Приезд в Россию. Полтава

В России с 1771 года находился старший соотечественник и близкий друг иеромонаха Никифора Евгений Вульгарис. Еще в октябре 1775 года, в письме, он звал его к себе.

Евгений Вульгарис, «сановитый ученик Лейпцигский», приехал в Россию по приглашению императрицы Екатерины II, которая желала привлечь к содействию своей государственной политике образованных людей не только России, но и Европы («все умственные знаменитости», – говорит А. Стурдза). Он был тепло принят при дворе, архиереями и аристократией и вскоре был рукоположен в архиепископа Славянского и Херсонского⁶⁹.

Епархия, в управление которой вступил Евгений, была только что образована и включала в себя территории, недавно отвоеванные у Османской Империи – от Дона до Буга⁷⁰. В нее входили Новороссийская и Азовская губернии⁷¹. Екатерина II вела политику заселения этих территорий выходцами из порабощенных турками земель, то есть сербами, валахами и греками. Часть из них принимали участие в войнах Российской Империи против Турции и переселились в Россию. В своем указе Св. Синоду Екатерина отмечала, что иноплеменники эти не знают русского языка, но исповедают православную веру, и поэтому повелевала поставить над епархией Евгения Вульгариса – мужа ученого и способного «к упасению стада Христова»⁷². Епископ, который свободно владел греческим языком, мог помочь своим соотечественникам обосноваться на новой земле. С другой стороны, правительство ожидало от него трудов по консолидации населения в столь неоднородном по составу населения крае. Евгений приехал на Славянскую кафедру. Спустя некоторое время в Полтаву, в Крестовоздвиженский монастырь⁷³, где находилась кафедра Славянского архиепископа, приезжает и иеромонах Никифор.

Сразу же по прибытии в Полтаву Никифор принимается за изучение русского языка, без знания которого его служение было бы затруднительно, даже едва ли возможно. Уже через год он владел им довольно свободно. Архиепископ Евгений, зная ученость Феотокиса и его прежние труды на педагогическом поприще, назначает его членом местной Консистории⁷⁴, а через год – инспектором всех школ епархии.

Строй духовного образования, существовавший в то время в России, основывался на реформах Петра Великого, которые в целом поворачивали Россию от Востока к Западу, от старых византийских влияний к западной цивилизации, возросшей на почве римско-латинской и протестантской⁷⁵. В том же направлении была проведена и реформа образования. Согласно «Духовному регламенту» (1721 г.) в каждой епархии учреждались так называемые «архиерейские школы» – «для детей священнических или и прочих, в надежду священства определенных». Те школы, в которых вводился полный (восьмилетний) курс наук, именовались семинариями. Методы обучения и круг предметов были взяты из Киевской коллегии; в богословии господствовала западная схоластика, преподавание велось на латинском языке, лишь немногие школы держались славяно-греческого направления. Устроение этих школ, как и изыскание средств на их содержание во многом зависело от личного отношения к ним епархиальных архиереев. Такое положение оставалось в целом неизменным на всем протяжении XVIII века, несмотря на введение в 1764 году штатов для духовных учебных заведений и новые веяния екатерининской эпохи. Следует заметить, что секуляризация, вместе с введением штатов, коснулась Малороссии значительно позже – лишь в 1786 году, а Екатеринославской епархии (бывшей Славянской) – в 1788 году.

В Славянской епархии по приезде Евгения Вульгариса существовали лишь начальные школы грамотности и не было ни одной духовной школы для подготовки священства. 24 января 1777 года вновь прибывший архипастырь дал распоряжение своему администратору архимандриту Феоктисту (Мочульскому)⁷⁶ устроить при Крестовоздвиженском монастыре школу для десяти мальчиков и учить их основам латыни и еще одного иностранного языка, краткому катехизису, арифметике, географии и истории. Он также отправил в Синод прошение, в котором говорил о необходимости открыть в Славянской епархии семинарию и просил выделить для этого средства. Ответа от Синода не последовало. Тогда решено было действовать своими силами: объявили сбор средств, граф К. Г. Разумовский (последний малороссийский гетман) пожертвовал для целей просвещения принадлежавший ему обветшалый дом недалеко от Спасской церкви, в котором было устроено Епархиальное училище. 27 ноября 1778 года училище было открыто и управление им поручено иеромонаху Никифору⁷⁷.

Годом ранее, в 1777 году, по просьбе архимандрита Феоктиста, Никифор составил свою краткую биографию вплоть до иерейской хиротонии в 1753 году, изложив ее в упоминавшемся выше письме. Вероятно, эта просьба была вызвана служебной необходимостью: «по причине вашего ко мне благоволения, прошению вашему повиноваться должен», – пишет Феотокис. Епархиального администратора интересовало образование, которое получил иеромонах Никифор, а также точные даты и обстоятельства монашеского пострига, диаконской и священнической хиротоний («о прочем же вам знать не нужно»). Это письмо, сохранившееся в копии до наших дней, является источником важной для исследователей информации, восходящей к самому Феотокису.

Будучи присутственным членом Консистории, он вникал в проблемы епархии и духовенства и, насколько ему позволяли обстоятельства, служил делу образования народа. В начале 1779 года преосвященный Евгений подал прошение об отставке. «Решительное призвание к жизни созерцательной скоро взяло верх над принужденною обязанностию епископства, смущавшею его смирение», – поясняет его мотивы А. Стурдза. Императрица согласилась на это при условии, что он назовет себе преемника. Вульгарис указал на иеромонаха Никифора. Указ об отставке архиепископа Евгения был подписан 5 мая 1779 года, а 10 мая Синод подал Екатерине доклад о поставлении епископа на осиротевшую кафедру⁷⁸. В докладе отмечалось, что в епархии проживают очень многие иностранцы, которые не знают русского языка, но исповедуют греко-православную веру, потому-то и предыдущий архиерей был поставлен из греков; ввиду этого желательно, чтобы и новый епископ знал иностранные языки, а в особенности греческий. Императрице предложили на выбор две кандидатуры – иеромонаха Никифора Феотокиса и ректора Киевской Академии архимандрита Кассиана⁷⁹. На вопрос Синода, кому быть архиереем в Славянской епархии, Екатерина собственноручно написала напротив имени Феотокиса: «Сему»⁸⁰.