Дневники при обзоре Церквей в областях Дзёсю и Тохоку

7/20 мая 1881. Четверг. В Кумагая.

17 ри от Токио, на пути в Маебаси. Вечера 8 часов.

Утром в 5 часов вставши и уложившись в дорогу, застал несколько обедни, которую служил о. Гавриил, после чего отслужен был напутственный молебен. Ученикам и ученицам дана была рекреация, по какому случаю ученики отправились в Итабаси, где имели и обедать, и для каковой цели выдано было Никанору 15 ен на 50 человек. Голова несносно болела; приходившие прощаться мешали укладываться. К 9-ти часам собрался совсем, сдал деньги о. Гавриилу (4000 ен и $340, нужно будет ему здесь за 2 месяца расплатиться и провинциальным катехизаторам послать за 7 месяцев, а также выдать жалование членам Миссии и послать на Хакодатский стан). Ученицы простились в Миссии, они отправятся гулять в Уено и там будут обедать, на что дано им 10 ен. Провожали все (члены и ученики) до Итабаси, где в начале 11-го часа, простившись, пустился дальше с певцом Романом. В Урава – 6 ри с лишком, были в 12 часов. Переменили тележки и пообедали (17 сен, обед очень хороший). Так как ямщиков брали вольных, то до Кумагая вышло очень дорого, больше чем по 10 сен зари на человека, а у нас было 4 – для моей курама [курума?] два, для Романа и для клади по одному. Нужно будет впредь брать со станций (в Квайся), где определенный прогон здесь, кажется, 7 1/2 сен за ри, или меньше. Вольные ямщики и здесь, как у нас в России, норовят слупить, только здесь делают это мягче и не так нахально. Дорога была очень хорошая, только целый день несносная пыль. Начиная от Куге – на два ри от Кумагая дорога насыпная; насыпь сажени три вышины и так широка, что две коляски свободно разъезжаются, не мешая пешеходам. Дорога эта сделана в 8 веке. Весьма почтенный труд! Так как дорога идет зигзагами, то ее больше, чем на две яп. мили. По окраине дороги – внизу, в мочевине [?], много тальника, любимое местопребывание для соловьев, и сколько же их зато здесь! От Куге до Кумагая едешь среди непрерывающегося концерта соловьев. Жаль только, что здесь они не так хорошо поют, как наши, напр., Курские. Один из везших меня ямщиков, пробежав 10 ри и не переставая бежать, пред Кумагая, стал вслух восхищаться горами направо! Как тут не сказать, что японцы – народ, расположенный к поэзии и мягким чувствам! В Кумагая добрались еще засветло, но остановились на ночлег, так как дальше нет хороших мест для ночлега, а до Маебаси нельзя сегодня добраться. В гостинице прямо объявили, что с иностранца за ночлег 50 сен.

Комната порядочная; дали теплой воды вымыть голову. Ама [Амма?] мужчины и женщины три раза уже приходили набиваться своим искусством. Спать хочется; но заснуть едва ли скоро придется, так как кругом гомон и шум. Роман в соседней комнате тоже, по-видимому, пишет дневник или записывает расход.

8/21 мая 1881. Пятница.

В Маебаси. Вечера 10 1/2 час.

Утром встали в 5 часов и через полчаса отправились в тарантасе на одной лошади. До Маебаси 6 1/4 ены за 13 миль. Дзинрикися не соглашались меньше, чем за 6 ен (4 человека). В Синмаци, за 4 мили от Маебаси, встретили: три старшины и катехизатор (Иов Кацуяма, Давид Като, Конст. Оомура и Спиридон Оосима). Проехавши немного, встретили еще толпу христиан, в числе которых между прочим, был готовимый в ученики Семинарии Климент Намеда. За 1 1/2 мили встретил о. Павел Савабе в подряснике, в котором, говорит, часто ходит, и никто не находит этого странным. В Маебаси – у города встретила еще толпа, так что пришлось выйти из экипажа и идти пешком.

Церковное место, здесь купленное христианами, 947 цубо – в средине города, с домом – большим и еще весьма хорошим. Здесь живут: о. Павел Савабе, катехизаторы Оосима и Мацуи и семейство Намеда, хозяин которой [sic] – больной человек. Молитвенная комната обита белым холстом, – престол покрыт яп. парчой, – в стороне наугольником – небольшой жертвенник, – справа для риз; место алтаря задергивается завесой из белого холста и устлано коврами. Полный дом христиан встретил; о. Павел – в эпитрахиле с крестом.

Зашедши направо в приготовленную комнату, чтобы надеть рясу и панагию, вышел к кресту, отслужил литию; приветственная речь; предложил, чтобы старшины заявили нужды Церкви. Потом сели попросту, и я с ними, и в простой речи толковал, что христиане не д. [должны] жалеть своего достояния для Церкви, приводил примеры из книги Деяний Апост. и также из современной христ. жизни, как, напр., в Москве жертвовали в прошлом году на Японскую же Церковь Самойлов, Ленивов, неизвестный за упокой Акилины и Иоанна и проч., предложил отдать сюда иконостас, пожертвованный Ленивовым, если поспешат построить Церковь во имя Препод. [Преподобного] Сергия. Пообедавши приготовленной по-иностранному пищей без хлеба и начиная с жаркого и кончив супом, отправились делать визиты старшинам, которых здесь 9 человек. У Кацуяма Иова его шелкоразматыват. [шелкоразматывательные] работы вчера и сегодня были остановлены (вчера – так как по ошибке вчера меня ждали), чтобы дать возможность христианкам участвовать во встрече. Там, отслуживши литию, тоже сказал небольшое слово, взяв подобие шелков, [шелковичного] червя, как он усердно тянет свою прекрасную нитку. – У Фукузава Иоанна – тоже лития; там видели воспитывающихся червей. Всех не успели обойти. Вернулись, чтобы приготовиться к всенощной и отслужить ее. Служил о. Павел. В конце я рассказал житие Святителя Николая. После всенощной не вдруг разошлись. Потом мы с о. Павлом и катехизаторами долго проговорили.

9/22 мая 1881. Суббота.

День Святителя Николая.

В Маебаси.

Утром – холодно, едва можно терпеть. Приготовившись к обедне, пошел гулять, обдумывал проповедь и чуть не заблудил. Попавшая навстречу христианка вывела на дорогу к церковному дому. О. Павел сам напек просвир – в котле, вместо печи, совершенно прелые были. До обедни пришел Андрей Сасагава из Такасаки – спросить, когда туда, и после обедни вернулся. Обедню служил я один, причем, так как (диаконские) ектении забыл, то на них несколько путался. Приобщались больших трое и много детей. Проповедь сказал, по совету о. Павла, больше к женщинам, так как много фабрич. [фабричных] мастериц, – Пресвятую Богородицу представлял как высочайший образец для подражания ее чистоте, смирению и проч. доброд. [прочим добродетелям], также мироносиц жен. После обедни дал певчим на конфекты 4 ены, а также, по поводу именин, 3 ены на конфекты к чаю братьям, – но им пришлось долго ждать, пока принесли – без обеда они были все время. Отправились в толпе посетить оставшихся вчера сюцудзи. Потом поехали в Секине-мура, 1 1/2 ри от Маебаси, где 24 христиан и христианок, из коих 17 девушек, – а им учение преподавали две дочери Иоанна Фукузава – Феодора и Мария. За деревней устроена фабрика для разматывания шелка, а немного подальше, среди прекрасной равнины, засеянной тутовицей, здания для выводки коконов (из 20 листов в этот год). Работающих там и здесь до 100 человек. Все заведение принадлежит Ною Кувадзима и Иоанну Фукузава; сын Ноя – Павел – по субботам отправляет молитвословия; есть еще там из Кумамото один хороший христианин – Павел Катаяма. Осмотревши коконный завод и сказавши небольшую речь девицам-христианкам, поехали домой. В Маебаси сошли с тележек (всех было 12 в поезде), чтобы, пользуясь хорошим вечером, погулять в общ. [общественном] саду, или по крайней мере на месте, где предполагается сад. Нехитрое место, зато вечер был чудный. Посидев и поговорив об Асама-Яма, постоянно дымящейся, а 14 лет тому назад имевшей такое извержение, что пепел летел в Маебаси, – чрез тутовое поле в ложбине вернулись домой. За всенощной, отслуженной о. Павлом, я рассказал житие Преп. [Преподобной] Таисии, а также муч. [мучениц] Софии, Веры, Над. и Любви. – Пред всенощной пришел катих. Фома Маки, – в варадзи, с бородой, загорелый, – отлично работающий молодой человек. Всенощные здесь начинаются в 8 часов, раньше работы мешают народу собираться.

10/23 мая 1881. Воскресенье.

В Такасаки.

Утром, приготовившись к обедне, отпустил Фому Маки, сказав, когда буду в его места. Раздал образки певчим, и кое-кому из особенно трудящихся для Церкви. Обдумал проповедь – на Евангелие о Самаряныне; но постоянно приходили за благословением. Служил обедню, за которой тоже приобщились трое больших, много детей, после – проповедь. После службы христиане и христианки прощались. В два часа отправились в Такасаки – на 3-х дилижансах. Огромнейшая толпа провожала до моста.

Часа в 4 прибыли в Такасаки, в квайдо, помещающееся в доме Матфея, старого христианина, портного. Меня принял к себе Иосиф Суто – меняла, прекраснейший новый дом – видно, что богач. Побыли у сицудзи, которых здесь трое. Потом у Иосифа предложена была ванна, в которую и сходили все гости, начиная с меня. Обед, оставшийся почти нетронутым с моей стороны. Старшины пришли, после своего совещания, просить не отнимать у них Андрея Сасагава. Обещал на соборе ходатайствовать об этом. О. Павел предложил еще приезжать каждую неделю – служить здесь литургию. Так. обр. [таким образом] Господь даст, и эта Церковь поднимется. В упадке же она потому, что до сих пор здесь все были переменные катехизаторы, и притом иной раз весьма плохие, вроде Симада. Всех крещеных здесь больше 50; но иные приходили из других мест, иные теперь вышли по своим делам в другие места; здесь собственно христ. домов с 12, христиан человек сорок, но из них половина никогда не покажется на христ. собраниях, значит – в упадке Церковь была до сих пор. Около Такасаки есть деревня – несколько чё – Тоёока, где есть уже двое христиан – и тоже место удобное для проповеди. Город Такасаки живет торговлей, поэтому совершенно отличен от Маебаси, живущего шелков, червем; в Маебаси – множество тутовых садов, и каналы для проведения воды – движущей силы на заводах; здесь в Такасаки, в городе – зелени не видно. Маебаси был далеко не значительней Такасаки, и только теперь поднялся благодаря заграничной торговле шелком. Такасаки собственно важней Маебаси, и потому здесь церковь непременно нужно постараться поднять. Вечером – в 9 часов (до половины 11-го) сказал проповедь в доме старшины Петра Ямагуци. Народу собралось – полный дом. Говорил но Евангелию о Самаряныне, применительно к местной потребности. Вернувшись домой говорил с Сасагава, который – кажется, всего только по ложной скромности – что, мол, ничего не сделал по катехизаторству, хочет отказаться от проповеди. Наконец, пора улечься на приготовленную великолеп. [великолепную] постель, – давно 1-й час.

11/24 мая 1881. Понедельник.

В Аннака.

Утром, в 6 часов, раздавши иконки и 3 иконы хозяевам и старшинам, выехали в Аннака, и приехали в 8-м часу.

Молитвенный дом – новенькое чистенькое зданьице. Христиан всех 24, в 7-ми домах, сюцудзи 2: Захарий Иеда и Иоаким Судзуки, пожертвовавший и землю под молельню. В 9 часов отслужил часы и рассказал жизнь сегодняшнего святого, – муч. Мокия, причем мешали язычники, останавливавшиеся у дверей. После Часов о. Павел Савабе окрестил младенца у Исайи и Юлии, живущих около церкви; дали имя Мокия. Обед по-японски – очень хороший, пожертвованный, между прочим, родителями Марфы, прежде гонителями ее, теперь расположенными слушать учение. После краткого отдыха посетили христиан, сделали прогулку вдоль Аннака – до сада, где разводят груши, по аллее из высочайших суний [сунги?], в которой проходит Накасендо. Спустились в ложбину, прошли бесконечными тутовыми садами, потом – по заречью – полем, – в город опять и кончили визиты. Последним посетили Захарию Иеда; он и жена Елисавета – чрезвычайно радушны, угостили ванной и ужином, от которого отказался. Видел огромнейшие кияки – на корню. В 8 часов положена была проповедь, начата в 9 и при всем том беспрестанно мешали входами и выходами, так что рассердили; проповедь поэтому была плохая. После обеда – решили: Фома Мацуда будет проповедывать в Томиока, а в субботу вечером приезжать в Аннака, чтобы совершить молитвословие в воскресенье, и вечером в воскресенье вернуться в Томиока.

12/25 мая 1881. Вторник.

В Ниюсава.

В 7 часов утра отправились из Аннака. Прошлый целый вечер и всю ночь шел дождь. Но сегодня целый день выдержало без дождя, хотя было пасмурно. От смеси пищи и питий желудок сильно расстроился, хоть ем всего раз – в полдень. Катехизатор и христиане из Такасаки опять встретили далеко за городом. В Тоёока-мура у самого Такасаки заехали к христ. Кириллу; всего христиан в деревне два семейства. В Такасаки заехали к старшине Якову Самада, где угостили кофеем, а я сказал собравшимся братьям небольшую речь: утром сегодня еще в Аннака была тоже простая проповедь, – рассказано житие Св. Епифания Кипрского. Братья проводили за город. О. Павел Савабе потерял было дароносицу, но она оказалась им же заложенною в узелок с облачением, каковая забывчивость его самого так поразила, что он не мог успокоиться, пока не получил в Маебаси разрешения этого греха чрез исповедь. Братья из Маебаси тоже встретили еще далеко за городом; особенно усерден Иов Кацуяма. В Церкви, в Маебаси, также многие собрались. Приготовлен был заранее обед по-иностранному и чай. После обеда, простившись – в церковном доме и в доме Кацуяма – отправились в Касукава, 4 ри от Маебаси, – деревня в 120 домов. Христиан здесь 6 человек, желающих креститься 3. Катехизатор Фома Маки и христиане встретили далеко до деревни. Зашли в дом главного христианина, младший брат его желает в Семинарию, или в Катихиз. школу; через год будет годен в последнюю. Маленькая проповедь – и дальше – до Никкава – 1 1/2 ри от Касукава. Здесь 230 домов; христиане в 6 домах, всех их 21, из них 8 – в доме Давида Иосида – местного богача и старшины, но, кажется, не совсем исправного христианина – крестится плохо, и скуп, говорят. Принял отлично. Ванна, обед (которого я не ел). В половине 9-го проповедь в молитвенной комнате- в 2-м этаже деревенской конторы, – о молитве, крестном знамении и пр. Было человек 25. Очень поздно везде собираются, так как пора рабочая; оттого скоро начинают уставать и засыпать, – один сегодня даже захрапел. Представили двоих в Катихиз. [Катехизаторскую] школу. Поручил о. Павлу испытать их. Одного в Семинарию, – негоден, так как и из простой школы вышел по болезни (видимо – малокровие). Хорошие христиане здесь, по-видимому, три брата Такеноуци.

13/26 мая 1881. Среда.

В Мидзунума.

Утром отправились пешком в Мидзунума, чрез Сиозава; вещи отослали прямо в Кириу, взяв нужное с собою. До отправления говорил Давиду Есида и собравшимся христианам о нужде для них построить небольшую церковь, – непременно всем вместе, а не одному Есида или одному Такеноуци, хотя они могут.

Дорогой проходили чрез Оомама – небольшой город у подножия гор. Непременно там нужна проповедь. Перед подъемом на горы перешли реку, – вид – очень похожий на один из видов – когда идти к Хаконе.

В 1 1/2 ри от Никкава – Сиозава, где 42 разбросанных по ущелью дома. Христианских 3 дома; в одном 4 христианина, мною крещенные в Мидзунума, – Иоаким, 79, и Анна, 73; их дети Петр и Евфимий, очень усердные; далеко встретили меня и целый день провожали. В доме у них все мастерицы – христианки. Всех христиан 23. Пообедали здесь бедненько.

Дорогой до Мидзунума – отсюда тоже 1 1/2 ри – расспрашивал у Петра – как подати теперь платятся? 2 1/2 с стоимости земли; оценку же производят выбираемые самим народом старшины, в присутствии чиновника; переценивают каждые пять лет. Бывают ли несостоятельные платить подать? Бывают – по лености или пьянству. Что с ними делают? Отвечает за каждого общество из 5-ти семей, к которому он принадлежит. Продают имущество; редко доходит до продажи дома. – Сколько правительство берет с шелку пошлины? 1 сен – с мотка – там, где разматывается при помощи водяного или парового колеса, и ничего – кто вручную; покупщики же платят установленный процент с суммы покупки.

Дорогой по ущелью обращают внимание толчеи.

В Мидзунума пришли в дом Иоанна Хосино. Христиан всех – крещенных в Мидзунума 66; из них 15 – из других мест были крещены. Из числа крещенных девицы, кроме того, 8 были из Мито и возвратились туда, об них Фома Маки напишет М. Нива, 4 в Маебаси, 1 в Тоокёо и 1 в Ивасиро (Фукусима-кен). Всех христиан налицо в Мидзунума 37; из них 9 девиц, 1 мужчина (Алексей) не ходят на молитву и не обнаруживают себя христианами, по расстройству в поведении, а Алексей по незнанию учения. Вообще Церковь в упадке. Было гонение: Чёотаро Хосино, начальник фабрики, стал запрещать заниматься изучением христианства – потому что у него паровая машина все останавливалась. Мариамна, начальница мастериц – из-за твердости в вере должна была оставить фабрику; я ее видел здесь и пригласил в Миссию изучить еще лучше христианство под руководством Черкасовой, чтобы потом преподавать другим. Проповеднику Чёотаро запретил вход на фабрику; девицам разрешается только по воскресеньям на молитву ходить в дом Иоанна Хосино, где Фома Маки и совершал молитву.

Утром встают девицы в 4 1/2 , вечером кончают работу в 6 3/4, в 9 должны спать готовиться, т. е. д. [должны] быть дома. Поэтому я мог поучить их сегодня только с 7 до 9-ти; самые усердные прибежали, по окончании работы, не обедавши. Все собрались в начале 8-и; дал всем по образку Б. М. [Божьей Матери] и говорил потом, чтобы соблюдали молитву, а также христианское поведение берегли.

14/27 мая. 1881. Четверг.

В Асикага.

Утром было крещение 4-х молодых людей. Совершил о. Павел Савабе; я сказал краткое наставление. Ласточки – в доме. Дом Иоанна Хосина проводил до реки. Усердные Петр и Евфимий, а также вновь прибывший из Сиозава – Иосиф (вчера не могший быть со мною, так как должен был присутствовать по обязанности на открытии дерев. училища), также проводили с самого Мидзунума.

В Сиозава почти не останавливались, а простившись с провожавшими и всем домом Иоакима пошли дальше. У реки пред Оомама встретили Яцуки, Кубота и двое христиан из Кириу. От Оомама поехали на дзинрикися. Река глубоко внизу и горы по ту сторону – оч. красивы.

От Оомама до Кириу ри полторы. У реки пред Кириу встретили два старца, принадлежащие к Церкви в Асикага: Лука – врач и Марк; Лука – с тележкой, запряженной ослом, которую и предложил мне.

В Кириу 1200 домов. Христиан 3 – в 3-х домах; слушателей вновь нет, кроме семейств христиан. В деревне Ообара есть 5 слушателей. Туда катихиз. [катехизатор] Павел Кубота ходит два раза в неделю, возвращается в тот же день. Еще в деревне Хисаката 1 ри, – два христианина Иоанн и Яков Аоки. Отец их очень не любит христианство, и потому там проповеди не может быть, а люди Аоки, приходя в Кириу, заходят к Павлу Кубота слушать учение, люди же там – ткацко-фабричные, так как Иоанн Аоки начальник общества, заведшего ткацкую.

В Кириу 4 года тому назад Андрей Яцуки, будучи в то время в Уеномура, несколько проповедывал, и слушателей было много. Потом не было возможности поместить проповедника, и протестантские проповедники секты пресвитериан, пришедши после Яцуки, сделали всех его слушателей своими. Теперь здесь протестант[ов] 50 человек. Впрочем, по словам Яцуки, и у них плохо. Народ привык к проповеди, так как проповед[ники] говорят с открытыми дверями и все проходящие, останавливаясь, слушают. Конечно, ничего не поймут и не обоймут разом, а уходят с убеждением, что и они слушали христ. проповедь. Проповедь по такому способу имеет в самом деле ту большую невыгоду, что обращается в слишком малозначащую в глазах народа вещь, наравне с театральными рассказами на рынках. Выгода этого рода проповедывания единственно та, что она популяризирует имя Христа и делает, что все отзываются «учение, мол, хорошее». Пусть протестанты оказывают здесь эту услугу христианству, мы же д. [должны] заниматься серьезным научением.

Яцуки устроил и здесь проповедь, наняв довольно большой дом; в 1 ч. назначена была, но никто не собрался; а в половине 3-го я стал говорить и продолжал с небольшим перерывом почти до 4-х. Слушателей набралось наконец целый дом. Но проповедь не могла быть живою и последовательною, пот. ч. начатая пред малым числом, она пока закончилась, д. была сообразоваться с движением наличного состава. Во время проповеди глаз был порадован знакомым предметом: вошла откуда-то взявшаяся Тоокейская христианка из Ситая – Анна Мураками и перекрестилась по-православному.

Дом для постоянной проповеди и для катехизатора в Кириу в средине города; нанимает за 2 1/4 ены единственный тамошний ревностный христианин П. Кобаяси. По соображению Яцуки, держать там постоянного проповедника не стоит, а нужно иметь постоянную квартиру, и проповедник д. по временам приходить.

В 5-м часу отправились в Асикага. Местность весьма живописная. По левую сторону кряж гор, выходящий навстречу путнику, по правую – горы вдали. Поля возделаны, пшеницы и ячменя больше всего, как везде до сих пор. В деревнях везде – против каждого дома почти – мидзугурума, для сучения бумажных ниток, приводимая в движение водой проходящей вдоль селения канавы.

Христиане встретили огромнейшей толпой – с детьми и женщинами пред городом, вышедши из ущелья. О. Павел Савабе до Асикага ехал на докторском осле и производил эффект, везде на него смотрели больше всего, а ребятишки долго бежали вслед; и он еще сам по себе эффектен, в подряснике, измятой шляпе, бородке, с зеленой широкой лентой на шее от дароносицы.

В Асикага получили крещение 95 человек; местных христиан 60, домов христ. 21, а всех домов в Асикага 4000 с лишком.

Кроме города, в следующих окрестных деревнях христиане:

1. Сиботаре, 1 ри, 1 христианин – усердный.

2. Кубота, 2 ри, 1 христианин – плохой.

3. Янада-сюку, 2 ри, 1 христ. – плоховатый.

4. Оокубо 1 1/2 ри, христ. 2 дома и 3 человека – из них один и есть доктор Лука – с ослом, другой кучер его.

5. Инаока 2 1/2 ри 1 христ. – учитель.

В Асикага теперь старшины в Церкви 3, их помощника 2. Христиане своими средствами построили молитвенный дом. Под него землю пожертвовал Моисей Секигуци, один из сицудзи; денег на постройку употребили до 300 ен; кроме того, христиане сами работали. Домик вышел очень приличный, чистенький и хорошо украшенный. Проповедь здесь каждый день. В настоящее время Церковь – очень «сакан», все хорошо настроены и воодушевлены. Приезд сюда о. Гавриила пред Великим постом очень способствовал этому, его проповедь, что д. [должны] посещать Церковь и соблюдать молитву, оставила след.

Пришедши, в сопровождении огромнейшей толпы народа, в Церковь, совершил краткую молитву, после чего выступили двое с письменными приветствиями. Я ответил на них, поздравствовался со всеми и сказал, что спустя немного будет проповедь. Сели. Народу – внутри и вне – все полно, христ. внутри, язычники вне. После чаю и расспросов о Церкви, в 9-м часу началась проповедь и продолжалась до 10-ти часов почти, – о молитве и христ. поведении. Потом сказал несколько слов к язычникам в окно. Яцуки объявил им место и час проповеди завтра. Долго еще не расходились. Часов в 11 отделили для меня помещение, а часам к 12-ти все успокоилось. Голова от усталости и проповедей – разболелась.

15/28 мая 1881. Пятница.

В Асикага.

Утром – христиане, в одиночку приходящие за благословением; между прочим – параличный старик. Иные пренесносно лижут руку вместо того, чтобы поцеловать, чего делать не умеют.

Чтобы не забыть – записать, что нужно будет внушить на Соборе (Катехизаторам на Соборе):

1. Не допускать к крещению без знания наизусть Символа, Молитвы Господней и 10 заповедей. Прежде и было это внушаемо, да забыли, и правило упало. Вчера в Мидзунума – как посмотрел – крестится молодой человек без малейшего понятия о Символе – наизусть.

2. Приготовляемых к крещению, кроме того, научить предварительно хорошо делать крест; иные и давние христиане – не умеют креститься. Должны также наставить катехизаторы – как носить крест на шее; многие видны без крестов, которые сняты и повешены дома на стенке, или же вешают кресты на длиннейшей нитке; наставить – как принимать благословение у священника, – не креститься пред благословляющим человеком, сложить руки и пр. – Наставить, как держать иконы в доме, не развешивать их в разных местах – по разным стенам одной и той же комнаты.

3. Снабжаться катехизаторам книгами для раздачи даром, если кто не может платить; но вообще всем иметь заботу, чтобы по крайней мере краткий катихизис и молитвенник были в каждом доме, первый же – у каждого ребенка, умеющего читать. При этом внушать родителям, чтобы они заставляли детей учить катихизис. Катехизаторы д. [должны] быть озабочены, чтобы дети знали его, и притом разумно. Благочинный при объездах и Епископ впоследствии будут экзаменовать детей по Церквам, и родителям будет стыдно, а катехизаторы будут виновны в небрежении, если дети не будут знать катихизиса.

4. В Церквах везде должны вестись отчеты. Должны быть в Церкви, молитвенном доме или у катехизатора 3 книги: 1) для метрики о родившихся, браком сочетав, и умерших; 2) Приходо-расходная; 3) Памятная книга в Церкви, в которую д. вносить все замечательное, случающееся в Церкви, начиная с ее основания. Копии всех д. б. [должны быть] представляемы в Консисторию к началу 6-го месяца, чтобы время было составить отчет до Собора. Теперь записи по Церквам или ведутся неисправно, или нет их совсем.

В половине 9-го отправились в Татебаяси: я, о. Павел и Яцки [Яцуки] – на 3-х дзинрикися. Вчера туда очень просили – Павел Накада, поселившийся там бывший катехизатор и Пав. [Павел] Кобаяси – один из тамошних сицудзи, хотя я не располагал там быть.

Утро очень порядочное, хотя холодное было; поля, по которым пришлось проезжать, засеяны бол. [большей] частью сурепицей, остальное – пшеница, ячмень и кува. Местность красивая. До Татебаяси от Асикага 3 ри. Домов там около 2000; христиан больше 40. Но на беду самый первый христианин – старик Судзуки, отчасти Кобаяси и Павел Накада – люди вздорные, постоянно ссорятся между собою и расстраивают Церковь. Судзуки вечно не в ладах с Накада, и оба они хотят быть первыми в Церкви, каждый поэтому старается набрать себе партию. Кобаяси был сначала заодно с Накада – теперь отстал, но тоже не в ладу с другими. До сих пор у такого большого общества нет даже определенного места для молитвенных собраний. В последнее время немного как-будто поладили и выбрали трех сицудзи закрытою балотировкой: Судзуки, Кобаяси и Накаяма – по отзывам Яцки и о. Павла, лучшие из тамошних христиан. На днях также нашли дом для квайдо и заняли его; туда мы теперь и направляемся. Все это дорогой объяснил мне Яцки, заведующий Церковью в Татебаяси.

Приехали в квайдо: в захолустье – дряннейший, старый домишко, закопченный, словом, беднее и грязнее быть не может; здесь стоят аналои и иконы, все в беспорядке еще по новости. Я полюбопытствовал узнать цену дома в месяц: Судзуки уклонился от ответа. Я потом еще спросил – и о ужас! 20 дней только назад здесь человек, от долгов не зная куда деваться, деревянным молотом ночью размозжил головы жены и двух детей ниже 10-ти лет, а потом себе разрезал горло, но, не умерши с первого раза, бросился в колодезь и там кончил. Дом этот теперь никому нельзя отдать в наем, п. ч. [потому что] никто не захочет войти в это, ужасное гнездо дьявольской работы. Хозяин рад бы был даром отдать его в жилье, чтобы люди обжились в нем, но никто не берет и не захочет взять долгое время.

Но нашелся человек, который польстился на даровщину, – Судзуки, старшина Церкзи в Татебаяси, от лица избравшей его Церкви и занявший дом под катехизаторство и молитву. Т. е. мерзостнее не может быть поступка! Злейший враг не мог бы придумать более лучшего средства унизить проповедь и Церковь в Татебаяси; разумеется – туда никто порядочный не пойдет слушать проповедь из омерзения к дому.

Я велел тотчас же убрать иконы и церковные принадлежности отсюда в дом какого-нибудь христианина, а христианам собраться в дом, нанятый для сегодняшнего собрания, так как тот домишко, к довершению всего, еще по малости не пригоден для собрания даже и Церкви из 40 человек. Но слишком возмущен был, и чтобы – в сердцах – не сказать или не сделать чего-нибудь очень резкого, поручил о. Павлу устроить дело, а сам вернулся тотчас же в Асикага, и се пишу, голодный – во 2-м часу дня, пока принесут обед из какой-нибудь харчевни, и с сквернейшим расположением духа. Когда бываешь в хорошем настроении, непременно тотчас же нужно ждать какой-нибудь мерзости; так именно – в это время. Дело о. Павлу я поручил устроить в таком виде, чтобы – собрать христиан в каком-нибудь христ. доме, так как нельзя же публично разбирать мерзости, – и предложить христианам сменить Судзуки со старшинства, так как он компрометирует Церковь, и избрать на место его другого; а впредь наказать христианам не делать ничего, касающегося всей местной церков. общины без согласия катехизатора, которому поручена Церковь, и без совета с ним.

(В Уцуномия). Часу в пятом явились из Татебаяси сицудзи: Судзуки и Кобаяси с кем-то вместо Накаяма в сопровождении Яцуки с объяснением, что вышеизложенный поступок сделан по оплошности и в поспешности, что они очень жалеют и чтобы загладить решились тотчас же приступить к постройке нового молитвенного дома, – уже и землю для этого взяли. Такое быстрое произрастание добра из зла меня несколько удивило, и я сказал, что если они благое намерение доведут до конца, то в их деле обнаружится один из путей Промысла – зло обращать в добро – ко благу людей.

В половине 7-го отслужил вечерню для собравшихся христиан и сказал назидание, взяв темою объяснение обрядов, совершаемых при таинствах Крещения и миропомазания.

В половине 9-го началась проповедь для язычников в занятом для этого поблизости помещении и продолжалась до половины 11-го ч. Сначала слушателей было не очень много, и они дичились и неохотно входили в дом; потом набралось – целый дом и около дома, человек 200 или больше. Я говорил о необходимости Веры для человека, о Боге едином и о сотворении человека, – с промежутком 10 минут. После меня Яцуки [sic] сделал краткое обращение к аудитории о том, что иностранцы, мол, верою вовсе не имеют в виду завоевать Японию, и о том, что вера – вовсе не есть принадлежность лишь одних малоразвитых. Последнее вышло особенно эффектно – несколько страстно, так как он имел в виду некоторых тут же сидевших, против кого направлял речь, как после говорил.

Вернувшись, долго еще видел вокруг сновавших христиан, и уж как надоедает эта публика, глазеющая беспрерывно во все скважины окон и дверей! Точно зверя заморского в клетке смотрят.

16/29 мая 1881. Суббота.

В Уцуномия.

Утром выбрал из чемодана менее нужное, чтобы отослать в Тоокёо, и тем облегчить чемодан, для удобства движения. Вообще, в таких путешествиях как можно менее нужно брать вещей; нужно рассчитывать, напр., по одной рубашке на неделю, – нечего делать, хоть и грязненько будет. – Вышло так, что я с моим чемоданом могу ехать в одной дзинрикися, хотя имею с собою все необходимое для совершения литургии, т. е. утварь и облачение, и запас белья – на месяц. – В 8-м часу утра простился с Асикага. Христиане огромною толпою провожали за черту города. Нужно заметить впрочем, что у них теперь, не как у других – самое свободное время; они б. ч. [большей частью] ткачи бумажных материй; а подвоза ниток еще нет в это время.

Кругом Асикага заняты сучением ниток для бумажных материй; нитки же выписываются из Америки, так как японские хуже и дороже.

Забыл записать, что вчера вечером по возвращении с проповеди, христиане, чрез старшин, просили сюда Мидзуно; ответил, что ничего не могу обещать, а скажу на Соборе.

Проезжая в Сано, заехали в Оокубо (деревня 130 дом.) к врачу, старику Луке. Он ждал стоя – далеко за деревнею. Пред деревнею замечательная дорога, прорезанная в горе, наполовину – скале. Зашли к Луке; он и жена – Анна – не знали чем угостить. Лука – видно – истинно благочестивый; вчера о. П. [Павел] Савабе рассказывал, как он нередко дает ему деньги – раздавать бедным, скрывая его имя, как жалеет дзинрикися, ходя больше пешком, как с молитвой делает каждое лекарство. Простившись с ним, я здесь же простился и с о. Павл. Савабе, так как вторичным письмом, полученным на дороге из Асикага, его зовут в Маебаси, – умирает от чахотки Намеда – Квайдо-мори. Чрез Сано проехали в Уеномура. Церковка – ничего; певчих – все девочки – человек восемь; с Романом затянули было такую волосянку, что хоть беги, но я сказал Роману, чтобы он оставил петь одному хору, и пошли петь в один голос очень стройно и пропели всю обедницу. По окончании ее я поздравствовался с наличными христианами и выслушал письменное приветствие.

Крещено в Уено больше 110 человек; из них 91 принадлежат здешней Церкви; но из них только 68 теперь налицо, 23 – в отлучке или померли. – Сицудзи 6: Павел Хосоно, Петр Икава и проч. Все христиане – в Уено, за исключением одного – в Сано, и 5 христиан в Акасака – составляющем продолжение Сано. По заявлению Яцки и Павла Хосоно в Сано решительно будут слушатели, если там водворится проповедник; гонения от бонз и заговора не принимать христианства, составившегося года четыре тому назад, теперь и следов нет. От Сано к северу в 2 ри в деревне Танума есть и теперь слушатели; прочие деревни вокруг Сано также все расположены к христианству. По мнению Яцуки – денкёося непременно д. б. [должен быть] поселен в Сано (именно в Сано, а не у Павла Хосоно, напр., пот. что в дом к сизоку простой народ стесняется приходить), где он должен и общественную молитву отправлять по субботам, – в воскресенье же в Церкви, в доме Хосоно.

П. Хосоно угостил отличной закуской и обедом, после которого тотчас же отправились дальше в путь. В Сано нужно было нанять дзинрикися, дальше – по направлению к Уцуномия; крайне раздосадовали японцы медленностью; ровно час дорогого времени потерян на бестолковые переговоривания и поиски; наконец, когда я уже рассердился, быстро слажена была бася, и отправились. И Яцуки – несносен своим гузу-гузу и красивостию везде и во всем. Неудобен он и своим порядочным-таки нахальством: затвердил, что в Уено-мура и Сано меня ждут и непременно обидятся, если я не буду и не скажу проповедь, и настоял, что я согласился побыть в Уено-мура и Сано, хотя прежде совсем не располагал и Павлу Хосоно сказал в Тоокёо, что буду разве на обратном пути. Оказалось, что совсем никто не ждал, и проповедь говорить не перед кем: в Сано – в 2 часа назначена была проповедь, но там и места-то никто не думал приготовить для нее, не только собрать слушателей. В Уено Павел Хосоно тоже, видимо, не ждал – встретил у самого дома и, видимо, не с радостию от души. Поди – полагайся на слова катехизаторов! Нужно, однако, вверяться приглашениям с большою осторожностью. И Пав. Хосоно – вон опять приглашал остаться у них и погостить, но стоило видеть его физиономию и слышать голос! Следовало бы наказать за японскую хитрость и остаться действительно.

В 7-м часу прибыли в Уцуномия. Остановились в гостинице, где прямо предупредили, что с иностранца 1 ена за ночлег (ибо отдельная комната ему нужна). Пока я чистился, Роман привел катихиз. [катехизатора] Павла Сибата. Здесь, в Уцуномия, христианин всего 1 (Марк), и притом до того плохой, что даже не позаботился охристианить свое собств. семейство. Есть еще христианин из Тоокёо Иоанн Ямазаки, с женою и матерью, – камбёонин в военном госпитале. Слушающих вновь учение в Уцуномия – ни одного; а ходит Сибата в окрестные деревни, где слушают у него учение: в Нисикава, 1/2 ри от города, учитель, в Симотоками, 1 ри, доктор, и Симокакеносита, 1 1/2 ри, кочёо (если все это правда; малый, кажется – просто ленится). Угостил его ужином и отпустил, наказав, чтобы он побыл до Собора в Кицурегава и Сакуяма и привез известия на Собор об них, так как я и адресов не знаю там, к кому бы заехать.

17/30 мая . 1881. Воскресенье.

В Сиракава.

Утром Павел Сибата ни свет ни заря притащил всю свою Церковь; темно еще – говорят – такой-то; мешают только эти кейтеи своими ни к чему не служащими вежливостями – тут бы заснуть оставшийся лишний получас, чтобы после носом не клевать в телеге, а они лезут с усердием непрошеным – провожать. Пришли – сели, и ну – молчать, изволь еще разговором занимать их, когда собираться нужно. Нечего делать, в виде награды за их усердие спросил и для них завтрак и накормил их. Поехали сегодня на бася. Вместе сидели трое чиновников с женою одного из них, и какой-то купец, все дремавший. Тесно, жарко и пыльно. Так как немало было за день подъемов в гору и неудобных мест, то много пришлось вставать и идти пешком. Больше, чем за 2 ри пред Сиракава встретили первые – катихиз. [катехизатор] Петр Кавано с одним из христ. [христиан], и – потом, на всем протяжении 2 ри до города встречали все группы христиан и христианок. При второй же встрече пришлось – нечего делать, оставить совсем тарантас и плестись с кейтеями пешком; в деревне я велел посадить всех на телеги и отправились было, но сейчас же за деревней опять встреча, опять вылезай и плетись пешком, ибо нельзя же, как-то неловко бросать их и драть самому впереди, особенно когда между ними есть в почтенных летах. Таким образ., до Сиракава я устал ужасно и сбил вдобавок одну ногу. И их-то, бедных, жаль – ведь усердие какое! С ребятишками тащутся далеко-далеко встречать, но любезность эта вместо удовольствия причиняет досаду, пот. ч. [потому что] мучает их и тебя. Ревность не по разуму! Или глупость и малорассудительность катехизаторов! Сколько раз было говорено и толковано, что не нужно вовсе выявления усердия в таких видах, пусть бы усердствовали перед Богом и в благоповедении христианском! Не верят, думают – все-таки приятное сделать. Нужно будет на Соборе натвердить ясно и положительно, что вовсе не нужно делать такие вещи; а нужно собираться, в ожидании Епископа, у Церкви, или в том месте, где собираются для молитвы, и встречать Епископа так, как это делают в России. Нужно будет рассказать им порядок путешествия Епископа в Русской Церкви и отношения его при этом к народу, и народа к нему, и твердо поставить на вид, что и здесь должен быть вводим этот, а не другой порядок. При чем сказать, что если даваемая инструкция будет нарушена, то катехизатор будет виноват в непослушании.

Пришли наконец в Сиракава, в дом сицудзи – Петра Накано – продавца иностранных часов. Я был такой усталый, что попросил, чтобы указали какой-нибудь угол, чтобы переодеться и несколько успокоиться – до 7-ми часов, с какого времени назначил быть вечерне и затем проповеди и разговору с братиею. Сказали, что ванна готова, – воспользовался ею, потом за неимением чаю напился теплой воды с прибавлением какой-то кислой влаги – в бутылке под названием иностран. вина, – вместо ужина съел каких-то тяжело сделанных конфет. Богослужение началось почти в 8, так как братия разбрелись по домам обедать и нескоро собрались. Отслужили вечерню, и сказал наставление, обращаясь – наполовину к собравшимся в значительном количестве язычникам, наполовину – к христианам; продолжил беседу с час, расспросил потом о состоянии Церкви и предложил заявить нужды ее. Христиан в Сиракава 47 только, но число это имеет значительно увеличиться уже потому, что христиане большею частью по одному в доме, и остальные члены семейств – в непродолжительном времени д. б. крещены. Сицудзи 1: Петр Накано, в доме которого и собираются для молитвы; катехизатор же помещается в другом месте. Церковь состоит из людей б. ч. [большей частью] серьезных, в летах, и кажется в цветущем состоянии по расположению христиан. Задумывали уже христиане, чтобы построить молитвенный дом, но Петр Кудзики, (бывший здесь катехизатором до последнего времени, ныне отставленный на время, если исправится от наклонности пить, так как пьяный – на второй день Пасхи прибил своего же приятеля – протестанта), смутил их: «стройте, мол, храм вашего сердца, а наружный храм строить не нужно еще». Если даст Бог, эта Церковь будет расти, судя по всему; в проповеди между прочим советовал им выразить свою любовь к Богу – пожертвованием на постройку квайдо. На побуждение заявить нужды Церкви христиане, посоветовавшись между собою, просили на Соборе выхлопотать им в катехизаторы Петра Кавано, которого они, кажется, действительно любят. Обещался хлопотать об этом. Постоянный катехизатор здесь решительно необходим, чтобы Церковь не остановилась в росте. В 12-м часу успокоилось все. Для меня нарочно устроили – чудовищнейшую кровать – длинный широкий мелкий ящик, наполненный спальными принадлежностями, в головах и у ног – открытый, так что я должен был ковчег этот притащить к стене, – о усердие!

18/31 мая 1881. Понедельник.

В Фукусима.

Утром, в 6-м часу, отправились дальше; взяли с собою и катехизатора Фукусима – Петра Кавано. День был пасмурный; много подъемов в гору, при которых нужно было сходить с тележки. Перед вечером проезжали Нихонмацу; но катехизатор оттуда ушел, видимо, чтобы избежать встречи со мной, так как целый год очевидно ленился: два верующих, говорят, приобрел; к одному из них мы заезжали, должно быть, к лучшему, но его не оказалось дома, – или, быть может, не сказался дома. Василий Сукей, по рассказу Кавано, помещен был сюда при старании сего последнего, для водворения христианства на находящейся в городе шелкоразматывательной фабрике, но это не удалось почему-то. Сукей между тем остался для проповеди в городе, кстати же, это его родной город, – получал ежемесячно большое содержание, – ну и проповедывал двоим верующим, из коих нет ни одного. Сам удрал – всего 2–3 дня; пришел к Кавано; «нет, мол, дела в Нихонмацу – что делать»? Кавано послал его в Сакуяма, т. е. спрятал от меня, пока я буду проезжать здесь. Не знаю, что делать с таким господином, как Сукей; посмотрим на Соборе; нужно будет оставить в Тоокёо для испытания или же совсем бросить. Не воздержался я, в продолжение дня, чтобы не сказать в присутствии Кавано, что не желательно, чтобы кейтеи Фукусима – растянулись при встрече тоже на несколько миль, особенно сегодня, при дожде. Заказывал я в Сиракава, чтобы в Фукусима не извещали, но Кавано дорогой упомянул, что из Фукусима просили известить, и, вероятно, братья Сиракава сделают это сегодня. Действительно, далеко еще до города, больше чем за два ри, два кейтея встретили; встал в грязь, раскланялся, благословил, извинился и сел опять в тележку. Кейтеи понеслись рысью, и предупредили в деревне собравшихся кейтеев, симай и детей, и те толпой выступают из какого-то дома – ремонтируемого и заваленного кругом кучами глины – сегодня размокшей нестерпимо. Я встал, погрузился по щиколку в тесто глины, перепрыгнул под навес и принял встречающих, между которыми, к жалости, были дети. Затем все-таки должен был извиниться, что сяду в тележку, так как шел дождь и решительно невозможно было брести пешком – в длинном, широком платье. Что за жалость! В дождь все эти добрые люди должны были 6–7 верст плестись обратно, – п. ч. [потому что] едва ли нашлись дзинрикися, и из-за чего! Чтобы и мне же причинить неудовольствие – выпачкаться в грязи! Нет, решительно нужно будет сказать на Соборе, чтобы не делали такие вещи.

Дзинрикися провезли в гостиницу, где занята была комната для меня. Через часа полтора позвали к собравшимся христианам – в место их теперешних собраний для молитвы. Место это – дом христианина Павла Такахаси, единственный христианский дом, уцелевший во время страшного пожара, несколько недель назад испепелившего 6/7 города, и между прочим только что выстроенный христианами молитвенный дом, стоивший им до 700 ен.

Проповедь в Фукусима началась чрез некоего Павла Касай, служившего здесь чиновником; он начал здесь говорить о христианстве, и многих из своей братьи увлек, – все больше молодые люди и чиновники или учащиеся. Потом прислан был сюда, за неимением лучшего, плохой проповедник Петр Бан; по лени, он не утвердил приставших к христианству в знании его; а между тем всем им преподано было крещение, или по крайней мере оглашение. Когда сердечное увлечение прошло, а знания настоящего не было, тогда – натурально – немало из них охладело к христианству и даже совсем перестало считать себя христианами. После назначен был сюда Иоанн Катакура и, как основательный проповедник, вновь произвел движение между людьми способными к принятию христианства, и приобрел многих, но большею частью совершенно новых, – прежде же охладевшие так и остаются чуждыми Церкви. Из них иные рассеялись по разным странам, так как были пришлые здесь (чиновники), иные остаются в Фукусима, но на молитву не приходят и христианами себя не высказывают. Двое из таких были здесь же в доме, куда я пришел; но оставались в группе язычников, когда я совершал вечерню и потом говорил с христианами; обращаясь по временам к язычникам я и не подозревал, что иной раз в упор смотрю на своего же христианина и говорю ему, что он остается во мраке.

Всех крещенных и оглашенных в Фукусима: 101 ч. [человек] Но из них только 24 человека теперь постоянно собираются на молитву по праздникам, и составляют собою здешнюю Церковь. Кроме них, насчитывается до 12 чел. – охладевших к христианству; еще в деревне Оомори, 1 ри от Фукусима, 8 христиан; никто не заботится об них; но они не бросили учение. В Вакамацу 3 христианина: Павел Хаяси, брат и жена, торговавшие в Фукусима и перешедшие в Вакамацу. Они требуют проповедника туда.

О разошедшихся по разным странам поручено Петру Кавано собрать сведения и приготовить ко времени моего обратного следования или же доставить мне, когда придет на Собор. Всех таковых не только из здешней Церкви, но и из всякой другой нужно держать в виду, чтобы помогать им содержать себя христианами. В тех местах, где есть проповедники, им поручать пришлых, где нет – наблюдать, чтобы с ними сносились их священники. Об этом нужно будет сказать на Соборе.

Христиане здесь в 10 домах, из которых 9 сгорело; остался один дом – Павла Такахаси, в котором христиане и собираются теперь для молитвы. Он же вместе с Стефаном Касай, братом Павла, служит сицудзи, и их всего двое. Христиане очень просили сюда опять Петра Кавано катехизатором – до Собора будущего года, и располагают будущей весной вновь построить Церковь. Вообще, после пожара дух христиан не упал; отчасти этому способствовала присланная из Хонквай денежная помощь; иные на нее начинают поправляться; наприм., один сразу нажил 30 ен на одном торговом деле. Павел Такахаси отдает своего сына на службу Церкви, т. е. – в Семинарию пока; только мал больно он; велел, впрочем, приходить к сентябрю. Дочь тоже выпросилась – хоть петь научиться в женской школе при Миссии, – если нет вакансий, чтобы быть принятой ученицей в школу. Совершил молитву, причем пели человека три, четверо детей – и, к удивлению, стройно, хоть в один голос; видно, что Кавано может научить простому пению. После молитвы проповедь – отчасти к язычникам.

19 мая/1 июня. 1881. Вторник.

В Сендае.

Утром еще спали, как христиане и христианки собрались провожать, хоть я с ними распрощался вчера. Нужно было угостить их завтраком, вместе с Романом и Кавано. Распрощавшись потом с Кавано и христианами, мы вдвоем с Романом отправились дальше, в Сендай, до которого от Фукусима 22 ри. Целый день был пасмурный и холодный; после же 3-х часов зарядил дождь на все время. В 8 часов, при фонарях, грязные и иззябшие, мы прибыли в Сендай и остановились в гостинице. Христиане не были предупреждены, и потому не было встреч, и кстати: без помехи погрелись и отдохнули. Первым делом было послать Романа купить по теплой шерстяной рубашке мне и ему – стужа просто нестерпимая. За записыванием дневника скоро заснул.

20 мая/2 июня 1881. Среда.

В Сендае.

Утром в 6 часов послал Романа за И. [Иоанном] Оно, который сейчас и пришел; потом прибыли о. Матфей и несколько других христиан. С ними отправился в Церковь. Здание то же, что видел 4 года назад, старо и черно; впрочем, Церковь держится чистенько. Метрические записи ведутся, но так, что и сами катехизаторы долго не могли добиться, сколько всех крещено в Сендае и сколько крещено в нынешнем году. Нужно будет настоятельно подтвердить на Соборе, чтобы исправно вели метрики, и непременно отпечатать и раздать формы книг. Всех крещенных в Сендайской Церкви 545. В год со времени прошлогоднего Собора крещено 45 чел.; оглашенных теперь 15. Брак в год был 1, умерло 9. Старших в Церкви для текущих дел 10, для особенных 20. Первые совещаются каждую субботу после вечернего богослужения; но не всегда есть дела; в последнюю же субботу месяца непременно делают собрание после всенощной. Когда дело особенной важности, наприм., выбрать представителей на Собор, тогда собираются все 20 сицудзи.

Богослужение совершается каждую субботу вечером в 6 (8?) часов, собирается христиан от 50 до 100, в воскресенье летом в 9, зимою в 10, собираются от 70 до свыше 100. Проповедь – при каждом богослужении; говорит Оно или о. Матфей; вообще же проповедь – служение И. Оно. Певчих 9 человек; пение перенято от Василия Кикуци и друг. Управляет певчими мальчик Иннокентий Накагава.

Двух проповедников Оно и Катакура довольно для центральной части города; но их совершенно недостает для «Минамиката», части города, начинающейся от Нагамаци – предместья Сендая со стороны Тоокейской дороги. В Минамиката проповедывал когда-то Пав. Такахаси, потом с 12-го мес. прошл. года до 3-го мес. нынешнего Яков Асай, проповедуя 10 дней там и 10 дней в Хараномаци, слушателей было много; между прочим слушали чиновники, служащие при тюрьме, желавшие ввести проповедь и в тюрьму. Но Асай, не успевая справляться в двух местах, должен был, наконец, совсем перейти в Хараномаци; а Минамиката осталась без проповеди. Там всего теперь 4 христианина; а люди, у которых возбуждено желание слушать, бросаются на произвол судьбы или отдаются католикам, которые в этой части теперь особенно усиливаются. Все это заставляет настоятельно требовать, чтобы ближайший Собор непременно назначил одного проповедника исключительно для Минамиката, вместе с 2–3 окрестными деревнями.

От христиан в год собрано 123 ен на особенные церк. нужды, напр. платить проценты; пока уплачены были деньги за землю.

В кружку же собирается в год не больше 6 ен, что мало для мелочных расходов на здание Церкви.

Нет ни одного христианина в Сендайской Церкви, бросившего учение, что показывает хорошее управление Церкви.

Но бросаются в глаза некоторые вещи, напоминающие об язычестве. Меня сегодня угостили совсем мясным обедом; я ел кое-что особенно, одно рыбное блюдо, но должен был потом заметить Оно, что следует соблюдать среду и пяток. Он же оправдался – «мол, слышал, что в дороге пост нарушать разрешается»; видно же просто, что о посте сегодня никто из них не подумал. Впрочем, думаю, что это не по недостатку уважения к церк. правилам, а просто потому, что у них всегда пост, так как [нет] мясных блюд; так им не приходится и думать о правилах поста, поэтому не вспоминают о посте и там, где следовало бы это. Еще: будучи у И. Вакуя – вдруг вижу приготовленную невесту для моего ученика Александра Мацуи. Так отец – Вакуя – женил, да еще по-язычески, старшего сына Василия, когда тот был у меня в школе, и я уже через год узнал о том; теперь то же собирается сделать с младшим, хотя этот отдан в другую фамилию. Приготовлена какая-то толстая молодая баба – дочь Хосоя, тюк мяса, – и связан молодой человек по рукам и ногам! А я еще собирался послать его в Петерб. Академию! Прощай, ученость! Совершенное язычество! В доме Оовата – тоже нашел приготовленную невесту для Иоанна Овата – молоденькую девочку, которой, обратно, по-видимому, Овата не будет стоить. Это в Сендае кажется особенно в сильном обычае. Говорил Оно, чтобы он убеждал христиан не связывать так своих детей; Оно говорит, что он и так делает это, да не слушают. Хорош также брат о. Якова Такая, бывший больной – чахоточный; здоров и – больше года, как женился по-язычески, а все получает 6 ен – на болезнь – из-за о. Якова. Просто совесть возмущается таких негодяев содержать на счет Церкви, и придется сказать о. Якову, что не могу этого делать, пусть сам зарабатывает себе хлеб – брат его.

Католики в Сендае в последнее время очень усилились. Во 2-м месяце у них было до 150 христиан. На богослужение собираются до 100 чел. [человек] всегда; построен молитв. дом; живет в Сендае постоянно Патер; недавно был здесь их Епископ; между их проповедниками один – младший брат нашего Романа Сибата – умершего.

Протестанты здесь 2-х сект – Епископальной и Баптистской; живут между собою дружно; обращенных у них чел. 20, – два проповедника; иностранный миссионер один по временам приходит.

Расспросивши о состоянии Церкви, отправился посетить катехизаторов, семейства катихиз. [катехизаторов], проповедующих в других местах, и сицудзи. Всех задень сделал 25 визитов. Действительно, бедно живут сендайцы. Трогательно положение жен и детей, мужья которых – катехизаторы – живут далеко, как Спиридона Оосима жена и три малютки, Петра Сасагава мать, жена и трое малых детей. И рад бы помочь и лучше обеспечить, да как это сделать? Другие, – и не имеющие нужды в помощи, потребуют то же себе. Трудная задача – сделать безобидно и правильно распределение содержания катехизаторов. Скромные молчат и не требуют себе, а нахальные требуют больше, чем сколько нужно. Определить же содержание как чиновникам, с повышениями окладов и различием для разных степеней и лет катехизаторства, рано и опасно: катехизаторство может обратиться в бездушный формализм. Не знаю, на чем остановиться. Верно только то, что мне нужно знать яснее семейные обстоятельства катехизаторов; а для этого, кажется, придется предложить им написать о себе формулярные списки.

В 3 часа отправился в Хараномацино кёоквай. Там прежде проповедывал о. Павел Сато. Потрудился для этой Церкви Павел Кикуци. Теперь – Як. [Яков] Асай: ему Церковь обязана теперешним своим отличным устройством и воодушевленным состоянием христан. Христиан в этой Церкви, Петропавловской 138. На лицо сейчас 108 – 56 мужчин и 52 женщ.; прочие в отлучках, 43 христианина прежних – от о. Пав. Сато; в продолжение же года, когда там был Асай, приобретено 65 ч. [человек]. Умерло в год: 3 мужч. и 2 женщ.; брак был 1. Оглашенных теперь 10; вновь слушающих 30–40 чел. Мест проповеди 10; вечером Асай выходит в город на проповедь, а днем приходят к нему; по средам и воскресеньям особенно много приходит воинов. На молитву в субботу собирается человек сто, с язычниками; в воскресенье 30–40 человек, ибо днем – некогда; для христиан не д. б. [должно быть] некогда.

Сицудзи 10 человек, из них Авраам Исава и Тимон Хиока особенно усердны. Избираются ежегодно в 7 мес. Собираются для совещаний в последнее воскресенье каждого месяца, если нет особенных нужд собираться чаще. На случай болезни или другой причины, удерживающей сицудзи от участия в собрании, приготовлены, тоже избранием, – 3 кандидата для замещения их во всякое время.

Христианками, с участием совета сицудзи, избраны 6 «севаката онна», для воспитания молодых христианок в духе благочестия и для привлечения язычниц к христианству. На будущее время положено выбирать их ежегодно в 7-м месяце, как и членов гиин’а. Севаката часто собираются и советуются.

Ежемесячного определенного доходу 3 ен – столько вносят христиане по доброхотному обязательству – всякий сколько захотел взять на себя. Сверх сего желающие юуси жертвуют – что хотят. Наконец в кенсай-бако в год собирается 6 ен.

Деньги хранятся у адзукари-ката из сицудзи; по 2 человека из них несут эту обязанность по месяцу; когда срок их прошел, передают другим двум и т. д. Передача делается на собрании, после поверки суммы.

Постройка квайдо стоила 350 ен. Из этой суммы 38 ен собрано прежними христианами, еще до Асая; 50 ен дали юуси – тоже прежде его. А 262 ены пожертвовали двое: Авраам Исава, Тимон Хиока.

Певчих в Хараномаци 8 человек; поют в один голос довольно стройно. Учил Василий Кикуци.

Все 10 сицудзи единогласно просили сюда после Собора опять Якова Асай. Обещался выхлопотать это у Собора.

Расспросивши о состоянии Церкви, отправился делать недоконченные визиты. В 8 часов приехал служить всенощную в Церкви Хараномаци. Сказал потом слово. – Другое сказано было в 3 часа собравшимся тогда для встречи христианам. – Ночевал у Андрея Янагава, брата о. Якова, где приготовлена была квартира, даже с кроватью, наподобие невысокого гроба. Здесь же давали обедать и чай – все угощение – от всех христиан, в складчину. Напрасно! Впрочем, пусть делают, если это доставл. [доставляет] удовольствие.

21 мая/2 июня 1881. Четверг.

Праздник Вознесения.

В Сендае и Дзёогецудэуми.

Утром, приготовившись к литургии, отправился кончить визиты. В доме Овата, среди беднейшей обстановки, где самим кажется едва есть чем перебиваться, нашел уже питаемого подростка: «невеста И. Овата»! Девчонка лет 12. Странный народ – японские родители; большей частью дают своим детям слишком много свободы; нередко приходится слышать о каком-нибудь сопляке лет 12: «да он этого не хочет», напр., поступить в ту-то школу, или заняться этим-то делом: там, где именно родители должны бы рассудить за ребенка и направить его, они вполне распускают вожжи, отчего и пропадает столько японской молодежи, т. е. ходя по улицам – собак бьет, ничего не делая, или развратничает, коли есть средства; а тут, в деле брака, где именно должен быть свободный выбор, родители распоряжаются судьбой детей, и не думая спрашиваться их.

Спрашивая Оно, как он думает распорядиться собою по поводу выбора его в священники – жениться ли, или в монахи поступить? Еще не решился; говорит – «к Собору решит», – Стал было убеждать его поскорей строить храм, – обещался пожертвовать с своей стороны 100 ен и ручался еще за столько же со стороны других членов Миссии, – так. обр., мол, половина почти обеспечена, остается другую собрать с христиан; но Оно испугал меня огромностию суммы, нужной на храм. Говорит, что без 5000 ен нечего и приступать. В Исиномаки-де маленькую Церковь построили, и та стала тысячи полторы, а в Санума – 5 тыс. Действительно, цены страшно поднялись на все. Оно показал мне записи пожертвований – они уже давно думают о постройке храма и собирают деньги; для этого даже составилось общество: члены его вносят непременно определенную сумму; затем желающие (юуси) жертвуют. Набралось – кажется – ен 80 уже.

В 9 часов началась литургия. О. Матфей в это время служил литургию в Петропавловской Церкви в Хараномаци. Приобщалось очень много детей; видно, что дети приучены к этому. В Церкви было до 100. Но для такого большого праздника это было мало, и потому проповедь сказана преимущественно о необходимости соблюдать праздники.

Простившись с христиан, в Церкви и пообедавши в д. [доме] Андрея Янагава, отправились в путь. По дороге заехали в Хараномаци-кёоквай проститься с верующими. Яков Асай отправился вместе, чтобы познакомиться с соседней Церковию в Дзёогецудзуми. По дороге, милях в 6 от Сендая, проезжали Мацусима – знаменитое по красивости местоположения место: у берега группа островов числом 808; все они до того малы, что домов нигде на них нет; на ближайших к берегу только виднеются кумирни; одну из этих кумирень, по преданию, построил и в ней жил Кообоодайси. Для всех островков или для отдельных маленьких групп их придуманы остроумных названия; напр., островок несколько побольше и около него 12 маленьких называются «император и 12 жен его»; группа семи островков носит имя «7 мудрецов». Островки покрыты вековыми соснами. Видно, что здесь был когда-то берег с сосновым лесом, размытый наступившим морем. В селении замечательный буддийский храм: Дзуйхоодзи; когда идти к нему направо – в отвесной горе, состоящей из мягкого песчаника, высечено много пещер, – то упражнения буддийских отшельников. Говорят, много их здесь спасалось и уморило себя голодом, чтобы попасть скорей в рай. Пещеры эти теперь, увы, служат для сжигания соломы на удобрение полей. Печально стоят высеченные каменные статуи, в глубоком размышлении о превратности судьбы. Храм – огромный, и много в нем замечательных древностей, – напр., картины, писанные знаменитыми людьми, резьба – знаменитого резчика; но все крайне пришло в упадок и обветшало. Микадо целый день отдыхал в этом храме, когда 4 раза путешествовал на север; теперь в той комнате на столе – доска, надпись которой гласит, что это – место покоя Высочайшего; и перед ним всегда стоит жертвоприношение, состоящее из чашки воды. Но к чему служит эта лесть! Получил храм от императора тогда 1000, о чем извещает крупнейшая надпись над самым входом в храм, – и будет; больше, вероятно, никаким угодничеством не вызовет к себе внимания, как и весь буддизм вообще. Падает он, видимо, отслужил свою службу – и пора в сторону.

При храме молодые монахи сказывали, чел. [человек] 12–13 бонз и престарелый осёо. В храме этом чтились Сендайские князья, где великолепные их ихаи и доселе.

Зашли в гостиницу на 3-й этаж, чтобы взглянуть на вид островов, – действительно великолепный.

И вчера целый день, и сегодня – только и видно, как по улицам и дорогам тянутся лошади, навьюченные рыбою «сиби» (осенью ее же зовут «мангуро», оттого что вкус в разное время разный – осенью лучше), которую ловят именно в это время – множество в заливе Исиномаки и по всему этому побережью. Теперь рыба идет с юга на север и заходит в заливы; осенью обратно – с севера на юг; впрочем, ее меньше попадает в заливы. А теперь, думаю, тысяч 20 рыбы провезли только вчера и сегодня по дороге в Сендай.

Местность гористая. На берегу моря делают соль. Скоро за Мацусима – город Такаки, где есть два христианина; за городом находится дом Иоанна Такахаси, к городу же принадлежащий. И. Такахаси – это тот, что был катихиз. [катехизатором] и начал Церковь в Дзёогецудзуми; живет, говорят, очень бедно. Уже когда смеркалось, прибыли в деревню Дзёогецудзуми, ри на 12 отстоящую от Сендая. Деревня разбросана в ущелье гор. К Церкви в Дзёогецудзуми принадлежат еще 4 деревни:

Дзёогецудзуми, домов 40, христ. домов 11, христиан 42.

Фу куда,

20 чё от Дзёоге – дом. 50, хрис. дом. 5, христ. 23.

Касимадай,

3 ри от Дзёоге – дом. 50, христ. д. 4, христ. 20.

Оомацузава,

3 1/2 ри от Дзёоге – дом. 100, христ. д. 10, христ. 23.

Кавауци,

2 ри от Дзёоге – христ. 4.

–

Итого в 5 дерев. дом. христ.

больше 30, хр. 112.

Проповедник здешний Павел Кодзима несколько разладил с некоторыми из христиан; и поэтому он большею частью был на проповеди в новых местах. Здесь же, в Дзёогецудзуми, призван был христианами Иоанн Такахаси, который и жил здесь с 8-го месяца прошед. года в доме Стефана Ицидзё; он здесь был питаем на счет христиан, за что проповедывал (хоть плодов не видно) и совершал молитву; ушел лишь вчера домой; Кодзима же завчера только прибыл из Никадзима для моего приезда. Христианами в Фукуда, Касимадай и Оомацузава заведывал Онисим Накано (ничего, впрочем не делая там); в Кавауци никто не был на проповеди, да и не удобно – все дома разбросаны; но там есть родственники христиан (ендзя) – к ним и перешло христово. Иоанн Такахаси в доме Стефана Ицидзё по субботам и воскресеньям совершал молитвы для христиан. В прочих деревнях молитвенных собраний не было (по лености Онисима Накано).

Сицудзи: в Дзёогецудзуми 5 чел.; в других деревнях везде избраны свои. Собираются все вместе редко.

Самый главный сицудзи и радетель Церкви в Дзёогецудзуми: Стефан Ицидзё – как видно, очень состоятельный. К сожалению, его я не видал; как раз в это время он нес 20-ти дневное наказание тяжелыми работами, за порубку казенного леса (с ним уличены и осуждены еще 2 язычника, которым присуждено по 30 дней работы). Мать этого Стефана, Екатерина, старуха – бойкая, и разладила с Кодзима за то, по словам Кодзима, что он обличал ее, если замечал что неподходящее к христианству, в чем обличал, впрочем, не сказал, исключая, «да вот, наприм., во время молитвы придет с ребенком, а ребенок плачет и мешает молиться, – я говорю, что это не по-христиански, а она и сердится». – Видно, что обличитель сам горяч и неблагоразумен.

В Дзёогецудзуми на короткое время остановились в доме Стефана Ицидзё. Здесь и находится обыкновенно квайдо; но теперь комната, определенная для молитвенных собраний, занята шелкович. [шелковичными] червями, и потому квайдо на время воспитания их перенесено в дом его брата, в полверсте отсюда. Угостили спутников обедом, а меня чаем и кипятком с красным вином, провели в квайдо, где я нашел собравшихся христиан человек 30. Отслужили вечерню, и сказано было поучение. Между прочим, внушаемо было построить поскорее отдельный молитвенный дом, что здешним христианам особенно легко, так как у них и лес свой и плотники есть. В других деревнях тоже определены места для квайдо; но не было правильных молитвенных собраний.

При вечерне пели трое – очень стройно; мальчик – сын Стефана (племянник Павла Кикуци) – отлично сам усвоил пение, д. б. [должно быть] от Василия Кикуци, и умеет передать другим. Во время богослужения пришел из Фукуда-мура Онисим Накано с одним христианином, были и из других мест христиане.

Новые места, где Кодзима проповедывал, следующие: Накадзима – деревня, в которой домов 100 разбросанных; от Дзёогецудзуми 8 ри, от Исиномаки 3 ри. Там прежде несколько проповедывал Никита Мори, а потом Павел Исии, из Екояма; в этом селении, между другими, хлопочущими о распространении христства, есть отец Петра Кавада (бывшего катехизатором), занимающий там должность учителя; но теперь, когда Кодзима начинает вводить порядок, ему это не нравится. В Накадзима 3 христианина, слушавшие учение от Никиты Мори; вновь слушает 10 человек. Ходит еще Кодзима: в город Нобиру (приморский, домов 200), от Дзёогецудзуми 2 ри. Через реку от Нобиру деревни: Хамаици и Усиами; в последней один дом приготовлен к крещению. В Нобиру Кодзима прожил 2 месяца; но теперь там нет слушателей (значит, беспутно время потерял). Был он еще в Хиробуцисинден. Там есть некто – Никанор, в Хакодате принявший крещение; он хлопочет о распространении там христства; его сын уже крещен; еще были 2–3 слушателя.

Кодзима не годится больше для этого места, его нужно куда-нибудь в другое; он и сам не желает здесь, хотя, по-видимому, основывался надолго, даже дом купил и жену поселил. Онисима Накано, кажется, совсем нужно будет выключить из проповедников. О. Матфей жалуется, что он ленив и дурно ведет себя. До Собора, впрочем, оставлено все, как было.

22 мая/3 июня 1881. Пятница.

В Исиномаки

Утром, в сильный туман, спустились с гор; прояснилось, когда переезжали реку; недалеко виднелся город Нобиру; при перевозе простился с Накано, который отправился в Фукуда-мура. В 11-м часу прибыли в Исиномаки – на 5 1/2 ри от Дзёогецудзуми. Так рано нас не ждали, и потому никто не встретил, и мы застали Павла Цуда и христиан убирающих квайдо. Крещено за год: в Исиномаки 16 чел. В Минато 3 года спали, в год же крест, [крестилось] 27 ч. [человек] В Исиномаки всех христ. 116; из них мужч. 65, женщин 51. На лицо теперь 82; прочие по своим делам в отлучке. Человек 5–6 охладели к вере – принявшие без достаточного научения, а из языческих каких-нибудь видов; у некоторых из таковых, впрочем, после возгревается огонь веры.

Проповедь – в Церкви и в Минато-кёоквай чрез вечер; в Минато есть новые слушатели. В город в последнее время выходил для проповеди в 4 места, но теперь, по недосужести слушателей, это на время отложено. Выходит еще П. Цуда для проповеди в Кадоноваки, город, составляющий продолжение Исиномаки, – с 600 домов. Там слушают в самой мациякусё 5–6 служащих; трое из них уже оглашены. Выходит в числа: 2, 5, 8, значит 9 раз в месяц, с 3-х часов. Был Цуда еще для проповеди в деревне Кама-мура, 1 ри дальше Кадоноваки, – разов шесть; там оглашен 1; слушают учение чел. 10.

Сицудзи в Исиномаки 8 чел. – Иоанн Сасаки, Николай Хигуци, Павел Ватанабе, Симеон Мано (у которого я ночевал) и проч. Избираются неопределенно, собираются – тоже; обыкновенно по воскресеньям все в сборе, и если есть дело – решают.

Храм в Исиномаки стоит почти 1500 ен. Внизу большая комната для катехизаций; кроме того, от входа налево – комната для катехизатора, направо – кухня. Во втором этаже Церковь человек на 200. Иконами еще не снабжена, как следует; велел к Собору принести размеры алтаря, который им придется несколько поправить. Иоанн Сасаки один пожертвовал на постройку храма 500 ен. Павел Ватанабе продал вещи, ибо беден, и 10 ен вырученных принес на храм. Вообще, здесь христиане не богачи, что я сам видел, посещая сицудзи; но все усердствовали. Инициатива постройки тоже совершенно ихняя. Сначала располагали постройку никак не дороже 300 ен, но постепенно больше и больше одушевляясь и улучшая план, довели до 1500 ен; причем очень жалеют, что не могли сделать еще лучше, – потолок, напр., очень низок в Церкви (правда). Земля под храм пожертвована одной христианкой, теперь, впрочем, охладевшей, ибо вышла за язычника.

В Исиномаки постепенно проповедывали: Петр Кудзики и П. [Петр] Авано, Ямамура, Сасагава, Исии, Павел Таде 1 год, и теперь Павел Цуда с прошлаго Собора. Он жил здесь с женой (сестрой Петра Оокава, из Идзу), которая обучала девочек шитью; но в начале нынешнего года она скоропостижно померла.

Певчих 4 человека. Обучала Дарья Кудзики, и поют весьма стройно; обедницу безукоризненно пропели; вечерню – полутонили несколько.

Приехавши, отслужил обедницу с проповедью; после завтрака сделали визиты старшинам, сходили в Кадоноваки, в якусё, где проповедь бывает в училище – тут же; потом поднялись на гору посмотреть вид на море и окрестности, оттуда сходя – видели тюрьму, где сидел Кудзики за погребение по христ. [христианскому] обычаю: небольшое здание, говорят, – битком набитое (наши бы преступники в первую ночь разломали и ушли). Побыли в Кадоноваки у чиновника. В 4 часа – вечерня, и проповедь в катехизаторской; было много язычников; между прочим – местные власти.

После проповеди, в сопровождении толпы христиан и христианок отправился в Церковь города Минато, 595 домов, – по ту сторону реки. В Минато 70 христиан, – 36 мужч., 34 женщ. Город состоит из рыбаков, земледельцев и торговцев. Все христиане налицо, и все усердны, никто не охладел. Сицудзи 5 чел. Квайдо в доме Сергия Кацумото. Он крещен на Суругадае и некоторое время жил в катихиз. [катехизаторской] школе; потом охладел к вере, а теперь очень усерден; служит здесь учителем в школе. Обещал землю пожертвовать под храм, и христиане Минато уже думают о постройке храма.

Служба церк. в Исиномаки бывает в субботу вечером в 8 часов, в воскресенье утром в 10 часов; а в Минато в воскресенье вечером, и Цуда ходит туда с певчими из Исиномаки. В Исиномаки на молитву собираются 30 чел. дзенго, в Минато 20 чел. дзенго. В Исиномаки все купцы, и немного ремесленников; время проповеди здесь все равно – во все части года. В Минато тоже, но немного есть крестьян; для них теперь очень некогда, ибо настало время посева риса; осенью, во время жатвы, тоже некогда.

В Исиномаки, как рейдовом городе, – много разврата, в Минато – нравы лучше.

Пришедши в Минато, для чего нужно было переплыть реку, посетили церк. старшин, сходили на кладбище, где похоронены четверо христиан, между прочим – Петр Авано и Кириакий Цуда, у которых хорошие каменные памятники с крестами (место же для погребения христ. [христиан] Цуда купил и отделил), пришли наконец в квайдо, где прежде всего угостили от лица Церкви отличной рыбой и пивом, отслужили вечерню – потом проповедь. По окончании её, ночью вернулись в Исиномаки, в Церковь. Здесь сицудзи представили просьбу, чтобы для Минато дан был отдельный денкёося; он, кроме Минато, будет проповедывать в соседних: 1. Ватаноха, гор. [город] 1 ри отсюда, 320 домов;

2. Негасимура, 20 чё, 30 дом; 3. Кадзума, 20 чё, 30 дом. Для Исиномаки же сицудзи просят по-прежнему Павла Цуда, который, по их словам, подходит к этому месту.

Христиане в Исиномаки и Минато кажутся очень одушевленными; Церковь обещает расти, если Бог поможет и будет хороший руководитель.

23 мая/4 июня 1881. Суббота.

В Вакуя.

Утром огромной толпой христиане из Исиномаки проводили далеко за город. В Вакуя прибыли около 11 часов; расстояние 5 1/2 ри. Проезжали, между прочим, город Хиробуци, 130 дом, 3 ри от Исиномаки; в 1/2 ри отсюда Хиробуцисинден, где христиане – Никанор и его сын. Не доезжая 1 ри до Вакуя, вправо, недалеко от дороги, деревня Майяци-мура, откуда катих. [катехизатор] Иоанн Отокозава; его семейство все православное. Родителей нашел потом в Вакуя, пришедших повидаться со мной. Почти за 1 ри до Вакуя братия, Стеф. [Стефан] Хироцука, – довольно оправившийся, но все еще с частыми головными болями, и худой .и бледный – значит не идущий для катихиз. [катехизаторской] службы, требующий умственной работы, – и другие. Между прочими был Яков Ооцуки – катехизатор из Мориока, пришедший за 40 миль спросить, какой дорогой я пойду в Намбу – большой, или побережной. Вот нелепость-то! Нужно будет сказать на Соборе, чтобы катехизаторы отнюдь не отлучались с мест своей службы для таких причин.

Вакуя – город – с 500 домов и домов 700 дзёонай, всего с 1200 д. Был прежде Бакка – владением Сендайского князя, и потому все здешние сизоку – байсин (двойной подданный), отчего и обращены в крестьян (хеймин). В Вакуя христиан до 100 чел., христ. домов 40 – мало полных христ. домов. В этом году крещено 13. Язычники не мешают; есть новые слушатели – 4–5 человек; а больше 10 человек уже почти готовы к крещению. Сицудзи 9 чел.; из них особенно усердные: Федор Есики, Иоанн Ямаки и Евгений Сабанай.

Теперь чрез каждые два вечера – проповедь вечером в Квайдо; собираются 5–6 новых слушателей и несколько христиан. В Нигоу-мура, 2 1/2 ри от Вакуя, есть также 4–5 слушателей учения. Вакуя дало катехизаторов: Савву Кимура, который и служит здесь же, Бориса Ямамура, Илию Додо (теперь в отставке, за предосудит. [предосудительное] поведение) и Стефана Хироцука (очень способного, но, х сожалению, не могущего служить по болезни); в 2-х ри отсюда деревня, из которой Тимофей Мурасава, также бывший в катихиз. школе, – теперь питает отца, обрабатывая поле. В Семинарии из Вакуя Петр Мурата, которого мать – христианку – видел здесь, и был Павел Кимура.

Для квайдо нанят старый дом. При служении обедницы певчии так зарознили, что пришлось сказать Роману, чтобы один он пел. Видно, что и понятия не имеют о спевке или о нотах, хоть все ноты держат в руках. Пока – в первой этой Церкви встречаю таких нелепых певчих. Обещался прислать слепца Александра из Санума – понаучит певчих. В Вакуя первый проповедывал Сергий Нумабе, проживший здесь 3 года. У катихиз. [катехизатора] Саввы Кимура отец и мать еще язычники; отец – старик – доктор и кит. [китайский] ученый. Детей у Саввы Кимура 9 чел.: две старшие дочери замужем, сын Павел, бывший в Семинарии; остальные 6 – мелюзга. Живет землею, которую отдает обрабатывать с половины; также разводит кайко. У Бориса Ямамура – прекрасный дом, много земли и целая гора с лесом. В семье: мать, жена, сын Стефан 10-ти лет и еще дитя-малютка.

Посетил всех сицудзи и немало христиан; был в домах катехизаторов. Прекрасное устройство жилья сизоку – все окружены садами, как в Сендае. – Всходили на холм, чтобы посмотреть окрестности, а также взглянуть на пепелище прежнего владетеля этого города. Стоит один остов кумирни, предпринятой было к постройке в честь предков владельцев от лица их кераев (в каковой складчине, впрочем, христиане не участвовали); и остов этот можно купить теперь ен за 100. А владелец живет у подножия холма в зданиях таких же, в каких живут зажиточные крестьяне; он слушал раза 2–3 христ. учение; но окружающие его не любят христ-ва [христианства].

В 8 часов была всенощная, после которой проповедь, приготовленная было для христиан, но вышедшая больше для язычников, так как их было очень много. Было тесно до давки, душно; вообще обнаружилось все неудобство этого квайдо; почему я после, оставшись с одними христианами, вновь настаивал, чтобы поскорее приступили к постройке Церкви, и для начала дал 35 ен.

Вообще – Церковь вяла, что совершенно определяется характером здешнего катехизатора.

Когда вернулся в квартиру (тут же около Квайдо, в гостинице в 3-м этаже), один школьный учитель, отец христианской девочки, представил сикуси [?], в котором между прочим спрашивал, как ему воспитывать дочь, потом пришли несколько женщин-христианок, из которых жена Саввы Кимура, по-видимому, образцовая мать и хорошая христианка: «мы только пишем сыну, чтобы он не забывал Бога», а у самой слезы.

Ночью несносно разболелись зубы – от простуды.

24 мая/5 июня 1881. Воскресенье.

В Такасимидзу.

В туманное утро христиане проводили до дороги в Фурукава, до которого отсюда 5 1/2 ри, кажется. Андрей Ина встретил несносно далеко (приходится возить их в таком случае, п. ч. [потому что] встречают пешком, только обременяют). Прибыли в 9 часов утра. Фурукава – торговый город – самый большой по дороге из Сендая до Мориока; домов в нем 926. Крещеных здесь 63 человека, но приходит на молитву не больше 12–13 чел. Прочие охладели (за исключением не принадлежащих к Фурукава, хотя и крещенных здесь; таких, кажется 9 человек). Причины охлаждения следующие: 1. При прежних здесь катехизаторах: Нумабе, Додо, Ямамура – некоторые крещены недостаточно знавшие учение. 2. Между христианами был большой позор (блуд, доведший до суда), давший и язычникам повод хулить их, и им самим смутиться; иные из них и кроме того дурного поведения. 3. Развращенность нравов города и вместе сильная привязанность жителей к идолам, вследствие чего на христианство здесь постоянно гонение – не прекращающееся и поныне; а если бы христиане здешние не были сами хозяевами домов, то им и жить было бы невозможно, ибо язычники с ними и дела не хотят иметь. Запугиванию христиан особенно помогло гонение на них, бывшее, по поводу христианских похорон, года три тому назад; многие христиане, и без того слабые, этим гонением расстроены и охлаждены были. Язычники: «Ясо макета», – и этот один бессмысленный крик уже достаточен для того, чтобы рассеять робких. Бывшее три месяца тому назад погребение жены Иоанна Оидзуми доказало это вновь. Родствен, [родственник]: «если бонза не будет, не приду». До этого погребения было много слушавших учение в городе; но с погребения рассеялись, ибо тоже было затруднение для христиан, и они должны были отдать тело на время бонзам для совершения над ним буддийских обрядов, после чего уже отпели и похоронили по-христиански. С преданностью язычеству соединено, по большим прибойным [?] городам, развращение нравов. По этой-то причине, по большой дороге так трудно устрояемы Церкви. В Каннари, наприм. тоже почти нетуже Церкви по тем же причинам. И здесь, в Фурукава, если бы Иоанн Оидзуми смутился и пал, то вероятно и остающиеся теперь христиане рассеялись бы. Теперешние охладевшие, впрочем, не могут считаться бросившими христианство, и вероятно, Бог даст им время и побуждение покаяться и одушевиться опять христ. духом.

Сицудзи здесь двое: из них главный Иоанн Оидзуми, очень усердный христианин, содержавший прежде денкёося у себя в доме.

Так как, по причине гонения языч. [язычников] на хр-во [христианство], нигде нельзя было найти место для сбора христиан на молитву и для проповеди – язычники не отдавали в наем своих домов для этого, то христиане, 10 человек, сложились, купили дом и на земле Иоанна Оидзуми, пожертвованной для этого, построили квайдо, в котором и катехизаторы живут. Все здание, с переноской, стоит больше 200 ен, кроме личного труда христиан. К сожалению, квайдо несколько в стороне от больших улиц города, так что для незнающих довольно трудно найти её. Общественная молитва – в субботу вечером в 10 часов, и в воскресенье утром в 11 часов. Читают, не поют. Собираются 10 человек. Проповедь в квайдо – в субботу и воскресенье, и в городе в двух местах: в якуба (магистрате), где слушают: Захария – старшина городской и 6 чел. новых, и в училище, где слушают учителя. Выходит туда Андрей Ина – раз в неделю по четвергам. Вообще, новых слушателей человек 10. В год крестились 3 человека. В окрестности Фурукава, в следующих деревнях производится проповедь:

1. Иигава-мура, 1 1/2 ри от Фурукава, 120 дом. Здесь 9 христиан – между ними: Алсила Кису, жена его Мария (сестра Айны Кванно) и дочь Вера. Христиане в трех домах. Вновь слушают 12–13 чел., проповедь по воскресеньям и понедельникам вечером; ходят Андрей Ина и Даниил Оонами по очереди. Проповедь в двух местах деревни.

2. Ниида, 1 ри, 120 дом. 2 христианина, вновь слушает 1.

3. Зоосикиноме, 2 1/2 ри, 16 дом. 1 христианка – старуха; вновь слушают 15–16 чел.

4. Яикида, 2 ри, 40 дом. Слушают 15–16 чел.

5. Цуцумине, 2 1/2 ри, 40 дом. Слушает 1 дом, 7–8 человек.

Живут А. Ина и Д. Оонами оба в Фурукава и выходят в селения по очереди, так однако, что оба в неделю обходят все места, а к воскресенью возвращаются в Фурукава. Проповедуют, ходя, оба – одним и тем же. Причины не представили, почему так делают, а – не разделяют между собою слушателей и места, что было бы удобнее, – и потому посоветовано разделиться.

Фурукава – город торговый, и потому здесь всегда время проповеди: по деревням же везде земледелие и разведение шелков, червя: в 6-м месяце очень заняты, и потому с 1-го до 20-го ч. [числа] 6-го месяца положено не ходить в деревни. Так же некогда будет по деревням в жатву риса, в 10-м месяце.

По прибытии в Фурукава тотчас же отслужили обедницу, после которой была небольшая проповедь – для христиан и собравшихся язычников. Потом расспросил о Церкви. После завтрака – посетили Акилу Кису в деревне Иигава. Приняли весьма ласково; отслужил там литию, предложено угощение. – В этой же деревне замужем сестра Павла Таде, и тут же земля Павла Таде, которую он отдает в обработку – с половины; земли 3 чё квадратных, по словам Кису; у Кису 5 чё; живет богачом; дом в саду, где поют соловьи.

Вернувшись в Фурукава, сделал визиты сицудзи и некоторым христианам – все показались бедняками, и при всем том построили квайдо – значит, действительно усердны.

В конце 4-го часа отслужена вечерня, после которой проповедь, не могшая продолжаться долго, ибо слушателей всего с ребятишками и язычниками было человек 20. – После сего отправились в Такасимидзу, отсюда за 3 1/2 ри. Андрей Ина и Даниил Оонами – оба не идут для Фурукава, оба слабы, и Ина вовсе не такой, как я прежде думал о нем, его нужно туда, где дело стоит крепко, и притом в помощники к другому – сильнейшему. Даниил же и юн и слаб. В Фурукава нужно покрепче кого.

Такасимизу

Это город – наподобие Вакуя. Тоже населенный наполовину байсинами, дома которых, как в Вакуя и Сендае, скрываются в садах, а сами они живут ни богато, ни бедно, немножко ленясь, и немножко к земледелию и кайко прибавляя книжности. Всех домов в Такасимидзу 406. Больше 30 домов – чисто христианских; всех же христиан больше 160 ч. [человек] Сицудзи: 10 чел.; собираются, когда дела того требуют. Проповедь производится только в церк. доме; впрочем Никанор Мураками ходит и по домам, куда нужно для научения. В год крещено 16 человек. В окрестности, в деревне Накамура, 1 ри от города, есть 3 христианина. Богослужение – правильно по субботам и воскресеньям, всегда сопровождаемое проповедью. Певчие поют стройно; их человек 12, под руководством певца Виссариона, жившего год на Суругадае, для изучения пения.

Храм здесь построен в 1876 г. Никанор Мураками дал землю под него, христиане – дерево и личный труд; кроме того, собрано было 60 ен для уплаты за работы мастеровым. Образа Спасителя и Бож. Матери – иконостасные есть. Но недостаёт – на северные и южные; за клиросами – небольшие иконы св. [святого] Иоанна Богослова и Св. [Святителя] Николая. Есть в Церкви: плащаница, утварь, облачения. Нет хоругвей. В Церкви – все в примерном порядке и чистоте. Церковь – очень похожа на базилику, без потолка, с открытым верхом и поперечными переводами, – продолговатая.

В 1878 году христиане (по инициативе, кажется, о. Павла Савабе) положили собрать деньги – для покупки церковной земли, достаточной для содержания священника с причтом. Тогда же один христианин пожертвовал кусок земли 1 се, из которого рису получается 2 то 6 сё; другой дал на время 1 тан огорода для Церкви; из этого участка выходит гороху 5 то. Землю церков. отдают обрабатывать за плату. Полученные продукты продают и деньги присоединяют к собираемой на покупку церков. земли суммы. Всего собралось теперь около 40 ен; кошельковый сбор тоже сюда идет – его в год бывает 2 ены. На текущие же церков. нужды деньги тотчас собираются с христиан. На землю жертвуют кто сколько хочет и может. В текущий год пожертвовано до 20 ен. Предположено собрать в продолжении 10 лет; впрочем, если деньги наберутся и раньше, земля тотчас же будет приобретена. (Я дал от себя 20 ен).

Есть еще между христианами общество: гоенся (тагаини тасукеру куми – взаимной помощи). До сих пор собрало капиталу до 80 ен (я присоединил сегодня к этой сумме еще всего 5 ен). Жертвуют – конечно, по желанию. Деньги постоянно в расходе – по рукам, у занимающих, – за 2 процента в месяц (кажется). Занимающие аккуратно возвращают, с присоединением процента, как бы он мал ни был, хоть 1 рин, потому что весьма часто занимается всего 10 сен на короткое время. То, что общество, давно заведенное, существует, и понемногу всё увеличивает свои средства, показывает распорядительность и стойкость Никанора Мураками. Такие общества и в других Церквах заводились, даже в Тоокёо, при главной Церкви (христ. [христиане], впрочем, сами заводили, без участия миссионеров), но везде они недолго существовали, ибо христиане не выдерживали себя. А здесь – стоит, стало быть – может стоять, и христианам нужно ставить это на вид.

Метрики и денежные отчеты у Никанора Мураками ведутся самым аккуратным образом, чисто написанные, без помарок и вносок. Во всем виден человек порядка.

Скромен он также очень, не выставляет себя, а приходится видеть и догадываться больше, что он хорошо управляет здешнею Церковью.

Приехавши, отслужили вечерню, потом проповедь. Братия встретили пред Такасимидзу в разных местах. Матфей прежде всех ри за 1 1/2. В город ведет аллея великолепных сосен – на большом пространстве; вообще, местность очень живописная. Квартиру дали в доме одного доктора христианина; сходил в ванну, чтобы от простуды полечиться. Зубы и вправду перестали ныть.

25 мая/6 июня 1881. Понедельник.

В Такасимидзу.

Целый день шел дождь и из Такасимидзу никак нельзя было выбраться. Утром о. Матфей совершил крещение, в Церкви, 6-ти чел. После мы вместе с ним отправили обедницу, за которой причащены были новокрещенные запасными св. дарами (ибо просфор не могли приготовить для литургии); после – проповедь, говорить и слушать которую мешал рубивший по крыше дождь. После, перешедши в комнату к Никанору, расспрашивал о состоянии Церкви, что уже изложено выше. Тут же рассказали о двух Церквах: в Цукитате и Мияно. Так как их проезжать не придется, ибо нужно свернуть в Санума, то о них здесь замечается.

Цукитате, город, 260 дом., от Такасимидзу 2 1/2 ри по большой дороге. Христиан 11 чел.; 6 чел. из них – хорошие христиане, приходят часто в Такасимидзу к богослужению; 4 христианина – охладели от недостатка учения и церк. управления там. Сегодня еще 2 чел. из Цукитате крестились – всего там теперь 13 христиан. В Цукитате прежде всех проповедывал П. [Павел] Цуда, потом Иоанн Сакай жил там с год. Из тамошних христиан особенно ревностный был Яков Яекасива, очень заботился о распространении христ-ва там; из его дома Иоанн Сакай взят был в тюрьму, и Яков – с ним же взят был. Теперь Яекасива помер; его заменить для Церкви некому, и нет там никакого центра, где бы группировались. Дочь Якова, христианка, с печалью рассказывала об этом (муж ее сегодня крещен, – сельский учитель).

Мияно-еки, в 20 чё от Цукитате, 200 дом. Христиан чел. 15; между ними есть усердные, как Ной Оогава, родной брат о. Сакая по матери. Прежде всех там проповедывал Иоанн Отокозава.

Эти две Церкви – в Цукитате и Мияно – легко могли бы быть управляемы и расширяемы из Такасимидзу, если бы, к сожалению, Никанор Мураками не был доцякуденкёося (привязанный семейными заботами к одному месту, ибо у него мать, жена и 5 человек детей, из коих старшей дочери всего 13 лет). Нужно будет представить Собору, чтобы ему дали в помощь хоть какого-нибудь молодого катехизатора.

В 2-х ри от Такасимидзу есть еще деревня Маяма-мура (70 домов, рассеянных), откуда 2 христианина пришли в Такасимидзу по случаю моего проезда; есть 3–4 человека и ещё – очень желающих слушать учение. Никанор был там один раз, потом ходил туда Антоний Удзие (умерший). Эту деревню также нужно иметь в виду при распределении проповедников.

Из Такасимидзу вышли: о. Тимофей Хариу (у него в доме 7 человек, 5 детей – и все, кроме Василия, малые; старший, впрочем, годился бы для приема в Семинарию; Василий – женат); катехизаторы: Яков Ооцуки, Исайя Ооцуки, Илия Сато, Даниил Оонами, Елисей Кадо, Иоанн Онгивара (теперь, впрочем, не служащий – учителем, начинает дурно вести себя; раскаивался; быть может, удержиться). Отсюда же: Роман Циба – певчий, Андрей Сасаки (одноглазый) – готовившийся в певчие и катехизаторы, но, кажется, ничего не выйдет из него. Здесь же – мой бывший слуга Матфей, оказывающийся довольно состоятельным владельцем дома и земельки. В Семинарии отсюда: Пантелеймон Сато.

Теперь – для Катехизаторской школы – представлен один ученик, и для Семинарии один; сказано, чтобы приходили числа 12–13 сентября (нов. ст.).

После обеда, несмотря на дождь, сделаны визиты во все дома катехизаторов и их семейств, чтобы видеть их состояние и расспросить о составе семей, – и всем сицудзи и некоторым уважаемым христианам. Если бы не мерзейшая грязь, прогулка среди садов была бы истинным удовольствием, – везде аллеи зелени и озера воды (зеленой впрочем) для поливки полей (ее пускают на поля по мере нужды; в случае засухи воду делят). К вечеру едва окончены были хождения. К счастию, Матфей тут напоил чаем, который он берег с прибытия сюда из Тоокей, – и взялся привести сапоги в порядок.

Никанор спрашивал совета насчет мужа-язычника, прогнавшего жену-христианку и женившегося уже на другой; разумеется, такой должна быть предоставлена свобода выйти замуж; насчет мужа христианина, прогнавшего жену, под влиянием отца, и женившегося на другой, сказал, что пусть ходит в Церковь; но лет 10 ему должно не давать Приобщения Св. Таин, так как явный блудник, по слову Евангелия. Везде труднее всего с японск. [японской] семейною жизнью и браками.

26 мая/8 июня 1881. Вторник.

В Санума.

Утро сырое; дорога дурная. Часов в 6 1/2 простившись с христианами в Церкви, отправились в Санума, в 5 1/2 ри от Такасимидзу. Местность прелестнейшая, лощина, где все рисовые поля; по горам роскошная растительность; ехали среди беспрерывного пения соловьев (и кваканья лягушек, впрочем). Дорога гористая, часто приходится выходить из тележки и плестись по грязи пешком. У города встретили, прежде всего, группа детей – девочек-певчих и других, потом группа христиан; у входа в город – катехизатор Елисей Кадо, старшины и множество христиан и христианок. К сожалению, благословивши их, пришлось опять сесть в тележку, ибо идти пешком по такой грязи в сапогах решительно не было возможности.

Санума торговый город, в котором притом так же, как в Вакуя и Такасимидзу, много сизоку-байсин. Всего домов: 860. Христиан здесь: 319 – с 1875 года; но из них 15 умерло. Браков было: 4 за последний год; крещено 12 человек, и завтра будет крещено 14; так. образом завтра число крещеных здесь, в Санума, возвысится до 333 человек. Христ. домов 67. Из христиан 5 человек не ходят в Церковь, охладели по незнанию хорошо учения; но не отреклись и пред язычниками показывают себя христианами, один только совсем не приходит в Церковь, впрочем, 30 сен на Церковь вносит неопустительно.

Умерло за год 3 человека; браков не было. Церковные службы всегда совершаются по субботам и воскресеньям. Вечернее богослужение обыкновенно положено начинать в сумерки; впрочем час летом и зимою определяется, и дальше его не ждут. Начинают богослужение и здесь, и в Исиномаки, как в Суругадае, по маленькому звонку. Бывает по воскресеньям 30–50 человек, по субботам больше.

Хор из семи девочек поет стройно. Слепец Александр подучил их. В Церкви – полная утварь (та, что пожертвована из Владимир. Церк. [Владимирской Церкви] в СПБ.), ризы – новые (пожертвов. [пожертвованы] Крупениковым в Казани) и старые. Икон полный состав; на север, и южных дверях Архангелы, заклиросные – Александр Невский и Св. [Святитель] Николай. На солею – три исполинские ступени, а в Царские врата нужно гнуться. Впрочем, Церковь красива, особенно при вечернем освещении. Поместиться могут человек 500. Никогда не бывает полна.

Церковь еще не совсем кончена: снаружи не обложена внизу черепицей, внутри нет рам для иконостасных образов, но до сих пор стоит 2600 или 2700 ен. Земля под Церковь нанята на 50 лет; платится по 2 ены в месяц. Кругом Церкви разводится сад. У Церкви – дом для прислуги и кухни, около нее небольшое здание для ванной. – Все это в числе вышеозначенной суммы [см. стр. 109].

Занятия катехизатора: 1. В церк. доме по вечерам, с 7–8 часов до 10-ти, чтение с собирающимися учениками-христианами Свящ. Писания и других книг, не исключая япон. исторических сочинений, и даже докухон.

2. В городе. Входит в дом одного христианина по утрам, с 8-ми до 11 или 12 часов, преподавать христиан. учения собирающимся человекам 6-ти. Ходит и в другие дома для проповеди.

Кроме катехизатора в церк. доме живут: молодой человек Стефан Сасаки, служащий пономарем при Церкви; стряпка – старуха Афонасия и слуга – все равно христианин или язычник, всего 4 человека постоянно. Кроме того, здесь теперь слепец Александр на содержании Церкви.

Сицудзи в Санума 19 человек: Павел Хонда, Петр Сато, Моисей Юса, Тимон и проч. Первоначально избраны 7 человек, еще при Павле Цуда; с тех пор к ним постепенно прибавлялись. Собираются неопределенно. Обыкновенно в воскресенье все в Церкви; если есть дело, то после службы и решают; кого при этом нет, все равно как бы был. Церковные деньги прежде держали у себя и отчеты вели два человека выборных из самих сицудзи. Но с нынешнего нов. года положено, чтобы каждый сицудзи держал у себя деньги и вел отчеты один месяц, после чего передает все следующему и т. д. Это сделано для того, чтобы все сицудзи знали материальное состояние Церкви. Деньги собираются ежемесячно – сколько кто взялся жертвовать, по своему состоянию (дачи часто меняются). Деньги берутся не с людей, а с домов, потому что здесь обыкновенно хозяин всем заведует в доме, и прочим членам семьи неоткуда взять. Самое большое, что дают теперь, – 2 1/2 ены с дома, меньшее – 10 сен. В месяц теперь собирается 30 ен, на что ими содержатся живущие при Церкви, а также удовлетворяются текущие нужды по Церкви и дому. Прежде, когда был здесь священник, собирали 60 ен. Теперешний порядок вещей только на время; у христиан положено со временем купить землю для обеспечения церк. нужд.

Язычники в Санума не мешают Церкви; но зато и слушателей мало. В окрестности города христиане в следующих местах:

1. Енеока, 2 ри от Санума, 70 домов. 7 христиан, между ними Антоний – старик в параличе; жена его приходила ко мне в Санума.

2. Минамигата, 1 ри, мура 500 домов; больше 10 христиан; все в большие праздники приходят в Санума, в Церковь. Учение приняли в Санума.

3. Исиномори, 1 ри, 300 дом., – маци. Здесь жил Онисим Накано, и есть 10 чел. оглашенных, но крещенного еще нет ни одного.

4. Тоёма-маци, 2 ри 20 чё, 1000 домов. 10 христиан; здесь проповедывал Павел Ницуума – умерший. (Один христианин приходил в Санума к моему приезду.) Христиане всех этих мест, принадлежа к Церкви в Санума, и тензей сюда доставляют.

Для Санума собственно один проповедник совершенно достаточен; но зато он никуда не может отлучиться; для окрестностей ему нужен помощник, по рассуждению старшин.

Из бывших кациу здесь христиан всего 2–3 человека. Обыкновенно, где примут веру первые сизоку, там горожане (цёонин) не присоединяются к ним и не принимают, как в Вакуя и Такасимидзу, а где – первые примут чёонин-ы, там сизоку к ним не пристают и избегают веры, как в Санума. Город Санума совсем на таком положении, как Вакуя и Такасимидзу: много бывших байсин, дома их – в садах; а город своим чередом – дома в одну линию. Обыкновенно, купцы пренебрегают сизоку – за их бедность, а последние презирают купцов, как низших себя по рангу. Там предмет гордости – деньги, здесь – чин. Пороки купечества – разврат и пьянство, пороки сизоку – гордость и леность.

По приезде в Санума, отслужена была обедница и сказана проповедь. После обеда – посетил всех 19 сицудзи; все живут очень достаточно; почти все имеют лавки и отличные дома.

Вечером отслужена вечерня и вновь сказана проповедь.

Вечером пришел из Иокояма Павел Исии – спросить, когда буду там. Буду на обратном пути.

Александр-слепец приходил сетовать, что в Каннари Церковь совсем в упадке, по причине тамошних притеснений христиан. Обещал купить ему ручную фисгармонию – помогать ему обучать пению. Теперь же пока он пойдет в Вакуя.

27мая/8 июня 1881. Среда.

В Савабе.

Утром о. Матфей совершил крещение 14 человек с детьми. После я отслужил обедницу, за которой новокрещенные были причащены. После проповедь. Христиане, и я в том числе, снялись группою около Церкви. Затем напутствованные добрыми Санумцами и простившись с ними уже за городом, мы направились в Вакаянаги – от Санума 3 1/4 ри.

Прибыли во 2-м часу. За городом встретили дети. В городе тотчас наткнулись на пьяных, что – редкость в Японии. Для Вакаянаги дурной знак. Странное здесь распределение земли и название участков: пространство в 30 квадр. чё называется Вакаянаги-мура; в этой мура всех домов 1100. Из них здесь в городе Вакаянаги-маци 700 домов – значит, город в деревне, которая (мура) очевидно принимается здесь в другом смысле, чем селение. Внутри же этой Вакаянаги-мура есть Дзюумондзи-мура, в которой всех 19 домов. Христ. домов в Вакаянаги 20; всех христиан здесь больше 90 чел. Из них 83 крещено о. Евфимием и о. Павлом Савабе. В этом числе несколько человек из Казава (3 ри отсюда), Исикоси (1 ри), и Мияно (3 ри). Человек 10 крещено о. Матфеем Кангета. Из них, по словам о. Матфея, теперь только человек 20 с детьми принимают Св. Таинства, т. е. исповедуются и причащаются. На молитву по праздникам, по словам сицудзи, собираются не больше 7–10 ч. Но нет ни одного здесь бросившего христианство и обратившегося к идолам, они только охладели, по тем же причинам, как в Фурукава, т. е. от языческих притеснений, и вообще от дурного нравственного состояния окружающей среды. Прежде всех здесь, еще в 1872 г., проповедывал И. Сакай. Потом постепенно были: П. Цуда, Ниццума (о. Павел), Яков Кавата, Хиватаси, Таде (Пав.), И. Оно, В. Хариу, М. Кангета, П. Кангета, (в 1878 г.), Додо, Ямамура, Накано, Варнава Имамура и Петр Обара, по распоряжению о. Матфея сменивший Имамура после Пасхи. Когда был здесь П. Кангета, то бонза приходил спорить с ним публично, был разбит, и христианство тогда очень было в славе в городе.

П. [Павла] Кангета потом – подговоренные д. б. [должно быть] пожарные схватили в квартире и тащили чрез весь город на позор народа, в квартире же разбили стекло на иконе. После они взяты были полицией и наказаны. Тогда П. Кангета жил в доме теперешнего сицудзи Захарии Кикуци.

Теперь в Вакаянаги квайдо в доме Михея Судзуки, во 2-м этаже, – обстановка бедная. Икона – литограф. [литография] Казанской Б. М. [Божьей Матери] Собираются на молитву в то время, когда Обара приходит, человек 10 по субботам; после молитвы он говорит им проповедь; в воскресенье же не говорит, ибо совсем не приходят на молитву, кроме домашних Михея. Обара живет здесь иногда по неделе; в это время по вечерам приходит к нему человека 3–4 христиан, и он им объясняет Священное Писание или занимается разговорами о вере (сицумон). Новых слушателей совсем нет, и за год крещения ни одного. Сицудзи в Вакаянаги 3 человека: Павел Танге, Иоанн Цуда и Захарий Кикуци. Самый же благочестивый, кажется, квайдомори – Михей Судзуки. Христиане в Вакаянаги все купцы.

Прибывши, мы отслужили вечерню, после которой сказана была небольшая проповедь. Собравшихся было всех человек 50 с детьми. Расспросил потом о состоянии Церкви, убеждая ободриться и воспрянуть. Затем отправились в деревню.

Дзюумондзи, в 10 чё от Вакаянаги. Здесь, как сказано выше, 19 домов всего, и в них 73 человека христиан – исключительно земледельцев. Проповедывали здесь те же, что и в Вакаянаги. Христиане здесь несравненно усерднее, чем в Вакаянаги. В субботу на молитву собирается гораздо больше, чем в Вакаянаги; в воскресенье – немного, ибо заняты работами. Вообще видно, что Праздники нигде еще не научились наблюдать. Нужно будет на Соборе поставить это особенно на вид проповедникам, чтобы исправилась погрешность. О. Матфей посещает христиан в посты для совершения таинств; при этом в Дзюумондзи всегда человек 50 исповедующихся (в последний год – три раза посещал). В Дзюумондзи 5 сицудзи. Квайдо в доме старика Якова Сато, живущего на покое, очень почтенного на вид и благочестивого (сын его Александр – хозяин). Квайдо в очень приличной чистой комнате. Только иконы у них нет, теперь поставлена, занятая у кого-то. Просили икону, обещал после Собора прислать.

Христиане здесь уже 6 лет, как собирают моми (рис в шелухе); уже собрали 65 коку. О. Матфей, очевидно, хотел похвалить их и похвалиться, когда говорил мне: «а здесь есть кое-что хорошее», – и рассказал о сборе риса. «Для какой цели?», – спросил я. О. Матфей ждал, должно быть, «для Церкви»; но ответили – «на случай голода». Что ж, и это хорошо. Я похвалил. Собирают еще какую-то сумму (47 ен есть), но раздают ее в долг. – «Нет ее на руках», – отвечает поспешно. Уж не боятся ли они, что с них тотчас потребуют рис или деньги на Церковь? И не служит ли и это к упадку Церквей здесь, что везде в этих местах катехизаторы уже на содержании самих христиан, и из Тоокёо получают по 5 ен только на мелочные расходы?

В Дзюумондзи тоже отслужили вечерню и сказана была проповедь; собралось до сотни. Пришли, между прочим, из Мияно: старший брат о. Иоанна Сакай – Ной, еще оглашенный, с двумя своими сыновьями, просить крещения; из Исикоси отец и мать (с малюткой) секретаря Иоанна Такахаси. Отец по профессии врач; земли у него нет, кроме огорода; живет бол. [большей] частию разведением кайко.

После проповеди, в простом разговоре, убеждал христиан Дзюумондзи и Вакаянаги поскорей построить храм, это будет способствовать и оживлению христианства в них. А оба места могут иметь один храм.

Ближайшие к Вакаянаги места:

1. Исикоси, 1 ри от Вакаянаги, мура, 3 ри сихоо, на каком пространстве 1000 домов. Христианских дома 3 (один из них – отца секретаря И. Такахаси). Христиан 21. Заведует тоже Петр Обара. Все земледельцы. Новых слушателей нет. Крещений не было в год. Есть один благоч. [благочестивый] дом, где квайдо и останавливается катехизатор.

2. Казава, 3 ри от Вакаянаги, город, 270 домов. Христиан 30 чел. И здесь начал проповедь И. Сакай. Был здесь еще Ефимий Ясиро; Обара, заведующий теперь, был здесь и в запрошлом году. Тогда немножко слушателей собиралось, но не показали расположения содержать денкёося, и потому туда не был назначен.

3. Ебисима, составляющее продолжение Исикоси. Домов 110. Христиан 3. Желающий слушать вновь 1.

4. Идзуно (внутри Сирихато-мура), 150 домов. Христиан 45. Начал проповедь и здесь Иоанн Сакай.

Много также в этих местах способствовал проповеди с самого начала Петр Циба. До Пасхи Петр Обара заведывал селениями Идзуно и Савабе, а Варнава Имамура: Вакаянаги, Дзюумондзи, Исикоси. Но он, куда бы ни пришел, нигде не хотят его слушать и не собираются к нему; поэтому о. Матфей послал его в Хигасияма после Пасхи, а его места здесь поручил тоже Петру Обара. Но одного, очевидно, мало для всех этих мест. Притом же везде все так ослабело в благочестии. О. Матфей говорит, что в Исикоси даже и послать звать, чтобы приходили исповедываться, так не приходят. Священнику одному весьма трудно управляться на таком пространстве, какое у о. Матфея. У него 30 Церквей – разбросанных от Сендая до Намбу.

В сумерки отправились мы из Дзюумондзи и потом из Вакаянаги, где, пока собирали тележки, Захария зазвал к себе и угостил по кр. [крайней] мере яп. [японским] чаем, единствен, угощение, предложенное в этих местах. Прибыли в Савабе, в 2 с небольшим ри от Вакаянаги, в 9-м часу.

Савабе-эки; домов 160. Христиан, домов 7. Христиан 20 (из них двое перешедшие из Каннари), Квайдо в доме Стефана Сасаки, во 2-м этаже. За год в Савабе были 3 оглашения, завтра эти оглашенные будут крещены в Каннари. (4 года тому назад Стефан Сасаки, с матерью, теперь больною, были у меня в Тоокёо – и это помнится ими.) Христиане здесь довольно усердные, по-видимому. Крестьяне, деревня, кажется, довольно бедная. Здесь расположились ночевать. Но прежде отслужили вечерню, и сказана была проповедь, несколько направленная на противников, ибо в числе слушателей был один заклятый враг христианства, пришедший нарочно из Каннари послушать.

Поздно пришлось лечь спать, чтобы завтра раньше отправиться в Каннари, где соберутся несколько для принятия крещения.

28 мая/9 июня 1881. Четверг.

В Ициносеки.

Утром отправились из Савабе, встретился на улице с протест. [протестантским] миссионером – Потом, кажется; говорил, что ждут меня в Мидзусава и др. местах; а он уже пятый раз путешествует с проповедью по этой дороге. В руках Библия; физиономия мирная, а страшно ругается и злословит православие на своих катехизациях. До Каннари от Савабе 20 чё. Приехавши туда, па веранде, на чемодане, записал дневник, а о. Матфей совершил крещение 7-ми человек: 3 из Мияно: Ной, старший брат о. Сакая и его сын Илья, и Петр Удзие слушал от Отокозава, Ной же с сыном слушали от Сакая и Мидзуяма; оглашены все от Ильи Додо; 1 из Савабе, старик Маркиан Канеда, слушавший от Тимофея Мурасава и П. [Петра] Обара, и 3 из Каннари – дети Алексея Сугияма, в доме которого и было совершено крещение.

Каннари – место родины о. Иоанна Сакая – город, 370 домов. Жители бол. частью земледельцы. Христиан до 70. Из них 3 дома вышли – в Савабе, Ивагасаки и пр. Благочестивых христиан только 9 чел., из которых 6 человек в одном доме и трое в разных. Прочие не приходят на молитву. Богослужение совершалось, когда было квайдо в доме Петра Сакамото. Но его дом продали за долги, а он перешел в Савабе. Квайдо был его собственный дом, христиане же только участвовали в приведении его в должный порядок. По уничтожении квайдо, в Каннари не совершается богослужения, а ходят верующие в Савабе к службе, которая в Савабе всегда бывает, когда там катехизатор. В Каннари прежде всех проповедь начал И. Сакай, когда бежал из Хакодате в 1868 году; проповедывал потом Т. Хариу, затем многие переменились. Хорошо служил Иов Мидзуяма; при нем устроилось квайдо. Вообще четыре года тому назад здесь все были благочестивы. Под конец служили Илья Додо, Имамура и Обара – теперь.

Из охладевших в Каннари есть совсем возвратившиеся в язычество; так дом Алексея Киёвара сделался синтоистским. (В селении Казава, некто Лука, бывший бонза до христианства, опять сделался бонзой.)

Охлаждению в Каннари много способствовали гонения от язычников. Выражением неприязни язычников служит, наприм., следующий факт. В прошлом году, в один буддийский праздник, несколько хикеси (пожарных) ворвались в квайдо, и – как будто завевши между собою драку – разбили все, что попалось под руку и изрезали татами. Впрочем, после принуждены были полицией откупить все, что и исполнили. Потом похищена была ночью икона из квайдо, и до сих пор не нашедшаяся. Теперь Церковь в Каннари принадлежит к Церкви в Савабе; в субботу христиане туда ходят на молитву. Христиане в Каннари на половину купцы и наполовину земледельцы. Селение выглядит бедным.

После крещения я совершил обедницу и сказал небольшую проповедь – очень малому (челов. 15) числу слушателей. Когда говорил еще, пришли 4 человека из Идзуно, чтобы повидаться со мной и звать к себе. По недостатку времени отправиться к ним я не мог, к сожалению. Усердие их отрадно. Идзуно, от Каннари 1 1/2 ри, и от Вакаянаги всего 1/2 ри. Но Церковь там отдельная и самостоятельная. Христ. 45 человек, и охладившихся между ними, по свидетельству пришедших, нет. В прошлом году христиане, сложившись, купили церковную землю – 1 тан, доставляющую 5 мешков рису, который раздается в долг под проценты; по накоплении достаточной суммы, на нее построят Церковь. Сицудзи в Идзуно 7 человек. Молитва по субботам и воскресеньям непременно бывает, хотя бы и не было там катехизатора, сами читают. Квайдо в доме Ильи Сугивара, родного отца бывшего в Семинарии Иоанна Конно. Конно – доктор, усыновивший его, – там же, в Идзуно, живший, был также очень благочестивый христианин, к сожалению, недавно умерший.

Христиане Идзуно все земледельцы. Обещался прислать в Идзуно большую икону для молитвенного дома после Собора. Звал депутата на Собор, чтобы, если не от каждого селения, то два-три вместе выбирали и присылали, полезно для взаимного ознакомления Церквей и поднятия христианского духа. Алексей Сугияма из Каннари собирается прийти – от Каннари и Савабе, но таких не особенно желательно, пот. [потому] что едва ли в состоянии будет передать своим, по возвращении, то, что увидит и услышит на экзаменах и на Соборе, – разве там будет достойным представителем своей местности? (Дети – отвратительно сопливые, так подносят и к причастию, что невыносимо, и о чем нужно будет также поставить катехизаторам на вид, чтобы учили матерей приобщать детей чистых.)

В 1/2 ри от Идзуно – селение Карисики, откуда о. Иоанн Сакай брал себе жену Елену. Отец ее – Иосиф Гото – благочестивый христианин, и весь дом – христианский, – единственный и есть христ. дом в Карисики.

В 11 часов отправились из Каннари в Ициносеки, от Каннари 5 ри. Дорога – чрез горы; в Арикабе пообедали. В 3-м часу прибыли в Ициносеки. Ициносеки – огромный город, состоящий из маци и дзёонай. Жителей – тех и других домов – от 1200 до 1300; одних дворян, домов 700. Сизоку здесь не байсины, пот. что здесь был удельный князь – беккэ от сендайского, в 3 ман коку. Отсюда можно бы много иметь учеников в катехизаторскую школу; к сожалению, между сизоку здесь мало распространяется христианство. Отсюда до сих пор вышел только один катехизатор – Иов Мидзуяма, в доме которого я был; у него – мать, жена и маленький лет 2 с половиной сын; сад и огород, и занимаются разведением шелкович. червя. Христ. домов в Ициносеки: 20. Крещенных здесь: 68 чел., 43 мужч. и 25 женщин. В этом числе некоторые – из других мест. Ициносеки – город хороших нравов. И христиане здесь усердные, охладевших – нет.

От Ициносеки 20 чё – Яманоме, где 400 домов, – больше землевладельцев; христ. домов 9, христиан, вместе с селением Сакуносе: 54 – 29 мужчин и 25 женщин; собственно 33 христианина в Яманоме, прочие – в Сакуносе. Яманоме, начинаясь тотчас за мостом чрез реку в Ициносеки, составляет собственно продолжение Ициносеки. Селение Сакуносе от Яманоме 1/2 ри; там домов 50; христ. домов 4; христиан 21 (3 христианина из них принадлежит к деревне Маукуса, через реку от Сакуносе). Все эти три места: Ициносеки, Яманоме и Сакуносе (с дер. [деревней] Маукуса) составляют одну Церковь, причем Сакуносе принадлежит к Яманоме.

Богослужение совершается по очереди – в субботу в Ициносеки, в воскресенье в Яманоме, или наоборот, причем христиане одного места приходят в другое. Певчих, к сожалению, нет у них. Поет один Иоанн Абе, учившийся несколько у Павла Исии, и тот знает петь только начало вечерни, прочие же тянет больше зря. Обещался прислать к ним слепца Александра после того, как он научит петь в Вакуя. Детей найдется 5–6 для хора.

Проповедь производится также: один вечер (с 8-ми часов) в Ициносеки, другой в Яманоме. В Ициносеки в настоящее время новых слушателей человек 7–8. В Яманоме теперь не время для проповеди, ибо земледельцам теперь некогда. В Ициносеки этого неудобства нет, ибо купцы и сизоку, – последние только занимаются несколько разведением кайко.

В год крещено было: 6 чел. в Ициносеки и 2 в Яманоме (из Сакуносе).

Сицудзи: в Ициносеки 4-ре человека: Иоанн Абе, он же и квайдо-мори; квайдо в его доме – во 2-м этаже, где и помещается катехизатор, и собираются на молитву. Он же один питает катехизатора, хотя, по словам Ильи Сато, это ему не легко, так как он небогатый человек.

Стефан Циба, в доме которого приготовили мне помещение во 2-м этаже, и была проповедь для язычников, он старший брат катихиз. [катехизатора] Павла Кангета и младший Исаии Кангета – в Яманоме; Авраам Сато (плотник, из сизоку) и Григорий Такеноуци (сиция, из сизоку). Сицудзи усердны к служению Церкви, особенно Иоанн Абе, по отзывам катехизатора.

Помехи христианству в Ициносеки и Яманоме от язычества никакой нет; гонений – никаких; язычество здесь в упадке; Илья Сато говорит, что с прихода сюда, после Собора до сих пор он не слышал здесь ни об одной языческой секкёо.

Сицудзи, на запрос мой, не имеет ли Церковь какой нужды, выразили желание, чтобы о. Матфей, или другой священник, когда бывает здесь, останавливался подольше, на неделю и более для проповеди, так как сизоку пренебрегают молодыми проповедниками и желают слушать кого постарше; иные так и выражаются: «послушаем Кангета, когда приедет». Вообще, здесь желателен проповедник в летах. Христиане здесь больше из сизоку.

Ициносеки место важное, составляющее центральный пункт для многих других местностей и могущее влиять на них, и потому заслуживает особенной заботливости.

Отслуживши здесь вечерню в квайдо и сказавши маленькое слово, отправились в Яманоме, чтобы и там отслужить и повидаться с братиею. В Яманоме приехали прямо в Церковь. Церковь здесь построена еще в 1877, когда проповедником здесь был Никита Мори. Христиане Яманоме и Ициносеки тогда сложились, человек 20, собрали 140 ен (причем один Моисей Ямада, сицудзи в Яманоме, дал больше 60 ен) и построили эту Церковь. Землю под нее дал другой сицудзи в Яманоме, Исайя Кангета (брат катихиз. Павла Кангета и племянник о. Матфея). Церковь разделяется на 3 части; 1-я от входа может быть отгорожена щитами для помещения катехизатору; 2-я – для молящихся; затем – солея – и место алтаря – отгороженное решеткой. Поместиться могут больше 100 чел. Здание – правильный параллелограмм, устройство на иностранный [манер] со стеклянными окнами, которых по 5 по сторонам. Внутри – устлано фиолетовыми шерстяными одеялами.

Начал проповедь в Яманоме о. Матфей Кангета, когда был выслан из Хакодате правительством (в 1872 г.) и остановился здесь. Вообще из всей Кенъейквай здесь прежде всего раздалось слово Евангелия (о. Матфей утверждает, впрочем, что еще прежде проповедь несколько началась в Карасики от И. Сакай). Здесь и родина о. Матфея Кангета. Дом теперешний его племянника Исайи Кангета – его родовой дом. Отец Матфея перешел в Сендай, и с этого времени часть рода их стала принадлежать Сендаю.

Здесь же родина катехизатора Павла Кангета, племянника о. Матфея. Учение в Яманоме началось с дома нынешнего сицудзи – Исайи Кангета! Он в настоящее время по званию купец.

Сицудзи в Яманоме 2: И. Кангета и Моисей Ямада. Оба очень усердные. Они же двое питают проповедника, когда он живет в Яманоме. Моисей Ямада 8 лет назад для получения крещения приходил нарочно в Тоокей. Один сицудзи еще – в Сакуносе, так что всех в Церкви Яманоме – 3.

Христианство труднее распространяется в Яманоме, ибо народ не так развит, как сизоку, хотя крепче держит веру, когда сделается христианином.

Икона в храме небольшая – Богоматери в серебряной ризе. Нужно еще икон сюда, а также нужно снабдить храм облачениями для священника и св. утварью.

Отслуживши вечерню и сказавши назидание, отправились посетить сицудзи и вместе несколько ознакомиться с городом. В доме Моисея Ямада тронул 80-тилетний старец, его дед, ждавший меня сюда; обещал скоро креститься от о. Матфея. Вечером собралось язычников – полный дом внизу. Проповедь продолжалась два часа, с перерывом для отдыха минут в 15.

29 мая/10 июня 1881. Пятница.

В Иваядо.

Должно быть, москит укусил верхнюю губу; распухла безобразно; если не пройдет скоро, скверно, именно в то время, когда больше всего глазеют – этакое безобразие – к общей безобразности вообще моей рожи. Встал в 3 часа, чтобы записать дневник. Утро недурное. Что Бог даст днем!

Между Ициносеки и Маезава находится Канзан (секияма), гора, знаменитая буддийскими монастырями, секты Тендай. Во времена Хациманторо (лет 800 назад), прислан был управлять севером, в качестве губернатора, Фудзивара-но Киёхира. Но он стал разыгрывать здесь сам роль императора; «Хигасияма» – назвал округ по ту сторону реки в подражание местности около Кёото. Канзан устроил в подражание Кооейдан. Он сам построил храм Циузондзи, который мы осматривали, и в котором погребены: он и его сын Мотохира и внук Хидехира; храм небольшой, но он весь был снаружи раззолоченный, и назывался «Хикари доо»; и теперь еще видны на наружных щитах следы позолоты; есть в храме драгоценными камнями украшенная колонна. Чтобы от влияния погоды храм не разрушился, спустя 280 лет после построения один из Фудзивара построил внешний храм, в виде футляра. В храме под идолами будд похоронены вышеозначенные трое и еще голова Тадахира, 3-го сына Хидехира, отличавшегося повиновением отцу. При сыне Хидехира, Ясухира, Иоритомо разрушил покушение этой фамилии на независимость, разбил их войска и уничтожил их власть. А силы этой фамилии были немалые; мы переезжали пред Канзан гору, называющуюся «дзюуман», – потому именно, что здесь сто тысяч войска для защиты от Иоритомо. Цветущее время силы этой фамилии было при Киёхира и Мотохира. Хидехира уже впал в роскошь и тем ослабил силы своего государства. Во время Хидехира на Канзан было 300 храмов, значит – огромное количество бонз. Теперь всего 22 бонзы на всей горе, живущие земледелием, так как от казны не получают ничего, а богомольцев мало. Император во время путешествия на севере был здесь и велел хранить все древности сохранно; для этого в Циузондзи заперли на замок решетки, ведущие внутрь храма. В другом храме видели два экзем, [экземпляра] превосходнейшего письма золотом на черном фоне Иссайкёо, пожертвованных – один от Киёохира, другой – Хидехира. В третьем храме показывали Мандара – изображения 10-ти верхних пагод – на черном фоне золотом; но золотые черты – все состоят из мелкого письма молитвенников Ханнякёо; каждое мандара – фута 4–5 высоты и фута 2 ширины; изображения на бумаге – китайской работы, но кругом широкий бордюр – иллюстрирующий то, что написано в молитвеннике, – иллюстрации исполнены самим Киёхира, очень искусно. Тут же на горе видели храм, посвященный Бенкею, сподвижнику Иосицуне, с фигурой Бенкея – «тацидзини», изображающей, как он умер, стоя в реке, и с двумя старинными шкапчиками, которые тогдашние воины носили на спине, в виде ранца, со всеми необходимыми в походе вещами; один из них приписывается самому Бенкею, которого рост и сила должны были быть немалые, судя по размерам ранца. Иосицуне также разгуливал на этих горах, когда был гоним братом.

Яков Кубо, катехизатор из Маезава, встретил далеко до города, потом Адриан Сугиноме и другие братья.

Маезава город, в котором 700 домов, из них 200 – дом. бывших кациу, байсин (так как здесь был кароо сендайского князя, хотя не такой большой, как в Вакуя, Мидзусава и Иваядо) и домов 12 кисеи (одолженных офицеров, – киусуру и си (†), – даваемых на время, по нужде); к числу последних принадлежит и Адриан Сугиноме, женатый на сестре о. Павла Ниццума, и которого дочь – Ольга – в школе на Суругадае.

Христ. домов 11; христиан 16 чел. Христиане все из бывших дворян, за исключением двух молодых людей – горожан (чёонин). В год здесь было крещений 6; оглашенных теперь 5 чел.; новых слушателей 4–5 человек. Многие и кроме того желают слушать, но не находят удобства к тому, так как нет в городе постоянного проповедника. Учение здесь началось от Павла Ниццума, который внушил его своей сестре Наталье и ее мужу. Яков Кубо, будучи один для двух мест Маезава и Мидзусава, живет один месяц здесь и один в Мидзусава, что очень неудобно, так как едва начавшие слушать должны прерывать, и расположение к слушанию проходит. Сицудзи один – Адриан Сугиноме. Общественная молитва, когда проповедник здесь, правильно совершается в субботу и воскресенье. Без проповедника христиане тоже собираются и молятся сами. Место собраний – в доме Адриана Сугиноме. Катехизатор, приходя, останавливается там же. Нужно прислать сюда образ для молельни. Адриан Сугиноме – кочёо, другие христиане также из уважаемых в городе, и для проповеди путь открыт; нужен только проповедник. Адриан и другие сильно настаивают, чтобы им после собора дан был отдельный проповедник, постоянно живущий в Маезава, и уверяют, что непременно успех проповеди будет, слушателей найдется много. Обещал ходатайствовать за них на Соборе. Сюда нужен постоянный проповедник тем более, что, вероятно, отсюда многие могут найтись для катехизат. [катехизаторской] школы. По уверению катехизатора и христиан, здесь место гораздо надежнее для проповеди, чем в Мидзусава. Отсюда был Иоанн Ендо, не выдержавший в катихиз. школе, по болезни. Здесь он и его старик-брат – учителями.

Отслужили обедницу в доме Адриана, с небольшою проповедью для собравшихся христиан. Он угостил обедом. После – по испорченной дождем дороге – отправились дальше. Кациу имеют дома за городом, среди садов.

Мидзусава (2 ри, 28 чё от Маезава) – город, в котором не меньше 1000 домов, в том числе до 400 домов – байсин бывших – сендайского каро.

Христианское учение в 26 домах.

Христиан 19 и оглашенных 17 чел.

Сицудзи 3: Петр Томизава и проч.

Христианство здесь водворено 3 года назад Павлом Кангета, который, между прочим, обратил к христианству старую княгиню, ныне Елену, 81-го года, бабушку нынешнего князя Русу Мотохару (Русу получал прежде 1 ман 6 сен коку). Князь сам также слушал от него правосл. [православное] учение; прежде того он слушал католическое, а теперь слушает протестантское, при котором изучает и аглицкий язык.

Яков Кубо теперь – помесячно здесь и в Маезава. Проповедь – у него в квартире и в городе в одном месте: у него каждый вечер приходят слушать человек 5–6 христиан и новых; в городе также собираются человек 5–6 с христианами. В этом году, после Собора, приняли 7 человек. Теперь вновь слушающих учение 4–5 чел. Богослужение – каждую субботу и воскресенье; в субботу христиане собираются для молитвы и без денкёося, когда он в отлучке. Собираются к богослужению человек 10. Поет одна Раиса, девочка, бывшая несколько лет в Хакодатской Миссийской школе, дочь Николая – врача, кажется, жившего в Хакодате, и поет превосходно и смело; голос у нее также отличный. Наказывал ей научить и других, способных петь.

Христиан здесь больше из чёонин, чем из бывших сизоку. Все усердны, охладевших нет. В городе христ. веру еще не любят; поэтому и место для проповеди нельзя было найти лучше этого чердака, в котором я застал Церковь, тесного и дрянного, удобного разве тем только, что дом на большой улице. Впрочем, теперь уже не так злословят христиан и клевещут на них, как несколько прежде. А прежде клеветали следующ. образом: когда у Петра Томизава умерла жена от женского кровотечения, то в городе язычники рассказывали, что христиане гвоздями искололи тело ее, чтобы выпускать кровь из нее и пить, отчего, мол, она и не могла не помереть. Погребена она была по-язычески, ибо в родстве, кроме мужа, никого не было не язычника.

Католиков здесь чел. 7–8. Они сильно злословят православных. Протестанты здесь двух сект: методисты и баптисты, – последние от Пота, бывающего и проповедующего здесь (этот, кажется, хоть не ругается). Протестантов позвали человек 6 общим письмом за печатью.

Местность – трудная для проповеди, по отзыву катехизатора и сицудзи, ибо буддизм еще силен здесь, особенно «нембуцу» (монто). Нравы, впрочем, не очень испорчены.

Требуют отдельного проповедника и для Мидзусава; и это тем основательнее, что и отсюда можно много иметь учеников для катихиз. школы, если тронуть еще не подавшуюся здесь массу бывших кациу.

Приехавши, я застал на чердаке, где живет катехизатор (платя в месяц с пищей 6 ен; хозяин – теперь уже христианин) и где собираются христиане для молитвы, между прочим, старую Елену – княгиню, что особенно трогательно, потому что она и ходить уже почти не может. Но по отзыву о. Матфея, крестившего ее, она чрезвычайно усердная христианка; расспросила подробно о всех христианских обычаях и правилах, которые ей соблюдать нужно, и все тщательно соблюдает. Теперь она в дзинрикися с трудом приехала в сопровождении своей престарелой камеристки, также сделавшейся христианкою, и лакея, чтобы получить благословение; привезла в подарок кучу сахарных бисквитов. По наружности, в высшей степени благообразная, настоящею Божьей старушкой высматривает. Наверное, будет в царстве небесном! Отслужил обедницу и сказал проповедь, которую Елена, по старости, как сама призналась, не могла хорошенько расслышать. Слушателей набрался целый чердак. Яков Кубо писал прежде и теперь говорил о каких-то учениках в Семинарию и Катих. школу; но никого путного не показал; видел только одного малого лет 17 с глубокой усмешкой на лице, видимо, малоспособного и неподходящего притом по летам ни к Семинарии, ни к Кат. школе.

Угощение предлагали – скоромное – яйца; в Маезава то же было. Все больше и больше видно, что катехизаторы не заботятся учить о постах (потому, конечно забывают, что у японцев всегда пища постная, не по чему-либо другому, – впрочем забывчивость во всяком случае долженствующая быть исправленной).

Мефодий Цуция прибыл в Мидзусава, чтобы отсюда проводить в Иваядо, место его проповеди.

Иваядо – отсюда несколько больше 1 ри, сначала по большой дороге, потом свернувши направо, чрез реку и рисовые поля, по очень дурной дороге. В Иваядо домов 1000, из которых бывших сизоку (байсин – Сендайского каро) 400 д. [домов] Христианских домов 12, христиан 25; из них двое перешли отсюда в Тансей-мура, 7 ри от Иваядо. Сицудзи 4; из них двое особенно усердны: Исайя Еда и Елисей Кикуци. Христиане все из горожан (чёонин), ни одного нет из кациу. Проповедь здесь начал 3 года тому назад Пётр Кудзики, когда был удален из Исиномаки. Врачи здешнего госпиталя пригласили его говорить о христианстве; из них теперь почти нет здесь никого.

Прошлогодним Собором назначен сюда Мефодий Цуция, который и живет здесь год – с женою и маленьким ребенком. Видно, что катехизатор он не из таких, чтобы иметь быстрый или большой успех, но научает хорошо. Во время богослужения мне особенно понравилось, что все здесь истово крестятся, видно, что обыкли молиться и знают, как молиться, а этим, вероятно, обязаны катехизатору, а также и жене его, которая, кажется, женщина хорошая и серьезная. Благодаря замеченному качеству христиан, и проповедь к ним вышла особенно теплою и задушевною.

Проповедь у Мефодия – каждый вечер. Собираются 6–10 христиан и новых слушателей.

До Пасхи имел и в городе два места для проповеди, но слушатели уже приготовлены к крещению. Теперь только у себя. За год крещены 7 чел. Оглашены 9 ч. Новых слушателей есть немного. Из христиан нет охладевших к вере, кроме одного, который не приходит в Церковь. Из оглашенных до Мефодия 7 чел. также не приходят.

Богослужение – каждую субботу и воскресенье. Собираются в субботу человек 6–20, в воскресенье 2–3. Службу читают, петь некому. В ближайших к Иваядо деревнях также немного начинают слушать христ. учение.

Приехали мы сначала в квартиру катехизатора – небольшой домик, довольно приличный. Молитвенная комната устроена во втором этаже. Повидавшись с христ. и расспросив о состоянии Церкви, отслужил вечерню и сказал наставление. Но так как еще было довольно рано, то я предложил сказать слово язычникам. Христиане очень рады были этому предложению и собрали слушателей полную аудиторию. Аудитория была в гостинице, где христиане ещё заранее условились поместить нас на ночлег. Проповедь продолжалась с 9-ти почти до 11-ти с перерывом для отдыха на 10 минут.

Мефодий же заведует Церковью и в Хитокабе. Хитокабе, от Иваядо 3 1/2 ри; маци; домов 150; а во всей волости (мура) 500 д. Все чёонин или земледельцы; дворян немного. Христ. домов 7; 24 христианина. Из них немногие – сизоку. Сицудзи 1; кроме того церковный совет (гиин) особо.

До конца Пасхи здесь был Яков Яманоуци; по уходе же его для отбытия военной повинности, о. Матфей поручил Хитокабе Мефодию. Он был там два раза – раз 2 дня, другой 5 дней; на проповедь собиралось христиан человек 3–8, и новых слушателей 2. Крещено за год 2, оглашен еще 1, и 1 или 2 приготовлены к принятию оглашения.

Молитвы по субботам и воскресеньям христиане совершают сами; собирается 7–8 человек; молитвы читают, не поют. Собираются в христианском доме, в плохой очень комнате. Впрочем христиане – из лучших тамошних жителей. Но христианское сердце еще не воспитано в них. Христиане вообще – в хорошем настроении; но нет оживления и силы двигаться вперед; свидетельство то, что христиане так и остаются в одиночку по домам, не заботясь об обращении домашних. Вообще, в людях этих мест нет стремления вперед. Но нравы – в Иваядо и Хитокабе – хорошие. Гонения на христианство нет.

В Хитокабе начал проповедь Яков Яманоуци. Он, будучи в Иваядо после Кудзики, стал посещать с проповедью Хитокабе, и в прошлом году были крещены первые уверовавшие. В деревне Изе, 1 1/2 ри от Хитокабе, также был Яманоуци с проповедью, и там есть слушатели.

В других окрестных деревнях, по свидетельству Мефодия, также может быть успешна проповедь.

Сицудзи Иваядо просят проповедника исключительно для Иваядо. По словам Мефодия, христиане Хитокабе тоже хотят, но стесняются просить полного; полпроповедника же непременно им нужно.

Христиане Иваядо и сами заявят свою просьбу на Соборе чрез представителя, которого хотят отправить в лице Николая Касиваги.

30 мая «11 июня 1881. Суббота.

В Мориака.

Утром пришли 4 человека христиан из Хитокабе и просили дать им денкёося для их места. Обещал заявить их просьбу на Соборе.

Матфей и Мефодий Цуция проводили до перевоза чрез реку. Здесь я простился с о. Матфеем и вместе с Церковью «Кенъейквай». В заведывании о. Матфея Кангета 30 следующих Церквей:

1. Сендай

Хитокабе

Фурукава

Оохара

Такасимидзу

Сокей

Санума

Окутама с Орикабе

5. Вакаянаги

20. Магоме

Дзюумондзи

Иокояма

Исикоси

Накадзима

Идзуно

Вакуя

Савабе

Оота-мура

10. Каннари

25. Исиномаки

Ициносеки

Минато

Яманоме с Сакуносе Маезава

Дзёогецудзуми

Мидзусава

Фукуда-мура

15. Иваядо

Касимадай

30. Оомацузава

Выезжает он из Сендая для совершения крещений, исповеди и приобщения христиан два раза в год: в Великий пост и Рождественский пост, но выезжает гораздо раньше постов, чтобы успеть до Праздников везде побыть и вернуться в Сендай.

В нынешнем году он не везде побыл даже и два раза, потому что в Рождественский пост из Яманоме внезапно потребован был к больному в Йонеока. Приехавши, начинает не служением, а проповедью; следует начинать богослужением. Приобщает везде запасными дарами, по невозможности иметь просфоры. Придется, кажется, при Миссии завести просфорника [просвирника], который бы заготовлял просфоры и рассылал к священникам для их объездов.

На пути в Мориока два места, где есть христиане: Ханамаки и Коорияма.

Ханамаки – город с 1200 дом., из которых домов 200 – сизоку.

Проповедь здесь когда-то начал Петр Оодадзуме. Тогда были слушатели; один из них и теперь единственный из двух здешних христиан Матфей Кодадзима; из домов слушателей между прочим тогда были взяты Петром Оодадзуме для школы на Суругадай – ученики Моисей Теруй и Евгений Хебигуци.

Теперь Иоанн Сайкайси прошлогодним Собором назначен был сюда и прожил с 9-го месяца – целый год, ровно ничего не делая, между тем как в месяц получал 15 ен. Теперь есть 5 оглашенных, но 4-то из них – домашние Матфея Кодадзима, значит – прежде всего другим, а не ему обязаны, если сделались верующими; один 5-й оглашенный – не знаю, насколько принадлежит ему. И это – за целый год! Говорит – не было слушателей. Конечно, если лениться, то никогда не будут. А если в самом деле никто там не расположен слушать учение, то давно следовало известить об этом, назначен был бы в другое место, в проповедниках везде такой недостаток. Встретил, впрочем, меня, как ни в чем не бывало, сам в своем лице составляя Церковь. Потом куда-то отлучился и привел Матфея Кодадзима. Не мог я сдержать и на лице, и в словах выражения неудовольствия. А он, желая поправиться, на вопрос: «что делал год?» – «А вот и в протестантской квайдо проповедывал, вот там насупротив гостиницы, звали де». «Так вы кому же служите, правосл. Церкви, или протест. [протестантской]?» «Я думал, что это можно». Непроходимый дурак – не разберет даже и того, что протест. ездили на нем, как на осле; иное бы дело протестанты приходили его слушать, так протестанты просто заставляли его служить себе, употребляя, когда им то заблагорассудится вместо своего катехизатора. Что за олух! Как тут не досадовать. Все равно, что мы обязались содержать проповедника для услуг протест. секты – баптистов, а наш проповедник этого и понять не может! Своего же прямого дела за целый год – хоть шаром покати.

Пообедав в гостинице и побыв в доме Матфея Кодадзима, по его просьбе, отправились дальше – в Коорияма. Матфею Кодадзима я обещал, что после Собора здесь, в Ханамаки, или будет хороший проповедник, или не будет никого – до времени, так как Ханамаки никак не может быть оставлено совсем, отсюда многие могут найтись и для Катехизаторской школы, – сизоку много.

Коорияма (4 1/2 ри, не доезжая Мориока), домов 400; христ. домов 8, христиан 17; оглашенных 16. Три года тому назад здесь Иоанн Сайкайси начал проповедь (тогда, знать, был еще не совсем обленившись). В прошлом году и в нынешнем был здесь Павел Эсасика, по назначению Собора. Но к началу нынешнего года у него здесь слушатели оскудели, и потому о. Иоанн послал его в Тооно.

Христиане Коорияма, оставаясь одни, по-видимому, не ослабевают в христ. духе. По субботам и воскресеньям собираются для общественной молитвы, – сами читают и поют, потом делают ринкоо между собою. Сицудзи у них 7 человек. Главный из них Зинон Ватанабе, хозяин дома, где мы остановились на час.

В 2 ри от Коорияма есть деревня Симомацумото, где домов 30. Там есть христианин Даниил, крещенный в Хакодате, по отзыву Павла Эсасика, очень благочестивый, дядя Андрея, слуги моего; жена Даниила христианка; Андрей родом из этой деревни, и родители его там живы.

В других окрестных деревнях, по словам Павла Эсасика, есть учителя училищ, слушавшие христ. учение и желающие христианства.

Сицудзи Коорияма требуют проповедника для Коорияма.

Требуют они также священника для всей этой местности (цихоо-сисай). И правы в требовании.

Остановившись в доме, на главной улице, совершенно открытом, так что тотчас же набралась огромная толпа язычников, большею частью детей, были угощены прежде всего дымом из-за перегородки. После оказалось, что христиане готовили нам угощение. Нечего делать, нужно было сесть за обед, хоть есть не хотелось. После угощения, стол был удален, и для собравшихся христиан отслужена вечерня, причем оказалось, что два молодые человека очень порядочно научены Павлом Эсасика петь.

После вечерни была проповедь, наполовину к христианам, наполовину к язычникам. Из Тооно Павел Эсасика прибыл только для меня; проповедь же его теперь там. Тооно, от Мориона больше 16 ри, город по важности и величине следующий за Мориона; там был князь – Бекке Намбусского князя (место называлось Ко[…] – намбу, по важности, как второе Намбу). Домов там до 1400 – чёонин и сизоку. Много китайских ученых; много отсюда может выйти для катихиз. школы, ибо любят ученость и большое количество сизоку. Вообще, место для распространения учения очень хорошее.

У Павла Эсасика слушали человек 80; надежных слушателей 2–3 есть.

Католики давно уже там суетятся со своею проповедью.

Итак, и в Тооно нужно проповедника, и притом очень хорошего, иначе пользы не будет.

Далеко от Мориока встреченные сначала детьми (в числе которых был сын Никифора – повара), потом постепенно группами христиан, мы прибыли в Мориока в сумерки. Христиан и христианок ждал полный дом. В полчаса переодевшись и несколько пообчистившись, начали всенощную. Певчих 7 человек, и все дерут ужасно – кто в лес, кто по дрова. К счастию – подумаешь в этом случае – молитвенный дом в захолустье, иначе стыдно пред язычниками, которых, конечно, [немало] в такой глуши. После всенощной – проповедь, которую, впрочем, не мог долго говорить, ибо усталость невольно чувствовалась – большая.

Поместили как раз в той комнатке, где в последнее время жил, постился и скончался наш труженик, о. Иоанн Сакай.

31 мая/12 июня 1881. Воскресенье.

День Сошествия Св. Духа. В Мориока.

Утром, приготовившись к литургии, поучил убирать Церковь цветами и зеленью, чего еще не знали делать в этот день. Литургия. Проповедь, продолжавшаяся больше часу, историческое и догматическое объяснение празднуемого события. После обеда предполагалось посетить в городе дома катехизаторов и старшин; но целый день шел дождь – беспрерывно. Поэтому принужден был ограничиться отдыхом и расспросами о состоянии Церкви.

Мориока домов больше 10 000. Из них сизоку – 1700 д., доосин – 1500. Доосин теперь обращены в хеймин. Христианских домов – 132.

Христиан – 264 – из них: мужчин 152, женщин 112.

Из этого числа 3 чел. завлечены в католичество: слепец Иоанн Ицинохе, Петр Тоёкава и Иоанн Ямаее, – причиною ухода туда, сказывают катехизаторы, дурное поведение их и деньги со стороны катол. миссии.

10 ушли в протестантизм, все, действительно, едва ли исправимая дрянь, или – домашние, последовавшие за вожаками: Хара – 5 человек – дом, Ингари 2 ч., Тацибана – баба и ее сын 2, и Петр Мори (на Сурутадае приходивший проситься опять в православие). Прежде сии люди старались завести смуту в Церкви и отклонить христиан от повиновения о. Иоанну Сакай, особенно Хара старался верховодить. Когда не удалось, то Хара со своими людьми, под предлогом что о. Иоанн отлучил их от Церкви, тогда как этого о. Иоанн отнюдь не делал, удалился к католикам; но и там его или не приняли, или выключили из Церкви; теперь он с своими – у протестантов, у баптистов, кажется.

46 человек уже 4 года, как совсем не приходят в Церковь; из них есть даже возвратившие кресты (1 дом – 6 челов.). Но вообще этих людей нельзя считать бросившими христианство: между язычниками они говорят о христианстве и выставляют себя христианами – насколько это известно. Охладели, вероятно, по недостаточному знанию учения, или же от увлечения мирскими заботами. О. Иоанн часто увещевал их, но бесполезно; их трудно возвратить.

49 человек – учителями, полицейскими и чиновниками – в других местах. Сведения о них кто – где, имеются. Или перешли на жительство в другие места по роду ремесла, для торговли. 4 человека – в солдатах, отбывает повинность – в Токио, Аомори и Сендае.

Всего выбывших: 112.

Итого, всех христиан налицо в Мориока (264–112) 152 чел. И завтра утром будут крещены (уже крещены – пишется 2 ч. [числа]) 10. Всего 162 чел. христиан. Все эти христиане усердные; в Церковь ходят, исповедуются и приобщаются. Есть из них кое-кто, показывающийся в Церкви только в такие Праздники, как Пасха и Рождество, но это больше по незнанию еще, как необходимо соблюдать праздники, и по множеству дел.

Сицудзи 11 человек. Избирались постепенно; переизбраний не бывает. Сицудзи из себя избирают каждый год кайкейката (казначеев). Собираются для рассуждения – сицудзи – когда есть дело. Постоянных проповедников, никуда не отлучающихся из Мориока, теперь здесь двое: Стефан Нараяма и Яков Ооцуки. Делают они следующее. В церковном доме, кроме времени богослужений, проповеди не бывает, потому-де, что дом позади улиц, никто не приходит. А имеется в церковном доме училище. Преподается Тоокёосоокан и Свящ. [Священное] Писание. Учеников теперь 6 человек. Приходят утром и уходят вечером. Катехизатор объясняет им урок, а они потом, делая между собою ринкоо, повторяют его. Бывает также содоку (т. е. простое чтение) Св. Пис. Один из предметов до обеда, другой после обеда, т. е. или Тоокёосоокан до обеда, а Св. Пис. после, или наоборот. О. И. Сакай установил этот порядок.

На вопрос: «Куда эти ученики готовятся?» отвечают: «В катихиз. [катехизаторское] училище или в Семинарию».

Но в таком случае труд здесь излишний, ибо в обоих училищах преподается гораздо обширнее то, что преподают здесь. Если же эти ученики – так – для себя изучают, то они входят в разряд других, учащихся христианству, и для них училища заводить не стоит, и катехизатора содержать для этого училища не следует, так как действительно один катехизатор посвящается здесь совершенно этому училищу. Оба катехизатора по очереди проводят, никуда не отлучаясь, целый день в училище именно для вышеозначенных учеников. – Ревность не по разуму, или глупость. Обезьянничают Суругадай бессмысленно. Тогда бы, конечно, училище это имело полный смысл, если бы предположено было прямо здесь приготовлять местных проповедников. Тогда бы можно было не пожалеть для него и человека, и расходов. Но этого и в мыслях нет; а просто, зря гноят силы людей – тот же катехизатор мог бы быть несравненно полезнее в другом месте, где действительно требуется проповедник, а таких мест не занимать стать, здесь же ни за что, ни про что губит целый год на дело, которое мог бы делать один вместо двоих, и приучается к лени, опускается, каких я теперь и вижу Нараяма и Ооцуки, просто лежебоки и дармоеды. В городе проповедь в скольких местах? «В 6-ти местах» – отвечают. Стоит записать, чтобы показать, какова проповедь.

1. В Синден-маци. Была до генваря. Только для христиан; новые иногда приходили. Производилась по вечерам в 1-е и 6-е дни. Ходили на проповедь попеременно. По бесполезности прекратили.

2. В Уеда-мура. Была до генваря. По вечерам в 3-е и 8-е дни. Попеременно ходили. По неимению слушателей прекратили.

3. В Сакана-чё. Была до марта. Ходили через вечер, попеременно. Были два новые слушателя, но и те ушли, хотя приняли оглашение. По бесполезности прекратили.

4. В Надая-чё. Была до конца февраля. 8 раз в месяц – по воскресеньям и средам. Петр Сато, завтра имеющий креститься, там слушал (и по испытанию, почти нисколько не знает учения). Прекратили за неимением слушателей.

5. В Коку-чё. Начали с 10-го генваря. Туда ходил Нараяма до болезни о. Иоанна. Оттуда 1 оглашен. За неимением больше слушателей прекратили.

6. В Микода-мура. (Тут же, в конце города, где дом Александра Сасама). Ходил Яков Ооцуки с 10-го генваря до болезни о. Иоанна. Было 5 новых слушателей; из них 4, и при них 2 ребенка, вероятно, сделаются христианами. После Пасхи слушателям некогда стало слушать, и потому приостановлено.

После Пасхи вообще по вечерам не было нигде в домах проповеди, ибо ночь стала коротка (именно для Мориока исключительно!), а днем ходили кое-куда по домам.

Новых слушателей нет – решительно ни одного. Два ученика каких-то только приходят в церковный дом по временам, но ненадежны. В городе же ни единого. Я. Ооцуки говорит, что нужно новые средства придумывать для отыскания слушателей; по его мнению: или проповедывать открыто на улицах, или входить в языческие дома прямо с проповедью. Но в последнем случае по меньшей мере прогонят; в первом – опыт ихний же доказал бесполезность меры; они в прошлом году проповедывали открыто в Иокочё; слушателей останавливается множество, но ни один не заинтересовался и не попросил продолжить научение; напротив, все уходили, как только были приглашаемы войти в комнату для дальнейшей беседы.

Средство-то собственно есть, да не им воспользоваться, средство это – одушевиться самим и одушевить христиан.

За год крещено: 4 – прежде, и 10 – завтра будет крещено (крещено уже – пишется 2 июня), из них 4 чел. больших и 6 чел. детей христиан. Итак – священником, 2-мя катехизаторами и всеми средствами Крестовоздвиженской Церкви приобретено всего 8 человек из язычества в таком огромном городе, как Мориока. Конечно, если бы свящ. [священник] не умер, было бы больше, но и без него слишком уж бедно. Этих катехизаторов после Собора нельзя здесь оставить!

Богослужение по субботам – в 6 ч. [часов] и воскресеньям – в 10 ч. – всегда бывает. По другим праздникам, даже двунадесятым, вечерних богослужений не бывает, а к обеднице почти никто не приходит. И это сделалось как бы обычаем, что прочих праздников не наблюдают! Резко нужно будет поставить на вид на Соборе такое злоупотребление, чтобы не ушло время исправить его.

В субботу к богослужению приходят 30–70 чел., в воскресенье до 30. Службу читает (между прочим – и ектении) Стеф. [Стефан] Нараяма. Поют плохо. По окончании богослужения один из катехизаторов говорит проповедь, в субботу и воскресенье попеременно.

До болезни о. Иоанна было еще в обычае, что, вышедши из Церкви, христиане в катехизаторской комнате долго говорили о вере, причем говорили многие, было что-то вроде энзенцу.

Недвижимое имущество Церкви составляет земля – 656 цубо и здание, в котором Церковь и жилой дом.

Земли 1 тан 4 се (420 цубо; тан ­­10 се; се ­­ 30 цубо) под церковным зданием и садом, в котором виноград, груши и персики, и 7 се 26 по (236 цубо; по ­­ цубо) под огородом. Садом пользуются прямо; в прошлом году винограду из него продано было на 8 ен (теперь много лоз погибло от зимнего холоду). Огород отдают в аренду (земля может быть взята обратно когда угодно) с тем, чтобы пользоваться половиною груш, которые будут получены с деревьев, посаженных арендатором. В прошлом году так. способом Церкви досталось 2 ен. А когда грушевые деревья вырастут больше, то может быть получаемо в год Церковью 30 ен. И тут же арендатор разводит на огороде всякую овощь и пользуется ею безраздельно. Отчего же бы не продавать эту овощь прямо в пользу Церкви? Хоть бы один катехизатор так. [таким] способом содержался. А то вечно все тянут из Токио, по своей какой-то одеревенелой тупости. Когда я удивился, что арендатор так безмездно пользуется почти безраздельно церковным огородом, Сайкайси поспешил ответить, что он созей (пошлину) за землю огорода вносит. «Сколько?» «50 сен!» «И удобряет сам огород» – поспешил прибавить Сайкайси в изъяснение благоразумия сделки. А у его же жилья здесь – перед носом – отвратительная огромная куча навоза, которую он бережет, должно быть, чтобы дети захворали от зловония. И не единого свежего и живого человека тут! Все обленелость и заплесневелость! Кого бы послать сюда оживить и освежить? Не знаю, кого Бог даст! [См. стр. 134].

За землю и дом 5 лет тому назад заплачено 170 ен (куплена Мейдзи 9 года). Из них 100 ен присланы из Миссии из Тоокёо, 25 – из Хакодате, 50 пожертвовали здешние христиане. Сделано это было старанием Якова Такая, когда он был здесь катехизатором. В запрошлом году, при о. Иоанне, пристроен был алтарь в Церкви и переделана крыша; на это издержано 150 ен, из коих 70 ен было накоплено до тех пор в Церкви сихонкин (основного церк. капитала) и 80 ен вновь собрали от себя христиане.

Церковь устроена по-настоящему, только икон настоящих, иконостасных нет. Поставлены – какие случились. Самая большая – запрестольная – литограф. [литографированный] образ Спасителя, благославляющего хлебы при преломлении. Нужно будет озаботиться снабжением Церкви настоящими храмовыми иконами.

Все для совершения богослужения имеется в Церкви: утварь и облачение; мирница и дароносица также есть. Только антиминс я взял, вручен будет священнику, когда поставится для этого места. Русское Евангелие напрестольное также есть. Крест – финиф. [финифтевыми] образками, очень неизящными. 12 икон литограф, на холсте двунадесятых праздн. [праздников]- есть, за исключением иконы Сошествия Св. Духа, которую нужно будет доставить. Домовых икон на бумаге – Спасит. [Спасителя] и Бож. [Божьей] Матери здесь порядочный запас. Пасхальный трехсвещник есть.

Церковный приход двух родов: 1. Накопление основного капитала (сихонкин). 2. Пожертвования желающих (юуси) на текущие расходы.

1. Основной церковный капитал почерпается из двух источников:

а. Из учреждения ицимонсен. С генваря 1880 г. христиане положили, чтобы каждый член Церкви (желающий, конечно) вносил на Церковь 1 рин (1/10 часть сена) в субботу и 1 рин в воскресенье, всего 2 рин в неделю. Собирают казначеи (кайкейката) эти деньги на руки или каждую субботу и воскресенье, или – с тех, которые так хотят, раз в месяц. Где в домах несколько христиан, отдается с дому за всех разом. Теперь этих скромных взносов накопилось 8–9 ен.

б. С 7-го месяца 1879 г. христиане стали разыгрывать мудзин, беспроигрышную лотерею. Собираются для того каждый месяц в среднее воскресенье после богослужения. Участвующих в мудзин 35 человек. Каждый вносит по 50 сен; так. обр. выигрыш составляет 17 ен 50 сен. Выигравший затем каждый месяц вкладывает от себя 55 сен; эти-то 5 сен, составляющие так сказать процент за пользование взятыми на время деньгами, и суть доход Церкви от мудзин. Теперь вынувших свой жребий 22 человека; значит месячный церк. доход 1 ена 10 сен. Все вынимают мало-помалу выигрышный жребий; но вынувшие уже не участвуют в дальнейшем вынутии, между тем, как ежемесячно вкладывают 55 сен. Всего, двумя означенными способами собранных, денег теперь 20 ен. Эти деньги отдаются на проценты, по 20 сен за 10 ен в месяц (и вероятно скоро лопнут [?] где[?] – нибудь, как это сплошь и рядом бывает у слишком уж предприимчивых моих братий). Теперь ими пользуется один из сицудзи Петр Савано. Из кружки высыпают в год 3 раза, и деньги присоединяют к основному капиталу. В год высыпается всего с 1 ену; раз, впрочем, кто-то опустил 5 ен.

2. Ежемесячные пожертвования желающих – на текущие расходы, как-то на масло, свечи в Церковь и т. п. составляют средним числом 1 ену в месяц.

Кроме этих постоянных родов пожертвований с христиан, на нужды особенные, наприм., на поправку крыши, окраску комнат, татами собираются пожертвования особо, по представлении нужды. Так, в последнее время – на ремонт Церкви и дома внутри собрано и издержано 13 ен (Церковь и дом, действительно – везде чисты и заново).

Казначеи, избранные из среды сицудзи на год, имеют у себя на руках приходорасходные записи и заведуют приходом и расходом. (В нынешнем году эту должность исправляют два старца, родители служащих при Миссии в Токио – Никифора [Иеремия?] Сироива и Никанора – Исайя Такасе[?].)

В окрестности Мориока:

1. В Нагаяма, 4 ри от Мориока; домов 400 [?], 3 христианские дома, 8 чел. христиан. Там прежде некоторое время Павел Эсасика проповедывал; затем 1 христ. дом из Мориока перешел туда.

2. В Ямагата, небольшой деревне, 1 1/2 ри, 3 христианина, родные Петра Савано; но из них только 1 приходит сюда в Церковь.

Католики в Мориока проповедуют уже 14 лет, и у них, говорят, 300 христиан; но в Церковь ходят чел. 60–70; прочие, по-видимому, охладели. У них здесь два приюта; для мальчиков и девочек, в каждом детей по 30. Воспитатели(-ницы) – японцы. Кроме того есть школа шитья, где обучаются девочек 8. Постоянно здесь живет один французский миссионер, под предлогом преподавания законоведения. Недавно был здесь Епископ ихний. Есть 1 катихиз. [катехизатор] из японцев; но не слышно, чтобы было где-либо место проповеди, за исключением времени богослужения. Для богослужения построена Церковь.

Протестанты здесь, кажется, баптисты – м. б. [может быть], Пота; но у него, говорят, и нет никого, кроме наших отщепенцев, о которых выше говорено. Часто бывают здесь их книгоноши и случайно проповедуют.

В 6 часов начата была всенощная, после – проповедь; за нею тут же в Церкви испытание желающих завтра креститься. 3 ученика приготовлены хорошо, 4 других желающих – очень плохо, 2 из них даже совсем не открыли рта. Я устранил их от крещения; но за одного старика (45 лет) катехизаторы очень стали просить, и он, видимо, так хочет поскорей омыться [?] от грехов, притом же он и отвечал кое-что из вероучения, а в Церковь, говорят катехизаторы, давно уже постоянно ходит, так что я не мог отвергнуть их общей просьбы, и сказал, что завтра преподам крещение и ему, если катехизаторы ручаются за благонадежность желающего и за то, что он после восполнит недостающее ему знание. Они поручились.

1/13 июня 1881. Понедельник.

День Св. Троицы. В Мориока.

Утром, в 7 часов, начато было крещение 4-х взрослых и 6-ти младенцев. Оглашение взрослых было совершено прежде, и потому начато прямо с младенч. [младенческого] оглашения, как в Требнике. Ребята нестерпимо ревели, а матери их шумели. Видно, что в провинц. [провинциальных] Церквах не стараются учить благоговейному стоянию при совершении таинства. В 10 часов начата была литургия, за которой приобщены новокрещенные. После литургии – слово к новокрещенным и другим христианам, которых в Церкви, впрочем, было весьма мало – человек 20. После обеда отправились с Стеф. [Стефаном] Нараяма и Романом Циба посетить могилу о. Иоанна, потом побыть у катихиз аторов и у старшин, причем и взглянуть на Мориока.

О. Иоанн Сакай (или собственно Кавамата), вернувшись 23-го генваря из Хацинохе, с 24-го числа начал свой сорокадневный пост. Не ел ничего, а пил воду, в день небольших чайника два выпивал. 4 недели, по обыкновению, служил по Воскресеньям литургию. 5-ю неделю – на службе всю диаконскую часть велел говорить Нараяма, а сам от слабости не мог, говорил только возгласы. Катехизаторы сначала убеждали его есть, но он – «пусть будет воля Божия»! Кончил пост 4-го марта утром, приобщился запасными св. Дарами и совершил благодарственную молитву за благополучное окончание своего подвига. Потом угощал катехизаторов вином и просил их радоваться вместе с ним окончанию его поста. В этот день ел: каю (2 чашки), 7 бейю (2 хай), молоко (1 гоо), яйца (2), каю (1 зен) и яваракай меси. Еще – вечером – угощая кого-то выпил и сам чашку вина. Быть может это обильное принятие после поста произвело такой роковой переворот в его организме. Ночью увидели его с искаженным лицом и в беспамятстве от страшных желудочных болей. В желудке были страшные судороги, а он в беспамятстве твердил: «сатана сиризоке», или делал бессознательные движения. До 8-го числа не говорили доктору, боясь огласки и скандала для Церкви, а о. Иоанн не приходил в сознание; раздевшись донага, сидел скорчившись, и делал разные движения, напр. поминутно брал чашку – пустую и воображал, что пьет из нее; выпивши, ставил, потом сейчас же опять пил; если перед ним ставили воду, то он и в самом деле пил, и так много, что должны были устранять воду; ел также бессознательно все, что давали. А раз забрался в Церковь, опрокинул престол, так что с него все упало, антиминс, запасные дары и пр.; затем, стал утверждать, что Бог ему велел съесть антиминс; и действительно – отправил в рот губку и стал жевать ее, уже силой вытащили ее (я нашел три клочка губки в антиминсе, по этой-то, значит, причине). 8-го числа позвали доктора, но он отказался понять болезнь и стал лишь наблюдать, пригласив и другого, оба лучшие доктора в городе; по их единогласному определению кроме чрезмерного физич. [физического] истощения они не находят в организме других причин болезни. Между тем о. Иоанн все эти дни не спал. Доктора дали ему морфия, не действует; удвоили прием, тогда он заснул несколько, и тотчас же сделалось ему лучше, стал сознательней говорить; дали еще – тогда он проснулся уже в сознании. Но глаза, после морфия, очень потускнели. 12 числа прибыла из Хакодате его жена Елена, извещенная телеграмой о болезни о. Иоанна, и стала ухаживать за ним. О. Иоанн, пришедши в сознание, был тих, рассказывал какие-то странные сны (видно было, что еще не вполне освободился от прилива крови к голове), и постепенно слабел. По рассказу Елены (в Токио – мне, когда она туда вернулась), 14-го ч. [числа] утром он велел умыть себя, сказав, где мыло для этого, помолился потом, а в 12 часов 3 минуты скончался.

17-го ч. (марта), прибыл о. Матфей Кангета для погребения его. 18-го ч. его похоронили на кладбище за городом. Христиан было на погребении 156 чел. На погребение они собрали между собою и издержали 35 ен.

Теперь собирают на памятник: 10 ен прислали христиане Ямада, 3 ены – Камаиси. Я дал сегодня 25 ен, но с условием, чтобы тотчас же заказан был камень, иначе протянут, и забудут, и могила зарастет травой; кстати же кладбище, хоть княжеское – князя Намбу и дворянское – его сизоку, но страшно запущенное. Видно, что Синтоо – не очень в моде в Мориока.

Отслужили панихиду на могиле о. Иоанна. Было и несколько христиан, между прочим 2 дзинрикися, из которых один – Давид – из Санума до сих пор вез – главное, чтобы побыть на могиле о. Иоанна. Во время поста своего о. Иоанн, пока мог, все писал свои записки или читал. Записок он здесь оставил 6 книг, которые мне передали, а я возьму в Токио для хранения при Миссии и напечатания – если что годно для напечатания. Но много книг своих записок он пожег или бросил в воду.

Тут же, на кладбище, осмотрели снаружи новый храм в честь предков князя Намбу, построенный князем недавно. Это, кажется, последняя любезность настоящего и грядущих поколений отжившему феодализму и вместе синтоизму. И то в иных местах эта любезность остается не досказанною, а замершею – как неудачное чихание, как в Вакуя, например.

Взошли на холм – по каменной лестнице ступеней 60 – посмотреть могилы князей Намбу и вместе вид сверху. Надгробные памятники – из беловатого гранита – с каменными же оградами для самих князей, и без оград – для их супруг и детей. Для каждого князя, его жены и детей отдельная площадка, выровненная и обделанная (теперь, впрочем, все заросло травой и опустилось). Мориока – резиденция Намбусских князей лет 200, прежде того они жили в Саннохе, и могил здесь множество, так что всех невозможно было обходить. Впрочем, все – одинаковые, так как форма памятников – определенная сёогуном сверху и соглашением с народом снизу, ибо расходы были – с народа.

Спустившись с холма, отправились посещать катехизаторов.

Катехизаторы из Мориока следующие:

1. Иоанн Сайкайси – семейство живет в церковном доме, жена, сестра и 2 детей, сам 5.

2. Стефан Нараяма – жена, тетка и маленький сын, сам, 4; живет в квартире 1 1/5 ены в мес.

3. Яков Коги – жена и он, живут за городом в доме брата, отыскать не могли.

4. Илья Накахара

5. Андрей Такахаси домашние – все язычники.

6. Фома Мацуда

7. Павел Исии – семейство теперь в Кадзуно-мура.

8. Павел Фудзиока – дома теперь здесь нет.

9. Павел Эсасика – жена и малютка, живет в доме отца, который здесь сицудзи.

Был еще отсюда Иоанн Ямасе.

В Семинарии теперь из Мориока:

1. Симеон Мии – старший брат теперь служит в Мидзусава, и родители с ним.

2. Матфей Уеда – родители и все дома – язычники.

3. Павел Сакауси, отец умер; мать и пр. [прочие] все язычники.

4. Павел Митамура – семейство теперь в Кудзу [Кудзи?] – деревне, 2 дня отсюда.

Кружась по городу, чтобы посетить 11 [?] сицудзи, пришлось взглянуть на город – за городом еще виднеются развалины крепости Абе-но-сада[тоо], некогда хотевшего сделаться здесь самостоятельным. Хациманторо разбил его. В городе – дворец князя Намбу – тоже в развалинах; остатки рощи показывают место, где наслаждался своим положением довольно сильный вассал (20 ман коку). В окрестности дворца были большие дома его главных кераев; и здесь теперь – новая жизнь: отличная кенчёо, великолепное среднее училище (циугакко), дальше – большая фабрика шелковых ниток, и тут же заведение для воспитания червей, образцовая ферма, дом губернатора. Бордюром города, собственно торговой и ремесленной части, служат улицы сизоку и доосинов (бывших – теперь хеймин). Сизоку почти все имели земли и сами строили себе дома по своему вкусу, хоть и определенной формы; дома эти – так же, как в Сендае – в садах; некоторые только сизоку не были землевладельцы, а прямо получали содержание рисом (курамай были). Для доосин – всех – выстроены были дома от князя – одних и тех же размеров и форм, с некоторым различием – по чинам среди их; при домах – небольшие огороды, и затем для своего содержания доосин’ы получали – фуци рисом. Оттого их улицы теперь – в струнку длинные-предлинные тянутся рядом одинаковых домиков. Это – настоящие военные поселения. Назывались доосин’ы еще – матакациу, так как подчинены были кациу – сизоку, ходили пред ними с копьями и проч. [?] Мы посетили два дома матакациу – родителей: Никанора (что маканай на Суругадае) Исайю Такасе (64 г. [года]) и Софию (63 г.), (дома только и есть два старика, оба очень хотят, чтобы Никанор поскорее женился), и Никифора (повара Миссионеров на Суругадае), Иеремию Сираива, с женой Никифора Мариной и детьми его – Моисеем (лет 12) и Василисой (года 4, – отец еще не видал ее). Здесь же в доме видел мать Никифора – родную (у Иеремии он приемыш) Макрину – 74 г. – живет она в языч. [языческом] доме, и жену Алексея Сасагава (расходчика на Суругадай). Все они – Никанор, Никифор, и Алексей – в родстве и свойстве между собою, и на Суругадае занимают такое же положение относительно учеников Семинарии и катихиз. училища – почти все сизоку, какое их отцы занимали относительно сизоку в старинное время.

Судя по сицудзи, народ здесь небогатый и немножко бесцветный. Один же из сицудзи Иоанн Мук [?] подал в отставку след, [следующим] способом: сошел с ума, не был устережен, удавился – дней 15 тому назад и 3-го дня был найден – изгнивший на дереве. Вчера похоронили его. За литургией он был помянут за упокой; сегодня же в доме его отслужили по нем панихиду; семейство, видимо, в печали немалой. Пред образом горят свечи, курится много благовонных палочек и стоит чашка с водой, как жертвоприношение; последнюю я велел убрать.

Вечером сицудзи, собравшись, рассуждали о чем-то, кажется, о священнике; но еще не пришли к соглашению настолько, чтобы сказать мне предмет своих желаний. Говорили, что когда я буду здесь на обратном пути из Акита, тогда они скажут.

Порешил сегодня взять отсюда в проводники Стефана Эсасика как знающего все места Церкви в Намбу и Акита, Романа же отпустить домой и в Тоокей.

2/14 июня 1881. Вторник.

В Мориока.

Утром отобрал из вещей самое необходимое взять с собою; прочее пойдет с Романом. Практика учит, что достаточно на будущее время брать в путешествие один саквояж с церков. и личными вещами. Всякая тяжесть в дороге – излишнее затруднение и немалый[?] (1 нрзб.). Целый день – дождь без перерыву, так что нельзя было и выехать, тем более, что дороги с этого времени пойдут и без того плохие. Кое-кто приходил, наприм., родители Моисея Урусидо с кедровыми орехами, два полицейские из Окутама, как видно – хорошие христиане, ибо отлично знают состояние Церкви. Писал дневник, отдыхал, приводил мысли в порядок.

В Семинарию просятся трое молодых людей, вчера крещенных. Если не найдется достаточное количество малолетних, то будут приняты, так как по отзывам катехизаторов, прилежны, хорошего поведения, способны, свободны от военной повинности, и родители, хотя и язычники, дадут требуемые свидетельства. На Соборе уяснится, сколько учеников соберется должных лет. Уже 12-й час ночи, а дождь рубит по-прежнему; если то же и завтра будет, то нельзя будет и завтра выехать. Этак недалеко уедешь.

3/15 июня 1881. Среда.

В Фукуока.

Утро страшно морщилось; впрочем, день прошел без дождя. Долгодолго искали тележки в Мориока; японцы именно созданы на то, чтобы воспитывать в людях терпение. При первой перемене тележек, 4 ри от Мориока, также провозились почти час; причем я угорел в курной хате. Дорогой от Мориока до Фукуока народ настояще [?] черный, грязный, неопрятный и бедный. Избы есть примитивные. Вообще, здесь можно изучать постепенный переход от прототипа построек – четырех столбов и крыши с очагом посредине – до теперешних городских домов.

Подъезжая к Ицинохе, видишь везде лаковые деревья – от убитых разрезами до молодых и щадимых еще. Лаку отсюда должно выходить в продажу много. Впрочем, могло бы больше; видно, что народ, при бедности, порядочно ленив; тех же лаковых деревьев могло бы воспитываться в 10 раз больше – благо, почва для них способная. На полях бобы, ячмень и пшеница. Местность сильно гористая, оттого неудобная для земледелия; на целые мили кругом – холмы и горы – без признаков близости человека. Зато лошадей множество разводится. Кое-где разводят и коров. Природа уже напоминающая страны прохладные: видел нашу белую кудрявую березу; много липы и клена.

Ицинохе, в 15 ри от Мориока. Среди гор. Домов 250; все торговцы и земледельцы. Здесь два христианина. Один – Варнава Мотомия, 10 лет тому назад крестившийся в Хакодате, и до сих пор сохраняющий свое христианство. По-видимому, человек очень достаточный – хозяин отличного постоялого дома (хатагоя), и имеет тут же другой дом, в котором я и виделся с ним. Другой христианин – его внук – Петр Янада, крестился в Мориока и принадлежит к той Церкви, здесь на время. Нравы здесь не испорчены особенно; только народ, по словам Янада, потерял всякое религиозное чувство, даже в новый год не украшает домов.

Варнава просит, чтобы здесь была проповедь, и надеется на успех. Катехизатор, поставленный в Фукуока, может иметь проповедь и в Ицинохе. Между Ицинохе и Фукуока огромная гора, через которую нужно перевалить. На вершине – дорога разрезала скалу из конгломерата, в котором множество морских раковин; видно, что это место было когда-то морским дном, поднявшимся на такую высоту от действия вулканических сил.

В Ицинохе нашел пришедших встречать: из Фукуока – Моисея Симодомае, из Хацинохе – катихиз. [катехизатора] Павла Минамото, из Саннохе – Никиту Сатоо. В Фукуока прибыли уже когда порядочно смерклось.

Фукуока, 17 ри от Мориока, город – 785 дом. Жители – земледельцы, торговцы и ремесленники. Христ. [христианских] домов 5. Христ. [христиан] – крещенных – здесь 19 чел., но из них – Родион Яманобе (служивший некоторое время катехизатором, родом отсюда) со своим семейством, всего 6 чел. христиан, на остр, [острове] Эзо – в Куромацунай (или Сирибецу) – служит бантоо у кого-то, Иустин Циура в Хацинохе (но там в Церковь не ходит), Евдокия Энгуци – по смерти мужа – в Аомори кен, Ициногавамура; за отсутствием этих 8, в Фукуока живут 11 христ. Из них только 1 (Илия Сато) не ходит в Церковь, а жена его благочестивая. Прочие 10 твердо хранят христианство.

По воскресеньям почти всегда собираются человека 4–5 и совершают общественную молитву, в доме старшины Моисея Симодомае. Молитву читают. Проповедь здесь начал Иоанн Сакай, 8 лет тому назад (Мейдзи 6 нен). Моисей от него научен, и после от о. Павла Савабе принял крещение. Потом был здесь Павел Окамура; другой старшина Николай Кавасима от него слушал учение. Яков Такая был здесь дней 20; потом состояли катихиз. [катехизаторами] Иродион Яманобе, Петр Сато и П. [Петр] Бан.

Полтора года, как нет проповедника и никто не заведует этим местом. Посещал только о. Иоанн, при обходе Церквей. По его распоряжению, в запрошлом году, христиане Фукуока и селения Камитомае вместе избрали трех сицудзи: Моисея, Николая для Фукуока и Петра Сакай для Камитомае.

Камитомае, больше 3 ри от Фукуока. 200 домов. Христиан, домов 5; христиан 9. Христиане эти составляют с христ. Фукуока одну Церковь, так что во всей Церкви считается христиан 28 челов. Туда никто не ходит с проповедью. Христианство же началось от Петра Сакаи. Он сначала был заклятый враг христианства. Будучи дружен с Моисеем Симадомае, он с ним прекратил сношения и долгое время знать его не хотел из-за того, что Моисей сделался христианином. Потом однажды пришел к нему убеждать его бросить христианство, и наоборот внезапно сам почувствовал влечение к христианству и сделался христианином. Прочие тамошние христиане также узнали учение в Фукуока, приходя сюда. И для исповеди и св. причастия, когда о. Иоанн посещал Церкви, христиане Камитомае приходили в Фукуока. Христиане они усердные, что видно уже из того, что они заслуживают особенное хранение Божие, никто о них не заботится, а они продолжают быть хорошими христианинами; по воскресеньям собираются для молитвы в дом Петра Сакай. Молитвы читает Сакай.

Христиане все крестьяне. И в Фукуока христиане – почти все тоже земледельцы.

Проповедник один решительно необходим – для Фукуока, Камитомае и Ицинохе. Кругом здесь также много других довольно больших деревень.

В Фукуока остановился в гостиннице; оттуда сходил в дом Моисея, расспросил о Церкви, отслужил краткое молитвословие и сказал небольшое поучение собравшимся христианам (из язычников был один мой хозяин – гостинник, кажется, расположенный к христианству).

Христиане из Камитомае приходили сюда 12 числа повидаться со мной, прождали всё 13-е число, и вчера отправились домой, где у них теперь спешные работы. Жаль, что не увижусь с такими усердными людьми. У них некогда побыть; время уж больно коротко до Собора, торопиться надо.

4/16 июня 1881. Четверг.

В Хацинохе.

Утром отправились на лошадях; впервой пришлось сесть на японское простонародное и вместе грузовое седло; едва взобрался, чуть не упавши при первой попытке. Сидеть так широко, что милю проехавши, как некоторую отраду и успокоение употребил путешествие пешком, после которого однако пришлось сесть опять, хоть погонщик сделал несколько удобнее, пристроив веревочные петли под каблуки сапогов. К счастию, погонщик попался веселый и умный. На расспросы отвечал дельно; так, благодаря ему я знаю, что с этих мест лаку привозится в Хацинохе до 1000 верховых грузов; на 100 тысяч ен, так как на лошадь нагружается лаку на 100 ен (не врет ли?). Лаковое дерево воспитывают лет 15, пока начинают получать с него лак; с хорошего дерева собирают лаку на 2 1/2 ены. Но если не надрезать дерево и не выпускать лаку, то дерево гибнет скоро само собою. Погонщик объяснил: «как женщина до 20 лет, если не замужем, теряет цвет лица, так и дерево – тот же закон». Много деревьев, впрочем, губится без толку. Закупщики лака приходят из Эциго и откупают деревья совсем, тогда они надрезают кору со всех сторон и выпускают весь сок, но зато дерево засыхает, таких множество виднеется везде, – про зверей погонщик рассказывал, что в этих местах, особенно около Кудзи много волков, что они портят скот и даже нападают на людей, но что волк никогда не нападает, если человек тащит за собой конец веревки: «зверь боится, что человек свяжет его», – объяснил он; что 4 года тому назад правительством назначено 8 ен премии за каждого убитого волка, и путевые расходы в город и обратно для заявления шкуры, каковая премия аккуратно и выплачивается всякому; что много также в этих местах кабанов, но на них делают облавы сами крестьяне, по окончании жатвы осенью, что неподалеку есть места, где много и обезьян, что обезьяна, увидевши человека с ружьем, вабисуру, но что ее все-таки убивают для употребления в пищу. Когда не болтал погонщик, то пел звучным речитативом множество песен; вот некоторые:

Ототое вакарете киноу но кёова

мунени намида но таемосену.

Расставшись вчера, и сегодня грудь кипит

вчерашними слезами.

Кори кагаматте, кагёо-но дзяма ё

то юуте, авадзу-ни орареёо ка?

Так как влюбленное состояние помеха

домашним делам, то уже ли останемся разлученными.

Ирон га мурасаки каорин га (1 нрзб.) её

ханава сакура-ни, хитон га буси.

Из цветов лучший – фиолетовый, из запахов –

сливы, из цветков – вишня, из людей – офицер.

Гири-но цумореба угуису саемо

миери [?] ханарете ябу-де наку.

Бывают причины, что и соловей, покинувший

сливу, поет в хворост[ин]нике.

На всем протяжении от Фукуока до Хацинохе путника не оставляет река Мабуци, сначала небольшая, потом от приема в себя встречных потоков увеличивающаяся, у Хацинохе – до 100 кен ширины. Недалеко от Фукуока в этой реке по обсохшему дну находят множество камней с вкрапленными в них окаменелыми морскими раковинами. Этими камнями, между прочим, торгует Фукуока. Особенность этих мест еще та, что для удобрения рисовых полей во множестве употребляют зеленый лист – дубовый и всякий другой, целые груды листа зеленого, как сорван, навалены везде в рисовые болота. Для размягчения земли не рисовых полей [?] употребляют лошадей, кружат их на одном месте, пока земляные комки обратятся в тесто. Вся лента ложбины между гор превосходно возделана. Везде, где только можно провести воду, – рис, где нельзя – пшеница и ячмень. Из пшеничной муки крестьяне пекут лепешки – вкусом хоть куда; только – не кислые и не поднявшиеся, а соленые. Мой погонщик, угощаясь сам, угостил и меня, и я нашел, что можно бы довольствоваться таким хлебом и на обед.

В 1 ри 30 чё от Фукуока – деревня Киндаици [?], домов 200. А не доезжая до Саннохе 1 ри 12 чё – граница губерний Аомори и Ивате. И сейчас же весьма крутой подъем на Минога сака. На вершине, с канготатеба – место остановки носилок, превосходнейший вид вниз на возделанную долину с деревнями Каемазава, через которую путь лежал и Окено ситазаки, правее от дороги. Заворачивающаяся здесь вправо Мабуци дает полю форму полукруга, радиусы которого составляют межи. Все в совокупности, с далеко внизу плавающим в воздухе ястребом, при прелестной сегодня, чисто летней погоде, составляет очаровательный вид.

Саннохе растянулся по дороге длиннейшею линиею. Вправо – почти отвесный холм, на котором стояла крепость намбусского князя, до его перехода отсюда в Мориока. В Саннохе домов 750. Земледельцы и торговцы; есть 130 домов бывших сизоку, и 30 д. соцу, но они перечислены в хеймин. Как все намбусские сизоку, кроме Мориока, уволены были, то князь не мог взять их с собою в Сиромае, когда за войну против Импер. [Императора] лишен был намбусск. [намбусского] княжества и переведен туда. После «иссин», сизоку, взятые из Мориока, вернулись домой. Всех крещено в Саннохе: 86 чел. – из них собственно жителей Саннохе 79. Но из этого числа: 9 выселились в другие места и теперь не считаются здесь, 8 умерло; остается налицо 62 человека, в 15-ти домах. Но 16 христиан не приходят в Церковь; из них 3-е, в двух домах, даже поставили идолов; прочие не бросили христианство, а только охладели.

Сицудзи 2: Иоанн Мацуо (старший брат Евгения Таира) и Илларион Сато (отец бывшего в катихиз. школе Никиты). Проповеди теперь нет, так как катехизатора нет; но богослужение – каждую субботу, в 6 часов, и воскресенье, в 10 часов, отправляется. Собираются христиан обыкновенно больше 10 чел; и Никита Сато или кто-нибудь другой читает молитвы; что нужно петь – поют; певчих 4-ре человека, и поют стройно. После службы Никита Сато рассказывает житие Святого.

Начал в Саннохе проповедь Спиридон Оосима, присланный из Хакодате лет 10 тому назад, много поревновавший для этой Церкви, теперь умерший. Петр Кавамура от него слушал учение. Теперь из его слушателей остался один – Никифор Конда. Восставшее тогда на христианство гонение разогнало его слушателей. Тогда, между прочим, у Спир. [Спиридон] Оосима украдена была икона, после, однако, возвращенная; тихонько подброшена была в дом Петра Кавамура; возвращена в совершенной целости; вор, говорят, поверил Спиридону, хваставшему, что икона стоит 300 ен; но, убедившись, что серебряный оклад небольшой иконы вовсе не так ценен, не захотел бросить или испортить икону, а добросовестно возвратил ее по принадлежности. Эта икона до сих пор украшает молельную. Я ее видел. Молельная – в квартире семейства катих. [катехизатора] Петра Бан, который сам родом из Хацинохе, но будучи в прошлом и запрошлом годах здесь на проповеди, переселил сюда и свое семейство – жену и дитя; квартира в очень приличном доме, платится за который 3 ены в год – собственно на расходы по молельной – на свечи и масло; житье же – даром, для компании владельцам дома – христианам – старухе с ребенком.

После Оосима, лет 8–9 тому назад, был здесь с проповедью Павел Савабе. Тогда окончательно научен Кавамура, обращены семейства Илариона Сатоо, Мацуо и большая часть нынешних христиан. В то же время в Фукуока был на проповеди Иоанн Сакай, и они иногда менялись. После были здесь катехизаторы: Павел Окамура, Алексей Хиватаси, Яков Такая 3 месяца (болезнь брата вызвала его в Сендай), Стефан Эсасика года два, Петр Сато (из Хацинохе) 2 месяца, и Петр Бан – 2 года. Эсасика и Бан выходили отсюда и в окрестности. С весны 1880 года здесь никого не было. Прошлогодним Собором также никто не назначен, а предоставлено озаботиться проповедью в Саннохе, о. Иоанну Сакаю.

Церковный приход: христиане каждое воскресенье с дома жертвуют по 1 сен; каждое воскресенье сицудзи собирают это пожертвование; теперь накопилось 15 ен. Главное занятие жителей Саннохе – земледелие и разведение шелкович. [шелковичного] червя, поэтому в 6-м месяце – совершенно не время для проповеди. Родом из Саннохе катехизатор Стефан Эсасика, из бывших сизоку. Впрочем отец его уже 7 лет как переселился в деревню Аинай-мура, в 2 1/2 ри от Саннохе на пути в Хацинохе. В семействе у них все христиане: отец и мать, жена, мальчик-приемыш лет 3-х (сын Иоанна Оомори из Кеманай) и тетка; всего 5 душ, сам Стефан Эсасика – 6-й. Отец имеет в деревне землю, которую и обрабатывает. В городе Саннохе еще есть дом их.

Из Саннохе же родом – Поликарп Исии, бывший в певческой школе (и теперь обучающий пению в Хацинохе). Отсюда же – Никита Сатоо, бывший в катих. школе, и Евгений Таира, бывший в Семинарии.

В селении Аинай-мура домов 130, впрочем разбросанных, так что на дороге видны лишь несколько домов. Кроме семейства Эсасика, там христиан еще нет; жители все – земледельцы.

Сицудзи требуют в Саннохе проповедника: хотят Павла Минамото. Но кто бы то ни был, а проповедник здесь должен быть, так как слушателей, по увернию сицудзи, будет много, найдутся люди и для катихиз. школы; а без проповедника и теперешние христиане разбредутся, как овцы без пастыря.

Гонений от язычников теперь здесь нет. Католиков и протестантов нет вовсе; только иногда протестантские книгоноши заходят и говорят о вере.

Саннохе – проходной город, лежа на большой дороге от Тоокёо по направолению к Хакодате; поэтому нравы здесь довольно нехорошие, разврату много.

Прибыли в Саннохе в 11 часу. Христиан собралось человек 20. Спрошено было о состоянии Церкви, отслужена обедница и сказана проповедь. Затем христиане угостили обедом. К счастию, и здесь, как в Мориока, догадался спросить, – «а сколько, мол, дать бы за обед?» Ответили – столько, дал больше, приняли с благодарностью. Эх я, Аким-простота! Думал, все даром тебе обеды, совестился предложить плату! Дал же маху – во многих прежних Церквах! Оказывается, везде нужно без церемоний давать плату, какая, по соображению, окажется соответствующею предложенной услуге! Ведь тут – Япония! Благородство-то еще нужно воспитать, тогда его спрашивать, – не то подозревать. Вон в Мориока, кроме принятия платы за угощение, и тележку наняли и от себя вперед заплатили, – а после все-таки намекнули – «нельзя ли, мол, получить 1 1/2 сны за тележку?» Как (1 нрзб.) нельзя, можно, чего, мол, только даром вводите в заблуждение!

Во 2-м часу отправились в Хацинохе, на тележках, которые здесь не совсем легко достать. Был чудный летний день. От Саннохе долго-долго тянется вдоль дороги сосновая аллея. Вправо от дороги, меньше чем в миле от Саннохе, виднеется группа сосен с ветхим буддийским храмом, у которого похоронен Император Чёокей [?], скрывшийся здесь от гонений Асикага, во время разделения Императоров на северных и южных. В последнее время, во время путешествия здесь Императора, эта могила, дотоле никому неизвестная, открыта и составляет предмет любопытства. Импер. Чёокей[?] – внук императора Годайго.

Проезжая Аинай-мура, завернули в дом Стеф. [Стефана] Эсасика, моего спутника, и были радушно встречены его семьей. Здесь я его до завтра оставил, взяв вместо него Павла Минамото, встретившего нас несколько ранее; тележек кстати нельзя было достать, кроме двух. В 3 1/2 ри от Саннохе проехали деревню (эки – станция) Кинъёоси, 230 дом; в которую пора бы внести христ. [христианское] учение.

За милю от Хацинохе (находящегося в 7 1/2 ри от Саннохе), у перевоза, встретила большая группа христиан – мужчин и женщин. Для меня приготовлена была коляска – старая-престарая, на которой, нагруженной донельзя братьями, и отправились въезжать в Хацинохе. Дорога лежит по возделанному широкому полю, и в процессе – возникновения или переделывания – на большое пространство едва представляет возможность проезда.

У самого Хацинохе – налево – валы древней крепости. Владелец ее, по разбитии его Намбусским князем, переведен в Тооно и владел им. Потом – влево – показывается место резиденции бывшего последнего князя, бекке от Намбу, кажется 2 1/2 ман коку, видна группа больших сосен, дом разрушен, как все старо-княжеское разрушается ныне в Японии.

В Хацинохе до 2000 дом.; в том числе сизоку домов 500, земледельцев 200, прочие – торговцы и ремесленники. Христ. домов 31; христиан – налицо состоящих 55; некоторые из них, впрочем, учителями в окрестных деревнях. Кроме означенного числа, умерли 7 христиан; 2 ушли в Мацумае; об одном из них известно, что сделался игроком и человеком совсем дурного поведения, так что его можно считать бросившим учение; он уже 3 года, как в Мацумае. Кроме них еще 3 человека не приходят в Церковь, хотя к катехизатору ходят. Учение в Хацинохе началось чрез П. [Павла] Минамото. Он, будучи в Мориока, услышал о христианстве от Якова Такая. Вернувшись в Хацинохе, он посоветовался с своим приятелем Бан, и вместе они попросили из Миссии в Хакодате христ. книг. Танно, бывший тогда при о. Анатолии, прислал книги, которые Минамото и Бан и стали читать вместе с собравшимися около них чел. 20. Был затем Иоанн Сакай в Хацинохе, но мимоходом, всего 3 дня объяснял им учение. Потом прислан был Петр Кудзики и пробыл здесь катехизатором 1 год. В 9-м году Мейдзи о. Павел Савабе крестил первых христиан в Хацинохе. Савва Ямазаки пробыл здесь катехизатором 11 и 12-й г. Мейдзи. Затем Стефан Эсасика – до Собора прошлого года; Собором же прошлого года назначен сюда Павел Минамото.

Порядок проповеди у Минамото в настоящее время следующий:

1. 4-е и 9-е дни месяца у него в доме бывает толкование Еванг. [Евангелия] от Луки для женщин. Собираются до 9 женщин. Новых слушателей и слушательниц теперь совсем нет. Собрания – вечером.

2. По понедельникам, в доме Луки Накасато – объяснение Еванг. от Матфея; бывает ринкоо, под руководством Минамото; собираются христиане и учителя школ, но неопределенные, от 8 до 14 человек. Начинают с 3-х часов пополудни.

3. 5-е дни собирались в Церкви для слушания толкования на Послание к Римлянам, но теперь – собраний этих не производится.

4. 7-е дни, в Саканачё, в нанятом для того 2-м этаже, производились катехизации, вечером; собиралось человек до 100; катехизации были 10 раз; говорили в продолжении двух часов; Минам ото, Андрей Икава и Петр Сато. Но, вероятно, по нелюбви к христианству переставали отдавать в наймы дом, и катехизации прекратились.

Теперь новых слушателей нет.

За год не было ни одного крещения.

Оглашены за год 5 чел.

В субботу, с 6 часов – богослужение, поют и очень стройно. Поликарп Исии научил; собираются чел. 30 и больше. После службы толкуется Евангелие от Матфея. В воскресенье, в 10 часов, воскресное богослужение; собираются чел. 20. Объясняется воскресное Евангелие.

Церковь построена здесь, когда был катехизатором Савва Ямазаки. Земля, на которой церк. [церковное] здание, нанимается у язычника, за 2 ены 70 сен в год; условия найма – на 5 лет; впрочем нет сомнения, что земля может быть нанимаема, пока будет нужна Церкви.

Церковное здание стоило 230 ен; из этой суммы 26 ен прислано из Тоокей; 4 ены еще откуда-то, а 200 пожертвованы местными христианами.

Церковное здание двухэтажное: внизу живет квайдо-мори, и может жить катехизатор. Минамото не живет здесь потому, что у него дом в Хацинохе, живет в семействе. Во втором этаже место для богослужений; но 2-й этаж так низок, что я во время богослужения д. [должен] был стоять согнувшись.

Церковные доходы. В прошлом году христиане, сложившись, собрали 76 ен; из них 14 ен пошли на уплату долга, остававшегося после постройки Церкви. 62 ены ныне составляют основной церк. капитал (сихонкин). Его отдают в рост, и в год получают процентов 13 ен, каковые и употребляются на церк. расходы. Кроме того, из кенсай бако (кружки) в год вынимается 5 ен, идущих также на свечи, масло и проч. расходы для Церкви.

Есть еще у них мудзин в пользу Церкви, хоть по-моему, это немножко не идет к Церкви. В окрестностях Хацинохе нигде еще христ. [христианства] нет. А был Минамото 2 недели в деревне Кудзу (300 домов), Ивадекенко[?], 13 ри от Хацинохе, и там было у него 30 чел. слушателей. Там у него знакомых много, ибо прежде жил там 1 1/2 года. Около Кудзу множество других деревень.

Из Хацинохе катехизаторы:

1. Павел Минамото

2. Петр Бан

3. Яков Кубо

4. Онисим Накано

Отсюда же – учившиеся в катехизаторской школе: Андрей Икава, и до сих пор желающий быть проповедником, Павел Катаяма, переставший проповедовать по болезни груди, Петр Сакамото и Иоанн Накасато, умерший в чахотке, брат богача Луки Накасато. Отсюда же Петр Сато, несколько проповедывавший прежде, хотя не был в катих. школе. Теперь он здесь избран служить церк. казначеем; и вообще очень усердствует к Церкви, и даже несколько помогает по проповеди. Отсюда же был Иоанн Кавасаки, учившийся в катихиз. школе и служивший церков. секретарем, ныне, к сожалению, умерший. Сицудзи в Хацинохе 2: Матфей Кондо и Афонасий Кавагуци. Гонений от язычества нет. Католиков и протестантов – нет.

В Хацинохе остановились в доме Луки Накасато. Отец и мать его слушают учение. Дом – бывшего кароо, и даже княжеской крови, так как один прежний князь дал в этот дом своего сына, у которого голова была до того большая от опухоли, что князь совестился представить его сёогуну. От сего-то большеголового княжеского сына и происходит Накасато; на кладбище мне показывали и надгробный памятник этого князя между могилами княж. рода. Дом, действительно, богатый, с садом, изящными вещами внутри.

Выпивши наскоро чаю, пока видно, поехали посмотреть город и сделать визиты катихиз. [катехизаторам] и сицудзи. В городе нравится большая улица, длиннейшая, так что и конца ей нет; она тянется по направлению к морю, которое по прямой линии в 18 чё от Хацинохе. На самом берегу моря лежит город Минато, в котором до 600 дом.; рейд у города для японских джонок. Пароходы же останавливаются у Саме-эки, 1 1/2 мили от Хацинохе, 300 домов; оба места: Минато и Саме неблагоприятны для проповеди, ибо там публичные дома, и место весьма плохих нравов; слушающих христ. [христианское] учение нет, хотя Минамото в Саме выходил.

Взошедши на холм, окруженный превосходным еловым лесом, осмотрели храм первому жителю Хацинохе, потом кладбище князя; памятники преемственно владевших леном князей, все подряд в одном месте, без семейств; прежние – буддийского стиля – с круглыми верхушками, последнего князя, умершего после восстановления импер. [императорской] власти, – синтоисского – четвероугольный просто вытесанный камень. Кладбище княгинь и детей – несколько поодаль отдельно.

С визитами был:

1. У Минамото, дом обыкновенный – сизоку, довольно ветхо выглядящий; в семье: баба 83 лет, жена, двое детей – 12 и 6 лет, сам 5-ть. Баба говорила: «Если его нет в доме, – комару»; он же: «Еще можно служить на стороне, куда назначит Церковь, – год или два, пока в семье все здоровы».

2. У отца Якова Кубо; предложил своего младшего брата в Семинарию, Андрея Кавасаки[?], ибо он сделался наследником Иоанна Кавасаки; учился в Хакод. мисс, [миссийской] школе 3 года. Но сам отец Якова Кубо еще язычник. Живет, по-видимому, безбедно; при том же совсем еще молодой.

3. У Андрея Икава – предложил себя в катехизаторы. Я ему посоветовал сначала опять поступить в катих. школу. И проч.

В катихиз. школу просятся отсюда Николай Акаока, 27 лет, старший брат бывшего в катих. школе Иезака[?]. В Семинарии еще отсюда Поликарп Исии (родом из Саннохе).

В сумерки собрались в Церковь; отслужена была вечерня и сказана проповедь христианам, которых собралась полная Церковь. После, в доме Луки Накасато, сказана была проповедь для язычников, длившаяся полтора часа, с перерывом для отдыха в 10 минут. Слушателей было человек 70; слушали внимательно. После всего – роскошнейшее угощение, при котором я должен был хоть отведать каждого кушанья; первый раз случилось есть морского ежа.

5/17 июня 1881. Пятница.

В Яманака.

Целый день шел дождь. В 5 часов утра, однако, выехал из Хацинохе, закупоренный в тележке. В половине 10-го едва дотащились до Аинай-мура[?]; здесь взяли Стефана Эсасика, и ехали почти весь остальной день до Секи (10 ри от Хацинохе), деревни, находящейся у подножия горного кряжа – Райманзан. Тщетно полтора часа здесь прождали лошадей; их не нашли в поле, т. е. их или не ходили искать, или лошади нужны были для полевой работы. Должны были пешком подниматься на одну из труднейших для перехода гор в Японии. Подъем – 3 ри; дорога была бы еще сносна в хорошую погоду, но в дождь сделалась нестерпимо гадкою. Я, по неопытности, не надел варадзи, а отправился в сапогах; разумеется, на первой же ри они размокли до мокроты внутри. К несчастью, еще на половине подъема совсем стемнело, так что нужно было идти прямо – не разбирая, куда ступаешь; не раз в лужах зачерпнувши грязи за голенищи, я совсем, наконец, перестал беречься и пришел на ночлег в сапогах разбитых и размоченных до невозможности употребить их больше. К ночлегу подходили среди такой темени, что только опытный глаз или инстинкт проводника-носильщика нашего багажа мог различить, куда идти; спускались в какие-то темные как будто подземелья, проходили лабиринты, и наконец набрели на приветливый огонек и услышали не без большого удовольствия лай пары псов, то единственный на вершине горы дом, вероятно, множеству людей оказывающий такую же драгоценную услугу, какую оказал нам. Пообогрелись чаем и заснули как убитые от немалой дневной усталости.

6/18 июня 1881. Суббота.

В Юзе.

Утром, для дальнейшего перехода чрез Райманзан, по негодности сапогов, пришлось надеть японские соломенные лапти – варадзи; но так как при этом не было япон. [японских] носков с разрезом между большим и друг. пальцами, а нужно было довольствоваться своими, то варадзи пришлись неудобно для ног, и ноги немало потерпели от этого.

От Секи до Оою – по ту сторону Райманзан 6 ри; от места ночлега Яманака до Оою 3 ри. Перевалили без труда, тем более, что здесь несравненно больше спуску, чем подъема. Оою – деревня в 160 дом., в том числе прежних сизоку дом. 40, христиан здесь 3. Крещены о. Иоанном Сакай; учение же слушали 2 от Стефана Эсасика, 1 – от Якова Саваде, теперешнего тамошнего катехизатора. Оглашенных: 12 чел. Все они дети, за исключением одного, которому 18 лет. Учил их и в марте огласил Яков Саваде. Саваде по временам приходит сюда и живет дней 10, в доме Петра Санга, в котором и я минут на 15 был, чтобы расспросить о состоянии места. Расспрашивал же у молодого христианина Тимофея Циба (23 года), которого с другим юношей встретил еще у подножия горы, шедших при лошади, нанятой для меня Петром Бан и посланной в Яманака – к сожалению, поздно.

В доме же Петра Санга собираются, когда Яков Саваде бывает здесь, и для молитвы – по субботам и воскресеньям; иногда, впрочем, совсем не собираются. Раза два-три собирались для молитвы на горе. Тимофей Циба выдумал это; говорит – «свободней молиться».

Из больших в Оою никто не слушает учение, хотя отзываются о нем хорошо, почему и не мешают детям своим слушать. Теперь новых слушателей нет совсем.

Домов, куда вошло христианское учение чрез христиан и оглашенных: 13.

К Церкви в Оою принадлежит рудник Фурогура. Христиан там 2, оглашенных 5 – прежних, потом еще оглашено 12–13 чел.

Учение вошло туда чрез Павла Тайра, когда он жил там; он же и учил, а Стефан Эсасика после только огласил наученных. От Оою рудник 3 ри. Верующие имеют сношения с Як. [Яковом] Саваде.

Все означенное здесь я узнал от Тимофея Циба и мальчиков – оглашенных, которые были здесь. О Саваде узнал с сожалением, что он уже ушел в Тоокёо на Собор. Так рано оставлять свой пост – значит, небрежно относиться к своему служению; не говорю уже о том, что он д. б. [должен был] дождаться меня, чтобы показать мне свою Церковь и свой труд.

Отправились дальше, в деревню Аракава, 1 1/2 ри от Оою; домов в Арая 50; но Арая состоит из двух деревень, подряд лежащих; одна из этих деревень и есть Аракава – в ней 25 (28?) домов. Крещенных здесь 21 чел.; из них 3 чел. перешли в Ханава, 18 христ. [христиан] находятся в Аракава. Оглашенных 4 человека. Христианских домов 4, в том числе 3 дома – фамилии Метоки:

1. Дом СимонаМетоки, отца Андрея Метоки, которого когда-то Алексей Яманака взял отсюда в Хакодатскую миссийскую школу, а ныне он находится в школе на Суругадае; мать его Ирина; детей у них четверо, Андрей старший из них; здесь же в доме младший брат Симона – Тимофей, жена Юлия и 3 ребенка (маленькая Ия – только оглашена), и мать Симона и Тимофея – Евдокия; всего в доме христиан 11 и оглашенный младенец 12-я (1 нрзб.)

2. Дом Никиты Метоки, родственника Симона, – 3 христианина.

3. Дом Никанора Метоки – тоже родствен. Симона, в котором тоже 3 христианина.

Итого, одних Метоки 17 христиан.

4-й дом – с единственным христ. [христианином] Варнавой Амбо. Итого всех христиан 18.

Оглашенные в 2-х домах; в одном 3 человека, в другом 1. Проповедовал в Аракава Стефан Эсасика. От него приняли учение Метоки и Яков Саваде. Последний житель собственно Аракава, где и дом его есть (землю, кажется, продал, и имеет от нее капитал); в Кеманай же он теперь живет с женой и ребенком (сын лет 6) для проповеди, по назначению от Собора. Яков Саваде, как и Метоки, теперь хеймин, а был байсин Сакураба, бывшего кароо Намбусского князя; все здешние байсины имели землю, но обыкновенно сами ее не обрабатывали, а отдавали земледельцам с половины, как и теперь делает Метоки, получая, кажется, мешков 80 рису – готового, значит, земля у него немалая, да и хорошая, долина здешняя – вся сплошь занятая рисовыми полями – прелестнейшая; тянется она от Оою дальше Ханава, составляя широкую лощину между двумя горными кряжами. Называется эта местность Кадзуно гоори, в теперешнем Акита-кен.

В доме Метоки – молельня, и в ней – беспорядок: молитвенники разбросаны, икона св. Пантелеймона измята. Здесь собираются христиане в субботу и воскресенье на молитву. Отправляет ее Яков Саваде; для этого он приходит сюда из Кеманай в субботу, и остается до воскресенья; отслуживши здесь в воскресенье, идет в Кеманай и там служит.

Собираются на молитву все здешние христиане. В последнее время стали приходить и новые – послушать проповедь.

В прочее время Саваде бывает здесь мимоходом. Если Яков Саваде не приходит для совершения молитвы, то ее читает Симон Метоки; все тоже собираются.

В 1 ри от Аракава серебряный рудник Косака-гинзан. Варнава Амбо там служит, и старается о распространении там христ. учения: слушатели новые есть. Есть еще на руднике христианин из Мориока – некто Судзуки, бывший некоторое время в катихиз. школе; тоже старается о водворении там христианства; еще там служит младший брат Никанора (ученич. [ученического] – для учеников повара на Суругадае), Иаков, – всего там 3 христ. Саваде не успел еще побыть там и заняться новыми слушателями.

Все выше означенное не без труда, с многократными переспрашиваниями я узнал от Тимофея Метоки, который, впрочем, так ясен в церк. делах, что даже христ. имя своей жены ему сказали сидевшие около женщины; они же помогали, вместе со Стеф. [Стефаном] Эсасика, уяснить изложенное состояние дел церк. в Аракава. После сего отправились в Кеманай, 30 чёо от Аракава.

Кеманай – город, в котором домов 500 (800?), из них 150 – бывших сизоку, теперь хеймин (вообще все намбусские сизоку, жившие вне Мориока перечислены в хеймин). Христ. домов 2, христиан 4 – в том числе Иоанн Оомори, помогавший немного по проповеди года два тому назад.

Оглашенный: 1.

О сицудзи во всех этих местах и понятия не имеют.

Новых слушателей нет.

В субботу здесь и молитвы не бывает; а в воскресенье, отправивши в 6 часов утра молитву в Аракава, Саваде возвращается в Кеманай и совершает здесь молитвословие; тогда же (будто бы) и секкёо [секкё] бывает.

Здешние христиане все из слушавших учение от Стеф. Эсасика.

Один теперешний оглашенный – плод проповеднических трудов Якова Саваде.

Вообще, в этих местах, кажется, то только и есть, что сделал 4 года тому назад Ст. Эсасика. Он тогда был позван одним жителем Ханава – проповедовать там; но полиция запретила проповедь и в Ханава он ничего не мог сделать; а позвали его отсюда в Кеманай, где и нашлись слушатели; отсюда затем проповедь перешла в Аракава. После Эсасика только в Оою явилось немного новых слушателей, в других местах – нет.

Ведению Якова Саваде подлежат еще: Дзюунисё, Оотаки, Мангата. Четыре года тому назад во всех этих местах и еще в городе Оодате был с проповедью Алексей Яманака, позванный сюда Павлом Таира. Тогда слушатели были, и остающееся еще в этих местах остается с того времени. Нового ничего не сделано, кроме запущения.

Дзюунисё, 3 ри от Кеманай, по ровной дороге; 420 домов; есть бывшие сизоку, так как там был кароо князя Акита. Семейство христианина Кикуци оттуда переселилось в Хакодате, всего 2 человека. В Дзюунисё остается всего 1 христианин, кажется, именно младший брат бывшего катехизатора Павла Накада – Петр, из Оодате взятый приемышем в один дом здесь. Все – слушали учение от А. [Алексея] Яманака.

Оотаки, от Дзюунисё 26 чё по ровной дороге, деревня, всего 14 домов, все земледельцы, есть 2 христианина и 1 оглашенный, все слушавшие учение от Яманака.

Магата – от Оотаки 14 чё по ровной дороге; деревня, 50 домов. Там 21 – христиан или оглашенных, никто в Кеманай не мог сообщить положительного сведения. При Стеф. Эсасика еще там крещено больше 5–6 человек. В прошлом декабре в деревне был пожар, в котором сгорели, между прочим, 2 христ. дома.

Ничего не сделал для всех означенных мест Як. Саваде; но, по крайней мере, они считались подведомыми ему. А остается совсем забытым.

Оодате – бывшая резиденция князя Акита, город, в котором до 3000 домов и множество сизоку. Там были 4 христ. дома, но 3 из них переселились в Хакодате; остается 1 дом – Давида Немото, бывшего в катихиз. школе и заболевшего глазами. Отсюда же был служивший катихиз. Павел Накада. Слушали первоначальное учение все от Ал. Яманака. От Кеманай до Оодате 8 ри, дорога ровная. В запрошлом году назначен был Собором в Оодате Яков Кубо, и пробыл там год, отсюда ходил и в Кубота, но плода не было, по юности, д. б. [должно быть], катехизатора. В Оодате Яманака сидел в тюрьме 7 дней и 90 дней дома.

Яков Саваде служит здесь катихиз. уже два года. В запрошлом году ему подведома была и Ханава (куда Собором прошлого года был определен П. [Петр] Бан).

NB. Собственно, впрочем, не Собор здесь расставлял катехизаторов, а священник о. Иоанн Сакай, которому в его приход лишь отделено было известное число катехизаторов.

По прибытии в Кеманай, нашел здесь Симона Метоки, который привел в дом, занимаемый Яковом Саваде. Внизу живет он с семейством, во втором этаже – небольшой комнате – собираются для молитвы, и здесь же, должно быть, он толкует учение, если кому приходится. (Из Оодате принесли сюда большую икону; но где она – не видно, а есть на стене небольшая домовая икона.) Дом нанят от язычника с тем, чтоб отделать его, и стоимость отделки вычитать потом помесячно как ренту, пока погашена будет сумма сделанного расхода. В доме, действительно, везде торчит глина, что делает – особенно молитвенную комнату – весьма безобразною.

Все, что могли сказать, сказали Ст. Эсасика, знающий положение места лишь за 4 года назад, и Симон и Тимофей Метоки с их вечными, весьма не рекомендующими – а! А Саваде, действительно, ушел. Жена его угостила рисовой кашей без приправы. Пообедали, оставили плату и в путь дальше, в сопровождении Петра Бана, пришедшего проводить до его места – Ханава, и Фомы Оомори, млад, [младшего] брата Иоанна.

Проходили (пешком, в варадзи, за невозможностью достать лошадей, по теперешнему горячему рабочему времени; хорошо еще, что от Оою до Кеманай пришлось проехать на нанятой вчера Баном лошади) прелестнейшую долину, всю возделанную под рис; рис почти весь посажен, и поля зеленеют свежею зеленью; кое-где еще лошади утаптывают навоз или люди равняют болото, или ряд крестьян и крестьянок дружно работают над засадкой зелени. Крестьяне, однако, здесь живут совсем не так, как следовало бы ожидать при виде роскошных полей. Зашли в один дом, чтобы осмотреть жернова, которыми из моми делают рис, отделяя шелуху зерна; старик вьет соломенные веревки, старуха копается у котла, дощатая настилка, покрытая грубыми мусиро, вместо циновок, которых и признака нет. Все грязно, грубо, в высшей степени непривлекательно; и при всем том дом не выглядывал особенно бедным; что же сказать о небольших лачужках-мазанках, которых множество виднеется, когда едешь внутри страны и не по большой дороге! Чистенький японский домик с циновками, далеко не общая характеристика японской жизни, нет.

Ханава, город, в котором домов 1000, в том числе бывших байсин и сизоку 100 домов. Христ. домов 5 (т. е. домов, имеющих быть христианскими); христиан еще нет; оглашенных 5 чел., из них двое хозяева домов, трое старшие сыновья в домах; все, впрочем, слишком молодые люди. Священника не было еще, чтобы преподать крещение.

Учение в Ханава очень не любили и клеветали на христиан; но теперь, по крайней мере, клеветы прекратились, нет гонения, и есть надежда, что вперед проповедь пойдет успешнее. Между тем, однако, и до сих пор денкёося на квартиру не пускают; поэтому он принужден жить в хатагоя, занимая комнату. Сюда к нему приходят слушать учение. Гостиница, в которой он живет, не особенно в моде, поэтому ему не тесно, да и не очень дорого: квартира 2 комнаты и стол все вместе в месяц стоит: 6 1/2 ен (пища же в месяц в собственной отдельно нанятой квартире стоила бы 4–5 ен.)

К Ханава принадлежит медный рудник: Осаризава-доозан, 1 ри от Ханава, с 300 домов – служащих, или рудокопов (коофу). Христиан там 4, один из них старший брат Якова Саваде – Петр; оглашенных 3. Они хотели ввести христианство в Осаризава и собирали слушателей, а Петр Бан приходя производил катехизации; но весной управляющий рудником (сахайнин), из сизоку Мориока родом, воздвиг гонение, и все 5 человек христиан и оглашенных, состоявших на службе при руднике, лишены мест; человек 20 слушателей, собиравшихся слушать проповедь, устрашенные перестали собираться, и Петру Бану пришлось [прекратить] свои посещения Осаризава. Впрочем, христиане и оглашенные, потерявшие места из-за своей ревности, нисколько не ослабели в вере, а, напротив, окрепли. Рудник Осаризава разрабатывается уже лет 600. До последнего времени принадлежал намбусскому князю; но за войну против Императора отнят, во время гоиссин. Некоторое время правительство разрабатывало его, но вскоре, однако, передало его компании Коогёо-квайся, которой он и принадлежит в настоящее время. Рудокопов больше 1000 человек, все из древности, из рода в род там живущие и работающие, причем – все заняты обыкновенно и женщины, и дети – свойственными всем делами по руднику. Все зависят вполне от компании, потому что все там или служащие по руднику, или коофу, и 3-х домов нет самостоятельных; не даст компания работы, и человек, оставаясь там, должен с голоду помереть; поэтому-то гонение на христианство от компании так страшно.

Добывается в Осаризава, кроме меди, еще золото, и последнее в таком количестве, что его совершенно достаточно на все расходы по руднику, так что медь – чистый барыш компании. Для постановки паровых машин на руднике приглашаем был иностранец; обыкновенно же все служащие и управляющие – японцы.

В Ханава, в этих местах прежде всего пожелали слушать проповедь, и отсюда пригласили 4 года тому назад для проповеди Эсасика. Но, однако, до последнего времени гонения от язычников мешали проповеди, и до последнего года в Ханава никто не был назначаем на проповедь. Петр Бан первый жил здесь с прошлогоднего Собора – год, для проповеди. К сожалению, для первого раза попался такой ленивый проповедник; вероятно, можно было сделать гораздо больше, чем он сделал. И теперешние оглашенные его начали слушать учение собственно с весны, оглашены же в марте; до тех же пор, что он делал? Впрочем, и теперешние оглашенные, за исключением одного молодого человека, кажется, ревностного, показались мне мало знающими учение; один из них на мой вопрос: «молитесь ли вы?», так и ответил: «Нани? Я ничего не знаю, я только недавно начал слушать», – значит, вероятно, и оглашен он недавно – больше для показа. И таких-то всего пять! (четырех из них я видел). Бан говорит, что по крайней мере одно достигнуто, клеветы на христианство прекратились, и дорога для проповедника с этого времени открыта. Но, по его же сознанию, в этих местах больше одного проповедника не нужно для всех пунктов, которыми теперь заведуют оба здесь – Саваде и Бан, достаточно-де по 10-ти дней проповеднику жить попеременно в каждом месте, где есть слушатели.

Но, по-моему, следовало бы отдельного проповедника для Ханава, город большой, вероятно, верующих много будет.

У Бана, в его квартире, побыли с полчаса, чтобы отдохнуть и взглянуть на оглашенных. К счастию, отсюда, хотя на 2 ри, до деревни Адзукизава, нашлись тележки.

В Адзукизава видел ель – 5 полных обхватов моих; тут же огромный деревенский храм, загаженный, впрочем.

От Адзукизава до Юзе, 1 1/2 ри, прошли пешком, и здесь заночевали, предварительно искупавшись в серной теплой ванне.

7/19 июня 1881. Воскресенье.

В Иппонги.

Целый день сегодня пришлось идти пешком, лошадей трудно добыть, так как на полях спешные работы; едва можно застать носильщика для вещей. От Юзе до Анегава, 2 ри, прошедши, давал носильщику 1 1/2 ен, чтобы шел с нами дальше, и то не согласился, говорит – «дома нужно работать» (впрочем, не согласился, как видно было, больше по глупости и неуменью сообразить вдруг, как для него выгодно было бы идти, после – по роже видно было что, раздумавши, сильно жалеет).

От Анегава до Хосоно, 4 1/2 ри, лес. Здесь – баба не дала ни коней, ни человека; последний едва нашелся потом; баба едва смилостивилась дать нам по чашке вареного проса, иначе хоть с голоду помирай. От Хосоно до Мацуо – 3 ри (?) – едва добрел, ноги поистерты. Здесь спасибо дали лошадей до Иппонги, куда прибыли в сумерки, и где заночевали. Лечил ноги теплой ванной, распухли страсть, почти не могу ходить.

8/20 июня 1881. Понедельник.

В Кавауци.

До Мориока от Иппонги – 4 ри – нашлись тележки. Приехали часов в 8. Катехизаторы, по-видимому, спали еще и только что были предупреждены и разбужены (да и что же делать больше?). Здесь же нашел Якова Саваде, который говорит, что он отправился на Собор и никак не ожидал, чтобы я посетил его Церковь, иначе он дождался бы меня.

Куплены были сапоги, наняты тележки до Мияко за 30 ен, 5 человек, трое для моей тележки, двое для Эсасика, и почти в 11 часов мы снова тронулись в путь. Собрание мориокских сицудзи и христиан обещало что-то решить до моего приезда, кажется насчет выбора проповедников и священника для Мориока, но ничего не решило.

От Мориока до Мияко 25 ри; условия, чтобы быть там не позже 2-х часов завтра, иначе 4 ены вычета. Дорога везде до того хорошая, что можно не выходя из тележки пробраться. Только один горный перевал большой очень (вершина в 6 ри, кажется, от Мориока), но и он до того отлог, что можно в тележке взъехать до вершины. Местах в 5 пришлось по всей дороге выйти из тележки, чтобы люди перенесли ее чрез вымоину или камень, но и это больше потому, что теперешними дождями дорогу очень испортило.

Ночлег в Кавауци, небольшой разбросанной деревеньке среди гор, был не удобен тем, что пришлось быть через перегородку от ямщиков, которые страшно гомонили и не давали покою. Кавауци в 12 ри от Мориока. Дорога идет почти все время по берегу ручья; слоистое строение здешних скал, размываемых дождями, дает множество обломков для дороги и выкладки окраин обрывов.

9/21 июня 1881. Вторник.

В Ямада.

В Мияко прибыли до 2-х часов, хотя непогодь много мешала удобству пути. Дорого взяли дзинрикися, зато хорошо везли. Мияко – небольшой город на берегу моря; рейд хороший; но судна ни одного на нем не видно, изолированное положение города и трудность сообщения с внутренними местами, доставляющими предметы торговли, делают рейд мало полезным. Город, говорят, не отличается хорошими нравами, все исключительно заняты добыванием денег; оттого проповедь здесь трудно водворима; до сих [пор], по крайней мере, здесь нет христиан. Нашедши лошадей, тотчас же отправились дальше. Холодно нестерпимо было от моря. В 2 ри от Мияко в деревне Канебама-мура побыли у Якова Урано, здесь докторствующего; жена и 5 чел. детей. Опустился; о христианстве своем чуть ли не забыл совсем; на иконе св. Апостола Иакова налеплен у него и портрет императора и императрицы. Сам, кажется, поглупел, едва можно добиться ответа на самый простой вопрос; долго-долго стоял на берегу моря и смотрел вслед нам, когда мы уезжали, не шевельнулись ли воспоминания о прежних лучших годах?

В Ямада приехали, когда уже совсем темно было. Впрочем, ожидавшие христиане встретили далеко до города с фонарями. Остановились в гостинице, хозяин которой христианин. В городе Ямада наход. [находится] 850 домов; рыбаки, купцы, ремесленники и немного земледельцев; дворян нет. Христ. домов 23; домов, где только оглашенные, 3. Христиан 54, оглашенных 31, из них 27 готовы к крещению; 4 же перестали приходить в Церковь. Христиане и оглашенные почти все торговцы и отчасти рыбаки.

Началось водворение христ. учения в Ямада от Исайи Абе, который слушал учение в Тоокёо. Потом здесь был Яков Конги, и Ной Сирато от него учился христианству; вместе с Конги здесь был и также занимался проповедью Лука Симагава; затем был с проповедью три года тому назад Стефан Нараяма. После него проповедовал здесь Павел Эсасика, и, наконец, с Собора прошлого года состоит здесь проповедником Стефан Эсасика.

Проповедь бывает каждый день, с сумерек, в церковном доме; собираются всегда от 10 до 20 человек; иной раз бывает 30 и больше. Предметы проповеди: православное исповедание, протолковано два раза, Евангелие от Матфея, Деяния Ап. [Апостолов], Посл. [Послание] к Римлянам и – книги Бытия протолковано 5 глав. В другие места для проповеди не выходил, да и не находил возможным: днем всем – не время, вечером всегда собираются слушатели у него. В продолжение года катехизации у него не было только одна неделя, когда он был болен, и 5 дней, когда никто не пришел. Кроме этих дней – проповедь (или объяснение Свящ. [Священного] Писания, что однако не одно и то же) была решительно каждый день.

За год крещено 26 человек; из них половина – слушавшие учение у прежних катехизаторов. Оглашено за год 31 чел.; из них 5 – не им наученные, а прежними.

Новые слушатели всегда есть, когда время позволяет приходить слушать.

Службы – каждую субботу и воскресенье, в 6 час. и в 10 час., в субботу собираются всегда до 50 чел.; в воскресенье человек 10. В субботу за службой рассказывается житие святого, в воскресенье объясняется рядовое Евангелие. Поют 4 человека, плохо очень, разнят страсть, – сам слышал. [?] Убеждал прислать кого-нибудь в Певческую на Суругадай хоть месяца на три.

Церковный дом нанимается у язычника; в нем внизу живет Петр Абе – квайдо-мори, а во втором этаже катехизаторы, и там же собираются для молитвы. Молитвенная сторона снабжена иконами и лампадками в изобилии. Есть полный прибор священных сосудов для совершения литургии; в Камаиси же – полное священническое облачение, все это взято для 3-х Церквей, подряд находящихся, в Ямада, Ооцуцу и Камаиси.

Сицудзи 5 человек, лучшие из них – Ной Сирато и Петр Абе. Но самый усердный и сицудзи, и христианин – Матфей Кон – умер, всего за 9 дней до нашего прихода, скоропостижно, за обедом; страдал давно грудью. Собираются в 1-е воскресенье месяца после службы.

В запрошлом году, при Нараяма, христиане начали здесь ежемесячно жертвовать, кто сколько может, все это выходит на Церковь, на масло, свечи, цыновки, чай. Жертвуют правильно из 11-ти домов, 20 человек, по взаимному соглашению, кто 50 сен в месяц, кто 30, 20, даже 5 сен. Собирается в месяц 4–5 ен, что и расходуется ежемесячно. Но кроме того, у Церкви есть теперь сихонкин – в 250 ен. Образовался он так: в 12-м месяце прошлого года здесь, в пожар, сгорели дома у человек 15-ти христиан. В Тоокейской Церкви и других местах для погоревших собрана помощь и прислана сюда во 2-м месяце: 217 ен. Но погоревшие не захотели издержать на себя эту братскую помощь, а отдали деньги на Церковь. Другие христиане, воодушевленные этим поступком, не захотели отстать от своих собратий, и от себя собрали пожертвование и приложили к тем 217 енам, так что всего стало 250 ен. Эти деньги отдаются на проценты, и на них имеется в виду потом построить Церковь. Казначеем был Матфей Кон; на его место еще не выбран другой.

К Церкви Ямада принадлежат следующие места:

1. Орикаса-мура, 17 чё от Ямада, 180 разбросанных домов. Там 1 христианин и 2 оглашенных, – Христ. [Христианин] Иоанн Ингама – один из первых, принявших учение в этих местах. Он, несколько лет тому назад будучи в Хакодате, слушал протест, [протестантское] учение, но не принял, а вернувшись сюда и будучи в Ооцуцу, принял учение и крещение от о. Иоанна Сакая. Оглашенные тамошние слушали учение – один от Нараяма, другой от Конги.

2. Оосава-мура, 1 ри от Ямада, 200 домов. Там 2 христианина, а другие 2 оттуда живут в Ямада. Из крещенных прежде о. Иоанном, к сожалению, некоторые оказались недостойными: 1) Иосиф Кита – с дочерью Мариею, в Церковь не только не приходят, но дома у себя поставили идолов. Поведения они дурного: дочь, с согласия отца, держит в доме любовника, который мужем ей не может быть, ибо имеет жену. Христиане узнали об этом, и о. Иоанн убеждал честно выйти замуж; им стыдно, поэтому в Церковь перестали ходить. Бедны они очень – никто в приемыши к ним не идет; а прежний приемыш побыл на время, лишь чтобы избежать рекрутчины. 2) Иоанн Хебиису[?]. Молодой человек, крестившийся без знания учения; хозяин его учения не любит; сам он поведения плохого, ну и спился. И этих, однако, не следует бросать совсем; дети они Церкви, хотя и заблудшие!

Прежде здесь не любили христианство и клеветали на него. Теперь этого нет.

Один из Церкви Ямада приготовлен в Семинарию – Акила 'Абе, 15 л. [лет], сын квайдо-мори – Петра Абе.

Остановившись в доме Ноя, содержателя хатагоя, и переодевшись, отправились в квайдо, небольшой дом на берегу моря; во втором этаже полно было христиан; отслужили вечерню, потом проповедь. За нею разговор и расспросы о состоянии Церкви. В 1-м часу вернулись в гостиницу; кеитеи тоже было расселись глазеть и слушать, но я усталый донельзя, без церемонии заявил, что спать пора.

10/22 июня 1881. Среда.

В Камаиси.

Утром, полюбовавшись рейдом из окон катехизаторской комнаты, – для чего, по просьбе христиан, следовало сходить в нее, отправились дальше. Рейд, действительно, превосходный, со всех сторон закрытый горами, исключая узкого входа, но тоже, как и в Мияко, совершенно без судов, одни рыбачьи лодки смотрятся в него с берегу. Трудность сообщения Ямада с внутренностью страны делает рейд бесполезным.

От Мияко до Ямада было 5 ри, дорога немного гористая; моря не видать было после Мияко до самого Ямада.

От Ямада до Ооцуцу также 5 ри; дорога очень гористая, но не узкая, не грязная, кое-где только немного каменистая, вообще для езды верхом удобная; все время в виду моря, около заливов, при одном из которых и Ооцуцу стоит. По дороге из Ямада, в 1 ри от него, при заливе деревня Сонохана-мура, в которой 2 христианина, принявших крещение в Хакодате; один из них лежит больной, другой – плотничает на стороне.

Между Ямада и Ооцуцу в нескольких местах производится выпаривание соли из морской воды. В один из шалашей мы входили посмотреть: огромнейшая глубокая железная сковорода, дно которой, чтобы не упасть, поддерживается привешаиными с потолка деревянными крючьями; под нею разведеный огонь; сжется хворост, которого груды навезены около шалашей; в сковороде – наверху – белая накипь, которою отделяются вещества чуждые соли. Соль осаждается внизу. Выпаривается сковорода воды в сутки; мы видели в мешках полученную отличную соль.

По дороге встречались группы разряженных богомолок, плетутся куда-то около Ямада – к идолу, кажется – Дзидзоо[?], покровительствующему жатве. Это после посадки риса – молиться, чтобы был урожай; а главное – чтобы прогуляться, должно быть. Но замечательна вообще эта повсеместная потребность народа в богомольных хождениях. Ее нельзя не иметь в виду при водворении христианства между народом.

В 17 чё от Ооцуку проехали мимо деревни Андоо, в которой водворяется христианство.

Около полудня прибыли в Ооцуку и остановились на постоялом.

Ооцуку – город с 800 домов; жители торговцы, рыбаки, ремеслен. [ремесленники] и земледельцы; дворян нет. Христ. домов 25. Христиан 48 душ; оглашенных в Ооцуцу 17, в Андо 4, всего 21 челов. Новые слушатели есть как здесь, так и в селении Андо. Христианство здесь началось от Моисея Хасегава (Тосима, бывшего учителя о. Анатолия в Хакодате, теперь – где находящегося, к сожалению, неизвестно). Он, будучи здесь учителем в школе, стал говорить о вере, и когда возбудил любопытство, и у него стали расспрашивать подробней, отозвался неведением и попросил из Хакодате христ. книг, а из Мориока – проповедника. С ним же говорил о вере и возбуждал любопытство к дальнейшему изучению ее – Капитон Касивазаки (глухой), лакировщик, живший долго в Хакодате, крещенный там, и поселившийся в Ооцуцу. Из Мориока, по требованию Тосима, прислали Луку Исикава; это было 4 года тому назад. Из нынешних христиан больше всего слушавших учение у Луки Исикава. Потом некоторые время был здесь Яков Конги. Затем – Павел Эсасика, а во время его отлучки – Моисей Урусидо. Собором запрошлого года был назначен сюда Павел Минамото и пробыл здесь год. С прошлого года проповедует здесь Илья Накахара. Проповедь была у него в следующем порядке: пришедши сюда в прошлом году, занял для проповеди один дом, выгнали, другой – тоже выгнали. Затем он стал ходить с проповедью по частным домам и так продолжал до 4 месяца, когда ноогё и рёонгё (земледелие и рыболовство) отняли время у его слушателей. Теперь только по вечерам к нему в квайдо собираются дети, и он им объясняет Свящ. [Священное] Писание и Правосл. [Православное] Исповедание.

Из 21 оглашенных, 15 приготовлены им, остальные слушали прежде у Минамото.

Каждую субботу после 7 часов – не определенно, а когда соберутся (!), и воскресенье в 10 час. бывает служба. В суб. собираются 17–25 чел., в воскресенье приходят только дети, набирается чел. до 16 с домашними в квайдо. После службы в суб. Илья объясняет Евангелие, в воскресенье не бывает никакой проповеди.

Поют 5 чел. детей – плохо, не имея никакого понятия о нотах, так что и здесь я советовал выбрать кого-нибудь и послать на некоторое время в Токио, в Певческую.

При Павле Эсасика христиане здесь были очень одушевлены, и так как негде было молиться, то вздумали построить церковный дом; купили дерева с горы на 3 ены, ибо продавалось весьма дешево дерево, негодное для делания маса; между христианами свои же плотники, сами работали. Прочие христиане помогали – кто чем мог, и таким образом в продолжение 30-ти дней построен был нынешний церк. дом; обошелся он всего в 40 ен.

44 кен 2 кен

сяку

В два этажа. Внизу помещается катехизатор, и в отдельной комнате семейство квайдо-мори, которым – вышеозначенный лакировщик Капитон; семейство же его состоит из жены и 5 детей. В верхнем этаже – мастерская Капитона, туда и лестницы нет, или ее отняли, а Капитон спускался, как кошка. В помещении катехизатора собираются для слушания проповеди, а равно для молитвы. Здание вообще очень бедненькое; над ним развевается небольшой белый лоскут холста с черным крестом посредине. Кусок земли под храм одолжил один из церк. старшин – Фома Синада. Помещается квайдо в неудобном месте, в стороне от большой улицы, за школой.

Церковного капиталу есть 40 ен. Христиане в прошлом году, при Минамото, сложились и составили его. Теперь отдают его на проценты – одному язычнику. Процента получается 1 ена в месяц, каковая сумма и употребляется на масло и свечи для Церкви; недостающее на циновки, щиты и проч. раскладывается на христиан и взносится ими. Сицудзи 3. Один из них еще оглашенный (Иоанн Ито), и притом его и в городе нет, а находится он в Мориока, так как избран в народный совет.

Сицудзи здесь только по имени. Когда же нужно решать церк. дело, то они собирают христиан и вместе с ними судят и решают; сами же, без совета с христианами, ничего не предпринимают. Впрочем, Павел Тото [?] и Иоанн Ито теперь совсем о Церкви не заботятся, а только о своих делах. (Значит они избраны больше из лести, пот. ч. [потому что] люди сильные. Не должно быть это.) Впрочем, заботящиеся о Церкви есть другие, хотя и без имени сицудзи.

Из христиан 6 человек совсем, по-видимому, бросили учение – торговцы, ходящие с товарами по домам. Кроме них, 4 человека почти совсем в Церковь не приходят. «Прочие христиане», как объясняется Илья Накахара, «не так усердны, как в Ямада и Камаиси, не часто ходят в Церковь, но если дело есть – собираются».

К Ооцуцу принадлежит деревня Андо-мура, 17 чё, – 150 домов. Там 1 христианин, наученный Лукою Исикава и 4 оглашенных, слушавших учение от Ильи Накахара.

Гонений от язычества теперь нет. Когда остановились в хатагоя, Ст. [Стефан] Эсасика сходил за Ильею, который тотчас же и пришел; собрались и христиане. Отправились в Церковь, где совершена была обедница и сказана проповедь – отчасти к язычникам, так как из школы пришли учителя, собралось и еще несколько язычников. Так как время проповеди затянулось, то Ст. Эсасика с лошадьми пришел к квайдо, и мы прямо отсюда отправились дальше в Камаиси: христиане проводили за город.

В 6 часов вечера прибыли в наход. [находящейся] за 3 ри от Ооцуцу Камаиси. Дорога пролегает чрез Тооя-зака – очень высокий хребет, впрочем, для всхода до того удобный, что на лошади без труда можно взобраться; спуск еще удобнее. Были в облаках и выше облаков, которые тянулись по ущельям хребта, обдавая холодом всегда, когда находили на нас. Но какой чудный вид с вершины горы на стелющееся внизу облако; ровная и такая мягкая и легкая масса; так и ждешь, что кто-нибудь чудный и дивный, явясь, станет шествовать по этой небесной долине, и каков он был бы – тот, кто достоин был бы и мог бы здесь шествовать! И птица, когда летит, то кажется тяжелою и недостойною виться над этою поверхностью. Жаль, что холод мешал мечтать и наслаждаться чудным видом.

Камаиси стоит также при заливе, с рейдом, на котором виднелось одно судно иностранной конструкции, японское торговое. В Камаиси домов 800, торговцы, рыбаки и рудокопы; дворян домов 10.

В 1/2 ри от города огромное заведение совершенно иностранной постройки, где плавится железо, добываемое из рудника близ Камаиси. Для доставки руды с рудника в плавильню построена железная дорога, которая в другой конец тянется до рейда, где, по построенной пристани, подводит вагоны к самым судам, давая удобство так. обр. [таким образом] нагрузки железа и выгрузки предметов нужных на заводе или руднике.

Христиан, домов в Камаиси больше 20. Христ. 48. Оглашенных 25. Еще есть новых слушателей 5–6. Но теперь в самом разгаре ловля сиби (иваси?) и акацо (акауо? кацуо), поэтому слушателям некогда собираться на катехизации.

Началась здесь проповедь от Стефана Ваинай. Он, будучи учителем в школе, говорил о христианстве и возбудил желание слушать учение, для удовлетворения которому и были здесь последовательно проповедники: Яков Конги, Лука Исикава, Стефан Нараяма, Иродион Яманобе, Илья Накахара и наконец опять Яков Конги, состоящий проповедником в Камаиси и теперь. Проповедь производится в квартире катехизатора и в домах желающих слушать.

Служба бывает каждую субботу и воскресенье. Собираются по субботам, когда свободное время, как с 12-го месяца до конца весны, человек 30, а осенью, когда купцам особенно недосуг, чел. 20. В воскресенье приходят всего 7–10 человек.

Есть 5–6 человек, которых в их домах язычники притесняют, или которые в приемыши вышли к язычникам, такие приходят в Церковь только в самые большие праздники, как в Пасху и Рождество, в прочее время не видны. Совсем бросивших учение или охладевших нет.

Для церков. дома нанимают дом у язычника; внизу живет квайдо-мори с семейством (Лука Курада, еще только оглашенный). Во втором этаже живет проповедник и собираются для молитвы.

За год крещено 4. К крещению приготовлено 3 и дети христиан. (Отчего же не все оглашенные? Хороши, должно быть, оглашенные, когда сам катехизатор находит их не готовыми к крещению!)

Христиане больше из торговцев и отчасти рыбаки.

Сицудзи 3: Павел Мацумура, Петр Ивама и Яков Ивама. Избраны однажды. Собираются когда дело.

Церковный доход состоит из пожертвований юуси (желающих), по собственному определению – сколько. Собирается обыкновенно 2 ены в месяц. Казначеем избран Петр Сиракава. Он за эти деньги нанимает церков. дом; недостающее на церков. расходы – на свечи, масло, уголь и проч. – собирается с христиан особо.

По нравам Камаиси – место довольно распущенное. В доказательство этого Конги рассказывал, что он, часто бывая у Павла Мацумура, жена которого – бывшая дзёоро, встречается у него со многими богатыми язычниками, которые все – слушая учение – находят его прекрасным, но принять его мешает им то, что у них наложницы, или что любят разгульную жизнь.

Свидетельством распущенности нравов в Камаиси может служить и следующее: квайдо-мори поставлен оглашенный – Лука Курада; жена его из бывших дзёоро; оба они оглашенные. У Луки есть младший брат; у его жены от первого мужа дочь; и хочется очень Луке перевенчать своего брата на своей падчерице. Жена его не желает этого брака; брак этот даже и по японским гражданским законам не позволителен. О. Иоанн убеждал Луку оставить его намерение. Но все тщетно. Обручены молодые еще будучи в язычестве; сделавшись христианами, они никак не могут бракосочетаться, если хотят остаться христианами. Но Лука упорно держится своего намерения. Я хотел говорить с ним; но ни его, ни младшего брата его в Камаиси в это время не было. Жена очень хочет креститься. Я наказывал ей чрез одного христианина, чтобы она прежде чем будет крещена показала, что уважает христ. закон и решительно не позволила своей дочери вступить в незаконный брак, а отдала бы ее за другого. Хороши и христиане, которые такого человека, как Лука, держат в церковном доме как квайдо-мори!

К Церкви в Камаиси принадлежат: Рёоиси-мура, в 1 1/2 ри не доезжая Камаиси со стороны Ооцуцу, – 50 дом. все вместе. Павел Сато, из Магоме, сын Моисея Сато (в доме которого тамошняя Церковь) и двоюродный брат Петра Сато (старшего брата Иоанна Кон), будучи там учителем школы, объясняет там христ. учение, а также бывает там и Конги; теперь в Рёоиси 5 оглашенных и 7–8 приготовленных Павлом Сато к принятию оглашения. Тооно-мура, ри 4 проехавши Камаиси, – тотчас деревней тоже большой Кодзирабама (3 ри 17 чё от Камаиси). В Тооно дом. 300. Христиан там еще нет; но один христианин из Ямада, Иоанн Нумазаки, бывая в этой деревне с товарами, возбудил у некоторых интерес к слушанию учения (он везде, хотя с товарами, проповедует). Тоонио деревня поражает благосостоянием своих жителей: дома наполовину очень чистые и богатые; говорят, это оттого, что рыболовство здесь еще удобнее, чем в Камаиси.

По словам Якова Конги, в Камаиси один проповедник решительно необходим, и Собор должен назначить.

Означенные сведения о Церкви сообщил мне Яков Конги в Мориока, куда прибыл еще до меня.

Будучи в Камаиси, спрашивал у сицудзи о нуждах Церкви, и Павел Мацумура объяснил, что, по его мнению, проповедник Камаиси и на Собор не должен быть отпускаем, что ему и на неделю нельзя оставить свой пост, так как без него и обществ, [общественная] молитва расстраивается, и христиане ослабевают. Сетует он на то, что ежегодно три месяца проповедника не бывает: с 6-го месяца он отправляется в Мориока – на местный церковный совет, потом – в Тоокёо на Собор, и затем едва в 9-м месяце приходит. Обещано об этом сказать на Соборе и по возможности исправить на будущее время этот беспорядок. В Мориока, за исключением каких-нибудь особенных случаев, катехизаторам вовсе лишне собираться; посоветоваться между собою они могут прибывши на Собор в Тоокёо, при чем каждый из них будет иметь при себе и мнение своей Церкви или ему прямо высказанное и доверенное, или порученное представителю Церкви.

Католиков в Камаиси 7–8 человек. Есть их проповедник здесь. Иностранный проповедник Римарися (?) иногда приходит. В прошлом году в Камаиси один из слушавших учение у Ильи Накахара ушел от него к католикам (каким-то образом – чтобы избежать домашнего гонения за веру) и сделался у них зерном их общества здесь; он хлопочет привлекать к ним и других. Еще у них хлопочет один врач, человек несовсем хороший, которого о. Иоанн Сакай прогнал, так как дальше пустых разговоров (чабанаси) никогда не шел. Воспитанник этого доктора – православный. Проповедь у католиков есть, но не видно особенного успеха.

В видах успехов Церкви, Яков Конги возлагает еще надежды на следующее обстоятельство (едва ли надежды основательны!). Павел Мацумура хлопочет для Кикуци, богача; а бантоо Кикуци – Фурутаче (из Тооно) нашел в Тоокёо Петра Мацумото для услуг Кикуци; с Кикуци же в основании образовалось общество для выделки йода из морской капусты. Все, участвующие в обществе, говорят о вере и близки к Церкви.

Прибывши в Камаиси, воспользовался остатком дня, чтобы осмотреть город. Несколько домов высматривают щеголевато; в одном из таких мы остановились, – в хатагоя, прочее все – линия по обе стороны обычных японских зданий, захолустьем выглядывающих. По выходе из города – направо – как-то особенно приветливо выглядывают признаки европ. [европейской] цивилизации – вдали виднеющиеся здания железоплавильного заведения и линия железной дороги.

Побывали у сицудзи – живут бедно, а Павел Мацумура – очень бедно и грязно; икону, говорит, отдал в обделку – раму сделать, врет, очевидно, забросил, верно, среди своего хлама.

Когда стемнело пошли в церк. дом, отслужили вечерню, после которой еще я крест давал целовать, как застучали трубки; тоже было и в Ооцуцу. Я без церемонии велел как там, так и здесь табако-боны удалить, и внушил, что в месте молитвы и в месте проповеди курение трубки решительно не должно быть допускаемо. Мацумура возразил, что это язычники; я сказал, что язычники, придя сюда, должны быть также приличны, как и мы сами, а если не хотят, то могут не приходить. Сказал проповедь. После нее стали говорить о нуждах здешней Церкви; советовал христианам послать кого-нибудь для изучения пения в Тоокёо, так как поют ужасно. Я должен был остановить всю многочисленную ораву дерущих зря глотку и оставить только двоих, которые хотя тоже зря пели, но не так раздирательно выходило (и замечательно, что тетрадь нот почти в клочки изорвана). Советовал встряхнуться, оживиться и построить квайдо – могут-де. А Мацумура, после всех моих речей, стал приговариваться к тому, чтобы им давать на свечи, масло и уголь для молельной (тем более что так беспутно жгут, в этот же вечер на очаге в молельной – груда угля, от которой чад столбом, так что принужден был сказать среди проповеди, чтобы окна раскрыли). Словом, по всему видно, мои речи таким христианам – к стене горох. Кончивши все, вернулся в гостиницу на ночлег.

11/23 июня 1881. Четверг.

В Сакари-мура.

Все утро испортил мерзейшим впечатлением этот негодный сицудзи, Павел Мацумура. Опять стал приставать, что им нужно на церковные расходы, на масло, уголь и т. п. Я сказал, чтобы тратили – сколько могут; вместо трех ламп и нескольких свечей вчера в Церкви могла все освещать одна лампа или свеча, угля вчера могло не быть совсем; он все-таки приставал, пока я, чтобы не вспылить и не выругать его – что ни к чему бы не послужило – замолчал. Едва ли будет прок из этого человека; просто, кажется, ему хочется хоть откуда-нибудь, хоть какую-нибудь сумму заполучить; а там бы он ей протер[?] [нрзб.], Господь его знает; но я почувствовал отвращение к этому человеку. Дай Бог, чтобы я ошибся.

Забыл вчера записать. Во время проповеди является Капитон – из Ооцуцу; после объясняет мне, что пришел поговорить со мной о деле, которое состоит в следующем: квайдо в Ооцуцу и тесен, и неудобен; а продает один язычник дом за 300 ен, так не дам ли я эти 300 ен – Церкви в Ооцуцу – чрез него, Капитона, а он ручается, что этот долг будет выплачен мне в 10 лет, по 30 ен в год. Но я ответил, что в долг не даю, помочь же рад чем могу; обещаю дать от себя 2/10 суммы, т. е. 60 ен; пусть христиане соберут от себя 8/10.

Вид гор, когда утром выехали из Камаиси, рассеял тяжелое впечатление от Мацумура. Особенно красиво видеть зарождение облака, как тонкою свежею струею тянется из залива в долину легкий пар, чтобы потом сгустившись стать сначала ватообразной массой, а затем свинцовой тучей.

Дорога от Камаиси до Кодзирабама (3 ри 17 чёо) все горная. (Пренеприятно ехать с пустым желудком и недоспавши – на ужаснейшем седле, чрез горные перевалы!). Кодзирабама на берегу моря; видел здесь, как срезали хрящи с костей акулы. Позавтракали рисом. От Кодзирабама, проехавши Тооно-мура, перевалили чрез Оокандай – огромный горный кряж; немного менее Тооя-заки и пришли в Иосисама-мура, немного удаленную от моря; 2 ри от Кодзирабама. Отсюда, проехавши 4 ри 2 чё, прибыли в Сакари-мура, где и остановились ночевать, так как до следующей станции засветло никак нельзя было добраться. Всего за этот день проехали (1 нрзб.) 10 ри. Грузовая японская лошадь идет очень медленно, обыкновенно 1 ри в 1 час, тогда как пешком мы шли 1 1/2 ри в 1 час, а дзинрикися идут 2 ри в 1 час. Ночлег в Сакари был очень спокойный; кроме того, сходили здесь в ванну. Сакари – селение большое, должно быть не меньше сотни домов. Следовало бы поставить проповедника и в этих местах.

12/24 июня 1881. Пятница.

В Оохара.

Выехали в 5 с половиной часов утра. До Сакари тянется от моря узкий залив полосой – наподобие реки, верст 7 длиной.

Множество в этих местах фазанов с разных сторон из чащи кричащих своим двукратным горловым, несколько хриплым, дискантом. Тетерев [? ходо] турлычет из лесу, горлицы воркуют на высоких соснах, мелкой птахи, беспрестанно кричащей, бездна.

От Сакари до Таката 4 ри 4 чё; дорога ровная и оч. [очень] хорошая; только один небольшой склон, все еще при море.

Таката небольшой город, д. б. [должно быть], домов 300. Стоило бы иметь и здесь проповедника.

От Таката до Втамата 3 ри. Прибыли сюда в 12 часов. Пекло сильно. Кува (?) везде без листьев. В домах везде все полно шелков, [шелковичных] червей, почти совсем готовых для делания кокона. От того что все занято червями, насилу нашли в Втамата комнату присесть и кое-что поесть. (Пред Втамата довольно замечательна огромнейшая скала, покрытая наверху и отчасти по бокам соснами.)

В Втамата с трудом также нашли лошадей, чтобы отправиться дальше. До Оохара от Втамата 3 ри 22 чё. Приехали в Оохара в 5 часов с четвертью. В гостиницу не пустили, полна червей. В цуунквайся дали довольно грязную комнату наверху; прочее все также полно шелк, червей. Проехали сегодня 10 ри 25 чё. Итак, всего от Камаиси до Оохара: 20 ри 9 чё. Времени езды, если на лошади верхом, нужно полагать 20 часов. Лошадь везде достать можно, чему доказательством служит, что и в это горячее и для ёосан и для ноогё время мы постоянно ехали, а не шли пешком.

Оохара – город с 300 домов. Вокруг города рассеянного мура также около 300 домов.

Христиан, домов в Оохара 19.

Христиан 22 чел. Кроме того, здесь крещены 2 чел., принадлежащие к Усугину-мура, 6 ри отсюда.

Учение началось здесь чрез Петра Сайки, который в первый раз, кажется, от Павла Окамура слышал о нем. Потом здесь проповедывали: Павел Окамура, Иов Мидзуяма, Петр Обара и Варнава Имамура. О. Тимофей Хариу крестил здесь первых христиан, потом крестил о. Матфей Кангета.

Сицудзи и севанин здешней Церкви один – Петр Сайки; он и учение объясняет, и общественную молитву в его же доме совершает. Служба бывает в субботу и воскресенье с сумерек, раньше по делам не могут собираться; приходят 7–8 человек. Службу читает Петр Сайки или Илья Накагава (юноша 19 лет, учитель местной школы, сын местного торговца, объяснявший мне излагаемое состояние Церкви). После службы и проповедь бывает – Сайки говорит. Петр Сайки здесь учителем в школе. Но он выбран в народный гиин, по какому случаю теперь находится в Мориока, где я его видел. В Оохара, как видно по всему, он очень уважаем.

Здесь, в Хигасияма, науку, как видно, действительно любят крестьяне и торговцы, В Оохара сизоку нет, а между тем здесь из одних христиан только 4 учителя в школе, и все местные люди, за исключением Иоанна Мацумото, тоже родом, однако, из ближней местности.

Пока Илья Накагава объяснял мне все вышеозначенное, пришли два полицейские: Есита Тенто, служивший прежде два года в Ямада и там от Нараяма изучивший хр. учение так хорошо, что может быть крещен – чего он, по-видимому, не желает, родом он из Мидзусава; другой – Мацумото Сингоку, родом из Мориока. Полицейских всего трое на всю эту местность, и тем делать нечего, так народ ведет себя хорошо; только и есть дела, что по затруднениям в уплате долгов.

Все вместе отправились в дом Сайки, уже когда стемнело. Илья уверял, что соберутся христиане. Отправились, чтобы отслужить вечерню и сказать проповедь. То и другое сделали. Но за исключением семейства Сайки и нас пришедших, (2 нрзб.) числе, почти никого не было. Народу, действительно, теперь некогда; и здесь, как везде, для земледельцев и разводителей шелков, червей вместе свободное время для слушания проповеди с 10-го месяца, когда уберутся с полей до начала 3-го, когда поля начинают готовить под посев. Только нужно иметь в виду, что здесь, в Хигасияма, все производится дней на 20 раньше, чем в Мидзусава и вообще на той линии.

13/25 июня 1881. Суббота.

В Фудзисава.

Выехали из Оохара утром в 6 с половиной часов в сопровождении шедшего пешком учителя Согейской школы, одного молодого христианина, каждый день совершающего это путешествие к месту своей службы и обратно.

К Церкви Оохара принадлежит селение Орикабе, 3 ри от Оохара и 2 ри от Согей-мура. В Орикабе до 100 домов, все земледельцы. Домов 70 вместе, прочие разбросаны. 2 христианина, оба хозяины домов; учение слушали от Павла Окамура; иногда приходят в Церковь в Оохара.

Дорогу в Орикабе мы оставили слева и проехали прямо в Согей-мура, 1 ри от Оохара.

Согей-мура – с 90 домами, разбросанными в ущельях и долинах среди холмов. В 3-х чё от дороги в Окутама находится дом старика Авраама Яманоуци, сын которого, Яков Яманоуци, учился в катих. [катехизаторской] школе и служил до последнего времени катехизатором; теперь же в военной службе – в Сендае (не теряет благочестия, что видно в письмах домой). Вместе с домом Авраама Яманоуци подряд почти стоят еще 7 домов; один из них тоже христианский. Старику Аврааму уже 67 лет; жена его старуха Анна; старший сын – Иов – болен ногой, так что едва может ходить; жена его Мария; всех в семье 7 человек христиан.

Здесь же, в доме Авраама, собираются для молитвы по субботам и воскресеньям; собираются, кроме домашних Яманоуци, человек 7–8. Всех же крещено в Согей 32–33 человека. Учение в Согей пришло из Окутама, от Павла Окамура. Роокей Авраам Яманоуци и его сын утверждают, что один проповедник решительно необходим для этой местности, т. е. для Согей, Окутама, Оохара, Орикабе. (В молитвенной комнате в доме Авр. Яманоуци видел золотую набивку – японскую – наподобие той, что делают в Новодевичьем монастыре, в С. – Пбурге, – на аналое; иконы в молельне – простые, комнатные.)

В Согей крестьяне также любят науку. Примеры – Яков Яманоуци, сын крестьянина; и ученики, поступающие отсюда в другие школы; так один ученик – христианин – теперь в Сендае, в китайской школе, и там прилежно также ходит в Церковь.

В полчаса побывши в доме Авраама Яманоуци, кстати сказать, большом, и по-видимому, из богатых в селении – отправились дальше в Окутама. Старик Авраам и учитель, приезжавший из Оохара, проводили по проселочным тропинкам до дороги в Окутама, до которого от Согей-мура 1 ри 8 чё. Окутама-мура, от Оохара 2 ри 8 чё. Разделяется на Ками- Окутама, Нака- Окутама и Симо- Окутама, составляющих одну мура (волость). Внутри Окутама находится Кавара-маци, в котором домов 10 подряд вместе с прекраснейшим домом хатагоя, при котором огромнейшее дерево Сики. Окутама хотя менее разбросана, чем Согей, однако же подряд вместе более чем по 10 домов нет.

Домов в Окутама 450. Земледельцы, за исключением вышеозначенного небольшого города, где земледельцы и вместе торговцы. Христиан, домов 16.

Христиан больше 60. Из них только в доме Авраама Кон 12. Все христиане налицо в Окутама. Кроме того, здесь принимали крещение люди из других мест: 2 из Орикабе, 2 из Теразава, так что всех крещенных в Окутама 70 человек.

Вошло в Окутама учение следующим образом. Петр Сатоо (сын Авраама Кон, вышедший приемышем в дом Сато в Магоме – бывший в катихиз. школе и теперь состоящий катехизатором) пять лет тому назад, будучи в Сендае, слушал здесь учение от католиков, уверовал во Христа, получил крест, но не сделался еще католиком. Вслед за тем ему случилось быть в Сендайской же провинции в тоодзиба (на водах, по поводу болезни его приемной матери); как раз в это же время был здесь для поправления здоровья Иоанн Сакай; последний увидел у Сато крест; а Сато заметил в Сакае тоже не совсем обыкнов. [обыкновенного] человека. Познакомились, и Сато там же принял от Сакая оглашение. Возвратившись с вод, Петр Сато отправился в Санума для подробнейшего изучения христианства, прожил здесь 50 дней и там же был крещен о. Анатолием. Так как у него возгорелось желание ввести христианство в родной свой дом, то он написал к отцу – нынешнему Аврааму – письмо, прося у него на время помещение для себя, или, если сам не придет, для Тимофея Хариу. Хариу действительно пришел в Окутама, был принят отцом Сато, стал проповедывать здесь и обратил Авраама и весь дом его в христианство.

В то время, когда здесь был Тимофей Хариу, прислан был также для этих мест Павел Окамура; он учил в Согей и Оохара. Хариу же из Окутама ходил в город Кесеннума – домов 1000 (нравы развращенные, и буддизм силен) на берегу моря, в 6 1/2 ри от Окутама, а там тоже плод его проповеди был, именно: 8 человек, слушавших учение от Хариу и от после его бывшего там Окамура, приняли оглашение; но так как после того не было в Кесеннума проповедника, то и неизвестно, что там эти оглашенные делают; впрочем, после еще оттуда один был в Окутама, чтобы принять оглашение. Там же Иоанн Ендо, доктором (родом из Иокояма и крещенный в Иокояма). Итак нужно и в Кесеннума послать кого-нибудь.

Хариу был в Окутама в промежуток между двукратным путешествием в Россию для принятия Священства.

При Хариу же пришел в Окутама о. Павел Савабе и преподал крещение первым крестившимся здесь – старику Кон – нынешнему Аврааму и всему его дому, как-то: старшему сыну Давиду, младшему – Иоанну (бывшему в катихиз. школе), матери их и проч.

Вместе с о. Павлом прибыл сюда проповедником Павел Сано, так как Тимофею Хариу нужно было отправиться отсюда. Потом, в запрошлом году, был здесь проповедником Петр Обара: в прошлом году – Варнава Имамура, присланный вновь сюда в последнее время о. Матфеем. (В последнее время он был в этих местах всего 48 дней до своего отправления нынешним утром на Собор в Тоокёо. Я не застал его несколькими часами; прислан был сюда о. Матфеем, по настоятельной просьбе Авраама Кон дать проповедника для этих мест.).

В Окутама Варнава имел проповедь только по субботам и воскресеньям после богослужения. Кроме того, будучи в Окутама, объяснял вероучение Малахии Кванно, здешнему уроженцу, и Петру Кумагай, из Орикабе, крещенному в Хараномаци, в Сендае – готовящимся в катихиз. школу. Затем, каждую неделю Варнава обходил Орикабе, Мацукава и друг, места.

В Окутама новых слушателей нет; но Авраам уверяет, что спустя немного, должно быть, с досугом, опять будут новые слушатели.

В Орикабе новых слушателей было 5–6, но теперь за недосугом от ёосан и ноодзи и они перестали слушать. Авраам между прочим хвалит прилежание Варнавы – дай, Бог, чтобы похвала была совершенно справедлива! О. Матфей иначе отзывается. Богослужание в субботу и воскресенье всегда бывает. В субботу с сумерек, в воскресенье между 10 и 12 часами. Собираются теперь человек 10–12, ибо недосужно, а обыкновенно приходят человек 20 (из 60 христиан – весьма мало!). В субботу собираются больше, чем в воскресенье. После богослужения Варнава объясняет Апостол или Евангелие.

Поют 3-е: Иоанн Кон и 2 девочки, учившиеся пению от Василия Такеда. Девочки поют хорошо, Кон же до того дурно, что во время богослужения я должен был попросить его перестать петь и удовольствоваться одним чтением; читает же он хорошо. Скоро у них пение будет в более исправном виде, когда вернется из певческой школы Андрей Абе, родом из этой деревни, племянник и воспитанник Авраама Кон, им же и посланный учиться пению.

Церковь в доме Авраама Кон: комната разделена надвое, чтобы отделить алтарь, в который ведут Царские врата и Северные и Южные двери – первые с зеленым вырезным крестом, довольно оригинальным, вторые с черными крестами; икон на иконостасе, цар. вратах и дверях нет; в алтаре – престол и жертвенник; аналои и столики все есть. Иконы: за престолом – большая – моление в Гефсим. [Гефсиманском] саду, литография, и 2 – небольших комнатных – в алтаре же; больше в Церкви – никаких икон; на престоле деревянный безобразный трехсвещник. Иконостасную перегородку (весьма неуклюжую, делающую вход в алтарь похожим на вход в кладовую), потолок в церк. комнате, кресты везде, в том числе на немалом числе фонарей, висящих здесь же в Церкви, – делали все своими руками Петр Сатоо и Авраам Кон.

Церковь снабжена из Миссии полным прибором утвари для совершения литургии – медным позолоченым; нет ковшичка; нет также кадила. Снабжена также священническим облачением (старым), но подризника недостает.

Обещано прислать: икон для Церкви, одно полное священническое облачение, кадило и, если найдется – трехсвещник.

Сицудзи 2: Авраам Кон и Давид Циба. Прежде были еще сицудзи: Илия Сисидо и Иосиф Онотера, но они захотели служить полицейскими. Я видел их в Мориока; на место их избран Давид Циба.

Церковный приход. Для заработывания денег для Церкви, в прошлом году построили здесь водяную мельницу на 5 толкачей обталкивать рис. Дерево для этой мельницы доставило буддийское капище, принадлежавшее Аврааму и стоявшее на его земле; кроме того, христиане собрали с себя на производство постройки 100 ен. С прошлого года мельница работает и теперь выработанных денег уже около 30 ен; часть их отдана под проценты в долг, часть употреблена на лотерею (мудзин; при объяснении этого, я говорил, что не сообразно с достоинством Церкви рассчитывать на случайный доход с лотереи, что нужды Церкви должны быть радостно удовлетворяемы свободным приношением христиан). Мельница может доставить в год, за всеми расходами на ремонт и проч., 30 ен. Деньги эти будут собираемы на построение здесь храма.

В кружку, хотя она и сделана, не попадает ни копейки.

Расходы на Церковь все почти удовлетворяются самим Авраамом Кон; христиане почти не жертвуют. Еще не заведен порядок того. И тензей на главный стан (3 сен и 5 сен) начали собирать только с прошлого года.

Церковными деньгами заведует Давид Циба, в качестве избранного от христиан кайкей-ката. Церкви в Оохара, Согей, Орикабе и Окутама составляют собственно одну Церковь – Сейбоквай. Центральное место ее в Окутама, так как здесь первоначально и христианство водворилось и отсюда перешло в другие места. Кроме означенных селений, есть начатки Церкви еще в следующих:

1. Мацукава, 2 1/2 ри от Окутама, дом. 100. Там один дом – весь христианский, и притом очень ревностный; это – дом младшего брата Иоанна Сасаки, что в Исиномаки.

2. Теразава, меньше 1 ри от Окутама, 150 дом. (собственно, в Теразава 3 [?] деревни). Там 1 христианин и 1 оглашенный.

3. Фудзисава, 3 ри от Окутама, 120 дом. Христианин 1, принял крещение в Цуягава от о. Тимофея Хариу. Потом из Окутама в Фудзисава послан был проповедник и имел 12–13 слушателей; но проповедник не мог остаться там долго, и слушатели остались без научения.

Примеч.: Цуягава – город, 5 ри от Окутама, дом. 50. Там же еще христ. [христианин] Петр Онотера и вообще человек 5 христиан.

Примеч.: Ооинукавара 150 дом, от Окутама 6 1/2 ри, от Магоме 2 1/2 ри. Туда выдана замуж родственница Авраама Евдокия; муж ее желает слушать учение, и там должна возникнуть Церковь.

На нынешнем Соборе отсюда не будет представителя; но просят непременно катехизатора для этих мест и желают именно Варнаву Имамура, по словам Авраама и его сына Иоанна, «нессиннисите кёокей-о севасуру-моно-о». Обещал об этом сказать на Соборе.

Авраам Кон, в прошлом году, за погребение Елены, жены его сына Давида, по христиан, обычаю, потерпел гонение от бонз; но зато теперь они совершенно оставили его в покое, он же публично отказался от буддизма. Гонений на христианство вообще в этих местах в настоящее время нет.

Во всех этих местах нет ни одного сизоку, все крестьяне; но замечательно, как любят образование! И живут также весьма достаточно. Я осматривал дом и все заведение Авраама Кон, настоящий помещик средней руки: здания на широкую руку, с амбарами, кладовыми, сараями, хлевами; есть даже здание для курения вина, которое, если курит, то выкуривает 6 огромнейших чанов. Поля в отличном состоянии. В настоящее время еще дом полон шелковичным червем. Словом, можно подивиться зажиточности и порядку, хотя, говорят, дом значительно упал от дурного поведения Авраамова старшего сына Давида – множество долгов было сделано, которые истощили дом (это было в язычестве Давида; теперь он ведет себя хорошо).

Один сын Авраама, где-то состоящий на службе, – католик; надеются сделать его православным, когда он придет домой на каникулы в нынешнем году.

В Окутама отслужена была обедница, сказана проповедь. – Авраам Кон рассказал о состоянии Церкви, угостил обедом, показал свое хозяйство, после чего отправились дальше. '

В 1 ри от Окутама проезжали город Семмая, домов 180. Отсюда родом Сираиси, бывший некогда в катих. школе, лентяй и с низким характером, ушедший из школы не сказавшись. Здесь он также живет праздно. А хорошо бы и в Сенмая начать проповедь.

На ночлег остановились в Фудзисава, от Окутама 3 ри. Насилу нашли комнату в одном постоялом (хатагоя), и в ту можно было войти только по высокой, снаружи приставленной жидкой лестнице, так как комната во 2-м этаже, по лестнице же снизу в дом нельзя взобраться, так все наполнено везде шелков. червями, которые именно теперь занимают больше всего места, так как время делания коконов, – Взобрались, расположились. Я думал, здесь, по крайней мере, та выгода, что никто не потревожит. Как бы не так! Едва расположился писать дневник, как поднимаются на лестницу два кейтея из Окутама – Василий и Иов Ивабуци; они не застали меня в доме Авраама в Окутама, поэтому поспешили сюда, чтобы принять благословение. Долго сидели они, так что и ужином пришлось угостить их. Лишь только ушли они, как пришел некто Саеима[?] – полицейский – познакомиться и поговорить. Наконец, около полуночи легли мы спать. Но лишь только заснули, как будят: пришел еще кейтей и требует свидания – это Малахия Конно, готовящийся в катехизатор. школу и живущий у Авраама в Окутама; он был в отлучке, когда я был там, и теперь явился, чтобы доставить мне удовольствие не лечь спать без его лицезрения. Я, впрочем, отказался от сего удовольствия, сказав без церемоний, что завтра увижусь, теперь же спать до смерти хочется.

14/26 июня 1881. Воскресенье.

В Сидзугава.

Утром познакомился с Малахией и угостил его завтраком. Действительно, как отзывался Авраам, не хитрый человек. Лицо уж больно не умное, речь тоже. Впрочем, Господь знает, может, из него выйдет и хороший служитель Церкви! В катихиз. школу, как видно, он очень хочет попасть. Обещался сказать о. Матфею, чтобы испытал его, и если найдет годным, прислал в катих. школу.

Когда собрались в дорогу, оказалось, что Малахия и единственный христианин Фудзисава Павел – тоже с нами – пешком (тогда как мы с Эсасика верхами – на вьючных седлах, разумеется) провожают нас; я стал было отказываться от такого труда их, но Малахия прямо объявил, что ему так велел Авраам; против этого нельзя было возражать, черта повиновения, как видно, развита у Малахии, и ее портить было бы грех и вред; Павел же сказал, что у него, кстати, есть дело в Магоме, и против этого нечего было сказать. Уезжая из Фудзисава, видели рынок, на котором больше всего в продаже листа тутовицы, которым торгуют подгородные крестьяне, продавая его в городе для людей, которые разводят шелков, червей, а своих деревьев не имеют. Продают тутовичный лист: 5 кванме за 1 ену; дорогой догоняли крестьян, уже продавших товар и возвращавшихся домой; у одного спросили «За сколько продал?» – «За 1 1/2 ены», был ответ. Ноша листа – за столько, нельзя не назвать промышленность выгодною. Вместе с тем выгодно и покупателям. Иначе – каждый из них должен бы иметь свою тутовицу, ухаживать за нею, да наконец нанимать людей рвать лист, если червей воспитывается не очень немного.

Часов в 10 прибыли в Магоме, 4 ри 8 чё от Фудзисава и 5 ри от Иокояма, от моря 1 1/2 ри.

В Магоме домов 96, разбросанных; есть в нем и город (маци). Мы прибыли в Хигаси Магоме, в дом Моисея Сатоо, где молитвенная комната для собраний христиан.

Христ. домов в Магоме 7.

Христиан 17. Оглашенный 1 (младенец Петра Сато). Христиане все – земледельцы, как все вообще обитатели Магоме.

От Петра Сато в Магоме началось христианство. Он призвал Тимофея Хариу проповедывать здесь; потом учил здесь Павел Окамура. Теперь сам Петр Сато занимается здесь проповедью.

Проповедь у него, по его словам, постоянно ведется, исключая этого времени, когда совсем некогда, от ёосан.

Молитва бывает только в субботу; собираются после сумерек. В воскресенье никто не приходит. В молельне иконы маленькие, но хорошо украшенные рамками (почти все собственнор. [собственноручной] работы Петра Сато). Во время службы один поет; я не слышал его пения, так как он в отлучке сегодня. В субботу, после службы, Петр Сато говорит проповедь.

Кроме того, у него в городе (в котором 40 домов, стоящих вместе) производится проповедь по средам, вечером, в доме Андрея Миура; бывает немного и новых слушателей, но уверовавших еще не видно.

Успеха проповеди здесь нет потому, как утверждает Петр Сато, что «тайкотадаку сюси» (Хокке) очень здесь сильна; народ привержен к Хокке, и верующие Хокке заключают между собою ренгоо (союзы) не слушать христианство и не принимать его. Впрочем, открыто христ. [христиан] не гонят. Мне кажется, не Хокке виновато в малоуспешности, а то, что проповедник плохой.

Сицудзи 3: Моисей Сато, в дом которого мы приехали, где молитв, [молитвенная] комната, сын его Павел Сато – тот самый, который служа учителем в Рёоиси, проповедует там христианство, и Андрей Миура.

Для приобретения церковного капитала здесь есть тоже «мудзин» (или иначе называющееся «таномоси»), т. е. христиане собрали с себя 8 ен и на имя одного из них взяли билет в лотерее у язычников, здесь же, в Магоме; если вынется билет, то для Церкви будет выиграно 200 ен; а не вынется, 2 ены ни в каком случае не пропадут.

Отслужили обедницу, при чем оказалось, что Петр Сато решительно не знаком с богослужебной книжкой, что не знает на память Символ Веры, да едва ли знает и «Отче наш»; по крайней мере, когда нужно было читать Молитву Господню, он долго рылся и, не находя ее, никак не решался читать ее на память, хотя я говорил ему, чтобы он читал; уже Ст. Эсасика прочел наизусть.

Советовал прислать кого-нибудь для изучения пения и порядка богослужения в Певческой на Суругадай.

Из окрестных селений, в деревне Оокаго, 1 1/2 ри от Магоме, 130 домов, рассеянных, желают слушать христианское учение; Петр Сато намерен пойти туда для проповеди, по окончании «ёосан».

Петр Сато просит сделать его «местным» катехизатором (доцяку денкёося, как, наприм., Никанор Мураками в Такасимидзу). Сицудзи же просят назначить его в таком случае для Магоме проповедником. Сказал, чтобы Петр Сато написал о своем желании, для прочтения на Соборе, а сицудзи чтобы написали от себя просьбу о назначении его проповедником для Магоме.

Лучший здесь в смысле христиан, [христианства] дом, кажется, Моисея Сато, где 7 человек христиан, и он сам, кажется, благочестивый человек, сын же его доказал свое благочестие тем, что, не имея назначения проповедывать, тем не менее распространяет христианство. У Петра же Сато его приемный отец до сих пор был враг христианства; теперь только, по заявлению Петра, он кажется переменившимся в расположении и начинает мало-помалу узнавать учение. Живет Моисей Сато, как мы видели, зажиточно; дом же Петра Сато – в 10 раз богаче; владеет вообще 10-ю частью земли во всем селении; кроме того, занимается в широких размерах разведением шелков, червя; у Моисея Сато мы видели до 600 круглых коробов с червями, у Петра же Сато их 1000.

Петр Сато просил большую икону для молельни и крестик для своего ребенка; обещано прислать чрез имеющего быть на Соборе представителя Кенъейквай.

Во 2-м часу отправились дальше. Достигши Сидзугава, 4 ри от Магоме и 3 1/2 ри от Иокояма (эти при море, с 200 домов), заночевали. Погода пасмурная, холод нестерпимый, кроме того головная боль до одурения.

15/27 июня 1881. Понедельник.

В Иокояма.

Иокояма – мура, а в ней маци. Домов всех 240. Земледельцы и отчасти торговцы.

Крещенных в Иокояма 20, из них 14 христиан здешних, прочие – из других мест. Христианских домов 6. Оглашенных 13 чел., из которых 10 – мастерицы из шелкоразматывательного заведения.

В Иокояма давно делались попытки водворить христианство; так здесь был несколько лет тому назад, с проповедью Иоанн Отокозава, были и еще кое-кто, но тщетно, успеха никакого не было. Христианство же началось здесь с 10-го месяца запрошлого 1879 года благодаря следующему обстоятельству. Санумское общество «Кооцууся» построило в Иокояма шелкоразматывательное заведение, привлекши к участию в своих делах чел. 6–7 местных богатых людей. Эти люди, часто бывая в Санума, видели там богослужение, слушали проповедь, все это им понравилось, и они решили, что и в Иокояма нужно проповедника. Прислали им Савву Кимура, в 10 месяце 1879 г., и он проповедывал здесь 3 месяца. Когда ему нужно было вернуться домой, пришел на его место Никита Мори, из Ициносеки, но о. Матфей Кангета скоро же нашел, что Мори еще нужней на своем месте в Ициносеки; поэтому он вернулся туда, а на его место прислан был Павел Исии. Он прибыл в Иокояма в апреле 1880 г. Но в самый же день его прихода Общество «Кооцу[у]ся» лопнуло, и слушатели рассеялись, ибо, по неразумию, приняли Церковь за Общество и подумали, что Церковь разрушилась. Некоторые, впрочем, почувствовавшие интерес в христианстве, продолжали неизменно слушать.

Первое крещение в Иокояма о. Матфей совершил в 1879 г., в 12-м месяце; окрещено было 16 человек. Еще 2-е приняли крещение в Санума; наконец, в 4-м месяце текущего 1881 г. еще окрещено 2 человека.

Павел Исии здесь неизменно состоял проповедником с 4-го месяца прошлого 1880 г.

Когда позвали сюда проповедника и прибыл Кимура, тогда поместили его было в училищном здании; но люди неприязненные к христ. скоро выжили его оттуда под предлогом, что школа – здание народное, а народ построил ее не Для христиан, проповедника. Кимура поместился на квартире, но его выжили и оттуда. Тогда один из участвовавших в Кооцууся, Сайдзё дал ему помещение у себя в доме. Здесь и до сих пор помещается катехизатор, производит здесь катехизации и совершает обществ. [общественную] молитву. Старик Сайдзё еще не сделался христианином, но слушает учение, заботится о Церкви, и всегда удерживает у себя катехизатора. Дочь же Сайдзё и ее муж – приемыш к ней – христиане: Илия и Марфа.

Проповедь обыкновенно бывает каждый вечер – у катехизатора в квартире, в доме Сайдзё. В другие места никуда не может выходить для проповеди. В «сейсидзё» (шелкоразматыв. заведение) не допускают, с тех пор, как оно перешло к Гинкоо (банк) и передано от Гинкоо обществу «Сейсися», так что мастерицы, слушающие учение, должны в свободные часы собираться к нему; в домах, где прочие христиане, они по одному или по два в доме, прочие же домашние – язычники, зло настроенные против христианства, так что христиане здесь большею частью терпят домашнее гонение, и приходить к ним в дома для проповеди нет возможности. Вообще в Иокояма еще много ненависти к христианству. В настоящее время, по недосугу для слушателей, проповедь приостановлена.

В субботу и воскресенье собираются для общест. молитвы; в суб. человек 12–13, в воскресенье 6–7. Теперь, во время ёосан, богослужение также не совершается, по недосужеству. Во время богослужения читают; некоторые из коодзё поют только «Господи помилуй» (сю аваре[ме]ё); и поют смело, громко и отличными голосами, как сам слышал. В субботу П. Исии рассказывает житие святого, или объясняет Правосл. [Православное] Исповедание, в воскресенье – толкует рядовое Евангелие или Апостол.

Сицудзи в Иокояма 2: Павел Фукацу, школьный учитель (очень усердный христианин; хотел бы в катихиз. школу, но слаб здоровьем, часто головные боли, – я ему отсоветовал) и Никанор Сайдзё – местный крестьян [sic], зажиточный, много воспитывает шелк, червей, (в дом его поэтому нельзя [было] и войти, когда мы были, заперт был).

Церковный доход состоит из ежемесячных пожертвований христиан с дому – по 1 ене, 50 сен и т. д., так, однако, что с 6 домов собирается в месяц 6 ен, – каковые деньги и употребляются для содержания проповедника, а также для церк. расходов. Из оглашенных 1 дом также участвует в пожертвовании. Так. обр., когда проповедник – в Иокояма, то на пищу ему из главного стана не нужно; нужно же, когда отлучается для проповеди в Янаицу и друг, места.

К Церкви в Иокояма принадлежит:

1. Янаицу, 1 1/2 ри от Иокояма, в городе 200 дом. вместе, и в деревне 280 – разбросанных. Христианин там 1, оглашенных 4. Христианин – Иосиф Мурата, тесть Исаии Камогава, – из Санума, слушал учение в Санума и там же крещение принял; оглашенные все подготовлены Павлом Исии; он огласил их в 1-м месяце, но с тех пор не было священника, чтобы крестить их. С генваря Исии большую часть времени провел в Янаицу. Проповедь там у него каждый вечер; собираются с верующими вместе – человек 15. Останавливается там, в доме христианина, или в хатагоя, и там же говорит проповедь; кроме того выходит в город в два места – в дома желающих слушать. В субботу в Янаицу и общественную молитву совершает, после которой бывает проповедь; в воскресенье молитвы не совершается.

2. Накадзима, 5 ри от Иокояма, деревня – 100 домов – разбросанных. Вместе собранных домов по 20 есть. Там 5 христиан, все научены Павлом Исии и крещены ныне в 4-м месяце; 10 оглашенных и 7–8 новых слушателей. Христианских домов 3, где все верующие, и 3, где по одному. Когда Исии бывает там, то проповедует каждый вечер в двух или трех домах, у верующих, попеременно; на проповедь приходят и посторонние; обществ, молитву в субботу и воскресенье также совершает.

Из Янаицу есть возможность распространить проповедь на следующие места:

1. Теразаки, 1 1/2 ри от Янаицу и 3 ри от Иокояма, – город, где дом. 200, вместе стоящих. Там есть 1 христианин, крещенный в Иокояма: Лука Кисака [?], доктор.

2. Накацуяма – город, где домов 150 вместе, составляет продолжение Теразаки.

3. Синден, тоже город, с 300 дом. вместе, также – почти продолжение предыдущих селений, так что все вместе не составляет от Теразаки и 1 ри расстояния. Из Синден некоторые слушали проповедь в Вакуя.

4. Нагаи, 1 ри от Янаицу, деревня, в которой домов 100 – рассеянных. Туда звали Павла Исии для проповеди, но он не мог прийти.

Между крещенными из других мест здесь есть Андрей Такахаси – родом из Канга, преподаватель шелкоразматывания; ему еще два года служить здесь, после чего он вернется в Канга; чрез него имеется в виду начать христианство в Канга.

Другой крещенный здесь – из Синано, туда и вернулся, – Петр Накано. Нужно не потерять его из виду, как вообще нужно иметь в виду всех христиан, отлучающихся в места, где нет Церкви; нужно не терять сношений с ними и поддерживать в них христианский дух; все они дети Церкви, и мы ответим за них, если дадим им заглохнуть среди язычества.

Желание сицудзи, христиан и хозяина дома, в котором живет Павел Исии то, чтобы здесь непременно был оставлен и после Собора проповедником Павел Исии, но только для Иокояма и Янаицу; заведывать же Накасима ему невозможно, по отдаленности этого места. (Исии же, для лечения болезни глаз, просится остаться после Собора в Тоокёо, что и обещано ему; значит, в Иокояма на его место нужно другого).

Прибывши в Иокояма, мы остановились на постоялом и послали за Павлом Исии. Он тотчас пришел; пришли еще учитель Павел Фукацу и Андрей Такахаси с шелкоразматыват. заведения. Последний предложил осмотреть заведение, что и было сделано.

Заведение перешло от Кооцууся к Гинкоо в плату долга, всего в счет 4-х тысяч ен, что, по-видимому, очень дешево, так как тут, кроме земли и зданий, паровая машина. От Гинкоо оно передано, за плату, для пользования обществу «Сейсися». Членов «Сейсися» 25 чел., в числе которых 8 из бывших членами Кооцууся (напр., старший брат Исаии Камогава, главного виновника крушения Кооцууся). Это заведение гордится тем, что оно – единственное в провинции Мияги; «есть-де в Мориока, в Ивадекен, такое же заведение, но там оно правительственное, а здесь – народное». Полный состав работниц в заведении: 100 девиц; но мы видели только половину этого количества, так как другие 50 коодзё теперь по своим домам помогают ухаживать за шелк. червями.

В год производится в этом заведении 100 коори (коробов) ниток, по 9000 ме в коори. Идет шелк отсюда во Францию и в Америку; продается в Йокохаме. Во Францию идет нитка тонкая – из 4-х коконов, в Америку же толстая – из 5 и 6 коконов. Толщина нитки самого кокона также разнится, смотря по качеству червей; для определения толщины нитки кокона служат весы; сделанная из одних коконов нитка разнится от другой в весе, смотря по качеству кокона.

Длина же нитки одного хорошего кокона 550 кен. В 1 коори 15 связок мотков, по 600 ме связка. В каждой связке 30 мотков, по 20 ме моток. В моток идет 3 сё коконов; в 1 сё входит 300 коконов обыкновенной величины; если кокон большой, то 250, если, напротив, малый, то 310320 коконов. В день одна мастерица – обыкновенная, т. е. не очень плохая, и не очень хорошая, разматывает 6 сё коконов, т. е. производит 2 мотка ниток, всего же в год, во все рабочие дни, делает средним числом 450 мотков.

Цена шелка в нынешнем году: 670 ен коори. Время мастериц в заведении, в Иокояма, расположено следующим образом:

5 часов утра – встают

5 1/2 ч. приступают к работе

7 ч. завтрак

8 ч. работают

9 1/2 ч. отдых

10 ч. работают

12 ч. обед

1 ч. работают

3 1/2ч. отдых

4 ч. работают

6 1/2 ч. работы заканчивают

7 ч. ужин

9 ч. спать.

Жалованье полагается с самого определения на фабрику. Сначала дают в месяц сен 20 – на мелочные расходы. Лучшие же мастерицы получают 5 ен в месяц. Содержание пищей готовое.

Осмотревши заведение, отправились в школу. Павел Фукацу очень радушно предложил поместиться на сегодняшний день в школе, так как убедили остаться до вечера, чтобы повидаться с христианами и оглашенными, которым днем совершенно некогда собраться. В школе учение теперь не производится – тоже все из-за шелков, червя: до того теперь люди нужны собирать лист тутовицы и ухаживать за червем, что даже малые дети в работе и некогда им ходить в школу. Приятно видеть по всем большим селениям училищные здания – положительно – лучшие здания в селениях, устроенные на иностранный лад, с окнами и стенами, обыкновенно оштукатуренные. И все это – народными деньгами; Правительство разве советом участвует. Содержатся учителя также на народный счет. Делается раскладка по домам, смотря по состоятельности, сколько каждый должен давать на училище, и все безропотно и с охотою дают, хотя бы у кого и некого было посылать в школу. И сколько же зато учатся в этих сёогакко! Везде сотнями считается мелюзга – ученики.

Лишь только я расположился было в училище, как Исии пришел просить перейти к нему, в дом Сайдзё, – все-де нарочно устроено, и стул, и стол есть. Перешел. Поговорил с немногими собравшимися христианами о состоянии Церкви; затем писал дневник и отдыхал до вечера.

Вечером пришли 10 девиц – с фабрики – оглашенных, собрались и почти все христиане; отслужена была вечерня и сказана проповедь, отчасти направленная к язычникам. К сожалению, нужно было сократить слово, так как к 9-ти часам мастерицам нужно было вернуться на фабрику; христианам также нельзя было долго оставаться, за множеством работ дома.

16/28 июня 1881. Вторник.

В селении Оно.

Ночью, когда все глубоко спали, вдруг поднимается сильный шум и громкий говор. Спустя некоторое время, все затихло. Утром же объяснилось, что это единственный христ. Янаицу с единственным своим глазом Иосиф Мурата, узнав о моем приезде, явился видеться со мной и с собой привел еще слушателя учения, некоего Аояма, делателя напилков, идущих во множестве в каменоломню Огаци, в 8 ри от Янаицу, на берегу моря, где берется камень преимущественно для производства тушниц и аспидных досок. (Разрабатывает каменоломню общество; работает чел. 100; камень пилят пилами, для направки которых каждому каменщику в день нужно напилка 2–3 (по 5 сен штука); оттого напилков туда идет бездна. Аояма делает по 40 в день; он родом из Эци-го и 3 года, как работает в Янаицу.) С Иосифом и Аояма увиделся и поговорил утром. Здесь, наконец, можно было сесть на тележки; до сих же пор из Мияко не было никакой возможности пробираться иначе, как верхом, на грузовом яп. седле, или же идти пешком. Из Янаицу призвали дзинрикися, к сожалению, весьма поздно, по обычной японской медлительности и неаккуратности; едва в половине 9-го ч. [часа] в состоянии были выехать, предположив с вечера отправиться не позже 5-ти часов утра.

Прощаясь с стариком Сайдзё, хозяином дома, где останавливался, обещался быть его восприемным отцом, когда будет креститься, и прислать крестик.

Обещана икона в шелкоразм. заведение для молитвенной комнаты мастериц – христианок. – Для молельни в Иокояма большая икона Воскресения Хр. – литографированная есть.

Когда уже выехали, получено было приглашение сегодня вечером сказать проповедь в шелкоразмат. заведении для всех мастериц; вместе с этим извещено, что всем мастерицам позволено, кто желает, изучать и принимать христианство, что, словом, начальство заведения свое нерасположение к христианству отменяет и позволяет с этих пор проповедь в заведении. И приглашение и известие были очень приятны; к сожалению, нельзя было остаться по необходимости спешить в Тоокей; поручено же Павлу Исии открыть проповедь для всех желающих в заведении.

В 3-х чё от Иокояма осмотрели храм Фудоо, говорят, второй по знаменитости и уважаемости в Сендайской провинции. Идол считается вывезенным из Кореи. В праздники в 1, 3, 5 и 9 месяцах бывает огромное стечение народа. Бонз 3. Храмовой двор содержится чисто, что редкость теперь, при упадке буддизма. На стенах храма снаружи наприбито множество железных и деревянных копий – приношений Фудоо; заплеваний – везде куда может достичь плевок – бездна, видно, что любят гадать здесь.

Между Иокояма и Янаицу – искусственное озеро, снабжающее водою для поливки рисовых полей 11 селений, лежащих в этой долине.

Заехали в Янаицу, в дом Иосифа Мурата; здесь же живет и имеет [?] мастерскую напилков Аояма; минут на 10 остановились.

Дальше по пути лежат почти сплошные огромные селения. Проповедника здесь непременно нужно. Это не то, что по разбросанным селениям – гоняться из дома в дом; здесь, если Бог пошлет успех, в каждом селении может быть огромная Церковь.

Было много за день дождя, грома и молнии. Наконец, ливень заставил нас остановиться на ночлег – несколько ранее, чем бы хотелось – в селении Оно, несколько менее 10 ри от Иокояма.

Вечером пришли человек 7–8 жителей Оно, прося свидания. Принял. Разговор о Вере. «Не знаем, какому христианству следовать, их много». «Испытуйте, для того дан разум; Бог откроет истину, если будете ревностно искать». Просили написать для памяти. Написал 4 листа. Говорили, что слушали на днях энзецу Онисима Накано и нашли неудовлетворительным. Тема была: «не должно злоупотреблять тварями» («зообуцу-о сиюсубекарадзу»), «а он говорил о том, что следует только заботиться о пище и питии, об излишнем пещись не должно». Говорили они также, что «их смущает преступление христианина Ицидзё в Дзёогецудзуми (близком отсюда), что от христианина они не этого ожидают; также, что в истории видно, как христиане за веру жгли и губили друг друга». «Это не истинное христианство, а по подобным историч. [историческим] признакам, напротив, можно отличить извращенное христианство от истинного». Желают они в эти места проповедника, только – лучшего, чем Онисим Накано. Итак, при распределении проповедников нужно иметь и это место в виду. Вообще нужно вести линию от Иокояма доселе. Здесь в соседстве находящиеся Фукуда-мура и Дзёогецудзуми д. [должны] подать руку Церкви в Иокояма.

17/29 июня 1881. Среда.

В Сироиси.

Проезжая Такаки, город в 6 1/2 ри от Сендая, 280 домов, – зашли к Иоанну Такахаси, бывшему катехизатору. У него здесь за городом домик, земли же для поля нет; семья промышляет ткачеством; в семье: мать, жена и две дочери – 18 и 11 лет, сам 5-ть. Говорил он, что Стефан Ицидзё, из Дзёогецудзуми, пишет в Тоокёо, просит сделать Такахаси катехизатором. Я сказал, что Такахаси, если он хочет быть катехизатором, нужно прийти в Тоокёо и подвергнуть себя экзамену; в продолжении 5-ти лет, которые не проповедывал, если не занимался христ. книгами, очень может статься, что забыл многое (тем более, что и тогда был весьма плохим катехизатором); так Церкви нужно знать, может ли он действительно быть катихиз. [катехизатором] или нет. О. же Матфей, его духовник, вероятно, хорошо отзовется о его поведении (тогда он отставлен был за нехорошее поведение). Итак, если и то и другое найдется удовлетворительным, и знание учения и хорошее поведение – тогда он и будет сделан катехизатором. Ицидзё же, если что может сделать для него в этом направлении, так разве помочь ему достигнуть Тоокёо. Хлопоты же его насчет того, чтобы Такахаси сделали катихиз., совершенно напрасны, так как не дело простого христианина решать, кто знает вероучение настолько, чтобы быть проповедником. Ицидзё разве может просить, чтобы Такахаси, если будет сделан проповедником, назначен был в Дзёогецудзуми. Что же касается до подозрения, что о. Матфей своими отзывами до сих пор мешал Такахаси сделаться катехизатором, то это уже дрязги, с которыми не следует иметь дело.

Здесь же, в Такаки, 2 христианина, крещенные о. Анатолием при его проезде здесь Мейдзи 11 года. Один из этих христиан, по-видимому, плохой, прежде уходил в Тоокёо, теперь опять где-то в отлучке; другой, по отзыву Такахаси, очень усердный, сын торговца рисом, – мы заходили к нему. И здесь нужна проповедь!

Проезжая Сендай, на минуту заехали в Церковь Хараномаци, повидаться с Яковом Асай. У него на днях было опять крещение; крещено 18 человек, так что в год крещенных всего 83 человека – в Хараномаци. С о. Матфеем и Иоанном Оно не видался, а наказывал чрез Асая, чтобы поспешили в Тоокёо – поспеть к экзаменам пред Собором. Заночевали в Сироиси. От Сендая 12 ри, кажется.

18/30 июня 1881. Четверг.

В Мотомия.

Пред Фукусима (9 ри от Сироиси) встретили идущих в Ямада Павла Абе (сына Исаии Абе) и некоего Иеремию. Сказал Павлу Абе, что может поступить в Семинарию, – малолетков не набирается сколько нужно, и согласно обещанию, данному прежде его отцу на усиленные его просьбы принять сына в Семинарию, я теперь говорю ему, что может поступить, если все другие условия поступления с его стороны исправны.

В Нихонмацу встретил христианина, одного из двух здешних, Петра Кимура, сучителя ниток; другой здесь – аптекарь, Иоанн Фудзие. Крещены они в минувшем марте, в Фукусима, о. Павлом Савабе. Есть еще 2 оглашенных. Больше слушателей нет. Слушатели обыкновенно раза два-три послушают и говорят: «такое трудное учение исполнить не можем», – и с сим прекращают посещение катехизаций.

У Василия Сукея, по словам Кимура, проповедь была каждый вечер, хотя бы для двоих только. По субботам и воскресеньям также совершалось служение, когда был тут Сукей. И теперь Кимура говорит, что с одним из оглашенных по праздникам они совершают вместе молитву; аптекарю же де-некогда.

Сукей теперь в Оотавара и пишет, что у него там есть слушатели. Кимура же жалуется, что здесь проповедника нет. Нихонмацу – город важный; здесь был князь, имевший 10 ман коку. Домов здесь 2700, из коих сизоку до 800 домов; из сизоку многие, впрочем, вышли на службу в другие места; здесь же остающиеся занимаются большею частью земледелием и ремеслами (Кимура также из сизоку). Сукей из здешних сизоку. У него только и есть родных, что мать, и та обеспечена; ни жены, ни детей, и не женился до сих пор; после войны все бродил.

Христиане и оглашенные здесь все в разных домах; значит, домов верующих 4. Гонения – от домашних. Христиане здешние слушали учение от Сукея и Петра Кавано.

Проповедника в Нихонмацу непременно нужно; только, конечно, не Василия Сукея.

19 июня/1 июля 1881. Пятница.

В Асино.

Из Сиракава 5 ри ехали в бася; дорога в этих местах очень плохая, ухудшаемая еще тем, что в процессе поправления по случаю имеющего быть скоро путешествия Императора, направляющегося в Камаиси – посмотреть тамошний железный рудник со вновь устроенными плавильнями и железною дорогою. Говорят, заедет даже и в Иокояма посмотреть тамошнее шелкоразматывательное заведение. По дороге уже расписано, где кому останавливаться на отдых, как мы видели это в Сиросака, где над воротами и дверьми висят прилепленные листы с надписями: «Министерство Просвещения» (Момбусёо), «Канцлер» (Садайдзин), «Кунайсё» и т. д.

Японские постоялики [постоялые дворы] пренесносные тем, что в них шуму и гаму не оберешься. Дом полон народу, остановившегося на ночлег; вероятно, всем хочется спать в это время, в 11-м часу; но одному выпившему пришла фантазия позвать геек [-н?], и он позвал, и все вместе там в комнате бренчат и орут песни, хохот и гвалт, и все должны терпеть, приговаривая лишь, как мой Ст. [Стефан] Эсасика, «якамасии»; почем знать, может, завтра же всякому другому придет фантазия куролесить еще больше, и его будут терпеть так же.

20 июня/2 июля 1881. Суббота.

В Уцуномия.

Из Асино до Кицурегава пришлось проехать в тарантасе; дорога прескверная; размочило все дождем, кроме того, везде поправки – кучи свежей земли и щебня; если бы не на лошадях, дольше бы пришлось тащиться. В Оотавара думал застать Василия Сукей и расспросить его о состоянии этих мест: Оотавара, Сакуяма, Кицурегава, а также при помощи его найти и повидать кого-нибудь из здешних христиан; к сожалению, Сукей вчера ушел в Тоокёо.

По дороге множество встречается чиновников Министерства Внутр. [Внутренних] Дел, готовящих места остановок для Императора и свиты.

В Акуцу, 2 1/2 ри от Уцуномия, и около Акуцу по дорогам множество разряженного народа, особенно женщин и детей, все богомолицы, стекающиеся к Инари в Акуцу; с прошлого года прославился этот Инари, во время холеры-де было несколько чудесных исцелений от него (вот тебе и раз!). А факт все-таки тот, что молящегося народу бездна, значит, религиозное чувсто в этой местности живо, нужно иметь это в виду, чтобы не опустить назначить проповедников в Уцуномия и Кицурегава.

В Уцуномия прибыли в 4 часа; но остановились на ночлег, чтобы завтра утром отправиться в Тоокёй на бася и вечером быть на Суругадай. Дай Бог!

21 июня/3 июля 1881. Воскресенье.

В Тоокёо.

На бася благополучно прибыли в Тоокёо, в 8 часов вечера, отправившись из Уцуномия в 6 часов утра. Сначала имели дождь, и дорога была плохая; потом прояснилось, и по прекрасной дороге, начинающейся с Оёома [?], весело было ехать. В Тоокёо все, слава Богу, благополучно.

8/20 августа 1881. Суббота.

На пути из Тоокёо в Хакодате.

Челов. [Человеческая] жизнь состоит из такого разнообразного сочетания мыслей и чувств, что решительно не поймешь, каким это чудом паяется и продолжается беспрерывно эта цепь, называемая душевною жизнью. Немало искусства нужно припаять разом железо к золоту, соединить органически бриллиант с кремнем или булыжником, а в душевной жизни эта работа производится кем-то и как-то так искусно и незаметно, что только ахнешь, осмотревшись и увидевши себя чрез день, даже час совершенно в противоположном состоянии духа.

После записанного на предыдущей странице, много прошло мыслей и чувств очень разнообразных: были экзамены, сбор катехизаторов, Соборные заседания; все с перемежающимися добрыми и дурными впечатлениями, хорошими и дрянными чувствами. Все прошло. Потянулись затем каникулы, с жарами и проч. дрянью. В прошлую субботу был я в Тооносава, у о. Владимира, теперь еду и уже подъезжаю к Хакодате, но с какими дрянными чувствами! Что за мерзость – душевное состояние. Сошел с ума сослуживец, так нужно его взять из Хакодате, увезти в Тоокёо, и оттуда – отправить в Россию. Что за отвратительное дело! Мало всегдашней возни [?] с дураками или подлецами, нужно еще явиться на дороге и сумасшедшим, – «и с ними-де понянчись». Э-эх, горькая судьбина! А в Хакодате затем остаться не кому; Церковь и вещественная, и невещественная может пойти на ветер. Но что лучше, возвышенней, благородней, по-видимому, служения миссионерского! И оно-то вот так тянется и само себя ослабляет и укорачивает. В 20 лет, кого сотрудников приобрел? Или флюгера, или интриганы, или полусумасшедшие, или совсем рехнувшиеся. Я почти в отчаянии! Едва ли выйдет что из Японской Миссии! Совсем потерял бодрость. Посмотрим еще, потянем лямку. Хотя как же мерзко, бездушно она тянется. В 20 лет можно ослабеть и состариться, какими бы идеалами ни был заряжен. Вот – к месту моей молодой жизни приближаюсь; если бы все хорошо было, как бы радостно было окунуться в воспоминания, а тут, кроме мерзейшего, отчаяннейшего состояния духа, ничего не вызовешь! Да и как вызвать, первое, с чем столкнуться придется, отвратительная рожа сумасшедшего, которого нужно будет ласкать, чтобы окончательно не взбесился и не наделал больших бед! Эх, головушка моя победная [? бедная], доля моя несчастная! Хоть бы сжалился Бог и немножко бы дал бодрости!

13/25 августа 1881. Четверг.

На пароходе Кумаситомару Ко. Мицубиси,

на обратном пути из Хакодате в Тоокёо.

Слава Богу, хоть умопомешательство у о. Димитрия спокойное. Ничем не выбьешь из головы уверенность, что чрез 313 дней от 28 мая будет светопреставление, но симптомов бешенства никаких не видно. Авось, Бог даст, не будет из-за него позора Церкви. А взять его теперь из Хакодате не решился, за неимением кем заменить. Обстановка и все действия – свойственные помешанному. Строит второй этаж над домом, когда досчатый дом от старости готов рухнуть и проч. Церковная крыша покрыта железом и брошена без покраски, отчего железо проржавело. Двор запущен страшно; в комнатах – как будто завтра будет светопреставление. В Церкви на престоле, жертвеннике и везде – стеарин; служит нелепо-своеобразно, и с особенностями, по которым можно счесть его еретиком – наприм., приобщается какими вздумает частицами, после приобщения тотчас же льет теплую воду в потир. Японского языка не знает и выражается: можно-де без языка. Церковных дел не знает до того, что о сицудзи и не слыхал до сих пор, сколько у него христ. домов, сколько христиан – понятия не имеет. Не знаю, как Бог сохранит Хакодатскую Церковь, а взять его оттуда, никем не заменив, нельзя; заменить же, напр., о. Гавриилом, значило бы бросить все планы – о посещении юго-западных Церквей, об открытии катихиз. [катехизаторского] училища в Оосака и проч.

Посетил в Хакодате сицудзи, побыл в Аригава, где 22 христианина и 5 христ. домов.

Если бы еще день пришлось быть, не знал бы, что делать с собою. С отцом же Димитрием достаточно побеседовать два дня, больше не выдержать, отвращение такое берет, что одолеть сил нет. Ни одушевлять его, ни убедить ни в чем, ни просто разумно побеседовать – нет возможности; к каменной стене обращаться лучше, чем к нему. Да исчезнет он, впрочем, из памяти! Потерпится, все пока можно будет заменить его кем-нибудь. А там – пусть он и в мыслях не мешает более Миссии!