Октябрь

Пришлец из Греции, потомок князей Мангутских, по имени Константин прибыл в Москву в 1478 году с невестою Иоанна III, царевною Софиею, но не захотел остаться при дворе великокняжеском и, любя уединение, скорбя о горькой участи своей родины, страдавшей под игом турок, избрал себе скромное место боярина при Ростовском архиепископе Иоасафе, из князей Оболенских. Он считал грехом искать веселой жизни и хотел трудиться и молиться. Когда святитель Иоасаф отказался от кафедры и удалился в Ферапонтов монастырь, на место своего пострижения, сюда вместе с ним перешел и князь Константин. Здесь в молитве и чтении книг он находил покой душе. Это было спустя шесть лет по преставлении преподобного Мартиниана. Константин не желал пострижения иноческого, хотя и уговаривали его блаженный Иоасаф и другие. Явившись ему в сонном видении, преподобный Мартиниан грозил подвергнуть его строгому наказанию за сопротивление доброму совету. «Видел я во сне, – рассказывал он владыке Иоасафу и старцу Филарету, – благолепную церковь с иноками; посреди ее как бы кафедра, и на ней преподобный Мартиниан, с жезлом в руке. “Постригись”, – говорит мне игумен. “Не постригусь”, – отвечал я. “Если не пострижешься, – продолжал он, – буду бить тебя жезлом”, и хотел ударить меня. От страха я проснулся и кричал: “Филарет, Филарет!”» Константин тогда же, по просьбе его, пострижен был с именем Кассиана.

В обители Ферапонтовой жил он недолго и удалился с несколькими братиями в удел доброго Угличского князя Андрея, с которым был дружен еще в мире. В пятнадцати верстах от Углича, на берегу Волги и Учмы, водрузил он крест, и поставил келлии, и по благословению Ростовского архиепископа построил храм в честь Успения Богоматери. Но храм поврежден был разливом Волги. Добрый князь Андрей доставил ему средства построить храм и келлии на новом месте и назначил ему пособие на содержание обители. Это было около 1491 года. «Богоизбранный и знаменоносный отец»²² Кассиан предузнал свое отшествие к Господу, преподал наставление братии, приобщился святых таин и преставился 2 октября 1504 года.

Углицкая летопись, говоря о событиях 1609–1611 гг., пишет: «Жалкие ляхи, ворвавшись в обитель чудотворца Кассиана, встретили здесь немногих граждан; некоторые из них бросились к соборной церкви с намерением выломать двери, но по молитвенному заступлению преподобного Кассиана поражены были слепотою и в ужасе, не зная, куда идти, едва отведены были своими, и все ушли назад». За год до нашествия ляхов достойные видели преподобного Кассиана в белых ризах с горящими свечами в руках, обходящим монастырь свой.

Кассианов Учемский монастырь упразднен в 1764 году, причем церковь сделана приходской для соседних селений. В ней и почивают мощи преподобного Кассиана под спудом.

Один из великих подвижником XIV и XV веков преподобный Павел родился в Москве в 1317 году от благородных родителей. С молодых лет возлюбил он Господа, усердно ходил в храм Божий и благоговейно внимал Святому Писанию; особенно же не пропускал он случая благо- творить бедным; случалось, что, не имея денег, делился он с бедняком и своей одеждой. Благочестивые родители утеша- лись такой добротой сына, но желали, чтобы единственный сын их вступил в брак Павел, двадцати двух лет, тайно оставил родительский дом, не взяв с собою ничего, и скрылся в приволжскую обитель. Здесь, приняв иночество, проводил он жизнь строгую, питался хлебом и водою, трудился днем и ночью, первым являлся в храм и был слугою каждого. За смирение и кротость Бог дал ему дар слез, в которых изливалось его сердечное умиление. Ища опытного наставника, пришел он к преподобному Сергию Радонежскому. Прозорливый подвижник велел новому иноку проходить послушания монастырские; Павел перебывал и в кухне, и в трапезе, везде отличаясь безответным послушанием. По прошествии нескольких лет испросил он у Сергия дозволение жить в уединении. Вдали от обители поселился он в отшельнической келлии и провел в ней пятнадцать лет. О пище он мало думал, пищей служили ему молитва и поучение в Священном Писании. Когда стали посещать безмолвного отшельника братия, это показалось ему тяжко; он так полюбил безмолвие, в нем видел он для себя надежный путь ко спасению. Посему просил он у Сергия благословение идти в пустыню. Великий старец дал ревностному труженику медный крест на благословение. Павел жил несколько времени отшельником в Кирилловой обители; такую же жизнь хотел проводить в Галичской великой пустыни, основанной на Городце преподобным Аврамием Чухломским; но это не понравилось привыкшим к общежитию, и его выгнали из великой пустыни. Но сердце любителя пустыни жаждало совершенного безмолвия и уединения. Переходя с одного места на другое, наконец остановился он в лесу Комельском, над речкой Грязовицей, и избрал себе жилищем дупло старой липы. В нем преподобный Павел прожил три года, славословя Бога вместе с пернатыми; они лишь одни вторили пению дивного отшельника в дебрях безлюдных, куда не проникал до него голос человеческий. Здесь пустынник непрестанно молился Господу, питался травой и кореньями и в безмолвии очищал ум духовным созерцанием.

По особенному внушению Божию преподобный Павел, оставив дупло свое, перешел на реку Нурму, впадающую в реку Обнору, и, полюбив место, сказал: «Здесь покой мой, здесь вселюся!» Там построил он себе хижину, почти такую же тесную, как и оставленное им дупло, и проводил дни свои в бдении и молитве. Пять дней в неделю оставался он вовсе без пищи и пития; только в субботу и воскресенье вкушал немного хлеба и воды. Злые люди однажды связали ему руки и ноги, избили его, ограбили все, что было в келлии, и ушли; Бог послал добрых людей развязать пустынника. При нем поселилось несколько ревнителей благочестия, но еще не было обители иноческой.

Однажды в святую ночь Пасхи преподобный Павел услышал в пустыне своей звон колоколов и увидел свет на том месте, где после поставлена им церковь Святой Троицы.

Между тем на тех же пустынных берегах Нурмы, в четырех верстах от пустыни Павловой, подвизался другой отшельник, преподобный Сергий Нуромский, по преданию, постриженник Афонский. Он пришел с Востока в пределы Московские искать просвещения духовного от великого Радонежского светила. Немало времени провел он под благодатным руководством отца иноков, и немало дивился высокой его добродетели наш преподобный Сергий. Успев в духовной жизни, святогорец Сергий, с благословения русского Сергия, водворился в этой пустыне еще тогда, когда отшельник Павел обитал в дупле липы, как птица, обретшая себе храмину, и горлица – гнездо свое²³. Два раза нападали на Сергия разбойники: в первый раз они избили пустынника до полусмерти, но во второй раз были прогнаны силою его молитвы. Когда к блаженному Сергию собрались до сорока подвижников, он поставил деревянный храм Преображения Господня и устроил общежительную обитель.

Услышав о подвигах Павла, Сергий пошел к нему и увидел в лесу, что стая птиц вилась около чудного подвижника; мелкие пташки сидели на голове и на плечах старца, и он кормил их из рук. Тут же стоял медведь, ожидая себе пищи от пустынника; лисицы, зайцы и другие звери бегали вокруг, не враждуя между собою и не боясь медведя. Вот жизнь невинного Адама в Эдеме, владычество человека над тварью, которая вместе с нами стенает от нашего грехопадения и жаждет освободиться в свободу славы чад Божиих!²⁴

С духовной радостью узнали друг друга два подвижника. Павел избрал себе духовным отцом Сергия, облеченного в пресвитерский сан еще на святой горе Афонской, и открывал ему все свои помыслы, но и Сергий ничего не таил от Павла, что было у него на сердце; так в пустынных скорбях они помогали друг другу. Случилось однажды Павлу выйти из келлии и походить по пустыне; когда же возвратился, увидел келлию свою разметанную до основания, страх человеческий внезапно объял его, он бежал к преподобному Сергию, рассказал ему свою печаль, но Сергий, более опытный в деле духовном, уразумел, что это было только мечтание бесовское, и сказал Павлу псаломское слово: «Бог нам прибежище и сила»²⁵; иди, брат мой Павел, ты обретешь келлию свою неразрушенной». Поверил духовному отцу своему отшельник и, возвратясь, действительно нашел келлию неповрежденной.

Когда случалось преподобному Сергию посещать сына своего духовного, Павел, исполненный к нему глубокого уважения, провожал его более нежели на две трети расстояния до его обители; место сие доселе обозначено часовней во свидетельство взаимной их любви. Уже преподобный Сергий удручаем был глубокой старостью и от многих трудов изнемогал; присный ученик пришел в последний раз посетить его, ибо ожидал его отхождения в вечную жизнь; тягостна была для него разлука с отцом и собеседником многих лет пустынной жизни; обливаясь слезами, просил он себе прощения и благословения умирающего старца. Когда оба умолкли несколько от слез, великий Павел рассказал великому Сергию, как на одном месте его пустыни, в подгории близ реки Нурмы, слышался ему звон благовеста и виделся дивный свет. Блаженный Сергий принял сие за указание Божие и, в духе пророческом, предсказал другу своему, что на этом месте соорудится обитель во имя Пресвятой Троицы, и многие в ней спасутся. Так, воздавши друг другу последнее целование, они расстались во временной жизни для свидания в вечной. Сергий стал готовиться к отшествию в небесную обитель, а Павел пошел в Москву, чтобы испросить благословение на основание монастыря. Когда преподобный Павел пришел в Москву, митрополит Фотий сначала не обратил внимания на просьбу старца, но в следующую ночь услышал голос: «Зачем оскорбил ты человека Божия? Поспеши найти старца и выполнить желание его, иначе сильно пострадаешь». Фотий провел ночь без сна, в страхе, и утром велел отыскать отшельника. Его нашли в одной из обителей, и святитель принял его с любовью, испросил прощения у преподобного Павла, благословил строить храм, дал щедрое подаяние от себя на обитель, выпросил худую одежду его, а ему в знак любви дал свою; наконец, посвятил ученика его Алексия в иерейский сан, после того как сам Павел отказался от священства.

Первосвятитель прислал новому монастырь поучительную грамоту, в которой между прочим писал: «Когда был ты у меня, помнишь, сын мой, сам ты много говорил, каковым надобно быть духовному настоятелю. Ему должно быть образцом для всех: в день великого Суда он будет давать ответ за души, вверенные ему. О том же пишу и я: будь внимателен к тому, кого и откуда принимаешь к себе. Приходят они в безветренное пристанище, в святую обитель, принимают на себя ангельский образ, обещают переносить до последнего издыхания всякую нужду: такое исповедание записывается ангелами, хранится в руке Творца нашего Владыки Христа, Коему даем мы обещания, и предъявлено будет пред лицом нашим в день великого Суда. Пишу любви вашей, собравшиеся там о Христе! Помните, что, подчинив временное вечному, приняв на себя великое иго, вы решились работать Небесному Царю. Мы дали обещание не ангелу и не царю или князю времени, а обещались Царю царствующих. С сим исповеданием нашим Господь явится в день суда и воздаст каждому, чего кто стоит. Молю вас крепко внимать сему исповеданию и ограждать себя словом Христовым: ”Никтоже, руки возложа на рало и зря вспять, управлен есть в Царствии Небеснем”²⁶. Молю вас, потщитесь совершать подвиг свой по званию своему. Будьте непоколебимыми воинами Христовыми, мужественно и смело боритесь с крепкими борцами. Супостат наш, диавол, не хочет спасения нашего, раскидывает сети и козни против нас, ловит в свою волю и не терпит того, чтобы возвышались мы над тлением...»²⁷

Возвратясь в свою пустыню, преподобный Павел не нашел уже в живых своего собеседника и духовного отца: преподобный Сергий Нуромский предал Богу чистую свою душу 7 октября 1412 года. Несколько лет спустя после кончины Сергия явился одному благоговейному иноку обители его ночью, когда тот находился в тонком сне, и велел сказать игумену и братии, чтобы открыли гроб его, по воле Божией на то. «Кто ты?» – спросил смущенный инок. «Я грешный Сергий, начальник сего места», – отвечал явившийся и указал на место гроба своего. Видение повторялось в другой и в третий раз. Инок стал сильно болен и тогда решился открыть настоятелю видение, дотоле опасаясь, не обмануться бы мечтою. Гроб открыли под церковною папертию, и здесь, над гробом, болящий инок получил исцеление от своей болезни. Когда поставлена была над мощами рака с иконою преподобного, потекли исцеления для богомольцев. До 1584 г. описано было до восьмидесяти чудес преподобного.

Построив деревянный храм Святой Троицы, преподобный Павел учредил общежительную обитель по уставам Пахомия Великого и Феодосия Киновиарха и строго наблюдал, чтобы все в монастыре исполнялось по преданию отцов, чтобы в келлиях не было никакой собственности, кроме икон и книг, даже не держать и квасу для утоления жажды, а пить в трапезе. Он заповедовал на работах наблюдать безмолвие. «Лучше, – говорил он, – пасть с высоты, чем согрешить языком, – язык много делает вреда и другим, и самому говорливому». Он не допускал в монастырь хмельных напитков и увещевал рукодельем изгонять праздность. «Нищих не забывайте, – говорил он, – помните, что мы сами нищие и душою и жизнью». Поручив настоятельство ученику своему Алексию, сам преподобный Павел по-прежнему жил отшельником на горе, в своей келлии, приходил к братии на молитву только по субботам и дням воскресным. В эти дни разделял он с братией трапезу, но вкушал только хлеб с водою и овощами; ни масла, ни молока, ни рыбы он никогда не употреблял. Когда слух о нем распространился, то многие приходили к нему для пользы душевной. Он был доступен для каждого, и для каждого готово было у него живое слово назидания; он наставлял и словом, и жизнью, узнавал тайные помыслы приходящих к нему, врачевал душевные недуги и утешал скорбящих. Так великий подвижник достиг глубочайшей старости – ста двенадцати лет, из которых пятьдесят провел в разных монастырях и сорок лет в пустыне Обнорской. Но дивный старец еще был свеж и бодр, очи его были светлы, сияя кротостью и благодушием, стан несогбенный, борода густая и окладистая, белая, как снег. Таково действие жизни духовной! Пред кончиною он стал еще более безмолвствовать. В день Богоявления, когда пришли к нему пред литургией, он вздохнул и прослезился. Ученики спросили его о причине, и он сказал: «В сей день и час нечестивые татары, взяв город Кострому, предали его огню и мечу, многих увели в плен, и все это за наши грехи, за то, что ходим в волях сердец наших».

Оказалось, что это действительность точная²⁸. Последние слова святого Павла к ученикам своим были: «Имейте искреннюю любовь между собою, храните правила общежития». В самый час исхода своего приобщившись святых таин, святой Павел мирно предал дух свой Господу 10 января 1429 года.

В 1546 году, при копании рвов для нового храма, найден был гроб с мощами преподобного Павла. Игумен Протасий хотел осмотреть их, но великий подвижник явился ему и сказал гневно: «Зачем ты хочешь осмотреть мои мощи? За это огонь сожжет вас. Вели скорее заделать гроб!» Настоятель немедленно исполнил волю угодника Божия. Мощи преподобного Павла почивают под спудом в соборном храме Павлова Обнорского монастыря. На раке его лежит медный восьмиконечный крест – благословение чудотворца Сергия Радонежского.

Прославление памяти преподобного Павла чудесами от гроба его последовало вскоре после преставления, а собор 1547 года причислил его к лику святых. Казанские татары, за несколько лет до падения своего царства, сделали последний набег на северный край России; тогда многие пустынные обители, и в том числе Павлов монастырь, были разорены огнем и мечом. Здесь все здания были обращены в пепел и многие старцы замучены и убиты варварами. В числе их пострадал и восьмидесятилетний старец Ефрем, которому преподобный Павел явился во сне накануне нападения татар на обитель и сказал: «Брат мой Ефрем! Вас ждет тяжкая скорбь от нечестивых варваров: тебя изрубят и еще двух с тобой; один поболеет и исцелеет. Не скорби о том: смерть сия будет тебе в живот вечный, а монастырь ваш, хотя и будет разграблен и сожжен, но еще лучше выстроится и будет обилен». Все это исполнилось, и старец скончался страдальчески.

И по кончине своей преподобный Павел не раз являлся строгим охранителем устава общежительного. Так, два инока стали было варить себе пищу в келлии; один пошел взять тайно хлеба из трапезы. Оставшийся в келлии слышит голос: «Несчастные! Зачем вы разоряете монастырский устав?» Он подумал было, что это мечта. Но голос повторился, и он, пораженный ударом, упал в корчах. Возвратившийся товарищ пришел в ужас. «Прости нас, отче Павле, что преступили заповедь твою!» – сказал он в слезах раскаяния и, схватив горшок с варевом, выбросил его за дверь келлии. После усердной братней молитвы, в которой дан был обет не нарушать устава обители, больной пришел в себя и встал здоровым. «Об этом поведал мне очевидец события», – говорит древний повествователь.

Воздвигнутая в 1548 году каменная двухъярусная церковь с престолом в честь преподобного Павла внизу, где почивают мощи его, а вверху – во имя наставника его преподобного Сергия Радонежского, примыкает к соборному Троицкому храму, построенному в 1505 году иждивением великого князя Василия Иоанновича. Здесь был великолепный древний иконостас, блиставший серебряными окладами на древних иконах, но он за сто лет до нашего времени сделался добычей пожара.

В обители сохранилось несколько древних икон превосходного письма: небольшой образ преподобного Павла, писанный еще при жизни его преподобным Дионисием Глушицким; образ Богоматери Одигитрии, особенно чествуемый окрестными жителями; икона святителей Василия Великого, Григория Богослова и Николая Чудотворца; все они украшены старинными серебряными окладами басменного дела.

В трапезе Павловской церкви хранится в стеклянном футляре остаток липового дупла, в котором обитал преподобный Павел три года, по подобию пернатых, в необозримой дубраве. Нельзя без умиления смотреть на эту необычайную келлию дивного отшельника: внутри дупла не более четырех аршин в окружности.

Путь от села Воскресенского к обители Павловой лежит сначала по извилистой проселочной дороге, потом по большой Архангельской, которая значительно улучшается при переезде из Ярославской в Вологодскую губернию. Проехав около двадцати верст, еще нельзя видеть Павловой обители. Вдруг, при спуске с горы, открывается монастырь в глубокой лощине, сжатый со всех сторон отлогими горами. Посередине долины протекает река Нурма. Она извивается около самых стен монастырских и далее в восьми верстах сливается с рекой Великушею, составляя вместе с ней реку Обнору, которая близ города Любима впадает в реку Кострому. С вершины горы эта смиренная юдоль представляется весьма живописной: воды Нурмы собраны тут в один обширный пруд, плотина и водяная мельница придают местности совершенно сельский вид, но самая обитель носит на себе отпечаток пустынный. Место еще и теперь дико. Что же было тогда, когда эти горы были покрыты дремучими дубравами?

«Возлюбив жизнь безмолвную, преподобный отче, ты удалился от людей, поселился в пустыне и жил со зверями и пернатыми. Ныне пребываешь ты во свете святых. Поминай нас, почитающих память твою!»²⁹

Мощи преподобного Сергия Нуромского почивают под спудом в кладбищенской Спасской церкви села Нурманского, стоящей на месте обители, упраздненной в 1764 году. От гробницы великого подвижника истекали многие исцеления; до 1584 года описано восемьдесят чудес.

От Павлова монастыря к селу Нурманскому проезжают сквозь старинные ворота с резными вереями и шатровым верхом; на другом берегу на горе две древние часовни. Одна из них обозначает собою место келлии, в которой провел последние лета своей жизни преподобный Павел, когда по устроении обители он передал управление ею ученику своему Алексию, не согласившись по смирению принять на себя священство. Другая часовня покрывает кладезь, ископанный старческими руками преподобного Павла.

Малопроезжая извилистая дорога пролегает по пригоркам и оврагам вверх по течению реки Нурмы. В перелеске, не доезжая с версту до села Нурманского, стоит уединенная часовня; здесь расставались пустынножители, когда посещали друг друга.

Обширная ограда монастырская обозначает теперь место обширного кладбиіца вокруг приходской церкви. Храм в два яруса, весьма благолепный, возвышается на скате крутого холма, а под ним Нурма живописно извивается по зеленой долине. Прибрежные высоты и теперь еще покрыты тенистыми рощами.

В нижнем храме, посвященном преподобному Сергию, рака с изображением его прикрывает собой могилу старейшего из пустынников Вологодских, который пришел с дальнего Востока, чтобы освятить молитвой безлюдные дебри и огласить дремучие леса церковными песнями. В церкви сохранились две старинные иконы преподобного Сергия: одна из них, весьма древняя, окружена изображениями событий из жизни угодника Божия и чудес его. На другой иконе, писанной в начале прошедшего столетия, представлен и самый монастырь в том виде, как он тогда был.

Друг и собеседник преподобного Сергия Радонежского, Дионисий, в миру Давид, с молодых лет посвятил себя на служение Богу. Он пришел в Нижний Новгород из Киева и принес с собой список с Печерской иконы Богоматери (этот образ, сохраняемый доныне в Нижегородском Печерском монастыре, почитается чудотворным). По примеру киевских подвижников он выкопал себе пещеру на берегу реки Волги в трех верстах от Нижнего Новгорода. Сначала он жил здесь один, отшельником, а потом, когда собрались к нему искатели безмолвия (около 1335 года), основал монастырь с храмом в честь Вознесения Господня. Обширным знанием правил веры и строгою подвижническою жизнью Дионисий приобрел себе всеобщее уважение. Современники видели в нем мужа кроткого, рассудительного, знающего Святое Писание, учительного, славного постничеством и исполненного любви ко всем. Под опытным его руководством воспитались в иноческой жизни великие подвижники Евфимий Суздальский и Макарий Унженский и учительные старцы, каков был Павел Высокий. Ученики его основали, по его благословению, до двенадцати обителей в странах Суздальской и Нижегородской.

Князья Нижегородские, Борис и Андрей Константиновичи, уважали блаженного Дионисия. Супруга последнего из них, княгиня Анастасия, основала в престольном своем городе на берегу реки Волги Зачатьевский девический монастырь и приняла в нем, по смерти мужа, пострижение с именем Вассы. Она пользовалась наставлениями преподобного Дионисия.

Святой митрополит Алексий, лично зная добродетели и образованность Дионисия, рукоположил его в сан епископа

Суздальского в 1374 году. По кончине святого Алексия преподобный Сергий, узнавший Дионисия еще в Печерском монастыре в 1365 году, предлагал великому князю Димитрию избрать Дионисия в митрополита. Но великий князь Димитрий настоятельно хотел видеть митрополитом любимца своего Михаила (Митяя) и созвал епископов для его посвящения в Москве; только один из них, блаженный Дионисий, смело говорил князю: «Кто это учит тебя, государь, переменять закон по своему усмотрению? Не следует быть тому, чего желают от тебя и от нас!» Он убеждал князя, что по зависимости Русской Церкви от Цареградской поставление первосвятителя без воли вселенского патриарха будет незаконно.

Великий князь должен был согласиться с мнением Дионисия, и Митяй отправился в Константинополь, угрожая, что по возвращении лишит Дионисия сана и своими руками спорет скрижали с его мантии. Вслед за Митяем поспешил туда и Дионисий по вызову патриарха. Он пробыл в Царьграде более года и объяснил патриарху опасность, угрожающую Русской Церкви от ереси стригольников, усилившейся в Новгороде и Пскове. Из этой поездки блаженный Дионисий прислал в свою епархию два списка с иконы Богородицы Одигитрии (один из них находится в Суздальском, другой в Нижегородском соборе), часть животворящего древа и страсти Христовы, то есть частицы орудий мучения Спасителя; они сохраняются теперь в Московском Благовещенском соборе, в серебряном крестообразном ковчежце. Патриарх, лично узнав высокие достоинства Дионисия, почтил его саном архиепископа и дал ему фелонь многокрестную (полиставрий). «Мы нашли его, – писал патриарх в грамоте, – достойным всякой похвалы; видели пощение и слезы его, молитву и милостыню, все, чем обозначается духовный Божий человек; он присутствовал и на святом соборе, духовно беседовал с епископами о Священном Писании, причем показал ревность в вере и глубокое разумение священных правил. Потому и удостоен он почетного сана с возведением кафедры его на степень архиепископии, второй после Новгородской; даны ему стихарь с источниками и фелонь с четырьмя крестами и ликами евангелистов».

После несчастной смерти Митяя блаженный Дионисий мог бы, пользуясь расположением патриарха, испросить себе сан митрополита, но он не искал земной чести. Между тем Московское посольство, состоявшее из духовных и светских лиц, воспользовалось белыми листами с печатью великокняжеской, чтобы написать просьбу от имени Димитрия патриарху о поставлении в первосвятительский сан одного из членов посольства – Пимена, архимандрита Переславского. Патриарх поспешил исполнить мнимое желание великого князя, но Димитрий не хотел видеть обманщика на кафедре чудотворцев Петра и Алексия, заточил Пимена в Чухлому и призвал на митрополию блаженного Киприана.

Блаженный Дионисий в конце 1381 года возвратился из Греции с патриаршим поручением – заботиться об истреблении ереси в Новгороде и Пскове. «Смирение наше и великий собор, – писал патриарх псковичам, – послали к вам боголюбивого архиепископа Суздальского Дионисия, мужа честного, благочестивого, добродетельного, известного хранителя священных канонов; он от лица нашего посетит и благословит вас, научит и наставит устроить должное и соединит вас с соборной апостольской Церковью Божией. Вы должны знать, что отлучающиеся от Церкви отлучаются от Самого Христа Бога; все, что услышите из уст его, примите, как наше собственное слово». Ревностный святитель успел сильно потрясти ересь в двух вольных городах.

Между тем смута церковная продолжалась. По-видимому, Димитрий полюбил Киприана, но после нашествия Тохтамыша великий князь, возвратившись в столицу, был разгневан тем, что митрополит искал себе убежища у враждебного ему князя Тверского. Он вызвал блаженного Киприана из Твери, осыпал его укоризнами за оставление паствы во время опасности и изгнал из Москвы, назначив на место его Пимена, которого прежде не хотел видеть³⁰. Впрочем, Димитрий не мог уважать этого хитрого честолюбца и, убедившись в достоинствах и заслугах святого Дионисия, пожелал видеть его на первосвятительской кафедре. Дионисий еще раз в 1383 году предпринял путешествие в Царьград, получил утверждение от патриарха, но на обратном пути был задержан в Киеве князем Владимиром Ольгердовичем, который объявил, что если Московский князь по своей воле изгнал из Москвы Киприана, митрополита всея Руси, то он, князь Киевский, задерживает Дионисия. Так Господь еще раз подверг Своего угодника очистительным скорбям. В пещерной келлии блаженный Дионисий проводил остатки дней своих в молитвенных подвигах и скончался 15 октября 1384 года. Мощи святого Дионисия открыто почивают в Антониевой пещере. Память его празднуется 26 июня и в день преставления. По древним памятникам он называется святым.

Блаженный Давид полагал начало монашескому житию под надзором преподобного Пафнутия Боровского в его обители. Потом подвизался в безмолвном уединении. В 1515 г. построил на реке Лопасне, в двадцати трех верстах от Серпухова, храм Вознесения Господня и тем положил начало пустынной обители, известной под именем

Давидовой Вознесенской пустыни. Мощи преподобного старца, почившего 18 октября 1520 г., почивают в соборном каменном храме обители, где хранится и гроб преподобного Моисея Угрина, подвижника Печерского³¹.

Когда преподобный Сергий Радонежский в 136З году приходил на родину для примирения Ростовских князей с великим князем, два пустынножителя, Феодор и Павел, просили у богоносного старца благословения для устройства обители и указания места. Первый из них пришел из Новгородской стороны в Черный лес на реке Устье, построил себе из хвороста хижину, а на большой дороге из Белозерска в Москву повесил на дереве «кузовок», чтобы принимать от проходящих милостыню для своего пропитания. Проходящие усердно клали в этот кузовок хлеб и «овощие». Феодор жил, как птица небесная, без забот о земном, проводя время в молитвах. Спустя три года пришел к нему Павел, и оба старца вместе обратились к великому отцу пустынножителей, бывшему тогда в Ростове. Сергий избрал прекрасное местоположение на берегу реки Устьи, в восемнадцати верстах от города, и сказал пустынникам: «Призрит Бог и Пресвятая Богородица на место сие. Великие страстотерпцы Борис и Глеб будут помогать вам; обстроится обитель и станет известна». С того времени старцы-пустынники постоянно пользовались советами и наставлениями великого аввы и с благословения Ростовского святителя Игнатия приступили к построению монастыря Борисоглебского. Во время постройки, когда оба старца, утрудившись в работе, легли отдохнуть на траве, им предстали два светлых воина, вооруженных и украшенных царскими багряницами. Воины сказали старцам: «Трудитесь с верою на месте сем; Бог и Пречистая Богородица не оставят вас, и мы неотступны будем от места сего на помощь вам». Подвижники проснулись и пали к ногам явившихся, а между тем воины стали невидимы; только слышен был голос. «Я Роман», – сказал один. «А я Давид», – сказал другой (имена, данные при крещении святым страстотерпцам Борису и Глебу). Это явление весьма ободрило строителей, и после того число братий в новой обители значительно увеличилось. Братия упросили Феодора быть игуменом. Феодор, после недолгого настоятельства, поручил обитель сотруднику своему Павлу, а сам удалился сначала на берег Кубенского озера, а потом на устье реки Ковжи, где основал новый монастырь во имя святителя Николая. Предузнав кончину свою, блаженный старец возвратился в Борисоглебскую обитель, где и преставился 22 октября 1419 года. Вскоре после него скончался и преподобный Павел.

Борисоглебский, что на Устье, второклассный монастырь замечателен по громадным постройкам, воздвигнутым в конце XVI века усердием царя Иоанна Васильевича Грозного. Каменная ограда до пятнадцати аршин вышиною, а в окружности около версты, с четырнадцатью башнями и множеством бойниц; огромные храмы, высокая одноярусная колокольня – все это напоминает прежнее богатство обители, теперь давно уже обедневшей. Мощи преподобных Феодора и Павла почивают под спудом в соборном храме монастыря.

Монастырь стоит на горе и окружен с одной стороны рощей, с другой живописными извилинами реки Устьи и обширными слободами, принадлежавшими некогда графу Панину.

Ковженский Николаевский монастырь находился в сорока верстах от города Белозерска, на устье реки Ковжи, впадающей в Белое озеро. Строение в нем было все деревянное. По ветхости и бедности он упразднен еще до учреждения штатов (то есть ранее 1763³²).