III. Общество вспомоществования приходским бедным при Благовещенской, на Васильевском острове, церкви

Столетний юбилей Благовещенкой церкви и память святителя Тихона. – Приготовление к открытию общества. – Устав. – Деятельность общества. Выдача денежных и вещевых пособий. Воспитание бедных девочек. Бесплатные квартиры Н. Я. Воронина. Постройка первого дома. Дешевые квартиры. Старческий приют. Детский приют. Школа. Расширение приюта. Новый дом общества, построенный по завещанию И. А. Тимофеева. Дальнейшее расширение приюта, учение, заработки, возрасты, фонд пособий. Расширение старческого приюта. Даровые обеды. Постройка третьего дома на пожертвования А. А. Беловой и других. Распространение религиозно-нравственных книг в приходе. Приходская библиотека. Борьба с пьянством в приходе. Благотворительность внеприходская. – Материальные средства общества: членские взносы; кружечный сбор; подписные листы; подписные тетради; проценты с капитала; доход от рукодельной; итоги; вещевые пожертвования. – Капиталы общества и имущество. – Главнейшие благотворители. – Расходные статьи и число членов за последний отчетный год. – Юбилей.

В то время как отец Гумилевский боролся за свою идею возрождения старинных церковных братств, несколько универсального характера, но с главнейшею целью материального благотворения, на Васильевском острове, при Благовещенской церкви, очень практично и без затруднений, учреждено было первое в Петербурге приходское благотворительное общество. Это было время грандиозных и событий, и мыслей. Не так давно вещим звоном пронесся по всему нашему отечеству драгоценный манифест 19 февраля 1861 года; открыты были мощи святителя Тихона Задонского; только что был отпразднован торжественный юбилей тысячелетия России. И у Благовещенской васильеостровской церкви назревал свои юбилей: столетний, со дня ее освящения поновленным угодником Божиим, святителем Тихоном.

Святитель Тихон, как известно, был Новгородским викарием, епископом Кексгольмским и Ладожским. В августе 1762 года св. синод из Петербурга уезжал в Москву на коронацию императрицы Екатерины II, в Петербурге была учреждена синодальная контора, в которую и вызван был из Новгорода, где он проживал епископ Тихон. В это время, 15 сентября, святитель Тихон и освятил первый престол Благовещенской церкви

Святитель Тихон отличался, при жизни благотворительностью, в своих творениях тоже располагал к благотворению и даже дал образец организованной благотворительности, устроив в городе Ливнах богадельню для престарелых больных. И вот решено было столетний юбилей освящения церкви святителем ознаменовать учреждением при церкви приходского благотворительного общества. Тогдашний приходской священник Н. Н. Делицын, скончавшийся в 1889 году в сане протоиерея, написал к прихожанам воззвание с извещением о предположенном открытии общества. В день юбилея, празднованного, вместо 15, накануне, т. е. 14 сентября J862 года, в цели соединения юбилейного празднества с престольным праздником, говорено было слово о благотворительности и об условиях развития ее в приходе. «Дело любви и милосердия к несчастным братьям нашим, – говорилось в этом слове, – есть наилучшая благодарность к Отцу небесному при радостных и торжественных случаях жизни, равно как самый верный залог упования па милость Божию в будущем. «Милуяй нища и убога взаим дает Богови, в день лют избавит его Господь (Пс.40:2). Милостыню к бедным Господь Иисус Христос относит к Себе Самому: «понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе» (Мф.25:40). Выяснены были преимущества церковной приходской благотворительности пред общественной – гражданской: кто получит пособие от церкви, «как бы от руки Самого Господа», тот невольно будет возбуждаться к трезвенной и трудолюбивой жизни; если при церквах организуется благотворительность, церкви освободятся от предъявляемых в отношении к ним нередко упреков в том, что они учат только словом, а не делом. Прихожане приглашались оказывать деятельное сочувствие предположенному обществу – с любовью, которая все созидает и без которой ничто не стоит крепко.

Дело было совсем новое, и естественно, в слове проповедника проскользнула тревога за будущее. «Заложен фундамент дома. А что и как будет строиться на этом фундаменте? Будет ли здесь в самом деле приют для бесприютных, хлеб голодным, одеяние нагим, помощь и отрада безутешным? Или доброе предприятие, подобно многим, останется без успеха, предметом одних благочестивых желаний?... Могут не сбыться надежды на успех, но могут остаться без оправдания и сомнения, опасения, подозрения...» Слово удачно заключалось обращением упования на помощь Всесильного: «аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии» (Пс.126:1), и молитвой к Господу: Дело рук нашим, к славе Твоей начинаемое, Твоим благословением спешно исправи, силою Твоею в совершение скоро приведи (тропарь в чине основания дома).

Проект устава предположенного общества, написанный священником Делицыным, при участии сослуживцев, отличался обстоятельностью, ясностью и тою практичностью, которая тотчас же принесла ему утверждение, как только он был рассмотрен подлежащими ведомствами. Этот проект лег в основу уставов почти всех благотворительных приходских обществ в Петербурге, учрежденных позднее.

Целью общества поставлено было оказывать пособие всем бедным – беспомощным вдовам, сиротам, престарелым, увечным, больным, обремененным большим семейством и т. п., – отделяя истинную бедность от промышленного нищенства, происходящего от привычки к праздности и бродячей жизни. Средствами оказания помощи были означены, кроме денежных и вещевых пособий, хлопоты о помещении детей в училища, мастерские, ремесленные заведения, а престарелых и увечных – в приюты и богадельни, доставление работы способным трудиться и т. п. Средства самого общества указаны были в ежегодных членских взносах, единовременных денежных пожертвованиях, кружечном сборе, приношениях различными предметами, вещами, продуктами. Кружки предполагались две, за церковной печатью и с надписью: «В пользу бедных Благовещенского прихода»; одна – для помещения у церковного входа, другая – для обношения во время богослужений. Участники общества разделялись на три категории: члены-благотворители – делающие ежегодный денежный взнос, члены-сотрудники – оказывающие бедным личную помощь (врачи, содержатели мастерских и т. п.) и члены-попечители или члены-распорядители, на обязанность которых возложено было собирать сведения о бедных, удостоверяться в действительной их нужде, узнавать об образе их жизни и нравственности, заботиться о приискании приюта для бесприютных детей, работы – для не имеющих работы, но способных трудиться, и т. п. Членами общества могли быть лица обоего пола, всякого сословия и состояния. Членов-попечителей полагалось десять: четверо непременных – три приходских священника и церковный староста – и шестеро выборных. Весь приход разделялся на три участка (от 3-й линии до 6-й, от 7-й до 12-й и от 13-й до 17-й), на каждый участок полагалось три попечителя – один священник и двое выборных. Попечители составляют совет общества, собирающийся в первый воскресный день каждого месяца. Из попечителей избирается казначей для записи прихода и расхода пожертвований в особую скрепленную церковной печатью книгу; он же обязан вести список приходских бедных и выдавать назначенные советом пособия. В случаях нужды неотложной, сами попечители получали право выдавать пособие по личному усмотрению, не дожидаясь определения совета. Приходо-расходная книга должна быть открыта для всех желающих ее просматривать, формальных ведомостей и отчетов совет представлять никому не обязан, но казначей ежегодно обязан составлять краткий отчет, открытый для всех желающих. Касательно нравственного удовлетворения жертвователей, в уставе было замечено, что, кроме общего моления «о благотворителях, сотрудниках и попечителях» общества, ежегодно, 15 сентября, в день освящения первого престола, все постоянные члены общества должны быть поминаемы поименно на проскомидии, на сугубой ектении и в особом молебствии; сверх того, по желанно, имена членов сообщаются и получающим вспомоществование, для молитвы за благодетелей.

Пока, все было в области предположений. Но скоро наступило и осуществление.

После юбилея пошло к епархиальному начальству ходатайство об открытии общества. Проект устава был рассмотрен тогдашним Петербургскими викарием, а впоследствии митрополитом Московским преосвященным Леонтием, и затем утвержден митрополитом Исидором 12 октября 1862 года. Утверждение со стороны министра внутренних дел тоже не замедлило; оно последовало через месяц, 13 ноября. Покойный владыка-митрополит на прошении об открытии общества положил резолюцию: «Именем Господним благословляю представленный причтом Благовещенской церкви проект привести в исполнение».

Устав общества, в общем, остался неизменным до настоящего времени, приняв лишь некоторые дополнения соответственно расширению деятельности общества, сделанные в 1879 и 1891 годах. В 1879 году обществу предоставлено устраивать собственные учреждения для призрения бесприютных; прибавлены новые члены – почетные, с единовременным взносом не менее 500 рублей, и пожизненные, со взносом в 100 рублей; определен точный взнос для членов-благотворителей: не менее 6 рублей ежегодно, или единовременно 100 рублей; увеличено до 12, .а в случаях надобности и больше, число членов-попечителей и назначен срок для их выбора – 3 года; пояснено, что председатель совета избирается членами совета и может быть как духовное, так и светское лицо; добавлен товарищ председателя; распределение прихода по участкам предоставлено совету, смотря по обстоятельствам и удобствам; к источникам денежных средств общества прибавлены новые – сбор по подписным тетрадям, причем лица, получившие эти тетради, обязаны были сами вписывать в тетради еженедельно не менее 5 копеек, а также сбор по подписным листам; разрешено также устраивать кружки в приличных местах, сверх двух церковных кружек; кроме единовременных, установлена выдача ежемесячных пособий, сроком каждый раз на один год; клиентами общества признаны не только православные, но и лица других исповеданий и даже других религий, проживающие в районе прихода, причем срок для признания бедного приходским положен минимальный – лишь в 2 месяца; положено ежегодные отчеты печатать с представлением их чрез градоначальника в министерство внутренних дел, а ежемесячные выставлять для всеобщего сведения у дверей богаделенного дома общества; днем ежегодных общих собраний назначен первый воскресный день после сентября; к этому дню приурочено и торжественное моление за живущих и умерших членов общества; установлена печать общества с надписью: «Печать общества вспомоществования бедным Благовещенского Василеостровского прихода». Главнейшие из этих дополнений на практике уже применялись и гораздо ранее утверждения устава, по требованию обстоятельств, и устав большей частью лишь узаконял приемы и обычаи, выработанные самою жизнью. Дальнейшее изменение устава, в 1891 году, коснулось только расширения цели общества. Общество нашло возможным принять на себя, кроме помощи бедным, распространение бесплатно или за умеренную плату из библиотеки и складов общества книг религиозно-нравственного содержания, бесплатное обучение духовному пению, борьбу с пороками в приходе и, наконец, в связи со специальным пожертвованием на этот предмет, обеспечение квартирами в доме общества членов прихода и заштатных членов причта и его вдов и сирот.

Соответственно уставу, деятельность общества сосредотачивалась, прежде всего, на выдаче приходским бедным денежных и вещевых пособий. За 33 года существования общества, с 1862 по 1895-й, выдано обществом единовременных пособий на сумму 32,569 рублей 73 копейки и ежемесячных на сумму 36,540 рублей с половиной. Пособие единовременное производилось выдачами небольших сумм, преимущественно от одного до пяти рублей; но нередко бывали выдачи и больших сумм, до 15 рублей включительно. Как исключение, в некоторые годы были выдаваемы единовременные пособия в размере 25, 50 и даже 150 рублей на одно лицо; причем выдачи последних двух размеров обусловлены были волей жертвователей. В 1868–69 году две выдачи были произведены по 50 копеек. В первый год общество произвело 149 выдач на 526 с половиною рублей, во второй – 135 на 450 рублей, в третий – 130 на 340 с половиною. Затем число выдач и выдаваемых сумм, в общем, постепенно возрастало, с резким понижением в 1882–86 годы (minimum в 1883–84 году: 257 выдач на сумму 382 рубля), колеблясь между 799 (в 1875–76 году) и 1,646 рублями (в 1887–88 году), при выдачах от 315 (в 1875–76 году) до 741 (в 1889–90 году). В среднем. за 33 года единовременных пособий было выдаваемо немногим менее тысячи рублей в год, при 444 выдачах, в последний отчетный год (1894–95) 612 выдач на сумму 1,141 рубль 74 копейки. Число лиц, получивших пособия, в общем равнялось половинному числу произведенных выдач, с громадным перевесом числа женщин над числом мужчин (один мужчина на двадцать женщин). Единовремепные пособия были выдаваемы преимущественно три раза в год: перед Пасхой, Рождеством и храмовым праздником (Воздвижение Креста). Пособия оказывались преимущественно бедным престарелым, за старостью и дряхлостью лишенным возможности одними собственными трудами добывать себе необходимое обеспечение; затем – бедным убогим и больным, одержимым неизлечимыми недугами или подвергавшимся временному заболеванию; затем бедным вдовам с малолетними детьми, лицам многосемейным на детей; наконец, пособия производились бедным девицам при выходе их в замужество, большей частью в размере 10 рублей. При всей солидности цифры выданных единовременных пособий, к сожалению, общество не могло удовлетворить, по-видимому, никогда, всех поступавших к нему прошений о помощи; было ли удовлетворяемо 600, или 700, или 800 прошений, все-таки оставалась сотня прошений неудовлетворенных, помимо тех – очень, впрочем немногих, – которые общество удовлетворять не считало нужным.

Пособия ежемесячные оказывались, в общем, приблизительно в той же сумме, как и пособия единовременные, лишь в несколько большем размере. В 1862–63 году было употреблено по этой статье 9447 рубля, в 1863–64-м – 1,470 рублей, в последующие годы от 689¹/₂ (в 1883–84 году) до 1,817¹/₂ (в 1890–91 году), при среднем размере около 1,100 рублей в год. Число лиц, получавших ежемесячное пособие, доходило до 86 (в 1891–92 году), опускаясь за последние восемь лет до 64 (в 1887–88 году). Преимущество в числе женщин перед мужчинами было всегда такое же, как и в выдаче пособий единовременных, и даже еще большее: в 1893–94 году двое мужчин и 75 женщин. В последний отчетный год, 1894–95-й, выдано ежемесячных пособий 1,589¹/₂ рублей 75 лицам. Пособия ежемесячные выдаваемы были в размере от одного до семи рублей, при наибольшем числе выдач в 2 рубля; в 1868–69 году была произведена одна выдача в 50 копеек.

Кроме денежных пособий, бедным оказывались пособия вещевые: выдавалась одежда, обувь, платье, белье, съестные припасы. В первый год было 7 таких выдач, во второй 20, в следующие: 15, 17, 67, 68, 79, 20, 50, 31, 28; в 1873–74 году – 8, в следующем 7. Затем, с устройством приютов, вещевые пожертвования распределялись между призреваемыми в приютах, а на домах оказывались пособия лишь дровами, которые с 1876 по 1884 год поступали от городской думы, по 20 сажен в год, а затем в то же время и после поступали и от жертвователей – купцов Н. Я. Боронина, И. Ф. Светлова, И. М. Соколова. Выдачи дров простирались в указанные годы от 20 до 51 сажени; но с прекращением субсидии от думы они понизились в среднем до 10 сажен, а в последние годы и совсем прекращались. Дрова выдавались обыкновенно по сажени и по полсажени на одно просящее лицо в один раз.

Пособие неимущим в местах их жительства общество всегда ставило и до последнего времени продолжает считать главной и существенной задачей приходской благотворительности. В этом своем воззрении оно сходится с выводами одного из немногих специалистов по вопросу об общественной благотворительности в России П. П. Семенова, который считает такой род благотворительность самою простой, непосредственной и самой задушевной формой благотворительности.

Около десяти лет Благовещенское общество свою деятельность проявляло, если не исключительно, то главным образом в выдаче пособий приходским бедным на домах. Но жизнеспособность общества не позволила ему замкнуться в узкие рамки, и бодрствовавшие в нем внутренние силы побуждали его к дальнейшему и естественному росту. Бесприютные детство и старость не могли скрыться из кругозора общества. Уже в первый год своего существования общество израсходовало на бесприютных детей небольшую сумму; это было, впрочем, случайное пособие. В 1865 году общество замышляло открыть приходскую рукодельную школу-мастерскую, для обучения бедных детей мастерству. Но предприятие не удалось. Тогда общество стало платить от себя за обучение бедных детей в чужих мастерских и преимущественно в патриотической школе, где состоял законоучителем принимавший такое деятельное участие в делах общества отец Делицын. Издержки на этот предмет, не превышавшие в первые годы 50 рублей, в 1866–67 году возросли до ста с лишним рублей, в следующие два года доходили до 350, в 1869–70 году превысили 400 рублей. В этот год на иждивении общества воспитывалось в патриотической школе 10 девочек. В 1873–74 году общество воспитывало в патриотической школе 13 пансионерок и 6 приходящих учениц, с расходом на них в тысячу с лишком рублей.

В марте 1873 года, по предложению Н. Я. Воронина, общество открыло бесплатную квартиру, на 18 человек, для тех бедных престарелых, которые не имели собственного сухого и теплого угла. После всего этого сама собой вырастала мысль об учреждении своего приюта. В феврале 1874 года прихожанин Благовещенской церкви Г. М. Похотин пожертвовал 4,000 рублей для образования капитала, на который общество могло бы выстроить собственный дом для предположенного приюта. Вокруг церкви, кстати, расположен был большой участок незастроенной земли, и, таким образом, не было надобности затрачивать крупную сумму на покупку земли. Совет общества принял пожертвование Похотина с живейшей благодарностью, и обратился с воззванием к прихожанам. Прихожане отозвались сочувственно, было испрошено советом разрешение у епархиального начальства, архитектор академик К. Н. Вербицкий, живущий в районе прихода, пронял на себя безмездное составление плана постройки и наблюдение над работами, заготовлен был кирпич, два прихожанина И. С. Христофоров и А. Ф. Гусев пожертвовали более 30 кубических сажен бутовой плиты, и осенью того же 1874 года был уже сооружен фундамент для предположенного здания, 21 мая 1875 года совершена торжественная закладка дома, и вскоре каменный двухэтажныи дом, в 9¹/₂ х 8¹/₂ сажен, был уже готов, «весьма благоприличный», обошедшись в 20,000 рублей. Таких денег общество не имело, когда начинали постройку; но всегда случалось так, что когда при постройке ощущалась настоятельная нужда в чем-либо, необходимое являлись как бы само собой, – деньги ли то, или материалы, или рабочие руки. Церковная земля первоначально была отдана обществу под постройку дома с тем, чтобы ежегодно общество уплачивало церкви ту самую сумму, какую церковь получала с застроенной земли ранее, когда она сдавалась под огороды. Но в марте 1880 года эта повинность, по взаимному соглашению совета общества и представителей материальных интересов церкви, отменена.

С постройкою дома, общество поместило в нем три учреждения: дешевые квартиры, приют для престарелых и приют для детей.

Дешевых квартир в новом доме оставлено было 10. Восемь из этого числа представляли собой небольшие комнаты, в одно окно, размером 9 x 4¹/₂ аршин, две – в два окна, размером 9 x 9 аршин. Плата за первые назначена была по 5 рублей в месяц, за вторые по 10. Кухня общая, отопление готовое. Квартиры предназначались для бедных престарелых или обремененных семействами, также недужных, располагающих кое-какими, но не вполне достаточными средствами к жизни.

Приют «старческий» открывал свои двери для 25 бедных престарелых женщин всех званий, от старости и дряхлости потерявших всякую возможность собственными трудами снискивать себе необходимое для жизни, не имеющих ни родных, ни близких, которые могли бы принять на себя попечение о них. Принятые в приют на первых порах получали только бесплатное помещение, а пищу и одежду лишь по мере возможности, когда на этот предмет поступали специальные пожертвования, или у общества оставались свободный суммы; но впоследствии были приняты обществом на полное содержание. В последние годы число содержимых в старческом приюте увеличено до 33.

Детский приют, на 12 девочек-сироток, шести или семи лет, обеспечивал принятых в него полным содержанием. Что же касается обучения детей, то для этого детей предполагалось распределять по соседним школам. О своей школе собственной только мечтали. Относительно воспитания детей принято было за правило иметь в виду, чтобы сделать их способными по выходе из приюта поступить в услужение, а для этого приучать детей к кухне, мытью полов, стирке, шитью и т. п.

Устройство детского приюта приходилось как нельзя более кстати, потому что в сентябре 1876 года все пансионерки Васильеостровской патриотической школы переводились за город, а на Васильевском острове интернат был уничтожен. Это обстоятельство как раз совпало с окончанием постройки обществом дома, и грозившее маленьким клиенткам общества затруднение было устранено.

В январе 1880 года сбылись мечты общества и о заведении в детском приюте своей школы. Явилось даровые учителя. Закон Божий преподавали: сначала священник И. И. Панов, а потом, в продолжение многих лет, диакон А. А. Георгиевский, до самой своей кончины в 1892 году; после него преподавание взяли на себя священник П. О. Кушин и диакон П. В. Пашский. В школе обучали, кроме закона Божия, грамоте и арифметике. Заведение школы нисколько не повлияло на приучение детей-девочек к обязанностям хозяйки, кухарки, горничной и прачки. Преподавание закона Божия всегда шло успешно; а преподавание гражданских предметов добровольцам скоро было признано неудобным, и с сентября того же 1880 года была приглашена особая учительница на жаловании, которая, впрочем, никогда не отказывала тем, которые желали преподавать в школе; а такие лица всегда были.

Детский приют пришелся по душе членам совета, и явилась мысль расширить его, увеличив число в нем вакансий с 12 на 30. Возможность такого расширения обусловливалась предположенным постепенным упразднением дешевых квартир. Но когда насельницы последних проведали о грозящем им изгнании, они пришли в такую неподдельную тревогу, что решено было их не трогать и расширение детского приюта ограничить лишь восемью добавочными вакансиями. Кстати, дальнейшего увеличения вакансий не позволяли в то время и средства общества. Решение о приюте состоялось 17 июня 1880 года.

Но не прошло и года, как положение дела изменилось совершенно.

В 1881 году купец И. А. Тимофеев, умерший 3 мая, завещал обществу почти все свое крупное состояние, с тем, чтобы подле имеющегося уже дома общества выстроен был новый дом, тысяч в тридцать, специально для приюта малолетних, на содержание которого должны поступать проценты с остального завещанного капитала, а в случае остатка – проценты могут идти и на содержание богадельни для престарелых.

Общество сразу почувствовало себя лучше, и когда был готов построенный на пожертвование Тимофеева дом и в него, в сентябре 1883 года, был переведен приют, число вакансий в приюте тотчас же было увеличено до 30. С тех пор это число, лишь с небольшими колебаниями, оставалось неизменно до 1894 года, когда оно увеличено до 35.

После того, как приют стал на твердую ногу в материальном отношении, он стал живее проявлять и внутреннее развитие. В круге преподавания прибавилось обучение церковному пению, и с половины восьмидесятых годов приютские девочки стали уже самостоятельно на клиросе в церкви, сначала за ранними обеднями, а потом и за вечерними богослужениями. С сентября 1884 года была приглашена особая учительница рукоделий, и ее усердные занятия с детьми имели в результате, что приют стал скоро даже получать заказы, преимущественно по шитью платья, и стал вырабатывать в год сначала до ста, а потом и свыше двухсот рублей.

Относительно обучения, школа была разделена на два отделения, старшее и младшее. В конце года установлены экзамены. На экзаменах, успехи девочек в рукоделии заслуживали похвалу, и особенную – успехи в церковном пении. Последнему способствовало в немалой степени то, что дети часто посещали церковь и практически изучали богослужебное пение.

С 1886 г. установлен возраст для содержащихся в приюте – до 16 и как исключение до 17 лет. То же было, в общем, всегда, с основания приюта. Дети принимались начиная с 6 лет.

В 1882 году А. Н. Пущина доставила в распоряжение общества 100 рублей, вырученных от частной лотереи, для выдачи пособий приютским девочкам при выходе их из приюта. Эта сумма положила начало постоянному фонду, пополняемому пожертвованиями и заработками детей при праздничных поздравлениях некоторых прихожан и за пение заупокойных обеден. В 1888 году вышедшим из приюта четырем девочкам было выдано 40 рублей, в 1894 году 329, в 1895 – 264 рубля. По последнему отчету, специальная сумма на выдачу этого рода пособий простиралась до 1,500 рублей.

День всеславянского торжества в 1888 году, 15 июля, ознаменован был в обществе расширением его деятельности: в старческом приюте увеличено было число вакансий, до 30, и решено было установить новый еще для общества вид благотворения – даровые обеды. На первых порах обеды установлены на 20 человек. Но этот род благотворительности, провидимому, не привился в обществе и выродился в раздачу пищевых порций на дом, свыше 2,000 ежегодно. У общества в последние годы было три постоянных клиента по получению даровых обеденных блюд.

Чудесное событие 17 октября 1888 года, взволновавшее трепетно радостным чувством всю русскую землю от края и до края, в жизни Благовещенского общества отразилось решением построить особый дом, с благотворительными целями, в память этого события. Дом предназначался для заштатных членов, вдов и сирот местного причта, но в случае возможности в свободные помещения могли быть определяемы советом общества и другие лица по его усмотрению. Общество приступило к осуществлению своей мысли, имея в своем распоряжении менее тысячи рублей, но едва дело было начато, деньги явились как бы сами собою. К зиме 1889 года трехэтажный каменный дом, строившийся по плану архитектора академика К. Н. Вербицкого, был уже вчерне готов. Главной жертвовательницей на постройку этого дома была вдова коммерции советника А. А. Белова; она пожертвовала 25,000 рублей; с.-петербургская купеческая сестра М. А. Кобылина пожертвовала 5,000 рублей; архитектор К. Н. Вербпцкий собрал около 750 рублей; мануфактур советник И. А. Осипов и потомственный почетный гражданин П. М. Банухин пожертвовали по 500 рублей, В. А. Лохов и А. Г. Христофорова по 200, К. И. Христофоров 100 рублей. Весь дом обошелся в 38,500 рублей. Новый дом отведен под дешевые квартиры и под квартиры заштатных членов причта и осиротевших их семейств; в числе последних, одним из первых помещено было осиротевшее семейство долго лет и с большим успехом безмездно обучавшего девочек в приюте общества закону Божию диакона Л. А. Георгиевского.

С постройкой этого дома число дешевых квартир, имеющихся в распоряжении общества, превысило 70; около 30 в старом доме и свыше 40 в новом.

6 апреля 1885 года, в день торжественного воспоминания дня блаженной кончины св. Мефодия, просветителя славян, священник И. И. Панов, впоследствии, года три спустя, магистр богословия, обратился в своем церковном слове к прихожанам с предложением учредить при обществе, оказывающем материальную помощь имущественным беднякам, оказание соответственной помощи бедным духовно, в целях утверждения истин веры и нравственности, путем распространения в приходе религиозно-нравственных книг, устройства библиотеки, чтений и приучения к церковному пению. Общество откликнулось на это предложение выражением единодушного согласия. Тотчас же был принят в ведение общества отдел склада религиозно-нравственных книг, незадолго перед тем открытый братством Пресвятой Богородицы в квартире отца Панова. Для заведования складом избрана особая комиссия. Жертвователи принесли шкафы для книг, вывески, конторки, ящики, эталяж, лампы, – словом, все необходимое. Явились безмездные продавцы книг. По истечении полутора лет оказалось, что продано книг и брошюр свыше 13 тысяч на сумму свыше 1,300 рублей. За это же время обществом роздано бесплатно 5,300 троицких листков на 73 рубля. Все книжное дело лежало на ответственности отца Панова, на его имя исходатайствовано было братством Пресвятой Богородицы и право продажи, от градоначальника. Склад книг был помещен в углу, при окне, в одной из дешевых квартир-комнат, жилица которой обязывалась наблюдать за целостью и порядком книг, за что и получала скидку с квартирной платы, имея комнату, вместо пяти, за два рубля в месяц. Книги продавались и из склада, и в церкви, иногда, при содействии начальников, на заводах, фабриках и в других местах. Некоторые лица взяли добрый обычай, купив значительную партию дешевых брошюр, раздавать их даром рабочим; это содержатель столярной мастерской И. Г. Григорьев, вдова купца, хозяйка извозчиков, А. Г. Христофорова, протоиерей И. И. Демкин, церковный староста В. Е. Владимиров и другие. В 1888 году книг продано до 12 тысяч, на сумму свыше тысячи рублей, и роздано 1,800 брошюр. В последующие годы распространение религиозно-нравственных книг обществом постепенно, в общем, сокращалось, но, нужно заметить, всегда достигало крупной цифры, на сумму около 600 рублей. Отец Панов, учредитель книжной продажи, в марте 1895 года перешел к Владимирской церкви, по Владимирскому проспекту; заведование книжным складом поручено было, после него, диакону Пашскому, а когда и этот в мае того же года был назначен священником к Ново-Деревенской церкви, заведование складом взял на себя диакон М. В. Ливанов.

Одновременно с учреждением склада и продажи религиозно-нравственных книг было положено основание и приходской библиотеке при обществе, тем же отцом Пановым. Библиотека, в объеме двух шкафов, была помещена в детском приюте. В 1890 году в нее поступило пожертвование, до 150 книг проповеднического содержания, пожертвованных семейством скончавшегося протоиерея Екатерининской церкви П. И. Весина.

С 1891 года общество стала занимать мысль о борьбе с пьянством. Эту борьбу, как задачу общества, предположено было первоначально включить даже в дополнявшийся тогда устав общества, но, впрочем, в уставе задачи общества в этом отношении ограничены были общей фразой об искоренении нетерпимых в обществе пороков. В общем собрании, в сентябре 1891 года, вопрос о борьбе с пьянством был близок к решению; но ввиду неустановленности взглядов на способы и средства борьбы и ввиду учреждения в Петербурге особого общества трезвости, с его чайными, ничего определенного не было постановлено. Но, впрочем, Благовещенское общество оказало обществу трезвости небольшое пособие на устройство чайной, в 1893 году – 15 рублей.

Пользуясь всегда сравнительным достатком, общество не ограничивалось принятой на себя обязанностью оказывать помощь приходским бедным, но, в случаях чрезвычайных, проявляло отклик на призывы об оказании благотворительной помощи и вне своего прихода. Так, в 1868 году оно собрало на голодающих в России около 600 рублей, в 1873 году свыше 400 рублей на голодающих в Самарской губернии, в 1891–92 годах на голодающих около 2,300 рублей и свыше 300 пудов сухарей.

Материальные средства общества слагались из источников постоянных и временных. К первым относятся разного рода периодические сборы, ко вторым – случайные пожертвования. Членские взносы никогда не играли в средствах общества первенствующей роли уже вследствие того, что число членов общества никогда не было особенно значительными это всегда был сравнительно небольшой кружок интеллигентных и состоятельных лиц из прихожан Благовещенской церкви. Гораздо большее было у общества число таких лиц, которые, не стесняя себя обязательством ежегодного определенного членского взноса, постоянно тем не менее жертвователи в пользу общества незначительные суммы, меньшие той, которая могла бы им дать право войти в список членов.

Но зато общество было счастливо привлечь нескольких таких благотворителей, которые единовременными крупными пожертвованиями, можно сказать, обеспечили ему навсегда безбоязненное существование. Кроме членских взносов, к числу постоянных источников средств общества относятся: кружечный сбор и сбор по подписным листам, а в последнёе время к этим присоединились проценты с капиталов и доходы с домов общества. Кружечный сбор за первые двадцать пять лет принес свыше девятнадцати тысяч рублей, в среднем около 800 рублей в год, и в общем остался неизменным и для последних лет. Главный доход по этой статье был из церковных кружек, кружки же в «частных домах» давали лишь сравнительно незначительную сумму (за последние три года 5, 15 и 55 рублей). Подписные листы приносили около 600 рублей в год. Листы обыкновенно отправлялись домовладельцам, которые, со своей уже стороны, предъявляли их жильцам. Но, с целью увеличения дохода по этой статье, с 1892 года совет общества рассылает подписные листы уже не домовладельцам, а непосредственно жильцам. Расчет оказался верным; новый порядок принес обществу лишние двести рублей: в 1893 году по подписным листам собрано 834 рубля; но в последние два года этот доход опять понизился до семисот с небольшим рублей. Одно время общество практиковало еще сбор по подписным тетрадям. Взявшее тетрадь лицо само обязывалось записывать в нее не менее пяти копеек в месяц и приглашать к подобным или большим записям своих знакомых. До 1887 года тетради принесли обществу около семи тысяч рублей, в 1887 году около полутора сот; в последние годы сбора по тетрадям не значится в отчетах общества. Процентов с неприкосновенного капитала общество получило в 1894 – 95 году 5,846 рублей, доходов от домов – плата за дешевые квартиры – 3,790 рублей. В последнее время общество записывает на приход ежегодно свыше двухсот рублей дохода от рукодельной в приюте за исполнение заказов по шитью, которые берутся со стороны. Первый итог денежных поступлений общества выразился в цифре 2,599 руб. 23 к., последний, за 1825 год, 12,816 руб. 2З коп.; наименьший приход был в 1865 году – 1,758 рублей 27 к., наибольший в 1882 году – 69,891 руб. 54 к.; за 33 года общество записало на приход 344,624 руб. 94 к., записывая въ среднем по десяти с половиной тысяч рублей в год.

Вещевые пожертвования, первые годы незначительные и особенно увеличившиеся со времени учреждения обществом приюта, в последние три года поступали на сумму от 922 до 657 рублей в год, последовательно уменьшаясь в эти годы.

Благодаря всем упомянутым пожертвованиям, благовещенское общество в материальном отношении стоит в настоящее время на твердой ноге. Общество имеет свыше 122,000 неприкосновенного капитала и недвижимость, заключающуюся в трех домах, на постройку которых общество затратило свыше 83 тысяч рублей; при этом надо вспомнить, что дома стоят на церковной земле. Дома общества – не одинаковой ценности: первый обошелся в 20 тысяч, второй в 25, третий в 38 тысяч рублей. Неприкосновенный капитал составился главным образом из сумм, завещанных Тимофеевым, – числится свыше ста тысяч рублей; остальные двадцать две тысячи сложились из пожертвований разных благотворителей.

Во главе благотворителей общества стоит И. А. Тимофеев, о котором уже было упоминаемо, по завещанию которого общество получило свыше 125 тысяч рублей и на средства которого построило свой «второй» дом и учредило детский приют. За ним – вдова коллежского советника А. А. Белова, за несколько месяцев перед своей кончиной пожертвовавшая обществу 25 тысяч рублей, обусловивших постройку «третьего» дома общества, отданного под квартиры заштатных членов и осиротелых семейств членов причта и под дешевые квартиры. По завещанию, она оставила еще 2,000 рублей обществу. Первый дом общества построен на сборные суммы; главнейшими жертвователями были: Г. М. Пахотин – 4,000 рублей, А. А. Б. и И. А. Шухов по 1,000, супруги М. А. и К. В. Абрамовы (почетные члены общества (1,000, И. С. Христофоров и А. Ф. Гусев пожертвовали бутовой плиты на 1,000 рублей, П. П. Демидов князь Сан-Донато пожертвовал железа на 1,080 рублей, графиня Н. А. Стенбок-Фермор тоже пожертвовала железа на 864 рубля, С. И. Скворцов деньгами 600 рублей, П. Т. Л. – 400, И. О. Светлов, И. А. Тимофеев, И. А. Осипов и Н. Я. Боронин по 300 и др.; архитектор К. Н. Вербицкий (почетный член) не взял следовавших ему 600 рублей, подобным же образом поступили подрядчики Л. К. и И. К. Кирилловы, В. Е. Владимиров, И. Г. Григорьев. И. А. Федоровский, Н. Н. Копылов, А. А. Абрамов, Иллис и Бутц.

В ряду жертвователей, составивших неприкосновенный капитал общества, главнейшие: Г. Д. Пелагин – 5,000 рублей, Е. А. Ильенкова (почетный член) – 3,200, Г. М. Похотин – за упокой девиц Екатерины и Александры 2,000, Б. А. Демидов (почетный член) 2,000, В. А. Любавская (почетный член) – 900, купеческие вдовы П. С. Мекеншева и П. Я. Долгополова (почетный член), А. М. Горяйнов и Е. Иванова по 500, действительный статский советник М. Г. Петров, И. В. Шувалов, купец П. В. Герасимов – по 100 рублей; «неизвестные» и другие лица.

В списке почетных членов общества, обязанных единовременным взносом не менее 500 рублей, встречаются, кроме тех, которые уже упомянуты: И. А. Шухов, И. А. Осипов, М. А. Кобылина, графиня Н. А. Стенбок-Фермор.

Пожизненными членами общества, внесшими единовременно не менее 100 рублей, числились и числятся: А. А. Афанасьев, П. М. Банухин †, и Т. Л. Батищев, П. А. Большаков, Н. Я. и П. Н. Воронины, П. А. Буренин, Ё. В Васильев †, В. Е. и Н. В. Владимировы, владимирская биржевая артель, А. Д. Водеников, Н. Н. Войтясовский, И. В. Герасимов. протоиерей В. Ф. Глебов, И. Г. Григорьев, Н. М. и Н. М. Долгополовы †, Г. П. Елисеев †, Г. Р. Жаров, М. А. Жукова †, А. И. Заикин †, А. И. и И. И. Ивановы, И. К. Кирилов. Н. Н. Копылов, В. А. Лохов, А. И. Макаров †, М. А. Митрофанов †, П. О. Михайловская, М. Г. Петров, пинегская артель, Е. Н. Попова, М. Г. Похотина †, В. А. Робатюшков †, И. Ф. Светлов †, А. С. Семенов. Е. Н. Сивохин †, И. А. Федоровский †, А. Г. и К. И. Христофоровы, И. В. Шувалов. Некоторые из перечисленных лицу кроме сторублевого взноса, введшего их в список пожизненных членов общества, жертвовали в пользу общества не менее крупный суммы, как Н. Я. Боронин (5,000 р. в 1890 году), П. М. Банухин, Г. М. Пахотин и другие. А. И. Криль, швейцарка, реформатка, проживавшая долгое время в приходе Благовещенской церкви и сочувствовавшая благотворительной деятельности общества, завещала в пользу общества в 1887 году все свое имущество, на сумму свыше тысячи рублей; М. А. и К. В. Абрамовы († 1887 г.) ежегодно вносили обществу по сто рублей, не считая многочисленных приношений съестными припасами. И. С. Христофоров, Е. Я. Петров оставили обществу по завещаниям по 200 рублей, а Г. М. Пахотин обязал в завещании свою дочь вносить обществу по сто рублей в продолжение десяти лет. Это был редкий прихожанин и благотворитель. Поселившись в районе Благовещенского прихода с 1831 года, он всегда отличался выдающимся усердием к храму и заботами о его благолепии. Лучшие иконы и ризы в Благовещенской церкви – его пожертвования. Он же пожертвовал колокол в 500 пудов. Благотворительное общество всегда находило в нем твердую опору. Кроме крупных пожертвований в неприкосновенный капитал и на постройку «первого» дома, Г. М. Пахотин ежегодно приносил крупные пожертвования вещевые в старческий и детский приюты. Уже упомянуто об одном пожертвовании его по завещанию. По тому же завещанию, в 1895 году общество получило освободившийся по закладной капитал в 16,959 рублей.

Свои средства, кроме выдачи пособий единовременных и постоянных, о которых было уже писано, общество расходует главным образом, по трем статьям: на содержание детского приюта, на содержание старческого приюта и на содержание домов дешевых квартир. Содержание детского приюта, в среднем за три последние отчетные года, обходилось около 4,700 рублей; содержание богадельни, вместе с содержанием занимаемого ей дома, часть которого отходит под дешевые квартиры и бесплатными обедами – около 3,100 рублей; содержание дома дешевых квартир – около 2,000 рублей; при этом, относительно последних двух статей нужно заметить, что доход от дешевых квартир за последние два года превышал 3,700 рублей.

Содержание каждой старухи обходится обществу от 60 до 85 рублей, каждой девочки – свыше 75 рублей, не считая содержания дома и жалованья служащим, – в таком случае счет расхода удваивается. Само собой разумеется, ценность дома также не входит в счет.

Число членов за 1894–95 год было: почетных 7, пожизненных 29, «действительных», внесших шесть рублей, 48 и 3 сотрудника, в их числе доктор Е. Е. Саковский и зубной врач Г. Ф. Коробчевский. То же приблизительно число было и в прежние годы.

В 1887 году общество праздновало юбилей. Вступая в двадцать шестой год своего существования, общество посвятило первый день нового периода своей жизни молитве. 20 сентября 1887 года, в день годичного собрания, после литургии, отличавшейся особенной торжественностью, был совершен крестный ход вокруг церковной ограды по 7-й линии, Малому проспекту и 8-й линии к домам общества. Это торжество было описано в особой брошюре талантливым пером известной составительницы житий святых С. А. Дестунис, прихожанки Благовещенской церкви.

Расставаясь с Благовещенским обществом, читатель, надеемся, унесет о нем хорошие воспоминания. Малое зерно выросло в крепкое и широковетвистое дерево. Завидной чертою деятельности общества является ее практичность, строгая постепенность, выполнение принятых на себя задач, соображение деятельности со средствами; общество никогда не зарывалось, никогда в сущности не жаловалось на недостаток средств (хотя и оставляет ежегодно около 100 прошений без удовлетворения, при общем числе их от 800 до 900), никогда не ступало на путь сокращений. Симпатичной чертой общества является и то, что оно всегда стремилось, к расширению деятельности, глубже других смотрело на свои задачи, область материальной благотворительности расширяло внесением благотворительности духовной. Строго сообразуя деятельность со средствами, общество бодро смотрит в будущее, – и пусть никогда не потускнеет. его бодрый и светлый взгляд!