Святой Праведный Алексий Московский (Мечёв) (1859–1923)

О своем рождении отец Алексий рассказывал так: когда наступили роды, покойная мать почувствовала себя очень плохо. Роды были трудные и так затянулись, что родильница была близка к смерти, за благополучный исход доктора не отвечали. В горе и тоске Алексей Иванович, отец батюшки, который служил регентом митрополичьего хора, поехал в Алексеевский монастырь к обедне, которую служил сам святитель Филарет. Алексей Иванович вошел в алтарь и стал молиться, полный печали. Святитель, горячо любивший регента своего хора, заметил Алексея Ивановича и, подзывая к себе, благословил и спросил: «Что ты сегодня такой печальный? Что у тебя?» – «Ваше Высокопреосвященство, жена в родах умирает». – «Бог милостив. Помолимся вместе. Все будет хорошо. Родится мальчик. Назови его Алексием, в честь святого Алексия, человека Божия, сегодня ведь как раз память его в Алексеевском монастыре». Когда, отстояв обедню, Алексей Иванович вернулся домой, то его встретили с радостью: родился мальчик, – это был отец Алексий.

Отец Алексий всегда с живейшей благодарностью, иногда со слезами вспоминал заботу и ласку святителя Филарета к их семье, и к нему самому, маленькому мальчику. Митрополит находил время и охоту входить во все нужды и заботы их семьи. Отец Алексий чтил в святителе Филарете великого подвижника, вдохновенного проповедника, и особенно святителя, полного любви и жалости к низшим себя, несмотря на кажущуюся его замкнутость и даже суровость.

В характере отца Алексия были подлинно Филаретовские черты: как тот, так и другой были необыкновенно, до безжалостности требовательны к себе и исполнительны во всем, что касалось их служения и долга. Оба были великие воздержники. Про святителя Филарета известно, что, будучи наделенным острой наблюдательностью, он замечал мгновенно все погрешности и опущения при его служении, но, в отличие от многих достойных служителей Церкви, никогда никому не делал никаких замечаний в церкви, не желая смущать служителей алтаря. Также поступал и отец Алексий. Великолепный знаток устава и службы, он все замечал, все видел, все погрешности, ошибки и опущения в службе, особенно у той молодежи, с которой служил за последние годы (и любил служить с ними), но было такое впечатление, что он ничего не видит и ничего не замечает. Через много времени, в удобные и наиболее благоприятные для того минуты, он скажет бывало и поправит. Ошибки же слишком вопиющие, или отражающиеся на ходе богослужения, поправлял сам и незаметно для ошибившегося и тем более для богомольцев: сам запоет как надо, сам совершит то, что нужно сделать другому.

Вскоре после начала служения отец Алексий в величайшем горе приехал к святому праведному Иоанну Кронштадтскому – он был поражен смертью жены, оставшись с маленькими детьми на руках, в бедном приходе, в развалившемся гнилом доме. Он жаловался на свое горе святому праведному Иоанну и просил указаний как быть, что делать и чем помочь. Отец Иоанн сказал ему: «Ты жалуешься и думаешь, что больше твоего горя нет на свете, так оно тебе тяжело. А ты будь с народом, войди в его горе. Чужое горе возьми на себя и тогда увидишь, что твое горе маленькое, легкое в сравнении с тем горем, и тебе легко станет». Отец Алексий так и сделал: он принялся за «разгрузку» чужого горя. Тогда же отец Иоанн указал ему на первое и сильнейшее средство к излечению горя – молитву. Праведный Иоанн Кронштадтский рассказал отцу Алексию, что когда он был еще совсем молодой, никому не известный священник, на площади ему встретилась неизвестная женщина и сказала: «Батюшка, у меня сегодня решается такое-то дело, помолитесь обо мне». – «Я не умею молиться», – смиренно отвечает святой праведный Иоанн. – «Помолитесь, – настаивала женщина, – я верю, по вашим молитвам Господь пошлет мне». И святой праведный Иоанн Кронштадтский, видя, что она возлагает такие надежды на его молитвы, еще более смутился, утверждая, что он не умеет молиться, но женщина заметила ему: «Вы, батюшка, только помолитесь, я вас прошу, как там умеете, а я верю, Господь услышит». Почти принужденный женщиной отец Иоанн согласился и стал поминать ее за проскомидией и литургией, где только мог. Через некоторое время он опять встретил эту женщину, и она сказала ему: «Вот вы, батюшка, помолились за меня и Господь послал мне по вашим молитвам, чего я просила». Этот случай сильно повлиял на отца Иоанна, он понял силу иерейской молитвы. Отец Алексий много раз повторял этот рассказ праведного Иоанна Кронштадтского и этот совет, которому он следовал всю свою жизнь, в котором видел высшее руководство для пастыря и к следованию которому непрестанно звал всех.

«Я помолюсь», это был его неизменный ответ всем и всегда на всякую просьбу, на всякое горе, скорбь, беду, недоумение, сомнение, надежду, радость, на все и всегда: «Я помолюсь». Он верил непоколебимо, свято, глубоко в силу, дерзновение, всемогущество молитвы, – во всеобщую ее доступность, во всегдашнюю помощь.

В начале своей деятельности в московском храме святителя Николая в Клениках он говорил: «Восемь лет я служил литургию каждый день при пустом храме», – и прибавлял с грустью: «Один протоиерей говорил мне: как ни пройду мимо твоего храма, все у тебя звонят. Заходил я в церковь – пусто. Ничего не выйдет у тебя: понапрасну звонишь». А отец Алексий продолжал служить непоколебимо и пошел народ.

Он жил на людях, посреди людей и для людей, никогда, кажется, не бывал один. Всегда с людьми и на глазах у людей. И однако редко, редко, кто имел столько тайного и таимого, как отец Алексий. Никто не знал и никогда не узнает, скольким он помогал и скольких он обнимал своей любовью: это была его тайна.

«Я неграмотный», – часто говорил он, когда слышал и примечал у кого-нибудь нечто холодное, умовое в мысли, религиозном сочинении, разговоре, и этим возврашал к чему-то более теплому, действительному, более истинному и насущному. Ум же у него был глубокий, светлый, способный все понять. К нему шли советоваться и делились с ним, плакали священники, ученые, писатели, художники, врачи, общественные деятели, и «неграмотный» их понимал. Отца Алексия ни на минуту нельзя представить без людей, без толпы, которая обступала его и жужжала вокруг него как пчелы, и дети особенно; при выходе из храма его рука уставала благословлять, а от любящего и ласкового напора толпы ему становилось тяжело дышать и приходилось провожать его через толпу, чтобы он мог пройти.

Пастырь должен «разгружать» чужую скорбь и горе. Это и делал он в течение всей своей жизни. Иногда после такой разгрузки «разгруженный» выходил от батюшки в слезах, но с просветленным и умиленным лицом, или без слез, а с одним открытым обновленным взором, выйдет точно поднявшись, прибавив росту. А батюшка, «разгрузчик», сидел в своей келье – и на нем не было лица. Оно полно безграничной сочувственной скорби, в глазах слезы, голос прерывается от них, голос делается каким-то бесконечно мягким, ласкающим, тихим и, вместе с тем, глубоко скорбным. «Вот, – скажет, – была у меня...» – назовет местность, откуда была, и расскажет страшную страницу жестокого горя, столь обычного, нами и не замечаемого, особенно горького, женского горя. Казалось, нечем помочь, муж бьет, дети бьют, муж почти преступник по отношению к семье, дети воры, муж в церковь даже не пускает – украдкой сбежала; все в душе у нее оплевано, избито, все тело болит от побоев и непосильного труда; чуть ли не из петли вынули ее. Петля или прорубь на уме или еще хуже: «убью его». И все это отец Алексий взял на себя – прибавилось новое имя в его молитвах, прибавилась новая вечно памятуемая скорбь в его сердце, прибавилась новая молитвенная забота: лишний раз упорно, постоянно стучать за нее к Богу, за какую-нибудь скорбящую рабу Божию Параскеву. Прибавился тяжкий груз на его больном сердце и любовью болеющей душе. А ей сказано кратко и весело: «Бог милостив, все обойдется, буду молиться за тебя», – и вместе с просвиркой, иконкой и листочком ей отдано дорогое, драгоценное веселье, накопленное молитвой и трудом. Она ушла веселая. Она никогда не узнает, что груз, ею оставленный, бесконечно тяжел.

Нельзя было не привыкнуть за частое служение с ним ко множеству имен, поминаемых им на проскомидии, во время Херувимской, при преложении святых Даров, на заздравных ектениях, в молитвах Богоматери и святителю Николаю (это были вставки, не предусмотренные текстом молитвы, но предусмотренные его любящим и пекущимся сердцем), за водосвятием; служащие с ним привыкли настолько ко множеству поминаемых им имен, что многие из них и сами знали наизусть, но всегда и неизменно прибавлялись в них целые потоки новых имен – а каждое новое имя для него значило – новая слеза, новая горячая молитва, новый вопль к Богу о помощи, помиловании и прощении. Иногда он совершал проскомидию часа полтора и даже больше, вычитывал один, с помощью сослужащих и даже с помощью молящихся в алтаре мирян, целые тетради имен; заздравная ектения на литургии при его служении превращалась в целый поток молитв, плескавшийся безчисленными именами болящих, скорбящих, заблудших, заключенных, путешествующих. Имена эти – для большинства молящихся только имена – жили в нем, как живые существа, наполняя сердце скорбью, горем и печалью, и редко радостью и благодарностью к Богу за милость и счастье. Но это все было только частью его «разгрузки». Он посещал разваливающиеся семьи, приносил мир в семью, ибо он приносил с собой только любовь, только всепрощающее понимание каждого и всех: для него не было виноватых, и оттого виновные молча и тайно начинали чувствовать свою вину. И не виня их, он виноватых обращал к любви и прощению; шуткой, народным словцом для всех понятным и близким. Он рассеивал тучи, низко ходившие над семьей, тучи злобы, будничного, мелкого, самого могучего вседневного зла. Усталый, измученный возвращался он из какого-нибудь московского, а иногда из за-московского захолустья, а дома его ждал накопившийся за его отсутствие народ. Он тотчас начинал прием, новую разгрузку, не отдохнув от только что совершенной. А какого труда стоила «разгрузка» какого-нибудь профессора или современного общественного деятеля, художника, писателя, которых только безысходное отчаяние кидало в его комнатку! Самый приступ к «разгрузке» требовал несколько часов, и совершенно исключительного, душевного, духовного и умственного подвига и труда; «разгрузка» длилась зачастую годами, ибо на место грузов, только что разгруженных отцом Алексием, жизнь нагружала новый тягчайший груз, а сгибавшийся под ним уже привычно и неизменно шел к отцу Алексию, и отказа не было никому никогда.

Он горячо любил и чтил настоятеля оптинского скита отца игумена Феодосия и обоюдно был глубоко чтим этим благодушным, любящим, тихо-величавым старцем. Карточка отца Феодосия стояла на столе у него. Отец Феодосий приехал как-то в Москву, посетил храм отца Алексия и сказал ему: «Да, на все это дело, которое вы делаете один, у нас в Оптине несколько человек понадобилось бы. Одному это сверх сил. Господь вам помогает».

О преподобном Анатолии Оптинском батюшка отзывался с такой любовью, с таким признанием и с таким благоговением, как ни о ком из живущих подвижников и духовных отцов. «Мы с ним одного духа», – много раз говорил он. Связь его с преподобным Анатолием была неразрывна и глубока, хотя у отца Анатолия он был только один раз. Между ними было общение, которое, шутя, близкие называли «беспроволочный телеграф».

Отец Алексий был Оптинский старец, только живущий в Москве. У него была живая связь с оптинцами – духовными и светскими питомцами оптинского духа и поучения. Из всех русских монастырей в глазах отца Алексия Оптина пустынь была высшим, совершеннейшим очагом истинного подвижничества и старчества – этого святого иноческого пастырства.

◊ При скорбях нужно не роптать и не спорить с Богом, а с благодарностью к Нему молиться. Господь не так, как люди; люди, если что-либо от кого потерпят, стараются отплатить, но Господь и в скорбях старается нас исправить. Если бы мы знали, как терпят другие, то не роптали бы.

◊ Со слезами прошу и молю вас: будьте солнышками, согревающими окружающих вас.

◊ Будьте теплом и светом для окружающих; старайтесь сперва согревать собою семью, трудитесь над этим, а потом эти труды вас так завлекут, что для вас уже узок будет круг семьи, и эти теплые лучи со временем будут захватывать все новых и новых людей и круг, освещаемый вами, будет постепенно все увеличиваться и увеличиваться; так старайтесь, чтобы ваш светильник ярко горел.

◊ Господь говорит: «доколе Я в мире, Я – свет миру», – этим Он говорит, что наш долг – светить другим. А между тем, мы сами ходим во тьме, не только уж не светим другим, поэтому мы должны обращаться к Господу, просить у Него помощи, потому что мы, как бы сильны ни были, какие бы преимущества ни имели, мы все-таки без Бога – ничто; и потом у нас великое множество грехов и потому сами мы не можем достигнуть того, чтобы светить и согревать других. И Господь зовет нас в Свою Церковь и говорит: «Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы», – перестаньте надеяться на свое «я», ищите помощи у Меня. В такое время тяжелое можно ли говорить, что смерть далека от нас, нет... ко многим из нас [она] очень и очень близка. Так спешите же исполнять свой долг, к которому призвал вас Господь, потому что, как Он Сам сказал, когда наступит ночь, тогда никто не может делать; всему, что мы ни делали доброго или злого, – всему конец. Поэтому спешите понять, в чем ваш долг, который мы должны исполнять со страхом и трепетом, какой вам дан талант от Господа.

А мне хочется плакать, и плакать, и плакать, видя, как многие из вас дожили до седых волос и не увидели своего долга, как будто не было никакой благодати, ничто их не касалось, как будто они были слепы от рождения. Нельзя же злоупотреблять милосердием Божиим без конца, проводить время в превозношении, злобе, ненависти, вражде. Господь зовет: «Приидите ко Мне, пока вы живы, и Я успокою вас».

◊ Бывают минуты, когда очень хочется какому-нибудь человеку помочь, это несомненно Господь располагает так сердце на спасение другого; только будьте чистыми сосудами, чтобы Он мог через вас действовать и иметь орудием в Своих руках.

◊ Господь и со Креста не сердится, простирает к нам руки и зовет нас. Хотя все мы Его распинаем, но Он есть любовь и готов все нам простить. У нас иногда считается простительным, когда устанешь, раздражиться, или еще что (себе позволить), но при каких бы ты обстоятельствах ни находился; как бы ты ни устал или ни был болен, ты должен делать только так, как заповедовал Христос.

◊ Всех объять любовью может только Господь, а поэтому полюбить всех мы можем только через Христа. Господь так полюбил человека! Мало того, что создал его, хотел дать ему счастье, радость, блаженство, Он Сам же был нянькой его, матерью любящей... Люди забыли Его, отошли от Него, Он Сына Своего дал нам и подарил нам небо... «Вы забыли, что – на небе, вы забыли, что там за жизнь, так вот, смотрите, – там – любовь». И Господь это показал, и в Нем это мы видели.

◊ Случаев нет на земле; все от Господа, все наши встречи не случайны. Господь нас сталкивает с людьми не напрасно. Мы вот все относимся к людям, встречающимся с нами в жизни, равнодушно, без внимания, а между тем, Господь его к тебе приводит, чтобы ты дал ему то, чего у него нет; помог ему; конечно, не в материальном смысле, но более широком: научил любви, смирению, кротости, словом, привел бы ко Христу своим примером. Если ты ему откажешь, ни в чем не послужишь, то помни, что он все-таки не будет лишен этого. Господь дает тебе случай сделать добро, приблизиться к Нему; если ты не хочешь, Он найдет другого человека, который даст требующему должное и нужное ему. Не надо сердиться на тех, которые тебя оскорбляют, они ведь ради своей злобы, ненависти и так удаляются от Бога, теряют, значит, все, потому что без Бога на что же годен человек, а тебе Господь дает случай спасти их, если сводит тебя с ними; а если так, значит, они ведут тебя к Господу, в рай, к блаженству, можно ли сердиться на них? Господь так любит нас, так благ к нам, так внимателен, что все эти «случаи» – встречи с разными людьми – не случай, а это все Господь через других людей действует; например: у нас есть обычай обращаться за советом к старцам, это прекрасный обычай. Ведь старец не сам от себя действует, а через него действует Христос. Примеров тому, что по слову старца все устраивалось как следует, без числа. Ясно, что здесь действует Христос. Бывает желание кому-нибудь помочь, или вот хочется сказать ласковое слово... Почему, да мало ли почему, расположение такое, лицо понравилось или еще что-нибудь, а потом, глядишь, это не случайно. Но нужно хранить себя, быть чистым сосудом, чтобы Господь мог свободно располагать человеком (и Ему бы не мешали злые страсти, которые всегда противятся добру) для спасения других.

◊ Господь так близок ко всем нам, так нас любит, что всегда готов помочь нам. Поэтому, когда нападают помыслы, обратись ко Господу; чувствуешь, закипает злоба, ненависть к кому-нибудь, воззови к Божией Матери: «Владычице, помоги мне, я немощен, я не могу, мне хочется быть добрым, помоги же мне», – сердечно, слезно помолись, а потом, знаете, как мать, со всех ног бежит к ребенку, когда он заплачет, что-нибудь с ним случится, так Господь нас любит и всегда поможет. А о немощных, грешных, слабых Он особенно печется, как мать слабого ребенка больное дитя особенно любит и заботится о нем, так и Господь. Ведь Он пришел не праведников, а грешников спасти. Он всех зовет к Себе: «Приидите ко Мне вси», ко всем протягивает руки, всех обнимает.

◊ Господь так любвеобилен и благ, так о нас печется, что мы должны бы всю свою жизнь отдать Ему без остатка.

◊ Со смирением диавол не может бороться. А у нас его и нет, мы все думаем о себе, все стараемся устроить свое счастье сами, ставим себя на место Бога; а всякий гордый человек – несчастный человек, он удаляется от Бога; поэтому святые избегали чести, боясь, что они загордятся и удалятся от Господа, перестанут служить Ему, а начнут служить своему «я». Так вот, чтобы этого не было, надо следить за собой, каждый вечер вспомнить, что случилось днем, и записать, например: хотел раздражиться, но помолился и Господь отстранил это, Господи, прости мою злобу и тому подобное. Так потом мы увидим, что Господь всегда нам помогает.

◊ Мы должны подражать любви Божией. Случай сделать кому-нибудь добро – это есть милость Божия к нам, поэтому мы должны бежать, стремиться всей душой послужить другому. А после всякого дела любви так радостно, так спокойно становится на душе, чувствуешь, что так и нужно делать, и хочется еще и еще делать добро, а после этого будешь искать, как бы мне кого еще обласкать, утешить, ободрить. А потом в сердце такого человека вселится Сам Господь: «Мы приидем и обитель у него сотворим». А раз Господь будет в сердце, такому человеку нечего бояться, никто ему ничего не может сделать.

◊ Сила воли нужна, а она у нас не воспитана. Ребенок, например, при соблюдении постов, привыкает делать, как должно, вырастает у него сила воли и укрепляется, ему уже ничего не стоит сделать все.

◊ Мы должны «разгружать» друг друга, когда видим, что человеку тяжело; нужно подойти к нему, взять на себя его груз, облегчить, помочь чем можно, так поступая, входя в других, живя с ними, можно совсем отречься от своего «я», совсем про него забыть. Вот когда мы будем иметь это и молитву, тогда мы нигде не пропадем, куда бы мы ни пришли и с кем бы мы ни встретились.

◊ У меня мать, несмотря на то, что нас самих было шесть человек в двух комнатах, когда у нее умер муж ее сестры, она, не задумываясь, берет 5 человек сирот и относится к ним даже лучше, чем к нам. Эта любовь, этот пример на всю жизнь на меня подействовали. После, когда отец поступил на службу, имел большую квартиру, все-таки у нас всегда было полно народу – и братья, и сваты и все; и все всегда находили приют, шли и знали, что будут успокоены, всегда принимались с радостью, так что я, оканчивая курс ученья, не имел отдельной комнаты, приходилось ночью вставать, чтобы готовиться к ответу. Но это все дало мне хороший пример на всю мою жизнь. Жизнь с народом, в народе – моя душа, я счастлив здесь. Не могу видеть, когда кто плачет, у кого какое горе, стрелой летишь туда, хочется с ним вместе плакать. Всем этим я обязан моей матери.

◊ Все наши встречи не случайны. Господь как бы говорит: «Вот твоя земля, твой участок, твоя нива, возделай ее. Окружающие люди, вот где ты должен трудиться».

◊ Никогда нельзя сказать, что ты уже застрахован от греха. Как часто было то, что многие святые, когда, казалось, уже победили грех, опять в него впадали (преп. Иаков Постник).

◊ Каждый дом есть домашняя церковь имени тех святых, имена которых носят живущие в нем.

◊ Истинно и твердо верующий, входя в общение с Господом, приобретает любовь Божественную. В общении с Господом объединяются семьи и государства.

◊ Где бы мы ни были, должны светить другим: исповедывать Господа и этим привлекать к Нему других.

◊ Для твердо верующего и живущего по Богу не страшно ничто.

Мы не терпим разных лишений, скорбей, уязвления нашего самолюбия и не благодарим Господа за то, что Он способствует этим нашему духу расти.

◊ Господь хочет, чтобы мы были святыми, чистыми.

◊ Чем больше человек вдумывается во все, тем ближе он к Господу.

◊ Вы связуетесь навсегда браком. «Тайна сия велика есть». Вы должны соединиться воедино: «Аз же глаголю – во Христа и Его церковь». Муж должен любить жену до положения живота за нее, и жена, видя такую любовь, должна соответствовать мужу. Каждый из брачующихся должен отказываться от себя и прививать другому добро, а добро прививается только любовью. Все мы люди-человеки, не с небес пришедшие, все имеем недостатки и поэтому не должны недостатки других вменять им, а относить к воспитанию: если родители не смогли им этого дать, то они имеют право на наше снисхождение, на сочувствие.

◊ Ни богатством, ни связями не спасетесь.

◊ К чему Господь ни призовет, как бы это тяжело ни было, должно принять спокойно.

◊ Истинный, твердо верующий христианин не боится перекреститься, проходя мимо церкви, не боится войти в церковь – нет ли, мол, там знакомых, не увидел бы кто.

◊ Господь заботится обо всех и сильным велит поддерживать слабых.

◊ Как мы оскорбляем Господа, попирая все святое, не боимся предстать Господу. Вертится человек в суете, но когда настанет последняя минута, видит, что все кончено, возврата к жизни нет, все, чем наслаждался, делается противным. На земле есть лекарство от ожогов, но когда совесть проснется, и жечь начнет и мучить, и мучить будет без конца и никаких лекарств нет... Дай Бог, чтобы спокоен и безболезнен был переход каждого из вас в загробную жизнь, чтобы было сознание, что Господь призывал в жизни к Себе, ко спасению, и я исполнил свой долг, я не прилеплялся ни к чему здесь, я старался взлететь к Тебе – и вот этот последний полет уже настает.

◊ Входите в положение каждого человека, учитывайте то, кто перед вами, переживайте с другими, старайтесь разгружать других. Это даст вам возможность безболезненно отстать от своего «я». Тогда вы будете страдать за других, как Христос страдал за всех.

◊ Любовь приобретается путем работы над собой, путем насилия над собой и путем молитвы. Как подойти к Господу? Чаще размышляйте о том, что сделал для меня Господь и что Он делает – и что я для Него сделал и будет стыдно взглянуть на крест, на образ Господа: ведь я недостойный... Ты пролил за меня Свою кровь, а я стою ли того?..

◊ Господь каждому дает задание, а его мы можем исполнить только, когда мы будем иметь общение со Христом, уподобляться Ему, а это будет тогда, когда мы будем оказывать любовь Христову.

◊ Не задавайтесь большими заданиями, а делайте то, к чему призовет Господь.

◊ Ты расстроен, он расстроен, все расстроены... А Христос о Своем расстройстве никому не говорил, всех утешал только.

◊ Когда видишь что хорошее в ком, надо стараться собирать. Как я, бывало, где был, видел хорошие обычаи, думал: ах, хорошо бы нам это ввести.

◊ Когда человек начинает жить по-Божьи, следить за собой, враг сейчас же начинает восстанавливать против него других людей.

◊ Нужно постоянно следить за собой. Чем ближе подходим мы к Богу, чем дольше работаем, тем дольше должны мы смиряться и больше приписывать все Богу, бодро смотреть за собой, а не спать; никогда нельзя успокаиваться, если в одном месте одержали победу. Нельзя говорить: «Ну, теперь я застрахован от греха, уже все сделал, можно быть покойным». Господь по Своей любви к нам, желая нас еще более укрепить, сделать осторожнее и искуснее, попускает после первого другие искушения, еще более сильные, поэтому надо следить за собой, а не засыпать.

◊ Господь никогда не оставит человека, как бы низко он ни пал. Он употребляет все средства к тому, чтобы поднять его и спасти, и нельзя никогда говорить, что я уже ничего не могу сделать.

◊ Исповедь помогает человеку каяться, помогает еще больше почувствовать то, что ты сделал... Если бывает, что к друзьям появляются злые чувства, то это враг несомненно желает поссорить, разъединить. Нужно скорее помолиться за другого человека и вспомнить, привести себе на память то, что есть в нем доброго, хорошего. Господь попускает иногда пасть человеку, чтобы он сделался еще более внимательным и смиренным, как апостол Петр отрекся от Господа и потом всю жизнь плакал, так что, по преданию, у него глаза всегда были красны от слез. А ведь он после утвердил и прочих апостолов.

◊ Если к молитве примешиваются недолжные мысли и чувства, то помолись: «Иисусе Сладчайший, я сознаю свою немощь, прости мне».

◊ Любить всех – легко сказать... Полюбить всех есть дело жизни и опыта, и опыта не малого.

◊ – Как достигнуть смирения?

– Чаще входи в себя... Считай себя хуже всех.

◊ Все вы горячие... Я вот предлагаю одно средство, может быть, последнее: все вы знаете, что я вас люблю всех и все ваши переживания для меня все равно, что мои собственные, или моего сына или дочери... Так вот, когда вам захочется кого-нибудь обидеть, что-нибудь сказать, вспомните меня.

◊ А за зло надо платить добром. Часто бывает, что эти люди говорят нам то, чего мы сами-то за собой не замечаем.

◊ Как мы должны молиться, чтобы наша молитва была угодна Богу: во-первых, с верою (исцеление бесноватого), вовторых, со смирением (как мытарь), в-третьих, с постоянством и терпением (как хананеянка; притча о неправедном судии и бедной вдовице).

◊ Бог не исполняет нашей молитвы оттого, что просимое не принесет пользы.

◊ Нужно внимательно следить за мыслями, потому что если только мы остановимся вниманием на этом, то уже падение близко. Так пала тридцатилетняя девушка только потому, что остановилась на этом вниманием.

◊ За собой следить надо. Как видишь, что подходит прилог оскорбить, сказать колкость, сейчас же его прогнать, а то потом пойдет желание, а за ним дело.

◊ Подходя к исповеди, должно сознать то, что грешен я, виноват, до мелочей рассмотреть со всех сторон все так, чтобы это опротивело, почувствовать благость Божию: Господь пролил за меня кровь, заботится обо мне, любит меня, готов, как мать, принять меня, обнимает меня, утешает, а я все грешу и грешу. И тут уж, когда подойдешь к исповеди, то каешься Господу, распятому на кресте, как дитя, когда оно со слезами говорит: «Мама, прости, я больше не буду». И тут есть кто, нет ли, будет все равно, ведь священник только свидетель, а Господь все грехи наши знает, все мысли видит, Ему нужно только наше сознание себя виновными; как в Евангелии Он спросил отца бесноватого отрока, с которых пор это с ним сделалось. Ему это было не нужно, Он все знал, а Он это сделал для того, чтобы отец сознал свою виновность в болезни сына.

◊ В какой грех ни впал бы ты, кайся, и Господь готов принять тебя с распростертыми объятиями.

◊ Будь во всем, как дитя: и в вопросах веры, и в вопросах жизни.

◊ Следи за собой. Хочешь жить духовной жизнью, – следи за собой. Каждый вечер просматривай, что сделал хорошего и что плохого, за хорошее благодари Бога, а в плохом кайся.

◊ Когда тебя хвалят, а ты замечаешь за собой разные недостатки, то эти похвалы должны ножом резать по сердцу и возбуждать стремление к исправлению.

◊ Поменьше философии, побольше дела, и так в жизни первое развито в ущерб последнему.

◊ Относительно нечистых помыслов будь осторожнее.

Замечаешь поползновение к греху, положи два поклона Владычице с молитвой: «Пресвятая Богородице, молитвами родителей моих, спаси меня, грешнаго». – Дух родителей твоих сольется в молитве с духом твоим.

◊ Евангелие читать надо внимательнее.

◊ Так как молитва «Отче наш» есть сокращенное Евангелие, то и подходить к ней нужно с должным приготовлением.

◊ Постясь телесно, постись и духовно, не дерзи никому, а особенно старшим, этот пост будет выше телесного.

◊ Трудись над воспитанием своих младших братьев и сестер; влияй на них примером и помни, что если в тебе есть какие недостатки, они их легко могут перенять. А Господь потребует у тебя отчета в этом деле.

◊ Непосильных подвигов брать на себя не должно, но если на что решился, то должен исполнить во что бы то ни стало. В противном случае раз не исполнишь, другой, третий, а там будешь думать, зачем ты и делал-то это, так как это совершенно напрасно.

◊ Никогда не обращайся с Евангелием, как с гадательной книгой; а если явятся какие-нибудь важные вопросы, посоветуйся с более сведущими людьми, а то у меня тут была одна учительница, так она и записочки иконам кладет.

◊ К чтению Евангелия надо подходить с молитвенным настроением.

◊ Построже, построже, в духовном посте: то есть учись владеть собой, смиряйся, будь кроток.

◊ Когда видишь кругом себя что-либо нехорошее, посмотри сейчас же на себя, не ты ли этому причина.

◊ Какое мы имеем право презирать других?..

◊ Когда нападают на тебя нехорошие мысли, особенно в храме, представь себе, пред Кем ты предстоишь, или открой свою душу, скажи: «Владычице, помоги мне».

◊ Если, прикладываясь к образу, смущаешься какими-нибудь (маловерными или другими) помыслами, молись до тех пор, пока они не исчезнут.

◊ Надо считать себя хуже всех. Хочешь раздражиться, отомстить или другое что сделать, скорее смирись. Мы должны спасать себя и других, а для этого нужно знать себя и других. Строже следить за собой, а к другим быть снисходительнее, изучать их, чтобы относиться к ним так, как требует того их положение, характер, настроение; например, человек нервный или необразованный, а будем требовать от одного спокойствия, от другого деликатности, или еще чего-нибудь, так это будет безрассудно; и мы должны строже следить за собой.

◊ Ежедневно, как матери, кайся в грехах твоих Божией Матери.

◊ Надо быть умереннее в еде, а то ведь чревоугодие вредит пищеварению. Даже воду нужно употреблять в умеренном количестве.

◊ Если появляются маловерные помыслы, особенно перед причащением, скажи сейчас же: «Верую, Господи, помоги моему неверию».

◊ Желай счастья всем, и сама будешь счастлива.

◊ Против тщеславия: делать добро есть наш долг.

◊ Относительно письменной исповеди. Недостаточно того: перечислил все грехи – и конец, и ничего не получилось; а нужно, чтобы грех опротивел, чтобы все это перегорело внутри, в сердце, когда начнешь вспоминать... И вот тогда-то уж грех нам будет противен, и мы уже не вернемся к нему, а то тут же и опять за то же. – Вопрос: «А если забудешь?» Ответ: «А если что больно, того не забудешь; где у меня болит, тут я и укажу».

◊ Всегда надо говорить правду, а если принуждают сказать ложь, то надо поговорить с человеком и повернуть дело так, чтобы спасти того, кто заблуждается, заставляя это делать; например, я никогда не лгал и лгать не буду, а если тебе так нужно, то я, пожалуй, сделаю это, только если возьмешь это на себя, и тому подобное.

◊ Не надо осуждать других; в чужом доме, если подадут что скоромное в постный день, не надо пренебрегать и отказываться. А дома можно восполнить этот пробел усилением либо телесного поста, а главное – духовного: то есть не раздражаться, не осуждать и прочее.

◊ Во всем так надо поступать: вот нужно что-нибудь сделать – сейчас вспомни, как бы тут поступил Иисус Христос, пусть это будет для тебя руководством во всем. Так постепенно все нехорошее, греховное будет отступать от тебя.

◊ Ничего не благословляю говорить такого, что может о других распустить нехорошую молву; а назидательное и полезное – долг наш говорить.

◊ Живешь больше умом, мыслию, плохо развито сердце, нужно развивать его: представляй себя на месте других.

◊ Если бы так легко было спасаться, так давно бы мы все были святыми.

◊ К окружающим нас мы должны относиться со всяким вниманием, а не небрежно, тогда и Господь, видя наше внимание, и нам окажет внимание.

◊ Нехорошие мысли надо гнать, они нежелательны.

◊ В храме подальше становись от тех, которые любят разговаривать.

◊ Если хочешь раздражиться, дерзость сказать, сейчас же вспомни: нет, мол, я не должен.

◊ Бодрее нужно быть духом.

◊ Твердости воли нет у тебя, а теперь-то и нужно развивать твердость воли. (Была сильная голодовка.)

◊ Не смей, не смей гордиться, гордиться ничем: одну сотую долю видишь за собой, а девяносто девять не видишь.

◊ Как только начнут появляться мысли нехорошие, если одна, начинай молиться, а если не одна, бери какую-нибудь книгу серьезную или начинай какое-нибудь дело.

◊ Легкомыслие пора отбросить, надо относиться ко всему серьезно.

◊ Надо маму успокаивать, не доводить до нее ничего. Почтительность к ней есть самая первая обязанность. И каждый вечер непременно проверяй себя. Ну, уж если провалишься, чтонибудь случится, ну положи три поклончика, – Божией Матери, проси у Нее прощения.

◊ Мысли нехорошие гони чтением, труд физический тут нужен. Представляй себя на Голгофе, вот крест перед тобой: (батюшка протянул руки в стороны...) кровь течет... Говори мыслям: духовный отец, мол, не велел вас слушать.

◊ Воскресший Господь требует нашего воскресения.

◊ – Очень много вижу в себе гадкого.

– А вот жизнь-то нам для того и дана, чтобы все это из себя выгнать.

– Кажется, что милосердие Божие скоро кончится...

– Милосердие Божие неизреченно.

◊ – Батюшка, я хотела сегодня не причащаться...

– Почему, ты ведь исповедовалась?

– Так, я очень нехорошая...

– Ну а это не твое дело...

◊ – Батюшка, можно мне сегодня не причащаться?

– Почему?

– Так, сердце очень нечисто.

– А когда оно у тебя будет чисто-то?..

◊ – Нехороший сон видела...

– Это бывает от неумеренности в пище, от пустых разговоров; а так как это у тебя всегда бывает, то ты всегда себе и жди этого...

Как проснешься – сейчас же вставай, не накрывайся одеялом.

◊ – Как держаться золотой середины, чтобы не быть угрюмой и излишне веселой?

– Когда видишь, что около тебя человек унывает, придешь, например, к Н., видишь, что она нос повесила, – тогда надо себя взять в руки, быть веселой, ободрить другого, а если все идет гладко, то надо говорить о серьезном, а не болтать; вообще заботиться о пользе других и делать все на пользу другим; и не только дела так располагать, но и слова. Если, например, видишь, что все говорят, ну, давай, мол, и я скажу, а это что же?.. Прежде чем сказать, нужно подумать, – Христа можно вспомнить, как бы Он тут поступил, и потом, как совесть твоя говорит, так и делать, и говорить; вот и будет золотая середина.

◊ – На Пасхальной седмице не надо читать Псалтири, а вместо вечерних и утренних молитв полагаются часы.

– Когда же оканчивать чтение Псалтири?

Батюшка с улыбкой неуверенно заметил: «Кажется, в среду на Страстной неделе кончается Псалтирь...» (Знаток устава; так велико было смирение дорогого батюшки.)

◊ Все чтобы было по порядку, и для еды должно быть определенное время, а если ты поздно пришла и тебе хочется есть, то, конечно, можно, ешь сколько там надо тебе... А вообще, чтобы был порядок.

◊ Человек, истинно любящий, забывает себя совершенно, забывает, что он существует, он думает только о том, как бы другого-то спасти. Надо стараться, чтобы не только действиями, но даже словами не соблазнять другого.

◊ Изволь, изволь бывать в церкви.

◊ Причащаться можно каждую неделю, только воздерживайся от главного греха.

◊ Знаешь свой долг, и нужно его спокойно и твердо исполнять. Иисусову молитву читать нужно. Как о любимом предмете человек всегда думает, так и о Господе должен думать и носить Его в своем сердце.

◊ – Как приобрести любовь к Богу?

– Чаще надо вспоминать, что сделал для нас Господь и что Он делает. Все и житейские дела надо освящать Христом, а для этого и молитва Иисусова. Как хорошо и радостно, когда солнышко светит, точно так же хорошо и радостно будет на душе, когда Господь будет в сердце нам все освящать.

◊ Надо помнить, что, ведь, если Господь всегда смотрит на меня, ведь Он все знает, так как же я поступлю против Него?

◊ – Иногда жаждешь всей душой соединения с Господом в таинстве святого причащения, но останавливает мысль, что недавно причащалась...

– Это значит Господь касается сердца, так что тут уже все эти холодные рассуждения напрасны и неуместны.

◊ – Думается, нужно установить порядок жизни: спать рекомендуется семь часов в сутки (я спала не больше пяти-шести часов), ну, если встаешь в семь часов, значит, отсчитай семь часов назад и ложись так уж; а то это влияет на здоровье.

◊ То, за что взялся, нужно делать во что бы то ни стало.

◊ Если будет кто-нибудь говорить о других плохо, да еще в церкви, нужно просто ответить, что я, мол, сама грешная, что мне еще на других смотреть. В церковь ходим не для разговоров.

◊ В пище умереннее надо быть.

◊ Чем нам с тобою гордиться?.. Грехами?..

◊ К родителям, если у них есть какие недостатки, надо относиться снисходительнее.

◊ – Батюшка, бывает, что утром проспишь, а встанешь, скорее бежишь к обедне и уже дома не молишься?..

– Ну, уж, если так, там, в церкви, помолишься, а то должен быть порядок во всем.

◊ Если кто в церкви будет разговаривать или расспрашивать о чем – скажи на меня и не отвечай.

◊ Непременно утром и вечером надо молиться.

◊ Перед чтением Евангелия перекрестись и скажи: «Господи, вразуми меня, дай мне понять, что тут есть». И после этого бывает, что нечаянно находит как бы какое осенение и начинаешь понимать смысл того или другого; и вот тогда надо взять и записать эти мысли.

◊ Установи порядок во всем, с мамой будь хорошая, с сестрами не ссорься, тетю не обижай. Ну, вот, пока и будет с тебя, а потом мы с тобой еще что-нибудь возьмем.

◊ Порядок чтобы у тебя был во всем... У меня тут был один немец, а у немцев, ведь, знаешь, какой во всем порядок-то, так вот он рассказывал. Были у него там гости... а у него был такой порядок: как 10 часов, так чтобы все были по местам. – Вот подходит время спать ложиться, он и объявляет, что через десять минут огонь будет потушен. Ну, все подумали, что он шутит, никто и не обратил на это внимания. Вдруг – смотрят – темно... А я его спрашиваю: «А как же гости-то?» – «А как хотят, – говорит, – если они такие беспорядочные». Вот он, хоть и немец, а поучиться у него есть чему.

◊ Нападут мысли, гони их: «А я вам не сочувствую, Кресту Твоему покланяемся, Владыко, и святое воскресение Твое славим», – вот и все.

◊ Строже будь к себе. (Разговор шел о воздержании в пище, батюшка был очень серьезен.) Все спишь, смотри не проспи.

◊ Молиться надо по-детски, с твердой верой.

◊ Лишнее поела, значит, нет в тебе никакой разумности, когда даже лишняя чашка воды и та может нас возбуждать.

◊ Царствие небесное нудится и только употребляющие усилие восхищают его, а ты палец о палец не ударишь.

◊ – Чем отличить пост от обычного времени, ведь теперь почти все одинаково: и пост, и нет поста, совсем не чувствуешь поста? (была голодовка).

– Усилить духовный пост.

– Да, ведь, этот пост всегда должен быть?

– Очень хорошую мысль ты провела. Да где уж нам всегда-то, а тут тебя будет мучить, что, мол, я что-то не делаю, и скорее будешь поступать как надо.

◊ Страсти, если хочешь, истребляй теперь же, а то поздно будет. У меня тут одна дама, так у нее страсть – взять чужое; она мне со слезами говорила, что была в одном доме и, вот, ложку серебряную увидела, и когда все ушли, она взяла ее. Теперь мучит это ее, а с собой справиться не может, в привычку у нее это вошло.

◊ Считай себя хуже всех, – да ты и так хуже всех...

◊ Спите вы все, а теперь время исповедническое. Может быть, и мне придется... Я-то готов, а вы-то что тут будете делать?..

◊ (Против вопросов на исповеди по книгам.) У меня тут один рассказывал, что прочел он какой-то грех в книге, и не понял, что это такое, и вот, начал все делать, чтобы узнать какнибудь, что это значит; покупал книжки разные, читал. Наконец, понял и сделался поклонником его (этого греха). Так что я этих вопросов не одобряю; не знаешь, и не надо.

◊ Когда бываешь в чужом доме и подают скоромное, не следует отказываться и тем осуждать других. У меня отец был близок к митрополиту Филарету и вот было так: митрополит Филарет часто бывал у одного там... Раз приходит как-то, застал обед, а пост был. Хозяин сконфузился, не знает, как быть – пост, а у него курица, что ли, там... А митрополит Филарет подошел к столу и сам попробовал все... Вот как они поступали.

◊ – Иногда по уставу не полагается класть земные поклоны, например, до Пятидесятницы и в другие праздники.

– А на это я вот что скажу: иногда чувствуешь, что и на икону-то, на лик Господа смотреть недостоин, как тут не положишь поклона; я вот, например, не могу не поклониться в землю, когда поют: «Поклонимся Отцу и Его Сынови и Святому Духу...» (всенощная под воскресение). Не воздержаться – не грех, а поклон положить – грех?..