Не все согласны с тем, что у нас есть свобода, считая ее иллюзией. Мы просто умнее животных и на наше решение влияют десятки и сотни факторов (ума, чувств и воли, опыта, образования, наследственности, окружения...), большинство из которых мы не осознаем, считая, что делаем свободный выбор.
Начнем с того, что еще раз отметим – материализм действительно требует от нас признать нашу свободную волю иллюзией. В материалистической картине Вселенной любые события полностью определяются предыдущими состояниями системы и неизменными законами природы – и это, конечно, должно относиться и к событиям в коре вашего (и моего) головного мозга, которые проявляются в наших актах мышления и произволения. Таким образом, то, что вы помыслите, или что вы пожелаете, определяется теми же законами, что и любой другой природный процесс. Как выражает эту мысль великий космолог (и материалист) Стивен Хокинг: «Сложно представить, как свободная воля может действовать, если наше поведение определено физическими законами, так что, по-видимому, мы являемся ничем иным, как биологическими машинами, а свобода воли – это всего лишь иллюзия».
Материализм не оставляет пространства не только для Бога или ангелов, но для человеческой свободной воли.
Чтобы оставаться материалистами, необходимо полагать свободную волю иллюзией, и обычно материалисты не смущаются это прямо признать. Один из «новый атеистов» – Сэм Харрис – даже написал книгу, которая так и называется: «Иллюзия свободной воли».
Идея отрицать свободную волю может показаться нам слишком кричаще нелепой, чтобы ее подробно оспаривать, впрочем, нелепой она и является. Но поскольку люди могут всерьез на ней настаивать, рассмотрим ее ложность более подробно.
Во-первых, чтобы согласиться с точкой зрения материалистов и признать, что свободной воли не существует, я должен принять такое решение, то есть совершить не что иное, как... акт свободной воли! Но если материалисты правы, и я в принципе не могу его совершить, то мое решение должно определяться электрохимическими процессами в моем мозгу, которые развиваются согласно неизменным законам природы, и я просто не обладаю возможностью принимать какие-то решения, которые не были бы полностью детерминированы этими процессами. Приняв решение согласиться с доводами материалистов, я бы опроверг материализм самим актом своего согласия.
Во-вторых, чтобы признать какой-то опыт иллюзией, я должен получить какой-то более достоверный опыт, который бы его опровергал – например, я увидел мираж в пустыне, мне померещился водоем, но, подъехав, я не увидел ничего, кроме сухого песка. В этом случае моя иллюзия (вода, которую я видел издалека) опровергнута более достоверным опытом (сухим песком, который увидел, подъехав).
Что могло бы опровергнуть наш опыт свободной воли? Увидев, что я мог бы сказать: «Ну, теперь-то я понял, что у меня нет свободной воли?» Ничего – по уже указанной причине: пересмотр своих прежних воззрений под давлением каких-то новых данных о мире сам по себе есть акт свободной воли.
Более того, наши знания о мире отличаются по степени своей достоверности. Мы можем представить их в виде концентрических кругов. Что-то мы знаем непосредственно – например, человек знает, что у него болит зуб. Что-то мы видели сами – как Красную Площадь в Москве. Что-то мы знаем с помощью фотографий или видео – как, например, площадь Пуэрта-дель-Соль в Мадриде. Что-то мы знаем со слов других людей – например, научные теории, которые мы не можем проверить – у нас нет ни доступа к научному оборудованию, ни квалификации, чтобы им воспользоваться, и мы просто с верой полагаемся на согласное мнение специалистов. Хотя обычно мы можем на него полагаться, так бывало, что общепринятые научные теории оказывались ложными.
Менее достоверные знания проверяются более достоверными, а не наоборот. Например, если группа ученых утверждает, что Красной Площади не существует, мы сразу сочтем их теорию ложной, потому что мы были на Красной Площади.
Что является наиболее достоверным в нашем опыте? Наше переживания себя как личностей, принимающих решения. Даже если все остальное является иллюзией, как в фильме «Матрица», и я представляю собой просто мозг, подключенный к электродам, через которые мне транслируется виртуальная симуляция мира, даже если и мозга нет, а мое сознание живет в каком-то другом носителе, – внутри этой симуляции я существую, осознаю себя, и принимаю решения.
И вот этот, непосредственно переживаемый нами опыт, обладающий непосредственной достоверностью, нам предлагают отвергнуть и объявить иллюзией – и на основании чего? На основании философской концепции материализма, которая – как и любые другие философской концепции – заведомо менее достоверна, чем непосредственно переживаемый опыт.
В-третьих, никто – включая материалистов – не придерживается отрицания свободной воли на практике. Например, известный атеистический публицист Ричард Докинз в своей колонке «Let's all stop beating Basil's car» («Давайте перестанем лупить машину Бэзила») говорит о том, что, поскольку человек не обладает свободной волей, негодовать на злодеев, совершающих преступления, также бессмысленно, как на машину, которая отказывается заводиться.
Однако ни сам Докинз, ни его единомышленники не перестают негодовать, обличать, порицать и осуждать людей, которые им не нравятся, – так, как если бы люди действовали по своей свободной воле и были морально ответственны за свои поступки. Более того, они сами много говорят о свободе, правах и достоинстве как о чем-то реальном, в то время как в картине мира, отрицающей свободу воли, эти понятия просто бессмысленны. Вы не можете предъявлять нравственные требования к природным процессам в чужих мозгах – они развиваются так, как им предписывают законы природы, и не могут развиться иначе, или требовать уважения к вашей свободе, которой не существует.
Быть последовательным материалистом просто невозможно.