Глава VI. Окрыленные Оптиной

«Не отбивайся от Оптиной. Верую в то, что каждый приходящий в Оптину пустынь в крайней своей потребности найдет удовлетворение милостию Божией и за молитвы великих наших отец Льва, Макария, Амвросия… Они весьма многих и многих воспитали духовно для Небесного Отечества. Не престают и теперь духовно воспитывать и призирать, особенно тех, которые приходят в Оптину на поклонение их св останкам».

Преподобный Иосиф Оптинский (Из письма к монахине Агриппине (Кишкинкиной), насельнице Каширского Никитского монастыря, от 1 мая 1904 года // Житие иеросхимонаха Иосифа. М., 1993. С. 275)

Многие подвижники, приходившие в Оптину пустынь, Промыслом Божиим были переводимы потом в другие монастыри или даже на архиерейские кафедры. А в результате закрытия и разорения пустыни в 20-х годах XX века оптинские насельники были вынуждены покинуть стены родной обители. Но где бы они ни подвизались, свет Оптиной, свет ее старчества жил в их сердцах и светил окружающему миру.

О воспитанниках Оптинских старцев, чей жизненный путь продолжался вне стен святой обители, повествуется в этой главе.

(†2/15 октября 1978)

Один из последних Оптинских старцев схиархимандрит Амвросий (Василий Федорович Иванов) родился 2 января 1882 года в Тамбовской губернии. Он рано лишился отца и с 9 лет стал единственным кормильцем в семье. С детства Василий отличался особенной тягой к духовной жизни.

Когда в 1897 году мать его ушла в монастырь, то по ее совету и он поступил в Оптину. Обладая хорошими музыкальными способностями, Василий вскоре оказался на правом клиросе. Здесь же, в обители, он научился играть на фисгармонии, на которой любил потом играть до самой старости. Живя в Оптиной, Василий относился к преподобному старцу Иосифу. Добрые качества его души – послушание, молчаливость и скромность – стали крепнуть и развиваться под благотворным влиянием старческого воспитания. В Оптиной он пробыл послушником 7 лет, после чего был переведен в Пафнутиев-Боровский монастырь на послушание регента. Там Василий ввел оптинское пение, чем привлек в монастырь огромное число богомольцев, и в 1911 году был пострижен в мантию с именем Амвросий, в 1912 году посвящен в сан иеродиакона, в 1913 году – иеромонаха.

О первых днях своего служения в сане иеромонаха он рассказывал, что обычно при рукоположении в священный сан человек испытывает новизну этого состояния и необыкновенную благодать. И вот он, молодой священник, каждую складочку разглаживал на своей мантии, смотрел, ровно ли висит крест, следил за чистотой своей одежды. А на одном этаже с ним жил блаженный старец. Он постоянно ходил грязный, неопрятный, от его одежды дурно пахло, и стремившийся всегда быть аккуратным отец Амвросий немного сторонился этого монаха. Но однажды раздался стук в дверь его келлии: «Молитвами святых отец наших…» – «Аминь». Вошел этот старец, как всегда неопрятный, в рваном подряснике и, неожиданно упав на колени, стал умолять отца Амвросия непременно поисповедовать его. «Что вы?! Я молодой монах! В нашем монастыре есть опытный духовник, так вы и идите к нему!».– «Да нет, отец Амвросий, я именно тебе хочу исповедаться!» – настаивал старец.

«И когда он начал свою исповедь, – вспоминал отец Амвросий, – то все во мне перевернулось. До такой степени тяжело мне было слушать его, так сильно я переживал… Да как же он живет в монастыре, такой человек?! Такие грехи! Кошмар просто!.. Старец ушел, а у меня тяжесть на сердце осталась. А ведь как мне до этого было хорошо! И мантия-то у меня чистая, и крест блестит, и на душе светло, и пою прямо ангельски. А он явился и все испортил! Но вдруг в голову пришла мысль: подожди! А что он мне наговорил-то? И когда стал вспоминать, то мороз по коже пошел: старец-то, оказывается, перечислял мне все то, что я сам совершил, а говорил вроде бы о себе! Я залился слезами, выскочил из келлии и бегом побежал к нему. «Батюшка, – говорю я, – простите меня. Я, глупец, ничего не понял. Это же все мои грехи, которые я забыл!"». После этого случая отец Амвросий перестал гордиться своим блестящим крестом и одеждами и не создавал искусственный образ иеромонаха, каким, ему казалось, он должен был быть⁸².

В 1920-х годах монастырь закрыли, и отец Амвросий служил на приходе в сельском храме Калужской епархии. В страшные годы гонения на Церковь двери его дома были всегда открыты для всех ищущих спасения, страждущих и нуждающихся в духовной помощи и утешении. А приютить и накормить приезжающих помогали батюшке местные жители, которые относились к нему с большой любовью и уважением.

В 1930 году отец Амвросий был арестован, отправлен в семипалатинскую тюрьму, но, вымолив исцеление одной безнадежно больной матери (жены начальника городской тюрьмы), был выпущен из-под стражи на поселение. Три года он регентовал в местном храме и подрабатывал по хозяйству, а в 1933 году смог вернуться на свой приход.

В 1942 году отец Амвросий был назначен священником в Преображенский храм села Спас-Прогнань, близ станции Балабаново, где прослужил 36 лет до самой своей кончины. Весть о старце Амвросии Балабановском разнеслась далеко за пределы Калужской епархии, и верующие со всех концов России стекались к нему за благодатной помощью, советом и утешением.

(†24 сентября / 7 октября 1915)

Будущий старец схиархимандрит Гавриил родился 14 марта 1844 года в деревне Фролово Пермской губернии Ирбитского уезда в крестьянской семье.

13 августа 1864 года Гавриил прибыл в Оптину пустынь. Отец Исаакий, бывший в ту пору настоятелем монастыря, принял его в число послушников и, послав в хлебню, велел со всяким смущением, со всяким помыслом ежедневно обращаться к старцу, ибо никакая духовная брань невозможна без послушания и откровения помыслов. Еще одним послушанием было пение на клиросе за ранними литургиями. Так в послушании, собранности, постоянном самоукорении и наблюдении за собою проходила послушническая жизнь брата Гавриила. «Да, мы чувствовали себя там как в среде святых и ходили со страхом, как по земле святой… Я присматривался ко всем и видел: хотя были разные степени, но все они по духу были равны между собой; никто не был ни больше, ни меньше, а были все одно – одна душа и одна воля – в Боге»⁸³, – вспоминал потом он.

Однажды, сильно простудившись на колокольне после пекарни, Гавриил тяжело заболел: хворь не оставляла его целых пять лет. А затем постигла его тяжелая духовная брань. Когда он пришел к преподобному Амвросию, старец заставил его вспомнить один застарелый грех, после чего сказал, что болезнь его пройдет. Еле живого Гавриила отправили на новое послушание – на рыбные ловли, где здоровье его стало поправляться. В конце лета он вернулся в обитель и поселился в холодной, сырой башне. Тяжелые послушания и еще более тяжелые искушения и скорби закалили дух молодого подвижника, и вот в 1869 году Гавриила облекли в рясофор.

Однако при постриге инока Гавриила неоднократно обходили. Его друг, старший келейник игумена, однажды сказал отцу Гавриилу на его недоумение: «Касатик, я просил игумена постричь тебя в мантию, а он ответил: «Да-а, постриги его, а он уйдет от нас…"».

Поняв, что пострига в Оптиной ему не видать, отец Гавриил решил уйти. Его стали уговаривать остаться, дали новую, хорошую, теплую келлию, перевели на щадящее послушание и т. д.

В 1874 году инок Гавриил поступил в Московский Высокопетровский монастырь, где получил послушание эконома.

В 1882 году иеродиакон Тихон (такое имя получил он при постриге) покинул стольный град, точнее, бежал из него по настоятельному совету старца Амвросия и водворился в Раифской пустыни Казанской епархии, где его рукоположили в иеромонаха и назначили братским духовником. Но оставался он там совсем ненадолго, и уже в ноябре 1883 года перевелся в Седмиезерную Богородицкую пустынь, где произошло созревание и преображение монаха-подвижника в великого старца, наделенного благодатными дарами Святого Духа. На одре тяжкой болезни он провел пять лет. В 1892 году старец принял постриг в схиму, в которой он был наречен именем своего небесного покровителя от купели – Архангела Гавриила.

Там у старца Гавриила появился круг учеников и почитателей. Совершенно особые отношения стали складываться у старца со студентами и преподавателями Казанской Духовной Академии, преимущественно из числа монашествующих, для которых он стал духовным отцом и наставником. Студенты часто ездили в Седмиезерную пустынь на исповедь к благодатному духовнику. Здесь они чувствовали себя как дома у родного отца. С благословения старца они даже произносили проповеди в монастырском храме. Несмотря на доброту и простоту старца в обращении, его подчеркнутую веселость и открытость, он сохранял в своем сердце и прививал своим ученикам чрезвычайно высокие понятия о монашестве: «Смотрите, – шутил он, – чтобы у меня от вас за версту монахом пахло!». И не удивительно, что среди учеников и пострижеников старца оказалось так много исповедников и новомучеников, стойких и непоколебимых воинов Христовых, дерзновенно противоставших сатанинской злобе и насилию богоборцев. Ни один из учеников старца Гавриила не оказался ни в числе обновленцев, ни в числе «павших», то есть духовно отрекшихся от Христа и Его страдающей Церкви. Постоянной посетительницей старца была и Великая княгиня Елисавета Феодоровна.

Среди духовных чад преподобного Гавриила были: священномученик Иувеналий (Масловский), архиепископ Рязанский и Шацкий; священномученик Анатолий (Грисюк), митрополит Одесский; исповедник архиепископ Феодор (Поздеевский); архиепископ Герман (Ряшенцев); архиепископ Иннокентий (Ястребов); архиепископ Гурий (Степанов); архиепископ Стефан (Знамировский); епископ Иосиф (Удалов); епископ Иона (Покровский); епископ Варнава (Беляев); архимандрит Варсонофий; схиархимандрит Симеон (Холмогоров), списатель самой известной биографии старца и исповедник; протоиерей Алексий Воробьев; игумен Ефросин; монахиня Мария (Анисимова) и многие другие.

Но чем дальше простирались труды старца в Седмиезерной обители, тем более множились доносы недовольных из числа братии. Тогда один из близких духовных сыновей старца Гавриила, будущий священномученик Иувеналий (Масловский), в то время игумен Псковской Спасо-Елеазаровой пустыни, смог выхлопотать перевод старца к себе.

Это было время расцвета старческой деятельности преподобного Гавриила. Множество любящих духовных чад окружало его.

27 августа 1915 года он вернулся в Казань. Месяц длилось здесь его последнее предсмертное пребывание и прощание с духовными учениками.

Наступили последние дни земной жизни старца Гавриила, которые сопровождались тяжелой болезнью. Его предсмертными словами были: «Спастися подобает многими скорбями».

В 23 часа 10 минут 24 сентября 1915 года, причастившись Святых Христовых Таин, под последние слова «отходной» душа старца покинула многотрудное тело подвижника.

25 декабря 1996 года архиепископом Казанским и Татарстанским Анастасием было получено благословение от Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II совершить прославление в лике местночтимых святых Казанской епархии преподобного схиархимандрита Гавриила (Зырянова).

30 июля 2000 года мощи преподобного старца Гавриила вновь вернулись в Седмиезерную пустынь.

(†21 июня / 4 июля 1932)

Герасим Дмитриевич Лавров родился 28 февраля 1868 года в городе Ельце Орловской губернии в благочестивой состоятельной торговой семье. Когда в 12 лет (1880) он с родителями приехал на богомолье в Оптину пустынь и подошел под благословение к преподобному Амвросию, тот обнял его за голову, благословил и сказал, что ему следует остаться здесь. Так в 12 лет Герасим стал послушником монастыря.

В Оптиной Герасим принял монашеский постриг с именем Георгий и был рукоположен в иеродиакона. Будучи игуменом, отец Георгий был назначен настоятелем Мещевского Георгиевского монастыря Калужской епархии.

В 1918 году он был арестован и обвинен в хранении оружия. Монастырь был закрыт, монастырские святыни поруганы безбожниками. Настоятеля при этом лживо обвинили в хранении пулеметов и учинили показательное судилище, где выступали разные лжесвидетели, среди которых даже нашелся еврей по имени Иуда. Несмотря на нелепость обвинения, отец Георгий был приговорен к расстрелу и заключен в камеру смертников, из которой каждую ночь забирали на казнь по пять-шесть человек. Однажды днем к нему подошел тюремный сторож и сказал, что в списке на расстрел в ближайшую ночь значится и отец Георгий. Ночью его и еще шестерых приговоренных посадили на поезд и отвезли на полустанок, где их должны были встретить для исполнения приговора. Но назначенных красноармейцев-палачей там почему-то не оказалось, и поезд проследовал в Москву, где заключенных сдали в Таганскую тюрьму. За переездом «дело» отца Георгия затерялось, и после нового рассмотрения его приговорили к 5 годам заключения.

В тюрьме отец Георгий был поставлен на должность санитара, благодаря чему имел доступ к самым разным людям, в том числе и в камеры смертников. Как милосердный самарянин обмывал он гнойные язвы заключенным, стараясь всех утешить и ободрить, исповедуя и причащая желающих. Там же, в тюрьме, он получил благословение на старчество от митрополита Кирилла (Смирнова), был взят из тюрьмы на поруки владыкой Феодором (Поздеевским), с которым до того вместе находился там в заключении, и принят им в число насельников Данилова монастыря.

После освобождения в 1922 году игумен Георгий был возведен в сан архимандрита в Даниловом монастыре.

Его простота, вмещавшая в себя и мудрость, и крепкую волю, а главное, удивительную мягкость, терпимость, широту воззрений и безграничную любовь, привлекала к нему многих духовных чад, особенно среди людей высокообразованных и подростков. Во время возникших разногласий из-за политики митрополита Сергия отец Георгий убеждал братию не вносить новых разделений в Церковь, и без того бедствующую, и остался на стороне Заместителя Патриаршего Местоблюстителя.

В 1928 году архимандрит Георгий был вновь арестован за то, что «играл роль «старца» в черносотенном монастыре, вел антисоветскую пропаганду среди обслуживаемого контингента» и приговорен к 3 годам ссылки в Казахстан (Уральская область, поселок Кара-Тюбе).

В ссылке у отца Георгия открылся рак гортани, каждый прием пищи с этого времени стал для него невыносимо мучительным. Несмотря на это, власти затягивали его освобождение, долго не присылая необходимых бумаг и после истечения срока заключения. Вместо освобождения в мае 1931 года отец Георгий был вынужден остаться в степной ссылке еще на одну тяжелую зиму вплоть до следующей весны. Спустя год он наконец был освобожден без права проживания в Москве и еще 12 городах с прикреплением к определенному месту в течение 3 лет.

В 1932 году 4 июля архимандрит Георгий умер в Нижнем Новгороде вскоре после освобождения из ссылки. Он был отпет своим духовным сыном архимандритом Сергием (впоследствии митрополитом Виленским) в сослужении с многочисленным духовенством и похоронен на городском Бугровском кладбище.

Преподобноисповедник архимандрит Георгий (Лавров) был причислен к Собору новомучеников и исповедников Российских 20 августа 2000 года Архиерейским Собором Русской Православной Церкви. Его святые мощи были обретены и ныне пребывают в Московском Свято-Даниловом монастыре.

(†30 апреля / 13 мая 1867)

Дмитрий Александрович Брянчанинов родился 5 февраля 1807 года в селе Покровском Грязновецкого уезда Вологодской губернии в дворянской семье. Уже в детские годы обнаружилась его исключительная религиозность. Дмитрий получил прекрасное домашнее воспитание и образование.

В 1822 году, когда юноше исполнилось 15 лет, он по настоянию отца поступил в Петербургское главное инженерное училище, хотя уже в то время запросы души его были совсем другие. Сын высказал отцу свое желание «поступить в монахи», но это его пожелание было воспринято как шутка.

В училище Дмитрий проявил незаурядные способности. 13 декабря 1824 года ему было присвоено звание инженера-прапорщика.

В 1826 году он окончил училище первым учеником. Происхождение, воспитание, блестящие способности и родственные связи молодого инженера открывали пред ним блестящую светскую карьеру. Но никакие блага мира не могли удовлетворить его души. Стремление к монашеству не ослабело в нем и с годами. Единомышленником Дмитрия Александровича был его друг Михаил Чихачев, с которым объединяло их родство душ. В 1827 году Дмитрий уехал к своему духовнику отцу Леониду (будущему преподобному Оптинскому старцу) в Александро-Свирский монастырь, где был принят послушником. Началась новая страница в жизни будущего епископа. В течение нескольких лет ему пришлось странствовать из одного монастыря в другой вслед за своим старцем отцом Леонидом.

В мае 1829 года послушник Дмитрий Брянчанинов и его друг Михаил Чихачев поселились в Оптиной пустыни, где начали жить уединенно в отведенной им келлии. Однако суровые условия жизни в скиту и тяжелая пища вскоре очень сильно расстроили их здоровье. Некоторое время они пытались питаться самостоятельно, но и это доставляло немало трудностей. Дмитрий Александрович почти непрестанно болел, а его товарищ, вначале ухаживающий за Брянчаниновым, со временем захворал тяжелой лихорадкой и уже не вставал с постели. Получив письмо от родных, послушники уехали лечиться в имение Брянчаниновых и в Оптину уже не вернулись.

Преподобный Варсонофий Оптинский рассказывал о пребывании будущего святителя в стенах Оптинского скита: «У нас в Оптиной некоторое время жил инок Игнатий (Брянчанинов), впоследствии епископ. Батюшка Лев говорил, что из него может выйти Арсений Великий. Но Арсения не вышло, не выдержал искуса. Отец Лев, желая приготовить из него подвижника, испытывал его смирение. Бывало, пойдет куда-нибудь, возьмет и молодого Брянчанинова с собой и велит ему ехать за кучера. Остановится где – оставит его в конюшне с лошадьми, как будто забудет про него. Потом скажет: «А у меня там дворянчик с лошадьми остался, нужно ему чайку предложить». Подобным испытаниям батюшка частенько подвергал его, и он не выдержал. Однажды Брянчанинов заболел и временно, как бы на поправку, перешел в Любенский монастырь, но оттуда не вернулся. Потом стал он епископом, но Арсением Великим не сделался».

28 июня 1831 года в Вологодском Воскресенском соборе Дмитрий был пострижен в монашество с именем Игнатий; 5 июля рукоположен во иеродиакона, а 20 июля – во иеромонаха. 6 января 1832 года иеромонах Игнатий был назначен настоятелем Пельшемского Лопотова монастыря Вологодской епархии. 28 мая 1833 года он был возведен в сан игумена. Вскоре он заболел изнурительной лихорадкой. Для восстановления здоровья требовалась перемена климата.

6 ноября 1833 года он был назначен настоятелем Николо-Угрешского монастыря под Москвой (по ходатайству митрополита Московского Филарета). Но это назначение осталось только на бумаге. В то время отец Игнатий уже приобрел известность как способный настоятель. Хорошо знавший его и прежде император вызвал отца Игнатия в Петербург.

25 декабря 1833 года игумен Игнатий был назначен настоятелем Троице-Сергиевой пустыни близ Петербурга, а 1 января 1834 года возведен в сан архимандрита. В должности настоятеля Троице-Сергиевой пустыни он трудился в течение 24 лет.

22 июня 1838 года архимандрит Игнатий был назначен благочинным монастырей Санкт-Петербургской епархии. На этом поприще ему пришлось, в частности, потратить много энергии для наведения порядков среди братии Валаамской обители.

Между тем отец Игнатий тосковал по уединению, по аскетическим подвигам. Постоянно отвлекаемый от своего идеала – безмолвия монашеского жития – множеством служебных обязанностей и приемом многочисленных посетителей, он вел самый суровый образ жизни. Среди многих и тяжких испытаний и переживаний приходили к нему и новые утешения: все более ширился круг лиц, настроение которых гармонично сочеталось с высокой духовностью архимандрита Игнатия. Они видели в нем истинного духовного отца, а он радовался сердцем и усматривал в этом общении с духовными детьми исполнение своего жизненного призвания.

В 1847 году архимандрит Игнатий (Брянчанинов) по причине крайне болезненного состояния подал прошение об увольнении на покой. В 1856 году он предпринял путешествие в скит Оптиной пустыни с целью поселиться там для любезного сердцу безмолвия. Он условился с отцом настоятелем о предоставлении ему келлии в скиту и о переделке ее, дал 200 рублей задатка и, возвратившись в свою Сергиеву пустынь, письмом просил Калужского епископа Григория о содействии ему и инокам оптинским в деле о перемещении его к ним в обитель.

На это письмо архимандрит Игнатий получил ответ Преосвященного, который сообщал ему, что настоятель Оптиной пустыни сразу по отъезде архимандрита обратился к нему от лица всего братства с просьбой явить им архипастырскую милость и оградить обитель их от переселения в оную архимандрита Игнатия (Брянчанинова). По всей вероятности, случилось это из-за опасения оптинского братства, что многочисленные ученики архимандрита Игнатия, которые не замедлят явиться в скит вслед за своим духовным наставником, нарушат тишину и безмолвие скита.

Но, несмотря на это обстоятельство, духовно-дружественные отношения епископа Игнатия с иеросхимонахом Макарием не прекращались до самой кончины старца. Святитель Игнатий вел переписку с преподобными Львом и Макарием.

И хотя святитель Игнатий положительно отзывался об Оптинской обители и особенно о ее старцах, но считал, что в Оптиной пустыни придают особое значение лишь телесным подвигам, не ведая о внутреннем делании.

27 октября 1857 года архимандрит Игнатий был хиротонисан во епископа Кавказского и Черноморского. 4 января 1858 года он прибыл на место своего нового назначения в город Ставрополь и в канун Богоявления совершил здесь первое свое служение.

Епархия, во главе которой был поставлен епископ Игнатий, потребовала от него крайнего напряжения сил. Учреждена она была сравнительно недавно (епископ Игнатий был третьим архиереем на этой кафедре). Но здоровье его все ухудшалось. В июле 1861 года он почувствовал полное изнеможение и невозможность продолжать управление епархией и подал прошение об увольнении на покой с определением ему места жительства в Николо-Бабаевском монастыре. Прошение это было удовлетворено 5 августа 1861 года, а в октябре того же года он приехал в избранную им пустынную обитель, которую получил в управление. Этой обители суждено было стать его последним земным пристанищем.

В 1867 году владыка с большим трудом совершал последнюю литургию на Святую Пасху. Уклоняясь от общения с людьми, он жил еще телом на земле, но душой уже был в другом мире.

30 апреля 1867 года святитель Игнатий мирно преставился ко Господу.

Погребение владыки Игнатия было совершено по пасхальному чину 5 мая 1867 года в Николо-Бабаевском монастыре епископом Кинешемским Ионафаном, викарием Костромской епархии.

Епископ Игнатий был светлой личностью, отличительной чертой которой являлась внутренняя сосредоточенность и самособранность. В нем постоянно ощущалось преобладание жизни внутренней над внешней. Он был аскет-подвижник, искатель и ревнитель душевного спасения для себя и ближних. В душе этого Божьего избранника никогда не гас яркий благодатный светильник веры во Христа. Его вера, к какой он призывал всех своих духовных детей, была та, которая может родиться только в детски чистом сердце, которая все принимает с любовью.

Святитель Игнатий был наделен светлым и глубоким умом, но этот могучий светлый ум был соединен не с гордым превозношением и дерзким самомнением, а с истинно монашеским смирением. Он считал и называл себя «непотребным грешником» и постоянно плакал о грехах своих. Он не стремился к благам земным, но неизменно желал только одного блага – душевного спасения. «Ничто тленное, преходящее не может удовлетворить человека, – говорил он.– Если оно кажется удовлетворяющим, не верьте ему: оно только льстит. Не долго будет льстить, обманет, ускользнет, исчезнет, оставит человека во всех ужасах нищеты и бедствия. Божие – положительно, вечно». К этому вечному, к познанию истины он стремился всю свою жизнь и шел, не отступая ни на шаг от избранного пути.

Святитель Игнатий оставил нам богатое духовное наследие – свои произведедия и письма. Его сочинения активно переиздаются и поныне являются азбукой и руководством в духовной жизни для всех, желающих спасения. Его труды – это бесценное сокровище святоотеческого опыта и мудрости.

Святитель Игнатий был причислен к лику святых в 1988 году. Его святые мощи ныне пребывают в Толгском женском монастыре.

(†10/23 ноября 1937)

Иван Алексеевич Дмитриев родился в 1875 году в деревне Редкие Дворы Московской губернии, в многодетной крестьянской семье. В течение трех лет Иван зимой ходил на дом к учителю и обучался грамоте, а летом пас скотину на пастбище. После смерти матери он взял к себе на содержание всю семью – отца и братьев с сестрами. В юности Иван почти ежедневно посещал церковь и часто читал книги духовного содержания. Два года он жил с мыслью уйти в монастырь и остановился в своем выборе на ските Оптиной пустыни.

В 1908 году Иван приехал в Оптину. Здесь он был пострижен в монашество с именем Иоанникий и в 1915 году рукоположен в сан иеродиакона.

С 1917 года он был экономом в Архиерейском доме у епископа Калужского и Боровского Феофана (Тулякова). В 1918 году иеродиакон Иоанникий был мобилизован в тыловое ополчение, где и прослужил два года. В 1921 году епископ Феофан рукоположил его в сан иеромонаха и направил служить в село Сухиничи. В 1927 году епископ Феофан был переведен на другую кафедру. Назначенный вместо него епископ Стефан (Виноградов) возвел в 1928 году иеромонаха Иоанникия в сан игумена и определил его настоятелем Георгиевского монастыря в городе Мещевске.

В 1929 году монастырь закрыли, а на его месте была организована коммуна «Искра». Отец Иоанникий после закрытия монастыря был назначен настоятелем Мещевского собора. В октябре 1932 года власти арестовали в городе Мещевске 19 человек, из них 11 были монахами и монахинями. Игумен Иоанникий был арестован 31 октября и заключен в тюрьму города Брянска. 16 ноября он был вызван на допрос и на вопрос следователя ответил: «По существу предъявленного мне обвинения в создании контрреволюционной группировки из монашествующих и бывших торговцев и проведении агитации против мероприятий советской власти виновным себя не признаю».

Следователи, собрав против игумена Иоанникия показания «свидетелей», зачитали их. Выслушав, отец игумен ответил: «Указанные мне якобы конкретные случаи моей контрреволюционной деятельности категорически отрицаю и заявляю, что я нигде и никогда не говорил против тех или иных мероприятий советской власти. Со стороны арестованных со мною я также ни разу не слышал что-либо против мероприятий советской власти».

15 марта 1933 года тройка ОГПУ приговорила игумена Иоанникия к ссылке в Северный край на 5 лет.

По возвращении из ссылки он был возведен в сан архимандрита и направлен служить в Николо-Казинский храм в Калуге. Осенью 1937 года власти арестовали архимандрита Иоанникия вместе с архиепископом Августином (Беляевым) и группой калужского духовенства.

Следователь: «Вы арестованы за активную контрреволюционную деятельность. Следствие предлагает вам по этому вопросу дать откровенные показания».

Архимандрит Иоанникий: «Я среди духовенства и верующих неоднократно высказывал недовольство советской властью, обвиняя ее в том, что в результате ее политики по всему Советскому Союзу по требованию советской общественности закрылись церкви, кроме этого, я говорил о том, что советская власть несправедливо проводит репрессии в отношении «бывших» людей… и духовенства».

При этом отец Иоанникий отказался признавать себя виновным в контрреволюционной деятельности и оговаривать других.

Отца Иоанникия приговорили к высшей мере наказания – расстрелу. Он причислен к Собору новомучеников и исповедников Российских от Ивановской епархии. Память его празднуется вместе со священномучеником Августином, архиепископом Калужским, 10/23 ноября.

(†12/25 ноября 1891)

Константин Николаевич Леонтьев родился в 1831 году. После одной из поездок в Оптину пустынь, еще отроком, он сказал своей матери: «Вы меня больше сюда не возите, а то я непременно тут останусь». Жизнь Леонтьева была полна страстей и резких поворотов, но тайное его стремление к Богу постепенно возрастало. Он много писал, довольно долго находился в Турции на дипломатической службе. В 1871 году он тяжело заболел холерой, которая в то время чаще всего предвещала летальный исход. Тогда Константин Николаевич дал тайный обет поступить в монастырь, после чего болезнь отступила. Тут же Леонтьев пожелал исполнить свой обет и отправился на Афон, где прожил около года. Но великие духовные старцы иеросхимонах Иероним и схиархимандрит Макарий отправили его в Оптину пустынь к преподобному Амвросию.

Не признанный никем, кроме нескольких ближайших друзей, измученный и больной, Леонтьев нашел душевный покой, поселившись в Оптиной пустыни в усадьбе, построенной бывшим учеником старца Льва, составившим его жизнеописание, – архиепископом Ювеналием (Половцевым). Годы, проведенные в Оптиной, были самыми мирными и спокойными в его жизни и даже плодотворными в смысле его писаний. Здесь его духовником сначала стал отец Климент (Зедергольм), после кончины которого Леонтьев посвятил ему замечательную монографию и перешел под непосредственное духовное руководство преподобного старца Амвросия.

В 1891 году старец Амвросий постриг его в монашество с именем Климент и отправил на жительство в Троице-Сергиеву Лавру, зная, что отец Климент не способен подвизаться в Оптиной пустыни в качестве рядового оптинского монаха, выполняя все положенные послушания. Прощаясь с отцом Климентом, старец Амвросий сказал ему: «Мы скоро увидимся». Старец скончался 10/23 октября 1891 года, а 12/25 ноября того же года последовал за ним его постриженик отец Климент. Он умер от воспаления легких.

(†22 октября / 4 ноября 1891)

Лев Александрович Кавелин (архимандрит Леонид) родился в 1822 году в дворянской семье. Детство его прошло в родовом поместье близ Оптиной пустыни. Учился он в 1-м Московском кадетском корпусе, служил в гвардии. До 1852 года Лев Александрович находился на военной службе. Он увлекался литературой и публиковался в светских изданиях.

В 1852 году Лев Александрович поступил в число послушников Оптиной пустыни, где под руководством своего старца Макария трудился над святоотеческими переводами. В 1857 году он был пострижен в монашество с именем Леонид. В 1859 отец Леонид был рукоположен в иеромонаха.

В 1863–1865 годах отец Леонид являлся начальником Российской Духовной миссии в Иерусалиме и был посвящен в архимандрита; позднее он был настоятелем Русской посольской церкви в Константинополе, настоятелем Воскресенского монастыря Новый Иерусалим и, наконец, в 1877–1891 годах – наместником Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. Архимандрит Леонид известен как человек очень высокой духовной жизни.

Еще в миру он получил известность как талантливый литератор в области русской исторической библиографии и археологии. Живя в Оптиной пустыни, он составил следующие труды: «Каталог старопечатных и редких книг библиотеки Козельской Оптиной пустыни», «Обозрение Козельского Оптина монастыря и бывших в нем до начала XVIII века храмов», «Обозрение рукописей и старопечатных книг в книгохранилищах монастырей, городских и сельских церквей Калужской губернии», «Историческое описание Козельской Введенской Оптиной пустыни», «Историческое описание скита при Козельской Оптиной пустыни», «Сказание о жизни и подвигах старца Оптиной пустыни иеросхимонаха Макария», «Святая Русь, или Сведения о всех святых и подвижниках благочестия на Руси». Аналогичные работы он исполнил и в других местах своего служения: он описал рукописи Иерусалимской патриархии, святыни и достопримечательности Святой Горы Афон, Константинополя, работал в крупнейших книгохранилищах православного Востока. Отец Леонид был членом-корреспондентом Императорской археографической комиссии, почетным членом русских и иностранных научных обществ. Полного списка статей, заметок, изданий архимандрита Леонида нет в печати. Незадолго до смерти отец Леонид закончил обширную работу: «Систематическое описание славяно-российских рукописей собрания графа А. С. Уварова» (М., 1893–1894).

Архимандрит Леонид скончался 22 октября 1891 года.

(†16/29 января 1873)

Схимонах Михаил (Чихачев) – близкий духовный друг и сподвижник святителя Игнатия (Брянчанинова). Будучи послушниками, они на протяжении года подвизались в скиту Оптиной пустыни. «Не будь у меня такого друга, – писал схимонах Михаил о святителе Игнатии, – который и благоразумием своим меня вразумлял, и душу свою за меня всегда полагал, и вместе со мной всякое горе разделял, не уцелел бы я на этом поприще – поприще мученичества добровольного и исповедничества». В 1831 году Дмитрий Брянчанинов был пострижен в малую схиму с именем Игнатий и вскоре назначен игуменом Лопотова монастыря близ Вологды. Здесь он сам облек своего друга Михаила Васильевича в рясофор и руководил его в духовной жизни уже как настоятель и духовник. Отец же Михаил со своей стороны проявлял сердечную заботу о друге. Когда он увидел, что и без того слабое здоровье отца Игнатия совсем расстроилось из-за сырого климата болотистой местности, на которой находился монастырь, он поехал в Петербург хлопотать о перемещении друга в более здоровую местность. Отец Михаил был принят митрополитом Филаретом (Дроздовым) и получил заверение в том, что отец Игнатий будет переведен в подмосковный Николо-Угрешский монастырь.

Но Господу было угодно поставить святых иноков на иное поприще служения. Государь император Николай Павлович изволил приблизить бывших своих воспитанников к Северной столице, призвав их к восстановлению Сергиевой пустыни.

Главным помощником отца Игнатия в этом деле стал отец Михаил (Чихачев) – знаток устава, превосходный певец и чтец. И во всех скорбях отца архимандрита за 23 года настоятельства друг был его сотаинником и сомолитвенником.

После ухода святителя Игнатия на покой, по взаимному решению, отец Михаил (Чихачев), посетивший своего друга-святителя в Бабайках, остался до конца дней в Сергиевой пустыни. Здесь с благословения святителя Игнатия он в 1860 году принял схиму с именем Михаил. И потом в течение семи лет он нес послушание «корреспондента» (по словам епископа Игнатия) – докладывал своему другу о делах в монастыре и епархии, а также о духовных чадах владыки.

Отец Михаил (Чихачев) не достиг высоких иерархических степеней и к ним не стремился. Ему всю жизнь нравилось тихое, незаметное положение, он всегда старался быть незаметным при своем друге и устранял от себя всякое покушение разглашать что-либо о каких бы то ни было его особых духовных дарах. Одно было явно всем видевшим и знавшим его – истинное смирение подвижника Сергиевой пустыни.

Схимонах Михаил отошел ко Господу 16 января 1873 года, пережив своего друга на шесть лет. Ныне честные мощи схимонаха Михаила обретены и пребывают во вновь возрождающейся Приморской Троице-Сергиевой пустыни.

(†6/19 апреля 1966)

Преподобного Севастиана Карагандинского называют одним из последних Оптинских старцев.

Стефан Васильевич Фомин родился 28 ноября 1884 года в селе Космодемьянское Орловской губернии в бедной крестьянской семье и рано остался сиротой.

В 1905 году он был принят келейником к преподобному Иосифу Оптинскому, который стал его духовным наставником, а по кончине старца Стефан стал келейником преподобного Нектария. Иногда старец Нектарий, как бы юродствуя, отсылал к нему приходивших богомольцев. «Спросите об этом моего келейника, отца Севастиана, – он лучше меня посоветует, он прозорлив», – говорил преподобный. Через послушание у старцев Иосифа и Нектария отец Севастиан включился в златую цепь преемственности традиции оптинского старчества.

Монашеский постриг он принял в 1917 году в Оптиной пустыни за год до закрытия монастыря. После 1918 года еще несколько лет монастырь продолжал существовать под видом сельхозартели.

В 1923 году монах Севастиан был рукоположен в иеродиакона за 2 месяца до ареста старца Нектария и высылки всех монахов из монастыря. Затем, уже живя в Козельске, в 1927 году он был рукоположен в иеромонаха. Преподобный Севастиан оставался келейником старца Нектария вплоть до самой его кончины, последовавшей 29 апреля 1928 года. По благословению старца после его смерти иеромонах Севастиан уехал служить на приход, сначала в Козельск, затем в Калугу, а потом в Тамбов, где получил назначение на приход в городе Козлове (Мичуринске) в Ильинскую церковь (1928–1933). Именно в Козлове, по свидетельству духовных чад, стали открыто проявляться высокие духовные дарования отца Севастиана.

В 1933 году отец Севастиан был арестован и осужден на 7 лет исправительно-трудовых лагерей.

На допросе в Тамбовском ГПУ иеромонах Севастиан сказал следователю: «На все мероприятия советской власти я смотрю как на гнев Божий, и эта власть есть наказание для людей». Тюремщики, желая вынудить священника отречься от веры в Бога, в одной рясе поставили его на всю ночь на мороз и приставили стражу, которую сменяли каждые 2 часа. Батюшка сам рассказывал духовным чадам, каким чудом он спасся тогда от неминуемой смерти: он молился, и «Матерь Божия опустила надо мной такой «шалашик», что мне было в нем тепло». Батюшку отправили сначала на лесоповал в Тамбовскую область, а потом в Карагандинский лагерь, ставший местом мученичества и духовного подвига тысяч людей. В лагере били, истязали, заставляли отречься от Бога. Заключенные мерзли и голодали, но отец Севастиан находил силы и здесь соблюдать все посты: если в баланде попадался кусочек мяса, он не ел ее, а менял на пайку хлеба.

В последние годы заключения отца Севастиана расконвоировали, хотя жил он по-прежнему на территории лагеря, возил на быках воду для промышленных огородов. В Карлаге был основан показательный «Карагандинский совхоз-гигант ОГПУ», использовавший даровой труд зэков. Рекордные урожаи давали здесь овощи, селекционеры-заключенные выводили новые сорта сельскохозяйственных культур. Карлаг кормил страну, а зэки умирали с голоду. Когда вольные карагандинцы, жалея батюшку, давали ему продукты, он делился ими с заключенными. В лагере его полюбили, и многие через него пришли к вере в Бога.

Когда отца Севастиана в 1939 году наконец освободили, он никуда не захотел уезжать из Караганды, да и всем своим духовным чадам благословлял оставаться: «Здесь будем жить. Здесь вся жизнь другая и люди другие. Люди здесь душевные, сознательные, хлебнувшие горя». За поселком Тихоновка было общее кладбище, где хоронили в день по 200 покойников – ссыльных, умерших от голода и болезней. Старец Севастиан говорил: «Здесь день и ночь на этих общих могилах мучеников горят свечи от земли до неба».

Служить отцу Севастиану долгое время не разрешали, но литургию он все-таки тайно совершал по ночам. Съехавшиеся к отцу Севастиану со всех концов страны духовные чада покупали домики в карагандинском поселке Михайловка (города тогда, по сути, еще не было), и со временем вокруг старца образовалась сплоченная община, где разрешили служить отцу Севастиану: в 50-е годы жизнь карагандинской общины начала налаживаться. В 1953 году хлопотами верующих было получено разрешение на молитвенный дом, а в 1955 году удалось добиться регистрации религиозной общины и открытия церкви.

В 1957 году отец Севастиан был возведен в сан архимандрита.

Все члены общины знали: что бы ни случилось, только бы прийти к батюшке, и все станет на свои места, все выправится. Сила его молитвы была необыкновенной. Иногда в своем домике отец Севастиан вдруг подходил к святому углу и начинал молча молиться – значит, откуда-то опять долетел до него зов о помощи... Известен случай, когда одна из его духовных чад ехала в автобусе, который вел нетрезвый водитель. Вдруг он свернул с дороги и на большой скорости «поскакал» по полю, по кочкам, приведя в неописуемый ужас всех пассажиров. Женщина в страхе взмолилась своему старцу: «Батюшка, спаси! Батюшка, помоги!». Тут же автобус выехал на дорогу и спокойно поехал дальше, благополучно доставив всех пассажиров. Отец Севастиан, встретив свою духовную дочь, прямо с порога сказал ей: «Что значит: «Батюшка, спаси! Батюшка, помоги!»? Ты можешь связно говорить: от чего «спаси», в чем «помоги»?!».

В 1966 году за три дня до смерти преподобный Севастиан был пострижен в схиму епископом Питиримом (Нечаевым; впоследствии митрополитом Волоколамским и Юрьевским).

Схиархимандрит Севастиан мирно почил о Господе 19 апреля 1966 года, в день Радоницы, и похоронен в Караганде на Михайловском кладбище.

19 октября 1997 года Синодальная комиссия при Московском Патриархате причислила к лику местночтимых святых преподобного Севастиана Карагандинского.

22 октября 1997 года были обретены мощи старца и отслужен первый молебен преподобному.

20 августа 2000 года Архиерейский Собор Русской Православной Церкви по представлению от Алма-Атинской епархии причислил преподобного Севастиана к Собору новомучеников и исповедников Российских.

(†1/14 июня 1934)

Трифон, митрополит Дмитровский, викарий Московской епархии (князь Борис Петрович Туркестанов), родился в 1861 году. Однажды маленький Борис приехал с матерью в Оптину. Видя огромную толпу богомольцев у крыльца преподобного Амвросия, они совсем не надеялись получить его благословение. Но преподобный, прозрев будущее мальчика, сказал, обращаясь к народу: «Пропустите архиерея с матерью!».

В 1884 году он был принят послушником в Оптину, но в 1888–1890 годах был командирован на Кавказ, где принял постриг и рукоположение. Вернувшись в Оптину, иеромонах Трифон вскоре поступил в Московскую Духовную Академию, по окончании которой он представил к защите кандидатскую работу «Древнехристианские и Оптинские старцы». Эта работа особенно ценна тем, что автор ее на себе познал пользу старческого окормления. Достаточно назвать двух его духовных отцов – это преподобный Амвросий Оптинский и преподобный Варнава Гефсиманский. Особенные духовно близкие отношения были у митрополита Трифона со священномучеником Исаакием II Оптинским, святым праведным Иоанном Кронштадтским, старцем Зосимой-Захарией, духовником Троице-Сергиевой Лавры, с преподобным Варсонофием Оптинским, которого он сам возводил в сан архимандрита, сам же и отпевал, произнеся над его гробом проникновенную речь. Именно митрополит Трифон в 1907 году послал в Оптину к старцу Варсонофию двух юношей – Николая и Ивана Беляевых, первый из которых стал преподобным Никоном Оптинским исповедником.

Интересен и тот факт, что когда преподобный Варсонофий служил у владыки в Богоявленском соборе, митрополит Трифон из благоговения не служил с ним, но лишь молился в алтаре.

В 1897–1901 годах владыка был ректором Вифанской и Московской Семинарий. С 1901 года он – епископ Дмитровский. В 1910 году управлял Московской епархией. В 1914–1915 годах был полковым священником на передовых позициях. На фронте он был контужен, ослеп на один глаз, вследствие чего просился на покой в родную Оптину, но Святейший Синод назначил его настоятелем Ново-Иерусалимского монастыря, а в 1916–1917 годах он вновь оказался на фронте, на этот раз на румынском. После октябрьского переворота владыка отошел от церковного управления и удалился на покой в Донской монастырь, но продолжал оставаться со своею паствою, служил во всех храмах, куда его приглашали. В 1923 году он был возведен в сан архиепископа, в 1931 году – митрополита.

В 1934 году владыка совершил последнюю свою службу в субботу Светлой седмицы в церкви Малого Вознесения на Никитской. В конце жизни владыка ослеп. Он хотел принять схиму и получил на это благословение митрополита Сергия (Страгородского). В день своей кончины владыка просил своих духовных детей, пришедших проститься с ним, петь пасхальные песнопения и сам подпевал им. Скончался митрополит Трифон 1/14 июня 1934 года и завещал похоронить себя как простого монаха, в клобуке и мантии, без цветов и речей. В гроб положили также все, что владыка успел приготовить к схиме.

Отпевал митрополита Трифона митрополит Сергий (Страгородский) в сослужении архиепископа Смоленского и Дорогобужского Серафима (Остроумова) и архиепископа Волоколамского Питирима (Крылова) в храме Адриана и Наталии, в котором он часто молился и где находилась чудотворная икона мученика Трифона. Затем в сопровождении множества народа его гроб перевезли на Немецкое кладбище «Введенские горы».

Владыка Трифон был известным проповедником, горячо любимым московской паствой, духовным писателем, автором драмы «Пещное действо», книг о Шамординском и Бородинском монастырях, акафиста «Слава Богу за все!».

(†12/25 апреля 1904)

Архиепископ Виленский и Литовский Ювеналий (Половцев Иван Андреевич) родился 21 октября 1826 года в городе Ораниенбауме Петербургской губернии. Он окончил Михайловскую артиллерийскую академию и состоял на военной службе. Однако в его нежной душе таились такие нравственно-религиозные задатки, которые совершенно не гармонировали с его блестящим светским положением. Религиозный с самых юных лет, он постоянно «ходил пред Богом» и мечтал о скромной келлии отшельника. Его стремлений к монашеству не могли поколебать даже насмешки товарищей-артиллеристов, которые иронизировали по поводу его религиозности, «предрекая» ему белый клобук.

Но даже его мать (лютеранка по вероисповеданию, женщина умная и влиятельная в высшем петербургском обществе) должна была уступить желаниям своего сына (блестящего офицера), когда он после тяжелой болезни решительно заявил о своем намерении принять монашество.

15 марта 1847 года в возрасте 21 года Иван поступил послушником в Оптину пустынь. 29 апреля 1855 года он был пострижен в монашество с именем Ювеналий. Став учеником Оптинского старца Макария, под его руководством отец Ювеналий свыше десяти лет подвизался в смиренномудрии и послушании. Он был связан тесными узами с игуменом Исаакием Оптинским. Имел особое расположение к старцу Агапиту, который за пять-шесть лет до возведения его в епископы в Киево-Печерской Лавре увидел его (еще архимандритом) сияющим в архиерейском саккосе и омофоре.

Отец Ювеналий много потрудился, принимая участие «в Божьем деле», по выражению старца Макария, то есть занимался подготовкой к печати произведений аскетической литературы и переводом с новогреческого языка на русский книги преподобного Дамаскина. Он в совершенстве владел языками – французским, немецким и английским, а приняв монашество, прекрасно изучил греческий, латинский и сирийский.

11 июля 1857 года отец Ювеналий был рукоположен во иеромонаха и назначен вместе с иеромонахом Леонидом (Кавелиным) сотрудником в Иерусалимскую Духовную миссию (1857–1861).

10 октября 1861 года по возвращении в Россию иеромонах Ювеналий был возведен в сан игумена и назначен настоятелем Глинской Рождества Богородицкой пустыни Курской епархии. 8 мая 1862 года он был назначен настоятелем Коренной Рождества Богородицкой пустыни, а 15 августа возведен в сан архимандрита.

21 декабря 1867 года архимандрит Ювеналий был назначен наместником Александро-Невской Лавры.

26 июня 1871 года он уволен по болезни на покой в Оптину пустынь Калужской епархии, где, однако, прожил только 13 лет.

21 мая 1884 года архимандрит Ювеналий был назначен наместником Киево-Печерской Лавры.

25 октября 1892 года архимандрит Ювеналий был хиротонисан во епископа Балахнинского, викария Нижегородской епархии. С 3 сентября 1893 года – епископ Курский и Белгородский. 7 марта 1898 года возведен в сан архиепископа Литовского и Виленского. С 1899 года – почетный член Казанской Духовной Академии.

В продолжение многолетнего служения его Церкви он явил собой светильник, горевший ярким светом православия и благочестия, владыку, сердце которого всегда горело любовью к Богу и ближним, а особенно его влекло к обездоленным, неимущим, вдовам и сиротам. Он был мудрым и заботливым начальником, отечески милостивым наставником, руководителем и высоким примером жизни, благоустроенной по правилам веры и благочестия христианского. Забота о просвещении юношества в духе благочестия была одной из самых дорогих и близких его сердцу.

Трудами архипастыря в Вильне был выстроен величественный Знаменский храм, а также построено 7, отремонтировано 9 и испрошено пособий на 13 новых храмов, что при отсутствии храмов в Литве имело огромное значение для укрепления Православия.

Среди его трудов: «Речь при наречении его во епископа», «Жизнь и творения св. Петра Дамаскина», «Жизнеописание настоятеля Козельской Введенской Оптиной пустыни архимандрита Моисея», «Монашеская жизнь по изречениям о ней св. отцов подвижников», «Для духовного руководства ученым инокам», «Сила Божия и немощь человеческая».

Архиепископ Ювеналий скончался 12 апреля 1904 года в городе Вильно и был погребен в Свято-Духовом монастыре.

Многие оптинские постриженики и воспитанники впоследствии были назначены на должности настоятелей других монастырей, где, естественно, старались воплощать заветы Оптинских преподобных и насаждать дух родной обители. Всех их перечислить невозможно, но имена некоторых нам известны. К сожалению, не во всех случаях удалось установить их фамилии и даты кончины.

Схиархимандрит Авраамий (Ильянков; †22 марта / 4 апреля 1889) – оптинский постриженик, впоследствии настоятель Переяславского Троицкого монастыря.

Иеромонах Акакий (Сергеев; †?) – оптинский постриженик (1853), впоследствии духовник Коренной пустыни Курской епархии (с 1863).

Протоиерей Александр Михайлович Аваев (†1958). Бывший поручик, поступил в Оптинский скит при старце Варсонофии и был оптинским послушником и воспитанником. В 1914 году был призван на фронт. Впоследствии – настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы в Войново (Польша), старец в миру.

Иеросхимонах Александр (Стрыгин; †9/22 февраля 1878), затворник, делатель молитвы Иисусовой – оптинский постриженик, впоследствии перешедший в Гефсиманский скит Свято-Троицкой Сергиевой Лавры; вместе с оптинскими же старцами игуменом Иларием (в схиме Илия; †9/21 июля 1863) и схиигуменом Алексием (†6/19 мая 1882) оказали глубокое влияние на братию скита и способствовали насаждению старчества в этой обители.

Архимандрит Алексий (начало XX века) – оптинский постриженик, впоследствии настоятель Свято-Данилова монастыря и благочинный московских монастырей.

Игумен Антоний (Бочков; †5/18 апреля 1872) – оптинский послушник, впоследствии настоятель Череменецкого Иоанно-Богословского монастыря Санкт-Петербургской епархии. Духовный писатель, собеседник святителя Игнатия (Брянчанинова). Умер от тифа в Николо-Угрешском монастыре Московской епархии.

Иеросхимонах Антоний (Медведев; †10/23 октября 1880) – оптинский послушник (1833–1837), ученик и келейник Оптинского старца преподобного Леонида и сподвижник преподобного Макария Оптинского. Впоследствии старший духовник Киево-Печеской Лавры.

Иеромонах Варсонофий (Светозаров; †?), из студентов Тамбовской Духовной Семинарии, друг Александра Гренкова (впоследствии – преподобного Амвросия Оптинского). В Оптинском скиту подвизался с 1843 года, а в 1851-м был переведен в Малоярославецкий Николаевский монастырь Калужской епархии.

Схиархимандрит Венедикт (Дьяконов; †6/19 мая 1915). Был священником, овдовел, служил в селе Чеботово Дорогобужского уезда Смоленской губернии. В 1884 году определен в Оптину пустынь, в 1887 году пострижен в монашество. В 1903 году назначен настоятелем Боровского Пафнутиева монастыря с возведением в сан архимандрита и благочинным монастырей Калужской епархии.

Иеросхимонах Гавриил (Спасский; †2/15 января 1871) – оптинский насельник (с 1842) и постриженик (1844). В 1849–1851 годах был казначеем в Малоярославецком Николаевском монастыре, но по болезни вернулся в Оптину пустынь и выбыл на покой. В 1869 году устроил женскую общину (впоследствии – Казанский Белокопытовский монастырь в Калужской епархии), которой руководил до своей смерти.

Игумен Геронтий (Васильев; †6/19 июля 1857) – иеромонах Оптиной пустыни и близкий ученик преподобного Льва. Когда отца Геронтия назначили настоятелем Тихоновой пустыни Калужской епархии (1837), старец Лев сам часто приезжал туда, усердно заботясь о возрождении этого монастыря.

Архимандрит Даниил (†2/15 июня 1835) – в Оптину пустынь поступил в 1819 году из экономов Калужского Архиерейского дома. В его настоятельство (1819–1825) в Оптиной пустыни был введен устав Коневской обители; святителем Филаретом (Амфитеатровым) был основан Иоанно-Предтеченский скит и приглашены первые великие старцы. В 1825 году отец Даниил произведен в архимандрита Покровского Добринского монастыря, а из него в Трубчевский Чолнский, где и скончался.

Игумен Иларий (в схиме Илия; †9/21 июля 1863) – подвизался в нескольких монастырях, в Оптину пустынь поступил, будучи уже иеромонахом, и стал преданным учеником преподобного старца Леонида. Впоследствии был назначен настоятелем Николо-Угрешского монастыря Московской епархии (1834–1853).

Иеромонах Иларий (†21 марта / 3 апреля 1889) – в Оптину пустынь прибыл в сане иеромонаха и очень полюбился преподобному старцу Амвросию, который благословил его перейти в Мещевский монастырь. В 1881 году он был назначен духовником Мещевского Георгиевского монастыря Калужской епархии и исполнял это послушание до конца своей жизни.

Иеросхимонах Иоанн (иеромонах Ефрем; †25 июня / 8 июля 1884) – поступил в Оптину пустынь в 1829 году и стал учеником преподобного старца Оптинского Леонида (Льва). В 1837 году был переведен в Тихонову пустынь Калужской епархии, в которой впоследствии стал старцем-духовником.

Иеросхимонах Иосиф (Серебряков; †31 августа / 13 сентября 1880) – в Оптину пустынь поступил около 1837 года послушником и в 1843 году принял монашеский постриг с именем Иов. По собственному желанию в 1846 году выбыл в Мещевский Георгиевский монастырь. В 1855 году перешел в Николо-Угрешский монастырь, где подвизался до конца своих дней. Этот старец имел дар прозорливости.

Иеромонах Ираклий – оптинский постриженик, назначенный на должность настоятеля Тихоновой пустыни Калужской епархии (1830–1835).

Схиархимандрит Иринарх (Степанов; †1948) – оптинский постриженик, впоследствии старец Щегловского монастыря Тульской епархии.

Иеросхимонах Исаия (Лунев; †1883) – оптинский постриженик (1852), нес послушание погребного. В 1875 году назначен настоятелем Лихвинского Доброго монастыря.

Монах Каллист (Сергеев; †?) – оптинский насельник (с 1852) и постриженик (1860). Нес послушание пономаря, просфорника и при больничной церкви. В 1863 году вместе с иеромонахом Акакием (Сергеевым) выбыл в Курскую Коренную пустынь.

Архимандрит Макарий (†1839) – постриженик Оптиной пустыни, назначенный на должность настоятеля Малоярославецкого монастыря Калужской епархии (1809–1839).

Архимандрит Макарий (Струков; †1908) – оптинский постриженик, впоследствии настоятель Можайского Лужецкого монастыря Московской епархии.

Архимандрит Мелетий (Антимонов; †17/30 октября 1865), родной брат преподобного Исаакия I Оптинского – оптинский постриженик, впоследствии подвизался в Тихоновой пустыни Калужской епархии, а затем в Киево-Печерской Лавре был экклесиархом Великой церкви.

Иеромонах Мефодий – оптинский постриженик, назначенный на должность настоятеля Тихоновой пустыни Калужской епархии (1803–1811).

Иеромонах Мефодий – насельник Оптиной пустыни, назначенный на должность строителя Малоярославецкого монастыря Калужской епархии.

Иеромонах Михаил – оптинский постриженик, назначенный на должность настоятеля Тихоновой пустыни Калужской епархии (1814–1816).

Архимандрит Моисей (Красильников; †4/17 ноября 1895) – оптинский постриженик, ученик преподобных старцев Льва и Макария, назначенный на должность настоятеля Тихоновой пустыни Калужской епархии (1858–1895) и благочинного монастырей Калужской епархии (с 1865).

Схиархимандрит Никодим (Демутье; †7/20 февраля 1864) – постриженик Оптиной пустыни, назначенный на должность настоятеля Мещевского Георгиевского монастыря (1842), а затем – Малоярославецкого монастыря Калужской епархии (1853–1864).

Архимандрит Нил (Кастальский; †27 февраля / 12 марта 1914) – постриженик Оптиной пустыни, а впоследствии старец Лаврентиева и Крестовского монастырей Калужской епархии.

Схиигумен Павел (Драчев; †16/29 марта 1981) – оптинский воспитанник, нес послушание скитского садовника; исповедник. После закрытия Оптиной перешел в Московский Свято-Данилов монастырь. После пинежской ссылки (где он ухаживал за умирающим преподобным Никоном Оптинским исповедником) получил схиму в Почаеве. Скончался в селе Черкассы Ефремовского района Тульской области в столетнем возрасте. У себя на приходе основал тайный женский монастырь, состоявший в основном из шамординских сестер.

Иеромонах Паисий (Аксенов; †3/16 декабря 1870) – оптинский постриженик, назначенный на должность строителя Тихоновой пустыни Калужской епархии (1857–1859) после игумена Геронтия (Васильева). Из-за болезни вернулся в Оптину и был благочинным монастыря (с 1861).

Иеросхимонах Паисий (Гришкин; †12/25 мая 1969) – воспитанник Оптиной пустыни, один из последних ее старцев; после войны числился в братии Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.

Иеромонах Парфений (†1809) – постриженик Оптиной пустыни, ставший преемником иеромонаха Мефодия в Малоярославецком монастыре Калужской епархии (1802–1809).

Схиархимандрит Пафнутий (Осмоловский; †23 июня / 6 июля 1891) – постриженик Оптиной пустыни, назначенный на должность настоятеля Малоярославецкого монастыря Калужской епархии.

Преподобный архимандрит Пимен (Мясников; †17/30 августа 1880) – в Оптиной был послушником и келейником (1833–1834) вышеупомянутого игумена Илария. Вместе с ним перешел в Московский Николо-Угрешский монастырь и по кончине своего наставника был настоятелем этой обители (1853–1880). Причислен к лику местночтимых святых Московской епархии.

Иеродиакон Порфирий (Алексеев; †?) – с 1856 года оптинский насельник и постриженик (1862); нес послушание келейника у отца настоятеля. В 1863 году выбыл на послушание в Калужский архиерейский дом, где и был рукоположен в иеродиакона.

Игумен Феодосий – постриженик Оптиной пустыни, а затем настоятель Пертоминского монастыря в Архангельской губернии.

* * *

Многие духовные лица посещали Оптину пустынь, любили ее и почитали преподобных старцев или даже окормлялись у них. Эта святая обитель, несомненно, оставила след в их душах, «окрылила», вдохновила их на дальнейшие подвиги. Поэтому будет нелишне привести здесь имена хотя бы некоторых из них

Святой праведный протоиерей Алексий Мечев (†9/22 июня 1923) – посещал Оптину пустынь, был духовно дружен со старцем преподобным Анатолием (Потаповым) и схиигуменом Феодосием (Поморцевым).

Схиархимандрит Амвросий (Курганов; †15/28 октября 1933) – настоятель Сербского монастыря в местечке Милково, оптинский воспитанник, духовный сын преподобного старца Анатолия (Потапова).

Архиепископ Рокландский Андрей (Рымаренко; †29 июня / 12 июля 1978) – известный иерарх Русской Православной Церкви Зарубежом. До эмиграции был духовным сыном преподобного Нектария Оптинского, читал ему отходную.

Иеромонах Андрей (Эльбсон; †14/27 сентября 1937) – духовный сын преподобного Нектария Оптинского, член Катакомбной церкви (Москва, Муром), исповедник. Расстрелян в Бутове.

Преподобный архимандрит Антоний (Медведев; †12/25 мая 1877) – настоятель Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, духовник и духовный сын святителя Филарета Московского. Глубоко почитал Оптинских старцев и посещал Оптину пустынь.

Архимандрит Борис (Холчев; †29 октября / 11 ноября 1971) – духовное чадо преподобного Нектария Оптинского, молитвенник высокой духовной жизни, выдающийся проповедник; исповедник.

Протоиерей Валентин Свенцицкий (†7/20 октября 1931) – выдающийся московский пастырь, талантливый проповедник, духовный писатель, исповедник. Духовный сын преподобного Анатолия младшего (Потапова) Оптинского.

Протоиерей Василий Евдокимов (†5/18 декабря 1990) – известный московский священник, исповедник, общался с преподобным Нектарием Оптинским.

Епископ Кинешемский Василий (Преображенский; †31 июля / 13 августа 1945) – местночтимый святой Ивановской епархии, старец, аскет, молитвенник, выдающийся проповедник, исповедник, подвижник. Умер в ссылке.

Протоиерей Василий Шустин (†24 июля / 6 августа 1968) – духовный сын святого праведного отца Иоанна Кронштадтского и преподобных Варсонофия и Нектария Оптинских, замечательный пастырь. В течение 30 лет был настоятелем православного прихода в Алжире, скончался в Каннах.

Митрополит Саратовский и Балашовский Вениамин (Федченков; †21 сентября / 4 октября 1961 года) – неоднократно бывал в Оптиной, хорошо знал ее старцев; его современники считали его принадлежащим к оптинской школе.

Протоиерей Владимир Богданов (в монашестве Серафим; †28 октября / 10 ноября 1931) – известный московский пастырь. После ареста и ссылки примкнул к Катакомбной церкви и принял тайный постриг. Основанные им общины продолжали существовать еще около 15 лет после его кончины. Духовный сын преподобного Нектария Оптинского.

Протоиерей Владимир Шамонин (†20 ноября / 3 декабря 1967) – известный петербургский пастырь. Неоднократно приезжал в Оптину.

Протоиерей Георгий Коссов (†23 апреля / 6 мая 1928) – замечательный пастырь села Спас-Чекряк Орловской губернии, духовный сын преподобного Амвросия Оптинского.

Иеросхимонах Герасим (Мартынов-Брагин; †16/29 июня 1898) – замечательный старец, юродивый, прозорливый, устроитель женской Никольской общины Медынского уезда Калужской губернии. Любил бывать в Оптиной и общаться со старцами.

Игумен Герасим младший (†31 июля / 13 августа 1918) – ученик иеросхимонаха Герасима, основатель и строитель скита преподобного Сергия Радонежского недалеко от Калуги. Часто посещал Оптинских старцев.

Архиепископ Тульский Дамаскин (Россов; †31 июля / 13 августа 1855) писал: «Если кто желает витать между небом и землей, тот должен жить в Оптиной».

Архимандрит Даниил (Мусатов; †17/30 июня 1855) – ученик Оптинских старцев, аскет, подвижник, преподаватель Калужской Духовной Семинарии, а затем Киевской Духовной Академии.

Святитель, митрополит Московский и Коломенский Иннокентий (Попов-Вениаминов; †31 марта / 13 апреля 1879) – просветитель Сибири и Америки. Приезжал в Оптину к преподобному старцу Амвросию.

Митрополит Киевский и Галицкий Иоанникий (Руднев; †7/20 июня 1900) – великий архипастырь, приезжал в Оптину пустынь к преподобному старцу Амвросию.

Епископ Ханькоуский (Китай) Иона (Покровский; †7/20 октября 1925) – архиерей святой жизни, почитаемый не только китайцами, но и монголами. Его кончина явилась всенародной трагедией; от великой скорби на его могиле умер язычник – монгольский князь Гантимир. Будучи студентом и преподавателем Казанской Духовной Академии, часто приезжал в Оптину к своему духовному отцу преподобному Анатолию (Потапову). Очень хотел вступить в братию Оптиной пустыни.

Епископ Балахнинский, викарий Нижегородской епархии Лаврентий (Князев; †24 октября / 6 ноября 1918) – подвижник благочестия, новомученик, духовный сын преподобного Анатолия (Потапова). Расстрелян.

Святитель, митрополит Московский Макарий (Невский; †16 февраля / 1 марта 1926) – апостол Алтая, ревностный миссионер. Приезжал в Шамордино и общался там с Оптинскими старцами. Его постоянное наставление – «Кто желает спастись, пусть читает письма Оптинских старцев».

Архимандрит Мефодий (†1906) – настоятель Псково-Печерского Успенского монастыря. Старец, один из любимых учеников преподобного Амвросия Оптинского.

Митрополит Сербский Михаил (Иованович; †5/18 февраля 1897) – приезжал в Оптину пустынь при настоятельстве преподобного Моисея, после чего «наслаждался сладостным воспоминанием духовного братства, исполненного любви христианской».

Протоиерей Михаил Прудников (†21 августа / 3 сентября 1929) – служил в храме Спас-на-Водах в Санкт-Петербурге, великий старец, духовный друг преподобного Анатолия (Потапова), часто приезжал в Оптину.

Епископ Сиэтлинский Нектарий (Концевич; †24 января / 6 февраля 1983) – видный иерарх Русской Православной Церкви Заграницей. В юности часто бывал в Оптиной, духовный сын преподобного Нектария Оптинского.

Протоиерей Николай Сангушко-Загоровский (в монашестве Серафим; †30 сентября / 13 октября 1943) – исповедник, замечательный проповедник, молитвенник, чудотворец, прозорливый старец. Духовный сын преподобного Анатолия (Потапова).

Игумен Никон (Воробьев; †25 августа / 7 сентября 1963) – знаменитый старец, близкий духовный сын Оптинского старца иеросхимонаха Мелетия (Бармина).

Игумен Никон (Воскресенский; †15/28 октября 1963) – подвижник благочестия, скончался в Псково-Печерском Успенском монастыре. В свое время был близок к Оптиной пустыни.

Священник Павел Флоренский (†25 ноября 8 декабря 1937) – неоднократно бывал в Оптиной, знал ее старцев и очень высоко ценил значение монастыря, высокодуховную атмосферу святой обители и ее влияние на всю русскую культуру.

Епископ Уфимский и Мензелинский Петр (Екатериновский; †27 мая / 9 июня 1889) – духовный писатель, аскет. Несколько лет жил в Оптиной пустыни на покое.

Священномученик архиепископ Воронежский и Задонский Петр (Зверев; †25 января / 7 февраля 1919) – часто посещал Оптину пустынь. Замучен на Соловках.

Иерей Петр Петриков (†14/27 сентября 1937) – видный участник Катакомбной церкви (Москва); духовный сын преподобного Нектария Оптинского. Был в ссылке. Расстрелян в Бутове.

Протоиерей Петр Чельцов (†30 августа / 12 сентября 1972) – служил в селе Великодворье Гусь-Хрустального района Владимирской области. Выдающийся пастырь, в молодости часто ездил в Оптину и усвоил многие традиции Оптинских старцев.

Архимандрит Серафим (Батюков; †6/19 февраля 1943) – настоятель храма святых Кира и Иоанна на Сербском подворье в Москве. В 1928 году ушел в затвор, примкнув к Катакомбной церкви во главе со святителем Афанасием (Сахаровым), скончался в Сергиевом Посаде. Духоносный, прозорливый старец, часто приезжал в Оптину пустынь и был духовным сыном преподобного Нектария Оптинского.

Архиепископ Богучарский (Болгария) Серафим (Соболев; †13/26 февраля 1950) – аскет, молитвенник, богослов; духовный сын преподобного Анатолия (Потапова) Оптинского.

Священномученик протоиерей Сергий Мечев (†24 декабря 1941 / 6 января 1942) – сын святого праведного Алексия Мечева, продолжатель его пастырско-духовнической деятельности. Духовный сын преподобного Нектария Оптинского.

Епископ Калужский и Боровский Стефан (Никитин; †15/28 апреля 1963) – старец святой жизни, исповедник. Скончался в конце Божественной литургии на амвоне, произнося проповедь. Имел духовное общение со всеми последними Оптинским старцами и братией.

Протоиерей Сергий Сидоров (†14/27 сентября 1937) – духовный писатель, ревностный священнослужитель. Духовный сын преподобного Нектария Оптинского. Расстрелян.

Протоиерей Сергий Тихомиров (†5/18 августа 1930) – известный петербургский старец, аскет, молитвенник. Окормлялся у Оптинских старцев. Расстрелян.

Протоиерей Сергий Четвериков (†16/29 апреля 1947) – известный духовный писатель, автор книг: «Жизнеописание старца Амвросия Оптинского», «Молдавский старец Паисий (Величковский)», «Оптина пустынь» и др. Принимал активное участие в составлении валаамского «Сборника об Иисусовой молитве» (игумена Харитона), хотя его имя там не значится. Был келейно пострижен в схиму (вероятно, на Валааме, игуменом Филимоном, его духовным отцом), то есть был иеросхимонахом в тайном постриге, что выяснилось из его завещания (13 декабря 1944 года с дополнением от 24 июня 1945 года). Любил посещать Оптинских старцев. Эмигрировал, умер в Братиславе.

Святитель Тихон, Патриарх Московский и всея России (Беллавин; †25 марта / 7 апреля 1928) – по многим вопросам церковной жизни советовался с преподобным Нектарием Оптинским, для чего к старцу посылался верный гонец.

Архимандрит Тихон (Богуславец; †17/30 января 1950) – проживал в городе Симферополе, был духовником святителя Луки (Воино-Ясенецкого), а сам окормлялся у Оптинских старцев.

Иеросхимонах Феодосий (†2/15 октября 1937) – был преподавателем Казанской Духовной Академии. По благословению своего духовного отца, преподобного Анатолия (Потапова), уехал на Афон, где стал знаменитым подвижником; жил на Каруле.