Глава седьмая. Лик Христа

В этой краткой главе мы хотели бы сказать несколько слов о том, каким святой Силуан видит – и, следовательно, показывает – Христа. Это представление – не абстрактное и не плод воображения, и составил его святой Силуан не на основании чтения святоотеческих творений или богослужебных текстов, или Священного Писания. Он приобрел его тогда, когда Христос являлся ему, когда он Его видел и когда Дух Святой дал ему познать Его таким, как Он есть. Следовательно, это плод непосредственного опыта личной встречи, «лицом к лицу», и в то же время – плод сверхъестественного откровения.

Встреча стала для святого Силуана незабываемой. Физические и духовные черты Христа глубоко запечатлелись в его памяти – до такой степени, что он больше не забывал их ни на мгновение своей жизни и непрестанно по ним тосковал. Ранее мы видели, насколько это видение Христа стало предопределяющим для старца: именно оно образовало всю его жизнь и сформировало его духовный опыт, и все основополагающие темы его свидетельства и учения зависят напрямую от него.

Христос, Которого познал и дал познать нам святой Силуан, характеризуется прежде всего Своей любовью. Своей добротой, Своим милосердием, Своей сладостью, Своим покоем и Своим смирением.

Силуан непрестанно прославляет величие любви Божией. Эту любовь он познал, когда по благодати Святого Духа получил сверхъестественное знание о Боге, в котором ему было открыто, что Бог, как провозгласил евангелист Иоанн, есть любовь. Как и Сам Бог, эта любовь безгранична и поэтому – непостижима и неизреченна (см. с. 301–302); она несоизмерима с той любовью, которую может испытывать человек (см. с. 387–388). Только Бог может дать нам познать ее через Духа Святого. «Много нас любит Господь, познано это от Духа Святого, Которого дал мне Господь по единой милости Своей» (с. 297). «Ты же, Господи... дал мне познать Твою великую любовь...» (с. 299). «Но разуметь эту великую любовь без благодати Святого Духа никто не может» (с. 391). «...Только Дух Святой открывает нам Его великую любовь» (с. 513).

Эта любовь охватывает всех людей без различия, будь то праведники или грешники (см. с. 303, 308).

Но любовь Христа «Человеколюбца» ко «всем людям» тем не менее не обобщенная или абстрактная: она обращена к каждой личности, и по отношению к каждому из нас она проявляется безгранично и превосходит нашу собственную способность любить самих себя. «Господь нас так много любит, что мы сами себя не можем так любить...» (с. 315).

Существует несоразмерность между безусловной любовью, которой Христос любит людей, и отношением людей к Нему. Господь всегда любит прежде (1Ин. 4:19; ср. с. 449), даже если мы ничего не сделали, чтобы это «заслужить», даже если мы Его оскорбили и не исполнили Его волю; даже если люди оказываются неспособными понять такую любовь (см. с. 303).

В Своей предупредительности Он подлинно не похож на нас: «Господь не такой, как мы. Он весьма кроток, и милостив, и благ...» (с. 387). Эта необыкновенная любовь Христа изумляет преподобного Силуана. «О, как любит Господь Свое создание» (с. 391). «.. .Когда душа узнает Его, то удивляется без конца и говорит: “Ах, какой у нас Господь”» (с. 387).

Одна из форм любви Христа – милосердие. «О, безмерная милость Божия к нам» (с. 302; ср. с. 323, 344, 345, 356, 479, 482, 483, 503) и «Господи Милостивый» (с. 329), – восклицает старец. Милосердие Христа беспредельно и поэтому неизреченно. «...Милость Господня столь велика, что описать сие невозможно...» (с. 403). Господь непрестанно готов принять грешника (см. с. 387) и простить его (см. с. 503), каким бы он ни был. По любви «Он не может терпеть, чтобы погибла хотя бы одна Его овца» (ср. с. 405). Он не только не стремится нас наказать, если мы согрешили, но даже и не помышляет упрекать нас и даже нас не осуждает; единственное его желание – чтобы мы возвратились к Нему, и это возвращение для Него – источник радости и возможность щедро подать нам Свою благодать. «Господь нас любит и кротко, без укора принимает нас, как не укорил отец евангельского блудного сына, но велел дать ему новую одежду, и на руку драгоценный перстень, и сапоги на ноги его, и велел заколоть тельца упитанного и веселиться, и ни в чем не обличил его» (с. 387).

Преподобный Силуан часто говорит, как мы видели, о смирении, которое являет Христос по отношению к грешникам, о том, что он постоянно готов их принять и простить им грехи, какой бы они ни были природы и тяжести, лишь бы грешники сами в этом раскаивались. Как только человек просит у Христа прощения за свои грехи, Он подает его. Господь настолько милосерден, что Сам делает первый шаг навстречу грешнику (здесь мы возвращаемся к словам евангелиста Иоанна, на которые старец ссылался выше: Он прежде возлюбил нас). «Господь показал нам на разбойнике и на блудном сыне, как Он с любовью идет навстречу кающемуся грешнику. Сказано, что “Отец увидал его издалека и мил Ему бысть, и, побежав, пал на шею его и облобызал его”^{**************************}, и не укорил его ни в чем, но заколол тельца упитанного и велел веселиться» (с. 479).

Если мы представляем себе Бога суровым и беспощадным Судией, то это потому, что мы не знаем, каков Он на самом деле, а не знаем потому, что наши грехи и страсти мешают нам познать Его таким, каков Он есть. «Такова милость и любовь Божия. Но грешному человеку Господь кажется немилосердным, потому что в душе его нет благодати» (с. 479).

Любовь Христова проявляется и как «благость» (с. 326, 346), «безмерная благость» (с. 299; ср. с. 346). Преподобный Силуан много раз сравнивает ее с отношением отца к своему любимому чаду, желающего научить его всему, что знает, и поделиться всем, что имеет. «...Господь все нам покажет, как любящий отец все показывает детям своим» (с. 310).

Поскольку Господь для нас является поистине отцом, мы должны как дети обращаться к Нему с простотой, чтобы попросить у Него то, в чем мы нуждаемся, и Он как отец подаст нам просимое. «Молись просто, как дитя, и Господь услышит твою молитву, ибо Господь наш настолько милостивый Отец, что мы ни понять, ни вообразить этого не можем...» (с. 513).

В Его любви заключено и великое сострадание. Господь страдает, видя, как мы грешим, как удаляемся от Него и лишаемся благодати; Он страдает, видя, как страдаем мы. Чтобы помочь нам, Он готов принести Себя в жертву, как мать – ради своего ребенка. Он доказал нам это лучше всего, согласившись претерпеть за нас страдания и умереть за нас на Кресте; но в глазах людей это – «безумие», тайна, превосходящая их разумение. «Такова любовь Господа к людям. Он сказал: «Нет большей любви, как если кто душу свою положит за ближнего своего»^{***************************}. Господь так сильно жалел людей, что захотел пострадать за них, как родная мать, и даже более. Но разуметь эту великую любовь без благодати Святого Духа никто не может» (с. 391; ср. с. 479).

Еще одна важнейшая черта Христа, открывшаяся святому Силуану, – его кротость: безграничная (см. с. 329, 334, 345, 387, 522), неизреченная (см. с. 480).

Эта черта явлена нам Самим Христом в словах, которые старец очень любит повторять: научитесь от Меня, яко кроток есмь и смирен сердцем^{****************************} (см. с. 329).

Преподобный Силуан получил этому прямое подтверждение, когда Господь явился ему и он познал Его через Духа Святого. «Когда душа увидит Господа, [то увидит], как Он кроток...» (с. 301). «...Душа Духом Святым увидит Господа, какой Он кроткий...» (с. 336).

Впрочем, кротость Христа может быть познана лишь сверхъестественным образом, по благодати Духа Святого, поскольку она сама сверхъестественна и бесконечно превосходит ту кротость, какая может быть у человека. «Господь не такой, как мы. Он весьма кроток...» (с. 387).

Эту кротость святой Силуан никогда не забывал: «Твой тихий и кроткий взор я не могу забыть...» (с. 311). Начиная с первого явления ему Христа Его кротость стала для старца неудержимо привлекательной, вызывая в нем непрестанное желание вновь обрести своего Господа и наслаждаться Его присутствием. «Твой тихий, кроткий взор привлек душу мою» (с. 299). «...Скучает душа моя день и ночь о Господе и желает насладиться Его любовью» (с. 311).

И хотя преподобный Силуан не обрел навсегда полноту кротости Христовой, он продолжал внутренне жить ею постольку, поскольку продолжал чувствовать себя связанным со Христом. «Мил сердцу Господь...» (с. 320).

Другое свойство Христа, близкое кротости, – покой. Святой Силуан познал его опытно, как и кротость, видя Христа; как и кротость, покой вызвал в нем неизменное желание обрести Христа и тоску по Нему. «Твой тихий... взор привлек душу мою» (с. 299).

Господь расположен подать этот покой тем, кого терзают муки, лишь бы они обратились к Нему. Он даже Сам пообещал им это в словах, которые передают евангелисты, а святой Силуан цитирует множество раз: Придите ко Мне... и Я упокою вас^{*****************************} (см. с. 307, 405, 409), отмечая, что покой, о котором идет речь, – это истинный покой, покой глубокий, совершенный, подлинный мир, который мы обретаем в Самом Иисусе и который подается по благодати Святого Духа (см. с. 326, 328, 329, 331, 456, 459).

Когда человеку даруется покой, он становится подобным Христу; а когда он приобретает подобие Божие, его обволакивает мир. «...Знай, что если ты чувствуешь в себе мир Божий... то душа твоя похожа на Господа» (с. 308).

Бесконечное смирение – еще одно свойство Христа, выделенное святым Силуаном и напрямую связанное с Его кротостью. В предыдущей главе мы отмечали, что преподобный Силуан очень часто говорит о «смирении Христовом» (см. с. 301, 303, 320, 324, 326, 327, 329, 334, 335, 402, 414, 434, 447, 454, 459). Именно ему было открыто смирение как одно из основных качеств Христа, когда он увидел и познал Его по благодати Святого Духа (см. с. 522). «... Душа увидит Господа, как Он... смирен» (с. 301). «...Душа Духом Святым увидит Господа, какой Он... смиренный...» (с. 336). На собственном опыте старец получил подтверждение тому, что Христос Сам говорит в Писании: я кроток и смирен сердцем (Мф. 11:29).

Очевидно, что смирение Христа напрямую связано с Его кротостью. Еще оно связано с Его любовью и милосердием. Действительно, с одной стороны, Слово Божие смирилось по любви к людям, став человеком, пострадав и претерпев смерть, чтобы всех спасти. С другой, Оно являет Свое смирение, идя первым навстречу грешным людям, чтобы принять их и простить их, не осуждая, даже если они вели себя с Ним недостойно. Вспомним, как изумляется этому святой Силуан, говоря о самом себе: «Человеколюбче Господи, как не забыл Ты грешного раба Твоего, но милостиво призрел на меня от славы Твоей и непостижимо явился мне? я всегда Тебя оскорблял и опечаливал, Ты же, Господи, за малое обращение дал мне познать Твою великую любовь и безмерную благость» (с. 299).

Но смирение Христа видится качеством, которое связано не только с Его домостроительством спасения – ведь в нем оно всего лишь проявляется, – но невероятным образом становится неотъемлемым свойством Его божественной природы, поскольку им обладает также и Святой Дух, открывающий его в Себе (см. с. 314, 328, 329, 403, 522). Итак, Его смирение – качество сверхъестественное, оно непостижимо (см. с. 301) и может быть познано лишь «благодатью Святого Духа» (с. 328; ср. с. 301–302).

Это «совсем особое» (с. 336) смирение, непостижимое (см. с. 301) и неописуемое (см. с. 326, 334), не то смирение, которое знакомо нам по добродетельным людям, а полностью его превосходящее. Преподобный Силуан тут же замечает, что смирение Христа «сладко и приятно» (с. 305), «оно дает душе неописуемую радость» (Там же).

Тот, кто познал его, не может его забыть, и отныне оно обладает для него мощной привлекательностью, которая, очевидно, вместе с тем является тягой ко Христу. Святой Силуан опять-таки ссылается на свой опыт: «...душа моя помнила смирение Христово и жаждала его...» (с. 488). «... Духом Святым душа моя познала Христово смирение... и влечется душа моя к Нему непрестанно» (с. 304). «... Сколько бы ни жила душа на земле, она все будет желать и искать это непостижимое смирение...» (с. 301; ср. с. 306).

Это смирение вовсе не является признаком слабости – напротив, оно свидетельствует о силе Бога, который через смирение спасает людей. «Люди не ведают силы Христова смирения...» (с. 306).

Преподобный Силуан часто вспоминает эти качества Христа в совокупности и кратко: «Господь зело милостив, смирен и кроток» (с. 345); «Бог милостивый, щедрый, сладчайший» (ср. с. 346); «Господь милостив и красоты й кротости неизреченной...» (с. 480).

Как мы знаем, они были открыты ему по благодати Святого Духа. Большинству людей они неведомы в силу отсутствия необходимого опыта, и чаще всего им присуще ложное, неточное, искаженное знание о Христе. Именно по этой причине они не верят во Христа, не жаждут Его или стремятся к нему лишь отчасти и продолжают жить во зле или в безразличии. Преподобный Силуан полагает, что «если бы люди познали Господа, какой Он милостивый, смиренный и кроткий, то за один час изменилось бы лицо всего мира и у всех бы была великая радость и любовь» (с. 448). Именно по этой причине ему настолько важно свидетельствовать о собственном опыте и побуждать людей делать все, чтобы и им стяжать благодать Духа Святого ради познания и вкушения того, «как благ Господь».

То, каким представляет нам святой Силуан Христа, в корне расходится с пониманием всемогущего Бога, подавляющего людей Своей мощью, Судии, прежде всего заботящегося о том, чтобы не столько судить людей, сколько наказывать их, беспощадного по отношению к грешникам. Такое представление о Боге, подтверждаемое некоторыми текстами Ветхого Завета, к сожалению, до недавнего времени повторялось христианскими мыслителями с целью вызвать больше страх, чем любовь, в результате чего многие люди отвернулись от христианства. Это богословие всемогущества настолько возобладало, что затенило даже те библейские выражения, которые открывают нам Бога как «могущественно слабого» еще прежде кенотического искупления воплощенного Слова. Ряд современных боголовов (протестантских, а затем и православных), осознавая ошибочность и вредоносность такого представления, стали развивать кенотическое богословие, подчеркивающее добровольную слабость и смирение Бога и показывающее, что Его всемогущество истинно только потому, что подразумевает способность ограничить себя, отречься от себя и что свобода Бога тем больше, чем больше она умеет уступить место свободе человека. Это богословие, которое в наши дни представляется весьма актуальным и почти что революционным, предвосхитил преподобный Силуан – и не на основании умозрительных построений, а исходя из знания о Боге по опыту, подтверждающему для нас обоснованность такого представления. Что еще раз доказывает современность его свидетельства и учения и его способность отвечать чаяниям и чувствам нынешнего человека.