями.

При Вольном экономическом обществе в 1861 г. создаётся Петербургский комитет грамотности, при котором организуется комиссия по одобрению книг. Эта комиссия регулярно публикует рекомендательные списки литературы для народного чтения. Осознавая огромную важность литературы «как одной из самых сильных пружин воспитания», педагог и писатель Ф.Г. Толль подготовил рекомендательный указатель «Наша детская литература» (1861–62 гг.), где книги компоновались в соответствии с возрастными особенностями ребёнка. С 1863 г. и Министерство народного просвещения регулярно издаёт библиографические списки книг, рекомендованных для школьных и народных библиотек. Учёный комитет Министерства поручает А.Д. Галахову и А.Н. Бекетову составить «Реестр книг, которые могли бы быть с пользою употреблены в начальных народных училищах»¹⁷. Первая публикация «Реестра» содержала сведения о 37 книгах. В 1865 г. в «Журнале Министерства народного просвещения» был напечатан второй список из 21 названия книг. Его составителями были А.Д. Галахов, П.Л. Чебышев и Н.Х. Вессель.

Выдающимся явлением для своего времени был капитальный указатель в 3-х томах «Что читать народу?» (1884–1906), созданный кружком харьковских учительниц под руководством Х.Д. Алчевской¹⁸.

В 80–90 гг. получили распространение рекомендательные указатели в помощь самообразованию и образованию людей, либо не имевших возможности поступить в высшие учебные заведения, либо желавших расширить свои знания. Это были «Программы для домашнего чтения», издававшиеся различными комитетами и отделами всевозможных обществ по распространению знаний. Основательнейшим и лучшим был указатель, вышедший под редакцией профессора Московского университета И.И. Янжула, «Книга о книгах» (1892).

Духовные ведомства также выпускали рекомендательные списки литературы для церковных приходов. В 1861 г. в журнале Киевской духовной академии была опубликована работа Е.М. Крыжановского «Книга для народа», впоследствии продолженная в 1865 г. И.Т. Экземплярским [будущим архиепископом Иеронимом]. Данная работа представляла собой критико-рекомендательный обзор народной и учебной светской и религиозной литературы. «Тульские епархиальные ведомости» с 1864 г. в своих «Прибавлениях» стали публиковать «Указатель книг для народа» священника А. Иванова.

К сожалению, учебные пособия и монографии современных библиографоведов очень мало внимания уделяют библиографической деятельности, которую проводили духовные ведомства и различные религиозные общества. Думаю, что молодые специалисты не оставят без внимания это направление и возьмутся за изучение «белых пятен» библиографии.¹⁹

Из тематических указателей, связанных с историей Русской Церкви, можно назвать работу Г.Н. Геннади (больше известного как создателя библиографии библиографии, т. е. библиографии 2-й степени) «Список книг о русских монастырях и церквах» (1854). Здесь описано и проанализировано 162 книги из фондов Императорской публичной библиотеки, Географического общества и частного собрания П.С. Шишкина. Книги отражают сведения о 116 русских монастырях и церквях. Материал расположен в алфавите названий городов, в уездах которых они находятся. «Список...» снабжён алфавитным вспомогательным указателем (авторов и издателей, названий монастырей, обителей, пустынь, церквей).²⁰

Как отмечалось ранее, интерес к библиографии со стороны читающей публики и всесторонее развитие её обусловили появление трудов по библиографии библиографии. Первым в мире национальным ретроспективным указателем библиографических пособий стала «Литература русской библиографии» Г.Н. Геннади (1858). Цель работы, как писал составитель в предисловии, «приведение в известность и указание в систематическом порядке по возможности всего, что напечатано в России по предмету библиографии».²¹ Геннади, кроме непосредственно библиографических трудов, включил в указатель статьи по вопросам библиотечного дела, истории книги, полиграфического производства и т. д. Таким образом «Литература русской библиографии» давала обширнейший материал по истории библиографии и подводила итоги её развития в России до 1855 г.

Исходя из имеющихся источников, можно сделать выводы и о том, что вторая половина ХIХ века была весьма продуктивной для развития тематических библиографических пособий, делающих доступным содержание статей, опубликованных в церковных и других православных периодических изданиях. Раскрываются также фонды библиотек крупных духовных центров России, публикуются их каталоги.²²

Итак, в 1879–89 гг. И.С. Знаменский публикует «Систематический указатель статей, находящихся в разных духовных журналах и епархиальных ведомостях по предмету Священного Писания Ветхого и Нового Завета» в двух частях. Здесь представлено 51 издание за 1822–87 гг., учтено более 8 тыс. статей, опубликованных в них. Материал расположен в систематическом порядке. [Имеются экземпляры в РГБ и РНБ].

В эти же годы появляется ещё один сводный указатель статей из периодических изданий. Его составителем был П. Карпов. Нам известно лишь 2-е издание «Систематического указателя статей по основному, догматическому, нравственному и сравнительному богословию, помещённых в журналах «Христианское чтение», «Православное обозрение», «Чтения в обществе любителей духовного просвещения», «Православный собеседник», «Прибавления к Творениям святых отцов», «Труды Киевской духовной академии», «Странник», «Вера и разум» и «Душеполезное чтение». Данный «Указатель» был выпущен издательством И.Л. Тузова в Санкт-Петербурге в 1888 г. В нём учтено свыше 2000 статей, материал расположен в алфавите названий журналов. [Имеется экземпляр в РГБ].

Помимо названных, издавались также указатели содержания отдельных религиозных журналов («Богословский вестник», «Братское слово», «Вера и разум», «Вера и Церковь» и пр.) и епархиальных ведомостей.

В 1881 г. начинается публикация «Систематического каталога книг Московской духовной академии». Общий объём «Каталога» составил 5 томов, последний том издан уже в 1910 г. Составителем печатного «Каталога» был профессор МДА И.Н. Корсунский. В «Каталоге» учтено 22878 книг на русском, латинском, греческом, немецком, французском и других языках, издававшихся с ХVI в. по 1910 г. Здесь нашли отражение книги по богословию, истории Священного Писания, патрологии, философии, словесности. «Каталог» снабжён вспомогательным алфавитным указателем авторов.

В 1896 г. была опубликована первая часть каталога библиотеки Московской синодальной типографии. Каждая часть каталога состояла из отдельных выпусков. Последние выпуски второй части – появились в печати в 1912 г. В этом каталоге были опубликованы сведения о рукописях ХI–ХIХ вв. на русском, церковнославянском, латинском и других европейских языках, а также некоторых восточных; книгах на русском и иностранных языках, вышедших как в России, так и в других странах. Расположение материала в каталоге – хронологическое.

К концу ХIХ века появляются библиографические издания универсального и отраслевого характера, подготовленные крупнейшими специалистами того времени – это и виднейший библиограф В.И. Межов, братья П.П. и Б.П. Ламбины, известный книговед Н.М. Лисовский и многие другие. Подробно познакомиться с деятельностью русских учёных-библиографов можно в источниках, упомянутых в прилагаемом списке литературы. Краткие сведения о трудах библиографов конца ХIХ – начала ХХ в. будут изложены в третьей части обзора истории библиографии.

Практика библиографической работы естественным образом приводила к исследованию самого явления библиографии и её теоретическому осмыслению. Крупнейшим представителем плеяды библиографов той эпохи был Н.А. Рубакин²³, по сути заложивший основы многих направлений библиотечно-библиографической деятельности, используемых и в практике современных библиотек. Его труд «Среди книг» не утратил своей актуальности как справочно-библиографическое пособие и в настоящее время. В числе исследователей библиографии как науки можно, помимо уже упоминавшегося Н.М. Лисовского, назвать А.Д. Торопова, А.М. Ловягина, Б.С. Боднарского, К.Н. Дерунова и др.

В данном обзоре истории библиографии не затронут также такой аспект библиотечно-библиографической деятельности, как книгоописание, его исторические и теоретические составляющие. Отсылаю всех, интересующихся данным вопросом к прилагаемому списку литературы. Этот список пригодится и тем, кто будет знакомиться с историей библиографии начала ХХ века.

Список использованной и рекомендуемой литературы

1. Беспалова Э.К. Формирование библиографической мысли в России до 60-х гг. ХIХ в.: Учеб.пособие.– Спб.: Профессия, 2007. – 317 с. – Библиогр.: С. 293–311.

2. Библиография: Общий курс / Под ред.: проф. О.Н.Коршунова: Учебник. – М.: Книга, 1981.– Библиогр.: С. 496–500.

3. Библиография богословской литературы // Православная энциклопедия. Т. 5. – М., 2002. – С. 73–89.

4. Гиляревский Р.С. Развитие принципов книгоописания: Крат. очерк. – Изд. 2-е, доп. – СПб.: Профессия, 2008. – 238 с. – Библиогр. прим.: С. 184–232.

5. Гречихин А.А. Общая библиография: Учебник. – М.: Изд-во МГУП, 2000. – 588 с.

6. Здобнов Н,В. История русской библиографии до начала ХХ века. – Изд. 3-е. – М.: Госкультпросветиздат, 1955. – 609 с.

7. Зупарова Л.Б., Зайцева Т.А. Аналитико-синтетическая переработка информации: Учебник. – М.: Гранд-ФАИР, 2007. – 400 с. – Библиогр.: в конце глав. – [К материалам ХХ в.]

8. Коршунов О.П. Библиографоведение: Общий курс. – М.: Книжная палата, 1990. – 232 с.

9. Машкова М.В. История русской библиографии до начала ХХ века: (до окт. 1917 г.). – М.: Книга, 1969. – 492 с.

10. Фокеев В.А. Библиографическая наука и практика: Терминологический словарь. – Спб.: Профессия, 2008. – 270 с. – Библиогр.: С. 269–270.

11. Фокеев В.А. Библиография: Теоретико-методологические основания: Учеб.пособие. – СПб.: Профессия, 2006. – 350 с. – Библиогр.: С. 303–341.

Прежде чем начать разговор об истории библиографии начала ХХ века, вернёмся немного назад, к последним десятилетиям века ХIХ²⁴.

Концу ХIХ века в России свойственен высокий рост книжной продукции и расширение книготорговой сети, особенно в провинции. Наряду с известнейшими, хорошо зарекомендовавшими себя, книготорговыми фирмами Глазуновых, Базунова, Исакова возникают крупные книготорговые предприятия М.О. Вольфа, А.Ф. Маркса, И.Д. Сытина, А.С. Суворина. Появляются просветительские издательства К.Т. Солдатенкова, Ф.Ф. Павленкова, Л.Ф. Пантелеева и других, сыгравшие немалую роль в развитии русской культуры.²⁵ В начале ХХ в. создаётся московское религиозно-философское издательство «Путь». Оно было задумано его учредителями (Н.А. Бердяевым, С.Н. Булгаковым, Е.Н. Трубецким, В.Ф. Эрном) как орудие философской борьбы с материализмом и позитивизмом. Редакция связывала цели издательства с задачей «послужить в мысли и жизни всестороннему осуществлению христианского идеала», сделать православие активной силой в социальном и культурном обновлении.²⁶

Интенсивное развитие книжного рынка стало возможным вследствие стремительного расширения круга читателей и рождения массового спроса на произведения печати. Общее число возможных читателей на конец ХIХ в. Н.А. Рубакин определял в 40–45 млн. человек.²⁷ Эта цифра в дальнейшем стремительно увеличивалась. Рост грамотности вызвал в конце 90-х годов интенсивное распространение народных библиотек-читален. Темп роста библиотек иногда превышал число ежегодно открываемых школ. Так, в Ярославской губернии в 1891 г. не было ни одной библиотеки, а в 1903 г. их было уже 100; во Владимирской губернии в 1895 г. число библиотек не превышало 7, в 1903 г. их насчитывалось 150. И так повсеместно.

В 1890 г. по инициативе обер-прокурора Святейшего Синода К.П. Победоносцева и при участии министра внутренних дел Д.А. Толстого издаются «Правила о бесплатных народных читальнях и о порядке надзора за ними», которые определяют и регламентируют книжный состав народных и школьных библиотек. После революционных событий 1905–07 гг. в стране наблюдается рост изданий религиозной, монархической, проправительственной литературы. В 1910 г. создаётся Всероссийский национальный клуб, который инициирует издание «охранительной» литературы и рассылает её по народным школам и библиотекам. В связи с 300-летним юбилеем Дома Романовых в 1913 г. при посредничестве Национального клуба было издано свыше 4 млн. экземпляров книг, посвящённых этой дате.

Конкуренция между книготорговцами побуждает дальнейшее развитие книготорговой библиографии: в целях рекламы печатаются каталоги издаваемого ассортимента, специальные библиографические журналы и сборники. Для составления книготорговых каталогов владельцы фирм приглашают известнейших библиографов своего времени. Так, И.И. Глазунов поручает составление каталога библиографу и историку литературы П.А. Ефремову. А.Ф. Базунов привлекает к работе видного библиографа В.И. Межова. И если каталог Ефремова можно назвать выдающимся научно-библиографическим трудом, отличающимся полнотой и точностью, то работа Межова блещет оригинальными выдумками: впервые в книготорговый каталог включаются указания на рецензии и критические статьи на книги, помещённые в нём.

Однако к 90-м годам ХIХ в. значение универсальной книготорговой библиографии снижается. При том росте книжной продукции, которая наблюдается в это время, ни одна торговая фирма не могла охватить её полностью. Появляются специализированные издательства: К.Л. Риккера (медицина и естественные науки), А.Ф. Девриена (сельскохозяйственная литература, прекрасно иллюстрированные издания по естествознанию и географии, книги для детей). Каталоги этих издательств становятся отраслевыми.

Из крупных отраслевых библиографических работ следует назвать капитальный труд В.И. Межова «Крестьянский вопрос в России», охвативший литературу за целое столетие и его же, можно сказать, грандиозное издание «Русская историческая библиография за 1865–1876 гг.» в 8-ми томах (1882–1890). Помимо этого, Межов в течение более двадцати лет издавал ежегодники «Литература русской географии, этнографии и статистики». Потрудился В.И. Межов и на ниве краеведческой библиографии. В 1891–1892 гг. им был подготовлен трёхтомник «Сибирская библиография». Издание его осуществил крупнейший золотопромышленник И.М. Сибиряков. Из краеведческих работ Межова можно также упомянуть трёхтомный систематический и алфавитный указатели к «Туркестанскому сборнику», «Библиографический указатель книг и журнальных статей, относящихся до Южнорусского края за 1858–1860 годы».

Современному человеку, вероятно, трудно себе представить, как это возможно, располагая лишь пером и чернильницей, просматривать массу всевозможных изданий, делать подробные выписки, а потом всё это самостоятельно обрабатывать, приводить в соответствующий порядок, готовить рукописи к изданию, читать гранки, править и т. д. Надо также учитывать и то, что вышеупоминаемые работы Межова весьма объёмны, а, следовательно, чрезвычайно трудоёмки.²⁸

Уделив некоторое внимание книготорговой, ретроспективной, краеведческой и отраслевой библиографии, обратимся к рекомендательной библиографии начала ХХ в.

События 1905–07гг. вызвали серьёзную тревогу в правительственном лагере за состояние души и ума русского народа. В церковной прессе («Странник», «Вера и разум», «Колокол». «Церковные ведомости», «Душеполезное чтение». «Православный собеседник» и др.) публикуются статьи, направленные против социалистических идей. Там же появляются и библиографические обзоры с критикой социализма. Особенно активен был известный церковный историк и богослов А.А. Бронзов, опубликовавший ряд списков литературы, «обличающей социализм». Так, в библиографическом обзоре «Против социализма» (1911) он рассмотрел около 150 книг и журнальных статей, призывая священников, в основном сельских, вести упорную, непримиримую борьбу с социалистическими идеями.

В «Саратовском духовном вестнике» за 1907 г. некто О.Е.В. опубликовал «Указатель книг и статей в богословской литературе по вопросу о социализме», обращённый к «блюстителям веры и благочестия», дабы те не были «безучастными зрителями распространения социализма».²⁹

Хотелось бы обратить внимание на еженедельное издание Киевской духовной семинарии «Руководство для сельских пастырей» (1860–1917). Здесь публиковались подробные библиографические обзоры и рецензии на новые книги. Сельских священников знакомили не только с проповеднической и богословской книгой, но и анализировали состояние светской литературы, обращали внимание на фольклорные и этнографические темы. Вот некоторый перечень обзоров, публиковавшихся в «Руководстве»: «Понятие некоторых современных публицистов о религии», «Взгляды светской литературы на духовенство», «Типы пастыря Церкви в произведениях наших беллетристов» и пр. На страницах еженедельника разбирались произведения Н.С. Лескова, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, М. Горького и мн. др., рецензировались очерки С. Максимова «Бродячая Русь», сборник украинских заклинаний П. Ефименко, работа И. Калинникова «Церковно-народный месяцеслов на Руси». Надо отметить, что рубрику «Проповедническое обозрение» в издании вёл писатель, в прошлом воспитанник Киевской духовной академии, Г.О. Булашев, а «Обозрение духовной журналистики» библиограф, скрывший своё имя под литерой Z. В качестве приложения к «Руководству» с 1886 г. издавался «Богословский библиографический листок». Было издано также два указателя статей за 1860–69 гг. и 1870–81гг.

К концу ХIХ в., отмечают историки, состояние текущей государственной библиографической регистрации находилось в неудовлетворительном состоянии. Научная и библиографическая общественность поднимала вопрос о необходимости реформы текущей государственной регистрации. В 1900 г. при Академии наук была образована комиссия по упорядочению регистрации произведений печати. Но лишь в июле 1907 г. Главное управление по делам печати начало издавать «Книжную летопись» – еженедельный орган текущей государственной библиографии. Редактировал журнал библиограф А.Д. Торопов. В задачу «Книжной летописи» входили следующие направления библиографической деятельности: 1. Текущий библиографический учёт книг и периодических изданий, выходящих на территории Российской империи;

2. Регистрация иностранных книг, имевших отношение к России и напечатанных за её пределами (Rossica); 3. Учёт изданий на славянских языках (Slavica); 4. Роспись журналов, газет и рецензий в разделе «Летопись периодических изданий».

Торопов был хорошо знаком с состоянием библиографического дела за рубежом. Представляя издание «Книжной летописи», он отмечал, что образцовая немецкая библиография уступает русской как в полноте регистрации выходящих изданий, так и тщательности их описания. «Книжная летопись» получила весьма положительную оценку на высочайшем государственном уровне. Начальник Главного управления по делам печати А.В. Бельгардт, вручая Государю Николаю Александровичу первый том «Книжной летописи», подчеркнул, что «это издание является первым полным библиографическим журналом в России», что было одобрительно воспринято высочайшей особой.³⁰

Более всех осознали достоинства «Книжной летописи» сами библиографы. К.Н. Дерунов выразил мнение многих своих современников, назвав «Книжную летопись» «самым ценным приобретением русской новейшей (с конца 70-х годов) специальной журналистики и всей библиографии нашей вообще».³¹ С её появлением была создана база для составления многих библиографических работ – общих и специальных ежегодников (И.В. Владиславлева, Е.М. Чарнолусской и др.), списков новинок специальной литературы, текущей библиографии второй степени.

Рост книжной продукции выдвинул в очередной раз задачу создания репертуара русской книги, который бы продолжил «Опыт российской библиографии» В.С. Сопикова. С 1889 по 1917 г. созданием репертуара русской книги занималось Русское библиографическое общество. Было составлено около 300 тыс. записей, но работа осталась незавершённой. Одновременно над репертуаром русской книги работал С.А. Венгеров, известный историк литературы и библиограф. На основе созданной им картотеки русских книг (около 250 тыс. карточек) Венгеров начал выпускать указатель «Русские книги» за период с 1708 по 1893 г. Указатель издавался на средства красноярского купца-мецената Г.В. Юдина. Вышло 30 выпусков, которые составили 3 тома. В 1898 г. издание прекратилось на слове «Вавилов».

Для начала ХХ в. характерны в основном индивидуальные попытки создания репертуара русской книги. Книгопродавец и библиограф Н.Г. Мартынов к 1901 г. насчитал восемь неудачных попыток создания перечня всех русских книг, тем не менее идея исчерпывающей библиографии не теряла своей притягательной силы и продолжала манить многих библиографов. Чаще всего это объяснялось полным неведением или слабым представлением о действительном объёме и сложности предпринимаемого труда. По-видимому, никто в то время не мог представить истинной величины библиографического репертуара. Так, Б.С. Боднарский признавался: «Мы не только не имеем полной библиографии русских книг, – мы даже не знаем, сколько их у нас вышло приблизительно: миллион или 500000, или 200...».³² И всё же за составление каталога всех русских книг брались не только известные учёные, библиографы, но и отрезанные от крупных книжных фондов провинциальные одиночки, такие как саратовский библиограф А.А. Лебедев.

Книгоиздатель Мартынов неоднократно обращался к библиографам и издателям с просьбой объединить свои усилия в работе над репертуаром русской книги. В 1904 г. он писал в «Книжном вестнике»: «Если бы все эти труды и средства при полном согласии можно было бы сгруппировать, то, нам кажется, их с избытком хватило бы для выполнения такого грандиозного дела, как издание полного каталога».³³

Поиски пути коллективного выполнения задачи, можно сказать, государственного значения привели к организации Московского библиографического кружка, который в 1900 г. был преобразован в Русское библиографическое общество при Московском университете. В то же время Н.М. Лисовский считал, что проблему создания каталога всех русских книг возможно будет решить при поддержке какого-либо учреждения и искал её в Русском обществе деятелей печатного дела. Венгеров пришёл к идее создания специального Литературно-библиографического института. В Петербурге по инициативе А.М. Ловягина в 1899 г. было учреждено Русское библиологическое общество. Аналогичные общества возникали и в провинции, привлекая таким образом внимание к проблемам отечественной библиографии.³⁴

Русское библиографическое общество, помимо решения задачи создания полного репертуара отечественных книг, занималось также вопросами теории и организации библиографии, в частности упорядочением государственной регистрации, совершенствованием десятичной классификации, разработкой инструкции по книгоописанию (единообразных правил описания книг и статей) и т.д.. Кроме того, Общество издавало с 1913 г. журнал «Библиографические известия», ставший предтечей журнала нового времени «Советская библиография» (в настоящее время «Библиография»).

Колоссальный вклад в развитие книжного дела вообще и библиографии в частности внёс Н.А. Рубакин (1862–1946). Это был человек поистине энциклопедических интересов. Он изучал состояние русского книжного дела на рубеже ХIХ–ХХ вв., собирал материалы для его истории, занимался статистикой книжного обращения и чтения, теорией и практикой библиотечного дела, постановкой самообразования и его руководством, анализом читательских интересов, рекомендательной библиографией и ещё многими проблемами, связанными с книгами. Именно он ввёл в обиход библиотекарей и библиографов понятия «книжное ядро», «рекомендательная библиография», им впервые в практике изучения чтения использовались социологические и психологические методы исследования. Если подходить к научному творчеству Рубакина с современных позиций, то можно сказать, что он заменил собой целый научно-исследовательский институт. В предыдущем материале уже упоминался его библиографический труд «Среди книг» (1911–1915). Дополнительно можно назвать следующие работы: «Практика самообразования», «Этюды о русской читающей публике», «Психология читателя и книги», «Что такое библиологическая психология» и пр. При этом он вёл обширную переписку. Находясь с 1907 г. в эмиграции, Рубакин поддерживал постоянный контакт с Россией. Ему писали не только учёные и образованные люди, но и представители других социальных слоёв. Ведь его книгами зачитывались, почти как романами. И на все возникавшие у читателей вопросы он старался ответить, дать конкретный совет. В своих «Автобиографических заметках» Н.А. Рубакин писал, что всю свою жизнь он посвятил борьбе с гнуснейшим видом неравенства – неравенством образования. Для этой борьбы он избрал девиз – «Да здравствует книга, могущественнейшее орудие борьбы за истину и справедливость».³⁵

Широкий интерес к библиографии показал необходимость подготовки профессиональных специалистов в данной области. При Петербургском (1906) и Московском (1907) университетах создаются студенческие библиографические кружки. Петербургское общество библиотековедения в 1906 г. поднимает вопрос об учреждении при университетах кафедр библиотековедения и библиографии. Аналогичное решение принимает и Всероссийский съезд по библиотечному делу (1911). Однако только в 1913 г. Н.М. Лисовский начал читать лекции по книговедению на кафедре русской словесности филологического факультета Петербургского университета. С 1916 г. параллельно Лисовский преподаёт тот же курс в Московском университете. Лекции по библиотековедению и библиографии с 1913 г. стали читать также и на годичных курсах библиотекарей при Московском народном университете им. А.Л. Шанявского.³⁶

Однако по-настоящему профессиональная подготовка библиотекарей-библиографов началась лишь в 1930 г., когда был создан Московский библиотечный институт. Несмотря на идеологические издержки, советский период, включивший в себя почти весь ХХ век, многое дал для развития библиотечно-библиографического дела в стране. Это касается и вопросов практической деятельности, и теоретических разработок. Отечественная библиография прошла ряд этапов своего развития: от любительско-филологического (ХIХ – нач. ХХ в.) до информационно-технологического (конец ХХ в.). 30–60-е годы ХХ в. дали возможность успешно развиваться истории библиографии. Как ни странно, считалось, что именно эта область относительно свободна от директивного давления партруководства, хотя без ссылок на классиков марксизма-ленинизма не обходилась ни одна работа. История библиографии подарила нам таких учёных, как Н.В. Здобнов, Е.И. Шамурин, К.Р. Симон, М.В. Машкова и др., по учебникам которых училось не одно поколение студентов. 70–90-е годы – это время теоретического осмысления библиографического опыта и появления новых имён учёных-библиографоведов, таких как А.И. Барсук, О.П. Коршунов. В.А. Фокеев, А.В. Соколов, Э.К. Беспалова, А.А. Гречихин, Н.А. Сляднева, Л.В. Астахова...³⁷ Хотелось бы только, чтобы, развивая теоретические воззрения на библиографию и осмысливая новые информационные ресурсы, наши учёные не забывали о библиографах-практиках, чтобы те не стали в скором времени таким же анахронизмом, как античные библиографы-переписчики книг.