Н.С. Серегина. Нотированные стихиры и кондаки святителю Николаю Мирликийскому XII – нач. XIII в.

Активизация исследований исторических литературных источников, посвященных памяти свт. Николая Мирликийского, за последние годы дала существенные результаты. По новому рассматриваются исторические данные, на которых основываются Житие и другие древние сочинения о свт. Николае (издание А.В. Бугаевского и В. Зорина, 2001 г.).⁵⁵⁰ Однако памятники гимнографии, содержащиеся в певческих йотированных источниках, до сих пор исследованы менее других. Так, например, в справочном обзоре, опубликованном М.С. Крутовой, из более чем 800 источников литературных произведений о свт. Николае гимнографических источников приведено немного, из них древнейший (XII в.) – только один (РГБ. Григоровича. Ф. 87. № 47).⁵⁵¹

Круг рукописных источников, представляющих гимнографические произведения о Николае Мирликийском, огромен. Песнопения свт. Николаю могут оказаться в любом списке Стихираря, Служебной Минеи или Кондакаря, если этот список не относится к разряду самых древних и не имеет лакуны на 6 декабря и 9 мая. Во всяком случае даже установление того, что рукопись не содержит песнопений свт. Николаю, – тоже научная информация, необходимая в работе по этой теме. Так, песнопений свт. Николаю не содержат майская Путятина Минея и Стихирарь РНБ Соф. 384, начинающийся с 12 декабря. На май здесь нет стихир свт. Николаю, есть только тексты Константину и Елене. В Троицком Кондакаре песнопения свт. Николаю тоже отсутствуют – там пропуск на соответствующие числа в декабре и в мае. Нет этой службы и в Благовещенском Кондакаре. Есть гимнографические тексты свт. Николаю на 9 мая (но без нотации) в РНБ Соф. 382.⁵⁵²

Следы первых этапов почитания на Руси свт. Николая содержатся в древнейших эпизодах «Повести временных лет» под 866 и 882 годами. Самое раннее летописное свидетельство, содержащее упоминание христианской темы, связано с темой спасения на море, причем для язычников – славян, осаждающих с моря столицу Византии, эта тема представлена с «обратным знаком»: Божественную помощь на море от Богородицы получили не они, а греки – христиане, молившиеся Ей с песнопениями:

«Идс Асколдъ и Диръ на Грэкиї много убииство христианомъ створиша, н въ двою сту коравлн Царьград wступиша...

Царь же wдва въ городъ внидс, н с патриархомъ съ Фотьсмъ к сущии церкви свzтин Богороднци Вълахернхъ всю нощь молитву створнша (здесь и далее выделено нами. – Н.С.), тако же вожественую рнзу сватыz Богородица с пэснэмн изнсъше в реку (морн) wмочнша.

Тншинэ сущи, и морю укротившюсz.

Абье бурz с вэтром въста н волнамъ велнкымъ вставшим засовь, н безбожных Руси коравлz смzте, и къ берегу привэрже, и нзвн я, яко малу нхъ от таковыя беды избыти, н въ свояси възвратишасz»⁵⁵³

Речь идет о походе русских войск на Византию, когда после молебна Богородице жителей Царьграда на море разыгралась буря и русские корабли частью утонули, уцелевшие же отошли. Это воспоминание о чуде после пения молитв поразило воображение славян и было внесено в русские летописи. Оно тематически примыкает к кругу источников по «аргументации» Крещения Руси, «предвосхищая» его за 120 лет.

Процитированный текст представляется важным с точки зрения гимнографической, поскольку в нем говорится о пении и молитвах, возымевших чудесное действие, защитивших осажденных христиан – византийцев и наказавших «безбожных Руси». Кроме того, тема заступничества на море уже могла быть известна из произведений о свт. Николае:

«Съпутьника поутьницн.

На мори соущии прдвитслz...»⁵⁵⁴

Через три года, под 869 г., в летопись внесена краткая, но необычайно важная запись, продолжающая тему христианизации славян: «Крэщена бысть всz зсмлz Болгарская»⁵⁵⁵. И далее, под 882 г., в рассказе об убийстве Олегом Аскольда и Дира говорится о построении церкви свт. Николая на могиле Аскольда – символическое действие, составляющее этап христианизации славян и собирания русских земель вокруг «мати городом русским» Киева. В Ипатьевской летописи содержится древнейший след этого события – церковь названа еще по – славянски, по – язычески, «божница», а потом по зачеркнутому надписано «церковь»:

«...на тои могиле поставилъ (вожницю – зачеркнуто⁵⁵⁶) церковь свzтого Николу

А Днрова могила за свzтою Wриною»⁵⁵⁷

Церковь св. Ирины была построена при Ярославе Мудром, соответственно и приписка о ней сделана позднее этого времени, а церковь св. Николы, как следует из летописи, была поставлена вскоре после даты, указанной в ней, т. е. после захоронения Аскольда и Дира, на могиле Аскольда. И в церкви, посвященной свт. Николаю, должны были звучать песнопения в его честь.

Древнейшие славянские списки песнопений Николаю относятся к XII в. Однако при сопоставлении их с текстами «Повести временных лет» под 882 – 913 гг. можно видеть такие тематические созвучия, которые свидетельствуют о том, что песнопения свт. Николаю могли быть известны уже в то время. Объединительные усилия Олега, берущего под свою защиту славянские земли («... н възложн на нихь дань легку, и нс дасть имъ Козаромъ дани даяти, рекъ: «Дзъ нмъ противенъ, а вамъ нс чсму»»⁵⁵⁸) славянский «язык» (бэ во единъ язык словэнэскъ⁵⁵⁹) и град Киев (И сэде Wлегъ княже в Кыевэ, и рече Wлегъ: «Се буди мати городом рускымъ»»⁵⁶⁰), проходят под знаком не только военного, но и духовного заступничества, раскрывающегося в кондаке и стихирах свт. Николаю из рукописей XII в.:

«положи доушю свою за люди свои

и зzть неповиньныия отъ съмерьти»⁵⁶¹;

«...страшьнынмь zвленнемъ цесарz препнрающа...

Да восхвалzть пастыре и оучителе.

Добрааго пастоуха.

Тъчьнорьвьннтелz пастырz.

Съшьдъшесz въсъхвалимъ.

Въ недоузехъ врача.

Во бэдахъ нзбавнтслz.

Грэшници застоупника.

Нищии съкровище.

В скорбехъ оутэшение...»⁵⁶²

Рассказы о деяниях Олега перемежаются с сюжетами первых известий о переводе славянских книг, о деятельности Кирилла и Мефодия, и здесь можно видеть темы, созвучные песнопениям о свт. Николае – теме разума, теме распространяющегося по всем землям христианского учения:

«Не разумэем книжнаго разума, ни силы ихъ, а послстс ны оучителz, иже могуть ны сказати кннжная словеса и разумъ ихъ»⁵⁶³; «Начаста съставлzти писмена азъуковная Словесньскы, и преложиста Апостол и Евангенилие, и ради бывша Словэнэ, яко слышаша величья Божия своимъ языком».⁵⁶⁴

«Възьрэвъ неоуклоньно иа высоту разума

и оузрэвъ неявленыя мудрости

глубину оучениемь,

мира обогатилъ еси отъче...». ⁵⁶⁵

«Въ муэех свтых сватитсле явисz

Христово бо дьньсь евангелие испълни ...

...сего ради освzтнсz

велии ученикъ божия благодати»⁵⁶⁶

«Въстроубимъ въ троубоу пэснии

възыграимъ прдздьникъ.

И лнкъствуимъ радующесz...»⁵⁶⁷

Изучение гимнографических произведений о свт. Николае Мирликийском связано с освоением огромного материала. Нельзя сказать, что этот материал не известен. В отличие от других служб святым – Борису и Глебу, Феодосию Печерскому или, например, Евфросинии Полоцкой, – имевших древнейшее происхождение, но сложную, порой прерывавшуюся историческую традицию, корпус песнопений свт. Николаю, как никакой другой, бережно перенесен в наше время живой тысячелетней певческой традицией Русской Церкви.⁵⁶⁸

Этот факт сохранения традиции при всей его значимости не может затмить интереса к историческим реалиям сохранившихся до наших дней источников, к первоистокам службы. Интерес проявился в русской науке более столетия назад.⁵⁶⁹ Одновременно со специальными исследованиями о свт. Николае новый материал о гимнографических произведениях, ему посвященных, представлен в новейших публикациях, осуществленных в изданиях древнейших памятников древнерусского певческого искусства – Служебных Миней на декабрь.⁵⁷⁰

Настоящее сообщение посвящено выявлению древнейших нотированных песнопений свт. Николаю Чудотворцу в составе певческих книг XII – нач. XIII в., в разделах на б декабря. Ненотированные тексты свт. Николаю в нотированных рукописях XII в. содержатся в еще большем количестве, но они вынесены за рамки данного сообщения (например, РНБ Qп.1 – 15).

Нотированные песнопения свт. Николаю рассмотрены нами на материале певческих книг:

Стихирари месячные (минейные) XII в.: ГИМ. Син. 572; БАН. 34.7.6.⁵⁷¹; Син. 589; РНБ Q. п I – 15.

Служебные Минеи XII – начала XIII в,: РГАДА. Ф. 381. № 96; РГАДА. Ф. 381. № 97.⁵⁷²

Нотированные Кондакари: Успенский Кондакарь 1207 г.⁵⁷³

Стихиры.

В нотированных Стихирарях и Минеях на декабрь выявлены стихиры на декабрь – в Стихирарях и Служебной Минее XII в., озаглавленные следующим образом:

В указанных списках содержатся стихиры:

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

В последней стихире интересна развитая фитная нотация, обозначающая всё большую развитость напева в каждом последующем распеве на слово «Радуйся». Если судить по прибавлению знаковых символов, то в фитных напевах при усложняющемся строении должна проявляться родственность сочетаемых элементов: очевидно, что поначалу развитие распева идет за счет внутренней, центральной части фиты, а затем – и за счет начального раздела.

Кондаки.

Выявлено два нотированных кондака свт. Николаю (нотация кондакарная):

1) «Въ мюрэхъ свzтыхъ свzтитель zвися»;

2) «Свэтлымъ ти житиемь облиставъ zко солнце».

Кондак «Въ мюрэхъ свzтыхъ свzтитель zвися» содержится в Успенском Кондакаре на 6 декабря.

Ввиду сложности кондакарной нотации текст кондака «скрыт» в витиеватых невмах и слоговых повторах слов. Определение текста, отделение его от лишних распевных слогов связано со скрупулезным анализом текста, знаков пунктуации, сегментации и знаков нотации. Основной знак пунктуации – точка, разделяющая синтагмы (колоны) напева. Определяются также знаки сегментации, разделяющие смысловые синтагмы текста – строки.

В результате анализа знаков нотации и знаков пунктуации можно заключить, что напев состоит из колонов, приходящихся на слово, слог или часть слога. Соединение и сочетание колонов в контексте музыкальной формы (насколько об этом можно судить по повторяемости невм, элементов невм и невменных последований) характеризуются определенной закономерностью, дающей возможность судить если не об интонации напева, то о его композиции. Строение текста, определяющееся на основе знаков пунктуации, сегментации и нотации, говорит о по – сложной (силлабо – мелизматической) структуре распева. Напев, если судить по разделительным точкам, опирается не только на единицу текста – слог, но и дробит сам слог: внутри слога могут быть несколько синтагм напева.

Рассмотрим текст на этом уровне, т. е. на уровне колонов, определяемых знаками пунктуации. Поскольку йотированным является только один список, другие используем как контрольные.

Нотированные стихиры и кондаки святителю Николаю XII – нач. XIII в.

В результате проведенной работы наглядно выявляется структура напева кондака, а попутно – и знаки сегментации текста – напева, не входящие, по всей вероятности, в систему интонируемых знаков:

знак [^] в ряду букв текста – с двумя последовательными точками над ним (на уровне нотации) – видимо, синтаксический знак полустроки напева;

знак [ч]в ряду букв текста – с двумя точками над ним (на уровне строки нотации) – видимо, знак отделения кадансовой части строки текста, знак членения напева перед кадансами и полукадансами;

знак [Iυ] – видимо, знак конца раздела – встретился только один раз, после слов «отъ съмрти[Ιυ]» и перед словами «сего ради освzтисz». Текст и напев кондака предстают в его строчном виде, объединяющем колоратуры слогового распева. Точки в нижеприводимом тексте заменяют буквы (хо, хе, е и др.), которыми записываются дополнительные, распевающиеся слоги:

Въ... му · рэ..хъ · свz... [ч] ты... [ч]. их.... [^]

свz. ти · те.ль · ь... · я · ви... сz · //

хри... сто · во.. бо дь... · нь.. [ч] сь.... [^]

е. ва · нге. [ч] ли... · «испъ... · лни //

по.. ложи · доу..шю. сво.. [ч] · о ...ю.... [^]

за. лю · ди.. сво ..... · .... я //

и.. зzть · непови... · ньныи... · и · и я · (ха)... [^]

отъ · съ..мь... · ь....рти [Ιυ]

сего.. · ради.

о ... [ч] свz. [ч] ти...сz //

вели уи.. · учени... · къ.. [ч]

божия [ч] бла... · го ... [ч]. о... [ч] дати.·. //

«Очистив» текст от всех дополнительных знаков слогового распева, получаем собственно поэтический текст, т. е. стих, служащий основой сложного музыкального произведения. При этом знаки в конце строк недвусмысленно предстают как знаки сегментации, определяющие строки – полустишия [^], разделы стиха [Iυ] и внутристрочные знаки [ч]:

Въ мурэхъ свzтыхъ [^]

свzтитель явисz.

христово бо дьньсь [^]

евангелие испълни.

Положи дuшю свою [^]

За люди своя.

и зzть неповиньныя [^]

отъ съмьрти [Ιυ]

сего ради освzтисz.

велии ученикъ [ч]

божия благодати.·.

Рассмотрение кондака вместе с нотацией дает основание видеть (и слышать внутренним слухом) элементы повторности в кадансах показанных строк, сложные формы развития в срединных участках:

Въ... му · рэ..хъ · свz... [ч] ты... [ч]. их.... [^]

свz. ти · те . ль · ь . . · я · ви . . . сz ·

хри . . сто · во.. бо дь . . · нь . . [ч] сь . . . . [^]

е. ва · нге. [ч] ли . . . · «. . испъ . . . · лни ·

по . . ложи · дu . . шю . сво . . [ч] · о . . . ю . . . . [^]

за . лю · ди . . сво . . . . . · . . . . я·

и . . зzть · непови . . . · ньныи . . . · и · и «» · (ха) . . . [^]

. . отъ · съ . . мь. . . · ь. . . . рти [Ιυ]

сего. . · ра . ди . о ... [ч] свz . [ч] ти . . сz·

вели уи.. · учени . . · къ. [ч]

божи [ч] бла . . · го . . . [ч] . о . . [ч] дати.·.

Рассмотрим второй кондак свт. Николаю. В Успенском Кондакаре он следует за первым и отмечен как поемый на следующий день, 7 декабря, на «попразднество Святого отца Николы»:

Объединение колонов текста – напева дает более крупное членение текста:

Свэтъ.. ·лыи · мъ.. ти [J] жи.. тиемь. ·

о. бли .... ста.въ [J] яко съ [I]. · .... лньце ·

явъ.... · ...ми [J] ро.. · ви... [Ιυ]

я.ви.... сz [J] чу... [I] у · .... десы ·

ни. ко · .... ла.. · ю... · свz...ще...но · блаже не ·

яко Хри... · сто ... · въ... · угодьни.. къ · ... · вэрь · .....ныи ·

мо.. · .... ли за ... ... · .. ны.. · погы. ба....ю · ща.. я ·

застuпь.. ни... · че те · .....плый .·.

«Освобождение от лишнего» дает следующую стиховую структуру:

Свэтълыимъ ти [J] житиемь.

облиставъ [J] яко съ [I] лньце.

явэ ми [J] рови [Ιυ]

явисz [J] чю [I] удесы.

николаю свzщено блажене.

яко Христовъ угодьникъ вэрьныи.

моли за ны погыбающая.

застuпьниче теплый .·.

Знак [J] – в ряду текста в сочетании со знаком

над ним в ряду нижней строки нотации и знак [I] – в ряду текста в сочетании с дополнительным знаком в нотации представляются внутренними в сегментации стиха, относящимися к членению только в самом напеве.

Знак [Iυ] – в ряду текста в сочетании над ним двух последовательных точек (...) и здесь может читаться как знак на грани разделов.

Временное членение и повторно – интонационная структура напева представляются здесь следующим образом:

Свэтъ ь ь · лыи · мь ь ь ти [J] жи хи хи тиемь ь ·

о о бли и у и ста а вь [J] яко съ [I] ъ · ъ ъ ъ ъ лньце ·

явэ ъ ъ ъ ъ · ъ ъ ъ ми [J] ро хо хо · ви и и [Iυ]

яви у и и и ся [J] чю у о [I] у · у у у у десы ·

ни и ко · о хо хо ла а · юуее · свz а ще е е но · блаже е не ·

яко Хри хи и и · сто о о · въ ъ ъ · угодьни и къ /· хъ хъ ъ · вэрь · ь ь ь ь ь ныи ·

мо о о · о хо хо о ли · за а у а ха у а · а а ны и и · погы и ба аааа ю · ща а а я ·

застuпь ь ь ни хи хи и · че те · е е е е е плыи.·.

При сравнении двух кондаков свт. Николаю по знакам кондакарной нотации можно говорить о двух стилях кондакарного распева на макроформообразующем уровне: равномерной и неравномерной временной организации. В структуре напева первого кондака интонационная периодичность крупных разделов практически не выявляется. Периодичность знаков на уровне мелких структур напева «гасится» вариантностью знаков и их последовательностей. Но в напеве превалирует широкое дыхание крупных равновременных строк. Равномерность же строчных построений наводит на мысль об особом чувстве времени в кондакарном стиле распева – несмотря на внутрислоговое дробление текста и внимание к мелким деталям распева, в музыкальном развитии превалирует ощущение равномерности и равнодлительности крупных музыкальных синтагм: крупная форма подчиняет себе мелкие структуры как особая музыкальная форма сознания, вмещающая текст и управляющая напевом в целом.

Во втором кондаке повторность крупных построений выявляется в повторности кадансовых разделов 1 – й и 3 – й строк, 2 – й и 4 – й строк и неравномерностью временного членения протяженных строк, что говорит о превалировании детализированных форм слогового распева.

По всей видимости, это свидетельствует о принципах музыкального формообразования в кондакарном жанре, действующих в каноне виртуозного нетематического мелизматического импровизационного стиля.

Таким образом, на материале кондаков свт. Николаю подтверждаются и обогащаются наши представления о кондакарном стиле распева.

Дальнейшее освоение этого материала в контексте других песнопений Кондакаря, несомненно, даст множество новых конкретных наблюдений, обогащающих картину в целом и приближающих нас к прочтению, хотя бы внутренним слухом, мелодического рисунка этих песнопений.

При этом важны достижения по изучению упомянутых источников.⁵⁷⁴