Собрание церковных поучений для простого народа
Библиографические заметки
Собрание церковных пучений для простого народа. Священника новодеревенской благовещенской церкви К. Стратилатова. С.-Петербург, 1872 года.
В 1867 году Святейшим Синодом объявлен был конкурс на составление систематического сборника церковных поучений для простого народа. Из числа представленных по этому случаю сборников, поучения о. Стратилатова признаны лучшими и удостоены Св. Синодом премии. Приговор такого авторитетного суда уже ручается за то, что поучения о. Стратилатова составляют полезное приобретение для нашей доселе еще столь скудной литературы поучений к простому народу. И действительно, не представляя каких-либо первоклассных и капитальных достоинств, вроде тех, какими, например, несомненно обладают известные «Беседы сельского священника к прихожанам», составленные и несколько раз изданные прежней редакцией «Воскресного Чтения», при сотрудничестве нынешнего преосвященного казанского Антония и даровитого автора «бесед об отношении церкви к христианам», покойного Я.К. Амфитеатрова, поучения о. Стратилатова тем не менее составляют лучшее из всего, что дала нам за последнее время в этом роде наша духовная литература.
Объемистый том поучений о. Стратилатова разделен на две части: первая (339 стр.) содержит в себе 75 поучений на Символ Веры, молитву Господню, Блаженства Евангельские и Заповеди десятисловия; вторая (300 стр.) содержит 60 поучений об обрядовом богослужении православной церкви и на общеупотребительные христианские молитвы.
Таким образом, настоящий сборник исчерпывает весь круг предметов, объяснение которых с церковной кафедры составляет насущную потребность церковного учительства в сельских приходах. В первой части своей книги, без особых претензий на ораторство, не мудрствую лукаво, автор ограничивается тем, что передает, как говорится, своими словами, речью упрощенною и вполне общедоступною, содержание «простого христианского катехизиса» преосв. Филарета, то сокращая его текст, то несколько его распространяя, присоединяя от себя лишь нравственные наставления слушателям.
Нам кажется, что несправедливо было бы такой, на первый взгляд незатейливый, способ составления поучений для народа считать недостатком поучений и ставить его в вину составителю. Той аргументации догматов веры, какую дает нам пространный христианский катехизис, вполне достаточно для поучений к простому народу, и вся задача составителя поучений для народа, как нам кажется, в том и состоит, чтобы лишь упростить катехизическое учение, передать его простым слушателям в изложении вполне общедоступном, общепонятном, в форме, приличной живому слову, обращенному с церковной кафедры. А это удалось автору вполне: речь его не только проста и общепонятна (за немногими исключениями – в роде упоминаний о том, что «Сын Божий не сотворен, а предвечно рожден», о женах Мироносицах, о Вселенских Соборах и тому подобных предметах, мало знакомых, конечно, народу и теме не менее оставленных автором без объяснений), но и согрета теплым чувством, оживлена обращениями проповедника к слушателям, соответствующими отечески-пастырскими наставлениями и другими обычными приемами проповеднического изложения. Правда, перифраз слов катехизиса у нашего проповедника иногда слишком близок к подлиннику, так что по местам он буквально повторяет (не делая ссылок и цитат) подлинные слова катехизиса. Вот несколько тому примеров: «Невидимое сотворено прежде видимого, ангелы прежде человека» (стр. 26). «Смотря на солнце мы видим свет; от сего света рождается свет, видимый по всей подсолнечной» и т.д. (стр. 48). «Сын Божий пришел на землю не для одного какого-нибудь народа, и не для некоторых только людей, но для всех нас человеков вообще» (стр. 51). «Быть может, спросят: где был Иисус Христос после смерти и прежде воскресений? Это хорошо изображает следующая церковная песнь: во гробе плотски, во аде же с душею, яко Бог» и проч. (стр. 63). «Веровать в Бога – значит иметь живую уверенность"… (стр. 9). «Крещение есть духовное рождение, а человек родится однажды, следовательно и креститься должен однажды» (стр. 83). «Причащение есть таинство, в котором истинно-верующий, под видом хлеба и вина, вкушает самого Тела и Крови Христовой, во оставление грехов и в жизнь вечную» (стр. 91). (Подобным образом определения и других таинств у о. Стратилатова составляют почти буквальное повторения слов катехизиса). Но, как известно, язык катехизиса преосв. Филарета отличается такою точностью и правильностью богословской терминологии, что в некоторых случаях повторение его выражений бывает, можно сказать, неизбежно. А до какой степени иногда бывает действительно трудно выразить правильно то или другое догматическое понятие своими словами, не заимствуя терминами катехизиса, и как легко в подобных случаях впасть в ошибку, доказательство тому представляют те же поучения о. Стратилатова в тех случаях, когда он говорит свое и от себя. Почтенный проповедник, например, уверяет своих слушателей, что «имя христианина относится только к тем, кто веру в Бога исповедует православную и принадлежит к православной церкви» (стр. 9), так что выходит, что католики и протестанты – не христиане; или, в другом месте, он высказывает убеждение, будто христианину, для того, чтобы получить вечное спасение, непременно нужно «много, очень много знать» (стр. 1), так что, христианин, не прослушавший курса, например, настоящих «поучений для простого народа», хотя бы и веровал, но лишь в простоте сердца, или и знал что-либо из церковного учения, но не очень много и даже просто немного, хотя бы при этом вел самую добродетельную жизнь, отнюдь не наследует царства небесного, с чем, конечно, судя о деле с точки зрения катехизической, нельзя согласиться, хотя проповедник и уверяет своих слушателей, что то, чему он их учит, «есть учение не его, а Божие, не вымысел какой-нибудь, а слово Божие» (стр. 6).
Можно указать еще и на некоторые другие недостатки, впрочем не многочисленные и не особенно важные, в поучениях о. Стратилатова. Так текст Св. Писания он постоянно приводит на славянском языке, оставляя их нередко не только без объяснения, но и без перевода на русский язык, даже такие тексты, которые требовали бы объяснения и в том случае, когда речь проповедника была бы обращена к слушателям образованным, а не к простолюдинам, как например, текст: удобъе вельбуду сквозь иглинь уши проити, нежели богатому в царствие Божие внити (стр. 167); или же, если дает объяснение приведенного текста, то не всегда уместное и удачное: так, приведя слова Спасителя: грядет час, егда мертвии услышат глас Сына Божия и услышавшие, оживут, – автор поясняет его таким образом: настанет час, в который все мертвые услышат глас: вставайте, вставайте все из гробов! богатые и бедные, большие и малые! (стр. 114). Пояснение здесь ничего не прибавляет к поясняемому тексту, который достаточно было просто перевести на русский язык или и вовсе оставить без перевода, потому что и на славянском языке он совершенно понятен.
Излишними нам кажутся также обращения проповедника к слушателям вроде следующих: «покаяние не есть …. какая-нибудь выдумка человеческая» (стр. 97), «не думайте, что брак есть какой-нибудь простой обряд» (стр. 105), как будто русскому простолюдину могут прийти в голову такие рационалистические мысли! Или: «как христиане, мы твердо должны стоять за Веру, до последнего своего издыхания» (стр. 11), – как будто русского человека можно заподозрить в недостатке ревности по Вере, или словно слушатели о. Стратилатова живут в век Диоклетиана в Риме, а не в Святой Руси в 19 столетии! Впрочем, обращая внимание на подобные места в поучениях о. Стратилатова, мы не думаем осуждать их безусловно, а лишь хотим сказать, что вместо подобных сентенций проповедник с большей пользою для слушателей мог бы заняться обличением народных суеверий и предрассудков, к чему ему представлялось не мало поводов и чего он однако же не делает в настоящих своих поучениях.