Перевод сочинения «Против монофиситов» (Contra Monophysitas) святого императора Юстиниана I Великого

В данной дипломной работе предлагается попытка перевода сочинения св. императора Юстиниана I Великого (527 – 563) «Против монофиситов». Император Юстиниан известен как кодификатор римского права. «При нем и при его содействии памятники римского права были собраны, проверены и сопоставлены между собой, и результаты юридической работы времени Юстиниана составили уже сами по себе драгоценный и незаменимый источник, из которого полной рукой черпали и средневековые ученые, и новейшие юристы. Римское право в кодексе Юстиниана стало универсальным правом всех культурных европейских народов, – в этом историческое и культурное значение вопроса о законодательной деятельности Юстиниана»¹.

Но значительно менее известна² другая сторона деятельности св. императора, а именно его богословские творения. Об этом известно, пожалуй, только знатокам в области патрологии и церковной истории. Единственные богословские сочинения императора на русском языке можно обнаружить в Деяниях V-го Вселенского Собора, изданных Казанской Духовной Академии.³ В чине Божественной Литургии Церковное Предание сохранило тропарь, приписываемый св. Юстиниану. Но гораздо большая часть его творений (писем, обращений не только на греческом, но и на латинском языках) еще ждет своего русскоязычного исследования. Хочется надеяться, что данная работа, при всех ее недостатках, послужит заполнению того места, которое по праву занимает св. император Юстиниан в фонде богословской святоотеческой мысли, доступном русскому читателю.

Святой император Юстиниан I Великий (Иустиниан I Управда, как значится в наших святцах; память его и его супруги святой царицы Феодоры совершается 14/27 ноября), родился около 482. Как уже было сказано, с его именем связано не только наименование императора, но и богослова, и, по-видимому, богословом он стал задолго до того, как стал императором. А. Грилльмейер выделяет пять этапов в его богословской деятельности:⁴ 1) защита теопасхистской формулы «Один от Троицы пострадал». Невозможно отметить точные хронологические рамки этого периода, потому что интерес к этому вопросу возник у Юстиниана еще до восшествия на византийский престол, а именно в 519/520 г. Но понимание им этого выражения и аргументация в его защиту родились не сразу, а исповедание этой формулы в различных документах, написанных императором, продолжалось и тогда, когда его уже занимали другие, более насущные вопросы; 2) попытка склонить на свою сторону севириан (532), осуждение монофиситствующих Севира Антиохийского и патриарха Анфима (536) и борьба против их учения (542/543); 3) декрет 542/543 гг. против оригенистов, в котором также повторяются анафемы против монофиситов; 4) действия против «трех глав» (544–553); 5) последняя стадия – афтартодокетические тексты Юстиниана.

Как уже было сказано, Юстиниан стал богословом задолго до того, как стал императором. Но как задолго? В 507 г., возрасте 25 лет, он был привезен в Константинополь своим дядей Юстином, где и получил всестороннее образование, как шаг к будущей военной карьере. «Можно предположить, что он столкнулся с богословами и богословскими вопросами еще до перемен 518 г.⁵, но документально это невозможно подтвердить. Если он, находясь в столице с 507 г., смог проникнуться интересом к богословию, то почему не поддался влиянию Севира Антиохийского⁶ и чтó для него значил Энотикон⁷ Зинона? … Не учитывая факта, что Юстиниан был предназначен для военной карьеры, возможно, что его уберегли строгохалкидонская позиция его дяди Юстина и могущественного полководца Виталиана.⁸ Позволительно также думать о влиянии монахов обители «неусыпающих»⁹».¹⁰

Невозможно в кратком очерке проследить весь путь становления императора Юстиниана, как богослова. Можно лишь кратко отметить те события, в свете которых легче понять развитие богословских взглядов Юстиниана, приведшее к появлению его сочинения «Против монофиситов».

Впервые Юстиниан появляется на сцене международной политики почти сразу после воцарения своего дяди Юстина – сначала как дипломат, но уже скоро и как богослов. В 519 г. в Риме появляются скифские (или готские) монахи, ревностно стоявшие за формулу «Один от Троицы пострадал»¹¹. Патриций Юстиниан, исполняя в то время должность письмоводителя, послал папе Гормизде грамоту от 29 июня 519 г., в которой написал, что эти монахи разжигают какие-то новые споры, являются противниками мира и требовал возвращения их в юрисдикцию Константинополя. Но постепенно его позиция изменилась, и в письме от 19 января 520 г. он уже стал спрашивать папу о позволительности выражения «Один от Троицы пострадал». Но папа медлил с ответом, не решаясь дать точное определение.¹² В письме от 9 июля 520 г. Юстиниан еще раз подтвердил свои просьбы к папе, но на этот раз он сам стал уже защищать формулу монахов, отчасти пользуясь выражениями св. Августина, хотя в несколько измененном виде.¹³ «Сюда была помещена концепция Лица. Таким образом, он пытается избавить латинян от страха, будто через тринитарно-теопасхистскую формулу божественная природа по существу может сделаться орудием страдания»¹⁴. В другом письме он уже пытается убедить папу, опять обращаясь к своему понятию лица. «Один от Троицы» интерпретируется как «Лицо в Троице и из Троицы» (persona in trinitate et ex trinitate). «Гормизда не решил этого вопроса. Следующие за ним римские епископы стояли уже за выражение «Один от Святой Троицы распят«».¹⁵

Когда Юстиниан стал императором, мы наблюдаем его решительные попытки в установлении религиозного единства империи. С этого времени практически ни в одном документе, связанном с христологией, не опущена данная теопасхистская формула. «Религиозная политика императора, направленная на объединение папы, Константинопольской церкви и антихалкидонского Востока, будет сосредоточена на теопасхистской формуле, которая, как он теперь в этом убедился, необходима для «мира и согласия»».¹⁶ Например, в кодексе Юстиниана 1, 1, 5 содержится исповедание веры, которое возможно датировать 527 г. Там ясно упомянуто выражение unus ex trinitate. В 532 г., при завершении богословского диспута с севирианами оно встречается еще раз¹⁷. 15 марта 533 г. выпущен эдикт, составленный в форме вероисповедания, где сознательно вставлено: «Один из Троицы, Бог Слово, стал плотью». В этом же году было составлено еще несколько подобных документов, но, как замечает Грилльмейер, «удивительно, что во всех них не приведено ни формулы севириан об одной природе, ни формулы халкидонитов – о двух природах»¹⁸. Очевидно, все это можно объяснить униональной политикой имп. Юстиниана, но никогда не стоит забывать, что он всегда «в основание своих униональных стремлений полагал Халкидонский собор».¹⁹ Это станет ясно, если рассмотреть другое направление религиозной политики Юстиниана, с которым непосредственно связано его сочинение «Против монофиситов».

Известно, что жестокие гонения на монофиситских епископов продолжались во все правление Юстина. Но с воцарением его племянника для изгнанных появилась реальная возможность возвращения. В появлении этой возможности, очевидно, угадывается влияние супруги нового императора. Например, летом 531 г. имп. Юстиниан возвращает из изгнания целую группу монахов и приостанавливает законы, направленные на преследование монофиситов²⁰. Император пытается достигнуть воссоединения с монофиситами через проведение богословских диспутов, но успех их никак нельзя назвать значительным. Как писал о. Иоанн Мейендорф, в результате особо торжественного диспута, т.наз. Collatio Constantinopolitana, к православию присоединился только один епископ²¹. К тому же в конце зимы 532 г. в Константинополе происходит восстание Ника, которое могло стоить Юстиниану императорского венца и жизни, если бы не вмешательство императрицы Феодоры. В опустошенном городе было мало надежд на продолжение богословского диалога. 15 марта 533 г. Юстиниан издает указ, который содержит исповедание веры, не противоречащее халкидонскому, но в то же время приемлемое и для монофиситов²². Казалось, что возвращается политика Энотикона. «Император был серьезно заинтересован в восстановлении единства Церкви путем мира, а не через преследования», – заключает А. Грилльмейер²³. В 535 г. в Константинополе оказались даже «два отъявленных монофисита: Севир Антиохийский, Феодосий Александрийский и сочувствовавший им Анфим Трапезундский»²⁴. Сторонники Халкидона были встревожены. В Константинополе несколько архимандритов, к которым присоединилась делегация сирийских монахов и пустынников из иерусалимских монастырей, решили выступить против этих и некоторых других монофиситов. В частности, они потребовали от Анфима однозначного признания Халкидона, подтверждения Томоса Льва I и осуждения Диоскора. Анфим отказался, и тогда монахи послали делегацию в Рим к папе Агапиту. Единодушным с ними оказался и новый антиохийский патриарх Ефрем, также обратившийся в Рим. По их просьбам, а также подстрекаемый собственными нуждами, папа Агапит прибыл в Константинополь в марте 536 г. Его присутствие быстро изменило ситуацию. Анфим был низложен, и на патриаршую кафедру рукоположен Мина.

Сам папа Агапит вскоре умер, а том же 536 г. в Константинополе состоялся собор. Возможно, император Юстиниан почувствовал себя обязанным исполнить желание папы и довершить меры против Анфима и «иже с ним». В задачи собора не входили разъяснение и решение богословских проблем христологии. Император предписал, чтобы на Собор явились все присутствовавшие в городе епископы, диаконы и апокрисиарии патриархов антиохийского и иерусалимского, также митрополиты Каппадокии, Галатии и Ахаии. Большая часть времени была проведена в поисках Анфима и в заслушивании докладов об их безуспешности. На заключительной сессии собора 6 августа декретом Юстиниана была утверждена конституция против Севира, Анфима и др. А. Грилльмейер так говорит о значении Собора 536 г.: «он уничтожил опасность для халкидонской реставрации Юстина 518/519 г. и сохранил константинопольское патриаршество для халкидонской веры. Результат этот достигнут двояким образом: 1) через осуждение лидеров реакции и их безоговорочное снятие и 2) через новое признание четырех вселенских соборов и Томоса Льва I. Но богословские дискуссии 536 года имели гораздо меньшее значение, чем диспуты 532-го. ... Тем не менее, собор фактом своего существования действительно подтвердил недавно достигнутое единство между Константинопольской, Антиохийской и Иерусалимской Церквами с одной стороны и римским престолом с другой. Это истинно было единство Единой, Святой, Соборной, Апостольской Церкви».²⁵ Т.о., Собор 536 г. не сделал никаких попыток решения вопроса о Лице Господа Иисуса Христа. Образование вероучения было пока приостановлено.

Появлению сочинения имп. Юстиниана «Против монофиситов» предшествовали следующие исторические обстоятельства. Через два 2 года после собора император Юстиниан воспользовался благоприятным обстоятельством разделения монофиситской церкви в Александрии на сторонников патриарха Феодосия и «гайанитов»²⁷ для того чтобы восстановить там «халкидонскую» иерархию. По предложению римского диакона Пелагия патриархом был рукоположен монах тавенисийского монастыря Павел (538 г.). После того, как город Александрия и несколько монастырей были приобретены для Халкидонского вероисповедания совместным давлением патриарха Павла и императорских властей, император воспользовался этим обстоятельством, чтобы изложить веру в догматических письмах: во-первых, новому патриарху Зоилу (540 – 551)²⁸, и, во-вторых, «обращенным» александрийским монахам. Это последнее произведение, написанное в 540 г., и получило название «Против монофиситов».

Как следует из начальных строк письма, оно адресовано монахам александрийского монастыря Эннатон. Именно в этом монастыре был погребен Севир Антиохийский после своей смерти в 538 г., и именно он был «духовной крепостью» монофиситской ереси. Там были акефалы – сторонники партии, отделившейся от александрийского патриарха Петра Монга в 482 г. после подписанного им Энотикона (в связи с чем они и были прозваны «акефалами», т.е. не имеющими церковного главы)²⁹.

«Это сочетание дисциплинарного воздействия и догматического наставления, которое мы наблюдаем в случае Александрии, полностью соответствует самосознанию Юстиниана о двойной ответственности, с одной стороны, за образ жизни епископов, а с другой – «за истинные Божии догматы». В писаниях, которые посылались патриарху и александрийским монахам мы находим детальное обсуждение севирианской христологии»³⁰. Юстиниан цитирует тех святых отцов, к которым всегда апеллировали еретики. Грилльмейер, рассматривая эти послания, категорически не согласен с E. Schwartz’ом, охарактеризовавшим Юстиниана, как «императора-дилетанта в богословских вопросах»³¹. Что касается самого произведения «Против монофиситов», по оценке того же Грилльмейера, «оно дает хорошее представление о состоянии христологии Юстиниана в 540 г. перед началом спора о «трех главах"». Император хорошо изложил халкидонское представление о воплощении и воспроизвел его способом, который еще не показывает предпочтений, в других обстоятельствах оцениваемых, как характерные черты его христологии, исключая unus ex trinitate»³².

Текст сочинения «Против монофиситов» (Contra monophysitas; CPG 6878) был взят по изданию Contra monophysitas // Drei dogmatische Schriften Iustinians / ed. M. Amelotti, R. Albertella and L. Migliardi (post E. Schwartz). 2 ed. Milan: Giuffrè, 1973 (компьютерная версия TLG 5 2734/1). Разбиение текста на параграфы и абзацы соответствует этому тексту. Именно с этим связаны некоторые особенности нумерации: абзац, помеченный как параграф 17.4 и пропуск в нумерации между §§-ми 131 и 134. В последнем случае не удалось установить, связан ли пропуск в нумерации с пропуском текста. По сравнению с греческим текстом TLG, который воспроизводит современное издание, текст в Патрологии Миня (PG 86A, P. 1104–1146) отличается большим количеством пропусков, напр., там отсутствует фрагмент, соответствующий §§-ам 130–133. Из контекста можно предположить, что никакого пропуска нет, но окончательного вывода сделать невозможно. Поскольку в этом произведении Юстиниан часто цитирует святых отцов, то по возможности был произведен поиск цитируемых текстов в TLG.. Там, где русский перевод цитируемых источников уже существует, была сделана попытка найти его, но всегда предложен собственный перевод, не только потому, что существующий бывает иногда не совсем удовлетворителен, но для связности всего текста.

Для цитирования Священного Писания был избран следующий принцип. Поскольку все цитаты Ветхого Завета даются Юстинианом и другими отцами по Септуагинте, при цитировании Ветхого Завета используется наиболее соответствующий тексту Септуагинты славянский текст. При цитировании Нового Завета используется русский перевод как более ясный.

Когда Юстиниан стал нашим царем и составил догматическое слово от Божественных писаний и святых отцов монахам Еннатона Александрийского, мы сочли нужным представить его ясно твоему блаженству. Итак:

1. Во-первых, спасение для всех людей, особенно для избравших одинокую жизнь, мы полагаем в исповедании правой веры. Ибо если они усердно стараются воспитать тело, намного более должны считать себя обязанными и душу воспитать для веры в Бога, через которую мы надеемся вкусить вечной жизни. Ведь если совершеннейшее дело веры³³ не согласуется с делами, то труд без веры остается мертвым, по написанному, ибо по слову Апостола: «никто не увенчивается, если незаконно будет подвизаться» (2Тим.2:5). Быть слабой свойственно общей природе и немощи человеческой, которая относится до всех и даже до весьма сильных разумом. Но исцелиться, и познать правую веру, и возлюбить единство церкви и мир – дело разумения³⁴ и благодати. Ибо Бог и является и именуется миром, так что это³⁵ Божие и недалеко от Бога находятся те, которые очевидно любят благо веры и мира. Это мы говорим вашему боголюбию, узнав из написанных для нас блаженнейшим архиепископом Александрийским и патриархом Зоилом посланий, что возлюбившие богоугодный мир прибегли ко святой Божией Церкви, найдя верными провозглашенные в ней догматы, которыми всякая ересь была отвергнута, осуждена и изгнана: и разделение (διαίρεσις)³⁶ Павла и Нестория, слепотствующих очами души и, согласно иудейскому безумию, отрицающих Божество Христа; и подобным же образом было осуждено и изгнано соединение (συναίρεσις), вернее же, смешение (σύγχυσις)³⁷ Аполлинария и Евтихия, отвергающих истинное человечество Христа. Почему мы обращаем ваше боголюбие к тому, чтобы показать, наконец, плоды веры и еще обладаемых заблуждением направить к Истине и привести ко святой Божией Церкви, чью истинную и спасительную проповедь мы намереваемся доказать посредством Божественных писаний и отеческих преданий, а зломыслие упомянутых нечестивых еретиков полностью опровергнуть.

2. Ибо провозглашает Святая Божия Церковь Единицу в Троице и Троицу в Единице. Ведь Один Бог Отец, из Которого все, и Один Господь Иисус Христос, через Которого все, и Один Дух Святой, в Котором все. Говоря «из Которого», «через Которого», «в Котором» мы не разделяем природ, но характеризуем индивидуальные особенности одной и неслитной природы. Потому что мы поклоняемся одной сущности в трех Ипостасях, в каждой Ипостаси созерцая ту же самую сущность. «И каждую из Ипостасей единственным образом называем, но как только появляется необходимость перечислить, мы никак не вводим представления о многобожии грубым перечислением. Ибо мы не считаем, как при сложении³⁸, от одного к множеству, создавая увеличение³⁹, но, исповедуя своеобразие Ипостасей, твердо держимся Единоначалия, не разделяя богословие на разделенное множество, потому что в Отце и Сыне и Святом Духе созерцается как бы один образ, находящийся в неотличности природы⁴⁰».⁴¹ «И поэтому исповедуем Каждого Богом, как только будет созерцаться Неделимое умом отделяющим, и Троих вместе друг с другом полагаем⁴² Богом, тождеством движения и природы».⁴³ «Итак, Троица – действительно Троица, Троица же – не перечисление неравных вещей, но союз одинаковых и равночестных; соединенное от природы соединяющим наименованием и не допускающим, чтобы рассеялось неразрушимое разрушенным числом».⁴⁴

3. Исповедуем же, что Единородный Сын и Слово Божие, со Отцом и Святым Духом прославляемый и поклоняемый, рожденный от Отца вневременно и бестелесно, «от Света Свет, Источник жизни и бессмертия, Отпечаток Первообраза, Печать неповторимая, неотличное Изображение, определение и слово Отца, не оставил человека, жалким образом отпавшего от сотворившего его Бога, зависти диавола и тягостному вкушению греха, но, совершая наше спасение, идет к Своему образу, и облагается плотью ради моей плоти, и соединяется с разумной душой ради моей души, очищая подобное подобным, и во всем, кроме греха, становится человек»⁴⁵. «И взойдя на небо небесе на востоки (Пс. 67, 34) Своей славы прославляется на западе нашей немощи»⁴⁶. «Ибо Божественную и превосходящую силу показывают не столько величия небес, и сияния светил, и благоустройство всего, и непрестанное домостроительство существующего, сколько снисхождение к немощи нашей природы. Как возвышенное, в низменном рожденное, и в низком созерцается и не сходит с высоты? Ведь Божество, соединившись с человеческой природой, и ею становится, и тем остается»⁴⁷, почему исповедуем Того же Самого совершенным Богом и совершенным человеком «ради всего страдающего⁴⁸, чтобы всему мне даровать спасение, разрушив всецелое осуждение греха»⁴⁹. «Ведь истощается Преисполненный, истощается от Своей Славы в малейшее, чтобы я вкусил Его Полноты»⁵⁰.

4. И Обогащающий нищает. Как же нищает, богат Сый (2Кор. 8, 9)? Говорит святой Афанасий в Слове о спасительном явлении, что «обнищавшее естество в Себе воспринимает, в Своей праведности предлагая его за людей страдающее, и от людей сущее, и сверхчеловечески явившееся, и ставшее все⁵¹ Божиим»⁵², чтобы «человек был Бог истинно и Бог истинно человек, … потому что Единородный Бог благоволил полнотою Божества Своего образование первого человека и новое создание восставить для Себя естественным рождением⁵³ от Матери Девы и неразрывным соединением»⁵⁴.

5. Итак, следуя этим рассуждениям, мы познаем Его чудеса и страдания, которые Он добровольно претерпел плотью. Ибо не принимает Святая Троица добавления еще четвертого лица – Одного из Троицы Бога Слова воплотившегося и вочеловечившегося, и мы не полагаем иного Бога Слова и иного Христа, но исповедуем Одного и Того же Бога Слова, Господа Иисуса Христа. «И если необходимо сказать кратко, в Спасителе есть иное и иное, если не считать равным видимое невидимому и вневременное – тому, что под временем. Но не иной и иной; да не будет!»⁵⁵. Ибо Один из того и другого и посредством Одного – и то, и другое. Отсюда, утверждая, что в Единородном Сыне Божием, Господе нашем Иисусе Христе иное и иное посредством одного и того же, мы не вводим два сына или две ипостаси или два лица, но познаем Его существующим в тех⁵⁶, из которых состоит. Таким образом, отвергая «слияние сущностей» (συνουσίωσιν) Евтихия, мы выставляем и различие Божества Его и плоти и исповедуем одну Его Ипостась, страшась «разделения» (διαίρεσιν) Нестория.⁵⁷ Это утверждает и святой Кирилл в третьем томосе против Нестория:

6. «Ибо из-за того, что Он вочеловечился Он никогда не перестанет быть Богом. И из-за того, что Он по природе Бог, Он не выражает неприятия к нашему подобию, и не отказывается от человечества. Он остался как в человечестве Богом, так и в природе и превосходстве Божества человеком без умаления чего бы то ни было. Оба в том же самом и единый Бог и вместе человек Эммануил».⁵⁸

7. И в этом месте необходимо рассмотреть сказанное отцом. Ибо он учит нас там исповедовать положение о двух природах – Божественной и человеческой, в каких Христос познается, какое представление еретики отвергают, чтобы примирить Божество и человечество Христа, выдвигая в свое оправдание именно «разделение»⁵⁹ (διαίρεσιν), через которое Он родился, не понимая, что эта концепция охраняет неслитное и нераздельное соединение. Отсюда и Божественное Писание нуждается в таком вот положении о Божественной и человеческой природах великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. В самом деле, говорит боговдохновенный апостол Павел: «В вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек» (Флп. 2, 5 –7). Апостол, сказав, что Единородный Сын Божий существует в образе Божием, и добавив: приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек, ничему иному нас не учит, как тому, что в каждом образе Он – Бог, то есть и в Божестве и в человечестве. Непременно, право, и святой Кирилл, толкуя это высказывание в «Слове к Феодосию», пишет следующее:

8. «Совечный Богу и Отцу Бог Слово, приняв образ раба, как в Божестве совершенен, так и в человечестве совершенен, не от одного Божества и плоти во одного Христа и Господа и Сына составляющийся, но от двух совершенных, говорю, человеческой природы и Божественной, в Одного и Того же удивительно соединяющийся»⁶⁰.

9. Вот так отчетливо отец опять исповедует, что Христос существует в Божестве и в человечестве; как замечает – от двух природ⁶¹ – от Божества и человечества, так и объясняет, что Христос в двух природах – в Божестве и человечестве – и существует и познается. Если что-нибудь, состоящее из некоторых элементов, не постигается в том, из чего состоит, то оно приводит к смешению и уничтожению соединившихся вещей. Значит оно ясно складывается из составляющих его частей, о чем опять тот же святой Кирилл говорит против синусиотов (κατὰ Συνουσιαστῶν)⁶² следующее:

10. «Если же подобно тому, как в строю жидких, говорится, смешаны друг с другом плоть и разум, как они не знают, что смешанное друг с другом жидких, позволь сказать, вино и мед, то, чем было, более не является чистым, но скорее изменяется в нечто иное присоединением качества, имеющего другой вид? Итак, если, как они говорят, плоть растворилась со Словом, то непременно по необходимости придется допустить, что каждое из названных лишается того бытия, которым оно обладало, но, конечно, образовало нечто среднее иноприродное, совершенно отличающееся от того, чем была каждая часть по отдельности»⁶³.

11. Итак, после того как он показал, что с не сохраняющимися⁶⁴ после соединения происходит смешение, ясно, что с тем, с кем не происходит ни смешения, ни уничтожения сошедшихся вместе предметов, из чего состоит, в том и познается. И совершенно понятно – исповедующие, что Один Господь наш Иисус Христос состоит из двух природ, то есть из Божества и человечества, и утверждающие, что в Нем нет слияния сошедшихся вместе сущностей, будут иметь необходимость исповедать, что Он познается в самих двух природах, из которых Он и сложен, то есть в Божестве и человечестве. Таким образом, не упраздняется различие природ во Христе, но оберегается неразрывное их соединение. Можно ли говорить о различии, если не допустить, что природы, составившие Христа, не сохраняются? Ведь и святой Кирилл в двадцать четвертом слове Сокровища написал:

12. «Сие говорит как человек, но говорит и как Бог, имея в обоих⁶⁵ могущество. Как человек говорит: «Душа Моя теперь возмутилась» (Ин.12:27), но как Бог: «имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее» (Ин.10:18). Итак, смутиться – собственно болезнь плоти, но иметь власть отдать и снова принять душу – дело могущества Слова»⁶⁶.

13. И опять тот же святой Кирилл в толковании на Евангелие от Иоанна⁶⁷, шестое слово второй книги, говорит:

«Как уже нося образ раба, став человеком через объединение с плотью, Он употреблял выражения не свободные и не обнаженные вполне в богоприличную прямоту, пользовался же иногда по домостроительству более такими, которые бы подобали вместе и Богу, и человеку. Потому что Он действительно был в одно и то же время Тем и другим»⁶⁸.

14. Отец, говоря «в одно и то же время Тем и другим», разъясняет, что Христос имеет в том и другом⁶⁹ власть, ничто иное, или что в двух природах он существует и познается. То, что мы называем во Христе «Бог» и «человек», есть обозначение сущностей.

15. И тем не менее, враги истины, преступающие все учения отцов и более всего высказанные святым Кириллом к осуждению богохульного Нестория и соборно подтвержденные, перетолковывают нечто из единственных посланий святого Кирилла к Сукенсу в соответствии с тем, как им кажется, то есть говорят, что отец упоминает об «одной природе Бога Слова воплощенной» и «человеческих признаках» (κατὰ τὸν ἄνθρωπον ὑπόδειγμα), а также – что для всех еретиков стало привычным – некоторые слова священных писаний толковать по собственному заблуждению, что они и делают. Но мы от самих слов отца покажем их безумие и ошибку относительно этого. Потому что они, пропуская то, что находится перед этими выражениями и выделяя последующее⁷⁰, усердно стараются представить собственное отступление. А отец сказал, что

16. «После соединения мы не разделяем природы друг от друга и не делим на два сына Одного и Неделимого, но утверждаем, что Сын – один»

и показал, что после соединения не нужно разделять природ, но исповедовать их соединенными во Христе. Но они⁷¹, обходя это молчанием, выдумывают одну природу плоти и Божества. Но святой отец (говорит) не так, как они фантазируют, но, что одна природа плоти и Божества. Сказав же, что одна природа бесплотного Слова, не остановился на этом, но прибавил – воплощенная, дабы (словом) «воплощенная» представить нам другую, то есть человеческую природу. Безусловно, не удовлетворившись такими словами, но намереваясь изложить более ясно свое мнение, привел напрямую то, чем они со своей стороны пренебрегают:

17. «Итак, насколько кто пришел в понимание и единственное видение очами души того, каким образом вочеловечился Единородный, мы говорим, что в Нем две природы, но один Христос, и Сын, и Господь Слово Божие, вочеловечившийся и воплотившийся»⁷².

17.4. Что есть яснее этих (рассуждений) и какое для тех, кто правильно думает, теперь остается сомнение о (18) признании во Христе двух природ; теперь, когда отец передал нам это? Но те, всеми силами старающиеся извратить правду, еще и то прибавляют к своим пустым словам, утверждая, что не нужно исповедовать устами созерцаемое через размышление и очами души. Но нет ничего бессмысленнее такого их злодейства. Согласно своему безумию, они и Бога не будут исповедовать устами, поскольку мы Его знаем только через размышление и очами души. А ведь сам отец то, что увидел очами души, то и рассказал и письменно изложил. Ибо мы по-иному и не представляем созерцавшееся им, как только через его слова и писания. Если же, как безумствуют еретики, не подобает исповедовать созерцаемое только умом, то как они будут исповедовать возвышенность Божества Господа нашего Иисуса Христа, когда было видимо Его воплощение, а Божество Его одним умом созерцается? Если конечно, согласно божественному Апостолу, сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению (Рим.10:10), совершенно ясно, что созерцаемое умом и устами исповедуется, как и Богослов Григорий говорит, что «движение коченеющих есть ум, не выражающий себя через слово»⁷³. «Ибо стыдно, довольно стыдно, и достаточно бессмысленно – говорить о пустяках с великими по душе и скрывать сокровище, словно завидуя другим, разве только если вы боитесь освятить язык»⁷⁴.

19. Итак, если все это истинно, то необходимо, чтобы все люди, принимая великую благочестия тайну (1Тим.3:16) великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, и устами исповедовали две природы Христа, Божественную и человеческую. Ибо и во Втором Послании к тому же Сукенсу святой Кирилл, вместе с ним принимая православное учение о вочеловечении, в то же время предлагая свое собственное, более ясное мнение, передает, говоря:

20. «Вполне правильно и совершенно разумно твое совершенство представляет слово о спасительном страдании, утверждая, что Сам Единородный Сын Божий не в соответствии с тем, что именуется и является Богом, страдает в Собственной природе тела, но страдает, конечно, перстной природой. Ибо подобает по необходимости, чтобы один и истинный Сын оставался в обоих отношениях, и чтобы о Нем говорилось, что Он не страдал по Божеству и страдал по-человечески. Ведь пострадала Его плоть»⁷⁵.

21. Итак, из сказанного ясно, что в одной Ипостаси сохраняются две природы, то есть Божественная и человеческая, которые присутствуют в одном Лице Единородного Сына Божия, Господа нашего Иисуса Христа. Ибо говорит, что «подобает, чтобы один и истинный Сын оставался в обоих отношениях». Прибавляемое же «подобает» показывает нам его неоспоримое знание о догмате и «в обоих отношениях» – обозначение не одной природы, но двух. Потому что, как тот же отец учит, Он не пострадал Божественной природой, но пострадал перстной природой, чтобы кто-нибудь не безумствовал таким образом, что Он воспринял одну природу. Ведь мы научены исповедовать страдание и бесстрастие одной и той же Ипостаси Господа нашего Иисуса Христа, но, конечно, не в той же самой природе. Потому что невозможно для одного и того же естества в одно время, чтобы сошлось противоположное друг другу.

22. Но враги истины и противящиеся догматам отцов, не рассуждая этого, впадают затем в другое безумие, утверждая, что исповедующие Христа Богом и человеком и признающие, что Он не одной природы, как человек, должны признать во Христе не только две природы, но три. Ибо одна природа Слова, другая души и иная природа тела. Но, утверждающие такое, новые изобретатели зол, пусть они, соглашаясь с нами, что во Христе две природы, скажут, как они представляют себе это? Неужели, что Он принял душу помимо тела, или тело без души? Непременно они будут содержать одну из нелепиц. Если же они, уклоняясь в эту необычность, говорят, что Господь принял и душу и тело, они, собственными ловушками сплетаемые, будут вынуждены говорить, что Христос из трех природ. Но они не знают, что наименование «человек», без особенностей произносимое, применяется для общего обозначения, и есть обозначение сущности или же природы, и говорится по отношению ко многим ипостасям. Но как только приложатся особенности к общему, тогда ипостась обнаруживается, тогда и познается и различие души и тела. Ибо говорить о том и о другом и предание апостольское учит нас. Божественный Павел, говоря о каждом, желая обозначить и душу и тело, называет и внутреннего человека и внешнего человека (2Кор. 4, 16). Иаков же, общую сущность человечества объясняя, говорит: ибо всякое естество зверей и птиц, пресмыкающихся и морских животных укрощается и укрощено естеством человеческим (Иак.3:7). Конечно, имя «Христос» не есть обозначение сущности, поскольку применяется ни для общего обозначения, ни по отношению ко многим ипостасям говорится, ни без особенностей исповедуется. Этому нас учит и святой Кирилл, в своей схолии о вочеловечении говоря, что

23. «Имя «Христос» не имеет ни силы определения, ни сущности чего бы то ни было, обозначает, без сомнения, как «человек» или «конь» или «бык"»⁷⁶.

24. Если же, согласно злобе еретиков, имя Христос как имя человек обозначало бы сущность, многие Христы, по их учению, нашлись бы, как явствует, по их словам, из общей сущности Христа. Если же это нечестие и чуждо вполне христианства (ибо един Господь Иисус Христос), ясно, что не в отношении природы, но в отношении лица, т. е. Ипостаси, Христос исповедуется.

25. Рассмотрим же и по-другому, какую особенность имеет тайна домостроительства для доказательства человечества. Ведь человек состоит из души и тела, которые оба сотворены; Господь же наш Иисус Христос, будучи Сам Богом и человеком, по Божеству и превечный и несозданный, по человечеству же и сотворен и во времени. Отсюда Он же несоздан, и Он же творение, Вневременный и во времени. И поэтому мы, Всего исповедуя Одним и Тем же, полагаем, что одно относится к Божественной, а другое к человеческой природе. Давайте послушаем и иже во святых Прокла, который в Слове к Богородице учит нас этим же предметам равным образом. Говорит же так:

26. «Рождество преславное, начало и не начало Рожденного. Положено начало человечества, но Божество осталось безначальным».⁷⁷

27. Итак, пусть не обманывают себя люди и не обманывают (других), беря пример с человека, рассказывая сказки, что во Христе одна сущность. Ведь примеры не во всем являются подобными той реальности, из которой берутся для примера. Потому что если во всем оказались подобными, они станут тем же самым, а не примерами. Ибо и святой Кирилл только потому воспользовался подобием человека, чтобы отвергнуть злословие Павла⁷⁸ и Нестория, которые, разделяя природы друг от друга, принимают их за два лица, вернее ипостаси. И утверждают затем, что два сына и два Христа, сочиняя, что один Сын от Бога и Отца, другой же от святой Девы и Богородицы Марии. Вследствие чего Она у них и Богородицей не исповедуется, но утверждают, что родившееся от Нее – простой человек, благодатию же и присвоением и отношением к Сыну по природе удостоен усыновления от преуспеяния⁷⁹.

28. Чтобы доказать, что именно так злословили Павел и Несторий, мы привели немногое из написанных ими хулений, чтобы показать их безумие всем христианам. Вот что говорит нечестивый Павел в написанных⁸⁰ об этом:

29. «Соединилось Слово с рожденным от Давида, который есть Иисус Христос, рожденный от Духа Святого. И сего Дева принесла от Духа Святого, а Бог родил То Слово без Девы и без кого-либо и другого, существующего помимо Бога, и таким образом Слово стало существовать (ὑπέστη ὁ Λόγος)»⁸¹.

30. И опять тот же нечестивый Павел говорит: «И Слово было более Христа. Христос по причине мудрости стал великим. Да не уменьшим значения мудрости».

31. И опять тот же еретик Павел говорит: «Ибо и в пророках был Господь, более в Моисее и многих, более же и во Христе, как в храме. Ведь иной есть Иисус Христос и иное – Слово».

32. Затем в свою очередь нечестивый Несторий говорит: «Итак, нигде божественное Писание не говорит, что Бог родился из Христородицы Девы».

33. И опять тот же человекопоклонник Несторий говорит: Встань, возьми Младенца и Матерь Его (Мф. 2, 13). Не сказал: «встань, возьми Бога и Матерь Его».

34. И опять тот же нечестивый Несторий говорит: «Иное есть существовать с рожденным, и иное – родиться, ведь сказано: ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого (Мф. 1, 20), т.е. Дух Святой произвел Его в Ней. Итак, увидели отцы, как сведущие в божественных Писаниях, что если вместо этого предположим родившегося воплотившимся, то получается, что Бог Слово – Сын Духа и имеет двух отцов. Если же через одну букву n (ню), получится, что Бог Слово сущее творение Духа»⁸².

35. И опять тот же нечестивый Несторий говорит: «Но как мы назвали Создателя всего Богом и Моисея называем богом (ибо сказано: поставлю тебя богом перед фараоном [Исх. 7, 1]), и Израиля Сыном Божиим (ибо сказано: Сын мой первенец Израиль [Исх. 4, 22]), и как мы называем Саула христом (помазанником) (ибо сказано: не нанесу руки моея нань, яко христос (помазанник) Господень есть [1Цар. 24, 7, 11]), и точно так же Кира (ибо сказано: сице глаголет Господь помазанному Моему Киру [Ис. 45, 1]), и вавилонянина святым (ибо сказано: аз повелеваю, освященни суть, и аз веду их [Ис. 13, 3]), таким же образом и мы называем Христа повелителем и Богом и Сыном и святым и Христом (помазанником)».

36. И опять тот же нечестивый Несторий говорит: «я почитаю носимого из-за Носящего. Я падаю ниц перед являемым из-за Скрывшегося. Неотделим Бог от являемого. Поэтому, не отделяю честь от неотделяемого. Разделяю природы, но объединяю поклонение».

37. И опять тот же нечестивый Несторий говорит: «И Бог Слово называется Христом. Ведь имеет постоянное соприкосновение со Христом».

38. И опять тот же нечестивый Несторий говорит: «Блаженная Дева не родила Сына Божиего, но родила человеческую природу, которая является Сыном по причине соприкоснувшегося (с нею) Сына⁸³».

39. Вот что излагают нечестивцы Павел и Несторий, превосходящие нечестием эллинов и иудеев. Причиною же их гибели явилось то, что они не исповедуют два рождения Одного и Того же Господа нашего Иисуса Христа, истинного нашего Бога, то есть одно рождение прежде век от Отца по Божеству и другое Его же в последние дни от Святой, Славной Девы и Богородицы Марии по человечеству; но говорят, что два сына, один от Отца рожденный Бог Слово, другой же от Святой Девы, простой человек, и поэтому они не исповедуют святую Деву Богородицей, и не следуют ни пророкам, ни евангелистам, ни апостольской проповеди. Для обличения их нечестия мы привели немногие свидетельства из многого написанного. Вот Иеремия, пророчествовавший о Христе, говорит так:

40. «Сей Бог наш, не вменится ин к нему. Изобрете всяк путь хитрости и даде ю Иакову отроку своему и Израилю, возлюбленному от Него. Посем на земли явися и с человеки поживе» (Вар. 3, 36 – 37).

41. Как же не страшится нечестивый Несторий, утверждающий, что Священное Писание нигде не передает, что Бог родился от Девы, громогласного Исаии, который говорит: «Се, Дева во чреве приимет и родит Сына и нарекут имя Ему Еммануил, еже есть сказаемо: «С нами Бог"» (Ис. 7, 14)?

42. И опять тот же пророк: «Яко отроча родися нам, Сын и дадеся нам; Егоже начальство бысть на раме Его, и нарицается имя Его – велика совета Ангел, чуден Советник, Бог крепкий, Властелин, Князь мира, Отец будущаго века» (Ис. 9,6).

43. Как же происходит, что они не обращают внимания на сказанное евангелистом Иоанном, что и безбожным эллинам кажется страшным: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. И Слово стало плотью и обитало с нами» (Ин. 1, 1, 14).

44. И опять в соборном послании своем: «что было он начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, – ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам» (1Ин. 1, 1 – 2).

45. И опять он же говоря о Господе: «Сей есть истинный Бог и жизнь вечна»я (1Ин.5:20).

46. Что же говорят к апостолу Павлу, утверждающему по явлению славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа (Тит 2, 13).

47. И опять: их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь (Рим.9:5).

48. Показав, что Христос истинный Бог, покажем, что один Христос. Вы слышали апостола Павла, говорящего: «Один Бог Отец, из Которого все, … и один Господь Иисус Христос, Которым все» (1Кор. 8, 6)

49. И это мы привели из божественных писаний, отвергая нечестие следующих за Павлом и Несторием, которые, не принимая домостроительство великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа и складывая в Нем по отдельности две природы, сочиняют две ипостаси и два сына, то есть два Христа. То самое мы и сказали чуть выше, как святой Кирилл, отвергая нечестивое разделение⁸⁴ их⁸⁵, воспользовался подобием человека, научая нас, что, как у человека две природы, то есть душа и тело, и не два человека, но одного человека образуют, таким же образом и у страшного домостроительства две природы Божества и человечества не два сына и не два Христа, но одного Господа нашего Иисуса Христа образовали. А именно, в первом послании к Сукенсу, приводя пример человека, говорит:

50. «И если угодно, рассмотрим для примера соединение их⁸⁶ в нас, по которому соединению мы – люди. Ибо мы составились из души и тела и видим (в себе) две природы: одну – души, другую же – тела, и (это) не приводит к тому, что от двух соединяющихся природ получается два человека, но один человек по соединении, как я сказал, из души и тела»⁸⁷.

51. И во втором послании к тому же Сукенсу, используя пример человека, учит нас сему. Говорит же так:

«Да будет же нам в пример опять человек, такой же, как мы. Мы считаем в нем две природы: одну – души, другую же – тела. Но, разделив в простых размышлениях и как в сухих умозрениях или фантазиях ума получив различие⁸⁸, полагаем природы не по частям и не придаем им значения через разделение, но полагаем одним (человеком)»⁸⁹.

52. Нужно обратить внимание слушателя на то, что святой отец словами «разделив в простых размышлениях» отвергает вводящих смешение природ и отрицающих различие их. Словами же «полагаем природы не по частям и не придаем им значения через разделение» посрамляет злословие несториан, полагающих, что в домостроительстве природы (существуют) по частям и выдумывающих два сына и два христа. Непременно же добавляет «но полагаем одного, так что две уже не два», ясно, что по частям, «но соединены». Отсюда же говорит «из обеих» (природ), т.е. из души и тела, «образуется одно живое существо», т.е. один человек, а не два. Это самое и в первом послании к Сукенсу пишет, говоря: «и (это) не приводит к тому, что от двух соединяющихся природ получается два человека, но один человек по соединении, как я сказал, из души и тела». Если же, согласно измышлению еретиков, отец запретил говорить, что (в человеке) две природы (по соединении), но одна из них, т.е. душа или тело, и поэтому сказал, что две уже не два, необходимо по этим рассуждениям безусловно принять, что человек или без души или без тела, что невозможно. Ведь лишенный одного из двух не человек. Итак, ясно, что отец показывает, приводя пример человека, точно так, как мы сказали, что как душа и тело не два человека, но одного человека образуют, так и у домостроительства две природы Божества и человечества образовали не два сына и не два Христа, но одного Господа нашего Иисуса Христа. Поэтому и в Толковании на послание к Евреям тот же святой Кирилл говорит:

53. «Итак, что же говорят об этом полагающие во Христе наименование соединения, но в действительности отрицающие дело истинного соединения? Называя себя мудрыми обезумели, (Рим.1:22) по написанному. Ибо, отделяя друг от друга две природы по частям и показывая нам ту и другую не связанными одну с другой, говорят, что соединение возникло единственно в лицах и как бы простым согласием, тождеством желания и склонностью воль»⁹⁰.

54. Вот так ясно, как мы сказали, отец исповедует число двух природ в Одном и Том же Господе и Боге нашем Иисусе Христе, отвергает же разделяющих их друг от друга и говорящих, что два лица и относительное соединение. Ибо порицанием отделяющих друг от друга две природы, совершенно ясно, что он исповедует их соединенными и явно не принимает утверждающих двух сынов или двух Христов, как и в слове к Феодосию говорит следующее:

55. «Да никак не поклонимся нигде двум сынам, и не говорим, что два Христа, но да веруем, что храм для Слова одушевился разумной душой»⁹¹

56. И опять это же показывает в Толковании на послание Павла к Евреям. Говорит же так:

«Итак, один Господь Иисус Христос, нет ни человеческой природы отдельно от умопостигаемого Слова после плотского рождения от Святой Девы, ни присоединения некогда соединенной с Богом плоти. Ибо если бы и познавались разные и неравные друг другу природы сошедшихся во едино, говорю плоти и Бога, но, итак, только один из обеих Сын истинно; содéржим же твердо, что храм, соединившийся со Словом, одушевился разумной душой. Даже если и скажет кто, быть может, что Единородное Слово Божие соединилось с плотью по ипостаси, мы утверждаем, что совершилось не разлитие некоторое природ друг в друга, но скорее при той и другой остающейся неизменной, тем, чем является, мы постигаем, что Слово объединилось с плотью»⁹².

57. Необходимо и здесь читающему внимать словам отца. Ведь утверждая, что «совершилось не разлитие некоторое природ друг в друга, но скорее при той и другой остающейся неизменной в соединении тем, чем является», ясно учит хранить и исповедовать две природы Божества и человечества в одном Лице Господа нашего Иисуса Христа. Из этих слов еретики, собравшись, выдумывают затем другое нечестие, и через него они желают превзойти по степени омрачения прежнее нечестие. Ибо существует и то, когда выдумывают одну сложную природу, не зная, что, как показывает учение отцов и мы прежде сказали, наименование природы применяется в отношении общего предмета, обозначает нечто неопределенное и высказывается для многих ипостасей.⁹³ Итак, если две природы Божества и человечества стали, согласно их учению, одной сложной природой, понятно, что нечто общее и неопределенное образовалось, и необходимо искать в каком общем свойстве или в каких ипостасях, как они говорят, обнаруживается такая природа. А это противно таинству Христову. Ибо «Христос» утверждается не как нечто общее и для многих ипостасей, но говорится, что в одной Ипостаси, то есть в одном Лице, познаваемый в различных сущностях Божества и человечества. И мы, утверждая, что во Христе две сущности, познаем, что по Божеству он единосущен Отцу и Святому Духу, по человечеству – всякому человеку. А те, которые говорят, что две природы образовали одну сложную природу, во-первых, учат, что это общее свойство чего-то общего. И, (во-вторых,) получается, по их словам, нечто среднее разноприродное или то, что было тем и другим по отдельности.

58. И отсюда посрамляется их чудачество. Потому что если всеми исповедуется, что природа Святой Троицы проста и несложна, они же вводят сложную природу Сына, получается, по их словам, иная природа Сына, по сравнению с той природой, которая одна и у Отца и у Святого Духа. Но открытие учения о двух природах есть ничто иное, как (открытие) учителя их заблуждения Аполлинария, который иногда учил, что одна сложная природа, иногда же выдумывал одну – Божества и человечества. Это можно найти в сочинениях того же еретика. Ибо в слове, которое написал «к утверждающим, что человек потеснился Словом», говорит:

59. «Христос один человек, как Отец один Бог, что свойственно природе, как и это свойственно природе сложной, находящейся между сущностью Бога и людей».⁹⁴

60. И опять тот же нечестивый Аполлинарий в Слове о Божественном воплощении в главе тринадцатой говорит:

61. «Плоть, будучи движима другим всецело движущим и ведущим, в каком бы то ни было направлении, и не будучи совершенным самодвижным живым существом, но чтобы стать совершенным живым существом устрояемая к единению руководящим началом, собралась и устроилась в соответствии с небесным руководящим началом, усвоившись ему своей страдательностью и получив божественное, усвоенное ей в деятельном начале. Ибо так Он стал одним живым существом из движимого и движущего, а не два или из двух совершенных и самодвижных. Поэтому человек другое некое живое существо рядом с Богом, а не Бог, но раб Божий, и хоть и обладает некоей силой небесных существ, остается тем же. А плоть Божия став плотью является живым существом, соединившаяся с Ним в единую природу».⁹⁵

62. Того же еретика Аполлинария из слова против Диодора: «Произведение и движущее обычно составляют одно действие (ἐνέργειαν). Если же одно действие, то одна и сущность. Итак, возникла одна сущность Слова и плоти».⁹⁶

63. Его же в Слове о воплощении: «о, новое творение, божественное смешение – Бог и плоть образовали одну и ту же природу».⁹⁷

64. Его же к Петру: «Мы говорим, что Господь – Бог по природе, и человек по природе, по природе же одной и смешанной, плотской и Божественной».⁹⁸

65. Помимо этого бегло упомянем и самого Полемона, ученика Аполлинария, который выдумал сложную природу и ясно утверждает, что одна природа плоти и Божества. Говорит в слове к Тимофею, своему соученику, следующее:

66. «Но ничуть не хуже заметить и то. Ведь утверждающие, что Он – Бог и человек, не стесняются одну воплощенную природу Слова исповедовать как одну сложную. Ибо если Он Бог совершенный и человек совершенный, в Нем две природы, чем и вводится новое учение каппадокийцев, и самомнение Афанасия, и спесь тех, кто находится в Италии. И они притворяются словно наши богословы мыслить так, как святой отец наш Аполлинарий, но провозглашают подобно Григориям двоицу природ, ничего, по видимому, страстно не желая, как одной тленной славы в сей жизни, соблазнившись надеждой священства. Итак, что им и нам? Что пытаются устроить удивительным звуком? Что прикидываются учениками божественного Аполлинария? Ибо он единственный родил нам этот голос для свержения двоицы природ».⁹⁹

67. Итак, из сказанного ясно, что те, кто принимает одну воплощенную природу Бога Слова как сложную, следуют заблуждению Аполлинария. Ибо святой Кирилл, слова которого мы выше упомянули, не иначе сказал, что одна природа Слова воплощенная, как в отношении двух природ, по каковой причине добавляет: «мы говорим, что две природы». Как и сам отец учит, иная природа Слова, и иная плоти. Но что святой Кирилл отвергает тех, которые утверждают сложную природу и выдумывают одну природу плоти и Божества, мы немедленно покажем словами самого отца. Говорит следующее в слове Против синусиотов:

68. «Да веруем, что если даже Его святое и пречистое тело было одной природы с нашими телами, но все же оно священное и божественное и далеко за пределами наших мер, поскольку стало Его собственным. Он действовал через него. Почему и хлеб жизни назвался, что поистине, как говорится, и с неба сошел, и жизнь дал мiру посредством слова, с высоты и с небес сошедшего, и плоть Которого стала Его собственною. Итак, если кто имеет ум упрочившийся и опытный в догматическом мастерстве, она божественная, как я говорил, не как бы кто думал, что она переменилась в природу Божества. Ибо необходимо, чтобы природа, которая за пределами всего и высочайшая, сохраняла безупречно простое и несмешанное с другим, и не казалось, что она состоит из того, что ей соответствует, то есть нуждается в некоем прибавлении и несродной ей вещи для того, чтобы достигнуть общности в тождестве природы, то есть единосущности».¹⁰⁰

69. Этими рассуждениями святой отец явно запрещает говорить, что одна из Божества и человечества Христа сложная природа, поскольку он не допускает, что божественная природа, соединившись с человеческой, одну вместе с ней образовала бы природу.

70. Итак, он ясно представил, посрамив причуды врагов, что две соединившиеся природы образовали не природу сложную, но сложного Христа, когда Один и Тот же исповедуется и Богом по природе и человеком по природе. Но противники истины, помимо других своих причуд не желая следовать догматам отцов, но чтя Аполлинария, не оставляют путь нелепости, на котором убивают души чистейших. Они, хитро отклоняя имя Аполлинария, как обличение явной нечестивости, приписывают его писаниям и своим вымыслам имена святых отцов, вводя в заблуждение самых простых и убегая пути истины. Они приводят два ложно подписанных послания, одно как бы Юлия, епископа римского к пресвитеру Дионисию, в котором написано:

71. «Господину моему, желанному сослужителю Дионисию, Юлий, епископ римский, о Господе радоваться». Затем после многого приведено следующее: «Для тех, которые утверждают, что две природы, необходимо и поклонение одной и не поклонение другой. Креститься в божественную, не креститься же в человеческую. Если же мы крестимся в смерть Господню, исповедуем одну природу бесстрастного Божества и страстного человечества».¹⁰¹

72. И другое как бы святого Афанасия к царю Иовиану, в котором написано следующее:

«Исповедуем Сына Божия прежде век вечно от Отца рожденного, в последние веки ради нашего спасения от Марии, святой Девы, рожденного по плоти, как божественный апостол учит: когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего, Который родился от жены (Гал.4:4), и Он ­– Сын Божий и Бог по духу, Сын Человеческий по плоти, не две природы в одном Сыне, одна поклоняемая и одна непоклоняемая, но одна природа Бога Слова воплощенная и поклоняемая вместе с плотью Его одним поклонением».¹⁰²

73. Итак, когда акефалы представили эти рассуждения, мудрость Божия, высшая их, разрушающая зло, не допустила, чтобы ложь осталась не обличенной. Ибо дала нам поразмышлять над сочинениями Аполлинария, которые мы, противопоставляя тому, на что ссылаются те, явно посрамим от слов Аполлинария то, что ими выставляется. Ибо пишет тот же Аполлинарий в слове против Диодора:

74. «Беззаконным является единое и одинаковое поклонение другой и другой сущности, то есть Творцу и творению, Богу и человеку. Одно же поклонение Христу и потому в одном имени постигается Бог и человек. Следовательно, не другая и другая сущность Бог и человек, но одна, по соединению Бога с телом человеческим».

75. И опять в том же слове: «Не нечестие ли приписывать Творцу и Господину другую сущность, тварную и рабскую, и одно и то же поклонение?»¹⁰³

76. И опять тот же нечестивый Аполлинарий в слове о воплощении: «невозможно увидеть Его поклоняющимся Самому Себе. Следовательно, невозможно, чтобы Он являлся Богом и человеком из целостной, но в единственности смешанной природы, Божественной, воплощенной».¹⁰⁴

77. Эти речи согласны и сообразны посланиям, вымышлено принесенным акефалами как бы от Юлия и Афанасия, святых отцов наших, что не безызвестно никому из правильно мыслящих. Ибо речь о том, что нет двух природ, одной поклоняемой и одной не поклоняемой, а также, что беззаконно одно и то же поклонение другой и другой сущности, и что тварная и рабская сущность имеет одно и то же поклонение с Творцом и Господом, никакого не имеет различия ни по словам, ни по мысли. Теперь, посрамив как предъявленные еретиками два послания, которые есть ни что иное, как заблуждение Аполлинария и чужды кафолической Церкви, покажем, чтó из измышленного акефалами было опровергнуто нашими святыми отцами.

78. И первого мы противополагаем их вымыслам святого Афанасия, оклеветанного ими. Итак, в слове о спасительном явлении пишет так:

«Говорится, седи одесную Мене (Пс. 109, 1) и прослави мя, Отче, славою (Ин.17:5) вечною. Говорит это, не отделившись от славы, но родившись в бесславном теле, да покажет не отделившийся от Божественной славы образ раба, но явление образа. Поэтому говорит (Отец): и прославил Тебя и еще прославлю (Ин.12:28), показав одну славу и до тела и в теле»¹⁰⁵.

79. И опять тот же святой Афанасий в слове к Адельфию: «Не творение некое почитаем, да не будет! Потому что это заблуждение язычников и ариан; но поклоняемся Господу славы воплотившемуся, Слову Божию. Ибо если и плоть сама по себе есть часть творения, но стала телом Бога и почитаем таковое тело не само по себе, отдельно от Слова, и, желая поклониться Слову, не отделяем Его от плоти, но зная, по сказанному выше, что Слово стало плотью, Его и во плоти родившимся познаем как Бога. Так вот, кто же будет настолько безумен, чтобы говорить Господу: «отделись от тела, да почту Тебя», или кто настолько нечестив, чтобы вместе с несмысленными иудеями по причине тела говорить Ему, почему Ты, будучи человеком, делаешь Себя Богом (Ин.10:33)? Но не таков прокаженный. Ведь он поклонился Господу, сущему в теле, и познал, что был Бог, говоря: Господи, если хочешь, можешь меня очистить (Мф. 8, 2). И не посчитал Слово Божие творением по причине плоти, и не презрел плоть, в которую было облечено, потому что Слово – Творец всего творения, но поклонился Творцу всего в тварном храме и очистился»¹⁰⁶.

80. И после другого: «Где вообще нечестивцы найдут плоть саму по себе, которую принял Спаситель, чтобы отважиться говорить: «мы не поклоняемся Господу с плотью, но отделяем тело и одному Тому поклоняемся»? Блаженный Стефан и в небесах увидел Иисуса стоящего. Ангелы же говорили ученикам: придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо (Деян.1:11). И сам Господь, обращаясь к Отцу сказал: хочу, чтобы там, где Я, и они были со мною (Ин.17:24). И вообще, если плоть неотделима от Слова, не необходимо ли, чтобы они (еретики) или оставили безумие и поклонились наконец Отцу во имя Иисуса Христа, Господа нашего, или, не почитая и не служа Слову, явившемуся во плоти, быть им выброшенным отовсюду и причисленным не к христианам, но к язычникам или вместе с нынешними иудеями»¹⁰⁷.

81. И после другого: «Мы решили, чтобы твое почтение расспросило у них следующее. Когда сынам Израиля было приказано подниматься в Иерусалим и поклониться Господу в храме, где был ковчег и над ним херувимы славы, осеняющие золотую крышку, хорошо они сделали или напротив? Если дурно, почему презрители этого закона подпали наказанию? Ибо написано, если кто презрит и не пойдет, истребится от народа своего. Если же делали хорошо и стали в этом угодны Богу, разве не достойны многократно погибнуть нечистые и всякой ереси позорнейшие ариане за то, что одобряя древний народ за чествование храма, не хотят поклониться Господу во плоти, как в храме Сущему? Однако древний храм, как прообраз, был воздвигнут из камней и золота. И когда пришла истина, прообраз наконец умолкает, и не остается, по словам Господа, камня на камне; все будет разрушено (Мф. 24, 2). И видя храм из камней не считали и Господа, говорящего в храме, творением, и не презирали храм, уходя от него далеко для поклонения, но в него придя, по обычаю служили Богу, вещающему в храме. А если так, разве тело Господа не истинно всесвятое? Ведь о нем архангел Гавриил благовестил, его образовал Святой Дух, и оно же стало одеянием Слова, и храмом, и орудием неотделимым»¹⁰⁸.

82. Итак, после того как стало ясным учение святого Афанасия, найдется ли кто настолько неразумен, что принесенное еретиками будет считать за сказанное святым Афанасием, или что святой отец пишет противное себе? И святой Кирилл учит нас подобному. Он в речи, произнесенной перед Феодосием, говорит следующее:

83. «Говорящий с женщиной был Один и Единственен Господь Иисус Христос, состоящий из поклоняющейся человеческой природы и поклоняемого Божества, так что и есть и называется Бог и в то же время человек, истинно имея в Самом Себе (и то, и другое)»¹⁰⁹.

84. И в девятнадцатом слове своих схолий тот же святой Кирилл пишет так:

«Освятись, говорит Дух. И действительно освящает приходящих к Нему. Крестился по плоти и крестил Святым Духом. Как Один и Тот же освящает и освящается, крестит и крещается? По другому и другое. Ведь освящается по-человечески и так же крещается. Освящает по божественному праву, крестит же и Духом Святым. Он, воскрешая мертвых от мертвых, воскресает Сам, и говорится, что жизнь по природе оживает. И как это? Опять по другому и другое. Он воскрес из мертвых, воскрес, говорится, по плоти; воскрешает и поднимает из мертвых как Бог. Страдает и не страдает по иному и иное. Ведь страдает как человек плотью и потому – человек, бесстрастен же по Божеству как Бог. Он поклонялся вместе с нами. Ибо говорит: вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся (Ин.4:22). Но в то же время Он и поклоняемый: поклонится ему всяко колено (Ис. 45, 23). И это опять же по иному и по иное. Потому поклоняется Он, что принял поклоняющуюся природу. Ему же поклоняются опять, потому что Он, существуя в поклоняющейся природе, за пределами которой Он именуется Бог»¹¹⁰.

85. И опять тот же святой Кирилл в толковании на евангелие от Иоанна говорит следующее:

«Потому и Бог Он есть по природе и с плотью, имея ее как Свою собственную и постигаемый как нечто другое, отличное от нее, и в ней и с нею поклоняемый»¹¹¹.

86. Думаю, этими ясно сказанными словами, он отчетливо показал, что противны учениям святых отцов и чужды вере христианской учения, явно принесенные еретиками, в то время как святые Афанасий и Кирилл исповедуют две природы Христа – Божественную и человеческую, и говорят, что Он не творение, но Творец, и учат поклоняться единым поклонением единому Господу нашему Иисусу Христу. Сказанного достаточно для изобличения обмана акефалов. Отнюдь не неуместно и по другому посрамить их злость, что принесенное ими послание, якобы Юлия, епископа Римского, и иным образом обличается как вымышленное. Ибо священнослужители старейшего Рима, следуя во всем апостольскому преданию, никогда не противоречили друг другу, но правую и истинную хранили до ныне славу. Во-вторых, так как нет обычая, чтобы патриарх старейшего Рима пользовался таким посланием, какое они приводят, не только к пресвитерам, как они клевещут, но даже к епископам или к самим патриархам. В-третьих, послав в епископальное управление почтеннейшего Рима, мы не нашли ничего написанного Юлием, где он упоминал бы о сущности. Многими же способами посрамляется и приведенная ими вполне выставленная ложь – (послание) якобы святого Афанасия к Иовиану. Ибо не имеет ни оставшейся на бумаге печати, ни сочетается с подобающим царю стилем. К тому же во времена Иовиана никто не возбуждал спора о вочеловечении Господа, но, в то время, когда арианские безумия беспокоили церкви, говорили об единосущии во Святой Троице, о чем и истинное послание святого Афанасия, написанное к Иовиану, приводится, о котором и Григорий Богослов в похвальном слове святому Афанасию свидетельствует, и Тимофей, ученик Аполлинария, изложив, написал полностью в собственной истории, в котором содержится следующее:

87. «Благочестивейшему и человеколюбивейшему победителю августу Иовиану Афанасий и другие епископы, собравшись от лица всех епископов Египта, Фиваиды и Ливии. Подобает боголюбивому царю любознательное стремление и влечение к небесным. Ибо так подлинно и сердце будешь иметь в руце Божией (Притч. 21, 1) и жизнь проведешь, соблюдая царство в мире в течение многих лет. Итак, когда твое благочестие захотело узнать от нас веру кафолической Церкви, мы, возблагодарив за это Господа всяческих, захотели более всего напомнить твоему богочестию отцами исповеданную в Никее веру. Ибо некоторые, отвергшись ее, лукаво строили нам козни за то, что мы не последовали арианской ереси; они стали виновны в этой ереси и в расколах кафолической Церкви. Ибо истинная вера в Господа нашего Иисуса Христа, познаваемая и узнаваемая из божественных писаний, явна стала всем, ибо о ней и святые, усовершенствовавшись, свидетельствовали, а ныне, освободившись, пребывают со Христом. Эта вера осталась бы во всем неповрежденной, если бы лукавство некоторых еретиков не отважилось ее переделать. Некий Арий и его последователи попытались разрушить ее и заменить нечестием, заявляя, что Сын Божий из не сущих, и творение, и изделие, и изменяем; этим они ввели в заблуждение многих, так что и влиятельные люди соблазнились их хулою. И предупреждая святые отцы наши собравшись, как мы сказали, на Никейском соборе, анафематствовали ересь ариан, исповедали письменно веру кафолической церкви, так, чтобы она, всюду проповедуемая, погасила воспламенившуюся ересь. И была она по всей церкви познаваема и проповедуема. Но после некоторые, захотев возобновить арианство, осмелились отвергнуть эту, исповеданную отцами в Никее веру, а некоторые прикидываются, что исповедуют ее, на самом же деле отрицают, перетолковывают термин единосущный и произносят хулу на Духа Святого, утверждая, что Он тварь и произведение Сына; мы по необходимости, усмотрев вред людям от такой хулы, постарались передать твоему благочестию исповеданную в Никее веру, чтобы знало со всей точностью твое богочестие изложенное, и насколько заблуждаются учащие вопреки ему. Знай же, боголюбивейший август, что она проповедуема от века, ее исповедали собравшиеся в Никее отцы, и ей согласные нашлись все повсюду по местам церкви, которые в Испании и Британии, и Галлии, всей Италии, Далматийской Дакии, и Мисии Македонской и всей Греции, и все в Африке и Сардинии и Кипре и Крите Памфилийском и Ликии и Исаврии и Писидии, и по всему Египту и Ливии и Понту и Каппадокии, и ближние части и церкви по всему Востоку, кроме немногих, настроенных по ариански. Ибо мы знаем по опыту мнение всех перечисленных Церквей и имеем их послания. И знай, боголюбивейший август, что хотя немногие и противоречат этой вере, это обстоятельство не может служить предубеждением против всей вселенной. Ведь они, с давних пор поврежденные арианской ересью, и ныне упорно противятся богочестию. И сверх того, чтобы твое богочестие знало, хотя ты познал уже, но мы все-таки поспешили исповеданную тремя стами епископов в Никее веру изложить ниже. Необходимо, богочестивейший август, чтобы все держались этой веры, как божественной и апостольской, и чтобы никто ей не изменил из-за уговоров и словопрений, как сделали в начале ариане, утверждая, что Сын Божий из не сущих и что было некогда, когда Его не было, и что Он и творение, и изделие, и изменчив. Потому, как мы сказали раньше, и анафематствовал Никейский собор такую ересь, исповедал же веру Церкви. Они не сказали, что Сын просто подобен Отцу, чтобы не был просто подобен Богу, но чтобы все верили, что Он от Бога Бог истинный, и написали единосущный, что свойственно подлинному и истинному Сыну от истинного и по естеству Отца. И Духа Святого не отняли у Отца и Сына, но более прославили Его вместе со Отцом и Сыном в одной вере в Святую Троицу, потому что во Святой Троице едино Божество. И такова представленная в Никее вера:

Веруем во Единаго Бога Отца Вседержителя, Творца всех видимых и невидимых. И во Единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единороднаго, Рожденнаго от Отца, то есть из сущности Отца, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, не сотворенна, Единосущна Отцу, имже вся быша, яже на небеси и на земли; нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго, и воплотившася и вочеловечшася, страдавша, и воскресшаго в третий день, и возшедшаго на небеса, и седяща одесную Отца, и грядущаго судити живым и мертвым. И во Святаго Духа. Глаголющих же о Сыне Божием, яко бысть время, егда не бе, или яко прежде неже родитися, не бе, или яко от не сущих бысть, или из иныя ипостаси или сущности глаголющих быти, или превратима или изменяема Сына Божия, сих анафематствует Кафолическая и Апостольская Церковь¹¹².

88. Об этом послании свидетельствует и Григорий Богослов, как мы сказали прежде, так:

«Поднимается же другой царь, не безсрамен лицем (Дан.8:23), по сказанному выше, и не выжимающий Израиля скверными делами и надзирателями, но весьма благочестивый и кроткий, который, желая доставить прочное основание своему царствованию и поэтому начать управление по справедливости, как подобает, возвращает из изгнания епископов, как всех вообще, так и прежде других того, кто превосходил всех добродетелью и совершенно явно изгонялся за благочестие. Ищет же истину нашей веры, многими растерзанную и на множество мнений и частей разделенную, чтобы особенно мир весь, если сможет, привести в согласие и единство содействием Духа; если же нет, то да сам останется при лучшем¹¹³ и доставит ему крепость и себе от него – так возвышенно и великолепно размышлял о высочайших предметах. Здесь-то более всего и обнаружилась чистота мужа и твердость веры во Христа. Ибо когда все прочие, исповедовавшие одно с нами слово, разделились на три части, и многие немоществуют о Сыне, а еще больше о Духе Святом, когда и зло нечестия почиталось благочестием, и только немногие о том и другом мыслили здраво, он первый и один или с весьма немногими отважился стать за истину ясно и определенно, письменно исповедав едино Божество и сущность трех (Лиц), и то, что прежде даровано было великому числу отцов (сказать) о Сыне, это он изрек позже о Духе Святом, и дар подлинно царский и великолепный принес царю – письменное благочестие вопреки письменному нововведению, чтобы побежден был царь царем, слово – словом, написанное – написанным»¹¹⁴.

89. Итак, посрамленные враги истины пусть когда-нибудь потом заставят умолкнуть замыслы еретиков и (тех, которые) клевещут на святых отцов наших, или пусть явно отрицают отцов и как еретики привносят собственные измышления. Также, нельзя не знать, что говорить об одной природе Божества и человечества Христа первым выдумал Манихей, затем после него Аполлинарий, которого акефалы имеют преемником. Говорит Манихей в послании к Аддану следующее¹¹⁵:

90. «Когда галилеяне говорят, что Христос имеет две природы, мы льем в изобилии громкий смех, за то, что они не видят, что сущность света не смешивается с другой материей, но чиста и не может объединиться с другой сущностью, пусть по видимости и объединилась. Наименование же Христа есть имя небрежное (свободное), не обозначающее ни вида, ни сущности. Высочайший свет, имеющий единую сущность с самим собой, показал себя в материальных телах телом, для которого все оказывается единой природой».

91. Тот же нечестивый Манихей из послания к Скифиану: «Сын вечного света явил на горе собственную сущность, имея не две природы, но одну в видимом и невидимом».

92. Тот же нечестивый Манихей из послания к Киндору Сарацину: «Когда Иудеи хотели побить камнями Христа и уже намеревались привести в дело дерзость своего беззакония, Сын высочайшего Света ясно показал Свою сущность и посреди них пройдя не был увиден. Ибо, невещественный образ приспособленный к виду плоти, не был видим, не был исследован никаким образом, потому что нет никакого общения материи с невещественным. Ибо одна природа всецело, даже если и образ плоти видим».

93. Итак, когда Аполлинарий и Манихей отрицают истину двух природ во Христе – Его Божества и человечества – очевидно, что они стали наследниками наименования акефалов, поскольку мыслят также как вышеназванные нечестивые мужи, хотя хитро уклоняются от этих наименований. То, что это действительно так, ясно следует на основании того, что Диоскор и Тимофей Элур, которых акефалы называют своими отцами и учителями, следуют нечестивым догматам Аполлинария и Манихея, мыслят же и излагают учение, противное святым отцам Афанасию и Кириллу, которое мы по порядку тут же покажем из их сочинений. Диоскор в послании, которое послал из Гангр и Александрию, говорит так:

94. «Если кровь Христа не есть по природе Божия, ни человеческая, что отличает ее от крови козлов, телят или праха телки? Ибо она земная и подверженная тлению, как и кровь человеческой природы земная и подверженная тлению, но да не будет сказано, что кровь Христова стала одной и единосущной с нашей по природе».¹¹⁶

95. Что может быть злобнее такой хулы диоскоровой? Ведь тот, кто отрицает, что кровь Христова единосущна человеческой природе, обретается не исповедующим единосущие плоти Господа нашей и отвергающим спасение людей, утверждая, что тело единосущно божеству Слова. Для доказательства того, что его учение противно божественным писаниям и преданиям отцов, да упомянем бегло пророка Осию, который говорит: люте им есть, плоть моя от них (Ос. 9, 12), и святого Афанасия, который в послании к Эпиктету говорит так:

96. «О, откуда вам пришло на ум сказать, что тело единосущно Божеству Слова? Добро начать с того, чтобы, показав эту бессмыслицу, и все остальное таким же оказалось. В писаниях невозможно этого найти. Ибо они говорят, что Бог родился в человеческом теле. И отцы, собравшиеся в Никее, ни тело, но Сына назвали единосущным Отцу, тело же исповедали от Марии, опять по писанию»¹¹⁷.

97. И после другого: «Если Слово единосущно телу, которое имеет от земли природу, и Слово единосущно Отцу, по исповеданию отцов, то и Сам Отец единосущен телу, из земли возникшему. И за что еще они порицают ариан, называющих Сына творением, сами называя и Отца единосущным творению?»¹¹⁸

98. И святой Кирилл в послании к Акакию говорит так:

«Ибо как бы Он мыслился единосущным нам по человечеству, однако Рожденный, говорю, от Отца по Божеству, если бы Тот же Самый не мыслился и не назывался вместе Бог и человек»¹¹⁹.

99. И в двенадцатом слове Сокровища тот же святой Кирилл говорит следующее:

«Если во образе Божии Сый принял образ, который единосущен нам, потому что от нас, но (в то же время) Сын является образом Божиим, значит Он единосущен Тому, Чьим является образом».¹²⁰

100. И это мы говорим от Афанасия и Кирилла, чтобы доказать Диоскору, как противны его речения божественному писанию и святым отцам. Подобным же образом давайте покажем и Тимофею Элуру, который согласен с Манихеем и думает противное тем же святым отцам Афанасию и Кириллу. Говорит тот же Тимофей в восьмой главе третьей книги, которую написал в Херсонесе, следующее:

101. «Природа Христа – едино Божество, если и воплотилась».

102. То же и Манихей, написав в послании к Кундару, говорит: «Одна природа совершенно, если и образ плоти видим»¹²¹.

103. К сему мы добавим, что если, согласно безумию Тимофея, природа Христа едино Божество, Христос, следовательно, является и Отцом и Святым Духом. Ибо мы говорим, одна природа Божества и у Отца, и у Сына, и у Святого Духа. Но тогда и страдания станут общими, следуя тому безумию. Но пишет святой Афанасий в сочинении против Аполлинария, где и хула Тимофея посрамляется. Говорит:

104. «Христос говорится не однообразно, но в самом одном существующем имени показываются указания и тех и других предметов, Божества и человечества»¹²².

105. И святой Кирилл говорит подобное святому Афанасия в высказывании, в котором так учит о том, что Сын имеет единосущную Отцу природу:

«Ибо что будет вынуждать Христа говорить: «ныне душа моя возмутилась» (Ин.12:27) и «прискорбна есть» (Мф. 26, 38)? Значит позволит, чтобы возникли печаль и смятение в природе Божией и властвовал страх смерти? Что же, когда увидишь распинаемого? Или позволит и то, чтобы Божество Христа страдало как человек или отклонит дурное? Конечно, для каждого времени и дела пусть сохраняется подобающее»¹²³.

106. И опять богохульный Тимофей, поскольку не отрекся от своей прежней пустой болтовни, во втором из своих опровержений яснее обнаруживает свой недуг. Говорит так:

«Ибо воплощение Бога Слова не имеет значения природы (ouj ga;r fuvsew» e[cei lovgon), но по вышеестественному промыслу, совершающемуся Богом, из общей и человеческой нашей природы или сущности, почему Он именуется единоприродным и единородным и единосущным нам по слову промысла или рождения от жены. Ни природа, ниже сущность общего какого-либо человека никогда не обозначала чистое и единородное нам тело Слова Божия».¹²⁴

107. Итак, Тимофей сказанным ясно представил, что отвергает воплощение Слова Божия по естеству. Если же не по естеству, то по его словам оказывается, что оно явилось по одной только видимости. Ибо он сказал, что Бог Слово возник из общей и человеческой нашей природы, или сущности, то есть от жены, и только по тому, что от жены родился, называется единоприродным, и единородным, и единосущным, по чему и от жены родился. Утверждает, что единосущный нам, Сам Господь, поистине не имеет чего-либо общего с людьми по природе или сущности. Он добавляет, что «ни природа, ниже сущность общего какого-либо человека никогда не обозначала чистое и единородное нам тело Слова Божия». Отрицая же, что тело Господа участвует в нашей природе, совершенно ясно, что находится в заблуждении и остановке, пользуясь словом «единородный» и посредством него представляя ничто иное, как то, что родился по наружности как человек, и человеком явился¹²⁵ по видимости, не по природе. Если же это так по безумию Тимофея, он ясно показал то, что и сказал, – что страдание, и крест, и смерть, и воскресение Господа произошли по видимости, как и Манихей говорит, что можно найти в писаниях святого Афанасия против думающих подобно. Говорит святой Афанасий в послании к Эпиктету так:

108. «Ибо если, как те говорят, Слово было в теле по присвоению, а называемое по присвоению есть мысленное представление, оказывается по видимости и спасение и воскресение людей, о котором говорит нечестивейший Манихей. Но ведь наше спасение не фантазия, не тела только, но всего человека, души и тела, истинно спасение в Нем произошло. Следовательно, человеческое по природе от Марии, согласно божественному писанию, и было истинным телом Спасителя. Истинное же было, поскольку было тождественным нашему. Ибо Мария – сестра наша, потому что и все мы от Адама»¹²⁶.

109. И опять Тимофей, прибавляя к своим хулам худшее, и в четвертой главе той же названной третьей книги, говорит так:

«Пусть покажут нам дифизиты различие двух природ Христа, о котором они говорят, если они могут».¹²⁷

110. Так ясно он отрицает различие двух природ во Христе и в этом также противоречит всем другим святым отцам и более всего Афанасию и Кириллу. Например, говорит святой Кирилл во втором послании к Несторию:

111. «Различные естества, соединенные в действительное соединение, Один из обоих Сын и Господь, не как уничтожение разных природ посредством соединения»¹²⁸.

112. И опять тот же святой Кирилл в тринадцатой главе своих Схолий:

«Созерцая различие природ и охраняя их неслитность друг с другом, мы утверждаем, что один и тот же Иисус Христос».¹²⁹

113. Итак, что на это скажут последователи Тимофея, когда святой Кирилл не только различие природ исповедует, но и учит соблюдать их неслитными во Христе?

114. И опять еретик Тимофей, выдумывая для себя большую хулу, выдвигает в свою защиту пророка, говорящего:

возвещаяй в человецех Христа Своего и Господь Бог Вседержитель имя Ему (Ам.4:13).

115. Затем, дурно истолковывая их, приводит:

«Итак, Он возвестил людям посредством Самого Себя. Видя это солнце опустилось на юге. Но Он не допустил, чтобы это произошло через человека, то есть через человеческую природу. Ведь действительно, пожалуй, человеческая природа упразднила девство. Ибо если Он был человек по природе и закону, человек, намеревающийся образоваться во чреве Девы, то не родился бы от Нее, прежде не упразднив девства».¹³⁰

116. Но это обернуть бы против головы Тимофея и его последователей. Ибо он, противясь, злословит на божественное писание и святых отцов, не понимая, что в этом – величайшее чудо благочестия тайны (1Тим.3:16), что Единородный Сын и Слово Божие, Бог Сый по природе, и воплотившийся во чреве Девы, и ставший по естеству человеком, родился из Нее и оставил Матерь Девою. В подтверждение этому и святой Афанасий в Слове о вочеловечении пишет так:

117. «Итак, тело, и само имея общую всем природу (ибо тело было человеческим), если и образовалось необычнейшим чудом от единой Девы, однако смертное по сути, по следованию подобным¹³¹ умерло. Но восхождением в него Слова уже не погубило собственного естества»¹³².

118. И опять тот же святой Афанасий в послании к Эпиктету говорит так:

«Ибо если Слово единосущно телу, то излишне упоминание о Марии и служении Ее, потому что тело могло быть прежде Марии вечно, как существует Само Слово, если, по-вашему, Слово единосущно телу. Какая же и необходимость в пребывании Слова, чтобы Ему или воспринять единосущное Себе, или, изменившись в собственном естестве, стать телом? Ведь Божество воспринимает не Себя, чтобы и воспринять единосущное Себе, но Слово же и не согрешает, избавляя от грехов других, чтобы, изменившись в тело, Самого Себя за Себя принести в жертву и искупить Себя. Но на самом деле не так, да не будет! Восприемлет семя Авраамово, как говорит апостол, посему Он должен был во всем уподобиться братии (Евр. 2, 16, 17), и воспринять тело подобное нашему. Итак, поэтому и избирается подлинно Мария, чтобы от Нее принял его, и как собственное принес его за нас»¹³³.

119. И после другого: «И Гавриил убедительно благовествовал Ей, говоря не просто: рождаемое в Тебе, чтобы не подумали, будто тело вводится в Нее извне; но от Тебя (Лук.1:35), чтобы поверили, что рождается от Нее естественно. Это ясно показывает и естество, что Дева не может нести молоко не родив, и тело не может питаться молоком и быть повитым, если прежде не родится естественно»¹³⁴.

120. И святой Кирилл, в Слове о том, что нужно исповедовать Богородицу Девой, говорит так:

«Мы познаем, что Христос – Господь и Бог. Ибо Слово Божие стало ради нас человеком, приняв участие в человеческой природе и рождается по человеколюбию невыразимо вместе с ней от святой и неискусобрачной Девы. И поэтому называется и человек, называется же и Бог, Один и Тот же, существующий в каждом наименовании, Христос».¹³⁵

121. Итак, мы упомянули это от божественных писаний и святых отцов для посрамления еретиков, чтобы все христиане знали, что еретики Диоскор и Тимофей Элур оказываются явно разделяющими взгляды Манихея и Аполлинария. Поскольку они, в свою очередь утверждая, что одна природа Божества и человечества Христа, отрицают единосущие плоти Господа нашей, вводят же единосущие ее Божеству Слова, о чем сказано божественным Писанием и святыми отцами, услышь и святого Афанасия, говорящего в послании к Эпиктету так:

122. «Слышал ли кто когда-нибудь таковое? Кто же учился или учил? От Сиона бо изыдет закон Божий, и слово Господне из Иерусалима (Ис. 2, 2) Это же откуда вышло? Какой ад изрыгнул сказать, что тело из Марии единосущно Божеству Слова?»¹³⁶

123. И святой Амвросий в Слове о Божественном вочеловечении пишет так:

«Некоторые произвели еще, говоря, что плоть Господа одной природы с Его Божеством. Какой ад отрыгнул такую хулу? Ибо ариане, можно сказать, оказываются более сносны, которым от того взращивается столб неверия, как упорнейшим образом они, решительно утверждая говорят, что Отец и Сын и Святой Дух не одной сущности, затем они соблазняют, что Божество Господа и плоть одной сущности».

124. Вот так предложенное святыми отцами показало нам, что чужды христианства утверждающие, что одна природа Божества и человечества Христа; передавая нам исповедовать, что везде в божественном Писании и у святых отцов, как два рождения Одного и Того же Единородного Сына Божия, Господа нашего Иисуса Христа, так и две природы Божества и человечества Его. Услышим теперь же говорящего Господа: за кого люди почитают Меня, Сына Человеческого? И говорит Ему Петр: Ты – Христос, Сын Бога Живаго (Мф. 16, 13, 16). И святой же Григорий, епископ Нисский, толкуя такие слова, говорит в первом слове против Евномия:

125. «Имя Сын показывает равное в том и другом участие природ. Ведь поскольку Сын Человеческий говорится по причине общности Его плоти к естеству, из которого родился, так и Сын Божий вполне постигается по причине соприкосновения сущности Его к естеству из Отца»¹³⁷. И в других (словах) Господь опять говорит: «Я и Отец одно» (Ин.10:30); и опять: «Отец Мой более Меня» (Ин.14:28).

126. Так говорит отец. Что же об одной и той же сущности, совершенно ясно тем, которые правильно думают, что равное Богу и Духу и опять меньшее не может быть в действительности. Ибо Я и Отец одно обозначает тождество сущности, которое Он имеет к Отцу. Но более Меня показывает недостаток человеческой природы, которую принял. Почему святой Афанасий в четвертом слове против ариан ясно учит нас об этом, говоря так:

126 bis. «Нужно же было, чтобы слышащие Я и Отец одно видели, что едино Божество и свойство сущности Отца. А слышащие – «заплакал» и подобное говорили: «это свойственно телу», тем более, что в каждом из этих случаев они имеют основательный повод, что написано как о Боге, по причине же человеческого Его тела говорится»¹³⁸.

127. И Апостол в свою очередь говорит: «их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь» (Рим.9:5). Послушай же и святого Кирилла, как ясно толкует это в Слове о том, что нужно исповедовать Святую Деву Богородицей. Ибо говорит так:

128. «Однако, давайте же обдумаем и то: если божественный Апостол не знал, что Христос вместе Бог и человек, то он не сказал бы по плоти. Ибо это ясно говорится не только в отношении человека, но и для другой какой-нибудь сущности существующего, как и добавил: Сущий над всем Бог. Именно, он передал нам двойное исповедание о Спасителе, показав и по плоти, и провозгласив Богом».

129. И опять Апостол в послании к Тимофею пишет: «Един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех» (1Тим.2:5). Святой же Григорий Нисский, толкуя это, говорит:

130. «Посредника между Богом и человеками, как назвал великий апостол, ничто так не показывает, как имя Сына, приспособленное в равном отношении и к той и к другой природе, и божественной и человеческой. Ибо Тот же есть и Сын Божий, и ставший по домостроительству Сыном Человеческим, чтобы через Себя соединить участием в том и другом различное по естеству»¹³⁹.

131. И вновь говорит Господь в Евангелиях: «Разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его». На это иудеи сказали: «сей храм строился сорок шесть лет, и Ты в три дня воздвигнешь его?» А Он говорил о храме тела Своего (Ин. 2, 18, 19). Затем, толкуя это высказывание, святой Амвросий пишет так:

134 «Бог Слово, взяв начало не от Девы, но существуя совечно Своему Отцу, соблаговолил по многой Своей благости соединить с Собой начала нашего естества, без смешения, но в каждой сущности Один и Тот же явившись, по написанному: разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его. Разрушается Христос Иисус по моей сущности, которую принял, и Сам воздвигает разрушившийся храм Свой по божественной Своей сущности, по которой является и Творцом всего».

135. И опять Господь в Евангелии от Иоанна говорит: «восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему» (Ин.20:17). Послушай Григория Богослова, объясняющего это высказывание Евангелия, а именно пишет во второй речи о Боге Слове:

136. «Бог же называется не Слова, но видимого. Ибо как он был бы Бог Бога в собственном смысле слова? Так и Отец, не видимого, но Слова. Ибо Он и был двойной, так что в обоих одно – собственно, другое же – не собственно. Противоположно имеет и в отношении нас: ибо собственно Бог наш, но не собственно Отец. И это то, что вводит в заблуждение еретиков – соединение имен, чередующихся имен посредством смешения. Доказательство же: когда природы различаются мыслями, одновременно разделяются и имена. Послушай Павла, говорящего: «Да Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы» (Еф. 1, 17). Бог Христа, а Отец славы, хотя то и другое – одно, но не по природе, по сочетанию же. Что может быть яснее этого?»¹⁴⁰.

137. И (в Евангелии) по Матфею Господь говорит к предающему Его: «целованием ли предаешь Сына Человеческого?» (Лк.22:48)¹⁴¹. Растолковывая это Петр, мученик и архиепископ александрийский, говорит следующее и подобное этому:

138. «Сколь многочисленные всякие знамения сделал и силы показал, (открывая), что Он – Бог вочеловечившийся. Итак, показываются¹⁴² и те и другие – что был Бог по природе и стал человеком по природе».¹⁴³

139. Пишет же и Иоанн евангелист: «Слово стало плотью и обитало с нами» (Ин.1:14). И толкуя это, святой Кирилл говорит:

140. «Евангелист с пользой исполняет сказанное и ведет в очевиднейшую мысль силу представления. Потому сказал, что Слово Божие стало плотью, чтобы кто-нибудь от многого невежества не решил, что Оно вышло за пределы собственной природы, превратилось действительно в плоть и потерпело то, что было невозможно (ведь Божество чуждо всякого изменения и превращения во что-либо другое в отношении образа бытия). Весьма хорошо делая, Богослов тут же присоединил: обитало с нами, дабы, разумея два обозначаемых предмета – Обитающего и то, в чем обитание, – ты не подумал, что Оно превратилось в плоть, но предпочтительнее, что Оно обитало с плотью, как собственным воспользовавшись телом – храмом от Святой Девы»¹⁴⁴.

141. Что же говорят апостолу, ясно провозглашающему две природы Христа в одной Ипостаси, вернее, в одном Лице, в слове так: «Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу: но уничижил Себя Самого, приняв образ раба» (Флп. 2, 5 – 7)? Нужно обратить внимание, что апостол, говоря Он, обозначил Ипостась Слова, существующую во образе Божии, то есть в сущности Отца. И не сказал «принял существующего во образе раба», чтобы не показывать прежде существовавшего человека, согласно безумию Нестория, но сказал принял образ раба, то есть человеческую сущность, показывая, что плоть приняла бытие в Ипостаси Слова, да познáется Один и Тот же, в единой Ипостаси существующий, в том и другом образе, то есть природе, и Божественной, и человеческой. Ведь ясно, что Бог Слово, рожденный прежде всех век от Отца, не есть та же Ипостась, что и Отец, но та же сущность, как Бог, имеет же собственную Ипостась, как Логос. И в последние дни рожденный Тот же по плоти от святой Славной Девы и Богородицы Марии, не является той же ипостаси, что и Матерь, но той же сущности. Затем, как акефалы говорят о «соединении двух ипостасей», хотя не допускают ипостасного соединения двух ипостасей? Или они не знают, что и Несторий был осужден за такое отступление, введя две ипостаси в домостроительство? Но акефалы, при всем том, осмеливаются произносить догматы, которые отвратительнее и (догматов) Нестория, и вообще всякой ереси, и прославлять¹⁴⁵ как истину. Мы выступаем против них. И святой Амвросий, объясняя то же выражение апостола, пишет в Слове против Аполлинария:

142. «Апостол прекраснейшим образом пользуется повторением тех же выражений, говоря о Господе нашем Иисусе Христе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу: но уничижил Себя Самого, приняв образ раба. Что есть образ Божий, если не тот четкий отпечаток Божественного совершенства в полноте Божества? Конечно, Сущий в Совершенстве Божества Себе умалил и принял совершенство целой человеческой природы, и как не пренебрег ничем для Бога, так же и для человеческого руководства, чтобы совершенен был в той и другой природе».

143. И опять святой Афанасий в Слове о спасительном явлении говорит так:

«Потому проповедуют невыразимо Святые Писания Слово Богом и Его же от Девы родившимся в конце человеком, чтобы Бог не устранялся и рождение плоти не отрицалось. Где же наименование плоти, там скрепление всего состава, кроме греха. И с именем человека они провозглашают страдание, и не выходят за пределы, как написано во всех Святых Писаниях. О Божестве же Слова они исповедуют непреложность и неописуемость. Поэтому о Слове богословствуется, о том же человеке излагается родословие, чтобы Тот же был в том и другом естественно и истинно».¹⁴⁶

144. И опять тот же святой Афанасий в Слове против Аполлинария пишет так:

«Если вы верите, изучая в Божественных писаниях, что Бог сущее Слово стал Сыном человеческим, узнайте же, что один есть Христос и Бог и человек Тот же, чтобы двойная проповедь Его пребывания получила хорошо доказуемую веру в Его страдание и бесстрастие»¹⁴⁷.

145. И святой Кирилл в толковании на Евангелие Матфея пишет:

«Итак, истинный и умопостигаемый статир и как в форме из вещества являющийся, Сам есть Господь наш Иисус Христос, двойной отпечаток».¹⁴⁸

146. И опять он же в Толковании на Послание к Евреям, второй том, говорит:

«Мы совсем не утверждаем разлития, как кое-кто договорился об естествах, что природа Слова, быть может, изменилась в человеческую, но, конечно, не человеческая, в свою очередь, в природу Самого Слова (ἀλλ᾽ οὐδ᾽ αὖ τὴν ἀνθρωπίνην εἰς τὴν αὐτου τοῦ Λόγου). Поскольку же воспринимается, лучше же сказать, существует и та и другая природа, мы утверждаем, что соединение совершилось в пределе собственной природы (ἐν τῷ τῆς ἰδίας φύσεως ὅρῳ)».¹⁴⁹

147. И в четвертой книге Толкования на Евангелие от Иоанна тот же святой Кирилл говорит:

«Подобает и в следующем особенно подивиться святому Евангелисту, ясно воскликнувшему: Слово стало плотью (Ин.1:14). Ибо не впал в оцепенение, чтобы сказать не «стало в плоти», но стало плотью, дабы показать единение¹⁵⁰. И мы совсем не утверждаем ни того, чтобы Слово от Бога и Отца переменилось в природу плоти, ни, вернее, того, чтобы плоть перешла в природу Слова. Потому что и то и другое пребывает тем, чем является по природе»¹⁵¹.

148. И святой Григорий, епископ Нисский, в четвертом слове против Евномия пишет:

«И чтобы кто-либо не сообщил чистой природе крестного страдания, каковыми рассуждениями очевидно восстанавливается яснейшее заблуждение; называя Его посредником Бога и людей, и человеком и Богом, пусть думает из этого, что подходящее говорится две об одном о том и другом: о божественном – бесстрастие, о человеческом же – промысел по страдании»¹⁵².

149. И святой Амвросий в Слове о божественном вочеловечении учит:

«Тех, которые говорят, что Христос – простой человек, или страдающий Бог, или изменившийся в плоть, или что принял тело одной с Ним сущности, или с неба его принес, или что Он призрак. Кто утверждает, что Бог Слово смертен и должен был быть воскрешен Отцом, или что воспринял тело без души или человека без разума. Или что две сущности Христа по смешении, смешавшись, стали одной сущностью. И кто не исповедует Господа нашего Иисуса Христа, состоящего из двух неслитных сущностей, но в одном Лице, Которое есть Христос, – сих анафематствует Соборная и Апостольская Церковь».

150. Итак, мы привели достаточно переданного нам Божественным Писанием и святыми отцами для доказательства того, что¹⁵³ Одна Ипостась, или же Одно Лицо, Господа нашего Иисуса Христа, и что познается Он в двух природах, то есть в Божестве и человечестве, пусть и немногое из многого привели, чтобы написанным не увеличить объема. Однако поскольку бывает, что истина обнаруживается и врагами, как и демоны невольно исповедали Христа Сыном Божиим, покажем же и самого Севира, преемника Аполлинария, который умножил заблуждение акефалов, исповедав, что все святые отцы безупречно признали во Христе две природы. Итак, говорит в слове, которое назвал «изложение веры» якобы:

151. «Слово о том, что во Христе две природы, преисполнено всякого обвинения, пусть и утверждается правильно многочисленными святыми отцами».

152. И после немного опять тот же Севир: «И не упоминал бы ты о том, что некоторые отцы пользовались выражением «две природы», ибо пользовались правильно, как мы прежде сказали. Но во времена святого Кирилла, когда болезнь новых терминов Нестория захватила церкви, в большей степени выражение было отклонено. Ведь и лекарства по причине болезней. Итак, не могут речи других отцов, правильно пользовавшихся выражением согласно святому Кириллу, придумавшему лечение, быть применены для наступившей болезни, скажу больше, даже, допустим, речи самого Кирилла, сказанные прежде».

153. Затем, твердо держась этих¹⁵⁴ и ими¹⁵⁵, по порядку говорит, что речи отцов, правильно пользовавшихся выражением и даже, допустим, самого Кирилла, сказанные прежде, не могут быть применены. Итак, если и сам Севир исповедует, что все святые отцы, и даже еще святой Кирилл, пользовались выражением правильно, кто же возьмет такую власть, чтобы отвергнуть учение святых отцов? Или как Севир называет отцов, догматы которых, говорит, отрицает? Но совершенно ясно показывая самому себе, поскольку не имеет возможности избежать истины, исповедовал, что такая речь сказана святыми отцами, желая же выступить защитником собственной болезни, говорит, что учения святых отцов отрицаются из-за хулений Нестория, что достойно смеха. Этими он попытался отвергнуть святых отцов и не отступил опорочить святого Кирилла, якобы противоречащего сказанным им прежде и святым отцам. Хотя затем тот говорит, что до времен Нестория святые отцы пользовались этим изречением правильно, мы покажем, что святой Кирилл, воспользовавшись выражением «две природы» в отношении домостроительства спасения, осудил Нестория и в свою очередь после осуждения Нестория тот же святой Кирилл воспользовался подобным учением. Как видно, Севир ни святых отцов не понял, ни причину, почему осужден был Несторий. Ибо святые отцы, исповедуя соединенными две природы Божества Христа и человечества, запретили утверждать в Нем две ипостаси или два лица или два сына. Ибо когда Несторий исповедовал Его природой и ипостасью и лицом и поэтому отрицал соединение по ипостаси двух природ, говорил «по отдельности» и «две природы самосуществующие» и отсюда выдумал два сына и два Христа, по причине такóго его злохуления был осужден святыми отцами. Несомненно же, святой Кирилл, посрамляя иудейское безумие его, привел на Ефесском соборе святых отцов, запрещающих утверждать два сына, но две природы и одного Сына провозглашая и Григория в послании к Кледонию говорящего следующее:

154. «Если кто вводит два сына, одного от Бога и Отца, другого же от Матери, но не Одного и Того же, и да лишится усыновления, обещанного тем, кто правильно верит. Ибо природы две – Бог и человек, как и душа и тело. Но не два сына и не два бога. Ибо отсюда и не два человека, пусть даже так и Павел наименовал внешнего человека и внутреннего (2Кор. 4, 16)»¹⁵⁶.

155. Амвросия же Медиоланского, сему научающего: «Пусть затихнут пустые розыски о словах. Ибо мудрость Божия не в убедительных словах, но в явлении силы. Да сохраним различие Божества и плоти. Один в том и другом возвещает Сын Божий. И та и другая природа есть в Нем. Тот же Самый говорит и не различается постоянно одним способом. Ибо ты видишь в Нем ныне славу Божию, ныне же и страдания человеческие. Как Бог говорит Божественное, поэтому есть Слово, как человек говорит человеческое, как и в моей сущности различается».

156. Вот что принес святой Кирилл в то время, когда произошло осуждение Нестория. Покажем его же и после осуждения Нестория, когда научил в соборном послании к Восточным и к Евлогию правому исповеданию о двух природах во Христе и одобрил тех, кто думает так же. Ибо говорит в послании к Евлогию:

157. «Некоторые принимают изложение, которое составили восточные, и говорят: «Почему, когда они исповедовали две природы, епископ Александрийский терпел и даже хвалил?» Последователи же Нестория говорят, что он так же думает, похищая не знающих точность. Необходимо же сказать обвиняющим то, что не все, что только говорят еретики, нужно избегать и отвергать от себя. Ведь они многое исповедуют, что и мы исповедуем. Например, когда ариане утверждают, что Отец есть Творец всего и Господь, мы поэтому не избегаем следующего таким исповеданиям? Так же и в отношении Нестория, хотя он и говорит о двух природах, обозначая различие плоти и Слова Божия, – ибо одна природа Слова и другая природа плоти,– но не исповедует вместе с нами соединения»¹⁵⁷.

158. Вот так ясно отец учит, что Несторий был осужден не за исповедание двух природ, но после того как выдумал два сына, отрицал ипостасное соединение двух природ. Святой Кирилл, желая вытеснить это его нечестие, сказал, что одна природа Сына и процитировал «воплощенная», обозначая, что одна природа Божества и другая плоти, из которых составился один Христос, Тот же Сын Божий и человеческий, и не два Христа и не два сына. И Святая Божия Церковь правильно принимает все сказанное святым Кириллом, среди этого и (выражение): «одна природа Бога Слова воплощенная», как бы обозначающее, что одна природа Божества и другая плоти, из которых один и единственен совершился Христос. Еретики же, оставляя все сказанное отцом, придерживаются этого и единственного выражения, зло истолковывая его, и отсюда считая, что отец признал одну природу Божества и плоти. Но поскольку святой Кирилл осудил нечестивого Нестория, утверждающего природы «по отдельности» и «со своим собственным существованием» и вводящего два сына, то таким образом публично отверг утверждающих, что одна природа Божества и плоти в Господе нашем Иисусе Христе, показав, что говорящие это по необходимости исповедуют единосущие плоти Божеству, пусть и прикидываются, что отрицают¹⁵⁸. Ибо говорит в том же послании к Евлогию против утверждающих одну природу Божества и плоти и обвиняющих его в том, почему восточные приняли две природы во Христе:

159. «Приготовьте же их обратить внимание к чтению послания блаженного папы Афанасия, потому что там, когда некоторые упорствовали и утверждали, что Бог Слово из собственной природы изменил Себе тело, он всеми силами настаивал, что тело не было единосущным Слову. Если же не единосущно, одна полностью и другая природа, из которых один и единственен постигается Христос. Но и это они не не знают. Ибо где именуется соединение, обозначается сочетание не одного предмета, но или двух или и многих и различных друг от друга по природе. Итак, если мы говорим соединение, исповедуем, что плоти, разумно одушевленной и Слова, и, утверждая две природы, так мыслим. Кроме исповеданного соединения больше не разделяем друг от друга соединенного»¹⁵⁹.

160. Итак, нужно приложить учению отца хорошо знакомое, а именно: говоря об одной природе Божества и другой плоти, учит, что Христос образовался один и не из одной природы. Непременно, нигде не находится, чтобы сказал об одной природе Христа, но всякий раз, когда говорит об одной природе, добавляет или Слова или Сына, и прибавляет воплощенная, чтобы показать, что Один Господь наш Иисус Христос, Единородный Сын и Слово Божие и Бог наш не только в Божественной, но и в человеческой природе существует. Ибо как было возможно, чтобы святой Кирилл говорил об одной природе Божества и плоти, когда во многом из написанных им говорит, что не сплетается различие природ по причине соединения? Если же не сплетается, значит не одна природа Христа.

161. Последовательно более широко свидетельствуя в этом же послании тот же святой Кирилл рассказывает восточным, как правильно они постановили о домостроительстве великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа:

«Ибо исповедующие, что рожденное от Бога Отца Единородное Слово родился Тот же от плоти от жены, и что Святая Дева есть Богородица, и что одно у Него Лицо, и что не два сына, не два Христа, но Один, как сочетаются словам Нестория? Ведь Несторий в своих истолкованиях позволяет себе говорить, что «один Сын и один Господь», но возносит сыновство и господство в единственном Слове Божием. Когда же пришел к домостроительству опять говорит, что другой Господь – человек от жены, состоящий в связи по собственному достоинству и равночестию. Ибо кто говорит, что потому Бог Слово называется Христом, что имеет непосредственное соседство со Христом, как не ясно, что утверждает два Христа, если Христос ко Христу имеет соприкосновение, как иной к иному? Но восточные ничего такого не говорят, только различают выражения, и различают по такому способу: одни – говорить, что прилично Божеству, другие – человечеству, третьи – делающему то и другое, как имеющему вместе богоприличное и человеческое, однако что говорится об одном и том же; и не как Несторий, который уделяет особо Богу Слову, а от жены – как другому сыну. Иное дело допустить различие терминов и другое – разделить двум лицам, как одному и другому»¹⁶⁰.

162. И достаточно и этого, чтобы посрамить акефалов, следующих безумию Севира. Однако и от других еще представим, что после осуждения Нестория святой Кирилл продолжал оставаться в том же учении. Ибо когда в священной памяти Иоанн стал архиепископом Антиохии, вместе с собором под его руководством написал соборное послание святому Кириллу и всему под его управлением Египетскому собору, и когда Павел, ставший священной памяти епископом города Емисина, отвез такое письмо в Александрию, святой Кирилл, получив это письмо, найдя в нем правильные церковные догматы, возжелал соединения с восточными и написал к ним соборное послание, часть которого мы вместе с присутствующим словом узнали, в котором содержится:

163. «Что совсем ненужный и не извинительный раскол церквей произошел, ныне вполне мы были полностью удостоверены господином моим, богочестивейшим епископом Павлом, доставившим хартию, которая содержит в себе безупречное исповедание веры, решительно утверждавшим, что она составлена твоей святостью и богочестивейшими епископами, находящимися там. Документ, который и самими выражениями вставляется в наше послание, содержит следующее: «О том, как думаем и говорим о Богородице Деве, о способе вочеловечения Единородного Сына Божия, подчиняясь необходимости, не в порядке добавления, но в форме полного убеждения, как издавна получили, приняв от божественных писаний, от предания святых отец, скажем кратко, в целом ничего не добавляя к вере, изложенной в Никее святыми отцами. Ибо, как мы сказали раньше, ее достаточно для всего и для познания благочестия и для отречения от злой славы всякого еретика. Скажем же не посягая на неприступное, но обдумываем, (как) исповеданием собственной немощи преградить желающим вцепляться в то, что сверх человека. Итак, исповедуем Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия Единородного, совершенного Бога и совершенного человека из души разумной и тела, прежде век от Отца рожденного по Божеству, в последние же дни Того же Самого ради нас и ради нашего спасения от Марии Девы по человечеству; единосущного Отцу по Божеству и единосущного нам по человечеству. Ибо возникло соединение двух природ. Поэтому исповедуем Одного Христа, одного Сына, одного Господа. На основании такого понятия о неслитном соединении мы исповедуем Святую Деву Богородицей, потому что Бог Слово воплотился и вочеловечился и соединил Себе в зачатии из Нее принятый от Нее храм. Мы видим, что евангельские и апостольские выражения о Господе богодухновенные мужи делают общими как в отношении одного лица, другие же различают как в отношении двух природ, и что богоприличные по Божеству Христа, недостойные же передавая по человечеству». Прочитав таким образом эти ваши священные речи и обнаружив, что думаем так же (ибо один Господь, одна вера, одно крещение) прославляем Спасителя всех Бога, радуясь друг с другом, что ваши и наши церкви имеют веру соответствующую боговдохновенным писаниям и преданию святых наших отцов»¹⁶¹.

164. Вот что написал святой Кирилл в соборном послании к восточным. Желая сделать ясными всему собору под его управлением и александрийскому народу догматы, из-за которых объединился с восточными церквами, обратил святого Павла к тому, чтобы исповедать в великой александрийской церкви правую веру, в которой содержится следующее:

165. «Совечный Отцу и Господь всего и Творец настолько умалил Себя ради нас и ради нашего спасения, что стал плотью, чтобы от незначительнейшего положения нашей природы показать преизливающиеся ради нас милости Божии. Итак, говорит Слово стало плотью и не останавливается на этом, но добавляет и обитало с нами, второе есть объяснение первого. Что такое Слово стало плотью? И обитало с нами, то есть в нашей природе. Смотри, и Иоанн провозглашает две природы и одного Сына. Одно селение и другое То, Что вселилось. Одно храм и другое – обитающий Бог. Вонми сказанному: не сказал один и другой, как бы в отношении двух лиц, или двух Христов, или двух Сынах, но одно и другое, как в отношении двух природ. Итак, когда сказал, и обитало с нами и провозгласил две природы, тогда добавляет: и мы видели славу Его, славу как Единородного. Не сказал «двух сынов», но Единородного. Итак, Исаия провозглашает Его Еммануилом, то есть Богом вочеловечившимся. Петр говорит: «Ты – Христос, Сын Бога» двоякую природу и единичное Лицо Сына (исповедуя). Иоанн (Богослов) говорит и обитало с нами две природы и одно Лицо Единородного»¹⁶².

Когда это таким образом рассуждалось, народ шумно выразил согласие, святой же Кирилл, подтверждая сказанное Павлом, говорит:

166. «Блаженный пророк Исаия, предвозвещая благозвучие учителей во Христе, говорил: «почерпите воду с веселием от источник спасения» (Ис. 12, 5). Итак, вот, мы почерпнули для вас воду из святого источника, я говорю о предупредившем учителе, просвещенном светом Духа Святого, который показал нам великое и священное таинство спасения, веруя в которое, которым мы спасены»¹⁶³.

167. Итак, всем сказанным нам предъявлено, что святой Кирилл и прежде осуждения Нестория и в самом осуждении и после того же осуждения, всегда провозглашая, не перестал исповедовать две природы в Одном Христе. Но ничего из этого не принимая, Севир, враг истины, называет отцов именем якобы отцов, отвергает же догматы, правильно переданные ими Церкви, не понимая, что Несторий был осужден по собственному нечестию, из-за которого не принял учение отцов. Ибо если по безумию Севира необходимо отклонить речи, правильно сказанные святыми отцами, еретиками же дурно усвоенные, то и само Божественное писание (необходимо) отклонить, от которого всякие еретики надеются быть защитниками собственной болезни, и ясно, что по их вздорам божественные Писания и предания отцов будут отклоняться.

168. Вот что мы противополагаем еретикам, отвергающим учение отцов. Святая же Божия Церковь, не принимая такие пустые их речи, охраняя предание о Господе и святых апостолов и отцов, Одним и Тем же провозглашает Единородного Бога Слова Господа Иисуса Христа в обеих сущностях – постигаемого в сущности Бога и Отца и сущности из Матери Девы. И не исповедующие этого, или отрицают рождение от Бога и Отца Единородного Сына Божия и Господа нашего Иисуса Христа, или от Святой Славной Богородицы и Приснодевы Марии. Ибо где Христос не имеет сущности, по ним удаляется существования и Сын. Если же сходящиеся на основании божественного Писания и учения отцов исповедуют вместе с нами, что Христос по истине Сын Бога и Отца и Он же по истине сын Девы Матери, они согласятся по необходимости, что два рождения Одного и Того же, таким образом и две сущности Он имеет. Ведь если как учат отцы, ни природа Божества Христа переменилась в природу плоти Его, ни природа плоти Его в природу Божества, ни различие природ возносится по причине соединения, но оставалось тем и другим, чем является по природе, и двойной является проповедь о Нем, и познается в той и другой сущности, то есть в Божестве и человечестве, каким образом не чувствуют собственного заблуждения рассказывающие чудеса об одной природе Христа и злословящие на уничтожение по истине дел, предоставляя же Христу простые наименования Божества и человечества?

169. Но, пренебрегая всяким правым учением, они обращают свой ум единственно на то, чтобы считать, что природа, вернее же сущность, и образ показывают тождество ипостаси и лицу, что для всех еретиков становится основанием заблуждения. И об этом уже было достаточно показано в написанном нами слове к Зоилу, блаженнейшему архиепископу Александрийскому и патриарху, когда мы представили, что природа и сущность и образ (morfhv) выражают тождество и принимаются в смысле общего обозначения, лицо же и ипостась говорится об отдельных вещах. Однако и здесь мы представим это же другими свидетельствами святых отцов. Ибо вот, говорит святой Афанасий в Слове о спасительном явлении:

170. «Ибо поскольку образ Божий постигается как полнота Божества Слова, так же и образ раба исповедуется как разумная природа человеческого состава с механическим устройством»¹⁶⁴.

171. Этому же нас и святой Иоанн, епископ Константинопольский, учит, толкуя Послание к Филиппийцам и говоря:

«Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу: но уничижил Себя Самого, приняв образ раба. Говорит, что образ Божий принял образ раба. Образ раба есть энергия раба или природа раба? Вполне вероятно природа раба. Итак, и образ Бога есть природа, не энергия»¹⁶⁵.

172. И Василий Великий в Слове против Евномия говорит:

«То, что в образе Божии значит в сущности Божии. Ибо не иное образ Божий и не иное сущность Божия, да не будет сложения. Итак, по образу равен и по сущности равен»¹⁶⁶.

173. И святой Кирилл в девятом Слове Сокровища говорит:

«Где тождество природы, там вполне есть и единосущие. Ибо ничто не препятствует, более же того, существует всякая необходимость считать собравшееся от чего-то естественным образом подобным тому по сущности»¹⁶⁷.

174. И снова в двенадцатом Слове: «Тем, чья природа одна, им и общее наименование. И то, что существовало чем-то по природе, оно вполне лежит в том, что участвует в той же природе»¹⁶⁸.

175. Итак, мы учим об этом показывая, что сущность, природа и образ (μορφή) являют тождество. Что сущность и ипостась не являются тождеством, как говорят заблуждающиеся еретики и позволено учить из богословия о Святой Троице. Ибо когда мы говорим о Боге, то обозначаем единую сущность Святой Троицы. Но когда говорим об Отце, и Сыне, и Святом Духе да будем представлять три ипостаси, затем же три лица, познаваемые в единой сущности Божества. Ибо нас таким образом и Божественная речь учит, повелевая: «сотворим человека по образу Нашему и по подобию» (Быт. 1, 26). Слово «сотворим» не есть указание на одно Лицо, согласно безумию Савелия. Ведь сказанное во множественном числе есть объяснение Святой Троицы. И по образу нашему показывает единую сущность Отца и Сына и Святого Духа. Ведь не сказал «по образам», чтобы мы не предположили разную сущность Троицы по ариеву безумию, но «по образу», чтобы показать единую сущность и единосущную Святую Троицу. Когда же сказал «по образу нашему человека» обозначил разумную природу человечества, по которой мы видим образ Божий. Потому не сказал «того», чтобы не постигнуто было лицо, но сказал «сотворим человека», чтобы была показана разумная природа человечества. Когда же захотел представить ипостаси, тогда мужское существо назвал Адамом и женское Евой, что есть уже лицо или ипостась.

176. И представим от святых отцов, что природа и ипостась не принимаются для обозначения одного и того же, и сначала представим святого Кирилла, который, отдельно отвергнув само их безумие в Слове о Троице, где изложил учение в форме вопросов и ответов, говорит:

177. «А. Мы говорим, что Сын естественно и в то же время сверхъестественно соединился с Отцом. Ведь по общему признанию Он является вполне единосущным Родившему, если действительно является Сыном и (родился) из Него. Существуя же в Собственной ипостаси, когда Ему было вполне доверено иметь ее, Он не отделился от Отца, как мы разделились по телесному закону, так что имеет во всем отличие от Него (различие же, говорю, единичное¹⁶⁹), но имеет естественное и неизреченное соединение, не некоторое разлитие друг в друга ипостасей, когда они претерпевают нечто, и, как кажется некоторым, Отец и Сын становятся одним и тем же, но, когда существует и существовал Каждый, и о Нем говорится, что имеет Собственное существование, тождество сущности управляет соединением.

В. Итак, ты говоришь, что Сын существует в собственной сущности наряду с сущностью Отца?

А. Лучше (сказать), не в сущности другой, наряду с такой, как у Бога (Отца), но в ипостаси, как Сын.

В. Потому что иное есть сущность и иное – ипостась?

А. Да, потому что многое разделяет и в средоточии вмещает, если действительно сущность является объединяющей единичное.

В. Каким образом? Ведь я не понимаю этого.

А. Или ты не видишь, что и я не сведущ в этом вопросе? Но попробую дать возможное доказательство, как в изображении, быть может, в высочайших высотах существующего Божественного превосходства. Итак, выявление сущности происходит в отношении общих неких предметов, в отношении каждой ипостаси, быть может, наименования, для которых (нечто) общее утверждается и именуется. Это единственное, что ныне мне понятно.

В. Как же мы определим человека?

А. Животное разумное и смертное. И мы, положив подобающее ему слово, говорим, что это является определением сущности в отношении всякой сущности, существовавшей по отдельности. Итак, под это общее, то есть под человека и определение человека, подпадает, полагаю, и Фома и Марк, или, позволь сказать, и Петр и Павел. И пусть кто-нибудь обозначил бы здесь сущность, но, когда умопостигаются единичные (предметы), еще не показалось ясное и отчетливое доказательство. Ведь если нечто не просто человек, вот что такое Петр и Павел. Но, видя Фому и Петра, являемое не даст определения сущности (потому что является, тем не менее, человеком), но показало существующего в такой вот внешности, быть может, и в собственной ипостаси, и уже раздельно. Итак, сущность и в отношении каждого человека является страдающей в родовых муках, как по общему закону (человеческого) рода, ипостась же в отношении одного постигалась бы, как достойнейшее, и не заменяющая явление общности, и не разливающая, поистине, и не смешивающая к невидимому, еще же и как нечто единичное и индивидуально.

178. Итак, святой Кирилл этими словами ясно показал, что сущность и ипостась не выражают тождество, но сущность обозначает общее, ипостась же единичное. Покажем же опять святых отцов, учащих, что ипостась выражает тождество лицу (προσώπῳ). Вот, например, представим Богослова Григория, в присутствии епископов научающего нас и тому и другому, – что сущность не есть тождество ипостаси, и что ипостась не обозначает ничего другого, кроме лица (προσώπον). Итак, говорит следующим образом:

179. «Веруем в Отца и Сына и Святого Духа, (в их) единосущие и единославие, в Которых и крещение имеет законченность в именах и формах (ты, посвященный, знаешь), будучи отрицанием безбожия и исповеданием Божества, и, таким образом мы, познавая единое по сущности и нераздельности поклонения, восстанавливаем Троицу ипостасями или лицами, что предпочитают некоторые. Пусть не бесчестят себя спорящие об этом, как будто благочестие наше находится в именах, но не в делах. Ибо что вы говорите, утверждающие о Трех ипостасях? Говорите это, не предполагая ли три сущности? Знаю, что громко воскликните против принимающих такое. Ибо мы учим, что одна и та же сущность в Трех. Что же такое лица? Не выдумываете ли одно как бы нечто сложное и трехличное или совсем человекоподобное? «Прочь, и вы воскликните, да не увидит Лица Божия, чем бы оно ни было, кто так думает!» Итак, что же для вас лица? (Ибо буду говорить) три разделяемые, но не по природам, а по особенностям. Превосходно! Может ли кто-нибудь думать более благоразумно и думать так же, или кто понимает то же, пусть и различаются в слогах?»¹⁷⁰

180. И святой Григорий, епископ Нисский, во Втором слове против Евномия говорит следующее:

«Ибо особенность ипостасей ясной и неслитной делает различение лиц. Одно же имя, представленное в изложении веры, ясно объясняет нам единство сущности лиц в вере, говорю, Отца и Сына и Святого Духа. По этим наименованиям познаем не различие природы, но единственные теоретические особенности ипостасей»¹⁷¹.

181. Так отцы говорят для того, чтобы показать, что природа и сущность говорится для общего обозначения, лицо же или ипостась для каждого. Кто же не будет поражаться неразумию еретиков, которые, утверждая соединение и исповедуя различие природ во Христе, отрицают введенное от различия соединившихся предметов число; ясно – и в этом подвержены безумию Аполлинария? Ибо говорит тот же Аполлинарий в написанных им рассуждениях так:

182. «Возникают средоточия различных особенностей, сошедшихся в одно, как в гибриде свойство осла и коня, и как в светло-зеленой краске свойство светлого и темного, и как в воздухе свойство зимы и лета – весна пришедшая. Никакое же среднее не имеет тех и других совершенств из целого, но частично примешанные. Среднее же от Бога и людей во Христе. Итак, ни человек целый, ни Бог, но смешение Бога и человека».

183. И затем в Слове к написавшему, что Христос есть воплотившийся Бог, которое изобразил в форме диалога по вопросам и ответам, на вопрос «Итак, что? Христос не есть ни Бог, ни человек, или ты утверждаешь, что Христос является Богом, отрицая, что Он является человеком?» отвечает: «ни в двух сущностях, но в одной».

184. Сие мы привели, чтобы показать, что акефалы, следуя дурным догматам Аполлинария, не исповедуют Христа, в двух сущностях существующего и познаваемого, но в одной, хотя святые отцы наши в отношении неописуемого соединения Божества и человечества Христа передают не об одной природе, но учат нас исповедовать количество соединившихся природ.

185. И тут же святой Кирилл в Слове, которое доказывает, что один Христос, опровергая утверждающих об одной природе Божества и человечества во Христе, говорит следующее:

«Впрочем, разве это не вздор и очевидное доказательство сбивающегося ума? Ибо как кто-нибудь узнал в тождестве сущности настолько разделенное друг от друга словами о природе? Ведь нечто иное Божество и иное человечество. Когда мы говорим, что возникло соединение их? Ибо не говорил бы кто, что объединяющиеся – одно по количеству, но или возможно двое или сверх их».¹⁷²

186. И затем в Послании к Евлогию говорит:

«Где именуется соединение, не обозначается собрание одного предмета, но или двух, или и больших и разных по природе»¹⁷³.

187. Итак, после того как таким образом сказано это святым отцом, еретики ясно представили, отрицая число сошедшихся предметов и отвергая само соединение и утверждая, что Христос Бог и человек для обмана грубейших. Ведь если бы они говорили по истине, что Христос совершенный Бог и совершенный человек, ясно, что этим бы исповедали наличие в Нем двух сущностей. Но те, которые не исповедуют числа,¹⁷⁴ показывают, что этим утверждают, будто во Христе нет никакого совершенства сошедшихся предметов. Ибо это и учитель их заблуждения Аполлинарий в слове О божественном воплощении пишет, говоря:

188. «Ибо если и сочетался совершенный Бог с совершенным человеком, то были бы двое, но несовершенный соединившийся с Совершенным не постигаются вдвоем».¹⁷⁵

189. Против чего возражая Григорий Нисский говорит:

«Не видел сей благородный детей, которые, перечисляя пальцы на руке, причисляют меньший к большему. Один называют меньшим и другой большим, но говорят, что их два, когда считают их вместе друг с другом. Ибо всякое число есть сложение единиц, означающее в сумме сложенное из них. Если же исчислимое, чем бы оно ни было, прилагаемо к причисляемому, то увеличилось бы по величине в сумме против меньшего, и меньшее является одним, хотя и уступает большему¹⁷⁶. Итак, когда мы берем два равных по величине числа, называем двумя совершенными. Когда же сопричисляем истощенное с совершенным, также называем двумя, но одно недостаточным, другое же совершенным. Но сей сильный в арифметических исчислениях¹⁷⁷, если имеет то и другое совершенным по своей природе, говорит, что они таким образом называются два. Если же будет одно с недостатками, другое же совершенное, говорит, что оба станут одним, не ведая, каким образом сливается несовершенное с превосходным и выдумывая соединение для непримиримых по противоположностям. Ведь совершенное с совершенным и несовершенное с несовершенным скорее по сходству соединятся. Пусть разъяснит составитель общей¹⁷⁸ этой арифметики образ соединения противоположного с противоположным, говорю, несовершенного с совершенным.

190. Но он считает неприличным признавать в Единородном Боге человеческий ум и причиной этого утверждает изменчивость человеческого ума. Очевидно, то же самое слово пусть не уступит и плоти Богу. Ибо писатель и не будет противоречить тому, что она изменяема от незрелости до совершенства, как одежды переменяется по возрастам. И как не был изменяем тот, который прежде на руках матерью носим, затем в детстве, после же став юношей, и таким образом понемногу придя в совершенство, достиг в меру человеческого возраста? Итак, если ум отвергается, потому что изменяем, пусть по этой же причине и плоти не даст места. И таким образом по этому оказывается ложным вообще все Евангелие, бесплодна проповедь и вера тщетна (1Кор. 15, 17). Если же он не не верит в явление¹⁷⁹ во плоти, и этой, изменяемой, то, по той же причине, будет иметь ум не неприемлемым, но как, родившись во плоти, не осквернился, так же, приняв ум, не изменился к худшему.

191. Я снова повторю то же слово, изложив его речь в выражении:

«Следовательно, говорит, род человеческий спасается не восприятием ума и всего человека, но восприятием плоти, для которой естественно быть под управлением, необходим же¹⁸⁰ ум неизменчив, не подчиняющийся ей по причине немощи незнания, но без принуждения приспособляющий ее себе». Кто не знает, что нуждающееся является совершенно отличным по природе от того, что ни в чем не испытывает недостатка и созданное быть под управлением – от имеющего власть в естестве. Подобным образом по слову отличия сущности, как естество бессловесных было создано подвластным человеческому, (так) и человек имеет не приобретенную, но собственную власть над бессловесными. Итак, если естественно для плоти быть под управлением, как говорит Аполлинарий, руководящее же начало – божественно по природе, как он, допуская это, указывает, что то и другое – едино по природе от начала, когда всем совершенно ясно, что иное слово подвластного и другое – начальствующего, и иное – созданное, чтобы быть ведомым и затем другое, природа которого быть ведущим? Итак, если в противоположных свойствах наблюдается природа того и другого из них, говорю плоти и Божества, как две природы есть одно?»¹⁸¹.

192. Итак, сказанным он ясно представил, что где мыслится соединение различных предметов, там вполне и число объединившихся познается. Но враги истины всегда сверх того своим нечестием выдумывая худшее, не только грешат о домостроительстве Одного из Святой Троицы, но злословят и о Самой Единосущной Троице. Ведь и вот что отважился говорить Севир – что трисвятая песнь приносится для единственного Сына, когда Отец и Святой Дух не принимают участия в славословии. Но это является ничем иным, как или по ариеву безумию отделять Сына от сущности Отца и Святого Духа и вводить Его иносущным, или, если не так, то согласно несториеву безумию, не исповедовать Христа Богом и Одним из Святой Троицы, но, по их глупости, воссылать эту песнь некоему четвертому лицу. И чем они думают чтить Сына, не ведают, что бесчестят Его – тем, что отделяют Его от сопоклонения с Отцом и Святым Духом. Ведь утверждая это, они не знают, что сами себе не следуют. В-третьих, потому что, когда мы произносим эту песнь, сразу добавляем: Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу. Почему мы говорим, что они не верны сами себе? Когда и серафимы не изменяются, принося славословие Святой Троице трисвятым гласом, как об этом и святые отцы нам передали. Ибо Афанасий в Слове о Святом Духе против ариан говорит так:

193. «И когда херувимы славословят, воспевая: свят, свят, свят Господь Саваоф, славословят Отца, и Сына, и Святого Духа. Поэтому, как во имя Отца и Сына мы крестимся, так и во имя Святого Духа, и становимся сыны Божии, не богов. Ибо Отец, и Сын, и Святой Дух есть Господь Саваоф. Ведь одно Божество и один Бог. И поэтому, что сказал Отец у Исаии, Иоанн говорит, что Сын сказал, в Деяниях же Павел говорит, что Дух Святой сказал».¹⁸²

194. Григорий же Богослов на День Воскресения Христа говорит: «итак, таким образом, Святое святых, которое и для серафимов скрывается и тремя освящениями прославляется, сходится в одно Господство и Божество, что и кем-то другим прежде нас любомудрствовалось неким прекраснейшим и высочайшим образом».¹⁸³

195. Василий же Великий в Слове о Святом Духе учит так: «Дух Святой источник освящения и как свят по природе Отец и свят по природе Сын, таким образом свят по природе и Дух Истины. Поэтому и удостоился исключительного и собственного наименования – Святой. Итак, если святыня является Его естеством, как для Отца и Сына, как же Он – третьего и чужого естества? Ведь поэтому в то же время и у Исаии написано, что серафимы трижды восклицали «Свят», потому что в трех Ипостасях созерцается святыня по природе»¹⁸⁴.

196. И святой Иоанн, епископ Константинопольский, толкуя пророчество Исаии, говорит следующее: «постоянно серафимы о Боге и к Нему и не удаляются, но это образ жизни для них – постоянное пение Ему, постоянное восхваление Сотворившего. Ведь не сказал: «воскликнули»¹⁸⁵, но «взываху»¹⁸⁶, то есть постоянно ведут эту деятельность, «друг ко другу и глаголаху: свят, свят, свят Господь Саваоф» (Ис. 6, 13). Это показывает их всегармоничную стройность и восхваление со многим единомыслием. Эта песнь не только восхваление, но и пророчество о тех, которые наследуют землю благих и безукоризненность догматов. Чего же ради не сказал я: «разом и замолчали» и не «опять и прекратили», но приложили третье? Не очевидно ли, что делали это, принося песнь Троице?»¹⁸⁷.

197. Еще же и святой Кирилл, толкуя это пророчество Исаии в четвертом слове своей первой книги, говорит: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, исполнь вся земля славы Его». Восклицая же три раза «Свят» заключают славословием Господу Саваофу, отмечая Святую Троицу в единой природе Божества. Ибо мы говорим по общему согласию, что Отец принимается за основание, таким же образом и Сын и Святой Дух, и никакое слово не разделяет на природное родовое различие каждого из названных, но в трех ипостасях мыслится едино Божество и это свидетельствовалось нам самими святыми серафимами»¹⁸⁸.

198. Итак, предъявив это для уничтожения злословия еретиков, отцы передали правое исповедание Церкви, научив нас признавать единое Божество, единую силу, единую сущность Святой Троицы и принести то же самое славословие и поклонение Отцу и Сыну и Святому Духу; исповедовать же Одно Лицо от Святой и Единосущной Троицы, – Господа нашего Иисуса Христа, Бога истинного и человека истинного, Того же Самого единосущным Отцу по Божеству и единосущным нам Его же по человечеству, и не по той же сущности, по которой Он единосущен нам, полагать Его единосущным Отцу, и не¹⁸⁹ нам по¹⁹⁰ которой¹⁹¹ Отцу. Ибо невозможно, чтобы одна сущность или же природа была единосущна Богу или людям, но в одной Ипостаси две природы познаваемы: та, которая имеет общение со Отцом, и которая с нами. Поэтому, чтобы вы отчетливо познали, какое исповедание мы охраняем, следуя Соборной и Апостольской Церкви, которое ясно, в главных чертах кратко изложив для вас и через вас тем, которые предпочли одинокую жизнь в городе Александрийском и вокруг него, постановляем:

199. 1) Если кто не исповедует, чтобы поклониться, единую сущность Святой Троицы, то есть природу и Божество, в трех Ипостасях или Лицах, которые суть в Отце, и Сыне, и Святом Духе, анафема да будет!

2) Если кто говорит, что Бог Слово или Дух Святой является творением и имеет сущность, отличную от Отца, анафема да будет!

3) Если кто говорит, что Тот же Отец, и Сын, и Святой Дух является одним Лицом во многих именах и одной Ипостастью, под тремя названиями провозглашаемой, того причисляем к жребию иудеев и анафематствуем!

4) Если кто не исповедует, что существуют два рождения одного Лица, Единородного Сына Божия, Господа нашего Иисуса Христа: прежде век от Отца по Божеству и Его же на конец дней от святой Девы и Богородицы Марии по человечеству, – и что Он один от Святой Троицы, то есть одна Ипостась из трех Ипостасей, анафема да будет!

5) Если кто не исповедует Богородицей святую Славную Приснодеву Марию анафема да будет!

6) Если кто вводит два сына, одного от Бога и Отца, другого же от Матери, и кто говорит, что Иисус как человек был действуем¹⁹² и окружен славой Единородного, как отдельно существующий от Него (как злословят Павел Самосатский и Несторий), но не исповедует Одного и Того же Сыном, Единородным, Богом Словом, Господом Иисусом Христом, как все христиане исповедуют, да будет анафематствован!

7) Если кто говорит, что проник через Деву, как через трубу, но не образовался в Ней божественным, вместе же и человеческим образом, по божественному – потому что без мужа, по человечески же – потому что по закону вынашивания, подобным образом безбожник!

8) Если кто для двух лиц, или же ипостасей, разделяет изречения в евангельских или апостольский писаниях, употребленные святыми ли о Христе, или Им о Себе, анафема да будет!

9) Если кто не исповедует одну Ипостась, или же Лицо, Божества и человечества Христа, анафема да будет!

10) Если кто говорит о двух природах Единородного перед соединением, после же соединения Божества и плоти Его выдумывает одну природу, анафема да будет!

11) Если кто не исповедует, что две природы Божества и человечества сошлись в единой Ипостаси и одного Христа образовали, и что Он познается в обоих естествах, неслитных и нераздельных, почему мы исповедуем Его совершенным в Божестве и совершенным в человечестве и верим, что Одному и Тому же принадлежат чудеса и страдания, анафема да будет!

200. Это то, чему мы научились от Божественного Писания, это догматы кафолической Церкви, это Предания отцов, по значимости выделяющихся в святой Божией Церкви и в четырех святых соборах, бывших: трехсот восемнадцати¹⁹³ в Никее, и ста пятидесяти в Константинополе, и двухсот, собравшихся в Ефесе по первому чину, и шестисот тридцати в Халкидоне, которые, являясь по сути законом Церкви, выбросили из Церкви выросших по значению еретиков и их гнусные догматы содействием Святого Духа. Враги же благочестия, держась посевов диавольских плевел и не желая последовать добрым семенам, постоянно же выдвигая поводы для грехов, нуждаясь во всяком слове, прибегают к тому, что говорят, будто имеют переданное отцами учение и не могут его оставить, имея отцами: несториане – Павла, Фотина и Маркелла и их последователей, акефалы же – Евтихия, Диоскора и Тимофея Элура и их последователей, которые были приняты, последовав безумию Аполлинария, Манихея и Валентина. Итак, говорящие это, каким образом приведут к христианству иудеев и эллинов, выставляя подобное им и утверждая не только переданное отцами, но и в большей степени содержа древнейшее этого нечестие? Поэтому обращаем ваше боголюбие свидетельствовать всякому человеку, боящемуся Господа и ожидающему суда Божия, не отклоняться хитроумными и чуждыми учениями, но научая правой и безукоризненной вере, привести ко Святой Божией Соборной и Апостольской Церкви, в которой согласно по всей вселенной иереями Божиими провозглашается апостольское учение.

20 марта 2004 года

Список использованной литературы:

Греческий текст трактата Contra monophysitas:

• 1. Contra monophysitas // Drei dogmatische Schriften Iustinians / ed. M. Amelotti, R. Albertella and L. Migliardi (post E. Schwartz), Milan, 1973 (в компьютерной версии Thesaurus Linguae Graecae 5 N 2734/1)

• 2. Tractatus contra monophysitas. Migne, Patrologia Graeca, Paris, 1865. P.1104 – 1144.

Источники (переводы творений свв. отцов на рус. язык):

• 1. Св. Афанасий Великий. Творения. Т. 1 и 2-й. ТСЛ, 1902, Т. 3-й. ТСЛ, 1903.

• 2. Св. Василий Великий. Творения. Ч. 3-я. М., 1846.

• 3. Св. Григорий Богослов. Творения. В 2-х тт. СПб., б.г (Репр. ТСЛ, 1994).

• 4. Св. Григорий Нисский. Большое огласительное слово. // Восточные отцы и учители Церкви IV-го века, т.2-й. Б.м. и г.

• 5. Св. Григорий Нисский. Творения. Ч. 5-я. ТСО 41. Ч. 7-я. ТСО 43А.

• 6. Св. Кирилл Александрийский. Творения. Т. 2, М., 2001. Т.3. М., 2002.

• 7. Деяния Вселенских Соборов. Т. 1-й. Казань, 1859, Т. 2-й. Казань, 1861.

Цитированная литература:

• 8. Болотов 2001 = Болотов В.В. Лекции по истории Древней Церкви, ч. 2-я. // Собрание церковно-исторических трудов, т. 3-й. М., 2001.

• 9. Болотов 1917 = Болотов В.В. Лекции по истории Древней Церкви, ч. 4-я. СПб., 1917.

• 10. Давыденков 2002 = Олег Давыденков, свящ. Христологические споры в Египте в VI веке // Велия благочестия тайна: Бог явися во плоти. М., 2002.

• 11. Карташев 2002 = Карташев А.В. Вселенские соборы. СПб., 2002.

• 12. Мейендорф 2000 = Иоанн Мейендорф, протопресв. Единство империи и разделение христиан // История Церкви и восточно-христианская мистика. М., 2000.

• 13. Успенский 1999 = Успенский Ф.И. История византийской империи. М., 1999.

• 14. Древнегреческо-русский словарь. В 2-х тт. Сост. И.Х. Дворецкий. М., 1958.

13. Grillmeier 1995 = Grillmeier A. Christ in christian tradition. Volume 2, part 2. London, 1995. PP. 315–361.

14. Lampe 1987 = A Patristik Greek Lexicon. Ed. by G.W.H. Lampe. Oxford, 1987.

15. Meyendorff 1969 = John Meyendorff. Christ in Eastern Christian thought. Washington, 1969.