«Да никтоже прельстит вас»

«Самый опасный вид лжи – это правдоподобная ложь, которая, на самом деле, оказывается приманкой для того, чтобы человек принял вместе с лекарством яд», – говорит о. Рафаил.

«Смотрите, братия, чтобы кто не увлек вас философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христу» (Кол.2,8), – предостерегает христиан апостол Павел.

Человек, подверженный страстям (а это, увы, большинство из нас), не всегда может дать правильную оценку происходящим событиям и лицам, увлекается ложными авторитетами, особенно если такой автор талантлив и популярен. Гипнотическая сила печатного слова плюс личное обаяние автора иногда настолько очаровывают, что слушатель или читатель оказывается не в состоянии трезво оценить слышимое или читаемое. А как часто нам не хватает для правильной оценки нужных знаний или элементарного духовного образования, хотя бы в объеме воскресной школы!

В такой ситуации опасность подпасть под влияние ложных идей весьма велика. В духовной жизни весьма велика и цена этой ошибки – вечная участь собственной души.

Сегодня, когда ложные мнения вовсю тиражируются средствами массовой информации, печатью, сея соблазн среди верующего народа, крайне важно непоколебимо держаться истины, заключенной в Священном Писании и Священном Предании Церкви.

В первой части книги, помимо ответов на разнообразные вопросы верующих, о. Рафаил высказывает и свое отношение к различным современным авторам, к их сочинениям и взглядам.

Одному из своих оппонентов о. Рафаил отвечает так: «Я стараюсь по мере сил мыслить так, как мыслит Церковь: что она принимает – принимать, что она отвергает – отвергать, и стараюсь не своим разумом, а на основании учения Церкви говорить и писать. Учение Церкви ведь – не тайна и не секрет, – оно содержится в Священном Писании, оно хранится в Священном Предании, оно раскрыто святыми отцами – необходимо только отдать свой разум послушанию православной вере, хранимой в Церкви. Что касается напоминания о моем недостоинстве, то, пожалуй, в этом недостатка нет. Зайдите на сайты модернистов, и вы увидите, что там не только напоминание, но и крепкая брань».

Вторая часть книги посвящена ответам о. Рафаила на письма философа, представителя современной интеллигенции. Этот человек пришел к Церкви типичным для своего круга путем – путем мучительных сомнений и исканий истины. Своевременная духовная помощь, которую оказал ему о. Рафаил на пути подлинного воцерковления, отразилась в письмах, фрагменты которых (озаглавленные редакцией) будут полезны и интересны читателю.

Следует учитывать, что в публикацию вошли только те письма из переписки, которые затрагивают общие темы, будь то значение и сущность богословия, или отношение к тем или иным философским направлениям, или характеристики различных их представителей. На самом деле переписка была значительно шире, касалась личности адресата о. Рафаила, его разнообразных личных проблем. Понятно, что эти письма не могут быть опубликованы. Но даже частичность представленных писем дает возможность увидеть, с какой любовью и терпением в течение почти трех лет о. Рафаил увещевал своего «ершистого» корреспондента, мудро наставляя его в духовной жизни, отвращая от необдуманных шагов и решений. В правильности советов о. Рафаила его духовному питомцу очень скоро приходилось убеждаться, иногда на собственных ошибках, если он поступал вопреки им.

Надо сказать, что участие о. Рафаила в судьбе этого человека существенно повлияло на его мировоззрение как христианина, заставило пересмотреть многие свои взгляды, в том числе на собственную профессию, на отношение к другим людям, а главное – позволило на самом себе ощутить, какая это огромная сила – пастырская любовь, неотразимо покоряющая сердца, способная переубедить, привести к покаянию. В нашем холодном мире, где стало обычным явлением корыстное отношение человека к человеку, а любовь ассоциируется лишь с естественной любовью родителей к своим детям, проявление любви к «чужому» воспринимается как чудо, как нечто невозможное по законам этого мира, к тому же любовь эта подлинная, духовная, не ослепленная эгоизмом. Не случайно, многие пишущие на сайт о. Рафаила признаются, что воспринимают его и молятся о нем как о своем духовном отце, тем более что у большинства обращающихся к батюшке за советом своего духовника нет.

Надеемся, что мудрые ответы о. Рафаила на вопросы этих людей помогут и нам глубже разобраться и в самих себе, и в окружающей нас действительности, а для священников окажутся полезными в их практической деятельности по духовному окормлению своей паствы.

Что делать, если молишься и просишь у Господа что-то, но не веришь, что это исполнится, потому что ты плохая и грешная?

Надо просить Господа об укреплении нашей веры, как в Евангелии молился отец бесноватого: «Господи, верю, помоги моему неверию», – или апостолы: «Господи, умножь в нас веру», – но все молитвы следует оканчивать словами: «Да будет воля Твоя». Если мы были бы хорошие, тогда Господь по закону справедливости должен был бы исполнять наши молитвы в награду за наши заслуги; а мы плохие, поэтому милость Господа – это дар нам. Пока мы в теле, надо молиться не только о духовном, но и земном. Даже в служебных ектеньях содержатся прошения о здравии, благорастворении воздухов, изобилии плодов земных и т. п. Только надо прежде всего молиться о спасении души, прощении грехов и очищении сердца – о том, что связано с нашим вечным спасением, а земному уделять второстепенное место.

Как бы Вы прокомментировали два высказывания? Н. Е. Пестов: «Когда христианин молится один, он должен стараться вкладывать в слова соответствующие чувства. Пусть это будет носить отпечаток даже некоторой искусственности...» Свящ. Константин Пархоменко: «Надо стараться произносить слова ровно и спокойно... вспомним древнерусское чтение на одной ноте». Отец Константин пишет именно о личной молитве. Мне лично ближе Пестов. Прошу Вашего совета.

Святые отцы дают нам общие указания – главные принципы молитвы. Но человек имеет те особенности, которые называются индивидуальностью, и здесь индивидуальность проявляется в молитвенном делании и опыте. Пестов и о. Константин делятся своим личным опытом, который зависит от их психической конституции. Чем духовно выше человек, тем глубже его духовный опыт, тем более в нем индивидуальное подчинено личностному, а личностное – внутреннему логосу, или, другими словами, образу и подобию Божию, данному человеку. Когда мы читаем учение о молитве древних отцов, например святых Василия Великого, Нила Синайского, Исихия Затворника и других, то воспринимаем их творения как единое произведение, написанное светом благодати. В учении о молитве людей, не достигших такого духовного универсализма, психические особенности и душевные чувства проявляются ощутительнее, и поэтому создается впечатление противоречия, которого, в сущности, нет, а есть различия: они шли по общему пути, указанному святыми отцами, но в этом пути каждый имел свою тропинку. Опыт одного из таких духовных делателей может совпадать с вашим, другого – нет, поэтому ищите то, что более сродно вашей душе, где вам легче сочетать слова молитвы с умом и сердцем и отличить духовные чувства от воображения и страстей. Но из двух крайностей безопаснее некоторая душевная сухость в молитве, чем экзальтация. Впрочем, все это познается в личном опыте и корректируется через чтение святых отцов. Призываю на вас Божие благословение.

Хочется молиться так, чтобы молитва была непрестанной. Каким образом приобрести такое состояние души, чтобы молитва стала основой жизни?

Для Иисусовой молитвы нужны труд, труд и еще раз труд, а также посильный аскетизм в миру¹.

Мой друг только начал ходить в церковь. Однажды он увидел у меня брошюру об Иисусовой молитве. Я сказал, что ему рано такое читать. Но сейчас у меня есть сомнения, правильно ли я поступил.

Вы поступили неправильно. Иисусова молитва заповедана всем христианам, даже детям. Постарайтесь исправить свою ошибку.

В поисках материала о старчестве наткнулся на поучение схиигумена Луки, духовника Ново-Тихвинской обители. Отец Лука говорит, что старческое руководство необходимо при сложной внутренней жизни. А таковой нет, когда человек не занимается Иисусовой молитвой. Или внутренняя жизнь есть, но не как борьба с собой, а как многообразие помыслов и страстей. Исцеление же от страстей возможно только при помощи Иисусовой молитвы. Суть – старчества без умного делания нет. Батюшка, что Вы думаете по этому поводу? Возможно ли просто духовное руководство – не старчество – без Иисусовой молитвы?

Откровенно сказать, я не понимаю, какая может быть духовная жизнь без внутренней молитвы и борьбы со страстями. Некоторые подвижники вместо Иисусовой молитвы читали другие краткие молитвы, но суть их была та же: бдение над своим сердцем и противостояние помыслам. Разумеется, старчество не нужно для того, кто не ведет духовной жизни, как не надо врача для мертвого.

Прочитал главу из книги «Дыхание жизни» – «На Апокалипсис». Думаю, что не раз еще к ней вернусь. Такие вещи надо читать в тишине и в одиночестве. Но возник вопрос. Когда человек чем-то увлечен, во что-то влюблен, он во всем готов увидеть родные черты. Так, возможно, и здесь: Вы готовы увидеть Иисусову молитву и все, что ее касается, буквально во всем, а может быть, и там, где этого и нет. Но тогда получается, что очень многое зависит не столько от текста, сколько от толкователя, хотя Вы таковым себя и не признаете. Но тогда и человек, придающий большое значение, допустим, телесным подвигам, может увидеть и найти в Апокалипсисе подтверждение и обоснование своих воззрений.

 Бог – это начало, основа и конец мироздания; вне Его не существует никакого бытия, а только мертвая бездна. Бог – во всем, и весь выше всего; Он содержит все, но не сравним ни с чем. Он невидимая сущность всего существующего, не будучи одноприродным ни с чем. Поэтому Иисусова молитва – это видение Бога в самых глубинах бытия. Одно из Его имен – Иегова – значит Сущий. Труднее было бы сказать, где нет Бога; а Иисусова молитва – это имя Бога, имя Того, Кем содержится мир. Присутствие Бога и имя Бога не зависят от толкователя, он только напоминает людям, забывшим Бога, что Он невидимо везде и во всем. Именем Божиим мы живем и дышим, даже когда не понимаем этого. Иисусова молитва раскрывает нам тайну бытия.

Около двух лет пытаюсь читать Иисусову молитву, но реально она занимает у меня минимум времени, а у святых отцов, которых я читал, и в Ваших книгах особое внимание уделяется чтению этой молитвы. Не могли бы Вы дать мне какое-то правило или посоветовать, как навыкнуть этой молитве (духовного отца у меня нет, потому я и прошу о правиле у Вас).

Старцы вначале давали следующее правило: триста Иисусовых молитв, сто молитв Божией Матери, 50 молитв Ангелу Хранителю, 50 молитв всем святым. Если можете, то носите с собой четки – они напоминают о молитве. Помоги вам Господи.

Вопрос священника. Можно ли Иисусовой молитвой заменить утреннее и вечернее правило?

Можно сократить правило, с частичной заменой его Иисусовой молитвой, но совсем оставлять – опасно.

Вопрос священника. При молитве Иисусовой где лучше держать внимание?

Священноинок Дорофей советовал вначале держать внимание под кадыком, там, где рождается устное слово.

Если от Иисусовой молитвы сильная боль в сердце, то что делать?

Если от Иисусовой молитвы возникла боль в сердце, то надо временно перейти на устную молитву.

После Причастия и нескольких дней в непрестанной молитве впал в ярость, потом болело сердце. Что это, почему?

Потому что перенапрягли свои силы в молитве, стараясь достигнуть того, к чему еще не подготовлены.

При творении Иисусовой молитвы я ощущаю в теле вибрации (сложно охарактеризовать – наверное, как сокращение мышц и движение крови). В течение 2 лет это не проходит, иногда по 3–5 часов в день.

Я думаю, что ваше состояние не имеет прямого отношения к Иисусовой молитве, а является искушением и испытанием для вас. Попробуйте посетить какой-нибудь из святых источников и окунуться в его воды несколько раз. Помоги вам Господи.

Одна монахиня научила меня молиться по четкам Иисусовой молитве и «Богородице Дево, радуйся». После молитвы довольно сильно чешется тело. На мой вопрос, почему так, она ответила, что никто мне этого не скажет. Так ли это? То же самое еще при чтении книги архим. Софрония о преподобном Силуане Афонском.

Вопрос к монахине был поставлен неправильно. Надо было спросить не «почему так», а «что мне делать при этом испытании». Предположите, что диавол хочет вырвать из вашего сердца молитву, а из рук – нужную книгу, и сопротивляйтесь ему, не обращая внимания на пакости, которые он творит, продолжая молиться.

Каким должно быть молитвенное правило у человека, предполагающего в будущем вступить в монастырь? Обычно я прочитываю только утренние и вечерние молитвы и одну кафизму из Псалтири в день (с молитвами перед началом чтения и по окончании), и то по крайней рассеянности и лености управляюсь еле-еле, и бывают пропуски. Читаю и дома перед иконами, и в автобусе по пути на работу, и все с огромным трудом, еле себя заставляю. Особенно трудно вечером. Прошу святых молитв.

Не упускайте взятого вами правила, но старайтесь наполнить весь день Иисусовой молитвой.

С Вашего благословения занимаюсь Иисусовой молитвой. Но вот возник вопрос, о чем раньше как-то не задумывалась, относительно последних слов «помилуй мя грешную». Как быть в день причастия? Ведь, причащаясь, человек как бы воссоединяется с Господом и на какое-то, пусть короткое, время становится безгрешным. Или я ошибаюсь? Объясните, пожалуйста.

Даже святые на земле не становились безгрешными. Через исповедь и Причастие человеку еще более глубоко открывается бездна его падения, но вместе с тем он опытно ощущает благодать Божию, которая может наполнить светом бездну его сердца. Поэтому молитесь, как благословлено святыми отцами. Призываю на вас Божие благословение.

Можно ли во время чтения утреннего молитвенного правила после чтения 50-го псалма читать другие псалмы, которые легли на сердце, затем читать Евангелие, а затем читать Символ веры?

Можно прибавить к молитвенному правилу те псалмы, которые желает ваше сердце, и читать Евангелие, пока не насытитесь.

Можно ли при повседневном исповедании грехов добавлять те грехи, которые не указаны в правиле, или все же не нарушать установленное святыми отцами правило? Можно ли молиться утром и вечером наизусть или лучше читать (помыслы одолевают в любом случае)?

Нужно прибавлять к исповеданию грехов, указанных в молитве, те, которые вспомнили и совершили вы. Святой Феофан Затворник советовал заучивать молитвы наизусть.

Батюшка, благословите заменить утренние и вечерние молитвы молитвенным правилом П. А, Брянчанинова, данного ему свт. Игнатием («Трисвятое», «Отче наш», 12 раз «Господи помилуй», 50-й псалом, Символ веры, «Богородице...» и некоторые поминания, 10 поясных поклонов с молитвой «Боже, очисти мя грешного». – Собр. соч., т.7, Письма, 1993, с.374), по причине занятости. Свт. Игнатия глубоко почитаю.

Утренние и вечерние молитвы можно заменить правилом святителя Игнатия Брянчанинова только по причине болезни, сильной усталости или чрезвычайной занятости. Оно должно оставаться исключением, а не переходить в привычку.

Можно ли слушать записи православных молитв, сидя за рулем автомобиля, работая на компьютере, лежа на диване?

Одно из главных условий молитвы – это благоговение. При молитве человек должен отключиться от мирских дел и забот. При усталости и болезни можно читать Иисусову молитву лежа на диване.

У меня большое желание научиться внутренне доверять Господу, чтобы уже не просить о временном и скоропреходящем. Часто приходилось испытывать безграничную милость и попечение и хочется сказать: «Я недостойна просить, научи меня видеть и помнить Тебя!»

Надо помнить, что все случающееся с нами случается во благо, и благодарить Бога за все. Молитва – это река, питающая надежду. Призываю на вас Божие благословение.

Как молиться за другого человека, чтобы разрешились его проблемы?

Хорошо прибегнуть к молитвам Церкви: подать его имя на сорокоуст, а также поминать на молебнах. Можно дома читать за него Псалтирь или акафисты, а также обращаться к Богу со своими словами, но следует заканчивать молитву: «Да будет воля Твоя».

У меня умерла бабушка, и я решил читать литию, читаемую мирянином дома или на кладбище (по молитвослову), пока идут 40 дней. Правильно ли я поступаю?

В молитвослове указан чин литии, совершаемый мирянами, значит, благословение для этого есть. Можно читать также Псалтирь с положенными молитвами² о упокоении усопшего. Помоги Господи.

Зачем мы молимся святым?

А почему мы просим молитв друг у друга? Нельзя же думать, что к грешным людям можно обращаться с просьбой, а к святым, которые в благодати Божьей, – нельзя. Сама духовная жизнь Церкви проявляется в совместной молитве и богообщении. Мы молимся святым как нашим сомолитвенникам и заступникам перед Богом в силу единства Небесной и земной Церкви.

Разъясните, пожалуйста, некоторые вопросы о православном почитании Богородицы. В некоторых молитвах встречаются слова «Не имам иныя помощи...», «Все упование мое на Тя возлагаю», «Единая Помощнице...» и т. п. Не уничижается ли этим Сам Господь (мол, Он уже нам не Помощь, и на Него мы уже не уповаем)? Церковь называет Богородицу «Ходатаицей» и «Заступницей». Неужели Она, будучи все же человеком, превосходит по Своей милости к нам, грешным, Самого Всемилосердного Господа Иисуса Христа, пролившего за нас Свою Кровь, если ходатайствует перед Ним, как перед грозным Судией, о нашем помиловании?

Гимнография – это эмоциональный порыв к Богу и Его угодникам. Человек хочет сказать Божией Матери: никто не поможет мне, как Ты; в каких я бы ни был грехах, но Ты по Своей великой любви к людям не отвернешься от меня, как мать не оставит своего ребенка. Неужели царь посчитает унижением, если осужденный бросится к ногам матери царя со словами: «Ты одна моя надежда! Кроме тебя у меня нет никакой помощи!». А что значит святой? Это человек, который сделал свою душу обителью Духа Святого. Прославляя святых, мы, прежде всего, прославляем Бога Духа Святого, живущего в них. Позвольте задать вам вопрос: вы просите молитвы у других или считаете, что ваша личная молитва достаточна для спасения? Если нет, то вы, значит, не в Церкви, в которой осуществляется общность и единство, прежде всего, через молитву. Если вы просите молитв своих братьев по духу, то почему не хотите просить молитв у святых, которые в Духе Святом слышат наши молитвы? По отношению к святым эти слова «ходатай» и «заступник» означают молитвенное предстательство о людях, но все совершает Бог. Если же вы принадлежите не Православной Церкви, а секте, например, методистам или иеговистам, тогда надо начать с другого вопроса, а именно: о бессмертии души, которое отвергают эти секты.

Почему мы обращаемся в молитве к Богородице или святым «радуйся»? Какой смысл говорить это тем, кто и так несомненно радуется?

Чтобы понять в чем дело, советую вам самим читать молитву «Богородице Дево, радуйся», и если будете молиться искренне, то ощутите радость в своем сердце и тогда поймете внутренним опытом, зачем мы читаем эту молитву и что несет в себе слово «радуйся».

Почитая св. иконы, мы в своей молитве обращаемся не к ним, но к святым, чьи лики изображены на них. Мы молимся не «святая икона, помоги мне», но «святой такой-то, моли Бога о нас». Однако, почитая Пречестный и Животворящий Крест Господень, мы можем обращаться в молитве не к Господу, а именно ко Кресту, как к некоему существу, говорим Кресту «радуйся», «помогай мне со Святою Госпожею Девою Богородицею и со всеми святыми». Но ведь Крест – это все-таки неодушевленное орудие. Разве он может испытывать радость? Как это понимать согласно учению Церкви? И получается, судя по разным молитвенным обращениям: есть некое существенное различие между почитанием св. икон и почитанием св. Креста. В чем оно?

Надо отличать богословский язык от языка священной поэзии. Богословский язык, как и философский, – это язык идей и понятий, строгих формулировок и точных семантических³ определений. А язык священной поэзии, к которой относятся Псалтирь, каноны и акафисты и вообще храмовая гимнография, – это гносис⁴ человеческого сердца, и поэтому здесь широко употребляются метафоры, символы, олицетворения и различные виды троп⁵.

Например, в Псалтири содержатся такие олицетворения, где стихия радуется – «горы взыграли, как овны», и вместе с человеком прославляет Господа: «хвалите Его солнце и луна». На самом деле, это мы, через созерцание природы, представляем ее Творца. «Радуйся, Кресте Господень» означает, что Крест, на котором совершилось спасение, – причина нашей вечной радости. В одном из пасхальных песнопений говорится: «Ликуй ныне и веселися, Сионе»; верующее сердце сразу понимает, что не гора веселится, а на Сионе совершилось схождение Духа Святого, образование христианской Церкви и начало освящения вселенной. Поэтому в метафорическом смысле творения Божии ликуют и радуются вечному свету, воссиявшему с Сиона. В старое время в училищах и академиях преподавался предмет поэтика – в некоторой степени аналог теории литературы, где разбирались различные жанры и стили, а также изобразительные средства языка: тропы, синекдоха⁶ и т. д. Это было необходимо для понимания священных текстов, а тем более экзегетики⁷. К сожалению, в наше время такие знания сведены к минимуму, и этим пользуются некоторые литературные шалопаи, чтобы, смешав жанры, сбивать с толку людей и протаскивать свои мнения. Призываю на вас Божие благословение.

В описаниях земли до грехопадения, рая и обителей, куда были восхищены души святых еще до их смерти, везде говорится, что там все полно света, нет ни зимы, ни осени, все постоянно цветет и благоухает. Конечно, это описания того, чего словами не выразить, но все же. Объясните, отче, как понимать, что нас здесь пленяет красота зимы, вызывает восхищение бушующее и мрачное море, печальные картины осени, суровые и скудные пейзажи? Помню, что в детстве, когда мы проезжали на поезде через выжженные казахстанские степи, я подолгу не могла оторваться от окна. Притягательность для нас этой красоты объясняется нашей падшестью, искаженностью душевного восприятия? Как к этому относиться?

Реалии духовного мира не могут быть переданы буквально в понятиях и категориях нашего земного бытия. Поэтому здесь употребляется язык символов, метафор, синекдох и вообще иносказаний – для того, чтобы возвысить нашу мысль от видимого к невидимому. Метафора берется не в полноте ее семантического смысла, а в каком-либо одном аспекте. Например, зима – метафорический аналог духовного холода, осень – увядание, и т.д., благоухающие цветы – действие благодати, свет – это состояние преображения. Теперь подумаем, что нас пленяет в феноменах видимого мира. Красота зимы – это огромные снежные пространства, это снежинки, подобные звездам, которые одевают землю в белое убранство, напоминающее о первозданной чистоте мира. Бушующее и мрачное море ассоциируется у нас с мощью космических сил, перед которыми человек чувствует себя малой песчинкой, но эти силы укрощены, как дикие звери: волны, обрушивающиеся на берег, разбиваются на миллионы брызг и уползают, раскрыв пенящиеся пасти, снова в недра моря и, оттуда вздымаясь, бросаются на штурм береговых скал и камней. Человек зачаровано смотрит на борьбу двух исполинов – земли и моря – и в бушующем море чувствует энергии космоса и себя самого, как частицы этих стихий. Печальные картины осени навевают лирическую грусть; эта тихая грусть находит отклик в душе человека. Грусть более красива, чем смех. Через контраст увядания ярче воспринимаются и припоминаются краски жизни, и сама осень ассоциируется с покоем после трудов. Что касается выжженных степей, то мы привыкли видеть перед собой ограниченные пространства, особенно в городах, а бескрайная степь напоминает нам о бесконечности космических просторов. Но подумайте над следующим: обитатели рая и ада будут не только видеть картины этих новых реалий, но они будут жить и существовать в них; более того, эти реалии будут пронизывать их бытие и их существо. У вас поэтическое восприятие природы, вы любуетесь ею, но, в то же время, вы соприкасаетесь с ней через тонкие ассоциации и ассонансы⁸.

Эти картины – прикосновение к струнам, которые скрыты в глубине вашего сердца, и вас пленяет звучание этих струн. А теперь представьте другое: что картины, о которых вы говорили с восхищением, вдруг бы превратились для вас в реальность и переживание сменилось бы действительностью. Если бы вы были оставлены среди снегов зимы одни, вряд ли бы вы любовались ее красотой, замерзая от холода. Если бы вы плыли на корабле во время бури, когда волны кидали бы его как щепку из стороны в сторону, тогда вы не восхищались бы волнами моря, а, скорее всего, испытывали бы только ужас, как перед чудовищем, которое вот-вот поглотит вас. Если бы вам предстояло пройти через выжженные казахстанские степи, да еще под лучами солнца, то вы, скорее всего, воскликнули: «Как ужасен этот мертвый простор и раскаленный песок, хуже, чем северная тундра. Неужели не будет конца этой степи!». Поэтические переживания – это душевные переживания, а так как все душевное ограничено, они требуют разнообразия. Но эти картины не могут наполнить бездну человеческого сердца. Я видел поэтически одаренных людей, с тонким, эстетическим восприятием мира, и, в то же время, нравственно глубоко испорченных и распущенных; их изысканный эстетизм каким-то странным образом соединялся с цинизмом и отвратительными пороками. Можно сказать, что они искали красоту в царстве смерти. Духовная красота отличается от душевной; здесь объект и субъект реально соприкасаются друг с другом. Она открывается человеку не дистанционно, как картина, а через него самого, точнее, через благодать Божию, соединяющуюся неслиянно с душой. Это живая, действующая, совершающая красота, которая преображает саму душу человека и делает ее прекрасной.

Благодарю за ответ на мои вопрос. Вы как будто повернули ключ, и то, что виделось плоским и не имеющим связи в своих частях, стало объемным, единым и живым.

Желаю, чтобы картины осени – элегия времени – сменились бы для вас невечерним светом, струящимся из вечности.

Я стою на распутье. Оно во всем, какой стороны моей жизни ни коснись. Я стараюсь много читать, но до сих пор не могу решить для себя, с кем я? Только воодушевляюсь поучениями святых отцов, как сразу возникают обстоятельства, и мои поступки говорят совсем о другом. Почему мысли расходятся с делом? Как много раз это было! Почему я не могу пройти испытания? Я же сама вижу, что я сделала не так... от этого еще хуже становится. Внутри все кричит, что пора менять все. Что пора меняться... Жду какой-то подсказки. Запуталась окончательно. Иногда крамольные мысли спать не дают: а вдруг ничего нет? А вдруг ты зря вот время проведешь, стоя на коленях и подставляя щеку? А вдруг...

Иногда думаешь, как вспомнить все грехи? Как идти на исповедь, когда с момента последней прошло около 7 лет? Я пытаюсь разобраться сама во всем. Но трудно, очень. Понимаю, что не хватает духовника. Но без исповеди он ведь и не появится?.. Какой-то замкнутый круг...

Мы все чувствуем раздвоенность в своей душе. Ангел и демон борются в ней и за нее друг с другом. Вы пишете о крамольных мыслях, которые спать не дают: «а вдруг ничего нет?». Давайте условно примем ложный постулат, что там ничего нет. Что же вы проигрываете? Жизнь мирских людей, изведывавших все виды грехов, полна не радости, а скорбей. Вы видели светлое лицо у распутников, спокойное лицо у лжеца? Какое счастье вы потеряли? Грязь, которая кажется сладкой, а затем от нее тошнит? А разве вера действительно отняла у вас чувство прекрасного? Разве люди целомудренные не больше могут увидеть красоту сотворенного мира, чем блудники, которые не хотят даже поднять глаз к небу? Разве лучшее, что создало человечество, закрыто для верующего? О чем же вам надо жалеть? Что касается «а вдруг там ничего нет», то не буду приводить здесь теологических доказательств. Рассмотрите свою собственную жизнь и увидите, сколько чудес сотворил над вами Господь. Как в трудные минуты являл Свою силу и, так сказать, вел вас за руку. Демон стремится стереть в вашей памяти эти доказательства божественного бытия, не объяснимые никакими случайностями и совпадениями. Дело в том, что мы, получая от Бога помощь, не благодарим Его и поэтому быстро забываем об этом. Но вы сами осознаете, что такие мысли – искушение в вашем духовном пути, насчет исповеди. Можно исповедоваться у любого священника, он от этого механически не становится вашим духовным отцом. Вы пишете о каком-то замкнутом круге: разрубите его чистосердечной исповедью. Мне кажется, что ваша ошибка в том, что хотите разобраться и сделать все самой, без помощи благодати Божией, – оттуда ваши колебания и сомнения. Помоги вам Господи.

Крещение приняла три года назад, благодарю Господа за то, что призвал меня: жизнь обрела смысл, несмотря на все скорби. Теперь уже нет того возвышенного состояния души, «парения», которое было после крещения (примерно полгода), но жизни вне Церкви себе не представляю: молитва и богослужения стали необходимостью, стараюсь причащаться еженедельно (по благословению крестившего меня священника), занимаюсь Иисусовой молитвой. Стало тяготить общение с людьми, появилось желание отгородиться ото всех, из-за чего оставила свою работу (двадцать семь лет проработала врачом). Сейчас несу послушание в своем храме, все чаще задумываюсь об иночестве, хотя воля Божия мне еще не открылась. Духовного отца у меня нет. Но иногда приходит пугающая мысль: а вдруг то, что я считаю верой, и не вера вовсе, а самоубеждение, привычка, ставшая образом жизни, способ уйти от реалий? Как проверить истинность своей веры?

Простите, отец Рафаил, за многословие и спаси Господи за Ваши книги, и за этот сайт, и за то, что Вы есть.

В жизни каждого человека есть случаи чудесной помощи Божией в критических ситуациях, когда, казалось, человек стоит на грани гибели, но некая трансцендентная сила, которую невозможно объяснить никакими совпадениями или случайностями, входила в его жизнь и спасала его от опасности, как будто невидимая рука выводила его из гибельного тупика. Но за эту помощь мы обычно не благодарим Бога, и поэтому такие случаи, удостоверяющие нас в божественном бытии, как ни парадоксально, быстро изглаживаются из нашей памяти. Преподобный Марк Подвижник считает основой греховных деяний 1) волевое незнание, когда человек не хочет познать истину, 2) нерадение, когда истина остается абстракцией, мертвой теорией, не осуществляемой в конкретных действиях, 3) забвение. Я думаю, что этот последний грех является причиной приходящих сомнений, хотя надо помнить, что в таких случаях к сомнению примешивают еще свои действия демонические силы. Поэтому старайтесь оживлять в своем сердце память о смерти и о промысле Божием, который проявлялся и проявляется в вашей жизни. Но бывает, что сомнение идет не от самого человека, а представляет собой навязчивое внушение демона. В таком случае эти мысли надо перебивать молитвой и стараться не обращать на них внимание. Во время языческих гонений на христиан судья насмешливо спросил у одного исповедника: «Можешь ли ты показать мне своего Бога?». Тот ответил: «Могу. Живи по Богу и увидишь Бога». Поэтому исполнение евангельских заповедей, соединенное с молитвой, – это то место, где Бог является душе. Призываю на вас Божие благословение.

У меня две сердечные крайности: первая – нечистота – чувство влюбленности, я как бы паразитирую на объекте своей любви, живу им. Когда я решительно борюсь с первой, возникает вторая – раздражительность, нервозность, злоба. Говорят, что душа находит успокоение только в Боге, но моя все больше тянется к страстям. Я не замужем и не стремлюсь. Можно ли с таким устроением думать о монашестве? Еще я чувствую, что теряю дорожку к Богу, неофитство проходит, грубых плотских грехов я пока не совершаю, но вижу, как душа все больше омрачается суетой, пошлостью и пр. Унываю, у меня нет точки опоры, и жить тягостно, хотя реальных неразрешимых трудностей у меня нет.

Первородный грех и нечистота, связанная с ним, действуют во всех нас. Мы больны страстями, и наша духовная жизнь – во многом процесс исцеления. Что касается злобы и нервозности, то это временное состояние борьбы. Вы хотите вытащить змею из норы, поэтому неудивительно, что она кусает руку. Бороться с грехами нелегко. Бывают периоды обострения болезни, бывают состояния особого натиска темных сил, но это – борьба в своей душе за свою собственную душу. Когда вы боретесь со страстями, то идете к Богу, хотя спотыкаясь и падая, а иногда двигаясь ползком. А когда вы примиряетесь со страстью – то вы уже лежите, и диавол уже не так сильно бьет вас, потому что вы пленница, а у него другие, кроме вас, более важные дела. Насчет вашего опасения, что вы теряете дорожку к Богу, могу сказать, что Господь в начале духовной жизни дает особую благодать. Он как бы держит душу человека на Своих руках, как младенца, а затем, когда младенец немного вырастает и крепнет, опускает его на землю и говорит: «Иди!». Младенцу трудно идти самому, но это необходимо, чтобы ему научиться ходить. Вам кажется, что Бог оставил вас, но Он с вами, только хочет воспитать вашу волю. Еще вторая причина: раньше вы не видели своих грехов, они таились в глубине сердца, и там им спокойно жилось. А через благодать вы стали видеть их все более явственно. Вам кажется, что они увеличились, а на самом деле они только вышли из глубины души на поверхность. А дальше, если вы будете сопротивляться греху, то увидите, какие чудовища обитают в сердце человека. Вы спрашиваете о монашестве. Вопрос здесь решается по-другому: насколько вы желаете монашества, насколько пленяет ваше сердце красота монашества. Монашество и монастырь – это условие для богообщения, но они не избавляют человека от борьбы со страстями и грехом, только эта борьба меняет свои формы; она становится более напряженной и тонкой. Что касается точки духовной опоры, то занимайтесь Иисусовой молитвой – в ней вы найдете источник сил и утешение. Только не ждите результатов сразу. То, что приобретается быстро – непрочно. Призываю на вас Божие благословение.

Мой разум – враг моей веры. Как отвергнуть мой разум?

Надо определить возможности человеческого разума и пределы его постижения. По отношению к духовному миру разум беспомощен, так как там отсутствуют ориентиры и критерии, по которым он привык действовать. Поэтому на помощь человеку приходит вера как новая познавательная сила. Надо не отвергнуть разум, а подчинить его вере. Даже в мирском обучении ученик должен добровольно подчинить себя учителю, чтобы получить нужные знания, иначе он останется недоучкой. Нужно постоянно ощущать недостаточность своей веры и молиться, чтобы Господь укрепил ее. Даже ученики Христа просили у Него: «Господи, умножь в нас веру».

Может ли быть плохая привычка тяжелым грехом?

От частого повторения греха возникает привычка, а затем привычка переходит как бы во вторую природу. Поэтому сама греховная привычка является тяжелым симптомом душевного заболевания. Приведу такой пример. Надо прополоть и очистить сад. Случайный единичный грех подобен растению с неглубоким корнем, которое человек, употребив усилия, может вырвать из почвы. Привычка – это уже растение, глубокими корнями вросшее в землю, над которым надо много и долго трудиться. А грех, перешедший в природу, подобен дереву, где одному человеку вряд ли по силам справиться с ним. Здесь нужны молитвы Церкви, духовное руководство, подчинение всей жизни строгим правилам и частая исповедь. Здесь человек как бы призывает на помощь всех своих друзей, и они общими усилиями сваливают и выкапывают дерево. Помоги вам Господи очищать сад вашей души.

Подходя к исповеди, иногда не вижу, в чем себя упрекнуть, не хочется оцеживать комара или придумывать что-то, повторять одно и то же – «гордость», «рассеянность» и т. п. Что и как исповедовать в таком случае?

Исповедуйтесь в том, что вы настолько духовно очерствели, что не видите и не чувствуете своих грехов. По мысли святых отцов, первый дар благодати – это видение своих грехов, бесчисленных как морской песок.

Когда напрасно обвиняют, нужно смиряться и переносить это молча, но заметила, что начинаешь думать: «А может, и правда в тебе это есть?» Но так можно дойти до самовнушения. Как правильно выходить из таких ситуаций?

Зачатки всех грехов имеются в нашей душе. Поэтому святые отцы видели в самих себе падение всего человечества. Это было не самовнушением, а открытием через благодать глубины падения человека. Первый дар благодати – видение своих грехов.

Святые считали себя грешными. Но они же причащались! А если грех прощен, нужно ли дальше каяться в нем?

Полная святость возможна только в вечной жизни. Даже святые, живя на земле, совершали грехи и ошибки, может быть, не как мы, а в мыслях, чувствах и словах. Корни грехов находятся в нашей душе, поэтому чувство покаяния о грехах и сознание своего недостоинства – не должно покидать нас. Призываю на вас Божие благословение.

Я очень недовольна своей жизнью. Все меня не устраивает, все время в депрессии и в унынии. Стараюсь вести церковный образ жизни, но временами думаю: для чего я живу, зачем у меня эти проблемы, почему не получается так, как я хочу, – все время недовольна своей жизнью, унываю.

Вы впали в грех уныния. Поэтому стремитесь не к тому, чтобы исполнились ваши желания, а чтобы Господь дал вам силы творить Его волю. Старайтесь читать нараспев или речитативом акафист Божией Матери, называемый «Благовещенским». Помоги вам Господи.

Как бороться с унынием? Сознавая свои грехи, стараюсь благодарить Бога, но сил все меньше.

Во время уныния постарайтесь петь псалмы Давида на какой-нибудь церковный мотив. Когда царя Саула одолевал дух уныния до состояния одержимости, то святой Давид пел ему псалмы, и злой дух отходил от царя.

После того, как провела месяц в монастыре, трудясь во славу Божию, через силу хожу в свой приходской храм. Исповедь не получается, к батюшке подойти поговорить не могу. Последний раз после службы вышла с решением вообще больше не ходить в церковь! Ощущение пустоты и одиночества (семья и быт у меня благополучны). Мои немощные молитвы помогают плохо. Что же делать? Помогите!

Нужно бороться, бороться и бороться с собой. За труды Господь пошлет радость и утешение. Помоги вам Господи.

Помолитесь, чтобы Бог избавил меня от уныния и отчаяния, а даровал бы надежду и укрепил веру. Прошу у Вас этого, как нищий просит милостыню.

Когда особенно сильно борет искушение, то читайте краткие молитвы Господу, Божией Матери и святым так, как будто кричит само сердце о помощи. Помоги Господи и вам, и нам.

Вот уже лет десять, как в Церкви. Очень много прочитал и узнал о Христе, о Православии. Даже дерзаю наставлять других. Но прочитать о Христе – не значит узнать Христа. Духовное горение, кажется, заместилось интеллектуальным интересом: всякое новое знание о вере с жадностью потребляешь, но ленишься молиться, чаще быть в храме и т. д. Как вырваться из этой теплохладности?

Святитель Феофан Затворник советует: «Обложи себя правилами», – то есть подчини свою жизнь определенному порядку. Без молитвы невозможно обрести правильные духовные знания.

Мне 18 лет. Уже 2 года я не исповедовался и не причащался. Несколько раз пробовал начинать говеть ко причастию, но сразу одолевала жуткая лень и возникало множество препятствий, так что я все время бросал говеть. Скажите, как побороть эту лень и приступить таки к церковным Таинствам? Я очень этого хочу, не могу больше жить во грехе. И еще, скажите, как побороть грех рукоблудия?

Лень побеждается памятью о смерти; надо научиться давать себе приказы и исполнять их. Насчет греха, могу посоветовать избегать одиночества, заниматься физическим трудом, не смотреть на соблазнительные картины. Помоги вам Господи.

Я чувствую себя, как парализованная или расслабленная, – ни помолиться, ни поработать по дому и т. д. Как выйти из этого состояния, посоветуйте. Прошу Ваших молитв.

Причин для такого состояния может быть несколько, в том числе: переутомление, недостаток сна или стрессовые ситуации. Старцы советуют беречь здоровье как дар Божий. Призываю на вас Божие благословение.

Как можно бороться с забывчивостью, беспечностью, невнимательностью?

Не надо браться сразу за много дел, но также не откладывать на завтра того, что можно сделать сегодня.

Совсем запутался: в чем разница между осуждением, рассуждением и укорением.

Осуждение касается личности человека, рассуждение – его поступков, укорение – обличение в лицо.

Как определить ту грань, за которой как бы неосуждение становится соучастием?

Определить грань, где неосуждение становится соучастием, может духовный отец, так как в каждом случае необходимо знать сложившиеся ситуации.

Когда человек (по болезни вероятно) грубо, почти нецензурно ругается в храме на других людей, какое должно быть личное отношение к этому? Смиряться?..

Когда оскорбляется имя Божие или святость храма, то человек не должен оставаться равнодушным. Уже святитель Иоанн Златоуст порицал тех, кто гневаются, когда их оскорбляют, и смиряются, когда оскорбляют Бога.

Как Вы считаете, надо ли общаться с человеком, который обижает тебя, заведомо желая этого? Унизит между делом, откажет в помощи, холодный прием в доме окажет, хотя сам же приглашал в гости. Но потом делает вид, что все хорошо и тебя любят и уважают. Никакого почтения к себе не требую, но хотелось бы понять разницу между христианским смирением и потерей человеческого достоинства. До каких пор прощать? Ты прощаешь, делаешь усилие над собой, забываешь обиду, но дальше только хуже, нападают с новой силой, как будто позиционную войну ведут – кто слабее. Почему, если человек смиряется, то это принимают за слабость и начинают дружную травлю?

Ваше право – общаться с теми людьми, с какими вы желаете, и, напротив, отдаляться от общения, если оно тяжело для вас. Разница между христианским смирением и потерей человеческого достоинства в том, что христианское смирение – это сознание своих грехов и умение увидеть добрые качества в другом человеке. А потеря достоинства – это чувство зависти, ненависти, недоброжелательства, лживость, лицемерие и т. д. Надо помнить, что в духовном отношении только мы сами действительно можем унизить себя, а отношения других к нам: грубость, равнодушие, колкости, насмешки, оскорбления – это бумеранг, который возвращается рано или поздно к тому, кто бросил его. Самому не надо искать скорбей, хотя многие святые брали на себя такой подвиг; лучше со смирением уклониться, но если это не в нашей власти, то следует перенести скорби и даже гонения с христианским мужеством, которое неотделимо от кротости. Самое главное – хранить свое сердце от обиды и, тем более, чувства мстительности. Помолитесь о тех, кто досадил вам, не говорите о них ничего плохого; но при этом все-таки помните, что спасение и самопознание без скорбей – невозможно. Приведу в пример два колокольчика из железа и серебра. Они похожи друг на друга; но если ударить в них, то звук будет разный: у железа – резкий и глухой, у серебра – чистый и певучий. А скорби – это удары по нашему сердцу, которые обнаруживают, что накоплено внутри него. Помоги вам Господи.

Я испытываю влечение к лицам моего пола. Как противостоять этому греху? Есть ли какие молитвы для избавления от духовной сей заразы? Помогите, очень хочу создать семью.

Старайтесь не допускать в обращении с людьми шуток и фамильярностей, не употребляйте спиртного. Когда сильно мучают помыслы, то положите несколько крупиц соли под язык – это отвлекает внимание. Чаще говорите молитву мытаря: «Боже, милостив буди мне грешному». Старайтесь не смотреть на обнаженное тело. Помоги вам Господи.

Как Вы думаете, я смогу создать семью?

Я посоветовал бы вам сначала пройти духовный путь борьбы со страстями, которая изменит вашу психику (это вполне возможно), а затем решить вопрос о семье. Помоги вам Господи.

Отец Рафаил, что Вы имеете в виду конкретно, когда говорите: «Я посоветовал бы вам сначала пройти духовный путь борьбы со страстями»? У меня есть духовник, исповедуюсь, но страсть не утихает (наоборот). Вашим ответом Вы дали мне надежду. Спаси Господи. Знаю, замучил своими вопросами, прошу, помогите. Если бы не этот грех, не ходил бы а храм и благодарил Бога за все, но хочу освободиться от этого греха, создать семью и жить во славу Господа Бога.

Надо бороться со всеми страстями, а в частности – с указанной вами страстью, – это и есть духовный путь. Иногда при лечении даже физической болезни человек не сразу получает облегчение, бывает, что болезнь временно усиливается и обостряется, но надо проявлять терпение и продолжать лечиться. Главное – не падать духом, но, в то же время, бояться тайной гордости, которая, как подводная река, питает наши страсти. Если имеете духовника, у которого можете часто исповедоваться, то это уже большая помощь. Желаю вам быть победителем. Помоги вам Господи.

Отче, прочитала Ваш совет одному из нас – класть под язык соль, когда его борет грех (физический). Может ли этот метод помочь, когда мучает грех чревоугодия? Дополнительно, конечно, к молитвам. Как тренировать свою волю в борьбе с этим грехом?

Грех чревоугодия солью не побеждается. Попробуйте есть медленно, не разговаривая во время еды, а читая про себя молитву. Если страсть чревоугодия по временам борет особенно сильно, то тогда думайте о том, что ваше тело, которое вы питаете, само станет пищей червей.

Сплю сравнительно мало: встаю ранним утром (по сути ночью, в 3–4 часа) и в это время активен, хорошо идет молитва. Св. отцы рекомендуют ночью молиться. Может быть, следует заставлять себя не спать, помогать крепким чаем, кофе (если это средство допустимо)?

Преподобный Серафим Саровский советовал спать в сутки не меньше 6 часов. Чай и кофе допустимы в том случае, если у вас болезненная сонливость, то есть вы спите больше положенного времени. Хронический дефицит сна может впоследствии проявиться как постоянное утомление, как будто без видимой причины.

Может ли человек вылечиться от своей немощи, если он начнет с верою и молитвами держать строгий пост, который ему противопоказан?

Святой Василий Великий писал о посте: «Мы научены уничтожать страсти, а не тело». Если человеку противопоказан пост, то он не должен наносить вред своему здоровью, а употреблять ту пищу, которая ему необходима, по благословению духовного отца. Помоги Господи.

Прошу пояснить, в чем смысл «нестяжания»?

Нестяжание – это желание не иметь лишнего и ненужнего, а умение довольствоваться необходимым.

Иногда я боюсь задать Вам вопрос, потому что страшусь резкого ответа. Отчего это?

От самолюбия. Самолюбие похоже на гнойник, который болит от малейшего прикосновения.

Что значит: поклоняться кому-либо, как Богу? Как это может выражаться в жизни?

Поклоняться кому-либо, как Богу, – значит полагать в нем центр и главное содержание своей жизни, быть в полной зависимости от лжебога. Мы часто в своем сердце воздвигаем идолов и кумиров, втайне поклоняемся им, теряем свободу во Христе, а затем с болью и горечью убеждаемся, что наши идолы слеплены из глины.

Скажите, допустимо ли обсуждать свои грехи между собой с друзьями? Не приведет ли это к ложной оценке деяния и в результате к ошибочным методам борьбы и исправления этого поступка?

Нужно говорить о грехах с духовно опытными людьми, а с друзьями говорить о чем-либо хорошем.

Адаму, совершенному человеку, была дана одна заповедь. И он ее не смог соблюсти. Нам же, поврежденным, дано много заповедей. Как понять?

Падение Адама было особенно глубоко, потому что он был создан безгрешным. Грех стал для него катастрофой – переменой бытия и потерей богообщения. Мы рождаемся в грехах, которые являются внутренним фактором нашей души, поэтому наши грехи качественно другие, чем грех Адама. Адам находился в неприступной крепости и сам открыл ворота для врага. Мы живем в крепости, в которую уже проник враг, и поэтому принуждены постоянно бороться с ним. Заповедь, данная Адаму, служила средством для укрепления его преданности к Богу и предоставляла возможность через подчинение своей воли божественной восходить по ступеням духовного совершенства к Богу. Наши заповеди – это условие для восстановления союза человека с Богом, а не только средство испытания.

Я хочу посвятить свою жизнь Богу. Как мне поступать?

Читайте Евангелие, посещайте богослужения, принимайте Таинства, прислушивайтесь к голосу своей совести, заботьтесь о стяжании внутренней Иисусовой молитвы, и благодать поможет вам посвятить свою жизнь Богу. Призываю на вас Божие благословение.

Как часто надо исповедоваться и причащаться православному христианину? Простите меня за наивность, но я не нашел точного ответа.

Церковь не оставила правила, насколько часто надо исповедоваться и причащаться. В апостольские времена христиане причащались на каждой литургии; обязательным было причастие в воскресные дни. Если христианин не причащался, то он должен был сказать священнику, по какой причине он не принимает Святые Тайны. Но нравы людей изменились. Теперь духовный уровень и образ жизни не позволяют христианам постоянно причащаться; требуется определенное время для приготовления к Причастию. Церковь предоставила этот вопрос на усмотрение самого человека, так как у разных людей разные духовные потребности и обстоятельства жизни. Поэтому лучше решать этот вопрос с духовным отцом. Помоги вам Господи.

Как быть, если мучают давние постыдные грехи, кои вроде бы и исповедовал, но «общим словом», не найдя сил назвать грех как он есть. Раскаиваюсь, страшусь последствий греха, но стыжусь, не могу по малодушию своему назвать их.

Священник десятки раз слышал все человеческие грехи; он будет только рад, что вы нашли силы преодолеть ложный стыд. Надо стыдиться делать грех, а не раскаиваться в нем. Чем вам будет больнее на исповеди, тем больше облегчения вы почувствуете после нее. Помоги вам Господи.

Действует ли сейчас введенный как-то в 19 веке запрет священникам принимать исповедь у членов своей семьи: жены, детей, братьев и сестер. Некоторые батюшки считают, что священник, принявший исповедь у своей жены, должен быть лишен сана?

Священнику допустимо принимать исповедь у своей супруги в крайнем случае, когда ее жизни грозит опасность, например во время тяжелой болезни или при каких-то обстоятельствах, исключающих возможность исповеди у другого священнослужителя. О запрещении принимать исповедь у других членов семьи – я не встречал каких-либо правил об этом.

Однажды я была на исповеди, а покаяния искреннего у меня не было. Батюшка видел это, но допустил до Причастия и сказал: «Как только причастишься, не запив теплотой, проси у Бога покаяние». Я так и сделала, и Бог даровал мне грешной покаяние. С тех пор, когда готовлюсь к Причастию (честно говоря, это бывает нечасто), я думаю, о чем попрошу у Бога причастившись. Недавно умерла моя мама, и я думала причаститься и попросить Господа упокоить ее душу в Небесном Царстве. Но чувствую, что мне сейчас не по силам подготовиться к Причастию, и переживаю, что не смогу помочь таким образом маме из-за своей слабости. Как мне правильно поступить? Я молюсь за маму и читаю Псалтирь по благословению священника.

После достойного Причастия человек бывает ближе к Богу, и поэтому его молитвы приобретают особую силу. Но для меня непонятно, почему это состояние ограничивается временем от Причастия до запивки? Чем запивка может помешать молитве? Охладить человека могут его страсти, помыслы и житейская суета, именно не труд, а суета. Также не вполне понимаю, почему вам трудно приготовиться к Причастию? Может быть, вы взяли на себя продолжительный пост и большое молитвенное правило и вам трудно это исполнить? В таком случае сократите одно и другое, но от Причастия не отдаляйтесь. Очень хорошо, что вы читаете о упокоении вашей матери Псалтирь по благословению священника. Молясь о матери словами псалмов – вы молитесь и за себя.

Что делать, если после Причащения наступает уныние (томление) или ожесточение? Чем это вызвано?

В Причастии надо искать, прежде всего, прощения грехов, а не чувство радости. Если вас посетит уныние, то примите это как духовное испытание. Не думайте, что благодать покинула вас, она может действовать скрыто от вас в глубине души. Помоги вам Господи.

Вопрос священника. Возможно ли вынимать частицы на проскомидии за тех, кто никогда не исповедовался и не стремится. То же самое об умерших без покаяния.

Когда священник в конце литургии опускает частицы в Чашу с Кровью Христовой, то говорит: «Омый, Господи, грехи поминавшихся зде Кровию Твоею честною». А без покаяния грехи не прощаются. Поэтому поминовение на проскомидии подразумевает включенность человека в жизнь Церкви. Думаю, что людей крещеных, но не воцерковленных следует поминать главным образом на молебнах. Насчет усопших. Если нет явных фактов, что они отвергали веру и Церковь или не посещали храм, то можно поминать их в надежде, что они жили по-христиански и когда-либо принимали церковные таинства. Если человек перед смертью отказывается от исповеди и Причащения, то его поминать не следует.

Если служба идет одновременно и на земле, и на небесах, то как в православном храме возможно служение по новому стилю?

На небесах время имеет другую емкость; там нет ориентиров нашего календаря. Небесная служба связана с земной не как параллельно совершающаяся с ней по времени, а по принципу духовной гармонии.

Меня очень смущает и ранит, что в нашем храме стали сокращать богослужение: кафизмы, канон (иногда очень сильно). Настоятель советует мне читать канон параллельно или потом. Но после службы – нелогично, а параллельно – суетно получается. Я стала ходить в другие храмы на вечернее богослужение, где не сокращают. Но я певчая и не всегда могу это делать. Помогите, пожалуйста, советом.

Иногда после богослужения мне хочется дать себе самому отчет: сколько времени я был в храме, то есть включался в богослужение, сочетал свой ум и сердце со словами молитвы, а сколько времени я своими помыслами бродил за оградой Церкви по разным местам и предметам? И когда я сравнивал одно с другим, то приходил к печальному выводу, что я сам сокращаю для себя богослужение в несколько раз, как не может сократить ни один настоятель. Я думаю, что если вы будете внимательно молиться, забывая в храме обо всем, кроме Бога, то и сокращенное богослужение будет достаточно для вашего спасения. Мне кажется, что совет настоятеля – прочитывать канон еще раз у себя дома – надо принять. Канон не запрещается читать ни в какое время суток. Я согласен с вами, что церковные каноны несут в себе отблеск небесной красоты, но часто содержание канона теряется для людей, но не столько из-за сокращения канона, сколько из-за невнятного и быстрого чтения, а молитвенная глубина церковных песнопений – из-за концертных номеров. Предположим, что вас позвали на царский пир; со стола убрали несколько блюд, но все равно пир остался пиром, и у вас есть чем насытиться. К словам настоятеля я могу только добавить, что старайтесь постоянно читать Иисусову молитву, тогда ваш дух будет воспевать Бога в одном хоре с небесными Ангелами. Прошу ваших молитв. Призываю на вас Божие благословение.

Следует ли в воскресный день в храме становиться на колени, например при выносе Чаши с Дарами?

На этот вопрос существуют два мнения. Одно – буквально следовать канону Первого Вселенского Собора, запрещающего преклонять колена в воскресный день. Другие толкователи считают, что это правило учитывает ежедневное посещение церкви, когда можно молиться на коленях. А если человек приходит в храм только в воскресные дни и праздники, то он может преклонять колена соответственно своему внутреннему религиозному чувству. Что касается выноса Чаши с Дарами, то в уставе говорится не о молитве на коленях, а о земном поклоне.

Одна моя коллега по работе сказала мне, что она прочитала где-то среди работ у святителя Луки Крымского, что действительным является только крещение полным погружением, а крещение обливанием – нет, и что если кто крестился по-другому, то надо снова креститься. Так ли это? Я знаю, что святитель Лука был неуклонным сторонником соблюдения канонов Церкви и крещения полным погружением, настаивал, чтобы священники крестили именно так. Нужно ли снова креститься человеку полным погружением, если ранее того не было? Меня самого крестили обливанием не так давно, и после этого я старался жить церковной жизнью. Нужно ли что-то делать?

Крещение через обливание в древней Церкви допускалось только как исключение из-за болезни человека или каких-либо причин, препятствующих креститься полным погружением. Но если человек выздоравливал, то его не крестили снова. В крещении через обливание человек получает прощение грехов, ему усваивается Голгофская Жертва Христа Спасителя как принесенная лично за него, он получает благодать Духа Святого. Таинство совершается, но в самих обрядах крещения, производимого через обливание, недостаточно полно раскрываются символы смерти ветхого человека и совоскресение с Христом нового, «во Христа облеченного». Печально, что обливание, рассматриваемое в древности как исключение, стало обычной практикой для современной Церкви. Вопрос о возвращении к древней практике не раз поднимали иерархи. В принципе, все были согласны с этим, но дело продвигается медленно. Что касается вас и вообще тех, кто принял крещение через обливание, то все крещены, будьте спокойны – второго крещения не существует. Помоги вам Господи.

К жребию надо относиться очень осторожно и прибегать к нему только в исключительных случаях.

Я читал, что схиигумен Савва, преподобный Кукша Одесский и более ранние святые благословляли бросать жребий. В каких случаях о.Савва благословлял бросать жребий? Из Вашего опыта, в каких случаях можно кидать жребий и в чем его опасность? Про себя хочу сказать, что когда я по благословению духовного отца после причащения перед тем, как тянуть жребий дома, читал акафист Божией Матери (как советовал прп. Кукша), то чувствовал сильную духовную радость.

Хотя о. Савва благословлял в крайних случаях бросать жребий, но я не дерзал делать этого, а предпочитал посоветоваться со старшими себя в духовной жизни.

Какой смысл придается слову «святой», когда говорят «прошу ваших святых молитв»?

Чистая молитва – это, прежде всего, внимательная молитва. Поэтому когда говорят «прошу ваших святых молитв», то просят помолиться от сердца.

Если я по любому бытовому вопросу буду искать священника, имея семью, работу и пр., то не утяжелю ли тем самым ему и без того нелегкое служение?

Наша совесть должна подсказать нам, когда нужно обращаться к священнику. Спрашивать нужно о том, что касается вопросов и проблем нравственной и духовной жизни. Надо избегать двух крайностей: полагаться на собственный разум или спрашивать священника о вопросах обыденной жизни, которые вы можете разрешить без него. Когда схиигумена Савву спрашивали о житейских проблемах, притом повседневного характера, то он отвечал: «Если я буду отвечать на вопросы об обыденном, то сам превращусь в обывателя».

Я встречалась с молодым человеком около пяти лет, которого до сих пор люблю. Как-то раз он оставил у меня дома свои крестик, подаренный ему бабушкой. Через некоторое время его мама подарила ему новый платиновый крестик, который он и стал носить. Я предложила ему забрать у меня его старый крестик, потому что это очень личная вещь, но он вполне осознанно сказал, что хочет, чтоб он был у меня. Потом через год или больше мы расстались по его инициативе (расстались 4 месяца назад), крестик так и остался у меня, я его всегда ношу с собой как частичку его, а когда совсем плохо – надеваю, и становится как будто бы легче. Возможности отдать его у меня нет, потому что он сказал, что после того, что он сделал, никогда не сможет посмотреть мне в глаза. Скажите, пожалуйста, что мне делать с крестиком, можно ли его надевать и может ли это означать, что, пока крестик со мной, у нас существует душевная взаимосвязь?

Старцы сказали: не храни никаких вещей от человека, с которым у тебя был грех. Подарите крест кому-нибудь, а об этом человеке постарайтесь забыть, так как даже молитва о том, с кем была плотская близость, может возбудить воспоминания и нечистые помыслы. В грехе нет душевной взаимосвязи – это иллюзия; там неудовлетворенная страсть. Если вы не поборете ее, то она будет мучить вас, и в сердце останется неисцеленная рана.

Мой духовный отец – иеросхимонах, ему восьмой десяток. Я его очень люблю, но общение часто доставляет страдание и печаль. Через него бывает множество искушений и я не могу понять, то ли это специально делается, то ли его враг борет! Иногда помышляю оставить его, но не решаюсь, так как он стар и болен и говорит, что жить недолго осталось. После первой исповеди у меня текли слезы несколько дней, он сказал, что взял мой грех на себя, но все это было исповедано раньше! Также просил исповедать грех, бывший до крещения, но ведь это противоречит Евангелию! Я часто пребываю в смущении, но пока терплю. Прошу Вас, помогите советом, как мне быть? Опасаюсь вреда своей душе, либо пользы не понимаю!

Если вы не чувствуете прямого вреда от руководства духовного отца, а только безотчетное чувство печали и страдания, то оставлять его не следует – это может быть искушением. Все грехи прощаются в Таинстве Крещения, но остаются греховные привычки, как бы инерция греха. Может быть, духовный отец хотел, чтобы вы исповедали грехи с детства, чтобы знать, каким искушениям подвергались вы, так как старые раны легко вскрываются вновь? Призываю на вас Божие благословение.

Благодарю Вас за ответ о духовном отце. Думаю, я получаю сильный вред: он рассказывает тайны чужих исповедей и грехов, а также о своих искушениях (он схимник). После мне бывает очень плохо. Я храню все, и молюсь, чтобы не осуждать и не вспоминать об услышанном. Вначале он всячески избегал общения, а у меня было множество вопросов, сейчас все время звонит, дает всевозможные задания (например научить английскому его дочь, которая этого не хочет, срочно куда-то ехать или срочно привезти деньги, помогать его сыну покупать квартиру). Всегда хочу помочь нуждающемуся, но не хочу потакать прихотям! Мое правило занимает 4 часа, я не справляюсь, он не уступает. Уйти к другому не благословит, предвижу обиду. Как освободиться – не знаю. Мучаюсь, все списываю на старость и немощь. Если оставлю его без благословения, будет ли это грехом?

Если духовник открывает тайны чужой исповеди, то от него надо бежать. В одном из византийских законодательств было написано, что священнику, открывшему тайну исповеди, надо отрезать с корнем язык. Если он открыл вам грехи чужой исповеди, так что вы можете догадаться, кто это лицо, то можете покинуть такого духовника без его благословения. Это не только можно, но и в некоторых случаях нужно сделать. Что касается старости, то старость – это итог прожитой жизни. Если человек старался жить по воле Божией, то в старости он приобретает опыт и мудрость; если же он жил нерадиво, то в старости проявляет странности или просто глупеет. Помоги вам Господи избрать духовника, который бы искренно заботился о спасении вашей души. Призываю на вас Божие благословение.

Посоветуйте лучшие толкования святых отцов на книги Св. Писания – Ветхого и Нового Завета.

Лучшие толкования Священного Писания – у святых Иоанна Златоуста, Кирилла Александрийского, Феофилакта Болгарского и Зигабена.

Прошу Вас порекомендовать толкования на Евангелия и Послания Апостолов.

Святой Игнатий Брянчанинов рекомендует Толкование на Евангелие и Послания св. Феофилакта Болгарского.

Апостол Петр заповедует христианам: «Бога бойтесь, царя чтите» (1Пет.2,17). Как можно исполнить это слово Священного Писания, когда царя нет, а многие пытаются насадить вместо заповедей Божиих человеческие ценности и вместо поклонения Богочеловеку поклоняться человекобогу?

В другом месте Священного Писания сказано: «Молитесь за царя и кто у власти суть». Здесь подразумевается не личное достоинство правящих лиц, а сам принцип структуры. Любая власть лучше анархии. Мы молимся, чтобы Господь помог власти в добром и отвел от недоброго, так как от решения власти зависит благополучие народа. Молитва всегда полезна: она способствует доброму и препятствует худому.

Вы ответили мне: «Здесь подразумевается не личное достоинство правящих лиц, а сам принцип структуры. Любая власть лучше анархии». А разве можно считать властью тех лиц, которые избираются толпой на 4 года, а не поставляются от Бога? Не напрасно ведь сказано в Писании: «Несть власть аще не от Бога». Не от этого пи такой поток растления из всех каналов СМИ?

Я удивляюсь другому – тому, что нас еще мало бьют за грехи наши. Если бы даже пророк стал бы во главе народа, то вряд ли послушались и пророка. Христианин во все времена может спастись. А течение общего потока мы остановить не в силах. Поэтому лучше трудиться над своим сердцем.

«И, возведя Его (Христа) на высокую гору, диавол показал Ему все царства вселенной во мгновение времени, и сказал Ему диавол: Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю ее» (Лк.4,5–6). Следуя этим словам Св. Писания, можно ли утверждать, что власть и слава на земле от диавола?

Диавол – лжец, и поэтому его слова не могут быть удостоверением истины. Власть демона над миром весьма условна и относительна, так как зависит от потенциала греха, совершаемого в мире. Христос назвал демона «князем мира сего», но не царем; царь – это Бог, в Его руке – судьбы человечества.

Мне бы хотелось задать Вам вопрос по книге Иова. Верно ли, что бегемот и левиафан, описываемые Господом, – это не просто животные, а олицетворение дьявола, и если да, то почему в святой Книге о них говорится с таким восхищением?

Бегемот и левиафан – метафорическое изображение сатаны. Здесь не восхищение, а предупреждение о его силе, когда еще не было совершено искупление Иисусом Христом человечества. Обратите внимание на 14-ый стих 40-ой главы Иова: «Это – верх путей Божиих; только Сотворивший его может приблизить к нему меч Свой». Сатана – первоангел – «верх путей Божиих»; одно из его имен – Люцифер – «сияющий», «светозарный». Он был создан высшим из творений Божиих. Но тот, кто был выше всех, – стал ниже всех, однако сохранил свою прежнюю силу. Она неодолима для людей; только Бог может победить сатану. Меч, о котором говорится в этом стихе, – Крест Иисуса Христа. В следующей главе сатана назван царем «над всеми сынами гордости» (41,26). Господь, показывая силу сатаны, дает надежду, что Он в свое время победит его. Эту приточную речь понял Иов. Поэтому Иов отвечает Господу: «Знаю, что Ты все можешь, и что намерение Твое не может быть остановлено» (42,2). «Все можешь» – то есть победишь сатану, смерть и ад. Образом этого является исцеление Иова от проказы, как бы воскрешение его от смерти и тления. «Намерение Твое не может быть остановлено» – как ни сопротивлялись демоны и люди деяниям Христа, намерение Божие воплотилось и искупление совершилось. Помоги вам Господи.

Меня сильно смущают слова «остается спокоен, хотя бы Иордан устремился ко рту его» (Иов.40,18). Иордан ведь сразу ассоциируется с крещением Спасителя, по примеру Которого крестимся и мы, а нас крещение избавляет от власти дьявола. Поэтому как он может быть спокоен? Или здесь нет связи, и в этом стихе говорится все же о животном? Простите, что засыпал Вас вопросами, но это место почему-то уже очень давно не дает мне покоя, а святоотеческих толкований не нашел.

В Иордане бегемоты не водятся и не водились во дни Иова. Поэтому здесь метафорический образ сатаны. Воды Иордана стали святы после того, как в них вошел Иисус Христос. Священномученик Игнатий говорит, что таинство воплощения Иисуса Христа было промыслительно скрыто от сатаны, поэтому сатана оставался спокоен до дня Богоявления, хотя Иордан – образ будущей благодати – «устремился ко рту его». «Рот сатаны» – это ад, в котором он пожирал грешников. В ад должен был сойти Христос, чтобы извести из него души праведных, и поэтому Крест оказался мечом, которым сатана хотел уничтожить Христа, но сам пал, пораженный этим оружием, Я предвижу, что вы зададите мне следующий вопрос, разумеется, не из зоологического, а из теологического интереса: почему в 103-м псалме написано, что «Господь играет с левиафаном» (русский синодальный перевод). Сатана, пав с небес на землю, борется с Богом за каждую человеческую душу, но перед премудростью Божией хитрость и сила сатаны похожи на детскую игру. По мысли блаженного Августина, Бог сделал больше, чем если бы уничтожил зло: он заставил само зло служить добру. Поэтому зло сатаны обратилось в испытание человеческого сердца, в ту борьбу, где закаляется воля человека и победители получают нетленные венцы. В этом смысле «Бог играется с левиафаном». В славянском переводе эта мысль выражена еще яснее: «Змий сей, егоже создал еси ругатися ему» – то есть на посрамление: хитрости и уловки сатаны обратились на посрамление его.

Почему многие животные считаются нечистыми? Кроме кошек...

В Ветхом Завете было разделение животных на чистых и нечистых. В Новом Завете такого различия нет. Что касается кошек, потому их пускают в храм, что там могут водиться мышки, а других животных в храм не пускают.

Помогите, пожалуйста, понять: как может быть человек виновен в первородном грехе? Как может быть человек виновен в том, что родился на свет? Или это какое-то особое понятие вины, которого я не знаю. Я привык считать виной то, что совершено осознанно. Ну, в крайнем случае, то, что, может, и неосознанно, но, по крайней мере, человек сам делает. Но рождается, мне кажется, человек не сам. Правильнее было бы сказать: его рождают. Прошу объяснить подробно, если можно.

Святой Иоанн Златоуст отвечает на этот вопрос так (цитирую не буквально, а только передаю мысль): «Если ты считаешь несправедливым нести грех прародителей, тогда откажись и от благословений, полученных прародителями, а именно: сошествия Христа на землю, обожения человека, возможности вечного спасения». А разве по принципу справедливости человек может получить дар богообщения, стать причастником благодати, принимать Тело и Кровь Христа? Если мы будем говорить только о справедливости, то на что мы можем претендовать? Если считаем несправедливым долг наших праотцев, то тогда должны отказаться и от всего духовного наследия, которое получили, даже от того тела, которое мы имеем от наших родителей, а по восходящей линии – от первозданной четы. Все человечество – это единство во множественности и множественность во единстве. Грех Адамов поразил все человечество из-за его единства; и возможность спасения, благодаря Голгофской Жертве Христа, получили люди во всех поколениях также из-за принципа единства человеческого рода. Но грех поразил природу – душевную и телесную – праотцев, став неизбежностью для их потомков, а спасение и обожение – невозможно без участия человеческой воли и борьбы с грехом, которая дает возможность действовать в человеке благодати Божией. Вы привыкли рассматривать грех как неправильное отношение человека к человеку, как нарушение этических норм. Но грех еще, и прежде всего, – это нарушение отношений человека к Богу; здесь грех действует на метафизическом плане бытия, недоступном рационалистическому мышлению.

Откуда взялись расы, если все люди – потомки Адама и Евы?

Все люди имеют одно начало. Об этом свидетельствует нам божественное Откровение, а также антропология, включающая в себя физиологию и анатомию, которые также подтверждают структурное тождество человеческого организма во всех расах и нациях. О возникновении рас и народов можете прочесть в библейской Книге Бытия.

Объясните, пожалуйста, что означают два древа в раю, и какое значение конкретно имело каждое из них?

В Эдеме росли два древа: одно древо жизни, другое – познания добра и зла. Наши праотцы стояли как бы между бессмертием и смертью; плоды древа жизни давали им бессмертие, а запрещение срывать плоды с древа познания добра и зла было заповедью, которая служила к духовному совершенствованию людей, то есть умение покорять свою волю божественной воле. Нарушение этой заповеди превратило древо познания добра и зла в древо смерти для человека. Некоторые толковники Библии сравнивали древо жизни с Крестом Иисуса Христа, который открыл нам путь к вечной жизни. Призываю на вас Божие благословение.

Мы почитаем Божию Матерь как Едину Чистую и Благословенную, высшую всех людей и даже Ангелов. Почему Господь в Евангелии говорит, что не было рожденного женами больше Иоанна Крестителя, когда Богородица была тогда уже больше Предтечи?

Смысл этих слов раскрывается в Евангелии от Луки (7,28): «Ибо говорю вам, из рожденных женами нет ни одного пророка больше Иоанна Крестителя». Поэтому, по контексту, здесь речь идет о пророческом служении.

Для чего нужно было схождение на Богородицу Святого Духа на Пятидесятницу, когда Она уже была освящена и чище всех людей, которые были и до Нее и после?

Полнотой Духа Святого обладает только Иисус Христос – Богочеловек. Сотворенное, как бы оно ни было высоко, уже ограничено. Некоторые еретики в неразумном почитании Божией Матери доходили до мысли, что Она воплощенное Божество. Церковь отвергала и порицала такое заблуждение. Поэтому считать, что Божия Матерь получила всю благодать Духа Святого как божественной Ипостаси, – значит уравнять Ее с Иисусом Христом. Современные еретики-софиологи называют Божию Матерь богиней; католики дали Деве Марии наименование «Матерь Церкви», то есть поставили Ее над Церковью, в то время, как православие считает Ее высшим из божественных созданий, но находящейся не над Церковью, а в Церкви. Схождение Духа Святого было началом и основанием христианской Церкви, членом которой является Матерь Божия. Помоги вам Господи.

Почему мы Деву Марию величаем «Богородицей», а не «Богочеловекородицей»? Ведь когда Логос воплотился в утробе Девы Марии, Христос фазу стал Богочеловеком, а не только Богом.

Мы называем Деву Марию Богородицей потому, что человеческая природа Христа не имела отдельной ипостаси, а вошла в Ипостась Сына Божьего. Родилась не природа, а Личность, в которой человеческая природа пребывала и пребывает неразлучно с Божественной. Нет ипостаси богочеловеческой, а есть Ипостась Божественная. Поэтому Дева Мария называется Богородицей.

Я читаю Иоанна Златоуста «Толкование на святого Матфея Евангелиста». Рассматривая события гл. 12, ст 47–50, он говорит, что здесь проявилось Ее тщеславие перед людьми Своим Сыном. Меня это смущает. Ведь Она Пресвятая. Проясните, пожалуйста.

Святые тоже могут допускать ошибки; в противном случае творения святых отцов были бы равны по достоинству Священному Писанию. Творения святых отцов, в отличие от Библии, содержат в себе элемент человеческой ограниченности и знаний, полученных ими в процессе обучения. Например, святые затворники Иоанн и Варсонофий объяснили ошибки святого Григория Нисского тем, что он унаследовал их от своих учителей и не проверил их через молитву и Священное Предание. Они вкрались в его высокое богословие, как воры в чужой двор. Мне кажется, что нечто подобное случилось со святым Иоанном Златоустом, который допустил ошибку в своем толковании, что можно отчасти объяснить влиянием антиохийской школы, к которой принадлежал Иоанн Златоуст и которая делала акцент на человеческую природу Христа Спасителя. Нравственная сентенция в этой проповеди в общем правильная: близость к Богу определяется не родством и происхождением, а исполнением воли Божией – в этом христианское благородство; а толкование евангельского события по отношению Божией Матери – весьма неудачно. Божия Матерь – Безгрешная и Пресвятая, но Она не всеведуща, как Господь. По одному толкованию, Дева Мария услышала, что Иисусу угрожает опасность от Его врагов, и поэтому, движимая материнскою любовью, пожелала видеть Своего Сына, чтобы предупредить Его об этом. Поэтому в богословии так важен принцип консенсуса – общего согласия святых отцов.

Сказано: «возьми свой крест». А что значит «крест»? И что значит «свой крест»?

Крест в данном случае – это труды и испытания, которые дает вам Господь в вашей повседневной жизни. Новых крестов не следует искать, а на старый – роптать. Крестоношение – это несение креста, того, который сейчас лежит на ваших плечах. Храни вас Бог.

Объясните, пожалуйста, смысл выражений «раб Божий», «раба Божия»? Как это согласуется с постулатом, что Бог, создав человека по Своему образу и подобию, наделил его свободной волей? И в молитве мы обращаемся к Господу как к Отцу: «Отче наш...» Как можно быть одновременно чадом и рабом?

Раб Божий – это тот, кто старается подчинить свою волю воле Божией. Это является не безволием и не отказом от своей личности, а высшим волевым актом. Бог – наш Отец, но мы должны заслужить право называться чадами Божиими. Человек – образ Божий, но искаженный и испачканный грехами. Поэтому мы должны пройти степени борьбы с грехом. Первая из них – это степень раба; но надо помнить, что Бог – не рабовладелец, а это рабство нужно нам, потому что оно возвращает нас от греха к самим себе, а от себя – к Богу. В этом рабстве – освобождение от рабства греху и демону, поэтому в нем – начало великой свободы. Расскажу вам случай из жизни языческого философа Сократа. В день рождения Сократа его ученики подходили к нему с различными подарками. Среди них был один бедный ученик, который не имел ничего. Он последний подошел к Сократу и сказал: «Я пришел с пустыми руками, но единственное, что могу подарить – это себя самого, возьми меня, как своего раба». На это Сократ ответил: «Твой подарок – самый большой для меня. Я беру тебя, но для того, чтобы, обучив тебя, вернуть тебя тебе самому». Помоги вам Господи.

Может ли человек по своему неразумию своими действиями помешать свершиться Божией воле над ним или над другим человеком? Попускает ли за это Господь испытания и скорби для вразумления этого человека, или Он отступает от него на некоторое время?

Зло бывает двух видов: внешнее – несправедливости, болезни, нищета, войны, гонения и т. д., и внутреннее зло – грех и отступление от Бога. Бог дал человеку свободу воли, поэтому Он попускает действие внешнего зла, но заставляет его служить добру в том случае, когда человек противостоит этому злу; тогда он в нравственном отношении возрастает как личность. Скорби заставляют человека глубже задуматься над смыслом жизни; но они еще не определяют воли самого человека – за ним последнее слово. Что касается воли и промысла Божьего, то об этом есть статья на этом сайте под названием «О воле Божией».

Можно ли представлять себе Божественное Провидение следующим образом. Человек обладает свободой воли. И он каждую секунду делает свой свободный выбор – приближаясь к Богу или отдаляясь от него через поступки, мысли и т. д. Судьба мира изменяется от каждого такого решения, совершаемого каждым человеком на земле. Однако Господь знает, как сложится история во всех случаях, которые могут произойти в результате невероятно сложного сочетания поступков конкретных людей. Таким образом, с одной стороны, каждый человек своей свободной волей определяет свой жизненный путь и историю мира, с другой – Господь изначально знает, как может сложиться судьба мира, но оставляет людям возможность самим определить, какой именно она будет.

Думаю, что основные мысли вашего вопроса правильны. Только надо несколько смягчить некоторые выражения, а именно, что человек своей свободной волей влияет на историю мира, а не определяет ее. А что касается жизненного пути человека, то и здесь имеют место различные влияния и ситуации, но внутренне направление жизненного пути – определяет сам человек. Помоги вам Господи.

Как Вы относитесь к утверждению, что ничто внешнее не может повредить внутреннему устроению верующей души (по поводу ИНН).

Я могу ответить вам в общем, не вдаваясь в частности, как, например, вопрос ИНН. Если бы внешнее не могло бы повредить внутреннему устроению, то тогда люди, желающие совершенной духовной жизни, не уходили бы в пустыни и монастыри. Утверждать обратное могут только гордые и неопытные в духовной жизни, которые думают, что они уже победили искушения и диавола. Такое утверждение близко к ереси гностиков, которые утверждали, что можно предаваться разврату, сохраняя при этом чистоту души. «Какое мне дело до моего хитона (тела)» – говорил гностик Карпократ.

Ваша статья о Гераклите помогла лучше понять природу идей гегельянства. Предупрежден – значит вооружен. А как быть с Аристотелем и Платоном? В чем их учения противоречат православию, какие их идеи представляют особую опасность? Кто из отцов Церкви писал против них, и где можно об этом узнать? Читал о том, что католичество испытало сильное (и неблагоприятное) влияние идей Аристотеля (и Маймонида). Что Вы об этом думаете? Спрашиваю, потому что современный антихристианский мир возвеличивает всех этих философов, и порой трудно разобраться, что конкретно в их учении неприемлемо.

Теогония Платона и платоников – это картина деградации Божества, последней стадией которого является материальный мир – ступень между бытием и небытием. Учение Платона, которое некоторые философы пытались соединить с христианством, в древнее время вызвало тринитарные ереси, а именно представление о субординации лиц Святой Троицы; в сравнительно недавнее время из платонизма возникла ересь софиологии. Что касается Аристотеля, то в его теологии творец выступает как демиург, оформляющий вечную материю; впрочем, трудно решить, кто Аристотель: пантеист или дуалист? Для Аристотеля форма – это воплощение идеи. Аристотель, прежде всего, гениальный систематизатор; можно сказать, что он отец европейского (а через арабов и исламского) лотизма как науки. Его влияние на христианство было менее опасным, чем Платона. Однако злоупотребление категориями Аристотеля в вопросах теологии привело к схоластическому мышлению, где сверхлогичное и трансцендентное⁹ нередко становилось объектом для рассудочной аналитики; если можно так сказать, неумеренное увлечение Аристотелем иссушало западную теологию.

На поместных Константинопольских соборах 12-го века так называемый христианский платонизм в лице Сотириха и его последователей был осужден («принимающим как действительность идеи Платона – да будет анафема»). Преподобный Иоанн Дамаскин в своих «философских главах», ориентированных главным образом на Аристотеля и Порфирия, говорит, что заимствовал оружие у противника, чтобы этим же оружием бороться с ним. Древние отцы Церкви пользовались материалом из античной философии для лучшего раскрытия своих мыслей, для систематизации и уточнения терминологии, но делали это с большой осторожностью. В этих случаях они смотрели на философию как на служанку теологии. Но поздняя схоластика, попав под влияние метафизики и категорий Аристотеля, сделала из философии подругу, а затем соперницу теологии.

Почему христианину надо анафематствовать учение Платона? Платон учил о вечных идеях, которые актуализуются в нашем мире через материальные предметы. Наш мир лишь слабо отражает предвечные идеи (миф о людях в пещере). Апостол Павел также писал, что мы увидим, какой мир на самом деле, лишь по ту сторону человеческой истории, то есть после пришествия Христа. Платон был пантеистом, но христианство – это строго теистическая религия, и пантеизм абсолютно чужд христианству. Пантеизм никогда не пытался проникнуть в христианство, а анафематствовать можно лишь то, что когда-то пыталось проникнуть в догматику. P.S. Учение М. Экхарта было предано анафеме, однако это было на Западе после раскола. На Руси подражателем Экхарта стал философ Сковорода, однако я не слышал, чтобы его предали анафеме.

Анафеме были преданы те платоники, которые хотели соединить христианство с платонизмом. Одна из анафем гласит: «Анафема тому, кто считает существами идеи Платона». Идеи Платона – это реалия, а не абстракции и отвлеченные понятия. Для Платона идеи более реальны, чем материальные предметы. Что же касается апостола Павла, то в данном случае он пишет о степени и возможности человеческого познания, которые раскроются в будущем веке, а не об объективной действительности как предмете познания. Вы ошибаетесь, что пантеизм никогда не пытался проникнуть в христианство; он пытался, начиная от древних гностиков, современников апостолов и апостольских мужей, до Владимира Соловьева и протоиерея Сергия Булгакова (их пантеистическое учение о Софии, сходное с «миром идей» Платона). Сковорода не выступил с собственной религиозной системой; в своих трудах он был философом, а не богословом. Церковь анафематствует ересь как искажение и извращение православного вероучения, а не философов с их ошибками.

Недавно у меня состоялась беседа религиозно-философского характера по поводу объективности истины. Мой оппонент утверждал, что с точки зрения монотеизма язычество – зло, а с точки зрения язычества – скорее, монотеизм зло. Следовательно, истина – это всего лишь наше мнение о ней, то есть весь мир очень субъективен. Если это так, то зачем отстаивать учение Церкви перед другими людьми, ведь это лишь наши представления об Истине?

Я, конечно, мог сказать моему оппоненту, что Христос – Истина; думаю, смог бы доказать превосходство Православия над другими религиями, на что, скорее, он сказал бы: это мое и мнение других людей, которые разделяют мои взгляды. Как доказать, что мир объективен?

Язычество – это не религия, а конгломерат религий, во многом противоречащих друг другу. Чтобы сравнивать христианство с язычеством, надо выбрать определенную, конкретную религию и рассматривать этот вопрос, взяв постулатом совершенство Божества. Вы спрашиваете, как доказать, что мир объективен? Одного философа, утверждающего, что мир – это только субъективные представления, а объективно он не существует, ударили табуреткой по голове, и в ответ на его крик сказали: «Этот удар – только твое субъективное представление, – объективно его не было». Тот ответил: «Как объективно не было, когда у меня шишка на лбу?!» Разумеется, я не желаю, чтобы вы так доказывали объективность мира или чтобы ваш оппонент употреблял бы подобные доказательства против вас.

Я биолог. Никогда не разделяла взгляда о происхождении человека от обезьяны, но смущало существование останков существ, которых принято считать предками человека. Однажды пришла мысль: ведь человек отличается от животных бессмертной душой, созданной по образу и подобию Божию; и разве может кто-нибудь из ученых доказать, что у тех существ была такая душа, т.е. что они были людьми, а не животными. Можно ли так отвечать, если с кем-нибудь придется говорить на эту тему?

Вы совершенно правы. Христианские апологеты уже давно употребляли подобный довод против эволюционистов, а именно, что морфология останков существ, о которых вы пишете, еще не говорит об их психологии. Если бы не было живых обезьян, а археологи нашли бы несколько обезьяньих скелетов, то ученые могли бы также обезьян поставить на степень примитивных людей и приписать им человеческий разум. Очень хорошо, что у вас подчеркнуто отличие человека от обезьяны, как носителя духовного начала – образа и подобия Божия, между тем как известные мне апологеты акцентировали внимание на различие душевных свойств человека и обезьяны, особенно на дар речи как системы символов, которая дает возможность человеку мыслить абстрактно.

Мне попалась в руки книга «Огласительное слово» свт. Григория Нисского. Думала, вот почитаю себе в назидание. Но смутило меня то, что у такого святого мужа есть мысль, что в конце концов все будут с Богом, очистятся, спасутся. Но для чего тогда, спрашивается, Крестная жертва Спасителя? Похожее что-то я встречала у митр. Антония Сурожского. Меня смущает то, что такие великие люди говорят вопреки учению Спасителя, что мучения будут вечными. Как к этому относиться?

Святой Григорий Нисский допускал ошибку в вопросе о вечных муках. Преподобные Иоанн и Варсонофий в своих ответах объяснили ошибку Григория тем, что он учился в философском языческом училище и вынес оттуда эту неправославную мысль. Они утверждали, что если бы святой Григорий Нисский вопросил бы об этом Бога, то Господь исправил бы его заблуждение. Таким образом, святые затворники считали мнение святого Григория Нисского не злонамеренной ересью, а ошибкой. Вообще святой Григорий Нисский в богословии оставался философом-платоником. Его прославили как святого за его аскетическую жизнь, а учение о всеспасении – апокатастасис, виднейшим представителем которого являлся Ориген, было осуждено на V Вселенском Соборе, уже после смерти святого Григория Нисского. Вообще, его ошибка – это предупреждение о том, что даже великие умы не должны полагаться на себя, а искать истину в Священном Предании и соборном сознании Церкви.

В Вашей статье о скрытом демонизме имеются строчки о заблуждениях архиепископа Луки. Но известно, что он был исповедником веры и недавно канонизирован Церковью. Не могли бы Вы подробнее раскрыть эту тему, ведь Церковь не может ошибаться в вопросе канонизации.

Ваш вопрос поставлен не совсем правильно. Я говорил не о заблуждениях святого архиепископа Луки, который был исповедником Православия, а о том, что он допустил в своей книге «Дух, душа и тело» некоторые методологические ошибки, а именно в опровержение материалистических воззрений он приводил примеры из области парапсихологии и таким образом косвенно подтверждал их действительность и объективность, хотя Церковь в лице многих богословов, а также святых отцов древности указывала на демонический характер таких явлений. Поэтому противоядие от пошлого материализма может привести к ложной мысли о том, что парапсихология – союзница христианства. Архиепископ Лука ссылался на данные современной ему науки. Но наука – динамичный процесс, ее представления меняются, и ряд доводов архиепископа Луки – его ссылки на научные доказательства – оказываются повисшими в воздухе, так как сами ученые признают эти положения науки уже устаревшими. Надо сказать, что Архиерейский собор Русской Церкви сделал заявление, что канонизация новомучеников и исповедников не является утверждением, что все их высказывания и воззрения являются безошибочными.

К личности архиепископа Луки я отношусь с уважением, но считаю, что его менталитет как ученого не всегда удачно проявлял себя в христианской апологетике.

Что Вы думаете о книге сщмч. Илариона (Троицкого) «Богословие и свобода Церкви»?

«Богословие и свобода Церкви» – выдающийся труд сщмч. Илариона (Троицкого). Его автор – героическая личность. Мне нравятся бескомпромиссные принципы экклесиологии у св. Илариона. Но не все его высказывания и мысли я могу принять. Мне кажется, что дух революционного времени все-таки успел наложить на них свою печать, хотя эта печать трудноразличима.

Московский протоиерей Д. при ответе на вопрос о том, что происходит с душой за время после смерти до Страшного Суда, сказал, что там – времени нет, а потому никакого ожидания Суда после смерти не будет: умер – и вот ты уже на Суде. Насколько верно такое рассуждение?

В Апокалипсисе явно сказано, что времени не будет после воскресения мертвых и Страшного Суда. Неужели души праотцев, ожидавшие в аде пришествия Мессии, уже находились в вечности? Тогда какой перемены они могли ожидать? Если после смерти нет времени с его трехчастным делением, то молитвы за умерших – бесполезны. Поэтому я не могу согласиться с рассуждением протоиерея Д., приведенным вами.

Бывают ли случаи, когда самоубийство не является грехом? Например, в тех случаях, когда человек убивает себя не по собственному желанию, а когда что-то заставляет или вынуждает его поднять на себя руку. Так, когда офицер стреляется, чтобы не попасть в плен и не выдать военную тайну или чтобы не обречь на смерть семью?

Решение этого вопроса требует большой осторожности. Церковь знает только три исключения, когда самоубийца не лишается погребения и христианского поминовения:

1. Если самоубийца умер не сразу и успел принести перед смертью покаяние.

2. Если самоубийца был душевнобольным человеком и наложил на себя руки в невменяемом состоянии.

3. Когда человек кончает жизнь самоубийством, чтобы сохранить целомудрие от угрожающего ему насилия.

Ваш вопрос касается канонов Церкви, поэтому я не могу полагаться на собственное мнение, которое может быть ошибочным. Приведу пример. Известный богослов славянофил Иван Киреевский считал смерть на дуэли не самоубийством, а чуть ли не делом чести и, желая быть объективным, проявил свои сословные предубеждения вопреки уставу Церкви. Во всех случаях и ситуациях самоубийство – это слабость веры и надежды, когда человек не полагается на промысл Божий и чувствует себя покинутым Богом. Возникает вопрос: а если человек, сам зная слабость своей веры, считает лучшим убить себя и не рисковать жизнью других, – как быть в этом случае? Значит, придется оценить поступок, исходя из намерения человека? Но как определить, чего он боялся: пыток как физической боли или возможного предательства? Многие кончали жизнь в тюрьмах и лагерях, не выдерживая издевательств и пыток, но это не снимало с них ответственность за самоубийство. Можно ли убить себя из желания сделать добро людям? Маяковская-Брик, будучи неизлечимо больной, покончила с собой, чтобы освободить других от трудов и забот ухода за ней. Оправдал ли ее этот по-видимому альтруистический мотив? Нет. Прав ли был сын Сталина, который по известной нам версии, попав в плен, совершил самоубийство, чтобы не быть орудием политического шантажа? Я не берусь судить. Я думаю, что ваш вопрос требует ответа на уровне высшей иерархии. А пока он не решен, я считаю себя обязанным не доверять своим рассуждениям и чувствам, а следовать канонам Церкви. Помоги вам Господи.

Подскажите, пожалуйста, где в правилах написано, что допустимо самоубийство для защиты своей чести, хотя бы для женщин. Сердце подсказывает, что так и должно быть, но разум спрашивает о решении Церкви.

Самоубийство женщины как защита от насилия не только допускается, но и прославляется как подвиг в житиях святых. Этот вопрос был настолько очевиден, что не рассматривался ни на каких соборах.

В одной из книг Вы писали про ответ Афонского Кинота о судьбе некрещеных младенцев. Наш нач. типографии одержим идеей всех упрятать в ад. Будьте добры, скажите примерное содержание ответа.

Во-первых, те, кто говорят, что кроме крещения нет другого пути в вечную жизнь, этими словами не определяют загробную жизнь людей и не толкают их в ад, а только подтверждают и повторяют учение Церкви. Если мы все вместе заявили бы, что некрещеные младенцы пойдут в рай, то от наших голосов двери рая не открылись и не закрылись бы. Поэтому странно говорить о чьем-то желании упрятать всех в ад. Современные либералы не придают крещению и искуплению особого значения. Афонский документ подписали представители всех монастырей, поэтому вы можете справиться о нем в Пантелеимоновском монастыре. Это письмо Афонского Кинота делится на две части:

1. Изречения святых отцов о необходимости крещения, примеры из патерика и житий святых.

2. Заключение афонских богословов о том, что без крещения спасение невозможно; некрещеные младенцы не будут в числе спасенных, но и не будут в вечных муках как не совершившие личных грехов, но не очистившиеся от первородного греха. Добавлю, что ад и геенна огненная – не одно и то же. В аду были ветхозаветные праведники и пророки до пришествия Христа на землю, но не испытывали геенских мучений. Призываю на вас Божие благословение.

Некрещеные лишены богообщения, но можно ли сравнивать их будущие муки отлучения (лучших из них) с муками крещеных распинателей Христа (грех) и даже просто далеких от Матери Церкви? Или тут следует придерживаться эсхатологии прп. Исаака Сирина?

Хуже всего будет в вечности тем, кого вы назвали «крещеными распинателями Христа»: кому больше дано – с того больше спросится. Поэтому для многих лучше было не слушать слов истины, чем, восприняв благодать, – потерять ее. У преподобного Исаака Сирина нет эсхатологии как законченной системы. Недавно опубликованная книга под его именем сомнительна, так как на протяжении полутора тысяч лет о ней не было ничего известно, но возможно и другое: что она принадлежит кому-нибудь из учеников или последователей прп. Исаака Сирина, который примешал к учению святого отца свои еретические домыслы. Теперь существует тенденция оправдать Оригена с его лжеучением о всеспасении, поэтому преподобному Исааку Сирину пытаются приписать оригенизм. Призываю на вас Божие благословение.

В последнее время в духовных школах стала заметной тенденция: разрыв между духовной практикой и преподаваемой теорией. Например, никто не интересуется духовной жизнью студентов, вопросами их духовного окормления. Все сосредоточено вокруг учебного процесса. В учебном плане изучение древних языков вытесняет пастырские дисциплины. Доходит до того, что выпускник Академии не может без ошибок прочитать Трисвятое, не говоря уже о 50-м и 90-м псалмах. К чему приведет эта тенденция?

В Прошлые века духовные школы, как правило, основывались при монастырях. Студенты исполняли монастырское послушание в свободное от занятий время, посещали богослужения и духовно общались с опытными монахами. Без христианской жизни и аскезы само богословие остается для человека чуждым и непонятным, а христианское подвижничество неизмеримо расширяет границы его религиозного познания. Разрыв между духовной практикой и теорией порождает такие негативные явления, как индифферентизм, формализм и реформаторство. Разумеется, знание языков может сочетаться с духовностью, но я согласен с вами, что прихожане хотят, прежде всего, видеть в своем священнослужителе не полиглота, а опытного духовного отца и наставника.

Как относиться к компьютерам, интернету и компьютерным классам, появившимся в духовных школах? Не секрет, что компьютер часто используется не по назначению.

Мне кажется, что в компьютерных классах нельзя предоставлять ученикам право самим, без контроля со стороны преподавателя, пользоваться компьютерами, так как такая свобода может привести к либерализации самого студенческого быта и явиться серьезным препятствием для духовного настроя студентов.

Как Вы считаете, нужен ли всеобщий чин покаяния по убиенным царственным мученикам? Либералы выступают категорически против, мотивируя это тем, что мы не жили в то время, поэтому и не должны каяться.

Мне кажется, что либералы вообще не каются, а занимаются тем, что стараются оправдать свои грехи то голосом природы, то обстоятельствами и т. д. Что касается всеобщего чина покаяния, то чем больше я думаю об этом, тем больше у меня появляется недоумений. Ветхозаветные пророки обращались к народу с проповедью о покаянии прежде всего как об исправлении нравов и возвращении к Богу от грехов и ложных кумиров. Исправление и изменение жизни являются необходимейшим, онтологическим¹⁰ свойством покаяния; а такого покаяния я не вижу у значительной части тех, кто называет себя христианами. Поэтому я не могу советовать другим то, что неясно мне самому.

Церковь, церковные люди, духовный отец для меня были и по сей день являются убежищем от суетной, прагматической и коварной жизни. И хотя знаю, что священники не ангелы, а обыкновенные люди, которым ничто человеческое не чуждо и которые по той же причине снисходительны к нам, к своим чадам, меня все-таки смущает, когда вижу особое расположение церковных людей к богатым людям. Мне кажется, что служители Бога чем-то жертвуют за такие отношения, чем-то очень сокровенным. Мне больно, когда эта меркантильность проникает в Святыню. В чем дело?

Я вполне согласен с вами, что прагматизм – это один из самых опасных врагов христианства, который незаметно, но непрерывно подтачивает духовные силы человека, как бы иссушает сердцевину его существа. Некоторые священники считают своим долгом благодарить богатых людей за материальную помощь Церкви в виде подчеркнутого внимания, без особых личных интересов. Но мне кажется, что и здесь – слабость человека. Когда нужно для Церкви, то Господь может расположить сердце жертвователя, оказать помощь без каких-либо внешних знаков внимания. Святой Иоанн Кронштадтский не различал бедных и богатых; для него самым большим сокровищем был сам человек. Но скажите, положа руку на сердце, если бы вам за вашу услугу Церкви оказали бы особое внимание, то вы протестовали бы против этого или бы приняли такое отношение с радостью? Нет ли в вашей критике каких-то глубоких струн самолюбия, которые затронуты предпочтением других? А может быть, богатый на самом деле – самый бедный, которого надо утешить, только бедный, не знающий своей нищеты? Очень хорошо, что у вас есть духовный отец – это большая помощь в духовном пути. Только помните, что на земле совершенства нет, всякий человек – это сложная мозаика добра и зла, достоинств и слабостей; все мы находимся в состоянии внутренней борьбы. Помоги вам Господи.

Можно ли считать схиигумена Илия и архимандрита Кирилла (Павлова) авторитетными старцами? Знакомы ли Вы с ними лично?

Я не знаком лично со схиигуменом Илием. С архимандритом Кириллом я немного знаком и отношусь к нему с большим уважением.

В Церкви, к которой я имею счастье принадлежать (Русская Православная Церковь), сейчас очень тяжелое время. Священноначалие, убаюкивая народ сладкими словами, уверенно ведет церковный корабль к встраиванию в «единую церковь», о которой каждый христианин, хоть сколько-нибудь вникавший в эсхатологические вопросы, знает, что ее главой будет антихрист. Те священники и миряне (плюс 2–3 епископа), кто осмеливается говорить правду, высмеиваются как «маргиналы» и «экстремисты»; священники, бывает, и изгоняются из епархий. Скажите, какова, на Ваш взгляд, в этой ситуации правильная позиция для меня – мирянки: молиться о себе и своих близких и не думать о других, «не приставать» к неинформированным с «плохой» информацией? Меня страшит, что на Страшном Суде с меня Господь спросит за бездействие в этой поистине страшной ситуации.

Есть правило: сначала не повреди, затем лечи. Что вы подразумеваете под своим действием? Действительно ли оно принесет пользу? Я думаю, вам необходимо найти духовного отца со строгим православным духом и духовным опытом, чтобы жить по его благословению; тогда вы сможете более спокойно и объективно относиться к создавшимся ситуациям. Нужно выбрать себе наставника, обладающего даром рассуждения и идущего средним, то есть золотым путем, так как, по словам святых отцов, крайности в аскезе – от демонов. У нас, к счастью, есть утешение – обетование Господа, что Церковь будет существовать до конца мира и «врата ада не одолеют ее».

Почему священники выносят спор по очень важным (и догматическим в том числе) вопросам на страницы журналов и газет? Православные – как с опытом, так и неофиты – очень искушаются. «Кому верить?» – задаются они вопросом. Сегодня, когда большинство хочет узнать Бога умом, очень важно, чтобы была достоверная информация, а не та, которая все время оспаривается. К сожалению, такие распри между духовенством не только способствуют оскудению веры и порождению сомнений, а и вносят некие элементы раскола. Пишу, т.к. неоднократно встречалась с этим. Я о вопросе об ИНН, о канонизации Иоанна Грозного, о том, как правильно – «пресуществление» Святых Даров или «преложение», и т.д. Должна же Церковь как-то повлиять на священство, чтобы не шарахались люди, придя на какой-то православный приход, и не убегали в секты?

Каждый православный христианин обязан не только исповедовать православную веру, но хранить ее, защищать ее и учиться ей. Насчет неофитов: они должны начать свое религиозное образование с катехизисов, что было традицией Церкви, в частности духовных школ. Здесь нужна определенная последовательность, как и в любой науке. К сожалению, мы поставлены перед печальным фактом, что одобренные Церковью катехизисы и догматические книги в последнее время стали подвергаться тенденциозной критике, и эта критика выплеснулась в народ в форме аудиокассет и публицистики. Что же делать священникам и мирянам, долг и совесть которых требует и обязывает защищать Православие? Поневоле они должны вступить в полемику с реформистскими и модернистскими выступлениями. Церковь всегда учила истине, а модернисты учат о том, что Церковь ошибалась, и в этом как раз соблазн и искушение для неофитов. Учение Церкви отличается от мирской науки и культуры тем, что оно основано на Откровении, поэтому не развивается, не эволюционирует, а открывается и усвояется. Святой Василий Великий пишет: «В Церковь вводит раскол тот, кто вводит новшество». Защиту Православия против вылазок реформаторов вовсе нельзя назвать «распрей между духовенством», так как личные отношения здесь не играют роли; более того, большинство ведущих дискуссию или полемику лично не знакомы друг с другом. Ни один из современных богословов не написал по значимости подобное тому, что создали богословы и церковные историки 19-го столетия. И эти реформаторы, не имеющие ни эрудиции, ни духовности прошлых богословов и иерархов, которые были в жизни подвижниками и сделали 19-ое столетие «серебряным веком» богословия, развязно критикуют их, как педагоги, которые ставят отметки малышам. К сожалению, яд модернизма уже брошен в народ. Так что приходится, хотя бы отчасти, нейтрализовывать его действия противоядием. Поэтому я думаю, что вы поспешно назвали это «распрями». Странно, что вы соединили в одной фразе пресуществление Святых Даров и желание некоторых радикалов канонизировать Иоанна Грозного. Слова «пресуществление Святых Даров» находятся в вероучительных книгах Православной Церкви, принятых полнотой всей Церкви; а канонизация Иоанна Грозного показывает только, что в околоцерковной среде копошатся беспринципные политиканы. Надо сказать, что образ Иоанна Грозного импонировал кремлевским диктаторам. Святейший Патриарх Пимен подтвердил термин «пресуществление Святых Даров» (см. книгу «Мысли русских патриархов»), а Святейший Патриарх Алексий II решительно отверг всякие попытки даже поднять вопрос о канонизации Иоанна Грозного. Знаменитый историк и патриот Карамзин сравнивал правление Иоанна Грозного с адом, который выплеснулся на землю. Что же касается вашего опасения, что разногласия уведут людей в секты, то могу заметить, что за свою многолетнюю священническую жизнь я еще не слышал ни об одном человеке, который бы ушел из Церкви в секту по причине богословских разногласий между священниками в прессе. Обычно здесь имеют место другие, более материальные причины.

Вы неоднократно критически отзывались о книгах о. Александра Меня, митрополита Антония (Блума), профессора Осипова. Так как Ваше мнение для меня значимо, я отложил книги этих авторов в сторону. Но однажды задумался: а не делаю ли я из о. Рафаила кумира, столь буквально относясь к его замечаниям. Ведь должно же быть в этих книгах что-то полезное. Стал читать владыку Антония. Встречаю мнение, что о. Серафим Роуз – «изувер с прыткой фантазией». Еще: владыка пишет, что когда в молодости много-много уделял времени Иисусовой молитве, заметил, что это уже не молитва, а «дурман». Далее, правда, он выводит к тому, что каждое слово молитвы должно произноситься с чувством. То есть лучше реже, но качественнее. Но все равно эти эпизоды, мягко говоря, не вдохновляют. Получается, о. Рафаил прав? Встречал поучения, что надо читать только то, что греет душу, приводит в умиление, зовет к молитве. Насколько это верно? Или все зависит от цели: хочешь сохранить мир в душе – не читай, что его расстраивает, а если хочешь удовлетворять любопытство или нужно для работы – читай, что привлекает внимание?

Самый опасный вид лжи – это правдоподобная ложь, которая, на самом деле, оказывается приманкой для того, чтобы человек принял вместе с лекарством яд. Либерализм и христианство – несовместимы. Это «униатство» создает новую религию, где – другой Христос, который принес на землю не меч, а мир с грехом и страстями. Что касается кумиров, то я человек, и по человеческой ограниченности не застрахован от каких-либо невольных ошибок, и с радостью готов исправить их. Но могу сказать, что для меня Православие – это единственная духовная реалия и жизнь в мире призраков и теней, единственный немеркнущий свет среди мерцающих огоньков.

Вы спрашиваете, что надо читать. Думаю, что вы правы: это зависит от цели, с какой читаешь. Однако надо стараться не омрачать свое сердце духовной ложью, если только мы не имеем целью бороться с ней. В Библии написано: «Пей воду из твоего водоема и текущую из твоего колодезя» (Прит.5,15), а наш единственный водоем, который может утолить жажду души, – Православие.

Если Вы просматривали книгу митрополита Антония Сурожского «Школа молитвы», не могли бы поделиться своим мнением о ней?

Это экуменическая книга, где все смешано и перетасовано: фрагменты из наставлений православных подвижников, медитации, ссылки на католическую традицию молитвы с прибавлением своего собственного, либерально-экуменического опыта, – и все преподносится внешне в красивой оболочке, с сентенциями, рассчитанными на эффект. Надо сказать, что митрополит Антоний прошел путь духовной инволюции до той ступени и такого либерально-материалистического мироощущения, что неоднократно высказывал мысль, что если медицина диагностирует подозрение на болезнь плода, то его лучше убить, чем оставить жить калекой. Это – жуткое абсолютизирование земной жизни и игнорирование самого главного – вечной жизни; это языческий культ «здорового тела» с забвением о душе, который заставлял древних спартанцев и римлян убивать больных младенцев. Когда родители решались по-христиански терпеть болезни своего ребенка, то митрополит Антоний вместо приветствия и пастырского благословения на такое дело назвал это «родительским эгоизмом» и обвинил их в том, что они хотят иметь ребенка во чтобы-то ни стало, даже обрекая его на болезнь. Об этом вы можете прочитать в беседе митрополита Антония со священником Сергием Гаккелем. В беседе со студентами Московской Духовной Академии митрополит заявил, что можно спастись без Христа. Какому же богу он молился и учит молиться? Помоги вам Господи.

Присматриваюсь к священникам в поисках духовного отца и понимаю, что ищу похожего на Вас. По крайней мере, чтобы разделял Ваши взгляды. Пока наталкиваюсь только на поклонников митрополита Антония Сурожского. И когда спрашиваешь, что привлекает, отвечают – особенно мысль, что любовь Божия в конце концов все преодолеет и все-все будут прощены, помилованы и т. д. И потому пусть Господь продлит Ваши годы.

Последователи и единомышленники митрополита Антония Сурожского пытаются реанимировать ересь Оригена, и надо сказать, что в некотором отношении пошли даже дальше Оригена. Они хотят создать новое, «розовое», уютное, ни к чему не обязывающее христианство, для которого не нужна духовная борьба и укрощение своих страстей. Это спасение без Христа, Царство Небесное без Бога, воскресение без жертвенного подвига – креста, любовь без справедливости и целомудрия. Такое учение ведет не к Божественной Любви, а к паразитированию на Любви, подмене христианской любви либеральной индифферентностью и вседозволенностью. Эти люди, обольщая других учением о запрограммированном всеобщем рае, на самом деле обмануты тем змием, который обещал нашим праотцам без труда сделаться богами.

Отче! Странная ситуация складывается нынче в Церкви: мы просто-таки стремимся к расколам по любому поводу... Зачем в такое нелегкое для Церкви время подавать повод для раскола, ведя непрерывную войну со своими братьями по вере? Простите ради Бога мою дерзость. Просто очень грустно стало, когда после «В поисках истины» наткнулся на Вашу критику Осипова, – как будто два разных человека писали...

Скажите, разве извращения в догматике – это «любой повод»? Разве фантастическое учение о крещении в аду – детская шутка?

Разве учение о том, что в Святых Дарах нет сущности Христа – невинный теологумен? Разве учение о том, что грешник может выйти из ада, как только пожелает этого, – не является ложной надеждой на спасение? Разве грязь, брошенная в святого Императора Николая, – это не оскорбление верующих людей, для которых Император и его семья стали одними из самых почитаемых мучеников и страстотерпцев? Разве заявление г-на Осипова после канонизации царской семьи о том, что это было сделано Архиерейским Собором в прагматических целях для мира в Церкви, – не является ли оскорблением Собора и самих иерархов, которые якобы обманули народ для мира и благословили молиться несуществующим святым? Разве обвинение Осиповым Православной Церкви, притом не только Русской, но и всех Поместных Церквей в «латинском пленении», – не является ли хулой на Церковь – «столп и утверждение истины»?

Кто же, по вашим словам, «подает повод для раскола»? Люди, которые держатся Священного Предания и традиции Церкви, или же модернисты, выступающие с новыми учениями, которые во многом являются старыми заблуждениями? Именно одной из целей моей полемики было желание предохранить верующий народ от будущих разделений и потрясений.

Неужели вы не понимаете, что единство Церкви может быть только в единстве истины, а не в союзе истины с ее искажениями? Ложь имеет свойство саморазрушения, поэтому основанное на лжи рано или поздно рушится. Почему мало охотников указать мне, в чем я фактически неправ, в чем мне надо изменить свое мировоззрение, в чем я отступил от Православия? Вместо этого мне говорят: главное не истина, а вежливость, не огорчайте своих собратьев! Хочу напомнить, что когда только разгорелся спор между православными и арианами, то император Константин, вначале не придавший значения догматическому расхождению между Православием и ересью, призвал обе стороны к миру и согласию, говоря, что из-за незначительных причин не надо унижать Церковь в глазах языческого мира. Но затем огонь разгорелся с новой силой, и сам император созвал Первый Вселенский Собор, где арианство было осуждено. Император Зенон, желая примирить диофизитов с монофизитами, издал указ о том, чтобы подданные империи не смели обсуждать христологические вопросы, касающиеся природы Богочеловека, угрожая наказанием за непослушание. Но это только дало возможность усилиться монофизитству еще больше и не привело ни к какому миру. Соединение лжи и правды на какой-то общей платформе всегда оставалось иллюзией и утопией: или осуждалась и отвергалась ересь, или погибало само Православие (как, например, в Персии и Армении). Только на чистом Православии, как на непоколебимом фундаменте, может стоять и сохраняться единство Церкви!

Наш настоятель по воскресеньям иногда показывает видеофильмы, в т. ч. лекции профессора Осипова. Не будет ли некрасиво, если я предложу ему ознакомиться с материалами о догматических заблуждениях Осипова?

Предложите ознакомиться с информацией, о которой, возможно, не знает настоятель. Это не будет нарушением церковной этики.

Откуда у Осипова такие взгляды? Ведь он – воспитанник игумена Никона (Воробьева), который, в свою очередь, все свои поучения основывал на книгах святителя Игнатия (Брянчанинова). Но ничего подобного воззрениям Осипова у них нет. Игумен Никон пишет Осипову-студенту: «Сравни писания Игнатия (Брянчанинова) и каких-либо профессоров богословия. Какая резкая разница! Ты это хорошо ощущал». В другом месте: «Имея вполне заслуженное звание доктора богословия, можно совершенно не верить не только во Христа, но и бытие Божие отрицать».

Почему так трансформировались ощущения Осипова? Неужели это стало результатом его участия в различных экуменических собраниях и совещаниях?

Если бы Осипов был бы воспитанником игумена Никона, то он воспринял бы его дух. У игумена Никона все страницы его книг пропитаны слезами покаяния. А у Осипова я не нашел даже следов сомнения в своих богословских гипотезах; у него нет смирения, которое видит границы рассудочных познаний и бережно относится к церковным традициям. У Осипова в его выступлениях чувствуется протестантская агрессивность против Традиции и Предания Церкви. В моих статьях содержится критика неправильных концепций Осипова, а не его как человеческой личности – о чем будет судить Бог. Я критикую публично ошибочные взгляды Осипова, поскольку они выходят за пределы его личности и внутренних убеждений, и активно распространяются им и его последователями в народе как православное учение и голос Церкви. Здесь уже дело идет не о личной дискуссии по отвлеченной богословской проблематике, а об изменении православного мышления у широкого круга верующих. Долг священника – бороться против лжеучений, и я не могу не повиноваться этому долгу.

Ваше личное отношение к диакону Андрею Кураеву? Очень коротко: в чем он прав, а в чем нет?

Я не знаком с о. Андреем Кураевым, поэтому личных отношений между нами нет, а тем более недоброжелательства с моей стороны. Что касается критики его богословских концепций, то об этом вы можете познакомиться в брошюре «Вызов новомодернизма», которая имеется на моем сайте. Отец Андрей – эрудирован, находчив и остроумен, когда защищает православие от нападок со стороны атеистов и сектантов, но когда начинает писать о самом православии, то его талант как будто меркнет, и православие оказывается у него аморфным, размытым, а в некоторых случаях – искаженным. Когда он пишет о богословских вопросах, то его перо делает неожиданные зигзаги, особенно в области сотериологии¹¹. Он допускает гуманистический тезис о спасении вне Церкви. Мне кажется, что он не задумывается над основополагающим понятием христианства: что представляет собой вера в гностическом¹² и пневматическом¹³ значении.

Он цитирует, как авторитетные, слова Анастасии Цветаевой о том, что здесь (на земле) есть верующие и неверующие, а там (в загробной жизни) – все будут верующими, и на основании этого проводит мысль о молитвенном поминовении всех усопших, что само по себе нивелирует Православие и вселяет ложную надежду. На самом деле, как раз на том свете верующих вообще не будет: там вера сменится очевидностью, где уже нет нравственного выбора между верой и неверием.

Прочитал статью отца Андрея Кураева, где он хвалит вышедший недавно фильм «Хроники Нарнии» по мотивам произведения К. Льюиса. О. Андрей пишет, что так как в сюжете фильма использованы евангельские мотивы (например самопожертвование одного из главных героев – льва – по аналогии с самопожертвованием Христа), то этот фильм будет весьма полезен в донесении смысла Евангелия подрастающему поколению. И хотя о. Андрей и видит здесь некоторые натяжки, но жалеет, что этот фильм не вышел во времена его молодости. О. Андрей – авторитетный православный писатель, но его статья поселила во мне какие-то сомнения. Как вы думаете, он прав? Андрей.

Ваш тезка отец Андрей Кураев хвалит Льюиса, хвалит Булгакова, но я нигде не встречал, чтобы он похвалил православных святых из Четьи-Миней.

В книге «Почему православные такие?» диакон Андрей Кураев на вопрос «правда ли, что Московская Патриархия разрешила креститься двуперстием?» отвечает, что запрета нет, по крайней мере, с 1971 года – с Поместного Собора. Цитата: «Я двоеперстие считаю более точным догматическим символом, чем троеперстие. Ведь не Троица была распята, а «един от Святыя Троицы, Сын Божий». Далее отец Андрей говорит, что троеперстие появилось во время противостояния христианства исламу. Потом поясняет, что можно креститься двуперстием, но не стоит этого делать в храме, чтобы не смущать других.

Батюшка, я до сих пор считал крестное знамение, образно говоря, щитом. Троеперстное – железным, а все остальные варианты – тоже щитами, но менее крепкими – как бы из дерева, кожи и пр. По поводу Собора я знаю только, что было решено упразднить «клятвы» 1656–1667 годов, наложенные на старообрядцев. У меня какое-то внутреннее несогласие с мнением Кураева, но сформулировать его не могу. Что Вы думаете по поводу рассуждений отца Андрея?

Старообрядцы были преданы анафеме не из-за приверженности к обрядам, которые сложились на Руси в 15–16 веках, а из-за хулы на Церковь и правительство. Для старообрядцев того времени слово «никонианство» звучало, как брань. Они вовсе не были мирными овечками по сравнению с государственной властью, которая принуждена была принять против них строгие меры. Так, например, сын протопопа Аввакума в кремлевском соборе облил дегтем гробницу царя Феодора, и это послужило одной из причин казни Аввакума. В старообрядческой среде появился Емилиан Пугачев. Православное трехперстное крестное знамение является сокращением Символа веры, исповеданием догмата о равенстве Лиц Святой Троицы и Богочеловека Христа Спасителя. Двуперстное знамение содержит в себе только часть Символа веры, относящуюся ко второму Лицу Святой Троицы, – спасительным деяниям Богочеловека. Двуперстие не противно Православию, но лишено всеобъемлющего духовного содержания, поэтому его могут употреблять некоторые люди, вроде о. Андрея Кураева, который по собственному разумению считает двуперстное знамение более правильным, чем трехперстное. Аргументы о. Андрея Кураева я считаю непродуманными. Святой Филарет Московский, которого часто цитирует кстати и некстати Кураев, однозначно утверждал, что обряды раскольников вовсе не древние; в частности, он ссылался на то, что в Грузинской Церкви, сохранившей древнее предание, существует не двуперстное, а трехперстное крестное знамение. Там же святитель Филарет называет Грузинскую Церковь «свидетельницей Православия». Аргумент о том, что Святая Троица не была распята, похож на довод некоторых протестантских сект, которые крестят через одно погружение во имя Иисуса Христа. Они, подобно о. Андрею, говорят, ведь не Святая Троица крестилась во Иордане, а один Иисус Христос, зачем же креститься во имя Триипостасного Бога? Еще более оригинален аргумент о. Андрея о том, что трехперстное знамение появилось во время противостояния христианства исламу. О. Андрей не знает или забыл в полемическом задоре, что ислам вообще отрицает распятие Иисуса Христа. В Коране написано, что был распят Симон Киринейский, взявшийся нести крест на Голгофу, а Христос взят на небо, а в последние времена придет на землю, умрет и будет похоронен рядом с Магометом. В Медине даже обозначено место будущей могилы Иисуса Христа. Магометанам глубоко безразлично: полагают христиане крестное знамение во имя Святой Троицы или только во имя Иисуса Христа, так как они отвергают сам Крест. Надо сказать, что Салах-эд-Дин, захвативший в битве с крестоносцами Древо Креста, отказывался продать его за большие деньги христианам, так как считал крест унижением Божества. Вообще современных модернистов мучает изобретательский зуд; только они обращаются за патентом не в соответствующие службы, а в православные издательства, где добродушные редакторы дают их изобретениям «зеленый свет».

О. Андрей Кураев в ответ на вашу книгу «Векторы духовности» пишет, что «по поводу обвинений меня в проповеди экуменизма Архиерейский Собор в 2000 г. по всем тезисам нашей с о. Рафаилом полемики поддержал именно ту позицию, которую озвучивал я». Если можно, расскажите, пожалуйста, об этом Соборе и его выводах.

Поскольку о. Андрей Кураев ссылается на Архиерейский Собор 2000 г, то я думаю, что более целесообразно обратиться вам с этим вопросом к нему самому. Сомневаюсь, чтобы Собор положил бы «озвученные тезисы» о. Андрея в основу своих решений. Эта самоуверенность напоминает мне пассажи из пьесы «Ревизор».

На сайте о. Андрея Кураева в разделе «Полемика. Новые «наезды» архимандрита Рафаила» отец Андрей отвечает на Вашу критику в свой адрес касательно соотношения Типикона и Евангелия. Вот, что он пишет: «Да, я и сейчас скажу, что Евангелие важнее Типикона и Книги правил. Но кто из христиан дерзнет сказать обратное? Ну, послушайте: «Типикон и Книга правил важнее Евангелия»; «Типикон и Книга правил так же важны, как Евангелие». Иначе и в самом деле «предания старцев» ставятся на один уровень со словом Божиим. Типикон и Книга правил – плод творчества Церкви, плод ее истории. Евангелие – это Откровение Бога в мире людей. Действительно, неясно, по крайне мере по данному вопросу, как можно уравнивать слово Божие с преданием старцев, Создателя – с творением. Прошу объяснить. Честно говоря, я больше согласен с позицией, высказанной Вами, но когда читаю и вникаю в ответы отца Андрея, то у меня нет аргументов против его «железной логики».

Православный Типикон – это не предание иудейских старцев, из которых составлен Талмуд, а голос Церкви, вошедший в Священное Предание. Типикон – это гармонизация богослужения в его периодах и циклах. Что важнее: Евангелие или Типикон? По-моему, такой вопрос – риторическая бессмыслица. Голова важнее ног, но нормальный человек не скажет, что поэтому ноги не нужны и их можно отсечь. Творчество Церкви – это не творчество людей, создающих то, что называется культурой, а действие Духа Святого, живущего и действующего в Церкви.

Вы писали, что рок-музыка, «тяжелый металл» и подобная музыка, враждебна для души. С этим невозможно не согласиться. Сам по себе рок – это протест (на Западе, например, в свое время, – против Церкви), а также пропаганда ложной свободы. Но если рассматривать русский рок, еще советских времен, то тут есть и протест против атеизма. Русский рок в настоящее время вобрал в себя обширное количество стилей, которые роком (если сравнивать с изначальным творчеством этого стиля) называются лишь условно. Могут ли быть приемлемы группы, творчество которых не ради безудержного увеселения пьяной «отрывающейся» публики, а ради того, чтобы люди, которые не пришли к вере или сомневаются, задумались об истинной цели жизни, о смертельной опасности? Творчество, которое не затрагивает каких-то богословских изысканий, а которое отражает мирскую суету, пробуждает стремление к вечному, осуждает вседозволенность. То есть чтобы было что противопоставить растлевающему воздействию губительной для душ музыки. Или же любые попытки миссионерства, выраженные таким способом, в корне неприемлемы?

Трудно предугадать, куда приведут молодежь протесты, в том числе против обывательщины. Протест должен иметь позитивное содержание, а здесь протест ведет в какие-то духовные сумерки, неизвестность, а проще говоря – в никуда. Протест без ясной цели перерастает в революцию, которая оканчивается только разрушением, то есть насилием и худшим злом.

Что касается музыки, то это особый шифр человеческих эмоций. Чему учит так называемый русский рок? Против чего он побуждает бороться, о чем сетовать и плакать, как протестовать? Разбить гитару о стул или голову милиционера? Окуджава и Высоцкий тоже шумели и кричали, тоже протестовали против деспотии и мещанства, но вели людей не к Христу, а в болото вседозволенности. В их песнях один припев: «Так выпьем, ребята, за свободу». А как понимали они свободу? «Я делаю то, что мне нравится, хочу – и крышка». Христа как звезды рок-музыки и православного рока как новой религии – не существует. В некоторых случаях рок вызывает смутные, мистическо-оккультные переживания, приводит к фантастическим представлениям о христианстве, которые могут перейти в визионерство и галлюцинации; но все это ближе к инфернальному¹⁴ миру, чем к небу.

Воспаленное воображение и неуправляемые эмоции – это область страстей, куда проникает не благодать, а демонический дух. Рок-музыка создает свои установки и ритмы в психике человека. Если даже любитель рока придет в храм, то будет воспринимать богослужение через эти установки, то есть на душевно-страстном уровне. Беда в том, что некоторые священники, одушевленные идеей миссионерства среди молодежи, посещают рок-концерты и, чтобы наладить контакт с этой молодежью, начинают хвалить рок, приписывать ему несуществующую духовность. Эти маневры превращаются в апологию не христианства, а рока; и молодежь приходит к выводу, что можно без особого ущерба для себя посещать рок-концерты и храм: ночью слушать оргиастическую музыку рока, а утром причащаться в храме. Я думаю, что любители рока могут только внешне воспринять христианство, и то – как отражение в кривом и загрязненном зеркале; а чтобы по-настоящему воцерковиться, они должны порвать с роком как с демонической стихией и через покаяние и молитву очистить от него память своего сердца. Вы пишете, что «сам по себе рок – это протест», но надо помнить, что первый протест – это был протест сатаны, и в каждом протесте есть отзвук гордыни, отзвук самости и неудовлетворенных желаний. Христиане древнего Рима не выходили на улицу с плакатами протеста против произвола императоров, несправедливости судей и разврата окружающей их среды; но они отделили себя от духа языческого мира, и потому мир увидел в них своих непримиримых противников и обрушил на христианские общины кровавые гонения. Протесты и крики со сцены под грохот литавр и барабанов – что-то не похоже на христианский дух. Я думаю, что священник, выступающий как конферансье на рок-концертах – униат, пытающийся создать союз между храмом и театром абсурда.

Почему в РПЦ шельмуют и травят тех, кто выступает против «православного кураевского рока»? Почему так активно пропагандируется «православный рок» и за это дают награды Церкви?

Я недостаточно знаком с тем, что происходит в РПЦ, так как являюсь клириком другой Поместной Церкви. Поэтому я могу только в общем высказать свое мнение о рок-музыке. Думаю, что это тот же модернизм, который внедряется в сознание верующих. Так как музыка имеет самое непосредственное воздействие на человеческую душу, то рок вносит антихристианский дух прежде всего в область эмоций и нравственности. Существует модернизм в богословии, существует модернизм в церковном пении и архитектуре, а рок-музыка – это оккупация человеческого сердца, изгнание из него благодати, разрушение естественных ритмов и психологических установок. Человек, пронизанный ритмами рока, будет чувствовать литургию по-иному, мыслить о христианстве по-иному, молиться в храме по-иному, так как будет воспринимать духовный мир через кривые призмы страстного рока. Рок-музыка вызывает из глубин человеческого подсознания те чувства, которые принято называть «дионисийством»¹⁵.

Теперь стали мелькать слова «православный рок» – лживые и пустые. Как рок может быть православным, католическим или кальвинистским? В таком случае можно проводить православные конкурсы красоты и моды, православные спортивные соревнования и т.д. Для традиционного Православия это звучит как насмешка или как болезнь, принесенная с обездушенного Запада. Так называемая «православная рок-музыка» – это та же вакханалия, где возглас «эвое, Эрос» заменен словами «браво Тебе, Иисус». По-моему мнению, так называемый «православный рок» скрывает под благочестивыми афишами свою языческо-демоническую сущность. Скрытая и замаскированная ложь опаснее явной и открытой. Присутствие священника на рок-концертах лишает его в глазах толпы, присутствующей там, сакрального достоинства. Он оказывается участником музыкального шабаша, даже не братом, а товарищем по увлечению музыкальными оргиями. Диакон Андрей Кураев сказал неплохую проповедь, но, если можно так выразиться, записанную на испорченном магнитофоне. Для проповеди нужна определенная обстановка: «Успокойтесь (упразднитесь – слав.) и познайте, что Я есмь Бог» – говорит Писание (Пс.45,11). Лучше всего – это сакральная обстановка храма, где все способствует тому, чтобы настроить человеческое сердце к принятию благодати. Возникший в душе человека от рок-музыки хаос таков, что он не сможет даже воспринять и запомнить проповедь святого Иоанна Златоуста. Если по телевизору будут показывать сексуальные картины, затем их сменит священник, прочитавший проповедь, а после этого покажут фильмы с монстрами и инопланетянами, затем соревнование по самбо, а потом пропоют частушки – то не сотрется ли из памяти и души людей проповедь священника? Чтобы говорить о Небе, нужно, чтобы люди могли понять, вернее, почувствовать, что такое духовная красота. А во время рок-концерта дух парализован, мистическое чувство извращено; для слушателей рок-музыки взлет на небо – это ведьмин полет на метле или же принятие наркотика, который отключит от земной реальности и введет в демонический мир. Священник, посещающий рок-концерты, уносит оттуда духовную грязь, и эманацию этой грязи интуитивно чувствуют его прихожане; поэтому такое поведение уже перестает быть его личным делом. Церковные правила предписывают как священнику, так и мирянам перед Причастием отрешиться от мирских забот, тем более от развлечений, пребывать в молитве и духовном трезвении. А здесь как достижение рассказывается о том, что после рок-концерта его исполнители наутро пришли в монастырь и причастились. А неподготовленное причащение – это грех, который еще больше отдаляет человека от Бога. Можно проповедовать Евангелие падшим женщинам, торгующим своим телом, из христианской жалости и сострадания, но нельзя называть их девственницами. Можно проповедовать Евангелие ворам и разбойникам, – что и делали священники, будучи сосланными в лагеря, – но нельзя хвалить воровство или приводить в пример, что первым в рай вошел разбойник – не объяснив, что такое покаяние. А современные миссионеры в рясах оправдывают рок, даже хвалят его, то есть обольщают людей духовной ложью, будто можно быть одновременно церковным христианином и любителем рока. Суть модернизма как раз в том, что он снимает внутренние запреты на грех и убеждает людей, что можно грешить и быть спасенным, что все покрывает безграничная Божественная Любовь. А на самом деле, модернисты-либералы хотят всех и все растворить в каком-то омуте темных и блудливых страстей, где нет даже искры настоящей любви.

С благословения настоятеля храма, прихожанином которого являюсь, пишу статью против апологетов рок-музыки. Я сам бывший рокер и боюсь, что мое увлечение не прошло бесследно. Песни, что слушал раньше, уже второй год всплывают в моей голове, а иногда внутри возникает желание орать (прямо как это делают рок-певцы) так, что боюсь потерять контроль. Нужно ли проводить отчитку в данном случае, или нет особых причин для беспокойства? Можно ли в своей работе ссылаться на Ваши статьи?

Пишите во славу Божию. Разумеется, можете ссылаться на мои статьи. Думаю, что у вас причин для беспокойства насчет состояния вашей психики нет. Нужно постоянно очищать свой ум от образов прошлого через участие в богослужении, Иисусову молитву и контроль над внешними впечатлениями, которые по ассоциации могут возрождать в душе прежние образы. Нужно следить за неожиданными выбросами из памяти в сознание прежних образов – слуховых и зрительных, которые могут слагаться в новые сатанинские мелодии и пленять душу. В этом отношении Иисусова молитва становится стражем у дверей сердца. При вашей работе обратите внимание на сходство рок-музыки с учением и практикой Раджниша.

Прочитал у А. Дворкина про Раджниша. Сеансы «динамической медитации» гуру напомнили рок-концерты, а учение о человекобожии, о свободе как вседозволенности и о потакании страстям плюс перманентный протест – философию рок-музыки. Последняя оказывается схожей с оккультными практиками и учениями.

Благодарю, что вы взялись за очень нужную в наше время проблему и можете писать об этом, имея профессиональные знания и личный опыт. Философия рок-музыки также созвучна с философией Сартра, это – экзистенциализм, умноженный на демонизм. Сартр – маньяк цинизма, но он не Диоген, мирно сидящий в бочке, а буйный Диоген, который бегает с горящим факелом и призывает к сожжению Афин.

Батюшка! взял 2-й том «Добротолюбия» и по Вашему совету вникаю в писания прп. Исихия, пресвитера Иерусалимского. А недавно довелось познакомиться со 2-м томом Исаака Сирина в переводе епископа Илариона (Алфеева). Знакомы ли Вы с этой книгой? И каково Ваше мнение? Владыка Иларион в одном из интервью заранее отметает все сомнения в подлинности текстов, говоря, что сомневаться могут только те, кто не видел и не изучал рукописей. Лично мне не понравился перевод. Осовремененный, он кажется по сравнению с 1-м томом вульгарным. Нет возвышенности и аристократизма.

В течение почти полутора тысяч лет православный мир ничего не знал о сочинениях, приписываемых преподобному Исааку Сирину, которые были найдены в недавнее время. На протяжении этого огромного периода они находились в руках еретиков, и если они не полностью подложны, то вполне могут быть испорчены. Святые отцы постановили не принимать свидетельство еретика в вопросах веры. Вряд ли переводчики творений преподобного Исаака Сирского с сирийского на греческий язык могли бы не знать о таких произведениях. Здесь может быть и сознательное искажение и порча в духе оригенизма, так как после V Вселенского Собора, осудившего Оригена, последователи этого ересиарха эмигрировали за пределы империи, в том числе в Сирию.

Вообще, к открытиям последнего времени, не подтвержденным свидетельством Церкви, надо относиться осторожно, пример этого – апокриф «Учения 12 апостолов». Что касается свидетельства епископа Илариона, то оно вряд ли может послужить критерием истины, даже научной. Например, епископ Иларион привел якобы из Патерика рассказ о том, как одного старца поздравили с праздником Пасхи, а тот с удивлением спросил: «Неужели сегодня Пасха?» – так как для него все дни были Пасхой. Этот пример епископ считает назидательным, то есть предлагает христианам всегда радоваться, как на Пасху. На самом деле, такого апокрифического рассказа в православных патериках не содержится. Такой ответ мог дать или склеротик, забывший о Празднике праздников, или мессалианин¹⁶.

В своих книгах епископ Иларион, к сожалению, защищает ересь имяславства, осужденную Церковью, а также пытается опровергнуть свидетельство Самого Христа о вечных муках для грешников. Помоги вам Господи сохранить Православие.

Правда ли, что до завоевания Византии мусульманами рясы как одежды священников не было? И ряса есть не что иное, как заимствованный и переделанный турецкий халат?

Священническая одежда имеет аналог с тем одеянием, которое носили ученики Христа и их преемники. Не знаю, в какой атеистической брошюрке вы прочитали о том, что прообразом рясы является мусульманский халат. Могу также сказать, что согласно турецким законам в небогослужебное время священник, проживающий в Турции, не имеет права появляться при народе в рясе. Исключение делается только для одного патриарха.

Вы пишете: «Не знаю, в какой атеистической брошюрке вы прочитали о том, что прообразом рясы является мусульманский халат». Батюшка, Вы не поверите – об этом мне весьма убедительным тоном рассказал православный священник. Правда, молодой. Но уже известный в епархии, часто выступающий в газетах и на ТВ. Большой поклонник митрополита Антония Сурожского. Рассказал он это мне в ответ на мое недоумение, почему священники не ходят, как и до революции, постоянно в рясах. Появление священника в рясе даже просто на улице – это уже проповедь. В ответ мне и было сказано, что это не суть важно, и про халат.

Анекдот о рясе понадобился безрясным и безбородым священникам, чтобы казаться на улице не духовным лицом, а джентльменом на прогулке. Они снимают рясу не только, как спецодежду после работы, но здесь скрывается еще другое – их отношение к своему сану: они стесняются своей собственной бороды и священнической рясы. Вы очень тонко подметили, что он большой поклонник митрополита Антония Сурожского; если можно так выразиться, либерал либерала чует за два квартала. Обновленцы 20-ых годов прошлого века, в том числе и их лжеепископы, как Александр Введенский, не появлялись при народе в рясах; для них носить рясу было так же страшно, как надеть при жизни саван. Помоги вам Господи.

Иеромонах – это сан или звание? И что ему предшествует и последует? Допустимо ли иеромонаху ношение мирской одежды в храме не во время службы?

Иеромонах – это монах, получивший иерейское рукоположение. По соборным правилам, священнослужители должны носить особую священническую одежду, а по традиции – крест на груди. Это правило в еще большей степени относится к монашествующим. Нарушение правил не отменяет самих правил.

Вот, что прочел в Правиле Великого Собора 1583 года о новом календаре: «Кто не следует обычаям Церкви и тому, как приказали семь святых Вселенских соборов о святой Пасхе и месяцеслове и добре законоположили нам следовать, а желает следовать григорианской пасхалии и месяцеслову, тот с безбожными астрономами противодействует всем определениям св. соборов и хочет их изменить и ослабить – да будет анафема, отлучен от Церкви Христовой и собрания верных». Почему эти правила утратили свою значимость?

Новый стиль уродует церковный устав, но Господь, ради людей, не виновных в этой ничем не оправданной реформе, не отнял Свою благодать от тех Церквей, которые перешли на новый стиль. Но надо сказать, что они перешли на новый стиль частично: неподвижные праздники празднуются по григорианскому календарю, а подвижные – связанные с пасхалией – по юлианскому. Таким образом, эти церкви имеют «гибридный» календарь. Правило, запрещающее праздновать Пасху вместе с иудеями (в один день) в этом случае все-таки соблюдается.

Простите за мою назойливость. Но если Господь оставляет Свою благодать той Церкви, которая перешла на новый календарный стиль, может, Он ее оставляет и тем отдельным храмам, которые вопреки решению Поместной Церкви, боясь прогневить Бога, от перехода на этот стиль отказались?

Если на человека напал зверь, то он инстинктивно подставляет ему свою руку, чтобы тот не вцепился в его горло и не загрыз его. Он знает, что его рука будет покалечена, но все-таки он может остаться живым. Новый стиль – это искажение порядка и устава богослужения, но не «смерть Церкви»; а раскол во имя старого стиля – сохранение руки ценой потери головы. Надо сказать, что в Греции, где введен новый стиль, некоторые приходы имеют разрешение служить по старому стилю, а весь Афон, находящийся в юрисдикции Вселенского Патриарха, придерживается юлианского календаря, – так что они и старый стиль сохранили, и в раскол не ушли. Помоги вам Господи.

Как Вы думаете: основательны ли мои опасения о миссионерской деятельности нашего прихода (Польская Православная Церковь). Начали раздаваться голоса о том, что мы будем проводить миссионерские мероприятия. Все как бы хорошо. .. Но под этим лозунгом планируются отправления литургии на польском языке для поляков-новокрещаемых. Конечно, у нас такие есть. Но я помню только троих. Что не умаляет, конечно, чуда¹⁷. Просто опять и опять смущения: не открывается ли дверь для новых сквозняков модернизма?

Духовный уровень христиан все более снижается, поэтому такие явления, как модернизм почти неизбежны. Надо отнестись к этому не пассивно, а объективно, – действовать по силам, но не переоценивать своих возможностей. Православная литургия переведена на многие языки мира, в том числе и европейские. Поэтому я думаю, что вопрос о литургии на польском языке, в принципе, негативного содержания в себе не носит. Другое дело, когда хотят заменить существующий славянский текст на современный русский. Здесь явная профанация. Что будет дальше – увидим, по крайней мере, впадать в депрессию и уныние – не следует. Вера без надежды – это птица со сломленным крылом. Призываю на вас Божие благословение.

Иногда католики, или протестанты, или неверующие живут праведнее, чем мы, православные, – есть очень добрые люди. Возможно ли их спасение? Может, посоветуете Ваши книги или других по этому вопросу?

Среди магометан, евреев, язычников тоже есть люди, которые живут достойнее нас. Но спасение не тождественно понятию нравственности, хотя и включает в себя нравственность. Спасение – это сочетание души с благодатью Божией, а оно совершается через веру, воплощаемую в дела любви. Можете прочитать мою книгу «Тайна спасения» и другие, которые находятся на сайте.

Правда ли то, что современная т.н. ассирийская «церковь» востока не имеет отношения к Несторию? Тогда почему Православная Церковь не имеет с ней евхаристического общения?

Ассирийская Церковь имеет апостольскую преемственность; начало ее иерархии положили апостолы Петр, Фома и Фаддей. Эта Церковь дала много подвижников и мучеников, часть которых занесена в православный календарь. До 324г. она находилась в юрисдикции Антиохийского патриархата, но в связи с политической ситуацией (Антиохийский патриархат располагался на территории Византийской империи, а Ассирийская Церковь в значительной части – на территории Ирана) под давлением персидского правительства она отделилась от Антиохии и объявила о своей самостоятельности. На Ефесском соборе 431г. был осужден Константинопольский патриарх Несторий и его последователи; после этого началась эмиграция несториан из Византии в Персию, где они находили приют и поддержку, так как Персия соперничала и постоянно воевала с Византией. С этого времени начинается «несторианизация» Ассирийской Церкви, но она приняла затяжной характер и растянулась на несколько веков. Еще в 7 в., накануне арабских завоеваний, в столице Персии Ктесифоне был созван собор, на котором присутствовали представители православных, несториан и монофизитов. Привилегии были даны несторианам, но православным было разрешено иметь свои храмы и монастыри, с ограничением их миссионерской деятельности.

С помощью персидской, а затем арабской власти несториане предпринимали несколько раз кровавые гонения на православных; последняя попытка подавить православие силой была совершена при нашествии монголов, в административном аппарате которых видное место занимали несториане. Надо сказать, что несториане развили бурную миссионерскую деятельность: они образовали свои епархии в Средней Азии и Китае; их миссионеры доходили даже до внутренних областей Китая и южной Индии. Однако после нашествия Тамерлана несторианство стало переживать период упадка. В настоящее время несторианские общины находятся в Иране, Ираке, Сирии и Северной Америке. Современная Ассирийская Церковь вовсе не осудила ереси Нестория и его учителя Феодора Мопсуетского, только несколько смягчила вероисповедальные формулировки. Попытки обращения несториан в православие были предприняты в конце 19-го века, но особого успеха не имели. Одним из инициаторов соединения несториан с православными был известный ученый профессор Болотов, отличавшийся экуменическими взглядами.

Если можно, укажите в двух словах сущность и ереси армян-монофизитов.

Монофизитское учение о единой Божественной природе Христа Спасителя делает непонятной Голгофскую Жертву – кто страдал на кресте?

Как Вы считаете, можно ли говорить о сохранении апостольской преемственности у католиков? Можно ли считать иереем «рукоположенного» еретиком?

Католики сохранили форму апостольской преемственности, но не ее сущность. При присоединении католического священника к Православию, эта форма наполняется благодатным содержанием. «Иерей» означает «приносящий жертву», «освящающий», поэтому, в полном смысле этого слова, иереем нельзя назвать получившего неправильное рукоположение и не восполнившего его через присоединение к Православной Церкви. Для гуманистического мышления уже стало определенным этикетом называть представителей инославных конфессий и религий теми титулами, которыми они называют себя сами. Так, например, один иерарх обратился к далай-ламе со словами «Ваше Святейшество», хотя ламаизм не признает Бога, а только трансформацию энергии, которая творит все из первоначальной пустоты.

Такое обращение с сакральными титулами прискорбно для православных, но вряд ли в этом отношении что-либо можно изменить.

В Польше я столкнулась с приветствием в православной среде: «Слава Иисусу Христу!» – ответ: «Слава навеки!». Странно, у меня возникли какие-то дурные ассоциации с братьями-иезуитами. У нас в Киеве так никто друг друга не приветствовал... Как Вы думаете, воспринять это приветствие или все-таки нет, ведь, с разумной точки зрения, в нем нет ничего плохого?

Это приветствие хотя не носит в себе ничего дурного, но принадлежит к католической традиции, поэтому не следует внедрять его в православную среду. Существует немало католических обрядов и молитв, где нельзя найти ничего дурного, однако им сопутствует чужой и поэтому тяжелый для нас дух. Здесь мы как бы переступаем межу и вступаем в чужое поле. Помоги вам Господи.

Между саддукеями и фарисеями в религиозных и даже в политических взглядах была очень большая разница. Куда больше, например, чем между православными и католиками. Как они могли вместе молиться в одном храме, заседать в одном Синедрионе?

Ветхозаветная церковь была церковью закона, а не благодати. Она приготовляла людей к пришествию Мессии и новой жизни. А Новозаветная Церковь – это Церковь благодати, которую мы можем хранить только при исповедании истинной веры. Догматы ветхозаветной церкви были немногочисленны и просты, и эти догматы о вере в Единого Бога и ожидании Мессии исповедовались всеми общинами и течениями в иудейском народе и прозелитами Ветхого Завета. В Новом Завете Откровение раскрыто в той полноте, которую может вместить человек и которая необходима для спасения. Наша Церковь ограждена, как спасительной оградой, догматами, и здесь молитва с инославными, не разделяющими эти догматы, была бы видом духовной лжи.

Как Вы для себя определили границы спасительного корабля-Церкви, за которыми пучина с гадами, «ихже несть числа»?

Границы Церкви определяются молитвенно-евхаристическим единством и иерархической структурой, принадлежащей Поместным Церквам.

В случае поминания во время службы священником не только православных, но и католиков (в разных вариантах, от простого поименования без вынимания частицы на проскомидии до исповеди и причащения католиков совместно с православными), следует ли посещать такие службы?

Поминание на службе инославных является нарушением канона. Если возможно, то лучше посещать службы в другом храме, чем терять духовный мир и искушаться. Однако надо помнить, что за такое нарушение отвечает не Церковь, а священнослужитель, и даже на его службе вы не лишитесь благодати.

Как Вы относитесь к старообрядцам?

Старообрядцы предали нас анафеме, как же мне относиться к ним? Если вы спросите, как я отношусь к старообрядчеству, то в моем представлении старообрядчество – это религиозный провинциализм, где часть поставлена над целым.

Почему так рьяно защищают старообрядцы «двойную аллилуйю», в чем смысл этого? Почему вообще на Руси была двойная, если Византия молилась «тройной»?

«Аллилуйя» означает «хвалю Бога»; а старообрядческие наставники переводят слово «аллилуйя» как «слава Тебе, Боже», и поэтому считают, что, прибавляя к двойной аллилуйе «слава Тебе, Боже», они говорят аллилуйя трижды, а мы четырежды.

Иногда мусульмане приходят в храм и просят святую воду для себя и чтобы кропить животных. Не грех ли давать им св. воду из церкви?

Мусульмане не признают Иисуса Христа Сыном Божиим и не почитают Его крест, поэтому освященная вода без веры и молитвы не освятит человека, а через неверующего не освятит и животных. Поэтому не следует давать им воду из храма, объяснив им, что они не верят в Того, во имя Кого освящается вода.

Читаю много, но бессистемно. Что-то дочитываю, что-то нет, потом снова возвращаюсь. Жажду, чтобы каждый день было что-то новое. Будь моя вопя, я бы только и делал, что рылся в книжных лавках. Посоветуйте, как поступить: стоит ли попробовать переломить себя в этом отношении?

Читайте книгу для того, чтобы исполнить то, что в ней написано. Бессистемное чтение – знание ради знаний – может оказаться подобным обжорству, и душа оплывет жиром. Нужно читать духовные книги медленно и внимательно, прилагая написанное к своей жизни.

Существует ли описание православного подвига как духовной борьбы с силами зла? Хотелось бы познакомиться с характерными случаями подвижников благочестия, характерными ошибками, требованиями к подвижникам и т. п. Простите, есть ли такое пособие или самоучитель?

Описанию православного подвига как духовной борьбы посвящена книга «Невидимая брань». Очень полезны сочинения святителей Игнатия Брянчанинова (особенно I и II тома) и Феофана Затворника («Путь ко спасению» и др.). Затем следует ознакомиться с «Поучениями» преподобного аввы Дорофея и «Лествицей» преподобного Иоанна Лествичника. Помоги вам Господи.

Как вы относитесь к трудам (письмам и книге «Десятигласная духодвижимая труба») афонского старца Иосифа Исихаста и к нему самому.

К старцу Иосифу Исихасту я отношусь положительно.

Правильно ли мое отношение к его письмам как к одной из самых душеполезных книг святоотеческой литературы, которую полезно часто перечитывать, а к нему – как одному из величайших старцев XX века? Не знаете, канонизирован ли он?

Его книги написаны от непосредственного духовного опыта и поэтому глубоко действуют на душу человека. Я не слышал ничего о его канонизации. Не менее положительно отношусь я к другому афонскому старцу отцу Паисию, и советую вам прочитать его книги. Призываю на вас Божие благословение.

Во время чтения духовного (другого не знаю) слышу в себе Иисусову молитву. Я свое внимание перевожу на нее. Получается некое раздвоение сил, чтение затягивается и усваивается слабо. Посоветуйте: можно ли так делать?

Когда-то с подобным вопросом я обратился к покойному митрополиту Зиновию (Мажугe), который в молодости жил в пустыне и занимался Иисусовой молитвой. Митрополит Зиновий ответил мне, что этого делать нельзя, иначе происходит раздвоение внимания. Только человек, достигший непрестанной сердечной молитвы, может одновременно читать и молиться, тогда только во время чтения молитва не прекращается, а идет сама собой. Я думаю, что надо чередовать чтение с молитвой, а именно: прочитать несколько абзацев, а затем произнести 10 или 20 Иисусовых молитв и т.д. Во время чтения надо также останавливаться и спрашивать себя: «Что я прочитал, какое это имеет отношение к моей жизни? Что надо сделать, чтобы советы святых отцов исполнить на деле, а не оставить их лежать мертвым грузом в своей памяти?» Если какая-нибудь мысль святых отцов покажется вам непонятной, то прочитайте Иисусову молитву – сколько подскажет вам собственное сердце, – а затем снова вернитесь к этим словам. Вообще, читайте святоотеческие книги с установкой: знать, чтобы исполнить. Помоги вам Господи. Взаимно прошу ваших святых молитв.

P.S. Еще владыка Зиновий говорил: «Если Иисусова молитва внезапно откроется в сердце, то закрой книгу, даже молитвослов, и внемли Иисусовой молитве, пока она сама не иссякнет».

Я Вас как-то спрашивал, какую книгу почитать по истории Церкви. Вы сказали, что «история Церкви – это история ее святых». Приобрел «Жития святых», составленные свт. Димитрием Ростовским. Но проф. Осипов утверждает, что эти «Жития» имеют на себе отпечаток католичества, т. к. якобы святитель пользовался и католическими источниками. В качестве образца господин Осипов назвал «Жития», составленные архиепископом Филаретом (Гумилевским).

Аббат Минь в 19-ом столетии собрал и издал целую библиотеку творений отцов Восточной Церкви. Это издание по своей полноте до сих пор остается непревзойденным. Но никому не приходило в голову говорить, что из-за этого православная патристика окатоличилась. Профессор Осипов, чтобы расчистить путь для своих протестантских воззрений, все, что не нравится ему, стилизирует под католичество в весьма примитивной форме без фактических доказательств и пугает католичеством своих студентов и слушателей, как детей Бабой-Ягой. Четьи-Минеи святителя Димитрия Ростовского были и являются любимой настольной книгой для православных. Святой Димитрий Ростовский тщательно изучил все агиографические рукописи, имевшиеся в его распоряжении. Его труд является сокровищницей Православной Церкви и имеет эпохальное значение. Что касается «Житий» архиепископа Филарета (Гумилевского), то тот, учитывая секуляризированное мышление интеллигенции своего времени, постарался убрать из жития святых все, что относилось к сверхъестественным явлениям. Он приблизил агиографию к биографиям и перед нами предстали святые как подвижники, но без чудес, будто птицы с подрезанными крыльями. Разумеется, этот рационализм и критицизм понравился профессору Осипову.

Батюшка, если Вы читали писания архимандрита Софрония (Сахарова) «О молитве», «Видеть Бога как Он есть», что скажете о них? Я на этот опыт взираю снизу вверх, но приходилось слышать и предостережения.

У меня двойственное отношение к сочинениям архимандрита Софрония (схиархимандрита Серафима Сахарова). Когда-то в молодые годы мне многое открыла его книга о преподобном Силуане Афонском. Но, как мне кажется, архимандрит Софроний остался интеллигентом в монашестве, то есть не смог упростить себя, а эта простота в благодати – черта всех старцев-подвижников. В книгах о. Софрония много полезного: опыт афонской жизни не мог не обогатить его. Но интеллектуализм и гуманизм, в негативном смысле этих слов, врывается в его сочинения, диссонирует с ними и некоторые из страниц его книг превращает в сомнительное сочинительство.

Когда прочла Ваше мнение об о. Софронии, стало больно. Вы называете его гибридом интеллигенции и афонских преданий, а греческие подвижники называют его святым. Один из его учеников – архим. Захариос написал книгу о теологии св. Силуана и старца Софрония, и когда он зачитывал главы из этой книги (в течение двух дней) для православных священников Америки, епископ Василий сказал, что это благословенные для них дни, что они могут быть свидетелями живой традиции! То есть они могут слышать ученика о. Софрония, который есть ученик св. Силуана. Вы обвиняете о. Софрония в оригенизме, я не помню, чем он (Ориген) «отличился», но, кажется, Церковь предала его анафеме. Неужели о. Софроний, который переписывался со св. Иустином Поповичем, навещал больного еп. Николая Велимировича, а самое главное – был единственным учеником св. Силуана, может быть заподозрен в чем-то еретическом? Отче, может, у Вас мало информации об о. Софронии? Я была бы рада написать Вам больше о нем, но размер письма ограничен. Если Вы хотите, укажите, пожалуйста, адрес, куда написать. О. Рафаил, простите меня за дерзость. Я очень считаюсь с Вашим мнением, оно мне дорого и ценно, поэтому я и хочу «заставить» Вас полюбить о. Софрония (его многие не понимали).

Что касается о. Софрония (схиархимандрита Серафима), то он и преподобный Силуан неравнозначные духовные величины. Писать о схимонахе Силуане – это еще не значит постигнуть глубину его духовного опыта. Впрочем, книга «Старец Силуан» – лучшее, что написал о. Софроний. В других его книгах вы увидите только фрагменты его размышлений, с некоторым налетом гуманизма. Язык святых – это другой язык. Я говорил о «привкусе оригенизма» в некоторых сентенциях о. Софрония; например, он пишет в книге «Старец Силуан» о подвижнике-пустыннике, который рассказывает о своем видении. Христос является пустыннику и говорит ему, что Он помилует всякого человека, кто хотя бы раз в жизни призвал имя Иисуса. При этом о. Софроний отказывается интерпретировать весьма странное и подозрительное видение пустынника, а приводит его как назидание. Между тем Господь учит другому: «Не всякий, говорящий мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное» (Мф.7,21). Что касается Оригена, то напомню, что он учил о всеспасении, что, в сущности, является нивелированием человеческой личности и уравнением добра и зла. В книге «Старец Силуан» есть мысль о том, что любовь не может потерпеть существование ада. Буквально понятые эти слова являются отрицанием вечных мук – того догмата, который особенно неприемлем для гуманистически настроенной интеллигенции. Иеромонах Софроний, как и епископ Василий (Кривошеин) (если это тот, о котором вы упоминали), не смогли остаться на Афоне именно потому, что они не были пропитаны духом Афона и предпочли другой образ жизни и другой стиль монашества. Кроме того, епископ Василий (Кривошеин) стал активным участником экуменического движения и завсегдатаем экуменических съездов. Поэтому они не могут представлять собой афонскую традицию (монахи Афона единодушно отвергают экуменизм). Теперь стало принято писать сочинения и лекции об исихазме, который недоступен для понимания тех, кто опытно не прошел этот путь. Теперь пишут диссертации о святом Григории Паламе, о прп.Симеоне Новом Богослове и т. д., преломляя через свой душевный ум духовный свет творений великих аскетов и тайнозрителей. Но от этого они не становятся понятнее; скорее, здесь происходит профанация святыни. То, что прежде хранилось за стенами монастырей и в глубине книгохранилищ, вынесено перед широким кругом читателей, совершенно неподготовленных к этому. Вы любезно предлагаете мне сообщить информацию об о. Софронии. Я благодарен вам и охотно ознакомлюсь с ней. Но все-таки должен сказать, что для меня информация о духовном писателе – это, прежде всего, его собственные книги, а не биографические сведения. Я был знаком с учеником о. Софрония иеромонахом Иларионом – голландцем по национальности, недавно скончавшемся на Афоне в Ксиропотамском монастыре. Он ушел от о. Софрония по ряду причин и вспоминал о нем с двойственным чувством, хотя вполне корректно. Так как это была личная беседа, то я не могу ее передавать. Что же касается ваших слов «я и хочу «заставить» Вас полюбить о. Софрония», то могу сказать, что я во многом благодарен о. Софронию за книгу «Старец Силуан», которую мне удалось прочитать в своей молодости, и поэтому в какой-то степени я тоже люблю его, и мне тяжело встречать в его книгах диссонансы. Призываю на вас Божие благословение.

Батюшка, скажите слово (если читали) о «Дневниках» отца Александра Шмемана. Я полистал, понравилось, вроде по духу близко, но потом смотрю – у него есть политики, писатели, журналисты, католические деятели и пр., а святых отцов практически нет. Посмотрел в конце список имен – и точно: ссылок на святых отцов минимум. «Дневники» отложил.

Лично я не люблю произведений Шмемана. Мне кажется, что у него недостает христианского аскетизма, который дает трезвость и ясность мысли. Его книги пропитаны духом либерализма и какой-то душевной горячностью.

Очень интересует Ваше мнение о иеросхимонахе Сампсоне (Сиверсе).

Я не был знаком с иеросхимонахом Сампсоном. В том немногом из его сочинений, которые я прочел, не нашел духа покаяния и мира, которым пропитаны книги и поучения старцев. У меня остается впечатление, что иеросхимонах Сампсон рисует икону самого себя. Но, может быть, я его не понял.

Почитаю старца Сампсона Сиверса, но появившиеся недавно материалы о невозможности его прославления смущают. Как к этому относиться?

По моему мнению, для души старца Сампсона лучше, чтобы молились за него, а не ему.

Могли бы Вы дать Вашу, хотя бы краткую, оценку взглядов русских философов XX века: Соловьева, Бердяева, Лосского, Лосева, Ильина, отцов Павла Флоренского и Сергия Булгакова, Розанова?

Чтобы ответить на ваш вопрос, надо написать целую книгу, что, очевидно, не по моим силам. Если же вы просите кратких характеристик в нескольких словах, то постараюсь написать свое личное отношение к этим философам. Соловьев – реаниматор Платона, учение которого было изгнано из богословия в XI-XII веках на поместных Константинопольских соборах. Вот анафематизма на платонизм: «Анафема тем, кто принимает идеи Платона за действительность». Соловьев не только принял учение Платона о идеях, но развил их в учении о женственной стороне Божества Софии, которую представляет как некое теокосмическое существо. В теологии Соловьев – гуманист; для него богочеловек – это богочеловечество. Его учение о всеединстве и единосущии представляет собой уклон от теизма к пантеизму; а в практической сфере это всеединство принимает у него форму униатства между конфессиями и религиями, вплоть до оправдания язычества. Соловьев в свое время увлекался спиритизмом, страдал алкоголизмом, и поэтому его мистика приняла демонический характер. Его книга «О смысле любви» является попыткой ввести в христианство идеи шактизма¹⁸.

Бердяев – протестант в Православии, для которого критерием истины является свое собственное представление об истине. Этим субъективизмом и индивидуализмом окрашено все его творчество. Его оскорбляет мысль о том, что человек должен пройти путь борьбы с собой и через рабство Богу освободиться от рабства страстям. Он хочет сразу прыгнуть на ступень сыновства, и поэтому его свобода носит антихристианскую направленность. Во времена атеистического мракобесия антирелигиозным агитаторам рекомендовалось пользоваться сочинениями Бердяева для дискредитации Церкви. Бердяев является одним из предтеч христианского экзистенциализма¹⁹, где Божество и человек меняются своими местами. Протестанты высоко ставят анархическую теологию Бердяева; ему посвящены научные степени престижных протестантских университетов.

Владимир Лосский – в общем, православный богослов; особенно значима его борьба с ересью софиологии. Наиболее известны две его книги: «Догматическое богословие» и «Мистическое богословие». Но он пытался найти Православие там, где его нет – в сочинениях Эригены и Мейстера Экхарта, субъективно интерпретировал их пантеистические воззрения и тем самим завел читателя в экуменическое «бездорожье».

Лосев – замечательный эрудит по истории философии, который собрал много ценного материала из первоисточников, но его собственные воззрения – аморфны и туманны. Он так много говорит, что перестаешь понимать – о чем он говорит. Особенно это касается его рассуждений о символе, который из связующего посредника оказывается универсумом, пронизывающим все мироздание. Желание найти материальный или философский субстрат религии завело Лосева в лагерь имяславия.

Что касается Ильина, то это «меченосец» Православия, более цельная и прямая личность, чем вышеперечисленные лица. У него есть книга «Основы духовного опыта», которая мне кажется плодом рассуждений, а не личным опытом, но, возможно, для философа эти два понятия сливаются. Мне кажется, что он недостаточно обращает внимание на метафизические корни греха, и поэтому понятие «зла» иногда заменяется у него понятием «злых людей» как носителей агрессивного зла. Но, вообще, он – крупное явление богословия ХХ-го столетия.

Священник Павел Флоренский – «верующий декадент» в богословии. Он безукоризненный стилист, и пытается писать задушевно даже философские пассажи, но его эмоциональность носит рассудочный характер. Его внешность – лицо и сгорбленная фигура – больше похожи на египетского жреца, чем на православного священника; в его глазах какая-то мертвящая непроницаемая глубина, присущая оккультистам. В своей книге «Имена» он пытается построить целую систему астрологических типов, только привязывая их вместо звезд к именам. Если Соловьев хотел создать новый вариант христианского платонизма, то Флоренский тяготеет к гностицизму²⁰.

В его творениях можно уловить ряд тонких психологических наблюдений и интуитивных проникновений в суть описываемых им религиозных явлений, но это неожиданные лучи света, которые, вспыхнув, – снова гаснут. Он обладает огромной эрудицией и чувствует ее давящую тяжесть, но не может вырваться из ее плена. Он более убежденный имяславец, чем Лосев. В имяславии он видит способ овладеть какой-то каббалистической энергией имени Бога и там находит источник своих творческих вдохновений. Флоренский пытается христианизировать Софию Соловьева, отождествляя ее то с Церковью, то с Девой Марией, то с абстрактной идеальной человеческой душой. Свой главный труд «Столп и утверждение истины» он декларирует как мост, который может привести современных людей к пониманию святых отцов; но, на самом деле, эта книга отводит людей к гностицизму с его темными фантазиями.

Булгаков – последний крупный представитель т.н. религиозных мыслителей ХХ-го столетия. Надо сказать, что в нем философ съел богослова, а общественный деятель – священника. В философии он похож на бульдога, который хватает противника мертвой хваткой, а в теологии – на человека, идущего по зыбкой почве. Булгаков довел учение Соловьева и Флоренского о Софии до тринитарной ереси, возведя Софию в четвертую ипостась Троицы.

Теперь о Розанове. В Библии написано: «Змей был самым мудрым из зверей». Розанов похож на лирически настроенного, задумчивого змея, который кусает и врагов, и друзей, так что не знаешь – на кого и когда он нападет. Но некоторые высказывания Розанова подобны прозрениям, поэтому хоть и опасно, но интересно послушать мудрость змея.

Каково Ваше отношение к творчеству протоиерея Василия Зеньковского? Сейчас читаю его книгу «История русской философии». С одной стороны, книга очень объемная, и рассуждения отца Василия никогда не бывают односторонними. Он как бы пытается найти в каждом философе «искру религиозности». С другой стороны, такое ощущение, что читаешь больше ученого и философа, а не священника. Я слышал, что отец Василий, как и протоиерей Сергий Булгаков, считал, что воплощение Сына Божиего было не свободным актом воли Второй Ипостаси Бога, а первоначально было «запрограммировано» в Боге.

Мое отношение к творчеству протоиерея Василия Зеньковского довольно настороженное. Богословы, сплотившиеся вокруг журнала «Путь», несмотря на их большую философскую оснащенность и общую культуру, отразили в себе достоинства и недостатки русской интеллигенции начала 20-го столетия. Культурная среда, в которой они воспитывались, была проникнута миазмами декаданса и революции; эти люди не могли побороть в себе интеллектуальной гордости, и поэтому все время порывались выйти из русла традиционного богословия, в котором отразилось и кристаллизовалось Православие. Неприятие первой заповеди «Блаженны нищие духом» привело их к религиозным исканиям вне Церкви, которые превратились в религиозные метания из стороны в сторону. У некоторых они приняли форму экзистенциальной драматичности, у других – изощренных пируэтов мысли, у третьих – стремление на месте церковного Предания создать свои собственные предания (что уже отметил Владимир Лосский). Зеньковский по своему направлению – экуменист и эклектик. В своих порывах к универсализму он, следуя Владимиру Соловьеву, хочет найти истину в различных религиях и философских системах, забывая, что религии и философская система – это не сумма понятий, а нечто цельное и неделимое. Творчество Булгакова, Зеньковского и их единомышленников похоже на корабль без навигационных приборов. Вряд ли такой корабль может переплыть море и довезти свой груз и пассажиров до пристани.

В статье митрополита Антония (Храповицкого) «Чем отличается православная вера от западных исповеданий», написанной в 1911 году, говорится, что «пресуществление в евхаристии – ...понятие, чуждое церковному преданию (которое учит о преложении) и заимствованное у западных теологов».

Чем же отличается пресуществление от преложения, является ли понятие «пресуществление» православным и почему в наше время оно употребляется в богослужебной практике, а во времена митрополита Антония считалось «западным», «католическим»?

Митрополит Антоний (Храповицкий) вовсе не является ортодоксальным богословом. У него имеются серьезные отклонения от православной сотериологии. Так, например, он учил, что искупление произошло не на Голгофе через крестные страдания Спасителя, а в Гефсиманском саду, во время моления о чаше. Видные богословы, такие как архиепископ Феофан, бывший духовник царской семьи, просили митр. Антония убрать это модернистское учение из написанного им катехизиса, но тот отказался. Иеромонах Серафим (Роуз) прямо обвинял митр. Антония (Храповицкого) в еретичестве. В настоящее время ересь Храповицкого о Гефсиманском искуплении поддерживает группа греческих раскольников в Америке, называющая себя «Бостонской Церковью». Термины «преложение», «пресуществление», «превращение» являются синонимами, но слово «пресуществление» имеет семантическую разницу между его православным пониманием и католической интерпретацией.

Вспомнил, что дома есть книга Лао-Цзы. Открыл ее. На первой же странице: «Санкт-Петербург. Братство сатаны. 1995 год». Выяснилось, что лет десять назад книгу подарила жене ее знакомая, увлекавшаяся Востоком. Книжку я выбросил на свалку. Это было несколько месяцев назад, но до сих пор в душе смесь смущения и страха. Это было вразумление, чтобы не сбивался с пути?

Во всех восточных учениях нет Личного Бога, поэтому они уводят человека от Иисуса Христа. Чтение таких книг духовно дезорганизует человека, и он перестает понимать, во что он верит. Нужно или очень хорошо знать восточную философию, чтобы увидеть под внешним блеском ее пустоту и тем самым еще больше оценить Православие, как это произошло с отцом Серафимом (Роузом), или же вообще не прикасаться к ней, чтобы не засорить свой ум и не создать самому себе теософскую путаницу.

Что такое декаданс? Может ли он быть (как-то проявляться) в музыке, в литературе, в живописи или даже в образе жизни?

Слово «декаданс» означает «упадок, разложение», а под декадентством обычно понимается определенное направление в литературе и искусстве упаднического характера. Он может проявляться в музыке, например Скрябин, рок-музыка, металлизм и т.д.; в живописи – Врубель, Пикассо, Дали; в литературе – Бодлер, Рембо, русские символисты и т.д.; в образе жизни – об этом прочитайте «Вырождение» Макса Нордау.

Если декадентство 19-го и начала 20-го столетия было смесью, неестественным сращением эстетизма и свинства, то декадентство последующего времени стало просто искусством помойных ям. Желаю вам не только понять, какой вред душе наносит декадентство, но, как христианке, подальше держаться от него.

Ответ на присланную статью.

Уже в первые века христианства появилось много подложных сочинений – апокрифов, – составленных в гностических сектах. Эти еретические подделки были опасностью для христианства не меньшей, чем кровавые гонения со стороны язычников. Некоторые из апокрифов носили имена апостолов, другие содержали апокалиптические фантазии и т.д. Как могли христиане различить истину от лжи, отделить пшеницу от плевел, как могли отличить Православие от заблуждений и чистую веру от ложных, демонических пророчеств? Здесь критерием истины служила сама Церковь; она явилась фильтром, отделившим учение Христа от учения велиара – книги Нового Завета (четыре Евангелия и Послания, принадлежащие апостолам) от массы апокрифов и подделок. Она осудила ложные писания как яд, который может отравить верующих и навеки разлучить их с Христом. Присланная вами статья ничего не имеет общего с учением Церкви, с ее Преданием и святоотеческими творениями. Подобные учения никогда не принимала Церковь. Поэтому я советую вам пить воду из чистого источника, чтобы не отравиться, то есть читать те книги, которые одобрены и благословлены Церковью.

Выскажите, пожалуйста, свое мнение о книгах Сергея Аверинцева, посвященных культуре Византии. И о нем, как о человеке.

Книги Сергея Аверинцева написаны на высоком научном уровне и прекрасным литературным языком. Но большинство его трудов было создано в период коммунистической деспотии, так что ему приходилось выбирать наиболее приемлемую форму, не выходящую из рамок официальной идеологии, и в то же время сохранять христианское содержание. В этом отношении он сделал все что мог. Однако ему приходилось пользоваться атеистическим лексиконом в целях конспирации своих христианских воззрений. Поэтому его произведения предназначены для узкого круга подготовленных к ним читателей. После падения коммунистического строя он получил возможность говорить своим языком, но остался верующим ученым, а не выразителем церковно-православного учения. В своих переводах он помещал наряду со святоотеческими произведениями апокрифы и отрывки из гностических книг, так что неискушенный читатель может запутаться, читая их. В последний период своей жизни он примкнул к реформаторско-модернистским кругам, которые проявили себя как внутренняя оппозиция Церкви, а затем эмигрировал в Австрию. Он был одним из блестящих византологов. Но, к сожалению, живя на стыке эпох, не сумел полностью реализовать своих возможностей и эрудиции. Есть выражение «поэт – для поэтов», так, например, называли Кузьмина; а Аверинцев – это «ученый для ученых». Для неподготовленной аудитории его произведения могут оказаться «камнем преткновения». Лично я с Аверинцевым не был знаком, поэтому не могу ничего сказать о нем как о личности. Думаю, что у него не было правильной церковной позиции и достаточного смирения, чтобы осознать это.

Батюшка, верно ли такое рассуждение: чтобы полюбить людей, надо вначале научиться любить Бога. Потому что, не зная Бога, людей вроде бы любить не за что. И только потом, когда научишься замечать в людях отблеск Божества, ты сможешь их полюбить?

Есть разные виды любви: семейная, дружественная и т.д., но все они – на душевном уровне. Этой любви не лишены иноверцы и неверующие. А что касается духовной любви, то это дар благодати; она открывается как любовь к Богу и одновременно человеку как образу и подобию Божию.

Я встречаюсь с человеком, он хочет на мне жениться, но иногда у меня сомнения. Я боюсь, что его православность напоказ, он говорит сам, что он готов на все, чтобы сохранить отношения. Боюсь я его прошлого со спиртным, с женщинами. Я понимаю, что, может быть, это истинное покаяние, и мои мысли – это искушение. Меня смущает, что он начал поститься и исповедоваться только после того, как мы начали встречаться. Или, может, он и есть мой крест, или, может, мои опасения не напрасны?

Брак, который начинается с блуда – непрочен. Я советую вам не торопиться со вступлением в брак, но при этом прервать с ним все нецеломудренные отношения. Если он любит вас и действительно хочет исправиться, то не будет возражать против этого; а в противном случае рецидив его прежней жизни почти неизбежен.

Я уже около полугода встречаюсь с человеком, который мне нравится. До этого я никак не могла понять, что мне нужно, не хотелось жить, все казалось пустым и неинтересным. Сейчас просто хочется жить и радоваться. Наши отношения сейчас очень трудные. Я не знаю, стоит дальше их продолжать или нет. Как узнать волю Божию о себе, и тот ли это человек? Как научиться терпению?

Вы спрашиваете, как узнать волю Божию. Она заключена в заповедях, а заповедь гласит: «Не прелюбодействуй». Вы спрашиваете – тот ли этот человек. Если был бы «тот», то предложил бы брак, а не блуд. Как научиться терпению? Для этого надо еще уяснить: ради кого и чего терпеть. Помоги вам Господи.

После многих лет воздержания и практически угасшего интереса к миру в феврале этого года мне встретился человек, который стал причиной крутого поворота моей жизни. Впала в грех блуда, но он обещал скоро жениться на мне и венчаться, чтобы иметь добрую православную семью. Но из-за неопределенности своего положения я стала раздражительной, подозрительной. Он теперь не говорит о женитьбе, а о том, что мы вряд ли сможем жить всю жизнь вместе. Ситуация непростая. Я много ему помогала деньгами, долги его оплатила. Теперь получается, что он мной пользовался, а от этого очень горько. Я упрекнула его помощью и сказала, что делала все это как для будущего супруга. А он, найдя в этом предлог, хочет положить конец нашим планам. Я попросила прощения, изменилась. Но он становится чужим. Я его люблю и жалею. За что же он меня обижает? Ведь я была с ним в самые тяжелые его времена. Что делать, батюшка? Пожалуйста, подскажите! Как из этого всего выйти с минимальным вредом для души, моей и его?

Как бы вы себя ни вели, этот человек будет искать причину, чтобы оставить вас. Вы спрашиваете: «За что же он меня обижает?» Из-за собственной натуры. Ведь нельзя спросить лису, зачем ты хитришь, или волка – почему ты кусаешь; так нечестного человека нельзя понять, почему он обманывает и лжет. Думаю, что вам лучше выбросить его из своей памяти и сердца. Вообще, грех блуда редко становится началом христианского брака. Помоги вам Господи.

Что делать, когда истерзанная страстью душа подспудно желает и надеется (сама не зная на что, на чудо?), что грех бывшего ранее блуда закончится браком и любимый человек вернется, чтобы повести к алтарю. Умом я понимаю, что мое желание глубоко греховно, т.к. идет против Божьей воли, открытой Вам, что этот человек все равно меня оставит, что бы я ни сделала, и блуд редко приводит к созданию православной семьи. Вырываю все «с кровью» из сердца, а оно сопротивляется. Сейчас саднит и ноет, как заноза. Весь свой по крупицам собранный духовный опыт растеряла. Батюшка, как мне дальше жить? Со слезами прошу у Вас прощения за свою самонадеянность и гордость, что смела ослушаться так просимого мною совета, и единственно верного (что уже доказано мне и временем, и обстоятельствами). Помогите мне очнуться от этого наваждения, от тщетных грез и пустых ожиданий! Прошу Вас о епитимье для меня за сделанные грехи.

Епитимиью давать не дерзаю, но советую вам ежедневно читать не менее 12 раз «Богородице Дево, радуйся», а также выучить наизусть несколько псалмов, особенно близких вашему сердцу. Я думаю, что если бы даже вернулся любимый вами человек, то вернулся бы не лучшим, а худшим и ушел бы снова, оставив вас с новой раной в душе. Помоги вам Господи.

У меня вот такая проблема. Три года назад я встречалась с молодым человеком. Мы очень любили друг друга. Через некоторое время я узнала, что жду ребенка. Мой молодой человек тоже обрадовался, и мы хотели пожениться. Но что-то произошло, и чем дальше шло время, тем дальше он от меня отдалялся. В итоге, рожала я совсем одна. Прошел год, и я узнаю, что, пока я растила мою дочку, мой молодой человек женился на другой женщине и родил там сына. С тех пор я не могу смириться и простить его, хотя он и просил это сделать. А сейчас он опять начал проявлять к нам интерес, говорит, что всегда любил. Но уходить из той семьи не собирается. Помогите мне, пожалуйста, советом, как отпустить эту боль из сердца. Какие молитвы читать? Ведь это отец моего ребенка, и я его очень люблю, но понимаю, что быть вместе мы уже не сможем...

Этот человек поступил как предатель и недостоин вашей любви. Подумайте о том, чтобы создать новую семью. Помоги вам Господи.

Как распознать события, происходящие в жизни, а именно замужество: это воля Божия или искушение? Как понять, как отличить? Может, этот человек послан как искушение?

Здесь нет точных критериев. Но в таких вопросах часто эмоции ослепляют разум. Поэтому полезно узнать мнение и спросить совета у близких нам людей. Призываю на вас Божие благословение.

Может ли девушка стать женой будущего священника, если у нее до принятия крещения один раз была плотская близость с другим человеком?

По канонам такая женщина не может стать женой будущего священника. Но право икономии (смягчение канона) – в руках архиерея, к которому надлежит обратиться с этим вопросом.

Мне очень неудобно на эту тему говорить, но решила раз сказать, чем всю жизнь об этом думать и страдать. Мне под 40, я очень мучаюсь из-за того, что никак мне не получается встретить своего любимого и единственного мужчину, который мог бы стать мне супругом. Я очень страдаю от одиночества и нахожусь в постоянных душевных и физических (телесных) страданиях из-за этого. Грешить мне не позволяет то, что хожу в храм, в монастырь и езжу по святым местам. Никак не могу принять настоящее мое одинокое существование без мужа и детей. Хочется все время плакать, обидно, что молодые годы проскочили как один миг. Я хочу создать семью. Прости, Господи, что хочется ласки и любви в моем возрасте. Никто не может понять, почему такая интересная женщина, как я, никак не может встретить свою вторую половинку.

Как бы мы ни прожили свою жизнь, а все равно время летит не останавливаясь, и прошедшие десятилетия кажутся мигом. Кто знает, были бы вы счастливы в семейной жизни или нет? Поэтому не скорбите о прошлом. Брак благословлен как взаимопомощь людей и средство продолжения человеческого рода. Но сравните количество счастливых и несчастных браков – какая чаша весов перевесит? Пусть на это ответит жизнь окружающих вас людей. Брак похож на башню, красивую снаружи, особенно издалека, но когда войдешь в ее дверь – не знаешь, что тебя ожидает. Поэтому предоставьте все воле Божией и благодарите Бога за каждый прожитый день. Умейте видеть красоту и неповторимость этого дня, благодарить за него Бога, а не оплакивать свою жизнь как прожитую впустую. Как бы ни жил человек – в браке или безбрачии – но его ожидает смерть и вечность, о чем мы часто забываем. Призываю на вас Божие благословение. Прошу ваших молитв.

Прошу молитв, меня угнетает одиночество. Внешней своей жизнью я, в общем, довольна, свободного времени мало – работаю, общаюсь с друзьями. Но периодически испытываю острую скорбь, бывает, она прорвется неожиданно, даже без предшествующих ей помыслов... Так и хожу весь день как по стеночке, потом отпускает. Батюшка, помолитесь, пожалуйста, пусть Господь устроит мою жизнь – или семья, или монастырь.

Можно быть замужем, иметь семью и в то же время по временам испытывать острое одиночество, особенно если в лице мужа будете видеть не друга, а компаньона, даже старающегося добросовестно исполнять свои обязанности. Вам не хватает общения с родственной вам душой. Монастырь – это условие для внутреннего общения с Богом, но для этого нужно особое призвание. Есть ли оно у вас? Это можете решить только вы. Если есть, то монастырь – это преддверие рая; если нет – то монастырь может показаться вам лагерем для заключенных, и вы будете задавать себе вопрос: зачем я здесь? Если у вас нет потребности к монашеской жизни, если молитва не приносит вам чувства той глубокой радости, которую не может дать мир, то тогда следует искать мужа как друга жизни, независимо от его внешнего облика или положения в миру. Если же вы колеблетесь между монастырем и миром, то нужно молиться Богу, чтобы Он Сам указал бы вам путь через ваше внутреннее состояние и внешние обстоятельства. Призываю на вас Божие благословение.

Надеюсь во второй раз выйти замуж. Грех ли ожидать от мужчины ума, доброты, благородства или надо заставить себя молча полюбить кого-то, ведь я и сама не ангел? В отличие от любви к другим здесь вроде бы дано человеку право – любить ли, становиться ли второй половинкой. Может, просто Бог не дал пока встречи и потому не вложил в меня любви? Прошу, помолитесь обо мне, грешной.

Есть два вида любви: один – это страстная любовь, которая очень непрочна; она может неожиданно пройти, как внезапно меняется погода. Такая любовь легко сменяется равнодушием, а нередко неприязнью. Второй вид любви основан на дружбе, на сходстве характеров и интересов, на понимании друг друга как бы с полуслова. Эта любовь более прочна и способна выдержать испытания, которых так много в нашей жизни. Семья – это трудное и ответственное дело. Поэтому я согласен с вами, что в браке надо смиряться и стараться сделать счастливым не столько себя, сколько своего супруга. Помоги вам Господи. Взаимно прошу ваших молитв.

Простите, мне очень стыдно, что просто отчаиваюсь, каюсь. Кажется для меня безнадежным – выйти замуж в 36 лет (и мама не хочет мне такого счастья, она слишком опекает меня и не хочет отпускать из-под контроля, от которого я глубоко печалюсь), чувствую себя неполноценным человеком, дальше первых свиданий никак не складывается, и просто никто со мной не знакомится, будто заколдованная... И совсем недавно мама рассказать решила: это было в послевоенное время, в деревне они жили, в одном доме три брата, три семьи. И жила напротив женщина, которая занималась колдовством, и вот она что-то сделала (соседи видели, как она вокруг дома ходила, по углам что-то шептала): сначала братья разругались, потом однажды один из братьев в каком-то обстоянии убивает их родную мать; у этого брата дети были, жизнь не сложилась, и они все уже умерли без детей; у другого брата: дочь психически больна; у моего дедушки с бабушкой родилось восемь детей, и мальчики в младенчестве все умирали, а мои тети: одна сошла с ума, сын без работы – болеет ожирением, у другой – была травма головы, чудом жива, моя сестра, 34 года, не замужем; третья тетя вышла замуж около 40 лет, родила девочку, похоже, что у нее тоже сложности с психикой, и девочка почти не ест ничего, потому что тетя считает, что раз она не хочет, пусть не ест, Маша чудом жива 8 лет. По милости Божией мои родители четыре года назад повенчались, но крестик не носят, мой братик умер при рождении до меня, к сожалению, его не похоронили почему-то, родился он живым, но его покалечили очень, так рассказывала мама. Тогда давно дедушка с бабушкой, верующие были люди, пригласили священника в тот дом помолиться, а священник сказал очень неожиданное: что сделанное колдовство сильнее его молитвы. Так рассказала мама, добавив, что поэтому нам не везет и нужно носить булавку, будто священник это тоже сказал. Мама считает, что Бог в душе, и достаточно, что я хожу в церковь.

Одна знакомая дала мне молитву: «Господи Иисусе Христе, имиже веси судьбами спаси и сохрани, помилуй страждущих, заблудших и болящих рабов Твоих (имярек) и прости нам грехи наши и грехи наших предков до 7-го колена», и я решилась молиться, за весь род прося прощения (если так можно?). Если Богу угодно, мне очень хочется выйти замуж по любви, ко спасению, если бы такое чудо было возможно.

Дорогой батюшка Рафаил, что можно поправить в такой ситуации? У меня не получается потерпеть неопределенность, потому что я все жду, что он существует – мой единственный мужчина. Это самообман, да? Давят грустные мысли, что раз нет мужчины у меня, значит – Богу не угодно мое желание замужества. Простите, ради Бога, что большой текст получился. Батюшка Рафаил, подскажите, пожалуйста, что нам делать? Почему-то сильно верится, что мы как бы заколдованы. Но ведь Бог сильнее?

Демон силен нашими грехами, нашей немощью, нашим непокорством воле Божией, а могущество его сломлено во время распятия Иисуса Христа. Поэтому в нашей возможности – освободиться от обольщения демона и чар колдунов. Этому есть средства: 1) чистосердечное исповедание своих грехов; 2) частое Причащение, с необходимым приготовлением к нему; 3) дух смирения, которого страшится демон; 4) послушание духовному отцу; 5) посещение святых мест, а в необходимых случаях – молитва священнослужителей об отгнании демона. Нужно стараться как можно чаще читать Иисусову молитву, стремясь к тому, чтобы эта молитва привилась бы к нашей душе и стала бы постоянной. Можно молиться о том, чтобы Господь послал достойного супруга. Но надо помнить, что замужество – это серьезное дело и нелегкий труд. В мечтах оно представляется одним, а на деле оказывается другим. Главное, чтобы супруг был верующим и церковным человеком, иначе при живом муже можете оказаться вдовой. Храни вас Бог.

P.S. Молитву, о которой вы написали, читать можно, но не как постоянное правило, а иногда. Читайте по несколько раз в день 90-ый псалом и молитву «Да воскреснет Бог».

Мой муж работает в сфере бизнеса. Чтобы купить машину, влезли в долги. Муж очень устает, работает с раннего утра и до поздней ночи, мало времени остается на семью. Говорит, что без своего бизнеса (на простой работе он работать не хочет) он не прокормит семью и не отдаст долги. Но я вижу, что такая жизнь и для него тяжела, и какая-то неправильная. Муж мой любит церковь, в душе хочет более размеренной жизни, но говорит, что должен работать мамоне. А мне бы хотелось быть ближе к Церкви. Что вы нам посоветуете?

Бог не требует от человека невозможного, но надо исполнять то, что в наших силах. Не думаю, чтобы ответственность вашего мужа перед семьей можно было бы назвать мамоной. Мамона – это культ денег и богатства, а не стремление обеспечить семью необходимым. Если вы читаете Иисусову молитву, то дольше сохраните ту благодать, которую получаете в храме. Помоги вам Господи.

У нас двое детей – 5 и 7 лет. Жена не решается на третьего ребенка (сказала, что сделает аборт), мне воздерживаться тоже тяжело, поэтому пользуемся противозачаточными таблетками (не гормональными), хотя по сути это как презерватив. Знаю, что это смертный грех, однако после недолгого воздержания опять его повторяю. Как быть, если у меня есть опасения, что нарушится мир в семье, да и сам я духовно очень слаб, чтобы жить в воздержании всю оставшуюся жизнь.

Ваше положение действительно нелегкое. Но противозачаточные средства – это убийство, а убийством невинного нельзя решать свои проблемы. Церковь руководствуется определенными канонами, которые священник не может изменять по своей воле. Если бы даже какой-нибудь либерально настроенный иерей разрешил бы вам такой образ жизни, то его слова были бы не действительными, а обманом, усыпляющим совесть. Христианство требует от человека борьбы с собой и нередко жертв. Нужно решиться иметь столько детей, сколько даст Бог. По-христиански, вы глава семьи, и в этом отношении вы отвечаете не только за себя, но и за супругу.

Можно ли мне выходить замуж, если есть тяжелое заболевание (почки и др.) и есть риск не выносить ребеночка? Или мне полностью положиться на помощь Господа? Дело в том, что я была у старца N, и он сказал мне не бояться и выходить замуж, рожать – и все болезни пройдут.

Когда вы обращаетесь к старцу, то должны иметь намерение послушать его, независимо от того, согласны его слова с вашим желанием или нет. В противном случае лучше решать вопросы самой. Поскольку вы обратились к N и он уверенно сказал, что надо выходить замуж, то будем надеяться, что он получил некое извещение в своем сердце. Поэтому после него я уже ничего не могу сказать.

Живя с немалой семьей – ждем третьего ребенка, я заметил, что многопопечение очень заглушает духовную жизнь. Все приходится делать самим, осваиваем новые «профессии» по хозяйству, отсутствие отдыха невыносимо. А скорби, наоборот, настраивают на духовный лад. Как быть, если у нас все хорошо в принципе, но все устали от хлопот, нарастает раздражение и т. д.? Высказываясь короче, как жить многодетным, у которых нет денег на найм помощников, а детский сад исключающих ради домашнего воспитания?

Попробуйте смотреть на воспитание детей как на служение Богу, как будто Сам Христос поручил вам этих детей, и вы увидите, что между духовной жизнью и заботами, необходимыми для семьи, не будет противоречий. Призываю на вас и вашу семью Божие благословение.

С супругой мы всегда жили тяжело и плохо. Сегодня принесли повестку в суд. Будет развод, на него подала супруга. Мы венчаны, и у нас есть дети. Я не хочу уходить от детей, а с ней оставаться уже тоже нет сил. Надеяться на то, что все в семейной жизни наладится, – не приходится. Получив материальную независимость, она перестала считаться со мной во всем. В семье настали полный холод и неприязнь, детей это все тоже сильно угнетает. Отец Рафаил, помогите советом, стоит ли держаться за такой брак? Сам я просто растерян.

Вы и так делали все, что в ваших силах. Теперь положитесь на волю Божию, но не оставляйте молитвы за семью. Призываю на вас Божие благословение.

3 года назад расстались с мужем после 19 лет совместной жизни. Была сильная любовь и ко мне, и к дочерям, но последний год из-за неприятностей на работе он много пил и, как оказалось, гулял. Ушел к молодой и энергичной. Был жуткий шок. До сих пор не могу оправиться. Как быть? Ведь мои чувства были настоящими. Разве настоящая любовь может исчезнуть? Может быть, поэтому ничего не складывается в личном плане? Все говорят, что это колдовство – и на нем, и на мне. Как быть? Как выйти из этого состояния? Подскажите.

В Псалтири написано: «Не надейся на князя, на сына человеческого», а в другом месте: «Всяк человек ложь». Кто слишком сильно надеется на человека, того часто ждет разочарование и психический шок. Желаю вам мужественно, по-христиански пережить это испытание, а будущее покажет – как и что. Молитесь и надейтесь.

Случайно моя сестра узнала о том, что любовница ее мужа – их соседка, с которой моя сестра и сама знакома. Когда она сказала об этом мужу, он начал все опровергать. Но после того, как ему были представлены неоспоримые доказательства, он стал утверждать, что ничего серьезного между ними не было. Все эти месяцы моя сестра старалась не разрушать семьи, а он относился к ней с иронией, игнорировал ее. Теперь же, когда его виновность очевидна, он просит ее все забыть и начать все с начала, уверяет ее, что он искал лишь разрядки от столь напряженного ритма жизни. Но моя сестра уже не верит ему. С другой стороны, ей трудно противостоять близости с ним, так как у них нет супружеской близости вот уже несколько месяцев. Как ей поступить? Она просит вас быть ее духовным наставником. Возможно ли это? Спасибо вам за вашу доброту.

Если супруг вашей сестры раскаивается и просит прощения, то, думаю, что лучше простить и попробовать начать новую жизнь. Помоги Господи вам и вашей сестре. Мне трудно ответить на вашу просьбу, так как я редко бываю в Тбилиси.

Я замужем вторым браком, уже почти 10 лет (первый муж умер), венчаны. Больше года тяжело болею. Последний год видела, что моя болезнь в тягость мужу, старалась как могла угодить ему во всем, хотя все тяготы моей болезни несут мама и сын от первого брака. Муж часто стал обзывать меня нецензурной бранью, срываться по пустякам, утаивать деньги, хотя знает, что мое выздоровление, по словам врачей, зависит от эмоционального настроя. Казалось, он делает все специально. Я молилась, чтобы Господь открыл мне истинную причину такого поведения мужа. И вот месяц назад все открылось. Оказывается, он имеет блудную связь с нашей соседкой. Когда все стало известно, он сказал, что бросать меня не собирался и не собирается, и обещает этого больше не делать, хотя слово «прости» я от него не слышала. Я ему не верю, при помощи молитвы стараюсь победить чувство презрения к нему, но это мне плохо дается. Наш священник сказал, что не знает, что мне посоветовать. Что мне делать? Ведь у меня нет доверия к нему, нет уважения, но я понимаю, что материально, именно сейчас в своем положении я от него зависима.

Святой Василий Великий воспрещал в таком случае жене разводиться с мужем, если он раскаивается в своем грехе и обещает не повторять его. При этом Василий Великий указывает, что это древний обычай. Призываю на вас Божие благословение.

Как побороть в себе ревность? Как Церковь относится к этому греху? Какие молитвы лучше почитать? Я совсем извелась. Недавно мой муж ездил отдыхать в Египет с братом и с сыном, но без меня. После прибытия домой я узнала, что они загорали с какой-то женщиной, гуляли с ней, она к ним заходила в номер (так рассказал сын). У меня возникли подозрения, как мне быть? Самое главное: внутри нет веры ему. В браке живем 13 лет, венчаны. Прошу Ваших молитв.

Ревность и зависть – это две змеи, которые высасывают кровь из человеческого сердца, и тогда отношения между людьми строятся не на доверии и уважении, а на постоянных подозрениях; супруги ловят друг друга на лжи и делают жизнь каким-то продолжительным мучением. Ревность – это одна из сторон темного пристрастного чувства, которое неправильно называют любовью. Это чувство нужно вытеснять или просветлять духовной любовью. Жена-христианка должна видеть в супруге не только мужа, но своего друга, и верить, что он не предаст ее; видеть в нем образ и подобие Божие, и в то же время подверженного человеческим слабостям, и стараться терпеливо, мягко и неназойливо помогать ему исправлять ошибки и бороться с грехами. Когда муж в чем-то виноват, то посмотрите на него, как на больного, окажите ему больше тепла. Упреки могут вызвать только раздражение и ложь; а любовь всегда доходит до другого сердца. Помоги вам Господи.

У меня непонимания и проблемы возникают чаще всего с близкими (с мамой). Мама у меня мудрая, семейная, набожная, с умными наставлениями, но немножко амбициозная. Всегда имеет ко мне претензии (иногда сама не понимаю, чего от меня хотят). Всю жизнь она твердила, что старшая моя сестра более внимательная. Ее особое покровительство старшей дочери я объясняла тем, что сестру в детстве сбила машина. А сын для нее – все на свете. Он до сих пор не женат. Она все упрекает меня, что я себе на уме, что я высокого мнения о себе, не скажет, если кто-нибудь хвалит меня или мою семью. В начале моего замужества у меня была сильная депрессия от отчужденности со стороны матери (хотя она многое сделала для меня). Часто она выводит меня из себя и разрушает мое спокойствие. В таких случаях я отхожу от нее, делаю паузу, но проблема в том, что меня мучает совесть (она уже в годах, нет той счастливой семьи: папа умер, сестра потеряла мужа и сама сильно больна). Как мне быть?

О супружестве сказано в Библии: «Оставит человек отца своего и матерь свою...», – то есть он, прежде всего, должен принадлежать к созданной им семье. Надо уважать своих родителей, стараться помочь им в житейском, а если есть возможность, и в духовном, но помнить, что при несходстве характеров слишком близкое общение может негативным образом отразиться через вас и на других ваших домочадцев. Поэтому в таких случаях допустима определенная дистанция, но при условии, если долг перед родителями, хотя бы в виде необходимой помощи и корректного отношения, будет соблюден. К сожалению, амбициозность и желание психологически давить других заметны в людях старшего поколения, воспитанных при прежнем государственном диктате: рабу хочется инстинктивно компенсировать свое рабство, проявляя психологический деспотизм по отношению к тем, кто слабее его; разумеется, это не закон, а тенденция. Поэтому, к великому сожалению, приходится нередко защищаться от своих родных. Призываю на вас Божие благословение.

Как поступать в ситуации, когда мать (ей уже за 80) постоянно провоцирует и требует у сына оставить свою семью и смотреть только за ней. Позорит его перед людьми, проклинает во всеуслышание, подсылает людей с угрозами. Остальные ее дети покорились ей и развелись. Как быть – ведь надо быть покорными родителям?

В Библии сказано: «Оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей, и будут одна плоть» (Быт.2,24); и еще: «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф.19,6). Поэтому мать не имеет никакого морального и духовного права разрушать семью сына. Уважение к родителям не должно переходить в послушание к их грехам. Несправедливое проклятие не сбывается. Призываю на вас Божие благословение.

У меня проблемы со свекровью, мы живем вместе, у нас двое детей. Она постоянно заходит к нам в комнату, раз 10, а то и 15, советует и заставляет что-то делать. Вынуждает, злит, выводит нас с мужем из себя, при этом понимает, что мы злимся, но все равно упрямствует. Дело доходило до того, что я уже матом кричала. Я не хочу так. Даже муж ее гонит в шею. До последних сил она из нас высасывает терпение. Помогите, как нам быть, муж уже седой стал...

Когда входит в комнату свекровь, то спокойно прочтите краткую молитву и слегка окропите ее священной водой, только не обливайте, а именно окропляйте, чтобы не превратить это в шутку.

Моей дочери скоро будет 13 лет. В этот год начались с ней искушения по поводу посещения всенощных: то голова болит, то сонливость нападает и т. п., в итоге реже стала ходить в храм по субботам. Знаю, что насильно не привьешь любовь к богослужениям. Но все же надо ли понуждать ребенка в таком возрасте? Другой вопрос касается нравственного воспитания. Дочь учится в православной школе. Но и туда проникает мирская «грязь» в виде вульгарных журнальчиков, обсуждений сериалов и смущающих ум и душу тем. Какие найти слова, чтобы и не навредить, но в то же время и чтобы «проняло до мозга костей»?

В настоящее время дети плохо защищены от разлагающего влияния окружающей среды. Поэтому главная защита для ребенка – пример вашей собственной жизни и такт по отношению к ребенку. Если образ матери будет для ребенка дорогим, как святыня, то это лучше предохранит его совесть от греха, чем упреки и раздражение. Что касается, какие найти слова к ребенку, то ищите и найдете их в своем сердце. Только не затевайте разговор с ребенком в состоянии раздражения. Помоги вам Господи. Взаимно прошу ваших молитв.

Помогите, пожалуйста, молитвой, чтобы мне уехать со своей дочерью, гражданкой западно-европейской страны, в русскоязычную православную страну. Очень переживаю, что западная система воспитания и общество навязывают детям разврат, ложные ценности. Легион – вот имя числу «моделей семьи» в современном постхристианском обществе. Отсутствует воскресная православная школа. Я борюсь одна против системы, и силы мои иссякают, муж-иностранец меня не поддерживает (выбирая спутника жизни, мы порой страшно ошибаемся). Усердно прошу Господа о помощи поскорее покинуть с дочерью (4 года) этот «рай» постхристианского общества.

Молитвенно желаю помощи Божией и Покрова Пресвятой Богородицы над вами и вашим ребенком!

Как Православная Церковь относится к незаконнорожденным младенцам (в том числе от женатых мужчин)? Крестят ли их таким же чином, как всех? Или «приблудные» дети отмечены недостатком Божественной благодати?

Дети не отвечают за грехи родителей. В Церкви не употребляются такие слова, как «незаконнорожденный» и «приблудный». Все дети имеют одинаковое право на крещение, причашение и спасение.

Грешно ли отказаться быть крестной младенца, если отношения с семьей будущего крестника «прохладные» и не уверена, что смогу оказывать достойное внимание малышу? Что здесь важнее – сам факт крещения или дальнейшее воспитание ребенка в вере и благочестии?

На крестной матери лежит обязанность воцерковить ребенка и оказывать влияние во всех областях его жизни, так же, как если бы он был вашим родным ребенком. Надо молиться за него, водить его в храм для причащения, учить молитве и знакомить его с основами христианской веры. Через крещение ребенка вы становитесь членом этой семьи.

Как молиться о своих крестниках, если по разным причинам больше не поддерживаем отношения с их семьями (одни кумовья эмигрировали, другие отдалились)?

Молиться за крестников надо так же, как за своих собственных детей, независимо от того, далеко они или близко или охладились ваши отношения с их родителями.

Мои дети (36, 23 и 14 лет) в 95% случаев агрессивны ко мне. На любой вопрос относительно самочувствия, планов, еды, одежды у них один ответ: оставить их в покое. Я сама была трудным ребенком, и это закономерно. Но как их уберечь от такой же участи? Мое чувство вины перед предками делает меня беспомощной.

Относитесь к детям с ненавязчивой любовью; делайте так, чтобы они первыми делились бы с вами своими планами. Возможно, вы в детстве подавляли их своим характером, а теперь у них обратная реакция.

Часто чувство вины приводит к человекоугодию. Как избавиться от этого? Анализируя свои ошибки, не знаю, как быть дальше.

Надо просить прощения в своих грехах больше у Бога, чем у человека, особенно если это касается своих детей. Помоги вам Господи.

Состою во втором браке, невенчаны. Муж неверующий. От первого брака сын. Его характер – независимый, жесткий, обидчивый, помогает по хозяйству «из под палки», мне может нахамить. Начинаешь ругать – перестает разговаривать и есть. Муж (бывший военный) моего сына тихо ненавидит. Недавно в состоянии опьянения муж стал выгонять его из дома и оскорблять. Сын ушел жить к родителям (ему 17 лет). Муж не хочет его видеть. Домой иду через силу. Борюсь с унынием, но не получается. Я всегда молилась за ребенка, пыталась научить любить. Несколько лет меня преследует страх за жизнь сына из-за его гордыни, и я боюсь сойти с ума. В церкви сказали, что состояние сына во многом зависит от матери. Как мне воспитывать ребенка и как жить дальше? (Жить у родителей практически негде и материально я не «потяну».)

Хотя вы мать, но будьте объективны по отношению к своему сыну и супругу. Если сын, который обязан уважать отчима как второго отца, поступает безобразно, то лучше, если он будет жить отдельно от вас. Молитва матери имеет большую силу, поэтому не отчаивайтесь, но дайте время и возможность своему сыну самому столкнуться с трудностями жизни, тогда он, может быть, оценит доброе отношение к себе. Помоги вам Господи.

Год назад старший сын устроился работать и познакомился с молодой женщиной, имеющей ребенка (замужем она не была), стал помогать ей деньгами (платил за квартиру, детский сад). Скрывал, что он ей постоянно дает деньги. На мой вопрос, что их связывает, он ответил, что они просто хорошие друзья. Упрекал меня, что я христианка, а ругаю его, что он ей помогает. Но ведь она ему не невеста, не жена, а потом он просит деньги у меня на свои нужды. Больнее для меня было не это, а то, что он перестал ходить в храм, молиться, причащаться. Я вижу причину в этой женщине, т. к. она неверующий человек. Он приезжал с ней домой. Она оставалась ночевать. Он утверждает, что близости у них никогда не было и не может быть, по крайней мере, пока. На мои доводы реагирует болезненно, обвиняет меня, что я к ней плохо отношусь, хотя я хорошо ее встречала. Боюсь, что она его просто использует. Однажды он сказал страшные для меня слова: «Не будет ее – не будет меня». Что мне делать? Как поступать? Я молюсь, чтобы она отошла безболезненно для него. Может, я неправа? Прошу ваших молитв.

Я согласен с вами, что здесь помочь может только молитва. Читайте акафист Святителю Николаю и молитесь святым Киприану и Иустине. Если трудно ежедневно читать акафист, то читайте его по четвергам. Призываю на вас Божие благословение.

Прошу Вашего совета. Моя сестра некрещеная. Что я верую, она знает, но особого интереса к этому не проявляет. Года три назад она попросила у меня почитать что-нибудь о православии, я дала ей книгу «Диалоги» о. Валентина Свенцицкого, но даже не знаю, прочла ли она ее, разговора больше не последовало. По некоторым ее репликам относительно событий, связанных с Церковью, чувствую, что Церковь ее не притягивает. Вообще, это у нас как бы фигура умолчания. Сама разговор заводить не могу, не вижу подхода, и как будто гиря на языке. В утреннем правиле я молю Господа, чтобы он просветил ее, но беда моя в том, что мне тяжела эта молитва. Недавно она была у меня в гостях и неожиданно зашла в комнату, где мой молитвенный угол, церковная литература. Меня как ударило, я поспешила отозвать ее. Боюсь, что я не хочу по-настоящему ее обращения, и молитва моя лицемерная, и вот это меня мучает. Мне исповедовать это как грех? Как мне быть, отче?

Демон не хочет, чтобы вы молились об обращении сестры к Церкви, и наводит на вас духовную тяжесть. На некоторых святых он насылал даже болезни в отместку за молитвы о спасении грешников. Поэтому надо не отступать от молитвы, а поминать сестру хотя бы в утреннем и вечернем правилах.

Ответьте, пожалуйста, о свободной воле и предызбранности. Вижу столько хороших людей вокруг (гораздо лучше себя), а они неверующие. Почему-то Господь их не избрал. Почему? А разве была в том моя свободная воля, чтобы стать верующей? Господь Сам привел. Если Он предвидел мое устроение души, то ведь Он сам ее и сделал такой... Вот два маленьких мальчика во дворе: один мучает кошку, другой ее жалеет и берет выхаживать домой. Разве они что-то выбирали? Они такие уже есть, такими родились. Отче, я сумбурно выражаюсь, но Вы понимаете, о чем я. Меня мучает этот вопрос, потому что мои родные – очень хорошие люди. Я никак не могу понять: почему им не дано «ни услышать, ни увидеть»?..

На этом сайте есть статья «О воле Божией» – прочитайте ее. Что касается детей, то ребенок – не биомашина, у него уже есть внутренний мир, не вполне понятный нам, и также выбор между добром и злом через какие-то интуиции. Может быть, вы обратили внимание, что некоторые дети похожи на бесноватых? Даже в их глазах отражается злоба к своим собственным родителям. Господь творит душу человека, но при участии душ его родителей, через которых передаются зачатки характера – духовное наследство, которое или облегчает, или отягощает жизнь человека. Но это не грехи родителей в полном смысле этого слова, а только наклонности, которые не обуславливают нравственность человека и не связывают его воли; их можно преодолеть, и такое преодоление самого себя может стать подвигом. Преподобный Иоанн Лествичник пишет, что есть люди от природы гневливые и кроткие, – и прибавляет, – что ублажает тех, кто победил свой гнев и сделал себя кротким. Человек не детерминирован ни наследственностью, ни обстоятельствами жизни, – у него нравственная автономия. Именно поэтому он награждается или наказывается. Ваши родители могут быть хорошими людьми на душевном уровне, который обращен к земле, но есть еще духовный план, где человек осознает себя явлением вечности. В этом отношении человек должен стать новым творением. Есть люди по-мирскому добрые, милостивые и справедливые, но они довольны собой, они не понимают, к чему им стремиться, и эта тайная внутренняя гордость и самость парализует их веру и духовную жизнь.

Как быть, когда есть долговременное желание поступить в монастырь (и нежелание других путей), но человек чувствует себя негодным для монашества.

Монашество – это образ покаяния и смирения. Настоящий монах не считает себя достойным монашества. Так что – дерзайте!

Нахожусь в жутком состоянии уныния и депрессии. Нет сил ни молиться, ни жить. Не могу обеспечить достойную старость своим родителям-пенсионерам: папа – инвалид, мама – тяжело больна, – какая-то беспомощность. Маленькая зарплата, переживание родителей из-за моей неустроенности в жизни, и в связи с этим некое давление с их стороны выбивает почву из-под ног. Не получается найти хорошую работу, я всей душой хочу помочь, поддержать, успокоить их старость. Имея внутреннее стремление к монашеству (но не оглашая это родителям, т. к. несколько лет назад был печальный опыт ухода в монастырь, и они, конечно же, хотят, чтобы я вышла замуж), считаю своим долгом до конца дней поддерживать папу и маму, как прп. Сергий (простите за дерзость в таком сравнении). Прошу святых молитв и отеческого совета.

Старайтесь при всех скорбях говорить: «Слава Богу за все!». Я не вижу другой силы, кроме молитвы, которая может помочь вам. Попробуйте читать каждый день 40 раз «Богородице Дево, радуйся», как учили старцы (а кто может – 150 раз).

О. Илий часто благословляет, и Вы в одном из ответов советуете выбирать монастырь поближе к месту жительства. Не могли бы вы разъяснить поподробней, почему?

Я говорил это людям, которые колеблются в выборе пути между монастырем и миром.

Какие Вам известны монастыри с наиболее сильной духовной жизнью и какие из них с наиболее суровой подвижнической жизнью? Поделитесь, пожалуйста, Вашим опытом.

Скиты на Афоне.

Как можно попасть и поступить в русские скиты на Афоне? Где можно подробно узнать об Афонских скитах, монастырях и о поступлении в них?

Надо самому посетить Афон и решить это на месте. В Москве есть Афонское подворье.

Больше 10 лет назад я дала обещание уйти в монастырь (перед Св.Чашей), но побоялась обратиться за благословением и отказалась от этой мысли. Вышла замуж, через три года овдовела (мужа убили), потеряла второго ребенка. Сейчас живу одна, помогаю родителям, воспитываю дочь, работаю, пою на клиросе (когда придется) в женском монастыре рядом с домом. Не значит пи, что моя судьба – следствие неисполненного обета? Может ли желание иночества, особенно в моем состоянии, быть прелестью?

Священное Писание говорит: «Если дал слово перед Богом, то исполни». Думаю, что когда вы воспитаете дочь и определите ее, то надо вам исполнить данный обет и поступить в монастырь. Призываю на вас Божие благословение. Помоги вам Господи.

Мне 30 лет. Незамужем. 5 лет назад архимандрит Иона из одесского монастыря сказал: если до 25 лет не вышла замуж, значит уже и не выйду, а если и выйду, то муж любить не будет, дети будут плохие, и очень сильно заболею, что «слабая» морально, в итоге нужно уходить в монастырь. В монастырь идти не хочу. Очень сильно страдаю от одиночества, завидую замужним. При этом знаю, что и замужество, и монашество – два креста. Только от одной мысли, что я всегда буду одна, становится «плохо», начинаю молиться – через время бросаю, внутренний голос говорит, что все напрасно, ничего не будет. От этого становлюсь нервной, раздраженной. Приходят мысли, что лучше я бы не родилась, и меня в этом мире не было. Как быть? Помогите, если это возможно.

Лично я не знаком с архимандритом Ионой, поэтому не берусь судить, почему он дал вам такое благословение, – может быть, вы сами спросили о вашем будущем у него? Можно понять, что монах, любящий монашескую жизнь и испытывающий по временам благодатное переживание и духовное утешение, хочет, чтобы эту радость, которую не может дать мир, разделили бы все. Для монашества необходимо особое призвание, особое желание – сосредоточить свою жизнь на самом главном – на общении с Богом через непрестанную молитву и борьбу со своими страстями, но этот подвиг не для всех. И в миру можно угодить Богу через добрые дела, смирение и терпеливое несение скорбей. Но боюсь, что неисполненные слова старца могут стать преткновением в вашей жизни. Помоги вам Господи.

Мне 33 года, 2 года назад я приняла Крещение. Специальность моя – преподаватель иностранных языков. На мое обучение потрачено полжизни, в институт пошла учиться по желанию моего отца. Часто бросаю свою работу, но потом опять возвращаюсь. Переживаю, что она не угодна Господу. Кажется, что знание языка на спасение души не влияет. Заниматься приходят люди в основном неверующие, очень много искушений. Деньги от занятий отдаю людям: я живу в богатой семье и могу не зарабатывать. Периодически находят желания заниматься чем-то другим (рисовать и т.д.), а потом отступают, как будто их не было. Остается чувство потраченного зря времени! Решение принять не могу, себе уже не верю. Очень прошу Вас, помолитесь обо мне грешной, оставить мне это дело или заниматься дальше? Спаси Вас Господи!

А уверены ли вы, что правильно используете свое свободное время, если оставите службу? Подумайте, что вы будете делать: молиться и читать духовные книги или же образуется в душе некий вакуум, который вы будете заполнять внешними впечатлениями. Можно оградить себя на работе от дурных влияний, если иметь молитву в своем сердце. Я согласен с вами, что надо молиться, чтобы Господь Сам разрешил проблему вашей жизни. Хорошо читать, хотя бы раз в неделю, акафист Божией Матери, называемый «Благовещенским». Призываю на вас Божие благословение.

Надо ли продолжать писать диссертацию, если это совсем не интересно, умственно и физически тяжело, и работать преподавателем в институте можно и без степени. Ведь прожила же 38 лет без нее. Как много должно быть упования на Бога?

Если вы в своей диссертации воплотите христианские идеи, то ваш труд не будет потерян. Кроме того, если теперь можно работать в вузе преподавателем без научной степени, то кто знает, что будет в будущем: может быть, эта степень окажется для вас необходимой. Упование на Бога должно быть постоянным, но человек должен использовать все свои силы, способности и возможности (в Евангелии называемые «талантами»), которые дал ему Бог, а не быть пассивным зрителем своей собственной жизни. Храни вас Господь.

Как быть, если работа вызывает отвращение и приносит малый доход? Терпеть или уходить? Можно зарабатывать и больше на этой работе (что в моем положении становится все более необходимым), но как представишь, что будешь большее время находиться на этой работе, хочется выть на луну, простите. Дело в том, что я склонен к одиночеству и уединению, а работать приходится в большом магазине. Живу я в Израиле, где основное население не бедствует и денег на еду не жалеет, так что в магазине часто бывает очень многолюдно, шумно, толкотня, суета, сплошные искушения. Женщины скромностью в одежде не отличаются, а сейчас лето, жара, не знаешь куда глаза деть. От такого напряжения появляется раздражительность, срываюсь, впадаю в гнев, сквернословлю, а сейчас еще и пост... Думаю сменить работу на более спокойную (есть возможность пойти в охрану), но какой-то волевой паралич... Продолжаю ходить на ту же работу, как на каторгу, и только в мыслях перебираю возможные варианты, а на деле менять ничего не пытаюсь...

Здесь нужен не совет, а молитва. Если перемените работу, то перемените и искушения, а не избавитесь от них. Если человек видит соблазнительные картины невольно, то они не так глубоко проникают в его душу, как когда он их ищет сам. Если вы будете говорить в уме: «Господи, помилуй», то такие впечатления быстрее изгладятся из памяти. Помоги вам Господи.

У нас на огороде домик-завалюшка, я пожалела бомжа, который сильно пьет, 17 лет сидел, многократно пытался лишить себя жизни. Так он сам честно рассказал. Не слишком обдумав, я дала ему ключи. А вокруг люди давно еще построили дома и живут. Позвонили мне, что он их мучает – ругается, пьет и пр. Получается, выручив его, я стала причиной многих бед многих людей. Я его должна выгнать и сделаю это, но душа болит так, как будто я убиваю его. Очень хочу знать Ваше мнение.

Ваша ошибка в том, что вы не спросили благословения священника, у которого исповедуетесь, а сами решили не обдумав. Хорошая вещь помочь человеку, но когда он сам хочет исправиться. В данной ситуации вы обязаны считаться с соседями, которых этот человек третирует. Очень жаль, но если вы не примете мер, то дело может дойти до преступления и милиции. Не вы его убиваете, а он сам себя убивает. Помоги вам Господи. Призываю на вас Божие благословение.

Этой весной я побывала в монастыре. Там познакомилась с послушницей. Она попросила оставить свой телефон и дала свой (несмотря на то, что это не благословляется, у нее есть сотовый телефон). И теперь регулярно звонит и просит прислать денег. И это происходит все чаще. Отказать ей я не осмеливаюсь. А сейчас и цены стали расти, и впереди зима – придется в два раза больше платить за квартиру. Не знаю, насколько я смогу выполнять ее просьбы. Возможно, стоит сказать ей об этом? Батюшка Рафаил, подскажите, что делать.

Напишите послушнице, что без благословения игуменьи она не должна обращаться с просьбой о материальной помощи. Послушницу обеспечивает монастырь, а своеволие для насельницы монастыря – грех, который не надо поощрять. Можете сказать, что это благословил вам священник, у которого вы спросили совета. Призываю на вас Божие благословение.

Можно ли православному верующему пользоваться косметическими средствами, включающими в свой состав соли Мертвого моря? Я полагала, что категорически нельзя. Но недавно узнала, что пастырь по «Радонежу» рекомендовал окунаться в эти соли паломникам, которые туда приезжают. Может, я неверно поняла?

Косметикой можно пользоваться для поддержания здоровья, а не превращения лица в маску. Что касается солей Мертвого моря, то они сами по себе, как материальный субстрат, имеющий свои физические свойства, не являются носителями греха и проклятия, которые могут передаться людям, окунающимся в воды Мертвого моря или употребляющим эти соли для лечения, например экземы. Мертвое море – это память о том, что ожидает извращенцев за свои грехи, а не табуированное место. Помоги вам Господи.

У знакомой дома в квартире собака. Осознает, что это нехорошо, но куда ее деть, чтобы без греха?

Собаку можно держать в передней или коридоре.

Как относиться к НЛО? Ведь судя по публикациям, видео и фотографиям они реально существуют. Что это? Показывали фильм, где препарировали найденого в районе падения

НЛО «инопланетянина». Кто они, эти инопланетяне?

По мнению иеромонаха Серафима (Роуза), инопланетяне – это бесы, которые хотят одурачить людей представлениями о каких-то внеземных цивилизациях, от которых земляне могут «ожидать помощи», и этим отвлечь мысли людей от Бога. Я согласен с мнением о. Серафима (Роуза). Помоги вам Господи.

Церковь против смертной казни, однако как стоит поступать с серийными убийцами, которые, по их собственному признанию, убивали других людей, так как это им приносило удовольствие? Имеет ли православный человек право поддерживать смертную казнь в таких случиях?

Вопрос о смертной казни принадлежит компетенции государства, а не Церкви. Ни на одном поместном церковном соборе этот вопрос не рассматривался. Однако если государство имеет возможность надежно охранять заключенного преступника, то, мне кажется, что пожизненное заключение предпочтительнее смертной казни, так как здесь есть какая-то надежда, что преступник может раскаяться в своих злодеяниях. В этом вопросе христиане могут иметь различные мнения. Например, после убийства императора Александра II, философ Владимир Соловьев обратился к общественности с призывом о помиловании убийц, а преподобный Амвросий Оптинский высказался за смертную казнь, сказав, что это преступление по своей дерзости выше всякой человеческой меры и смертная казнь более послужит к облегчению вечной участи убийц, чем их прощение.

Знание относится к одной из сил человеческой души, которая называется рассудком. Это рацио²¹ в настоящее время оторвано от нуса²² древних как полноты познавательных способностей. Гиперболизированное рацио оккупировало, придавило человеческий дух, и поэтому есть опасность, что в вопросах веры оно будет действовать вместо духа и извратит сам феномен веры. Рациональное мышление – это дискурсия²³, которая обычно идет от множественного, но не к целому, а к абстракциям; целого как реального она получить не может.

Затем, мнимоцельное попадает под нож аналитики и снова дробится на части в форме идей, тезисов и понятий. Если даже дискурсирующий рассудок занимается религиозным вопросами, то человек от этого не становится религиозным; в лучшем случае он приходит к внешнему религиоведению, которое относится к религии так же, как психология к душе. Если рассудок осмыслит границы и характер своего ведения, то очистит территорию, оккупированную у духа, и даст возможность действовать духу. Но религиозность – нечто гораздо большее, чем сама капитуляция рассудка перед тайнами бытия. Религиозность – особая сила пробужденного духа, особый гносис, называемый созерцанием, синтетичное действие, в котором участвует обновленный ум, мистическое чувство и воля.

Религия – это стремление к общению с Богом, где человек получает непосредственную информацию, а знание богословия нужно главным образом для того, чтобы не получить ложную информацию из другого источника. У религиозного человека ограничивается интерес к внешнему, даже касающемуся религии, но не необходимому для богообщения; у него пропадает любознательность и надобность опираться на внешнее. Круг его мысли концентрируется – как лучи, проходящие через увеличительное стекло, собираются в небольшой окружности.

Вас интересуют внешние вопросы религии, характерные для дискурсивного мышления и индуктивного²⁴ метода.

Вы хотите найти логические или материальные подпорки для своей веры и, в сущности говоря, упраздняете ее и переводите на уровень «вероятности в значительной степени». Это первое мое опасение.

Второе. Уверены ли вы, что ваши познавательные способности находятся в порядке? Вы никогда не спросили: что я должен сделать, чтобы научиться религиозному познанию. Этот вопрос для вас как будто не существует или давно решен. Между тем грех произвел хаос во всем нашем существе, и познание должно идти соответственно внутреннему очищению от греха и страстей. Познание, оторвавшись от реального состояния нашей души, производит еще больший хаос. Поэтому познание должно происходить постепенно, – как подъем на крутую гору требует постепенности и частых остановок для того, чтобы найти опору для своей ноги.

Путь религиозного познания – это путь аскетизма, необязательно монашества, но в той форме аскетизма, который доступен в миру. Без аскетизма невозможно восстановить гармонию душевных сил и иерархию тела, души и духа.

Знание – гордо и кичливо; оно сомневается и спорит, доказывает и не может успокоиться доказанным. Вы спрашивали о различных проблемах у многих священников, но не слушали ни одного. А вера в Бога имеет обратную сторону: это неверие в себя и себе.

Вы хотите встречи со святым, но что вам от него надо – не знаете сами. Воля Божия на каждый день открыта в Евангелии; будущее промыслительно скрыто от нас. Если святой ответит вопреки вашим желаниям, то вы усомнитесь в его святости.

Духовное познание начинается с познания себя, притом самопознания не как фиксации своих внутренних состояний, а как начала изменения себя, исцеления от хронической болезни, которая называется грехом.

Думаю, что вы путаете богословие со схоластикой²⁵.

Богословие хочет создать правильную интеллектуальную позицию для человека, который хочет понять Бога, но понять не в категориях и определениях, а в непосредственном общении с Ним.

Религия – это союз, и задача богословия – дать человеку те необходимые сведения, чтобы этот союз был бы с истинным Божеством, а не искаженным представлением человека. Схоластика, в отличие от богословия, хочет разрешить эти вопросы на путях рассудка, преимущественно методом дедукции²⁶.

Богословие – это пространный комментарий к Откровению, а что такое философия – вам лучше знать на собственном опыте.

Предметы богословия относятся к метафизическому миру, а философия берется за все что попало в вечном поиске общих понятий и причин. Богословие констатирует, что Бог непостижим и непознаваем в Своем Существе, в Своей внутренней жизни, но Он отчасти познаваем в своих действиях и энергиях, в своих явлениях и обнаружениях, а главное – в Откровении как самораскрытии на человеческом языке. Богословие вовсе не стремится в усложнение понятия о Божестве. Обратите внимание, что почти все соборы, на которых были сформулированы догматы, созывались по поводу ересей, в противовес которым надо было уточнить и уяснить православное учение, чтобы предохранить церковный народ от духовной и интеллектуальной лжи.

Догматы существовали всегда, но они воспринимались синтетично, в ткани Предания и богослужения, и Церковь не считает формулировки и соборное утверждение догматов обогащением самой догматики, которая неизменна. Догматы – это условие правильной духовной жизни, основа духовного опыта и мистической жизни и вехи на пути к Богу.

Что значит конкретный смысл бытия? Смысл бытия – единый и общий, а конкретным он становится в личности каждого человека. Смысл бытия предельно ясно открыт в христианстве: это вечная жизнь – как вечное богообщение. Возможно, вы не думали об этом, поскольку не занимались богословием.

Как именно искупил Христос? Тем, что, будучи Создателем мира и человечества, Он явился всеобъемлющим представителем человечества и заменил его на Кресте.

Что касается юридической концепции, то это вовсе не католическая концепция, а учение о том, что в Жертве сочетается абсолютная Правда с абсолютной Любовью.

Вы спрашиваете, где это написано в Библии, забывая о Церкви; а между тем сама Библия живет в Церкви и только в Церкви раскрывается и читается правильно. Нельзя рассматривать Бога вне божественных энергий и нельзя рассматривать Бога вне Церкви. Обратите внимание, почти все секты отвергают Церковь и ищут опору в тексте Священного Писания, однако приходят к самым странным, противоречивым и путаным выводам, потому что сама Библия вне Церкви – это закрытая Книга.

Далее, существо Бога вы путаете с феофанией – явлением Бога, доступным для человека, – однако это не одно и то же. Логическая ошибка – ограниченное сравнивать с абсолютным. Даже в математике числа в соотношении с безграничным приобретают иной характер. Бог – Личность и человек – личность, однако откуда вы взяли, что это сравнимые между собой величины и образ их бытия должен быть одинаковым?

...Вы пишете не без иронии, что богословие решает легко. Между тем богословие ничего не решает; оно только свидетельствует о том, что получило в Откровении. Поэтому вопрос переносится к истокам гносиса: верит человек в Откровение или нет. Если человек не верит в Откровение, то философский и научный гносис будет казаться ему более перспективным; если же верит в Откровение, то не будет требовать доказательств, почерпнутых из других источников. Вообще, вы игнорируете тот принцип веры, что она не доказывается, так как доказанная вера перестает быть верой. Это относится также к каждому догмату веры.

...Религия ничего не доказывает. Она открывает путь, по которому должен идти человек; при этом открывает ему его собственную греховность – всепроникающую болезнь, которая разъедает его ум, чувства и волю. В этом смысле вера и жизнь по вере являются процессом исцеления и преображения. Мне кажется, что ваша ошибка заключается в том, что вы упускаете из вида важнейший религиозный фактор, а именно: по мере духовного и нравственного роста расширяются границы человеческого познания, а без этого одних интеллектуальных усилий недостаточно. Богословие дает ориентиры духовного пути и правильного представления о метафизическом мире, поскольку это необходимо для того, чтобы не пойти по ложному пути. Но богопознание представляет собой богообщение, то есть внутренний процесс. В ваших вопросах присутствует тень желания преждевременно сорвать плод с дерева познания добра и зла.

Меня смущает путаница в терминологии, которую вы мешаете, как повар кашу. Догмат для верующего имеет определенное значение, а неточное употребление этого слова делает саму беседу легковесной и несерьезной. Окостеневшее суеверие – это вовсе не догмат, чего вы почему-то не понимаете или делаете вид, что не поняли.

...Слова «мифологическая догматика» – это танец дурака. Как раз миф как образ противостоит догмату как идее. Миф динамичен; его знаки расположены в позиционном порядке, он весь в движении. У догмата иная внутренняя динамика под покровом статики, о мифе гадают, а догмат воспринимают всеми гностическими силами души. Миф расшифровывают, а в догмат включаются. Миф – это театр, расположенный на ступенях капища; догмат – это дверь, ведущая в храм, которая затем становится просветом неба. Миф сочиняется, догмат открывается. Продолжать сопоставление можно, но вряд ли нужно.

Во-первых, определение философии Пифагором²⁷ я считаю уходом от ответа.

При таком определении под философию может быть подогнано все, что только вздумается человеку, – и наука, и искусство, и религия. Это какой-то круг без окружности или центр без периферии. Что-то подобное сказал Ленин о материи: «Материя – то, что существует». В таком определении расплывается, как клякса на бумаге, и теряется само понятие материи, а именно: здесь существительное определяется через его предикат²⁸ без всякой атрибутики, и сам предикат нуждается в уточнении.

В общем: «Материя, товарищи, это есть материя». Поэтому мне кажется, что вы просто напросто предпочли убежать от ответа «что такое философия», скорее всего, интуитивно почувствовав, что здесь дело плохо. Это одна из черт вашего мышления – не разделять, а обобщать, а вернее, объединять через смазывание границ. Мне кажется, что вам следовало бы указать на характерные особенности философского гносиса, отличающего его от других форм познания, показать средства, которыми располагает философия, уяснить цель, к которой она стремится. Из вашей ссылки на Пифагора я вывел одно заключение, что вы считаете, что философия – это сильное желание поумнеть – и крышка. Лично я не могу признать такое определение гениальным.

Второй вопрос: на основании чего вы желаете поумнеть? На основании врожденных знаний, диетически переданных вам уже в кодах эмбриона, или в штудировании Канта, Гегеля и прочей компании, то есть находиться в роли вечного альпиниста, который отважно штурмует Эверест, надеясь с его высоты обозреть земной шар? Неужели вы смотрите на логические силлогизмы как на мощные телескопы, в которые можно увидеть свет далеких звезд, скрытых для невооруженного глаза? Или вы желаете стать пионером философии, который синтезировал бы науку, религию и философию в единый универсальный гносис, как один известный физик хотел заключить энергию, время и пространство в одно поле сил? Мне кажется, что иногда вы начинаете понимать, что вы лишь ребенок, играющий с деревянным глобусом, но хотите и здесь не упасть лицом в грязь, а создать агностическую систему²⁹ на тех же логических основах и доказывать недоказуемость через недоказуемое. Мне кажется совершенно нелогичным считать философию не то третейским судьей, не то посредником между наукой и религией. Ведь спорят не о фактологии, которая может быть проверена экспериментально, а о гипотезах и теориях науки, вернее, наук, так как само слово «наука» – это уже абстракция.

Возьмем обычный вариант: фактология – это базис, а теория – надстройка, но базис нестатичен, он беспрерывно изменяется, следовательно, надстройка должна меняться. Затем, теория дополняет факты предположением, то есть воображением; к тому же во всякой теории присутствует субъект теоретика, то есть субъективизм. Поэтому на одних и тех же фактах возникают различные теории: какая из них правильнее – неизвестно, это, скорее, дело вкуса. Где же здесь логика: быть посредником с весами в руках между научной теорией, которая должна смениться через N-e время другой, и религией, относящейся к миру сверхчувственного и сверхлогичного? Поэтому философы, за немногим исключением, принуждены пускать дымовую завесу многословия, чтобы не только размыть границы между тремя видами гносиса³⁰, но и спрятать корни собственных мыслей. Условно говоря, философия – это шулерский прием превращения постулатов в аксиомы.

Думаю, что философию не стоит ни абсолютизировать как метод познания, ни отвергать вообще, особенно классическую философию, которая занимала бы какое-то среднее и довольно неопределенное место между культом и культурой.

Философия не может понять смысла бытия; более того, она не может понять, что такое перо в хвосте петуха. Но философия имеет определенную возможность систематизировать, словесно уточнить и сформулировать те истины, которые содержатся в Откровении. Поэтому не надо разбивать на части кувшин только из-за того, что в него не может вместиться море. Без Откровения философия превращается в словесный лабиринт, по которому можно бродить всю жизнь, натыкаясь на тупики и стены, а при обладании чувством юмора – водить других за нос и даже получать за это жалованье.

Философия через присутствие имени Иисуса не станет богословием, а только будет профанировать это имя и придаст ему какой-нибудь абстрактно-аллегорический смысл. Философия и богословие основаны на различных гностических принципах и не совпадают друг с другом.

Конфессиональной христианской философии не существует. За две тысячи лет христианской Церкви не было ни одного философа, чья концепция была бы ортодоксальной и выражала бы православие. Все попытки создать христианизированную философию оканчивались неудачей. Чаще всего это была философская эклектика с ориентиром на платонизм.

В 11–12 вв. в Византии платонизм был осужден на нескольких поместных соборах в лице Иоанна Италла, Сотириха и Исаака Агрика, пытавшихся построить богословие в категориях платоников и неоплатоников – передать слова Христа языком Платона.

Предметы религии более объемны – жизненны, реальны, чем философии, поэтому религиозные термины более многогранны и многозначимы и, следовательно, менее дифференцированы. Одно библейское слово может иметь множество семантических значений, в том числе слово «дух», и поэтому объяснить его можно только в контексте. Это одна из причин, почему религию невозможно рассматривать в узких для нее философских категориях. И еще не было ни одного православного философа – не в смысле личной веры, а как способного представить богословие в философских формулировках. Вы сами понимаете, что философия и семиотика³¹ неразрывны друг с другом. А в богословии лингвистический анализ вообще необходим. В Библии слово «дух» встречается, по крайней мере, в 5-ти значениях (некоторые насчитывают их до 10-ти).

Пробудите в себе дух, и тогда поймете, что такое дух. А пока довольствуйтесь, что масло масленое, чтобы быть осторожнее с ним и не накапать на скатерть. Ведь вы, философы, постоянно определяете существительное через его предикат!

Религия – это тайна. А к тайне можно приблизиться только через символ и метафору. Они расшифровываются в сознании собеседника через наличие духовной общности. Протестанты пробовали заменить образ и символ их словесной интерпретацией, но в гностическом смысле этим отбросили себя еще дальше – от центра к периферии.

Дальше вы цитируете: «...мы все учились понемногу». Все человеческие знания ничтожны, сколько бы мы ни учились, если они не восполняются верой.

..,В молодости, когда я начал ходить в церковь, то почувствовал, что это иной мир. Для меня было радостью поговорить со старой свечницей, не имеющей никакого образования; я чувствовал, что эта женщина, постоянно находящаяся в церкви, знает то, чего не знаю я, и мне хотелось услышать от нее то, что она приобрела от богослужений и впитала в себя из самой атмосферы храма. Эта непохожая на мирские знания мудрость как некое состояние ее души вызывало у меня чувство благоговения.

Исихия³² – это не метод; это волевое сокращение информации, получаемой через сенсорные чувства, и возведение ума от многообразия предметов к Началу всех начал, а проще говоря, – заключение ума в словах краткой молитвы. Исихия не вкладывается в философские категории, так как для философии безмолвие – это не полнота, а отсутствие; а молчание – непродуктивность, хотя некоторые философы понимали, что молчание – это мера своего ведения.

Почему обезьяна молчит? – Спросили когда-то Платона.

– Умная, знает она, Что ей нечего людям сказать.

Это своеобразная апофатика³³ умной обезьяны, которая говорит о ее уме больше, чем катафатика³⁴.

Я не считаю, что вы не заслуживаете ответа, а уверен, что ни вы, ни другой человек, не проходящий долгий и постепенный путь исихии под руководством наставника, могут действительно понять, что такое исихия. Если вы бы даже бросили мир и поехали на Афон, то понадобилось бы много лет жизни в монастыре, чтобы стереть образы и впечатления, которыми набита, как подушка пухом, ваша память.

Исихия – это не метод, а постепенное преображение человека. Куда более простых вещей, чем исихия, вы еще не можете понять и постоянно приписываете мне то, что я не думал, по-своему прочитывая и истолковывая мои слова.

Что касается сюсюканья, то для меня касаться философии – это уже сюсюкать, то есть говорить несвойственным мне языком и приноравливаться к вашему менталитету как философа. Философствовать намного легче, чем идти путем религии. Ваши родители не сюсюкались с вами именно потому, что вы не сюсюкались с ними; а со мной вы начали говорить как философ.

Ваше занятие философией и ваши претензии – без религии понять религию – я действительно считаю несерьезными. Именно вас как человека я воспринимаю всерьез (пользуясь этим исковерканным словом), а не словесные погремушки.

Если вы хотите заниматься философией в надежде, что будете предтечей философа, который соединит философию с религией и наукой, то мне это кажется романтикой. Теперь идет процесс духовного и интеллектуального снижения, я боюсь употребить слово «вырождения». Создать такую философию так же утопично, как создать коммунистическое общество с его «светлым будущим». Когда я просил вас излагать мысли более четко и определенно, как полагается философу, то вы отвечали, что письма – это не трактат и вам больше по душе поэзия. А когда я, напрягая свою память, вспоминал стихи, которые читал несколько десятилетий тому назад, то вы вдруг превращались в логиста и прочитывали эти стихи через очки философа. Я привел вам несколько строк из стихотворения Маяковского³⁵, стараясь не изменить – если не подвела память – интактности стиха автора.

Однако вы забыли, что стихотворение обращено к эмоциональной сфере, и подвергли его семантическому анализу, который привел вас к обидному для вас выводу, что я считаю вас только достойным сюсюканья. Предлагаю другой, более правильный вариант:

Я силлогизмом подсюсюкнул,

Чтоб только быть понятней вам.

Если и этот вариант стихотворения к Пушкину огорчит вас, то надеюсь, что вы все-таки не поступите, как Пушкин, и не вызовете меня, как Дантеса, на дуэль, употребив перо вместо пистолета.

Вы говорите: «Давайте, положим, что ваш уровень духовности для меня в настоящее время недосягаем». Но для постулата нужна вера в этот постулат; а здесь вы постоянно повторяете, что знаете, как я думаю, как я отношусь к этому и как я отвечу. Эти забегания вперед, скорее, свидетель ствуют о том, что вы считаете свой духовный уровень намного выше, но стесняетесь об этом прямо сказать, потому что, по словам апостола Павла, «духовный понимает душевного». Я вовсе не хочу спорить о том, что откроется в вечности, но ваша беда в том, что ваши смиреннообразные слова не совмещаются с вашими горделивыми и самоуверенными мыслями, которые иногда неожиданно выскакивают, как рыбы из воды. Если бы вы действительно считали бы, что мало смыслите в вопросах религии и вам нужна помощь, то не срывались бы, может быть невольно для себя, на менторский тон. Вы упрекаете меня в том, что я говорю непонятно для вас. Возможно, это мой недостаток, но здесь еще есть другая причина: вы спрашиваете меня о том, что в настоящее время не можете понять; а признаться, что вы понять неспособны, мешает вам философия – наука о том, как надо штурмовать Небо.

Расскажу вам один эпизод. Мой коллега протоиерей Николай Кигурадзе дежурил в храме. Вдруг туда вошел пьяный и стал приставать к нему с руганью и кричать: «Покажи мне твоего Бога». Отец Николай, в отличие от меня, не стал приводить ни философских доказательств, ни лирических стихов, а сказал: «Ты хочешь, голубчик, видеть Бога? Вот смотри, Он стоит там, в углу». Пьяный повернулся и стал смотреть в угол. Тогда отец Николай схватил его за шиворот, вывел из церкви, ударил коленкой под спину, так что тот покатился по лестнице, и сказал: «Вот теперь ты увидел Бога». И вот вы говорите мне: «Покажи да покажи мне исихию, еще так, чтобы все было понятно и ясно». Могу вас только направить к отцу Николаю, чтобы тот объяснил вам, что такое исихия.

Теперь святоотеческие творения стали доступны всем. Иконостас сломлен, и каждый может заходить в алтарь и трогать престол, на котором невидимо пребывает Божество. Теперь какой-нибудь, жестко выражаясь, сукин сын, прочитав святого Григория Паламу, может объяснять его, даже написать трактат и еще утверждать, что и как думал Григорий Палама. Теперь можно с конфетой за щекой читать египетский Патерик и, загорая на пляже без штанов, рассуждать о том, как надо сводить ум в сердце. Раньше я осуждал схоластику, а теперь вижу, что схоластика – это защита от хулиганов, врывающихся в алтарь. Раньше патерики и творения мистиков, как Исаак Сирский, Симеон Богослов, Григорий Палама, находились в монастырских хранилищах, а теперь они лежат на книжном рынке. Но стало ли от этого святоотеческое учение для современных людей ближе и понятнее? Нет, напротив. Святые отцы стали дальше от нас, так как не терпят к себе нечистого прикосновения. Святых отцов можно понять только тому, кто находится на одной духовной волне с ними, а это достигается подвигом жизни. Уже язычник Плотин сказал: «Чтобы видеть прекрасное, надо самому стать прекрасным». Он не знал, что прекрасное – это христианский Бог, он не знал, как победить уродство греха в человеке, но выразил правильную мысль: «Подобное познается подобным».

Я помню, что монахам предыдущего поколения не позволялось читать что попало и как попало о духовной жизни. Я помню, что долгое время просил у митрополита Зиновия дать мне прочесть 5 том Добротолюбия, а он вместо этого, как бы не слыша меня, советовал читать 2 том, где описывается не мистика, а борьба со страстями. Игумения Мария (Соловьева) не позволяла молодым инокиням читать Исаака Сирского, чтобы им не впасть в мечтательную духовность. Я помню, что по прошествии немалого времени после моего пострига игумения Ангелина позвала меня к себе в келию и с каким-то торжественным видом, как будто открывая свою тайну, дала мне книгу Феофана Затворника «Письма о духовной жизни».

Со святыней можно соприкоснуться только через благоговение – не как проходящего настроения, а как состояния души. Без этого святыня как бы уходит в себя, и мы видим только ее поверхность, словно закрытый сундук, в котором лежит невидимое для нас сокровище.

Разрушить дом – значит отказаться от своей воли, от искаженных представлений и правил полуязыческого мира. Послушание – это есть сжигание того, что человек считал своим и всем для него, чтобы приобрести новое, и в нем – себя самого. Если человек не отказывается от своей воли, то он будет постоянно пришивать латки на своей одежде, думая исправить себя своими же силами.

Вы говорите: философия не ограничена ничем. Нет, ограничена ограниченностью самого человеческого рассудка. Религия, зная об ограниченности человека, создает условия для контакта с духовным миром, включения его в действие божественных сил, условно говоря, в поле безграничного гносиса (за этими туманными словами стоит имя «Бог»). А философия, начисто забывая об ограниченности человека, пытается овладеть этим гностическим полем через разум человека, поэтому она обречена на поражение, и в осознании этого поражения – высшая культура философской мысли.

Ваше определение богословия как попытки «вербализации сверхразумных истин» представ-ляется мне недостаточным. Здесь стерта грань между реальными и мнимыми истинами, то есть продуктом человеческого воображения.

Что касается «порядка через хаос», то эта мысль ясно выражена в античных теогониях: «Вначале был хаос, который породил богов». Эту идею подогнал Бакунин к своей политсоциологии, практически примененной Махно: «Анархия – мать порядка».

Вы пишете, что наша переписка подходит к концу, так как она бессмысленна, хотя вас как философа она должна отчасти радовать хотя бы потому, что своей бессмысленностью она опровергает марксистский тезис о том, что «количество переходит в качество».

Что касается пассажа из Гегеля, который вы сравнили с отрывком из моего письма, то хочу сделать замечание, что для Гегеля была непонятной та сердцевина религии, которая называется мистикой, и недоступен тот вид гносиса, который у святых отцов обозначен словом «созерцание». Кроме того, Гегель отождествил два понятия: дух и разум; первое опошлил, а второе растянул до бесконечности.

Вы пишете, что не хотите вмешиваться в богословские проблемы. Тогда не надо трогать их совсем. Но, на самом деле, вы как раз вмешиваетесь своими призывами к богословскому униализму³⁶. Это для вас является, возможно, показателем широты взглядов и любви к человечеству, как шеллинговской абстракции³⁷, а для меня – беспринципным соглашательством. Поэтому ваш принцип невмешательства, на самом деле, оборачивается принципом униализма – жертвой реальной истины за счет иллюзорного единства. Поэтому вы не избежали соблазна – протиснуться в двери богословия, размахивая пальмовой ветвью иренизма³⁸.

Вы считаете, что я имел дело не с вами, а с призраком своего воображения. Будущее покажет, где обитает этот призрак – на старых кладбищах, как ему полагается, или внутри вас. Вы пишете: «В вашем изображении я выгляжу как недочеловек, рвущийся в сверхчеловеки». Наверное, что-то подобное думает монах, кончивший семинарию, которого игумен, вместо того чтобы посадить рядом с собой, послал мыть посуду. Обиженный таким приемом, один из монахов сказал Макарию Оптинскому: «Ты игумен, но не умен», – а тот ответил: «А ты умен, но не игумен».

Вы кончаете письмо словами: «Не смею больше отнимать ваше время». Если бы вы дорожили моим временем, то, наверное, писали бы более лаконично. А здесь – обида, как у французского мушкетера, для которого «честь – выше всего». В первых письмах вы писали, что остаетесь спокойным, когда вас называют дураком, и готовы слушать меня со смирением. Куда же так быстро испарилось это «смирение»? Похоже, что оно превратилось в призрак. Если вы увидите хотя бы это, то, значит, наша переписка уже не бесцельна. Получается странный диалог:

– Из-за смирения я готов согласиться, что я дурак, – начинаете вы.

– Вам виднее, – отвечаю я.

– Так, значит, вы меня за дурака считаете? – возмущаетесь вы.

Нет, я вовсе не считаю вас ни дураком, ни «недочеловеком», а предупреждаю вас, что религия – это сама жизнь, и в зависимости от духовно-нравственного состояния человека расширяется или сужается кругозор его религиозноголознания. Философия обращена к рассудку, поэзия – к эмоциям, а религия – к человеческой личности, к монаде³⁹, которая неизмеримо выше, чем какая-либо из ее сил и способностей. Религиозная жизнь одновременно феноменальна и ноуменальна⁴⁰.

Если вы решили заняться философией, чтобы помочь людям с определенным менталитетом освободиться от языческого пантеизма, который снова захватывает мир, особенно в виде оккультных школ и демонических сект, то вы делаете доброе дело. Тогда лучше быть философом, чем плохим богословом. Только истина заключена не в фолиантах, а в человеческом сердце. Омар Хайям писал:

Мужи, чей мудростью был этот мир пленен,

В которых светочей познанья видел он,

Дороги не нашли из этой ночи темной,

Посуесловили и погрузились в сон.

А время безвозвратно проходит. Известный философ составил для себя эпитафию:

Владимир Соловьев

Лежит на месте этом.

Сперва был философ.

А ныне стал скелетом.

Желаю вам оставшееся время жизни провести так, чтобы в неизбежный день смерти не было бы мучительного сожаления о бесцельно проведенных мгновениях, которые превращаются в дни и годы, как песчинки – в холмы и горы.

Желаю вам всего наилучшего.

Все-таки хочется напомнить вам, что язычник Сократ выпил чашу цикуты спокойно, даже не изменившись в лице. А вы, прочитав мое письмо и, возможно, вспомнив рисунки в книге Франсуа Рабле⁴¹, пришли в состояние нефилософской нервозности.

Мне кажется, что на месте Диогена вы, рассердившись, разбили бы свой фонарь. Я также подозреваю, что вы все-таки больше хотите учить людей философии с кафедры университета, чем сидя на диогеновой бочке. Надо сказать, что хотя я не доверяю философии как виду гносиса, но считаю вас эрудированным и продвинувшимся философом. Поэтому желаю вам успешно защитить докторскую диссертацию.

Этот рассказ Гоголя о ссоре двух бывших друзей не похож на романы Вальтера Скотта и Дюма, где сверкают обнаженные шпаги и звенят мечи, ударяясь о стальные латы. Это не бой Айвенго с тамплиером, а грустное повествование о том, как поссорились двое уездных дворян, казалось бы, по небольшой причине: один назвал другого гусаком. Конечно, не следовало бы называть старого дворянина гусаком – птицей толстой и неуклюжей, которая не может ни быстро бегать, ни летать, а только громко гогочет и машет крыльями. Но делать из этого тяжбу, которая стала главным делом жизни, наверное, тоже не стоило бы. Слово «гусак», как копье Айвенго, поразило самое сердце его друга, и он, пылая гневом, решил смыть оскорбление торжественным судебным приговором. Если бы в то время существовал интернет и электронная почта, то, возможно, он разослал бы свое обвинительное письмо друзьям и знакомым или же поместил бы его на сайт Кураева под рубрикой «дискуссия», чтобы всколыхнуть совесть общественности. Но, увы, нельзя посылать в интернет, когда интернета нет, и он поплелся в уездный суд.

Надо отдать должное тому дворянскому обществу. Ивана Никифоровича старались примирить с Иваном Ивановичем, однажды даже свели их вместе и подталкивали друг к другу, ожидая, что они забудут прошлую ссору и обнимутся. Казалось бы, дело идет к миру, но один из них неосторожно повторил слово «гусак», и переговоры на высшем уровне сорвались, ссора вспыхнула с большей силой. Тяжба затянулась на годы: карманы истца и ответчика заметно похудели, но конца суда не было видно.

А ведь можно было посмотреть на дело с другой стороны: гусь – благородная птица, ведь она когда-то спасла Рим от галлов, которые крались к его стенам, как ночные разбойники. Поэтому в Капитолии в центре Рима было поставлено изображение гуся – не орла или льва, а гуся. Некоторые ученики Сократа разводили гусей, и он одобрял это. Известная таверна в Лондоне, где в непринужденной обстановке решались политические вопросы, называлась «Гусь и вертел». Поэтому «гусь» – вовсе не обидное слово.

В одном из ваших первых писем вы писали: «Когда меня называют дураком, то я отвечаю: да, я дурак, а что дальше? И они смолкают». Казалось бы, смирение победило. Но когда вас назвали гусаком, то вы замолкли сами, а не сказали: да, я гусак, а что дальше? Может быть, вы подумали, что дальше – это вертел, и решили не рисковать. В., я по-своему симпатизирую вам, но ваши претензии на сравнение дзен-буддизма⁴² с исихией кажутся мне пустым ребячеством.

Особый акцент делается на внутренний, личный духовный опыт, при котором внешняя культовая атрибутика буддизма отходит на второй план. Именно поэтому дзен-буддизм не считается религией в строгом смысле, равно как и логически обоснованной философской системой. В практике дзен-буддизма, помимо медитации, для «встряски» сознания субъекта с целью достижения «просветления» широко используются коаны – короткие парадоксальные истории, рассказывающие о конкретных случаях достижения просветления, либо загадки-алогизмы.

Что-то подобное пережил я. После своего монашеского пострига я решил учить монашеству старую игумению, а теперь, когда вспоминаю это, то мне становится стыдно за свое духовное невежество. Если вы серьезно начнете вести духовную жизнь, то впоследствии, когда вспомните о том, что брались писать об исихии, краска стыда зальет ваше лицо.

Моя позиция по отношению к исихазму содержится в статье «Встреча в Варганах», которую вы можете прочесть в интернете на моем сайте. Если возникнут дополнительные вопросы, то готов ответить на них. Само словосочетание «паламитский исихазм» довольно условно. Исихазм присущ христианству. Древние аскеты и мистики были исихастами. Святой Григорий Палама – такой же исихаст, как его предшественник святой Григорий Синаит. Но заслуга Паламы состоит в том, что он отстоял исихазм в борьбе с религиозными агностиками⁴³ и рационалистами – византийскими предшественниками ренессанса, и богословски обосновал вопрос об отношении Божественной энергии к Божественному Существу.

Насчет исихазма и дзен-буддизма. Исихия – это тишина благодати; дзен-буддизм – тишина ледяного поля. Для исихии надо ограничить сенсорные впечатления, для дзен-буддизма, как для древних циников, – осмеять все законы. Исихия – свобода от страстей и связанных с ними впечатлений. Дзен-буддизм – свобода от всех правил. Исихия – сочетание сердца с Христом; дзен-буддизм – отрицание всех и всего, в том числе самого Будды. Исихия – это вхождение в сердце умом с тайной молитвой; дзен – это дырка, пробитая в подсознание, для того чтобы выпустить скопившиеся там газы.

...В исихии нет остановки ума. Там остановка дискурсивного рассудка и воображения, а также хаоса помыслов. Но при этом ум не останавливается; он проясняется и сосредотачивается на Том, Кто является источником надсловесной тишины и сердечного покоя. Остановка происходит в дзен-буддизме, который отрицает сам предмет созерцания. Исихия – очищение сердца, а дзен-буддизм – ампутация сердца. Исихия создает условия, а действует благодать. А в дзен-буддизме действует только самоотрицающийся ум (ум бьет себя, как пьяный, по голове и говорит: не думай). Исихия – не метод, а образ жизни, поэтому не делайте глупости, стараясь понять, что такое исихия. Лучше начните с зажигания свеч в храмах и земных поклонов, особенно перед тем, когда идете читать философскую лекцию.

Если бы не было Бога и вечности, то Будда был бы прав, отождествив жизнь со страданием и представляя человека лижущим мед с лезвия бритвы. Но жизнь христианина озарена надмирным светом, которого не видел Будда, и цель жизни лежит за ее земными пределами. Я рад, что вы пришли к убеждению, что жизнь нельзя физически прервать, как писатель рвет на части неудавшуюся повесть и бросает листы в печь. Эту повесть надо исправить. Раз жизнь дана, то, значит, она для чего-то нужна. Это «для чего-то» приняло для вас довольно явственные очертания. В снежную бурю, которая заметает дороги и тропинки, вы нашли путь к храму – это самое главное. А теперь вам предстоит борьба с самим собой, с духами ада и с гордостью собственного ума. Желаю вам быть победителем в этой борьбе.

Ваше смирение – это смирять себя в сердце и не говорить о смирении. Смиреннословие – это один из худших видов гордости, который лишает человека вообще какого-либо смирения. Затем, надо смирять себя перед теми, кто находится близ вас. Вообще, мне кажется, что вы стремитесь если не к материальному, то душевному комфорту. Дудки! Еще не было в истории мира исихаста с сигаретой в зубах – и не будет. Вы знаете из басни, что случилось с лягушкой, которая хотела стать быком вместо того, чтобы делать свое полезное дело – пожирать личинки комаров. Поэтому начните с первой, а не с последней ступеньки.

Раньше, когда ученик приходил к мастеру, чтобы научиться ремеслу и искусству, то его заставляли убирать комнату, носить воду, чистить туалеты, а потом уже допускали приглядываться к работе его хозяина. Все шло постепенно. А вы, привыкнув к философским абстракциям, считаете, что можно одним усилием мысли проникнуть в область духа. Есть легенда о том, что в храме (наверно в языческом) висел занавес со словами, что тот, кто сможет открыть его, познает великую тайну. Некий юноша залез в окно храма, разорвал занавес и не увидел ничего, кроме голой стены. Пусто было в его душе, и поэтому он увидел только пустоту. Но это был лучший исход; он бы мог увидеть там призраки своего собственного воображения.

...Вы пишете: «Мир меня отверг, а монастырь не принял. Куда деваться бедному котенку?» Думаю, что не на чердак. Между «языческим» миром и монастырем лежит широкая полоса, на которой вам найдется место. Я назвал бы его так: аскетизм в миру.

Изучить исихию как внешний объект – это значит найти определенные характерные свойства и обнаруживания этого явления и сгруппировать их. Это изучение даст определенный материал для апологетики и может обнаружить искажения и ошибки у тех, кто хочет подогнать исихию к собственным концепциям или теориям. Но эти знания станут только достоянием рассудка и будут представлять для духа холодные и мертвые абстракции. Другое дело, самому познать исихию как высшее мистическое состояние, посмотреть на нее не вовне, а изнутри. Для этого надо изменить весь образ жизни, очищать свое сердце от страстей и освобождать ум от многознания, многопопечительности и воображения. Кроме того, здесь нужно три делания: молчание, молитва и удаление от внешних впечатлений. Без этого невозможно даже приблизиться к исихии. Но и всего перечисленного недостаточно. Надо чувствовать свою постоянную духовную нищету и ожидать действия благодати. Исихия – это наиболее глубокое и продолжительное переживание благодати. Еще один важный факт. Святые, достигшие состояния исихии, утверждали, что исихия – не то, что им представлялось раньше, что это новое состояние, в которое вводит человека благодать Божия, не когда он рассчитывает на это, а когда угодно самой благодати. Древние отцы избегали словесной интерпретации благодатного состояния; они указывали путь для его достижения, но затем замолкали, чувствуя разрыв между действительностью и словом. Даже гимны Симеона Нового Богослова являются метафоричным языком, который может понять только тот, кто пережил эти состояния – для других они останутся только шедевром византийской поэзии.

В., ни у вас, ни у меня нет средств к опытному познанию исихии, и поэтому я так настоятельно предупреждал вас объективно оценить свою меру и свои возможности. Вы из этого сделали следующий вывод: или все, или ничего. А я бы сказал: ни одно, ни другое. Ваша возможность, при напряжении всех сил, – делать маленькие шаги вперед, как альпинист, взбирающийся на ледяную гору: прорубит топором лед, поставит ногу, затем прорубит опору для второй ноги, вобьет железный кол, привяжет себя к нему, затем думает, где прорубить лед, чтобы сделать следующий шаг. А вы хотите забежать вперед; результат может быть только один: вверх тормашками вниз по ледяной горе. Именно от этого я как бы за ноги оттягивал вас, а вы впали в какую-то хандру: раз я не исихаст, значит котенок. Если вы хотите бороться против извращений исихазма, то здесь можно обратиться к дискурсивному мышлению и на основе сопоставлений указать на заблуждения оппонента. Но если вы хотите познать, что такое исихазм, то вспомните евангельскую притчу о том, кто начал строить башню, не рассчитав своих средств. В итоге, дело разрушилось. А если бы этот человек построил бы хижину по своим средствам, то мог бы спокойно жить в ней.

Если вы спрашиваете меня, то отвечу не конкретно, а в общем: христианство – это есть непрерывная жертвенность, а счастье – в жертвенной любви. Преподобный Иоанникий Великий учился исихии в пещере, где жили змеи. Он искал не уюта, а Бога. Преподобный Захария на вопрос, каким должен быть монах, бросил куколь⁴⁴ на землю, растоптал его, показывая, что монах должен перенести все унижения и поношения, чтобы обрести истинное смирение, которого боится гордый дух ада.

Люди, не подготовившиеся к безмолвию и внутренней молитве через терпение скорбей, становятся легкой добычей бесов. Об этом есть много указаний у святого Игнатия Брянчанинова.

В монашестве вы проглядели самое главное: что монашество – особая духовная потребность людей определенной категории, которых можно характеризовать как религиозных максималистов. Это не выход из ситуации, а удовлетворение мистического чувства, которое стремится, по возможности, к постоянному богообщению.

Вы пишете о слабости; а в чем вы видите силу? В человеческой воле, уме или постоянстве чувства? Осознание своей слабости является следствием христианского самопознания, в котором благодать открывает для человека глубины его собственной души.

Человек – демонизированное⁴⁵ существо, которому дана возможность стать богом по благодати, то есть причастником вечного божественного света. В стяжании Фаворского света заключается смысл монашества.

Что вы называете компромиссом с миром? Это понятие многозначно. Для монаха мир – это то, что рассеивает его молитву и вытесняет из его сердца всецелую любовь к Богу. Монах не находится в космических пространствах – он живет на земле, но разве это компромисс?

Монашество существовало в маздеизме, буддизме и в других языческих религиях задолго до Христа. в самой ветхозаветной Церкви существовало монашество: это ессеи и ферапевты. Кроме того, существовало монашество, взятое человеком на определенное время – назорейство. Сами апостолы вели монашескую жизнь, исполняя монашеские обеты целомудрия, нестяжания, послушания, поста и непрестанной молитвы. В Евангелии монашеские обеты предложены как советы для стремящихся к совершенству. Господь в ответе апостолам одобрил безбрачие, предложил богатому юноше раздать свое имение нищим, выражал Свое послушание по человечеству Небесному Отцу. Величайшие из пророков – Илия и Иоанн Креститель – были девственниками, ничего не имели, даже жилища, и проводили день и ночь в молитве. Поэтому ваш вывод о том, что монашества не было в апостольские времена, – поспешен.

Вы спрашиваете о синонимах слова «монах». Могу сказать: «аскет», – которое употреблялось в книге «Постановления апостолов» – сборнике, который начал составляться в первом веке, а получил окончательную редакцию во втором или в третьем веке. Там упоминается жизнь аскетов, похожая на жизнь монахов.

Вы пишете, что люди приносят с собой в монастырь греховные привычки и образ мыслей. Между тем люди не приносят с собой, а носят в себе первородный грех – эту гниющую язву своей души. Симеон Новый Богослов пишет: «Живи в монастыре так, как если бы ты пришел в него в этот день», – то есть сохраняй одиночество. «Монах» значит «один». В монастыре монахи не только не мешают, но и духовно помогают друг другу: старшие передают младшим свой опыт и знания. Монастырь – это не монашество, а определенная структура и место, в котором легче исполнять монашеские обеты. Для безмолвия нужны предварительная подготовка и обучение.

Что касается слов: «И сказал Господь Бог: нехорошо быть человеку одному, и создал Еву», – вы, как видно, этим недовольны по собственному опыту. Вы считаете, что без Евы Адам вечно бы славил Бога. Имеется два возражения. 1) Если бы не Ева, вас не было бы на свете и некому было бы протестовать. 2) Бог создал Ангелов (без всяких там помощников, типа Евы), однако треть ангелов пала еще глубже, чем наши праотцы.

Вы пишете: «Люди нужны друг другу». Монашество не разъединяет людей, а соединяет их на более высоком уровне – через молитву. Монашеское отречение от мира вы почему-то называете компромиссом с миром. Что вы подразумеваете под компромиссом и какой путь или образ жизни считаете бескомпромиссным, – для меня остается неизвестным. Монашество – не компромисс. В компромиссе ищут облегчения, а монашество – это более трудный путь борьбы с собой и демоническим миром, чем супружество, даже такое, как у Сократа. Если же человек, не обуздав свои страсти, без предварительной подготовки и обучения изолирует себя от людей и бу дет пребывать в безмолвии, то, скорее всего, он встретится не с Богом, а с демоном, а проще сказать, надорвется и спятит с ума. "

Дорогой В.! Поживите по-монашески хотя бы один месяц – это даст больше, чем размышления о монашестве за письменным столом или по дороге в институт.

Теперь насчет вашей романтики с грезами о сказочных монастырях и анахоретах, покрытых, как одеждой, собственными волосами. Вы помните рассказ Чехова, как гимназисты младших классов собрались бежать в Америку в пампасы? Недавно одна девушка спросила меня о том, можно ли идти в монастырь из-за разбитой любви. Я ответил, что монастырь требует внутреннего призвания, а монашество – это особый род жизни. Она повторила вопрос, добавив, что может ли за подвиг монашества она встретиться на том свете со своим любимым? Я ответил несколько резко: монастырь – это не приют для Ромео и Джульетты. Признаюсь, меня задела такая профанация монашества.

Вы, наверно, понимаете, к чему я клоню этот разговор. Монастырь – не альтернатива для сердец и умов, разочарованных философией. Монашество – это концентрированная любовь к Богу, которая сжигает все, что стоит между душой и Богом. Это отвержение того, что отвлекает человека от Бога. Это единение Единого с единым – Бога с душой человека.

Что касается монаха, спросившего вас, держите ли вы пост, то этот вопрос я считаю разумным. Кто не может исполнить малого – воздержаться день или два от скоромной пищи перед причастием, тот вряд ли может держать духовный пост, который намного труднее. Если вы придете в общество в разорванной рубахе, то вам скажут, что существуют определенные правила поведения, которые вы в данном случае нарушаете, а вы ответите: под разорванной рубахой может биться благородное сердце, а если виден голый пуп, то это несущественно.

Если я был бы на месте этого иеромонаха, то я еще спросил бы вас, не курили ли вы в эту ночь и утро. Получается что-то странное: десять килограмм мне трудно, а сто – пожалуйста, притом одной рукой! На месте этого иеромонаха я бы вашу исповедь выслушал и дал епитимью, да еще прибавил бы поклоны за вашу ученую степень.

Дорогой В.! Почему до вас доходят слухи о безобразиях, творимых в некоторых монастырях, а не доходят слухи о подвижнической жизни, которую ведут монахи в обителях? Берне писал:

Что ты видела, кошка,

В королевском дворе;

Только видела мышку,

Там, в углу, на ковре.

У человека есть своя психическая установка, как некий фильтр, который одно задерживает, а другое пропускает. Довольно тревожный симптом, когда она пропускает картины мышек, бегающих на ковре.

В экскурсе по библейской Книге Иова следует помнить, что в воле Божией богословы различают желание Божие и попущение Божие. Первое – как постоянный императив любви, второе – как испытание, нужное для человека. В монастыре обостряется духовная борьба, и для человека неподготовленного к монастырской жизни такой шаг может стать роковым. Надо побороть свою страсть в миру, а затем идти в монашество, чтобы не прохлаждаться и отдыхать, а бороться с демоном, с тем, кто стоит за страстью. Душевнобольных нельзя постригать в монашество не только потому, что они не могут отвечать за данные клятвы, но еще потому, что в монастыре их болезнь усилится. Бывает, что неопытные духовники советуют человеку, обуреваемому страстью, пойти и пожить в монастыре некоторое время. Но эти люди в самом монастыре еще с большей силой отдавались в мечтах этой страсти, и, можно сказать, что, живя в монастыре, они не видели монастыря: только определив себя в миру, можно идти в монастыре.

Что касается статьи Елены о Псковском монастыре, то вкратце скажу о своем впечатлении.

Есть правда жизни, а есть правдоподобие – монтаж фактов, правда в кривом зеркале. Возьмите картину, которая содержит целую гамму цветов – от белого до черного. Теперь разрежьте ее на части, выберите те, которые нарисованы темной краской, составьте из этих фрагментов новую картину – будет ли она верной? То же самое можно сказать о рассказе Елены, которая, как мне кажется, похожа на недавних диссидентов, делавших из правды рекламу и шоу. Сколько из них, как говорится, глазом не моргнув, сделались впоследствии из правдолюбцев бизнесменами. У меня впечатление, что «прекрасная дама» увидела то, что хотела увидеть – несколько насекомых через специально взятое увеличительное стекло, и они показались ей чудовищами, населявшими монастырь. Пишу это не без страха. Я говорю не лично о Елене, с которой не знаком, а вообще о женской натуре. Критиковать женщину – это поднять кошку за хвост, так что царапины и укусы неизбежны. А если женщина поэтически одарена, то будешь иметь дело не с простой, а сиамской кошкой. Кому предназначался памфлет о Псково-Печерском монастыре, на какую аудиторию был он рассчитан? Вряд ли его прочли бы те лица, которые, как в какой-то фантасмагории, прошли по страницам ее рассказа. Этот памфлет был обращен к людям, далеким от Церкви, имеющим и так предвзятое мнение о ней, к людям, в какой-то степени враждебным к христианству, с верным расчетом – вызвать их восхищение, и они с удовольствием, я бы сказал, с наслаждением прочитали этот рассказ, как продолжение их любимого «Декамерона». Самая опасная ложь – это полуправда, которая скрывает, прежде всего, ложь собственного сердца.

Жеребенок бегает по полю для развития мышц, особенно ножных мышц. Философ вступает в диспут для развития мышц языка и иногда достигает в этом отношении атлетических результатов. А я уже в таком возрасте, когда хочется сосредоточиться на главном, когда понимаешь, как дорого время – и свое, и чужое. Отвечаю на тезисы.

1) Дух – это око души, устремленное к Богу, при содействии благодати.

Духовность – это действие духа в человеке. Душевность – это глаза души, которая видит только землю. Душевность – это обращенность к земле, а иногда – фантазии о небе.

2) Философия – это гном, который хочет занять место Атланта.

3) Нельзя быть одиноким перед Богом; где Бог – там нет одиночества, оно потеря Бога.

Есть люди, которые не способны ни к семейной, ни к монашеской жизни. Для них одно и другое становится сплошным недостатком. Поэтому надо начать не с анализа двух стилей жизни, а с анализа себя перед зеркалом Евангелия.

Не понимаю, для чего нужна моя фотография на сайте. Чтобы отгадывать мой характер по физиономии?

Отвечаю на ваши вопросы.

Родился в 1931 г. в Тбилиси. В 23 года принял монашество. Женат не был (можете позавидовать), в армии не служил, в тюрьме пока не сидел. Мечтал быть столяром, чтобы вытесывать из обрубков человеческие головы, но понял, что это трудная задача. Никогда не имел ригористической установки: или иди в монастырь или пропадай. Наоборот, предостерегал от эмоциональных порывов – уйти в монастырь. Монашеская жизнь зачинается в миру, и только пройдя значительный период, человек рождается монахом в монастыре. Монашество в идеале – это такое устойчивое состояние духа, когда, кроме Бога, человек ничего не ищет. Но это тяжелый труд и постоянная борьба с собой.

С исихастами я не знаком, но с претендентами на это звание встречался и встречаюсь.

Дорогой В.! Как видно, люди с таким характером, как я, прорабатывают худшие варианты, а если они все-таки встречаются, то принимают их уже подготовленными.

С удовольствием сообщу вам, какой распорядок моего дня, но при одном условии – если вы дадите мне честное слово, что вы повторите в своей жизни такой же распорядок, иначе ваш вопрос теряет значение. Глава философской мафии Аристотель сказал, что начало философии – удивление, но не сказал, что начало философии – любопытство.

Преподобный Амвросий Оптинский говорил: «Надо жить – не тужить, никого не обижать, никого не осуждать, и всем – мое почтение».

Я стараюсь не писать «вы» с большой буквы, так как в русском языке до его реформ с большой буквы писались только имена Божий и Пресвятой Богородицы и те местоимения, которые относились к Ним. А «Вы» с большой буквы для меня звучит как одна из провокаций гуманизма, который всеми силами старается поставить человека на место Бога. Вообще, слово «вы» по отношению к человеку – и грамматический, и логический абсурд – превращение личности в некую множественность. Но что делать? Если я буду писать на «ты», то в лучшем случае решат, что я оригинальничаю или юродствую. Поэтому каждую физиономию приходится называть на «вы».

Если можно, то не пишите мне «вы» с большой буквы; а если рука не слушает, что же – я потерплю.

Вы спрашиваете: «Что считать критерием наличия или отсутствия духовной жизни?». – Первую заповедь блаженств – познание своей духовной нищеты, которую Иоанн Златоуст назвал смиренномудрием.

«Узкие врата» – это аскеза, борьба человека с грехом и страстями, живущими в нем.

Что касается меры благодати в старцах, то она ощущается через молитву и непосредственное общение с ними, а не через какие-то внешние критерии.

Поняли ли вы прп. Симеона Богослова? Творения святых отцов раскрываются перед человеком постепенно в соответствии с образом его жизни и личного аскетизма. По мере духовного возрастания человек будет находить у святых отцов всегда новое – то, что было раньше скрыто для него. Поэтому понимание святоотеческих творений всегда остается незаконченным и незавершенным процессом.

Что касается вопросов, на которые я не ответил, то я считаю, что ответы должны назреть в душе. Человек должен решить вначале для себя, а затем поделиться с другим.

Действительно, говорить со мной о мирских вещах не стоит, поскольку монашеский постриг означает отречение от мира. В этом отношении признаю приоритет пожилого женатого батюшки, и буду рад, если ваше сердце откроется перед ним в чувстве покаяния, а не в бенгальских огнях мудрых словоизречений! Только верьте, что женатый батюшка по благодати Божией, а не по опыту своей женитьбы даст вам правильный ответ.

Юродивые под видом безумия скрывали свои подвиги, прозорливость и дары благодати, чтобы их не прославляли люди. А вы под юродством что будете скрывать? Скорее, через юродство вы привлечете к себе внимание, то есть удовлетворите свою страсть.

Слово «фанатик» теперь стало употребляться где и как попало. На самом деле, фанатик – медиум ложной идеи, которую он принимает без рассуждения и оценки через разгоряченное воображение и веру в самого себя. Фанатизм – это притязание на особую нравственную элитарность и нежелание понять другого.

По моему мнению, для духовной реализации себя можно обойтись без словесного общения, так как благодать эманируется⁴⁶ через душу человека, стяжавшего ее. Святой Филарет Московский, в проповеди упомянув об одном монахе-молчальнике, сказал: «Его молчание более назидательно, чем мои слова».

Важен вопрос: для чего нужна наша словесная реализация себя в отношении окружающей среды – из-за любви к людям или потому, что нам скучно наедине с самими собой? Вернее, скучно и непривычно быть долго с Богом в молитве, и от молчания у нас появляется такое беспокойное чувство, как будто кровь может ударить в голову.

Святые отцы насчет мистических переживаний, в общем, были единомысленны. В молитве надо искать прощение грехов; в ней должны доминировать два чувства – покаяния и благодарения к Богу. Мистические чувства могут сопутствовать молитве, но вовсе не обязательно, так как правильная мистика основана на глубоком смирении, а здесь может быть опасность тонкой гордыни. Искать самому то, что давалось святым отцам, и то не всегда, – это направлять молитву по неверному пути. Святые отцы учат «не искать и не отвергать», а благодарить Бога за то, что Он дает. А что касается рассказов людей о сверхъестественных явлениях, то не быть судьей чужого духовного состояния⁴⁷.

Что касается тех христиан, которые живут спокойно и не испытывают сильных искушений, то святые отцы говорят, что по их младенчеству и слабости Господь не дает им искушений, под которыми они бы сломались, а некоторые не испытывают искушений потому, что лежат в грехах. Зачем над ними особенно трудиться диаволу, если они уже его?

В одном письме вы писали, что ваших учеников в церкви может встретить неприглядная ситуация, что, открыв дверь храма, они в скором времени закроют ее и уйдут прочь.

Эта мысль показалась мне капитулятивной. Вы, как философ, как раз имеете возможность объяснить, что церковь – это не клуб для встреч и не место для знакомств, а также не форум для обмена мнениями; что церковь – это, прежде всего, невидимая сила, называемая благодатью, а церковные таинства и обряды – каналы этой благодати, в которые включается человек; что храм – это место, где душа стоит перед Богом, как в поле невидимого света. Вместо этого вы посетовали, что обстановка в храме, а именно ее человеческий элемент, может оттолкнуть тех, кто ищет Бога. Между тем у вас задача вполне осуществимая: объяснить людям, что им надо искать в храме. Мы все больны грехом, в Церкви раскрывается наша болезнь, и в Церкви открывается возможность ее исцеления. Что касается человеческих немощей, которые обнаруживаются в храме, то гноем пахнет там, где вскрывают гнойники и делают перевязки. Церковь – это не рай, а желание рая и путь ко спасению, по которому может идти человек.

Самое худшее для Церкви – превращаться в социальный институт. Церковь указывает путь, дает духовные силы, а идти по этому пути должен сам человек.

Что касается подвижника, который говорит, что у него в сердце находится и алтарь, и Агнец, и происходит евхаристия, то такого самозванца, если он в монастыре, следовало бы послать на скотный двор. Подвижники видят ад в своей душе, а обманутые демоном – Агнца и евхаристию.

Мне кажется, что вы имели в виду слова Иоанна Лествичника, который говорил, что ум, как епископ, должен приносить Богу бескровную жертву. Надо сказать, что Карла Маркса вы цитируете точно, с Гегелем справляетесь также неплохо, а вот что касается творений святых отцов, то допускаете ошибки, как будто читали их без должного внимания.

Вы пишете: «Хорошо было бы, чтобы святой никак не зависел бы от мира, чтобы святыни нельзя было бы осквернить никак». А на самом деле, святыня больше всего оскверняется в сердце человека, который часто продает ее за 30 сребреников страстного наслаждения.

Откуда вы взяли, что у Симеона Нового Богослова путь к Богу – это бегство «одинокого к Одинокому»? Бог Един, но не одинок. Тайна Святой Троицы – это тайна любви трех Ипостасей, какое же здесь одиночество? Одиночество – как раз дефицит любви. Так говорил не прп. Симеон, а Экхарт, и считал, что Бог должен быть благодарен ему – Экхарту, – так как в нем нашел объект Своей любви. Если можно, то укажите мне, из какого гимна Симеона Богослова вы взяли слова об одиночестве Бога? А если не можете найти, то не увлекайтесь сплетнями про Бога.

Такие определения, как «Бог – во всем, и весь – выше всего; Бог везде пребывает и все исполняет», в смысле – наполняет, – относятся ко всем Лицам Святой Троицы, Которые имеют общую природу, едино действие и совершенство, а отличаются друг от друга только личными свойствами и образом бытия, при этом ипостаси, будучи абсолютными, взаимно проникают друг друга. Так что мы говорим о Едином Божестве в трех Лицах.

Бог есть Любовь. Поэтому Он сотворил нас не потому, что мы Ему нужны (чтобы получить или прибавить Себе от Своего творения), а для того, чтобы Он был нам нужен, то есть через нашу свободную волю, направленную к Нему, дать нам соучастие в Своих совершенствах. Если бы Богу было бы что-либо нужно, то Он был бы несовершенным. Любовь не нуждается, а любовь преизливается, и это преизливание любви сотворило мир.

Какая разница между Богочеловеком и человекобогом? Бог, по Своему всемогуществу, восприял в Свою предвечную ипостась человеческую природу и обожил ее, не растворив в Своем Божестве.

Человекобог хочет воспринять в свою человеческую ипостась полноту предвечного Божества, и поэтому оказывается демоном во плоти, карикатурным антиподом Бога. В Иисусе Христе соединяется неслитно человеческая природа с Божественной, но ке соединяются два лица, как две некие половинки. Человеческая природа воипостазируется в единой Божественной ипостаси.

Если мы знали бы о будущем, то были бы детерминированы этим знанием, тогда наша воля была бы парализована сознанием неизбежности того, что должно совершиться с нами. Поэтому будущее, известное Богу, как настоящее, для нашего же блага скрыто от нас. Некое предвидение будущего дает возможность изменить его через изменение себя или изменение своих намерений. Но прозрения могут иметь демонический характер, которые, в конце концов, окажутся ловушкой для человека. Поэтому культивировать телепатические способности, даже когда они кажутся мистическими интуициями, опасно – это как бы игра с огнем. То, что нужно нам открыть Бог открывает Сам; если мы пытаемся из любознательности подобрать ключ к запертой двери, то можем очутиться в клетке с титром. Что касается воспоминаний, когда мы неизвестное воспринимаем, как уже известное, видимое и пережитое, то здесь могут действовать законы ассоциации, лежащие глубже рефлексии или какие-то неизвестные комплексы, связанные с генетикой.

Вы пишете: «Река времени вытекает из вечности и затем обратно впадает в нее». Думаю, что это представление носит пантеистический характер трансформации вечности во время и времени в вечность. Православное учение иное. Бог, будучи превечным, творит вечность и время для своих разумных созданий. При этом время не вытекает из вечности, а протекает на ее фоне и по отношению к вечности является не модальностью, а эпизодом⁴⁸.

Время – это приготовление несовершенной жизни к совершенной, переход бывания к бытию. Но вечность не меняется и не уничтожается от существования или исчезновения самого времени. Не время вливается в вечность, а люди должны перейти из времени в вечность, и переход последнего человека станет концом времени. По крайней мере, я так осознаю христианскую концепцию времени.

Бог предвечен – означает, что Бог был прежде вечности; Бог превечен – означает, что Бог надвечен и сверхвечен.

Ангелы и люди обладают вечным бытием, но это вечность сотворенная, иная, чем вечность Божественного бытия, которая, в отличие от сотворенной вечности, названа сверхвечностью, или превечностью. Тварное бытие имеет начало, нетварное – безначально, в смысле до и после. В отличие от тварного бытия Божественное бытие названо сверхбытием. Тварное бытие – относительно, оно может существовать только при наличии сверхтварного бытия. Нетварное бытие – абсолютно, оно не зависит от внешних факторов, для него предикат⁴⁹ – само подлежащее.

Сначала надо определить себя: «верующий я или нет». Если я верующий, то цель моей жизни – вечность, а земная жизнь – только краткий эпизод, и, в то же время, этот эпизод – подобный томительному ожиданию поезда на вокзале – является трамплином для вечности. Живите так, как будто каждый день вашей жизни – последний, ведь, действительно, какой-нибудь из них станет последним. Эта такая же неизбежность, как восход солнца на востоке и закат на западе, это такая же неизбежность, как выдох после того, как мы полной грудью вдохнули воздух – задержать долго мы его не можем. Зачем хвататься за то, что проходит? Фауст продал душу черту, чтобы тот задержал мгновенье, остановил время. Черт душу взял, но обещанное не исполнил. Если вы сможете остановить мгновенье, тогда выбор будет иметь смысл; если нет, то все должно исчезнуть, и выбор окажется бессмысленным. Если бы вам предложили выбрать лачугу и дворец, которые уже охвачены пожаром, неужели бы вы не сказали: теперь мне все равно – они не мои, а принадлежат огню. То, что принадлежит времени, – это не ваше. Все прошлое остается с нами только в памяти. Если бы вы, как в поэме Некрасова, стали бы странствовать, чтобы узнать, «кому жить на Руси хорошо», то не нашли бы счастливца, разве что только в сумасшедшем доме. Теперь вы пишете мне, что хотите удобнее разлечься на змеиной норе. Надо найти Бога в страданиях, а радость – в жертве.

...Дело в том, что духоносные старцы могли проникать в сокровенные глубины другой души, как бы проникать внутрь ее и видеть ее изнутри. Дух открывал им состояние другого человека. Такой способностью я не обладаю, поэтому я невольно моделирую себя на вашем месте, а так как подход к жизни и душевные ценности у нас неодинаковы, то получается разрыв и диссонанс – мы как бы перестаем понимать друг друга. В лучшем случае, я только делюсь с вами своим опытом, и когда, например, говорю «мы можем оказаться в луже», то имею в виду определенные моменты своего жизненного опыта.

Ясно, что вы не Сократ, чтобы поднимать полутонную штангу, но ведь это только пример. Сократ сделал себя независимым от людей, в том числе от своей супруги. Быть зависимым от настроений и состояний другого человека – это значит поступиться своей внутренней свободой. Но Сократ не стяжал благодати и не мог стяжать ее, поэтому потенциал его свободы зиждился на тайной гордости, хотя он внешне и смирял себя. На вопрос ученика, как он может переносить Ксантиппу, Сократ ответил встречным вопросом: «Ты разводишь гусей?» Тот ответил: «Да». «Они галдят?» – «Еще как». – «Почему же ты их терпишь?» – «Они несут яйца, и я употребляю их мясо в пищу». Сократ ответил: «А Ксантиппа готовит мне обед и рожает детей».

Что касается Сократа, то он научился терпению по заранее составленному им самим плану, в чем сварливая жена явилась для него помощницей, то есть заставил зло служить добру. Ясно, что это терпение было основано не на любви, а на желании властвовать над гневом, с некоторой примесью гордыни. Но он, в какой-то степени, добился своего, притом своими силами, перенося насмешки окружающих его людей. А мы, получив благодать Божию, не можем достигнуть того, что сделал Сократ, то есть его стоическое высокомерие оказалось сильнее нашей любви, заповеданной Евангелием, о которой мы говорим, но когда нам больно, то забываем.

Есть люди, которые хотят все испытать и проверить на своем личном опыте, – им приходится нелегко, потому что этот опыт жесток и опасен. Однако часто они волевые люди, и поэтому, дойдя до дна, могут выплыть снова на поверхность или, ударившись о стену, не упасть, а искать нового пути. Может быть, без личного опыта вы не поверили бы в то, в чем убедились сами. Поэтому главное – не впадать в уныние – смерть прежде смерти – и не уходить от жизни, не бежать от нее в мир иллюзий – духовных или вполне вещественных наркотиков. Отключение от жизни – это не решение задачи, а только очередное поражение. Вспомните притчу о Фениксе, который вылетает обновленным из огня.

Господь знает нас лучше, чем мы сами, поэтому дает болезнь и здоровье в той мере, в которой они полезны для нашего спасения.

Господь дает искушение каждому по его силе, то есть по возможности (то, что философы любят выражать словом «потенциал»). Дает вам тяжелые искушения не потому, что вы герой, а потому что можете найти пути и способы преодолеть их. Опыт прежних лет должен научить вас, что человек силен тогда, когда он сознает свое бессилие, смиряет свой дух и надеется на помощь Божию.

Что касается вашей болезни, то мне кажется, что это диабет не сахарной формы, а возникший вследствие затянувшихся нервных стрессов. Для вас исцеление – это спокойствие нервной системы. До сих пор, как мне кажется, вы во многом подражали барону Мюнхгаузену, который решил выдернуть себя вместе с конем из болотной трясины, дергая вверх свою собственную косичку. А для временного облегчения, имеющего соматический характер, могу указать на дыхательные упражнения по методу Бутейко и его продолжателей.

Насчет вашей другой болезни духовного характера я советую брать освященное масло от лампад у святых мощей и мазать это место. Также перед сном зажигать в комнате ладан. Читать акафист святым мученикам Киприану и Иустине и не менее 40 раз в день «Богородице Дево, радуйся».

Рад, что у вас есть садовый участок. Свежий воздух в равной степени нужен и здоровому, и больному. А еще хорошо после работы облить себя ведром воды. А если на этом участке есть возможность для уединения и молчания – то это совсем хорошо.

Вы пишете, что ваша супруга то признает вашу правоту, то сомневается в ней. Но, я думаю, вам надо поставить перед собой другой вопрос: счастлива ли она с вами и все вы ли сделали возможное, чтобы она была счастливой? Женское сердце через чувство воспринимает идею и мало поддается рассудочной морализации. Я не утверждаю, но проверьте сами, может быть, вы за косы тащите ее в рай, а она то со слезами говорит для мира, что вы правы, то, по временам не выдерживая, бранит вас. Может быть, веру надо показать через любовь?

Истина не нуждается в союзниках, так как Истина – это откровение Божие, которая открыта во времени, но в сущности своей вечна. Единая вера превращает людей в единое духовное братство, а искать союзников против кого-то – это, мне кажется, принимать стратегию земных организаций. Защита Истины – это, прежде всего, включение в Истину, но так как истина неотделима от любви, то требуется свидетельство о ней во имя любви.

Вы задаете вопрос: «Как вы понимаете именно человека?». Об этом спросили Платона, и тот ответил: «Человек – птица без перьев», – очевидно, давая понять собеседнику, что существо человека не может быть втиснуто в логические категории или философские системы. Диоген принес в академию ощипанного петуха и сказал: «Вот человек Платона». Поэтому, какие определения я ни постараюсь дать человеку, вы всегда будете иметь возможность принести ощипанного петуха и сказать: «Вот твой человек». Все-таки отвечу словами прп. Иоанна Дамаскина: «Образ есмь неизреченныя Твоея славы, аще и язвы ношу прегрешений».

У гностиков есть оправдание греха как вида жертвенности. Там тоже слова о красивых душевных переживаниях человека, который совершает грех ради своего ближнего. Этой идее служит произведение Анатоля Франса «Таисия» – мерзкая карикатура на Патерик.

Что значит понять психологию грешника?⁵⁰

Выяснить причины его греха? Проследить ход его падения – от мысли до поступка, от поступка до привычки? Как раз осуждая грех, мы сочувствуем грешнику в том, что он теряет главное в жизни. Простите меня за такой пример. Если человек выбросился с 10-го этажа, то мне безразлично: красиво падает он или нет, конец один – обезображенный труп.

Я согласен с вами, что ложные друзья опаснее открытых врагов. Лиса сначала нежно оближет птенца, а затем съест его.

Если вам нравится старообрядческая служба, то православным не возбранено ходить в единоверческий храм, где сохранены старообрядческое богослужение и устав, но признается действительной православная иерархия и старообрядческий священник находится в юрисдикции православного архиерея.

Насчет прививок в принципе согласен с тем, что прививки, как и химиотерапия, вызывают хаос в иммунной системе. Но думаю, что следует не только ограничить прививки, но изменить весь психический уклад современного ребенка, который растет под радиоактивными лучами телевизора и уже с детства становится больным существом.

Мне неизвестно, чтобы в Церкви существовало бы какое-либо правило насчет донорства, тем более что само донорство стало практиковаться сравнительно недавно. Думаю, что если оно носило бы антиправославный характер, то Церковь запретила бы его, по крайней мере, святые последнего времени выразили бы по этому вопросу свое мнение. Назвать донорство вампиризмом я не могу, так как вампиризм основан на насилии.

Книга Рабле – это памфлет против цинизма и пошлости, которые стали чуть ли не нормой жизни для так называемого нового времени. Книга написана в форме гротеска, но, по сути дела, цинизм представляет карикатуру на самого себя, как лицо Квазимодо. Мне трудно сказать, что хуже: романтизм или цинизм. Для романтизма нет реального человека, он заменяет его своими грезами. Цинизм, напротив, освинячивает человека и превращает землю в мусорный ящик. И романтизм, и цинизм – ложные пути, уводящие от Бога; но все-таки я предпочитаю романтизм; от соприкосновения с ним не так зловонно пахнут руки.

Вы спрашиваете, каково мое отношение к Шекспиру. Это колосс, но, в отличие от Родосского колосса, сложенный из грубых и неотесанных камней. В творчестве Шекспира сочетание величия и вульгарности. Он принадлежит той традиции, которая чужда мне. Иногда у меня возникает сомнение, не является ли это имя псевдонимом нескольких лиц, принадлежавших какому-то союзу или обществу, которыми пестрела вся история того времени. Впрочем, это непринципиальный вопрос, хотя «Сон в летнюю ночь» (в подлиннике «в Иванову ночь») звучит как мистерия.

Согласен, что название «Третий Рим» малохристианское, и думаю, что падение христианства на Руси началось с Иоанна Грозного, который сумел подорвать нравственность и совесть народа. Что касается Петра I, то он мне представляется «ленинцем» до Ленина, только открыто провозгласившим принцип диктатуры.

Что касается моего отношения к Распутину, то Распутин представляет для меня вопросительный знак. В клевету на него я не верю: слишком грязные источники этой клеветы; но святым его не считаю, хотя его предвидение о катастрофическом конце войны с Германией оправдалось. Вообще, это загадочная фигура.

Что касается Иоанна Грозного, то отношение к нему у меня однозначное: это садист и убийца на царском троне, но все-таки несчастный человек, у которого, в отличие от Петра Великого, спорадически проявлялись приступы совести.

Благодарю за присланную статью. В ней находятся фактические доказательства, что Павлов был атеистом. Это я подозревал, и меня всегда коробило, когда его хотели представить в виде верующего. Материалист в психологии, который опохабил ее, сведя к рефлексам, не мог быть христианином.

По моему мнению, писатели, подобные Иоанну Шмелеву, нужны для людей, далеких от Церкви и Православия. А для тех, кто старается вести церковный образ жизни, такие произведения не дают ничего, что не содержалось бы у святых отцов, только в разжиженном и исковерканном виде; а в худшем случае вводят человека в то состояние, которое вы сами назвали псевдодуховностью.

Что касается иллюстраций духовной литературы, то это не иконы, а воображение художника, нередко аллегорического характера.

С вашей характеристикой Мейендорфа я вполне согласен. Откровенно говоря, священники с бритыми бородами внушают мне недоверие. Мне так и кажется, что если они решили осовременить свое лицо, то затем осовременят и свое богословие.

У меня имеется книга «Византийское богословие», но я ошибся, сославшись на эту книгу. Статья Мейендорфа, называемая «Псевдо-Дионисий Ареопагит» находится в другой книге – «Введение в святоотеческое богословие». Я написал критику этой главы и сегодня поместил ее на сайте под названием «Ниспровергатели святого Дионисия Ареопагита». Если будут замечания, то напишите мне.

В.Н.Лосский – довольно сложное явление. С одной стороны, ортодоксальный богослов и борец против софиологической ереси; с другой стороны – человек, пытающийся сблизить православное богословие с католическо-англиканским через ложные интерпретации Эригены и Мейстера Экхарта, а именно: он старается аналитически найти у этих западных пиетистов⁵² (Экхарт) и пантеистов (Эригена) элементы созерцательного восточного богословия и провести мысль, что они были отчасти православными.

Эригена (ок. 810 – ок. 877) – средневековый философ, по происхождению ирландец; с начала 840-х гг. жил во Франции.

Что касается Розанова, то это не демон, искусивший когда-то праотцев. Из его змеиных глаз вдруг, неожиданно льются детские слезы, как будто он оплакивает собственную душу, как мертвеца, лежащего в гробе. Он то плюет на хитон Христа, то судорожно прижимает его к своей груди, осыпая поцелуями. Толстой умер во время бегства не из дома, а из Оптины. Розанов умер у стен Троицкой Лавры, исповедав, как покаявшийся разбойник, Христа своим Спасителем и Богом.

Что касается отца Софрония (схиархимандрита Серафима), то его главное произведение «Старец Силуан» в молодости произвело на меня большое впечатление, и я до сих пор ему благодарен. Мне кажется, он не модернист, но опыт старца Силуана он понять и выразить полностью не смог. Во многом он остался интеллигентом, и эту интеллигентность не смыли с него ни многолетняя жизнь на Афоне, ни схима. О какой-то особой софрониевской традиции, мне кажется, нечего сказать, так как она вряд ли вообще существует. В его творениях сочетается умозрительный аскетизм с туманным гуманизмом, как с каким-то посторонним привкусом или осадком.

...Кто мог выразить полностью опыт о. Силуана? Отвечаю – отцы Добротолюбия. Из чего я знаю об опыте о. Софрония? Из его личной переписки, теперь опубликованной, и книги «Видеть Бога как Он есть». Дух этих книг, как мне кажется, отличается от духа записей отца Силуана. Поэтому я предупреждал вас, что в книге о старце Силуане проявляется во многом личность самого о. Софрония. Но это не значит, что книга о старце Силуане неполезная, только к ней нельзя относиться так, как к святоотеческим творениям.

Интеллигенция – это особое кастовое сословие, которое претендует на роль вождей и учителей народа и хочет создать свою систему ценностей и иерархии, вовсе не параллельных Церкви, а противостоящих ей. Интеллигенция – это «священство» и «левитство» гуманистического общества. Впрочем, в либеральном обществе она уже не нужна, и сами интеллигенты вымрут, как мамонты; в общем, либералы скушают своих родителей.

Интеллигент – человек не просто эрудированный, а верящий в ту безликую силу, которая называется «культурой» и которую он давно поставил на место культа – благоговения перед божеством. Интеллигент беспрерывно путает два понятия: духовность и разум, духовность и воображение, и поэтому считает духовностью то, что подтверждает его разум и что удовлетворяет его эмоциональный голод. У интеллигента, который перешел из неверия в веру, возникает много внутренних противоречий и сложностей: он не знает, куда ему деть нажитое в прошлом «богатство», и даже когда он порывает с миром и идет в монашество, то для него необходим особо строгий контроль над собой, чтобы о духовном не говорить душевным языком, избегать систем и следить, чтобы в его душе не пробудился бы уснувший зверь гуманизма.

Интеллигентность в религии – это не диплом об окончании высшей школы и не научное звание, а рассудок, пытающийся встать во главе человеческой тримерии⁵⁴ и тайно борющийся с духом. При этом узурпаторстве рассудка чувства снова превращаются в страсти, и эти страсти могут проявляться в виде сентиментальных чувств. Вообще, уход с Афона⁵⁵, если он не связан с необходимостью и благословением, скорее всего, говорит о том, что человек не нашел себя на Афоне и Афон выгнал его из своих пределов метлой.

Простец – не значит невежда. Это может быть человек, который сознательно упростил себя, постарался избавить себя от тех сложностей, на которые бесцельно растрачиваются силы. Простецом сознательно стал преподобный Арсений Великий, чтобы научиться духовной азбуке. Нельзя назвать интеллигентом преподобного Максима Исповедника – блестящего и глубоко мыслящего богослова, потому что дух и рассудок занимали у него свои места, и иерархия сил не была нарушена.

Вы когда-нибудь видели спокойного интеллигента, умиротворенного, который нашел бы свое место в мире? В интеллигентах я лично чувствовал внутреннюю дисгармонию и растерянность, спрятанную под самоуверенностью, – отсюда их многословие. По многословию интеллигенты занимают второе место после женщин. Они говорят и не могут договориться, разрывают и сшивают одну и ту же одежду.

Мирское образование и отсутствие этого образования имеют свои положительные и отрицательные стороны. Вред происходит тогда, когда человек встревает не в свое дело. Служение Церкви многообразно, и каждый может найти применение своим силам. При наличии образования мирского и богословского легче отличить веру от суеверия, но при отсутствии образования легче добиться глубокой молитвы и даже победы в борьбе со страстями. Поэтому значительная часть монастырских старцев, к которым тянулся народ, были по общепринятым меркам необразованными людьми. Но если такой старец думает, что он может решать вопросы, для которых нужно внешнее знание, то он может не разобраться в них и сделать ошибки. Мы говорим не о прозорливости, а о духовном опыте, который имеет свою область и границы.

Насчет моего образования могу сказать, что светскую литературу я читал до монашеского пострига, вернее, до подготовки к постригу. А после этого открывал в редких случаях для справки или когда было нужно для какой-то конкретной темы.

Мне кажется, что вам нужно посадить свою интеллигентность на ее место, где-нибудь с краю стола, не изгоняя ее совсем с трапезы, но не позволяя ей быть архитриклином⁵⁶.

Понравилось <ваше> сравнение современных культработников со священниками, как обезьян, подражающих людям. Мне кажется, что одной из причин антирелигиозного настроя интеллигенции как раз послужило чувство конкуренции с Церковью. Интеллигенция возомнила себя духовной элитой, которая старалась оттеснить Церковь, чтобы самой стать руководительницей народа. У значительной части интеллигентов в душе – тайно или явно – живет языческий жрец, который ненавидит христианство.

Что касается преподобного Иустина (Поповича), то с его критикой европейской культуры вполне согласен. Но мне кажется, что он пишет больше от ума, чем от сердца. Может быть, он делает это сознательно, обращаясь к интеллигенции, чтобы говорить с ней на понятном и родном для нее языке. Иеромонах Серафим (Роуз), обладавший не меньшей образованностью, чем архимандрит Иустин, выражает сходные мысли на другом уровне, и то, что идет от сердца, – принимает сердце. Я не отвергаю пользы творений Иустина (Поповича) для определенного круга читателей, но при своем уважении к нему, я к этому кругу не принадлежу.

Святой Игнатий Брянчанинов пришел в Оптину пустынь как послушник преподобного Льва, и поэтому Лев Оптинский имел право оценить характер подвига святителя Игнатия как его духовный отец. Свт. Игнатий не конкурировал со свт. Феофаном Затворником и не спорил насчет «ступеней святости». У них были расхождения в некоторых, весьма немногих философских воззрениях.

Почему-то рационалисты стараются противопоставить преподобного Иосифа Волоцкого и преподобного Нила Сорского друг другу, хотя прп. Иосиф был в некотором отношении учеником заволжских старцев, а те посылали к нему в монастырь учеников для прохождения монашеской жизни. Здесь нет правильного или неправильного пути: каждый человек по своему внутреннему устройству принимает монастырскую или скитскую жизнь, и каждый образ жизни имеет свои трудности и свои преимущества. Преподобный Сергий Радонежский управлял к концу своей жизни многолюдным монастырем, преподобный Серафим Саровский вёл пустынническую жизнь. Разве мы можем определить, кто из них прав или кто больше другого. Не лучше ли сказать, что оба они в одной великой славе у Господа. О полемике между прп. Иосифом Волоцким с заволжскими старцами странно говорить как о полемике между Марией и Марфой, которые обе с одним душевным расположением приняли Христа и обе во святых. Святой Димитрий Ростовский писал: «Если бы не было Марфы, то Мария не смогла бы сидеть у ног Иисуса». Впрочем, этот пример неточно указывает нам отношения монастырского монашества к скитскому, так как созерцание и деятельность свойственно как одному, так и другому.

Очень странно, что преподобного Паисия Величковского считают основателем переводческой школы. Произведения таких святых, как Василий Великий, Иоанн Златоуст, Иоанн Лествичник, нашли широкое распространение на Руси до прп. Паисия Величковского. Его великая заслуга в том, что он перевел Добротолюбие – антологию монашеской литературы с греческого языка на славянский, точнее на славяно-русский.

Дорогой В.! Книги Иосифа Афонского у меня имеются. В них светится личный духовный опыт самоотверженного аскета. И все-таки то, что написал Иосиф Исихаст, в более сжатом и лаконичном виде содержится в «Древнем патерике» и «Отечнике» Игнатия Брянчанинова, так же как – простите за сравнение – неоплатонизм содержится в платонизме (этот образ, разумеется, специально для вас). Но через Иосифа Исихаста можно более правильно прочитать Патерик.

Канон мученику Уару сочинил экуменист митрополит Никодим (Ротов). Прочитайте житие мученика Уара и блаженной Клеопатры и сына ее Иоанна в Четьи-Минеях святителя Димитрия Ростовского – и не найдете там ничего, что говорило бы о каком-то посмертном крещении и спасении язычников. Единственное, что можно сделать для язычника – это путем милостыни исходатайствовать ему облегчение, но не спасение как соединение с Христом. Молитва о усопших может спасать в том случае, если человек имел православную веру, совершал добрые дела, но грешил и остался после смерти в неопределенном нравственном состоянии. Если можно было бы одной молитвой спасти человека, то святые своими молитвами спасли бы весь ад.

Получил ваше письмо. Практически, Лурье я не знаю. Попалась мне одна его книга, которую я не смог прочесть до конца и отложил в сторону. У меня такое впечатление, что он много читал, но мало думал и поэтому говорит не своими, а чужими словами, даже когда хочет быть оригинальным. Мне кажется, что у него не полет мысли, а какие-то судороги мысли, похожие на эпилепсию. Пользуясь вашим разрешением, обращусь к этой теме после Пасхальной седмицы...

Я разобрал только предисловие статьи, боюсь, что черт будет присылать мне десяток Лурье для того, чтобы я диагностировал, где у них хвост и рога, и сам бы не имел времени, чтобы написать что-либо позитивное.

Лурье родит двух Лурье, два – четырех, и моей бедной головой придется разбивать выращенные ими орехи...

Первое замечание. Похабный тон, которым говорит Лурье: не то он играет в рубаху-парня, не то в рок-музыканта, выступающего для оригинальности без штанов, не то в Диогена, у которого бочка на голове – большая, только пустая.

Когда человек говорит о том, в чем он не может быть точно уверен, тогда слово «мне кажется» является культурой мышления, а «ни смех, ни грех», которых г-н Лурье, как мне «кажется», не очень боится.

Нужно верить догматам, но не учению г-на Лурье о догматах. Первое относится к догматике, а второе – к жонглерству словами и какофонии на тему догматики. Лурье считает пассажи Флоренского «какой-то поэтической чушью» и хочет опровергнуть ее «прозаической чушью» в стиле Зощенко.

С наглостью, похожей на природную онтологию⁵⁷, он пишет: «Такой ошибкой является вся так называемая богословская наука духовных академий, которая пережевывает все эти самые формулы, так что они лезут у нее из ушей».

Это фраза чем-то напоминает нагловатый язык уже не Зощенко, а Льва Троцкого, когда тот говорит о Церкви.

Стерев ослиным хвостом, как малярной кистью, богословскую науку духовных академий, Лурье принимается за догматы. Он огорчен, что их называют формулами, то есть концентрацией учения, или смысловым словесным узлом. Очевидно, ему хочется, чтобы догматы были акварельной краской, легко растворяющейся в воде. Именно догматы являются формулами, крепкими как адамант, – что не устраивает модернистов всех мастей. Однако догматическая формула – не мертвая абстракция; человек, включенный в церковную жизнь, воспринимает догматы как живые истины, как свет его души, как стержень его менталитета.

Затем Лурье с присущей ему развязностью пишет, что существуют какие-то важнейшие догматические формулы, которые православные переняли от еретиков и взяли на свое вооружение и которые затем были оставлены и отданы снова в распоряжение еретиков. Если он говорит о слове «Единосущный», то оно не догмат, а предикат догмата и вовсе не оставлен православными. Оплевывать Церковь – любимое занятие модернистов, которое, похоже что, стало для них ремеслом.

Далее он пишет: «Догмат – это не формула, а реальность, на которую указывается с помощью формул». Однако догматическая формула не указывает на некую реальность, а обнаруживает конкретную реальность через словесную интерпретацию посредством соборного мышления, которое является сознанием Церкви.

По мнению Лурье, формула – это палец, который указывает в непроницаемую темноту, а реальность догмата остается трансцендентной. Лурье считает, что формулы приходится все время освежать наподобие старых надписей и фресок. Мы помним, как комсомольцы «освежали» старые надписи на храмах. Мало чем от них отличается реставрация Лурье.

Он пишет: «Формулы веры изменчивы, а вера неизменна». Сама вера – это духовное чувство, особые интуиции, которые как раз изменяются и искажаются изменением догматов.

...Дорогой В.! Хочу признаться, что присланная вами статья о Лурье несколько дней назад застала меня во время внутреннего духовного испытания, и, может быть, поэтому моя реакция на нее была слишком бурной, а теперь я благодарен вам за то, что вы открыли мне еще одного серьезного врага Церкви.

Если бы математик сказал, что он за математику без всяких формул, то его сочли бы не в своем уме, потому что даже парадоксы математики формулируются, то есть выражаются, в определенных знаках. Лурье хочет богословие превратить в экзистенциализм⁵⁸, именно в бесформенную, аморфную массу, и затем создать свой новый вариант христианства. Характерно, что декаданс⁵⁹ в искусстве начался с символизма как ломки форм и заменой их неопределенными ассоциативными связями. Революция начинается с хаоса и кончается деспотизмом.

...Что касается статьи самого о. Андрея Кураева, то у меня было чувство, что я держу в руках скользкого угря. Здесь целое разбито на фрагменты, а дедукция заменена индукцией, что характерно для современного полемиста.

Роман Булгакова демоничен; это не Иерусалим и Москва, созерцаемые в одном ракурсе, а гора Броукен в вальпургиеву ночь. Я удивляюсь, неужели отец Андрей как священнослужитель, который причащается Святых Таинств Христовых, не мог почувствовать оккультно-сатанинскую атмосферу этого романа. Вместо того, чтобы задуматься над тем, что написал Булгаков, начинаются бесконечные отводы о том, что думал Булгаков и что он хотел сказать. Похоже на английскую песенку:

Он думал, что уснула я и все во сне стерплю,

Иль думал, что я думала, что думал он: я сплю...

Это книга приглашает читателей не в храм Воскресения Христа, а на шабаш. Булгаков написал карикатуру на Христа, которая, по сути дела, вписалась в антирелигиозную пропаганду. А то, что он втихомолку возмущался наглостью журнала «Безбожник», – остается его личным делом. Мне также интересно, что о. Андрей Кураев записался в число булгаковцев (как он недавно записался в число поклонников рок-музыки). Для этого, кроме пера и бумаги, ему надо запастись метлой и кочергой.

...Что касается нашего разномыслия насчет попыток Кураева реабилитировать Булгакова, то эти попытки свойственны современному униальному⁶⁰ мышлению, которое везде ищет союзников. Я бы резюмировал роман «Мастер и Маргарита» в четырех словах: с Иешуа скучно, с Воландом интересно⁶¹.

Насчет черновиков «Мастера и Маргариты» отвечу маленьким примером. Если бы Булгаков закричал бы во весь голос: «Слава КПСС!» – а потом прошептал бы: «Христос воскресе!», – то разве можно было бы, исходя из этого, назвать его христианином? Но Булгаков даже правильно не произнес «Христос воскресе!», потому что в романе и воскресать некому. Редактор, которого Булгаков, по его словам, хотел «поцеловать в еврейский нос», лучше Кураева понял, что в романе воскрес бес, для славы КПСС.

Что касается интерпретации Екатерины Гуляевой романа «Мастер и Маргарита», то она мне кажется слишком надуманной и фальшивой; она ничего не разоблачает, ни о чем не предупреждает. Прозвище Христа взято не из антибиблейской школы Бауэра и Штрауса, а из Талмуда. В атеистической литературе 19-го века (20-ый век не дал в этом отношении ничего нового, кроме хулиганства) обобщенный образ Христа не соответствует портрету, нарисованному Булгаковым. Эпиграф, взятый из «Фауста», толкуется очень произвольно. Сам Гете – розенкрейцер⁶², для которого Люцифер – воплощение интеллектуального света.

Для розенкрейцеров добро и зло восполняют друг друга и, наконец, превращаются в некое метафизическое единство. Похоже, что для Гегеля источником диалектики был не Гераклит и Прокл, а розенкрейцеры и иллюминаты⁶³.

Для Гете зло творит добро. Для христиан зло является испытанием воли, которое оканчивается или поражением, или победой. Здесь у Гете тайная апология зла. Надо сказать, что розенкрейцеры много заимствовали у манихеев и альбигойцев.

Если видеть у Булгакова какие-то пророчества или, как пишет Гуляева, «проницательность», то тогда на таком же основании удар Агасфера по лицу Христа можно представить как пророчество о разрушении церквей большевиками и считать, что Агасфер кого-то о чем-то предупреждал. Говорят, что у Сталина было особое отношение к Булгакову. Демонические интуиции идеологов атеизма почувствовали бы в Булгакове опасную для себя силу. Но он, вопреки своему социальному происхождению, остался невредимым на том поле, где смерть безжалостно скосила всех людей его круга. Как видно, атеисты почувствовали, что это «свой брат», который может принести пользу делу коммунизма. К образу Иешуа, скорее, подходят слова богохульника Мариенгофа:

Если Сам Себя ты не мог спасти,

То меня не спасешь, наверно.

Гуляева упоминает о картине Николая Ге, толстовца, не верящего в Божественность Христа. Этот роман пропитан ядом демонизма, и только люди, сами склонные к оккультному восприятию мира, не ощущают терпкого и тлетворного запаха, который исходит от каждой его страницы.

Почему-то этот роман особенно захватывает женщин. Может быть, здесь тайное желание – лететь на кочерге за счастьем?

Благодарю вас за интересные сообщения о лекциях Кураева. У этих людей размыт православный менталитет; они сами не понимают, во что верят, и поэтому свои сомнения приписывают не собственной отчужденности от духа и буквы Православия, а философии, так, чтобы их мировоззренческий сумбур и нравственный нигилизм выглядел бы элитарным. По моему мнению, группа таких теологов-скептиков хочет создать рационалистическое и гуманистическое христианство.

Духовный мир познается через духовную пробужденность человека, а духовная пробужденность зависит от его воцерковленности. Мистическое восприятие мира у этих людей отсутствует, и духовное они хотят понять и выразить через душевное, то есть сверхлогически, и духовный мир вместить в придуманные ими рационалистические модели. В искаженной душевной рефракции⁶⁴ сущности душевного мира видятся деформированными, непонятными, противоречивыми, и поэтому они хотят навести порядок через их нигилистическую интерпретацию.

Один из таких рационалистов сказал: «Все, что написано в Священном Писании, я хочу разложить по полочкам», – но полочки оказываются узкими, и поэтому рационалисты косвенно отвергают истинность Священного Писания и экзегетику⁶⁵ святых отцов.

Если вера тождественна нашим знаниям, то это доказательство, что такая вера искаженная и неправильная; вера всегда превышает наши знания, а догмат, который может быть охвачен человеческим разумом, – уже лжедогмат. Вера не соответствует человеческим знаниям, иначе не существовало бы самой веры; этого и хотят модернисты – уничтожить феномен веры и высшим критерием истины поставить собственный слепой рассудок.

Мне кажется, что Кураев популярен именно потому, что выражает либеральный дух современности, то есть удовлетворяет интеллектуальной страсти аудитории; кроме того, оригинальничает и пересыпает свою речь парадоксами. У неглубоких людей пустое оригинальничество вызывает интерес и воспринимается как глубокомыслие, как новые интеллектуальные открытия и озарения. Такие доказательства, что «Бог – это не дедушка с белой бородой» напоминают Ярославского-Губельмана⁶⁶; а утверждение, что «христианин может вести себя, как капризный ребенок», – пахнет Омаром Хайямом⁶⁷.

То, что зло может иногда быть полезным для нас, – не значит, что зло обращается в добро. Полезно для нас, когда мы одерживаем победу в испытании. Но злая воля всегда остается синергией⁶⁸ падшего человека и демона. Распятие Христа было великим благодеянием для человечества; но нельзя сказать, что предательство Иуды – это зло в относительном смысле.

Что касается Перекопа, то я вспоминаю слова блаженного Василия: «Суди, умная голова, Божия дела. Бог долго ждет, да больно бьет».

Ваш анализ лекции Кураева мне весьма понравился. Не знаю, чем кончится пляска модернистов на корабле во время бури. Думаю, что и хороших философов из них не выйдет: будут говорить, как семинарист, чтобы показать знание латинского языка: «Лопатеус копатеус».

Вы спрашиваете меня о плеяде современных богословов, имена которых вы перечислили. Это талантливые жизнелюбцы, в самом прямом значении этого слова. Они будут есть в пост жареную курицу, утверждая, что они настолько духовны, что жареная курица для них все равно, что трава, но они поставили ее на стол из-за любви к ближнему.

Вы задаете, как мне кажется, очень странный вопрос: почему я отвергаю другие религии, разве в них нет позитивного и полезного. Почему же вы отвергаете Маркса, Плотина и Ницше, разве там нет ничего полезного, хотя бы несколько правильных мыслей? Несколько позитивных фраз можно найти везде, у любого философа и политика, даже в жеманных парадоксах Уайльда⁶⁹ и в циничных ухмылках Хрущева.

Но ведь религия – это не набор афоризмов, а нечто целостное, как бы единое поле, в которое включается человеческий дух. Религию нельзя рассматривать аналитически; ее надо или принять, или отвергнуть. Теософия учит, что истина везде и нигде, разбросана по крупицам в религиозных системах и школах, но всегда смешана с заблуждениями, и поэтому долг человека – самому извлекать истину из различных источников. Что касается экуменизма, то это частный вид теософии, только обращенный к христианским конфессиям. Здесь опять тот же призыв: искать истину в каждой конфессии и секте, верить в множественность истин и любую вероисповедальную общину называть церковью. Если ваша пища смешана с ядом, то станете ли вы ее есть, исходя из того, что не все, находящееся в вашей тарелке, яд. В религии истина, соединенная с ложью, сама превращается в ложь; притом духовное заблуждение редко бывает частным. Здесь одна ошибка влечет за собой целый ряд ошибок, как одно звено тянет за собой всю цепь.

Вы говорите: «Обсуждать вопрос, кто спасется, а кто нет, для меня вообще за пределами здравого смысла». Тогда становится непонятно, в чем же ваша вера? И какой смысл жить по евангельским заповедям, если мы не знаем, кто спасется.

Ведь цель религии – это вечное спасение, а саму постановку вопроса вы считаете выходом за пределы здравого рассудка. С сомнением человек не может спастись. Альтернатива сомнениям – гностическое всеверие, но тогда какие основания у вас быть христианином, а не мусульманином, православным, а не адвентистом. Сотериология – учение о спасении – является важнейшей частью христианства, более того, без нее само христианство бессмысленно. Или это с вашей стороны досадная описка, или же вы смотрите на религию вне личной веры, с позиции собственных постулатов.

Мне также непонятно, что вы подразумеваете под спасением, и вообще задумывались ли над этим вопросом? Для многих людей спасение представляется как что-то неопределенно хорошее, которое ожидает их после смерти. А между тем спасение для христиан имеет вполне четкий и определенный смысл. Христос – наш Спаситель, а спасение – это уподобление Христу; Христос означает «помазанник Духа Святого». Значит, уподобление Христу – это стяжание Духа Святого. Дух Святой – это Дух Истины, а неверное учение – это искаженное представление о Христе. Поэтому ложный догмат – это ложный образ Христа. Во лжи не может быть освящения Духом Святым. Поэтому ложные догматы воспринимаются Церковью как духовная смерть. Что касается сходства, то по желанию его можно найти везде. Один из принципов методологии дарвинизма – это искание сходств. Теперь это стало принципом экуменизма.

Вы говорите, что во всем согласны с рядом отцов, в том числе с Максимом Исповедником. Но, к сожалению, это вам только кажется. Максим Исповедник был неоднократно подвергаем тюремному заключению и ссылкам, а затем жестокой пытке: ему отсекли язык и правую руку за то, что он отстаивал догмат о двух волях и действиях Христа Спасителя, в то время как его противники, поддерживаемые государственной властью, учили об одном действии и об одной воле. Представляется ли для вас это учение необходимым для спасения, или вы считаете вопрос об одном или двух действиях никчемной дискуссией и выходом за пределы здравого рассудка? Говоря вашими словами, вопрос, стоящий вне человеческой компетенции.

Мне кажется, что Православие для вас – также аморфное и неопределенное слово. Православие – это учение, путь и истина; это Предание, ведущее начало от апостолов, которое живет, хранится и действует в Церкви. А православные – это люди, с их слабостями, ошибками и заблуждениями, которые пришли к Церкви, желают спасения, но реально находятся в состоянии борьбы между добром и злом. Вы путаете Православие и православных, как больницу и больных. Можно находиться в больнице, но не получить исцеления. Можно находиться в Церкви, но не быть воцерковленным. Можно называться христианином, но не жить по Евангелию. Можно посещать богослужения, но оставаться в своем сердце без Христа. Здесь растут плевелы и пшеница на одном поле. Но во время Страшного суда будет окончательная дифференциация добра и зла.

Православие – необходимое условие для спасения, но вовсе не гарант спасения. Для нас достаточно, что в Церкви существует благодать, и чужие грехи не мешают нашему личному спасению. Хочу повторить кратко. Если вы считаете, что истина лежит за пределами человеческого познания, если вопрос о спасении представляется для вас неразрешенным, то вы человек не верующий, а только ищущий, поэтому мне остается только пожелать вам найти истину.

Для нас истина – это Христос. Эта истина не разделяется на части. Личностное бытие – это высший вид бытия. Поэтому Православие – это путь к событию с Богом. Какие здесь могут быть частные истины? Здесь может быть только Откровение истины – то, что мы называем Священным Преданием, куда входят сотериология, догматика, экклезиология и т. д. Православие сохранило учение апостолов в неповрежденном виде. Это одно из доказательств его истины.

Опять возвращаюсь к святому Максиму Исповеднику, к тому времени, когда вспыхнули споры между монофелитами и диофелитами⁷⁰, которые, может быть, по вашему мнению, так же бессмысленны, как споры в Лилипутии о том, с какой стороны – тупой или острой – надо разбивать яйца.

Кстати сказать, византийский император Ираклий I выпустил примирительный эдикт, где утверждал, что эти вопросы выше человеческого разума, что дерзко рассуждать о волях и действиях Христа, поэтому призывал прекратить споры. Но что было выше разума императора Ираклия, то видели Максим Исповедник и православные богословы, для которых догматическая ошибка представлялась как духовная смерть. Преемник Ираклия, император Констант II, стал поступать более круто и открыл на православных гонение, не уступая в этом отношении языческим царям Рима. Преподобный Максим Исповедник был брошен в тюрьму и подвергнут пыткам. Его пробовали сначала склонить к монофелитству, а затем предлагали пойти на компромисс: оставшись православным, вступить в молитвенно-литургическое общение с монофелитами. Но тот отказался, считая это пагубным примером для народа. Затем у него стали требовать, чтобы он только молчал и не проповедовал православие. Но такое молчание преподобный Максим считал предательством, и тогда ему отрезали язык и отсекли правую руку.

Если вы, как пишете, во всем согласны с преподобным Максимом Исповедником, то должны понять, что христианские догматы – это не человеческие представления и не философские гипотезы, а истина, в которой невидимо пребывает Дух Святой, и искажение догматов – это отречение от Духа.

Церковь не эволюционирует; она остается тождественной себе самой. В духовной жизни мы можем заметить, скорее, инволюцию, чем эволюцию, поэтому консерватизм православия является не застоем, а сохранением того Духа, который сошел на первую христианскую общину в Сионской горнице во время Пятидесятницы. Реформы в религии, имеющие, как правило, протестантский или приспособленческий характер, ведут только к искажению и разрушению чистоты веры. Нравственная инволюция⁷¹ людей не может не отразиться на человеческом элементе Церкви. К сожалению, это видимое заслонило для вас невидимое, и вы крепко перепутали Церковь как Тело Христа со священнослужителями как людьми. Впрочем, возможно, вы сделали это для того, чтобы успокоить себя.

У аввы Дорофея есть рассказ об одном монахе, который впал в жалкое состояние духа. «Если кто из братии говорил ему что-либо, он уничижал каждого и возражал: «Что значит такой-то? Нет никого достойного, кроме Зосимы и подобного ему». Потом начал и сих осуждать и говорить: «Нет никого достойного, кроме Макария». Спустя немного начал говорить: «Что такое Макарий? Нет никого достойного, кроме Василия и Григория». Но скоро начал охуждать и сих, говоря: «Что такое Василий и что такое Григорий? Нет никого достойного, кроме Петра и Павла». Я говорил ему: «Поистине, брат, ты скоро и их станешь уничижать». И, поверьте мне, чрез несколько времени он начал говорить: «Что такое Петр и что такое Павел? Никто ничего не значит, кроме Святой Троицы». Наконец, возгордился он и против Самого Бога, и таким образом лишился ума».

Не напоминает ли вам, дорогой В., это про мечту об Иосифе Исихасте? Может быть, посмотрев на него через очки философского критицизма, вы нашли бы в нем обычные для людей слабости и ошибки и затосковали бы о другом подвижнике, более высокого ранга, как Афанасий Афонский, а затем впали бы в ностальгию по Григорию Паламе.

Насчет причащения могу только сказать, что православное понятие о Причастии чуждо биологизма католиков, и поэтому православное сознание никогда не может принять причастие как раздробленные части Христа и представить, что на святом дискосе лежит аорта Христа с Кровью второй группы. Весь Христос Своим Божеством и человечеством пребывает в каждой частице Святых Тайн, сколько бы их ни раздробляли.

Евхаристия – чудо, которое не поддается интеллектуальному анализу. Оно или принимается верой, или отвергается безверием.

Мне кажется, что вывод, будто бы принимая термин «пресуществление», мы должны принимать его по-католически, мягко говоря, нелогичен. Большинство богословских терминов взято святыми отцами у языческих философов, но переработано, воцерковлено, уточнено и дифференцировано ими. Можем мы из-за этого упрекать святых отцов в язычестве? Затем непонятно, почему, употребляя термин «пресуществление», мы должны соглашаться с католической интерпретацией христианских догматов и понятий, существовавших в древней Церкви до отпадения Римского патриархата.

Что касается вопроса о пресуществлении Святых Даров, то это чудо Божие, которое находится за пределами сенсорики и логико-философских понятий. Причастие – это чудо. Концепция, которая пытается объяснить чудо, обречена на провал. Одно из двух: или концепция ложна, или чуда как такового не происходит, а мы имеем дело с феноменом, причины которого были для нас неизвестны. Для религиозного гносиса необходимо откровение как его незыблемое основание. Поэтому гносис неотделим от геносиса⁷², а геносис в концепции Осипова ведет нас к его истоку, содержимому в черепной коробке его автора.

Ни один из святых отцов не выражал подобных взглядов на евхаристию, но они явно проглядывают в протестантской теологии. Осипов пропагандирует в своих лекциях принцип дополнительности Бора и считает, что догмат, как физическая теория, нуждается в дополнении. Одномерные понятия он называет тривиальными, многомерные – нетривиальными, более глубокими и содержательными. В применении к теологии такой принцип дает простор для релятивизма и фантастических представлений.

Принцип дополнительности Осипов применил к догмату о пресуществлении, преложении евхаристических даров – Тела и Крови Спасителя. Вот примерная схема его доказательств. Господь сказал, указывая на хлеб: «Сие есть Тело Мое», и на вино: «Сия есть Кровь Моя». Но если диакон выпьет большое количество оставшейся Крови, то он опьянеет, следовательно, в Чаше вино. Чтобы сохранить эти два положения, Осипов дополняет их третьим: хлеб и вино вошли в ипостась Иисуса Христа, не изменив своей сущности, а по ипостасному соединению названы Телом и Кровью. Здесь он проводит аналогию между своей концепцией и догматом Халкидонского Собора в том, что в ипостаси Иисуса Христа соединены Божественная и Человеческая природа без их изменения. Но воплощение Бога – это единственное и неповторимое событие в истории мира, аналог которому невозможен. Условно допустим, что хлеб и вино вошли в ипостась Иисуса Христа, не изменив своей природы. По словам прп. Иоанна Дамаскина, то, что входит в ипостась, навсегда остается в ней. Значит, в двухприродную ипостась Спасителя вошла третья природа – вина и хлеба, и ипостась стала уже трехприродной (предвечная – божественная природа, человеческая – взятая от Девы Марии, и растительная – ягодозерновая природа, которая входит в ипостась при преложении Святых Даров и навсегда остается в ней).

Мы считаем себя диофизитами, исповедующими две природы Христа Спасителя. А Осипов делает из нас триафизитов (трехприродников). Эта еретическая нелепость проповедуется как возобновление учения древних отцов без какого-либо фактического основания. Впрочем, об этом я писал в брошюре, названной редакцией «Еще раз о еретических взглядах г-на Осипова», и, возможно, продолжу эту тему⁷³.

Что касается вопроса, уверен ли я в своей правоте, критикуя Осипова, то думаю, что достаточный ответ дает сам факт этой критики – ведь я беру на себя ответственность, выступая против концепций профессора Духовной Академии. Или вы считаете, что моя полемика с учениками Осипова – это искусство ради искусства, которое допустимо в поэзии, или болтовня ради болтовни, которая присуща философии?

Что касается примирения, то самым большим примирителем был Гегель, который объявил противоположности тождеством, а Ленин сказал: «Учение о тождестве противоположностей – это душа диалектики».

Я могу примириться с Осиповым (разумеется, с его учением), если между нами будет стоять не Христос, а Гегель.

Теперь о Предтече. В тропаре написано: «...благовестил еси и сущим во аде Бога, явлышагося плотию, вземлющаго грех мира и подающаго нам велию милость». Это вовсе не проповедь о покаянии. В аду до пришествия Христа находились не только язычники, но также праведники Ветхого Завета, которые верили в грядущего Мессию и старались исполнить нравственные предписания, содержащиеся в древнем Предании и Священном Писании и в определенной мере сохранившиеся в человеческой совести. Иоанн Предтеча благовестил душам праведников о том, что их надежда осуществилась: Бог пришел на землю, и они скоро получат спасение. Никаких сведений о перемене состояния тех, кто находился в аду, и об обращении лучших из язычников в христианство мы не имеем. Если это было бы возможно, то ваши коллеги – Сократ и Аристотель, а тем более Платон – наверняка приняли бы христианство. Если можно было бы покаяться в аду, то ад превратился бы в церковь – в аналогию земной церкви, только с большими средствами коммуникации. Явление Христа в аду после Его телесной смерти было проповедью умершим, и узнали Христа те, кто в земной жизни верил в Него, желал Его пришествия и готовился к нему.

Что касается времени от первого – частного – до второго – Страшного – суда, то здесь нет речи о покаянии душ умерших, а о помощи со стороны Церкви, членами которой были эти люди. Помощь не является заменой личности, а дополнением того, что не успел совершить человек во время земной жизни, опять-таки при условии веры в Христа как Спасителя, принадлежности к Церкви и борьбы с грехом. Здесь, образно говоря, молитвы Церкви ложатся на колеблющиеся весы правосудия. В заупокойных молитвах Церковь призывает живых молиться за усопших, а вовсе не о покаянии самих усопших – что невозможно.

Осипов как раз говорит не о молитвах Церкви за усопших, а о встрече душ с Христом в аду, то есть в том месте и в том состоянии, где уже нет веры.

Время в загробной жизни не тождественно нашему времени, зависящему от расположения светил, а созвучно и симметрично ему. Только после Страшного суда время исчезнет и настанет вечность.

Что касается Божественной сущности, то она непостижима, а тварная сущность постижима, хотя бы отчасти. Божественная сущность совпадает с Божественным Существом, поэтому она не может быть разделена на части или разжижена в каком-то вакууме. Бог пребывает весь во всем, оставаясь выше всего, так как Он внепространственен и вневременен, и категории бытия сотворенного мира к Его Сущности неприложимы. Похоже, что вы проецируете в христианство эманации неоплатоников, аналогия которых – затухающий свет.

Что же касается соотношения между Божественным Существом и Божественными энергиями, то Божественные энергии не трансцендентальны существу, или естеству, Бога в пространстве; между ними пространства не существует, они соединены неслитно и нераздельно. Божественные энергии – это не тварные энергии, где мы можем различить взаимодействие энергии с его объектом. Божественные энергии существовали до творения мира; они не безсущностны, но их сущность в Божественном Существе. У святого Григория Паламы есть выражение о том, что мы через Божественные энергии причащаемся также Сущности Божества именно потому, что Божество и Его энергии неразделимы. Однако обожение человека – это не превращение природ: благодать, соединяясь с природой человека, не делает его природу божественной.

Что касается Святых Даров, то в них присутствует Христос не только освящающей благодатью, но и Своим Богочеловеческим Существом. Здесь принципиальная разница между православным пониманием Евхаристии и протестантским как знаково-условным, где благодать только проницает хлеб и вино как чуждое ей вещество.

Что касается моего мнения, если я правильно понимаю православное учение о Таинствах, то Таинства объективно совершаются, несмотря на то, что преподающий Таинство и принимающий его могут быть людьми неподготовленными и недостойными. С другой стороны, Таинство усваивается субъективно, то есть внутренние препятствия человека – нравственного или вероисповедального характера – не дают благодати в полной мере освятить существо человека.

Грех – это внутреннее противление благодати, поэтому если совершение Таинства имеет объективный характер, то в восприятии Таинства активно участвует человеческая личность. Но на самом деле протестантство вообще уничтожает понятие Таинства, приписывая все личной вере человека.

Про дзен-буддизм я писал в моей книге «Церковь и мир на пороге апокалипсиса», где пытался показать принципиальное различие между этой умозрительной системой и христианством. Спокойствие дзен-буддизма – это спокойствие трупа, который не реагирует на внешние раздражители. В этом состоянии для буддизма нет добра и зла, а только пустота как первооснова бытия. Думаю, что здесь большое влияние оказал ламаизм, тем более, что дзен-буддизм возник не в Индии – на родине буддизма, – а в Китае. Вообще, тишины трупа не бывает – в нем идет процесс разложения, то есть самоуничтожение. Распад и деструкция – это безгласный крик тела, но не тишина. Дзен-буддист – это самурай, пришедший в отчаяние, но решивший доблестно окончить свою жизнь, разрезав свои внутренности мечом. Этот меч – безграничный цинизм дзен-буддизма, где даже смех представляет собой судорогу боли. Бесстрастие буддизма – это освобождение от бытия, это радость переживания собственной смерти, как будто человек разделился на две части: один лежит в гробу, а другой пляшет на крышке гроба.

Бесстрастие христианина – это победа любви над страстями, это бесстрастие как полнота бытия. Человек живет в состоянии иллюзии; ему кажется, что дом, в котором он живет – страсти, обуревающие его душу, – это краски его жизни. А на самом деле, его то, что переходит в вечность. Если мы посмотрим на себя внимательно, то увидим, что то, что мы считаем своим, вовсе не наше – а внешнее и преходящее. А самое главное – бессмертный дух – находится в спящем латентном состоянии, и чаще всего мы не подозреваем о его существовании. Поэтому сжечь то, что нам кажется нашим, – это сжечь свои иллюзии.

Материализм считает человека нормальным существом, не ощущая того, что это существо постоянно воняет. Дзен-буддизм считает саму жизнь тупиком, тьмой и безумием. Поэтому он умоляет людей осознать это и поскорее захоронить самих себя. Христианство учит, что человек болен, притом глубоко болен, и указывает путь для исцеления. Христианство предлагает новый образ жизни, другую шкалу ценностей, иные ориентиры добра и зла, чем те, по которым жил человек; оно парадоксально по отношению к миру; оно – безумие в глазах языческого мира. Поэтому христианин должен умереть, чтобы родиться вновь. Но эта смерть – не уничтожение, а обновление.

Условия для исихии можно в какой-то степени обозначить, но теорию исихии создать невозможно. Это будет только пошлой профанацией. Ведь исихия – это покой в Духе Святом, а действие благодати не входит ни в какую теорию – это дар Божий, а не следствие определенных причин, которое можно повторить в эксперименте. Здесь условия и причины создают только возможность: благодать действует и дает, а человек ищет благодать, принимает ее и покоряется ей. Вот это самая отличительная черта православия – что в нем действует благодать, а в других религиях – человеческие силы, если не считать инфернальных духов, которые, как пиявки, присасываются к безблагодатной душе человека.

Дух пребывает где хочет; никто не видит, когда Он приходит и уходит. А мы хотим создать теорию, как бы предложить благодати программу, обязательную для исполнения. Поэтому современные теоретики исихазма стоят от него намного дальше, чем старушка, зажигающая свечи, которая никогда не слышала слово «исихия».

Если вы будете пытаться понять, что такое исихазм через дискурсивное мышление, то не только допустите ошибки в своем интеллектуальном моделировании, но не сможете найти пути, который ведет к безмолвию.

Само христианство не доказывается дискурсивным путем. А что касается полемических вопросов, то их разрешение надо находить в самом церковном Предании. К сожалению, современные богословы типа Осипова занимаются тем, чем дзен-буддисты, а именно – ниспровержением авторитетов, чтобы потом сказать: вот, смотрите, это дыра – и она есть истина, вы можете заполнить ее чем хотите, и это тоже будет истина.

Преподобный Исаак Сирский говорил: «Слова – это орудия века сего». В отношении к духовным реалиям наши слова теряют четкую определенность и становятся скорее намеками и путевыми знаками, по которым направляется человеческая мысль. Даже догмат Халкидонского Собора, который с возможной для человека ясностью определяет соединение двух природ во Христе, состоит из отрицательных определений: неслитно, нераздельно и т. д.

Перед нами встает еще одна гносеологическая проблема: что представляет собой человеческое слово как выражение мысли, его информационно-коммуникативное значение и возможности. Святоотеческая антропология учит о двух логосах – внутреннем и внешнем, об эндотетическом и профористическом⁷⁴ слове, о их гностическом взаимодействии. Философия, в сущности, пренебрегает этими понятиями и принимает или тезис о том, что человек мыслит через слово, или пифагорейско-платоническое учение о слове как творческой и творящей силе.

Слово – это символ, оно выявляет предмет, но не исчерпывает и не ограничивает его в своих определениях. Здесь мы говорим о профористическом слове. Что касается эндотетического слова, то оно объемлет собой познавательные силы души и относится к той категории, которая определяет человека как словесную тварь.

Профористическое слово раздроблено на национальные языки. Эндотетическое слово – одно для всех времен и народов. Ход истории, который неверно называется прогрессом, разобщает и дистанцирует внешний и внутренний логосы друг от друга. Лексиконы языков пополняются, а их коммуникативная сила – уменьшается. Через благодать Божию происходит сближение двух логосов, и к способности рассуждения прибавляется способность созерцания. Профористическое слово, вращающееся вокруг свойств предмета, просветляется интуициями, идущими от эндотетического слова.

...Слово – от Бога, но злоупотребление словом – от демона; в том числе философия злоупотребляет словом, когда хочет заменить им то внутреннее зрение, которое дает благодать. Архимед считал, что если он найдет точку опоры, то сможет перевернуть весь мир. Такую точку опоры философия думает найти в логизирующем рассудке, но мир не колеблется от ее построений, и даже больше, не становится понятнее.

Слово – орудие этого века в том смысле, что оно обозначает реалии этого мира, а когда идет дело о духовном эоне⁷⁵, то теряет свою конкретную определенность и заменяет ее образами и метафорами.

Замолчать можно тогда, когда приобретем то, что не может выразить слово. Безмолвие – это молчание от полноты, а наше молчание будет от пустоты.

Я думаю, что вы неправильно интерпретируете слова «забыть мир». Это значит выйти из внутренней зависимости по отношению к нему, из его страстного притяжения, из наших представлений, основанных на аналитическом восприятии объекта. Забыть мир – это войти в общение с миром, но только на более высоком уровне, или, если угодно, забыть мир для Бога, чтобы увидеть его через Бога.

У вас ностальгия по духовному общению с людьми. Между тем должен быть период, чтобы человек мог войти в самого себя. В низшей форме общения с людьми, на основе сенсорных чувств, мы теряем реальные представления о себе самих. Происходит некий парадокс: я есть, а кто я – неизвестно.

Человек сотворен Богом, а не самим собой. Поэтому найти себя он может только в Боге, а не сам создать себя. Поэтому в поисках Бога человек обретает себя.

«Я» и субъект – неравнозначащие понятия. Вы в данном случае субъект превратили в объект, но забыли о семантике такого понятия, как «я».

Вы чувствуете себя одиноким в вашем обществе. Должен признаться, что я тоже одинок в своем обществе вовсе не потому, что я выше его, а потому, что у меня нет таланта контактности.

...Общаться с миром на высшем уровне – это значит давать, а не брать. Когда нам нечего дать, то мы берем, а потом отплевываемся. Истинное «я» пребывает в мире, но не в рабстве миру.

Теперь об Ангелах. По моему мнению, игумен Августин не понял славянского слова «служебный», то есть «служащий» Богу, покорный Богу, исполняющий волю Божию. Некоторые из древних еретиков-гностиков и современных каббалистов считают Ангелов творцами мира, а Церковь учит, что Ангелы – слуги Божий, которые не сотворили космоса, а соучаствуют в его судьбах; у них существует творческая сила, превосходящая творческую силу людей, но они не могут творить что-либо из ничего. У них есть свободная воля, но она управляется любовью, и поэтому после испытания Ангелов оставшиеся верными Богу пребывают в благодати как уже определившие себя, так же, как души людей, находящихся после смерти в Небесном Царстве.

Ангелы и души людей одного свойства, но Ангелы стоят ступенью выше людей, об этом сказал пророк Давид: «Мало чем Ты умалил человека от Ангелов». Что касается восполнения числа падших ангелов святыми, то это учение не принято и не отвергнуто Церковью. Этот мир будет иметь конец не потому, что души спасенных достигли какого-то числа, а потому, что мир нравственно и духовно исчерпал себя. Однако эти два фактора могут совпасть друг с другом.

Человек – сложное существо, ангел – простое; поэтому падение ангелов необратимо. В человеке после греха остается некое добро, а у ангела грех охватывает всю его природу, и он сливается с грехом совершенно. Покаяние – это победа лучшего над худшим в самом существе, а у ангелов есть только два состояния – добра и греха.

Что касается 144 тысяч праведников, упомянутых в Апокалипсисе, то это не число спасенных, а число девственников, которые понимаются как буквально, так и символически.

На ваш вопрос о природе души и Ангела есть ответ у преподобного Иоанна Дамаскина. Ангел бесплотен по отношению к человеку, но имеет некое тонкое тело в сравнении с Богом, Который есть совершенно чистый Дух. Иконное изображение Ангелов является символическим и учитывает явления Ангелов пророкам и святым. Ангел, имея некое, скажем, энергетическое тело, может действовать на материальном плане. Только Бог непространственен, а Ангелы и души находятся в пространстве, хотя не так ограничены им, как люди, живущие на земле.

Святые отцы и старцы последнего времени запрещают держать внимание ниже сердца во время Иисусовой молитвы. На славянском языке слово «пуп» означает середину, а не место отрезанной пуповины. Само сердце в славянских языках имеет также корень «середина». Место распятия Христа на Голгофе называлось «пупом земли», то есть духовным центром земли или даже видимого космоса. У некоторых мистиков пуп означал середину груди – то место, где рождается слово. Возможно, что некоторые невежественные монахи, неверно понимая слово «пуп», опускали свое внимание в середину живота. Но такое ложное обвинение, брошенное афонским исихастам со стороны еретика Варлаама, опровергал святой Григорий Палама. Если даже под этим словом в некоторых случаях обозначался пупок, то все равно слово «пуп» оставался омонимом со значением «середина», «исходная точка», «место пересечения мысленных радиусов». Характерно, что в хатха-йоге существует упражнение концентрации внимания на солнечном сплетении с произнесением слова «ом». Эта концентрация, по объяснению индийских факиров, возбуждает сексуальную энергию, которую затем можно трансформировать и направлять по своему усмотрению. Указание о том, как опасно возбуждать сексуальную энергию («похотную теплоту») особенно четко написано у схимонаха Василия, ученика преподобного Паисия Величковского.

Никому не запрещено читать Иисусову молитву как в полном, так и сокращенном виде. Только живущим в миру, и особенно занятым умственной работой, не следует использовать приемы, написанные для безмолвников и соответствующие их жизни. Когда сердце будет готово, то ум сам соединится с ним. Отцы последнего времени завещали нам творить Иисусову молитву в простоте сердца, подражая простоте ребенка к своим родителям. Если вы просите благословения у меня на молитву, то призываю на вас Божие благословение, чтобы благодать дала вам силы в терпении совершать ее.

Попробую ответить на ваш вопрос. У древних был другой менталитет, чем у нас, и, соответственно ему, другие формы языкового изображения. Они широко пользовались иносказательным языком для того, чтобы духовные реалии приблизить к пониманию человека, дать возможность через образы и метафоры соприкоснуться с ними. Здесь происходит определенное овеществление и опредметчивание духовного мира по подобию земного, но иначе говорить о метафизических реалиях просто невозможно. Рационализм и позитивизм нашего времени сплющили менталитет человека, сделали его плоским и семантически обедненным. То, что написано в мытарствах Феодоры, – это действительность, но иная по характеру. Это не миметическая⁷⁶ буквальность, не зеркальное отображение духовного мира, а его обнаруживание через образы и метафоры.

В эти образы включаются, но их нельзя рационалистически анализировать. Они дают эмоциональный настрой, в котором тоже содержится гносис и представления о происходящем. Это контуры и тени, но они достаточны для нас; они открывают нам то, что будет, и, самое главное, учат нас, как приготовиться к переходу в этот таинственный и реальный мир.

Грехи прощаются человеку, но не безусловно, а по мере веры и покаяния. Молитва – это не индульгенция, а любовь, заповеданная Господом. Учение о сверхдолжных заслугах в католицизме зиждется на неверном представлении, как будто святые исполнили больше того, чем было заповедано христианам, а на самом деле евангельские заповеди бесконечны и безграничны в своей глубине, и никто не может сказать, что исчерпал хотя бы одну заповедь. Это будет подобно словам известного поэта и атеиста Уитмена⁷⁷: «Скажи мне, кто пошел дальше всех, чтобы мне пойти еще дальше».

Молитва святых – это не копилка сверхдолжных заслуг, а желание реализации Голгофской Жертвы; даже больше – это мистическое соучастие в Голгофской Жертве.

Метафорический образ молитвы как золота, которым расплачивается Ангел, должен быть понят духовно, как понимается притча. Образ – это форма идеи; вне образа метафизический мир окажется трансцендентным⁷⁸ нам. Один из приемов современных модернистов заключается в том, что они сознательно или по своему невежеству профанируют метонимический⁷⁹ язык, выдавая его за буквальный.

Чтобы понимать поэзию, надо обладать поэтическим чувством. Чтобы читать творения святых отцов, надо обладать мистическим чувством и находиться в какой-то степени в жизненном русле их традиции.

Думаю, что «афинейския плетения»⁸⁰ – это логика, уже превращенная в систему, которая является достаточно ненадежным инструментом для познания реалий этого мира и совершенно бессильна по отношению к метафизическому миру. В последнем случае «афинейския плетения» только запутывают ум самого человека. Это предупреждение нам о том, что через интеллектуальные абстракции нельзя понять духовные реалии, которые познаются через веру и подтверждаются внутренним опытом.

Что касается «Радуйся, противная в тожде собравшая»⁸¹, надо сказать, что славянское «тожде» означает «вместе», поэтому имеет другое семантическое значение, чем русское «тождество». Здесь нет противоположностей. Человеческая природа Христа от неслитного соединения с Божественной природой в единой ипостаси не стала тождественной Его Божественной природе. В пифагорейско-гностической традиции число 2 означает разделение, энантность⁸², противостояние, которое должно быть преодолено в возвращении к единице. Безумного закона о тождестве противоположностей в христианстве не существует.

Философия ренессанса и нового времени заменила понятие творения эманацией и модальностью, так как для секуляризированного ума понятие творения из ничего неприемлемо.

Нетварное и тварное – это не противоположности,  а формы бытия, причем тварное не может существовать без нетварного. Принцип тождества противоположностей взят из оккультизма как учение о тождестве Бога и демона. Этот люциферианский вызов Богу более близок к дуалистическим религиям – маздеизму, манихейству и т. д. Но и здесь борьба противоположностей является не законом бытия, а только эпизодом космической истории. Например, в маздеизме окончательное поражение Аримана уже предрешено. Гераклит в своей диалектике не указывал ни причин, ни действий происходящих процессов и событий, а только своеобразно интерпретировал их. Поэтому я лично затрудняюсь говорить об «истинной божественной диалектике». Под этим может скрываться различная семантика. Божественное мироздание совершенно чуждо диалектике не только Гегеля, но и Платона. Мне кажется, что сам термин диалектики настолько опошлен философами и настолько окостенел в сознании людей как гегелевская провокация, что, может быть, надо заменить его каким-нибудь другим лексическим понятием, не имеющим отношения ни к самовыявлению и самопознанию Божества через человеческий рассудок, ни к перманентным революциям.

Классическая логика и классическая физика – это далеко не одно и то же. Классическая логика относится к познавательным силам человека, а классическая физика – к содержанию объема его познания. Человек с его способностями и свойствами не меняется, иначе мы не могли бы понять памятников литературы и искусства древних, а объем знаний о внешнем физическом мире и характер этих знаний меняются постоянно. Слово «классическая физика» означает более или менее устойчивые гипотезы и теории, которые обязательно обречены со временем на коррекцию или замену.

Новое – вовсе не значит неклассическое. Квантовую теорию отрицал такой революционер в физике, как Эйнштейн, не на основании какой-либо логики, а потому что считал это несовместимым с его собственными теориями.

Физика, условно говоря, перестает быть классической (хотя не совсем понятно, что такое «классическая» – традиционная, что ли? – но Ньютон был тоже нетрадиционалистом для своего времени) по мере накопления фактов и умножения теорий; а логика перестает быть классической из-за энтропии⁸³ человека.

Нравственное безумие мира должно породить логическое безумие, чтобы упразднить и стереть само различие между истиной и иллюзией, действительностью и бредом и чтобы оправдать эту нравственную вседозволенность.

Вы пишете, что я с моим складом ума не могу представить, как может быть иначе или как можно мыслить иначе. Я могу представить человека, ходящего вверх ногами, или безумного, считающего себя Александром Македонским, но это вовсе не значит, что я должен ходить вверх ногами или прикидываться параноиком-визионером. Неужели такую невозможность вы считаете для человека ущербной?

Человеческое слово рождается в сердце, а затем оформляется в голове, поэтому мудрость и разум – достояние сердца. Истинный философ – это не только тот, кто любит мудрость, но еще тот, кто знает, как достигнуть мудрости, а этот путь – очищение сердца – источника духовной, душевной и даже интеллектуальной жизни, если интеллект понимать в более глубоком значении этого слова, чем мы, привыкшие смешивать его с рацио. Блаженный Августин писал: «Ангелы – это чистая интеллигенция», – подразумевая под этим словом чистую духовность, которую Гегель подменил логическим мышлением. Мне давно приходила мысль, что гегельянство – это сатанизм, облеченный в антилогическую форму, его принципы взяты из оккультно-гностических систем. У Гегеля вначале было небытие; у апостола Иоанна вначале было Слово – полнота бытия, у Гегеля – антипод бытия, что уже сатанизм, то есть само небытие подчинялось закону диалектики и по этому закону произвело бытие, и от их взаимодействия – борьбы – стала раскручиваться история мира. У Василида и других гностиков также вначале было небытие (бездна), которое порождало бытие – низшие диады (у Гегеля – триады).

Редко кто из последующих философов избежал пленительных чар логического «оккультизма», или оккультной логики. И поэтому философия 19 и 20 веков отмечена черным знаком сатаны. Когда человечество еще более демонизирова-лось, то сатана убрал логические подпорки, и философия стала смыкаться с экзистенциализмом – судорогами подсознания.

Вы спрашиваете, почему я считаю, что тварное и нетварное не являются противоположностями. Потому что венец творения – человек – создан как образ и подобие Божие, и между Прообразом и образом не может быть противостояния, противоречия и антагонизма в диалектическом смысле этих слов, согласно вашему броскому наименованию «божественная диалектика». Если нет противостояния, значит, нет диалектики, потому что принцип диалектики – борьба, в результате которой возникает новое. Гегель как раз приветствовал борьбу как принцип бытия и считал библейское повествование о грехопадении величайшим мифом. Диавол был диалектик, который внушил праотцам, что их противостояние Богу окончится тождеством противоположностей, где люди станут богами.

Мне кажется, что вы нечетко определили для себя, что такое закономерность и случайность. Если закономерность – это причинно-следственная связь, то знаем ли мы вполне причину, чтобы вывести из этого следствие? Что же касается случайности, то сама случайность должна рассматриваться с определенной позиции: случайна ли она для нас из-за нашей ограниченности или же она является алогичностью, то есть диссонансом в общих законах мира. По отношению к божественному промыслу случайностей не бывает, так как Бог всеведущ. Что касается нас, то законы мира и психофизические законы человека нарушены грехопадением, а сам грех – алогичен, следовательно, мы можем встречаться с последствиями греха как случайностями. С другой стороны, Бог действует в мире как через данные миру законы, так и непосредственно. Это последнее действие обычно называется чудом, оно тоже не принадлежит к разряду закономерности. Однако то, что мы называем случайностью и закономерностью – это мозаика в единой картине мироздания.

Думаю, что вопрос о бесконечности принадлежит науке, философии и богословию. Однако в науке и философии он не решается, а только принимается как постулат, как вероятность, как догадка, как предположение или же так же бездоказательно отрицается. В богословии вера становится фактичностью, однако ни логически, ни эмпирически она не доказывается. Человек подчиняет себя Откровению, принимает как данность богословские понятия и посредством этого в определенной степени преодолевает свою интеллектуальную ограниченность. Можно сказать, что категории или сверхкатегории – вечность и бесконечность – являются на самом деле не столько измерением, сколько образом и свойствами нового бытия, в которое вступает человек. Поэтому вечность и бесконечность относятся, скорее всего, к мистическому богословию. В этом состоянии благодати, которое называется восхищением или не совсем точно «трансом», человек начинает ощущать вечность и бесконечность через включенность в то бытие, где исчезают земные измерения. Таким образом, подвижники переживали парадоксальное состояние, а именно «временную вечность» и «конечную бесконечность».

Существует два вида вечности: 1) вечность несотворенная, вечность как предикат божественного бытия, вечность, являющаяся внетварной и трансцендентной; 2) есть другая вечность – сотворенная, это вечность как предикат тварного бытия, свойство которого – неуничтожимость. Эта вечность является содержанием, формой, условием того блаженства праведных, которое названо Царствием Небесным и карой для грешников, которые оказались за гранью света божественного Логоса, в области тьмы, хаоса и безумия.

Время сотворено вместе с космосом как период становления и исчезнет вместе с преображением космоса. Настанет вечность. Это состояние обожения человека, приближение его к Богу и уподобление Богу через приобщение божественной благодати. Однако сотворенная вечность не сольется с Божественной вечностью, и человек не станет единосущным Божеству, хотя может быть назван богом по благодати. В этом смысле святой Дионисий Ареопагит, а также церковные песнопения употребляют слово «пребожественный» (сверхбожество).

Что касается неевклидовой геометрии, то, по-моему, она не решает вопрос бесконечности, так как окружность измерима; здесь просто спрятаны концы времени через их слияние друг с другом. Можно сказать, что неевклидова геометрия повторяет символ бесконечности – круг, который давно употреблялся античными мудрецами.

Что касается различных теорий о вечности и бесконечности, которые представили вы, то они не имеют никакого доказательства – ни логического, ни эмпирического, а построены на недоказуемых постулатах. Эти теории доказывают только одно – бессилие рационализма с его абсурдным притязанием на безграничное познание, хотя бы в виде процесса. Вы писали: «Богословы уходили от вопроса о происхождении Бога». Но так ставить вопрос – значит уже отрицать Бога, так как абсолютное не может происходить, так как ему неотчего происходить. Таким образом, они не могли ответить на вопрос, порочный в самом себе.

Интеллектуальные силы человека ограничены. А так обсуждение о происхождении Бога требует нелепого, а именно – чтобы человек стоял над Богом. Но это не значит, что богословие вовсе лишает нас познания о вечности и бесконечности. Нет. Но здесь оно переходит на язык священной поэзии и говорит нам через символы, образы и аллегории. Оно указывает нам путь к вечности и через просвещение благодатью превращает вечность из абстракции во внутренний опыт и открывает вечность как бытие.

Ограниченное не может постигнуть безграничное, но оно может включиться в безграничное и вместо интеллектуального постижения увидеть тени вечности во внутреннем переживании.

Должен сказать, что у вас неточное представление о Шестодневе, а именно 7500 лет – это период от сотворения человека; время предшествующих периодов-дней для нас неизвестно.

Что касается теории «большого взрыва», то вряд ли здесь можно найти что-нибудь позитивное для богословия. Чтобы случился взрыв, надо, чтобы было то, что взорвалось, то есть существовал до взрыва мир, как предполагает это теория, в виде концентрированной и сжатой материи. Поэтому здесь можно говорит не о творении, а о метаморфозе.

Нельзя взглянуть на вещи с вневременной точки зрения, так как для нас не открыта тайна вечности, и мы в своей вневременности будем постулировать то же время, только протекающее по-разному в разных пластах бытия.

...Для религии вечность – это не абстракция, а высшая форма бытия, в которое человек может проникнуть посредством религиозной интуиции. Это ощущение вечности как новой жизни – и есть познание вечности, познание через самобытие, познание через духовный опыт как определенную эмпирику, и те, кто познали вечность, те знают одно, что ее нельзя выразить словами,

Наука ничего не познает в категориях сверхбытия. Для нее вечность и бесконечность – это только формулы под носом. Ученый вовсе не понимает, что такое вечность. Он принимает идеи вечности и бесконечности как некие абстракции. Для христианина бесконечности не существует – той материальной бесконечности, о которой вы писали. Бесконечен только Бог, а творение не может быть равным Богу и иметь в себе атрибуты Божества. Притом, слово «истина» для христианина – это не предмет и факт, существующие реально, а истина – это Бог, открывший Себя в Божественном Слове. Атрибуты истины – самотождественность, а в непосредственном восприятии – жизнь и свет души.

Как я понимаю, Церковь учит о трех состояниях человеческой души.

1.   Состояние Адама до грехопадения. Адам был создан чистым существом, но несовершенным, на которого мог воздействовать грех извне. Если бы он оставался послушным заповедям Божиим, то постепенно взошел на ту ступень совершенства, где уже грех не смог бы привлечь его.

2.   Второе состояние человечества – после падения Адама. Грех становится внутренним фактором души. Демонические силы имеют непосредственный доступ к человеку, но в то же время человек не полностью потерял добро и возможность возвращения к Богу. Крестная жертва Христа низводит Дух Святой на землю, и человек получает возможность через благодать бороться с грехом.

Поэтому его вечная участь зависит от синергизма⁸⁴ благодати и воли. На земле образуется личность человека с потенциалом добра и зла, который раскрывается в вечности.

3. Третье состояние – после Страшного суда. Это окончательная дифференциация добра и зла. Грешники полностью лишаются благодати и поэтому не могут даже помыслить о добром. Праведники получают сугубую благодать и потому становятся недоступными для искушения и греха. Здесь нет лишения свободы воли, а целостность воли и ее правильное направление. Как лишенные благодати не имеют в себе любви к Богу – как звена, соединяющего душу с Богом, так и праведники не имеют любви к греху; они уже прошли через испытание и получили венец победы. До испытания и победы праведники не могли бы вместить полноты такой благодати.

Вообще, я советую вам приобрести и изучить «Догматическое богословие» митрополита Макария, которое остается на сегодняшний день самым капитальным трудом по богословию последних веков.

Мне кажется, что вопрос о свободной воле лежит в области не случайности и закономерности, а в антропологии, которая учит о подобии Божием, заключенном в человеке и в свободе нравственного выбора. Нравственное начало делает человека свободным.

Мне кажется, что вы несколько односторонне понимаете послушание, где духовный отец выступает в роли педагога; а самая главная цель послушания выпадает из поля зрения. Если бы вам попался мудрый духовный наставник, разве бы вы стали слушать его? Вы захотели бы через него оправдать свои страсти, а если этот номер не прошел бы, то попрощались бы с «духовным отцом». На самом деле, послушание имеет более глубокие корни. Наше падение в праотце началось со своеволия. Больше всего была поражена область воли, подчинившаяся желаниям. У человека воля превращается в какой-то гнойник; самый радикальный способ лечения – это отсечь свою волю, что является самым значительным волевым актом. Тогда гной начинает вытекать из тела, и рана постепенно очищается. Вот это самоотвержение и становится основой духовной жизни. Сколько бы ни говорил человек о смирении, каким бы грешником ни называл себя, но если он исполняет свою волю и не чувствует необходимости отказаться от нее, то слова о смирении остаются бесплодными звуками, вернее, через заповеди человек может иметь какие-то успехи, но он будет постоянно срываться, ползти и падать снова.

Христианство – это религия, которая требует жертвы. От нас не требуется крестной жертвы, но требуется отсечение воли, порабощенной страстями, требуется для нашего же блага. Даже подчинение себя неискусному старцу на условиях, что он стоит в Православии и в своих требованиях не нарушает пределы христианской нравственности, уже обязательно принесет пользу, хотя бы наш плотский ум беспрерывно протестовал и видел в каждом слове старца множество ошибок. Только научившись отсекать свою волю, человек может вести правильную духовную жизнь. Таков был путь всех отцов. Вы говорили: я этого священника послушать не мог, другого – не мог, а верить – значит мочь. Однажды к преподобному Антонию издалека пришли странники с вопросом: как спастись. Преподобный ответил: «Если вас ударят в одну щеку, подставьте другую». Гости ответили: это мы не можем сделать. Антоний сказал: «По крайней мере, не отвечайте на удар». Гости ответили: и это не можем сделать. Тогда преподобный Антоний позвал своего послушника и сказал ему: «Приготовь немного каши, пусть они подкрепятся и идут назад».

Грехопадение праотца тяжелее всего отразилось на желательной части, или силе, человеческой души. Желание оторвалось от богообщения, как бы ослепло и ищет наслаждения. Наслаждения могут быть различными: не только грубо-чувственными, но также интеллектуальными. Наслаждение – это антипод и подделка чувства вечности; при наслаждении ощущение времени как бы теряется, и человек погружается в некую темную стихию.

Желательная сила души, соединившись с волевой – реактивной силой, очаровывает ум человека, наполняет его иллюзиями, воображениями и мечтами. Эта темная сладость призрачного счастья подкупает ум человека, и ум, воображая, что свободен, на самом деле оказывается в сетях страстей. Поэтому радикальный способ исцеления – не верить своему уму, а отсечь волю. Без воли желание не может актуализироваться и воздействовать на ум, вернее, ум достаточно дистанцирует себя от желания, чтобы увидеть, что наслаждение – чужое для него. В Псалтири есть слова: «...от тайных моих очисти мя, и от чуждых пощади раба Твоего». Эти «тайные и чужие» – наши страсти. Послушание – решимость души убить змиев, гнездящихся в ней, через принесение в жертву своей воли, часто вопреки плотскому разуму. Это так трудно, как броситься в ледяную воду, но успех зависит от решимости. Здесь парадокс: чем больше мы отсекаем свою волю, тем она, перерождаясь, становится более сильной, но уже в другом направлении – в борьбе со страстями.

Святой Филарет, митрополит Московский, как-то сказал: чтобы спастись в наше время, без юродства не обойдешься. Если мы не посмеемся над миром и над собой как частью этого мира, то мир посмеется над нами.

Что делать? – Идти, продать себя в рабство, чтобы получить свободу.

Если вы хотите искать истину в религии, то надо сначала дойти до состояния той старушки, изображенной вами, которая зажигает свечку в углу храма и кладет поклоны.