К. С. Сербиновичу от 3 сентября 1844 г.³⁶

В письме своем, отправленном к вам из Иерусалима в 28-й день апреля, я извещал вас предположительно, что занятия мои приходят к окончанию, и что в последние дни мая мне можно будет отправиться из Иерусалима в Бейрут. Такой неопределенный тон извещения избран был мною из предосторожности, как бы окончание моих занятий не продлилось долее последних дней мая. Предосторожность моя была не излишня. В конце мая я дал себе самому отчет в своих занятиях и увидел, что мне надлежало оставаться в Иерусалиме еще несколько дней для собрания вернейших и полных сведений о всех предметах, указанных моему вниманию и суждению в министерстве иностранных дел. Эти сведения собираемы были мною в течение месяцев июня и июля. В это же время случились такие происшествия, кои подали мне повод судить о состоянии палестинской церкви гораздо обширнее. Посему я весьма рад был и теперь радуюсь, что оставался в Иерусалиме сколько можно долее. Обогащенный всеми нужными для моей цели сведениями и удостоенный наместниками иерусалимского патриарха в присутствии всего синода высокого дара, золотого наперсного креста с частью Животворящего Древа, и признанный членом их Святогробского братства (на что дана мне и грамота), я выехал из Иерусалима в 7-й день прошлого августа и прибыл в Бейрут спустя десять дней. Так как сообразно с главным назначением моим я пробыл в св. Граде довольно долго и ждал там все то время, которое предполагал провести в северной Сирии и на Афонской горе, и так как приближался срок моего заграничного паспорта (3 сентября), то я не решился предпринять поездку в сказанные места и, в ожидании австрийского парохода, прожил три дня на Ливане в православном монастыре св. пророка Илии, где воспользовался пребыванием и беседами нашего генерального консула Базили. Из Бейрута австрийский пароход унес меня в Константинополь в 22-й день августа. Обратное плавание мое было благополучно. В течение настоящего месяца я займусь составлением отчета о палестинской церкви и замечаний о церкви сирийской. Не могу сказать определенно, успею ли я подать их посланнику в первых числах октября, или несколько ранее, или даже позже. Ибо мне предлежит много работы самой важной, которая требует обдуманности и совещаний с посланником, следовательно, и времени. По окончании своих работ в Константинополе должен ли я немедленно отправиться в Россию, или ожидать здесь дальнейших повелений высшего начальства, это мне неизвестно. Конечно, начальство имеет в виду сей предмет. Но я при своеличной неизвестности о нем почитаю не излишним высказать теперь мое собственное желание. Мне очень хочется посетить Синайскую гору, афонские монастыри, малоазийские и северно-сирийские православные церкви и через княжества Валахское и Молдавское возвратиться в отечество с запасом сведений о влиянии всего вообще греческого духовенства на разные народы и о состоянии прочих трех патриарших престолов, кроме иерусалимского, и эти сведения изложить в особых записках высшему начальству.