Глава третья

Основой византийской государственности была идея авторитета, полного подчинения человеческой личности государству, частного общему. Применение этой идеи отразилось в Византии крайностями централизации: интересы государства сузились, из провинций перешли в столицу, из столицы во дворец и здесь воплотились в лице императора. Развитие власти византийских императоров было неразрывно связано с развитием централизации, для которой прочный фундамент заложен был еще в конце III и начале IV в. и которая к XI в. сделала большие успехи.

Нельзя, однако же, назвать вполне правильным то мнение, по которому власть византийских императоров была абсолютна, не знала никаких сдержек ни в теории, ни на практике.⁹⁶⁶ Правда, император в представлении византийцев рисовался как неограниченный монарх, имеющий возможность не стесняться законами, нарушать их по побуждениям личного каприза; но нарушая законы, он поступал как тиран,⁹⁶⁷ и действия его не считались одобрительными. Возможность фактическая не была еще законным правом. С юридической точки зрения император был не нарушителем законов, а их покровителем и защитником: он – верховный законодатель и управитель, общее благо подданных, не знающий лицеприятия в раздаянии благодеяний, ни гнева в наказании, беспристрастный мздо-воздаятель, воздающий каждому по заслугам, поддерживающий, прежде всего, предписания священных книг, затем постановления семи Соборов и, наконец, вообще римские законы.⁹⁶⁸ Со стороны фактического обнаружения власти император был обставлен если не прямыми, то косвенными ограничениями, которые находились в связи с двумя особенностями политического устройства, во-первых, с отсутствием определенного, признанного законом порядка престолонаследия, во-вторых, с византийским консерватизмом, и в частности консерватизмом формы. Отсутствие порядка престолонаследия вело к тому, что императоры искали для себя опоры в народной воле, становясь через то в известную зависимость от этой последней; византийский формализм, приверженность к традиционным обрядам и внешним условиям жизни вели к тому, что неограниченный монарх должен был слепо покоряться сухой, бездушной и ни для кого не опасной форме, над монархом личным стоял монарх отвлеченный, сдерживал его и ограничивал. В этом отношении византийский формализм, повлекший за собой чрезвычайное развитие церемоний, внешних отличий и титулов, не есть что-нибудь лишенное всякого значения, как обыкновенно думают; все эти церемонии, отличия и титулы имели свой смысл и свое место в политическом строе государства. Частнейшее рассмотрение вопроса об отсутствии порядка престолонаследия и вытекавших отсюда последствиях, а также о внешних, формальных условиях обнаружения императорской власти даст нам возможность ближе познакомиться с положением византийских императоров.

Отсутствие закономерного порядка престолонаследия вело к крайней неопределенности положения византийских императоров. Занятие престола известным человеком составляло благоприятный прецедент для членов его рода, особенно для детей, рожденных, согласно закону Константина Великого, возобновленному Василием I Македонянином, в порфирной комнате (порфирородных), – оно воспитывало в народе привычку к династии, вырабатывало своего рода легитимизм. Но вполне надежной гарантии оно не давало даже в том случае, если престол долгое время находился в руках одной династии, как например Македонской, владевшей престолом 189 лет. Ни один император не мог считать себя вполне обеспеченным на троне; из общего числа лиц, занимавших престол и причастных к императорской власти, добрая половина окончила жизнь насильственным образом.⁹⁶⁹ Перевороты были беспрерывны, и нигде не было такого обилия претендентов на престол, как в Византии. Редкая фамилия, редкий выдающийся деятель отказывался в глубине души от надежды облечься в пурпур. В наше время шарлатаны эксплуатируют легковерие людей, предсказывая им богатство и успех в семейной и общественной жизни, а в то время пророчили легковерным императорский престол, и пророчества часто сбывались. Смелый и энергичный человек иногда поневоле даже должен был обращать взоры на престол, так как своими качествами и подвигами возбуждал подозрение в стремлении к узурпации и через это подвергался личной и имущественной опасности, от которой мог избавиться, только взойдя на престол. Людей решительных должно было еще останавливать то обстоятельство, что восстание против царствующего государя, помазанника Божия, считалось отступничеством (апостасией) и каралось анафемой.⁹⁷⁰ Но Церковь, охранявшая таким образом престол от узурпаторов, провозгласила вместе с тем устами патриарха Полиевкта, короновавшего Цимисхия, принцип, что помазание на царство смывает грехи. После того следовало ли задумываться перед анафемой и цареубийством, если анафематствованный и убийца в случае удачи получал очищение грехов? Разумеется, здравое нравственное чувство не мирилось с вытекавшим отсюда результатом; Михаил Пафлагон, заподозренный в цареубийстве, в глазах общественного мнения до конца своей жизни носил на челе печать преступления. Но в государстве, где процветал формализм, и у людей, интерес которых заставлял мириться с формальным оправданием, общечеловеческая нравственность не всегда была регулятором нравственных поступков.

При отсутствии закона, дававшего право на престол, признавался и имел силу один лишь факт, и государи заботились о том, чтобы предвосхитить факт в свою пользу. Средствами к тому были: а) система сотоварищества и б) избрание и назначение преемника престола царствующим государем. Оба способа иногда объединялись, оба основывались на императорской воле.

В XI в. практиковались как система сотоварищества, так и способ замещения престола по избранию и назначению царствующего императора, причем иногда прибегали даже к подлогам, только бы доказать, что преемник престола вступил на престол по воле своего предшественника. Константин VIII был коронован и считался сотоварищем Василия II, носил вместе с братом титул царя; после его смерти вновь коронован и сделался самодержавным.⁹⁷¹ Перед смертью он избрал себе преемником Романа III, который сочетался с Зоей и был коронован патриархом Алексием. Власть Романа основывалась, таким образом, не только на родстве с Македонским домом, но и на воле императора Константина. Михаил IV вступил на престол и был коронован патриархом Алексием как муж Зои, следовательно, по праву родства и избрания Зоей. Но избрание женой предшественника, а не им самим, считалось недостаточным и был поэтому разослан манифест, в котором (фальшиво) утверждалось, что Михаил IV избран еще при жизни Романа, по его воле.⁹⁷² Михаил Калафат был усыновлен Зоей, заблаговременно связан с Македонским домом узами искусственного родства. По смерти Михаила IV он избран на престол Зоей как ее соправитель и был коронован⁹⁷³ патриархом Алексием, но сверх того еще при жизни Пафлагона, удалившегося в монастырь, его братья, главным образом Иоанн Орфанотроф, подделали от имени императора грамоту, в силу которой Калафат занял во дворце место своего августейшего дяди.⁹⁷⁴ С первого взгляда может показаться, что содержанием грамоты был призыв Калафата ко двору – Калафат не пользовался милостями Пафлагона, держался в удалении,⁹⁷⁵ и грамота открывала ему двери туда, куда вход ему был прегражден. Но эта цель представляется слишком незначительной, чтобы из-за нее пафлагоняне решились на подлог; Калафат мог быть призван ко двору без всяких предосторожностей, как скоро удалился Михаил IV, антипатия которого была причиной устранения Калафата и выселения из Константинополя загород. Невольно является мысль, что содержание грамоты было более важное и касалось не только въезда во дворец, но вопроса о престолонаследии: Калафат в подложной грамоте был назначен преемником Михаила IV и здесь, может быть, скрывается одна из причин, почему Зоя не противилась возведению своего усыновленного сына на престол; она видела, что в случае отказа с ее стороны, его возведут помимо ее желания, опираясь на волю умершего Пафлагона. Константин Мономах был избран на престол Зоей и женился на ней, имел таким образом за собой и родство, и волю старшей из царствовавших после низвержения Калафата императриц. Он был коронован патриархом Алексием⁹⁷⁶ и стал управлять в сотовариществе с Зоей и Феодорой, которые носили царский титул. Мономах хотел назначить себе преемника, и только предусмотрительность партии Феодоры и смерть помешали его намерению. Воцарившаяся после Мономаха Феодора еще при жизни назначила себе преемником Стратиотика, который и был коронован Ке-рулларием, прежде чем умерла императрица. Насильственным образом вступивший на престол после Стратиотика и венчанный патриархом Керулларием Исаак Комнин назначил при жизни своим преемником, хотя и неформально, Константина Дуку, который был коронован Лихудом.⁹⁷⁷ Константин Дука, у которого были сыновья, имел полную возможность применить систему сотоварищества. Младший сын, порфирородный Константин, еще в пеленках украшен царским титулом, старший, Михаил, рожденный до вступления отца на престол, был коронован спустя несколько времени после воцарения Константина Дуки.⁹⁷⁸ Диоген, вступивший на престол по избранию Евдокии как ее муж, был коронован Ксифилином и обязан договором поддерживать систему сотоварищества: его пасынки – Михаил, Андроник и Константин – носили титул царей, а когда у Диогена родился от Евдокии сын, то и его Диоген приобщил к сотовариществу, почему прилагается к нему титул царя.⁹⁷⁹ Сын Михаила Парапинака, Константин Порфирородный, был коронован в пеленках⁹⁸⁰ при жизни отца. Никифор Вотаниат, получив венец из рук патриарха Косьмы, счел нужным обосновать свою власть на браке с Марией, женой низвергнутого Парапинака, которая по прежним примерам (Зои и Евдокии) могла избранному ею мужу передать престол. Вотаниат предполагал назначить при своей жизни преемником себе Синадина; но это ему не удалось. Алексей Комнин, предварительно соединившись узами искусственного родства с императрицей, его усыновившей, и заключив договор, обеспечивавший ее санкцию в случае успеха, низвергнул Вотаниата и был коронован патриархом Косьмой.⁹⁸¹

Существование одной лишь фактической основы для императорской власти соединено было с большими неудобствами. Воля императора имела значение только под условием добровольной покорности; назначенный по желанию царствующего государя наследник престола мог быть признан, мог быть также отвергнут подданными, особенно если случались обстоятельства, умалявшие авторитет державной власти, от которой исходило назначение, к каковым обстоятельствам в наш период принадлежало, между прочим, прекращение сначала мужской линии Македонской династии, а затем и женской. Отсюда происходило, что византийские императоры искали других опор для своего трона и заботились о том, чтобы вступление их на престол было признано не только предшественни-ком-императором, но и подданными. Степень заботливости обусловливалась вескостью одного из реагентов: если император, по воле которого преемник занимал престол, пользовался значительным авторитетом, то и восполнять его волю согласием подданных не было особенной надобности, можно было даже совершенно обойтись без согласия; наоборот, если авторитет предшественника был незначителен, а тем более если преемник вступал на престол помимо воли предшественника, то согласие подданных оказывалось необходимым и притом в больших или меньших размерах, смотря по тому, против воли или по воле малоавторитетного государя занял престол его преемник. Как скоро воля подданных получила вес при таком капитальном акте как преемственность престолонаследия, естественно было отвести ей место и при других важных случаях государственной жизни. И действительно, мы видим, что в критических и затруднительных обстоятельствах императорская власть прибегает к содействию народной воли.

Формы обращения к народной воле были традиционные, перешедшие от первых веков христианской эры. До конца III в. выбор императора принадлежал народу, сенату и войску – преторианцам; последние de facto играли наибольшую роль, так что хотя после Тиберия, перенесшего права народа на сенат, и писалось о том или другом императоре, что он избран authoritate senatus, consensu militum, однако же на деле было обратное отношение: избирало войско, а сенат только утверждал, или, правильнее, признавал совершившийся факт. Вступивший на престол император отплачивал за свое избрание: население столицы получало анноны (даровую раздачу жизненных припасов) и конгиарии (даровую раздачу денег), преторианцам вручался донатив (сумма денег, размеры которой обусловливались обстоятельствами). Корпус преторианцев с течением времени исчез, самый сенат сделался тенью прежнего сената, пока Лев Мудрый совершенно не уничтожил его значение.⁹⁸² Но прежние порядки не были забыты и продолжали существовать, хотя и в измененной форме. Место преторианцев заняла лейб-гвардия императоров, сенат составился из чиновной аристократии (как будет показано ниже), буйное население столицы продолжало непрерывно заявлять о себе. Существенная разница та, что после возведения христианства на степень господствующей религии, к прежним политическим агентам прибавился еще один – клир в лице своих представителей, патриарха и его синода. В XI в., при переменах на троне и в более важных случаях политической жизни, имели значение: а) сенат (σύγκλητος, γερουσία βουλή), и так как сенат в полном составе был весьма многочислен, то обыкновенно отборнейшие (τὸ ἔκκριτον) сенаторы, б) народ (δήμος, κοινόν, της αγοράς), под которым понималось городское население, купцы, ремесленники, городская чернь, а также пришлый сброд, при смене императоров массами стремившийся в Константинополь⁹⁸³ в надежде получить на свою долю нечто из императорской благостыни, в) синод (ούνοδος) с патриархом во главе и г) императорская охранная стража (ή βασιλική δορυφορία). Обыкновенно восшествие на престол совершалось с согласия сената и народа, и каждый претендент, затевая восстание, помышлял о средствах, чтобы привлечь их на свою сторону. В тех случаях, когда смена одного императора другим носила тиранический характер, когда вступивший на престол не мог опереться на волю прежде царствовавшего государя, – на подмогу авторитету сената и народа призывался еще авторитет синода (независимо от коронации, всегда бывшей непременным условием) и царской стражи. Если вопрос шел не о престолонаследии, а о каком-нибудь менее важном, хотя и серьезном случае, имевшем отношение к внутренней или внешней политике, то императорская власть довольствовалась тем, что обращалась к содействию одного какого-нибудь агента, сената или народа, смотря по тому, откуда можно было извлечь больше пользы. Во всех случаях, когда высшая власть обращалась к воле подданных, было в обычае расточать царские благодеяния, и несоблюдение этого древнего обычая считалось чертой неодобрительной в императоре, признаком скупости и неуважения к традиции. Благодеяния выражались в том, что члены сената повышаемы были в чинах и должностях, народу раздавались денежные и другие подарки. В дополнение к благодеяниям, уже оказанным, принято было за правило⁹⁸⁴ еще большее обещать в будущем; обещания давались или в речах, которые вновь вступивший на престол произносил к сенату (во дворце) и народу (с дворцового балкона), или в манифестах, которые издавались по случаю вступления на престол (например, при Монома-хе),⁹⁸⁵ или принятия важных государственных мер (например, при Кала-фате).⁹⁸⁶

Об участии народа в вопросе престолонаследия и в других важных государственных вопросах в рассматриваемый нами период, равно как о тесно связанном с народным участием обычае царских благодеяний, мы находим достаточно указаний у византийских историков. О том, чтобы сделано было обращение к народу при вступлении на престол Константина VIII и Романа III, сведений нет, и это понятно. Власть последних представителей Македонского дома в мужском колене была достаточно сильна, чтобы не нуждаться в одобрении подданных. Константин VIII был сотоварищем по управлению отца, двух императоров-опекунов и своего брата; принимая в 1025 г. в свои руки единодержавное правление, он чувствовал под ногами крепкую почву. Точно так же и Роман III, будучи избран Константином VIII, считал это избрание достаточной гарантией^во-ей власти. Положение вещей изменилось после смерти Романа III. Власть, «снизошедшая до гинекея», была уже не так авторитетна, да и воля Романа, которому приписано было назначение в преемники Михаила Пафлагона, значила в глазах народа далеко не то, что воля государя, по прямой линии принадлежавшего к Македонской династии. При возведении на престол Михаила Пафлагона необходимо уже было согласие подданных, и историк считает делом несообразным, что Зоя возвысила его, не заручившись наперед приговором сената и волей народа.⁹⁸⁷ Недостаток был потом восполнен: получено одобрение сената и народа, в благодарность сенаторам даны новые чины, а народу подарки.⁹⁸⁸ То же повторилось при вступлении на престол Михаила Калафата, который купил расположение к себе сената и народа теми же средствами.⁹⁸⁹ Когда Калафат решился отправить Зою в ссылку, он не обошелся без сената и народа: в день ссылки был собран сенат, Калафат изложил перед ним мотивы своего поступка и склонил сенаторов в свою пользу; затем собран был народ, Калафат повторил мотивы, выслушал мнения, какие при этом были высказаны, и затем распустил собрание.⁹⁹⁰ Здесь, очевидно, призваны были лишь наиболее выдающиеся представители народа; к массе народа, к площадной толпе, Калафат обратился на следующий день с манифестом-воззванием.⁹⁹¹ Возведение на престол Зои и Феодоры после низвержения Калафата было плодом общенародного решения;⁹⁹² поэтому, когда собрался сенат, Зоя поблагодарила его, а затем с видного места повела речь к народу и тоже засвидетельствовала свою благодарность;⁹⁹³ когда все было покончено, от Зои и Феодоры посыпались чины на сенаторов и подарки народу.⁹⁹⁴ Возведение Зои и Феодоры было соединено с тиранией против царствовавшего государя, потребовался поэтому голос подданных в усиленном составе, кроме сената и народа в деле участвовала и Церковь. Решение выйти замуж за Мономаха принято было Зоей после того, как она заручилась одобрением охранной стражи и согласием главнейших членов сената.⁹⁹⁵ Мономах, получив в руки скипетр, отблагодарил сенаторов повышением каждого в чине и исполнил обычай относительно народа, раздав деньги. Когда Мономах задумал переселить во дворец свою фаворитку, Склирену, получено было одобрение сената,⁹⁹⁶ а когда против него восстал Торник и осадил столицу, император позаботился о том, чтобы заручиться благосклонностью народной массы, которой надавал обещаний,⁹⁹⁷ – при активном содействии горожан он надеялся спасти столицу и самого себя. Замысливший заговор против Мономаха Роман Бойла постарался прежде всего привлечь на свою сторону сенаторов, которые почему-нибудь были недовольны царем.⁹⁹⁸ Когда Мономах хотел назначить себе преемника, помимо Феодоры, последняя поспешила в Великий дворец, около нее собралась охранная стража с избранными сенаторами и провозгласила императрицей.⁹⁹⁹ Михаил Стратиотик обязан был своим избранием на престол немногим приближенным к трону сенаторам; народ тут был не при чем, равно как и большинство сенаторов. Поэтому Стратиотик простирал свои благодеяния лишь на самых выдающихся и избранных сенаторов, относительно же народа отделывался обещаниями.¹⁰⁰⁰ Стесненный Комнином Стратиотик с целью не допустить народ и сенат до подачи голоса в пользу претендента стал раздавать столичному населению подарки,¹⁰⁰¹ а со всех сенаторов взял подписку в том, что они не изберут в цари Комнина. Но было поздно: народ и сенаторы, недовольные Стратиотиком,¹⁰⁰² собрались в храме Св. Софии и избрали императором Комнина. Так как действие было насильственное, направлено против царствующего государя, то понадобилось усилить авторитет выбора, и к избирателям присоединилась Церковь в лице ее представителей.¹⁰⁰³ Хотя Комнин был избран по воле народа, однако же он иначе смотрел на добытую власть, полагал, что обязан престолом единственно своему мечу и храбрым сподвижникам. Поэтому он наградил последних, но нет указаний, чтобы он наградил также сенаторов повышением в чинах и народ раздачей подарков. Окончательное возведение на престол Константина Дуки решено было сенатором Пселлом в согласии с другими;¹⁰⁰⁴ народ при этом акте не присутствовал. Но тотчас после избрания созваны были не только сенаторы,¹⁰⁰⁵ но также городские ремесленные корпорации и вообще народ,¹⁰⁰⁶ Дука держал перед собранием речь, в которой излагал программу своего царствования, обещал быть гуманным, милосердным и справедливым, а затем последовали обычные благодеяния, причем не забыты были ни сенаторы, ни горожане.¹⁰⁰⁷ Константин Дука сделал при этом нововведение: прежде народ собирался вне дворца и получал подарки, во дворец же допускались только сенаторы, удостаивавшиеся чинов; Дука устранил такое разделение, всех призвал во дворец и наградил чинами не только сенаторов, но и ремесленников; историк ставит ему это в заслугу, находя, что он содействовал сближению горожан с сенатом.¹⁰⁰⁸ Выход Евдокии замуж по смерти Константина Дуки в принципе решен был при участии сената и патриарха.¹⁰⁰⁹ О Романе Диогене не сохранилось известий, что он выполнил древний обычай царских благодеяний при восшествии на престол, и это нельзя не отнести к числу причин ослабления верноподданнических к нему чувств. Возведению на престол Михаила Парапинака содействовала охранная царская стража.¹⁰¹⁰ По вступлении на престол он привлек на свою сторону сенаторов, наградив их чинами, и, по обычаю, держал к народу речь, в которой указывал, что получил царство как отцовское наследие, милостью Божией, и давал разные обещания.¹⁰¹¹ О неблагоприятном обороте дел вследствие столкновения с Урселем сообщено было всему народу,¹⁰¹² после чего собраны во дворце сенаторы и горожане и Парапинак держал перед ними с царского трона речь по поводу дурных вестей.¹⁰¹³ Когда против Парапинака поднялось возмущение на Западе и Востоке, он обратился с воззванием к народу и давал обещания.¹⁰¹⁴ То же делали восставшие против него претенденты: Вриенний не раз посылал хрисовулы, наполненные обещаниями сановникам и гражданам столицы,¹⁰¹⁵ Вотаниат не уступал ему, тоже подсылал лазутчиков, которые приносили хрисовулы с обещаниями даров и почестей.¹⁰¹⁶ Конкуренция двух претендентов закончилась тем, что Вотаниат, как вступивший на престол тиранически, был избран в императоры усиленным представительством народа, т. е. не только сенаторами и простым народом, но также синодом. Вотаниат по вступлении на престол отблагодарил за это подарками (деньгами и недвижимостью), возведением в чины и назначением на должности,¹⁰¹⁷ а молва скоро разнесла по Империи, что он избран сенатом, синодом и народом.¹⁰¹⁸ Когда обнаружился замысел Комнинов после их бегства из столицы, Вотаниат собрал сенат,¹⁰¹⁹ сообщил о деле и искал поддержки. Восшествие на престол Алексея Комнина, достигнутое путем военного насилия, не сопровождалось ни согласием сената и народа, ни благодеяниями тому или другому, напротив, у сенаторов отнято и то, что им прежде было дано.¹⁰²⁰

Кроме ограничений, связанных с недостатком системы престолонаследия, византийские императоры были еще ограничены в своих действиях обрядностью, придворным этикетом и церемониями. Исполнять положенные по церемониалу обряды, не выходить из рамок традиционных форм жизни считалость непременной обязанностью императора и ничто не освобождало византийского монарха от этой обязанности. Роман 111 Аргир, невзирая на ужасные физические страдания, не выпускал ни одного слова в церемониях.¹⁰²¹ Михаил IV в период усиленных припадков падучей болезни должен был выполнять все следовавшее по чину и утешаться лишь сознанием, что благодаря принятым предосторожностям в критический момент он будет скрыт от посторонних глаз.¹⁰²² Для Константина Мономаха в разгар подагры при всем отвращении к труду, требовавшемуся для выполнения церемоний, последние были однако же неизбежны; все снисхождение состояло лишь в том, что на аудиенциях его прилаживали так, чтобы по возможности страдания были менее чувствительны, а на великих выходах в церковь с особенным искусством усаживали на седле, высокие и сильные конюшие поддерживали его с обеих сторон и лошадь вели тихим шагом, причем, дабы она не поскользнулась, снимаемы были камни с мостовой.¹⁰²³ Тщательное выполнение церемоний со стороны императоров вменялось им в добродетель; историк указывает как на признак особого благочестия Вотаниата на то, что он прославлял Господские и другие праздники действиями, положенными по церемониалу.¹⁰²⁴ Большая заботливость о церемониях иногда имела роковое значение: у Торника столица была почти в руках, но он отложил въезд не только потому, что щадил своих приверженцев, но, между прочим, и потому, что хотел въехать в сопровождении свеченосцев, с императорской пышностью,¹⁰²⁵ между тем обстоятельства переменились и промедление погубило дело.

Благоговение перед церемониями обусловливалось тем, что, по представлению византийцев, они имели священное значение; церемония была своего рода тайнодействием (μυστήριον),¹⁰²⁶ по характеру и составу напоминавшим церковные чинопоследования. Было бы односторонне считать византийские церемонии продуктом одного христианства, точно так же как односторонне производить их из персидского ритуала на том основании, что церемониальные возгласы и славословия византийцев имеют аналогию с торжественными молениями и воззваниями к Ормузду и Ариману.¹⁰²⁷ Тем не менее христианское влияние отразилось на них неоспоримым образом, хотя рядом с этим влиянием нельзя не заметить влияний староримских, языческих и восточных – персидских. Под таким совокупным влиянием выработана была, между прочим, обстановка для императвров. Языческий Рим оставил в наследство Риму христианскому культ императоров, который был обставлен внешними приемами, заимствованными от персов. Культ был смягчен и видоизменен под влиянием христианских идей. Христианство, в лице Тертуллиана и др., восставало против него до тех пор, пока он выражался в апофеозе императоров. Но как скоро решено было, что культ есть только способ почтения верховной власти, отцы Церкви не могли против него возражать и христианами допущен был взгляд, что император есть человек, «стоящий непосредственно за Богом, который получил от Бога то, чем владеет, и который ниже одного Бога».¹⁰²⁸ При таком взгляде естественно произошло так, что на императора перенесена была известная степень божественного величия, выразившаяся во внешних формах и наименованиях, остатки которых замечаются и в XI веке.

К императору прилагаются эпитеты, указывающие на его святость и божественность. Пселл в панегириках и письмах, в том числе и к частным лицам, называет императора святым,¹⁰²⁹ божественным,¹⁰³⁰ Мономаха величает солнцем,¹⁰³¹ сыном Божиим,¹⁰³² его слова – божественными глаголами.¹⁰³³ Эпитет святости усвояется императору не только придворными льстецами, но и лицами, не имеющими отношения ко двору, в отдаленных от столицы местах.¹⁰³⁴ Императору отдавалось почитание богоравное (ισόθεος),¹⁰³⁵ выражавшееся в поклонении (προσκύνησις) и в славословиях (εύφήμιαι); первой заботой придворных, низложивших Диогена после его пленения турками, было разослать грамоты, повелевавшие не воздавать ему такого почитания.¹⁰³⁶ Поклонение состояло в наклонении головы до самой земли и целовании руки,¹⁰³⁷ славословия заключались в многолетиях, к которым присовокуплялись хвалебные эпитеты; в этих славословиях даже в XI в., по свидетельству папы Льва IX, удерживалась отчасти латинская терминология.¹⁰³⁸

Поклонение и славословие принадлежали императору с момента его облачения в императорские одежды и провозглашения (άνάρρησις). Самой важной из царских одежд были багряные туфли.¹⁰³⁹ О том, чтобы облечься в них, более всего заботились¹⁰⁴⁰ и никогда с ними не расставались, так что по пурпуровым туфлям можно было отличить императора в массе лиц. Во время похода против сарацин Роман III был узнан его солдатами, обратившимися в бегство, только по туфлям.¹⁰⁴¹ Отнятие или отдача туфлей было главным признаком лишения или сложения императором власти, как показывает история Стратиотика,¹⁰⁴² или Алексея Комнина, который, овладев Вриеннием, вместо всяких донесений послал императору Вотаниату пурпуровые туфли претендента, унизанные жемчугом и каменьями.¹⁰⁴³ Кроме того, император облачался в цветные златотканные платья из пурпура, виссона и жемчуга,¹⁰⁴⁴ на голове имел венец,¹⁰⁴⁵ на шее цепь из драгоценных камней,¹⁰⁴⁶ в руке скипетр.¹⁰⁴⁷ Все это были царские инсигнии.¹⁰⁴⁸ Провозглашение обыкновенно происходило в золотом зале – хрисотрик-лине,¹⁰⁴⁹ который вообще служил для торжественных выходов и где стоял серебряный царский трон,¹⁰⁵⁰ отделенный от пространства, предназначенного для публики, завесой,¹⁰⁵¹ которая, когда нужно было, поднималась и опускалась. О том, как совершалось провозглашение, можно судить по примеру Михаила Пафлагона. Зоя одела его в златотканную одежду, на голову возложила венец, посадила его на трон, сама села около него в подобной же одежде и всем придворным приказала поклоняться и славословить (προσκουεȋν τε καί εύφημεȋν) сообща себя и Михаила, что и было сделано. Приказание передано было также находившимся вне дворца, и весь город присоединился к славословию. Затем через эпарха города разослана была повестка сенаторам явиться во дворец для поклонения новому императору. Собравшиеся сенаторы по одиночке подходили к сидевшим на троне царю и царице, кланялись до земли, относительно императрицы ограничивались одним поклоном, а у императора целовали еще правую руку. После того Михаил был βασιλεύς αύτοκράτωρ αναρρηθεις (был провозглашен самодержавным императором).¹⁰⁵² Таким же образом был провозглашен Константин Дука, с тем лишь различием, что на трон его посадил и пурпуровую обувь ему надел Пселл и на троне Дука сидел один, все остальное было по обычаю – точно так же поодиночке подходили, покланялись и славословили.¹⁰⁵³

Каждый шаг императора обставлен был церемониями: отправлялся ли он на войну, возвращался ли с похода, шел ли в театр, – все совершалось с соблюдением известных обрядов и в известном порядке.¹⁰⁵⁴ Но самыми важными актами византийского церемониала были выходы – внутренние в хрисотриклин и наружные в Великую и другие церкви.

На внутренних высочайших выходах находили себе применение все главнейшие функции императорской власти: император, сидя на троне, окруженный почетной стражей и сенаторами, совершал те действия, совокупность которых составляла его верховную власть: принимал и отправлял послов (χρηματίζων πρέσβεσι), возводил в чины и назначал на должности (άρχαιρεσιάζων ), производил суд и произносил решения (δίκαις ένθεμιστεύων καί ψήφους έκφέρων), распоряжался делами относительно податей и налогов (διαιτών δημοσιαις καί κοιναȋς ύποθέσεσι).¹⁰⁵⁵ Если император сидел на престоле вместе с супругой или сотоварищами, то он имел преимущество чести. Так, Роман III имел преимущество перед Зоей.¹⁰⁵⁶ В совместном сидении Калафата и Зои первенство принадлежало последней.¹⁰⁵⁷ Ей же принадлежало первенство, когда она правила вместе с Феодорой: для выражения превосходства Зоя пользовалась более почетным одеянием, и поверхность трона там, где сидела Феодора, была несколько ниже, чем там, где сидела Зоя.¹⁰⁵⁸ При Мономахе Зоя сидела с одной стороны царя, Феодора с другой.¹⁰⁵⁹ При Константине Дуке рядом с отцом сидел его старший сын Михаил.¹⁰⁶⁰ По смерти мужа Евдокия сидела на престоле вместе с сыновьями – она посередине, сыновья по сторонам, и честь принадлежала матери.¹⁰⁶¹ Открытие и закрытие завесы сопровождалось славословиями. Обстановка этих выходов была одинакова при всех случаях, разве только при приеме послов заботились о большей торжественности, дабы через это возвысить достоинство Империи в глазах иностранцев. Если император находился вне столицы, в походе, то вся разница высочайшего выхода состояла в том, что он происходил не в хрисотриклине, а в открытой царской палатке, и когда претендент Вриенний принял Страво-романа, после Вотаниата, не в палатке, по обычаю царей, но верхом на лошади, это возбудило негодование; историк, рассказывая об этом факте, называет его делом позорным, которого истинный царь никогда не позволил себе с послом самого последнего этнарха.¹⁰⁶²

Пселл сохранил для нас сведения о том, как совершались высочайшие выходы в хрисотриклине и царской палатке. Когда Зоя и Феодора, или Мономах, а еще позже Исаак Комнин, сидели на престоле, внизу по обеим сторонам, образуя полукруги, располагались сенаторы с охранной стражей: в самом близком расстоянии находились мудрейшие из советников и те, которые принимали деятельное участие в заседании; далее ликторы, меченосцы и секироносцы; их опоясывал ряд других телохранителей, с глазами вперенными в землю; затем первая степень сенаторов, за первой вторая, за второй третья, одна от другой на некотором расстоянии, в правильных рядах; сенаторы стояли неподвижно, точно приросшие к месту, с руками сложенными на груди, склоняясь корпусом вперед; говорили всего более лица, облеченные властью, и когда требовалось, с трона раздавалось окончательное решение, причем государь или сам говорил, или передавал мысль через других.¹⁰⁶³ Сведение о выходе в открытой царской палатке касается того времени, когда Исаак Комнин, провозглашенный своими приверженцами императором, оспаривал престол у Стратиотика и Стратиотик отправил к нему посольство. Пселл, состоявший в посольстве, с любовью останавливается на подробностях приема, дорогого ему по личным воспоминаниям. К послам явились сенаторы и привели их к большой палатке. Около палатки стояло войско в строгом порядке: одни опоясаны были мечами, у других тяжеловесные мечи были повешены через плечо, третьи держали копья, все стояли полукругами, на некотором друг от друга расстоянии, хранили гробовое молчание и пристально смотрели на начальника телохранителей, помещавшегося у входа в палатку. Начальник приказал приблизившимся послам остановиться у входа, а сам вошел внутрь палатки. Через несколько времени он вышел, и вдруг, ни слова не сказав, настежь раскрыл дверь. Тут началось славословие войска: сначала¹⁰⁶⁴ прокричал первый полукруг, когда он кончил, то же сделал второй, за вторым третий, и когда, таким образом, последний полукруг окончил славословие, все круги закричали вместе. Внутри палатки сидел на возвышенном, видимом для всех троне¹⁰⁶⁵ царь, походный стул был у него под ногами, одет он был в блестящую одежду. Около царя составлено было много концентрических полукругов: полукруг, находившийся ближе всех к царю, был меньше остальных – он состоял из отборных по рождению и доблестям людей, принадлежавших к первой степени; за этим первым полукругом следовал второй, состоявший из сподвижников первого, принадлежавших к войску; за ним стоял полукруг из людей неопоясанных; затем иноплеменные союзники – италы и тавроскифы, с секирами на плечах и копьями. По знаку царя послы вошли и заняли место между первым и вторым полукругами. Один из приближенных обратился к ним и потребовал показать грамоту и изложить на словах то, что им поручено. Началась беседа и обмен мыслей, в котором принимали участие лица, приближенные к Комнину, а остальные шумом и восклицаниями выражали свое впечатление. Когда все было высказано, Комнин поднялся с престола и распустил собрание, а послов оставил при себе для секретной беседы.¹⁰⁶⁶

Наружные высочайшие выходы происходили по воскресным и праздничным дням¹⁰⁶⁷ – в ту или другую церковь. Царь отправлялся или пешком, если церковь была недалеко, например, храм Св. Софии, храм Спасителя в Халке, или верхом на лошади, если церковь находилась в отдалении, например, храм св. Апостолов, св. 40 мучеников и др. О выходах наперед объявлялось во всеобщее сведение. Шествие совершалось по церемониалу, в известном порядке, в сопровождении телохранителей и сенаторов, со славословиями и пеанами. Император был одет в парадные одежды, чрезвычайно тяжелые, в которых выстоять всю церковную службу было делом далеко не легким. Оттого существовал обычай, что после прочтения Евангелия императоры оставляли свое место в церкви и уходили отдохнуть от тяжести камней и разных драгоценностей, нанизанных и вотканных в их инсигнии. Историк не упускает случая отметить в Вотаниате черту, которой он отличался от предшественников, состоявшую в том, что он не предпочитал свой отдых и комфорт божественному священнодействию, не стремился освободиться от безмерной тяжести одежд, но выстаивал до конца литургии.¹⁰⁶⁸ На зрелище великого царского выхода собирался смотреть весь город и, пользуясь этим случаем, народ по временам не ограничивался принятыми славословиями и песнопениями, но высказывал иными способами знаки особого своего расположения и неприязни. Вспомним великие выходы Калафата на Пасху и в Фомино воскресенье 1042 г., первый раз пешком в церковь Св. Софии, а второй верхом в храм св. Апостолов, и выход Мономаха в храм Спасителя в Халке, 9 марта 1044 г.¹⁰⁶⁹

С торжественными императорскими выходами тесно связана была чиновная иерархия, так как производство в чины приурочивалось к великим выходам не только внутренним, но и наружным.¹⁰⁷⁰ Византийская табель о рангах получила в XI в. некоторые новые особенности, сравнительно с предшествующим временем: о некоторых чинах совершенно не упоминается, другие изменили свой характер и место в иерархической лестнице, некоторые должности получили титулярное значением превратились в чины. Чиновная лестница в XI в. имела следующий вид:

1) Кесарь. Ему принадлежало первое после царя место,¹⁰⁷¹ и блеск царского достоинства отражался на нем в присвоенных ему внешних преимуществах. Возведение в кесари соединено было с церемонией, понятие о которой можно получить из примера Михаила Калафата. Когда Михаил Пафлагон с Зоей решились – первый возвести Калафата в кесари, а вторая усыновить, – назначен был день и по повесткам собрались во Влахернский храм сенаторы и сановники. В их присутствии сначала Зоя нарекла Калафата своим сыном и обняла; затем император отдал ему честь как сыну царицы и возвел в достоинство кесаря. Присутствующие произнесли славословие.¹⁰⁷² Затем над кесарем прочитано и совершено было то, что в этом случае полагалось по чину, и собрание разошлось.¹⁰⁷³ Таким образом кесарю, как и царю, присвоено было славословие,¹⁰⁷⁴ только в низшей степени. При возведении в кесари полагался обряд, читались молитвы и совершались действия, под которыми следует понимать вручение внешних атрибутов, соединенных с достоинством кесаря. Его короновали головным украшением, похожим на венец.' Для кесаря раскидывалась царская палатка и при нем была почетная стража.¹⁰⁷⁵ Усыновление не составляло чего-нибудь неразрывно связанного с достоинствами кесаря. То и другое соединялись лишь тогда, когда возведенный в кесари становился вместе с тем наследником престола. В этом случае слышался отзвук того искусственного порядка престолонаследия, который установлен был некогда Диоклетианом и по которому кесарь, занимавший потом место августа, непременно был усыновляем этим последним, – оттого усыновлен был Зоей Калафат, оттого возмутившемуся Исааку Комнину предложено было Стратиотиком,¹⁰⁷⁶ а Никифору Вриеннию Вотаниатом¹⁰⁷⁷ не только достоинство кесаря, но и усыновление. Этим самым кесарю открывался путь к престолу, как родному императорскому сыну.¹⁰⁷⁸ Но с достоинством кесаря, без усыновления, не соединялось никаких прав на престол. Достоинство было лишь высшим почетным титулом, который давался брату императора, а если брата не было, то кому-нибудь из дальнейших царских родственников, как показывают примеры из времени Михаила Пафлагона и Константина Дуки: Иоанн Орфанотроф, убеждая Михаила Пафлагона возвести в достоинство кесаря Калафата, говорил, что если бы брат их не умер, то достоинство принадлежало бы ему, но поскольку он умер, то принадлежит племяннику;¹⁰⁷⁹ Константин Дука, взойдя на престол, возвел в кесари своего брата Иоанна, который оставался в этом звании при Диогене и Парапинаке.¹⁰⁸⁰ Если у императора не оказывалось родственников, то достоинством кесаря могло быть почтено лицо постороннее.¹⁰⁸¹ Исаак Комнин, будучи претендентом, почтил этим достоинством постороннего человека (Константина Дуку), вместо того чтобы почтить родного брата; но, по-видимому, поступок его считался неправильным.¹⁰⁸² По старинной традиции,¹⁰⁸³ в XI в. с достоинством кесаря соединялось еще представление о командовании войском. Константин Дука вместе с возведением в кесари получил от Исаака Комнина начальство над войском;¹⁰⁸⁴Иоанна Дуку-кесаря тоже видим во главе войска и при Константине Дуке,¹⁰⁸⁵ и при Михаиле Парапинаке.¹⁰⁸⁶ Но кесарь, отражавший на себе императорскую славу, не имел прерогатив верховной власти, как-то: права производить в чины, назначать на должности и т. д. Стратиотик, допуская Комнина к соучастию в управлении, предоставляя ему право раздавать низшие чины и замещать некоторые должности, тут же счел нужным оговориться, что это не составляет принадлежности кесарского достоинства.¹⁰⁸⁷

2) Севаст. В наш период только два лица имели этот чин: Алексей Комнин, получивший его от Вотаниата после победы над Вриеннием,¹⁰⁸⁸ и брат его, Исаак Комнин, награжденный чином севаста после того, как он подарил Вотаниату дорогие сирийские ткани.¹⁰⁸⁹

3) Новеллисим. И этот чин имели только два лица: дядя Михаила Калафата, Константин,¹⁰⁹⁰ и Алексей Комнин, носивший чин новеллисима до производства его в севасты.¹⁰⁹¹

4) Куропалат. Этим словом прежде обозначалась важная придворная должность,¹⁰⁹² но с течением времени должность превратилась в чин и в XI в. нет ясных указаний, чтобы слово понималось иначе.¹⁰⁹³ По сомнительному свидетельству армянского историка,¹⁰⁹⁴ этот чин предлагаем был Стратиотиком Комнину. В него произведены были: Исааком Комнином брат его, Иоанн Комнин, и главнейший сподвижник Катакалон Кекавмен,¹⁰⁹⁵ Диогеном – Мануил Комнин.¹⁰⁹⁶ При Михаиле Парапинаке носил чин куропа-лата Никифор Вотаниат,¹⁰⁹⁷ а Никифор Вриенний, будучи провозглашен императором, почтил им брата своего, Иоанна Вриенния.¹⁰⁹⁸ Чин куропала-та давался также иностранным владетельным особам, как-то: грузинским царям – Давиду,¹⁰⁹⁹ Баграту,¹¹⁰⁰ Георгию,¹¹⁰¹ князю грузинскому Липариту¹¹⁰² и армянскому – Филарету Вахраму.¹¹⁰³ Этим чином византийское правительство хотело прельстить и Урселя, в надежде побудить его прекратить войну.¹¹⁰⁴ С титулом куропалата соединены были некоторые внешние отличия, в том числе окраска колесниц в зеленый цвет.¹¹⁰⁵ То обстоятельство, что титул давался братьям византийских царей и иностранным коронованным лицам, свидетельствует об его значении. На нашем языке он будет соответствовать титулу высочества, с тем лишь различием, что наш один титул у византийцев XI в. имел четыре степени (кесарь, севаст, но-веллисим и куропалат) и последняя, низшая степень была куропалата.

5) Протопроедр. Чин этот носили: Константин Лихуд при Исааке Комнине,¹¹⁰⁶ Мануил Комнин до возведения Диогеном в куропалаты,¹¹⁰⁷ Андроник и Константин, сыновья кесаря Иоанна Дуки,¹¹⁰⁸ Василакий¹¹⁰⁹ и Иосиф Тарханиот при Парапинаке,¹¹¹⁰ племянник патриарха Керуллария Константин.¹¹¹¹ Дан был также чин дожу Венеции Доминику Сильвио.¹¹¹² Замечательно, что в трех местах Скилица, пользующийся Атталиотом, ставил титул «проедра»¹¹¹³ там, где у Атталиота поставлен «протопроедр». Это показывает, что в умах историков, близких к рассматриваемому времени, чины протопроедра и проедра не всегда различались, вероятно, потому, что они были новы по происхождению. О первом можем предполагать, что введен при Исааке Комнине, время же установления второго известно в точности.

6) Проедр. Этот чин, по словам Зонары,¹¹¹⁴ явился при Никифоре Фоке и первый был возведен в него Фокой паракимомен Василий. В наш период упоминаются следующие проедры: евнухи Николай, Никифор и Симеон при Константине VIII,¹¹¹⁵ евнух Феодор при Феодоре,¹¹¹⁶ Роман Склир при Мономахе и Стратиотике,¹¹¹⁷ Феодосий Мономах,¹¹¹⁸ Константин Лихуд и Феодор Алопос, послы Стратиотика к Комнину,¹¹¹⁹ Михаил Пселл, тоже посол, чин, вероятно, получивший при Комнине,¹¹²⁰ Константин Дука перед возведением на престол,¹¹²¹ претор Ксир,¹¹²² Павел Катепан,¹¹²³ Феодор Али-ат, приверженец Романа Диогена,¹¹²⁴ Алексей Комнин при Парапинаке,¹¹²⁵ Константин Хиросфакт и Михаил Атталиот при Вотаниате.¹¹²⁶ Диоген возвел в чин проедра турка Хризоскула, победителя Мануила Комнина.¹¹²⁷

7) Магистр. Это слово, некогда обозначавшее должность, гражданскую или военную,¹¹²⁸ в XI в. имело титулярное значение. Чин магистра имел при Константине VIII Прусиан Болгарин.¹¹²⁹ В этот чин возведены были при Михаиле Пафлагоне: Алусиан за услугу, оказанную грекам в борьбе с болгарами,¹¹³⁰' и племянник царя Константин;¹¹³¹ при Калафате Георгий Маниак;¹¹³² при Мономахе: Роман Склир,¹¹³³ итал Аргир по прибытии в Византию,¹¹³⁴ Михаил Ясит.¹¹³⁵ Упоминаются магистры при Мо-номахе: Василий Феодорокан,¹¹³⁶ Константин Аррианит,¹¹³⁷ Иоанн, заведовавший прошениями,¹¹³⁸ Константин Алан;¹¹³⁹ при Стратиотике: Никифор Вотаниат,¹¹⁴⁰ Михаил, сын Анастасия, Исаак Комнин и Катакалон Кекавмен.¹¹⁴¹ Последние два просили Стратиотика повысить их в следующий чин проедра, но просьба не была уважена. Евдокия возвела в магистры Романа Диогена,¹¹⁴² Диоген – Петра Ливеллия, укрепившего Иераполь.¹¹⁴³ При Романе Диогене в чине магистра состояли: Никифор Вриенний,¹¹⁴⁴ Василакий,¹¹⁴⁵ Евстратий Хиросфакт.¹¹⁴⁶ Носили еще этот чин: Константин Керулларий,¹¹⁴⁷ Епифаний Филарет (современник Пселла),¹¹⁴⁸ Михаил Атталиот до возведения в проедры.'¹¹⁴⁹ Чин давался также иностранным князьям. При Романе III он дан был Димитрию, сыну Георгия-абасга и Алды-аланки,¹¹⁵⁰ при Михаиле Пафлагоне эмиру Сицилии Абулафару Мохамеду, заключившему мир с Византией,¹¹⁵¹ при Константине Мономахе Какигу после уступки им Ания,¹¹⁵² при Константине Дуке венецианскому дожу Доминику Контарено.¹¹⁵³ Просил Стратиотика дать ему чин магистра и норманн Эрве, но получил отказ.¹¹⁵⁴

8) Вестарх. Этот чин, происхождение которого ученые производят от армян или грузин,¹¹⁵⁵ но который скорее от греков перешел к грузинам и армянам, носили при Мономахе: Михаил Пселл,¹¹⁵⁶ Михаил Докиан,¹¹⁵⁷ Михаил Ясит (до возведения в магистры);¹¹⁵⁸ при Стратиотике Михаил Вурца;¹¹⁵⁹ в начале царствования Комнина Константин Дука;¹¹⁶⁰ при Константине Дуке Роман Диоген;¹¹⁶¹ при Михаиле Парапинаке Нестор.¹¹⁶²

8) Вест. Этот чин имели при Мономахе: Пселл до возведения в вестар-хи,¹¹⁶³ Лев Торник,¹¹⁶⁴ Аргир до прибытия в Византию,¹¹⁶⁵ Михаил Ясит до возведения в вестархи,¹¹⁶⁶ Катакалон Кекавмен,¹¹⁶⁷ Аарон,¹¹⁶⁸ Иоанн И, герцог Амальфи.¹¹⁶⁹

9) Антипат. В этот чин возведен был в начале царствования Михаила Пафлагона Константин Далассин;¹¹⁷⁰ при Парапинаке в чине антипата состояли Феогност Вурца¹¹⁷¹ и Михаил Атталиот.¹¹⁷² Кроме того, Роман III произвел в антипаты сарацина Саламу (Солимана) за то, что он передал грекам Эдес-су.¹¹⁷³

10) Патриций. В этом чине, между прочим, упоминаются: Роман Аргир при Константине VIII;¹¹⁷⁴ при Романе IIÏ Константин Далассин,¹¹⁷⁵ Константин Карантин,¹¹⁷⁶ Николай Хрисилий;¹¹⁷⁷ при Михаиле Пафлагоне: Константин, племянник царя,¹¹⁷⁸ Никита Пигонит,¹¹⁷⁹ Алусиан до возведения в магистры,¹¹⁸⁰ Василий Феодорокан¹¹⁸¹ и Георгий Таронит;¹¹⁸² при Калафате: Константин Ка-васила,¹¹⁸³ Георгий Маниак;¹¹⁸⁴ при Мономахе: Стефан Лихуд,¹¹⁸⁵ Константин Адровалан,¹¹⁸⁶ Василий Абукаб,¹¹⁸⁷ Константин Хаге¹¹⁸⁸ и Михаил Докиан;¹¹⁸⁹ при Феодоре Михаил Стратиотик;¹¹⁹⁰ при Стратиотике: Феодор Хрисилий, Христофор Лампрос;¹¹⁹¹ при Константине Дуке Роман Диоген до возведения в вестархи.¹¹⁹² Кроме того, произведены были в патриции: при Романе III Алах, сын трипольского эмира Пинзараха (Ибн-Зайраха),¹¹⁹³ при Мономахе Кеген Печенежский.¹¹⁹⁴

Нужно заметить, что различие между вестом, антипатом и патрицием было весьма незначительное. Вероятнее всего, титулы вест и антипат были дополнительными к титулу патриция, так что и вест, и антипат были патриции, лишь с оттенком некоторого преимущества. Оттого могло произойти, что Роман Диоген при Константине Дуке, будучи патрицием, просил себе чин прямо вестарха, и когда отличился в войне с печенегами, то получил этот чин. Оттого же историк,¹¹⁹⁵ рассказывая о Феодате (при Романе III) или о Льве Торнике (при Мономахе), продолжает называть их патрициями, несмотря на то, что они тогда состояли в чине вестов. Наконец отсюда, может быть, происходит, что Михаил Атталиот, имевший уже в 1075 г. чин антипата, прилагает к себе в 1077 г. оба титула вместе (яатрйасх; avBrptaxric;);¹¹⁹⁶ то же делают барийский анналист в применении к Аргиру (patricius vestatus) и Аристакес к Саламе (патриций антипат); к Иоанну III, герцогу Амальфи, прилагаются даже все три титула.¹¹⁹⁷ Затем бросается в глаза факт, что титулы вестарха и веста встречаются, начиная с Константина Мономаха. Невольно возникает предположение, что оба они введены в употребление при этом императоре; сначала был установлен титул веста, около 1042 г.,¹¹⁹⁸ а потом вестарха, не ранее 1046 г.¹¹⁹⁹ До Мономаха промежуточной ступени между магистром и патрицием не было (не считая титул антипата, дополнительный к патрицию), и потому, может быть, Михаил Пафлагон прямо произвел Алусиана и своего племянника Константина из патрициев в магистры, а Михаил Калафат то я#е сделал относительно Георгия Маниака.¹²⁰⁰

11) Протоспафарий. Этот чин имели при Романе IIÏ Текнея,¹²⁰¹ Феофи-лакт Афинянин;¹²⁰² при Михаиле Пафлагоне: Михаил Докиан, Ивир Варас-ватце, Катакалон Кекавмен, Константин Мукупел¹²⁰³ и Григорий, стратиг далматинский;¹²⁰⁴ при Мономахе Пард¹²⁰⁵ и Иоанн Ивирица;¹²⁰⁶ при Константине Дуке: стратиги Иоанн Майя и Николица Делфина¹²⁰⁷ и Лев, далматинский катепан.¹²⁰⁸ При Михаиле Пафлагоне возведен также в этот чин дож Венеции Доминик Флабанико,¹²⁰⁹ а при Константине Мономахе князь сербский Михала (Mi%ar Xa<;)¹²¹⁰ и стратиг Захолмия Лютовид.¹²¹¹

12) Спафарокандидат. В этот чин произведен был Михаилом Паф-лагоном, за отличие в войне с болгарами, Гаральд Гардрад; при Романе Диогене состоял в числе спафарокандидата (до производства в протоспа-фарии) Григорий, сын Николицы Делфина.¹²¹²

13) Спафарий. Чин спафария имел Иоанн Кордака, фигурировавший в иске Пселла против Елпидия в качестве поверенного Елпидия,¹²¹³ и неизвестный нам по имени посол Вотаниата кМелиссину.¹²¹⁴

14) Кандидат. Кандидатом был союзник норманнов, ломбард Арду-ин, получивший чин от дуки Италии Докиана,¹²¹⁵ – обстоятельство, из которого можно заключить, что производство в низшие чины совершалось не только императором, но, по императорскому полномочию, и правителями областей.

Чины первых двенадцати степеней принадлежали к числу сенаторских, чиновники этих степеней входили в состав синклита (σύγκλητος),¹²¹⁶ который, как легко себе представить, был весьма многочислен. Некоторые сенаторы проживали в столице – обыкновенно это были архонты синклита (οί τῆς συγκλήτου ἂρχοντες), которые называются еще избранными (τὸ ἔκκριτον), сановными (μεγαλοδόξοι συκλητικοί),¹²¹⁷ и под которыми понимаются более высокие чины, приглашавшиеся для участия в придворных церемониях, в отправлениях императорской власти, и вообще в важнейших случаях окружавшие императора.¹²¹⁸ Но кроме сенаторов, живших в столице, было множество таких, которые жили в фемах не только в качестве администраторов, но и помещиков. В числе их были сенаторы низших степеней, были и архонты. Так, родственники Вотаниата, которые первыми присоединились к нему в феме Анатолике, когда он выступил претендентом, были τῶν συγκλητικῶν άρχόντων λογάς (избранные архонты синклита). О числе сенаторов можно судить по тем случаям, когда происходили торжественные царские выходы для раздачи царских милостей и когда собирались не только избранные, но весь синклит, вся герусия, кто только хотел и мог из сенаторов. По напыщенному выражению Атталиота, численность таких сенаторов превосходила мириады,¹²¹⁹ а говоря простым языком, их было никак не менее тысячи человек.

Численность сенаторов увеличивалась оттого, что кроме вышеперечисленных двенадцати степеней, были еще другие, стоявшие рядом с ними чиновные степени, которые тоже включали лиц, их занимавших, в состав синклита. Это именно титулы и чины, дававшиеся лицам духовным: про-тосинкелла, синкелла, ипертима и ректора.

Каково бы ни было первоначальное значение синкелла: был ли это со-келейник и духовник патриарха,¹²²⁰ или кандидат на патриарший престол, занимавший по смерти патриарха его место,¹²²¹ или нечто вроде коадъютора и викария патриарха или епархиального епископа, в случае их отсутствия или болезни исправлявший должность,¹²²² несомненно, что в XI в. значение его было чисто титулярное; это был чин, дававшийся императором духовному лицу и открывавший доступ в ряды синклита. Правда, синкеллы делали попытки, основываясь на своем чине, завоевать себе преимущество и в рядах церковной иерархии. В первый год царствования Романа III, в день Пятидесятницы (25 мая 1029 г.), произошло в Великой церкви смятение по тому поводу, что синкеллы хотели занять при служении место выше митрополитов.¹²²³ Попытка возобновилась при Константине Дуке, но не имела успеха: митрополиты вошли с жалобой к царю на то, что синкеллы и протосинкеллы хотят занять место выше их; в ответ на это Константин Дука издал постановление, в котором объяснял, что в пределах церковного управления и практики чин протосинкелла или син-келла не дает никакого преимущества; на собраниях синода и при богослужении протосинкелл и синкелл должны занимать то место, какое им следует по их иерархическому положению в Церкви; преимуществами своего сенаторского звания они могут пользоваться только во дворце, на сенатских собраниях, занимая в рядах сенаторов то место, какое им отведено по рангу.¹²²⁴

Синкеллов было много и протосинкеллов, вероятно, более одного. Из протосинкеллов нашего периода известны: Никита, хартофилакс Великой церкви при Керулларии,¹²²⁵ Лев Параспондил при Стратиотике,¹²²⁶ Георгий Коринфский при Константине Дуке и Романе Диогене,¹²²⁷ Иоанн, митрополит Сидский, при Парапинаке и Вотаниате.¹²²⁸ В синкеллы были произведены Романом IIÏ монах Иоанн, надсмотрщик Феодоры, митрополиты – Ефесский Кириак, Кизический Димитрий и Евхаитский Михаил;¹²²⁹ Михаилом Пафлагоном – брат его евнух Иоанн.¹²³⁰ При Мономахе упоминаются синкеллы: Василий Монах, архонт Болгарии,¹²³¹ Феофан Кизический, Николай Евхаитский, Иоанн Евхаитский (Мавропод), Никита Халкидонский, Лаврентий Диррахийский, Лев Афинский, Михаил Силейский;¹²³²при Феодоре Лев Параспондил.¹²³³ Относительно места, принадлежавшего протосинкеллам и синкеллам в византийской чиновной иерархии, мы не имеем прямых указаний. В прежнее время, судя по сочинению Константина Багрянородного,¹²³⁴ синкелл занимал одно из первых мест, вслед за чинами высочества. Нет оснований предполагать, что в XI в. прежнее значение было потеряно; по всей вероятности, протосин-келлы приравнивались к протопроедрам, синкеллы к проедрам, и на торжественных выходах протосинкеллы, во внимание к их духовному сану, стояли выше протопроедров, а синкеллы выше проедров.

О значении титула ипертим, который носили монах Пселл и монах Михаил, первый министр Вотаниата,¹²³⁵ можно судить по примеру Пселла. В последний год царствования Мономаха (1054) он имел чин вестарха.¹²³⁶ Затем, незадолго до смерти Мономаха, он принял монашество, прй'Стра-тиотике исправлял должность посла к узурпатору Комнину и у последнего заручился обещанием, что будет возведен в проедры синклита.¹²³⁷ Следовательно, при Комнине он получил титул, приличный духовному лицу, не ниже проедра.¹²³⁸ Затем Пселл оказал громадную услугу Константину Дуке, устроив возведение его на престол и, без сомнения, был им за это повышен в чине. Играл далее роль при Романе Диогене, и при Диогене, а также после пленения Диогена, выступает с титулом <тёртгцо(;.¹²³⁹ Если предположить, что Пселл был повышен в чине Константином Дукой на одну лишь степень, то и в таком случае титул ипертима окажется не ниже титула протопроедра. Но едва ли любимец императора в течении довольно продолжительного времени, семи с половиной лет (не считая царствования Евдокии и Диогена) ограничился одним лишь повышением. Будет поэтому правдоподобно заключение, что чин ипертима по рангу считался выше чина протосинкелла.

Чин ректора тоже был выше чина протосинкелла, неизвестно только, был ли он выше или ниже ипертима. О значении его можно судить по «Церемониям» Константина Багрянородного,¹²⁴⁰ где он после чинов высочества занимает первое место, выше синкелла. В наш период с этим титулом является одно только лицо: Константин Мономах возвел в чин ректора своего бывшего иерея, евнуха Никифора, отправляя его с войском сначала в качестве стратопедарха против турок, а потом в качестве стра-тига-автократора против печенегов.¹²⁴¹

Строгая постепенность не составляла непременного условия при производстве в чины. Хотя в большинстве случаев она соблюдалась, однако же, не исключала для императора возможности возвести кого-нибудь в чин высший, минуя промежуточный. Особенной щедростью на этот счет отличался Вотаниат, дававший чины на четыре или на пять степеней выше той, в которой известное лицо состояло.¹²⁴² Способы получать чины вообще, и в частности чины, открывавшие доступ к рядам сенаторов, были различны. Был способ наследственный, когда чин переходил от отца к сыну,¹²⁴³ так что ряд поколений носил одно и то же достоинство.¹²⁴⁴ Другим способом было получение чинов в силу личных отношений к кому-нибудь из людей властных, а тем более к императору; тут действовала протекция или отличие,¹²⁴⁵ чин служил или знаком благосклонности, или наградой за заслуги, или, наконец, средством задабривания нужных людей. Этот способ был самый распространенный, и им императорская власть пользовалась, между прочим, в видах нивелирования подданных. Наследственность чиновной аристократии и сенаторского достоинства в принципе противоречила задачам единой верховной власти, считавшейся источником всякого гражданского и общественного блага. Поэтому императоры охотно игнорировали наследственность и возводили в чины и сенаторское достоинство людей, не имевших на то никакого наследственного права. С особенной смелостью действовал в этом направлении Константин Мономах, приобщивший, по словам историка, чуть не весь площадный и праздношатающийся люд к сенату, не только простиравший свои благодеяния на свободных ромеев, но и на купленных за деньги варваров. Историк отмечает как хорошие, так и дурные последствия такой политики – в числе хороших ставит то, что этим путем получили достойную оценку и нашли себе приложение способности и таланты людей знающих и годных к административной деятельности, в числе дурных, что от громадного наплыва внешних людей пало сенаторское звание, чистота синклита исчезла, можно было встретить таких, которые тулупы променяли на мундиры и из рабов превратились в правителей, не будучи нисколько подготовлены к своему положению, без всяких политических и стратегических познаний.¹²⁴⁶ Был еще один способ приобретения чинов – покупка их за деньги. Историк, перечисляя новые источники доходов, открытые Исааком Комнином, говорит, что он, между прочим, придумал с этой целью некоторые почетные титулы.¹²⁴⁷ Отсюда следует, что наделение титулами приносило государству доход, что за них взималась плата. Вследствие того, что чин можно было приобрести за деньги, на него иногда смотрели как на капитал, равный сумме, за которую чин покупался, и его давали в приданое за невестами. Наглядный пример тому представляет Пселл. Он, лишившись родной дочери, взял к себе на воспитание приемную дочь и, по обычаю византийцев, прежде чем она достигла совершеннолетия, обручил ее с женихом, тоже несовершеннолетним, Елпидием Кенхри. У него положено было дать в приданое за дочерью 50 литр, в том числе 30 литр наличными деньгами и вещами, а вместо остальных 20 литр чин протоспафария. Пользуясь влиянием при дворе Мономаха, он достиг того, что Елпидию дан был протоспа-фарат; мало того, потом он добился, хотя и с чрезвычайными усилиями, что Елпидию дан был чин патриция и присвоенный этому чину пояс. С течением времени обнаружилось, что выбор был неудачен. Елпидий был ленив, не занимался науками, вел себя предосудительно и относительно невесты проявлял полнейшую холодность. Тогда Пселл подал прошение на высочайшее имя о расторжении обручения, отнятии у Елпидия и возвращении ему, Пселлу, если не обоих, то одного чина, с тем, чтобы он мог отдать его как приданое другому, более достойному жениху. Императрица Феодора положила резолюцию насчет чинов, а суд, куда дело было ею передано, рассмотрел и решил частнейшие вопросы, соединенные с фактом расторжения обручения: пояс с Елпидия был снят, он лишен чина патриция, а чин протоспафария остался за ним; Елпидий доплатил Пселлу пять литр, в счет же недостающих к стоимости протоспафарата 15 литр пошла пеня, в этом именно размере наложенная судом на Пселла за нарушение обручального договора.¹²⁴⁸ Этот пример с одной стороны показывает, что повышение в чине не разобщало совершенно повышенного с прежним, низшим чином, так что высший чин мог быть по какому-нибудь поводу отнят, а низший остаться; с другой стороны, он показывает, что курсовая стоимость низшего сенаторского достоинства – протоспафарата – равнялась 20 литрам.

Главнейшим обстоятельством, дававшим возможность капитализировать чины, было то, что они приносили проценты, постоянный доход; с ними соединена была пенсия, так называемая руга (роуа). Руга низшего сенаторского чина, протоспафария, равнялась 72 номисмам (уоц^оцата),¹²⁴⁹ затем чем выше был чин, тем руга больше. Руга платилась обыкновенно золотом, но если казна стеснена была в денежном отношении, то часть выдавалась наличными деньгами, а остальное шелковыми тканями.¹²⁵⁰ Руга раздавалась раз в год, обыкновенно приурочивалась ко времени Пасхи,¹²⁵¹ а именно к Великому четвергу,¹²⁵² или же к неделе Ваий.¹²⁵³ Но если император не располагал пробыть предпасхальное время в столице, то руга могла быть раздана и раньше. Так, например, в 1071 г. Диоген раздал ругу в субботу, накануне Недели Православия, а в воскресенье выступил в поход против турок и Пасху провел вне столицы.¹²⁵⁴

У византийцев были чины и для женщин: существовали у них «опоясанные» дамы (f) ^соотп), каковой, например, была мать Прусиана Болгарина.¹²⁵⁵ Высшим женским титулом, который при Мономахе впервые был перенесен с коронованных лиц на частных, был титул севасты. Мономах почтил этим титулом свою фаворитку Склирену,¹²⁵⁶ а после ее смерти сменившую ее аланку.¹²⁵⁷ Императрица после этого стала титуловаться преимущественно латинским термином «августа» или же латинским с присоединением к нему тождественного греческого: «августа-севаста».¹²⁵⁸

От византийских чинов (й^гшцата) следует отличать должности (оффмсип, ар%аг). Между чинами и должностями были точки соприкосновения и тесная аналогия. Существовал обычай, что на все более или менее видные должности по разнообразным отраслям государственного управления назначались сенаторы, т. е. чиновники тех степеней, которые давали право на звание сенатора, – когда Стратиотик обошел этот обычай и назначил на должности по финансовому ведомству лиц, не принадлежавших к сенату, это возбудило удивление и сетования на новшества.¹²⁵⁹ Отсюда происходило, что чин и должность соприкасались и объединялись в одном и том же лице; бывало и так, что объединялись чин и две должности.¹²⁶⁰ Аналогия между чинами и должностями замечается на нескольких пунктах. Подобно тому как при вступлении императоров на престол и во время их императорствования раздавались чины, в виде царского благодеяния, точно так же раздавались и государственные должности.¹²⁶¹ Подобно тому как мотивом для возведения в чин чаще всего служила царская благосклонность или расчет, желание наградить за приверженность, за содействие к вступлению на престол, или желание упрочить преданность в людях нужных, способных принести пользу, точно такой же мотив чаще всего руководил при раздаче должностей. Византийские автократоры не любили при этом ограничивать свою волю наследственными и другими рамками, тем более что и обычай, по которому сенатор считал государственную должность своим неотъемлемым правом, императору легко было соблюсти, возведя сначала любого своего прислужника в сенаторский чин, а потом отправив его для управления фемой и поручив его заведованию ту или другую придворную или центральную должность.¹²⁶² Подобно тому как византийский чин можно было купить за деньги, точно так же практиковалась широкая система продажи государственных должностей, с тем только различием, что легально она не признавалась явлением нормальным и лучшие императоры избегали ее. Первые министры и лица, управлявшие отдельными ведомствами и областями, продавали должности, ничем не стесняясь. Известно, что Иоанн Орфанотроф при Михаиле Пафлагоне продавал должности.¹²⁶³ В итальянской феме Михаил Докиан за деньги отдал Ардуину власть над некоторыми городами.¹²⁶⁴ Зоя, воцарившись с сестрой Феодорой, после низвержения Калафата, разослала манифесты с обещанием, что впредь государственные должности не будут продажными, какими они были до сих пор.¹²⁶⁵ Но обещание, если исполнялось, то недолго: при Константине Дуке была даже усовершенствована система продажи должностей – этот император стал отдавать сбор податей на откуп желающим.¹²⁶⁶ Можно было купить должность и при Романе Диогене.¹²⁶⁷ При его преемнике, Парапинаке, Никифорица тоже извлекал большой барыш от продажи должностей.¹²⁶⁸ Подобно тому как сенаторское звание, или, что то же, чины первых двенадцати степеней, и вообще чины доставались по наследству, точно так же и в применении к государственным должностям обнаруживаются попытки превратить их в наследственную собственность. Относительно высших должностей, как центральных, так и областных, это явление не получило такого значения и характера, какое оно имело на западе Европы.¹²⁶⁹ Все, что достигнуто было в этом отношении, это то, что должностное лицо, переменяя место службы, могло выхлопотать (не имея однако же на то неоспоримого права) замещение прежде занимавшегося им места кем-нибудь из своих родственников.¹²⁷⁰ Был также случай отчисления центральных учреждений в ведение частного лица, получившего право пользоваться доходами с этих учреждений, а именно, о Вотаниате известно, что он отдал в распоряжение Евдокии, вдовы императора Константина Дуки и Романа Диогена, матери Михаила Парапинака, три декрета.¹²⁷¹ Разумеется, регулярное замещение должностей родственниками прежде занимавших должности лиц могло в результате привести к наследственности государственных должностей, но этот результат не был достигнут, потому что самой регулярности не существовало, были только отдельные случаи, в виде исключений. Равным образом, если бы государственные доходы отдавались в постоянную, наследственную собственность частным лицам, то на финансовой почве, как показывает пример Западной Европы в Средние века, легко могла бы возникнуть наследственность отправлений судебной, административной и военной власти; но такой отдачи доходов не существовало, и самый факт, единственный в своем роде, отдачи трех секретов в личное владение Евдокии – факт темный. Наследственность, в применении к высшим государственным должностям не только не утвердившаяся, но и не получившая прочных прецедентов для своего утверждения на будущее время, несколько более успехов сделала в сфере ограниченных и незначительных функций, свойственных низшим государственным должностям: здесь имели место изъятия от суда в пользу частных лиц, напоминающие западно-европейские иммунитеты.

Сохранилось два письма Пселла – одно адресованное стратигу Аби-да,¹²⁷² другое судье Фракии и Македонии,¹²⁷³ – цель написания которых тождественна – просьба о защите против притязаний аплоконисского турмарха, в частности, по своему содержанию они доказывают существование у византийцев судебных изъятий, с некоторыми намеками на то, на какой именно почве они развились. В Византии было особое ведомство для наблюдения и управления недвижимыми императорскими имениями, дворцами, конфискованными и секвестированными имущества-ми. В отдельные имения командировались императорские слуги, своего рода чиновники особых поручений, которые носили название ()атАлко1. По имени их и имения, ими заведуемые, назывались василикатами (то (Jaai?aKaiov). Эти «царевы люди» ведали финансовую часть;¹²⁷⁴ суд по делам, возникавшим в василикатах, принадлежал царю, помимо ближайших инстанций,¹²⁷⁵ и император мог поручить его кому-нибудь из своих уполномоченных, хотя бы тому же цареву человеку. Из писем Пселла видно, что одно из таких имений, в качестве поместья, было пожаловано Константином Мономахом автору писем. Ему император пожаловал в неотъемлемую собственность то Paci/atca-rov Мабитои, а также отдал в его распоряжение xov (3aoîiKov. В хрисовуле было объяснено, что Пселл может отдавать поместье, кому захочет, передавая и суд по некоторым делам, к нему относящимся. Пселл отдал поместье в управление тому же Рас1>лк6<;¹²⁷⁶у, который был ему подарен, поручив ему судебную власть,¹²⁷⁷ а когда по смерти Мономаха турмарх Аплокониса обнаружил притязание на вмешательство в дела василиката, Пселл просил стратига защитить его от этих притязаний. Таким образом оказывается: а) жалуется в неотъемлемую собственность (бебюртугои ец avatpaipeTOv êouaiav, avatpaipeTcoi; ёхаргоато) недвижимое имущество и вместе с тем судебная власть в пределах недвижимости, б) суд в этой области недвижимости принадлежал прежде прямо царю, органом которого был (JaaiAiKog, следовательно, император, отдавая в дар суд, вместе с лицом, этот суд ведавшим и впредь продолжавшим ведать, отказывался от своих прерогатив как представителя государственной власти и спасал лишь внешнюю форму, благодаря которой для местных жителей могла быть незаметной и нечувствительной перемена, в) PaciAiicoi;, по уполномочию владельца ва-силиката, имел лишь некоторую судебную власть (eviai; icov 5ikcov), и так как эта власть принадлежала к той сфере, в которой считал себя компетентным не правитель фемы, а правитель турмы, подразделения фемы, то, следовательно, это была власть низшая, по всей вероятности, вотчинная полиция и суд. Дальше этой низшей юрисдикции византийский иммунитет не простирался.

Наконец, был еще пункт аналогии между чинами и должностями. С чином соединена была руга, точно так же с должностью соединялось жалованье (t<3v ocpcpucicov 5ooev;), и должностные лица, по крайней мере центральных ведомств, получали жалованье одновременно с чиновниками, перед Пасхой. Жалованье, в соединении с ругой, составляло весьма солидную и чувствительную для государства сумму. Исаак Комнин первый наложил руку на этот расход и частью сократил, а частью совершенно отнял у должностных лиц их содержание.¹²⁷⁸ Но его поступок вызвал бурю негодования и не нашел подражателей в его ближайших преемниках. Не только лица, занимавшие должности в центральных учреждениях, но и областные правители получали от казны содержание, и коль скоро учреждалась фема, то вместе с тем назначалось содержание ее стратигу и другим принадлежавшим к составу администрации лицам.¹²⁷⁹ Впрочем, византийское правительство выплачивало содержание областным правителям лишь до тех пор, пока видело в том необходимость, и охотно прекращало платеж, если это было возможно. Правитель города Ания, добытого у армян при Мономахе, получал от казны содержание. Но вот является к Константину Дуке армянин Баграт (Паукратюˆ) и обещает исправлять должность без всякой казенной субсидии. Предложение было принято, и Баграту отдан в управление Аний.¹²⁸⁰

Казенное жалованье было не единственным средством содержания византийских чиновников, состоявших на государственной службе. Гораздо более обильным источником служили для них незаконные поборы, взяточничество. При существовании системы продажи должностей, доходы этого рода были неизбежным явлением, и стоявшие во главе управления лица поневоле должны были смотреть на него сквозь пальцы, игнорируя бедствия, причиняемые таким порядком вещей.¹²⁸¹ Сестра Иоанна Орфанотрофа, ездившая в 1040 г. в Ефес на богомолье, была поражена теми неправдами и вымогательствами, которые, как она видела по пути, переносил народ. Но когда она, возвратившись, высказала вынесенные ею впечатления перед своим братом, тот засмеялся и заметил сестре, что она судит по-женски и не понимает сути византийской администрации.¹²⁸² А суть заключалась в том, что взяточники заплатили вперед Иоанну за места хорошие деньги. Областные правители с помощью вымогательств наживали себе состояния. Но еще более, чем областные правители, обогащались посредством взяток служившие в центральных учреждениях.

О Николае, заведовавшем комиссией прошений, говорится, что он разбогател на службе.¹²⁸³ Особенно известен был взяточничеством Никифорица. Еще когда он управлял Элладой-Пелопоннесом, Пселл в письме к нему делал прозрачный намек на то, что в его глазах сильна только рука, дающая взятку,¹²⁸⁴ а когда он сделался первым министром Парапинака, взяточническим его инстинктам открылся широкий простор и он брал решительно со всех, с кого была возможность взять, с мирных граждан и воинов, с правителей и управляемых, с зажиточных и бедных, пользовался услугами доносчиков и ябедников, извлекал прибыль из людского несчастья и слез. Этим путем он приобрел громадное состояние.¹²⁸⁵ у Так как государственная служба была очень доходной, то и охотников поступить на службу было немало. Едва ли кто смотрел на нее как на ‘ˆподвиг, на бескорыстное служение. Преобладало, напротив, воззрение, что она есть средство кормления, и если кому с семьей было нечего есть, но была протекция во влиятельных сферах, тот искал государственной должности.¹²⁸⁶ Нельзя сказать, чтобы при этом не требовалось специальнонаучной подготовки. Но до Константина Мономаха подготовка была соединена с большими трудностями вследствие отсутствия официально признанной юридической школы. Государство требовало от лиц, желавших занять места нотариев, записаться в корпорацию адвокатов или судей, чтобы они указали своих наставников и обозначили количество времени, употребленного на изучение права, между тем не было государственного училища и учителя, где бы можно было изучить законы, – приходилось учиться у случайно найденных учителей. Для устранения этого недостатка Мономах открыл в Георгиевском монастыре (не ранее¹²⁸⁷1044 и не позже 1047 г.) профессорскую кафедру (8i5aoKâiKoq 0povoi;), которая стала называться юридической школой (SiSaciccdeiov vo/icov), а учитель по этой кафедре – номофилаксом. Первым номофилаксом назначен был Иоанн Ксифилин. Определены были права и обязанности номофилакса: он причислен к сановным сенаторам, на высочайших выходах занимал одно из первых мест, ежегодно получал ругу в четыре литры, шелковую одежду, пасхальный подарок и хлебное содержание, должность свою исправлял пожизненно. Он обязан был знать два языка – латинский и греческий, быть сведущим в законах и ежедневно, кроме воскресных и праздничных дней, читать лекции, не взимая за то со слушателей никакой платы. Все желавшие заниматься практической юриспруденцией, быть адвокатами и ходатаями по делам, должны были прежде чем вписаться в соответствующую корпорацию изучить у номофилакса законы, выдержать у него экзамен и получить аттестат. Мономах в новелле торжественно объявлял, что он и его преемники будут поощрять молодых людей к изучению законов у номофилакса раздачей им должностей, чинов и подарков.¹²⁸⁸ Действительно, начиная с Мономаха, мы встречаем на государственных местах питомцев восстановленной при Мономахе византийской Академии, слушавших право у номофилакса, философию и риторику у других дидаскалов (ипата философов и магистра риторов).¹²⁸⁹ Но едва ли могли выходить из византийской Академии все чиновники, занимавшие места не только высшие, но и низшие. Для занятия второстепенных мест считалось достаточной практическая подготовка, да и первостепенные должности сплошь и рядом замещались малосведущими чиновниками, единственное преимущество которых состояло в сильной протекции.

Молодые люди, большей частью дети благородных родителей, отправлялись в фемы и поступали на службу к областным правителям, дабы приобрести опыт для занятия должностей. Лица, стоявшие у власти и пользовавшиеся влиянием при дворе, осаждались толпами этих молодых карьеристов, выпрашивавших рекомендательные письма к тому или другому областному правителю.¹²⁹⁰ Иногда достаточно было рекомендации имевшей силу при дворе или родственной какому-нибудь правителю женщины для определения на службу.¹²⁹¹ Но службы в фемах добивались только начинавшие карьеру или те, кто не надеялся получить лучшего. Служба в фемах считалась менее выгодной и почетной, чем служба в столице, при дворе. Служивший в центральном учреждении если в чем-нибудь провинялся и вызывал неудовольствие начальства, был штрафуем тем, что его переводили на службу в фему – и это делалось как с простыми писцами,¹²⁹² так и с заведовавшими целыми учреждениями.¹²⁹³ Никифорица тоже был в числе оштрафованных подобным образом. При Константине Дуке за клевету, возведенную на супругу императора, он был лишен места в императорской канцелярии и сослан в Антиохию дукой.¹²⁹⁴ Редкий чиновник, управлявший фемой, не стремился перейти в столицу. Если только он имел при дворе доброжелателя, с помощью которого мог этого достигнуть, он обращался за содействием и просил выхлопотать перемещение. К Пселлу многие обращались с подобными просьбами и немалое число писем Пселла наполнено сообщениями по поводу этих просьб.¹²⁹⁵

О продолжительности службы низших должностных лиц мы не имеем определенных указаний. Вероятно, они оставались на местах, пока какая-нибудь оплошность, упущение по службе¹²⁹⁶ и т. п. не навлекали гнев начальника, или пока они не дослуживались до высших должностей, относительно которых срок службы был установлен обычаем. Обычай состоял в том, что при смене императоров происходила смена в составе высших должностных лиц, как гражданского, так и военного ведомств.¹²⁹⁷

Этот обычай, без сомнения, находился в связи, с одной стороны, с постоянными у византийцев династическими переворотами, под влиянием которых преемник изменял политику своего предшественника, наглядно об этом заявляя (иногда далее и не простираясь) сменой наличного состава управления, с другой – с необходимостью для вновь вступившего на престол императора раздать своим приверженцам и членам сената милости. Так как милости состояли не только в подарках деньгами и недвижимостями, но также в чинах и должностях, и так как должность можно было отдать только тогда, когда она оказывалась праздной, то отсюда и выработалась практика в указанном смысле. Существование этой практики предполагает существование принципа, по которому действие императорской власти имеет силу лишь до тех пор, пока лицо, от которого проистекло действие, обладает властью; чтобы оно имело силу на дальнейшее время, нужно подтверждение нового лица, вступившего во власть. Принцип имел полное приложение в вопросе о назначении должностных лиц. Поэтому правители областей, узнав о вступлении на престол нового государя, отправлялись обыкновенно в столицу засвидетельствовать свои верноподданнические чувства¹²⁹⁸ и нередко возвращались на прежние места, получив от нового государя утверждение в должностях. Здесь имела место процедура оставления должности и нового назначения на нее. допускавшаяся, понятно, тогда, когда вновь вступивший на престол не имел побуждений и необходимости менять систему управления и правивших лиц. Процедура оказывалась излишней и должностные лица, помимо ее, оставались на местах в тех случаях, когда вступивший на престол император формально царствовал еще ранее. Мы видим, например, что областные правители, назначенные императором Василием II, при Константине VIII остались на своих местах.¹²⁹⁹ Точно так же и Феодора, вступив на престол в 1055 г., многих оставила на местах, заявив при этом, что на престоле никакой перемены не произошло, так как она прежде еще имела императорскую власть.¹³⁰⁰ Из других императоров нашего периода историк указывает на Михаила Пафлагона и Константина Мономаха как на таких, которые не произвели перемен в составе управления,¹³⁰¹ очевидно, потому что царская власть того и другого проистекала от власти Зои, а власть Зои и прежде действовала. О Стратиотике известно, что к нему являлись правители фем и ушли утвержденные в прежних должностях.¹³⁰² Затем при всех остальных переменах на троне происходила смена должностных лиц. Особенно рельефно она выражалась при насильственных переворотах: смена произведена была Зоей и Феодорой после низвержения Калафата,¹³⁰³ новые должностные лица назначены после низвержения Стратиотика¹³⁰⁴ и Парапинака.¹³⁰⁵

Из византийских должностей одни имеют отношение к придворной службе, другие – к центральному управлению, третьи – к областному.

Придворные должности поручались лицам, состоявшим в услужении у императоров, носившим общее название 0аАацг лто1 Kai KaTEUvaonpeg (камердинеры и постельничие). Это были люди, взятые большей частью из несвободного состояния и евнухи; а так как закон дозволял набирать евнухов из варваров,¹³⁰⁶ то между императорскими прислужниками очень часто и попадались варвары, не умевшие правильно говорить по-гречески. Личные царские слуги, вследствие близости к особе императоров, заручались их доверием и возвышались, получали не только придворные, но и чисто государственные должности, их мы видим первыми министрами, им нередко вверялось командование войсками, они исправляли обязанности послов и т. д. Отсюда происходит, что в византийской истории часто выступают на сцену евнухи и лица варварского происхождения. Императоры, пользуясь для государственных целей их услугами, руководствовались тем соображением, что на преданность их можно вполне рассчитывать, не опасаясь каких-нибудь замыслов с их стороны, так как эти люди не были связаны тесными узами с населением Империи и в большинстве случаев не пользовались народным уважением.¹³⁰⁷ Действительно, это были самые ревностные приверженцы династии. Недаром Константин VIII выдвигал своих слуг-евнухов на сцену.¹³⁰⁸ Никто усерднее их не действовал в пользу его дочерей Зои и Феодоры.¹³⁰⁹ Династия Дук тоже имела преданных слуг в лице евнухов, и важнейшие дела, вроде замужества Евдокии с Диогеном, устраивались при их посредстве.¹³¹⁰

Во главе придворного ведомства стояли препозит и протовестиарий, первый соответствовал старинному praepositus sacri cubiculi (министру двора), последний, судя по названию, стоит в соотношении с прежним comes sacrae vestis, одним из подчиненных препозиту чиновников, заведовавшим императорским гардеробом; разница протовестиария нашего периода от прежнего «графа священной одежды» та, что он исправляет обязанности обер-церемониймейстера и по своему положению уравнивается с препозитом до такой степени, что современники представляли обе эти должности нераздельно одну от другой. Так, Симеон Новый Богослов, рассуждая о высоте учительского звания и, в частности, о значении настоятеля монастыря (учителя монахов), заимствует сравнение из придворной сферы и замечает, что никого из лиц, неизвестных императору и всем придворным, не призовут и не скажут: будь препозитом и протовестиарием императора.¹³¹¹ Несмотря на всю неточность выражений автора, ясно, что, по его представлению, препозит и прото-вестиарий были чем-то тождественным, обе должности совмещались в одном лице, самом близком к императору и относительно остальных придворных занимавшем такое же положение, какое занимал настоятель монастыря относительно монастырской братии. Как ни сходно было значение этих двух должностей, однако же отождествлять их невозможно ввиду того, что одновременно одно лицо носило звание препозита, другое – протовестиария. Из лиц, носивших в наш период первое звание, известны: при Романе III евнух Иоанн Орфанотроф,¹³¹² при Михаиле Пафлагоне евнух Василий Педиадит (который был отправлен с войском в Сицилию вместе со Стефаном Калафатом), ¹³¹³ при Мономахе евнух Константин, отправленный с войском против печенегов.¹³¹⁴ Из протовес-тиариев известны: при Константине VIII евнух Никифор,¹³¹⁵ при Михаиле Пафлагоне брат царя, евнух Георгий,¹³¹⁶ при Мономахе и Исааке Комнине Константин Лихуд,¹³¹⁷ при Романе Диогене Василий Малесис,¹³¹⁸ при Парапинаке Андроник, старший сын кесаря Иоанна Дуки,¹³¹⁹ при Вотаниате евнух Иоанн, ходивший с войском против Никифора Мелиссина.¹³²⁰ Таким образом, оказывается, что эти должности не совмещались, например, при Пафлагоне одну исправлял Педиадит, другую Георгий Пафлагонянин, при Мономахе одну Константин-евнух, другую – Лихуд.

Препозиту как министру двора принадлежал надзор за служащими при дворе и он мог влиять на замещение придворных должностей, например, Михаил Пафлагон занял должность при дворе Романа III, благодаря содействию своего брата, препозита Иоанна. Но в чем заключались обязанности препозита, какова была власть его над служащими при дворе и кто из придворных в частности был ему подчинен, – указаний не имеем. Протовестиарий исполнял обязанности обер-церемониймейстера во время высочайших выходов; при производстве в чины, имевшем место на этих выходах, он должен был подойти к императору, узнать, в какой чин ему угодно произвести того или другого, и затем объявить это во всеуслышание. Историк, рассказывая о высочайшем выходе Вотаниата в неделю Ваий 1078 г., замечает, что произведена была в следующие чины такая масса лиц, что протовестиарий не в состоянии был получать от царя и выкликивать имена, был ими засыпан, ежеминутно подходил к царю для узнавания его воли и опять уходил или даже, стоя на одном месте, спешил провозгласить удостоенных, одного вслед за другим, и понес такой труд, что голос у него отнялся.¹³²¹

Из других придворных должностей упоминаются следующие: про-тостратор (обер-шталмейстер) – на эту должность при Мономахе был назначен Роман Склир,¹³²² при Романе Диогене Мануил Комнин (потом сделанный главнокомандующим войск),¹³²³ при Парапинаке Константин, младший сын кесаря Иоанна Дуки;¹³²⁴ паракимомен (первый постельничий), которому принадлежало начальство над служащими в царской опочивальне (koitcqv) и в ведении которого были китониты (спальники) – должность паракимомена при Константине VIII исполнял евнух Николай (бывший вместе с тем доместиком схол),¹³²⁵ при Мономахе евнух Николай (тоже занимавший должность доместика схол);¹³²⁶ артоклин (хлебодар), наблюдавший за царской трапезой, распределявший места за столом и пр., – должность эту занимал Константин, кандидат на руку Зои, отравленный ревнивой женой;¹³²⁷ apxcov тои яаубёои – должность, которую занимал Михаил Пафлагон и которая состояла в том, что он прислуживал императору, когда тот лежал в постели;¹³²⁸ манглавиты,¹³²⁹ иначе называемые рав-духами или равдофорами (жезлоносцами), игравшие роль жандармов и во время императорских выходов расчищавшие дорогу от толпы, – в манглавиты был возведен Михаилом Пафлагоном, в награду за подвиги в Сицилии, Гаральд Гардрад,¹³³⁰ упоминается еще манглавит Василий.¹³³¹

При дворе¹³³² сосредоточено было и центральное управление. Центральными учреждениями были так называемые секреты, т. е. приказы, в которых работали состоявшие на жалованьи секретари или нотарии,¹³³³ занимавшие места более или менее важные и по степени важности различно оплачиваемые. В числе их были: малые нотарии, диаллакты, меситы, мистографы, фесмографы, царские нотарии, хартуларии, протонотарии;¹³³⁴ с низших мест они выдвигались на высшие по выслуге лет или с помощью других средств. В одном из таких секретов служил в молодости Пселл, горько жаловавшийся на обилие труда, скупость в поощрениях и интриги между чиновниками. Служба в секретах, по его словам, не лучше огня геенского; усердия и уменья надо много, а в возмездие обходят, сердятся и грозят; сослуживцы наперерыв стараются превзойти друг друга, один указывает на старшинство свое по службе, другой старается отличиться беглостью письма или познаниями, третий пускает в ход сплетни и наушничество перед начальством – соревнование и вражда царят невообразимые.¹³³⁵ В разных секретах ведались дела по разным отраслям управления, во главе их стояли особые лица.

Одним из важнейших секретов был секрет протоасикрита. Это была собственная его величества канцелярия, где сосредоточивалось делопроизводство по делам, поступавшим на высочайшее усмотрение. В этом секрете, составлявшем весьма обширное ведомство, можно было найти замечательных каллиграфов и скорописцев, изготовлявших хрисовулы и записывавших указы под диктовку императоров. Для того, чтобы вести это, по-видимому, незамысловатое дело, иногда требовалась большая сноровка, потому что императоры, диктуя, не обращали внимания, поспевает ли скорописец записывать, или нет. О Константине VIII известно, что он диктовал так быстро, что ни один скорописец не мог записать его слов, и у секретарей была поэтому применена стенографическая система, они отмечали мысли и слова императора с помощью разного рода значков.¹³³⁶ Когда император отправлялся в поход, за ним двигалась и его канцелярия, без сомнения, не в полном составе. Письмо Пселла, адресованное нотариям, сопровождавшим Комнина в походе, дает понятие о тех разнообразных предметах, которые поступали в их ведение, а следовательно, и в ведение всего секрета, из которого нотарии были откомандированы: главный нотарий (корисраюд) разбирал загадочные письмена, написанные по системе значков, делал поправки, обрабатывал стиль и передавал другому, который переписывал набело; один нотарий писал о войне и вооружении войска, другой о гарнизонах в сторожевых пунктах и обмене посольствами, третий рассматривал дела о несправедливостях областных правителей, четвертый, самый ловкий и бойкий, писал насчет податей и рассылал указы сборщикам.¹³³⁷ Нотарии царского секрета, отправлявшиеся вместе с императором в поход, были, надо полагать, главнейшие чиновники отделений секрета или даже управляющие секретом и его отделениями. Так, во время последнего похода Романа Диогена против турок принимали участие в походе:¹³³⁸ протоасикрит (начальник секрета), либеллисий (ведавший царскими грамотами – НреМд)¹³³⁹ и о ётй tcqv бег) – oecov (ведавший прошениями на высочайшее имя и жалобами на должностных лиц). Мы знаем, что должность чиновника прошений исполнял некто Лев, человек замечательного ума и познаний, погибший во время похода, имена протоасикрита и либеллисия неизвестны.¹³⁴⁰ Из лиц, проходивших эти должности в другое время (до Романа Диогена и после него) известны протоасикриты: Епифаний Филарет, современник Пселла,¹³⁴¹ и сам Пселл;¹³⁴² ог ёт да бЕГ оеюу: Иоанн при Мономахе,¹³⁴³ Лев, митрополит Патр,¹³⁴⁴ Николай, современник Епифания Филарета, замешанный в какой-то заговор и за это наказанный конфискацией имущества, которое было отдано Епифанию.¹³⁴⁵ Либеллисия не знаем по имени ни одного.

К числу сановников центрального ведомства принадлежал хранитель каниклия (о ёт тои ксткШои), наблюдавший за чернильницей с пурпурными чернилами и подносивший ее императору, когда требовалось подписывать бумаги. Едва ли этому сановнику нужен был особый секрет;¹³⁴⁶ сам он, вероятно, входил в состав секрета, которым заведовал протоасикрит. При Мономахе хранителем каниклия был Василий.¹³⁴⁷

За секретом протоасикрита следовал секрет, которым управлял сановник, называемый логофетом дрома или просто логофетом; первое лицо в этом секрете, после логофета дрома, был протонотарий дрома.¹³⁴⁸ Из логофетов дрома известны: Анастасий при Михаиле Пафлагоне или Кала-фате,¹³⁴⁹ при Мономахе – Иоанн,¹³⁵⁰ при Феодоре – Никита,¹³⁵¹ при Стратиотике – Никита Ксилинит,¹³⁵² при Парапинаке – Никифорица.¹³⁵³ Из про-тонотариев дрома известны: Константин при императоре Мономахе,¹³⁵⁴ при Романе Диогене Евстратий Хиросфакт, погибший во время похода против турок,¹³⁵⁵ при неизвестном, современном Пселлу, государе – кир Иоанн.¹³⁵⁶ Как показывает само название, в ведении логофета дрома прежде всего была государственная почта, существовавшая, разумеется, не для общественных надобностей, например, пересылки частных писем, а для перевозки чиновников, иностранных послов, ссыльных, для сопровождения которых в распоряжении логофета находились мандаторы.¹³⁵⁷ Рассылка императорских указов лежала на логофете как министре путей сообщения; с существом его должности находились также в связи обязанность докладывать царю об общем состоянии государства,¹³⁵⁸ а для того чтобы собирать об этом сведения, у него была в распоряжении государственная полиция,¹³⁵⁹ в разных местах существовали надсмотрщики (ё7покЕтгпто1, нечто вроде шпионов);¹³⁶⁰ наконец, на обязанности логофета дрома лежало представлять императору иностранных послов, спрашивать их от имени императора о здоровье их государей, передавать императору их ответы и вообще говорить с послами от имени императора,^{1361  –} для этой цели у логофета находились в распоряжении драгоманы (ёрцг уеъ-тш).¹³⁶² Словом, логофет дрома во многом напоминал прежнего magister officiorum, с тем различием, что круг его ведения был уже, чем у последнего.

За секретом министра путей сообщения нужно поставить финансовые секреты. Судя по грамотам,¹³⁶³ они следовали в таком порядке. Секрет великого сакеллария, называемого также просто сакелларием; лицо, стоявшее во главе этого секрета, имело верховный надзор за всеми финансовыми секретами.¹³⁶⁴ Секрет логофета общих дел, т. е. министра государственных финансов (о yeviKoq, ХоуобЁтгц; о yevixoq, А,оуо6ётт (; тои yevikoO);¹³⁶⁵ эту должность в середине XI в. занимал Константин Керулларий, племянник патриарха Михаила, состоявший тогда в чине протопроедра.¹³⁶⁶ Секрет военного логофета (тоО странкткоО Хоуобётои), заведовавшего расходами по содержанию армии и флотов. Секрет царской сакеллы, т. е. императорской казны, состоявшей из денег и разного рода ценностей;¹³⁶⁷ Константин Керулларий, до назначения на должность логофета общих дел, состоя еще в чине магистра, заведовал сакеллой и назывался поэтому сакелларием.¹³⁶⁸ Секрет монастырской экономии (хоО опсоуоцюи x&v гЬауш oikcov), имевший отношение к царским монастырям и богоугодным заведениям, управлявшийся экономом.¹³⁶⁹ Удельный секрет, называвшийся секретом частных, приватных дел (t¹³⁷⁰ С этой должностью,¹³⁷¹ можно думать, соединились обязанности, лежавшие на великом кураторе,¹³⁷² или куропалате, после чего название куропалат из должности превратилось в чин.

Константин Мономах учредил еще секрет, во главе которого поставил министра юстиции (о Ёт x&v кршЕозу). Кто занимал эту должность ?готчас после учреждения секрета, не знаем, но потом был на нее назначен (преподаватель права (номофилакс)¹³⁷³ Иоанн Ксифилин.¹³⁷⁴ В этом секрете составлялись судьями образцовые официальные бумаги и хранились копии решений. Способ выражения, употребленный историком в рассказе об учреждении секрета,¹³⁷⁵ заключает в себе намек на то, что нечто подобное существовало и в прежнее время, Мономах же только возобновил прежний порядок вещей. В связи с этим, не лишено значения показание армянского историка, что отец Константина Мономаха, Феодосий, стоял во главе судебной части и что от него получали назначение судьи во всей Империи.¹³⁷⁶ Последние слова сомнительны, потому что назначение областных правителей, или что то же – судей, централизовано было в то время, когда жил Феодосий, в руках императора. Но первая половина свидетельства не заключает ничего несообразного, Феодосий мог стоять во главе учреждения, похожего на то, которое потом было возобновлено его сыном.

Были в Византии и другие секреты, например, то тои ’АупсроттоО оек-Petov,¹³⁷⁷ в который Пселл поместил своего обрученного зятя Елпидия, но для выяснения значения как этого, так и других секретов нет данных.

Независимо от секретов и лиц, ими управлявших, стоял первый министр, не приуроченный ни к какому ведомству, но имевший влияние на все отрасли управления. К нему не прилагается какого-нибудь определенного названия, но разные эпитеты, указывающие на положение его при царе и в управлении, как-то: rcapaSuvaoTEucov, цеоаˆюу, цеспт^ eq tov Paoi Ыа, ярсотебсоу, та тгрюта фёрсоу та> РааЛеТ (причастный к управлению, посредник, царский посредник, первенствующий, занимающий первое место при царе). При выборе первого министра не имело значения его общественное положение: мог быть избран в первые министры сановник придворного или центрального управления, препозит, протовестиарий, логофет, друнгарий; первый министр мог быть светским чиновником и мог быть духовным лицом; после назначения на должность он не терял прежнего своего положения, продолжал занимать место в придворном или ином ведомстве и с тем вместе управлять государством в пределах власти, принадлежащей царю. Первому министру присвоены были некоторые внешние отличия¹³⁷⁸ и почетная стража.¹³⁷⁹ Он был душой императора, власть императора служила только для прикрытия действий министра, сообщая ей внешний вид законности. Разумеется, первый министр требовался тогда, когда император лично был не в состоянии или не находил нужным заниматься делами; но он мог взять государственное бремя на себя и совсем не иметь первого министра. Если по той или другой причине император допускал рядом с собой alter ego в лице первого министра, то тем самым делался обыкновенно лишь орудием в руках последнего. В энкомии Константину Лихуду рассказывается, что Лихуд, будучи первым министром Мономаха, вел себя таким образом: он показывал вид, что во всем действует по указанию и воле царя; если о чем его спрашивали, он не тотчас давал ответ, но подходил к царю и, возвратившись, отвечал на вопрос, – все были убеждены, что решение исходит от императора, а император даже не знал, о чем речь; бывало часто и так, что император сидел на троне, а внизу устанавливались те, которые имели нужду к императору и хотели спросить его о чем-нибудь, – на все вопросы давал ответы или первый министр, наклонявший предварительно ухо к императору с таким видом, как будто слушает приказ императора, что ответить, или сам император, которому предварительно первый министр внушал, в каком смысле сказать.¹³⁸⁰ В том же энкомии перечислены предметы, которыми приходилось ведать первому министру: он, по словам энкомиаста, соначальствовал стратигам, подавая им советы, толковал сомнительные законы, писал приказы о назначении на должности,¹³⁸¹ делал распоряжения насчет государственных податей, по каждому делу полагал решение; ко всему этому на нем лежала обязанность утишать поднимавшиеся волны государственного моря или, говоря менее образным языком, поддерживать внутреннее спокойствие в Империи и предотвращать возможные вспышки со стороны недовольных.¹³⁸² Словом, вся та власть, которая по закону объединялась в лице императора, практически находилась в руках первого императорского министра. Неудивительно после того, что первый министр не знал покоя ни днем, ни ночью. Озабоченный тем, чтобы государственная машина двигалась правильно и безостановочно, он должен был еще исследовать подпольную область, не грозит ли откуда опасность. Иоанн Орфанотроф в глубокую полночь объезжал город и все высматривал, нет ли где чего подозрительного; на пирах, на дружеской попойке его никогда не покидала озабоченность; он замечал все слова и движения собутыльников, делал выводы из услышанного и сообразно с тем принимал потом свои меры.¹³⁸³ При такой широте фактической власти нужны были высокие гражданские добродетели, чтобы не злоупотреблять положением, тем более что поводы к злоупотреблениям постоянно представлялись. Пселл имел полное основание удивляться такому феномену, как Лихуд, ни от кого ничего не бравший,¹³⁸⁴ потому что искушения были на каждом шагу, и если еще на злоупотребления других чиновников можно было надеяться найти управу, то на первого министра – никакой, разве только можно было с некоторым успехом апеллировать к собственному мечу.¹³⁸⁵

Почти все лица, бывшие первыми министрами в наш период, известны по имени. Перед смертью Василия II первым министром был прото-нотарий Иоанн.¹³⁸⁶ Но при Константине VIII он удалился от дел, постригся, и хотя Роман III опять призвал его ко двору,¹³⁸⁷ однако же не видно, чтобы сделал первым министром. При Константине VIII, как показывает история избрания Романа Аргира, пользовался большим влиянием Симеон, друнгарий виглы,¹³⁸⁸ – можно думать, что именно он был первым министром. При Романе III царским доверием овладел препозит Иоанн, который затем принял монашество, из препозита превратился в орфанотрофа и синкелла и оставался первым министром при Михаиле Пафлагоне и в начале царствования Калафата.¹³⁸⁹ После ссылки Иоанна влияние его перешло к новеллисиму Константину.¹³⁹⁰ При Константине Мономахе первым министром сначала был протовестиарий Лихуд,¹³⁹¹ а когда по проискам врагов он был удален,¹³⁹² на место его был поставлен логофет Иоанн,¹³⁹³ человек малоспособный и необразованный. По смерти Мономаха опять приглашали на должность Лихуда, но он отказался и ограничился лишь тем, что, как человек опытный, подавал иногда советы другим, державшим в руках кормило правления.¹³⁹⁴ Только при Исааке Комнине он опять занял место первого министра.¹³⁹⁵ Феодора сделала первым своим министром лицо духовное, синкелла Льва Параспондила, который в звании протосинкел-ла занимал это место и при Стратиотике.¹³⁹⁶ При Константине Дуке не упоминается о первых министрах; Пселл имел, правда, большое влияние, но влияние его не исключало личного, и притом весьма энергичного, участия самого государя в делах. При Диогене место первого министра принадлежало ученому и опытному в государственных делах логофету вод, протовестиарию Василию Малесису.¹³⁹⁷ При Михаиле Парапинаке первым министром сначала был митрополит Сидский, протосинкелл Иоанн, а потом он был вытеснен занявшим его место логофетом дрома Никифорицей.¹³⁹⁸ При Вотаниате опять поступил на место первого министра митрополит Сидский;¹³⁹⁹ занимал также это место какой-то монах Михаил, уроженец Никомидии,' чином ипертим,¹⁴⁰⁰ – неизвестно только, кто из них следовал за другим, Иоанн за Михаилом или Михаил за Иоанном; с большей вероятностью можно предположить первое, так как Михаил в самом начале царствования Вотаниата умер.

Как на переходную ступень от центрального управления к областному можно смотреть на ведомство эпарха, находившееся в соотношении со старинным административным устройством. Рим и Константинополь были выделены из общего территориального состава Империи и организованы в две самостоятельные префектуры, с префектами во главе. Слово «эпарх» вполне соответствует прежнему «префект»,¹⁴⁰¹ по своему положению эпарх напоминает префекта: как в прежнее время префект был отблеском императорской власти, так и теперь власть эпарха напоминала царскую власть, хотя он и не украшался порфирой.¹⁴⁰² Отличительными знаками достоинства эпарха служили пояс и инсигнии, лишение эпарха должности сопровождалось отнятием этих отличий.¹⁴⁰³ У эпарха находились в распоряжении лица, услугами которых он мог пользоваться при исполнении лежавших на нем обязанностей. По своим обязанностям эпарх был обер-полицмейстер столицы. На нем лежала обязанность наблюдать за общественным спокойствием в столице и охранять жилище императора – дворец; нарушение порядка и общественной безопасности в стенах Византии было знаком недеятельности эпарха.¹⁴⁰⁴ Эпарх имел полицейскую власть над жителями Византии, надзор за производством торговли и ремесел, и вообще должен был исполнять многое, что и в наше время соединяется с понятием полицейской службы. Так, например, при наружных высочайших выходах делом эпарха было наблюдать за улицами, по которым двигалась процессия,¹⁴⁰⁵ он же должен был доставлять сенаторам повестки с приглашением на высочайшие выходы, равно какделать оповещения народу,¹⁴⁰⁶ заключение кого-нибудь под стражу; отправление под караулом в ссылку, пока действие совершалось в стенах столицы, опять вызывали на сцену эпарха, и потому, когда приказано было перевести низвергнутого Калафата из Студийского монастыря в другое место, для исполнения приказа явился не кто иной, как эпарх.¹⁴⁰⁷ Некоторые из лиц, занимавших должность эпарха, нам известны: был эпархом Роман Аргир,¹⁴⁰⁸ впоследствии император; при Калафате упоминается эпарх патриций Анастасий,¹⁴⁰⁹ который во время народного возмущения против Калафата был заменен Кампанаром;¹⁴¹⁰ при взятии Византии Алексеем Комнином место эпарха занимал Радин.¹⁴¹¹