Глава третья. Чин всенощного бдения в период действия иерусалимского устава в палестинских и прилегающих к Палестине монастырях

Чин всенощного бдения вскоре после его возникновения при иерусалимском храме Воскресения распространяется среди палестинских монастырей. Его совершает преп. Евфимий Великий († 473). По примеру Евфимия Великого преп. Савва Освященный, как сказано было выше, установил совершение агрипнии под все воскресные дни и великие праздники. Распространению агрипнии среди палестинских монастырей способствовал авторитет матери церквей, храма Воскресения, где этот чин получил свое начало, а еще более – монастырский строй и условия быта палестинских монахов. Палестинское монашество, создавшееся под непосредственным влиянием египетского, имело келиотский строй. Монахи жили в келиях, зачастую представлявших собой естественные пещеры, разбросанные в расселинах скал на разном расстоянии одна от другой; Объединяющим монахов в одно братство было духовное руководство аввы и причащение Святых Тайн в храме, что обычно совершалось в воскресные дни. В прочие дни седмицы монахи пребывали в своих келиях, отправляя в установленные часы дня и ночи правило псалмопения. Вечер субботы и утро воскресного дня, предшествующие причащению Святых Тайн, по общехристианскому обычаю они должны были проводить в храме. Отправив воскресную вечерню, им следовало бы расходиться по келиям, с тем чтобы после полуночи снова прийти в храм к утрене. Но хождения в ночной темноте в келии, расположенные в отвесных скалах глубоких ущелий, были не только затруднительны, но даже опасны для жизни²⁶⁵.

Рискуя в ночной темноте сорваться со скалистой тропы и разбиться в пропасти, монахи должны были после вечерни оставаться в храме в ожидании начала утрени. Таким образом, в палестинских монастырях и, в частности, в лавре преп. Саввы были налицо естественные причины, диктовавшие необходимость введения чина воскресной агрипнии. И коль скоро этот чин возник и получил освящение в практике матери всех церквей – церкви Воскресения, для авв Евфимия, Саввы и др. оставалось ввести его в своих монастырях. Отсюда возникает самая тесная связь всенощного бдения с так называемым Иерусалимским уставом, обязанным своим формированием обычаям и укладу жизни палестинских монастырей. Напомню, что эта связь чина всенощного бдения с Иерусалимским уставом оказывается настолько прочной, что сама дальнейшая история чина всенощного бдения протекает параллельно истории Иерусалимского устава. Чин всенощного бдения появляется всюду, куда попадает Иерусалимский устав, и подвергается изменениям по мере изменений самого устава.

Самые ранние списки Иерусалимского устава с полным чином всенощного бдения относятся к XII-XIII векам – времени повсеместного распространения Иерусалимского устава в Палестине и в монастырях земель, прилегающих к Палестине и тяготевших к укладу иноческой жизни Святой Земли; таковы Синайский монастырь великомученицы Екатерины²⁶⁶, монастырь преп. Симеона Дивногорца в Антиохии²⁶⁷. Для уставов этих монастырей характерным является приноровление чина всенощного бдения к местным условиям быта и уклада иноческой жизни насельников той или иной обители. Последние, принимая чин всенощного бдения монахов-спудеев, дополняли его в отдельных его частях, детализировали из учета условий внешнего устройства монастыря и его внутреннего распорядка жизни. До нашего времени сохранился ряд уставов, излагающих порядок отправления всенощного бдения в лавре преп. Саввы Освященного²⁶⁸, в Синайском монастыре великомученицы Екатерины²⁶⁹, в монастыре преп. Симеона Дивногорца²⁷⁰ и еще в неизвестном палестинском монастыре с храмами Святой Троицы и апостола Иакова, брата Господня²⁷¹.

Первым моментом в редактировании чинопоследования агрипнии применительно к келиотскому укладу жизни было установление точного времени ее совершения. Рукопись иерусалимского Крестного монастыря № 43 не указывает точно времени для совершения агрипнии спудеями. Об агрипнии Великой Субботы сказано только: «Этой ночью во Святом Воскресении должно быть: придут монахи спудеи и начнут…».

В чине агрипнии в Неделю ваий также лаконично: «И тотчас начинает базиликарх чтение Послания апостола Павла к евреям, пока не придут спудеи и не начнут агрипнии».

Очевидно, в условиях иерусалимского храма Воскресения, где богослужение спудеев было в прямой зависимости от времени патриаршего богослужения, точно установленного времени для начала бдения не было. Как сказано было выше, агрип-ния в палестинских и прилегающих к Палестине монастырях начиналась с заходом солнца и заканчивалась с его восходом. Это было вызвано в большой степени топографией монастырей (и, в частности, лавры Саввы Освященного), где передвижение по скалистым тропкам в темноте было опасным для жизни.

Особенностью списков Иерусалимского устава данного времени является наличие детально разработанного порядка приготовления храма к началу бдения, чего, по-видимому, свято-гробские спудеи, начинавшие часто бдение вскоре после окончания патриаршей вечерни, не имели. Это приготовление храма носит особо торжественный характер, тем самым отражая глубокое благоговение келиотов к чину агрипнии.

По всем упомянутым памятникам, приготовление храма к богослужению начинается с принятия кандилаптом благословения от игумена.

Приняв благословение, кандилапт совершает благовест и затем зажигает в храме лампады. Рукописи Синайской библиотеки № 1094²⁷² и № 1097²⁷³ упоминают благовест в тяжелое и железное било. Относительно ударов в первое уставы говорят, что кандилапт ударяет медленно. Рукопись Шио-Мгвимского монастыря, кроме того, указывает соединение благовеста с чтением Непорочных: «Начинает звонить медленно „в тяжкое», говоря при этом Непорочны»²⁷⁴. То же говорит рукопись Иерусалимской патриаршей библиотеки № 311²⁷⁵. Как сам способ оповещения о предстоящем бдении посредством ударов в била, так и чтение при этом кандилаптом Непорочных составляет нововведение палестинских монахов. В иерусалимском храме Воскресения, где создался чин всенощного бдения, такого вида благовеста не было. По словам Этерии, здесь оповещение о времени и месте ближайшего богослужения делал архидиакон, например: «Будем все сегодня в седьмом часу готовы у гроба Лазаря» или «Во всю неделю, т. е. начиная с завтрашнего дня, в девятый час будем собираться все в большую церковь»²⁷⁶ и т. п. Соединение благовеста в било с размышлением в это время о чем-либо назидательном указывают впервые правила Пахо-мия Великого: «Кто бьет в било, чтобы братия собирались в трапезу, пусть, пока бьет, с размышлением читает на память что-либо из Писания»²⁷⁷. Очевидно, это указание относилось по духу его и к собранию на молитву. Из Египта этот обычай перешел в Палестину. О благовесте к агрипнии ударами в била сообщает Кирилл Скифопольский в Житии преп. Саввы²⁷⁸. В Житии же преп. Кириака Отшельника говорится, что он не прекращал ударять в било до тех пор, пока не окончит стихословить Непорочны²⁷⁹.

Все памятники указывают совершение благовеста в два приема. Кандилапт после первого благовеста идет в церковь, зажигает лампады, приготовляет кадило и затем снова возвращается к билам и ударяет в них. Такое разделение благовеста на два приема может быть объяснено дороговизной свечей и елея. При столь продолжительном благовесте, во время которого прочитывалась вся 17-я кафизма, горение в храме свечей и лампад при нищете обителей было непосильным расходом. С другой стороны, зажигание лампад и свечей после благовеста, когда в храм соберутся монахи, могло мешать той молитвенной тишине, которая здесь царила в это время. Поэтому кандилапт, совершив весьма продолжительный благовест, зажигал свечи и снова шел к билам, чтобы вторым благовестом дать знать братии о наступающем торжественном моменте начала агрипнии. Рукопись Синайской библиотеки № 1096 указывает кандилапту перед вторым благовестом совершать три поклона перед Святыми Вратами и по одному к хорам²⁸⁰, откуда видно, что монахи во время первого благовеста уже собирались в храм.

Относительно приготовления храма к богослужению рукописи Синайской библиотеки № 1094 и № 1097 и Иерусалимской патриаршей библиотеки № 311 говорят кратко лишь, что кандилапт после первого благовеста зажигает лампады и кадило²⁸¹, а по рукописи № 1096 – после второго благовеста еще ставит свечу «на месте аналоя» перед Святыми Вратами²⁸².

Устав Шио-Мгвимского монастыря предписывает канди-лапту, кроме зажигания лампад и приготовления кадила, еще и каждение всей церкви, которое он совершает самостоятельно между первым и вторым благовестом. Это каждение имело своей целью наполнение храма благовонием, что было в соответствии с торжественным характером чина агрипнии. Сама же такая практика монастырем Симеона Дивногорца, устав которого излагает Шио-Мгвимская рукопись, могла быть заимствована из соборных храмов. Практику последних отмечает наш паломник XII века, архиепископ Новгородский Антоний, когда говорит о храме Святой Софии Константинопольской: «Церковь мощена красным мрамором, […] и подходят че-ловецы, и учинено сквозе мрамор проходи. И егда внидет царь в церковь ту, тогда понесут под испод много ксилолоя (алой) и темьяна (фимиам), и кладут на углие, и исходит воня проходы теми во церковь на воздух»²⁸³. Вполне возможно, что этот обычай был заимствован самим преп. Симеоном из Константинополя, с которым он имел связи²⁸⁴.

Приготовление храма ко бдению, по всем памятникам, кан-дилапт заканчивает поклоном долженствующему совершать бдение иерею. Отсюда начинаются действия последнего, которые до начального возгласа «Слава Святей» заключаются в следующем. По всем памятникам, иерей, встав со своего места, делает поклон настоятелю, а при отсутствии его в храме – его месту. Приняв таким образом благословение на совершение бдения, он, по всем тем же памятникам, делает три поклона перед Святыми Вратами и по одному к каждому хору. Войдя в алтарь, иерей, по рукописи № 1096 Синайской библиотеки, взяв кадило, становится перед святой трапезой²⁸⁵. Рукописи № 1094 и № 1097 той же библиотеки²⁸⁶ и Шио-Мгвимского монастыря дополняют предыдущий памятник указанием на то, что сам иерей «влагает фимиам в кадильницу, читая про себя молитву кадила»²⁸⁷. .

После того как иерей встанет перед престолом, кандилапт со свечою в руках возглашает: «Κελεύσατε"²⁸⁸. Наличие этого возгласа во всех ранних списках Иерусалимского устава свидетельствует о давнем его существовании в чине агрипнии. Как попал этот возглас из византийского придворного ритуала в монастырское богослужение, существовал ли он у спудеев, богослужение которых отличалось от патриаршего скромным характером, трудно сказать. Более вероятным нам кажется приписать его введение в чин агрипнии преп. Савве Освященному, который сам бывал в Константинополе, пользовался правом свободного входа во дворец и присутствовал на императорских приемах²⁸⁹. Торжественная обстановка храма ввиду предстоящего начала всенощного бдения, чинность действий кандилапта и иерея и, главное, благоговение перед самим чинопоследова-нием, а равно и местом его совершения, побудили преподобного предварять таковое возгласом, коим регулировалась на его глазах торжественность и чинность придворного ритуала земных владык. Введением возгласа «келевсате» преп. Савва стремился придать наиболее торжественный характер агрипнии, ради которой монахи собирались раз в неделю в храм из своих келий. Практически же возглас служил приглашением собравшимся к началу молитвы, на что указывают слова рукописи Синайской библиотеки № 1096: «Возглашает „келевсате». И тотчас все встаем и становимся в своих стасидиях»²⁹⁰.

После того как встанут, иерей, по всем рассматриваемым памятникам, молча кадит святой престол и весь алтарь, выходит из него Святыми Вратами и кадит их крестовидно трижды, затем – игумена, хоры и весь храм в преднесении кандилап-том свечи. Заметим кстати, что ни один из памятников не говорит о каждении иконостаса и об открытии Святых Врат в начале бдения, в то время как всюду указывается иерею, окадив алтарь, выходить Святыми Вратами. Не говорят памятники о закрытии или открытии Святых Врат и в последующем изложении чина. Это упорное умалчивание может быть объяснено глубокой древностью рассматриваемых обрядов в начале бдения, слагавшихся в то время, когда иконостасы не имели настоящего своего вида, а представляли собой небольшую решетку или балюстраду с проходами в центре (Святые Врата) и по бокам (северная и южная двери)²⁹¹. Окадив храм, иерей выходит в притвор и совершает там каждение «по чину», затем возвращается в храм центральными, или Царскими, вратами, делает крест кадилом и возглашает: «Господи, благослови». Такой порядок каждения указывают рукописи Синайской библиотеки № 1094, № 1097²⁹² и рукопись Шио-Мгвимского монастыря²⁹³.

Несколько иной порядок каждения изложен в рукописи № 1096 Синайской библиотеки, излагающей богослужебные порядки лавры преп. Саввы Освященного. По этому памятнику, иерей, окадив храм и притвор Великой церкви, шел левой стороной «святой ограды» (άγία μάνδρα) в Богозданную церковь Богородицы; окадив ее, шел я церковь Предтечи и, совершив там каждение, выходил во «святой двор», где находилась гробница преп. Саввы. Окадив ее, иерей правой стороной святой ограды возвращался к средним вратам Великой церкви. Здесь он делал крест кадилом и возглашал: «Господи, благослови»²⁹⁴.

Такой порядок каждения был обязан своим появлением устройству и быту лавры во время преп. Саввы. Как говорит Кирилл Скифопольский, Савва при основании своей лавры соорудил небольшую церковь²⁹⁵, затем вскоре он нашел большую пещеру, имеющую в восточной части вид алтарной апсиды, а в северной – свободную площадь, напоминающую служебное помещение, какое обычно бывает при храмах, достаточно светлое благодаря проникающим в него солнечным лучам. Он поставил здесь алтарь и церковь назвал Богоздан-ной²⁹⁶. Когда в лавре появились монашествующие армяне, преподобный дал им маленькую пещеру, расположенную севернее его келии, и повелел им совершать в этой пещере в субботу под воскресенье правило псалмопения на армянском языке²⁹⁷. Позднее, когда количество монахов значительно увеличилось, в том числе и из армян, преп. Савва построил Великую церковь в честь Богородицы. Эту церковь он соединил галереей с Богозданной церковью²⁹⁸. Галерея получила название «святая ограда», потому что на этом месте преп. Савва некогда видел чудесный огненный столп. Преп. Савва повелел, чтобы в ночь на воскресенье и под Господни праздники в обеих церквах, служба совершалась с вечера до утра²⁹⁹.

Если исключить из этого порядка каждения каждение у гробницы преп. Саввы как установившееся после его кончины, то в целом изложенный порядок может быть отнесен если не ко времени преп. Саввы, то в ближайшее к его кончине. Сам факт сооружения «святой ограды» между двумя главными храмами лавры говорит за себя. Едва ли преп. Савва стал сооружать эту ограду или галерею, если бы в этом не было нужды.

Это огороженное место могло служить для отправления правила псалмопения тем из братий, которые не могли войти в церкви из-за их мал ой вместимости.

Во всех рассматриваемых рукописях иерей завершал каждение возглашением «Господи, благослови», которое относилось к игумену лавры. Рукописи Синайской библиотеки № 1096³⁰⁰и Шио-Мгвимского монастыря³⁰¹ при этом указывают вторичное каждение предстоятелю, а в его отсутствие – его месту. Во всех рукописях начальным возгласом служит «Слава Святей», причем Синайская рукопись № 1097 указывает произношение его перед престолом³⁰², а Шио-Мгвимская указывает: «Изобразив два раза крест кадильницей, на третий раз возглашает: „Слава Святей, Единосущней и Животворящей Троице, Богу нашему, всегда, ныне и присно и во веки веков""³⁰³. Синайская рукопись № 1096 указывает иерею, покадив предстоятелю или его месту, прежде чем войти в алтарь, зайти в диаконикон и затем входить во Святые Врата. Цель этого захода в диаконикон не указана, но, исходя из того, что, войдя в алтарь, иерей снова кадил вокруг престола, можно полагать, что в диаконикон он заходил за фимиамом. О троекратном крестообразном движении кадилом в этой рукописи не сказано. Указано начертать крест кадилом и велегласно возгласить: «Слава Святей и Единосущней и Нераздельней Троице, всегда»³⁰⁴.

После ответного «Аминь» пели «Приидите, поклонимся». Исполнение этих стихов, как и предшествующий им возглас, в рассматриваемых памятниках имеют разное изложение. По рукописям Синайской библиотеки № 1096³⁰⁵ и № 1097³⁰⁶, стихи эти поет вся братия велегласно и нараспев, причем сами стихи излагаются следующим образом: «Приидите, поклонимся и припадем Христу Цареви нашему» (пелось дважды), затем – «Приидите, поклонимся и припадем Самому Христу Богу нашему» (один раз) и еще – только «Приидите, поклонимся». С этими памятниками солидарна рукопись Шио-Мгвимского монасткря в том, что указывает петь эти стихи братии «и говорим громким голосом», а сами стихи излагаются следующим образом: «Приидите, поклонимся и припадем Христу Цареви и Богу нашему» (два раза); потом еще «Приидите, поклонимся и припадем Христу Богу нашему» (один раз); затем только «Приидите, поклонимся»³⁰⁷. Bbe рассматриваемые памятники предписывают 103-й псалом начинать предстоятелю напевом 8-го гласа. По рукописи № 1097 Синайской библиотеки, настоятель поет псалом нараспев³⁰⁸. По рукописи № 1096 той же библиотеки, псалом исполняется настоятелем или екклисиар-хом громче, чем пелись стихи «Приидите, поклонимся», медленно, нараспев³⁰⁹. Рукопись Шио-Мгвимского монастыря, наоборот, указывает пение на тот же 8-й глас, но «тихим гласом»³¹⁰.

По всем памятникам, все монахи поют вместе с предстоятелем, что видно из выражения «когда же достигнем до „Отверз-шу Тебе руку"». Когда пение достигало этого стиха, по всем памятникам, екклисиарх делал поклон игумену, и тот начинал петь этот стих высшим гласом. Если не было игумена, то сам екклисиарх начинал петь этот стих.

Во время пения 103-го псалма иерей с кандилаптом делали поклон пред Святыми Вратами, после чего иерей становился в свою стасидию. Кроме этих действий, рукопись № 1096³¹¹ Синайской библиотеки и № 1097³¹² предписывают иерею во время пения предначинательного псалма читать светильничные молитвы, но в какой момент начинать это чтение, не уточняют, говоря общей фразой. Рукопись Шио-Мгвимского монастыря ничего не говорит о чтении светильничных молитв вообще. Это молчание последнего памятника, а равно недоговоренность предыдущих ему о времени чтения светильничных молитв, могут быть объяснены прямым следствием истории постепенного передвижения этих молитв на начало вечерни в период слияния песненных чинопоследований с иноческим келейным правилом. Возможно, что в отдельных монастырях, в отправлении бдения тяготевших скорее к правилу псалмопения, чем к пес-ненным последованиям, эти молитвы вовсе не читались.

Своеобразный порядок каждения указывает рукопись Иерусалимской патриаршей библиотеки № 311 XVI века, отражающая в чине бдения практику неизвестного нам палестинского монастыря, сложившуюся не без влияния лавры преп. Саввы Освященного: «Иерей (разумеется после того, как кандилапт возгласит „келевсате»), окадив крестовидно святую трапезу и весь алтарь, исходит Святыми Вратами и, сотворив крест перед алтарем, отходит и кадит в преднесении лампады образ святого обители, затем – игумена и оба хора по чину. Выйдя же в притвор и окадив и там братию по чину, возвращается, и, войдя Царскими дверями, начертает крест кадильницей, и возглашает велегласно „Господи, благослови», и снова кадит предстоятеля или место его, затем – икону святого обители, и, войдя во святой алтарь, становится перед святой трапезой и, сотворив трижды крест кадилом, возглашает на последнем: „Слава Святей и Единосущней». Братия: „Аминь». И начинает предстоятель или екклисиарх „Приидите, поклонимся Цареви нашему Богу» кротким и тихим голосом. Затем – второе, немного выше, „Приидите, поклонимся Христу, Цареви нашему Богу». Затем – третье, высшим гласом, „Приидите, поклонимся Самому Христу, Цареви нашему», добавляя велегласно и нараспев один раз „Приидите, поклонимся и припадем Самому Христу, Богу нашему». Затем – опять одно „Приидите, поклонимся». И тотчас начинает предстоятель или екклисиарх высоким голосом во глас 8-й „Благослови, душе моя, Господа» по обычаю медленно и нараспев. Нам же поющим сие, иерей, исшед из алтаря, кадит в евктирии Иакова, брата Божия, также в храме Святой Троицы и по каждении совершает вместе с кандилаптом поклон перед Святыми Вратами и к хорам по одному. Когда же достигнем до „Отверзшу Тебе руку», екклисиарх делает поклон игумену и выделяет этот стих (возвышая голос). Если же нет игумена, выделяет сам. По исполнении же псалма бывает великая ектения от иерея и возглас „Яко подобает""³¹³.

Первой особенностью бдения по данному памятнику является пятикратное «Приидите, поклонимся», исполняемое всякий раз с некоторым изменением текста и новым повышением звука, так что в целом песнопение от речитатива «кротким и тихим голосом» переходит в велегласный распев. Второй особенностью является каждение храмов обители в два приема. Иерей, окадив алтарь, храм и притвор до возгласа «Слава Святей», как указывалось и в предыдущих памятниках, делал этот возглас, затем же, когда братия начинала петь 103-й псалом, шел в придел апостола Иакова и в храм Святой Троицы и совершал в них каждение. О чтении светильничных молитв памятник, как и рукопись Шио-Мгвимского монастыря, умалчивает.

После предначинательного псалма памятники указывают великую ектению, которую произносит иерей, а по рукописи Шио-Мгвимского монастыря – диакон. Затем полагается первая кафизма «Блажен муж», делимая малыми ектениями на три «Славы» и исполняемая самогласно на глас 8-й. По рукописи Шио-Мгвимского монастыря, «потом стихологисуем „Блажен муж» на 8-й глас; после 3-го псалма немного повышаем голос». После каждой «Славы» диакон говорит малую ектению, а священник – возглас. Такой порядок пения первой кафизмы указывает и рукопись Синайской библиотеки № 1097. Рукопись же Иерусалимской патриаршей библиотеки № 311 дополняет его, предписывая второй и третий антифоны петь «на глас дня».

Пение светильничных псалмов «Господи, воззвах» и совершение во время их каждения одни памятники излагают кратко: «После третьего антифона отходит иерей, и делает поклон игумену, и кадит по обычаю, и поем „Господи, воззвах» на глас, поставив 10 стихов, поем стихиры гласа воскресные – три, восточные – четыре и минеи – три».

По рукописи Шио-Мгвимского монастыря, «священник кланяется игумену, а потом кадит по чину, мы же поем „Господи, воззвах» со стихами на 10: три воскресны, четыре восточны и три минеи»³¹⁴.

Рукопись Иерусалимской патриаршей библиотеки № 311, говоря о пении «Господи, воззвах» с тем же количеством стихир, о каждении не упоминает.

Наиболее пространно говорит о вечернем входе рукопись Синайской библиотеки № 1097: «На „Яко утвердися» иерей делает поклон игумену и облачается и выходит в храм в преднесении ему лампады, без Евангелия, и все обнажают головы. Оба хора, соединившись, поют „Слава, и ныне», первый Богородичен гласа. Если же есть самогласен, то поют его на „Славу». Иерей: „Премудрость, прости», и монахи: „Свете тихий«"³¹⁵. По рукописи Шио-Мгвимского монастыря, «священник с диаконом кланяются игумену, затем входят в диаконник и облачаются, а потом выходят в преднесении возжженной свечи, причем все обнажают головы. Оба хора соединяются и поют „Слава, и ныне», Богородичен воскресный на тот глас, на какой пели „Господи, воззвах». При входе диакон возглашает: „Премудрость, прости»; народ: „Свете тихий»"³¹⁶.

Относительно прокимна следует заметить, что по рассматриваемым памятникам, в том числе по рукописи Шио-Мгвимского монастыря, где бдение совершает иерей в сослужении диакона, прокимен произносится одним из братий, без предварительных возглашений к нему иерея и диакона (т. е. как в «Орологионе по правилу лавры святого отца нашего Саввы») и состоит только из двух стихов. По рукописи Шио-Мгвимского монастыря: «Тот, кто должен сказать прокимен, кланяется игумену и говорит „Господь воцарися», народ: то же самое; певец: „Облечеся Господь»; народ: „Господь воцарися»; певец: „Господь воцарися»; народ: то же самое»³¹⁷. По рукописи № 1097 Синайской библиотеки: «Учиненный монах, сделав обычный поклон игумену, поет прокимен „Господь воцарися» двустиш-ный»³¹⁸.

Последующий порядок чина до литии не отличается от излагаемого во 2-й главе нынешнего Типикона. Следует лишь заметить, что «Сподоби, Господи», по рукописи Синайской библиотеки № 1097, поют монахи³¹⁹, чему соответствует в рукописи Шио-Мгвимского монастыря «народ: „Сподоби, Господи, в вечер сей»³²⁰.

Чин литии, вошедший в агрипнию под непосредственным влиянием иерусалимского святогробского богослужения, где каждый день по окончании вечерни совершалось исхождение во Святой двор и на Голгофу (ante Crucem et post Crucem), в рассматриваемый период действия Иерусалимского устава получил многообразную практику, будучи тесно связан с условиями устройства храмов и наличия святынь в отдельных обителях. Так, в рукописи № 1096 о литии в лавре преп. Саввы Освященного говорится: «И тотчас (после возгласа просительной ектении) совершаем литию, исходя в Богозданную, поя четвертый Мученичен гласа, „Слава, и ныне», поются второй и девятый гласа, и после этого иерей: „Паки и паки». И оттуда переходим в храм Предтечи. Поется стихира гласа 6-го „Пророка Христова», „Слава», Богородичен „Святая Дева Мария, великое ангелов удивление, Творца бо всех содержащая Твоими руками». Поются же они медленно, ибо дается святой Ьлей братии по усмотрению от игумена или от иерея. Принимаем же его на левую ладонь и помазываем правой чело и сердце, и по принятии всеми говорит иерей: „Паки и паки». И после этого поем стихиру святого по гласу Октоиха, исходим на гроб святого и становимся кругом во святой ограде, иерей же кадит гроб святого, затем – игумена и всех прочих братий, начав от правой стороны и делая круг, идет в левую сторону ко гробу святого. По исполнении же стихиры святого – „Слава, и ныне», Богородичен 3-го гласа, и по исполнении говорит иерей „Паки прилежно Господу помолимся», мы же: „Господи, помилуй» один раз; иерей же: „Еще о преподобных отцех наших игуменах, как записаны в диптихе от преподобного и богонос-ного отца нашего Саввы до последнего»; мы же: „Господи, помилуй» трижды; иерей: „Пресвятую, пречистую, преблагосло-венную Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву Марию и преподобного и богоносного отца нашего Савву со всеми святыми помянувше»; мы же: „Тебе, Господи». Иерей же сию молитву: „Спаси, Боже, люди Твоя и благослови достояние Твое»; мы: „Господи, помилуй» (50 раз). Затем иерей: „Еще молимся об оставлении грехов раба Божия… монаха и о всем во Христе братстве нашем, и о всякой душе христиан притесняемых»; мы: „Господи, помилуй» (50 раз). Затем поминает царей и читает поименно живых и умерших христолюбцев, которые по уставу имеются в диптихе, и после этого возглас: „Услыши ны, Боже, Спасителю наш», „Мир всем», „Главы наша». И нам преклонным колена, иерей молится велегласно и читает „Владыко многомилостиве Господи» (на всех молитвах поминается имя святого Саввы)»³²¹.

Таким образом, лития в лавре преп. Саввы Освященного представляла собой хождение по храмам обители и на гроб преподобного, которое совершалось в том же порядке, в каком и каждение этих храмов перед всенощным бдением. Очевидно, и причина к такому хождению по храмам была та самая, по которой совершалось их каждение перед всенощным бдением, т. е. отправление в них правила псалмопения в связи с невместимостью всей братии в Великой церкви лавры.

Лития совершалась с пением стихир. При направлении литии ё Богозданную церковь пелись Мученичны, при переходе же в церковь Предтечи – стихира Предтечи и Богородичен и, наконец, при движении ко гробу святого – стихиры в честь его, также с Богородичным. Пение стихир Предтече и преп. Савве находится в тесной связи со святынями, к которым шла литийная процессия; что же касается пения Мученичных при движении в Богозданную церковь, то оно может быть объяснено тем, что в этой церкви лежали мощи многих мучеников, положенные под алтарем при ее освящении патриархом Сал-люстием, о чем говорит Кирилл Скифопольский: «Богозданую церковь освятив (патр. Саллюстий), святоу трапезоу в олтари ономь постави, и многы моще святых мученик под олтаремь полжи, месяца декямбря в 12» Таким образом, и пение этих Мученичных оказывается в тесной связи со святынями Бого-зданного храма.

В каждом храме произносилась ектения; кроме того, в храме Предтечи совершалась раздача елея всей братии, котором те помазывали чело и сердце. У гроба святого совершалось каждение его мощей, затем – игумена и всей братии и произносилась особая ектения, где поминались поименно все настоятели лавры от преп. Саввы до последнего, кроме того, произносилось «Спаси, Боже, люди Твоя», прошение о здравии монахов и читались диптихи о здравии и за упокой. Последняя молитва литийная «Владыко многомилостиве» выслушивалась коленопреклонно.

Такой же характер носила лития в Синайском монастыре великомученицы Екатерины. Рукопись Синайской библиотеки № 1097 по этому поводу говорит: «И начинаем стихиру пророка по гласу дня и совершаем литию с кадилом и лампадой, предносимой пред иереем. По окончании же стихиры возглашает иерей во услышание всех: „Спаси, Боже, люди Твоя» (упоминаются пророки Моисей, Аарон и Елисей), „Господи, помилуй» (50 раз). После сего возглашает иерей: „Еще молимся об оставлении согрешений раба Божия и архиепископа нашего Симеона» и т. д. до конца прошения, „Господи, помилуй» (50 раз). После сего возглашает: „И услыши ны, Боже, Спасителю наш». И нам преклонным колена, молится иерей велегласно: „Владыко многомилостиво» (упоминаются пророки Моисей, Илия, Аарон и Елисей и великомученица Екатерина)»³²².

Хотя Типикон не указывает место, куда исходила литийная процессия, однако пение на ней стихир пророку Моисею дает основание полагать, что шествие направлялось в церковь сего пророка. Последняя была расположена в ограде монастыря близ главного храма³²³.

Аналогичный порядок литии был в монастыре Симеона Дивногорца. По рукописи Шио-Мгвимского монастыря: «Мы начинаем стихиры св. муч. Георгия на дневной глас и выходим на литию в ближайшую к Великой церкви церковь Святого Георгия; священник идет туда с кадильницей в преднесении возжженной свечи. По окончании стихир диакон возглашает во всеуслышание: „Спаси, Боже, люди Твоя» (обычная молитва, только прибавлено „молитвами св. богоносного отца нашего Саввы»), „Господи, помилуй» (50 раз). После этого начинаем стихиры св. Симеона Чудотворца и входим в его евктирион. По окончании этих стихир диакон возглашает: „Еще молимся о благочестивом богохранимем царе нашем», „Господи, помилуй» (50 раз). Затем начинаем стихиры св. Иоанна Златоуста на глас дня и выходим левыми дверьми в притвор Великой церкви. Кандиловжигатель украшает в Великой церкви лампады. „Слава, и ныне», Богородичен. Диакон, окадив по обычаю притвор, возглашает: „Еще молимся об оставлении грехов раба Божия (имя) и всей во Христе братии нашей и о всякой душе христианстей озлобленней», „Господи, помилуй» (50 раз). После этого он поминает по обычаю живых и мертвых, священник же произносит возглас „Услыши ны, Боже», „Мир всем», диакон – „Главы наша», и преклоншим нам колена, священник читает вслух молитву „Владыко многомилостиве""³²⁴.

По рукописи № 311 Иерусалимской патриаршей библиотеки, в неизвестном нам монастыре лития также совершалась с хождением по храмам: «И начинаем стихиру самогласну святаго по дню и исходим в евктирион его, иерею кадящу и лампадам предносимым. По исполнении же стихиры возглашает иерей во услышание всех: „Спаси, Боже, люди Твоя» (поминается Симеон Чудотворец и святой и всеславный великомученик Георгий)³²⁵, „Господи, помилуй» (45 раз). Затем также начинаем стихиры преподобного отца нашего Симеона и отходим в его евктирион. И по совершении стихиры его возглашает иерей во услышание: „Еще молимся о благочестивейших и богохранимых царях наших», „Господи, помилуй» (45 раз), затем – стихиры Святой Пятидесятницы, и исходим в храм Святой Троицы, и опять по совершении их возглашает иерей во услышание: „Еще молимся о рабе Божием (имярек), прощении и спасении», «Господи, помилуй» (15 раз). И переходим в великий притвор, поя стихиры самогласны (иерей кадит в притворе, как обычно), „Слава, и ныне», Богородичен. И по сем возглашает иерей, говоря: „Еще молимся о милости, прощении и оставлении грехов раба Божия», „Господи, помилуй» (45 раз). Затем поминает записанных по уставу живых и умерших. По сем возглашает: „Услыши ны, Боже», „Мир всем», „Главы ваша». И преклонным нам колена на землю, иерей велегласно молится: „Владыко многомилостиве Господи, Иисусе Христе""³²⁶.

Исхождение с вечерней литией по храмам обители в том порядке, в каком оно излагается в приведенных выписках из памятников, представляло собой явление, твердо установившееся в богослужебной практике того или иного монастыря. Об этом свидетельствует сам факт уставного изложения в чине воскресной агрипнии, отправлявшейся в монастырях регулярно каждую субботу и потому служившей нормой бдения для других праздников.

Отступление от установленного порядка литии, как видно по тем же памятникам, имело место в дни храмовых праздников и памятей святых обители. В этих случаях типиконы дают несколько иной порядок исхождения, сохраняя в то же время за ним значение молитвенного посещения местных монастырских святынь. Так, по рукописи Синайской библиотеки № 1096, в лавре преп. Саввы, в день его памяти, 5 декабря, похождение с литией совершалось только на монастырский двор ко гробу преподобного без посещения Богозданной и Предте-чевой церквей. «И исходит лития, и поем самогласен гласа 2-го „Во благих помысл», „Слава, и ныне», Богородичен, и бывает ектения на гробе святаго по уставу»³²⁷, – говорит в данном случае Типикон.

В другой монастырский праздник, 20 марта – день памяти преподобных отцов, избиенных в лавре персами и маврами, лития совершалась в Богозданную церковь и ко гробу преподобного, причем у последнего на ектении читался синодик с именами убиенных отцов: «Исходим с литиею, по обычаю, иерею предыдущу с кадильницей и лампадой; поются само-гласны гласа 8-го „Преподобнии отцы, поучася день», и отходим в Богозданную церковь, затем говорим: „Слава», того же гласа „Соангельское житие», „И ныне», Богородичен „Святая Дева Мария», и иерей творит ектению, и исходим на гроб святого, поюще самогласен святого по гласу, „Слава, и ныне», Богородичен; иерей же не отходит ко гробу святого, как положено это обычно, но к аналою. И по исполнении Богородич-на и совершении помазания раскрывает книгу усопших, держа свечу, и начинает ектению „Господу помолимся». Мы же: „Господи, помилуй» (трижды). Иерей: „Еще молимся о преподобных отцех наших», – и читает по порядку книгу от начала до конца, разумеется не говорит к каждому имени „Господу помолимся», но сколько возможно на одно дыхание соединяет имена и говорит „Еще молимся». Весь же народ, стоя, делает поклоны, и мы говорим „Господи, помилуй», разумеется не в стасидиях своих, но каждый на месте, где окажется и какое он выбрал во святом дворе, подвизаясь по силе и в коленопреклонениях. По окончании же книги иерей читает: „Спаси, Боже, люди Твоя», „Заступи», „Пресвятую», „Мир всем» и молитву „Владыко многомилостиве""³²⁸.

Таким образом, в день памяти преподобных отцов, избиенных в лавре, лития шла сначала в Богозданную церковь и оттуда возвращалась на монастырский двор к гро.бнице преп. Саввы, минуя церковь Предтечи. Помазание елеем, которое на воскресной литии совершалось в церкви Предтечи, в данном случае происходило во дворе перед гробницей преп. Саввы. Здесь же происходило поминовение усопших преподобных отцов. Чрезвычайный характер этого моления соединялся с разрешением монахам, как и прочим богомольцам, стоять вне стасидий и молиться без уставного порядка.

Такие же изменения в порядке исхождения литии были в Синайском монастыре великомученицы Екатерины. Здесь в день памяти св. мученицы лития ограничивалась исхождением к мощам великомученицы Екатерины, лежащим в приалтарной апсиде храма. «И бывает лития, и отходим в усыпальницу святой», – говорит рукопись Синайской библиотеки № 1097³²⁹.

В день же памяти пророка Моисея, 4 сентября, совершалась «великая агрипния», и лития представляла весьма продолжительное шествие по многим святыням монастыря: «И бывает лития, и поем на ней стихиры гласа 3-го из последования его, подобен „Великая Креста Твоего, Господи, сила», самогласен гласа 6-го „Днесь вселенная вся», „И ныне», Богородичен гласа того же, подобен „Отчаянная», „Волчцы вкуси праотец», и отходим в усыпальницу св. Екатерины, и поем стихиры святой на глас 6-й, „Славй», Господский „Прообразуя воскресение», „И ныне», Богородичен, ектению и моление, и затем отходим в храм честнаго Предтечи и, войдя в него, поем стихиры гласа 8-го „Предтече Спасов», „Слава» гласа того же, „Препо-добнии отцы», „И ныне», Богородичен „Всечестное Твое успение, Пресвятая Дево», и тотчас идем в главные врата, поюще стихиры пророка, подобны. На „Славу» – „Радуйтеся, честнии пророцы», „И ныне», Богородичен „Радуйся, Мария, Богородице», и тотчас – ектения „Спаси, Боже, люди Твоя» и пр., и по сем отходим во Святую Купину³³⁰, поюще стихиру „Да отвер-зятся врата небесная днесь». Войдя же в храм, поем стихиры гласа 6-го, самогласен 1-й „Приидите, воскликнем» и другой 2-й подобен „Отчаянная». По исполнении же их поем другую – „Владычице, пречестная». Во время же пения „Владычице» должны все стоять с непокровенною главою, пока не будет произнесена ектения и 100 раз „Господи, помилуй». И по сем – иерей молитву „Владыко многомилостиве""³³¹.

В свете данных из описания А. С. Норовым расположения святынь Синайского монастыря совершаемая в день памяти пророка Моисея лития представляет собой исхождение из главного храма Преображения Господня в прилегающую к алтарю усыпальницу св. великомученицы Екатерины, оттуда затем шествие направлялось в церковь Предтечи. Судя по тому, что Типикон указывает далее выход главными, или великими, вратами, можно думать, что церковь Предтечи представляла собой придел к главному храму Преображения и соединялась с последним внутренним ходом, как и усыпальница великомученицы Екатерины. Совершив литийное моление в этом приделе, братия выходили главными вратами Преображенского храма во двор и шли за алтарь последнего в церковь Неопалимой Купины. В этом храме, являвшемся величайшей святыней монастыря, совершалось усиленное моление с пением стократного «Господи, помилуй», причем устав в воспоминание повеления Божия Моисею «изуй сапоги от ног твоих; место бо, на немже ты стоиши, земля свята есть» (Исх. 3, 5) указывал всем без исключения монахам стоять с обнаженными головами. Здесь читалась последняя литийная молитва «Владыко многомилостиве», после чего лития возвращалась в главный храм.

14 января, в день памяти преподобных отцов, в Синае и Раифе избиенных, лития совершалась в тот же придел Предтечи к останкам избиенных отцов и оттуда в церковь Неопалимой Купины. «И исходит лития, поем „Слава, и ныне». Бывает же и ектения на гробе с лампадами в храме Предтечи, в котором почивают честные и святые останки отцов наших³³², и отсюда исходим в Святую Купину, поя стихиры Святой Купины, которые изволит настоятель, и отсюда возвращаемся в храм», – сказано в рукописи № 1096³³³.

В итоге обозрения литии в рассматриваемый период распространения агрипнии в Палестине и тяготевших к палестинскому укладу монашеской жизни обителях – Синайской великомученицы Екатерины, Антиохийской преп. Симеона Дивногорца и др., – следует вывод, что эта лития, возникнув под непосредственным влиянием практики иерусалимского храма Воскресения, с его исхождениями после вечерни во Святой двор и на Голгофу (ante Crucem et post Сшсеш), представляла собой хождение к местным святыням обители с пением стихир в честь этих святынь³³⁴, с произношением ектений, поминовением живых и умерших и чтением завершающей литию молитвы «Владыко многомилостиве». В лавре преп. Саввы, кроме того, с литией соединялось раздаяние монахам елея, которым те помазывали себе чело и грудь против сердца, и чтение диптихов с поименным поминовением всех игуменов лавры от преп. Саввы до последнего, здравствующего.

В день памяти избиенных от персов и мавров отцов лавры последние поминались поименно.

С возвращением литии в храм рассматриваемые памятники указывают пение стиховных стихир, после чего следуют «Ныне отпущаеши», Трисвятое, «Отче наш» и по возгласе иерея – трижды «Богородице Дево, радуйся». В части порядка отправления стиховных стихир в памятниках есть расхождения. Рукопись № 1096 Синайской библиотеки указывает воскресную стиховную стихиру, затем – стихиры «Алфавита» со стихами «Исповемся Тебе, Господи» и «Воскресни, Господи, Боже мой», добавляя при этом, что если случится праздник празднуемого святого или Владычный и имеем самогласен, говорится и другой стих «Господь воцарися» и поются три стихиры «Алфавита», на «Славу» же – особая, «И ныне», Богородичен по гласу этого самогласна³³⁵.

Рукопись № 1047 той же библиотеки указывает стихиру сти-ховную и две стихиры «Алфавита» со стихами «Исповемся Тебе, Господи» и «Возвеселихся и возрадовахся». Относительно добавления третьей стихиры «Алфавита» в случае совпадения Господского праздника или святого с воскресеньем, как это указывает рукопись № 1096, данный памятник ничего не говорит: он в таком случае указывает на «Славу», самогласен и на «И ныне», Богородичен гласа из «Анатолиевых»³³⁶.

Рукопись Иерусалимской патриаршей библиотеки № 311 говорит кратко: «Начинаем воскресные стиховные стихиры и входим в храм, стихи же говорим: „Господь воцарися""³³⁷. Рукопись Шио-Мгвимского монастыря ничего не говорит об отправлении стихир при совпадении с воскресным днем Господского праздника или чтимого святого и указывает две стихиры «Алфавита» петь со стихами, а третью – на «Славу»: «После „Аминь» и воскресных стихир мы входим в Великую церковь, поя следующие стихи: „Господь воцарися», „Ибо утверди вселенную». Затем после стихиры по «Алфавиту» св. Иоанна – „Слава», третья стихира, „И ныне», Богородичен»³³⁸.

Относительно чтения «Ныне отпущаеши» предстоятелем, как указывает современный Типикон, памятники ничего не говорят. Рукопись Синайской библиотеки № 1097 о пении стихир говорит, что они исполняются всей братией сообща, и добавляет затем «Ныне отпущаеши», давая этим полагать, что это песнопение исполнялось всей братией³³⁹.

После пения «Богородице Дево» по всем рассматриваемым памятникам предписывается благословение хлебов и их вкушение. Памятники о каждении благословляемых хлебов ничего не говорят, отсюда хлебоблагословение оказывается вне связи с пением отпустительного тропаря и представляет собой обряд вполне самостоятельный от чина вечерни. Памятники в ук^ заниях хлебоблагословения отражают прежде всего практическое значение его как освящения пищи для вкушения ее ввиду целонощного богослужения. Так, рукопись Шио-Мгвимского монастыря указывает благословение только хлеба и вина, продуктов, могущих быть употребляемыми в пищу сразу после их благословения, без того предварительного приготовления, какого требуют, например, елей и пшеница. Из этих же практических соображений сами хлебы указаны к освящению из обычно подаваемых на трапезе: «Келарь полагает на столе три хлеба, какие обыкновенно употребляем в пищу; по близости с ними или на том же аналое – и вино»³⁴⁰. По рукописи Иерусалимской патриаршей, библиотеки № 311, для благословения полагают пять хлебов из обычно подаваемых на трапезе и вино³⁴¹.

Это практическое соображение еще яснее выступает в рукописи № 1096 Синайской библиотеки, отражающей особенности агрипнии лавры Саввы Освященного. Здесь не указано количество хлебов, но сказано, что они приносятся в корзине разрезанными на куски: «Кандилапт же приготовляет нарезанные на куски хлебы и аккуратный кусочек от братских в корзине полагает на аналое»³⁴². Рукопись № 1097 той же библиотеки, излагающая агрипнию Синайского монастыря великомученицы Екатерины, указывает благословлять три хлеба, какие вкушает братия, но при этом отмечает, что это поставление хлебов кандилапт делает в корзине наверху в библиотеке³⁴³.

Это странное на первый взгляд указание устава, в смысле связи благословляемых хлебов с библиотекой, становится понятным в свете описания Синайского монастыря архимандритом Антонином: «Я повторил желание, – пишет отец архимандрит, – видеть библиотеку, на что отец скевофилакс отвечал, что она отперта и к нашим услугам. Тут же от ступеней прямо от храма мы сделали малый поворот влево и вошли в темную комнату, ведшую в другую, еще более темную. Это была малая церковь Живоносного Источника. Во время оскудения в обители масла когда-то старцы пожаловались на то отшельнику Георгию Арселаиту и просили его помочь им в нужде. Угодник Божий пришел в кладовую монастырскую, где стояли пустые сосуды елейные. По молитве святого они наполнились елеем, потекшим через край. Братия в память чуда обратили кладовую в церковь. После придела Неопалимой Купины она в наибольшем почтении теперь у синаитов, и еженедельно по средам совершается в ней Божественная литургия. Из передней комнаты каменная лестница ведет в игуменские покои. Прежде всего мы вошли в довольно просторную комнату с тремя окнами, почтенную именем Синодика, с лавками кругом стен и большим столом, украшенную по стенам двумя-тремя портретами. Окончины сборни изукрашены изурочными обводами из разноцветных стеклышек и вместе с мраморным полом комнаты составляют славу обители. Собственно покои игуменские – далее к востоку от Синодика. Первая комната, шагов в десять длины и пять ширины, заставлена сундуками и старомодными креслами. Вдоль западной стены поставлена этажерка с 40–50 печатными книгами, большею частью фолиантами на греческом языке, очевидно, предназначенными для пользования братии»³⁴⁴.

Из этого описания видно, что к главному храму Синайского монастыря прилегал ряд помещений: одно из них, обращенное в церковь Живоносного Источника, раньше было кладовой, где хранился провиант; другое, расположенное над ним, было монастырской сборней и библиотекой. Литийная процессия, направляясь из храма Неопалимой Купины обратно в главную церковь Преображения Господня, проходила мимо этих помещений. Кандилапт в целях удобства, чтобы не носить большого количества хлеба, требуемого для вкушения, в храм, выносил его из кладовой в помещение библиотеки. Иерей, следуя в храм при пении стиховных стихир, здесь останавливался и по окончании тропаря благословлял вынесенные хлебы.

Подобный заход литии в монастырское служебное помещение, для благословения продуктов питания, как видно из рукописи № 1096 Синайской библиотеки, существовал и в лавре преп. Саввы Освященного. Излагая порядок хлебоблаго-словения, Типикон говорит, что эту молитву, т. е. «Господи Иисусе Христе, Боже наш, благословивый пять хлебов», иерей читает не только над хлебами, но и над тестом: «Сия молитва читается и над тестом»³⁴⁵. Кирилл Скифопольский сообщает, что когда в лавре увеличилось количество монахов, так что они не могли вместиться в Богозданной церкви, а армяне – в малой церкви, преп. Савва, прежде чем построить Великую церковь в честь Пресвятой Богородицы, построил еще больницу и хлебопекарню³⁴⁶, а между Богозданной и Великой Богородичной церковью – галерею, в которой могли молиться во время агрипнии монахи, не вместившиеся в храмах. Таким образом, все построй™ составляли единый архитектурный комплекс. Возможно, что хлебопекарня, как и кладовая, где хранились испеченные хлебы, прилегала к храму, а может быть, была под самим храмом. Литийная процессия, посетив Богозданную и Предтечеву церкви и расположенную в ограде гробницу преподобного, с пением стиховных стихир направлялась в Великую церковь. Поднимаясь в последнюю, иерей заходил в склад и в пекарню и освящал хлебы, которые затем кандилапт разрезал на куски, и тесто³⁴⁷.

Этот умилительный и поучительный обычай славных обителей преп. Саввы и великомученицы Екатерины позднее предавался постепенному забвению. Уже рукопись № 1097 Синайской библиотеки, предписывая кандилапту выносить для благословения хлебы на верх библиотеки, тем самым освобождает иерея от захождения в монастырский склад. По этому же Типикону лития в склад святого елея, связанная с именем св. Георгия Арселаита, совершается после утрени только 14 января, в день памяти отцов, в Раифе и Синае избиенных: «И исходим с литией в склад святого елея, чудесно сотворенного преподобным отцем нашим Георгием, поюще стихиры сего преподобного отца нашего Георгия, „Слава, и ныне», Богородичен, затем возвращаемся в храм»³⁴⁸. К изложенному остается добавить, что еще позднее, в период повсеместного распространения Иерусалимского устава на Востоке, освящение монастырского провианта было перенесено на утреннюю литию, о чем замечается в рукописи Парижской национальной библиотеки № 385 XIV века: «Во многих монастырях и наипаче в святейшем монастыре Студита известен ныне прекрасный обычай: на каждой агрипнии по отпусте исходят с литией в житницу, поюще самогласен святого обители и празднуемого святого, когда на агрипнии вспоминается память великих святых, и читают в житнице молитву, именно „Господи, Иисусе Христе, благословивый пять хлебов», и благословляют в житнице зерно окроплением иерея и благословенным на великой вечерне хлебом»³⁴⁹.

Чин хлебоблагословения, а за ним и освящение монастырского провианта при совершении чина всенощного бдения, обязаны своим появлением не спудеям, которые едва ли имели возможность питать постоянно находящихся в храме богомольцев и едва ли сами нуждались в подкреплении сил во время бдения, которое прерывалось патриаршими службами вечерни и утрени и не имело той продолжительности, какую получило в палестинских монастырях. Скорее они обязаны своим происхождением палестинским монастырям, в частности, лаврам Евфимия Великого и Саввы Освященного, где чин всенощного бдения занимал весьма много времени, начинаясь по заходе солнца и оканчиваясь с наступлением утра. Здесь поддержание физических сил монахов, среди которых многие были в старческом возрасте, было насущным делом, и отсутствие такой поддержки их физических сил могло отразиться на самом отправлении чина всенощного бдения. Кирилл Ски-фопольский, описывая житие преп. Саввы, рассказывает, что в голодный год эконом лавры пришел к преп. Савве и сказал, что нельзя «ударить в било» в субботу, потому что нечего дать кушать монахам, которые придут к агрипнии. Савва на это сказал, что он не будет отменять службу, но «пусть канонарх пошлет с просфорником в город какую-нибудь драгоценную церковную вещь или одежду и, продав ее, купит что нужно и мы совершим божественную службу»³⁵⁰. Этот эпизод со всей ясностью показывает как ревность преп. Саввы к соблюдению установленного им в лавре чина всенощного бдения, так и то значение, какое он сам и эконом лавры придавали вопросу питания иноков во время агрипнии. Преподобный, считая вескими доводы эконома лавры к отмене всенощного бдения за отсутствием в обители какой-либо пищи для вкушения во время бдения и в то же время горя ревностью к церковной службе и, отсюда, не желая отменять богослужение, предпочел послать в город с каким-либо ценным сосудом или ризой, чтобы продали их и купили необходимые для совершения всенощного бдения продукты питания.

Обряд хлебоблагословения совершается, по всем памятникам, чтением молитвы «Господи, Иисусе Христе, Боже наш, благословивый пять хлебов», причем по рукописи № 1096 Синайской библиотеки, отражающей практику лавры преп. Саввы, в этой молитве упоминается его имя³⁵¹, а по рукописи № 1097 той же библиотеки, отражающей практику Синайского монастыря, здесь упоминаются пророки Моисей, Аарон, Илия и Елисей и великомученица Екатерина³⁵². Рукопись № 1097 указывает иерею взять один из благословляемых хлебов в руки и начертать им образ креста³⁵³, по рукописи № 1096, иерей левой рукой держит корзину, а правой трижды благословляет³⁵⁴. По Шио-Мгвимской рукописи, «священник берет один из хлебов, осеняет крестообразно и говорит»³⁵⁵. Рукопись № 311 Иерусалимской патриаршей библиотеки уточняет Шио-Мгвимскую: иерей берет в руки один из хлебов и им делает образ креста³⁵⁶.

Непосредственно после молитвы, по всем памятникам, читается 33-й псалом до слов «не лишатся всякаго блага», священник становится перед Святыми Вратами и, благословляя крестообразно, говорит: «Благословение Господне на вас»; по рукописи № 1096 Синайской библиотеки: «Благословение Господне да приидет на нас»³⁵⁷; то же по рукописи № 1097 той же библиотеки³⁵⁸.

О раздаче и вкушении хлеба рукопись Шио-Мгвимского монастыря говорит: «Келарь разламывает один из благословенных хлебов и дает братии, а также и по чаше вина „ради усталости», как это предано нам отцами»³⁵⁹. Близкий этому порядок раздачи благословенного хлеба дает рукопись Синайской библиотеки № 1097, с той разницей, что здесь вместо вина, которое не предлагалось для благословения, раздавалась вода («келарь, разломав один хлеб из благословенных, раздает его братии, а также воду»)³⁶⁰. По рукописи Иерусалимской патриаршей библиотеки № 311, «садятся все за стол и вкушают хлеб и по чаше вина»³⁶¹.

Значительно отличается от указанных порядок раздаянйя хлеба в лавре Саввы Освященного. Здесь (по благословении иерея) «сидящим нам, как положено, кандилапт раздает брати-ям куски хлебов, начиная от игумена, и по выполнении этого в Великой церкви, выходит в святую ограду и раздает также всем находящимся там, затем – в Богозданной и Предтечевой (церквах). Один из параксенодохов³⁶² приносит воду и раздает ее по чаше, начиная от игумена, и по совершении этого служения входят и другие (разумеются параксенодохи, разносившие воду во дворе и других храмах), делают поклон между Святыми Вратами и к хорам по одному и отходят. Благословенный же иереем кусок сам чередной, взяв, делит на четыре части и одну часть берет себе, другую берет водонос, другую (третью) – читавший праксапостол и другую (четвертую) – келарь, которую он, подсушив, сохраняет, дабы послать всюду для исцеления болезней душевных и телесных, принимаемую и испиваемую с водой»³⁶³.

По данному памятнику, как и по рукописи Синайской библиотеки № 1097, вместе с хлебом раздается вода, опять же по той причине, что здесь вино не предлагалось для благословения.

Первой особенностью описываемого порядка раздачи хлеба в лавре преп. Саввы является раздача его братиям, молящимся не только в Великой церкви, но и в ограде или дворе, соединяющем церкви, в Богозданном и Предтечевом храмах.

Этим подтверждается сказанное выше о причинах каждения этих святынь пред началом всенощного бдения как мест, которые в это время были наполнены молящейся братией.

Второй особенностью излагаемого порядка раздачи хлеба является деление чередным иереем благословенного куска, который полагался отдельно от братских в корзине, на четыре части, из коих одну келарь засушивал с тем, чтобы можно было послать ее для вкушения с водою больным. Этот благочестивый обычай послужил к появлению в Шио-Мгвимской рукописи замечания: «Благословенный же хлеб имеет благодать многоразличную, именно: принимаемый с водою изгоняет горячку и всякий недуг исцеляет, уничтожает также вредных для пшеницы червей»³⁶⁴.

Вкушение благословенных хлебов рукопись Шио-Мгвимского монастыря заканчивает указанием на то, что братия, приняв хлеб и вино, «кланяются алтарю и выходят из церкви»³⁶⁵. Аналогичный выход братий, как пивших воду, так и послуживших при раздаче хлеба .и воды, указывает и рукопись Синайской библиотеки № 1097³⁶⁶.

Памятники не указывают цели этого выхода. Нужно думать, что он разрешался для естественных надобностей монахов. Будучи узаконен специальным уставным указанием в смысле времени, он служил к укреплению дисциплины в храме. Этим устранялась возможность злоупотребления выходами из храма в последующее богослужебное время под предлогом испивания воды и т. п. Поэтому данные памятники вслед за указанием на выход из храма добавляют, что «с этого времени в видах причащения Святых Тайн они (т. е. монахи) не должны пить воды»³⁶⁷.

То же самое указывает и рукопись № 1096 Синайской библиотеки: «С этого часа никто из желающих причаститься Пречистых Тайн не имеет права пить воды»³⁶⁸.

Предметом чтения во время вкушения хлеба служат, по рукописи Синайской библиотеки № 1096, Деяния апостолов и апостольские послания, распределяемые для сего на целый год, причем круг этих чтений устанавливается с Пасхи: «Должно знать, что от Пасхи до (недели) Всех святых на этом чтении читаются Деяния, в прочие же недели года – 7 соборных и 14 посланий апостола Павла». Кроме того, этот памятник указывает в случае совпадения Господского праздника или святого увеличивать чтение еще посвященным празднуемому событию или памяти святого: «Если придется Господский праздник или святого, то полагается большое чтение им»³⁶⁹. Другие из рассматриваемых типиконов об этих дополнительных чтениях памяти праздника или святого ничего не говорят, зато рукопись Шио-Мгвимского монастыря указывает наряду с перечисленными священными книгами читать Апокалипсис: «Ведати подобает, что с Пасхи до недели Всех святых читаются Деяния святых апостолов, в прочие же недели года – 7 соборных посланий, 14 Павловых и Апокалипсис»³⁷⁰.

То же самое указывает рукопись № 1097 Синайской библиотеки, с той лишь разницей, что чтение Апокалипсиса предоставляется усмотрению предстоятеля³⁷¹. По той же рукописи, в день памяти преподобных отцов, в Синае и Раифе избиенных, предлагалось чтение о мученичестве этих отцов³⁷².

Рукопись Синайской библиотеки № 1095 XII века указывает читать не сами послания апостольские, а толкования на них Златоуста: «Должно знать, что от недели Пасхи до Всех святых на чтениях великой вечерни читаются Деяния святых апостолов, в прочие же недели – всего Златоуста 7 посланий соборных, 14 посланий апостола Павла и Апокалипсис Богослова»³⁷³.

Следующая после чтения часть всенощного бдения до утренней литии мало чем отличается от изложенной во второй главе современного Типикона. Остановимся лишь на тех особенностях, которые составляют отличие от этого порядка. Так, рукопись Синайской библиотеки № 1096 говорит о певческом отправлении Шестопсалмия всем братством: «После чтения праксапостола начинаем „Слава в вышних Богу», поем сообща Шестопсалмие»³⁷⁴. Рукопись Шио-Мгвимского монастыря дополняет отправление Шестопсалмия благовестом в «великое» и каждением, совершаемым иереем: «По окончании чтения начинаем Шестопсалмие. Кандиловжигатель, приготовив кадило, выходит и звонит в „великое»³⁷⁵. Священник совершает каждение». То же самое предписывает рукопись Иерусалимской патриаршей библиотеки № 31 Р.

Отправление Непорочных³⁷⁶ и полиелея³⁷⁷ в рассматриваемый период действия Иерусалимского устава характеризуется отсутствием единства богослужебной практики. Синайский монастырь великомученицы Екатерины не только на воскресной агрипнии, но и на бдениях памяти чтимых святых, отправлял Непорочны с пением на каждой статии особого припева.

Рукопись Синайской библиотеки № 1097 содержит такие припевы.

На память пророка Моисея:

к 1-й статии – «Ублажаем тя, боговидче Моисее, вечно-блаженнаго и богославнаго и пророка Христа Спасителя»;

ко 2-й – «Достойно есть, яко воистинну блажити тя, зако-нодавца, со ангелы согласно поющаго песнь небесную»;

к 3-й – гласа 8-го «Роди вси тя ублажаем, боговидче Моисее»³⁷⁸.

В праздник великомученицы Екатерины полагались припевы:

к 1-й сжатии – «Ублажаем тя, честная дево мученице, веч-ноблаженную и богоневестную, яко избранную Христом Богом»;

ко 2-й – гласа 6-го «Достойно есть, яко воистинну бла-жити тя, дево невесто, юже уневести Христос и постави одесную Себе»;

к 3-й – гласа 8-го «Роди вси тя ублажаем, Екатерино мученице»³⁷⁹.

На память отцов, в Синае и Раифе избиенных: к 1-й статии – гласа 8-го «Ублажаем вас, богоноснии отцы, яко преподобномученицы и соангельское житие на земли совершившии»;

ко 2-й статии – гласа 6-го «Достойно есть, яко воистинну ублажати вы, преподобнии отцы, яко преподобномученицы Христовы и бесплотных сослужители»;

к 3-й статии – гласа 8-го «Роди вси песньми достойно почтим отцев»³⁸⁰.

Великомученице Екатерине в той же рукописи, кроме того, даны и другие припевы:

к 1-й статии – гласа 5-го «Ублажаем тя, мзду от Христа приимшую, и чтим гроб с останками твоими, на Синае обитающими»;

ко 2-й – «Достойно есть, яко воистинну величати тя, Екатерино, яко избра тя Господь в насаждение обители Своея»;

к 3-й – «Екатерино, мученице Христова, не отврати лице твое от тебя воспевающих»³⁸¹.

Типикон не указывает тропарей для пения на воскресной агрипнии. По-видимому, это были те же тропари «Благословен еси, Господи», «Ангельский собор» и проч., которые положены для пенця после Непорочных и в современном Типиконе. Так можно полагать потому, что в рукописи Иерусалимского Крестного монастыря № 43 для Недели ваий, Великого Четверга и Великой Субботы положены особые тропари, которые представляют своего рода варианты воскресных.

В Неделю ваий:

«Благословен еси, Господи», «Ангельский собор удивися, зря Тебе на жребяти седяща, дети же, приемши ваий ветви, Тебе осанна взываху, Сыне Давидов, одежды своя расстилающе»;

«Благословен еси, Господи», «Ангельский собор удивися, зря Тебе восшедша на жребя, ваиями и ветвьми всеми прославляема, на херувимских колесницах носима, осанна Сыну Давидову слышавша»;

«Благословен еси, Господи», «Херувим, Иже на раменах серафимов седящий, яко содержащий всяческая, на жребя вос-шел еси, языки покаряя, Владыко, и неверных родителей, через верных детей прославляющих Тя»;

«Благословен еси, Господи»; «Зело рано мироносицы течаху»;

«Благословен еси, Господи», «Почто мира с милостивными слезами»;

«Благословен еси, Господи», «Мироносицы жены с миры пришедшия», «Слава», «Поклонимся Отцу», «И ныне», «Жиз-нодавца рождши»³⁸².

В Великий Четверг:

«Благословен еси, Господи», «Ангельский собор удивися, зря Тебе на Сионе в иперооне свечеряюща другом и омываю-ща нозе, ученика же спешаща предати Тя беззаконным и врагом на смерть»;

«Благословен еси, Господи», «Ангельский-собор удивися, зря Тебе учеником собеседующа. Тело Твое в пищу тайно по-дающа, нозе же, Спасе, умывающа рабов Твоих и от друга предана на смерть»;

«Слава», «Трисиятельное Единаго Божества благочестно поем вопиюще: „Свят еси, Отче Безначальный, Собезначальный Сыне и Божественный Душе, защити нас страстию Тебе служащих, и вечнаго огня исхити"»;

«И ныне», «Безначальнаго и Сына Твоего, Госпоже, и Бога нашего непрестанно, егоже родила еси, моли, Пречистая, материнским Твоим предстательством одесную Его стояния получити нам и пищи вечныя наслаждения»³⁸³.

В Великую Субботу:

«Благословен еси, Господи», «Ангельский собор удивися, зря Тебе гробу предана и плащаницею и смирною яко мертвеца повита, егоже Иосиф во гробе положи, вся дланию содер-жащаго»;

«Благословен еси, Господи», «Ангельский собор удивися, зря Тебе на земле спрятываема и плащаницею и смирною повита, бездыханна, во гробе новом погребаема, якоже странна Иосифова вышняго»;

«Благословен еси, Господи», «Ангельский собор удивися, зря Тебе в мертвых вменишася, Адам же ликуя с Евою, взыва-ше: „Погибшее овча аз есмь, воззови мя, Спасе, и спаси мя"»; «Слава», «Поклонимся Отцу»; «И ныне», «Жизнодавца рождши»³⁸⁴. Иную практику видим в монастыре Симеона Дивногорца. Рукопись Шио-Мгвимского монастыря указывает на всех агрипниях отправление и Непорочных, и полиелея, который предшествовал Непорочным и имел значение третьей кафизмы: «„Бог Господь», кафизма вторая; седален воскресный, „Слава, и ныне», Богородичен, чтение и кафизма „Возлюблю Тя, Господи, крепосте моя»; седален воскресный, чтение, „Ис-поведайтеся Господеви» с тремя „Аллилуиа»; седален воскресный, чтение и Непорочны, во время которых священник кадит; ипакои и чтение. После каждой кафизмы диакон говорит малую ектению, а священник – возглас. На Непорочны мы поем три воскресные стихиры 5-го гласа, после ипакои и чтения говорим степенна гласа»³⁸⁵.

Как видно из цитированного текста, в монастыре Симеона Дивногорца полиелей состоял из одного псалма (135-го) и составлял третью кафизму.

Частные особенности в чине утрени в рассматриваемых праздниках составляют:

указания рукописи Иерусалимской патриаршей библиотеки № 311 на каждение Евангелия после его целования³⁸⁶;

замечание Шио-Мгвимской рукописи об условном чтении после 6-й песни канона в зависимости от наличия на то времени: «После 3-й песни бывает чтение, также и после 6-й, если только время позволяет»³⁸⁷; и, наконец, предписание рукописи Синайской библиотеки № 1096 на пение 9-й песни канона двумя хорами «на сходе» и одновременное совершение поющими земного поклона: «На 9-й песне иерей кадит по чину. Пред тем как начать ирмос, т. е. „Хвалим, благословим», отходим и совершаем все вместе поклон до земли и тотчас начинаем ирмос 9-й»³⁸⁸.

В отношении хвалитных стихир рукопись Шио-Мгвимско-го монастыря указывает пение их в количестве четырех, затем на «Славу» – евангельскую стихиру, называемую стихирой дня, и на «Ныне» – «Преблагословенна еси»³⁸⁹.

Рукопись Синайской библиотеки № 1096 указывает петь четыре стихиры воскресных и четыре «Анатолиевых», кроме того, при совпадении Господских праздников или памяти великих святых с воскресным днем, заменять евангельскую стихиру стихирой праздника: «Затем (после ексапостилария и его Богородична) „Всякое дыхание» на глас и Хвалитны; ставим стихов шесть и поем воскресных четыре и восточных четыре, для недостающих же стихир говорим стихи „Исповемся» и „Воскресни», на „Славу», если есть Владычный праздник или память празднуемого святого, оставляем дневную [стихиру] и поем [стихиру] праздника»³⁹⁰.

Относительно пения великого славословия рукопись Шио-Мгвимского монастыря замечает, что это песнопение должно исполняться «голосом», т. е. распевно³⁹¹.

После великого славословия рукопись Синайской библиотеки № 1096³⁹² и рукопись Шио-Мгвимского монастыря³⁹³указывают пение одного из воскресных тропарей – «Днесь спасение миру» или «Воскрес из гроба», после чего полагаются сугубая и просительная ектении.

Рукопись Синайской библиотеки № 1097, очевидно «труда ради бденного», указывает сразу после великого славословия просительную ектению «Исполним утреннюю молитву»³⁹⁴.

Значительным разнообразием отличается утренняя лития, которая по рукописи Синайской библиотеки № 1096 начинается по возгласе просительной ектении³⁹⁵, по рукописи № 1097 той же библиотеки – после слов иерея «Мир всем»³⁹⁶ и по рукописи Шио-Мгвимского монастыря – по отпусте³⁹⁷.

Во всех случаях утренняя лития, подобно вечерней, представляет хождение по храмам и святым местам обители, в отдельных случаях – в новом варианте в смысле порядка этого хождения сравнительно с вечерним. Порядок литии в лавре преп. Саввы рукопись Синайской библиотеки № 1096 излагает следующим образом:

«По окончании возгласа начинает екклисиарх на 5-й глас: „Отче преподобие, Церкви слава и монахов похвало и пред Богом непорочный предстатель, и сего ради с лики святых упокоился блаженно». И с пением сего исходим в притвор ко гробу святого;

„Слава, и ныне», Богородичен „Пред тобою трепещем»;

иерей кадит гроб святого и – игумена и говорит: „Паки и паки», „Заступи», „Пресвятую», возглас „Яко подобает», „Мир всем»;

и тотчас поем: „Подобает Иоанну похвала», и поюще отходим в храм св. пророка Предтечи и Крестителя Иоанна;

„Слава, и ныне», Богородичен „Приими гласы»;

затем иерей также совершает ектению, и лития исходит в Богозданную, и поем там четыре воскресных стихиры из „Хва-литных», „Слава, и ныне», Богородичен;

затем – иерей: „Паки и паки», „Заступи», „Спаси, Боже, люди Твоя» до конца;

„Господи, помилуй» (12 раз);

иерей: „Еще молимся о братиях наших в немощех лежащих, о здравии и спасении, скором поспешении, посещении и исцелении их Господу помолимся»;

„Господи, помилуй» (трижды);

иерей [говорит] молитву: „Владыко многомилостиве, Господи Иисусе Христе, Боже наш, предстательством Пречистыя Твоея Богородицы и иже во святых отца нашего Саввы, посети их

милостию и щедротами, уврачуй их душу и тело, яко милостив Бог еси и Тебе слава»; народ: „Аминь»; иерей: „Премудрость»;

народ: „Благословите, святии, благословите»; иерей: „Сый благословен Христос Бог наш всегда, ныне», и отпускает»³⁹⁸.

Таким образом, в лавре преп. Саввы утренняя лития в смысле хождения по храмам совершалась в порядке, обратном тому, какой был положен на вечерне, т. е. сначала к гробнице преподобного, затем в церковь Предтечи и уже оттуда в Бого-зданную церковь. При движении к гробнице святого-пелись стихира в честь его и Богородичен, а при направлении ко храму Предтечи – стихира Предтечи, также с Богородичном, при шествии же в Богозданную церковь вместо мученичных стихир, исполнявшихся на вечерней литии, теперь пели воскресные хвалитные. На каждой остановке произносились екгении, в первых двух случаях – малая, в последнем же – с произношением «Спаси, Боже, люди Твоя» и особого прошения о болящих, которое завершалось молитвой «Владыко многомило-стиве».

Эта молитва, как и последнее из прошений, возносилась за болящих и со стороны содержания представляла перифраз молитвы «Владыко многомилостиве», читаемой на вечерней литии. У гробницы преподобного совершалось каждение, но раздачи елея для помазания братии не было.

В Неделю мясопустную при шествии в Богозданную церковь пели стиховные стихиры, затем – «Славу» и самогласен дня «Предочистим самих себе»³⁹⁹.

В Синайском монастыре великомученицы Екатерины утренняя лития совершалась в храм Неопалимой Купины (вечерняя лития совершалась в храм пророка Моисея): «„Исполним утреннюю молитву»; иерей возглашает: „Мир всем»;

и начинаем петь, по обычаю, и исходим к Святой Купине, войдя же внутрь храма Святой Купины с обнаженными головами (поем): „Владычице, молися спастися нам, яко Ты еси надежда отчаянных и прибежище душ наших»;

иерей [произносит] ектению; „Господи, помилуй» (100 раз); и поминает иерей и отпускает»⁴⁰⁰.

В день памяти преподобных отцов, в Синае и Раифе изби-енных, 14 января, лития совершалась в склад святого елея, связанный с чудом преп. Георгия Арселаита⁴⁰¹.

В монастыре Симеона Дивногорца утренняя лития, очевидно «труда ради бденного», совершалась не по храмам обители, а лишь в притвор с пением стихир Иоанну Златоусту, имени которого посвящен был главный храм, где совершалось бдение. Кроме того, здесь на литии предлагалось чтение из творений Феодора Студита. Последнее составляло собственно принадлежность константинопольского Студийского монастыря. Появление его в чине бдения Дивногорской обители, как и ограничение литии исхождением в притвор, было, очевидно, нововведением XII века в Иерусалимский устав. Сам порядок литии по Шио-Мгвимской рукописи представляется следующим:

«По окончании утрени выходим на литанию, поя вышеописанные стихиры самогласны;

при пении стихир св. Иоанна Златоуста мы входим в притвор церкви;

„Слава, и ныне», Богородичен;

диакон кадит братий и произносит вышеописанную великую ектению, мы же – „Господи, помилуй» (25 раз);

обычные моления и чтения относящегося к тому дню поучения Феодора Студита; после поучения диакон (sic!) возглашает: „Услыши ны, Боже», „Мир всем», „Главы наша»;

когда мы преклоняем колена, священник молится: „Влады-ко многомилостиве», – и таким образом заканчиваем всё»⁴⁰².

Исхождение в притвор, а равно и чтение «Оглашения Сту-дитова», указываются также в рукописи Иерусалимской патриаршей библиотеки; № 311.

Кроме того, памятник предписывает совершать в конце литии после молитвы «Владыко многомилостиве» чин прошения: «Исходим в притвор; „Слава, и ныне», Богородичен;

иерей кадит братий и говорит великое прошение (разумеется „Спаси, Боже, люди Твоя»);

„Господи, помилуй» (30 раз) и обычные прошения; и читается дневное „Оглашение Студита»; по исполнении же его возглашает иерей: „Услыши ны», „Мир всем», „Главы наша»;

нам же преклоншим колена на землю, молится иерей: „Владыко многомилостиве», – и отпускаемся;

затем иерей творит поклон, говоря: „Помолитеся о мне ко Господу, отцы и братия, да избавлюся от страстей и соблазнов злаго»; братия же, стоя на коленях, отвечают: „Бог да спасет и будет с тобою, честный отче, помолися и о нас, отче святый, да избавимся от страстей и соблазнов злаго»;

и предстоятелю рекшу: „Бог молитвами отцев наших спасет и сохранит нас», – говорят братия: „Аминь»; и, встав, отходим в келии свои и отдыхаем»⁴⁰³. В итоге обозрения чина всенощного бдения в период распространения его в палестинских и тяготевших к Палестине монастырях следует вывод, что этот чин, будучи обязан своим происхождением местным условиям и богослужебной практике иерусалимского храма Воскресения, при своем распространении в монастырях всюду сохранял свойственную ему особенность приноровления к местным монастырским условиям и укладу жизни той или иной обители. Это была характерная черта чина всенощного бдения рассматриваемого периода, предельно простиравшегося до XIII века (условно), с одной стороны, обеспечивавшая ему успешность распространения, с другой – обогащавшая его содержание новыми обрядами и священнодействиями, создававшимися на основе действительности.