Неизвестные подробности жития преподобного Варлаама Керетского (на материале канона письма соловецкого монаха Сергия Шелонина)⁶²⁹

Игумен Митрофан (Баданин)

1. Крупнейший соловецкий книжник Сергий Шелонин, до недавнего времени был известен в научной литературе как автор нескольких житий и похвальных слов, посвящённых подвижникам Древней Руси, в основном, северно-русским⁶³⁰. Обнаруженный полтора десятилетия назад рукописный сборник среди прочего материала открыл нам целый ряд гимнографических сочинений, созданных архимандритом Сергием⁶³¹, «смиренным иноком и пресвитером обители Пантократоровы сущаго понта окияна на полунощной стране, иже на Соловецком отоце»⁶³², среди которых есть и два канона Кольским святым – Трифону Печенгскому и Варлааму Керетскому. Предлагаемый нами анализ содержания Канона Варлааму Керетскому, позволяет реконструировать некоторые неизвестные детали биографии святого, не нашедшие отражения в его Житии, которое дошло до нас лишь в краткой редакции, датируемой второй половиной ― концом XVII в⁶³³. Кроме того, упоминаемые в этом Каноне тесные контакты Варлаама Керетского с Трифоном Печенгским, позволяют нам существенно дополнить новыми фактами известное ныне Житие преп. Трифона, написанное также значительно позднее (конец XVII –начало XVIII в.)⁶³⁴.

Православный люд Кольского края, призывая в помощь небесных покровителей Крайнего Севера – преподобных Трифона Печенгского и Варлаама Керетского, не разделял в прошениях их святых имён, обращаясь к ним не иначе как: «О двоица присноблаженная, равночестная отца, Трифане и Варламе»⁶³⁵. Потому и мы, обращаясь к анализу Жития преподобного Варлаама Керетского, не можем разделить этих современников, игнорируя очевидную схожесть их непростых жизненных судеб, равно как и последующих проблем в сфере церковного прославления.

Надо признать, что в вопросе прославления преподобный отец наш Трифон всё же имел относительно благополучную судьбу⁶³⁶, в то время как преподобный Варлаам Керетский так и не был официально канонизирован. И то очевидное местное почитание, и прославление его памяти, одновременно и равночестно с Трифоном, которое имело место на Севере ко времени написания упомянутых Канонов, к первой половине XVII в., в дальнейшем постепенно «свелось на нет» (во всяком случае, в официальной Русской церкви). Православный люд всего Северного Поморья России в течение трёх столетий обращался к нему в бедах и напастях как к великому заступнику на море, почитая наравне с Николаем Чудотворцем. Все берега северных морей были уставлены обетными крестами, многие из которых сооружались в память о чудесных заступничествах преподобного Варлаама за попавших в беду поморов. Но прославлять чудотворца не спешили, соблазняясь тяжким грехом его юности. И только лишь в 1903 г., явно по промыслу Божьему, он оказался вписан в так называемый «Верный месяцеслов» и с тех пор имеет в церковных календарях свой день памяти⁶³⁷.

Святой Варлаам был реальным чудотворцем мореходов Северного океана, надёжным заступником людей, что ежедневно вручали жизни свои в руки Божьи, доверяясь суровой стихии Белого и Баренцева морей. Именно там всем сердцем постигали они мудрость поморской поговорки: «Кто в море не хаживал, тот Богу не ма́ливался».

Прежде чем мы коснёмся новых подробностей Жития преподобного Варлаама Керетского, сохранившихся в древнем «Каноне», напомним вкратце суть непростой истории жизни этого удивительного святого XVI века.

2. «Повесть о преподобном Варлааме с Керети»⁶³⁸, начинается со слов: «Преподобный отец Варлаам в лета бе царя и великого князя Иоанна Васильевича всея России самодержца». Далее сообщается, что рождение и воспитание Варлаам «име в Керецкой волости, на море окияне»⁶³⁹.

Позже, как упомянуто в Повести, Варлаам служил священником в храме святителя Николая Чудотворца «в Колском граде». Он был ревностным и одарённым пастырем: «добре подвизаяся на невидимого врага козни». Однажды, по диавольскому внушению, Варлаам, заподозрив свою жену в измене, убил её. Глубоко раскаявшись «и недостойна себе судив еже священная действовати», он принял на себя особый покаянный подвиг. Уложив тело жены в карбас (большая гребная и парусная лодка), Варлаам отплыл в открытое море, «псалмы Давидовы пояше», и взирал на дело своих рук, «без сна пребываше, моля Бога со слезами о отпущении греха», готовый принять кончину в штормовом «Ледоватом море». Однако Господь судил иначе и не послал погибели Варлааму. В то же время, куда бы ни направлял свою лодку Варлаам, ветер ему всегда был встречный и крепкий: «плаваше против зелнаго обуревания». Такое скитание Варлаама продолжалось немалое время: «доволно время потрудився».

При этом в Житии уточняется, что он «весла из рук своих не выпущаше», «дондеже оно мертвое тело тлению предастся». Наконец, проплавав в течение длительного времени, Варлаам захотел «извещение прияти» от Бога – не прощён ли он. В то время у побережья мыса Святой Нос обитали страшные морские черви, так называемые «корабельные сверлила», «иже творяху многи пакости над лодиями мореходцем», т. е. протачивали днища морских судов поморов. «Став на молитву и руце воздев на небо», Варлаам был услышан Господом, и «черви без вести сотворишася». Так Варлаам «путь мореходцем около Святаго Носа сотворил» чистым и поныне. Вскоре преподобный «оставляет мир и бывает инок, и в пустыню вселився, и Божию помощию бесовския полки победив, с миром ко Господу отиде».

Далее в «Повести» описываются несколько случаев чудесного заступничества преподобного за попавших в беду северных «мореходцев».

Такова сюжетная канва дошедшей до нас весьма краткой «Повести о преподобном Варлааме с Керети»⁶⁴⁰.

3. Рассматриваемый нами «Канон преподобному Варламу Керетьцкому, новому чудотворцу», равно как и «Канон преподобному Трифану чудотворцу», был написан соловецким книжником Сергием Шелониным (с 1647 г. уже архимандритом) до 1657 г. Так, в описи соловецких книг, принадлежащих перу Сергия Шелонина («архимандрита Сергиевых книг»), датируемой 1657 г., указано «2 канона новым святым Трифану Печенскому да Варламу Керетцкому»⁶⁴¹. Относительно более точного времени написания «Канона Варлааму Керетскому» можно попытаться сделать некоторые предположения.

В отличие от иных произведений, входящих в состав псковского сборника, и в полной мере отвечающих высоким требованиям рукописных «архимандрита Сергиевых книг», текст данного Канона производит впечатление черновика. Это не окончательный вариант, переписанный помощником Сергия и затем правленый самим автором. Тем не менее, несмотря на многочисленные помарки, зачёркивания и вставки, Канон этот всё же был вшит в сборник и сейчас находится в конце рукописи (л. 413−420 об.). Вероятно, в то время появилась потребность в подобного рода тексте, которая может возникнуть лишь в случае, когда священноначалием благословлено начать церковное служение «новому чудотворцу», а соответствующей службы ещё нет. В этой связи следует упомянуть, что в 1635 г. вся волость Кереть грамотой царя Михаила Феодоровича перешла в вотчинное владение Соловецкого монастыря. И, соответственно, с этого времени забота о должном почитании «нового чудотворца», покоящегося у алтаря Георгиевской церкви села Кереть, из обязанностей приходского священника перешла на монастырское начальство. Так что, скорее всего, в эти годы и был написан рассматриваемый нами Канон. Вероятно, это произошло до 1643 г., когда старец Сергий покинул Соловки, дабы в Москве включиться в чрезвычайно ответственную работу по «книжной справе» под руководством патриарха Иосифа⁶⁴².

В отношении самого текста Канона следует отметить, что, несмотря на внешние огрехи оформления, внутреннее содержание труда отца Сергия, как всегда, безупречно. Тропари Канона составляют акростих: «Похвалу пою Варламу, новому чюдотворцу Керетцкому». В начальных буквах тропарей девятой песни сокрыто имя автора («а в девятой песни имя списавшего») – Сергий. Как известно, применение акростихов характерно для канонов Греческой церкви, в русской традиции это скорее признак особого изыска.

Сборник, в состав которого входит Канон, согласно вкладной записи, был пожертвован в 1684 г. соловецким архимандритом Макарием «в поминовение родителей своих и во отпущение грехов своих» в «Дом Живоначальныя Троицы и преподобного отца Никандра».

Настоятель Тихвинского монастыря архимандрит Макарий был прислан на Соловки в 1676 г. для наведения порядка в монастыре после известного Соловецкого восстания («Соловецкого сидения»). Надо сказать, что отец архимандрит и ранее, ещё в 1673 г., возглавлял духовное посольство в «затворившийся» Соловецкий монастырь, имея при себе «молительное и утешительное послание к тамошним старцем и бельцем»⁶⁴³. Тогда соловецкие старцы отправили посольство обратно.

Теперь же, став настоятелем монастыря, Макарий внимательно просмотрел монастырскую библиотеку и, будучи тонким ценителем рукописной книги, не мог не обратить внимания на сочинения, созданные знаменитым книжником – архимандритом Сергием Шелониным⁶⁴⁴.

В 1680 г. архимандрит вновь вернулся в Тихвинский монастырь, увезя с собой и этот рукописный сборник. Немного погодя, в 1684 г., отец Макарий пожертвовал его в «Никандрову, что под Порховом, пустынь»⁶⁴⁵. Надо сказать, что в эту пустынь, а иначе – в Никандров Благовещенский монастырь, что под Порховом, архимандрит Макарий сделал немало и иных ценных книжных вкладов⁶⁴⁶. Дело в том, что ещё в 1650−1660 гг. юный инок Макарий подвизался в этом монастыре и, дойдя до игуменского сана, сберёг привязанность к месту своего пострижения, хотя в дальнейшем последовательно и успешно возглавлял Клопский, Тихвинский, Соловецкий и Хутынский монастыри.

4. Рассмотрим более конкретные факты Жития преподобного Варлаама. В Каноне неоднократно проводится мысль о непрестанной брани, которую ведёт с «князем тьмы» преподобный. Находит подтверждение и предание о том, что тяжкое искушение, выпавшее на долю Варлаама, есть очевидное нападение бесовское, осуществлённое путём духовного повреждения (соблазнения на прелюбодеяние) жены священника: «подходитъ на твою супругу, вадя (т. е. увлекая, соблазняя. – Игум. М.) на смѣшение странно» (песнь 3, тропарь 2)⁶⁴⁷. Известная ещё в начале XX в. и певшаяся на архангельском берегу Белого моря «Ста́рина о Варлаамии Керетском» передаёт такие слова матушки:

Я одежды поповской боюсь,

Я твоей бороды не люблю.

Полюбила я молодчика молоденького⁶⁴⁸: .

«Лукавый змий не терпяше зрѣти» Варлаама, «выну Богу предстояща и молитву о людѣх приносящу» (песнь 3, тропарь 2)⁶⁴⁹, Божьим попущением ставит священника в невероятно сложное положение, наступившее, по преданию, ко времени начала Пасхального богослужения в церкви, где матушка должна была петь на клиросе. И эта ситуация в Каноне трактуется именно как месть бесовская за ту непримиримую брань, которую преподобный ревностно и рискованно вёл с силами тьмы, безраздельно хозяйничавшими до того в этих «полночных землях»⁶⁵⁰. Та же мысль проводится и в тексте Жития: «Видев убо (...) диавол (...) свою же окаянную и немощную силу, яко паучину раздираему от него, простре сеть во уловление праведнаго».

Как мы помним, Житие Варлаама утверждает, что преподобный служил «в Колском граде». Канон, однако, свидетельствует об ином: убиение «жены иереевой» произошло во время службы в родном селе Варлаама, в Керети. И более того, «убийство совершивши», Варлаам хоронит жену и, «земли тѣло предав», отходит «во град в Колу к тамошнему иерѣю»⁶⁵¹. В последующих стихах Варлаам называет этого священника «отцом своим духовным»⁶⁵².

Известное на сегодня Житие, а следом за ним и народные сказания представляют поведение Варлаама сразу после совершенного убийства довольно странно. Мы имеем в виду тот эпизод Жития, где говорится, будто Варлаам, «недостойна себе судив еже священная действовати, но паче изволил страдати за грех, еже с мертвым телом по морской пучине с места на место плавати». Однако при такой трактовке событий Варлаам выглядит неким самочинным одиночкой, не признающим канонического единства ни с правящим архиереем, ни с отцом своим духовным и не нуждающимся ни в чьём благословении. И тогда действительно становится возможно совершенно недопустимым тоном излагать суть великого покаянного делания Варлаама, как, например: он «наказал себя за убийство жены тем, что с трупом ездил на лодке»⁶⁵³.

Кем же и когда был так искажён образ керетского подвижника? По мнению специалистов, самый ранний из дошедших до нас списков «Повести о преподобнем Варлааме Керецком» относится ко второй половине, концу XVII в.⁶⁵⁴, и уже он имеет оговорку: «Вкратце изложено».

При этом очевидным представляется и то, что соловецкий иеромонах Сергий Шелонин, приступая к написанию богослужебного канона новому святому, имел под руками иную редакцию Жития, сведения из которой и легли в основу тропарей его нового произведения. В этом Каноне подвиг Варлаама предстаёт в совершенно ином свете. Варлаам выглядит вовсе не самочинником, а православным пастырем, сознающим своё неразрывное духовное единство со всей Церковью и строго блюдущим каноничность своих поступков.

Вернёмся к описанию Жития Варлаама. По прибытии в Колу к своему духовному отцу он извествует «о убийстве и, прося прощения, слезами землю омокая, о содѣянных (...) в ярости и невоздержании». Что же повелевает Варлааму «отец его духовный»? Он «дает (ему) иго лѣгко, еже мертваго носити во гробѣ, дóндеже изгниет тѣло умершия, самому же в постѣ и молитвѣ пребывати и таково воздержание имѣти, яко и рыбе точию единою на Пасху причащатися» (песнь 3, тропарь 4)⁶⁵⁵. Варлаам «таковое запрещение приим, тѣчаша, радуяся, и, сие откопав, в судно вложив во гробе, сам же во второй (второй гроб – так он воспринимает своё судно. – Игум. М.) устремився, с мертвым шествуя лѣтом дванадесят путей по окияну морю, по непроходным мѣстом» (песнь 3, тропарь 5)⁶⁵⁶.

Путь преп. Варлаама Керетского

Важные подробности благословленного ему хождения раскрываются в словах «шествуя лѣтом дванадесят путей» (т. е. в течение года Варлаам совершал двенадцать «путей»). Слово «путь» в данном случае мы должны понимать как «расстояние между начальным и конечным пунктом движения»⁶⁵⁷. Такое «шествие» Варлаам совершал от берегов Керети, что в Кандалакшском заливе Белого моря, далее по Баренцеву морю вокруг всего Кольского полуострова и по Кольскому заливу до Колы. На этот «путь» у него уходил месяц, после чего Варлаам отправлялся в обратную сторону.

5. В стихах седальна⁶⁵⁸ автор сравнивает горести, претерпеваемые Варлаамом от путешествия с мёртвым телом, с аналогичной ситуацией, имевшей место со святителем Никифором, Патриархом Константинопольским (IX в.): «...терпя смрад и всяку скорбь от мертвого тѣлесе, якоже Никифор, великий патриархъ, от разбойника, умершаго в вертѣпе»⁶⁵⁹. Надо заметить, что такого факта в современном издании Жития патриарха-исповедника Никифора в редакции святителя Димитрия Ростовского мы не обретаем⁶⁶⁰. Нами была проделана определённая работа с целью отыскать источник этих житийных сведений, на которые в XVII в. мог бы опираться Сергий Шелонин. Но, увы, агиографические материалы того времени, посвящённые патриарху Никифору, которые нам удалось просмотреть, параллели интересующему нас сюжету не содержат. Речь идёт об известных в книжности Древней Руси двух кратких проложных текстах, посвящённых этому константинопольскому святителю, которые позднее вошли в Великие Минеи Четьи митрополита Макария. Это тексты Памяти святого (читается под 2 июня) и Сказания о перенесении мощей (читается под 13 марта). Также и две Службы патриарху Никифору, приуроченные к тем же датам и вошедшие в печатные Минеи XVII в.⁶⁶¹, не содержат интересующего нас сюжета о страданиях святителя от тела «разбойника, умершаго в вертѣпе», упомянутых Сергием Шелониным.

Можно предположить, что автор Канона ошибся. Вместо имени Никифора следовало назвать имя святителя Мефодия, Патриарха Константинопольского (847), в Житии которого имеется схожая ситуация. Святитель во времена гонений действительно был заключён в гробной пещере с двумя разбойниками, однако о каких-либо мучениях «от мертвого тѣлесе» в его житии также не говорится⁶⁶². Таким образом, для установления агиографического источника, который в XVII в. мог быть использован Сергием Шелониным, необходимы дальнейшие разыскания.

Это сравнение подвига Варлаама с аналогичным деянием святителя Никифора ценно для нас последующим замечанием, раскрывающим тайну продолжительности плавания преподобного Варлаама. Как мы упоминали выше, эта очень важная информация в Житии оговаривается лишь общей фразой: «дондеже оное мертвое тело тлению предастся». Канон восполняет необходимые исторические подробности, касающиеся продолжительности Варлаамовых хождений. Оказывается, что эту епитимию преподобный нёс в течение трёх лет. «Но онъ (Никифор. – Игум. М.) убо три месяцы, ты же три годы, дóндеже мѣртвое тело изгни до конца, и тако паки земли предаде» (седален)⁶⁶³.

Итак, три года продолжался этот немыслимый подвиг покаянного скитания: «бурю и дождь, и всякую воздушную нужду терпя». В результате враг, введший ненавистного ему священника в тяжкий грех и уже торжествовавший победу, оказался жестоко посрамлённым. Господь не только принял покаяние грешника, сумевшего исполнить «заповедь отца своего духовнаго», но и даровал ему благодатнейшие дары Святого Духа, что неоднократно подчёркивается в Каноне. Так, например, в 4-й песни читаем: «и того ради приял от Вседержителя Бога вѣнец побѣдный на страсти и на бѣсы исцелѣние» (песнь 4, тропарь 6)⁶⁶⁴.

Очень подробно в Каноне говорится о знаменитом великом чуде избавления берегов Святого Носа от «множества червия, иже отай вертети карабли естество навыкших» (песнь 4, тропарь 1). Этому событию посвящена вся 4-я песнь. Среди моряков этих тварей обычно называют «морской червь» или «корабельный червь», и, хотя входят они в семейство «морских древоточцев» (Teredinidae), тем не менее, относятся они к типу моллюсков (Mollusca)⁶⁶⁵. Створки «раковины» этого «двустворчатого моллюска», расположены на головной части продолговатого тела «червя». Именно они, прочные известковые створки, служат рабочим наконечником для этого «корабельного сверлила», превращающим в труху корпуса поморских судов, и могут «за одну навигацию вывести из строя судно»⁶⁶⁶. Поэтому так и потрясло современников чудо избавления побережий вокруг Святого Носа от «множества червия, иже отай вертети карабли естество навыкших»⁶⁶⁷, что не только восстановило доброе имя преподобного Варлаама, но и прославило его как великого угодника Божьего.

Люди получили «путь морский строен и благопоспешен, и благополучен», и корабли поморские отныне «с пѣснию (...) возвращающеся цеѣы и невредими», «тя, своего заступника, воспѣвающа и Христа величающа» (песнь 4, тропарь 2)⁶⁶⁸.

Чудо это свидетельствовало о прощении грешника и его очищении покаянием: «Руце, иногда окровавленнии убийственною женскою кровию, нынѣ же чисти и святи, воздѣеши к Вышнему, о нас моля, преподобие, и испрошая от Того благодать обрѣсти, нам грѣхов оставления и будущих благ получити молитвами твоими» (песнь 4, тропарь 3)⁶⁶⁹.

Конечно же, враг не оставлял брани с преподобным и не прекращал восставать на него. В Каноне повествуется о каком-то особо сильном нападении бесовском, произошедшем после перенесения останков жены в пустыню на остров, в губе Чупа, где по преданию Варлаам произвёл их захоронение. «Носиши мертваго, яко жива, в пустыню в Чюпу с собою, и тамо молитвою на врага вооружашеся, нестерпимые его стрѣлы сокрушая постом и терпѣнием, дóндеже приял, преподобие, помощь от Вышняго» (песнь 5, тропарь 1)⁶⁷⁰.

6. Как известно из Жития, завершив скитания и удостоверившись в прощении от Господа, Варлаам принимает монашеский постриг⁶⁷¹. Узнав «о зиждемой святымъ Трифаном обители Печенге, за окияномъ моремъ», он направляется на своей ладье в Печенгу, «видѣти того труды и подвизи» (песнь 5, тропарь 3). Однако увиденное Варлаамом на Печенге вскоре побуждает его покинуть эти места. «Пребыв немного время», он объявляет о своём намерении оставить Печенгские пределы: «оставлявши бо Трифаново селѣние и возвращаешися паки к Керѣти, вся тому изрек» (песнь 5, тропарь 4). При этом Варлаам не просто высказывает Трифону своё мнение об увиденном им здесь неблагополучии, а возвещает волю Господню, Божье пророчество о дальнейшей судьбе Печенгской обители: «О Трифане, сподобился еси обитель воздвигнути и братию собрата, будут бо людие и сѣла зле неукротимы, яко дивии звѣри, твоей ярости и острожелчию (гневливости. – Игум. М.) подобящася» (песнь 5, тропарь 4).

Следовательно, знал Варлаам о яростном и страшном во гневе нраве того, кто ныне стал монахом Трифоном. В этом и суть пророчества его: грехи разбойной юности Трифона отзовутся в нынешнем его творении, и много скорбей выпадет на долю его как строителя монастыря⁶⁷².

Варлаам и Трифон, согласно Канону, предстают пред нами как великие единомышленники и столпы православной веры на всем Крайнем Севере. В одном из тропарей 8-й песни упоминается их совместный молитвенный подвиг во время пребывания Варлаама в пустыни у преподобного Трифона: «Естествомъ добродѣтелей любвѣ сопрягся отцу Трифану въ духовныхъ ему исправлениих, в пустѣ моря с ним оземьствуяся, сопричастное (наследное. – Игум. М.) души очищающи...» (песнь 8, тропарь 4)⁶⁷³.

Канон доносит нам подробности обратного путешествия Варлаама, которому морская стихия всячески содействовала: «Море убо на плѣщу своею тебѣ ношаше ис Печенги в пустыню в Чюпу, влеком корабли своими струями, идѣже ядовитыя черви очистил еси» (песнь 5, тропарь 5). Но наиболее значимым событием, произошедшим в ходе этого плавания и имеющим исключительное значение для дальнейшей истории древнего Кольского края, явилось продолжение той духовной брани, что столь нешуточно вёл здесь Варлаам с силами князя тьмы: «...по тоням телѣса мертвых, востающа бѣсовским дѣйством, видѣ и симъ уснути до Христова втораго пришествия повелѣваеши...» (песнь 5, тропарь 5). То есть в этот свой последний из тех бесчисленных морских «путей», что совершил он за три года, Варлаам совершает ещё один удивительный подвиг: силою Господа Иисуса Христа он запрещает отныне восставать мертвецам – тем, что издревле наводили страх на рыбаков-поморов, промышляющих на многочисленных тонях⁶⁷⁴ вдоль побережья Кольского полуострова.

В поморских преданиях Севера неоднократно упоминается о неких «варлаамовых крестах», которые до известных событий XX в. ещё можно было видеть сбережёнными по всему Кольскому побережью. «Он ставил кресты и часовни на каждом мысу»⁶⁷⁵. Но только сейчас строки Канона раскрывают нам подлинное мистическое значение этих многочисленных «крестов преподобного Варлаама», водружаемых им зримыми символами, утверждающими власть Христову в сакральном пространстве Крайнего Севера. И «да не безсмертно пребудет злое, яко же рече иже богословию тезоименитый Григорие» (песнь 5, тропарь 5)⁶⁷⁶, – завершает тропарь отец Сергий. Ссылка автора на святителя Григория Богослова, конечно же, не случайна. Именно этот «вселенский учитель» особое внимание уделял богословской проблеме существования зла в эсхатологической перспективе.

В завершающем тропаре Канона архимандрит Сергий, подчеркивая самую, на его взгляд, важную мысль о единстве и «равночестности» двух великих святых Севера, преподобных Варлаама и Трифона, восклицает: «О двоица присноблаженная, равночестная отца, Трифане и Варламе, яко едино блаженство имущих от Бога, версто (чета. – Игум. М.) предобрая, нас, призывающих ваю, от всех лютых спасайтя теплымъ предстательствомъ вашим, вас восхваляющихъ» (песнь 9, тропарь 6)⁶⁷⁷.

Самый главный, принципиальный вывод, который можно сделать в результате прочтения Канона Варлааму Керетскому, состоит в том, что Кольский край в XVI в. представлял собой единое, цельное духовное пространство. Пространство, пребывающее под сплочённым окормлением и молитвенным попечением великих единомышленников, коими ясно предстают пред нами в сочинении Сергия Шелонина выдающиеся подвижники Крайнего Севера – преподобные Трифон Печенгский и Варлаам Керетский.

л. 413

Тропарь. Глас 8: Пустынный житель и во плоти аггел, чюдотворецъ показася, богоносе⁶⁷⁹ отче нашь Варламе. Пощения ради и бдѣния, и молитвъ (б)небесныя дары прием(б)⁶⁸⁰, исцелявши недужных и душа приходящих ти с вѣрою. Слава давшему ти крѣпость, слава венчавшему тя, слава дѣющему тобою всѣмъ исцѣление.

(в)Слава и нынѣ. Богородичен: Стена непобѣдимая нам Христианом еси, Богородице Дѣво(в)⁶⁸¹.

Глас 8. Пѣснь 1

Ирмос: Море огустевая, погрузив со оружием гордаго фараона и люди спасе от работы и введѣ я в гору святыня, вопиюща: «Поем Тебѣ, Богу нашему, (г)песнь побѣдную(г)⁶⁸², яко прославися».

Препѣтая соестественная Троице, иже паче ума дары рабомъ си дая, и моему мрачному уму свѣтлую посла благодать,

л. 413 об.

всѣх страстѣй очищающую, пѣснь нынѣ начинающи ми.

Освящен убо быв Божественною благодатию служити святому жертвенику, всесожжение словесное принеслъ еси приятно Богови, якоже Аарон по закону агньца во всесожжение, преображая волное страдание и смерть Христову за весь мир.

Слава: Христову плоть роздробляя рукама, и (д)сего служитель(д)⁶⁸³ истинный явлься, возношения в премирная вознося и отгулу и мир людемъ своимъ снося, Варламе пречюдне.

И нынѣ. Богородичен:⁶⁸⁴ Великий во пророцех Моисей Тя написал иногда Скрижаль богообразнѣ, свѣщникъ свѣта, и сѣнь, и жезлъ⁶⁸⁵ процвѣтъший, Всенепорочная, и ручку, манну носящую, еюже возведохомъся от земли к высотѣ.

Пѣснь 3

Ирмос: Утвержены рукою своею, Слове Божий, небеса, на утвержение истинънна⁶⁸⁶ разума, утверди наша сердца, на тя надѣющихся.

Агнца несквернаго и богоприятного рукама заколая, аггелскому житию поревновав непрестанными молитвами, зри

л. 414

тель и жрець сподобися быти, благодатию совершаем Святаго Духа.

Лукавый змий не терпяше зрѣти тя, выну Богу предстояща и молитву о людѣхь приносящу, подходитъ на твою супругу, вадя на смѣшение⁶⁸⁷ странно. Ты (к)же ю(к)⁶⁸⁸ яко узрѣв, с яростию на ню устремився, поражаеши ю смертною язвою и гробу предаеши.

Убийству убо совершившуся, и земли тѣло предав, отходиши во град в Колу к тамошнему иерѣю⁶⁸⁹, извѣствуя о убийстве и прося прощения, слезами землю омокая, о содѣянных ти в ярости и невоздержании⁶⁹⁰.

Повинувся убо иерей о содеянных ти⁶⁹¹, дает ти иго лѣхко, еже мертва носити во гробѣ, дóндеже изгниет тѣло умершия, самому же в постѣ и молитвѣ пребывати, и таково воздержание имѣти, яко и рыбѣ точию единою⁶⁹² на Пасху причащатися.

О убийстве убо мертваго таковое запрещение приим, тѣчаша, радуяся, и, сие откопав, в судно вложив во гробѣ, сам же во второй устремився, с мертвым

л. 414 об

шествуя летом дванадесят путей по окияну морю по непроходнымъ мѣстом.

Богородичен: Юже лѣствицу древле Ияковъ видѣ, прообразующу о Тебѣ, Богомати, рече: «Степень Божия сия, яже достойно слышиши: радуйся, обрадованная, Господь с Тобою».

Сѣдален. Глас 8: Носиши за плещами мертвое тѣло, подобяся древнимъ скитскимъ отцемъ, превитая по горамъ и по вертепамъ, яко птица, терпя смрад и всяку скорбь от мертвого тѣлесе, якоже Никифор, великий патриархъ, от разбойника, умершаго в вертѣпе. Но онъ убо три месяцы, ты же три годы, дóндеже мертвое тѣло изгни до конца, и тако паки земли предаде, тѣм исцеления дар (р)от Господа(р)⁶⁹³ сподобися прияти, Варламе преподобне, (с)отче нашъ(с)⁶⁹⁴, моли Христа Бога грѣхов оставление⁶⁹⁵ подати чтущимъ любовию святую память твою.

Слава и нынѣ. Богородичен: Яко двуедину.

Пѣснь 4

Ирмос: Услышах, Господи, слух твой и убояхся, яко неизреченнымъ совѣтомъ Богъ сый присносущен от Дѣвы произойде,

л. 415

воплощся. Слава славѣ Твоей, слава, Христе, пришествию Твоему.

Видѣл еси окиянскую пучину нечисту и человѣки непроходиму от множества червия, иже отаи вертѣти карабли естеством навыкьших, яко же Лѣствичный Иоанн вопиетъ: «Сей же священныя воды кроплениемъ отгнал еси (у)в непроходимую(у)⁶⁹⁶ пучину моря».

Аще и естествомъ непобѣдими червие Быша, но твоея молитвы Богу послушавши, отбѣгнути и отойти повелѣвши имъ не в проходимая мѣста от Святаго Носу, идѣже тма и мракъ глубокъ безпрестани бывает.

Руце, иногда окровавленнии убийственною женскою кровию, нынѣ же чисти и святи, воздѣеши к Вышнему, о нас моля, преподобие, и испрошая от Того благодать обрѣсти нам, грѣхов оставления и будущих благъ получити молитвами твоими.

Людие возрадовашася радостию неизглаголаннаю, получивши путь морский строен и благопоспѣшен, и благополучен, тя, своего⁶⁹⁷ заступника, воспѣваюша и Христа

л. 415 об.

величающа.

Аще не бы ты предстал и помоглъ, не бы толиких грузущих червий избавихомъся⁶⁹⁸. Нынѣ же тебѣ благодарная возглашаемъ, яко корабли с пѣснею отпущающе и вспять возвращаюшеся цѣлы и невредими, приемлюще, зовемъ: «Слава, Христе, пришествию Твоему».

Мужеством души в вѣру вооружився, бурю и дождь и всякую воздушную нужду терпя, потщался еси сохранити заповедь отца своего духовнаго и того ради приял от Вседержителя Бога вѣнец побѣдный на страсти и на бѣсы исцелѣние.

Богородичен: Устави неуставное смущение, чистая Мати Божия, еже къ Сыну ти направляющи⁶⁹⁹ движение воспѣвающих: «Слава славѣ Твоей, слава, Христе, пришествию Твоему».

Пѣснь 5

Ирмос: Мрак души моея отжени, Свѣтодавче Христе Боже, зачалобытную тьму разгнав бездныя, издаруй ми свѣт повелѣний Твоих, Слове, да, утренюя, прославляю Тя.

Носиши мертваго, яко жива, в пустыню (ч)в Чюпу(ч)⁷⁰⁰ с собою, и тамо молитвою

л. 416

на врага вооружашеся, нестерпимыя его стрѣлы сокрушая постом и терпѣнием, дóндеже приял, преподобие, помощь от Вышняго.

Обновляешися, яко орел, преподобне, измывся и очистився в пустыни от всѣх страстных дѣяний, и, яко елень, быстротекий ко источникомъ вод, очищался змииныя яди.

Видѣл еси зиждему святымъ Трифаномъ обитель в Печенге, за окияномъ моремъ, и тамо устремися видѣти того труды и подвизи. И пребыв немного время, пророчески тому о составлении обители прорече, оставлявши бо Трифаново селѣние и возвращаешися паки къ Керѣти, вся тому изрекъ: «О Трифане, сподобился еси обитель воздвигнута и братию собрати, будут бо людие и сѣла злѣ неукротимы, яко дикии звѣри, твоей ярости и острожелчию подобящася».

Море убо на плѣщу своею тебѣ⁷⁰¹ ношаше ис Печенги в⁷⁰² пу

л. 416 об.

стыню (ъ)в Чюпу(ъ)⁷⁰³, влеком корабли своими струями, идѣже ядовитыя черви очистил еси, и по тонямъ телѣса мертвыхъ, востающа бѣсовским дѣйством, видѣ и симъ уснути до Христова втораго пришествия повелѣваеши, да не безсмертно пребудет злое, яко же рече иже⁷⁰⁴ богословию тезоименитый Григорие⁷⁰⁵.

Богородичен: Уловити мя всегда ищет прелукавый и от того мя сѣтей исхити, Владычице, и божественным кровом крилу Твоею цѣла соблюди.

Пѣснь 6

Ирмос: Бездна послѣдняя и прегрешений буря смущает мя⁷⁰⁶, и во глубину нужную реет мя нечаяние, но сам крѣпкую руку ми простри, яко Петрови, ото тля, Боже мой, возведи мя⁷⁰⁷.

Чювственныя страсти побѣдив воздержания броздами, чюдодѣйственне Варламѣ, чистотою душевною⁷⁰⁸ божественно вооружився, стяжав безстрастие и це

л. 417

ломудрие, имъже Богови паче приближився.

Юности цвѣт поты и труды умертвив, воздержаниемъ в вышний вниде чертогъ, во одежду оболчен, достойну звания, на нюже и зван бысть, украшен добродѣтелми, в нѣвестнице неизреченныя славы возлеглъ еси.

Добродѣтелми, труды и поты, Варламѣ, покой со всѣми святыми приемля, ихже и возвесели своимъ житиемъ. Образ быв и подобие къ добродѣтели, отче, возводя всех къ высоте божественнаго рачения, добродѣтели прилѣжати наказуя.

Богородиченъ: Тебѣ общую любочестия, Всенепорочная, нашего естества вси славимъ, устна едина бывша, и едино согласие совершающа воспѣвающих Тя, едину Матерь неискусомужную⁷⁰⁹.

Кондак. Глас 4: Волнений множество невлажно проходя, безплотныя враги струями слез твоих крѣпко погрузил еси, богомудре

л. 417 об.

Варламѣ преподобне, и чюдес дар приемъ, исцѣляеши страсти всякия, моли непрестанно о всѣх насъ.

Икос: Отверзи ми устнѣ, преблаженне, богоприятными ти молитвами предстоя Богови, всеславнѣ Варламе, да воспою божественное твое житие и возглаголю достойно добродѣтели твоя, еже на земли Христа ради совершилъ еси, преподобне⁷¹⁰, столпъ бо явися и правило свѣтло инокомъ, равно аггеломъ стяжав житие, в незаходимая воистинно вселився, моли непрестанно о всех насъ.

Пѣснь 7

Ирмос: Дѣти благочестивыя в Вавилонѣ тѣлу златому не поклонишася, но посреде пещи пламенны прохлаждаеми, песнь⁷¹¹ воспѣваху, глаголюще: «Отецъ наших Боже, благословен еси».

В молитвах⁷¹² бодренное и в пощениих крѣпкое, и терпѣние во искушениих неослабное, ума чистотою, преподобие, показался еси, земля бо и земных достойно

л. 418

отступль, небесное обрѣтъ наслаждение, воспѣвая: «Благословен Богъ отецъ наших».

Остр ум имѣя к Богу внимати, страсти душетленныя успил еси и рукояти благоплодия пожал еси, питая благочестно восхваляющих тя и поющих: «Благословен Богъ отецъ наших».

Ревностию Христовою ярость поострив, непреклонно слезами и слезными каплями истиннаго плача всеярости и (д)напраснества пламень(д)⁷¹³ погасив желания безчестия несытна, и устну молчаниемъ вопияше: «Благословен Богъ отецъ наших».

Цѣломудрие, отче, притяжав, имъже на божественную любовь возшед, прият дары (е)исцеляти недуги(е)⁷¹⁴ душ и телес наших, имиже къ Богу приближитися можемъ, вопия: «Благословен Богъ отецъ наших».

Богородичен: Углем Исайя от Серафима от олтаря очищается, возопи велегласно: «Се Дѣвая во чревѣ приимѣт и родит Сына и нарекут имя ему Еммануил⁷¹⁵, яже есть сказаемо:

л. 418 об.

С нами Богъ, Емуже вопиемъ: „Благословен Богъ отецъ наших“».

Пѣснь 8

Ирмос: Мусикейскимъ арганомъ согласящим⁷¹⁶, и людем без числа⁷¹⁷ кланяющимся тѣлу сушу на молебне, трие отроцы пѣснословяху: «Господа пойте⁷¹⁸ и превозносите Его во вѣки».

Кротокъ и милостивъ (л)ли чистъ(л)⁷¹⁹ бывъ, кротких землю достиг, отче, укроти настоящую бурю сердцу моему, да в тишинѣ божественнѣй быв, пѣснословлю твоя подвиги, воспѣвая: «Господа пойте⁷²⁰ и превозноситя Его во вѣки».

Естество плотьцкое повинув духови постомъ и воздержаниемъ, душу же божественными даровании просвѣтив, превысокъ умомъ сущихъ в вещех явлься, невѣщественна дарования Духа Святаго приял еси, воспѣвая: «Господа пойтя и превозноситя Его во вѣки».

Рака твоя⁷²¹ источает вѣрным исцеление, память же твоя, блаженне, сияющи паче солнца и всемъ души просвѣщающи, и мира мысленнаго

л. 419

восхищающи поющих: «Господа пойтя и превозносите Его во вѣки».

Естествомъ добродѣтелей любвѣ сопрягся отцу Трифану въ духовных ему исправлениих в пустѣ моря с нимъ (о)оземьствуяся, спричастное(о)⁷²² души очищающи, воспевающе: «Господа пойте⁷²³ и превозносите Его во вѣки».

Цѣлиши независтно вѣрно призывающий тя⁷²⁴, цѣлитель от Бога показася, очистникъ, блаженне, и прогонитель лукавымъ духомъ, яко звѣзда всесвѣтлая от пустыни воссиявъ чюдес лучами, просвѣщая вопиющих: «Господа пойтя и превозносите Его во вѣки».

Кротостию, отче, навѣты нося, терпя же и своя на тя востающая, отеческимъ нравомъ послѣдуя, тѣх житие в себѣ имея, приим от Бога дѣйство благодати, пояше: «Господа пойтя и превозносите Его во вѣки».

Оружие⁷²⁵ убо пѣние, молитву же – стѣну, непорочную слезу, умывание имѣлъ еси, омы

л. 419 об.

валище сквернамъ душевнымъ, память же смертную сожителницу стяжав, преподобне, еюже умъ очищь, Бога зрѣти сподобися, поя: «Господа пойтя и превозносите Его во веки».

Морское ядро освятил еси, преподобне, кроплениемъ священныя воды, яко паучину червие отгоня, не терпяще бо ти крѣпости духовныя зрѣти и нечювственная отбѣгающу, (т)Господу тя в семъ прославльшу яко верна своего раба(т)⁷²⁶: «Господа пойтя и превозносите Его во вѣки».

Богородичен: Ум убо нерожденный Отец образно премудрым провѣщася, Слово же собезначална соестественный Сынъ и Духъ Святый, еже в Дѣве от Слова созда воплощение⁷²⁷.

Пѣснь 9

Ирмос: Тя, браку неискусимую Матерь Бога Вышънего, Тя, паче ума рождьшую Словом Сущаго Бога и вышитую пречистых сил, немолчными славословлении величаемъ.

Слезная капля гасило стяжав еси воистинну страстным розгорѣ

л. 420

нием, и любовию огня божественнаго росѣ совокупився, Христу Богу нашему, тем же тя чтем, Варламѣ богомудре, и вѣрою ублажаемъ.

Единое любви Христовы приложивъ⁷²⁸ свою душу, Варламе преподобне, и исполнитель (х)заповедей Божиих(х)⁷²⁹, многих чюдес приял еси благодать⁷³⁰, всехвалне, тем же тя почитаемъ.

Рака мощей твоих, Варламе, источникъ показася исцелением, к ней же всякъ притекаяи, яко от⁷³¹ крина воды, почерпаетъ исцелѣние независтно и избавляется всяких страстѣй душевных и телесных; (ш)сего ради(ш)⁷³² тя ублажаем, преподобне.

Господу прославльшу своего угодника, яко ни гробу ходатаю забвению⁷³³ того добродетѣли сокрыти, но трубы яснѣиши вопием: «Истѣкающими от него знаменми чюдне⁷³⁴ не точию же ближняя, но и далняя оглашая, проповѣдая мужа подвиги и труды».

Иже паметь твою священную творящим, отче, не престаи

Л. 420 об.

моля Избавителя даровати согрешѣнием оставлѣния и Небесное Царьство воприяти, идѣже глас празднующих веселит вся.

О двоица присноблаженная, равночестная отца, Трифане и Варламе, яко едино блаженство имущих от Бога, версто предобрая, нас, призывающих ваю, от всех лютых спасайтя теплымъ предстателствомъ вашим, вас восхваляющихъ.

Богородичен: Стешняет мя широта⁷³⁵ величий Твоих, Владычице, подавляя⁷³⁶ слово от частости, и преславно ми приходит недоведѣти от благодушества, тѣмже иже толико (э)Тя возвеличившая славим(э)⁷³⁷.

Глас 8: О Teбѣ, отче Варламе, извѣстен бысть спасения образ, восприимши бо крестъ, послѣдовал еси Христу, творящи же и учащи, еже презрети плоть, преходит бо, прилѣжати же о души, вещи безсмертнѣй, темже со аггелы радуется⁷³⁸, преподобне, духъ твой.

Псковский музей-заповедник, ф. Никандровой пустыни, № 292, л. 413−420 об.