58. В день 40 мучеников

Пройдохом сквозь огнь и воду и извел ны еси в покой. (Пс. 65:12).

Тридцать девять великомучеников, тридцать девять венцов сияет на небе, над их главами; а где же сороковой или четыредесятый? Устрашился страданий? Нет! он прельстился теплотой бани, нарочно на берегу мучителем построенной, – и убежал с поля сражения; другой его заменил, а он, привлеченный баней, прибежал на берег, пал и умер от того самого, в чем искал утешения, отрады, избавления от временных страданий. И вот великомученики одержали победу над мучителем, а он сам побежден; они еще целую ночь боролись со льдом и хладом и живы до света остались; а он давно умер, и победу проиграл, и венцы потерял, и надежды лишился на получение Царства Небесного.

Да, в страдании истинная жизнь христианина: в печали и горе его истинная, благодатная радость и утешение; в кресте и злострадании вся его прибыль, а не во временном утешении и скоропреходящем удовольствии. И на мирском сражении: не тот ли воин более получает наград, крестов и орденов, который среди самых жестоких и сильных неприятелей сражается? Так и у Бога. В борьбе со страстями, с миром, с диаволом ищи истинной жизни, а не в покое и в роскоши. Иди узким и тернистым путем, а не широким и веселым. Древо жизни росло недалеко от древа познания добра и зла, но оно пустило корни по юдоли земной всех веков и времен и созрело на Голгофе. Не для того ли Отец небесный возвел на крест источник вечной жизни – Сына Своего возлюбленного, дабы и нас научить той непреложной истине, что истинная, вечная жизнь рождается, растет и плодотворится только в страдания. Ты в радости мирской и в удовольствии находишь одну смерть, а я в злострадании найду истинную и продолжительную радость, которой никто от меня не отнимет. Ты в мирских удовольствиях находишь краткую, но горькую радость; но у меня среди горьких моих душевных страданий – пучина отрады и удовольствий от благодати Духа Святого, которая никогда меня не оставит. Неужели ты не усматриваешь сквозь слезы мои ту тихую, приятную и безболезненную радость, которая слаще меда и сота? Ты простираешь руку к чаше твоих питий, которые не утолят твоей жажды, а моя чаша, наполненная слезами, так приятна, что я не вжажду вовеки. Ты в пресыщении находишь минутные удовольствия, а я алчу духовного глада, среди которого пресыщаюсь сладостями сердечных и пренебесных ощущений. Ты находишь минутное удовольствие в ослеплении блеском злата и сребра, а мою душу нищета духовная обогащает, духовными восторгами наполняет до того, что я желал бы вечно оставаться нищим. В твоем богатстве смерть находит пищу, а в моем убожестве смерть сама умрет от глада и жажды, ничего во мне не нашедши. Море и земля приносят тебе свои сокровища, а в моем сердце Бог заменяет все блага. Миролюбец! Ты уже потерял надежду на получение сокровищ небесных, а я утешаюсь тем, что передал свои сокровища руками нищих туда, где ни червь, ни тля тлит. Нет! Истинная жизнь только в страдании человека; чуждающийся чаши страданий не улучит жизни вечной. Смерть в удовольствиях мира и жизнь в страданиях ради Бога.

Святии Четыредесять мученики молите Бога о нас. Аминь.